Сторона Неба (СИ)

5 НОВАЯ ЖИЗНЬ

Редкие обрывки облачков догоняли вчерашнюю грозовую тучу. Было настолько неприлично голубое небо, что это вызывало недоумение. И как это природа осмелилась такое вытворять после недавнего ливне-грозового сумасшествия.

Природа не хотела отвечать на мои вопросы. Было необычайно тихо, даже ветра не было. И если бы не грубые сталенитовые решетки на окнах...

— Эй, Карриот, — послышался позади меня наглый голос ублюдка уже почти месяц мозолившего мне глаза. — Слезь с подоконника. В окно смотреть запрещено!

— Прямо как в сказках, — как бы сам себе проговорил я, стараясь что бы тот кто стоял в дверях моей камеры отчетливо услышал каждое мое слово. Он мне надоел и я решил, что с меня хватит и от припадка неудержимого бешенства меня может удержать только немедленная смена обстановки. — Жабы со мной уже разговаривают... Да ладно бы была царевна-лягушка, так нет. Просто жаба! Обидно!

— Что ты сказал? — взвился придурковатый надзиратель — десантник.

— Я говорю, что если ты не хочешь чтобы я смотрел в окно, так иди и сними меня отсюда!

Я думал он не рискнет и в это утро. Уже целую неделю я испытывал его терпение и гордость. Однако эта сволочь только яростно пыхтела, ругалась и дальше порога не двигалась. Приятно конечно, когда мое спецподразделение и меня лично так уважают, но... У меня не было ни малейшего шанса выйти из камеры если он и дальше вел бы себя подобным образом. Хоть плюй в глаза — все Божья роса.

Слава Богу, на этот раз его все-таки проняло. Конечно заходить одному ко мне в камеру он не рискнул. Слава специального отряда охраны Президента тут сослужила мне плохую службу. Впрочем, я был готов к этому, меня только немного беспокоило на сколько же долго он будет бегать за подмогой. Все таки я был уже далеко не мальчик и перспектива провисеть над дверью на стене держась только кончиками пальцев рук и ног целый час меня не привлекала.

Мою охрану подвела не плохая выучка и не привитая в гвардии несусветная тупость. Всему виной была военная психология. Каждое военное подразделение, тем более такое, как гвардия, стремится привить своим солдатам сознание исключительности, элитности. За годы службы эта глупая идея плотно укореняется в маленьких мозгах дуболомов-суперменов. А тут такой замухрышка, как я открыто чихает на их гонор. Нет. Этого они долго выдержать не могли. Чего я и добивался.

Их оказалось всего трое. Все-таки они так и не смогли поверить в то, что на каждого льва найдется свой укротитель. Заранее предвкушая расправу, они быстро отключили сигнализацию и потрясая дубинками вбежали в камеру. Они бы еще пушки с собой взяли...

На их месте я бы дико закричал. Во всяком случае поднял бы тревогу! А так, я падаю сверху и сразу вырубаю одного, а другие с открытыми ртами смотрят. И хоть бы пискнули. Правда, когда второй улегся рядом с первым, последний, кажется это оказался мой злосчастный надзиратель, все же попытался крикнуть. Это делает ему честь, армия выбила еще не все мозги из его головешки.

— Только попробуй, — шепнул я ему и он поверил, что я не шучу.

Он с испуганной рожей кивнул и в этот самый момент его свалил мой самый быстрый удар. Скукотища...

Я аккуратно уложил их вдоль стены, связал портупеей, заткнул рты, вышел и включил сигнализацию. Сенсоры почувствовали, что в камере находиться, как и раньше, живой человек и обрадованно замигали зелененькими огоньками. Мне оставалось только натянуть поверх своего костюма позаимствованный у охраны мундир и спокойно выйти за ворота базы Первой гвардейской штурмовой дивизии.

До города я мог добраться лишь двумя путями: на машине дивизии или на обычном рейсовом гравитобусе. У меня было достаточно времени чтобы полностью продумать план побега так, что на военный транспорт я даже не взглянул и сразу направился к общественной остановке. По пути подарил каким-то чахлым кустикам мундир гвардейца. По моему глубокому убеждению, они были вполне достойны его носить — уровень интеллекта тот же. В гравитобус я вошел уже вполне гражданским человеком.

В столице я несколько раз пересел с буса на метро и обратно пока не убедился в отсутствии слежки. Хотя и был уверен, что до обеда мое отсутствие замечено не будет, но все же подстраховаться не мешало.

Следующим этапом была смена одежды. В столице было по меньшей мере сто тысяч магазинов готового платья, мне подходил любой из них, но вот с деньгами было плоховато. Мой банковский счет было слишком легко проследить, а в карманах наличности не хватило бы даже на носовой платок. Пришлось воспользоваться счетом Сингрид.

— Муж и жена — одна сатана, — пояснил я удивленным продавцам и вышел на улицу уже элегантно одетым преуспевающим бизнесменом. Войдя во вкус растранжиривания будущего приданого, я купил себе еще и гравимобиль.

Вдыхая аромат новенького салона машины, я вспомнил о совести. Не хорошо все таки без спроса брать чужие деньги. Мне захотелось немедленно увидеть директора и попросить у нее прощения.

— Представляю, как она удивится, — хмыкнул я и поехал знакомиться с ближайшим окружением арестованной дамы.

Ее дом был большим. По сравнению с моей хижиной, даже очень большим. Его строили в расчете на всю семью. У Сингрид и была большая семья, но дети выросли и разлетелись, а внуки не слишком донимали строгую бабушку. Так что большой дом был почти пуст. Лишь Найджел иногда, через туннель к пирсу, приводил свою очередную девушку, и то только в то время, когда хозяйка была на службе. Мальчик считал это большим секретом и мы с Сингрид между собой слегка над ним подсмеивались.

Если бы Президента охраняли так, как сторожили директора, этого поганца давно бы укокошили. А меня отдали бы под трибунал...

