Стихи

САПОГ

Филозофская поэма

Сане Климову

и его босоногой душе

Такой больной и пристальный САПОГ.

Такой большой и пристальный – как БОГ.

Такой огромный, в небо вознесен,

Сурово тень отбросил он на все,

Что распростерто перед ним внизу:

На спичку, на бычок, на стрекозу,

Чей жалкий труп пылится на боку,

И на тебя, задравшего башку.

Он – Бог,

а ты убог

и насеком.

Зачем же взор твой давит косяком

Орнамент на подошве вышины?

Зачем зрачки в Сапог устремлены?

Ведь в секторе обзора не узреть

Не то чтоб всю, не то чтоб даже треть

Серпа гвоздей на каблуке ступни…

Эй, клоп, оцепенение стряхни!

Разуй осоловелые глаза:

Сапог все ближе! Цель – не стрекоза,

Не спичка, не бычок и не сучок

Сапог несется на тебя, сучок!

Еще одно мгновенье – и хорош:

Впечатает в асфальт едрену вошь!

Остановись, мгновенье! нет, скользит…

Сапог неотвратим, как Немезид

(Ну, Немезида; только не могу

Я женщину приставить к Сапогу).

Есть уравненье жертвы и ловца:

Стремнины и упорного гребца,

Пучины и усталого гребца,

Распахнутого люка и слепца…

Ты обречен быть жертвой Сапога:

Как жертвой потепления – снега^/,

Как жертвою прибоя – берега,

Как жертвою изюбра – кабарга,

Как жертвою портфеля – крокодил…

Но чем ты Сапогу не угодил?

Почто его всевышняя пята

Ничтожным насекомцем занята?

Ведь с грозной пятки на носок тупой

Ступает он проторенной тропой

Куда-то по неведомым делам

И мимоходом разгребает хлам

В других пространствах и иных мирах;

Мы для него не более чем прах.

Одно растолковать тебе могу:

Ничто, видать, не чуждо Сапогу.

Когда-то и его надменный топ

Привычке вечной изменяет, чтоб

В низах не забывала мелюзга

Недреманное око Сапога.

Как с грохотом обрушилась плита

Так с хохотом обрушилась пята

На спичку, на бычок, на шелуху

Но промахнулось То, что наверху!

Но насекомец выскользнул – и жив,

К тому же нецензурно обложив

Сапожий образ – с тылу и с лица,

И мать Сапожью, и его отца,

Возвел семиэтажную хулу

На стельку, голенище и каблук,

Обматерил подметку, крем и хром

И тем навлек Сапожий гнев и гром!

И содрогнулась грешная земля!

Но в этот раз, завидев издаля

Огромную и темную стопу,

Летящую к презренному клопу,

Ты отскочил подальше от греха

(Так отскочила от Левши блоха,

И прежде чем опять ее поймать,

Не раз он тоже вспомнил чью-то мать).

И вновь с небес обрушился удар!

Но лишь асфальт отчасти пострадал,

Стальной подметки повторив изгиб…

Несчастный! для чего ты не погиб?!

Зачем ты нажил страшного врага

В сияющем обличье Сапога?

Сапог забыл про все свои дела,

Он зрит не насекомца, а козла!

Пусть даже отпущенья, но – козла

И воплощенье мирового зла!

Ты воплощаешь мерзость и порок

Уж тем, что бо^/рзо скачешь между строк!

Уж тем, что скачешь, блошка, охренев,

И, невзирая на Сапожен гнев,

По-прежнему вдыхаешь кислород,

Чем подстрекаешь вшивый свой народ.

Сапог все хлоп да топ, все топ – да в пот,

А у него полно других хлопот!

Мне жаль тебя, и я тебе ору:

Ныряй в свою нору, в свою дыру,

Где безопасно, тихо и темно,

Где Сапогам топтаться не дано!

Ну вот и все. Ну вот и хорошо.

Сапог погромыхал – и прочь ушел.

Ведь каждая минута дорога

Для этого большого Сапога,

Весь день его расписан – от и до…

Но он запомнил, где твое гнездо.

Где норка. Где невзрачный бугорок.

Сапог вернется. Он суров и строг.