Студиозус

Глава 21 Стены палаты

Лопоухий мужчина с черными короткими кудрями на голове и в черном смокинге прохаживался по кабинету, и в тишине большого помещения, украшенного множеством золотых деталей, слышались только его шаги и скрип подошвы его туфлей о лакированный паркет пола. Наконец, мужчина остановился, пронзительно взглянув на сидящих на белоснежном старинном диване.

— Вы уверены? Если это всё враньё, то отношение к королевскому роду ухудшится настолько, что точно появятся желающие попробовать отсоединиться…

— Да, дедушка… Я рассказала всё, слово в слово, как я слышала, — ответила Шарлотта, схватившаяся за руку второго мужчины, который сидел рядом с ней. — Мэттью очень… Очень уверенно спрашивал.

— Это тот?.. — заинтересовался дедушка Шарлотты, принц Чарльз, вновь начав в задумчивости прохаживаться перед диваном.

— Да, — коротко ответила Шарлотта, решившая быть немногословной.

— Кстати, как он?

— Пока без сознания, но хилеры говорят, что скоро очнётся, — вклинился мужчина чуть помоложе и с рыжими кудрями над высоким лбом, отец Шарлотты, принц Эдвард.

— Хорошо. Передай, чтобы всё было сделано на высшем уровне, — задумавшись о чём-то своем, произнес прохаживающийся пожилой принц. Принц Эдвард ответил лишь кивком.

— Ты была в больнице? — спросил Чарльз, обратившись к внучке.

— Да, прибыла прямо оттуда.

— Ясно. Что скажешь насчёт него? Откуда вообще он такой взялся?

Шарлотта начала было набирать воздух, чтобы рассказать всю свои историю знакомства, но вместо неё ответил отец:

— Вот досье… Но если коротко, то он сирота, которого забрали в семью баронета Виллиса. Но есть несколько нюансов.

— Ну-ка, ну-ка! — заинтересовался Чарльз, и, с шумом пододвинув стул, уселся в него.

— Он рос именно в том приюте, из которого были напавшие. Но их, судя по словам Шарлотты он не узнал. Так же, судя по его личному делу, он неплохо владеет русским, и разбирается в информационных технологиях. Недавно вышедшая и набирающая популярность видеоплатформа «Ютюб», как оказалось, его детище. И в его деле еще немало странных моментов. Всех и не упомнишь. Но вокруг него постоянно что-то происходит. И, самое главное… — Эдвард повернулся к дочери, и приподняв её ладонь, мягко поцеловал. — Шарлотта, будь добра, оставь нас с дедом на время…

— Хорошо, — девушка улыбнулась, и, не споря сделав реверанс, вышла из кабинета. Она понимала, что, если отец и дед что-то скрывают, значит так нужно. Но далеко уходить не стала, сев в приёмной кабинета деда на обитый зеленым бархатом диван. Была надежда, что она узнает о Мэттью еще что-нибудь.

В кабинете же, после того, как закрылась дверь за девушкой, разговор продолжился.

— Ну, о чём таком страшном ты хотел поведать?

— О, отец, тебе точно будет интересно это узнать, — Эдвард откинулся на спинку дивана и закинул ногу на ногу:

— Недавняя смерть Питера, брата моей жены, так же связана с этим парнем…

— Ты… — Чарльз начал было улыбаться, но, видя, что у Эдварда всё то же серьезное выражение на лице, улыбка застыла и стала исчезать. Чарльз задумался на долгое мгновение, после чего продолжил: — Не может быть… Орден тринадцати?! Спустя столько лет?

— Да. И, что самое главное, Честер не был нашим агентом у них. А их действующим звеном, который сливал ложную информацию нам.

— Почему мы узнали только сейчас?! И кто на самом деле этот Мэттью, в этом случае? Кто из пяти родов поднял голову из пепла? — разразился вопросами Чарльз, встав, и не зная, что предпринять.

— Я же говорю, Честер скормил нашему пятому отделу ложные данные. Организация не распалась после… тех случаев. А вполне действовала и успешно развивалась. Я сам узнал это всё только благодаря одному следователю, некоему Форду Грону. Он был непосредственно на месте смерти Честера. Более того, позавчерашнее нападение на Парламент, это тоже ложь. Напали на этого юношу, который приезжал туда, чтобы пообщаться с родственником…

— Ну! Не томи, Эдвард! Кто этот Мэттью? К кому приезжал? Блеквуд? Сазерленд? Поулет?.. Чёрт возьми, Эдвард, хватит испытывать мое терпение!..

