Свадьбе быть, или смертельный полет грифона!

Глава 43

Декрана не было больше недели. Как сообщил мне Хемминг, то князь собрал небольшой отряд, который сейчас рыщет в том городке.

— Как-то все это странно, — проговорил целитель. — Та гарпия словно сквозь землю провалилась. Но она точно прячется именно в Самрисе.

— Откуда такая уверенность?

— Запах все-таки смогли уловить, — пояснил он. — Сначала не получалось, а потом Декран напал на след, который и привел в Самрис, но тебе стало хуже и ему пришлось вернуться.

Значит, он бросил все, чтобы быть рядом со мной, когда мне стало плохо.

— Тогда она точно уже сбежала, — не будет же преступница ждать, когда за ней придут.

— Нет, — целитель отрицательно мотнул головой. — Она легла на дно.

Мне бы его уверенность в том, что гарпия все еще находится в том городе.

— И все равно не понимаю, зачем ей понадобилось меня усыплять.

— Узнаем, когда найдем эту горе-отравительницу, — фыркнул мужчина. — Лучше скажи, как твое самочувствие?

— Благодаря твоей настойке, утро у меня спокойное и я отделываюсь легкой тошнотой, — ответила я. — Не могу понять, почему не проходит это странное недомогание.

— Это мне тоже не понятно.

— Общее состояние уже нормальное, — улыбнулась я. — Вот только скучно сидеть в четырех стенах. Скоро выть начну от этой скуки.

— У меня есть предложение.

— Надеюсь ничего криминального? — хохотнула я.

— Прогуляемся по городу?

— А можно? — не поверила своим ушам.

— Нужно, — улыбнулся Хемминг. — Тебе сейчас нужен свежий воздух, положительные эмоции и море позитива.

— Тогда согласна!

А через полчаса мы с мужчиной пешком выходили за ворота Замка.

Решили устроить пешую прогулку.

Азангард! Вот как бы я не была зла на Декрана, его город мне нравился.

Мы бесцельно бродили по улочкам столицы. Хемминг много рассказывал забавных историй из своего детства. Этими рассказами он отгонял от меня тревожные мысли.

Здесь я еще не была. Да я практически толком и не рассмотрела Азангард.

Срединный город тоже был великолепен, но больше всего мне приглянулся парк на каменистой местности. До сих пор не понимаю, как можно было вырастить на камнях флору или заставить бить ключи в этих самых камнях, образуя искусственные озера. Но факт оставался фактом и сейчас мы сидели на лавочке возле такого озера, поверхность которого была кристально чистой, но дна видно не было. Видимо озеро слишком глубокое.

Мне нравилось. Не знаю почему, но горная местность меня совершенно не пугала, а наоборот, завораживала своей неприступностью и исключительностью. Декран в своих землях создал самую настоящую гармонию.

Хемминга естественно узнавали. С ним норовили поздороваться и поговорить, при этом с интересом поглядывая в мою сторону.

Конечно, их интересовало, что делает простая человечка рядом с гарпием, но никто так и не озвучил стоящий в глазах вопрос. Хотя многие догадываются, кто я такая, ибо мимолетное презрение, промелькнувшее в глазах высокомерных гарпий, я уловила, а еще не забывала о запахе. Ведь от меня за километр несет Декраном.

— Лем я посмотрю, что можно сделать, — пообещал Хемминг взволнованному гарпию, а тот с облегчением выдохнул.

Мы прогулочным шагом сейчас медленно брели по парку и, именно в этот момент к нам подошел очередной представитель крылатой расы.

— Благодарю, — кивнул Лем. Мужчина выглядел совсем молодым и предположить сколько ему лет было невозможно.

— У вас всегда так? — спросила я, когда мы остались одни посредине оживленного парка.

Здесь прогуливались парочки, играли дети гномов и гарпий. Кажется, их не волновало то, что они двух разных рас. Сейчас это просто дети и они наслаждались своим беззаботным детством.

— В большинстве случаев, — ответил Хемминг и, подхватив меня под локоток, повел на выход из парка. — Я проголодался.

— Я тоже, — в последнее время мой аппетит меньше не стал, а наоборот, усилился. Мне даже показалось, что я немного поправилась. На ранее острых скулах появились пухлые щечки.

В трактире было не очень много народа, поэтому столик мы выбрали у окна, чтобы смотреть на город.

Но мысли мои то и дело возвращались к Декрану. Стоило Хеммингу замолчать, как меня снова и снова переполняла неконтролируемая ревность.

Другой бы сказал, борись за своего мужчину, но у нас была разница. Декран мне ничего не обещал и он не был моим мужчиной. Да и мужчина, заставляющий страдать женщину, не заслуживает того, чтобы за него боролись.

Декран слишком непостоянен в своих связях. Я стала для него одной из. У меня просто не хватит сил воевать со всеми его женщинами. Слишком больно. У нас была мимолетная ничего не значащая для него связь. Удержать мужчину, для которого ты безразлична просто невозможно и нереально. С равнодушием мне бороться не под силу, а его маниакальная одержимость мной настораживает. Не нужна, но и не отпускает.

А ведь он даже не вспомнит обо мне через двести лет.

Почему эти мысли именно сейчас полезли в голову? Может быть, потому что на месте Хемминга я хочу видеть его? Хочу, чтобы он сказал, что все неважно и, что я нужна ему. Что не будет всех этих женщин, пока я жива. Но это лишь мои глупые мечты.

