Страсти гневных амазонок

11

– Хелло, Мендел! – бодро поприветствовал я секретаршу.

– А тебе известно, что сейчас половина восьмого – со злостью бросила она в трубку.

– Естественно, – усмехнулся я. – Через час пятнадцать ты должна быть в конторе, вот я и решил, что звоню в самое время. Или ты надумала оставить оскорбительную для тебя должность?

– По твоей милости я не спала всю ночь и могла бы прийти на работу позже, – все еще сердито ответила Мендел.

– Это в чем же я провинился?

– Интересно, по чьей просьбе я наняла детектива в Нью-Йорке? – язвительно спросила она. – Этот тип позвонил мне в половине третьего, поскольку у них, видите ли, уже день! Зачем только я дала ему свой домашний телефон! Да и тебе тоже!

– Мендел, дорогая, можешь гулять два дня, – сказал я возбужденно, – только сначала расскажи, что он сообщил!

– А в чем дело, Рэнди? Где твои олимпийское спокойствие и гипертрофированная сексуальность? Ты не заболел? – заботливо спросила секретарша.

Я немного разозлился на ее психологические экскурсы в свой адрес, но все же сказал:

– Сегодня ночью совершено еще одно убийство. Во всяком случае, я так думаю. Женщина умерла от чрезмерной дозы снотворного. Мы тут с одним журналистом сторожили у нее под дверью, никто посторонний не входил, а она спокойненько умерла в своей постели, представляешь?

– Бедняжка, – посочувствовала Мендел, хотя и совершенно не понятно, кому. – Может быть, это все-таки самоубийство? – спросила она.

– Мало вероятно. Эта женщина – бывшая жена убитого накануне Натаниэла Нибела, улавливаешь связь? Но вся шутка в том, что снотворное выписано ей врачом. А в комнате Дорис никого не было, Ланетта Холмс не отходила от нее почти весь день, понимаешь?

– Да, да, ну и что?

– А то, что я не понимаю, зачем бы ей убивать Дорис, даже если предположить, что муж этой несчастной убит по ее распоряжению!

– Ну и как ты намерен это выяснить?

– Надеюсь на твою помощь, – льстиво заявил я. – Если ты сможешь вразумительно передать сообщение из Нью-Йорка, может я и найду там какую зацепку.

– Если ты думаешь, что я до сих пор сплю, то заблуждаешься! – выпалила секретарша. – Подожди, сейчас найду блокнот, не помню, куда сунула его ночью…

Минуты через две снова взяла трубку.

– Слушай, с Бертом Томасом детектив встретился. Тот сказал, что его дочь пропала тридцать восемь дней назад, зовут ее Белинда. Пока она училась в школе, никаких конфликтов с родителями не возникало, по его словам дочь всегда была веселой и славной девочкой. А сейчас он убежден, что она стала наркоманкой: после исчезновения в ее комнате нашли сломанную иглу для инъекций, правда, ничего другого.

Мистер Томас сказал, что поведение дочери в последнее время настораживало их, казалось, будто она что-то скрывает от родителей, но они, по его словам, не лезли к ней в душу, полагая, что это типичный момент взросления. Ну как, уловил твой адвокатский ум нюансы ситуации?

– Меня огорчает одно: пока что ты не сообщила ничего интересного, – отпарировал я.

– Для тебя же стараюсь! – Мендел фыркнула. – Конечно, я могу опустить подробности, а если среди них окажется и твоя зацепка? – ехидно спросила она.

– Ну, хорошо, хорошо, – сдался я.

– После школы Белинда поступила в университет и вскоре примкнула к женскому освободительному движению, часто принимала участие в различных митингах и акциях протеста. Месяца два спустя девочка стала очень скрытной, часто запиралась в комнате, не ночевала дома и отказывалась говорить, где была. В доме начались скандалы. Сначала мистер Томас и не подумал обвинять амазонок, напротив, он решил обратиться в общество, надеясь, что женщины, с которыми дочь общается вне дома, смогут повлиять на нее благотворно, поскольку лучше знают ее нынешние интересы. Он встретился с некой Вирджинией Лассар, представительницей от союза амазонок, но она сообщила, что Белинда давно не посещает их заседаний. Ах, что же я… – сбилась Мендел. – Эта Лассар не просто представительница, она была президентом манхеттенской группы…

– Была?

– Имей же терпение. Я все скажу, – отрезала девушка. – Через неделю после этой встречи Белинда ушла из дома и не вернулась ни в тот день, ни на следующий. Он заявил в полицию, те не нашли никаких следов ее пребывания, ничего не знали о ней знакомые, в обществе амазонок – тоже. Но на третий день отец случайно увидел ее в магазине. Она была не одна и, заметив его, скрылась вместе со своей спутницей. Он шел за ними до Рокфеллер-центра, а там потерял.

– Мой адвокатский умишко подсказывает, что ее спутницей была Вирджиния Лассар, – вставил я.

