Стихийная работа

- Его.

- Может, еще скажешь, зачем?

- Мне очень нужно его перо.

- Так пойдем, попросим.

- Есть загвоздка…

- Ну?

- Перо с макушки.

- М-да, - протянул Снерг, потирая заросший за время пути подбородок. – Действительно загвоздка.

- Предлагаю оставить почтенного старца в покое и подождать, пока он возродится, - развел руками Вланка. – Тогда-то уж перья у него будут.

- Может, он через год возродится! – разочарованно воскликнула Лара.

- Есть другие варианты? – прищурил один глаз Вланка. – Дело к ночи. По-моему, лучше всего устроить привал вот в том лесу. Я там видел очень приятную поляну.

- Утро вечера мудренее, - не особо убежденно согласилась фея, и они покинули пещеру.

Посреди облюбованной Вланкой поляны уже пылал костер, вокруг которого расположилась достаточно странная троица. Человек-альбинос, во весь рост растянувшись на траве, читал какой-то свиток; синяя кошка, вполне годная в компанию землеройкам и цветочным эльфам, полировала лапкой кнопки магнитолы; крылатый каменный бульдог просто сидел у костра и смотрел на огонь.

- Здравствуйте, - парень поднял глаза от свитка и обвел вновь прибывших анализирующим взглядом. – Вы тоже с фениксом обломались? – угадал он.

- Перо с макушки, - сокрушенно призналась фея.

- Представляете – я за тем же!

- А он лысый, - с досадой сообщила Лара.

- Я знаю. Мы там уже были, - кивнул парень. – Милости прошу к нашему костру. Может, и с птицей что-нибудь придумаем.

Путники приняли приглашение, и вскоре речь зашла о том, кому зачем нужен феникс.

- Чисто научный интерес, - помахал свитком альбинос. – Хочу попробовать одно старинное заклинание. Даже не представляю, что получится. То есть, не очень представляю. А вам перо зачем?

- А я хочу вылечить одного человека, - задумчиво проговорила фея. – Избавить от проклятия, которым справедливо наградила его моя наставница.

- За что? – удивился парень. – И если справедливо, то зачем проклятие снимать?

- За жестокость и бессердечие. А зачем снимать… Мне его очень жаль. Безумно жаль. Если бы вы его знали, вы бы, наверное, меня поняли, - фея с трудом подбирала слова. – Это умный, могущественный маг, красивый, по-своему благородный человек. Он мог бы сделать очень много хорошего, если бы захотел. А его жестокость – как болезнь. Нельзя за болезнь наказывать болью, ее надо лечить. Он смог бы снять проклятие, внутренне изменившись, но он не хочет или не может. И если перо феникса поможет изменить его характер, дать ему нежное любящее сердце…

- Может быть, может быть, - перебил помрачневший вдруг альбинос. – Откуда вы, говорите, пришли?

- Мой дом на Вересковой равнине, в лесу, достаточно далеко отсюда. Его особняк совсем рядом – почти соседи. Только вот фениксы у нас не водятся, - улыбнулась собеседнику Лара, сочтя его мрачность отражением собственной печали.

- Да, не водятся, - протянул тот. – Пожалуй, всем нам пора спать! – твердо заключил он. – Глядишь, завтра феникс возродится и обрастет перьями. А не возродится сам – мы поможем.

«Разве так можно?» - собиралась было возразить фея, но глаза неудержимо слипались, мысли путались, и вскоре все на поляне крепко спали, кроме альбиноса.

- Великий Хаос! – с досадой воскликнул он и швырнул свиток на землю, нервно прошелся по поляне, стукнул кулаком по стволу дерева. Тот с треском расщепился, и магу пришлось подпирать падающее дерево плечом, искренне извиняться перед ним и его обитателями и восстанавливать ствол. Благо, он знал нужные заклинания.

Вэйланна Черный Факел

Знай, что смерть твоя – это жизнь моя…

«Король и Шут».

Перо я достал следующим же утром, выменяв его у феникса на патентованное средство для ращения перьев. Мгновенно обросший старичок на радостях не только согласился отдать одно перышко и спеть пару трелей под запись, но даже передумал возрождаться, забросив вязание, и отправился в гости к родственникам на северный континент. Кто бы мог подумать, что перья так влияют на самочувствие. Или на самооценку?

Снерг и Вланка не очень поняли, каким ветром перемен занесло их к Замковым горам, и подумывали о возвращении, но одно воспоминание о полуночной синице заставило Снерга навсегда отбросить эту мысль. Он уже привык спать в тишине.

К вечеру я собрал Бумажный Меч и отнес Бешеному взамен энергетического. Бумажный меч против огненного. Даже смешно.

Теперь на сегодняшний вечер оставалось всего одно дело. Надо сказать, самое странное, зато вполне совместимое с дружеским чаепитием в особняке Властелина Корэна.

- Слушай, Корэн, здесь феи поблизости не водятся? – ненароком поинтересовался я за чашкой зеленого чая.

- Живет тут одна, в лесу где-то. Только я ее давно не видел. А тебе зачем? Тебе Винден не хватило?

- Да так, любопытно.

Корэн приложил ладонь к моему лбу.

- Жара нет. Даже наоборот – руку можно отморозить, - удивленно отметил он. – Ты ничем не отравился? Может, тебя заколдовали?

- Почему это?

- Чтобы ты про фей спрашивал… При твоем к ним отношении! Плюс посудина эта.

- Это ваза, и, кстати, очень красивая. Уже нельзя лучшему другу вазу подарить.

- Это ж-ж не спроста, - ответил Корэн перенятой у меня же фразочкой. – С ней что-то не так? Если проклятие – лучше сразу предупреждай.

- Нет на ней проклятия. Обычная ваза.

- Я же чую, что не обычная. Обычную ты и не принесешь.

