Я дважды за день упал, разбил любимого робота,
Поссорился с Мишкой из-за испорченного учебника
И понял, что мир со мною воюет без всякого повода,
А я не вижу вокруг ничего лечебного.
— Мам, у меня из рук всё валится и под ногами путается,
И я очень злюсь, и отчаяние ощущаю. —
И мама вздохнула:
— Грустная моя пуговица,
Садись ко мне, заварю тебе, что ли чаю.
Я приехал
К соловью
Взять
Простое интервью.
— Что теперь у вас поют?
— Чиу-чиу! Чьюти-фьют!
— Да уж, выбор небогат.
Вы поете наугад,
Даже нот не разучив?
— Пичи, пичи! Чив-чив-чив!
— Серы, зелены и пеги,
Правда ли, что вас коллеги
Обсуждают горячо?
— Цити, цити! чо-чо-чо!
— Вот вы только и поете,
Пока люди на работе —
Вышла гневная статья!
— Фити, фити! Тья-тья-тья!
— Я не отрицаю дара,
Но вот в смысле гонорара —
Как вы кормите семью?
— Тичи-тичи, кьюти-пью!
— Нет у вас такого чувства,
Будто новое искусство
Развращает молодежь?
— Ричитиу, тьошь-тьошь-тьошь!
Крохотный, как свежий лист,
Улетел мой вокалист.
Что же мне давать в газету?
Разве только песню эту
С заголовком «Пьюти-фью:
как я ездил к соловью».
17 апреля 2015
У бобров есть фабрика
Из коры и лапника:
Я таскаю им печенья
Или дольки яблока.
Ну, вы знаете бобров.
Вечно наломают дров.
Даже крепкие деревья
Объедают будь здоров.
В теплое, весеннее
Это воскресенье я
Прямо на траву с разбега
Сел от потрясения.
Словно срезали враги:
Голый берег у реки —
Вместо тополей и сосен
Только щепки да пеньки.
Как же я расстроился!
Выплывает троица:
Думает, что хулиганство
От меня укроется.
Говорю бобрам: ну что?
Соснам было лет по сто!
Всё, ни яблок, ни печенья.
Вместо леса решето!
И тропинка важная
Бревнами расквашена!
Я совсем не обобряю
Поведенья вашего!
25 апреля 2015
Папа заявил мне прямо:
— Через час приедет мама.
Привезет тебе дракона,
Чтобы всех пугать с балкона.
Приберись, — добавил строго, —
Я пока посплю немного.
Я ответственный ребенок.
Я на кухне в пять картонок
Разложил карандаши —
Вместо соды и лапши.
Постирал носочек в кружке,
Вымыл супом все игрушки,
Подогреть я пряник смог,
Чтобы сладкий шел дымок,
Заварил в кастрюле чаю —
Маму милую встречаю —
Щедро, пачку целиком.
Полковра побрил станком.
Вычистил зубною пастой
Старый пылесос опасный.
Феном пыль обдул с картин.
(Тихо — я тут не один).
Книжки все сложил я горкой.
Вылил уксус (он прогорклый)
Аккуратненько в окно.
Стало классно.
Как в кино!
Думал я: какая жалость,
Мама очень задержалась.
Все остыло — пряник, чай.
— Мама, где ты?
Приезжай.
18 апреля 2015
Мы с мамой
Стояли и молча смотрели
Как снег опоздал
И западал в апреле.
И папа сердился:
— Ну это уж слишком!
А снег
Был подобен
Проспавшим мальчишкам,
Ворвавшимся в класс
В середине урока,
И вот их журят
Возмущенно
И строго,
А им хитрецам
Будто все нипочем.
Глядят на ботинки,
Поводят плечом.
А снег все летел
В темпе венского вальса,
Я снегу тихонько сказал:
— Оставайся!
А маме-зиме,
Ее слугам и стражам,
Мы так уж и быть
Ничего
Не расскажем.
19 апреля 2015
В ночи из Покровского-Стрешнева
Похитили старого лешего.
Он брел по тропинке,
Тут хвать за ботинки —
И прочь увезли его, грешного.
— Он был в шароварах и кителе!
Нигде вы такого не видели? —
Тревожились сутки
И мыши, и утки,
И прочие местные жители.
— Пугающее происшествие!
Но из своего путешествия,
Всклокоченный, пеший,
Вернулся наш леший
И мог объясниться лишь жестами.
— Вы слышали? Это фантастика!
Его не хватало для праздника!
К нему подрулили
На автомобиле
Два старых его одноклассника.