Дом охраняло четыре человека. Один изображал из себя садовника и целенаправленно уничтожал газон перед фасадом, поливая его в миллионный раз из шланга. Лужи даже не успевали высыхать, но его это не заботило. Второй, тенью бродил по прихожей. Как у него самого-то голова выдерживала скрип рассохшегося паркета! Третий ругался на чердаке с гадящими ему на голову голубями, а четвертый тупо разглядывал сияющий, как новогодняя елка пульт сигнализации. Сенсоры были замаскированы под осветительные прожекторы по земле вдоль всего дома. Ну и конечно, еще двое лентяев загорали в машине за углом в переулке.

Все это нагромождение бестолковости было настолько явно, что я даже растерялся. Потом последовательно обрадовался, насторожился, чертыхнулся, улыбнулся и подмигнул самому себе в зеркало заднего вида. Это я обнаружил единое сенсорное поле окружающее дом по периметру. Все таки Сингрид была достаточно важной персоной, чтобы за ее жилищем наблюдали еще и со спутников. От напряженности поля даже листва на декоративных кустах не трепетала на ветру.

— Придется потерпеть до ночи, — пояснил я ситуацию своей хохотушке совести. — Одному мне в дом не пробраться.

На это совесть любезно напомнила мне, что я все еще являюсь командиром единственного в своем роде подразделения и в моей власти было отменить отпуска своих людей.

Приближалось время обеда. Желудок уже напомнил об этом. Не было смысла спорить с собственным органом и я отправился в один хорошо известный всей моей команде бар.

Оставался еще один вопрос, ответ на который весьма меня занимал с самого момента ареста. Провал! Разгром заговорщиков был молниеносен и всеобъемлющ. Избежать ареста никому не удалось. В течении одного дня каждый член закрытого «клуба» был арестован, отделен от других и от работы. Домашнее заключения без связи с внешним миром, какое еще более жестокое наказание кроме физического можно было придумать для повелителей информации! Информационное голодание сродни клаустрофобии. Как будет чувствовать себя человек в течении многих лет переваривающий бездну сведений и вдруг оказавшийся на едине со своим домом и самим собой. Можно просто сойти с ума...

Ни один член клуба предать остальных никогда не решился бы. Во первых об этом немедленно узнали бы остальные, а во вторых клуб действовал долго и мы с Сингрид проверяли всех часто и тщательно. Так, что с этой стороны предательства быть не могло. Возможность прослушивания я тоже отмел сразу. Собрания всегда проходили у меня дома, а за свой дом я ручаюсь.

Что оставалось? Найджел Зан и лейтенант Чулы из моей команды. Не хотелось и думать о судьбе молодого Зана если его арестовали и допросили. Сам он предать не мог... А вот щупленькая чернокожая Чулы..! Именно она присматривала снаружи за моим домом во время последнего собрания уже после отлета Найджа. Как глупо! Мы почувствовали излишнее внимание к нашим сходкам и решили подстраховаться. Подстраховались!

И все таки это следовало проверить. Не очень-то хотелось верить, что кто-то из моей команды способен на такое.

Бар назывался «Холодный свет». Чудное название, но раньше я никогда не обращал на это внимания. В этом баре стояли самые необычные игровые автоматы во всей столице. Настолько необычные, что я ввел в программу подготовки своей команды посещение бара. Хозяином там был отставной вояка, довольно ловкий малый, правда без обеих ног. Кто бы еще сумел раздобыть имитаторы положений приборы используемые во время последней большой войны для подготовки десанта. Одеваешь перчатки, чехлы на обувь и шлем и вот ты уже где-нибудь, а по тебе всякие монстры огнем поливают...

Бар знала вся команда, но не вся команда знала, что я убежал. Оставалось пятнадцать минут до обеда на гауптвахте гвардии. Через восемнадцать минут робот-разносчик въедет в камеру, оценит ситуацию и доложит. Минут через двадцать — тридцать поднимется тревога, через сорок — допросят охрану. Примерно через час предатель, в поисках беглеца, появится в баре. У меня было еще время поесть и поговорить с хозяином.

В «Холодный свет» можно было войти через освещенный неземным ярко-белым светом коридорчик с улицы. Либо протиснуться между помойных баков и пустых коробок из под всяческой снеди, через черный выход и кухню. Был еще третий выход. Через магазинчик «Интим» на параллельной улице. Этой дырой пользовались лишь хозяин, я и поставщики вулканита — запрещенного в земной армии и флоте акселератора физической силы. Слишком многие офицеры в Империи не могли положиться на свои худосочные рученки в сложных ситуациях, чтобы хозяин бара отказался от торговли этой дрянью. Хотя небольшой запас вулканита был у каждого человека в моей команде. На всякий случай...

Я сразу выехал на соседнюю улицу. В «Интиме» немного по— шатался между стеллажами с пластиковыми членами, нижним бельем и прочей ерундой, а потом, выбрав момент, когда на меня не смотрели, надавил на замаскированную кнопку и нырнул в темную щель открывшегося прохода. Через пару минут в чулане, где я оказался показался владелец бара.

— А, капитан, — угрюмо, не подходящим для его массивного тела высоким голосом произнес он.

— Привет, Сторм.

«Сторм» — это прозвище, не имя. Его так все звали, на другие имена он не отзывался. Наверное эта кличка напоминала ему о тех временах, когда он был молод и здоров. И был солдатом, черт бы побрал эту армию.

— Я слышал, ты.., — недоверчиво продолжал он, но я его перебил.

— Мне показалось, это не самое подходящее место для офицера.

Мы оба хорошо поняли о чем идет речь. Криво усмехнувшись и кивнув, он впустил меня в свой кабинет.

— Из моей банды сейчас никого нет? — вяло спросил я усаживаясь в весьма удобное кресло перед его столом. Он неторопливо объехал на коляске вокруг стола, остановился перед батареей бутылок на маленьком столике, покачал головой и, составляя какой-то коктейль, проговорил:

— Сейчас — нет! С неделю назад ошивались тут каждый вечер... Поговаривали, что у тебя не хватит терпения просиживать ... там штаны.

— Значит я их плохо учил. Они совсем не умеют терпеть...