- Ладно, ладно, необычная. Но только по происхождению. Вся ее необычность в прошлом.

- А почему мне? Почему не Бешеному, например?

- Поверь на слово, это именно твоя ваза. Она ничьей больше быть не может. Не нравится – можешь разбить.

- Нравится. И портрет на ней симпатичный. Где-то я уже эту девушку видел. Но все-таки, почему она именно моя?

- У тебя в замке вазы есть?

- Есть.

- Такая есть?

- Нет.

- Теперь будет. Цветочки поставишь.

- Ладно, пусть будет, - смирился с моей тайной Корэн.

- Только не подари никому и не продавай. Если захочешь, можешь разбить, - для окончательной ясности повторил я.

- У нее душа есть, да? – догадался он. – И ты мне ее сдаешь на хранение, чтобы она ненароком не выбралась.

- Вроде того, - я вздохнул с облегчением. Правдой оперировать мне куда проще, чем придумывать откровенную ложь. В конце концов, воскрешение Лары действительно было бы очень не к месту, и кому же, как не Корэну, быть хранителем ее души.

Помощники Черного Огня

- Что ты делаешь? – спросил Бур, с неподдельным интересом глядя на сидящего на ковре Мика. Рядом с тем были аккуратно разложены черные, покрытые марлей брюки, соседствующие с электроплиткой, на которой подпрыгивал кипящий чайник.

- Глажу Люнины брюки, - ответствовал лис, подцепив чайник с плитки, подержал его пару секунд на весу и принялся орудовать им как утюгом.

- Можно вопрос?

- У всех, кто приходил до тебя, а было их не меньше двенадцати, возникало сразу три вопроса: откуда у Люны брюки, если он от рождения ходил в килте, почему их глажу я и почему именно чайником. Ты исключение?

- По-моему, нет, - слегка опешил Бур.

- Тогда по порядку, - обстоятельно начал Мик, водя чайником по штанам. – Во-первых, брюк у Люны нет. Их взяли напрокат у Бешеного, потому что Враг в юбке – это смешно. Даже если юбка в клеточку. Во-вторых, кроме меня, их гладить некому. Руки есть от силы у восьми существ в замке, считая Хозяев, и хорошо, если из этих восьми хотя бы трое умеют гладить. А насчет чайника, так это вчера кто-то додумался утюг под камин переделать. Он теперь занимает полкладовки и греет – еле-еле блохе не замерзнуть. Пришлось приобщить к делу чайник.

- А где Вэйланна?

- По-моему, декорации готовит. Он, вроде, упоминал.

- Декорации – это как?

- Пытается построить замок для Врага. Чтобы наш в Легенду не ввязывать и лишних проблем нам не создавать. Наверное, к айранам пошел, за чертежами.

- Проблем, говоришь, не создавать? - уточнил сфинкс. – Ну, ну. Посмотрим.

Вэйланна Черный Факел

Если нельзя, но очень хочется, то можно.

О. Уайльд.

- Привет, Нард! – жизнерадостно начал я. – Сто лет не виделись.

- Ну, не сто, - неуверенно отозвалась Нард, айран приблизительно из того же отрезка времени, что и Ньюфеар. – Всего два года.

- Ты не изменилась.

- Не сомневаюсь, - хмыкнула моя старая знакомая, примерный сотрудник КБ «города-сказки». То есть, в этом времени мы были давно знакомы. В моем настоящем до ее рождения должно было пройти еще несколько поколений. А поскольку здешний более поздний я прекрасно помнил, когда и зачем приходил «в молодости», парадоксов не возникало. А может, это и вовсе было какое-нибудь альтернативное время, где меня здешнего вообще не было. Или был, но с Нард не познакомился.

От своих более ранних сородичей Нард выгодно отличалась общительностью и тем, что у нее были почти человеческие плечи, а не подобие стеклянной пивной бутылки. С первого взгляда я бы наверняка решил, что она полукровка, если бы не знал ко времени знакомства, что это невозможно.

- Только вот что ты после этих двух лет делаешь в моей квартире, да еще в моем любимом кресле, да еще в таком виде?

- Сижу и жду тебя. А вид вполне нормальный, только обувь при телепортации потерялась.

- И зачем же ты меня ждешь? Ты ведь никогда просто так не появляешься.

- А что в этом плохого? Зато никто от меня не устает.

- Н-да. Не зря тебя Вэйланной назвали.

- Почему?

- Давным-давно был уже один Вэйланна, легендарная личность. В Легионе его как-то по-другому зовут. Элиас, что ли. Так он тоже айранам жить мешал.

- Я на него похож? – заинтересовался я.

- Разумеется, нет. У тебя просто мания величия. Так зачем же ты пришел?

- За чертежами.

- Какими?

- Генераторов мощных силовых полей.

- Зачем тебе? – изумилась Нард.

- Буду строить воздушные замки. Точнее, один замок.

- У тебя и правда мания величия. Несмотря на отсутствие обуви. И ты действительно думаешь, что у тебя получится воздушный замок?

- Должен получиться, - пожал я плечами.

- Это же невозможно.

- А кто проверял? – усмехнулся я.

- Ладно, будут тебе чертежи. Такая безумная идея не должна пропасть даром.

Будет, будет! Шашлык из тебя будет!

Джинн.

- Говорят, ты затеваешь что-то интересное? - вопросительно наклонил голову Василиск, сверкнув стеклами зеркальных очков.

- Бог с тобой, золотая рыбка! – автоматически ответил я одной из многочисленных фразочек, подцепленных незнамо когда, незнамо в каком мире. - Птичка, то есть. Ничего интересного. Самая что ни на есть банальная легенда.

- Как же это: легенда – и без меня!

- Ты же слышал – легенда банальная. Ты со своим взглядом слишком опасен.