Как же я хочу домой. Хочу, чтобы всего этого не было. Сейчас я жалела о том, что меня сама судьба свела с ним.

— Ты загрустила, — заметил наблюдательный целитель.

— Просто задумалась, — отмахнулась я, не собираясь вдаваться в подробности своих бредовых мыслей. — Я хочу сходить в лечебницу.

Хотелось навестить того мальчишку поглотителя.

— Зачем? Я вроде справляюсь со своими обязанностями, — нахмурился гарпий.

— Я хочу проведать того поглотителя.

— Он опасен.

— Но не для меня.

— Плохая идея.

— Я не хочу возвращаться в Замок, — неприятные воспоминания. — А ребенка нужно посмотреть.

— Ладно, — сдался целитель.

Пешком далековато идти к лечебнице, поэтому пришлось нанимать экипаж, иначе я бы просто не дошла. Устала. И так много сегодня находили, а мне с непривычки после постельного режима было особенно сложно. Но перед этим мы зашли в кондитерскую лавку и купили сладостей.

— Светлого солнца лей Ллойд, — поздоровалась с целителем.

— Лея Илария? — удивился гарпий, явно не ожидавший нашего прихода. — Очень рад, что Вы зашли. Лей Хемминг, — кивнул коллеге.

— Как мальчишка поглотитель? — спросил гарпий. У меня тоже крутился на языке этот вопрос, но Хемминг озвучил его первым.

— Магию удалось окончательно усмирить, но он все еще под нашим контролем.

— А девочка Дамира?

— Уже дома и идет на поправку, — улыбнулся Ллойд. — Пойдемте. Вам наверняка не терпится познакомиться с Фирсеном.

После нашей последней встречи мальчишку было не узнать. Однозначно, выглядел он намного лучше. Тонкая почти прозрачная молодая кожа покрывала ранее обожженное тело, короткий ежик темных волос тоже радовал. Вот только взгляд был грустным.

— Привет, — тихо поздоровалась я, усаживаясь рядом на стул.

— Фирсен это лея Илария, — когда Ллойд произнес мое имя, у мальчишки буквально загорелись глаза. Золото. В них плескалось расплавленное золото.

— Это она? — хрипло спросил мальчишка, внимательно меня рассматривая. Я переглянулась с целителем, но он лишь едва заметно мне улыбнулся.

— Да. Эта человеческая девушка не позволила произойти непоправимому, — Ллойд кивнул мне. — Лея Илария мы рассказали Фирсену о вашем участии в его жизни.

— Э… — растерялась я. Не каждый день наблюдаю в глазах гарпий искреннюю благодарность и настоящий восторг.

— Спасибо, — просто произнес мальчишка.

— Не за что, — стушевалась я и протянула пакет со сладостями. — Это тебе.

— Мне? — переспросил Фирсен, но любопытный нос все-таки сунул в пакет.

— Тебе.

— Спасибо. Люблю сладкое, — улыбнулся он, отчего молодая кожица на лице немного сморщилась.

— Как ты себя чувствуешь?

— Если Вы о силе, то пока мне удается ее сдерживать, а внешний вид Вы и сами видите, — мальчишка отложил пакет со сладостями в сторону и преданно заглянул в глаза. — Вы сделали невероятное. Моя семья перед Вами в неоплатном долгу.

— Фирсен Вы ничего не должны, — покачала головой. — Я сделала то, что лучше всего у меня получается, — улыбнулась ему.

— Знайте, что у Вас есть один преданный гарпий, — мальчишка говорил совершенно взрослыми словами, что не укладывалось в голове. Интересно, а лет ему сколько? — Вырасту, приручу силу и лучшего телохранителя не найдете для себя…

— Ты коней-то попридержи, — нахмурился Хемминг. — Девушку есть, кому охранять.

— Не сомневаюсь, но не думаю, что наш князь откажется от поглотителя, — а этому мальчишке палец в рот не клади. Уже заранее просчитывает свое будущее.

— А ты наглый, — присвистнул целитель.

— Фирсен я подумаю над твоим предложением, — улыбнулась этому не по годам взрослому мальчишке. — Пока же выздоравливай и приручай силу, — меня здесь уже не будет, когда этот мальчишка вырастит.

— Вы не пожалеете, — пообещал будущий единственный поглотитель из рода гарпий. В глазах твердость, уверенность и нерушимость слова.

— Нам пора, — Хемминг помог подняться и за локоток повел к двери.

— Я даже попрощаться с ним не успела, — проворчала Хеммингу, а рядом идущий Ллойд прыснул в кулак. Что его рассмешило?

— Что за наглое поколение растет?

— Боишься, что молодежь подвинет «старичков»? — хохотнула я. — Я бы не отказалась от собственного поглотителя, — подлила масла в огонь. Естественно все это не серьезно и Фирсен не станет моим телохранителем, но дразнить гарпия было интересно.

— И чем мы тебе не подходим? — обиженно засопел мужчина.

— Вы принадлежите князю, — произнесла очевидный факт. — А мальчишка умен не по годам, а опыт дело наживное. Из него в будущем получится незаменимый союзник.

— Ты специально да? — догадался гарпий.

— Расслабься, — фыркнула я. — Пока он приручит свою силу, поднаберется опыта, пройдет не один десяток лет. К тому времени, как он станет профессионалом своего дела, меня и близко не будет.

— Не понял.

— Человеческая жизнь слишком коротка, — пожала плечами.