— Зато кое что другое хорошо умеют! Ко мне тут бритые наведывались... Много их тут развелось, бардак в стране... В охрану набивались.

— От кого? — удивился я.

— От них самих. Они тут побить все предлагали...

— Вот чудаки!

— Ага! А тут твои ребята...

— Значит ты на нас не в обиде?

Инвалид обиженно стрельнул глазами.

— Покормишь?

Сторм молча передал мне бокал с золотистым напитком и уехал за едой. Кухня была рядом, так что отсутствовал он не долго. Привез еду и вернулся в зал, от куда уехал чтобы встретить меня.

Я торопливо наелся, выпил еще бокал золотистого и обнаружил, что пора появляться предателю. Словно подслушав мои мысли Сторм сообщил по внутренней связи:

— Капитан, тут заявился один из твоих. Отправить его к тебе?

— Кто из моих?

— Клоун-Нижек.

Вот это номер. О нем я и не подумал сразу. Ролли Нижек, по прозвищу «клоун» был штатным ухажером Чулы, а это значило, что либо малышка-Шоколадка попросила его зайти в бар, либо просто она не умеет держать язык за зубами.

— Я сам выйду. Есть еще какие-нибудь незнакомые подозрительные личности?

— На улице прогуливаются...

Я тяжело вздохнул и пошел в зал.

Клоун сидел в темном углу, который великолепно присматривался с улицы и мог просушиваться из стоящей у бара машины. Приманка и ловушка была настолько явной, что мне даже стало горько и обидно. Обидно, что член моей команды оказался банальным стукачам и горько, что мои уроки осторожности похоже пролетели мимо ушей этого комика.

— Привет, Ролли, — тихо проговорил я присаживаясь за соседний столик.

— Капитан!? — искусственно удивился тот. Все подозрения в предательстве с Чулы немедленно были сняты. — Но ведь...

— Мне нужна твоя помощь, — перебил я его. — Ты поможешь мне?

— Конечно, — сразу согласился стукач. — Все, что угодно.

— У меня есть должок к командующему одной гвардейской дивизии... Я хочу его сегодня вечерком навестить! Только я и ты. Остальные не такие надежные... Я рад, что именно ты зашел сейчас в бар!

— Конечно, капитан. Я готов!

— В десять вечера на площади Победы. У тебя какая машина?

— Сиреневый ФИАТ.

— Я тебя там найду.

С этими словами я встал и ушел в подсобные помещения бара. Наспех простившись со Стормом выбежал через «Интим» к своей машине и уехал. По дороге на встречу мне пронеслись несколько броневиков с десантниками спешащими к бару. Я пожелал им хорошенько побегать вокруг квартала и уехал в другой район города. Времени оставалось не так уж и много, мне еще предстояло связаться со своей командой, обрисовать им ситуацию и подобрать снаряжение. И все это до наступления ночи.

Ночью я хотел навестить свою невесту и нужно было еще позаботиться о подарке...

Мне было хорошо на корабле и я вовсе не торопилась увидеть загадочный и пугающий Конвикт. Ко мне и к моему сыну ни кто не лез со всякими анализами и тестами. Вся не большая команда стремительного судна, за исключением Джо Чеймера, держалась даже со мной несколько отчужденно. Это скорее всего было вызвано «геройствами» Рогнара на их планете, о которых мне немного рассказывал Джо. Не смотря на то, что я сожалела о смертях тысяч людей, все же была благодарна мужу за это ко мне отношение конвиктян.

Я не осуждала Рогнара, как не осуждали его и сами конвиктяне. Они признавали, что подрыв ядерных зарядов в обитаемой зоне планеты был вызван бессмысленной выходкой одного из их людей. Честно говоря, мне вообще было все равно... Они знали о наших с Рогнаром способностях, а мы знали об их. На этом основывалось взаимное уважение.

Конвикт уже был виден на обзорных экранах и я наблюдала, как рады были туземцы быстрому приближению к своей родине. Во мне же известие о том, что спустя пару часов мы уже будем на планете вызвало лишь чувство тревоги. Джо рассказывал о биологическом институте и я не сомневалась, что сразу после посадки меня сразу перевезут туда и снова начнутся анализы... Я не могла больше допустить этого. Я не хотела этого.

В тоже время я не обладала достаточной силой духа, чтобы повторить действия Рогнара и захватить корабль. После долгих раздумий я решила, что наилучшим выходом будет бегство в необитаемые районы планеты. С этой мыслью я успокоилась и даже смогла заставить себя улыбнуться одному из сияющих счастьем членов экипажа.

Между тем судно конвиктян творило чудеса. Я уже не говорю о скорости перелета в гиперполе, но то, с какой легкостью Чеймер управлял маневрами корабля, потрясло. Даже в обычном пространстве лодка развивала огромную скорость. Планета росла, как дрожжевой грибок и вскоре уже занимала все поле экрана.

А такой посадки я вообще ни когда не видела. Даже не смотря на то, что с космодрома нас вел навигационный луч, а за пультом судна сидел Джо, скаут мотало и бросало в разные стороны. Приборы показывали такие скорости ветров и направления их так часто менялись, что, по моему мнению, посадка в таких условиях была чистым безумием. Но кроме ветров были еще молнии ежесекундно бьющие в кораблик. И что самое интересное не только в наш. Посадку совершали еще пара — тройка кораблей. Не трудно понять, что я думала об обитателях планеты. Заметив выражение моего лица, капитан Танг подтвердил мои опасения.

— Они сумасшедшие, — совершенно спокойно проговорил он. И уточнил. Все на этой планете психи!

Он засмеялся, но я не могла понять причину веселья. Мы опускались прямо в ад населенный идиотами, монстрами и богами, а его это, похоже, искренне забавляло.

Но все кончилось благополучно. Скаут был втянут в ангар, тяжелые створки отрубили внешнее безумие природы и мы смогли спокойно выйти на планету.