- А Горгона?

- У Горгоны дисциплины побольше. И к тому же, она в очках.

- Так и я в очках, - обиделся Василиск.

- Это ты сейчас в очках.

- Клянусь, не сниму, пока не скажешь.

- Знаю я ваши василисковы клятвы. Ты вот вытянись в струну, чтобы перекрестов нигде не было, а потом клянись. А то скрутится весь, узлами завяжется. Ну, да ладно. Хочешь – участвуй. Только поосторожнее. Кого не надо не убей.

- Да знаю я. Самому неудобно, когда от одного взгляда все мрут, как мухи. Очки вот приобрел.

- Взгляд у тебя и правда убойный. Тебе бы в Легион податься.

- Да не на всех мой взгляд действует, - он потянулся кончиком хвоста к очкам.

- Не надо на мне проверять, - предупредил я. – Вредное ты животное. Я еще жить хочу.

Василиск чуть качнул головой, вглядываясь куда-то за мое плечо.

- А я и подавно жить хочу, - сказал Властелин Корэн, неизвестно когда и откуда возникший за моей спиной и теперь спокойно подпиравший стенку. – Я, в отличие от некоторых, не бессмертен.

Я распрощался с Василиском и обернулся к Корэну.

- Вэйл, знаешь, я тут банку кофе открыл… «Бес-кафе», кажется. Кстати, неплохой кофе.

- Это на правах рекламы?

- Нет. Это к тому, что я джинна нашел. Настоящего, хоть и слегка пыльноватого. Ему, бедняге, жить негде, вот он в кофе и ютится. Он мне ремонт сделал. Хочешь, познакомлю?

- С ремонтом?

- С джинном! – он поставил на подоконник банку растворимого кофе.

- Давай.

- Пойдем на улицу, там как раз стемнело.

Действительно, сумерки оказались очень кстати. Огненный джинн, похожий на помесь дракона с гавиалом, бесподобно смотрелся на фоне темного звездного неба.

- Слушаю и повинуюсь, новый господин! – традиционно поздоровался он, как в трансе, покачиваясь над своей кофейной квартирой.

- На вопросы будешь отвечать? – спросил я.

- Буду, - с готовностью отозвался джинн. – Социологический опрос проводишь?

- Интервью взять хочу. Идет?

- Идет. За чашкой кофе.

- Ты до сих пор его любишь? Даже живя в нем?

- Нет, конечно. Но чем скорее он кончится, тем мне же лучше. Начну здоровый образ жизни.

- Главное, про лыжи не забудь. Это для здоровья очень полезно.

- Лыжи в банку не полезут.

Звали нашего нового знакомого Нуром, а в банку он переехал, когда археологи выселили его из древнего кувшина. В итоге мы договорились, что я достаю ему не менее древнее и ценное жилище, а он взамен строит мне воздушный замок по айранским чертежам.

Лант и Истэн

Я великий воитель с бензопилой,

Я герой грядущего дня.

Иллет.

Небо на востоке едва начинало светлеть, когда Герой и его спутник подошли к воротам замка Бешеного Юнарджи. Лант решительно постучал в грандиозные металлические ворота, но никакого результата за этим не последовало.

- Есть здесь кто живой? – крикнул Ист. И вновь ответом была тишина.

- Эгей! Есть кто дома? – и Герой изо всех сил треснул по воротам подкованным железом ботинком. Ворота отозвались глухим гулом, и из недр замка донесся рев, достойный среднего тираннозавра. Миг спустя из замка вылетел полуодетый взлохмаченный детина с эспадоном в руках и чуть не снес с петель ворота, пытаясь их открыть. За это время он слегка успокоился, и Лант смог разобрать, что вызвало столь бурную реакцию.

- Я же сплю! – рычал Бешеный, успешно выламывая засов. – Что вас носит в такую рань! То Вэйл с мечом этим притащился, то вулкан соседний прорвало, то эльф-придурок со своим клеем! Четвертую ночь! Нет у меня клея! Я сплю! – рев почти перешел в рыдание.

- Уже утро, - осторожно сообщил Истэн.

- Пол пятого утра, - окончательно успокоился алдар. – Итак, вы меня разбудили. Довольны? У вас есть веские на то причины? – эспадон в его руках приобрел особо внушительный вид.

- А что вы говорили про меч? – поинтересовался Герой.

- Ничего не говорил, - убежденно отрезал Бешеный и убрал эспадон за ворота. – Я мечей сроду не видел.

- А мы Бумажный меч ищем, - между прочим сообщил Истэн. – Говорят, вы его хранитель?

- А вы вообще кто? – в тон ему осведомился Юнарджи.

- Это Герой, а я его Рука Судьбы.

- Не похоже.

- Ну, хотите, докажем как-нибудь. Не знаю, правда, как.

- Ладно. На прислужников Врага вы похожи еще меньше. Отдам меч под вашу ответственность, и лягу спать, - мечтательно протянул Юнарджи. - Так даже проще.

- А Враг причем? – удивился Герой. – Зачем ему-то этот меч?

- А затем, что только Бумажный меч может противостоять Огненному мечу Врага.

- Бумага против огня? – хмыкнул Истэн. – Смешно.

- Смешно, но это так и есть. Вот, держите, - алдар извлек из кармана невзрачный бумажный конвертик величиной со спичечный коробок. – В целости и сохранности.

- Это и есть меч? – усомнился Герой, принимая конвертик и разглядывая со всех сторон. – Точно?

- Дай-ка мне…

Истэн встряхнул бумажный квадрат, и в его руках оказался хрупкий на вид прозрачный меч с множеством зубцов и граней.

- Это точно меч, - с улыбкой подтвердил он. – Но тебе придется постараться, чтобы к нему привыкнуть.

