Страж (ЛП)

Глава 10

Я не помню, как покинула кабинет ректора, а должна бы, и я подозревала, что никто не попытался меня остановить. Мне надо было побыть одной. Мне требовалось пространство.

Я оказалась в комнате, расположенной дальше по коридору.

Я стояла внутри комнаты, дверь за мною захлопнулась, моя грудь быстро вздымалась и опускалась. Я чувствовала так много всего — гнев, боль, утрату, ненависть, любовь, и всё остальное, что было заглушено во мне, пока сыновья Ареса устроили себе пристанище внутри моего тела. Все эмоции одновременно были превращены в яд в моей крови. Пробка на бутылке, в которую они были заключены во мне, была полностью откупорена. Эмоции вырвались на поверхность стремительным потоком, казалось, будто всё то время я тонула.

Шквал силы вырвался из меня.

Тяжелый дубовый стол в углу комнаты, как и ряд кресел и маленьких столов, поднялись в воздух. Они воспарили до потолка. Мои пальцы подогнулись, ногти впивались в ладонь. Дерево затрещало и застонало, а затем раскололось на щепки. Мебель разлетелась вдребезги, подобно сухим, хрупким костям.

Вулкан извергался внутри меня.

Я открыла рот и закричала. Звука, вырвавшегося из меня, я не узнала. Окна треснули. Полетели осколки стекла, и повисли в воздухе до того, как упали на пол.

Этого было недостаточно — разрушения было недостаточно. Этого никогда не будет достаточно. Каждая клеточка внутри меня осквернена на таком уровне, что я не могла даже представить.

Комната качнулась, и здание задрожало, когда я сделала шаг вперед. Мои ноги оторвались от пола. Подо мной, кафельная плитка деформировалась и начала расслаиваться, разбиваясь на большие, неровные сегменты, которые взметали в воздух. Еще одна ударная волна акаши вырвалась из меня. Синий свет пульсировал, сжигая перекрытия.

В мгновение ока, я ощутила ярость и стыд от того, что была так сломлена Аресом.

Я не оплакивала всех тех, кто погиб от рук Ареса вплоть до этого момента.

Я не чувствовала нежных объятий рук моей мамы или вновь утрату её до этой самой секунды.

Я снова ощущала вред, причиненный моему телу и моему разуму.

Я почувствовала укус страха и привкус ярости, когда вспомнила, какими были руки Айдена, когда я впервые увидела его после пробуждения. Я ощутила привкус этих эмоций снова, когда вспомнила вид покалеченного лица Маркуса.

Я ощутила весь ужас от нажатия курка и убийства Люциана.

Я чувствовала всё.

Я чувствовала себя живой, как будто, наконец, проснулась, и это было чересчур много.

Еще один крик вырвался из меня, и стены задрожали.

Позади меня открылась дверь, и я медленно развернулась, дыша через нос. Там стоял Сет. Мои ноги коснулись пола.

— Тебе надо попытаться успокоиться, — сказал он. — Или ты обрушишь всё здание.

«Успокоиться?» Ох, дело дошло до настоящих жарких разборок.

Я рванула в его сторону, руку незаметно отведя назад. Мой кулак с шумом обрушился на его челюсть, тем самым откидывая назад его голову. Сет отступил на шаг назад и сложился вдвое, ухватившись за лицо. Вспышка боли, пронесшаяся сквозь мои суставы, ощущалась чертовски приятно.

— Боги, — проворчал он.

Резко выбросив ногу, я нанесла коленом удар Сету в живот. Грубое ругательство вырвалось из его рта, когда я собрала в пригоршню его рубашку и отбросила его назад. Он удержал себя, упершись одной рукой в стену.

— Ладно, — он сплюнул полный рот крови. — Признаю, я это заслужил.

Тупой шнур во мне не понимал моё неистовство, но зато ему нравилось, что я касалась его. По этой единственной причине, я резко опустилась вниз и развернулась. Я выбила из-под него ноги. Сет согнулся как бумажный мешок, падая набок на разрушенный пол.

Я вскочила на ноги и затем, отступив назад, встала в стойку.

