Сумасшедшие

Глава 10

Кэденс

На следующий вечер Блейз сообщает мне, что нам нужно встретиться с его отцом и остальными членами клуба, чтобы мы все вместе могли поехать в клубный дом МК «Железные Быки».

Бабочки порхают и кружатся у меня в животе при мысли о том, что я снова увижу Болта после той ночи.

— Хэй, — говорит Блейз, приподнимая мой подбородок, чтобы встретиться со мной взглядом. — Что-то не так?

— Мне стыдно. Твой отец, должно быть, так зол на меня. Плюс, теперь он знает о нас...

Он фыркает и щиплет себя за переносицу. — Кэди, пожалуйста, послушай меня и перестань делать дерьмо хуже, чем оно есть, в твоей хорошенькой маленькой головке. Он знает, что это не твоя вина. — Я пристально смотрю на него. — Хорошо, он знает, что это была стопроцентно не твоя вина. Он знает, что ты ни хрена не украла. И он не против, чтобы мы были вместе.

Он наклоняется ближе и протягивает руку, чтобы сжать одну из моих ягодиц. — Единственный мужчина, которого ты должна ублажать, это я. Поняла?

Черт, мне трудно злиться на него, когда он использует этот низкий, сексуальный голос, который превращает мои внутренности в желе.

Когда мы приезжаем в его клубный дом, на меня накатывает так много воспоминаний. Я всегда ненавидела приходить сюда. Теперь все это кажется знакомым.

— Кэди! — Голос Болта гремит по всей парковке, когда он подходит. — Как ты, моя милая девочка?

— Я в порядке. Еще раз спасибо тебе, Болт, за...

— Шшш. Просто рад, что с тобой все в порядке. — Он понижает голос. — И что ты выяснила отношения с моим мальчиком. Он был чертовски несчастен, пока тебя не было.

Мне приходится отвести глаза в сторону. Каждое из моих дерьмовых действий причиняло боль тому, кто мне дорог.

— Я...

— Отвали, пап, — говорит Блейз, обнимая меня за плечи.

Естественно, Болт игнорирует своего сына. — Блейз объяснил тебе, насколько важен сегодняшний вечер, Кэденс? — спрашивает он голосом отца.

Я понимаю, как сильно мне не хватало этого голоса. Господь свидетель, мой собственный отец никогда не проявлял ко мне ни капли отеческой заботы. Болт всегда относился ко мне как к своей собственной дочери. Когда мой отец забыл о моем шестнадцатом дне рождения, Болт был тем, кто взял меня с собой и научил водить машину. Когда моя мать заявила, что у нее нет денег, Болт был тем, кто вмешался и оплатил мое обучение в колледже, даже не спросив меня. Я отплатила ему тем, что тайком встречалась с его сыном, а затем исчезла, не сказав никому ни слова.

Вместо того чтобы жаловаться на то, что от меня ждут, что я буду молчать и хорошо выглядеть сегодня вечером — мне не нужно быть гением, чтобы понять, о чем он спрашивает, я отвечаю ему с уважением, которое я должна была проявить к нему давным-давно. — Да, Болт. Я понимаю. Я буду вести себя хорошо. — Пару месяцев назад эти слова никогда бы не слетели с моих губ.

Может быть, Блейз прав, и нам нужно было побыть наедине.

Хотя в клубе есть много вещей, которых я не понимаю, например, почему, черт возьми, девушки не могут быть членами клуба, дома Болт всегда относился ко мне и Блейзу одинаково.

Ну, может быть, не совсем. Ожидалось, что Блейз пойдет по пути своего отца в клубе, а я должна была продолжить свое образование.

Выражение лица Болта смягчается. — Я знаю, что ты это сделаешь, Кэденс. — Объятия Блейза вокруг меня становятся крепче.

Я могу это сделать.

Пока Блейз позволяет мне быть дома с ним, я могу вести себя в его клубе так, как ему нужно. Я всегда думала, что это делает меня слабой. Черт возьми, моя мать клялась, что такого рода договоренности крадут всю женскую силу. Она гордилась тем, что вела себя совсем не так, как Болт просил ее в клубе, пока он не перестал приводить ее. В то время мое подростковое «я» подбадривало ее и считало, что это имеет смысл.

Теперь моя мама одна и так несчастна, что я не могу разговаривать с ней больше нескольких минут, поэтому мне интересно, кто был прав на самом деле?

Остальные братья Блейза заполняют стоянку, кружа вокруг нас. Почти все спрашивают меня, в порядке ли я, и говорят, что они позаботятся о «Красном Шторме».

— Никто не тронет нашу девочку, — уверяет меня Хаммер.

Никто из парней не упоминает о моем исчезновении на пару месяцев. Или о том, как Блейз собственнически обнимает меня за плечи.

Все приветствуют меня так, как будто я никогда не уезжала.

Меня сильно поражает, что эта извращенная банда грязных байкеров — самое близкое, что у меня есть, моя семья.

Ну, теперь у меня есть моя сестра, но она приходит со своей собственной сворой грязных байкеров.

Эта мысль заставляет меня усмехнуться.

Блейз смотрит на меня. — Ты в порядке?

Я прижимаюсь к нему всем телом, и он обнимает меня другой рукой. — Мне уже лучше.

Глава 11

Кэденс

Поездка до клубного дома МК «Железные Быки» занимает чуть больше часа. Уже почти стемнело, когда мы подъезжаем к их стоянке.

Проспекты охраняют ворота, но немедленно впускают нас.

Блейз снимает с меня шлем и скользит взглядом по моим раскрасневшимся щекам и вниз по моему телу. — Ты завелась, детка? — спрашивает он тихим голосом, который я едва слышу из-за шума на парковке.

— Заткнись.

Он ловит мою руку и подносит ее к своим губам, целуя тыльную сторону. Его глаза встречаются с моими, и я почти вижу, как на меня смотрит тот же четырнадцатилетний мальчик, которого я встретила, когда мне было двенадцать. До нас доносится шум из здания клуба. Музыка, крики, звон бьющегося стекла.

— Ты нервничаешь?

— Нет, — честно отвечаю я. — Я знаю, ты не позволишь, чтобы со мной что-нибудь случилось.

— Это верно, — шепчет он, наклоняясь и целуя меня в губы. — Моя девочка, — бормочет он. — Теперь ты понимаешь это, Кэди?

— Я понимаю.

Его руки пробегают по моему телу, останавливаясь, чтобы обхватить мою задницу.

— Хватит, — говорит Болт, ударяя Блейза по руке. — Приставай к ней где-нибудь в другом месте. — Блейз фыркает и берет меня за руку. Торн подбегает и идет рядом с нами.

— Я прикрою тебя, Би, — говорит он Блейзу, прежде чем замолчать. Напряжение между парнями касается и меня, оставляя мурашки на моей коже.

Когда мы идем через парковку, Блейз сжимает мою руку.

Внутри здания клубного дома царит безумие. Оргии в стиле порно. Голые девушки на барной стойке предлагают свои пупки в качестве рюмок. Я с трудом сглатываю и отвожу взгляд. Я не лгала на парковке. Я не волнуюсь, что со мной случится что-то плохое. Блейз не позволит этому произойти.

Что меня беспокоит, так это то, что в конечном итоге я каким-то образом поставлю его в неловкое положение. Пока моя мама была замужем за президентом MК, я никогда не проводила много времени в клубном доме.

Я никогда не видела ничего подобного.

Большинство братьев кричат и бросаются в эротический хаос. Торн и Болт остаются с нами.

— Ты сейчас жалеешь, что привел меня сюда? — спрашиваю я, когда Блейз наклоняется, чтобы проверить меня.

Прекрасно понимая, о чем я спрашиваю, он отводит меня в сторону, прижимая спиной к стене. — Мне не нужны куски задниц, Кэди. Никогда этого не делал. — Он кивает головой в ту сторону, где исчезли его братья. — Для них все это очень весело. Одна из причин, по которой они любят эту жизнь. Я знаю, что это не по-настоящему.

Я закрываю глаза и позволяю его словам проникнуть в меня. Когда я открываю их, он смотрит на меня сверху вниз. — Ты та, кто мне нужен. Все ясно? — спрашивает он.

— Да, — шепчу я.

Он не отвечает. Просто отворачивается и берет меня за руку.

— Черт возьми, это было горячо! — Торн кричит Блейзу. — Я думал, ты собираешься трахнуть ее прямо здесь и устроить нам шоу.

— Отвали, — рычит Блейз, отталкивая своего лучшего друга. Моя рука ложится на его руку.

— Не обращай на него внимания. Он просто ревнует. — Я обнимаю Блейза, не сводя глаз с Торна. — Для тебя никакого шоу, извращенец. — Торн смеется.

— Закончил приставать к моей дочери? — спрашивает Болт. Мои щеки пылают.

Этот неловкий момент разрушает Карина, подбегающая, чтобы обнять меня. Я не могу поверить, что моя маленькая невинно выглядящая сестра так легко пробирается сквозь эту возбужденную толпу, как будто она не замечает всей непристойности.

— Ты здесь! — Она обнимает меня. — Данте сказал, что ты придешь. Я так счастлива! Афина возвращается из Лос-Анджелеса. Она тоже будет здесь позже. — Она подпрыгивает вверх и вниз, что привлекает внимание каждого парня в радиусе десяти футов. — Все под одной крышей. Мне это нравится. — Она поворачивается. — Ты, должно быть, Блейз.

— Ты, должно быть, Карина. — Он вертит головой взад-вперед, рассматривая нас обеих. — Без сомнения, вы двое сестры.

Карина лучезарно улыбается ему. — Я знаю, похожи?

Я представляю ее Болту и Торну, которые проявляют к ней нездоровый интерес. Данте быстро обрывает это, подходя сзади к моей сестре и обнимая ее мясистой рукой за талию.

— Добро пожаловать. — Его серьезный тон не звучит так уж приветливо.

Болт берет на себя приветствие, и Торн не рискует еще раз взглянуть на мою сестру.

Как только «Дикие Драконы» были официально приняты в логове «Железных Быков», Карина взяла меня за руку и оттащила от парней. — Они в мгновение ока начнут трепаться о клубных делах.

Она пробегает взглядом по моему разумному-для-поездки-за-спиной-на-байке-Блейза прикиду. — Ты хочешь переодеться? Ты можешь взять у меня все, что захочешь.

Похлопав по маленькой сумочке в стиле рюкзака на плече, я отвечаю, — Я принесла еще один наряд, но забыла обувь.

— Да ладно, я держу кучу вещей в нашей комнате наверху.

Шум стихает, как только мы входим в длинный коридор, выходящий из главной комнаты. — Так вы с Блейзом снова вместе? — спрашивает она.

Я следую за сестрой вверх по лестнице и обдумываю, как ответить на этот вопрос. Я никогда не рассказывала ей в деталях, почему мы расстались. Или, скорее, почему я рассталась с ним. И я не уверена, что мне хочется говорить об этом сейчас.

Я почти говорю, «Я думаю, что это так», но это ложь. Блейз ясно дал понять, что мы снова вместе. Что он простил меня.

На секунду я слишком задыхаюсь, чтобы вообще что-то сказать.

— Мы все уладили, — тихо отвечаю я.

Мы поднимаемся на второй этаж, и она ведет меня в их с Данте комнату. Она выглядит лучше, чем я ожидала, для спальни в байкерском клубе. Почти... очаровательно. Я сомневаюсь, что Данте заботило, какая у него здесь мебель. Очевидно, он либо обставил это место, думая о моей сестре, либо позволил ей обставить его так, как она хотела. Оба сценария заставляют меня думать о ее страшном парне-байкере немного по-другому.

И как только у меня появляется эта мысль, мой взгляд останавливается на маленьком черном кожаном паддле (прим. перев.: Инструмент, представляющий собой вытянутую ударную пластину с рукоятью; рукоять, как правило, плоская и составляет одно целое с пластиной; держа за нее паддл, можно наносить пластиной шлепки. Используется для телесных наказаний и в эротических играх при шлепании) на тумбочке.

— Я вообще хочу знать? — спрашиваю я, указывая на тумбочку.

Несмотря на то, что она озорно улыбается мне, по ее щекам разливается румянец. Схватив его с тумбочки, она засовывает его в ящик и смотрит на меня взглядом, который говорит: «Давай притворимся, что этого никогда не было».

Я еще не готова отпустить это просто так. — Ух ты. Ты используешь это на нем, или он использует это на тебе? Неважно. В любом случае мне будут сниться кошмары.

Сотрясаясь от смеха, она толкает меня на кровать. — Заткнись. Это не... мы не... кто-то дал ему это.

— Конечно. Конечно.

Она откидывает волосы назад и проводит руками по бокам. — Поверь мне. Данте гораздо более практичен. — Слова звучат довольно жестко, но затем она падает рядом со мной в приступе хихиканья.

Через несколько секунд она пронзает меня более серьезным взглядом. — Блейзу нужна помощь в этом деле? Я уверена, Данте может дать ему несколько советов, — говорит она с серьезным лицом.

Эта мысль вызывает у меня еще больше смеха. — Нет. У нас все хорошо.

Она садится и похлопывает меня по ноге. — Давай, ребята будут гадать, что с нами случилось. Какую обувь ты хотела? Стрипы или туфли на плоской подошве?

— Это мои единственные варианты?

Я закатываю глаза, прежде чем она вскакивает с кровати и направляется к своему шкафу. Заглянув внутрь, я решаю, что моей сестре нужно больше шуток. — Господи, сколько крошечных клетчатых юбочек нужно девушке?

— Что? — Она поднимает глаза. — Боже, ты любопытная сучка.

— Он заставляет тебя одеваться как школьницу? Я не вижу, чтобы он играл в профессора.

— Не так часто. — Она качает головой. — Он ничего не заставляет меня делать. Есть вещи, которые ему нравятся, и мне нравится делать их для него.

— Да? Что он для тебя делает? — Я не имею в виду, что вопрос должен быть таким сложным, как он прозвучал. К счастью, моя сестра не обиделась.

— Много чего. — Она встает и протягивает пару черных сандалий с атласными лентами. — Тебе нужны туфли или нет?

Что-то в шелковых лентах, предназначенных для того, чтобы обвить мои лодыжки и завязать в бант, понравится Блейзу. — Конечно.

— Мило, — говорит Карина, как только я переодеваюсь. — Они на тебе смотрятся лучше. Ты должна оставить их себе.

— Спасибо.

Я встаю, готовая спуститься вниз, но Карина загораживает дверь. — С тобой все в порядке после той ночи?

— Э-э, да. — Я вспоминаю, что Блейз сказал о том, что моя сестра будет допрашивать меня, и решаю говорить прямо. — Ну, за исключением того, что я предполагаю, что этот парень, президент другого клуба, он пытается вытрясти из Блейза деньги или затеять ссору между клубами. Он сказал, что я что-то украла.

Она смотрит на меня несколько секунд, прежде чем ответить. — Данте упоминал об этом. — Ее глаза встречаются с моими. — Было бы действительно глупо красть что-либо из другого клуба.

— Ни хрена подобного. Они привязали меня к чертову стулу, а потом появился Блейз и все остальные. Так что, даже если бы я была настолько глупа, чтобы украсть у них, у меня действительно не было ни единого шанса.

— Что за кучка идиотов. — Ее взгляд скользит к двери. — Данте не обсуждает со мной много клубных дел, но он не позволит, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Знаешь, если у вас с Блейзом ничего не получится.

Простой, искренний способ, которым она обещает защиту своим парнем, парнем, который, давайте будем честными, пугает меня до чертиков, проникает сквозь все мои сомнения прямо в мое сердце.

Молчание между нами становится неловким, пока я, наконец, не придумываю что сказать. — Спасибо.

— Хотя, судя по тому, что я видела внизу, я не думаю, что Блейз отпустит тебя в ближайшее время.

Мои губы растягиваются в улыбке. — Верно. Я в шоке, что он вообще выпустил меня из дома сегодня вечером.

Блейз

Наблюдая, как Кэденс танцует со своей сестрой посреди клубного дома МК «Железные Быки», я жалею, что не заставил ее надеть бумажный пакет. Или уделить больше внимания одежде, которую она упаковала, чтобы «переодеться», когда приедет. Женщина с ее красивым лицом и упругим телом уже привлекает массу внимания. Черный топ на бретельках и джинсовая юбка не помогают. Мой взгляд блуждает по ее телу, останавливаясь на туфлях. Простые черные сандалии, но у них такие сумасшедшие длинные ленты, которые Кэденс обвила вокруг лодыжек и завязала бантом. Они действительно издеваются надо мной.

Здание клуба битком набито полуобнаженными девушками, а у меня встает из-за гребаных сандалий с лентами, которые носит моя девушка.

— Здесь ее никто не побеспокоит, — уверяет меня Данте.

Это хорошая новость. Поскольку мы находимся в клубном доме, полном байкеров, которых я не знаю и которым не очень доверяю, я бы предпочел не ввязываться в драку. Даже если у меня здесь есть достаточное количество моих братьев, включая моего отца и Торна, чтобы поддержать меня. К счастью, Торн быстро все сообразил и не пытался заглянуть в глаза сестре Кэди с тех пор, как Данте дал понять, что прикосновение к ней приведет к потере нескольких пальцев.