Вэйланна Черный Факел

Ходы кривые роет подземный умный крот…

Из Люны вышел неплохой ученик. Правда, я в его успехах не виноват: учитель из меня почти никакой, доступно объяснять я не умею. Так что все, что он понимает – исключительно его заслуга. А понимает он, надо сказать, почти все. Правда, со стихиями у него нелады. Вызванный низший элементаль воды оказался существом с юмором и устроил такой образцово-показательный потоп, что мы потом неделю сушили замок. После этого тетушка Миша посоветовала нам учиться на природе. Мол, полезно, и для окружающих безопаснее. А Люна обиделся и стихии совсем забросил. Ну, да ладно. Враг не обязан быть хорошим элементалистом, а для себя пусть учит, что хочет.

- Привет, Вэйл, - вдруг раздался у меня в голове голос Астинити. – У вас там лома лишнего не найдется?

- Чего-чего?

- Лома. Обычного. У нас тут обвал небольшой. Сидим в гостях и пьем чай. С конфетами.

- Ну-ка, ну-ка, поподробнее!

- Поподробнее очень долго. Приходи – и тебе достанется. Только лом не забудь или что-нибудь другое для расчистки завалов.

Обвал, произошедший в Замковых горах рано утром, застал наших «легендарных» путешественников в пещере, где они устроились на ночлег и оказались погребенными. Спавший дальше от входа Герой откопал своего живого, но помятого спутника, и они вместе занялись поиском выхода. На месте Ланта я бы обязательно вспомнил, кто кого спасать и охранять должен, но тот в такие тонкости не вникал. К счастью для нашего мероприятия, Астинити вовремя вспомнил, что он человек Истэн, а не Сын Черного Огня Зойсанна Аджалейнгари, и не стал пробивать силой мысли каменные завалы, а, как порядочный, пошел искать обходной путь. Выход они не нашли, зато в одном из тоннелей встретили гостеприимную гигантскую паучиху, которая и усадила их пить чай с конфетами.

Спасение к ним пришло в виде средних лет женщины в затертом рабочем комбинезоне с лучеметом в руках.

- СППК вызывали? – спросила она.

- Что? – не понял Герой.

- Службу прочистки подземных коридоров, - пояснила она таким тоном, как будто каждый с детства должен знать название сей конторы.

- Вызывали, вызывали, - мгновенно сориентировался Ист.

- Где тромб?

- Где что? – снова переспросил Лант.

- Он другие слова знает? – повернулась женщина к Руке Судьбы.

- Знает некоторые,- махнул рукой тот. - Они у него не запоминаются. Только и выучил «икра, пиво, ананасы», - ехидно продолжил Ист, увидев, что Герой исподтишка показывает ему кулак. – Пойдемте, я покажу тромб.

Веерный луч и пара зарядов мгновенно расправились с завалом, в пещеру хлынул утренний свет.

- Э, да это у вас не коридор! – протянула женщина. – Придется платить штраф: два золотых кольца.

- У нас нет колец, - развел руками Герой.

- О, заговорил! – удивилась сотрудница СППК.

Истэн порылся в карманах и извлек гору всякой всячины от отвертки и пары черных алмазов до собачьего поводка с ошейником и вороха трав, необходимых для некоторых заклинаний. Из всего этого он выбрал ажурную диадему из серебряных снежинок.

- Может, это сойдет за штраф? Колец у нас действительно нет, а вам будет очень к лицу, - предложил он.

- Ладно, оставь себе, - улыбнулась женщина. – Может, я и не заметила, что это не коридор. Нравитесь вы мне, ребята. Может, еще свидимся, - она чмокнула удивленного Истэна в щеку. – Коридоры меня ждут, коридоры. В случае чего – звоните.

- До свидания, - почти хором сказали Герой и Ист, и женщина со вспышкой исчезла.

Так, что-то мне еще надо было сделать. Аквариумы я вчера мыл, лампочку в сокровищнице поменял. Ага! Проверить в деле воздушный замок и подготовить встречу Врага и Героя. А то Люна уже готовится, молниями дрова колет. Правда, молнии получаются все больше брючные, но ведь главное – старание. А остальное приложится.

Лант и Истэн

Нормальные герои всегда идут в обход.

Бармалей.

- Переправы не будет, - сообщил Истэн Герою после переговоров с лодочниками в Лонвен. – Враг со всех сторон окружил остров неприступными скалами - не проплывешь. Кроме того, возле Аджалейн появились сирены. Теперь туда не только нет переправы – нам даже самую паршивую лодку никто не даст. То ли имущество жалеют, то ли просто боятся нам помогать.

- Что делать будем?

- Есть два варианта: строить плот или применить магию переноса.

- Второй лучше.

- Здесь есть загвоздка. Во владениях врага моей волшебной силы не намного хватит. От силы на три мощных заклинания.

- Ну, и ладно, - легкомысленно махнул рукой Лант.

- Зря ты так. Магия может нам очень сильно пригодиться.

- Ты часто строишь плоты, Ист?

- Ни разу не строил.

- Тогда о чем речь?

- Ни о чем, - вздохнул Истэн и сотворил заклинание перемещения.

Спирали зеленого света обвили путников, и через миг они уже стояли на берегу Аджалейн по колено в черной воде. При взгляде на море можно было заметить границу подводных скал: внутри каменного кольца, окружавшего остров, сине-зеленая морская вода приобретала глубокую прозрачную черноту. От самого же Аджалейн с берега видна была только полоса пляжа метров тридцать шириной, молочно-белая стена густого тумана и темная макушка вулкана Лейнатан с неизменным столбом дыма. Неподалеку от места прибытия на песке располагался махровый коврик, а на коврике загорала девушка в красном купальнике, огромной соломенной шляпе и темных очках.

