Стас. Стратегия. Цикл Забытые Острова. Становление.

День 20. Часть 5

Доклад Лешки.

Дальше мы доплыли вместе быстро, — продолжает свой пространный доклад Алексей, — а вот уже потом — это был просто кошмар какой-то!!! И погрузка, и все ей сопутствующее. На лодку-то весь найденный деревянный клад грузить было нельзя — попробовали было, и нас чуть было не перевернуло. И не оставишь вот так надолго — а вдруг еще кто найдет? Хорошо, что нижний ряд штабеля был сложен из тонких брёвнышек, сантиметров примерно десяти диаметром, их еще иногда подтоварником называют. Вот мы и задумали из них собрать основу для плота, на который и сложить уже сами найденные доски. Начав их поднимать, все трое с криками тут же запрыгали как козлы. Если б кто со стороны видел — наверное так про нас и подумал бы! А все почему? Из-под брёвен вылетело несколько огромных сколопендр, и набросилось на нас. Больше всего досталось Генке — ему в руку вцепилось своими клыками сразу три штуки. Здоровенных! В новенького, Пиотра, две, и обе в одну и ту же ногу. А мне, как будто они выбирали — только одна и осталась. Поскакав, с перепугу, начали стряхивать их и давить.

— Фу, какая гадость! Я вообще подобную гнусь недолюбливаю, а настолько большие!!! — высказал свое мнение пОляк, — у вас врача в группе нет? А то, может буду и неприятности от укусов.

— Есть, только наверное ему нужно будет показать, что именно нас кусало.

И тут, из какой-то норки, показалась просто огромная образина, наверное с полметра длинной! Думал не бывает таких, но вот же она, правда, поменьше оказалась — это поначалу мне привиделось, с испугу. А когда привезли растоптанную нами тварь на базу, и измерили ее точно — всего-то тридцать сантиметров в ней и было. Но нам хватило и их укусов и впечатлений от них. "У страха глаза велики”, но эти были просто монстры какие-то, реально, не вру! У Пиотра оказался в кармане полиэтиленовый упаковочный пакет, куда мы все семь нападавших "агрессоров" и сложили.

После этого, уже остерегаясь и тщательно все осматривая, собрали из злополучных бревен основу плота, сразу на воде. Потому что с берега мы бы его потом явно не стащили, просто бы сил не хватило. Поперечины из веток сделали, верёвка у нас уже была, перевязали всё старательно — наложили доски сверху пирамидкой, и вёсла, наши вёсла. Но уже через полчаса небольшой ветерок появился, потом он сменил немного своё направление, и мы смогли поднять парус, а уже под ним идти назад было намного проще, хоть и медленнее. Ну вот, мы только прибыли — плот совместными усилиями вытащили на наш берег, а лодку сразу увели в бухту на стоянку, к её постоянному месту жительства. Еле-еле смогли доплыть, сначала была просто слабость, а уже перед самым домом начались ухудшения. Мы, как только вернудись от стоянки, так сразу к Ивану и отправились — лечится. Он нас вначале уколами "попотчевал", а на закуску какой-то мазью все места укусов намазал. И сразу немного полегче стало — он и сказал что постепенно заживет, а еще пошутил, мол, "до свадьбы". До какой свадьбы-то — тут бы банально выжить! Вам бы такую бяку — небось тоже болели бы, да и не одну неделю.

Вот так закончилась наша сегодняшняя поездка. Завтра ещё нужно попробовать с ними, украинцами, связаться, это я просто напоминаю. А мы на сегодня совершенно мёртвые, рук от усталости нет совершенно. Это не дело, столько грести — нужно обязательно учиться нормально ходить под парусом и в любых условиях, иначе больше пяти-восьми километров вкруговую нам не осилить. А глядя на сегодняшнюю находку, понимаю, что проверять нужно все острова, и маленькие и большие, это не играет ни какой роли. Ведь полезное можно найти везде.