— С ней все в порядке после той ночи? — спрашивает Данте, кивая на Кэденс.

— Вернулась к нормальной жизни. — Произнося эти слова, я понимаю, что это ложь. Кэди лучше, чем обычно. Более сладкая и расслабленная.

Рот Данте кривится, как будто он хочет сказать что-то вроде: «Не завидую тебе». Затем он задает мне более серьезный вопрос. — Они не причинили ей вреда, не так ли?

— Я так не думаю. В основном, напугали ее.

— Кучка гребаных клоунов.

Несколько мгновений тишины, в течение которых я жду, когда инфорсер «Железных Быков» начнет допрашивать меня. Мой взгляд скользит по его порезу и останавливается на вспышке, которую он носит в нижней части с левой стороны. Коллекция нашивок из черепа быка и рога. Если бы мне пришлось угадывать, каждый из них представляет врага клуба, с которым «разобрался» Данте. Наш клуб выдает нечто подобное.

Я поставил свое пиво на кофейный столик перед нами. Терять какой-либо контроль над этим парнем — плохая идея.

— Слышал, что между вами ничего нет, — говорит он. — Ты преувеличил это?

— Мы работаем над этим. Почему тебя так интересует моя личная жизнь, Данте?

— Как ты думаешь, почему?

Мой взгляд снова возвращается к Кэденс. — Не могу поверить, что у Кэди есть сестра.

— Да, Карину это тоже шокировало.

— Ее гребаный папаша — кусок дерьма. Большая киска. Удивлен, что он заставил двух женщин трахнуть его.

Данте разражается смехом и хлопает меня по плечу. — Он гребаный неудачник.

— Обращался с Кэди и ее мамой как с дерьмом, насколько я помню.

— Да? — Данте бросает взгляд на свою девушку. — Карина вбила себе в голову, что её отцу больше нравилась Кэденс.

— Черт, нет. Не из того, что я видел. Он мог месяцами не видеть ее.

Похоже, это новая информация для Данте. Не знаю, почему это имеет значение, но я не хочу подталкивать его к дальнейшим ответам. Во всяком случае, не о мистере Риверсе.

Вспомнив разговор, который у меня был с Кэденс, я наклоняюсь ближе к Данте. — Как Карина узнала о своей сестре?

— Ромео. — Он закатывает глаза. — У клуба было... внутреннее дело.

Дела «Железных Быков». Данте чертовски уверен, что не собирается делиться этим со мной. — Кто-нибудь еще знает, кто бы хотел шантажировать девочек?

Лицо Данте становится пустым. — О чем ты говоришь?

Я вздыхаю и провожу руками по волосам. Это не имеет никакого отношения к бизнесу моего клуба. Я снова смотрю на девочек. — Пару месяцев назад кто-то приставал к Кэди. Отправляли ей сообщения, в которых говорилось, что они кое-что о ней знают. Наконец, этот придурок прислал ей фотографию Карины и сказал, что познакомит ее с сестрой.

Все время, пока я говорю, лицо Данте становится все напряженнее и напряженнее, пока я не начинаю думать, что он, блядь, может взорваться, оставив повсюду кусочки разъяренного байкера.

Его взгляд быстро обводит комнату. — Хеми, — говорит он тихим голосом.

— Кто это, черт возьми, такой?

— Проспект. Его долго не принимали. Бывший Карины. — Он наклоняет голову. — Что-то типа первой любви. Когда мы с ней переспали, он свихнулся на хрен. — Его кулаки сжимаются, заставляя меня задуматься, жив ли еще этот парнишка Хеми. — Он, блядь, похитил ее.

— Господи Иисусе.

— Да. Пытался обмануть ее. Хотя она умна. Знала, что что-то случилось. Позвонила мне, и, по крайней мере, у меня была подсказка, с чего начать ее поиск.

— Когда это было?

Он называет мне дату, и все сходится. — Черт.

— Ты думаешь, это он приставал к твоей девочке?

— Похоже на то.

— Я уверен, что мелкий засранец думал, что это способ для него сыграть роль героя и вернуть ее. Сделал все возможное, чтобы настроить ее против меня.

— Где он сейчас?

— Ты скажи мне?

Этот вопрос останавливает меня. — Я не знаю. Я никогда его не встречал. Кэди тоже его не видела. — Он изучает мое лицо в течение нескольких секунд, но выражение моего лица не меняется.

— Мы думаем, что он может укрываться у «Красного Шторма». Кто-то прячет его предательскую задницу.

Трудно сказать, решил ли Данте, что доверяет мне, или он пытается играть со мной.

В любом случае, одна из вещей, которую мой отец хочет извлечь из сегодняшнего визита — это привлечь «Железных Быков» на нашу сторону в отношении «Красного Шторма». — У меня сейчас свои проблемы с «Красным Штормом».

— Да, я слышал эту чушь о том, что Кэденс украла пакет. — Он фыркает. — Я видел ее так же, как и все остальные. Если только она не засунула его в свою гребаную задницу, она точно ничего не взяла.

Услышав, как Данте использует слово «украла» в отношении моей девушке, мне хочется ударить его кулаками в лицо. Но я сижу сложа руки и сохраняю хладнокровие.

— Спасибо. Ценю это.

— У нее репутация несносной женщины.

Мои глаза сужаются. — По чьим словам?

— Ее отец.

Я фыркаю. — Этот придурок ни хрена о ней не знает. — Я снова смотрю на девочек. — В любом случае, я люблю каждую гребаную минуту этого.

Он трясется от смеха и хлопает меня по плечу.

— Кэди говорит, что ты отправил Карину в медицинский колледж?

— В перспективе. Она заканчивает свой первый семестр в колледже. Пока у нее все очень хорошо получается, так что да, пожалуй. — Он смотрит на меня более серьезным взглядом. — А что?

— Да ничего. Большие инвестиции в девушку, с которой ты не так долго.

Его глаза с таким же успехом могли бы метать огонь. — Она того стоит. Самая умная гребаная девчонка, которую я знаю. — Его слова полны гордости, и он смотрит на Карину с открытой любовью, которую вы не ожидаете, что такой парень, как он, проявит в чем-то, кроме количества секса. Внутри я чувствую облегчение. Я знал Данте, или знал его по его репутации в мире MК в течение многих лет. Он, блядь, старше Карины, и это меня беспокоило. Потому что да, если бы с моей будущей невесткой обращались неправильно, есть хороший шанс, что мне пришлось бы вывести Данте на задний двор и пристрелить его.

Как будто прочитав мои мысли, Данте ухмыляется мне. — Что-то не так? Ты собирался разыграть из себя маленького шурина на моей заднице?

— Может быть.

— Я мог бы сделать то же самое. Из того, что я слышал, у вас двоих непростая история.

— Да. Ну, желание трахать свою сводную сестру в течение многих лет делает это не простым.

Он заливается смехом, но прежде чем мы продолжаем наш разговор, у входной двери возникает суматоха.

— Короли в доме! — кричит кто-то у бара. Данте поднимает голову, и его рот превращается в пугающую версию улыбки, когда он видит двух байкеров, входящих в парадную дверь. Большой, высокий, рыжеволосый поднимает руки над головой и кивает на комнату, в то время как стройный блондин осматривает здание клуба, прежде чем сосредоточиться на Данте.

— Так почему же «Драконам» не оказали такого радушного приема? — Шучу я.

Уголок рта Данте приподнимается в полуулыбке. — Ваша команда побывала в нескольких округах. Они проделали весь этот путь из Нью-Йорка.

— Достаточно справедливо.

Он хлопает меня по спине. — Следуй за мной, Блейз. Хочу, чтобы ты познакомился с этими парнями.

Очевидно, это другой клуб, о котором беспокоился мой отец. Хотя, кажется, что их всего двое, у дверей собирается большая толпа. Люди убираются с нашего пути, пока мы с Данте прокладываем себе путь сквозь шумную толпу.

Данте сердечно, по-братски пожимает ребятам руки и хлопает по спине.

— Как прошла твоя поездка? — спрашивает Данте.

— Хорошо. Вижу, у тебя сегодня аншлаг, — говорит рыжий, с подозрением глядя на меня.

— Блейз, это Джинджерснап (прим. перев.: рыжая голова). — Рыжая наносит ему удар, так что я предполагаю, что это не то имя, которым он себя называет. — Потому что он зверь на ринге. Разозли его, и он просто, блядь, сорвется.

— Мерфи, — говорит парень, протягивая руку. Я осматриваю его порез и нашивки и отмечаю, что он Дорожный капитан своего клуба.

— Мне больше нравится Джинджерснап, — добавляет Данте с ухмылкой.

— Декс, — говорит другой, прежде чем Данте успевает дать ему прозвище.

Третий парень подходит к ним сзади, и Данте поднимает руку. — Зет, не думал, что ты придешь.

Он хлопает своих братьев по спине. — Не мог позволить им ехать одним.

Первые двое изучают мой порез и нашивку вице-президента, прежде чем кивнуть мне. Зет, на чьей нашивке также написано ВП, подставляет кулак для удара. — Как дела, ВП?

— Где твой Президент? — спрашивает Мерфи Данте.

— Рядом. Ты только что вошел. Дела могут подождать. Выпей чего-нибудь. Или выбери девушку, — предлагает он, кивая на одну из девушек, подходящую ближе к нам.

Зет уходит с крошечной блондинкой, но двое других игнорируют девушек.

Нас прерывает еще один член «Железных Быков», Лак. — Вы, ребята, остаетесь здесь?

—Да, чувак. Ромео сказал нашему президенту, что для нас найдется местечко, — отвечает Мерфи.

— Отлично. Мятежники расхаживали всю ночь, ожидая, когда ты появишься, — говорит он, уводя их прочь.

Должно быть, это та сделка, о которой мой отец хочет получить больше информации, но пока я держусь в стороне и веду себя так, будто мне это неинтересно.

Внимание Данте приковано к Карине. — Я думаю, нашим девочкам нужен перерыв, — говорит он мне.

Вместо того чтобы подойти к ним, он манит пальцем Карину. Как только она видит его, она хватает сестру за руку и спешит к нему.

— Привет, малышка, — бормочет он, заключая ее в объятия, от которых Кэденс тошнит.

Она игриво касается моей руки, и я притягиваю ее ближе, утыкаясь лицом в ее шею. — Я вся вспотела. — Она хихикает и отталкивает меня.

Мои руки крепче обнимают ее. — Я знаю, мне это нравится. — Я быстро облизываю ее соленую кожу, и она извивается.

— Тебе весело? — шепчу я ей на ухо. Ее тело расслабляется рядом со мной, и моя рука находит путь к ее заднице.

— Да. — Она дергает подбородком в сторону Данте и Карины. — Хотя я могла бы обойтись и без того, чтобы смотреть, как к моей младшей сестре пристает большой человек-зверь.

Данте, у которого, должно быть, исключительный слух, оглядывается и ухмыляется Кэденс. Она мило улыбается ему, и он смеется.

Мы следуем за ним обратно к одному из диванов в центре комнаты. Карина заползает прямо на колени Данте, и он выглядит чертовски счастливым от того, что она там.

Кэденс смотрит на меня, как будто спрашивая, хочу ли я, чтобы она сделала то же самое. Я обнимаю ее за плечи, чтобы удержать на месте.

Одна из девушек приносит выпивку для Карины и спрашивает меня, что нам нужно.

— Итак, Нью-Йорк? — спрашиваю я, наклоняя голову в ту сторону, где исчезли новоприбывшие. — Как тебе удалось заманить их сюда?

Данте сверлит меня напряженным взглядом, прежде чем ответить. — Дружеский визит. — Его способ сказать мне, чтобы я занимался своими делами. Ну, блядь.

Кэденс

Наше общение обрывается, когда Ромео возвращается в комнату. Блейз и Болт исчезают в церкви вместе с Ромео и Данте. За ними следуют двое парней из обоих клубов. В клубе осталось много парней, чтобы я беспокоилась о нашей безопасности. Может быть, это какой-то волшебный диван в комплексе МК «Железные Быки», потому что нас никто не беспокоит. Обычно оставленную без присмотра женщину в комнате, полной байкеров, ждет схватка за ее задницу или, по крайней мере, плохое общение.

Даже двое посторонних, которым было уделено все внимание, когда они появились раньше, не беспокоят нас.

Лицо Карины светлеет, когда к нам подходит парень в порезе «Железных Быков». — Привет, Лак. — Началось.

Неуклюжий чувак ростом шесть с лишним футов садится рядом с Кариной и просовывает руку ей за спину. — Все в порядке, милая?

Я смотрю, как она прислоняется к нему, чувствуя себя совершенно комфортно с этим парнем, который определенно не является ее страшным парнем.

У меня, должно быть, глаза вылезают из орбит.

— Лак, ты знаком с моей сестрой Кэденс, верно?

— Конечно. Как ты, милая?

— Хорошо.

Его рот растягивается в легкой ухмылке. — Ты здесь со своим мужчиной?

— Да, — быстро отвечаю я. — Он в церкви с некоторыми другими парнями. Почему тебя не пригласили?

— Не твоя забота. — Он проводит рукой по плечу Карины. — Тебе что-нибудь нужно?

— Лак. — Один из парней зовет от двери церкви. — Иди сюда.

Как только дверь церкви закрывается за Лаком, я толкаю Карину локтем в бок. — Ты что, спятила? — шепчу я.

Выражение широко раскрытых глаз и открытого рта на ее лице — чистая невинность.

— Ты либо убьешь этого парня... либо...

— Лака? Он и Данте хорошие друзья.

— Это еще хуже. Ты не можешь флиртовать с братом.

— Я не флиртовала с ним. Поверь мне, все в порядке, — говорит она на этот раз с большим нажимом.

— Подожди минутку. Неужели вы трое...

— Нет! — Она обрывает меня, но ее щеки такие красные, что я убеждена, что нахожусь на правильном пути.

— Ух ты. Тебе повезло.

Она качает головой и перекидывает волосы через плечо. — У тебя слишком богатое воображение.

Я снова оглядываю комнату. — Итак, я полагала, то, что ты девушка Данте, делает тебя неприкасаемой? — Она следит за моим взглядом. — Я поняла. Я не беспокоюсь об этом. — Господи, моя сестра похожа на маленького ягненка в комнате, полной... ну, быков.

Болт, Блейз и остальные члены «Диких Драконов» покидают церковь, и вызывают трех парней из другого клуба.

— У тебя все в порядке, Кэденс? — спрашивает Болт по дороге в бар.

Я киваю ему. — Сейчас лучше, — отвечаю я, когда Блейз поднимает меня с дивана и усаживает к себе на колени.

— Привет, Кэдидид. — На его лице широкая ухмылка, так что, я думаю, «Драконы» и «Быки» придумали что-то хорошее. — Скучала по мне?

— Вообще-то, да.— Я прижимаю кончики пальцев к его щеке и поворачиваю его лицом к себе. Как только наши взгляды встречаются, он сокращает последнее расстояние между нами и ловит мои губы своими. Я открываю рот, чтобы возразить, но он проводит своим языком по моему. Я задыхаюсь и прижимаюсь к нему всем телом. Он стонет и скользит рукой под мой топ, обнимая меня за талию.

Осознавая, что мы находимся в клубном доме, полном людей, среди которых моя сестра и мой бывший отчим, я отстраняюсь.

Блейз, кажется, понимает почему, и прикасается своим лбом к моему. — Нам нужно найти комнату. Или темный угол.

Я тихо смеюсь и поворачиваюсь, полностью готовая извиниться перед сестрой за представление, но она уже стоит у церкви, прижатая Данте к стене, и получающая свое собственное неуместное приветствие.

— Я могу обойтись без этого, — говорю я, поворачиваясь к Блейзу. — Или этого.— Осторожно я поднимаю палец и указываю на источник моего раздражения — Болт, получающий минет от одной из клубных девушек в баре.

— Да, папе определенно нужно найти темный уголок, — шутит он. Его ухмылка исчезает, когда он смотрит мне в лицо. — Что?

— Ничего.

Он хватает меня за подбородок, заставляя посмотреть на него. — Эй, он никогда не делал этого дерьма, когда был с твоей мамой.

— Что?

— Не обращай внимания. — Он смотрит на меня еще немного. — Это не то, что я бы делал, если бы тебя не было здесь со мной.

Наш неловкий разговор прерывают Данте и Карина. — Мы скоро вернемся. Вы в порядке? — спрашивает нас Данте. Затуманенное похотью, счастливое выражение лица моей сестры говорит о том, что она собирается потрахаться.

Они уходят, не дожидаясь ответа.

Я зарываюсь лицом в шею Блейза и нежно облизываю его кожу. Он стонет. — Ты получишь это, Кэди.

— Ммм, может быть, я этого хочу.

Блейз осматривает комнату и, наконец, останавливает взгляд на коридоре. Стащив меня с дивана, он тащит меня из главной комнаты. — Что случилось, Блейз? — Он использует свое тело, чтобы прижать меня к стене.

— Я был наполовину твердым с тех пор, как ты вернулась в этой гребаной сексуальной юбке. — Он не спрашивает, прежде чем задирает джинсовую юбку мне на бедра и стягивает с меня нижнее белье.