— Не угадал, отец. Мэттью приезжал к Сомерсету.

— Гроссновер… — выдохнул сразу утративший всю ярость Чарльз, и устало уселся рядом с сыном. — Значит, внук Джеральда… Почему-то я не удивлён.

— Да? А мне вот удивительно, что Шарлотта, даже не зная, признала своего наречённого.

За неплотно прикрытой дверью раздалось девичье «Ой» и послышался быстро удаляющийся топот туфель по мрамору.

Мужчины молчали, пока топот не утихнет, и переглянулись с ухмылками.

— Подожди… если мальчик знал о своем происхождении и приехал к родственнику, то почему не была проведена проверка?

— Вот это мне тоже интересно. Но ответа от Сомерсета мы получим. По крайней мере, пока не найдем его.

— Как всё запущено… А этот, как его, Грон? Почему он не доложил?

— Доложил. Но до нас эта информация не дошла. На каком этапе она пропала, неизвестно. Как и то, что Честер атаковал дом рода Виллис.

— Очень интересно. Давай-ка мы вызовем твоего Грона. Хочу узнать от него все подробности.

Принц Эдвард замялся, но всё же ответил:

— Понимаешь, он… У него было одно условие. От попросил уволить его сразу же, если его история покажется мне важной.

— Эдвард, — брови Чарльза сошлись на переносице. — Только не говори, что он тоже исчез.

— Нет-нет, он уволился, чтобы поступить на службу Мэттью. Говорит, что таким образом отдаст давний долг роду Гроссновер.

— Понятно. Ну, хоть будет кому приглядеть за юношей. Да и, чую я, что и Шарлотта будет нередко где-то рядом… Значит так… Я поговорю отцом, передам ему всю информацию. Пусть король решает, что делать в воскресшим родом. Что по взбунтовавшемуся баронету?

— Ведутся оперативные действия, — коротко ответил Эдвард, но по ему резко разъярившемуся лицу и сжатым кулакам, было понятно, что он был бы и сам не прочь лично учувствовать в этих самых оперативных действиях.

— Шарлотта?.. — выкрикнул я и резко открыл глаза, почувствовав чьё-то касание моего предплечья. Как я мог уснуть на её спине?! Какой стыд…

Но рядом её не оказалось. И вообще, я находился уже не на испытании, а в больничной койке, судя по тому, что справа от меня стоял явно врач в зеленом халате, а слева с улыбкой на лице, сидела Белла и гладила меня по руке.

— Всё хорошо, милый. Не волнуйся, всё хорошо, — Белла, привстав, поцеловала меня в лоб.

— Да, сэр Виллис, ваша мать права. С вами всё хорошо, осложнений никаких нет.

— А где я?

— Вы находитесь в больнице Её Величества, королевы Елизаветы, в Виндзоре. Как себя чувствуете?

— Спина чешется, — признался я, подергав плечами, — в остальном нормально.

— Зуд пройдёт в течении часа-полутора, это побочные эффекты от работы хилеров. Организм не успел понять, что его залечили… Если больше никаких жалоб нет, то отдыхайте. Палата и персонал больницы в вашем расположении.

— Простите… А принцесса Шарлотта?.. — хотел было уточнить я состояние моей спасительницы, но врач с улыбкой меня прервал:

— Сожалею, сэр Виллис, но её вызвал к себе Его Высочество, принц Чарльз. До этого она сидела в приемной, ожидая, когда вы очнётесь. Возможно, она еще появится. В любом случае, мы сможем выписать вас только завтра после обеда.

— Понял, спасибо.

— Не за что, сэр Виллис. Это вам спасибо, что заступились за Её Высочество, — врач поклонился и вышел, больше не сказав ни слова. Я проводил его удивлённым взглядом и, после того, как дверь закрылась, вперил взгляд в глаза Беллы.

— Вы всё видели? — спросил я, уже поняв, что она ответит.

— Не всё, но… да, трансляция велась с момента, когда ты бежал от этих… — кивнула Белла, чьи глаза стали поблёскивать от набирающихся слёз, и, неожиданно, упала на мою грудь лицом и расплакалась:

— Ты!.. Ты опять чуть не умер! Тебя опять ранили! — причитала она, но голос, приглушённый толстым одеялом, которым меня укрыли, едва-едва пробивался свозь слой синтепона и хлопка.

— Мам… Всё хорошо, перестань. Небольшая ранка…

— Небольшая? — Белла приподняла голову и взглянула с укором на слезящихся глазах. — В тебя выстрелили из ружья!.. Знаешь, как долго длилась операция?