Нас встречали. Я решила было, что столь внушительная делегация поджидала меня и уже стала подискивать щели для бегства, но не обращая на меня внимания все бросились здороваться с Джо. Возле меня остался лишь высокий угрюмый воин в броне и с оголенными по плечо руками. Он не был даже вооружен. И тогда я поняла, что ни кто не собирается силой тащить меня на анализы или запирать в клетку с сенсорами. Что моему малышу и мне ни чего не угрожает, и, что я вообще нахожусь здесь на Конвикте, а не на Астории, это всего лишь любезность Чеймера. И тогда я разрыдалась.

— Почему вы плачете? — вежливо поинтересовалась незаметно подошедшая девушка. — Кто-то вас обидел?

Я не могла ей ответить и просто отрицательно покачала головой. Мне мешали слезы.

— Это ваш сын?

Я кивнула и слезы перестали литься из глаз.

— Симпатичный мальчик... А на кого он больше похож? На вас или на папу?

Слезы мгновенно высохли. Я забыла обо всем на свете и стала рассказывать о своем сынке этой совершенно незнакомой девушке. Ох, как приятно было это делать, учитывая, что я никогда раньше ни с кем об этом не говорила.

В разгар нашего разговора, перездоровавшись с сотней людей, к нам подошел Чеймер.

— Я смотрю, вы уже познакомились, — воскликнул он сверкая улыбкой.

— Да нет, Джо, — смутилась девушка. — У нас был более важный разговор. Мы говорили об этом симпатичном мальчугане...

— Ну тогда я вас представлю, — еще больше обрадовался тот. — Касс, это Ларри Рендолл. Ларри, это Кассандра Ли Радж.

И все. И не слова больше, и не звука о Рогнаре.

— Вы с сыном хотите жить на Конвикте? — спросила Ларри, чем вызвала целую бурю в моей душе.

— Я не знаю.., — промямлила я нерешительно. — Мы никогда раньше ни где просто не жили... Я не представляю себе...

Я замолчала. Замолчала потому, что увидела искреннее сочувствие на лице Ларри. У меня не было слов.

— Я постараюсь сделать так, чтобы вам понравилось у нас, — тихо произнесла девушка и я ей сразу поверила. После пары секунд уныния лицо Ларри снова осветилось доброй улыбкой и она уверенно воскликнула:

— Я прослежу, чтобы вас устроили в хорошей комнате. Пока! А после того, как стихнет рассветная буря, мы подберем вам место, где вы захотели бы жить.

И я вдруг почувствовала себя так, словно после долгого— долгого отсутствия вернулась домой...

Спустя десять часов я проснулась в небольшой, скромно обставленной чистенькой комнатке. Освещение было выключено, но торчащее над горизонтом огромное красное тело звезды Марусина уже достаточно хорошо светило.

Стараясь не потревожить спящего у стены сына, я встала. Одевшись, поискала скрытые приборы наблюдения, но ничего не нашла. Перестав уже чему-либо удивляться на этой необычной планете, я не удивилась и этому. Отсутствие замков на двери и охраны за ними и вовсе было встречено мной равнодушно.

Я сделала небольшой комплекс гимнастических упражнений и умылась, а потом повторила весь процесс с ребенком. Настало время завтрака. Я уже не кормила сына грудью, ему уже исполнилось два стандартных года, а последний раз мы ели еще на корабле. Я взяла его на руки и отправилась исследовать комплекс зданий космопорта в поисках пищи.

Коридоры были пусты. Мне пришлось расспрашивать дорогу к столовой у изредка пробегавших мимо андроидов. Людей я вообще не встретила. В итоге после после получасового бродяжничества я вышла в довольно большой по местным меркам зал, где несколько человек, оживленно переговариваясь, кушали. Пульт-меню и окошко выдачи найти труда не составило.

В большинстве своем, названия кушаний были знакомы. Заказ не занял у меня и трех минут, однако в ответ на табло появилась надпись: «Вставьте карточку служащего, либо опустите в приемник 1.5 трасса, пожалуйста». Я оказалась в тупике. Мало того, что у меня не было ни карточки ни денег, так я еще и понятия не имела о существовании валюты под названием «трасс».

— У меня этого нет! — вырвалось у меня.

С десяток удивленных лиц были мне ответом. Через минуту откуда-то из глубин кухни вышел низкорослый толстячек с ласковой улыбкой на озадаченной потной физиономии.

— Извините, мэм. Какие-то проблемы?

— У меня нет карточки и трассов, — зло сказала я ему громким шепотом.

— Вы их потеряли? — тоже понизив голос догадался он.

— У меня их никогда не было, — пожала плечами я.

Во мне тихо просыпался воин института. Еще немного и я принялась бы уничтожать их всех. В тот момент я отлично понимала, что же толкало Рогнара на его выходки.

Между тем степень озадаченности толстячка достиг предела.

Заинтересовавшиеся поедатели стали пересаживаться ближе. Ах, как я их ненавидела.

— А у кого из лордов вы, мэм, работаете? Или это частная фирма?

— Я сейчас ни где не работаю! — прорычала я. — И в твоих интересах, чтобы я и дальше бездельничала!

Сын, тоже заинтересовавшись, посмотрел на меня, что-то невнятно проговорил и растворился в воздухе, перейдя в другой поток времени. Лишь держа его руку, я чувствовала, что он еще здесь.

Люди еще больше заволновались, атмосфера заметно натянулась... Вот-вот должна была пролететь искра.., но в зал вошел капитан Танг, быстро оценил ситуацию и подошел меня спасать.

— Здравствуй Кассандра, — еще с расстояния шагов в пять воскликнул он. Я уже с полчаса тебя ищу...

Капитан вставил в щель свою карточку и принялся выбирать заказ для себя. В столовой стояла мертвая тишина. Открыв рты, все смотрели на нас.

— А Ларри не прийдет? — громко спросила я капитана, забирая разнос с головокружительно пахнущей пищей.

— Леди Рендолл не смогла, — извиняющимся тоном произнес Танг. — Она на совещании.

Десятку любопытствующих туземцев словно со всей силы врезали под дых. Одновременно они выдохнули и вернулись к своей еде.