Ему не нужно разрешение. Я дергаю его за ремень и расстегиваю молнию на штанах.

— Это то, чего ты хотела, Кэди? Вот почему ты вела себя там, как плохая девочка?

Мой рот складывается в недовольную гримасу. — Я была хорошей всю ночь.

Он отстраняется. — Я просто дразню.

— Ох. — Моя рука обхватывает его член, поглаживая вверх и вниз так, как ему нравится. — Ты собираешься трахнуть меня, или мы будем стоять здесь, проветривая наши гениталии всю ночь?

Он разражается смехом. Его большое тело толкает меня, пока я не упираюсь спиной в стену, затем его руки хватают меня за задницу, поднимая меня. Я кладу руки ему на плечи, используя их как рычаг, чтобы обхватить ногами его талию.

Мое сердце бешено колотится, когда одна из его рук скользит между моих бедер. Он так медленно вводит в меня палец, что я впиваюсь ногтями в его плечи, чтобы не застонать.

— Ох, Блейз.

Он не отвечает, просто продолжает медленно меня обрабатывать. Этот палец двигается все глубже и глубже с каждым толчком.

— Черт, — стону я громче, чем хотела.

— Шшш, — приказывает он. — Если только тебе не нужны зрители. — Я даже не думаю, что в данный момент меня это волнует.

Он стонет низко и глубоко, когда вдавливает свой член в меня. Его горячая длина наполняет меня удовольствием. Мы оба задыхаемся, прижимаясь ртами друг к другу. Мои руки отчаянно цепляются за него, держась так, чтобы он мог опереться одной рукой о стену.

Он выходит еще медленнее. Каждое движение контролируется и предназначено для того, чтобы доставить нам обоим удовольствие.

— Блейз, — стону я. — Так хорошо.

Он качает головой и двигается быстрее. Каждый толчок пробегает рябью по его телу. Я крепче обхватываю его ногами. Его рука сжимает мою ногу, скользя вниз к ленте вокруг моей лодыжки. — Ты надела это, чтобы поиздеваться надо мной?

— Нет. Я думала, они тебе понравятся.

Он хмыкает. Звук, который кажется похвалой. — Я думал о том, чтобы связать тебя на всю ночь. — Он тяжело дышит, но его глаза не отрываются от моих. — Черт, я хочу тебя голой. И мой рот на твоих сиськах. Но если кто-нибудь еще увидит хоть кусочек твоей кожи, я убью его.

— Ох.

Он берет другую руку и обхватывает ею мое горло. Не оказывая никакого давления, просто успокаивающая хватка.

— Давай со мной. Тихо и спокойно, Кэденс.

— Я постараюсь, — шепчу я. — Ты все усложняешь.

Его губы изгибаются в чувственной усмешке. Его большой палец скользит по моему пульсирующему сосуду на шее и задерживается на нем на секунду. Он прижимается ко мне бедрами, наконец-то давая мне то, что мне нужно, чтобы возбудить меня. Белые пятна вторгаются в мое зрение, и у меня перехватывает дыхание. Блейз не останавливается. Сохраняет тот же темп, но прижимается губами к моим, ловя любые протяжные стоны.

Несколько секунд спустя он хлопает ладонью по стене и врывается в меня в быстром и безрассудном темпе, прежде чем найти свое собственное освобождение. Он стонет, входя в меня еще глубже, пока кончает.

Мои ноги дрожат, и я едва могу устоять на ногах, когда он опускает меня на пол. Он зацепляет пальцами мои трусики и водружает их на место. — Я же говорил тебе, что в этой маленькая юбке тебя трахнут, — бормочет он, опуская ее.

— Ты был прав.

Он наклоняется ко мне, целует в щеку, а затем шепчет мне на ухо, — Спасибо, Кэдидид. — Это сладкий момент после того тяжелого пути, которым мы только что прошли друг с другом.

Он ждет снаружи ванной, пока я приведу себя в порядок и уложу волосы. Когда я смотрю в зеркало, я представляю собой растрепанный беспорядок. Я приглаживаю волосы и наношу немного блеска на распухшие от поцелуев губы. Мои щеки ярко-красные. Я мало что могу с этим поделать.

— Ты в порядке? — спрашивает он, когда я выхожу.

— У меня немного болят плечи.

Он останавливается, толкая меня перед собой, чтобы проверить. — Я сделаю тебе массаж позже, — говорит он. Наклоняется ближе. — Ты определенно заслужила это. — Его рука шлепает, а затем сжимает мою задницу, заставляя меня взвизгнуть.

— Блейз!

Не то чтобы кто-то заметил наши выходки. За двадцать или около того минут с тех пор, как мы ушли, здание клуба стало заметно непристойнее.

Болт сейчас занят с двумя девушками.

— Давай, пап. — Блейз тихо хихикает, но направляет нас в противоположную сторону от своего отца.

— Ты этого хочешь? — спрашиваю я, когда мы снова опускаемся на тот же диван, на котором сидели раньше.

— Нет. У меня есть все, что мне нужно, прямо здесь, — говорит он, собственнически кладя руку мне на бедро. Он наклоняется ближе и касается губами моего плеча. — Я не должен был позволять тебе привести себя в порядок. Я бы хотел знать, что ты сидишь тут, а моя сперма вытекает из твоей горячей маленькой киски.

Эти слова должны вызывать у меня отвращение или злить меня. Но они этого не делают. Нет. Мое тело гудит, готовое к тому, чтобы он снова наполнил меня.

— Грязное животное, — шепчу я.

— Только для тебя, Кэди.

— Ты же знаешь, что у нас есть камеры в коридорах, верно? — говорит кто-то позади меня. Запрокинув голову, я вижу Данте со злой ухмылкой на лице. Моя сестра где-то позади него. Все, что я вижу, это ее рука, обхватившая его сначала за талию. Затем она наклоняет голову, и я ловлю усмешку на ее лице.

— Над чем ты смеешься, шлюшка? — поддразниваю я. Это только заставляет ее смеяться еще сильнее. — На тебе даже не то, что было, когда ты поднималась наверх.

Данте притягивает ее к себе и что-то шепчет ей на ухо. Она протягивает мне руку. — Ах, нас снова прогоняют?

Я получаю снисходительную улыбку от Данте и толчок локтем от моей сестры. Наклонившись, я целую Блейза. — Держись подальше от неприятностей, — предупреждает он.

— Я постараюсь.

Карина ведет нас в бар, где Лак занят раздачей напитков.

— Вашим мужчинам нужно немного уединения? — спрашивает он дразнящим голосом, который, как ни странно, заставляет мою сестру покраснеть.

Прежде чем она находит свой язык, чтобы ответить, Эми, клубная девушка, которую я встречала раньше, присоединяется к Лаку за стойкой бара, толкая его бедром. — Я позабочусь о выпивке, Лак, — говорит она, глядя на него с обожающей улыбкой. Он заворачивает руку в ее конский хвост, откидывает ее голову назад и наклоняется, чтобы прошептать что-то ей на ухо.

Рядом со мной Карина ерзает и кажется почти... ревнивой.

Я толкаю ее острым локтем в бок, и она заменяет мрачный взгляд улыбкой.

— Хэй! — кричит кто-то позади нас. Мы поворачиваемся, совершенно забыв о Лаке и Эми. Лучшая подруга Карины стоит позади нас с широко распростертыми объятиями.

— Когда ты приехала сюда? — Карина взвизгивает, спрыгивая вниз, чтобы обнять свою подругу.

Афина была холодна ко мне с тех пор, как мы встретились, поэтому я задерживаюсь на несколько секунд, прежде чем поздороваться.

Мы недолго разговариваем, прежде чем Ромео подходит сзади к Афине и уводит ее. — В этих двоих меньше смысла, чем в тебе и твоем страшном парне, — поддразниваю я.

Карина закатывает глаза. — Он не страшный.

— Эм. Да, это так.

— Большая татуированная задница твоего мужчины выглядит такой же антисоциальной.

— Его задница действительно более...

— Фу! — Она отталкивает меня в сторону. — Он практически мой шурин, я ничего не хочу знать о его заднице.

Я толкаю ее в ответ, и мы заканчиваем тем, что смеемся. Черт, я никогда не знала, как сильно скучала по тому, что в детстве у меня не было сестры.

Несмотря на то, что между нами все еще... иногда бывает неловкость, благодаря нашему отцу-идиоту, нам с Кариной весело вместе. Я буду скучать по ней, когда она вернется на учебу на следующей неделе.

— Что случилось, Кэденс? — спрашивает она, перестав улыбаться.

— Ничего. Я... я буду скучать по тебе, вот и все.

— Оу. — Она нежно обнимает меня. — Я тоже буду скучать по тебе. Я вернусь через пару недель на зимние каникулы. Мы придумаем что-нибудь веселое. Только мы вдвоем.

— Хорошо.

Черт, я понятия не имею, что буду делать через неделю, не говоря уже о месяце.

Мои глаза останавливаются на Блейзе, наблюдающем за мной, пока он занят разговором с Данте. Обоим байкерам, похоже, пришлось прижаться спиной к стене, чтобы они могли следить за нами, пока обсуждают дела.

— Мы должны прервать их? — Спрашиваю я.

Карина с минуту наблюдает за ними. — Данте даст мне знать, когда они закончат.

Во мне закипает гнев. — Тебя это никогда не раздражает?

— Нет. — Она наклоняет голову. — Честно говоря, я бы предпочла знать как можно меньше о клубных делах.

— Но разве это тебя не беспокоит? — Настаиваю я.

Она жестом обводит комнату. — Ты, кажется, так впечатлена тем, что меня здесь никто не беспокоит. Это потому, что Данте относится ко мне с уважением и дает понять, что его братьям тоже нужно это делать. — Она опускает взгляд и играет с браслетами, висящими на ее руке. — Ему не нужно нарушать свою клятву клубу, чтобы показать мне, что ему не все равно.

— Держу пари, он требует знать все о твоей жизни.

— Потому что ему не все равно. Кроме того, — она раздраженно выдыхает, — в любых отношениях есть уступки. Ты должна сама решить, с какими из них ты готова жить.

Это осознание уже несколько дней вертится у меня в голове. Моя младшая сестра, кажется, более зрела в этих вопросах, чем я. Я опускаю взгляд в пол, раздраженный, смущенный и пристыженный одновременно.

Блейз

Несмотря на то, что он начал возиться с нами, Данте занимается делом, когда девочки уходят. — Если мы уберем «Красный Шторм» из этого района, ваш клуб планирует взять на себя их дела?

— Возможно. — Я чувствую, что это то, что мы должны были обсудить за столом раньше. Только не в открытую. А вы?

— Пока не уверен. Я думаю, Ромео хочет начать набирать обороты в тяжелом дерьме. Становится все рискованнее, понимаешь?

Человек, о котором идет речь, присоединяется к нам. — Где ты был, През? — спрашивает Данте.

Он ухмыляется, но не отвечает, садясь напротив меня. — Смотрю, твой папа занят, — комментирует Ромео, кивая на моего отца.

Мое плечо приподнимается. — Наверстывает упущенное время, я полагаю.

Ромео и Данте смотрят друг на друга так, словно не уверены, что хотят сообщить мне слишком много информации. Я к этому привык. Парни за пределами нашего клуба предполагают, что я стал вице-президентом, потому что мой отец — Президент. Никому и в голову не приходит, что я надрываю свою гребаную задницу в десять раз сильнее, чем кто-либо другой, чтобы проявить себя. За меня проголосовали честно, и я заслужил уважение своего клуба. Поскольку мы не всегда были союзниками, Данте и Ромео, естественно, все равно не будут мне доверять, поэтому я не обижаюсь на их отношение.

Двое из «Потерянных Королей» также присоединятся к нам, хотя клубные дела — это не то, что они хотят обсуждать.

— Арена открыта сегодня вечером? — спрашивает Мерфи. Его приятель смотрит на него так, словно не ожидал этого вопроса.

Ромео — тот, кто отвечает. — Я могу кое-что для тебя устроить.

Девушка из клуба останавливается и опирается на спинку дивана. Ромео поднимает бровь, глядя на своих гостей, но они оба едва заметно качают головами. Ромео резко поворачивает к ней голову, чтобы она потерялась.

— Я сейчас вернусь, — говорит Мерфи.

— Что с ним такое? — спрашивает Ромео после того, как Мерфи уходит.

Декс наклоняется вперед. — У него совсем крыша поехала. Его девушка дома выходит замуж.

— Думал, он будет тонуть в кисках. — Ромео ухмыляется.

Декс пожимает плечами. — Вся ситуация не простая. Она сестра брата. — Ромео кивает, и я отключаюсь от остальной части их разговора.

Мой взгляд останавливается на Кэденс, которая смеется и веселится со своей сестрой. У меня в животе образуется болезненный узел при мысли о том, что она будет с кем-то еще. Выйдет замуж за кого-то другого?

Немыслимо.

Я рад, что у Кэди было несколько месяцев свободы. И я надеюсь, что она насладилась ими.

Потому что теперь, когда она вернулась, она моя, и я никогда больше ее не отпущу.

Глава 12

Блейз

Час спустя большая часть группы выходит на задний двор, чтобы посмотреть бои. Ромео не только сумел создать наполовину приличный ринг, но и организовал три разных матча. Хотя он не дурак. «Быки» идут против «Быков». «Потерянный Король» идет против безвыходного положения. Если выставить его против кого-то из «Железных Быков» в их клубе, то это может быстро выйти боком.

На самом деле все это может легко перерасти в одну большую драку. Три безжалостных МК под одной крышей, при менее наблюдательном президенте, в этой ситуации в любой момент может рвануть пороховая бочка. Ромео заслужил мое уважение за то, что так жестко контролировал эту ситуацию. Это облегчает мои опасения по поводу объединения наших клубов, когда борьба с «Красным Штормом» станет кровавой.

Лак несет ответственность за сбор ставок. Я положил несколько купюр на драку Мерфи.

Как только начинают лететь кулаки, становится очевидным, что, хотя хандеграунд подходит Мерфи по размеру, у него нет ни контроля, ни навыков. Рыжий Дорожный Капитан уложил его шквалом жестоких ударов, получив лишь один в живот.

— Джинджерснап! — рычит Данте со стороны ринга, когда матч объявляется в пользу Мерфи.

Рядом со мной Кэденс съеживается. — Пожалуйста, скажи мне, что ты не выйдешь на ринг сегодня вечером, — говорит она.

Я обнимаю ее за талию и притягиваю ближе. — Почему, детка? Ты беспокоишься обо мне?

Она оглядывается на парня, которого они должны вынести с ринга. — Ты будешь злиться, и тебе придется доказывать свою правоту, если я скажу «да»?

— Нет. Мне нравится знать, что ты заботишься обо мне.

Она протягивает руку и проводит ладонью по моей щеке. — Конечно, я забочусь о тебе.

— Драка тебя не заводит?

— Нет. Я уже знаю, что ты можешь постоять за себя. — Она смотрит на меня сквозь ресницы. — И ты знаешь, как обращаться со мной.

Моя рука скользит вниз, хватая ее за задницу и притягивая к себе. — Черт возьми, я знаю, — бормочу я ей в губы. Наши губы встречаются, и она дразнит меня своим языком. Мой член немедленно реагирует, ударяясь о мою ширинку. Кэди отвечает, постанывая мне в рот. — Снимите комнату! — кричит кто-то. Мне требуется секунда, чтобы понять, что они кричат нам.

Кэди отступает и опускает взгляд в землю. Ромео подходит и протягивает мне ключ. — Твой отец уже снял комнату наверху. У меня одна осталась внизу. Вы двое могли бы взять ее.

— Спасибо. — Я тащу Кэденс за собой и проверяю своих парней, прежде чем утащить ее по коридору в нашу комнату на ночь.

— Это странно? — спрашивает она после того, как я закрываю за нами дверь. — Странно для тебя, я имею в виду. Оставаться в другом клубе?

Я не хочу признаваться ей, что мне от этого не по себе. По правде говоря, мне неловко везде, где у меня нет полного контроля над безопасностью. — Нет, все в порядке. Достаточно «Драконов» остается на ночь здесь.

Она наблюдает, как я щелкаю замками и без комментариев придвигаю стул к двери.

Независимо от того, насколько хорошо «Железные Быки» обошлись с нами сегодня вечером, мы все еще находимся под крышей другого клуба. Последнее, что я сделаю перед тем, как лечь с ней в постель? Положу мой пистолет на тумбочку.

Кэденс

Сегодня рано утром моя сестра прислала мне сообщение, в котором говорилось, что она оставила одежду для меня за нашей дверью.

Кое-что, что я ценю с тех пор, как спала в юбке и топе на бретельках.

Блейз бормочет несколько слов о том, что мне не нужна одежда, пока я выскальзываю из постели.

Час спустя мы завтракаем в столовой с моей сестрой, Данте, Ромео и Афиной.

Это похоже на самое странное тройное свидание в мире.

Затем входит Болт со своими двумя кроликами со вчерашнего вечера, и «странное» переходит в разряд «крайне неловкое».

Девушки угождают ему так, что это почти смущает. Мой взгляд падает на моего мужчину, который наблюдает за этой сценой с не более чем намеком на раздражение на лице.