В Замок возвращались в гробовом молчании. Хемминг был слишком задумчив. Я не стала его тревожить бессмысленными разговорами.

Спустя полчаса, как мы вернулись, над городом сгустились тучи, а еще час спустя, небо загрохотало. Молнии разрезали тяжелый серый, мрачный небосвод, освещая собой вечерний город.

Я сидела в своей комнате у окна и следила за разбушевавшейся стихией, слушала, как крупные капли бьются о стены Замка и не только.

Ливень грохотал с такой силой, что капли дождя с громким стуком отскакивали от мостовой, разлетаясь в разные стороны. По закрытому окну ручьями стекали капли. Небо словно плакало. Стало грустно и тяжело.

Декран с отрядом все еще не вернулся.

Глава 44

— Нашли! — дверь с громким стуком грохнула о стену, впуская взволнованную Ферану,

Глаза горят непонятным блеском, улыбка не сходит с лица, дыхание рваное.

— Кого нашли? — не поняла я, откладывая в сторону книгу, посмотрев на странное поведение телохранительницы.

— Девку нашли и заказчицу!

— Что? — вскочила я на ноги.

— Ты даже не представляешь, что произошло на самом деле, — гарпия прошла к столу, налила в стакан воды и залпом осушила его.

— Не томи Ферана, — поторопила гарпию.

— Предателем оказался страж Лемус, — начала рассказывать гарпия. Я помню этого мужчину. Серьезный, ответственный, преданный. Никогда бы не подумала, что он способен на подобное. — Именно он следил за тобой и докладывал о каждом твоем шаге заказчице, — меня убить хотела женщина. И кому я успела перейти дорогу? — Та девка, что принесла тебе еду, оказалась его невестой, — что-то не складывается цепочка. — Он следил за тобой по ее просьбе. Но и это еще не все. Мирена, оказалась должницей заказчицы, поэтому и была у нее на побегушках, исполняя все требования. Мирену князь нашел у родителей Лемуса, которые и проживали в Самрисе. Он спрятал ее у своих родных.

— И все равно не вижу связи, — нахмурила брови, пытаясь сообразить, где перешла дорогу неизвестной Мирене.

— А знаешь, кто заказчица? — лукаво спросила Ферана.

— Откуда я могу знать?

— Замира, — на одном дыхании выпалила гарпия.

— Кто? — не поняла я сначала. Имя смутно знакомое, но вспомнить не получалось.

— Девушка, которая подбросила тебе хорангу, — и тут все встало на свои места. Это та мерзавка, которая положила глаз на князя и решила женить его на себе.

— Она же в тюрьме, — неуверенно протянула я.

— Нет, — отрицательно мотнула головой Ферана. — Ее отправили в Самрис на исправительные работы, но и оттуда она умудрилась тебе навредить, — гарпия нахмурилась. — Ушлая девка. Вот такие дела.

И почему гарпиям спокойно не живется? Почему нужны эти интриги и бессмысленные покушения? Я же точно не представляю для гарпий угрозы, тогда почему меня так ненавидят?

— И что с ними теперь будет? — с опаской спросила я.

— Это решать князю, — пожала плечами Ферана. — В любом случае сегодня вечером состоится суд. Вина доказана всех троих. Осталось огласить приговор.

Что я чувствовала в этот момент? Облегчение или тревогу? Не понятно. Было ли жаль мне эту троицу? Не знаю. Сейчас я испытывала смятение.

Декран вернулся, но его я не видела. Он заперся в зале Совета с доверенными лицами и что они обсуждали, оставалось только догадываться.

— Я хочу увидеть Замиру, — не знаю, откуда возникло это желание, но я хотела задать ей один вопрос: почему? Почему она так жаждет моей смерти?

— Она сейчас в темнице Замка вместе с Лемусом и Миреной, — ответила Ферана. — Сомневаюсь, что Декран обрадуется твоему желанию.

— И все же я рискну, — руки почему-то дрожали. Нервничала.

Вход в темницу охранялся и нас никто не пропустил.

Ферана стояла за спиной, пока я пыталась договориться, но все тщетно.

— Вот же, — выругалась я, когда поняла, что моя затея провалилась.

— Оно и к лучшему, — пожала плечами Ферана. — Не нужно вам встречаться. Она чуть ядом не плевалась, когда говорила о тебе, — неожиданно призналась Ферана. — Слишком сильно тебя ненавидит.

— Но почему? — недоуменно воскликнула я.

— А ты не понимаешь? — прищурилась гарпия.

— Не имею ни малейшего представления.

— Все считают, что князь помешан на тебе. Есть вероятность того, что именно ты станешь княгиней, — выпалила гарпия.

— Что? Вы с ума сошли! — возмущенно воскликнула я. — Это же полный бред! Откуда такие мысли? Декран ненавидит меня…

— Я бы так не сказала.

— Но это так! Не знаю, зачем я ему, но ни о каких чувствах и речи быть не может. Я же человек! Он не станет рисковать своим бессмертием ради меня.

— Он может и не женится на тебе, но даст власть, которой ни у кого до этого не было, — флегматично заявила Ферана. — Даже сейчас у тебя ее больше, нежели у всех предыдущих любовниц князя. Замок меняется с твоим присутствием. Прислуга уже относится к тебе, как к хозяйке. У тебя просят совета, пытаются угодить и это только начало. Лечебницу ты покорила. Ллойд прислал благодарственное письмо князю, — бред, бред, бред. Этого не может быть. Ну, какая из меня хозяйка? Они все с ума сошли. Да и чувствую я себя пленницей здесь. — Тебя охраняют, как самое дорогое сокровище Княжества. Таких привилегий, как у тебя, не было ни у кого.

