Студент в СССР 2

Глава 15 Центр принятия решений

Утро вышло на редкость тяжелым. За окном висели тяжкие, отливающие свинцом тучи, а в дверях светил лицом хитро улыбающийся Вязунец. Заместитель Зайцева был, как всегда чисто выбрит, в костюме и светлой рубашке. Вроде бы и человек из будущего, а одет всегда как «обсос». Хотя и у нас таких также хватало. Как будто они сразу в костюме родились.

— Ну чего? Рвался к нам, рвался, а сам куда-то пропал. Тебя там, между прочим, Проф спрашивает.

Я молча натянул штаны и двинулся в ванну. Уже освеженный, упал на кресло. Илья приоткрыл форточку и показал на остатки ночного пиршества:

— С кем это ты так лихо керогазил?

Я глянул на часы и чуть не присвистнул.

— Не твое дело! Скажи Профу, что подойду после обеда.

Илья в этот раз улыбался только губами. Глаза у него стали такие нехорошие, показав холодную суть ревностного служаки.

— А ты не охренел часом, сынок?

— Мой сынок тебе в рот не влезет. Это, во-первых. Во-вторых, разговор у нас будет с Профом серьезный. Вы ведь все тут только такими занимаетесь? Так что мне стоит сначала прийти в себя.

Вязунец заиграл желваками и сузил глаза. Как ему хочется сейчас меня ударить! Но ничего, стерпишь! Я и не таких служак обламывал, зная законы и их слабые стороны. А уж к вам ментовским и вовсе почтения нет. Я отлично помнил все, что по пьяни выболтала Маргарита. К сожалению, не все она мне успела поведать, все-таки в какой-то момент вырубилась. Но и этого хватило, чтобы поиметь общее представление о составе персонала такого монстра, как Центр и его покровителей. Не любила она всю эту шоблу, потому и слила без зазрения совести. Ну мы все не ангелы!

— Караджич, а ты не много на себя берешь?

— Так до хера и дали, — я нагло помахал перед его лицом красной корочкой. — И не тебе её у меня отнимать. Так что не зарывайся и веди себя профессионально. Это вы меня дернули? Так? И вас на месте не было, когда я прибыл. Так? Ну вот и подождете, никуда не денетесь! А сейчас валите отседова, пожалуйста.

— Ну, смотри…те. Хотел ведь по-хорошему.

Я лишь саркастично усмехнулся. Интересно, он, сразу нажалуется на меня своему боссу? Но точно не спустит! Не тот человек. Это их чертова нынешняя внешность виновата. Молодые люди обычно легки на подъем и более человечны, чем пожилые. Здесь же на самом деле собрались старперы, которые устали жить или вовсе скурвились. Как я об этом раньше не догадался! Наверное, судил по себе. Меня же год от существования в ином мире постоянно колбасит, прёт не подецки, если говорить на падонковском языке.

Стоп. А ведь поначалу я был похожим. Вечно тянуло поворчать, остановиться и неспешно осмотреться. Но судьба постоянно тащила меня все дальше и дальше, толкая в самую гущу событий. Да так, что нередко терял голову. Ведь можно было делать многое спокойней, грамотней. С высоты прожитых лет. А я же иногда вел себя, как чистый мальчишка. Так ведь об этом мне и однокурсницы частенько говорили. По мнению некоторых девушек парень после армии не должен вести себя подобным образом. Ага, в двадцать то лет!

И вот сейчас меня обуял законный вопрос — с какого хрена я поступаю именно так? Почему постоянно ловлю себя на мысли, что я — не я, а кто-то вовсе иной. То есть уже не тот усталый пожилой человек, что сгорел в ядерном пламени на Маймаксанском шоссе. Новое не только тело, но и вся сущность. Что за трансформация со мной происходит? Не отсюда ли такое дикое либидо?

И внимание Профа?