- На пляжу лежу и в небо я гляжу,

Чайки жирные летают – просто жуть.

А я … - Оба-на! – заметив на пляже посторонних, девушка привстала от удивления. – Ребята, вы откуда?

- Из моря, вестимо, - буркнул Истэн, выливая воду из обуви.

- Для моря вы слишком мало намокли, и лодки я что-то не вижу. «Аки посуху», да? Волшебники, значит.

- Вроде того, - согласился Истэн. – Меня зовут Истэн, а его – Лант.

- Будем знакомы. Я Медуза Горгона, - девушка сняла шляпу, и блестящие коричневые змеи замелькали вокруг головы. – А зачем вас на Аджалейн занесло?

- Нас не занесло. Я здесь вообще живу, - честно сообщил Истэн. – А он со мной за компанию. В гости. Только не знаю, найду ли я теперь свой дом.

- А ты где жил?

- Около Бездны.

- Найдешь. Бездну никто не трогал. Она жива, пока жив ее Хозяин. Он сейчас, правда, в плену сидит, так ему не впервой.

- Да, многое изменилось, - задумчиво проговорил Ист. – Даже этого тумана раньше не было.

- Да, теперь у нас интересно, - кивнула Горгона. – Вообще-то, я здесь границы охраняю, но вас я пропущу. Все равно потом куда-нибудь обязательно влипнете. Я вам даже немножечко помогу.

Она по-турецки уселась на своем коврике.

- Туман принадлежит Бледному Аргамаку. Это он, кстати, придумал носить темные очки, чтобы не убивать взглядом почем зря. И нам с Василиском присоветовал. Сейчас он, разумеется, без очков там, в тумане, но вам будет достаточно просто закрыть глаза. Он сейчас не на охоте – кусаться не станет. Как выйдете из тумана, справа будет мой дом. Там где-то должен быть Василиск, мы с ним посменно дежурим. А дальше сами разберетесь, - лучезарно улыбнулась Горгона. Ланту показалось, что даже змеи на ее голове улыбаются. – Так что идите дальше, пока я не передумала.

- Спасибо, - полусерьезно поклонился Истэн.

- Чао, ребята, - она вновь улеглась загорать. Змеи спрятались под необъятную шляпу.

- Счастливо оставаться!

Они подошли вплотную к туманной стене, настолько плотной, что не видно было даже землю под ногами. Истэн первым закрыл глаза и шагнул в туман. Герой последовал за ним. Туман обнял мягкой прохладой, растворяя напряжение и тревожные мысли. Герой открыл глаза – хотелось только, не спеша, идти вперед и бесконечно смотреть на чуть прозрачную белизну тумана вокруг и два слабых пятна рассеянного света справа. Пятна внесли тревогу. О чем-то они напоминали, о чем-то смутно неприятном. Пришлось закрыть глаза, чтобы их не видеть и спокойно идти дальше. Тусклые фонари росли, приближались, и совсем близко из тумана возникла лошадиная голова с нечеткими очертаниями. Всякий, кто встречался взглядом с горящими бледным огнем очами Туманного Аргамака, сам становился белым холодным туманом. Аргамак дохнул Герою в лицо мокрой прохладой и так же бесшумно ушел. А через некоторое время, минуту или час, Лант понял, что туман остался позади.

- Просыпайся, - совсем рядом раздался голос Истэна. – Первый сон уже кончился.

Герой открыл глаза: впереди разворачивалась панорама Аджалейн в черно-серых тонах.

- Горгонин домик, - констатировал Лант, глада на стоящий неподалеку замок со множеством башен. – Заглянем на огонек?

- Там хорошо, но нам туда не надо. Тем более что в гостях у Горгоны должен быть Василиск.

- Это который тоже взглядом убивает?

- Он самый.

- И что будем делать?

- Странный вопрос. Пройдем мимо, как мирные люди без особых амбиций. Но если кому-то хочется подраться…

- Нет, что ты! Пусть живет. Нехорошо убивать чужих гостей.

- Воистину здравая мысль! – прокомментировал Истэн, и они прошли мимо замка, все сильнее забирая влево. Очень уж Исту хотелось обойти что-то впереди.

Из земли растут фонари, только бы дождаться зари…

Песня.

Вот уже больше часа местность практически не менялась. Только солнце постепенно опускалось за горизонт, да кое-где на укатанной асфальтом равнине вырастали фонарные столбы с круглыми белыми плафонами на вершинах, тройными и одинарными. Фонарей стало больше, в их расположении появился порядок. Истэн прибавил шагу, на ходу перепрыгивая пробивающиеся фонарные ростки. Герой с трудом за ним поспевал. Когда достаточно стемнело, фонари разом зажглись, осветив равнину полупрозрачным светом без теней и бликов, и впереди обозначился край поля – тьма за последним фонарем.

- Начинается! Бежим! – бросил через плечо Ист и помчался к этой спасительной границе, но вдруг так же резко затормозил.

- Поздно, - выдохнул он, глядя, как впереди из фонарного света собирается угрожающего вида механизм. Три очень похожих на первый возникали справа, слева и сзади.

- Варианты, - обернулся Истэн к Герою, - мы тратим еще одно, предпоследнее, заклинание, либо стараемся продержаться здесь до утра своими силами. Смысл игры в том, что эти вот милые машинки будут гоняться за нами по полю до рассвета, пока не погаснут фонари. Останавливаться нельзя, падать тоже. Если выведешь из строя одну, появятся две новых. Понял?

- Да, да. Вытащи нас отсюда, а то они уже собрались и морды у них на диво недружелюбные, - скороговоркой выпалил Герой.

- Как хочешь, - с олимпийским спокойствием кивнул Истэн.

Заклинание перенесло путников на берег какого-то ручья, откуда все еще видна была последняя линия фонарей. За ней все тонуло в ровном свете, но скрежет и грохот металла выдавал напряженную внутреннюю деятельность.