— Раз такое случилось, несмотря на то, что это впервые, всем нужны индивидуальные аптечки и обязательно! Я научу, как ими пользоваться, — это Иван нам проповедь о медицине начал читать, — и во всех походах нужно сначала смотреть, что и где есть. Иначе можно наткнуться и на более ядовитых хозяев местных просторов. Эта гадость хоть просто раздражение вызывает, а вот если змея попадется? Что тогда делать вдали от базы?

— Я понял тебя, всё закажу, и проведем общий инструктаж. Ты и проведешь! — шеф ответил другу на наезд.

— Ну, а вы тогда пока отдыхайте, раз и устали и "инвалиды" покусанные, — это он нам, — а мы втроём сходим и вытащим ваше приобретение повыше, чтобы не смыло волнами, и этот день заканчиваем. Маша, расскажи им пока о нашей находке (мы по приходу всё уже обсудили, и даже успели получить втык от неё), и готовьте ужин, через полчаса мы вернемся. Сейчас только познакомимся с нашим новым товарищем, и…

— Меня зовут Пиотр, Пиотр Счеосни. Но вам будет проще говорить Петр. Вы идите, я со своим рассказом подожду, пока поговорю с молодёжью, если можно…

Маша, о. Русский.

Принеся телефон с флешкой личных дел группы 'греков', как мы пока их называем в общую комнату, стала с улицы дергать их по одному и проводить собеседование. Ну что — только Грегорайос-Гриша, который сразу, успев только услышать первые мои вопросы, стал рассказывать о своей семье, ничего почти не скрывая. Да и скрывать-то ему, в принципе, было и нечего — у них так заведено, что практически все рыбаки попутно занимались ещё и контрабандой. И заверил, что он в их делах никогда не участвовал, а только знает о них, и то только по рассказам деда. Ну, а я ему тыкать тем, что именно дед и занимался контрабандой оружия, не стала — ведь это было ещё после войны, той, Второй Мировой. А это было, ой как давно…

А ни Цветка, ни Власта ничего о делах своих семей не знали. По лицевой моторике было видно, как они реагировали на мои вопросы. Так что беседы я провела, своё мнение о них составила, вечером доложусь Стасу — знать бы ещё, куда они с Иваном слиняли, уже нет их часа три, и мы все волнуемся. Зато начала вести тетрадь, с данными, уже письменными всех нас — так проще, чем таскаться с телефоном, да и выйти из строя он может в любой момент. Там позаписывала, что каждый из них умеет, какие специальности у всех. Как я и думала — полезных никаких, это практически. Дайвер-аквалангист, ну и знает несколько языков, но слабенько, только говорить. А девочки… Почему девочки? Так Цветке всего-навсего восемнадцать недавно исполнилось, а Власте — девятнадцать. Только официантки да горничные, ну и немного помогали на кухне. И так же — знают хорошо свои родные языки, разговорные русский и английский, ну и чуть немецкий с французским. Когда спросила, почему только эти, получила ответ убийственный по своей простоте: -

— Ну ведь больше всего у нас было отдыхающих именно из этих стран. Вот мы и не знали, кроме них, почти ничего.

Ну, нам пока и такого хватит, всему остальному, нужному нам — научим сами, тому, что нужно уже тут.

Пиотр — о себе и обстановке на острове, названном поляками “Ржечь Посполитая”.

— Ну что, выслушать меня, я уже вижу, готовы все? Интересно ведь, кого же ваши ребята привезли? Давайте я вам сам расскажу о себе как смогу, а вы — просто послушайте. Если вопросы есть — задавайте, охотно на них сразу и отвечу. Ну вот, родом я из большого и красивого украинского города Харькова — там и школу окончил, и там же получил высшее образование. Заканчивал тогда так знаменитый в союзе ХИРЭ, Харьковский институт радиоэлектроники. Мне уже пятьдесят семь лет, и да, я — этнический поляк. Когда в девяностых годах, в союзе разрешили свободный выезд за рубеж, то родители сразу решили, забрав всех детей, отправится на историческую родину.

— А что значит ваше имя и фамилия — Пиотр Счеосни? — наша любопытная Маша первой обозвалась.

— Пиотр — скала, камень, а Счеосни — счастливый. Так это переводится.