Обед — это святое! Соляночка, биточки с пюре и обязательный кофе. Совсем не бочковой буфетный, а из настоящей кофемашины. Хорошо живут, сволочи! Большая часть работников Центра была, судя по их поведению, из настоящего времени. Наверняка все они под подпиской, гордятся тем обстоятельством, что причастны к огромной государственной тайне. За это и получают все профиты и бонусы. Ну что ж, пусть гордятся! СССР не удивить закрытыми городками и большими секретами.

«У нас все леса секретные!»

Некоторые скользили по моей несоветской наружности недоуменными взглядами, не понимая, как сюда пробрался этот нахальный юнец. Неужели чей-то сынок поставлен на подобную синекуру? И еще имеет наглость появляться на рабочем месте в таком франтоватом виде! Как все-таки живуче кумовство в наших людях. Это остатки того уходящего в прошлое деревенского бытия. Держаться родом, общиной. Тут свои, они будто бы не бросят. Они не бросят, ага…

Внезапно на раздаче появилось трое молодых людей, одетых в хорошие, скорее всего импортные костюмы. Один из них с полным подносом всего разного как бы ненароком спросил у меня:

— Я сяду к тебе, коллега?

Кругом было полно свободных мест, но я тут же кивнул. Вопрос явно сделан неспроста.

— Я Владислав, то Марат и Ян.

— Сергей.

Марат, крепкий лобастый паренек с харизматичной наружностью, неторопливо разрезал бифштекс.

— Давно оттуда?

Я не сразу понял его вопрос. Затем пришло понимание.

«Ребята прибыли „с холода“».

— Ну как бы я на севере загорал. Хотя конкретно сейчас с Крыма.

— Оно и понятно.

Парни хохотнули. Все они были высокими и крепкими молодцами. Под костюмами угадывались атлетичные подготовленные тела. Это я сразу по их походке определил. Непростые ребятки!

Тот, кто назвался Яном, задумчиво произнес:

— У нас нет сейчас групп на севере.

— Я, парни, по другому профилю.

Было забавно наблюдать, как вытянулись их лица. Владислав громко кашлянул, а Марат широко улыбнулся.

— Могли бы и сами понять. Но ты красава, вовремя пресек разбрасывание государственными тайнами.

— Да я понимаю. Тяжело, парни, работать здесь?

Молодцы рассмеялись. Разговор снова повел Марат:

— Знаешь, смешно слышать про нас парни и ребята.

— Лучше суровые битюги пенсионеры?

— Не лучше, но правильней.

— Ага. Честно говоря, до сих пор сбивают с толка наши тела, — Ян доел мясо и закидывался третьим стаканом компота. — Но я не против. Наконец-то, в спортзале ощущаешь себя не овощем. Да и любопытно, чем это все кончится.

Под задумчивым взглядом своего компаньона Влада мужчина замолчал. Зато понятно, кто у них здесь старший.

Мы продолжили наш разговор на более нейтральную тему. Если они люди служивые, то такой расклад, как раз и понятен. Явно я не совсем посторонний человек, и в какой степени облечен доверием властей, им неизвестно. Но контакты все равно поддержать стоит. Никто не отменял горизонтальных связей между кастой «своих» попаданцев. Аборигены бы точно со мной разговор даже и не начали.

— Ты чем в плане физики занимаешься? — Владислав кивнул в сторону моих рук. От занятий шестикилограммовым шестом мышцы пошли настоящими узлами.

— Шаолиньский шест. Ну подобие его, насколько научили, врать не буду.

— Ого! — самый мощный из парней Марат с интересом глянул на меня. — Было бы любопытно посмотреть на тебя в деле. Если что, мы в ближайшие два дня до ужина в спортзале. Милости просим.

— Спасибо. Посмотрю, что у меня нынче по программе и навещу вас.

Вряд ли я с этими молодчиками из силового блока когда-нибудь пересекусь, но мало ли как оно в жизни сложится. Помню, в девяностые мне здорово пригодились знакомства с парнями со спортфака педагогического института. Сошлись с ними на фоне волейбола. Часть из будущих учителей физкультуры затем дружно рванула в бандиты, самые умные пошли в органы. Иногда получалось так, что бывшие товарищи по играм бегали друг за другом.

