Страха не существует

Глава 65

— И как я его вывезу, если он запрещен к экспорту? — задумчиво спросила я, рассматривая кулон на свету.

Мы сидели в ресторане с таким ценником, что я на мгновение подумала, будто оказалась в Иркенгое. Расположившийся напротив Кирион прикладывал к медленно срастающейся сломанной челюсти лед из ведерка с алым игристым вином.

— Обладатели пропуска от уровня консула и выше не подлежат досмотру, — сквозь сжатые зубы проговорил принц. Открывать рот он не мог по понятным причинам — кости бы встали неправильно и пришлось бы заново ломать.

— Удобно, — удивилась я, пряча артефакт в карман. Вещица и правда полезная, только жрала магию, как заклятие высшего порядка. Впрочем, почему как — в ней и правда было закупорено такое заклинание.

Ресторан предлагал кухню мира Железа, и я с совершенно искренним оскалом попросила Кириона прокомментировать каждый, каждый пункт меню. Парень покорно отрабатывал наказание за собственную фривольность.

В итоге я заказала половину наименований из банального любопытства. Принцу пришлось довольствоваться двойной порцией бульончика: била я от души, хорошо поставленным отцом ударом, так что до завтра полноценно раскрыть пасть у него не получится.

Однако это не мешало Кириону трещать без умолку. Будь мы тут оба с официальным визитом, происшествие в лавке стало бы скандалом и попало бы на первые полосы всех газет всех миров. Но поскольку мы присутствовали в мире Воздуха как бы инкогнито, вместо официальных извинений и внушительных откупных, заглаживать вину Кириону пришлось только передо мной и всего лишь в дорогом ресторане.

За время обеда я успела узнать о принце не все, но многое. Он был старшим сыном, что в матриархальном мире примерно так же бесполезно, как быть дочерью в патриархальном. Тем не менее, все мужчины королевских кровей в мире Железа обязаны были получить высшее военное образование, отслужить в армии, а особо удачливые даже могли вернуться ко двору. Кириона ко двору вернула сестра — юная принцесса заблаговременно озаботилась укреплением собственных позиций во внутренней политике.

Где-то между рассказами про невзгоды военных и веселую жизнь светских аристократов я отвлекалась. Напротив ресторана располагалась артефактная оружейная лавка, что само по себе звучало убойно. За кованым забором можно было рассмотреть двор, служивший выставочной витриной под открытым небом. Мое внимание привлек один из покупателей, пробовавший чудно́й меч.

Меч с составным лезвием, насаженным на кнут.

Я даже приподнялась из-за стола, чтобы лучше рассмотреть демонстрацию.

— А, мечи Иртан, — понимающе кивнул Кирион. — Они хороши, но по-настоящему управляться с ними могут лишь наследники дома.

Мне аж подпрыгнуть захотелось от сделанного открытия.

Иртар.

вИРТАНен.

— Никогда о них не слышала. Это род воздушных? — небрежно спросила я.

Принц хохотнул, а затем застонал — челюсть непрозрачно намекала держать зубы сжатыми.

— Нет, это род мира Железа. Они вот уже пару веков сильно в немилости у нашей короны за то, что младшая ветвь их рода продала уникальную разработку в мир Воздуха. Те, как ты видишь, немного ее усовершенствовали и теперь такой меч можно изготовить для жителя любого мира.

— Выходит, Иртанам удалось получить местное гражданство?

— Представления не имею, — пожал плечами принц, — никогда не интересовался их дальнейшей судьбой. Не удивлюсь, если их род загнулся где-то на задворках мира Воздуха.

Ага, загнется он, как же.

— Хочешь такой? — неожиданно спросил Кирион, кивая на оружейную лавку за окном.

Я с завистью вспомнила, как Дигорн обращался со своим мечом. А еще, что огненным женщинам полагалось уметь обращаться с огненной гардой, которая лично мне никак не давалась.

— Так дешево я тебе не дам откупиться.

Мужчина хмыкнул:

— Ну по крайней мере я попытался.

Подошла официантка и с весьма заинтересованным видом принялась выставлять на наш стол заказ. Я бы на ее месте тоже бы изнывала от любопытства — не каждый день два человека заказывали обед на четверых.

— Милочка, и попросите все-таки поваров проветрить кухню. Не знаю, что у вас там сгорело, но даже здесь мы чувствуем этот малоприятный запах. Это, знаете ли, не способствует принятию пищи и чаевым.

— Но, лорд, у нас никогда ничего не пригорает, — с уверенностью священнослужителя возразила официантка.

— Да? То есть хотите сказать, я один ощущаю этот дивный запах? Принюхайтесь, ну же. И да, не советую лгать, моя спутница виртуозно распознает ложь.

— Кирион, оставь, пожалуйста, девушку в покое, — попросила я, пододвигая к себе одну из тарелок.

— Ну еще чего, за что я плачу такие деньги? — возмутился он.

— Принесите, пожалуйста, еще льда, — отложив приборы, попросила я, спасая несчастную официантку от принца.

— Сольвейг, я понимаю, что…

— Если ты сейчас скажешь, что я выросла на задворках цивилизации и ничего не понимаю в заведениях высокой кухни, я тебе еще что-нибудь сломаю, — перебила его я, закатывая рукав на левой руке и демонстрируя запястье.