— Я же этого ничего не просила, — шокировано прошептала я. — Мне это не нужно.

— Но, тем не менее, это так, — пожала плечами Ферана. — И лучше пусть хозяйкой будешь ты, нежели такая, как Кемира или та же Замира. Мы тщеславны, жестоки, жадны, ищем всегда выгоду и более удобной, комфортной жизни. Но больше всего гарпии любят власть. Кто не мечтает стать княгиней, тот идиот, — фыркнула девушка.

— И ты?

— А чем я хуже других? — безразлично ответила она. — Сейчас я смирилась со своим положением и знаю, что выше собственной головы не прыгнешь. Да и неплохо мне живется в своем статусе. Зачем что-то менять? Князь никогда не женится и это все прекрасно знают, но все равно, особенно молодые гарпии надеются на то, что именно они смогут женить на себе князя. Такие наивные.

Как они еще не вымерли с таким укладом жизни? Гарпии в каждой женщине видят соперницу.

Пусть бы уже действительно женился на ком-то, чтобы свободные женщины успокоились и больше не плели интриги друг против друга. Декран лакомый кусочек и каждый хочет урвать себе побольше.

Мы разговаривали с Фераной в холе Замка, когда мне под ноги бросилась какая-то женщина. Она рыдала, тело подрагивало от всхлипов, а когтистые пальцы просто вцепились в мои лодыжки.

Ферана среагировала быстро и уже через секунду мои ноги были свободны, а нарушительница была отброшена в сторону.

— Прошу, умоляю, спасите мою девочку, — прорыдала женщина и только сейчас, мне удалось ее рассмотреть.

— Рамала? — шокировано выдохнула она. Я вспомнила эту женщину. Мама Замиры. Гарпия будто бы постарела на несколько десятков лет, настолько измученной и истощенной выглядела она.

— Лея Илария только вы сможете спасти мою девочку, — всхлипнула она, как дряхлая старуха, поднимаясь на ноги.

Рамала попыталась подойти снова, но Ферана перегородила собой дорогу.

— Держите себя в руках, — холодно проговорила телохранительница. — Ваша дочь слишком много на себя взяла, за что и будет наказана.

— Ферана, — охнула я.

— Молчи, — рыкнула на меня гарпия. Замерла, не ожидавшая от нее такого тона. — Рамала ей дали уже один шанс, но она все решила по-своему. Второй раз князь такого не простит.

— Но моя девочка…

— Рамала она давно вышла из детского возраста, и сама будет отвечать за свои преступления.

Взгляд женщины потух, а мне стало не по себе. Опять из-за меня жизнь гарпий под угрозой. От меня сплошные неприятности.

— Что здесь происходит? — ледяным тоном поинтересовался появившийся князь.

Посмотрела на него. Весь такой важный, в своей княжеской мантии и венцом на голове, а в глазах обещание расплаты.

— Князь, — дрожащим голосом залепетала Рамала.

— Рамир усмири свою жену, — Декран преодолел в два шага между нами расстояние и встал впереди меня, будто бы закрывая собой.

Рамира я сначала и не заметила. Тоже уставший и измученный. В глазах полная обреченность.

— Прошу прощения князь, — покаянно опустив голову, гарпий подошел к супруге и приобнял ее за опущенные плечи.

— Пощадите, — Рамала не сдерживала слез. — Прошу князь пощадите.

— А она пощадила бы ее? — меня больно схватили за руку и выдвинули вперед. — Закон един для всех, — безапелляционно заявил Декран.

— Она же простая человечка! — воскликнула женщина. — Как Вы можете сравнивать?

— Рамала! — прикрикнул на нее муж.

— Только эта человечка сделала больше для нашего народа, нежели любой другой его представитель, — пренебрежительно выплюнул Декран. — И так Вы отблагодарили ее? Сначала хоранга, теперь сон-трава. А ведь именно Вы отправили своей дочери эту отраву. Неужели поверили, что Замира страдает бессонницей? Думал, исправительные работы вправят ей мозги, но ошибся. Больше такой оплошности я не допущу, — Рамала снова хотела что-то сказать, но Рамир закрыл ей рот ладонью

— Простите нас, — и виновато посмотрел на меня. — Мне очень жаль.

— Декран, — еле слышно прошептала я.

— Что? — рявкнул недовольно он, переведя на меня свой убийственный взгляд.

Я дура. Нет, я стопроцентная идиотка.

— Из-за меня пострадало слишком много твоих подданных, — начала говорить я. Зачем я в это лезу? Снова посмотрела на убитую горем женщину и поняла, что не смогу остаться в стороне. Мне не жаль Замиры. Мне жаль ее родителей. Для них это конец жизни. — Заточи Замиру и тех, кто ей помогал пожизненно в темницу, но не убивай.

— Что ты такое говоришь? — неверующе изумился мужчина. Он всматривался в мое лицо, но видел, что я вполне серьезна.

— Если я хоть что-то значу для тебя, оставь им жизнь, — нервно сглотнув, прошептала я. Для матери самое страшное — это хоронить собственное дитя.

— Жизнь в неволе для гарпии хуже самой смерти.