Два добрых его однокашника!
Но от потрясения страшного
Он громко и жутко
И без промежутка
Весь путь проорал из багажника.
Двух леших, Петрова и Рогова,
Нашли — для дознания строгого.
Они извинились.
Но даже не вылез
Их старый приятель из логова.
С тех пор злополучного лешего
Решили беречь пуще прежнего
Бобры и куницы,
И крысы, и птицы,
И белки Покровского-Стрешнева.
20 апреля 2015
Парамонов Берендей
Не любил худых детей.
И насчет проблемы этой
У него был ряд идей.
Он ловил их, вереща,
И с женою сообща
Заливал в них две кастрюли
Манной каши и борща.
— Ежели ребенок тощ —
Где ж энергия и мощь?
Будет весь ходить зеленый,
Как крапива или хвощ!
Ну, теперь он укрощен.
Дом его увит плющом.
Он давно детей не кормит
Манной кашей и борщом.
Но студенты городка
(Все худые, как доска)
Как ни странно, навещают
Берендея-старика.
Ему очень много лет,
Он обернут в пестрый плед,
А они ему приносят
Вермишели и котлет.
21 апреля 2015
— Боже, где вы столько времени бегали?
— Космолет мы собирали с коллегами.
— Отчего же рукава-то все черные?
— Испытанья проводили, как ученые.
— А чтоб джинсы распороть, где вы лазали?
— Специальные мечи у нас, лазеры.
— Так, а что у рюкзака стало с молнией?
— Небольшим метеоритом заполнили.
— Так, а с варежками что полосатыми?
— Их и вовсе растащило на атомы.
— А мне кажется, у вас нету совести.
— Мама, совесть не нужна в невесомости.
— Ну и что мне с вами делать, учеными?
— Нас сосисками кормить с макаронами.
22 апреля 2015
Ясе Грачевой
— Мама, правда, что игрушки
Оживают по ночам?
Кофе пьют, едят ватрушки?
— Нет, никто не замечал.
— Говорят, играют в прятки
И танцуют до утра?
— Ох, родная, это вряд ли.
Уже поздно. Спать пора.
Но как только свет потухнет,
Я опять смотреть пойду,
Как мои друзья на кухне
Затевают чехарду.
Мыши сделали из булки
С небольшим окошком дом
И под музыку в шкатулке
Вальс танцуют вчетвером.
Плюшевые леопарды
Ссорятся из-за мяча.
Еж с котом играют в нарды,
Громко фишками стуча.
Кукла режет из салфетки
Белоснежную фату.
Заяц взял мои конфетки
И катает их во рту.
Утка расставляет свечки,
Зажигает фитили,
Чтобы лего-человечки
К ней поужинать зашли.
И из дольки мандарина
Сделав новую луну,
Осьминог и балерина
Ставят оперу одну.
Слон рассказывает сказку
О подводном короле:
Как явился он, прекрасный,
Грустной деве на земле,
Как выходит он на берег
И искрится, как роса.
Жаль, что взрослые не верят
Ни в какие чудеса.
23 апреля 2015
У меня будет личный слон.
Я ведь буду богат как бей.
Стану я по праздникам выезжать
На слоне верхом.
Будет жить он в моем саду
Среди цапель и голубей,
Среди мелких ручьев и бревен,
Покрытых мхом.
У меня будет пять гитар.
Буду я до того велик,
Что меня станут узнавать
На любом углу.
Неприступный, как Эверест,
И прекрасный, как лунный блик,
Буду после концерта я
Уходить во мглу.
У меня будет институт.
В мире стану я всех умней.
Я поеду в Стокгольм
На нобелевский банкет.
Потому что я докажу:
У деревьев и у камней
Есть душа, и отныне в этом
Сомнений нет.
У меня будет жить дельфин,
Лоб с ложбинкой и сильный хвост,
И весь мир будет отражаться
В его глазу.
Только очень меня люби.
Я тогда дорасту до звезд,
И с одной тебе
Фотографию привезу.
26 апреля 2015
Град!
Будто в жестяном бидоне
Сто тысяч шумных белых ягод.
Они рассыплются и лягут
На волосы
И на ладони.
Град, град!
Вот он нас понимает:
Плут, барабанщик и задира.
Нам весело и очень сыро —
Мы вымокли до самых маек.
Лес опрокинут, перебужен,
Машины воют оглушенно.
А мы несем два капюшона
Жемчужин.
29 апреля 2015
Жизнь рассыпалась в труху.