Сет восстановился в рекордное время, его золотистые брови опустились.

— Ладно. Хочешь выплеснуть свою агрессию. Я весь в твоем распоряжении, Ангел.

— Не, — я нырнула под его руку и возникла позади него. — Называй, — я хлопнула руками по его плечам и подняла вверх колено. — Меня. Так!

Сет извернулся прежде, чем я успела поздороваться с его позвоночником. Он стоял лицом ко мне, откидывая длинные пряди волос со своих блестящих глаз.

— Давай. Сделай это, Ангел.

Звук, исходивший от меня, заставил бы большинство людей бежать прочь сломя голову.

Он поднял руку и общепринятым жестом показал «иди сюда, я тебя проучу».

— Выведи её из своего организма. Убить ты меня не сможешь.

Я не была уверена, была ли моя злоба настолько сильно нацелена на него, или просто из-за того, что его с легкостью можно было использовать в качестве удобной груши для битья, но я бросилась на него. Я нанесла удар ему в среднее сечение, откидывая его назад. Мы рухнули на то, что осталось от дубового стола, и перекувыркнулись через него. С довольно впечатляющим мастерством, Сет переместился и ударился об пол подо мной, принимая на себя основной удар от падения. Я оказалась на нем, зажав его между ногами. Мои руки поднялись, и я обрушила их на его грудь, повторяя это вновь и вновь. Я наносила ему удары, и я продолжала бить его. Его лицо затуманилось из-за внезапной влажности в моих глазах. Какого черта? Влажность усилилась и вырвалась на свободу. Мои руки болели, но я не могла остановиться. Слезы стремительным потоком катились вниз по моему лицу и всё то время… всё то время Сет позволял мне его избивать. Он не поднял руку. Он не остановил меня.

Моё тело трясло, а мои руки ломило от боли. Рыдание исходило из глубины меня, из того темного и прогнившего места, которое образовалось во мне в тот миг, когда Арес дробил мои кости. Мои кулаки опустились на грудь Сета еще раз, на этот раз гораздо слабее, и больше я их не смогла поднять. Я ссутулилась, мой подбородок упал мне на грудь, и я выплакала так много слёз, что с уверенностью могла сказать, что затопила бы ими целый мир.

— Прекращай, — Сет схватил мою руку. — Давай, Ангел, остановись.

Я питала надежду, что смогу остановить слезы, так как плакать, сидя верхом на Сете, не было моим идеальным способом зализывать свои раны, поскольку любила я делать это в одиночестве. Всё это выглядело так жалко и нелепо, но это было подобно тому, будто пломба, которая не позволяла мне выплакаться, была сломана. Теперь пути назад не было.

Сет изрек звук, и затем перекатился. Секунду спустя, я лежала на боку. На несколько долгих минут, мы просто растянулись на полу, как два идиота, его руки, словно тиски, сдерживали меня от попыток нанести еще какое-нибудь повреждение ему или же бедной, ни в чем неповинной, комнате. Потребовалось гораздо больше времени, чем обычно, чтобы поток слез, наконец, ослаб, и чтобы я смогла вполне успокоиться, дабы заговорить.

— Почему ты? — спросила я, мой голос был хриплым и звучал ужасно.

Сет медленно сел, притягивая меня на свои колени, прижимая меня к себе спиной.

— И почему не Айден?

Я не ответила, поскольку это было очевидно.

— Ты бы убила любого другого, кто бы вошел в эту комнату.

Моя голова обессилено поникла.

— Это бы не остановило его.

— Мне пришлось связать его и запихнуть в чулан, — когда я застыла, он стиснул крепче руки и рассмеялся. — Я всего лишь шучу. Я ничего не сделал такого, кроме как использовал своё смертельное оружие — логику. Аполлон, возможно, слегка его сдерживал, но он ждет, прямо за стенами этой комнаты.

— Логику? — рассмеялась я, и, хотя звук и ощущение этого не причиняли боли, для меня это прозвучало непривычно. — Ты никогда раньше ею не пользовался.