Моя сестра тоже души не чает в своем мужчине, но в этом есть что-то почти милое, так как Данте этого не требует и, кажется, ценит даже малейший жест Карины.

Я думаю, что они не так уж плохо смотрятся вместе.

Следующими появляются Лак и Эми. Я не могу понять, что это такое. Карину, кажется, они не так беспокоят этим утром. И этого я тоже не могу понять.

Ромео кивает Эми. — Ты все еще собираешься домой в понедельник?

— Я вернусь до конца следующего месяца.

Лак смотрит на Эми сверху вниз. Думаю, ему никто не сказал, что она уезжает.

Когда парни заканчивают, Ромео дергает головой в сторону. — Церковь, — говорит он ребятам. Это приказ, а не приглашение.

— Господи, ты ублюдок, обламывающий член, — шутит Болт. Ромео усмехается. — Ты отлично справился, старина. — Блейз целует меня в лоб, прежде чем уйти.

Три старухи. Три девушки из клуба.

Нет, совсем не неловко.

— Господи. Для старика он трахается, как...

— Пожалуйста, не заканчивай это предложение, — умоляю я. — Он отец моего парня.

Девочки хихикают. — Ну, если он будет стареть так же, как его отец, ты счастливая сучка, — говорит блондинка.

Карина хихикает.

— Кэденс, — говорит Афина. — Ты познакомилась с Беллой и Черри прошлой ночью? — Она улыбается мне. — Я немного расслабилась со своими обязанностями.

Карина смеется еще громче. — Афина серьезно относится к роли старухи своего президента, когда она здесь, — объясняет она.

Афина шлепает ее по руке.

Я коротко взмахиваю запястьем и представляюсь девушкам, которые трахались с моим бывшим отчимом. Фу.

— Она моя сестра, — говорит Карина, наклоняясь и обнимая меня одной рукой.

Две девушки смотрят на нас широко раскрытыми глазами. — Ой. Теперь соединение «Быков» и «Драконов» имеет больше смысла.

Я фыркаю. — Я не думаю, что это имеет к нам какое-то отношение.

Они смотрят друг на друга. — Конечно. Правильно.

— Эми, почему ты уезжаешь домой? — спрашивает Карина тихую блондинку, которая за все утро не произнесла ни слова.

— Моя мама больна. Я помогаю ей.

— Если вам что-то понадобится, дайте нам знать, — говорит Афина.

— Или дай знать Лаку. Вы, ребята, казались близкими, — говорю я. Карина пинает меня под столом. Мимолетная улыбка мелькает на губах Эми. — Я не думаю, что соответствую его стандартам.

— Я не знаю, он выглядел довольно расстроенным, когда ты сказала, что уезжаешь, — говорю я.

Белла или это Черри? — визжит. — О, это он занимается всем этим извращенным дерьмом, верно? — Она бросает взгляд на дверь, через которую только что вышли парни, как будто думает о том, чтобы побежать за Лаком. — Я бы позволила ему связать меня и надрать мне задницу в любой день, — говорит она.

Я давлюсь и плююсь своим кофе. — Это то, чем он увлекается?

Убийственное выражение пробегает по лицу Эми — так быстро, что я сомневаюсь, что кто-то еще это видел. Белла и Черри, конечно, ничего не замечают. — Он наставник в местном клубе. Он не какой-то придурок, которому просто нравится причинять боль женщинам, — говорит она. Она пронзает девочек испепеляющим взглядом. — Хотя он жесткий человек. Это все нечто большее, чем несколько игривых шлепков по заднице и трах.

— Тебе это нравится? — спрашиваю я, забывая обо всех остальных.

Эми открывает рот, затем закрывает его и качает головой. — Это трудно объяснить.

— С Ромео это больше похоже на игривую порку и жесткий трах, — продолжает Афина.

— Тебя никто не спрашивал, шлюшка, — говорит Карина, отталкивая подругу.

— Теперь, Данте, — поет Афина, вскакивая со стула и обходя стол. — Я почти уверена, что он довольно часто перекидывает свою малышку через колено.

— Ты такая сучка, — кричит Карина, вставая и бросая кусок рогалика в Афину.

— Ну, это объясняет паддл в их комнате, — добавляю я услужливо, рискуя получить рогаликом по лбу.

К тому времени, как моя сестра садится обратно, она смеется слишком сильно, чтобы обращать внимание на наши поддразнивания.

Все смотрят на меня. — Извините, дамы, я не распускаю язык.

Уголок рта Эми приподнимается. — Я почти уверена, что у Блейза есть извращенная сторона.

Ее слова стекают по моему позвоночнику, как лед. — Что это должно означать?

Весь стол замолкает, когда Эми бросается объяснять. — Я иногда помогаю Лаку с его увлечениями. Они только обучающие. Что-то типа игры в переодевание. Блейз был там, по крайней мере, один раз.

— Когда? — спрашиваю я, забыв обо всех остальных в комнате.

— Я не знаю, пару недель назад? — После того, как я вернулась из Калифорнии?

Блейз знал, что я вернулась. Он мне так и сказал.

Он что, трахался с другой девушкой?

Или осваивал какие-то новые навыки, чтобы испытать их на мне, когда он вернет меня в свою постель?

Блейз

Папа ловит мой взгляд через всю комнату, очевидно, закончив свой разговор.

Не знаю, почему меня оторвали от завтрака только для того, чтобы стоять здесь, засунув большой палец в задницу, пока президенты обсуждают дела. Наконец, он кивает мне, приглашая присоединиться к нему и Ромео во главе стола.

— Интересные времена, — говорит Ромео, когда я опускаюсь в кресло. — «Красный Шторм» позвонил мне сегодня утром. Челюсть Ромео сжимается. — Они потребовали, чтобы мы убедили тебя заплатить или передать Кэденс им.

— Какого хрена?

— Никто не требует от нас дерьма, — отвечает Данте убийственным тоном.

— Они могут отвалить, — добавляет Лак. — Они создают проблемы без всякой причины.

— Они доставляют нам неприятности уже несколько месяцев, — говорит мой отец.

Я хочу быть предельно ясным в том, с чем мы здесь имеем дело. — Они угрожали тебе? — спрашиваю я Ромео.

Он проводит рукой по подбородку. Черт, может быть, он воспринял мой вопрос как оскорбление. — Это не угроза. Но у нас самих было несколько проблем с ними. Он намекнул, что некоторые из этих проблем могут обостриться. — Взгляд Ромео скользит по Данте. — Как будто некоторым из моих парней устроят проблемы.

— Они всегда были проблемой. Подлые ублюдки, — говорит Данте. — В последнее время они становятся все смелее. Недостаточно, чтобы мы могли действовать, но достаточно, чтобы раздражать.

— Они что-то замышляют, — соглашаюсь я. — Хотя, честно говоря, разве не все мы всегда что-то замышляем?

Ребята смеются, потому что это правда. Преступники, во всяком случае, хорошие, никогда не успокаиваются на достигнутом. Всегда ищут новый способ получить больше, заработать деньги или расширить свою территорию.

— Один из парней, который перевозит для нас кое-что, делает обходные пути. Я не поймал его на том, что он делал что-то, чтобы вызвать его на откровенность, но это только вопрос времени, — объясняет Ромео. — Теперь, это дерьмо о том, чтобы схватить старуху и солгать о том, что она что-то взяла, чтобы встряхнуть вас, ребята? Очевидно, что дела быстро идут под откос.

— Не сочти за неуважение, Ромео, но я удивлен, что вы больше беспокоитесь о моей старухе, чем о том, что они могут испортить ваш бизнес.

Мой отец поднимает бровь, но уголок его рта приподнимается. Он любит, когда я задаю дерзкие вопросы.

Ромео откидывается на спинку стула и скрещивает руки на груди. — Мне не нравятся нечестные ублюдки, граничащие с моей территорией. — Он наклоняется вперед. — Сейчас он охотится за твоей девушкой. Придурку это сходит с рук, а потом он отправится за моей девушкой. Ты меня понял?

— Да, я тебя понимаю.

Он и Данте обмениваются взглядами. — Кроме того, — добавляет Ромео, — Дикон у меня в долгу, и он, похоже, не спешит его выплачивать. Меня тошнит от его лжи и дерьма. Так что, если он идет на тебя, сейчас самое подходящее время, чтобы уничтожить их.

Никто не спрашивает, в каком долгу он у Ромео. Наверное, лучше нам этого не знать.

— Вы, ребята, уходите или останетесь на барбекю? — спрашивает Данте.

Ромео стучит по столу, чтобы привлечь мое внимание. — Я не говорю тебе, что делать, но если «Красный Шторм» ищет ее, тебе, возможно, лучше остаться здесь.

Я бросаю взгляд на своего отца, который едва заметно кивает мне. Очевидно, он хочет, чтобы я остался. — Мой сын может остаться. Мне нужно вернуться в здание клуба.

—Ты возвращаешься с кем-нибудь? — спрашивает Данте.

Мой отец отмахивается от вопроса. — Да, некоторые из моих парней пойдут со мной, — он пронзает меня взглядом. — Я также скажу Торну, чтобы он оставался поблизости.

— Нет проблем.

— У нас более чем достаточно места, — уверяет нас Ромео, прежде чем вышвырнуть нас из церкви.

— Ты доверяешь им, сынок? — спрашивает мой отец, как только мы оказываемся на парковке в окружении наших братьев по клубу.

Я обдумываю вопрос, прежде чем ответить, потому что да, мне пришло в голову, что Ромео может нас обманывать. Просит нас остаться, чтобы «Красный Шторм» мог заскочить и схватить Кэди. — Я думаю, что Данте должен был бы участвовать во всем в темную, и я не вижу, чтобы он согласился отдать сестру своей девушки «Красному Шторму».

— Меня тоже посетила эта мысль, — соглашается мой отец. — Хотя убери из этого женщин. «Красный Шторм» уже пару месяцев возится со своими поставками. Все это знают. На данный момент для них имеет смысл присоединиться к нам. «Быки» — неслабый клуб. Если только у Дикона нет серьезных рычагов воздействия на них, Ромео ни за что не подчинится им. — Он поднимает бровь, молча спрашивая, согласен ли я. Когда он получает мой кивок, он поворачивается к Торну. — Я хочу, чтобы ты остался.

— Я должен вернуться с тобой, През.

— Да, но ты будешь делать то, что тебе говорят, — ворчит папа, не оставляя места для обсуждения.

Папа подвигает меня ближе и понижает голос еще ниже. — Посмотри, что ты можешь узнать о сделке, которую Ромео заключил с «Потерянными Королями».

— Я сделаю все, что в моих силах. — Честно говоря, я думаю, что совать нос в их дела — это глупо, когда Ромео пообещал помочь нашему клубу в борьбе с «Красным Штормом». Однако мне не хочется противоречить отцу на глазах у всех.

Вместо этого я быстро обнимаю его. — Будь осторожен, пап.

— Ты тоже. Оберегай Кэди.

— Будь в этом уверен.

Глава 13

Блейз

Оставшееся напряжение все еще пробегает по моей коже, когда я смотрю, как уходит мой отец. «Красный Шторм» действительно охотится за нами, если они обратились за помощью к «Железным Быкам». Это не очень хороший знак.

— Мы справимся, Би. Никто не позволит «Красному Шторму» приблизиться к Кэди, — успокаивает меня Торн.

— Спасибо, бро.

Одна из девушек из клуба «Быков» кружит вокруг нас. — Привет. Вы, ребята, остаетесь здесь? — Она хлопает ресницами и наклоняет голову, приглашая нас следовать за ней внутрь.

— У нас все хорошо, — говорит Торн, отмахиваясь от нее.

Она надувает губы, но разворачивается на каблуках и исчезает в здании клуба.

— Я знаю, почему меня не интересует ни одна из их девушек с родео. В чем твоя проблема? — спрашиваю я.

Он усмехается, затем бросает на меня косой взгляд. — Чувак, я видел, как эта цыпочка набросилась на твоего отца прошлой ночью. Нет, спасибо.

— У тебя есть какие-нибудь варианты?

— Господи Иисусе, Би. Почему ты так беспокоишься о том, куда я вдруг засуну свой член?

— Я всегда беспокоюсь о тебе, брат.

— Я в порядке. Беспокойся о себе.

— Поверь мне, брат. Со мной все в порядке.

Он останавливает меня, положив руку мне на плечо. — Вы двое все уладили?

— Да.

— Хорошо. Она подходит для тебя. Держит тебя в тонусе.

— Точно подметил.

Мы входим в здание клуба, и я нахожу Кэди у бара. — Увидимся позже.

Торн ухмыляется мне. — Иди за своей девочкой.

Подкрадываясь к Кэди, я обнимаю ее за талию и притягиваю к себе. — Хочешь остаться на барбекю? — спрашиваю я, касаясь губами ее уха.

Ее пробирает легчайшая дрожь.

— Ах, конечно. Карина сказала, что некоторые девушки надевают бикини перед походом туда. Я...

— Нет, — рычу я в ее волосы. — Никто, кроме меня, не увидит твоего милого упругого тела.

Она тихо смеется. — Ты собираешься сказать мне, как я должна одеться сейчас?

О, Боже. Это убивает меня — держать свое «да» под замком. Но если мы с Кэди начнем все сначала, я постараюсь изо всех сил не быть таким властным. Убирая все эти битвы между нами.

— До тех пор, пока ты сохраняешь это для меня, — говорю я, чувствуя себя идиотом.

Она хихикает и прижимается ко мне всем телом. — Я вся твоя.

Я поднимаю руку и убираю прядь волос с ее лица. — Ты это серьезно, Кэдидид?

— Да, я серьезно.

Санта останавливается и хлопает меня по спине. — Рад видеть вас двоих вместе. Скоро ты ее подлатаешь?

Испуганный взгляд Кэденс встречается с моим разъяренным. — По одному делу за раз, старина.

— Твой отец направился домой? — спрашивает он, указывая подбородком на дверь.

— Он только что ушел. У меня остались дела в клубе. — Мой способ намекнуть, что, возможно, ему следует уделять больше внимания тому, что делает его Президент.

— Ты остаешься?

— На некоторое время. — Я не упоминаю об угрозе со стороны «Красного Шторма». Поскольку Санта не потрудился явиться на нашу встречу на стоянке, я позволю своему отцу решить, как поступить с этой информацией.

Санта легонько похлопывает Кэденс по плечу, что мне совсем не нравится, прежде чем уйти.

— Подлатать? — шепчет Кэди. — Ты хочешь, чтобы я стала частью твоего клуба?

— Черт возьми, да, Кэди. Давно хотел, чтобы у тебя была моя нашивка... сколько я себя помню.

— Меня? Заче...

Я целую ее в лоб. — Придержи эту мысль.

Я ловлю Ромео на выходе из церкви. — Эта комната все еще наша?

Он ухмыляется в ответ. — Пока у тебя есть ключ, она твоя.

— Спасибо. — Я хватаю Кэденс за руку и веду ее обратно в нашу комнату.

— Блейз, что...

Прерывая ее поцелуем, я хватаю ее за бедра и толкаю к задней двери.

Она отстраняется после нескольких жарких поцелуев. — Блейз, клуб... твой клуб, они не заявляют свои права на своих женщин так, как это делают «Быки», не так ли?

Один уголок моего рта приподнимается в мерзкой ухмылке. — Ты имеешь в виду, собираюсь ли я наклонить тебя над нашим священным столом и трахнуть тебя перед всем моим клубом, включая моего отца?

Румянец разливается по ее щекам. — Да.

— Откуда ты об этом знаешь?

Ее плечи приподнимаются. — Я кое-что слышала. — Она наклоняет голову. — Моя сестра в значительной степени подтвердила это.

И теперь я не могу выкинуть из головы образ Данте с сестрой Кэденс.

— Нет. — Из меня вырывается короткий смешок. — Это совсем не так, как мы это делаем.

— Слава Богу.

— Твоя сестра...?

— Не знаю. Не хочу знать. — Она проводит пальцем по моей груди. — Ты действительно хочешь, чтобы у меня была твоя нашивка?

— Ты бы надела ее?

— Да, Блейз. Я была бы чертовски горда носить ее.

Я наклоняюсь вперед, целуя основание ее шеи. — Черт, детка. Ты не знаешь, что со мной происходит, когда я слышу, как ты это говоришь.

— У меня есть идея, — бормочет она, прижимаясь бедрами к моему паху. — Блейз, ты когда-нибудь бываешь нежестким?

— Нет, детка. Не рядом с тобой. — Я поднимаю руку и развязываю ее топ, стягивая его вниз, освобождая ее грудь. Под моим прикосновением она извивается.

— Блейз я подхожу на роль старухи? Я имею в виду, у меня даже нет работы...

— Ты не можешь позволить мне просто пососать твои сиськи, Кэди? Мы должны поговорить об этом сейчас?

— Ну...

— Отлично. Вот что мне нужно, чтобы ты сделала. Позволь мне позаботиться о тебе. Держись подальше от неприятностей. Как тебе это для начала? — Она наклоняет голову, делая мне самое милое ты-серьезно выражение лица.