От такой долгой работы артефакт-переводчик раскалился и теперь медленно прожигал кожу. У принца Железа расширились глаза, он даже потянулся к моей руке с явным намерением сорвать браслет, но я предостерегающе подняла ладонь.

— Спокойно. Регенерация работает быстрее, чем он успевает добраться до мяса.

— Ссссольвейг, — процедил сквозь сжатые зубы железный, — это ненормально. Ты весь день так ходишь? Ты должна его снять немедленно.

— Тогда я не смогу с тобой нормально разговаривать, — возразила я. — Да и вообще с кем бы то ни было здесь.

— Почему ты носишь это казенное барахло? Тебе нужен нормальный универсальный переводчик.

— Зачем? — удивилась я. — Хороший стоит как три твоих запрещенных кулона. А этот нагрелся, потому что я общаюсь с тобой весь день. Но это только сегодня.

— Ты же вредишь сама себе!

— Нет, вредит мне общение с тобой, а если точнее — артефакт от общения с тобой.

Кирион еще сильнее — хотя, казалось бы, куда сильнее? — сжал зубы, запрокинул голову и застонал.

— Знаешь, кого ты мне сейчас напомнил? — мило улыбнулась я.

Парень мрачно посмотрел на меня.

— Моего отца! Он вот прям с таким же видом смотрел, когда я первый раз притащила с прогулки тушу крагула и попросила освежевать его, чтобы повесить шкуру в своей комнате.

У принца Железа дернулся глаз. Он явно знал, что такое крагулы, а мое намеренное сравнение его с отцом было вообще ударом под дых. На самом деле у нас была не такая уж и большая разница в возрасте, но мне уж очень хотелось отыграться за тот наглый поцелуй. И сломанной челюсти было определенно недостаточно.

— В тебе никакой логики, чистый Хаос, — прошипел Кирион.

— Прямиком из океана, — пропела я с улыбкой. — Кстати, ты обещал показать публичную библиотеку.

— Доедай, — процедил принц. — Молча.

Молча так молча. Как будто я тут байки травила о тяжкой доле ненаследного аристократа.

Спустя два часа и полторы бутылки недурного вина мы любовались на публичную библиотеку Ламасара.

Библиотека располагалась на собственной, отдельной площадке, занимала внушительную территорию и имела всего два этажа. Кирион объяснил, что подобное размазывание по площади упрощает левитацию строения, в котором помимо собственного веса еще и вес книг.

Здание имело форму буквы «П», двускатную крышу, колонны у парадного входа и барельефы по первому практически безоконному этажу. Зато вот второй этаж был одно сплошное стекло.

— На первом этаже — хранилище, а на втором — читальный зал, — пояснил принц Железа.

— Впечатляет.

— Внутренний двор довольно симпатичный, но отсюда не видно.

— На днях посмотрю, — улыбнулась я и, повернувшись к Кириону, начала прощаться: — Спасибо за сегодняшний день, хоть ты и подвел меня вплотную к межмировому скандалу.

— Но он еще не закончился, — мягко возразил принц.

— Слушай, уже даже солнце почти село, — устало сказала я.

— Именно поэтому я хочу показать тебе еще кое-что. Здесь недалеко.

Я смотрела на принца с видом великой мученицы, перебивая в голове фразы для отказа, но чтоб без нецензурной лексики.

— Пожалуйста.

— Ладно, демон с тобой, — нехотя согласилась я.

В конце концов, вряд ли мы с ним еще когда-нибудь увидимся, можно и оттянуть прощание. Железный лорд галантно предложил локоть, от которого я демонстративно отказалась, и повел меня куда-то вглубь района по узким, плохо освещенным улицам. Я даже успела прикинуть, как буду здесь отбиваться, когда мы внезапно вышли на открытое пространство.

Это была небольшая смотровая площадка, коих много в Ламасаре. Пара малолюдных кофеен в прилегающих домах бросали теплый свет на площадь. Я думала, меня поведут задабривать сладеньким, но нет: Кирион уверенно шагал к парапету. Полная мрачных мыслей я крайне нехотя подошла к нему.

И ахнула от восхищения.

Солнце уже давно село и над нашими головами распростерла свои объятия ночь. Редкие звезды, надкушенная луна и тусклый отблеск Бриллиантовых дорог. Внизу же бурлила непроглядная тьма, обманчиво-мягкая, точно матовая, пугающе бездонная. И между этими двумя иссиня-черными полотнами оранжево-алым росчерком полыхала узкая линия горизонта.

— Как красиво, — прошептала я, опираясь локтями на белый щербатый камень.

— Ни в одном из миров ты не увидишь ничего похожего, — Кирион повторил мою позу.

— Спасибо за день, — поблагодарила я, смотря на закат.

— А вот теперь ты искренна, — усмехнулся принц.

— Ты омерзителен.

— Я знаю, — просто ответил он.

Мы замолчали, наблюдая, как догорает день, думая каждый о своем. Когда стемнело окончательно, и даже мое огненное зрение не позволяло угадать, где заканчивается небо и начинается бездна, Кирион поймал экипаж и довез до дома, где меня ждали дневные покупки и довольно встревоженные парни.

А наутро курьер принес небольшую коробочку из железного дерева, перевязанную черной с золотым отливом лентой. Внутри лежал браслет изысканный работы и записка «Чтобы мы всегда могли говорить на одном языке».