Субастик, дядюшка Элвин и кенгуру

Глава девятнадцатая Здравствуй, дядя!

И вот все готово к проведению опасной операции.

Господин Понеделькус стоял с большим двуспальным одеялом на изготовку, Мартин — с гамаком, господин Пепперминт — с длинной бельевой веревкой в руках.

— Тогда, значит, я сейчас пожелаю… — начал было Мартин.

— Стой! Погоди! Стоп! Не загадывай! — закричали хором господин Пепперминт, госпожа Пепперминт и Субастик.

— Да не собираюсь я пока еще ничего желать! — сказал Мартин. — Я же только сказал: «Сейчас пожелаю».

— Все равно желание исполнилось бы, — объяснил Субастик. — Знаешь, пусть лучше папа Пепперминт загадывает. У него больше опыта.

— Ты же говорил, что я теперь хозяин веснушек! — удивился Мартин.

— Все Пепперминты могут мной распоряжаться, и я за всех обязан отдуваться! — проговорил Субастик. — Правило номер сто двадцать пять! Любой, кто зовется Пепперминтом, имеет право пользоваться моими волшебными веснушками! Иначе как бы я, по-твоему, выполнял все твои пожелания, когда ты вызвал меня к себе в зимний лагерь?[7] Забыл?

— Значит, получается, что и я могу загадывать желания? — спросила госпожа Пепперминт.

пропел Субастик.

— Мы тут что, собрались, чтобы песни петь? — Господин Понеделькус уже начал терять терпение. — Нет, мы собрались совсем для другого, — ответил он сам себе. — Решите, наконец, кто из вас будет загадывать желание.

— Я, — ответил господин Пепперминт. — Я сейчас пожелаю…

— Стой! Погоди! Стоп! Не загадывай! — закричали хором госпожа Пепперминт, Мартин и Субастик.

— Ты хорошо продумал, что скажешь? — строго спросил господина Пепперминта Субастик. — А то опять получится какая-нибудь ерунда!

— Конечно, — ответил господин Пепперминт. — Я собрался пожелать…

Но договорить ему опять не дали.

— Слушайте, раз вы все так боитесь произносить слово «желать», то замените его временно каким-нибудь другим! — предложил господин Понеделькус. — Вместо «желать» можно говорить, например, «жевать».

— Здорово придумал! Спасибо! — похвалил друга господин Пепперминт. — Ну так вот. Я хочу пожевать, чтобы дядюшка Элвин оказался у нас в гостиной. Как только я пожую, нужно будет действовать стремительно. Антон набросит ему на голову одеяло, Мартин — гамак, а я…

— Может быть, пусть лучше Мартин будет жевать? — перебил его Субастик. — Ты как-то нечетко жуешь!

— Что значит «нечетко»? — немного обиделся господин Пепперминт.

— Ты только что сказал: «Хочу пожевать, чтобы дядюшка Элвин оказался у нас в гостиной». Ну и что получится? Он может приземлиться где угодно! На шкафу, на столе… Как мы его тогда вязать будем? Надо четко жевать, чтобы он оказался в каком-то конкретном месте, — объяснил Субастик.

— Тогда надо пожевать, чтобы он оказался вот тут, на ковре! — предложил Мартин. — Очень удобно — ковер лежит посередине комнаты. Тут уж мы дядюшку не проглядим!

— Великоват, конечно, ковер-то, — сказал господин Понеделькус.

— Идея! — воскликнула госпожа Пепперминт. — Сейчас я кое-что принесу.

С этими словами она помчалась в спальню и скоро вернулась с полотенцем в руках.

— Вот, — сказала она. — Положим полотенце на пол, и Бруно скажет: «Хочу пожевать, чтобы дядюшка приземлился на полотенце в гостиной!» Полотенце маленькое. Мы заранее встанем кругом — и готово дело!