— Как интересно, и не знала! Если я не сбила вас с мыслей, то можете дальше рассказывать, Камень Счастливый.

— И не надейтесь, я не обижаюсь на такое уже больше полусотни лет. Образование получил двойное, закончив параллельно два факультета. Первым было конструирование и разработка, а вторым — радиотехника. Точнее, на нём больше рассматривали проблемы радиосвязи. Там, в названиях, много такого, что основной массе совсем не интересно. До отъезда успел отслужить в войсках связи, и поработать в родном городе на радиозаводе — там где выпускали музыкальные центры. А в Польше и жил и работал в Кракове, был сменным инженером по обслуживанию оборудования на местном радио и телецентре. Сюда попал самым первым, с работы — шел на вызов из аппаратной. Пока смог правильно относится к тому, что произошло со мной, чуть не сошел с ума. Только к вечеру отошел от шока, но как оказалось, даже не понимая, что делаю, смог выполнить всё, что потребовал коммуникатор. Что же случилось, хорошо не осознал до сих пор, если вы в курсе, то просветите позже.

Потом, на следующий день, появился Карол, младший в группе, последней же Ванда. Прочтя предложения на коммуникаторе, объединились, и немного приобрели кухонного инвентаря. Палатку нам дали именно за создание группы — и мы в ней жили все вместе, больше ничего мои младшие спутники даже и не захотели делать. Питались тем, что давало море, и собиранием того, что росло на деревьях. Они оба — члены парадоксальной, как для меня, организации 'Фаланга'. Почему я так сказал? В одной структуре нормально сосуществуют два совершенно разных направления. Демократы и фашисты. Да-да, именно так, не удивляйтесь! Первые сотрудничают с Россией, вторые же считают её злейшим врагом, так они именно со второй её части. И если бы я вдруг сказал, что прожил полжизни в СССР, то наутро, скорее всего не проснулся бы — просто зарезали или удавили по тихому.

А позавчера Ванда потеряла свой коммуникатор, и сразу после этого пропала её плита терминала. И к вечеру по берегу пришел сирийский беженец, живший в Польше, и мои спутники показали такое, что при моей интеллигентности, слов не хватает всё это описать! Первым начала Ванда с этим сирийцем заниматься совокуплениями, другим словом это скотство и не назовешь, потом к ним подключился и сам Карол. В качестве женщины. А уже вчера этот сириец, Ахмет, начал заглядываться на меня. Так как я был у них оператором, то увидев, как ваша лодка прошла мимо нас, решил забрать свои вещи, плиту и, дождавшись её возвращения, бежать от них в любом случае, куда угодно. Если повезёт — то к вам, а если нет, то вплавь, на соседний островок. Эта европейская вседозволенность совсем не по моему воспитанию. Хорошо, что в это время вся тройка ушла на противоположный берег, и не видели моё бегство. А я, ещё в прошлый раз, передавал записку вам, наверное, не прочли?

— Блин, ну конечно же я забыл, — вытаскивая из кармана бумагу — воскликнул Лешка, — то одно, то другое, и просто вылетело из головы. Записками мы не пользуемся, вот и отвыкали — извините меня. Там есть что-то, чего вы не рассказали?

— Нет, просто просьба встретится без моих спутников, и все.

— Петр, так как вы оканчивали такой знаменитый институт, то может и разбираетесь в радиосвязи? А то нам очень нужен человек, что будет ею заниматься — эта проблема уже начинает у нас гореть. А то из наших, ни у кого, кроме общих умений, то есть — включить и выключить, более никаких знаний нет.

— Вы, извините меня, наверное, не обратили внимания на мои слова — кем я работал, и что за факультеты заканчивал. Ведь я не просто радиоинженер и сменный ремонтник — в основном меня держали за то, что прямо на месте, могу устранить практически любую поломку. Не хвастаюсь и не преувеличиваю — это просто факт. Да-да, не удивляйтесь. Ну и ещё одно! Не хочу, сильно хвалится, но к радио меня пристрастил ещё отец, я с ним с семи лет занимался, и это увлечение у меня на всю жизнь. Если вам всем будет это интересно, то могу многое рассказать об этом увлекательнейшем направлении нашей науки и техники.

