Стилет

Глава 11

Вечеринка была в полном разгаре, когда в салон вошел Чезаре. Он стоял в дверях, а его глаза искали хозяйку. Она увидела его почти в тот же момент, когда он заметил ее, и поспешила к нему, протягивая руку.

— Чезаре, мой дорогой мальчик, — сказала она, когда он целовал ей руку. — Я так рада, что ты пришел.

— Я бы скорее умер, чем пропустил отплытие мадам, — заверил он.

Она улыбалась, ее темные глаза сверкали из-под густых ресниц. Ее голос понизился и по тембру стал очень похож на тот, который Чезаре слышал по телефону всего несколько недель назад.

— Встреча в соседней каюте, — прошептала она. — Там есть дверь между двумя ванными комнатами. Он должен прибыть на борт минут через десять.

Он не сказал ни слова, а она повысила голос, поскольку приближался другой гость.

— И благодарю вас за такие прекрасные цветы.

— Мне очень приятно, мадам, — ответил он.

Чезаре посмотрел, как она повернулась к вошедшему, и отошел. Когда-то она была очень красивой женщиной, одной из наиболее известных в мире. Ее имя все еще вызывает в памяти образы роскошных балов и принцев. Но сейчас она принадлежит дону Эмилио.

Он медленно двинулся в сторону ванной комнаты. Открывая дверь, услышал ее смех. Сколько же здесь ей подобных, которые ходили на грани двух миров? И сколько здесь таких, как он?

Выходя из такси перед пирсом, Эмилио Маттео запахнул пальто от зябкого ветра, дувшего с Гудзона. Бросил угрюмый взгляд на судно, поежился, недовольный присутствием двух детективов, вставших рядом с ним. Не говоря ни слова, он передал одному из них банкноту для водителя.

— Сюда, — сказал детектив и направился в сторону пирса.

— Я знаю дорогу, — раздраженно ответил Эмилио.

Они пошли по пирсу, а затем по сходням.

Маленький стюард провел их по коридору на палубу первого класса. Из-за дверей доносились звуки веселья, там празднование отплытия было в полном разгаре. “Италия” отправлялась в путь менее чем через час. Стюард открыл дверь.

— Сюда, пожалуйста, синьор, — поклонился он.

Эмилио вошел в каюту, детективы последовали за ним. В углу каюты был устроен небольшой бар.

Стюард вошел вслед за ними.

— Все ли доволен синьор? — спросил он Эмилио.

Тот дал ему банкноту и похвалил:

— Все прекрасно.

Стюард снова поклонился и вышел. Детективы осмотрелись. Старший повернулся к Эмилио.

— Здесь вполне прилично, — сказал он.

Эмилио улыбнулся.

— Я всегда предпочитаю только самое лучшее, — сказал он, направляясь к бару. — Не думаете же вы, что я остался бы в одной из этих отвратительных кают, за которые платит правительство?

Детектив ухмыльнулся.

— Думаю, не остались бы.

Эмилио открыл бутылку, налил себе в стакан, а затем опрокинул содержимое в рот.

— Ах, — крякнул он, — хорошее виски. Оно немного согревает после холодного ветра на пристани. — Он повернулся к детективам. — Не хотите ли выпить?

Детективы посмотрели друг на друга и заулыбались.

— Если не возражаете, мы немного выпьем, — сказал старший из них, подходя к бару.

— Наливайте сами, — сказал Эмилио, пододвигая к ним бутылку. Он снял пальто и бросил его на кресло. — Похоже, я старею, почки работают уже не так, как раньше, поэтому прямиком направляюсь в туалет.

Он открыл дверь в ванную комнату. Детектив, что помоложе, оказался с ним рядом. Эмилио сделал шаг назад.

— Полагаю, вы сначала произведете осмотр, — заметил он саркастически.

Детектив заглянул в ванную. Он повернулся, на его лице появилось глуповатое выражение.

— Все в порядке, — объявил он.

— Благодарю вас, — сказал с оттенком официальности Эмилио. Он шагнул в ванную комнату и стал закрывать за собой дверь. — По некоторым причинам человек должен иногда уединяться.

Дверь за ним закрылась, а из соседней каюты донесся сильный шум.

— Кажется, там гуляют, — заметил молодой детектив, наливая себе выпить.

— На все это требуются деньги, — ответил другой. Он поднял бокал и произнес:

— “Гленливит”.

— “Гленливит”, — ответил молодой и добавил:

— Хорошее виски. — Они залпом выпили.

Старший детектив посмотрел на подчиненного.

— Как говорит Маттео — только самое лучшее.

Эмилио подошел к раковине и повернул ключ. Какое-то мгновение подождал, прислушиваясь. До него доносилось слабое бормотание детективов. Он быстро направился к противоположной стороне ванной комнаты. Там была дверь, ведущая в соседнее помещение. Она была заперта.

Он поцарапал дверь ногтями, производя скрипящий звук.

— Чезаре, — прошептал он.

Послышалось ответное царапанье. Он быстро развернулся и открыл шкафчик с аптечкой. На верхней полке лежал ключ. Он вставил его в замочную скважину и повернул. Замок с его стороны щелкнул. Послышался щелчок и с другой стороны.