— Тебе нужно больше? Позаботься обо мне. Мне нравится твоя стряпня.

— У меня степень бакалавра по бухгалтерскому учету, и ты хочешь, чтобы я играла в домохозяйку?

Отступив на шаг, я качаю головой. Черт, она не разочаровывает.

— Тебе нужна правда, Кэди?

— Пожалуйста.

Вот где мой отец ошибся с мамой Кэди. Никогда, насколько мне известно, у него с ней не было такого разговора. К черту, если я собираюсь совершить ту же ошибку. — Эта жизнь не всегда легка. — Рациональная часть меня говорит, что сейчас лучше, чтобы она полностью осознала реальность моего мира. — Я хотел бы сказать тебе, что речь идет только о свободе и открытой дороге. Всю эту счастливую чушь мы рассказываем посторонним. Но это не так. Я думаю, ты понимаешь, что в нашем мире происходят некоторые хреновые события. — Она кивает, чтобы я продолжал.

— Ты такая хорошая, Кэди. Ты заслуживаешь лучшего, чем такого человека как я, который в один прекрасный день легко может оказаться за решеткой.

Она ахает и открывает рот, но я прерываю ее поцелуем.

— Я не говорю, что мы неосторожны или занимаемся отвратительными вещами. Но ты же знаешь, что клуб находится не по ту сторону закона, Кэди. Ты получала намеки на это на протяжении многих лет. — Кэди слишком умна, чтобы не заметить некоторые вещи, частью которых является мой клуб.

Она колеблется. — Да.

Меня пронзает волна беспокойства. Последнее, что я хочу сделать, это напугать ее. — Я сделаю все возможное, чтобы никогда не втягивать тебя во все это. И я позабочусь, чтобы, если со мной что-нибудь случится, о тебе позаботились. Я обещаю тебе это.

— Блейз. — Ее руки обхватывают мое лицо. Мягкие, теплые ладони прижимаются к моей коже. — Я не могу смириться с мыслью, что с тобой может случиться что-то плохое. Я так сильно тебя люблю.

— Я думаю, что мои шансы остаться в безопасности выше, если ты будешь рядом со мной, Кэди.

Она несколько раз моргает, кажется, не в силах придумать ответ. — Я не знаю. Посмотри, сколько неприятностей я тебе уже причинила.

Я машу рукой в воздухе, пытаясь отмахнуться от ее вины. — Это не в твоей власти. «Красный Шторм» — это кучка придурков. Они никогда не должны были прикасаться к тебе.

— И все же, если ты действительно хочешь, чтобы я была твоей старухой.— Нерешительная улыбка мелькает на ее губах. — Я должна обуздать свой нрав.

— Может быть. Хотя со мной ты можешь быть такой дерзкой, какой захочешь.

— Спасибо.

Мои пальцы ложатся ей на подбородок, приподнимая ее лицо, чтобы она встретилась со мной взглядом. — Что ты собираешься делать со своей степенью?

Она поднимает плечи. — Я не знаю. Если я хочу практиковать, я должна сдать экзамен, чтобы получить сертификат.

— Это то, что ты хочешь сделать?

— Не совсем. Во всяком случае, пока. Я вроде как хотела продолжить обучение в магистратуре. — Она закрывает глаза, и ее голова ударяется о дверь. — Я полностью провалилась в прошлом семестре. Не получила вовремя ни одного из моих допусков. — Она открывает глаза. — Я такая дура, Блейз. Почему ты заботишься обо мне?

— Я не просто забочусь о тебе, Кэди. Я, блядь, люблю тебя больше, чем гребаный воздух. Я бы умер за тебя. Не из-за того, какую степень ты имеешь или не имеешь, а потому, что ты — это ты. Моя Кэдидид.

— Блейз. — Она вздыхает, и мягкая улыбка изгибает ее губы.

Я снова обнимаю ее, прижимаясь грудью к ее груди. Мои костяшки пальцев касаются ее кожи. — Прямо сейчас. Давай побеспокоимся об этом прямо сейчас, Кэди.

Протянув руку, я снимаю всю одежду, мешающую мне видеть ее, полностью обнажая грудь.

Чертовски красивая. Она ахает, когда я глубоко засасываю сосок в рот.

— О, черт. Такое чувство, о...

Ее бедра прижимаются к моим, и ее руки возятся с моими джинсами.

Я отпускаю ее сосок с влажным звуком и хватаю ее за руки, поднимая их над головой. — Нет.

Ее глаза распахиваются, стреляя огнем, и она борется.

Я наклоняю голову, изучая ее. — Теперь мне нужно, чтобы ты сказала мне немного правды, Кэди.

— Что? Отпусти меня.

— Нет. Ты мне нравишься такой. — Моя другая рука обхватывает ее грудь, и я провожу большим пальцем по ее твердому соску. — А тебе? Будь честна.

— Я... я люблю, когда ты... груб со мной. Когда ты меня удерживаешь. — Ее щеки такие розовые, что она практически светится.

— И? — Я отпускаю ее руки.

— Прямо сейчас мне нужна твоя мягкая сторона. — Она тычет пальцем мне в живот. — Я знаю, что она у тебя есть.

— Да, у меня она есть. Только для тебя.

— Спасибо.

— Знаешь, что я думаю? Я думаю, тебя нужно отшлепать, Кэди.

— Прошу прощения? — Ее любопытная маленькая улыбка так чертовски возбуждает меня.

За эти годы я, конечно, видел много грязных вещей в клубе. Девушек, которые притворялись, что им нравится быть связанными. Девушек, которые позволили бы тебе сделать с ними все, что угодно, только за возможность надеть твою нашивку или прокатиться на заднем сиденье твоего байка.

Я смотрел, как мои братья поглощают эту дрянь, и знал, что хочу настоящего. С Кэденс. Она единственная, кто когда-либо раскрывал эту мою сторону.

— Покажи мне, что ты имеешь в виду. — Она краснеет и опускает взгляд на свои руки. — Я слышала, ты посещал кое-какие занятия.

— Неужели? От кого? — спрашиваю я, не утруждая себя тем, чтобы отрицать это.

— Эми.

— Ах, да. Помощница Лака. — Дерьмо. Я надеюсь, Кэди не знает... — Детка, занятия, они абсолютно законны. Не...

— Эми сказала это, — говорит она, придвигаясь ближе, проводя руками по моей груди. — Когда ты... узнал, что тебе… хочется этого?

— Черт, детка. Я не знаю. Всегда думал, что это горячо. Наверное, увидел какое-нибудь извращенное дерьмо в Интернете или в одном из старых порнографических журналов моего отца, и это застряло у меня в голове. — Я использую свое тело, чтобы прижать ее спиной к двери. — Раньше мне было так тяжело думать о том, что женщина беспомощна и борется подо мной.

Я внимательно наблюдаю за ее лицом в поисках признаков отвращения или испуга, но ее глаза светятся интересом.

— Как? — шепчет она.

— Ты уверена, что хочешь это услышать? — Когда она кивает, я продолжаю. — Моей любимой фантазией, когда мы были детьми, было привязать тебя к кровати твоими гольфами и засунуть мой член тебе в глотку.

Она вздрагивает. Пухлые розовые губы приоткрываются, и она делает глубокий вдох. — В самом деле? Меня?

— Да, тебя. Ты всегда болтала без умолку, бросая мне вызов. Твой рот делал меня тверже, чем гребаный камень.

— Почему ты никогда этого не делал?

Я пристально смотрю на нее. — Во-первых, мой отец, блядь, убил бы меня. — Она кивает в знак согласия. — В основном, я никогда, ни за что не хотел причинить тебе боль. Или напугать тебя.

Она с трудом сглатывает. — С кем ты в конечном итоге занимался этим?

— С тобой. На днях.

Ее недоверчивый взгляд говорит о том, что она на это не купилась. — В самом деле? Со всеми девушками, которых ты...

Я снова хватаю ее за руки и зажимаю их у нее над головой. — Да, серьезно? Ты должна понять это обо мне. Мне не нужно первое желаемое, теплое тело, которое согласится со всем, что я скажу. Любая женщина, которая позволит мне трахнуть ее, но ей будет наплевать на меня. Это не то, что мне нужно.

— Значит, когда ты сказал, что не был честен со мной, связывая меня — это то, что ты имел в виду?

— Да. — Я отпускаю ее, поворачиваюсь и падаю на кровать. — Тогда мы почти сделали это. — Я поднимаю взгляд, а она все еще в другом конце комнаты, что облегчает мне объяснения. — Мы были... грубее друг с другом. Это было так горячо... для меня. Я собирался поговорить с тобой о том, чтобы пойти на один из этих уроков, а потом ты начала вести себя странно. Сначала я подумал, что все дело в колледже. Потом я подумал, что, может быть, напугал тебя. В ту ночь, когда я увидел, что ты встречаешься с каким-то парнем, я чуть не сошел с ума.

Она подбегает и опускается передо мной на колени. — Мне так жаль.

Я прикладываю палец к ее губам. — Что я тебе об этом говорил? Больше никаких извинений. Дело сделано. — Она кладет голову мне на ногу, и я глажу ее по волосам. — Я не идеален, Кэди. Но, черт возьми, я люблю тебя.

Она поднимает голову и смотрит на меня, пока я не чувствую, что тону. — Я тоже не идеальна, но я думаю, что мы идеально подходим друг другу.

Глава 14

Кэденс

Я мокрая и переполнена любовью к Блейзу. Мы никогда раньше не были такими честными и связанными.

Он проводит костяшками пальцев по моей щеке.

— Покажи мне, — шепчу я.

Он поднимает бровь.

— Давай. В прошлый раз ты напал на меня и связал, когда я спала.

Понемногу его дерзкое поведение отступает. — Ты злишься из-за этого?

— Нет. Было... горячо, как я... как мы…ты знаешь. — Меня так заводит мысль о том, что Блейз снова свяжет меня, что я не могу говорить связно.

— Наверное, мне не следовало так поступать, Кэди. — Уголок его рта приподнимается. — Урок Лака был сосредоточен на связывании, и я просто обрушил его на тебя.

Я изучаю его слова и поведение. Он так тщательно рассматривает каждый аспект — вот причина, по которой я так ему доверяю. Он не причинил мне вреда. Все, что он делал, делалось с мыслью о моем комфорте и удовольствии. И даже если я не смогла сказать этого тогда, я хочу всего этого. — И мы знаем друг друга очень давно.— Он проводит тыльной стороной ладони по моей щеке, и я на секунду теряю ход своих мыслей. — Ты не дал мне узнать это.

— Это верно.

Мое сердцебиение учащается, когда я формулирую свои следующие слова. — Мы можем сделать это снова?

Он со свистом выдыхает воздух. — Черт, да.

— Ты что-то говорил об этом. — Я останавливаюсь и опускаюсь на колени, обхватив руками грудь. — Свяжешь меня?

Его глаза расширяются. — Я сделаю это. — Он протягивает руку и берет меня за руки. — Тебе нравится эта идея?

— Я думаю, да.

— Ты будешь выглядеть чертовски красивой связанной. — Он наклоняет голову набок. — Что ты не хочешь, чтобы я с тобой делал?

Ушел мой парень, жаждущий попробовать какие-нибудь извращенные штучки. На его месте человек, на сто процентов контролирующий ситуацию.

Я так поражена, нет, возбуждена, этой переменой, что у меня в голове пусто. — Не причиняй мне боль... и не унижай меня.

— Унижать, у меня нет никакого интереса в том, чтобы ты лизала мои ботинки. Ты это имеешь в виду?

— Определенно.

Он запускает руку в мои волосы, крепко сжимая, и откидывает мою голову назад. — Что, если я захочу, чтобы ты была моей маленькой грязной шлюшкой? — Его бархатистый голос обволакивает мое тело, как теплое объятие. Дрожь возбуждения прокатывается по мне.

— Да.

— Да, что? Ты хочешь быть моей грязной шлюшкой, или да, это тебя беспокоит?

Моя нижняя губа выпячивается. — Ты собираешься заставить меня сказать это?

— Да.

Я хочу сказать эти слова. Разговор о наших симпатиях и антипатиях кажется невероятно интимным. Как будто мы собираемся вместе отправиться в долгое приключение. Грязное приключение, но все же. — Я хочу быть твоей маленькой грязной шлюшкой, Блейз.

— Иди сюда. — Он не отпустил мои волосы, поэтому я придвигаюсь ближе на коленях, пока он не сажает меня к себе на колени.

Глубоко в его груди раздается стон, и он медленно наклоняется, его губы приоткрываются, чтобы поймать мою нижнюю губу. Он захватывает мой рот в требовательном порыве губ, языка и зубов. Я вцепляюсь руками в его плечи, чтобы сохранить равновесие. Его тяжелые руки опускаются на мои бедра, разминая мою плоть.

Напротив моего рта он улыбается. — Ты всегда будешь моей маленькой Кэдидид, ты ведь знаешь это, верно?

— Да, — шепчу я, наполовину обезумев от его рук, двигающихся по всему моему телу. От его члена, трущегося между моих бедер.

Он бросает меня на середину кровати. Когда он откидывается назад и смотрит, я не могу отдышаться. Он совершенно нечитаемый, но не пустой. Нет, у меня такое чувство, что он прикидывает, каким способом связать меня в первую очередь.

— Черт. — Его взгляд мечется по комнате. — У меня здесь нет никакой веревки.

— Импровизируй.

Его рот расплывается в ухмылке. — Видишь, Кэди. Нам определенно суждено быть вместе.

Его взгляд останавливается на туфлях, которые я взяла у своей сестры прошлой ночью, и он поднимает их с пола, развязывая ленты. — Этого недостаточно, но вполне хватит, чтобы тебя зафиксировать.

Он придвигается ближе и берет меня за руки. Он осторожно обвязывает ленту вокруг моих запястий, формируя наручники. Оттуда он обматывает другую ленту вокруг середины и привязывает ее к изголовью кровати. — Таким образом, я могу перевернуть тебя, когда захочу трахнуть сзади, — сообщает он мне небрежным тоном, от которого у меня между ног пробегает волна возбуждения.

— Ты возбуждена, Кэди?

— Боже, да.

— Если это изменится, ты должна сказать мне.

— Я так и сделаю.

Он медленно раздевает меня, его глаза и руки никогда не отходят слишком далеко от моего тела. Растянутая для его удовольствия, я чувствую себя чем-то драгоценным и заветным. Он раздвигает мои ноги и устраивается между ними, проводя языком по внутренней стороне моего бедра. Я стону, когда он проводит языком по моему клитору, уже так близко к оргазму. Его руки сжимают меня сильнее, удерживая меня открытой, чтобы он мог провести языком, ну, везде. Тщательно он облизывает и целует каждый дюйм от задницы до клитора. Когда я изгибаюсь и извиваюсь, он дразнит меня еще больше, просовывая палец внутрь меня.

Мое тело дрожит. Я так близко, что, думаю, следующий вдох, который пронесется по моей коже, заставит меня кончить. Я приподнимаю бедра, двигаясь так сильно, как только мне позволяют ленты. Он не сдерживается, облизывает, трахает и бьет во все нужные места. Я продолжаю повторять его имя, когда оргазм, наконец, захватывает меня.

Я едва успеваю кончить, когда он меня переворачивает. Он кладет ладонь мне на спину, проводит ею между лопаток и вниз по позвоночнику.

— Черт, ты такая красивая.

Похвала заставляет меня выгнуть спину. Одна сторона моего лица прижата к одеялу, и я едва могу разглядеть его позади себя.

Он наклоняется ко мне. — Посмотри на себя, твоя хорошенькая маленькая попка вздернута для меня. — Чтобы подчеркнуть сказанное, он скользит руками по моей заднице, останавливаясь, чтобы сжать каждую половинку.

— Блейз? Ты не... ты не скажешь людям... не скажешь парням, что мне нравится быть связанной? Ты сделаешь это? — Его руки перестают двигаться.

— Тебе стыдно?

— Нет. Дело не в этом.

— Это наше время, Кэди. То, что мы делаем вместе, принадлежит нам. Больше никому. — Я не знаю, почему эта мысль так сильно беспокоила меня. С облегчением я выдохнула.

Как будто этот звук был тем толчком, которого он ждал, кровать закипает. Одежда шуршит, когда он раздевается. Быстрый и энергичный, он вернулся в мгновение ока. Его руки сжимают мои бедра, удерживая меня неподвижно.

Прикосновение его больших пальцев к моей пояснице — это пламя, пылающее по моей коже. Мои пальцы сжимают ленту, слегка натягивая ее.

Кажется, он срывается и теряет всякий контроль, за который держался. Его пальцы сильнее впиваются в мою кожу. — Кэди. — Просто мое имя. Никакого другого предупреждения, прежде чем толстая головка его члена касается моего входа.

Его дыхание становится прерывистым, когда он медленно скользит в меня. Не тот быстрый, сильный толчок, которого я ожидала. Нет. Долгое, медленное, контролируемое скольжение. Я стону, умоляя его о большем. Быстрее. Сильнее.

Но Блейз не будет торопиться.

Позади меня он усмехается.

Мои ноги дрожат, когда он так же медленно выходит из меня.

— Кэди, — бормочет он. — Ты так хорошо чувствуешься. Так правильно. Каждый чертов раз.