— А где твой сынок? — безмятежно произнес Танг.

Я тихонечко свистнула. Только такой звук мог достичь ушей сорванца. Он немедленно вернулся в общее время.

— У меня нет желания гоняться за тобой по разным потокам времени, строго, но тихо сказала я ему. — Веди себя прилично.

Капитан дождался своей еды и мы отправились к отдаленному от всех столику с красующейся на нем табличкой с буквой «Л».

— Что-то случилось? — небрежно спросила я Танга, заправляя первую ложечку каши в рот малыша. Задавая вопрос я конечно имела в виду Ларри.

— Пожалуй, — нехотя согласился тот. — Не известные вооруженные люди часов пять назад захватили город Ореховая Долина...

— Как неизвестные? — удивилась я. — Разве по форме брони трудно определить?

— Броня такая же, как у твоего мужа.., — грустно буркнул капитан. Броня ИАБ.

Я тут же забыла, что голодна. Сын немедленно воспользовался этим и нырнув на миг в другое время симпатично раскрасил кашей соседний стул и коленку капитана. Малыш был доволен.

— Мне нужно немедленно увидеть ваше руководство, — твердо сказала я.

— Доешь, — разглядывая коленку, укоризненно произнес Танг. — Ларри и сама хотела бы тебя видеть.

— Ларри?

— Леди Ларри Рендолл, жена президента Свободного Конвикта... Ешь! На голодный желудок дела не делаются.

Это был хороший довод, но думать о пище я уже не могла. Тем не менее съела все и накормила сына.

Нас ждали. Комната в которой нас ждали и где проходило совещание не отвечала моим представлениям о месте для совещаний руководства, но сидящие как попало мужчины и женщины видно об этом не догадывались. Не было длинного стола и стульев вокруг, не было председателя или властителя во главе. И все таки легко угадывалось кто здесь главный.

Нас с малышом усадили возле Ларри. Танг скромно сел возле дверей.

— Господа, — сказала девушка и рокот разговоров сразу стих. — Хочу вам представить Кассандру Ли Радж с сыном. Она в недавнем прошлом солдат ИАБ и в настоящем жена всем вам известного Рогнара Эль Вепова.

Она сказала вполне достаточно для того, чтобы вызвать у присутствующих уважение ко мне.

— Кассандра с некоторого времени враг номер два ИАБ, а значит наш друг. Кроме этого он жена человека, врага номер один ИАБ, который бесконтрольно обладает скаутом Уно и секретом нашей силы. И еще. Вне зависимости от ее желания помочь нам, мы не вправе отказать ей, если она пожелает получить гражданство Конвикта. Прошу об этом помнить.

— Почему вы решили, что Рогнар враг Брауна? — наконец смогла задать я свой вопрос.

— Нам удалось узнать, что Рогнар и доктор Антрэ сбежали с секретной базы на Элкаре, убив при этом руководителя этой базы. Зная это, мы были весьма удивлены нападением с Элкара. Нам хотелось бы знать, кто руководит этим десантом и что они могут предпринять дальше, — спокойно, как равной, объяснил мне один из присутствующих, мужчина лет сорока с весьма усталым видом.

— На базе были еще офицеры института кроме Рогнара?

— Да, как минимум еще четыре.

— Тогда руководит Элкаром один из этих офицеров.

— А почему не...

— Разве кроме атаки на рудник и... бегства Рогнара были еще инциденты?

— Нет.

— У родившихся на луне нет опыта военных действий, а у института его хоть отбавляй. Если бы стал руководить кто-то другой, он тут же лишился помощи ИАБ. Контракт заключается с королем, а не с народом. Без участия института луняне не решились бы на высадку.

— И что же они будут делать дальше? — озабоченно спросила Ларри.

Я могла только пожать плечами.

— Я могу сходить к ним и спросить их самих об этом, — вдруг неожиданно для самой себя выпалила я.

И после двух секундного замешательства все стали живо обсуждать этот вариант, так словно это было самое обычное дело и каждый из них уже неоднократно проделывал это раньше. Мне стало немного обидно, но отступать было уже нельзя.

— Ты позволишь заботится о твоем сыне мне? Пока ты будешь занята, наклонилась ко мне Ларри.

— Конечно, — шепнула я. — Я и сама хотела попросить тебя об этом.

Тем временем обсуждение закончилось.

— Видишь ли Кассандра, — почему-то со смущенным видом начал Чеймер. Это стечение обстоятельств, но сейчас у нас не достаточно сил, чтобы справиться с десантом. Почти весь флот и армия сейчас... в другом месте. Наших сил едва хватает на то, чтобы не дать десанту выйти из Ореховой долины. И что самое плачевное, мы не сможем подтянуть войска еще как минимум пятьдесят стандартных суток. Так что... Если ты начнешь боевые действия в городе... мы не сможем тебе быстро помочь.

— Ясно, — тихо и вдруг хриплым голосом проговорила я. — ...Мне понадобится кое-какое оборудование и надежное летательное средство.

— Лорд Ранги, обеспечь Кассандру всем необходимым, — тут же распорядилась Ларри и усталый человек, расспрашивающий раньше меня об Элкаре кивнул.

— Пойдем Кассандра. Я покажу тебе, где будет жить твой сын пока ты будешь занята, — громко сказала Ларри и все сразу засобирались по своим делам. Я поняла, что совещание закончено. Впереди снова была неизвестность. Красное рассветное солнце в окнах так напоминало мне о кровавом небе Астории. Сердце тревожно защемило, но я улыбнулась девушке и вышла в след за ней.

Генерал-адмирал Кладрон не любил полковника БВР Леха и вовсе ненавидел старшего советника Кулеша. Генерала раздражала высокомерная улыбочка, которая обычно играла на губах офицера разведки в разговорах с ним, с генералом. А от напускного доброжелательства Кулеша старого вояку начинало подташнивать и чесались руки.