— Я знаю, — на несколько минут он затих. — Но я очень знаком с такого рода яростью, Алекс, и я понимаю, что ты чувствовала. И ты толком не разобралась со всем этим до сегодняшнего дня. Айден полагает, что знает, как ты себя чувствуешь, и может быть, у него и есть некое понятие об этом, но я знаю, что ты чувствовала, и я знаю через что ты прошла.

Я чувствовала себя всё ещё пристыженно, что каждый был посвящен в эти ужасные, гнусные моменты, когда я молила о смерти и жаждала её больше, чем когда-либо хотела чего-то иного. Это было так слабо, и я была такая сломленная, освежёванная до глубины души.

Сет положил свою голову на мою и вздохнул.

— Я не лгал. Я никогда не хотел, чтобы нечто подобное произошло. Из всего, что я сделал и чему стал причиной… это единственное за что я никогда не смогу попросить прощения.

И я не была уверена, что когда-либо полностью смогу простить ему это. Я знала, что не он это сделал со мной, но он сыграл значительную роль во всем этом. Но я так устала и просто… слишком натерпелась всего, чтобы всё ещё цепляться за гнев, потому что это было тем, чего Арес и хотел со своими сыновьями. Это ослабляло, убивало меня.

Я расслабилась и закрыла глаза, сосредоточившись на степенно поднимающейся и опускающейся груди Сета. Маленькая часть меня всё ещё, по ощущениям, была утеряна, и я сомневалась, что когда-либо смогу почувствовать себя цельной снова, или, если я действительно когда-либо смогу стать целой, но я понимала, что происходило прямо сейчас. Это была связь между нами, и то успокаивающее влияние, которое она оказывала на нас.

Сет уже делал такое ранее. Он использовал её, чтобы успокоить меня, когда у меня были ночные кошмары, и он использовал её, чтобы соединиться со мной и контролировать меня, но теперь, когда я была в своем самом уязвимом состоянии, он не применил связь, чтобы обмануть меня. Он использовал её, чтобы помочь мне.

Далеко не сразу, я пришла в ту форму, чтобы подняться и посмотреть в лицо реальности. Мои ноги и руки ощущались необычно вялым. Я оглянулась через плечо, посмотрев на Сета, и съежилась. Темно-малиновое пятно уже простиралось по всей его челюсти.

— Сожалею о твоем… лице.

Наши взгляды встретились, и кривобокая ухмылка появилась на его лице.

— Нет, тебе не жаль.

— Ты прав.

Сет шагнул вперед, а я с иронией посмотрела на него.

— Знаешь, ты можешь взять передышку, не так ли? Посвяти остаток дня на то, чтобы просто, ну не знаю, разобраться со всем этим. Отдохни.

Я была так истощена, как кто-то может ощущать подобное, только если пережил сильнейшее эмоциональное потрясение. Сама мысль пойти и положить свою маленькую голову на мягкую подушку была более привлекательной, чем поедание картофеля фри, обернутого в бекон.

— Я уверена, у Аполлона есть иная причина, чтобы показаться здесь, нежели выдергивать этих уродцев из меня.

— Он может подождать, — забота промелькнула в глазах Сета, и было странно видеть это. Всё то время, что я знала Сета, редко можно было, в самом деле, увидеть, чтобы он заботился о ком-то другом, кроме самого себя. Опять же, я не приписывала ему больше, чем он заслуживал. Я изменилась. Изменился и он.

— Нет. Я в порядке, — я повернулась к двери. — У нас нет времени на мой отдых.

— У нас есть время, — Сет последовал за мной. — Можно подумать, что завтра будет чем-то отличаться от сегодняшнего дня.

Кто на самом деле знал, было ли это правдой? Борясь с порывом согласиться и пойти найти ближайшую кровать, я открыла дверь. Дверь немного свешивалась с петель, так что при открытии она задевала пол, и открылась лишь наполовину. Я вздохнула, когда протиснулась в открывшуюся щель. Я не была удивлена, когда увидела прислонившихся к противоположной стене Айдена с Маркусом. Оба, казалось, слегка расслабились, когда они увидели меня, стоящую на ногах и, очевидно, не выглядевшую так, словно воткнула свою руку в электрическую розетку.