— Сколько? — напрягся я.

— Четыре часа!.. — воскликнула женщина и вновь разревелась в голос, прижавшись к моей груди. Я старался успокоить её, гладил по спине и по голове, говоря наивные оправдания, но она не успокоилась, пока, наконец, не уснула лицом на мне. Будить её не стал, лишь укрыл другим концом одеяла её спину, и так и лежал, глядя на восходящее солнце через окно и поглаживая Беллу, и раздумывая обо всём, что произошло на странном экзамене.

Если я тут уже четыре часа, то клан Хьюстонз, скорее всего, уже приказал долго жить. Не думаю, что королевский род потерпит такое. А жаль, хотелось бы взглянуть в лицо старика, помешанного, как оказалось, на революции. Хм, а ведь вполне может быть, что и у Гроссноверов были такие же планы. И поэтому их и не стало. Тогда понятно возможное участие королевского ордена подвязки, чьим членом оказался граф Честер. Эх, надо было его расспросить, но он решил, что его верность важнее. Нельзя его за это не уважать, но он столько всего смог бы раскрыть. А то живу, как ёжик в тумане, даже не представляя с какой стороны обрыв. Может быть, даже сам иду к нему, не видя ничего дальше носа. Матиас, мать твою, Гроссновер… Уже и слов нет, чтобы выразить все свои эмоции.

Хотя, если корона намерена меня убить, то у неё были все шансы сделать это. Даже на операционном столе. Или по пути в больницу. Или прямо там, на экзамене. Н думаю, что только из-за Шарлотты мне позволили жить. А жить-то хочется.

Тем более, у меня теперь есть семья. Почти настоящая. Компания из троих, потерявших близких, но нашедших новых. И теперь всё зависит от меня. Не только благополучие, как я думал недавно, но и вообще всё. Если не смогу выстоять, то… Нет, не буду даже думать об этом! Надеюсь, удача будет на моей стороне. Я, всё-таки, Лакин!

Проснулся я от настойчивого стука в дверь. За окном уже было светло, Беллы в зоне видимости не наблюдалось, поэтому я поправил одеяло, и разрешил войти. Надежда, что за дверью окажется, почему-то мне очень этого хотелось, принцесса Шарлотта, разбилась вдребезги.

В комнату вошёл среднего роста улыбчивый шатен с хитрым взглядом в серых глазах, с коричневым кожаным дипломатом в руке, из-под рукава которой торчали золотые часы. Он подошёл и коротко поклонился.

— Лорд Гроссновер, доброго дня, — он, несмотря на показную вежливость, холодно оглядел меня, и уселся на стул, за которым провела ночь Белла. — Меня зовут мистер Марк Пирстон. Я являюсь исполнительным попечителем попечительского совета Гроссновер групп.

— Доброго, мистер Пирстон, — спокойно кивнул я, хотя сам напрягся, не зная, чего ожидать от этого человека. Первым желанием было сразу придушить его. Не знаю, почему. Но я сдержался, решив, что это можно будет сделать в любой момент, если вдруг он что-то замышляет. — Откуда вы узнали?

— О, лорд Гроссновер! Не каждый день тебе звонит сам принц, тем более с такими хорошими новостями! — улыбка Пирстона была столь же искусственной, сколь и широкой.

Значит, королевская семья точно в курсе, кто я. И зачем-то прислала этого человека, который, если я правильно понял, является кем-то вроде директора всех фирм рода Гроссновер. А то, что есть какой-то попечительский совет, значит, что есть вероятность того, что фирмы рода всё еще функционируют. Это радует. Хотя, обычно попечительский совет создается для того, чтобы наследники не растратили всё полученное наследство, значит, и влияния на бизнес не имеют. Разве что номинальное. Но меня это, в коей-то мере, тоже радует.

— Значит, Его Высочество уже в курсе? — спросил я, лишь для того, чтобы поддержать диалог.

— Более чем, лорд Гроссновер. Более чем. И сам принц Чарльз сообщил мне, что наследник рода Гроссновер жив, и приказал явиться к вам с докладом о состоянии дел. И вот я здесь.

— Ну что же, — выдохнул я и расслабился, чуть прикрыв глаза, — докладывайте, мистер Пирстон.

Он рассмеялся, широко раскрыв рот и показывая большие зубы, и приступил к докладу.