— Тогда сотри им память, отбери магическую силу, но не убивай, — перечисляла я возможные варианты.

— У меня нет менталистов, нет тех, кто сможет заблокировать магичискую силу, — вокруг образовалась тишина. Возможно, не стоило мне при всех просить о помиловании, но я уже это сделала. — Отпускать их не безопасно.

— Так попроси!

— Что?

— Королева Магдалена сможет помочь! — переступи через себя, сделай для меня этот маленький жест. Понимаю, что лезу не в свое дело и прошу невозможного.

— Не бывать этому, — сказал, как отрезал и, схватив меня за руку, потащил прочь из холла.

— Мне больно, — прошипела я, потирая запястье. Мы оказались в саду, среди ветвистых деревьев. Мы были скрыты от посторонних глаз.

— Что ты себе позволяешь? — прорычал Декран, наступая на меня. В глазах обещание скорой смерти.

Попятилась, опасаясь этого мужчину. Кажется, я переборщила. Остановилась тогда, когда спина уперлась в шершавую кору дерева.

— Я…

— Что ты лезешь в мои дела? — он приложился кулаком о ствол дерева возле моей головы, отчего полетели щепки в разные стороны. Одна из них царапнула меня по щеке. Я даже не обратила внимания на саднящую боль на лице, но Декран лишь скривился и отошел на шаг.

— Но из-за моего появления ты вынужден так поступать со своим народом, — еле взяв себя в руки, спокойно проговорила я. — Я жива, все обошлось…

— Ты чуть не погибла и просишь для них милосердия? — он смотрел на меня, как на сумасшедшую.

— Просто представила свою маму, — на глаза стали наворачиваться слезы, но я смахнула их рукавом платья. — Представила себя, что мой ребенок оступился, перешел грань…

— Это не одно и тоже…

— Я бы убила за свое дитя, — твердо произнесла я и посмотрела на него уверенным взглядом. — Замира тварь, каких еще поискать, но ее родители… они не заслужили этого. Каково жить вечность и морально убивать себя за то, что не смогли воспитать достойно свою дочь? За что им такое наказание? Я же не прошу невозможного. Если ты не хочешь, тогда давай я попрошу Магдалену и она все сделает.

— Ты слишком добра, — скривился Декран.

— Я не хочу, чтобы из-за меня кто-то еще пострадал, — покачала головой. — Магдалена сотрет им память, заблокирует магию, а ты можешь их просто сослать со своих земель. Поверь, королева найдет применение трем гарпиям. Хотя возможно вслед за дочерью уйдут и ее родители.

— Любыми путями хочешь встретиться с этой тварью, — зло прошипел Декран.

— Что?

— Ты все пытаешься найти ниточки к этой королевской суке.

— Я не…

— Молчи Илария, просто заткнись, — грубо перебил меня мужчина. — Как ты не можешь понять, что не отпущу тебя ни под каким предлогом. Ни Магдалена, никто другой не сможет этого изменить, — он навис надо мной скалой и жестко схватил за подбородок, заставляя смотреть в омут его бездонных синих глаз. — Ты моя.

— Сволочь.

— Повторяешься, — ухмыльнулся он и завладел моими губами властным поцелуем, утверждая свои права. Укусила. Не ожидала от себя подобного, но я укусила его за губу. Наглец. Хам. Скотина. Декран зашипел. — Дикарка, — и слизнув кровь с губы, снова припал к моим губам.

— Ненавижу тебя, — прошипела ему в губы, отворачиваясь от настойчивого поцелуя. Как бы его ни желала, он предал меня, а это забыть не так просто.

— У меня много времени, чтобы ты привыкла ко мне, — холодно процедил он. — И не думай, что мир крутится вокруг тебя.

— Конечно, — горько хмыкнула я. — Он крутится только вокруг твоей персоны, — резко закружилась голова, а в глазах потемнело. Что со мной? Сползла спиной по дереву, так как ноги отказывались держать. Во рту пересохло.

— Что с тобой? — Декран успел поймать меня буквально у земли.

— Не знаю, — прошелестела я. — Голова закружилась.

Декран подхватил меня на руки и куда-то понес, а через пять минут Хемминг ставил предположительный диагноз.

— Бледность, учащенное сердцебиение, понижение температуры тела, — перечислял целитель признаки недомогания. — Скорее всего, причиной послужил стресс, волнения, переживания, — как же ты прав. — Человечки слишком слабы.

— А точнее? — процедил Декран.

— А точнее сказать не могу. Она же не поддается магическому сканированию. Да и необходимого оборудования в княжестве нет для более детального обследования. Мы же раньше с таким не сталкивались, — проворчал Хемминг. Ему самому было неприятно признаваться в профессиональном бессилии. — Слышал, у грифонов появилось, что-то новое, но они все держат в секрете, — ага. Шимар позаботился о том, чтобы облегчить себе мой осмотр. Вот и придумал магическое стекло, которое просвечивает весь мой организм и если где-то вспыхивали красные точки, то именно в том месте воспаление, либо другой недуг. Конечно, результат был бы более точным, если бы это стекло можно было положить на меня. При плотном контакте и результат лучше, но хорошо, что эта штука просвечивала меня на расстоянии и показывала, хоть что-то. Да изобретение сырое и требует огромной доработки, но и с ним Шимару легче было меня наблюдать.

— Я в порядке, — нужно, хоть что-то сказать, а то Декран готов разорвать на месте Хемминга за некомпетентность. — Просто переволновалась, — хотя раньше не страдала внезапными приступами головной боли.