Кладрон знал причину. Она была проста, как военный приказ и в то же время сложна, как физика гиперполя. Кладрон не был землянином. Это легко объясняло и ненавистную улыбочку шпиона и покровительственное дружелюбие Кулеша, скорее походившее на отношение к животному чем к человеку. Как старый, покрытый шрамами волк, генерал чувствовал фальшь и ненавидел ее. Уж лучше улыбочка шпиона!

Генералу было чуть больше ста лет от роду, восемьдесят из которых у него ушло на карьеру. От молоденького кадета школы астродесантников до генерал-адмирала Флота, командующего девятым флотом Земли. Восемьдесят лет потребовалось уроженцу дальней колонии на путь, который земляне проходили лет за тридцать. Это знали все и поэтому уважали генерала — он все таки смог пробиться вообще... И только чистые земляне постоянно тыкали в это пальцем.

У генерала был повод ненавидеть Землю и землян, но никто не смог бы его в этом обвинить. Вот только большинство офицеров его флота не были землянами... Но ведь его флот крейсировал зону Новой Океании. К девятому флоту был особый спрос.

И этот особый спрос постоянно сталкивал Кладрона с Лехом и Кулешом. Ах, как Кладрон их не любил!

Уже две четверти часа генерал сидел в ненавистном ему мягком кресле дипломат-холла на орбитальной оборонительной платформе и слушал пустую болтовню шпиона с дипломатом. Его так и не поставили в известность о цели закрытого совещания, хотя и должны были это сделать. Виной тому все то же высокомерие жителей метрополии. Кладрон не мог сам спрашивать. Это унизило бы его. Ему оставалось только ждать.

И еще у него был козырь в рукаве. У него была, и он знал наверняка, что из всех присутствовавших только у него, система связи со своим командным центром. В итоге только он мог вести запись ожидающегося сверхсекретного совещания. Он чувствовал, что ему может понадобится в будущем эта запись. Это согревало его выстуженную космическим холодом душу.

— Корабль без опознавательных знаков вышел на вектор посадки, — сообщил ему оператор. Лех и Кулеш этого конечно же не услышали, микрофон был спрятан за ухом генерала. — Пост-контроль разрешил им посадку.

Минуты потянулись еще томительнее, но генерал умел ждать. Кладрон догадывался, что пристыковался именно тот гость, которого они ждали.

— Группа из двадцати одного существа направляется из дока к дипломат-холу. Безопасность обеспечена. Гости опознаются.

Губы генерала чуть дрогнули в усмешке и он принялся наблюдать за соседями по креслам. Ему хотелось увидеть их реакцию на появление гостя. Генерал ждал идентификации.

— Сэр.., — нерешительно пробормотал оператор. — Это институт! Сам Браун!

Кладрон вздрогнул от неожиданности, но быстро и привычно взял себя в руки. Он всегда презирал государства нанимавшие ИАБ, чтож пришла очередь Земли.

И вдруг он почувствовал обиду. Ему показалось, что его кто-то подло обманул, украл у него лучшие восемьдесят лет жизни. Столько лет он служил тем, кто сейчас оказался недостоин его жертвы...

Створки покрытой звукоизолирующим веществом двери с шипением скрылись в стене и в холл быстро и бесшумно вошло несколько одетых в броню высокой защиты людей. Совершенно не обращая внимания на удивленные лица землян, они проворно и умело проверили помещение на предмет подслушивающих устройств и удалились. Другая группа, чуть позже первой, ненавязчиво обследовала троих сидящих на наличие оружия. И все это происходило почти в полной тишине, и даже выражений лиц бойцов ИАБ за черными щитками шлемов не было видно. Это впечатляло.

Наконец вошел сам Браун. Кулеш, а следом за ним и все остальные встали. Генерал последним. Створки двери закрылись, отделив их от мира.

— Господа, — хриплым от волнения голосом воскликнул дипломат. Представляю вам... кхе, кхе. Антон Браун, директор... института.

Приветствие должно было оскорбить хозяина ИАБ, но он лишь мрачно улыбнулся. Он признал, что представитель Земной Империи может позволить себе назвать его так. Просто Антон Браун и просто директор института.

— Старший советник Кулеш? Если не ошибаюсь, — тихо, на грани слышимости проговорил Браун и слегка поклонился.

— Да, — словно сбитый с ветки на которой сидел, произнес дипломат. А это полковник БВР, Лех...

Шпион и пират улыбнулись друг другу, как старые знакомые.

— ...И генерал-адмирал Кладрон, девятый флот Земли, — так, словно это была незначительная помеха, которую все же следовало преодолеть закончил Кулеш.

— О, — чуть громче сказал Браун. — Командующий! Примите мое восхищение вашими действиями на Скарлоге!

Генерал так удивился, что даже не смог подавить выражение этого на лице. Ему было приятно, что кто-то еще кроме него самого считал действия девятого флота на адском Скарлоге достойными восхищения. Даже кислые физиономии землян не могли испортить ему этого чувства.

— Итак, господа, — снова тихо сказал Браун. — Правительство Земли верно поняло мое пожелание о встрече. Я считаю состав присутствующих вполне подходящим к теме разговора...

Кулеш чуть нахмурил брови. Браун явно отвечал оскорблением на оскорбление и дипломат не видел еще причин для такого нахальства. Он чувствовал, что Браун уверен в своих силах и это беспокоило советника.

— Я хотел бы поговорить с вами о... Конвикте!

И Кулеш понял, что Браун гораздо опаснее чем о нем говорят. А генерал, с чувством глубокого удовлетворения, включил записывающую аппаратуру. Разведчик же крупно пожалел, что у него такой аппаратуры не было. Он не рискнул ее устанавливать в зоне подчинения генерала.

В итоге Браун получил внимание. Он добился того, что представители могущественной Империи стали его слушать. И слушать внимательно. Первый раунд он уже выиграл. Дипломат это тоже понял хотя и попробовал отыграться:

— Почему вы думаете, что мы будем разговаривать с вами о нашей колонии? Не кажется ли вам...