— Уже вечер, и достаточно поздно, лучше это сделать в следующий раз. У нас есть кое-что из аппаратуры, и место, где предполагалось разворачивать радиоузел, то есть — базовую радиостанцию. Правда там придется некоторое время пожить одному, согласитесь?

— Если вы считаете, что это необходимо для существования группы, то конечно согласен. Да и выбирать особо не приходится. После родного острова… ну вы меня и сами понимаете.

— Вот и хорошо. Тогда завтра мы забрав всё, что у нас тут есть, отведём вас на местоработы и временного жилья. А на сегодня шАбаш. Пора всем уже спатки. Завтра, с самого утра, уже новых забот полна копилка в проектах. Вот только ещё один вопрос проясним, напоследок — вот вы говорите что были Оператором польской группы… а как же они там, без плиты терминала остались?

— Да тут все просто — оператором-то я был, ну и перед уходом попросил разрешения Кураторов разделить общую плиту. Так что я к вам со своей ее честью. А они? Да пусть живут как хотят и с кем хотят — не мое это дело и знать про них больше ничего не хочу!

Стас.

— Настя, я всё думаю о том, найденном тобою, затонувшем большом катере. Как ты, больше всего из нас связанная с морем, думаешь, поднять его можно? Наверное же ещё и можешь знать, как это делается. Не расскажешь?

— Ну-у!!! Это вообще-то работа не нашей структуры, у меня совсем другая специальность — но общие знания есть. Сначала водолазы или аквалангисты, но это в крайнем случае, обследуют подобные объекты, потом ими уже занимаются аварийно-спасательные службы по подъему. Это подчинение флоту — Морская спасательная служба. У меня там знакомец служит, и частенько рассказывал, что да как делается. Перечесть все этапы?

— Если можно.

— Сначала, после тщательного обследования и проверки, выносится решение — стоит поднимать, или нет. Потом водолазы заводят под днище специальные прочные тросы, к ним крепят с двух сторон понтоны, предварительно затопленные и уложенные рядом. Потом накачивая в них воздух, поднимают груз к поверхности.

— Значит, ты сможешь помочь в его подъеме?

— Если оно, это судно, нам нужно, то конечно помогу. Только придется заказать необходимое оборудование и приспособления, и с несколькими помощниками вполне можно выполнить эту работу.

— Вот и хорошо, ты даже и не представляешь, как оно, это судно, нам в скорости может быть нужным. После повторного его обследования, мы с тобою переговорим и решив что нужно, начнем работу.

А на закуску, опять перед самым сном, невольно пришлось прослушать Машину "обучающую лекцию". Ну как лекцию — это она Настюху учила жизни.

— Маша, я так и не поняла, о чём ты вчера говорила, — слышу тихий Настин голос откуда-то сбоку, — зачем мне сейчас нужно мужика искать?

— Ндааа!!! Я-то думала, что ты сама до этого додумаешься. Но видно не судьба. Как ты уже должна понять, нас сюда засунули какие-то очень вУмные бляд… сущности, для проведения своего эксперимента. И всё наше развитие, до сих пор, говорит о том, что тут нам жить всю оставшуюся жизнь. Всю — ты поняла?! А раз так, то и пару искать лучше самим, чем ждать, пока самых лучших и перспективных заграбастают другие. Я вот положила глаз на Стаса, правда он об этом пока не знает. Если ты, сама уже, придешь к таким же выводам, то постарайся закрутить с Иваном. Мужик очень порядочный, с перспективой был и там, а уж тут — то и подавно. А шефа не тронь, он мой, ясно!

Минут через пять, я уже устал стоять в одной позе, как услышал:

— А ведь ты права, на все сто! Спасибо за науку, подруга, я до этого пока сама не дошла, и за совет с Ваней. Пока помозгую ещё сама, потом с тобой ещё нужно будет поговорить, да наверное и не раз

Тут я не выдержал стоять неподвижно, переступил ногами — треснула веточка, и они сразу же замолкли.