— Человеческие гены, — с презрением выплюнул князь. — Одни проблемы с ними.

Декран смотрел на меня очень пристально, а потом, что-то пробурчав себе под нос, вышел из комнаты.

— Кажется, довела, — пробормотала я.

— Ему полезно, — хмыкнул целитель. — Но вот твое состояние действительно настораживает. После сон-травы ты стала слишком часто болеть.

Не скажи. Всего лишь тошнота, которая благодаря отвару, меня уже не беспокоит и единичный случай головной боли. Может действительно такие последствия после сон-травы? Время покажет.

Глава 45

— Он опять это делает, — недовольно проворчала я, увидев в окне, как Декран ведет к Замку очередную женщину.

Они о чем-то увлеченно разговаривали. Хорошо, что еще не обнимал. Ревность змеей кусала меня изнутри, впрыскивая свой убийственный яд в сердце.

Кобелина.

— Я думала, он уже перебесился, — задумчиво протянула Ферана.

— Его только могила исправит, — проворчала я, прикрыв глаза, пытаясь собраться с силами и не скатиться в очередную истерику. Как он не понимает, что причиняет мне боль?

Двое суток прошло с того разговора о Магдалене и ее помощи. Кажется, Декран прислушался ко мне. По крайней мере, троица преступников была все еще жива и ожидала своего приговора.

И вот он снова взялся за старое. Прибила бы.

Злость клокотала внутри меня, но я была бессильна.

— А пойдем, прогуляемся, — неожиданно предложила Ферана.

— А Декран тебе ничего не сделает за такое своеволие? — изогнула вопросительно бровь. Они же и шагу ступить не могут без его разрешения.

— Ему сейчас точно не до нас, — хмыкнула она. — А вот тебе отвлечься надо. Я же вижу, как тебе плохо.

— Так заметно?

— Ты молодец, хорошо держишься, но я же женщина и многое замечаю.

— Ненавижу его, — проворчала, отходя от окна. Парочка уже скрылась за стенами Замка.

— И почему я тебе не верю? — фыркнула Ферана. — Пошли. Ночной Азангард великолепен!

Освещение в городе не позволяло нам заблудиться. Мы взяли экипаж из Замка и отправились по ночному городу. Сначала мы просто катались по мостовой, практически, добираясь на нижние ярусы Азангарда, где в основном проживало простое население города, а затем остановились у одного из трактиров, где слышалась живая задорная музыка менестрелей.

— А нам точно сюда? — шепотом спросила я, подозрительно осматривая сомнительное заведение.

— Здесь всегда весело, — улыбнулась девушка и потащила меня за руку в трактир.

Народу было не просто много, а очень много и казалось, что свободных мест не было, но едва Ферана появилась на пороге, как к ней подошел высокий крупный длинноволосый брюнет и широко улыбнулся.

— Фер, какая приятная неожиданность! — воскликнул он и заключил девушку в крепкие объятья. — Давно тебя здесь не было.

— Дела Карес, — развела в стороны руками гарпия. — Ты же знаешь, как мне сложно выбить для себя выходной, — у нее их практически не бывает. Должность горничной, шпиона и телохранителя очень сложно совмещать.

— А я тебе тысячу раз говорил, чтобы нашла себе что-то другое, — проворчал Карес. — И ты знаешь, что у меня для тебя всегда есть место.

— Спасибо, — кивнула девушка. — Но меня все устраивает, поэтому к тебе я только отдыхать, а не работать, — хохотнула Ферана и встала позади меня. — Познакомься это моя подруга Ила, — неожиданно сократила мое имя гарпия.

— Человек? — удивленно вскинул брови Карес, внимательно рассматривая меня.

— Самый достойный его представитель, — сделала сомнительный комплимент девушка.

— Неожиданно, — и ведь действительно его удивила наша дружба. Вот только я знала, что это не так. Я лишь охраняемый объект, который нужно немного развлечь. — Тогда прошу в зал. Сегодня будет особенно жарко.

— Сегодня? — Ферана вопросительно вскинула бровь.

— Ты знаешь, когда приходить, — хохотнул мужчина. — У тебя прямо чуйка на это.

— Ерунды не говори, — отмахнулась гарпия. — Мы сегодня здесь совершенно случайно.

— Об этом и толкую, — нас провели в подвал, где помимо столиков посредине зала находился ринг, по периметру которого проходили толстые сверкающие линии. Ограждено магией. — Можешь поучаствовать.

— О нет, — подняла вверх руки Ферана. — Я сегодня просто зритель.

— Как хочешь, но ты бы разбавила собой сегодняшнюю жаркую ночку.

— Как-нибудь без меня, — фыркнула гарпия, усаживаясь за один из столов. Я плюхнулась рядом на мягкий диванчик.

Когда Карес лично принял у нас заказ и оставил одних, я перегнулась через стол и спросила:

— Кто этот Карес и что это за место? — громкость музыки, усиленная магией не позволяла нормально общаться, поэтому пришлось кричать.

— Когда-то, задолго до того, как я стала работать на князя мы с ним вместе ходили с караванами, — прокричала в ответ девушка. — Мы были напарниками. Нас нанимали в охрану. Спустя время как-то так получилось, что мы отошли от основных дел и обосновались в Азангарде. Карес открыл этот трактир, где иногда происходят бои без правил, а я стала работать на князя.