— Простите, но вынужден вас перебить.., — холодно, без эмоций, словно робот сказал Браун. — Позвольте напомнить вам, что Конвикт уже не совсем колония Земли... Планета могла бы снова стать колонией при условии.., что генерал Кладрон возглавил бы экспедиционный корпус. Но все мы знаем о текущем положении дел... Ваш сорок второй флот, без знания системы обороны Конвикта, обречен!

Встретив глазами ироничную улыбку генерала, Браун продолжил, обращаясь теперь только к нему.

— Так случилось, что я обладаю более полной информацией о событиях в системе солнца Марусина, чем правительство Земли. Больше того, я готов передать вам эту информацию... если мы договоримся.

— Что же вы хотите? — воскликнул молчащий до этого разведчик.

Браун сразу перевел глаза с генерала на полковника.

— Тоже, что и вы, — мрачно улыбнулся одними губами пират. — Свитит!

— Почему вы думаете, что без вашей информации наш ударный штурмовой флот обречен? Ведь не будь вы в этом уверены, вы не настаивали бы так на встрече и не говорили бы о свитит!

— Разведка всегда отличалась логичностью мышления, — почти прошептал Браун и добавил чуть громче:

— Мои слова мог бы подтвердить вам генерал, обладай он той же информацией, что и я... Вам нужна моя помощь, а мне нужен свитит. Я получу его и без вас.., но это будет достигнуто слишком большой кровью. Я бы хотел этого избежать!

Неожиданно было слышать от повелителя войны такие слова. Не очень это подходило к имиджу кровавого института. Но земляне просто неправильно поняли звездного убийцу. Его не волновала смерть пары миллионов конвиктян, он мог заботиться только о затратах на подготовку своих людей, которые могли погибнуть в мясорубке на Конвикте. Однако и этим он мог пожертвовать ради Большой мечты. И все-таки Браун всегда стремился уменьшить расходы при достижении своей цели...

— В совершенстве зная характер систем обороны Конвикта, я могу с уверенностью гарантировать вам полный разгром штурмового флота! Оборона планеты имеет некоторые неординарные особенности. Ни с чем подобным ни один флот мира еще не встречался. Поверьте моему опыту!

Дипломат все таки не сумел удержаться от смеха и на фоне его бульканья еще значительнее показались слова Леха, явственно показав, кто же на самом деле был главой делегации Земной Империи:

— Хорошо, мистер Браун. Правительство Земли готово выслушать ваши предложения.

Смех застрял в горле Кулеша. Генерал прикрыл ладонью рот и прокашлялся. Это все, что он мог себе позволить, хотя хотелось откровенно засмеяться в лицо ненавистному дипломату.

На лице Брауна не дрогнул ни единый мускул.

— В случае подписания между нами соответствующего договора, — четким дикторским тоном начал Браун. — Я предлагаю следующее. Первое. Я готов взять на себя задачу по устранению так называемого представительства Конвикта на Новой Океании. Второе. Я готов передать флоту Земли карты кратчайших переходов к мятежной планете в гиперполе, а так же все сведения о системе обороны обитаемой зоны планеты. Третье. Я могу гарантировать всестороннюю помощь от моих подразделений базирующихся на третьей луне Конвикта — Элкаре... И четвертое. Я обладаю сверхскоростным кораблем изготовленным на Конвикте и готов выслушать предложение по его совместному использованию.

Что бы оценить ситуацию делегатам Империи понадобилось время. Генералу же стало ясно сразу, что Земле, если она и дальше хочет оставаться Золотой Империей незапятнанной грязью, следует тут же арестовать Брауна и уничтожить его институт. Кладрон понял, что Браун в ловушке. Что первая в истории ИАБ ситуация, когда Браун сам предлагает свои услуги возникла не от хорошей жизни... Генерал уже хотел нагнуться к уху полковника и вывалить свои подозрения, но... но, но, но. Стал бы тот его слушать? Или снова только высокомерная улыбка будет ему ответом? И седой воин лишь презрительно скривил губы. Если Земля хочет попасть в ту же ловушку, куда уже угодил Браун, чтож, тем хуже для Земли.

— Мы хотели бы услышать теперь размер оплаты ваших... услуг, посовещавшись с дипломатом заявил полковник.

Браун сделал вид словно задумался.

— Вполне достаточным будет... Оккупация Шекхауса и рудников моими войсками на семьдесят два часа. И конечно третья луна остается моей собственностью.

— Трое суток?! — взвился дипломат. — Да за это время ваши люди выгребут все! Даже грунт!

Браун слегка развел руками.

— За трое суток я не успею выгрести все запасы минерала, — спокойно возразил он. — Вам не удалось сделать это за триста лет.

И все таки эта словесная перепалка уже ничего не значила. Земляне приняли условие звездного паука и теперь лишь тешили гордость. И прекрасно это осознавали.

— Мы не уполномочены принимать такие ответственные решения, — нагло соврал полковник. — Ваши предложения мы немедленно передадим правительству.

Браун кивнул. Он понимал нерешительность этих двоих людишек.

— Отложим подписание договора на несколько суток, — примиряющее воскликнул Кулеш.

Браун снова кивнул и посмотрел на генерала. Он ждал, что скажет командующий, но поймал только тонкую усмешку на губах военного. Когда все встали, а Лех и Кулеш распрощались и выбежали из холла, Браун тихо обратился к стоящему у обзорных экранов генералу.

— Что вы об этом думаете? Вы не сказали ни слова за все это время.

Генерал, словно орудийная башня главного калибра, величественно повернулся, окидывая презрительным взглядом низкорослого пирата. Записывающая аппаратура отключилась в тот момент, когда старый солдат покинул свое неудобное кресло и Кладрон знал, что может говорить открыто.

— Вы в ловушке, Браун, — холодно пробасил офицер. — Кто-то водит вас на ниточке, как игрушку... Теперь вот привел сюда.., пообщаться с другими куклами.

Генерал заглянул в ледяные равнодушные глаза паука, что-то дрогнуло в его сердце и он искренне, но более тихо добавил:

— Вас следовало бы прямо сейчас уничтожить... Возможно со временем я этим займусь!