С каждым пунктом его доклада, мне становилось всё хуже. Еще бы, начало было очень многообещающим: часть налогов Ирландии оставалась в казне рода, множество мелких и больших производств, начиная от рыбы, заканчивая добычей редкоземельных металлов, множество сторонних фирм в королевстве и в других странах, гектары территорий, но не в полях, а в центрах крупных городов: в Лондоне, в Глазго, в Париже и даже в Нью Йорке. Но потом, с угасанием рода, Ирландия передается наместнику вместе с крупными производствами, которые переходят под контроль короны. Мелкие фирмы банкротятся, не имея прежней поддержки, или откалываются, или выкупаются. Часть территорий в других странах так же приходится продать, чтобы поддерживать на плаву то, еще живое, что осталось в Соединённом Королевстве.

— В итоге, от огромного состояния второго по богатству рода, после королевского, конечно же, остаётся такая несравнимо маленькая часть, что без слёз даже и не скажешь… — закончил свой доклад Пирстон, стараясь не смотреть мне в глаза.

Я же просто молчал. Молчал и думал. Поднимать вой против королевского рода с требованием вернуть мне всё, что принадлежало роду, бессмысленно. И опасно. Нужно довольствоваться тем, что есть. А осталось и не так уж и мало. Какое-то поместье с забавным, с учетом того, куда я поступил, названием — Итон-холл, где-то недалеко от Ливерпуля, и, самое главное, большая территория в центре Лондона. А именно вся территория боро Вестминстер. Не знаю, как предки Мэттью умудрились захапать её себе и, тем более, сохранить, но, что есть, то есть. Интересное совпадение, с учётом того, что именно на территории этого боро на меня недавно напал ифер.

Мой титул, герцога Ирландского, уже упразднён, так как король, пользуясь случаем, быстренько захапал под себя весь остров, и я теперь в подвешенном состоянии. Как бы герцог, но без герцогства. Наследник богатейшего рода, но без наследства. Еще под вопросом, зачли ли мне экзамен или нет. Хотя, последнее меня сейчас волнует меньше всего.

Мне больше интересно, куда же делось всё остальное, что не смогло забрать королевство. Очевидно, оно осело в карманах тех, кто должен был следить за этим всем.

— Мистер Пирстон…

— Можно просто Марк.

— Хорошо, просто Марк, скажите, пожалуйста, а как вы себя чувствуете?

— Что вы имеете в виду?

— Ну, почти всё, что было передано под попечение вашему трасту, утеряно. Но вы, я смотрю, не унываете.

— Почему?..

— Сейчас я не в состоянии вступать с вами в полемику по поводу ваших действий. Но, будьте любезны, подготовьте все документы, начиная с того года, когда род Гроссновер угас, до сегодняшнего дня. Я хочу лично всё проверить.

На мои слова Марк лишь натянуто, неестественно улыбнулся.

— Лорд Гроссновер, я исполнительный попечитель траста, и я не должен отчитываюсь перед вами. Наша задача лишь управление финансами.

— Я вас понял, мистер Пирстон. Хорошо.

— Ну, в таком случае, я могу идти? — мужчина всё с той же, будто приклеенной, улыбкой, встал.

— Идите, — степенно кивнул я, вороша в памяти старые воспоминания. Есть же способ вернуть управление активами себе, должен быть…

Я даже не заметил, что, после того как ушёл хитрый попечитель, в комнате появился другой человек, сэр Форд Грон. Он стоял, опёршись плечом об косяк открытой двери и наблюдал за мной.

— Сэр Грон, доброго дня. Я уже начал беспокоиться, почему Служба Безопасности Его Величества всё ещё не навестила меня. Даже обидно стало.

Грон ухмыльнулся и пройдя внутрь палаты, остановился в паре шагов от кровати.

— Не знаю, лорд Гроссновер, почему… И не могу знать.

— Тогда, с чем связан ваш визит? — удивился я, только начиная понимать последнюю его фразу. — Неужели просто заскочили, чтобы узнать о моём самочувствии?

— Не только, — Грон неожиданно припал на правое колено и опустил голову. — Лорд Гроссновер, прошу принять меня в слуги рода. Обязуюсь сделать всё, что в моих силах, для возвеличивания рода, и не пожалею для этого свою жизнь. Клянусь, что ни долгов, ни врагов за моей спиной нет…

Рыцарь, бывший следователь СБ, застыл, как статуя, а я смотрел на него с непониманием. Что же могло стать причиной бросить хорошую службу и прийти в очень нужный момент ко мне? Ну, кроме моего обаяния?..