Дверь приоткрылась, и в помещение проскользнул Чезаре, закрыв за собой дверь.

Эмилио улыбнулся.

— Дон Чезаре! Племянник!

— Дон Эмилио! Дядя!

Они обнялись.

— Много воды утекло, — сказал Эмилио.

— Да, действительно прошло много времени, — несколько официально прозвучал ответ Чезаре.

— Ты добился успехов, племянник, — прошептал Эмилио. — Я горжусь тобой.

— Я сдержал клятву, дон Эмилио, ответил Чезаре.

— Да, и семья будет довольна, когда я им расскажу о тебе. Пришло время тебе занять место в нашем совете.

Чезаре покачал головой.

— Я согласен только выполнить мое соглашение с вами, дон Эмилио, но мне ничего не надо от Братства.

На лице Эмилио появилось выражение удивления.

— У тебя будет такое богатство, о котором ты никогда не мечтал!

— Мне не нужно богатства, — ответил Чезаре. — Того, что я имею сейчас, более чем достаточно для меня.

Эмилио покачал головой.

— Доны воспримут это как оскорбление.

— Но это совсем не так, — быстро сказал Чезаре. — Объясните им. Я уплачу свой долг, как и должен сделать, но не более того.

— Три других человека, которые были вместе со мной в суде, уже обратились к совету с требованием твоей смерти! — сказал Эмилио. — Они считают, что, пока ты на свободе, ты опасен для них. Они читали в газетах, что власти уже допрашивали тебя.

— Старые бабы, вот кто они! — презрительно отреагировал Чезаре. — Полиция ничего от меня не узнала.

— Но они все еще беспокоятся.

— Объясните совету, что им нечего бояться и что я ничего от них не хочу. Эмилио покачал головой.

— Я выполню твою просьбу, племянник. Но, до тех пор пока ты не получишь от меня весточку, будь осторожен. Они очень опасные люди.

— Я буду осторожен, дон Эмилио, — улыбнулся Чезаре, — и надеюсь, что они, ради самих себя же, тоже будут осторожны.

— Я передам им это, — сказал Эмилио.

Чезаре кивнул.

— Хорошо. А когда я получу весточку от вас?

— В следующем месяце, — ответил Эмилио. — Я сообщу тебе о решении совета во время автогонок на приз “Гран Мехико”. Ты поедешь на своем “феррари”. Твой механик будет задержан в Италии, и, когда ты приедешь в Мехико за день до гонок, тебе сообщат телеграфом, что он болен. Ты наймешь того, кого я тебе пришлю. Затем получишь дальнейшие указания.

Чезаре снова кивнул.

— Если у меня возникнут какие-либо изменения в планах, ты узнаешь об этом в ресторане “Четверть Луны” в Гарлеме, как и раньше. — Эмилио улыбнулся. — Все понятно? — Он снова обнял Чезаре, а затем взял его руку. — Я умру за тебя, — сказал он.

Чезаре какое-то мгновение смотрел на него, а затем ответил:

— Я умру за тебя. — И, быстро повернувшись, он выскользнул за дверь.

Эмилио услышал, как щелкнула предохранительная задвижка. Он повернул ключ со своей стороны и положил его обратно в шкафчик с аптечкой. Потом завернул кран и направился в свою комнату, покачивая головой. Отказываясь от дальнейшего союза с Братством, Чезаре подписал себе смертный приговор. Теперь Эмилио тоже должен желать смерти Чезаре. Слишком плохо, что у него не было времени уведомить других о перемене в своих чувствах.

В Манхэттене есть ресторан на Лек-сингтон-авеню, чьи бифштексы завоевали репутацию лучших в мире, а спагетти здесь готовят даже лучше, чем на родине.

Вполне естественно, что цены в таком прекрасном ресторане настолько высоки, что человек с улицы вряд ли может себе позволить заказать здесь даже бутерброд. Поэтому его посещают те, кто либо обладает крупным счетом в банке, либо располагает наличностью в таком количестве, что, если потребуется, готов предоставить хрустящие новые купюры для использования их в громадных зеленых салатах, что подаются здесь с пряными приправами.

Большой Голландец жадно запихнул в рот большой кусок бифштекса, поджаренного точно так, как он любил, — с кровью, и начал его пережевывать. Крошечная капля подливки выскользнула из уголка его рта. Он вытер ее куском хлеба и затолкал его в рот вместе с мясом. Пожевал какое-то время, затем взглянул на своих двух компаньонов.

— Мне все равно, что вы, парни, говорите, — пробормотал он. — Я считаю, что мы должны убрать его.

Элли Фарго уставился на него.

— Но мы даже не уверены, тот ли это парень. Эмилио никогда не являлся нам на глаза и ничего не говорил.

Большой Голландец проглотил прожеванное мясо и стал отрезать очередной кусок бифштекса.

— Какая разница? — требовательно спросил он. — У нас нет времени для проверки. Газеты написали, что ФБР уже допрашивало его. А что случится с нами, если он заговорит?

Дэнди Ник с отвращением посмотрел в свою тарелку. Подобная обильная пища изнурила его, хотя он и не налегал на еду.