Обнаружив, что ожидаемого эффекта его слова не произвели, Кладрон, пошарив у себя за ухом, вытянул тончайшую нить микрофона и сказал:

— Пост — три, это Кладрон. Позаботьтесь о гостях. Они решили вернуться на корабль.

Браун все-таки вздрогнул, осознав опасность, в которой находился из-за существования постоянной связи генерала со своим штабом, и поспешно вышел за двери, где его ждала охрана.

Кладрон тут же перестал о нем думать. Повернувшись к окну, он любовался перестроениями висящего вокруг платформы девятого усиленного крейсерско-десантного ударного флота. Его флота.

Сначала это был какой-то стук сопровождаемый то ли всхлипыванием то ли хлюпаньем. Потом стук очистился.

Еще спустя время я осознал, что это стук моего сердца.

Это меня развеселило и озадачило. Что же было такого необычного в этом знакомом с детства звуке. Почему я так обрадовался? Мысли не за что было зацепиться.

Постепенно напряжение, с которым я пытался понять проблему, сменило веселье на злость. Но и это не смогло мне помочь. В голове была пустота. Чернильное пятно из ничего и эмоции.

И когда я это понял, я ужаснулся. Я чувствовал себя таким пустым, что не мог даже задать себе вопросы, не то чтобы на них ответить. Снова и снова я пытался зацепиться за что-то. Стук сердца теперь только раздражал.

И появился первый вопрос. Что?!

Это был вопрос и значительный шаг вперед, и просто слово, без надежды на ответ. Словно сломанная машина я повторял и повторял это слово. Что, что, что, что... И от напряжения, которое, казалось, достигло предела, наивысшей точки, я вздрогнул.

Я вздрогнул и ощутил тело. Я понял, что у меня есть тело.

И снова это было просто слово. Оно тоже ничего не значило для меня. Я мог связать его только с ощущением, которое получил.

Я мог бы уже стать безумцем, но в этот момент услышал голос извне. Это показалось мне таким замечательным и таким важным, что я погрузился в непередаваемые словами облака блаженства даже и не пытаясь осознать сказанное вне пределов моего тела.

И все таки что-то беспокоило меня. Вновь вернулся мой ненавидимый друг вопрос. Что!? Голос!

«Доктор, я думаю вам лучше скорее прийти сюда. Мне кажется объект оживает...»

Глаза. Я вспомнил, что мое тело должно обладать глазами — органами зрения. Это снова было просто слово, без смысла, но теперь это уже не могло меня отвлечь. Память в ритме сердца выдавала слова не утруждая себя смыслом. Их стало, уже скоро, так много, что я перестал даже пробовать их запомнить... Зачем? Это ведь моя память их ПОМНИТ. И я открыл глаза.

Увидел потолок. Я лежал на сверкающей зеркальной панели операционного стола и чтобы увидеть помещение мне нужно было повернуть голову на бок. К своему удивлению, я легко сделал это.

В двух шагах от меня стоял белый от страха человек в белом одеянии. Но он меня совершенно не интересовал. Меня занимал я.

Я скинул ноги со стола и облокотившись, сел. Теперь я смог увидеть свое собственное тело. То о чем я так мучительно, размышлял оказалось таким простым и привычным, что это вызвало во мне смех. Человек в белом вдруг расслабил ноги и упал

Одновременно со звуком падающего тела, я осознал две вещи: я совершенно голый и я помнил абсолютно все. Смех застрял у меня в горле.

Я больше не чувствовал себя пустым, но знания не принесли мне счастья. Вряд ли я мог радоваться в тот момент тому, что остался живым. Живым не смотря на дыру в груди, которая уже затянулась и выделялась только неестественно розовой кожей. Я не хотел этой жизни. Зачем она вернулась в мое тело? Разве я кого-то просил об этом?!

Равнодушные белые желейные мысли. Слова были правильные, но эмоций не было. Что жизнь, что смерть, все равно...

Словно все еще там, между жизнью и смертью, мой мозг боролся за мое существование. В считанные секунды он предложил к рассмотрению сотню вариантов, надеясь, что хоть что-то заинтересует меня. Надо отдать разуму честь — героический поступок и я не мог оставить его без внимания. Это было бы подло.

Я действительно заинтересовался. Что если вернуться к индейским колдунам и спросить их, зачем они сделали это со мной?! За что?! Почему именно я?!

— И пусть они хорошенько подумают, прежде чем ответить! — мрачно проговорил я, а начавший было приходить в себя человек в белом снова грохнулся на пол.

Мне нужны были ответы на мои вопросы. У меня появилось много вопросов и я был уверен, что получу на них ответы.

Нужна была одежда. Она лежала передо мной. Правда она была натянута на человеческое тело, но мне было все равно, я не брезгливый.

Нужен был конвиктский скаут.

Я быстро натянул заметно маловатый медицинский комбинезон и вышел в коридор. И столкнулся, пуп к носу, с доктором Антрэ.

Увидеть оживший труп, ясное дело, никому не приятно. Поэтому реакцию доктора на мое появление вполне можно понять. Увидев меня он жалобно вскрикнул, отшатнулся и закрыл лицо ладонями. Его инвалидная тележка, потеряв управление, по инерции проехала мимо и остановилась. Чтобы снова увидеть меня ему пришлось разворачиваться. Он конечно развернулся, но не сразу. Ему нужно было время чтобы прийти в себя и, хотя я торопился, все же стоял и ждал пока док отойдет.

— Ты жив? — наконец выдохнул он.

— И ты, — холодно согласился я, имея в виду, что по логике ИАБ его, как предателя тоже должны были уничтожить.

— Ты понимаешь, как это произошло? Я же видел твой труп! — не обращая внимания на мою холодность сказал Антрэ.

— А почему жив ты? — все еще недоумевал я и хотел получить ответ. Я хотел теперь знать все!

— Я сказал, что был твоим заложником, — отмахнулся старик. — Куда мы теперь?

— Ты все еще хочешь составлять мне компанию?

— Конечно! — искренне воскликнул он.

— Пошли, — пожал плечами я.

— Куда?

— Поищем меня, старик. Я потерялся.