ГЛАВА 3

— Есть идеи насчёт ужина? — спросила Грэйс, вошедшая на кухню несколько часов спустя.

— Совсем забыла о времени, — я разглядывала её спину, пока она изучала содержимое холодильника.

Оглянувшись, Грэйс улыбнулась мне. Может быть, вышло немного грустно, но тем не менее это была улыбка. И облегчение для меня. Я нерешительно улыбнулась в ответ.

— Грэйс?

— Что?

Я пристально посмотрела ей в глаза.

— Я ничего не заканчиваю.

— Ладно, — уголки её губ слегка приподнялись.

— Я просто чувствую, что… Не знаю. Трудно объяснить, — призналась я. — Будто всё происходит чересчур стремительно. Знаю, в этом нет никакого смысла, ведь нам понадобилось больше года, чтобы прийти к этой точке отношений.

— Ты струсила, — просто сказала она.

— Так вот как ты это называешь, — я устало отложила записную книжку.

— Так это называют все, — пожала она плечами. — Лучше раньше, чем позже.

Я кивнула. Трудно было подобрать слова. Каким-то образом тот факт, что она старается понять, делал всё ещё хуже. Грэйс тяжело вздохнула.

— Ну как бы то ни было. Я уважаю то, что ты не из того сорта людей, которые готовы ехать хрен знает куда лишь потому, что стесняются остановить поезд.

Я мысленно скривилась от картинки, где я дёргаю стоп-кран, а гигантские тормозящие колёса, искря и визжа, тормозят об рельсы. Потому что правда в том, что я проехала на этом поезде намного дольше, чем следовало. Грэйс была человеком целеустремлённым, а я не хотела стоять у неё на пути.

— Как твой лоб?

— Нормально, — я осторожно потрогала лоб.

— Определённо будет синяк.

— Знаю.

Мне было плевать на лоб, я хотела, чтобы Грэйс не меняла тему, хотя, наверное, это была правильная идея. Нам обеим нужно было вернуться к нормальным отношениям, насколько это возможно. Вернуться на базу!

Возвращаемся на базу! Я вытащила нас на эту холодную, пустынную залитую лунным светом пустошь… И тут мы в опасности. А поэтому отступление к привычной повседневности было бы для нас, наверное, самым безопасным вариантом.

— Не хочешь приложить лёд?

— Спасибо.

Она открыла дверцу холодильника, а я встала, закрыла блокнот и отложила его на другой конец стола, чтобы он не мозолил нам глаза. Слон в комнате.

Моё сердце ныло при каждом взгляде на него. Проведя два часа за попытками отменить всё, чего с таким трудом добилась Грэйс, я чувствовала эмоциональное онемение. Насыпав лёд на чистое кухонное полотенце, Грэйс подала холодный свёрток мне. Я приложила его ко лбу, который запульсировал, стоило лишь вспомнить о ссадине. Она вновь вернулась к созерцанию содержимого холодильника. Я вернулась к рассматриванию древесного узора на разделочном столе. Возможно ли, что то, что причиняет боль сейчас, в итоге принесёт исключительно добро? Была ли это трусость?

Паниковала ли я из-за пустяков? Ну, не совсем пустяков. А может быть, я позволила себе отвлечься и начала грузиться из-за ерунды? Ну… И где мои мелочные заботы? Типа той, что когда мы решили пожениться, я заявила, что хочу нечто вроде религиозной службы. Не обязательно венчание в церкви, но что-то вроде того. А Грэйс сказала, что не верит в Господа, но раз уж мне хочется венчаться, то она не против. Вот так “не против”. И если существует жизнь после смерти, то с кем она хочет быть на небесах, со мной или с Джессикой? Будем ли мы вместе в загробной жизни? В смысле, я понимала всю нелепость, но именно это мучило меня, когда вечером, лёжа в кровати, пыталась заснуть.

— Пивасика? — прервала Грэйс мои размышления.

— Спасибо.

Она открыла две бутылки и отдала одну мне.

— Будем здоровы.

Мы чокнулись донышками бутылок. За нас.

Сделав глоток, она бледно улыбнулась и спросила:

— Ну так что там с Нун и Фрэнкос?

— Отстранены.

— Летние каникулы начались раньше.

Пиво ослабило тиски, сжимающие горло, появившиеся после того, как я поведала Грэйс о своих тревогах по поводу поспешной свадьбы.

— Этот бардак длится с начала экзаменов, — это тоже от меня не зависело.

В то мгновение, когда кулачок Милы Фрэнкос соединился с моим лбом, обе их судьбы были решены. Единственная причина, почему Фрэнкос не обвинили в нападении и избиении — я настаивала на несчастном случае. Она пыталась врезать Ребекке. Так что, может, я и правда оказываю ей медвежью услугу, если она не усвоит урок и по-прежнему будет считать, что решать проблемы с помощью кулачков — это нормально.

— Что ж, расставаться тяжело, — как-то неопределённо сказала Грэйс.

Моё сердце пропустило удар.

Мне вновь захотелось сказать:

“Мы не расстаёмся”.

Грэйс отвернулась к холодильнику. Но большого разнообразия в нём не было, потому что мы не затаривались продуктами по выходным. Нет смысла запасаться скоропортящейся едой, если не собираешься появляться дома следующие две недели. Холодный, пахнущий сельдереем воздух донёсся из практически пустого холодильника.

— Выбор невелик, — проворчала Грэйс.

— Я могу сходить купить что-нибудь, — предложила я. — Чего бы ты хотела?

Она закрыла дверь из нержавеющей стали.

— Я схожу, — и бросила взгляд на блокнот на дальнем краю стола. — У тебя впереди тяжёлый вечер.

Чем я должна была заниматься — коротать вечер за проверкой экзаменационных работ. Ох. Если не считать того, что теперь мне ни к чему спешить с проверкой, поскольку после произошедшего, эти выходные мы не посвятим своему медовому месяцу. Вот блядь. Билеты на самолёт.

Огромные деньги, которые вряд ли можно вернуть.

— Индийскую еду? — спросила Грэйс. — Тайскую?

— Я не голодна, — ответила я. — Так что, какую захочешь.

— Хорошо. Тогда я скоро вернусь.

Лучше бы она ушла молча, но я всё равно испытала облегчение, услышав её слова.

Загрузка...