— По-моему, неплохо придумано! — согласился господин Пепперминт. — Вполне четкое жевание! Как ты считаешь, Субастик?

— Пожалуй, да, — ответил Субастик.

— Я, конечно, не специалист по жеванию, но мне кажется, что так промашки не будет, — поддержал предложение господин Понеделькус.

— Ну а что с деньгами? И с украшениями? — вспомнил Субастик.

— Да, действительно, — сказал господин Пепперминт. — Их бы тоже надо пожевать сюда. Я почему-то думал, что у дядюшки все с собой будет.

— Может, он давно уже ваши деньги и украшения куда-нибудь припрятал! — возразил господин Понеделькус. — Лучше вернуть все за раз — и дядюшку, и деньги, и украшения.

— А машину? — спросил Мартин.

— Я уже один раз пожевал себе машину! — рассмеялся господин Пепперминт. — Въехала прямо в комнату. Больше не хочу.

— Прямо в комнату?! — не поверил Мартин. — Ты мне никогда об этом не рассказывал!

— Да, прямо в комнату, — подтвердил Субастик.

— Но это было очень давно, — сказал господин Пепперминт. — Когда Субастик ко мне явился в первый раз. Тебя еще на свете не было.

— Это было задолго до того, как мы с папой познакомились! — добавила госпожа Пепперминт.

— У нас что сегодня — вечер воспоминаний? — пробурчал господин Понеделькус, который уже потерял всякое терпение. — Нет, мы собрались не для того, чтобы семейные истории пережевывать, а для того, чтобы дядюшку сюда пожевать!

— Прости, Антон, — извинился господин Пепперминт. — Сейчас будем жевать! Нужно только понять, как нам с машиной поступить. У тебя ведь еще есть веснушки в запасе, Субастик?

Субастик кивнул.

— Ну, тогда я предлагаю сначала получить дядюшку, а уже потом, следующим заходом, машину, — сказал господин Пепперминт.

— Вы определились, кто из вас жевать будет? — спросил Субастик.

— Я! — хором ответили Мартин и господин Пепперминт.

— Может быть, вам всем втроем попробовать? — предложил Субастик. — Вот это будет жевание так жевание!

— Давайте! — обрадовалась госпожа Пепперминт. — Только надо сначала потренироваться. Раз, два, три!

— Хочу пожевать, чтобы дядюшка Элвин оказался в нашей гостиной на полотенце вместе со всем, что он у нас украл! — проговорили дружно все Пепперминты.

— Стоп, стоп, стоп! — закричал Субастик. — Ну куда это годится! Машину вы тоже сюда заказываете?

— Надо сказать: со всем, что украл, кроме машины, — подсказал господин Понеделькус. — И хватит репетировать, а то вы так совсем замудритесь!

Пепперминты переглянулись.

Госпожа Пепперминт подала знак рукой, и они хором прокричали:

— Желаю, чтобы дядюшка Элвин оказался у нас в гостиной на полотенце, со всем, что он у нас украл, кроме машины!

Не успели они выговорить до конца свое пожелание, как поднялся ветер, люстра на потолке закачалась и беглый дядюшка приземлился на полотенце, расстеленном посередине комнаты.

Господин Понеделькус тут же набросил на него одеяло, Мартин ловко обернул его гамаком, а господин Пепперминт обмотал веревкой.

Гигантский кулек подозрительно молчал и не подавал никаких признаков жизни. Нижний край одеяла как-то странно топорщился и мелко дрожал.

— Видать, от страха язык проглотил! — сказал довольный господин Пепперминт.

— М-е-е-е! — неожиданно проблеял кулек.

— Что это?! — насторожился господин Понеделькус.

— М-е-е-е! М-е-е-е! — послышалось снова из-под одеяла.

— Похоже на овцу! — мрачно изрек Мартин. — Но ведь мы никаких овец не заказывали! Мы хотели, чтобы он нам вернул украденное!

