Странствия «Звездного волка»

Письмо

Кори предоставили месяц отпуска.

Этого оказалось мало.

Даже если бы ему дали год, то и его бы не хватило.

Первые дни перед глазами у него все плыло, в голове ни на секунду не утихал раскатистый гул.

Его пичкали успокоительными, проводили сеансы психотерапии, но из глаз у него текли слезы. Когда слезы наконец иссякли, его выписали, и он поселился в квартире для офицеров флота. Первым делом он заказал андроида-болсовера, и как только заказ прибыл, набросился на него с дубинкой. Вначале андроид сносил побои с улыбкой, затем от его лица отхлынула краска, взгляд обеспокоенно заметался. Кори снова и снова наносил беспорядочные удары. Андроид стал отступать. Кори последовал за ним. Вскоре зажатый в угол андроид, стоя на коленях, взмолился о пощаде.

Кори и этого было мало.

Когда андроид затих, Кори принялся крушить все в квартире. Он оставил заметные вмятины на твердых металлических стенах, разбил все, что можно было разбить. Поначалу отчаяние придавало ему сил, но постепенно движения замедлились, в коленях появилась дрожь. Он упал раз, потом другой. Очнулся Кори у стены, весь перепачканный собственной кровью из многочисленных порезов и ссадин на руках. Но и этого ему было мало.

Он принялся ходить кругами. Шли часы, а он, как заведенный, все кружил, кружил, кружил по комнате, и щеки его снова были мокры от слез. Наконец он упал, ослабев настолько, что не мог даже умереть. Он лежал на полу и представлял гибель цветущего мира — планеты Шалин.

Через некоторое время в голове появилась звенящая пустота, и ему даже удалось встать. Кое-как он доковылял до душа. Полчаса под упругими ледяными струями помогли ему прийти в себя, но не до конца.

Он вернулся в комнату и попытался дозвониться до друзей и знакомых. Кораблей в Звездном Доке оказалось немного, но они все же были, а вот офицера, пожелавшего поговорить с Кори, не нашлось.

Кори лег спать. Сон пришел на удивление быстро, и проснулся он через восемнадцать часов.

Но и сон не принес Кори облегчения. Случайно увидев свое отражение в зеркале, Кори не сразу узнал себя, настолько опухло от слез и потемнело от горя его лицо, а глаза воспалились и покраснели.

На столе лежал пакет.

Письмо.

На прямоугольной пластиковой пластине от руки было аккуратно выведено:

«Мы тебя очень любим».

На глазах опять выступили слезы, и он трясущейся рукой вставил карточку в настольный ридер.

В комнате возникли его жена и двое сыновей. Их лица ласкал согретый солнечными лучами ветерок. Тимми и Робби расхохотались и закричали:

— Привет, па!

— Бегите же, обнимите отца, — велела им Кэрол.

И они рванулись к Кори. Тот встал на одно колено и раскинул руки, но голографические изображения, даже не коснувшись его, пронеслись мимо.

Подошла Кэрол, Кори поднялся на ноги, и она запрокинула лицо для поцелуя. Сквозь слезы он уже с трудом различал до боли знакомые черты.

— Мы гордимся тобой, но если бы ты только знал, до чего нам тебя не хватает, — сказала Кэрол. — Джон, возвращайся домой поскорей. Нам очень хочется быть вместе.

— И мне, — едва слышно пробормотал он.

Но она его не слышала. Ее уже не было на белом свете. Осталась только карточка с последним посланием.

На борт ЛС-1187 Кори вернулся совершенно другим человеком.

Экипаж сразу уловил эту разительную перемену и старался держаться от него подальше. И немудрено, ведь даже когда он отдыхал, в нем чувствовалась угроза, а оказаться мишенью для его гнева не хотел никто.