Так что не зарекайся…

Проф принял меня в своем огромном кабинете. На столе уже стояли чашки, чайник, разнообразные плюшки и пряники. Дмитрий Иванович имел слабость к сладкому. Ну при его худосочной фигуре это вовсе не удивительно. Но обстановка в комнате мне сей раз не понравилась. Цветов стало меньше, а напряжения заметно больше. И Проф поглядывал на меня больно уж задумчиво. Так что начал я нашу беседу резко и решительно. Или пан, или пропал! Вязунец наверняка уже успел доложить. И по мне Прохоров был не только талантливым ученым, но и неплохим организатором, пущай, его решает.

— Проф, не будем ходить далеко и около. Лучше сразу скажите, что со мной не так? И почему я сейчас в Центре?

Дмитрий Иванович в ответ многозначительно хмыкнул и неторопливо налил нам обоим ароматный напиток. В Союзе с хорошим чаем была напряженка. Даже так называемый «Слоник» для меня человека из двадцать первого века считался второсортным чаем. А этот оказался весьма неплох!

«Ага, боремся за высоконравственное будущее, но себя родимых не забываем. Цинично!»

— Я знал, что ты рано или поздно придешь с этим вопросом. Правда, не ожидал, что будешь таким наглым. Прав был Ярослав, рекомендовав тебя в высшую лигу раньше испытательного срока. Ну еще бы! Он и сам здорово опрофанился с твоим поиском. Мы ведь знали о тебе с самого попадания в этот временной слой.

Я отодвинул чашку и с любопытством воззрился на Профа:

— Это как это?

— Ну, Сереж, я все-таки ученый! И давно устроил систему поиска попаданцев обычными аппаратными методами. Это поначалу мы тыкались, как слепые щенки. Сейчас специальное подразделение Центра тут же выдает отметку о произошедшем темпоральном возмущении. Так и с тобой вышло. А вот дальше поиск не пошел.

— Это почему?

— Ты выбивался из общей толпы. Потому, когда сам дал нам сигнал через журнал, мы приняли решение послать именно Ярослава. На месте вычислить тебя было уже намного проще.

— А что, — задумался я, — остальные попадаются вот так просто?

— Примерно так, как ты описал. Они же здорово отличаются от остальных советских граждан. Плюс большинство пребывает в шоке от только что произошедшей смерти. Или у тебя было не так?

Проф явно что-то не договаривает. Он ведь в тот момент подробно расспросил меня о событиях первых дней попадания. Тогда в чем подвох?

— Я типа такой особенный?

— А ты разве это не ощущаешь?

В этот раз Дмитрий Иванович смотрел на меня поверх чашки с откровенной ухмылкой.

«Вот сволочь! Знает ведь ответ и тянет до последнего. Изображает из себя невьепенного научного светилу!»

— Я много чего ощущаю. Проф. Буквально бурлю ощущениями. Но хотелось бы все-таки послушать мнение науки.

— Тогда слушай и не дергайся! И не вздумай сегодня напиваться! Нам завтра потребуется от тебя свежие анализы и голова.

Я заподозрил конкретный подвох:

— Опять мучить будете свой Абэвэгэдейкой?

— Нет, в этот раз обычное сканирование мозга. Мы и в прошлую сессию его делали.

Я предельно внимательно посмотрел на ученого:

— Проф, вы об этом тогда не упоминали.

— А зачем? Стандартная процедура. Забор крови и мочи тебя ведь не удивил? Помолчи, пожалуйста, — Проф встал с места и нервно заходил туда-сюда. Значит, здорово волнуется. — Мы подозревали и сейчас совершенно уверены в том, что ты отличаешься от остальных попаданцев. Боже, какое дрянное слово! По мне лучше звучит — темпоральные путешественники, гости из времени.

— Что-то я не особо ощущаю себя Иным.