- Что там происходит? – с опаской спросил Герой, поглядывая назад. – Погоня?

- Не совсем. Поле фонарей не ловушка. Это скорее комбинация охранной системы с индивидуальным тренажером. Бешеный алдар, например, здесь три раза в неделю занимается. А насчет шума, - Истэн довольно усмехнулся, - это наш почетный эскорт влип.

- Почетный эскорт?

- Стальные волки врага шли за нами от самого побережья. Здесь они застрянут надолго, а то и навсегда останутся. Станут фонарным удобрением. Их наверняка больше трех, а на поле число охотников равно квадрату числа дичи. В одиночку можно тренироваться почти безопасно, а отряд гарантированно головы сложит. Так что пошли, пока они делом заняты.

- Пошли, - согласился Герой, и вслед за Рукой Судьбы зашагал вдоль ручья. Вода в ручье была переливчато-желтая, глянцевая и непрозрачная, и казалась настолько густой, что Ланту захотелось немедленно это проверить.

- Воду не трогай, - не оборачиваясь, предупредил Истэн. Здесь даже простейшие заклинания забирали столько сил, что его шатало от усталости. – Помнишь, что с Греком случилось? Тоже любопытный был, вроде тебя. Руки везде совал.

- И ботинком не трогай, - вовремя продолжил он. – Считай, что это чистая кислота.

Герой подчинился, хотя странная вода манила, как магнит, и вскоре они без приключений достигли широкой дороги, под насыпь которой, ныряя в трубу, уходил желтый ручей.

- Добро пожаловать в Безвременье, - торжественно провозгласил Истэн, едва они шагнули на асфальт. – Теперь, если очень повезет, мы за миг можем преодолеть многие километры пути. Или проболтаться здесь многие годы, не сдвинувшись ни на миллиметр.

- Это считать везением? – поинтересовался Лант, заметив приближающуюся желтую машину.

- Считать, считать! – Ист махнул рукой, останавливая такси, и они оба сели на заднее сиденье. Место водителя пустовало.

- Поехали, - приказал Рука Судьбы, и машина тронулась с места, постепенно набирая скорость. Казалась, она летит в черной пустоте, и лишь иногда вдоль дороги вспыхивали далекие огоньки. Вдруг Герой почувствовал чей-то взгляд, обернулся и почти в упор увидел желтые пылающие глаза. Огромный черный зверь легкими прыжками мчался за машиной. Лант покосился на друга - он никакого внимания на зверя не обращал. Тем временем тот поравнялся с машиной, сверкнул огненным глазом в боковое стекло, прыгнул вперед и исчез в полете. Лант облегченно вздохнул.

- Скучно ему, - пояснил Ист. – Очень скучно. Согласно его собственной легенде, несколько тысяч лет назад он совершил ошибку и попал на эту дорогу, стал вечным странником Безвременья.

Герой успел хорошенько выспаться и пересмотреть целую подборку снов, прежде чем машина затормозила и остановилась.

- И куда теперь? – поинтересовался Герой, вылезая из машины.

- Туда, - ответил его спутник и наобум ткнул пальцем куда-то в темноту.

- Пойдем, - согласился Лант. – Там ничуть не хуже, чем здесь.

Стая металлических существ летела по ночной трассе, когда на их пути возник широко ухмыляющийся темный зверь. Давно ему не доводилось драться.

Через два часа три оставшихся волка продолжили путь, а зверь Безвременья сидел посреди дороги, с интересом разбирая на части металлические тела.

Надо сказать, Иноходец после этого целый день со мной не разговаривал. Это ведь были его стальные звери. Я, правда, с самого начала предупреждал, что их придется переломать, но он все равно обиделся. Из принципа.

У них сердце, как камень, а слеза, как железо,

И любимые мною с переливом глаза.

Б.Г.

Сад был великолепен, а после ночной дороги представлялся прекрасным вдвойне, едва ли не райским. Первые полчаса Герой оценивал его с чисто эстетической точки зрения, но постепенно сменил позицию на более прагматическую.

- Ист, как ты думаешь, это съедобно? – спросил он, глядя на крупную желтую полупрозрачную грушу.

- Почему бы нет?

- Ну, мне казалось, что на вражеской территории есть и пить ничего нельзя. Мне в детстве читали сказку о Подземном царстве мертвых.

- Ты спрашивал, съедобно ли это, о последствиях речь не шла. Отравиться – это вряд ли, а на заклинание напороться – милое дело. И не забывай о наших милых зверушках. Не советую останавливаться.

- Да, конечно, - вздохнул Герой, с сожалением покидая грушу, и двинулся вслед за Истэном, старательно не глядя на окружающее великолепие плодовых деревьев и виноградных лоз. Получалось с трудом и не очень эффективно. Через некоторое время деревья расступились, и друзья вышли на круглую поляну, посреди которой рос грандиозный многовековой дуб. То есть, Лант счел его дубом, потому что увидел на нем желуди, а Истэн позднее утверждал, что это был ясень и только ясень. Мол, листья на дереве росли типично ясеневые. На самом же деле дерево могло оказаться буквально чем угодно, потому что кроме желудей и листьев беспристрастный наблюдатель мог обнаружить на нем множество всевозможных орхидейных цветов, несколько грецких орехов и пару-другую плодов хлопка. Но разве ж кто станет рассматривать дуб в таких подробностях. Даже если это ясень. На нижней ветви этого чуда селекции сидела переливчатая птица с прекрасным девичьим лицом и пышными каштановыми волосами и что-то напевала. Настолько мелодично, что голос действовал завораживающе, как у Сирены. Хотелось остановиться и бесконечно слушать дивную мелодию, но стоило путникам выйти на поляну, и птица тут же замолчала, глядя на них прозрачными печальными глазами.