Тем не менее, я резко остановилась, когда мой взгляд сосредоточился снова на Айдене. Создавалось впечатление, будто я впервые его увидела — широкие скулы, полные, выразительные губы, его темные, непокорные волосы, и эти сверкающие дымчато-серые глаза. Завеса была сорвана с моих глаз, и я не могла — не хотела отводить взгляд в сторону. Насколько многое было затронуто сыновьями Ареса? По-видимому, всё.

Взгляд Маркуса переместился поверх моего плеча, и его брови поползи вверх. Легкая ухмылка приподняла уголок губ Айдена. Несомненно, он был счастлив увидеть, что я невредима, при том, что, с другой стороны, Сет выглядел так, словно напоролся на стену.

Первым в себя пришел мой дядя, шагнув вперёд.

— Ты в порядке, Александрия?

— За исключением того факта, что я только что изрыгнула двух богов, подобно пьяной студенточке? Я чувствую себя потрясающе.

Облегчение курсировало по его лицу. Он похлопал мне по плечу.

— Это моя племянница.

Я выдавила ухмылку в ответ на услышанное, в то время как следила за двумя парнями. Айден с Сетом осматривали друг друга так, словно собирались начать второй раунд мальчишечьих разборок.

Маркус стиснул моё плечо, и затем опустил руку. Для него это был целый ритуал по сближению, и я не была против этого. Я повернулась, обратив на себя внимание Сета. Мои глаза прищурились, а он в ответ свои закатил. Подняв руки вверх в качестве капитуляции, он развернулся и направился в кабинет ректора. Маркус последовал сразу же за ним. Прежде, чем войти в кабинет, Айден поймал мою руку и остановил меня. Мы остались одни в коридоре.

— Алекс, — произнес он, его голос был тихим и грубым.

Повернувшись к нему, я посмотрела вверх и встретилась с его внимательным взглядом. Мой рот приоткрылся, но внезапно возникший узел связал моё горло. Я бросилась вперед, упираясь лбом к его груди, и вдыхая его аромат. Он содрогнулся, и затем обнял меня своими сильными руками. Он склонил свою голову, прижавшись щекой к моей макушке, пока держал меня в крепком, трогательном объятии. Я уцепилась за него, словно расстроенная обезьянка, впитывая его тепло и всепоглощающе ощущая его. Нам надо было так много всего обсудить, но это объятие? Боги, я так нуждалась в этом объятии.

Я нуждалась в этом объятии Айдена.

— Чёрт, Алекс…

Крепко зажмурив глаза, я испустила приглушенный смех.

— Так забавно, когда ты ругаешься.

— Только ты можешь смеяться над нечто подобным, — ответил он, и я услышала ожившее изумление в его голосе. Кончики пальцев коснулись моего подбородка, и затем Айден приподнял мою голову, и мой взгляд встретился с взглядом его лунного света глаз.

— Теперь ты со мной?

Я сморгнула невыплаканные слёзы.

— Да. Да, с тобой.

— Хорошо, — его большой палец ласково поглаживал мою челюсть, пока его напряжённый взгляд изучал моё лицо. — Я счастлив, что ты вернулась.

Положив свою щеку в его ладонь, я усиленно сглотнула.

— Прости.

— Я единственный тут, кто должен извиняться, особенно за прошлую ночь. Я приревновал, а это было глупо, я понимаю, но я…

— Нет, — я слегка покачала головой. — Нет, ты имел право быть расстроенным, но я не об этом веду речь. Это не то, за что я извиняюсь.

Его брови приподнялись.

В груди у меня всё болело.

— Я знаю… Я знаю, что часть тебя нормально относилась к мысли о том, что у нас будет ребёнок. Я понимаю, что часть тебя даже испытывала радостное волнение, несмотря на всё остальное, и мне жаль, что, в итоге, это оказалось не тем, что происходило. Мне жаль, что всё было так, а не…

— Прекрати, — Айден склонил свой лоб к моему и скользнул своими сильными руками вверх, обхватывая мои щеки. — Ты не должна извиняться. Никогда. Ты поняла меня? Ничего из случившего не является твоей виной. И ты не сделала ничего неправильного. О чем мы думали? Это не важно.