На этот раз он врезается в меня. Толкаясь обратно по самую рукоять. Мое дыхание прерывистое, и я прижимаюсь к нему, ища большего. Изнурительный ритм, который он выбирает, кажется, совпадает с биением моего сердца.

Снова и снова.

Совсем не нежный.

Именно таким, каким я хочу его видеть.

В мгновение ока мы оба покрыты потом, и я готова снова взорваться.

— Кэди, — он произносит мое имя почти дразняще. — Мне нужно, чтобы ты снова кончила для меня.

— Я готова, — бормочу я в простыни. Позади меня он смеется. Искры удовольствия освещают меня, мерцая за моими веками. Экстаз. Между нами. Только мы вдвоем. Никаких других мыслей, кроме удовольствия, которое мы разделяем.

— Черт, — говорит Блейз. Перегнувшись через меня, он развязывает ленту, удерживающую меня на кровати. Я всхлипываю, когда он выходит из меня, но он так быстро переворачивает меня, раздвигает мои ноги и толкается обратно внутрь, что у меня нет времени на более последовательный протест.

Он заключает меня в объятия, и я обхватываю его шею все еще связанными руками. — Вот так, — подбадривает он. Я обхватываю его ногами за талию, и он издает еще одно удовлетворенное ворчание. Ни одно из моих движений не замедляет его. Он трахает меня все сильнее и сильнее. Опустившись на локти, он запускает пальцы в мои волосы, удерживая меня неподвижно. Заставляя меня смотреть ему в глаза. Невысказанные слова проходят между нами. Между звуками наших тел. Я слышу его сердце и знаю, что он слышит то, что в моем.

Он там. Внутри меня. Везде. Вот оно. Только мы вдвоем.

Блейз

Наконец-то. То, чего я всегда хотел, находится прямо подо мной. Кэди.

Нет, Кэди в курсе того, что мне от нее нужно, и согласна со мной. На этот раз у меня нет сил быть с ней нежным, и она любит каждый мой грубый толчок.

— Сильнее. — Хриплый скрежет ее голоса подстегивает меня.

— Тебе нужно больше? Я дам тебе все, с чем ты сможешь справиться.

Она тихо смеется и прикасается своим лбом к моему. — Дай это мне. — Закинув ее ноги себе на руки, я широко раздвигаю ее и вжимаюсь в нее. — Черт. — Она ахает.

— Да, детка. Еще пару минут.

Из нее вырывается еще больше смеха, затем у нее перехватывает дыхание. Ее глаза закатываются, и она стонет. — Вот и все. Давай со мной, Кэди.

— Я... я...

Вот что я с ней делаю. Моя болтливая девушка слишком счастлива, чтобы говорить в течение нескольких секунд. Знание проносится сквозь меня, собираясь у основания позвоночника. Удовольствие закручивается внутри меня, сжимает мои яйца и вызывает покалывание в спине. Я дергаюсь еще раз, в спешке входя в нее. Через несколько секунд я зарываюсь лицом в ее шею, облизывая ее соленую кожу. Ее вкус, кажется, одурманивает меня.

Ее пальцы гладят меня сзади по шее, по волосам, напоминая о том, какой мягкой может быть Кэди. Как она мне подходит.

Подняв голову, я смотрю на нее сверху вниз. Наши взгляды встречаются, и она улыбается. Милая, честная, открытая привязанность. Она проводит языком по верхней губе, и мой член дергается внутри нее.

— Уже? — поддразнивает она.

— Черт, да. Я готов оставаться в таком положении, пока не буду готов трахнуть тебя снова. Это сэкономит время.

Она хихикает и убирает руки с моей шеи, прижимая ладони к моему лицу. — Ты не развяжешь меня сначала?

Я целую ее в лоб, прежде чем выйти из нее и сесть. Касание ее холодных пальцев выводит меня из сексуального транса. — Черт. — Не желая медлить, я протягиваю руку и хватаю свой нож, срезая ленту с ее запястий. Мои руки скользят по ее коже, разминая ее пальцы и ладони.

— Ты в порядке?

— Просто руки немного онемели и покалывают.

— Почему ты ничего не сказала?

Ее брови морщатся, и она шевелит пальцами. — Я не замечала до этого момента.

— Такая лента, вероятно, была не лучшей вещью для использования. Она затянулась.

— Ну, ты, действительно, трахал меня довольно жестко. — Она смеется и прижимает ладони к моим щекам, заставляя меня посмотреть на нее. — Я в порядке.

— Иди сюда. — Я скатываюсь на матрас, притягивая ее наполовину на себя. Ее горячая, влажная плоть обжигает мою ногу, и моя рука проводит по изгибу ее плеча вниз к груди. — Это то, что мне нужно, Кэди. Когда там все сложно... или неопределенно... Мне нужно знать, что я могу вернуться домой к тебе и получить это.

— Горячий секс и много оргазмов? Думаю, я не против.

Моя рука опускается на ее задницу и сжимает. — Не забудь свой маленький дерзкий ротик.

— Когда захочешь, — уверяет она меня.

Глава 15

Кэденс

Наши урчащие желудки и запах барбекю, наконец, вытаскивают нас из нашей одолженной комнаты.

Мы сталкиваемся с Лаком по пути в главную комнату. Его губы растягиваются в улыбке, когда он окидывает нас взглядом. У меня мелькает чувство вины и паники из-за того, что он точно знает, чем мы занимались.

Затем я отбрасываю его ногой. Ну и что?

— Рад видеть, что вы оба все еще здесь, — говорит он.

Блейз приветствует его, и они загадочно говорят о нашем пребывании здесь. Я слишком занята мыслями о том, чем, по словам девушек, занимался Лак, чтобы расшифровать их разговор о клубных делах. Лак преподает уроки о том, как связывать людей. Могу ли я пойти на что-то подобное и не взорваться от смущения?

— У тебя все еще есть эта практика в среду? — спрашивает Блейз, привлекая мое внимание.

Рот Лака опускается. — Да. Хотя, по-видимому, я остался без модели.

Неудивительно, что Лак казался таким разочарованным, когда Эми сказала, что направляется домой.

Разочарованный или раздраженный, трудно сказать.

Он на секунду окидывает меня пристальным взглядом. — Вы оба думали о том, чтобы прийти?

— Да, я бы хотел привести Кэди.

— Я откажусь от гонорара, если смогу одолжить ее для демонстраций. Ты видел, как я это делаю.

Вероятно, со мной что-то не так, потому что то, как они обсуждают использование меня в качестве модели, не спрашивая меня, вызывает покалывание во всех моих зонах удовольствия.

Блейз, кажется, доволен или горд тем, что хвастается мной, и меня это безумно заводит.

— Я не знаю. Я никогда не делала ничего подобного, — отвечаю я, когда Лак, наконец, поворачивается ко мне лицом. Я не могу встретиться с ним взглядом.

Лак протягивает руку, но прежде чем прикоснуться ко мне, поднимает бровь на Блейза, который кивает. Он берет меня за руку, ловко перемещая и располагая меня. — Насколько ты гибкая? — спрашивает он, заходя за меня и одной рукой заламывая мне руки за спину. Он проводит другой рукой по моим плечам. — Так больно?

— Нет, но я не думаю, что смогу держаться так очень долго.

Он отпускает меня. — Это то, над чем она должна работать. И это занятие для начинающих, так что я могу делать с ней другие простые позы. Приведи ее немного пораньше, и я все обговорю с вами обоими, чтобы вам было удобно.

Глубокий, хриплый голос Лака успокаивает меня, и я могу представить, как он очень хорошо дает уроки.

Прежде чем мы выйдем на задний двор, чтобы присоединиться ко всем остальным на барбекю, у Лака есть последняя просьба. — Я стараюсь держать это подальше отсюда. — Он указывает на здание клуба. — Не нужно, чтобы каждый дегенеративный ублюдок, которого я знаю, появлялся на одном из моих занятий, думая, что это легкая добыча.

Блейз усмехается. — Я понимаю, о чем ты говоришь. Я не буду упоминать об этом.

Трудно не любить этого парня. Мне стыдно за то, что я осуждала его прошлой ночью. Думая, что он пытается увести мою сестру, когда на самом деле он, вероятно, сидел с нами, чтобы защитить нас. Он переводит взгляд в мою сторону и коротко улыбается мне. — Хотя твоя сестра знает. Так что ты можешь поговорить об этом с ней, если захочешь.

Я не знаю, что делать с этой информацией, поэтому просто киваю.

После того, как Лак уходит, Блейз смеется и наклоняется, чтобы прошептать мне на ухо. — Я думаю, что причудливость течет в крови сестер Ривер.

— Фу. — Я шлепаю его по груди. — Отвратительно.

— Честно говоря, он, вероятно, просто хотел, чтобы ты знала, что ты можешь чувствовать себя с ним комфортно. — Он склоняет голову набок. — Тебя это устраивает?

— Конечно. До тех пор, пока ты не возражаешь.

— Черт возьми, нет. — Он открывает рот, чтобы сказать что-то еще, когда его телефон звонит.

— Черт. — Он вытаскивает телефон и секунду смотрит на него, прежде чем ответить.

— О чем ты говоришь? — Он смотрит на входную дверь.

Что-то не так. Блейз берет меня за руку и тянет в нашу комнату. — С ним все в порядке? Дай мне поговорить с ним. Ты серьезно?

Мы останавливаемся у двери в нашу комнату, и Блейз протягивает мне ключ. — Хорошо. Мы уходим прямо сейчас.

Он отключается и с минуту смотрит на телефон. — Санта говорит, что «Красный Шторм» подъехал и расстрелял наш клуб.

— Что? О, Боже мой!

— Он сказал, что моего отца подстрелили, и они вызывают нашего врача. Нам нужно идти.

— Конечно. С твоим отцом все в порядке? — Я хватаю свой рюкзак, собираю несколько разбросанных вокруг предметов одежды и надеваю ботинки и куртку.

— Я не знаю. Он не совсем ясно выразился.

— Позвони ему.

Он набирает номер и жестом просит меня открыть дверь. Мы несемся по коридору, когда он рычит и засовывает телефон в карман. — Он не отвечает.

— Куда ты собрался, Блейз? — спрашивает Ромео, когда мы входим в главную комнату.

— Мне позвонил один из моих парней. Неприятности в нашем клубе. Мне нужно идти.

Отношение Ромео меняется с ленивого воскресного дня на пугающего президента MК в состоянии боевой готовности. — Черт. Тебе нужна поддержка?

— Я не уверен.

— Дай мне минуту, чтобы собрать моих парней. — Ромео замечает встревоженное выражение лица Блейза. — Направляйся туда. Мы будем прямо за вами.

— Спасибо.

— Ты хочешь попробовать позвонить еще раз? — спрашиваю я, прежде чем сесть на заднее сиденье байка Блейза.

— Нет, это просто пустая трата времени.

— Ты знаешь, в какую больницу его отвезли?

Блейз бросает на меня странный взгляд. — Детка, если это не очень плохо, у нас есть парень, который будет лечить его в клубе. Никакой больницы. Особенно не после выстрела.

Так много вопросов крутится у меня в голове, но я оставляю их на другое время. Теперь мне не терпится увидеть Болта и убедиться, что с ним все в порядке. Я обнимаю Блейза и крепко держусь за него.

Мы уже на полпути домой, когда на нас несется фургон. — Блейз! — кричу я.

— Вижу.

Дорога пустая и неровная. Некому подать сигнал о помощи. Не то чтобы Блейз сделал бы это. Он, вероятно, надеется, что мы доберемся до здания клуба, где он сможет встретиться лицом к лицу с тем, кто нас преследует.

Он переключает байк на высокую скорость. Фургон никак не сможет за ним угнаться. Я сжимаю его крепче и наклоняюсь на каждом повороте, пока он продолжает разгонять байк до предела.

Двигатель вибрирует во мне так, что у меня стучат зубы.

Фургон подъезжает к нам, и кто-то направляет пистолет в окно.

Они же не станут всерьез стрелять в нас средь бела дня, не так ли?

Блейз резко тормозит и отъезжает от фургона.

Треск и звон наполняют воздух. Байк скользит.

— Держись, детка.

Я не знаю, чего я боюсь больше: быть застреленной или быть выброшенной на обочину со скоростью восемьдесят миль в час.

Над нами раздаются выстрелы. Мотоцикл выходит из-под контроля. Я лечу по воздуху и не могу сделать ни единого вдоха.

Я приземляюсь с глухим стуком в сухую траву и коричневый песок на обочине дороги.

Боль пронзает меня насквозь. Я изо всех сил пытаюсь сосредоточиться на Блейзе. На угрозе, все еще надвигающейся на нас.

Мой затуманенный взгляд останавливается на прекрасном харлее Блейза, лежащем на боку. Колеса медленно вращаются в воздухе. Воздух обжигает мои ноздри. Блейз лежит окровавленной кучей в нескольких футах от меня.

— Блейз!

Я тащусь к нему и плачу от облегчения, что он все еще дышит.

Медленные, хрустящие шаги приближаются под жарким полуденным солнцем. Боль пронзает мою голову. Мое сердце колотится так сильно, что, кажется, что оно вот-вот взорвется.

— Нанеси удар первой, Кэдидид.

Много лет назад Блейз научил меня стрелять. Мои дрожащие, грязные пальцы открывают его порез в поисках пистолета, который, я знаю, он должен был носить с собой. Дрожь сотрясает мое тело, в ушах не перестает звенеть, и я, кажется, не могу заставить свои пальцы работать.

Раздается громкий треск, а затем ничего.

Глава 16

Блейз

Кэди, Кэди, Кэди.

— Блейз? — Ее резкий шепот прорывается сквозь туман в моей голове. — Блейз, пожалуйста, ты в порядке?

— Кэди? — В горле такое ощущение, будто я прополоскал его дорожной грязью.

О, подождите, я так и сделал.

Все это возвращается в стремительном, болезненном пятне скорости, пуль и дорожной пыли.

У меня раскалывается голова, и я ничего не вижу одним глазом. — Кэди, детка, ты в порядке? — Я выдавливаю слова чуть громче. Кажется, ничто на моем теле не хочет работать правильно. — О, слава Богу!

Где бы мы ни оказались, тут темно и сухо, но душно.

Я хрипло выдыхаю и начинаю перечислять свои травмы.

Голова. Это, кажется, самое худшее. Мой мозг кажется слишком большим для моего черепа. Грудь. Я не могу вздохнуть без того, чтобы мне не было чертовски больно. Мои руки привязаны к тому, на чем я сижу. Онемевшие. Я шевелю и сгибаю пальцы, пытаясь заставить кровь двигаться. Я шиплю, когда булавки и иголки вонзаются в мои онемевшие руки. Мои ноги болят и горят. Сквозь мои порванные джинсы я вижу засохшую кровь, грязь и гравий. Моя кожа ободрана, как будто кто-то ударил меня теркой для сыра. Что-то ударяется о мою голову, и звезды взрываются за моими веками. — Кэди?

— Позади тебя, — шепчет она.

— Где мы находимся?

— Я не знаю. Я очнулась всего за пару минут до тебя.

— Ты ранена?

— У меня все болит, но я думаю, что цела.

— Это хорошо.

У меня раскалывается голова. Я словно один пылающий шар жгучей боли, но я отталкиваю его в сторону и сосредотачиваюсь на том, чтобы найти выход отсюда.

— Ты видишь дверь или окно или что-то в этом роде?

— Да. Передо мной дверь. Там есть щель, сквозь которую пробивается немного света.

— Слышишь кого-нибудь?

— Нет. — Она понижает голос. — Хотя мои веревки ослабли. Я перетирала их, об спинку стула.

Это та сторона Кэденс, которую я редко видел. Она показала мне намек на это прошлой ночью, когда мы тусовались в клубе «Железных Быков». Теперь мы в серьезной опасности, а она спокойна. Никакой истерики. Не боясь, она помогает мне планировать наш побег.

Качества старухи.

Если что-то и заставляло моего отца беспокоиться о Кэди, так это ее вспыльчивый характер и своевольный-до-степени-опасный дух.

Не то чтобы это когда-либо останавливало меня.

Кэденс стоит всего того дерьма, которое мне дадут мои братья, когда я скажу им, что она получит мою нашивку. Если мы выберемся отсюда живыми. — Кэди, послушай меня. — Она останавливает свои движения. — Это, должно быть, «Красный Шторм». — Я ненавижу даже предлагать следующую часть. — Стань кокетливой.

— Фу, нет.

— У тебя фантастические сиськи, детка. Используй их, чтобы отвлечь любого, кто спустится сюда.

— После того падения, которое мы совершили, я думаю, что больше похожа на убитого на дороге.

— Это невозможно. Ты прекрасна, несмотря ни на что. Просто будь дружелюбной. Притворись, что тебе плевать, что со мной случится.

Тихий всхлип вырывается у нее, пронзая меня в самое сердце. Моя девочка даже не хочет притворяться. Черт, как бы я хотел поцеловать ее.

Дверь со скрипом открывается, и кто-то входит. Позади меня пальцы Кэденс касаются моих. Она дергается и напрягается, чтобы придвинуться ближе. Я не могу смириться с тем, насколько она спокойна, сосредоточена и решительна.