— Заказали мы колечко, получили вдруг овечку! — не удержался от язвительной реплики Субастик.

— Goddam! What happened?![8] — заговорил вдруг кулек человеческим голосом.

— Иностранцем прикидывается, мерзавец! — возмутился господин Пепперминт. — Не поможет! Сдадим в полицию как миленького!

— Какой-то у него голос не такой, — заметила госпожа Пепперминт.

— И ведет себя странно — не брыкается, не сопротивляется, — согласился господин Пепперминт.

— Он как-то вообще на себя не похож! — задумчиво сказал Мартин. — Я видел его, конечно, всего секунду, но мне показалось, что он совсем по-другому выглядит.

— Мне тоже так показалось, — подтвердила госпожа Пепперминт. — Может, это вовсе не дядюшка Элвин нам попался?

— Нет, мы же все втроем четко сказали «дядюшка Элвин»! — ответил господин Пепперминт.

— А может, тихонько посмотреть, что за птица к нам залетела? — предложил господин Понеделькус.

Мартин ослабил веревку, и господин Понеделькус осторожно взялся за верхушку кулька, чтобы аккуратно раскрыть его.

В этот момент нижний край одеяла зашевелился и… оттуда выбралась овца!

прокомментировал загадочное явление Субастик.

Всем остальным было не до овцы. Потому что, когда господин Понеделькус распаковал наконец верхушку кулька, они увидели перед собой совершенно незнакомого мужчину — вернее, голову совершенно незнакомого мужчины!

Незнакомец ошарашенно смотрел на собравшихся вокруг него охотников.

— Who are these strange people?[9] — спросил он, хлопая глазами.

— Вы кто? — спросила его в свою очередь госпожа Пепперминт.

— Простите! Тут какое-то недоразумение! — воскликнул господин Пепперминт и бросился развязывать несчастную жертву.

— Кто вы такой? — еще раз задала свой вопрос госпожа Пепперминт.

Неведомый пришелец, похоже, все еще не мог сообразить, что произошло.

— Вы нас понимаете? — осторожно спросил господин Пепперминт. — Do you understand, что мы говорим?

— Я, правда, давно не говорил по-немецки, — обрел наконец дар речи незнакомец, — но понимать понимаю. А вы кто такие? И как я тут очутился? Вы все говорите по-немецки… Это что — я в Германии?

— В Германии, где же еще, — ответил господин Понеделькус.

— Пять минут назад я был у себя дома, — сообщил незнакомец. — Точнее, в сарае, собирался стричь овцу. Ага, вот она, моя красавица! — воскликнул он и показал под стол.

— А где ваш дом? — осторожно поинтересовался господин Пепперминт.

— Недалеко от Хоршама, там у меня ферма, — ответил чужеземец и, видя недоумение на лицах, добавил: — Это в Южной Австралии.

— В Австралии?!! — не поверил своим ушам господин Пепперминт. — Скажите нам, кто вы такой? То есть как вас зовут?

— Меня зовут Элвин Пепперминт, — представился незнакомец. — Но какое это имеет значение? Лучше вы мне объясните, как я сюда попал и что все это значит. Почему вы меня связали?

— Элвин Пепперминт?! — закричали хором Мартин, господин Пепперминт и госпожа Пепперминт. — Дядюшка Элвин?!!

— В каком смысле «дядюшка»? — удивился неожиданный гость.

— Дядя Элвин! — воскликнул господин Пепперминт и бросился обнимать заморского родственника. — Это я, Бруно, твой племянник! В последний раз ты меня видел, когда я был совсем еще маленьким!

— Бруно? — повторил за господином Пепперминтом новонайденный дядя. — Неужели?! Как же, как же, я тебя прекрасно помню! Ты ведь мне писал. Я твои письма всем вслух читал! Но ты все-таки объясни мне, как я здесь очутился?