— Ты должен быть разочарован, — прошептала я, обвивая пальцы вокруг его запястий.

— Никогда, — поклялся он. — Если уж на то пошло, я расстроен, что это случилось с тобой. Я чертовски взбешен из-за этого, но, Алекс, у нас впереди вся жизнь, чтобы вновь завести тот разговор и почувствовать себя также снова.

У меня перехватило дыхание.

— Ты прекрасен.

— И ты знаешь, что это не так.

— Это так.

Позади нас послышался звук прочищаемого горла, и затем Аполлон произнес:

— Серьезно, вы двое? Неужто вы пытаетесь заставить бога ждать вас или вроде того.

Айден отступил, тихо пробормотав.

— Иногда я его ненавижу.

Мои губы изогнулись в улыбке.

— Иногда.

— Я слышал это, — сказал Аполлон. — Я более чем уверен, что есть кое-кто, кого ты ненавидишь больше, чем меня. Я обоим вам дам подсказку. Начинается на С и заканчивается на Т.

Из офиса послышалось сердитое пыхтение.

Я расплылась в широкой улыбке.

— Ну, это верно подмечено, — глаза Айдена были сосредоточены на мне. — Ты хочешь заняться этим прямо сейчас?

Я кивнула, и тогда Айден склонил голову еще раз, целуя меня так, что это воистину ощущалось, как в самый первый раз. Когда он поднял голову, его глаза светились всеми теми чувствами, которые он испытывал в этот момент. Я знала, что то, что он сказал несколько минут назад, было правдой. Он верит, что у нас есть вся жизнь впереди, чтобы почувствовать этот необычный маленький росток надежды вновь, и я ухватилась за это.

Вместе, мы развернулись и прошли мимо Аполлона. Он последовал за нами и занял позицию в центре кабинета.

— Ну, банда в сборе. Почти что. Отсутствует несколько, но и так сойдет.

Отсутствовали Солос, Люк и Оливия, и это казалось неправильным, что их тут не было. И казалось это чрезвычайно странным, что присутствовал Сет. Он прислонился к стене, на которой когда-то висели кинжалы. Увидев мой взгляд, он изогнул бровь.

— Твоя метка должна была исчезнуть, а это значит, что близнецы не смогут вернуться в тебя, — сказал Аполлон, и я подавила в себе желание задернуть рубашку и проверить это прямо на месте. Затем он повернулся к Сету: — А ты не думай, что у нас с тобой всё хорошо. Это здорово, конечно, что ты больше не «маленький сукин сын Ареса», но ты всё ещё говнюк.

Айден подавился от смеха.

— И я очень надеюсь, что твоя челюсть действительно болит, — добавил Аполлон.

Сет самодовольно ухмыльнулся.

— Эй, если ты вновь хочешь провести несколько раундов, Золотой Мальчик, мы можем это организовать.

— Какое убойное начало второй встречи Убойной Армии, — пробормотал Дикон.

Воздух вокруг Аполлона затрещал, и я испустила громкой вздох, и подперла собою кресло.

— Так я полагаю, что у тебя есть причина появиться здесь, помимо помощи мне и желания поругаться с Сетом.

— Верно.

Я ждала, и когда Аполлон более ничего не сказал, я скрестила руки на груди.

— И что это за причина?

— Нам нужен план, — ответил он.

— Ух ты, — Сет сложил руки. — Какая уникальная идея.

— Сет, — зашипела я, бросая в его сторону взгляд.

— Все нормально, — ответил Аполлон, улыбаясь Сету совершенно жутким «спрячьте своих детей» образом. — Когда ты меньше всего этого будешь ожидать, я превращу тебя в розовый цветок, который будет пахнуть, как кошачья моча.

Я подавилась от смеха.

— О, боги мои…

Глаза Сета сузились до тонких, янтарных щелочек, но прежде, чем он смог что-либо выпалить в ответ, абсолютно другой разговор поднялся на поверхность из глубин моего собственного ада.