– Ну почему ты не даешь мне удивить тебя! – возмутилась Мендел. – Да, мистер Томас утверждает именно так. Он поднял большой шум, к мисс Лассар направилась полиция, и та долго объясняла, как Белинда ненавидит родителей и не желает их знать. Она сказала, что до встречи в магазине девушка действительно скрывалась у нее, а потом исчезла так внезапно, что мисс Лассар не может даже предположить, куда она делась. Полицейские удовлетворились объяснениями, ведь подобное происходит сейчас довольно часто. Но мистер Томас не поверил ни единому слову. Он уверен, что его дочь сама, без чьего-либо наущения, никогда не стала бы скрываться от них. Больше того, он говорит, что если бы дочь изъявила желание жить самостоятельно, они бы не стали препятствовать ей! Да, он даже утверждает, что совсем незадолго до исчезновения они обсуждали этот вопрос с дочерью, и он предложил, если она надумает уйти, материальную поддержку на время учебы.

Полиция не предпринимала никаких шагов, тогда мистер Томас нанял частного детектива, и он очень быстро обнаружил ряд интересных фактов. Но тут произошло еще одно событие…

– Пропала Вирджиния Лассар, – незамедлительно сказал я.

Мендел, кажется, поперхнулась.

– Ты невыносим! – крикнула она.

– Что удалось сделать детективу?

– Он обнаружил следы девчонки в одном… весьма легкомысленном доме… Вероятно, ему пришлось стать клиентом этого заведения, чтобы добыть информацию! – Мендел фыркнула, сдерживая смех. – Не знаю, похож ли он на тебя, но это испытание детектив перенес, как мне показалось, совершенно спокойно…

– Что он узнал там? – нетерпеливо перебил я.

– Белинда в самом деле баловалась наркотиками, однажды у нее был припадок истерии, она пыталась покончить с собой. А потом кто-то переправил ее куда-то на юг.

– И это все?

– Детектив продолжает поиски. Мистер Томас высказал предположение, что мисс Лассар – агент преступной организации, торгующей девушками. И либо эта шайка вся скрывается под вывеской «Гневных амазонок», либо запустила в общество свои щупальца, и его дочь – не первая их жертва.

– У этих предположений есть основание?

– Да, я поняла, что детектив кое-что знает. В том доме он разговорил одну девицу, которая сказала, что сначала тоже была участницей женского движения, а потом оказалась в этом местечке…

– Мендел, ты сообщила мне бесценные сведения! – воскликнул я. – Прими мой воздушный поцелуй и оцени, каким я стал скромным после вчерашнего твоего выговора! – я повесил трубку.

Затем я набрал телефон нашего домашнего доктора. Эрнест Белвин с самого моего рождения старался поддерживать мое бренное тело и бессмертный дух в более-менее сносном состоянии.

– Хелло, Рэндол, мальчик мой! – обрадовался старик.

– К сожалению, доктор Белвин, я не имею возможности поговорить с вами обстоятельно, – пробормотал я, – но очень нуждаюсь в вашей консультации.

– Слушаю тебя, мой мальчик.

– Дело темное. От чрезмерной дозы снотворного скончалась женщина, но лекарство прописано ей врачом. Сколько таблеток надо принять, чтобы доза оказалась смертельной?

– Необходимо знать вес этой женщины.

– Сто фунтов примерно.

– Хм, – доктор на мгновение задумался. – Четырнадцать таблеток, но при условии, что она приняла их одновременно. Смертельная доза значительно уменьшается, если это снотворное принимают с алкоголем, тогда уж все зависит от количества спиртного.

– Алкоголем там не пахнет.

– Значит, четырнадцать гранул, мой мальчик.

– Доктор, а можно ли заставить человека принять такое количество таблеток? Ну, скажем, может это сделать тот, кому доверяют, сказав, к примеру, что дает совсем другое лекарство?

Некоторое время в трубке слышалось только дыхание.

– Дружок, – сказал наконец мистер Белвин, – на свете не существует лекарств, которые нужно принимать такими дозами. И мне кажется мальчик, что ты не веришь, будто в данном случае имело место самоубийство.

– Вы угадали.

– Гм. В таком случае я уже обдумал, как могли осуществить такое убийство.

Я ждал, затаив дыхание.

– Скорее всего, женщине в течение нескольких часов постоянно давали вполне допустимые дозы лекарства, но чаще обычного, а она находилась в таком состоянии, что не замечала этого. Таким способом ее привели в состояние полной потери воли, хотя она и оставалась в сознании. А человека, лишенного воли, нетрудно заставить принять любую дозу любого лекарства, и не только лекарства.

– Спасибо, доктор Белвин, вы мне очень помогли! – поблагодарил я. – Когда понадобится укол пенициллина, непременно позвоню вам!

– Звони, Рэндол, в любое время, – ответил он ласково. – И передай привет батюшке!