— Перестань, — говорит кто-то. Я не могу узнать этот голос. Мужчина. Только не Дикон. — Ты не сможешь освободиться.

— Кто ты, черт возьми, такой? — Кэденс срывается с места.

Загорается свет, и я закрываю глаза, застонав, когда боль пульсирует в моей голове. — Черт. Я не могу поверить, как сильно ты похожа на свою сестру, — говорит парень.

Хеми?

— Откуда ты знаешь мою сестру? — спрашивает Кэденс.

Он фыркает и пододвигает табурет поближе к Кэденс. Парень, должно быть, думает, что я все еще без сознания. Потому что он полностью игнорирует меня.

Ага, не обращай на меня внимания, придурок. Я просто буду сидеть здесь и работать пальцами под веревками Кэди.

— Я знаю ее с тех пор, как мы были маленькими. Она была для меня всем.

— Боже мой, — шепчет Кэденс. — Ты Логан? Ее первый парень.

— Она рассказала тебе обо мне? — Придурок оживляется, как будто предполагает, что Карина призналась сестре, что была в него влюблена.

Кэди колеблется, прежде чем ответить, так что я предполагаю, что Карина не рассказывала ей теплой и милой истории.

— Да.

— Она рассказала тебе еще что-нибудь обо мне?

— Ах, немного.

— Черт. Она все еще злится на меня за то, что я взял ее в поездку?

Если под поездкой он подразумевает ее похищение…

Кэденс не отвечает, что, кажется, волнует паренька.

— Все, что я хотел сделать, это помириться с Кариной. Исправить то, как порвал с ней, то, как я это сделал.

Устав от этой дерьмовой вечеринки жалости и желая поскорее закончить день, я присоединяюсь к разговору. — Ты, конечно, сделал это самым глупым из возможных способов.

Хеми вскакивает, отчего табурет с грохотом падает на пол, и топает вокруг, чтобы оказаться лицом ко мне. Я открываю рот, но он бьет меня в челюсть, прежде чем я успеваю вымолвить хоть слово. Привкус крови пропитывает мой язык. Я плюю в него. — Развяжи меня, гребаный трус, и попробуй еще раз.

— Блейз, пожалуйста, — умоляет Кэденс.

Хеми игнорирует меня и возвращается к Кэденс. Меня чертовски бесит, что я не могу видеть его сейчас. Если он прикоснется к ней, я его расчленю. Медленно. Я снова шевелю пальцами, задевая край веревки Кэди.

— Чем глубже я увязал в жизни с «Быками», тем больше понимал, что это не жизнь для Карины, — объясняет он. — Я пытался найти выход. Путь назад...

— Чертова киска, — рычу я. — Ты был с ними, сколько, два года? Ты знал, во что ввязываешься. Я помню, как ты руководил охраной в их стриптиз-клубе. Помню, что ты прижал множество сучек. Настоящий мужчина беспокоился бы о своей девушке, а не имел бы каждую киску, брошенную ему.

— Пошел ты, — кричит Хеми, но не двигается в мою сторону. — Я зарабатывал деньги, чтобы вытащить ее из дома ее отца. — Он понижает голос, кажется, сосредоточившись только на Кэденс. — Затем появился Данте. Я подумал, что если бы я мог представить ее сестре, может быть, она простила бы меня.

— Почему бы просто было не сказать мне это вместо всех этих загадочных сообщений и организации этой странной встречи?

— Я не мог этого сделать, Кэденс. Не тогда, когда ты была связана с «Драконами», и я... Ты понимаешь, насколько это было бы опасно? — До меня доносится звук его шагов, и я усерднее пытаюсь развязать руки Кэди. Мы полностью синхронизированы. Когда мне нужно, чтобы она потянула, она тянет, не привлекая внимания Хеми к тому, что мы делаем. Хеми перестает расхаживать, и я опускаю руки, ожидая его следующего шага.

— Он использует ее. Ты не хочешь, чтобы твоя сестра была с кем-то вроде него.

— Она любит его, — мягко говорит Кэденс.

— Она не знает, что ей нужно. Ты должна помочь мне убедить ее...

— Логан, — говорит Кэденс гораздо более мягким голосом, чем я бы использовал с этим мудаком. — Моя сестра умна. Сначала я тоже не была уверена в нем. Но я провела много времени с ними обоими, и очевидно, что он убил бы за нее. Так что ты далек от истины...

— Нет! Нет, ты не понимаешь. Он позволил мне присоединиться. Трахнул ее прямо в открытую...

— Фу. Пожалуйста, я не хочу этого знать.

— Ты должна понять...

— Послушай, Логан, я не уверенна, чего ты хочешь здесь добиться. Но то, что ты держишь нас в заложниках, не вернет тебя в хороший список моей сестры.

— Это не от меня зависит. — Он снова понижает голос. — Я пытаюсь дать тебе выход отсюда, Кэденс.

— Ты гребаный предатель для всех, не так ли, Хеми, — говорю я тихим голосом, чтобы притянуть его ближе. — Ты знаешь, что когда «Железные Быки» найдут тебя, ты умрешь.

— Думаешь, я этого не знаю, придурок? Как ты думаешь, почему я был...

Дверь с грохотом распахивается, ударяясь о стену. Медленные, тяжелые шаги звучат в комнате, останавливаясь где-то позади меня. — Убирайся нахуй отсюда, Логан. — Теперь этот голос я узнаю. Дикон.

Президент МК «Красный Шторм», наконец-то, вышел на сцену.

Давай же, ублюдок.

Глава 17

Кэденс

— Как твои дела, Кэденс? — спрашивает Дикон, хитро глядя на меня. — Причинила много неприятностей прошлой ночью?

Логан бросает на меня последний многозначительный взгляд, прежде чем покинуть комнату. Попытается ли он спасти меня? Прямо сейчас я готова пообещать дать ему блестящую рекомендацию для Карины, если это поможет нам с Блейзом выбраться отсюда живыми.

Дикон не обращает внимания на уход Логана, так что я тоже.

— Я ничего не крала, ты, осел.

Он тяжело вздыхает и кажется почти печальным. — Да, девочка. Я знаю.

И тут меня осенило. Вышедшее из-под контроля поведение Айви прошлой ночью имеет гораздо больше смысла.

— Айви украла его, не так ли?

Его лицо застывает. Он протягивает руку и впивается пальцами мне в челюсть, откидывая мою голову назад. Боль вспыхивает в моей и без того больной шее, и я хнычу. — Да, моя девочка попала в кучу неприятностей. Но это не то, что ты собираешься сказать остальным членам моего клуба.

— Ты делаешь мне больно.

— Убери от нее свои гребаные руки, или, клянусь, черт возьми, я сломаю тебе каждый палец, Дикон, — рычит Блейз.

Дикон толкает меня с такой силой, что мой стул наклоняется, но не опрокидывается.

— А ты, блядь, заткнись, — рычит Дикон. Он ударяет кулаком в Блейза, и удар отдается эхом по моему телу. Слезы щиплют мои глаза.

— Остановись, пожалуйста, остановись, — умоляю я.

— Я разберусь с Айви, но мне нужно, чтобы ты призналась в этом моему клубу, Кэденс.

Я опускаю подбородок на грудь, уставившись на веревки вокруг своих лодыжек. — Я ничего не сделала.

— Ты всегда была умной девочкой. Ты можешь придумать хорошую историю.— Его голос меняется с дразнящего на убийственный. — В противном случае я выбью все дерьмо из твоего парня.

— Да, и что, черт возьми, произойдет, когда она скажет им, что украла его? — требует Блейз.

Дикон смеется. Мрачный, холодный смех. Черт, неудивительно, что Айви оказалась такой сукой.

— Они позволят ей отработать это.

О, черт возьми, нет. Я могу догадаться, что это значит. Мои пальцы цепляются за нити веревки, до которых я могу дотянуться.

Блейз немного ослабил их, прежде чем вошел Дикон.

— К черту это, — огрызаюсь я. — Сколько? Я достану тебе деньги, Дикон.

— Это так не работает, Кэденс. Тебе следовало бы знать лучше. Если ты старуха «Дракона». — Еще один тошнотворный глухой удар, когда его кулак врезается в лицо Блейза, угрожает сломать меня.

— Я могу делать это весь день, детка. Что ты решила? — спрашивает Дикон.

— Не смей, Кэди. — Блейз тяжело дышит. Осознание того, что ему больно, разрывает меня на части. Его тело уже ударилось о бетон, когда мы упали. Сколько еще он сможет выдержать?

Мое колебание заставляет Дикона нанести еще один удар.

— Хорошо, хорошо.

— Я выдержу это, Кэди, — кричит Блейз. — Не смей говорить ни одного гребаного слова.

Его голос. Не слова, а тон. Это напоминает мне о нашем разговоре. Как ему было больно, что я думала, что он не сможет защитить меня.

Это мой шанс доказать, что я, действительно, доверяю ему, когда он собирается защитить меня. Даже учитывая наши дерьмовые обстоятельства. Хотя это и убивает меня.

Каждый удар, который обрушивается на него, взрывается на моей коже, как будто его наносят мне.

Я не могу этого сделать.

Мне придется доказать ему свое доверие каким-то другим способом.

— Я не могу, Блейз. Я не могу выносить, когда тебе причиняют боль, — хнычу я.

Кажется, никто из них меня не слышит. Я извиваюсь еще немного. Веревка вокруг моей правой лодыжки ослабевает, и я надавливаю на нее сильнее.

Дикон делает перерыв, расхаживая рядом со мной.

— Кэденс, твой парень выглядит уже не так сексуально. Мы оба знаем, что ты сделаешь то, что мне нужно. Зачем заставлять его страдать еще больше?

— Если я сделаю это, ты обещаешь, что отпустишь его? — Спрашиваю я.

Дикон опускается передо мной на колени. — Кэденс, я даю тебе свое слово. Сделай это для меня, и я передам его отцу. В состоянии не хуже того, в котором он находится сейчас.

Наверное, сейчас не самое подходящее время указывать на то, что слово Дикона — дерьмо, насколько я понимаю.

— Что со мной будет?

На этот раз Дикон смотрит куда-то поверх моего плеча. — Я буду защищать тебя. — Нет ничего лучше теплого обещания безопасности от человека, которому ты не доверяешь.

Когда я не могу дать ему ответ, он встает — я полагаю, чтобы снова ударить Блейза. Мои ноги напрягаются от усилия натянуть веревки, и, наконец, моя правая нога высвобождается. Я брыкаюсь, задевая Дикона за колено. Он спотыкается и чертыхается.

Блейз поворачивает свой стул вбок, пока не оказывается лицом ко мне.

Наверху раздается взрыв.

Стрельба. Много стрельбы.

Сквозь кровь, грязь и пот Блейз ухмыляется. — Клуб здесь.

Дикон трус — кто еще избивает мужчину, привязанного к стулу, и просит девушку сделать за него грязную работу? Он, прихрамывая, выходит из комнаты. Оставив нас одних. По крайней мере, Блейзу больше не причиняют вреда.

— Ты можешь встать? — спрашивает Блейз.

— Может быть. — Это неловко, но мне удается высвободить вторую ногу.

— Хорошая девочка. А теперь подойди поближе.

Это не так просто, как кажется, так как я все еще не могу пользоваться своими руками. — Это требует слишком много усилий для того, чтобы держаться за руки, — ворчу я, пыхтя и по-черепашьи пробираясь к нему.

— У меня в ботинке нож, всезнайка.

Требуется несколько попыток и много неудобных сгибаний моего тела, чтобы достать нож. — После этого ты должен мне день в спа-салоне. Мне нужен массаж горячими камнями.

— Детка, я положу свои горячие руки на каждый дюйм твоего горячего тела, когда мы выберемся отсюда.

Я фыркаю от смеха. Все эти извивания, чтобы оказаться за его стулом, заставляют меня тяжело дышать, но я не останавливаюсь.

— Освободи меня, — говорит он, едва скрывая настойчивость в своем голосе.

Наверху снова стрельба, крики и удары по полу над нашими головами. — Блейз, я едва могу пошевелить руками. Я не хочу тебя порезать.

Он молчит несколько секунд. — Я доверяю тебе. Ты можешь это сделать.

Учитывая, что я ударила его ножом несколько месяцев назад, он очень сильно верит в меня. Я не могу его разочаровать. Это мой шанс по-настоящему исправить то, что я сделала.

— Кэди, детка, я переживу несколько царапин. Ты можешь это сделать. Не бойся. — Несмотря на побои, которые он получил, он спокоен и уверенно произносит каждое слово.

Блейз уверен в том, что я не причиню ему вреда.

Поскольку я не вижу, что делаю, мои пальцы скользят по его веревкам, прикидывая, куда мне нужно направить нож.

— Не роняй нож, — предупреждает Блейз.

Сосредоточив все свои усилия на коротком куске веревки между его руками, я делаю несколько пробных надрезов.

— Это займет целую вечность.

— Ты хорошо справляешься, детка. Продолжай, — настаивает он, разводя руки в стороны, чтобы как можно сильнее натянуть веревку.

По крайней мере, я его не порезала и не поцарапала. Я также не добилась большого прогресса. Если весь этот шум наверху не от наших спасателей, нам крышка.

Я уже, наверное, на полпути к завершению, когда дверь подвала распахивается и по лестнице с грохотом спускаются люди.

— Держись за нож, Кэди, — предупреждает он.

— Блейз! — кричит кто-то. — Кэденс! — Все напряжение покидает мое тело.

— Сюда, папа! — кричит Блейз.

Болт, Торн и Данте пробираются в нашу крошечную камеру пыток.

— Господи, сынок. Ты цел? — спрашивает Болт, осматривая избитое тело Блейза.

— Я в порядке. Кэди собиралась меня освободить.

Болт кивает мне, легкая ухмылка приподнимает уголок его рта. Я покачиваю ножом, который держу в руке. — Хорошая девочка, — говорит он, забирая у меня нож. Данте освобождает меня, пока Болт заканчивает освобождать своего сына.

— Ты в порядке? — спрашивает Данте своим низким голосом я-сейчас-кого-нибудь-убью.

— Сейчас да. Спасибо, — шепчу я, опуская взгляд в пол.

— Хэй. — Он обхватывает мое лицо ладонями и по-братски проводит большим пальцем по моей щеке. — Теперь ты в безопасности.

«Простите» вертится у меня на кончике языка. Так или иначе, это все моя вина. Как бы Блейз ни пытался преуменьшить мою роль во всем этом, правда в том, что если бы я держала рот на замке той ночью, Дикону никогда бы не пришло в голову использовать меня, чтобы вытащить свою дочь из беды. Однако у меня нет возможности извиниться. Как только Блейз оказывается на свободе, он почти рычит на Данте, отталкивая его в сторону.

К его чести, Данте смеется и качает головой вместо того, чтобы ударить Блейза.

— Твое лицо похоже на гамбургер, малыш. Ты в порядке? — спрашивает он Блейза.

— Я буду жить. Давай вытащим ее отсюда.

— Ты ранен? — спрашиваю я, когда Блейз опускается передо мной на колени. Глупый вопрос. Боль написана в каждом его движении. Я вздрагиваю, рассматривая порезы и синяки по всему его прекрасному лицу.

Сквозь засохшую кровь он улыбается.

— Ничего страшного, Кэди. Ты в порядке?

— Вы двое можете поиграть в доктора в клубе. Нам нужно уходить. Сейчас же, — настаивает Болт.

Торн сжимает мою руку и кивает Блейзу. Несмотря на то, что он должен быть в агонии, Блейз помогает мне встать, берет меня за руку и кивает своему отцу. Я поворачиваюсь и хватаю его за порез. Болт следит за каждым моим движением.

Наверху все выглядит прямо как в каком-то извращенном боевике. Тела, битое стекло, стонущие плохие парни. — Мы целы, папа? — спрашивает Блейз.

Болт хмыкает, но «да» это или «нет», я не могу сказать.

Ромео встречает нас у двери.

Он окидывает меня пристальным взглядом. — Они причинили тебе боль, Кэденс?

— Нет. Только Блейзу.

Ромео кивает Блейзу, как бы поздравляя его с тем, что он принял удары, как мужик.

Снаружи остальная команда Болта ждет вместе с братьями из «Железных Быков». Я поворачиваюсь и смотрю на Данте, который стоит всего в шаге или двух позади меня. Он кивает и хлопает меня по плечу.

Торн ведет нас к черному фургону и открывает заднюю дверь. Блейз стряхивает руку Торна и помогает мне забраться на заднее сиденье фургона. Он ворчит, когда Торн помогает ему забраться внутрь, и бросается на сиденье рядом со мной.

— Ты в порядке, Кэди? — спрашивает он, проводя тыльной стороной ладони по моей щеке.

— Нам нужно выезжать прямо сейчас, — говорит Торн, запрыгивая на переднее сиденье. — Копы скоро приедут. — Хаммер садится на пассажирское сиденье, и мы выезжаем из дерьмового старого дома.

— Они собираются сжечь эту сучку, — комментирует Торн, глядя в зеркало заднего вида.

Блейз стонет и двигается, притягивая меня к своему телу.

