Суриково детство

ПЕРВЫЕ РИСУНКИ

— Ты что ж это делаешь, непутёвый мальчишка? Опять стул испакостил? Ну, скажи на милость, где-то гвоздь раздобыл! — сердилась Прасковья Фёдоровна, застав Васю на месте преступления.

Гвоздь отнимали, Васю сажали в угол, а иногда шлёпали. Но проходило время, и он снова не мог удержаться, чтобы не нацарапать гвоздём рыбку или домик на сафьяновом сиденье стула. Было тогда Васе четыре года. Любил он зимой на окне рисовать пальчиком всякие лодочки, ёлочки, рожицы. Ледяная корочка на стекле таяла под тёплым пальцем — правда, палец здорово замерзал, но рисунок выходил прозрачный, и сквозь него синело зимнее небо.

Потом стал рисовать углем или карандашом на бумаге. Хотелось нарисовать самое любимое — лошадь! Но Васе никогда не удавались ноги: они либо вовсе не гнулись, либо подгибались все сразу. Первый, кто показал Васе, как скреплена суставами лошадиная нога, был работник Семён, который умел рисовать. У него очень ловко всё выходило: у шагающей лошади — передняя нога выбрасывала копыто вперёд, у скачущей — ноги распластывались в воздухе, у стоящей на дыбах — задние ноги крепко упирались в землю, а передние сгибались в коленках легко и грациозно. Вася скоро сообразил, как расчленяются движения лошадиных ног, и свободно рисовал лошадей во всех видах.

Потом захотелось попробовать рисовать в цвете. В доме висел портрет царя Петра Великого. Вася срисовал его углем, а потом раскрасил: мундир — синькой, а отвороты — красным — давленой брусникой… Но всё это было, пока в школе Вася не начал заниматься рисованием по-настоящему.