Строптивая

Эпизод VI. Свобода

С утра человек был, как говорят сами люди, в ударе. Бил рекорды глупости.

Хмурый, весь какой-то помятый, он поднялся в боевую рубку, медленно осмотрелся и, задрав голову к потолку, прохрипел: «Конго!», словно на палубе бы она его не услышала.

Конго уже достаточно изучила людские привычки, чтобы понять, что это он зовет аватару. И не успокоится, пока она не выйдет.

— Что это? — подозрительно спросил он, стоило проекции появиться в рубке.

— Подушка, — спокойно ответила она.

— А это — одеяло? — человек кивнул на находящийся у него подмышкой сверток.

— Одеяло, — подтвердила она, даже не пытаясь анализировать вопрос, чтобы не скатиться до его уровня интеллекта.

— А… — человек завис, словно ему в голову пришла мысль. И видимо мысль эта была единственной на всю голову, а потому найти её было не просто. Но после десятка секунд потирания лба и беззвучного шевеления губами ему всё же удалось.

— Стоп, это что, я приказал тебе принести?

— Нет. — Разговор нравился Конго все меньше и меньше. То есть, он с самого начала был абсолютно бессмысленным, но теперь уже уходил в плоскость, которая грозила очередным необъяснимым всплеском человеческих эмоций.

— То есть, ты сама?

— Да.

— А… почему? — человек даже подался вперед, ожидая ответа на вопрос.

Ну вот, кто бы сомневался.

— Потому что люди употребляют спиртные напитки, что нарушает их моторику, делая неспособными к передвижению.

Человек словно смутился, отводя взгляд.

— Хреново им, вот и потребляют.

Насколько Конго успела изучить сленговые выражения, «хреново» — являлось синонимом «плохо». То есть, он сейчас хотел сказать, что ему плохо? Ему! Плохо!

— Ты свободен в своих поступках, а я обязана выполнять все твои приказы, — старательно сохраняя ровный тон, заметила она.

— Приказы… — человек скривился и внезапно заорал: — Боевая тревога! Ракетная атака! Азимут тридцать пять, дальность двадцать два десять, цель — административное здание. Начать предстартовую подготовку батареи левого борта!

Конго на автомате «потянулась» было к боевым системам, и вздрогнула, когда блок на системе управления огнем хлестнул её ядро разрядом. Пока не сильно, предупреждающе.

— Я не могу выполнить этот приказ, — ответила она, невольно замирая в ожидании новой вспышки боли, когда уже человек, взбешенный отказом, приведет в действие свой «кнут».

— Открыть крышки торпедных аппаратов два и четыре! Изготовиться к стрельбе! — человек придвинулся вплотную, зло уставившись ей прямо в глаза. — Ну?!

— Я… не могу выполнить этот приказ.

Он что, забыл, что она стоит в порту?! Что любое проявление агрессии с её стороны будет мгновенно пресечено?!

— Атака главным калибром, запустить генераторы предварительной накачки! Развернуть волновое поле! — проклятый человек всё никак не унимался

— Я не могу выполнить этот приказ! — Конго уже почти кричала.

Сверливший её взглядом человек внезапно весь обмяк, словно из него выдернули стержень, и устало рухнул в кресло, растирая лицо.

— Отбой боевой тревоги, — мрачно буркнул он, протягивая руку к термостату.

«Отбой»… Словно ей было что отбивать. Ни одну систему она всё равно запустить не могла.

Мельком взглянув на контрольные экраны, которые за весь разговор так ни разу не активировались, человек невесело хмыкнул.

— Вот так, подруга, единственное, что мы можем без разрешения, — это грозно погудеть в свисток.

Налив себе чашку чая, он сгорбился в кресле.

— Кстати, знаешь как Ричардсон, предыдущий капитан «Пенсаколы», погиб? Ну, по официальной версии? С ума сошел. Приказал, значит, своему кораблю китайский конвой расстрелять, что материалы и технику на архипелаг вез. Оказывается, он страсть как китайцев не любил. Типа, прадед у него во Вторую Мировую от японской бомбы погиб.

Человек, криво усмехнулся, грея руки о чашку.

— Этот несчастный конвой на весь глобус больше часа «мэйдей» орал, а «Пенсакола» его избивала. Причем не корабли охранения, а транспорты. А потом р-раз и в нашем штабе проснулись! И ушел на неё аварийный код блокировки. И всё. Осталась она стоять посреди тонущих транспортов без хода, без поля, с заблокированными боевыми частями. А уж озверевшая охрана на ней отыгралась. От Ричардсона даже клочка одежды не нашли, а сама «Пенса» выжила только потому что корпус затонул, и подводных лодок, чтобы окончательно её добить, у китайцев не было. Ну, потом, разумеется, скандал, расследование, наказали кого полагается, вроде даже компенсацию родственникам погибших «в результате прискорбного инцидента» выплатили… А над архипелагом гордо реет американский флаг.

Повертев опустевшую чашку, человек с силой припечатал её к столу.

— Вот такая у нас свобода.