— Мне жаль, — Маркус прислонился к столу, выглядя при этом немного болезненным. — Я единственный, кто озадачен тем фактом, что те двое думают, что они могут быть… что ты могла бы быть…что возможно мог быть…?

— Что мы могли бы сделать тебя двоюродным дедушкой, — дополнила я, поскольку, было очевидно, что он исчерпал все слова. Его глаза сузились, и жар опалил мои щеки: — Мы можем не обсуждать это прямо сейчас?

— Я поддерживаю это, — пробормотал Айден, неуклюже передвинувшись.

— Я не согласен, — «спрячьте своих детей» улыбка аполлона теперь растянулась на всё его лицо. — Этот разговор будет феноменально увлекательным.

— Для тебя, — Айден послал ему мрачный взгляд.

— Именно, — ответил бог.

Маркус проигнорировал это.

— Я не знаю, сколько раз я должен вам обоим говорить, что вы не должны делить одну комнату на двоих, — он повернулся ко мне. — Меня не волнует, сколько тебе лет или то, что ты Аполлион, Александрия. Ты моя племянница; следовательно, я несу за тебя ответственность. А ты? — он резко развернулся к Айдену, глаза у которого широко распахнулись. — Ты прекрасно всё знаешь.

— О, боги мои, — простонала я. Я лучше пробегу голой через школьный двор, нежели вести этот разговор с моим дядей и в присутствии слушателей. Особенно, в присутствии таких слушателей.

— Не «о, боги мои» мне, — цвет вернулся к лицу Маркуса. Теперь оно было красным. — Неужели я действительно должен провести с тобой беседу об ответственном отношении к сексуальной активности?

Сет выглядел так, словно хотел воткнуть кинжал себе же в глаз.

— Полагаю, что должен, — посоветовал Аполлон.

— Ох! Кто бы говорил! — я развернулась к Аполлону. — Серьезно? Если я в поисковике Google задам запрос «безответственная сексуальная активность» передо мной появится твоя фотография!

Аполлон состроил мне гримасу — точнее, сделал такое лицо, словно ему было десять лет от роду или что-то вроде того.

Теперь Маркус смотрел на Айдена так, будто хотел вытащить свой кинжал и применить его на Айдене, на том месте, что было гораздо ниже глазных яблок.

— Ладно, теперь мы можем вернуться к важному делу? — настаивала я, теряя своё терпение. — Если нет, тогда это просто пустая трата времени, и я тогда пойду спать. А, может, еще займусь безответственным сексом, поскольку у меня реально был паршивый день!

Пять пар глаз уставилось на меня. Одна пара глаз была особенно заинтересована тем, что я только что произнесла.

— Что? — я закатила глаза, нахмурившись. — Продолжайте.

Аполлон послал Сету еще один язвительный взгляд, который, я была уверена, не был последним в чреде взглядов адресованных Первому. — Как я и сказал, нам нужен план, и, несмотря на то, что у меня множество талантов…

По какой-то причине я не смогла сдержаться и посмотрела на Дикона. Он покраснел.

— Я не стратег, в отличие от Ареса.

Достаточно было одного взгляда на лицо Сета, чтобы понять, что он задавался вопросом, зачем Аполлон появился здесь, но до того, как он смог озвучить своё мнение, еще один надлом энергии быстро и легко рассек воздух. Эфир в моих венах, и знаки стремительно всплыли на поверхность кожи. Мы с Сетом застыли в ожидании.

Появилась мерцающая синим светом форма и затем начала принимать осязаемое состояние рядом с Аполлоном. За секунду до этого ничего не происходило, кроме сверкающего каскада, а теперь там стояла высокая женщина, брюнетка, одетая в подогнанный по фигуре деловой костюм. Её волосы были убраны назад в тугой пучок, который ни на йоту не убавлял неземной красоты её лица. В её худых, без малого утонченного вида, руках, она держала скрученный пергамент.

Боги были как опоссумы. Ты мог прожить целую жизнь, так и не встретив ни одного, но как только ты повстречаешь одного из них, ты обнаружишь целую сумасшедшую семейку.