И учеба.
Зубы выпали вверху
Сразу оба.
Улыбаюсь без зубов,
Как пантера.
Все, закончилась любовь.
И карьера.
Как же я найду жену,
Очарую?
Свистну в пустоту одну
И вторую?
Привлекательность совсем
Нулевая.
Потому что суп я ем,
Проливая.
Как мечту сумею я
Сделать явью,
Если страшно, как змея,
Шепелявлю?
Как я буду инженер,
Гидротехник?
Зубы шли мне, например.
Но и тех нет.
— Мама, папа, суждено
Попрощаться.
Раз беззубым не дано
В жизни счастья.
Стану я в густом лесу
Жить в землянке,
Бегать, ковырять в носу,
Есть поганки.
И как стал о том мечтать,
Видеть сны я, —
Зубы выросли опять.
Коренные.
11 мая 2015
Над водою тишина
Легче пуха
И пшена.
Утки, как же нам такая
Красота разрешена?
На закате над рекой
Синий с золотом покой.
Я не смел пошевелиться.
Я забыл, кто я такой.
Утки, есть такая грусть,
Словно и река, и куст
Знают все твои печали,
Все тревоги наизусть.
17 апреля 2015
Это не прихоть, это не блажь:
Это неделю мы строим шалаш.
Стульчик, сундук и над входом подкова.
Взрослого не поместить никакого.
Будет топчан, умывальник, очаг.
Мы станем ужинать тут при свечах.
Здесь от мышей мы подвесили гречку.
Здесь сапоги, чтобы бегать на речку.
Тут будем прятать тетрадь для стихов.
Спать после сумерек. до петухов.
В этой кастрюле мы сварим похлебку.
Это учебник, его на растопку.
Здесь я картошки запас для костра.
Здесь мы поселимся: я и сестра.
Мы объявили друзьям и соседям,
Что послезавтра сюда переедем.
Лес, земляника, свобода и труд.
Взрослые вряд ли сюда доорут.
Камень отыщем, чтоб гвоздиком высечь:
«Взрослому штраф сто четырнадцать тысяч!»
Чтобы мы ноги держали в тепле,
Пусть нам носки оставляют в дупле.
Рядом два ящика выставить надо:
Два. «Для печенья»
И «Для шоколада».
8 июня 2015
Кате Гордеевой
Как хорошо, что дождь.
Мы через сон услышим:
Дробь побежит по крышам
Из-под его подошв.
Дождь пришел постучать
К нам из лиловой дали,
Встану и в одеяле
Выйду его встречать.
Голос его то хор,
Словно со дна колодца,
То он поет, смеется
тоненько, как фарфор.
То он мчит во весь дух,
То прекращает гонку,
Чтоб почитать дождёнку
Детскую книгу вслух.
Люди мрачнеют вмиг,
Только мелькнет он в окнах
Я открыл дверь и в мокрых
Тапочках в дождь проник.
Запах его и шум
В холод его крылатки
Встретил его и сладко
И глубоко дышу.
Стены, асфальт, металл,
Пишущий свежей краской,
Дождь мой любимый, здравствуй,
Я о тебе мечтал.
Людмиле Миновне Тишковой
У бабушки растет на даче виноград.
Вокруг беседки сплошь, сиреневый и кислый,
И в нем сверчки поют и птицы говорят,
И я играю в нем или лежу без мыслей.
У бабушки стоит в гостиной патефон:
В нем Марк Бернес поет и Леонид Утёсов.
Под голоса былых таинственных времен
Варенье варим мы из спелых абрикосов.
И я иду наверх: в окошко чердака
Я вижу моря край и серебристый отсвет,
И зерна парусов, и сразу облака,
И куст в цветах, под ним соседский серый кот спит.
Я выношу, когда еще роса,
В беседку жаркий чай с листочком мяты дикой,
А бабушка несет в тарелках через сад
Оладьи с яблоком и творог с голубикой.
— Когда я вырасту в красавца моряка,
Я в рейс возьму компот и твой пирог с черешней
И длинный дам гудок. Услышишь с чердака?
И бабушка серьезно скажет:
— Ну конечно.
11 сентября 2015
Яше Дуднику
Вот сходит ночь по дальним крышам вниз,
Дороги стихли, стройки улеглись,
Луна свой грозный глаз раскрыла ястребиный.
Усни, мой самосвал на колесе большом,
Спи, экскаватор мой с разинутым ковшом,
Спи, трактор мой с прозрачною кабиной.