— Мне все это не нравится, — сказал он. — Эмилио говорил, что мы должны сидеть смирно и ждать сообщение из Италии. Он решит этот вопрос с Лаки и Джо.

— Эмилио говорит, Эмилио говорит! — взорвался Большой Голландец, а его рот все еще был полон. Он быстро проглотил еду и продолжал:

— Я устал от того, что говорит Эмилио. Эти шишки сидят там на своих жирных задницах, в то время как мы остаемся здесь, подставляя свои шеи! Они думают, что раз они начинали это дело, то оно им и принадлежит!

Почти машинально Дэнди Ник оглядел ресторан, чтобы убедиться, что их не подслушивают. Его голос упал до шепота:

— Полегче! Такая болтовня может привести к тому, что нас услышат чужие уши.

Большой Голландец зловеще уставился на него.

— Откуда вы, парни, знаете, что они нас не подставляют? Может, они уже готовы включить этого парня в свой круг? Вы знаете, как эти доны держатся друг за друга.

Дэнди Ник промолчал и посмотрел на Элли. Тот флегматично продолжал есть, глаза были сосредоточены на тарелке. Но вот он поднял голову, аккуратно положил нож и вилку.

— Поднимется страшная вонь, — сказал он тихо. — Это тебе не грузчик в доках в одном из твоих дутых профсоюзов, Большой Голландец. Он довольно важная персона.

— Да, — добавил Дэнди Ник. — И если он не Стилет, то мы все равно будем все в одной лодке. И в любом случае должны будем объясниться с Эмилио.

Большой Голландец продолжал есть. Так или иначе, но настало время действовать. Итальянцы ждали достаточно долго. Организация находилась здесь, а не где-либо еще, работа и деньги были здесь. Настало время отделиться от Мафии. Что они могли делать, находясь в трех тысячах миль от базы, если никто не хотел работать с ними?

— Я говорю, что мы не должны ждать. Мы достанем его. — Он даже не поднял головы, продолжая есть. К сожалению, он был в тюрьме, когда освободили Роджера Тухи. Они могли бы выступить вместе с Роджером против Мафии.

Аппетит у Дэнди Ника полностью пропал. Он даже отодвинул от себя тарелку. Он знал, о чем думает Большой Голландец. Взглянул на Элли и по тому, как тот ел, определил, что он тоже все понимает. Это означает больше, чем убрать одного парня, и может стать началом крупных перемен. А он чувствовал себя слишком старым, чтобы пройти еще через одну войну.

— Что мы скажем Эмилио? — спросил он с надеждой задержать принятие решения.

Большой Голландец поднял на него глаза, а затем снова уткнулся в тарелку.

— Что-нибудь придумаем, — сказал он. Элли высказался откровенно:

— Я не знаю, — сказал он, — но посмотри, что они сделали с Тухи. Они ожидали его двадцать пять лет.

В голосе Большого Голландца прозвучало сожаление:

— Тони расслабился в тюрьме. Ему следовало сразу же приступить к работе. Тогда все было бы по-другому. Они боялись его. Помнишь, как он отделал Капоне?

— Но они все-таки достали его, так ведь? — спросил Дэнди Ник.

— Конечно, но посмотри, как они это сделали, — ответил Большой Голландец. — С помощью неопытных юнцов. Эти мальчишки так нервничали, что оставили в живых полицейского. Они могут рассчитывать только на длинноволосых придурков, которые хотят завоевать себе репутацию. Даже этот Стилет к ним не принадлежит. А у нас есть дело, которое мы должны оберегать. В этой стране все шишки нас поддержат.

Он положил нож и вилку, взял руками кость от бифштекса и помахал ею перед ними. Им пора принимать решение.

Элли посмотрел на Дэнди Ника, а потом снова на Большого Голландца. Времени для раздумий не оставалось.

— Говорю, что мы должны его убрать, — жестко заявил Большой Голландец.

— О'кей, мы уберем его, — сказал Элли.

Они повернулись к Дэнди Нику. А тот уже все решил для себя. Крупье всегда имеет свой процент — теряет ли кто-то на “орле” или выигрывает на “решке”, — поэтому остается только надежда продержаться, пока не закончится игра.

— Уберем, — сказал он.

Большой Голландец улыбнулся. Это был только первый шаг, но он сделал его — и они пошли за ним. Стилет всего лишь символ, а главное — сама Мафия. Настало время вернуть страну американцам, которым она принадлежит. Его ум уже деловито перераспределял барыши. Суммы вызывали у него головокружение. Он поднялся и посмотрел сверху на своих дружков.

— Не знаю, как вы, парни, — сказал он, — но сегодня впервые старуха разрешила мне выйти из дому — впервые после того, как я вернулся из тюряги. Поэтому я направляюсь к Дженни и залягу с ней.

Они ничего не ответили, а он повернулся и направился к выходу из ресторана. Когда он ушел, они молча посмотрели друг на друга.

— Кофе, — бросил официанту Дэнди Ник.

Затем он повернулся к Элли. Теперь для них настало время подстраховаться. Они должны каким-то образом связаться с Эмилио.