Все чистокровные в кабинете раскланивались, оставив нас с Сетом, стоящими во весь рост, подобно двум кретинам. Мы, должно быть, были слегка медлительными в проявлении уважения. Казалось, будто богиня этого не заметила или её это вообще не беспокоило.

— Афина, будь добра, познакомься с… ах, Армией Потрясных, — Аполлон изогнул бровь. — Или как там они себя называют.

Богиня мудрости, стратегии, и целой уймы других вещей, наклонила голову.

— Милой название.

— Милый костюмчик, — сказала я, мой взгляд нырнул к её остроконечным туфлям на высоком каблуке.

Её исключительно белые глаза сосредоточились на мне, и один уголок её губ приподнялся.

— Я приобрела его в «Сакс» вместе с этой великолепной кожаной сумкой и этими ради-которых-можно-и-умереть туфлями.

— Ох, — я мельком взглянула на Айдена. Но он старательно меня игнорировал. — Они тоже очень милые.

Она прошествовала вперед, положив пергамент на стол. Маркус сглотнул и отступил в сторону, предоставляя богине свободное пространство. Это была карта. В действительности, это оказалась кое-как нарисованная карта с указанием деревьев, гор, которые выглядели подобно повернутым вверх тормашками символам V, и палочками, которые указывали людей. Очевидно, рисование не являлось одним из умений Афины.

— План, и я предполагаю, что ничего не изменилось, — они призадумалась, искоса поглядывая то на меня, то на Сета, — потребуется Убийца Богов, чтобы подобраться близко к Аресу. В настоящее время, он устроил стоянку вне…

— В Касткилл, — перебил Сет, и я тут же подумала о своем отце. Он был там. Сет передвинулся вперед, разглядывая карту: — В его свите столько же Стражей, сколько я привел сюда со мной, плюс смертные. Все они находятся под внушением.

— Под внушением Ареса? — спросил Маркус, и когда Сет кивнул, мой дядя вздохнул. — Ведь нет же никакого способа прервать внушение бога, не так ли?

— Нет, пока ты не уничтожил бога, примерно так мы полагаем, — сказал Аполлон. — Дионис подтвердил, что смертные разбили лагерь в нескольких милях от Катскилл.

— Нам придется пройти мимо них, а затем через стены Нью-Йоркского Ковенанта, которые охраняются Стражами, — Сет постучал пальцем вдоль, по-видимому, неправильной формы кирпичной стены, прищурившись. — Но это не всё. Арес усиленно охраняется.

— Охраняется кем? — поинтересовалась я.

— Демонами, — сказал Сет, отводя взгляд в сторону. — И ты знаешь, как он контролирует их.

Мой желудок начало мутить. Как и меня саму. Он кормил их чистокровными и, вероятно, полукровками — обед взамен на лояльность. Я вспомнила те дни, когда Консул не верил, что демоны могут мыслить. Теперь демоны, весьма вероятно, осушили досуха этих членов Совета.

— И автоматами, — Афина взглянула на Аполлона. — Гефест полностью утратил над ними контроль.

Бог вздохнул.

— Не начинай.

Она сощурила глаза.

— Я предупреждала всех вас, что использовать их было плохой затеей. У нас не было никакого представления, какой бог был ответственен за это, и использовать существа, созданные для войны, без такого знания было провальным планом.

Так и было. Огнедышащие создания, представлявшие собой полу-машины, полу-быки были обращены против нас и теперь находились под контролем Ареса.

— Так что, твоей…, — ей носик сморщился. — Твоей Потрясной Армии придется пройти не только мимо смертных, они встретятся со стражами, демонами и автоматами еще до того, как доберутся до Ареса.

Айден сложил руки.

— Так и есть, только если он не явится за нами, как только мы сделаем шаг за ворота Университета.

— Он не явится, — Афина, постучав пальцем по квадрату на карте, что я предположила, было намеком на здание Ковенанта. — Он знает, насколько сильно он окопался, и передислокация армии сделает его уязвимым для атаки. До того, как Первый оставил его, он бы рискнул. Но сейчас, когда он знает, что за ним придет Убийца Богов. Он останется там, где он находится, и будет ждать, когда ты придешь за ним. Он знает, что ты понесешь потери в процессе.