- Привет, - проговорила она, склонив голову набок, как часто делают птицы, присматриваясь к чему-либо. – Вы ничего еще не съели?

- Нет, - насторожился Герой. – А что?

- Да так, чистой воды любопытство. Если бы съели – через пару часов стали бы здешними деревьями. А поскольку древесной мудростью вы не обладаете, навек возненавидели бы все, что движется. И насыщали бы свои плоды магией, обращающей животных в дерево, металл и камень. Здесь все такие, весь сад.

- И этот дуб?

- Нет, каштан у меня настоящий. Ну, так на то он и баобаб, - туманно отозвалась она.

- А что здесь делаешь ты? – спросил Истэн. – И почему ты нас предупредила?

- Хороший вопрос, - птица встряхнулась, и они услышали металлический звон – тонкая цепь приковывала ее за лапу к дереву. – Здесь я украшаю сад. Вместо того, чтобы на самой высокой горе Востока ждать конца мира, когда меня позовет Скрипач, и я буду с Песнью Разрушения парить над его головой.

- Ясно. Я вернусь и обязательно тебя освобожу, - тряхнул головой Лант.

- Я буду свободна, если ты избавишься от врага, - улыбнулась птица. – Кстати, меня зовут Шерин.

- Избавлюсь, - твердо заявил Герой и так рванул прочь с поляны, что Рука Судьбы еле за ним успевал.

«Надеюсь, они не пропадут, - думала Шерин, глядя им вслед. – Мне будет их искренне жаль. Светлые воины с тьмой за плечами, сильные, нежные и жестокие, так похожие на самого Вэйланну. Правда, он обещал никого не убивать. Не сдержит слово – спою Песнь Разрушения над его замком. Уж он-то меня знает».

Вэйланна и помощники

Самый хитрый в тундре зверь – это геолог. В капкан не идет, а стрелять его нельзя.

Чукча из анекдота.

- Свин ты после этого, а не сфинкс, - возмутился я. – Как ты мог так рисковать? А если бы Герой не отгадал? Ему бы пришлось с тобой сражаться. И что прикажешь – искать нового Героя или склеивать обломки тебя, что более вероятно?

Бур виновато потупил взор.

- Что ты у него спросил? – смягчился я.

- Почему курица дорогу переходит.

- И он не знал?

- Не знал. Ему Астинити подсказывал. Нечестно.

- Ладно уж, нечестно. Зато все целы. А Рука Судьбы для того и существует, чтобы Герою помогать.

- Кстати, - радостно сменил тему Бур. – Люна простудился.

- И что?

- То, что у него жуткий насморк, и Врагом он быть никак не может.

- Может, может! Завтра же что-нибудь раздобуду от насморка. В некоторых мирах на этом собаку съели.

- И не одну.

- Ага. Поэтому у них там ни собак, ни насморка.

Лант и Истэн

Жизнь – это тоже отпуск. Только с того света.

М. Задорнов.

- Ист, ты просто молодец! Мы же запросто могли погибнуть с этой курицей.

- Да, очень удачно отделались легким испугом. У меня всегда было хорошо с загадками.

- Осталось разделаться с Врагом, - оптимистично заявил Герой и взмахнул своим легендарным оригами.

- У меня только одна маленькая просьба, - вкрадчиво начал Ист.

- Какая?

- В случае чего не говори Врагу, что ты «ужас, летящий на крыльях ночи», ладно?

- Почему? - удивился Лант. – Нет, я не собирался, но все-таки…

- Да как тебе объяснить. Банально это, - отрезал Истэн и резко ускорил шаг.

- Ладно, Что-нибудь другое скажу, - пожал плечами Герой, убирая хрупкий меч.

- Постарайся уж, придумай что-нибудь другое…

Окружающий пейзаж полностью сменился: райский сад сменили угрюмые горы, закрывавшие и без того неяркое вечернее солнце, и по сторонам дороги из трещин в скалах потянулись прозрачные белесые силуэты людей. В кандалах и свободные, с головами и без, призраки проплывали над дорогой, собирались в облака и рассыпались клочьями дыма, и Героя всякий раз передергивало, когда он проходил сквозь очередное бесплотное существо. Истэн подобной антипатии не испытывал и даже пересказывал Ланту истории некоторых призраков. Например, историю девушки, склонившейся над выросшей среди камней призрачной былинкой. Хрупкое растеньице оказалось принцессой Идалиной, отказавшейся выйти замуж за черного мага и наказанной за это, а девушка – ее сестрой, которая поклялась отомстить и не сдержала слово.

Истэн едва закончил рассказ, когда призраки забеспокоились и начали исчезать, развеиваясь и втягиваясь в трещины камней. Позади на дороге появились три быстро увеличивающихся черных силуэта. Рука Судьбы замер, глядя на приближающихся тварей, вздохнул и медленно двинулся им навстречу.

- Стой! – хотел крикнуть Герой, но слова странно растянулись во времени, потеряв звук и значение. Истэн творил последнее заклинание. Он говорил на странном языке, текучем, как пламя, и холодном, как лед, и как только волки достаточно приблизились, земля отозвалась на его слова. Под ногами стальных чудовищ с грохотом открылась бездна, и вырвавшееся на волю холодное черное пламя стерло их с лица земли.

Рука Судьбы Истэн покачнулся и упал на колени рядом с открытой им трещиной. Лицо его заливала смертельная бледность, фиалковые нечеловеческие глаза закрывались. Дыхание с хрипом вырывалось из груди, как при запредельной усталости. Черное пламя потянулось к нему прохладной ласковой ладонью…

- Сил больше нет, - услышал Герой. – Даже полегчало. Иди дальше, воздушный замок врага уже на горизонте.