Хаммер поворачивается и несколько минут наблюдает за нами.

— Блейз, ты в сознании?

—Да. — Он стонет и поднимает голову.

— Предупреждаю. — Пристальный взгляд Хаммера устремляется на меня. — Болту нужно допросить ее, когда мы вернемся.

— Насчет чего? — бормочет Блейз.

Они что, сумасшедшие? — Блейзу нужно в больницу.

Хаммер ухмыляется мне. — С ним все будет в порядке. — Его взгляд останавливается на Блейзе. — У твоего отца есть информация, что она работала с «Красным Штормом».

— Что! Это неправда. От кого? — Требую я.

— Полегче, девочка, — говорит Торн. — Я знаю, что ты бы этого не сделала.

Хаммер бросает взгляд на своего друга, как будто они обсуждали это и не сошлись во мнениях по этому вопросу.

— Пошел ты, Хаммер. Моя девочка так не поступила бы, — выплевывает Блейз.

Он поворачивается и смотрит в окно. — Я надеюсь, что нет. Ради твоего же блага, Блейз.

Блейз обнимает меня крепче и проводит рукой по моей спине. — Она не исчезала из моего поля зрения последние двадцать четыре часа. Не знаю, как она с кем-то работала.

Хаммер протягивает руку. — У тебя есть телефон, Кэденс?

Я отстраняюсь от Блейза и засовываю руки в карманы. — Нет. Либо они его забрали, либо он потерялся во время аварии.

— Удобно, — бормочет он.

Это оно. Я не могу поверить, что он думает, что я могла сделать что-то настолько ужасное. — Пошел ты, Хаммер. Ты знаешь меня со средней школы, придурок. Ты же знаешь, я бы никогда...

— Правда? — огрызается он в ответ. — Похоже, не так давно ты сбежала, оставив своего мальчика в гребаной больнице. Он мог простить и забыть. Я этого не сделаю.

— Не лезь не в свое дело, — предупреждает Торн. — Это между ними.

— Как будто, черт возьми, так оно и есть. Только потому, что ты всегда хотел похлопать ее по заднице, это не значит...

— Следи за своим языком, — рычит Блейз, садясь и пристально глядя на них обоих.

Торн бьет Хаммера по плечу. — Заткнись на хрен.

Они трое были лучшими друзьями еще до того, как научились разговаривать. Были ближе, чем братья.

Теперь они дерутся из-за меня.

Как бы я ни старалась, я всегда буду плохой для Блейза.

Глава 18

Блейз

Вопреки многочисленным протестам моего тела, я сажусь и бью одного из своих лучших друзей по затылку. — Что, черт возьми, с тобой не так?

Хаммер даже не вздрагивает. — Я же говорил тебе. У нас была достоверная наводка.

— Чушь собачья. — Это плохо. Хаммер проницателен. Кто-то, кому он доверяет, должно быть, скормил ему эту ложь о Кэденс.

Спорить сейчас бессмысленно. Мне нужно встретиться с отцом лицом к лицу. Выяснить, кто солгал ему о моей девочке, а затем решить, как с этим справиться.

Я просто благодарен, что с Кэди все в порядке. Она цела. Несколько царапин, ссадин и синяков, но в основном она цела и невредима. Я в агонии, но должен держать себя в руках и защитить ее от любых обвинений, которые последуют, как только мы доберемся до клуба.

Облегчение наполняет меня, когда мы въезжаем на парковку. Мой отец обнимает меня, как только я, спотыкаясь, выхожу из фургона.

Подождите-ка секунду.

— Папа, ты в порядке? Я думал, тебя подстрелили. — Мой взгляд блуждает по нему, и, если не считать грязи в волосах, он выглядит целым и невредимым.

Кэденс обнимает меня за талию, давая понять, что она здесь. Я кладу руку ей на плечо, используя ее, чтобы держаться на ногах, и это больше, чем мне хочется признавать. Папа пристально смотрит на меня. — О чем, черт возьми, ты говоришь? — Мой взгляд блуждает по зданию клуба.

Невредимый.

На стоянку въезжает еще больше «Драконов». Несколько человек выбегают из здания клуба, чтобы поприветствовать нас. И я не удивлен, что один брат отсутствует.

— Где Санта? — спрашиваю я.

Взгляд моего отца блуждает по Кэденс.

— Не смотри на нее, папа, — требую я. — Где он? — спрашиваю я у отца.

Мы оба рассматриваем группу грузовиков и байки на стоянке. Зеленого с золотым «Харлея» Санты нигде не видно.

— Где Санта? — кричит Болт.

— Он был позади нас, — отвечает Дрейк.

— Нет, — говорит Круз, подходя к Дрейку. — Он сбежал. Сказал, что ты велел ему кое с чем разобраться, През.

— Нет.

Мой отец кивает головой в сторону здания клуба. — Давай сядем за стол.

У входа в церковь отец останавливает меня, положив руку мне на грудь. — Она остается здесь. — Он кивает в сторону Кэденс.

Его слова разжигают во мне огонь, который мне нужно погасить в ближайшие несколько минут.

Кэденс не отходила от меня и не сказала ни слова. — Как, черт возьми! После того, что только что произошло, если ты думаешь, что я выпущу ее из поля зрения, ты сумасшедший, Президент.

Болт хмыкает и указывает на длинный стол, установленный в церкви. — Хорошо

Никто ему не противоречит. Никто не задает мне вопросов, когда я прошу Кэденс сесть рядом со мной.

Когда все усаживаются за стол, мой отец спрашивает. — Расскажи мне эту историю о том, как меня подстрелили?

— Вскоре после того, как ты ушел этим утром, Санта позвонил мне. Сказал, что приехал «Красный Шторм», они открыли огонь, и ты схватил пулю.

Болт оглядывает каждого из своих людей, прежде чем задать мне свой следующий вопрос. — Что произошло после этого?

Каждое слово причиняет боль, так как я, кажется, не могу отдышаться, а мои губы разбиты от ударов, которые я получил. — Мы ушли после того, как я рассказал Ромео, что произошло. Мы были на шестьдесят шестой, когда на нас налетел белый фургон. Стреляли в нас. Шина лопнула, и я положил байк на землю. Тяжело. — Еще один раунд взглядов вокруг стола.

Боль пронзает мой череп, но я остаюсь сосредоточенным. Жизнь Кэди зависит от меня. — Как ты нас нашел?

— Ромео не сильно отставал от тебя. Наткнулся на разбитый байк. Отправил половину своих парней на конспиративную квартиру «Красного Шторма», а сам пришел сюда, чтобы забрать меня.

Что-то здесь не так. Мой отец скрывает информацию.

— И? — Подталкиваю я его.

— Мы собирались собраться, когда ты вернешься. Получил некоторую тревожную информацию, — говорит он, бросая выразительный взгляд на Кэди.

Возможно, мой мозг затуманен из-за полученных ударов по голове, но намек моего отца ясен. — Санта сказал тебе, что она работала с «Красным Штормом».

Никто не отвечает. Им и не нужно этого делать. Это написано на лице моего отца и на лицах почти всех моих братьев.

Мои кулаки разжимаются и сжимаются на коленях, и Кэденс наклоняется, скользя одной рукой по моей. — Этот ублюдок уже несколько дней несет о ней всякую чушь. И вы действительно верите в это? Что она украла наркотики и пыталась подставить нас?

— Да, брат. Вот его история. — Хаммер смотрит на моего отца, потом снова на меня. — Извини, През. Би имеет право знать.

Все это время Кэди не сказала ни слова. На самом деле я немного шокирован. Затем она шмыгает носом, и дрожь пробегает по ее телу.

Она отпускает мою руку, и ее заплаканные глаза встречаются с моими. Она качает головой.

Боль. Ей больно, что мой отец думает, что она предала нас. Она боится, что я тоже могу в это поверить.

Я беру ее руку обратно в свою и легонько сжимаю, чтобы дать ей понять, что я ей верю.

Болт смотрит на нас несколько минут, затем опускает голову, уставившись на свои руки, сложенные на столе. — Черт. Я знаю Кэди лучше, чем они.

Как Президент, мой отец здесь в тяжелом положении. Поверить на слово старухе, а не брату? Вся наша организация, наши жизни зависят от доверия, которое мы испытываем друг к другу. Санта изменил нашему братству в соответствии со своими потребностями и использовал для этого мою девочку. Это заставляет меня хотеть выследить его и всадить пулю в его предательскую голову.

— Мы приняли Санту, — бормочет папа. — Он наш брат.

— Брат, который предал нас и распространял ложь о старухе другого брата, — добавляет Торн. — Нашего вице-президента тоже чуть не убили.

— Мы не знаем, был ли он в этом замешан, — вмешивается Круз.

Кулак Хаммера (прим. перев.: Hammer — молот) ударяет по столу — так он получил свое прозвище. — Чушь собачья! Он должен был быть частью этого. Как, черт возьми, еще «Красный Шторм» узнал бы, где найти Блейза? Какого хрена еще Санта стал бы врать Блейзу?

Низкий, смертоносный голос Торна прорывается сквозь всю болтовню за столом. — Посмотри правде в глаза, През. Санта должен был быть уверен, что Блейз будет мертв, и у него никогда не будет шанса быть уличенным во лжи. — Проклятия разносятся по комнате. Рядом со мной Кэденс подавляет рыдание.

Санта ожидал, что мы оба умрем.

Мой отец встречается со мной взглядом. Это предательство сильно ударило по нему — брат пытался убить его сына. Он сгорает от ярости. — Притащите его сюда.

— Я звоню ему с тех пор, как мы приехали сюда, През, — говорит Дрейк, поднимая свой телефон.

— Ты найдешь его и притащишь его задницу сюда сейчас же! — Грохочет Болт.

То ли из-за всей этой драмы, то ли из-за избиения, которому я подвергся ранее, кислота прожигает мой желудок, и мое зрение расплывается по краям. Кажется, я не могу набрать в легкие ни капли воздуха.

— Блейз? — Голос Кэденс, кажется, доносится издалека, за миллион миль.

— Господи Иисусе. Позови сюда Дока, — говорит мой отец.

— Я в порядке, — бормочу я. Или, по крайней мере, я думаю, что у меня получаются слова. После этого все исчезает.

Кэденс

— Чего мы ждем? Нам нужно отвезти его в больницу. — Я не уверена, что у меня все в порядке с Болтом или остальными членами клуба, но Блейзу нужна помощь. Я ни за что не смогу нести его одна. Даже если бы я могла, у меня нет своей машины в клубе. Мои глаза устремляются на Торна, умоляя его вмешаться и помочь своему лучшему другу.

— Нам нужно позвонить Доку. Он доставит Блейза в больницу без вопросов, на которые мы не сможем ответить, — объясняет Торн. Он приподнимает бровь, спрашивая, понимаю ли я, что он имеет в виду.

Горячие слезы катятся по моим щекам, и я киваю.

Болт встает, выкрикивая приказы всем подряд.

Я все еще не уверена, как я отношусь к обвинениям, которые он мне бросил.

Кажется, прошла целая вечность, прежде чем появился «доктор» клуба. Он задает кучу вопросов, на которые никто, кроме меня, не может ответить. Хаммер и Торн несут Блейза в фургон, а я сажусь рядом с доктором и продолжаю отвечать на его вопросы.

— Расскажи ему все, Кэди, — говорит Торн, выезжая со стоянки. — Он сопоставит факты с травмами Би. Мы не можем позволить себе, чтобы по этому поводу вызвали полицию.

Я рассказываю о несчастном случае. Когда я добираюсь до ударов, которые Блейз получил от Логана и Дикона, кулак Хаммера ударяет по приборной панели.

— Нам нужно больше братьев, чтобы они приехали в больницу на случай, если один из них вернется, чтобы закончить работу, — говорит он Торну.

— Куда делся этот парень Логан? — спрашивает Хаммер.

— Я... я не знаю. Он ушел до того, как началась стрельба.

— Кто-то должен предупредить Данте, — говорит Торн.

Доктор игнорирует этот разговор, пока заканчивает писать свои заметки. Он проверяет Блейза и записывает еще несколько вещей, прежде чем снова заговорить.

— Заезжай на парковку, — приказывает он.

— Нижний уровень? — спрашивает Торн, как будто они делают это не в первый раз.

Внутри я кричу поторопись!

Грудь Блейза поднимается и опускается, но его дыхание затруднено.

— Он крепкий орешек, — успокаивает меня доктор.

— Я никогда не прощу себе, если… — Хаммер поворачивается и пристально смотрит на меня.

Что-то в выражении его лица говорит о том, что простить себя будет наименьшей из моих забот, если Блейз не выживет.

Глава 19

Блейз

Ощущение пустоты — это то, что в конечном итоге будит меня. Это и вонь антисептика. Я стону и открываю глаза. — Кэди?

— Я здесь. — Справа от меня она вскакивает и касается моего плеча.

Я моргаю несколько раз, и она появляется в поле зрения. — Ты в порядке?

Вместо ответа она подносит чашку воды с соломинкой к моим губам. После того, как я делаю несколько глотков, она ставит его на столик рядом с моей кроватью. — Я в порядке.

— Как долго я здесь? — Я пытаюсь сесть, но резкая боль отбрасывает меня обратно на матрас.

— Осторожно. У тебя два сломанных ребра и сотрясение мозга. Возможно, у тебя поврежден нерв в руке.

— Господи Иисусе.

— Врачи сказали, что это чудо, что ты смог выжить после аварии. — Ее взгляд скользит к открытой двери, давая понять, что не все подробности о том, как я получил свои травмы, были переданы в больницу.

— Док тот, кто привез меня?

— Да.

Я пробегаю взглядом по ее напряженному телу. Каждый порез и повязка вызывают во мне новую волну ярости. — Ты ходила к врачу?

— Я в порядке.

Я машу ей здоровой рукой. — Иди сюда.

— Я рядом.

— Нет. — Я похлопываю по кровати.

— У нас будут неприятности, — предупреждает она.

— К черту это. Забирайся сюда.

Несмотря на то, что она осторожно забирается в постель, я почти кричу, когда матрас прогибается и она устраивается рядом со мной. Однако любая боль стоит того, чтобы она была рядом.

Как только мы устраиваемся, она целует меня в щеку. — Я так беспокоилась о тебе, — шепчет она.

— Как долго я был в отключке?

— Два дня.

— Ты была здесь все это время?

— Карина посидела с тобой вчера, чтобы я могла принять душ и переодеться, но в остальном... — Она тяжело сглатывает, прежде чем закончить. — Я хотела быть здесь, когда ты очнешься.

Любые последующие вопросы, которые у меня возникают, прекращаются, когда в комнату входит мой отец. — Слава Богу, — бормочет он, подходя ближе. — Как ты себя чувствуешь сегодня, сынок?

— Пока не уверен.

Его взгляд блуждает по Кэди. — Она не отходила от тебя.

— Мне так жаль...

— Это не твоя вина, Кэденс, — говорит мой отец. Он наклоняет голову в сторону двери. — Дай нам минутку, милая.

Моя рука сжимается вокруг ее талии. — Нет.

Через минуту она ослабляет мою хватку и скатывается с кровати. — Мне все равно нужно сбегать в туалет. Поговори со своим отцом. Я сейчас вернусь. Обещаю.

Она наклоняется и целует меня в лоб, и даже в моем ослабленном состоянии мне хочется зарыться лицом в ее ложбинку.

Я неохотно смотрю, как она уходит, закрывая за собой дверь.

Прежде чем я успеваю взглянуть на отца, он подходит ближе. — Извини. — Это впервые.

Не то чтобы мой отец был злым или плохим отцом, но он суровый человек. Это сформировалось за годы руководства МК «Дикие Драконы». До этого клубом управлял его отец. Так что нет, мой отец не часто извинялся. Для кого угодно.

— Мне не следовало придавать никакого значения рассказу Санты о Кэденс. Я знаю ее лучше. Было множество признаков того, что он уже некоторое время ходил на сторону. Однако я не думал, что он способен на такой обман. Это моя вина, сынок.

— Ты нашел его?

— С этим уже разобрались.

Мне не нужно задавать никаких дополнительных вопросов. Мы больше не увидим Санту. Я представляю, как вдобавок к предательству на моего отца давит потеря. Особенно если он был тем, кто покончил с Сантой.

— Мы знаем, почему?

Он приподнимает плечи. — Что еще может быть? Деньги.

Христос. Никто из нас не валяется с кучей наличных, но все хорошо зарабатывают. Всем удобно. Или должно быть. Предавать братство из-за жадности противоречит всему, во что мы верим.

— За последние несколько месяцев он отдалился почти от всех, но даже в этом случае нам нужно следить за всеми немного внимательнее.

— Торн надежный, папа. Ты это знаешь. — Хотя Хаммер разозлил меня своими обвинениями в адрес Кэди, я понимаю его рассуждения, поэтому добавляю. — Хаммер тоже.

Он кивает. — Ты собираешься дать свою нашивку Кэди? Она определенно заслужила это.

— Ты это знаешь. Как только я выйду из больницы.

Наконец, легкая улыбка приподнимает уголки его рта. — Собираешься жениться на ней?

Мне даже не нужно думать об ответе на этот вопрос. — Черт возьми, да.