Я, честно говоря, говорил неправду, ожидая реакции Профа, и она тут же последовала.

— Как это не ощущаешь? Ты молодеешь, постоянно молодеешь! У нас всех гормональная встряска проходила месяца за три, а затем мы начинали стареть обычным порядком. Ну а старики в душе стареют еще быстрее нас. Пусть внешне это не так заметно, но характер становится поистине старческим, маразматичным. Даже во взаимоотношениях с женским полом просматривается их скороспелое угасание. Это ты понимаешь? А сейчас посмотри на себя, жеребчик!

«Однако!»

— Так, подождите, Проф, получается, что наша молодость на короткое время?

— В том то и дело, что у кого как. У большинства она проходит как положено. Ну а вас, голубчик, это касается в меньшей мере. Как я понимаю, с женщинами у вас все хорошо и даже больше. У меня лежит июльский доклад Маргариты Львовны Айзенбергер. Да я и без него все слышал. Вы же, стервецы, окна не закрываете. За год гормональная буря в твоем организме так и не утихла. А это, знаете, весьма любопытно! На самом деле людей из будущего в Союзе не так много, поэтому у нас мало достоверного фактологического материала.

— Бля! Проф, а вы часом не охренели? Я вам что — подопытная свинка?

Видимо, на моем лице проявилось такое, что ученый отскочил в сторону:

— Только без рукоприкладства! Наслышан я о ваших подвигах! Ну а исследуем мы вас для вашего же блага. Случались у нас прошлом не самые неприятные случаи.

Я тут же остыл. Ругаться с Профом мне не с руки. Кто еще мне поможет?

«Совсем циником стал. Всех использую для собственной выгоды».

Успокоившись, задал самый животрепещущий вопрос:

— Ладно-ладно. Скажите, а нынче Марго вам ничего не передавала?

— Хотел бы я её увидеть после вчерашнего.

— А что у нас вчера было? Я вас заждался.

Проф изменился в лице и замешкался, но мой уверенный тон не оставлял ему выбора. Нужен ведь я им точно!

— Да случились у нас некоторые трения с непосредственным руководством. Вот и застряли в столичных кабинетах больше, чем следовало.

— Мне нельзя узнать, кто это?

— Будет нужно, узнаешь, — буркнул сухо Проф и налил себе еще кружку чая. — Есть там несколько конкретных дуболомов. Господи, как с ними бывает сложно! Они ведь практически во всех слоях страну просрали, а гонору хоть отбавляй. Повезло хоть здесь дуракам. Так гляди ж, еще и нас обвиняют. Мол, мы тут слишком шикарно живем и не соблюдаем норм морали советского человека. Ага, ангелы просто они во плоти эти самые советские люди. Клейма ставить некуда! Этих бы начальственных урюков в пятницу вечером в рабочий клуб или скверик, что расположен рядом. Посмотрели бы они на мораль строителя коммунизма.

На последних словах Дмитрий Иванович многозначительно глянул на меня.

— Кстати, о шике. Раз я тут в качестве командировочного, то можно мне малость…

Я сделал красноречивый жест пальцами. Проф осклабился:

— Так и знал, что ты об этом попросишь. На девок в Крыму небось потратился?

Я красноречиво вздохнул, а Прохоров двинулся к шкафчику, но вместо конверта с приятными на ощупь бумажками, принес пузырек с таблетками.

— Это еще что за фигня?

— Примешь сегодня три на ночь. Хочу, чтобы ты завтра был выспавшимся. И никаких шуров муров! А деньги получишь сразу после комплексного обследования. Еще контора выдаст на выезде за командировку. Но завтра к десяти, чтобы как штык у меня! Разбаловались, понимаешь, сукины дети!

— Да понял я!

— И Марго ко мне пришли, если увидишь. Хватит дуться! Она у нас молодец, просто временами нервная. Биография уж таковая.

В этот момент мне показалось, что Проф был совершенно искренним. Но на мои вопросы так и не ответил.

«Какой хитропопый жучара!»