Астинити, Существующий Вне Жизни или попросту Нежить, растворился в черном пламени и ему показалось, что его снова не существует, как тогда, когда Вэйланна только задумал его создать, но не обдумал детали – внешность и характер, знания и навыки. Тогда Астинити был только осознанием себя. Сейчас тоже. Но сейчас у осознания была память. Часть его смутно сомневалась, что такая достоверность спектакля была необходима, другая четко осознавала, что иначе быть не могло. Светлых Легенд не бывает. Настоящая Легенда должна быть оплачена болью и кровью, иначе она превратится в пустой слух. Не важно, чья это боль – Врага, Героя, второстепенных персонажей или вовсе статистов. А сейчас, кроме него, платить было некому. Зойсанна Аджалейнгари надеялся только, что родной его создатель о нем вспомнит и вернет бесплотное сознание в мир, который принято считать реальным. Мир, в котором Астинити никогда не жил полностью, но с которым безумно не хотел расставаться.

Вэйланна, Хозяин Черного Огня

Ассортимент – это не еда. Это то, что ест контингент.

М. Задорнов.

В конторе Бюро Погодных Условий я появился ровно в восемь утра, в надежде заказать на вечер ветровую грозу. Люна к этому времени почти поправился, замок исправно парил над островом и даже был способен маневрировать, и теперь моей основной задачей стало достойно обставить финальную встречу, но не тут то было. До девяти часов я бегал по кабинетам вышеупомянутого бюро и кому-то объяснял, что и когда мне нужно. В десять минут десятого меня поставили на учет, то есть записали в очередь, и посоветовали подойти еще раз где-то в середине зимы, чтобы подтвердить заявку. Очень ценное предложение для начала лета. Я начал все заново, и рассмотрение моего заказа перенесли на начало осени, но легче мне от этого почему-то не стало. Я окончательно взбесился и устроил грандиозный скандал с дождем, громом и молниями прямо в здании БПУ. Тропическим ливнем размыло архив, и я оказался в очереди первым, то есть гроза моя ожидалась меньше чем через два месяца. На этом я и распрощался с бюро, оставив начальнику личную грозовую тучку над креслом, чтобы заказы шаманов на дождь выполнялись никак не позже, чем через год. Сам же я наведался на ближайшую погодную станцию и за пару бутылок домашнего вина, которое стряпает Бур, легко договорился с дежурным метеорологом о парочке внеплановых молний после обеда. Конечно, я мог создать грозу сам или обратиться к Синему Туману, но примерно с полдевятого утра это стало делом принципа. Метеоролог этот, по имени Яшмин, меня почему-то запомнил, и с тех пор в БПУ появился один из «родных и знакомых кролика».

Вэйланна, Лант и все-все-все

Самый лучший способ писать стихи – позволять вещам становиться туда, куда они хотят.

В Пух.

- Антиграв хорошо, а олени лучше, - заключил я, сидя на разбитом корпусе этого самого антиграва и глядя на развалины.

- Конечно, лучше, - согласился Астинити, занимая вторую половину корпуса.

- Как самочувствие?

- Нормально. В Бездне отлежался.

- Только санаторий в Упокоищах смог поставить на ноги несчастного назгула, - прокомментировал я.

- Что-что?

- Да так, вспомнились байки из соседнего мира.

Лант и Люна бродили по поляне, как два аиста, собирая все, что могло еще хоть куда-то сгодиться. Падение воздушного замка завершило легенду мощным аккордом финальной катастрофы, а заодно мгновенно превратило бывших врагов в товарищей по несчастью, совместно спасавших собственные жизни. Причем для легенды было уже абсолютно безразлично, выжил кто-то в итоге или нет, это все равно оставалось «за кадром» истории, а следовательно, не имело никакого значения.

- Хорошо получилось, в общем-то, - констатировал Астинити. – Птичкам надолго хватит разговоров. Скоро все обрастет деталями, что-то появится, что-то исчезнет, и получится Легенда.

- Да, Гарди должно понравиться, - согласно кивнул я. – И замок не придется пристраивать в хорошие руки. Но все-таки я бы многое отдал, чтобы узнать, почему он упал.

- Ты не знаешь? – удивленно прищурился Астинити.

- Представь, нет! В чертежах нет ни одной ошибки, и джинн клянется, что сделал все точно. Да и вообще айранские здания отличаются двойным запасом надежности.

- Угу. А вот представь, что на пути луча лазера, питающего главное поле, вдруг оказался небольшой кристалл горного хрусталя. Что будет?

- Ничего. Там все дублировано. Разве что кристалл этот будет настолько специфичной огранки…

- Что перенаправленный главный луч выведет из строя аварийную систему,- закончил мою мысль Астинити, доставая руку из кармана. С его запястья на тонкой цепочке свисал до боли знакомый камень – Хрустальное Сердце.

- Великий Хаос! Кинт! Идиот! Убью на месте! – эмоции перехлестывали через край.

- Если поймаешь, - со спокойной улыбкой заметил Астинити, отдавая мне камень.

Я подбросил злосчастный камень на ладони и вышвырнул из нашего мира. Глядишь, пригодится кому-нибудь на мировых дорогах. Мне он, к добру или нет, свою службу уже сослужил.

- Ладно, пусть живет, - смирился я. – Искать его еще. Все-таки концовка получилась душевная, как раз для легенды. Но Кинт все равно идиот. Нет, он даже хуже – он Сценарист Вселенной.

- Подкручивал что-то не там и не так,

И вот получился такой кавардак, - с издевкой произнес Астинити.

- Это ты про меня? А ну, повтори!

Он с готовностью повторил, вовремя увернулся от моей огненной стрелы, и весь наш «легендарный кавардак» завершился обычной дружеской борьбой, пусть даже и магической.