— Это долгая история, — сказал господин Пепперминт. — Сначала мне придется рассказать тебе о Субастике…

— Субастик? А кто это? — решил сразу уточнить дядя.

— Это я! — представился Субастик. — У меня есть волшебные веснушки! Отличные, первоклассные веснушки! Благодаря им папа Пепперминт может пожелать себе что угодно. Хочет — выпишем овцу, сто овец ему к лицу! Хочет — выпишем мы дядю в экзотическом наряде! Хочет…

— Погоди, я не понял, — остановил его дядя. — Что значит, вы меня выписали? Зачем я вам так срочно понадобился? Написал бы мне письмо, дескать, дорогой дядя Элвин, не удивляйся, если ты вдруг нежданно-негаданно окажешься у меня в гостях, потому что я соскучился и желаю тебя немедленно видеть. Я бы хоть подготовился. Костюм надел, а не красовался бы тут в своем рабочем… как это… trousers…

— Замурзанном комбинезоне, — подсказал Субастик.

— Да мы и не собирались тебя сюда заказывать, — попытался объяснить господин Пепперминт. — То есть мы собирались вызвать совсем не тебя.

— А кого же? — удивился дядя.

— Одного вора и проходимца! — сказала госпожа Пепперминт.

— Ах, вот почему вы набросились на меня всей кучей! — рассмеялся дядя.

— Но кто же тогда этот другой дядюшка Элвин, который нас обворовал? — задал Мартин вопрос, мучивший всех.

— Вас обворовали? — спросил дядя.

— Да, их обворовали, — подтвердил господин Понеделькус.

— Что же мы тут стоим-то?! — спохватился господин Пепперминт. — Дядя Элвин, ты садись! Сейчас мы тебе всё расскажем! Хочешь выпить коньячку, чтобы прийти в себя?

Дядя Элвин кивнул, сел на диван, осмелевшая овца выбралась из-под стола и устроилась рядом.

— Тоже, наверное, страху натерпелась! — сказал он, поглаживая овечку, которая положила голову ему на колени.

— В этом доме, может быть, найдется еще рюмочка? — тихонько спросил господин Понеделькус, наклоняясь к госпоже Пепперминт. — Признаться, я тоже страху натерпелся!

Госпожа Пепперминт рассмеялась и поспешила в кухню за второй рюмкой.

Господин Понеделькус расположился на диване рядом с дядей Элвином, госпожа Пепперминт и господин Пепперминт сели на стулья, Мартин принес себе табуретку, а Субастик втиснулся между дядюшкой Элвином и господином Понеделькусом.

Теперь можно было приступать к рассказу. Второй раз за этот день Пепперминтам пришлось излагать историю о мнимом дядюшке Элвине, о его кенгуру, который внезапно исчез, и о том, как у них пропали деньги, украшения и машина.

Дядя Элвин внимательно слушал, не перебивая.

— А как он выглядел, этот самозванец? — спросил он под конец. — Есть у меня подозрение, что я знаком с этим господином!

— Он почти лысый, — начал описывать обманщика Мартин.

— Только спереди такой чуб болтается, — дополнила описание госпожа Пепперминт.

— У него еще усы под носом! — вклинился Субастик.

— И золотой зуб, да? — напомнил дядя.

— Точно! — подтвердил Мартин.

— Слева? — уточнил дядя.

Все дружно закивали.

— Все ясно! Это Макси! — воскликнул дядя. — Вот мерзавец! Вот негодяй!

— Ты что, знаешь его? — спросил господин Пепперминт.

— Еще бы мне его не знать! — сердитым голосом ответил дядя. — Он работал у меня на ферме, а потом сбежал, прихватив с собой тысячу долларов!

— Так это значит, он о себе все время говорил, когда цитировал неведомого Макси?! — догадалась госпожа Пепперминт.

— А я-то хорош! — сказал господин Пепперминт. — Поверил, что этот скользкий тип — мой родной дядя!