Правда легла тяжелым бременем. Мы понесем потери.

— Пройти через смертных будет не сложно, — продолжила она. — Потеря их жизней будет печальным событием, но мы должны пожертвовать несколькими, чтобы спасти большинство. Затем будут Стражи, демоны и автоматы, но лишь сражение с Аресом лишит всего подчистую.

— Мы не можем просто убить его ударом божественной молнии, посланной Убийцем Богов, и покончим с этим?

Афина изогнула бровь.

— Не похоже, что он будет стоять смирно и позволит тебе сделать это, и мы знаем, что произошло в прошлый раз, когда ты дала ему отпор.

— Спасибо за напоминание, — пробормотала я.

— Я лишь использовала это, чтобы подметить столь важный момент. Никто из вас не подготовлен к битве с богом, не говоря уже о битве с Аресом. Даже я не смогу подготовить вас, не настолько эффективно. Он сможет, и он превзойдет вас в маневрировании и просчитает все ваши планы, и он знает это, — Афина махнула рукой на карту, и она исчезла. Ловкий трюк. Я позавидовала.

— Так ты подразумеваешь, что мы не сможем повергнуть его, даже при наличии Убийцы Богов? — поинтересовался Маркус, и морщинки вокруг его глаз стали более заметными.

— Нет, — она посмотрела на всех нас и взобралась на стол, с притворной скромностью скрещивая ноги. — Война это отчасти сила, отчасти умение, и отчасти психология. У нас есть сила в виде Аполлионов и Стражей, но у нас нет навыков, и у нас нет ничего, что могло бы обеспокоить Ареса. Без последних двух факторов, мы не одержим успеха.

Я нахмурилась.

— Ты также богиня угнетающих фактов?

Аполлон фыркнул.

— Я просто стараюсь быть реалисткой, — невозмутимо заметила она. — Но у меня есть идея.

Начинается. Немного волнения гулко пронеслось по мне. Идея была лучшей, чем всё остальное, о чём она разглагольствовала, но прямо сейчас, мне не требовалось присутствие Фобоса с Деймосом внутри моей головы, чтобы понять, что мы затеяли суицидальную миссию.

— Это рискованная затея, но на самом деле, у нас нет другого выбора. Если Убийца Богов падёт, наступит тотальная война, и мы знаем, что произошло в прошлый раз, когда боги затеяли войну, — сказала Афина.

Айден перенес свой вес.

— Погибли тысячи.

— И на этот раз будут миллионы смертей, — Аполлон внимательно смотрел на богиню. — Что у тебя за идея?

Появилась кроткая улыбка.

— Мы используем Персеса.

Аполлон застыл на месте, и я не могла понять причину такой реакции.

— Полубог? Мы что собираемся пойти и убить Медузу или нечто в этом роде?

— Нет. Не Персея. Персеса.

Я с изумлением на неё смотрела.

— Ладно. Признаю, я спала или рисовала каракули на большинстве уроков. Я вообще не понимаю, о чем ты ведешь речь.

— Какое славное открытие, — Маркус просверлил меня своим «глава всей профессуры» пристальным взглядом. Я сникла, как бедный маленький цветочек, который остался на открытом солнце без воды.

— Персес — бог разрушения и войны, — объяснил Аполлон, его глаза были широко распахнуты. — Он был практически несокрушим и практически неудержим.

Я покачала головой, пока мельком поглядывала на Айдена, с облегчением заметив, что он выглядит таким же растерянным, как и я.

— Ладно. Получается, есть еще один бог войны, о котором я не осведомлена?

— Вы, ребята, размножаетесь, как кролики, — добавил Сет, слегка ухмыляясь. — Вполне возможно, что мы и не слышали о нём.

Губы Дикона подёрнуло улыбкой, но следующие слова Афины стерли улыбку с его лица и заставили умолкнуть всех присутствующих в кабинете.

— Нет, — сказала она. — Персес не с Олимпа. Он — Титан, бог разрушения.