— А как ты к нему вообще попала? — сомневаюсь, что он берет на работу с «улицы».

— Карес отошел от дел раньше меня. Мне же было скучно сидеть на одном месте и от этой скуки, я продолжала сама наниматься в охрану к магам и гномам, — начала рассказ девушка. — Караван был в человеческие земли, а там всегда не спокойно. В то время князь тоже был в одном из таких городов и, как-то так получилось, что его телохранителей усыпили, а его самого попытались убить. Мы же с караваном остановились в том же трактире. Я была под иллюзией простого человеческого мага, чтобы не сильно привлекать к себе внимание, — девушка замолчала на некоторое время, углубившись в собственные воспоминания. — В общем, если опустить все подробности, то я помешала планам убийц, когда вмешалась. Я же чувствую запахи и запах аморфного яда ни с чем не перепутаю. Именно он делает гарпий уязвимыми. С их применением мы физически и магически слабеем. В этот момент нас легко можно убить. Декран был обессилен, надышавшись парами этого яда. У меня же иммунитет.

— У вас ничего не может быть просто, — и об этом яде я даже не слышала. Значит, гарпии тоже могут быть уязвимыми.

— Он сделал мне предложение, отказаться от которого было бы глупостью, — фыркнула Ферана. — У князя точно не было бы скучно.

— Значит, ты просто развеивала свою скуку?

— А почему нет? — пожала плечами Ферана. — Люблю быть полезной, а если это еще и князю нашему поможет, то можно считать, что моя профессиональность не сгинет бесполезно на землях Мидарана. Он все делает для нашего народа, тогда почему я не могу помочь облегчить его деятельность.

— И что его часто пытались отравить? — как бы я сейчас ни была на него зла, смерти ему не желала.

— Достаточно часто, — кивнула девушка. — Но когда предатели понимали, что яды его не берут, то просто сменили тактику, — фыркнула девушка. — Я снабдила его универсальным противоядием, поэтому была спокойна за его жизнь. Враги у него всегда были, есть и будут, но когда рядом с князем находятся преданные ему гарпии, то спокойствие народа обеспечено. Я отдам за него жизнь не задумываясь, — закончила Ферана.

И ведь не кривит душой. Действительно умрет за него.

Вечер набирал обороты. Мы с Фераной пили напиток из трав и восхищались вкусом местной пищи. В Замке готовили изысканные и деликатесные блюда. Здесь же все было по-простому, но оттого не менее аппетитно.

Народа прибавилось, а центр ринга засветился. Посредине этого ринга стоял молодой гарпий и восторженно приветствовал сегодняшних гостей.

— Уважаемые леи! — голос тоже усилен магией. Сейчас музыка не играла, а все присутствующие устремили свои взгляды на молодого мужчину. — Рад приветствовать вас сегодня в этом замечательном и гостеприимном месте, где произойдет главное событие этого месяца, — народ, что-то восторженно прокричал, на миг, прерывая оратора. — Список участников вам известен и вы можете делать свои ставки!

— Ставки? — переспросила я.

— Для кого-то это неплохой заработок, — хмыкнула девушка. — Участники от этих ставок получают не плохой процент, — у нас на Островах подобных развлечений нет. — На такие мероприятия ходят в основном состоятельные существа. Попасть на закрытые бои не просто.

— Но мы…

— Для меня Карес не делает запретов, — пожала плечами девушка. — Но с «улицы» попасть сюда невозможно.

— А Декран?

— Ему не обязательно знать о маленьком развлечении его народа, — что-то прошло мимо князя? Я недоверчиво посмотрела на Ферану, но она вполне серьезна. Декран действительно не знает об этом месте. — Вреда княжеству мы не приносим.

— Тогда почему эти бои не могут быть открытыми? — что-то я не понимаю.

— Каким бы князь ни был жестоким и грозным, он против насилия и никогда не поймет, что биться можно просто для развлечения и зарабатывания денег, — вот так дела.

Битва? Не так я себе ее представляла.

Ринг сейчас представлял собой закрытую магией прозрачную сферу. Бои были магические и сейчас одного из участников выносили на носилках без сознания. Надеюсь, что он просто без сознания, а не умер. Второй же победитель надменно рассматривал сидящий в зале народ и довольно улыбался. У мужчины были темные короткие волосы и глубокие раскосые глаза. Полные губы презрительно поджаты, а крылья носа заметно раздуваются, словно он часто — часто дышит. Его знатно потрепали и в некоторых местах, даже кожа обгорела, но вкус победы перебивал чувство боли. Когда же его взгляд зацепился за наш столик, то его брови изумленно взлетели вверх. Он был удивлен, а я нервно заерзала на диване. Взгляд мне его совершенно не понравился.

Отвернулась, а когда снова посмотрела в сторону магического ринга, то победителя уже не было.

Уф, вот и славно. Странный он какой-то. Неприятный тип.

Вторая пара соперников состояла из человеческих магов. Не думала, что и люди принимают участие в таких развлечениях. Но их все устраивало, и они наслаждались своим поединком.

Как по мне, то такие развлечения вредят здоровью и не стоят никаких заработанных денег. Мне не понравилось. Как можно спокойно смотреть на то, как один уничтожает другого, пусть и не до смерти, но все же. Феране нравилось. Она упивалась вечером. Вспомнились слова Кареса о ее участии. Значит и она была на ринге, но вот с каким результатом она вышла оттуда остается загадкой, а спрашивать не рискнула.