Был очень трудный день, в такой суровый зной
Вы рыли, вы скребли, вы ездили со мной,
Был город заложен, он будет грандиозен.
Спи, красный мой фургон, я вижу, ты ослаб,
Спи, грейдер мой, красивый, словно краб,
Спи, милый мой оранжевый бульдозер.
Мы завтра с вами вновь пойдем атаковать
Песок и чернозем, ложитесь-ка в кровать,
Всех на бочок сложу с рычанием свирепым:
Тебя, подъемный кран с тяжелою
Стрелой,
Тебя, мой гордый скрепер удалой,
Тебя, конечно же, мой грузовик с прицепом.
Под одеяло дверцы подгибай
И баю-бай
14 сентября 2015
Это мой новый друг,
Только ещё щенок.
Ходит юлой вокруг
Собственных ног.
Папа его принес.
Пахнет речной водой.
Лучший на свете пес,
Но молодой.
Мир ему весь открыт:
Нюхать, кусать, трясти.
Только он спит и спит,
Чтобы расти.
Станет он ловок, быстр,
Будет катать детей.
Прыгать со мной до искр
Из-под когтей.
Будет могуч, умен,
Станет грозой врагу.
В общем, героя сон
Я стерегу.
Возле белой колонны в черном концертном зале:
Мы присели с мамой, куда нам тетеньки указали.
(Мама выдала мне пиджак и смахнула с него шерстинки
И сказала: какие кеды? Надень ботинки.)
Выходили люди, поблескивали очками
И водили смычками, а после цокали каблучками.
А потом вышла девушка, поклонилась и без улыбки
Заиграла на скрипке.
Заиграла на узкой скрипке.
Так она играла, что я все забыл и замер.
Так она играла, как будто я сдал экзамен,
Долетел до орбиты и вижу спину земного шара.
Так она играла, что публика не дышала.
Будто до разгадки тайны осталась самая малость.
Сердце ходуном ходило и долго не унималось.
И был строг ее профиль, и тонко было запястье.
И я видел, как сквозь нее проступало счастье.
И мы вышли на воздух, и мама меня спросила:
— По мороженому?
— Нет-нет, — я сказал.
Спасибо.
17 октября 2015
Квокка,
Выхухоль,
Тупайя
С пряниками в рюкзаках
В лес вошли, легко ступая,
И пошли смотреть закат.
День был свеж. Стояла осень.
Пахло хвоей и листвой.
И ходило между сосен
Солнце с белой головой.
Выхухоль сказала:
— Дамы,
Как мне нравится, когда мы
Выбираемся пройтись.
Столько красок!
Столько птиц!
На пригорке, на привале,
Глядя, как блестит река,
Чай по кружкам разливали
И глядели в облака.
— Девочки! —
Сказала квокка, —
С вами мне не одиноко.
Повезло мне в жизни сей
Повстречать таких друзей.
— Да уж, — молвила тупайя,
К угощенью приступая, —
Хорошо сидим втроем.
Может, что-нибудь споем?
Еж и белка, засыпая,
А над ними черный дрозд
Слушали из нор и гнезд:
Квокка,
Выхухоль,
Тупайя
Пели блюз
До первых звезд.
18 октября 2015
День, когда увидел свет
Новый мой велосипед,
Должен быть в литературе
Обязательно воспет.
Он приехал к нам домой,
Чуть застенчивый, прямой
И немыслимо красивый.
И невероятно мой.
Он того, кто за рулем
Сразу делал королем.
Я на нем поехал к Тёме.
Я был, кажется, влюблен.
Мы помчались, голося,
Чтобы мне планета вся,
Вся огромная планета
ОБ ЗА ВИ ДО ВА ЛА СЯ.
Я в Вовкину руку вцепился как клещ
В тот день накануне каникул:
Он очень сказал мне обидную вещь
И трижды противно хихикал.
Я дрался в сто двадцать ротвейлерских сил
В тот день накануне каникул.
И Вовка упал, и прощенья просил,
И хныкал, и хныкал, и хныкал.
— Ты сам это начал, — сказал я ему
В тот день накануне каникул.
— Я знаю, — он всхлипнул, — зачем, не пойму.
И больше не пикал.
Не то чтоб я прямо карающий меч,
Но в гневе я, в общем-то, жуток.
Пусть все, кто здоровье желает сберечь,
Без гнусных обходятся шуток.
5 ноября 2015
Потеплело, и цветет
Мать-и-мачеха.
У Митюши не идет
Математика.
Потеплело, сходит лед
И безветрие.
Как тут алгебра пойдет,
Геометрия?
Гомон галок и грачей
В дом вторгается,
И Митюша, как ручей,
Низвергается —
Мимо сосен, мимо круч,
Да к кочевникам!
Оставляя только луч
Над учебником.
31 марта 2016
Геккон Егор Петрович Шеин
Был молод и самонадеян.
Он шел походкой деловой
Над папиною головой.
Слегка небрежный, длиннолапый,
Он шел по потолку над папой:
Плевать хотел он, как геккон,
На гравитации закон.
Уже почти что целый месяц
То с душевого крана свесясь,
То из окна, то под стеной -
Он хитро наблюдал за мной.
Он был стремителен и жилист,
И мы почти что подружились,
Но папа вдруг, нипочему
Чихнул так громко, что ему
Упал на лоб Егор Петрович.
Орало будто сто чудовищ,
Объединившихся в союз.
А я?
Я все еще смеюсь.
19 апреля 2016
Вот мама милая моя
Пришла писать статью.
Работает пускай, а я
Гнездо над ней совью.
Осилить нужно сто задач,
Пятьсот один вопрос.
С собой возьму я желтый мяч
И красный паровоз.
Она, конечно, скажет: «Слезь,
есть комната своя»,
Но ясно мне: я нужен здесь.
Мы всё-таки семья.
И если время спать пришло,
И наступает ночь:
Я не уйду — ей тяжело,
Я должен ей помочь.
Мы вместе выстоим в любой
Из бед и неудач.
— Не бойся, мама, я с тобой.
И паровоз.
И мяч.
20 мая 2016
Я решил, что писатель, и сел за роман.
Взял бумаги из пачки, залез на диван
И заглавие вывел кривое.
— Что придумал? — спросил меня папа хитро,
Словно это так просто, как съездить в метро,
Но я только качал головою.
Слов и смыслов на свете большое число,
И я ждал, чтобы нужные мне принесло
Прихотливым течением мысли.
Я хотел, чтобы в книге моей над рекой
Неприметный был дом, а над домом покой,
И кленовые серьги нависли.
Я хотел, чтоб из дома с ведром за водой
Выходил бы волшебник с седой бородой,
С белым ястребом схожий обличьем.
Чтобы жил у волшебника огненный пес,
Чтобы ездил волшебник в тазу без колес, и легко говорил бы на птичьем.
Чтобы росший над домом волшебника клен
Помнил время, когда был волшебник влюблен,
И богат, и намерен жениться,
А кузен накануне женитьбы, чуть свет
У волшебника выкрал невесту, и след
Лишь оставил в высокой пшенице.
Он два месяца выл и не ел ничего,
А она очень быстро забыла его,
И тоска ее сердце не гложет.
И с тех пор он ступает бесшумно, как тать,
И проходит сквозь стены, и может летать,
А счастливым проснуться не может.
И он поит животных, когда суховей,
Заклинает заразу у малых детей
И уводит от пропасти стадо,
А она родила семерых сыновей,
Овдовела, согнулась, устала, и ей
Волшебства никакого не надо.
Он ступает с собакой по полю в росе,
И к нему прилетают и сходятся все:
И лиса, и медведь косолапый.
— Разбудить нам писателя, — слышно сквозь лес. —
Или может сегодня останется здесь? —
И скрывается сразу за папой.
09 июня 2016
Есть дерево, в лесу всего древней,
С опятами у кряжистых корней,
Поросшее лишайником и мхами,
В колючках, — просто так не подойдешь, —
Раз в год оно, как яблоками, сплошь
Тугими покрывается стихами.
Найти его немалых стоит сил,
Но папа каждый вечер приносил
Стихов из леса, с хвоей и золою:
Он складывал их горкой на столе,
Они горели, спелые, в тепле
И исходили терпкою смолою.
Они горели, радостные, здесь,
Проводники открытий и чудес,
Вели далеким и прекрасным садом.
Они умели исцелить от слез,
Открыть глаза, ответить на вопрос,
Который еще даже не был задан.
Все лето мы хватали наугад
Стихотворение, и каждый был богат
Без клада, каравана или жезла:
Другим на вкус был каждый новый плод.
Когда же мы вернулись через год —
Тропинка к тому дереву исчезла.
Дни наши стали скучны и тихи,
В лесу густом, без нас, росли стихи:
Те, что мы вместе слушали часами.
Но дерево волшебное во сне,
Все в серебре, является ко мне —
И разными смеется голосами.
08 августа 2016