Я переживала за каждого участника, которого выносили с ринга. Слишком впечатлительная. Нельзя мне ходить на такие «мероприятия». Я ничего не сказала об этом Феране. Переживу этот вечер. Пусть гарпия отвлечется и отдохнет, ведь сутками за мной присматривает, а это наверняка скучно. Да и в Замок возвращаться не хотела. Быть под одной крышей с любовницей князя не желала, поэтому лучше ринг, чем Замок, где предается любовным утехам мой любимый мужчина. В сердце неприятно защемило. Как же это больно.

К концу вечера дрались в магических поединках сегодняшние победители. Тот первый гарпий, который внимательно рассматривал меня, сейчас сражался с другим, не менее талантливым гарпием, но второму не хватало мастерства первого. Спустя пять минут начала боя первый заморозил своего соплеменника. Бой окончился слишком быстро, а победитель легко преодолел магический барьер ринга и устремился прямо в нашу с Фераной сторону.

— Уходим, — прошипела девушка, быстро поднимаясь из-за стола.

Не успели.

— Ферана, ты ли это? — слащаво пропел мужчина, нагло усаживаясь за наш столик, одаривая меня пристальным взглядом. В глазах любопытство и что-то еще. Не могу разобрать. — Смотрю и не верю своим глазам.

— Скир, а ты все так же не отличаешься манерами, — недовольно фыркнула девушка.

— Ты все еще злишься на меня? — удивленно вскинул бровь. — Но ты же сама все прекрасно тогда поняла.

— Ты о себе слишком высокого мнения, — ядовито процедила Ферана. — Для меня ты больше не существуешь, чтобы злиться, поэтому проваливай, — грубо послала его гарпия. Я лишь удивленно переводила взгляд с одного на другого.

— Фер моя жизнь ценнее твоей, поэтому я тогда оставил тебя.

— Ты оставил меня умирать, — прорычала гарпия. — Ты ублюдок бросил меня просто умирать, а сейчас как ни в чем не бывало, говоришь со мной.

— Я рад, что ты жива, — улыбнулся мужчина, полностью проигнорировав ее оскорбление.

— Не твоими усилиями, — вот же он козел. Теперь понятно ее отношение к нему. — Ила пойдем, — она взяла меня за руку, но встать я не успела, так как этот Скир нагло положил ладони на мои плечи и надавил на них. Пришлось сесть обратно. Передернула плечами, попытавшись сбросить с себя руки этого придурка, но он лишь сильнее сдавил пальцами плечи. Черт, опять синяки будут.

— Не так быстро птичка моя, — процедил недовольно Скир. Ему не понравилось то, как с ним говорила Ферана.

— Отойди от нее, — прошипела гарпия, а я напряглась. Сейчас в глазах девушки сквозило бешенство.

— А то что? — изумленно приподнял бровь мужчина. Его забавляла эта ситуация.

— А то мне придется тебя убить.

— Даже так? — щелкнул языком Скир. — И кто же эта человечка, раз ты готова убить своего соплеменника?

— Не твое дело, — рыкнула Ферана и, схватив Скира за руки, резко оторвала от меня. Я вскочила на ноги и спряталась за гарпию.

— Очень интересно, — он в долгу не остался и ловко заломил ей руки за спину, но девушка не была бы телохранителем, если бы не умела за себя постоять. Миг и Ферана ловко уложила мужчину на лопатки, наступив ногой на горло.

— Убила бы, — презрительно бросила девушка.

— Так давай! — он даже руки раскинул в стороны, позволяя ей это сделать, но она лишь сильнее надавила на горло.

В зале наступила оглушительная тишина.

— Фер, ты опять развлекаешься, — к нам спешил Карес, в глазах которого плескалось беспокойство. — А я тебе предлагал ринг.

— Я же не знала, что он там будет, — ядовито процедила она и убрала с горла мужчины ногу, но он, кажется, не собирался подниматься, а с восхищением в глазах наблюдал за Фераной.

— А ты изменилась, — послышалось с пола.

— А ты, к сожалению, нет, — бросила Ферана и, взяв меня за руку, попыталась обойти препятствие в виде лежащего на полу гарпия.

Она прошла, а вот я не успела. Миг и вокруг моего горла сомкнулись когтистые лапы частично трансформирующегося гарпия. Как он так быстро двигается неизвестно, но факт на лицо. Сейчас моя спина плотно прижималась к его груди, а этот мерзавец больно сдавил горло одной рукой, а второй впился когтями в живот. Дернусь, и он просто выпустит мои внутренности наружу. Замерла, не смея пошевелиться.

— На человечек потянуло? — брезгливо выплюнул он. Я чувствовала, как один острый коготь сильнее надавил на шею. Почувствовала тонкий ручеек крови, стекающий за ворот платья. — Не ожидал от тебя такого, но я исправлю эту оплошность.

— Не смей, — прорычала Ферана. В ее глазах плескался самый настоящий ужас вперемешку с сожалением. Не стоило нам сюда приходить.

Кажется, у моей истории будет печальный конец.

Глава 46

— Что здесь происходит? — услышали мы за спинами леденящий душу голос.

Декран.

Что он тут делает? А как же любовница? Неужели оставил ее и пришел за мной? Чтобы не произошло, я была рада его появлению.

— Князь, — головы присутствующих склонились. У Скира дрогнула рука, и он снова царапнул мне шею. Зашипела от боли.

— Мне повторить вопрос? — я смотрела широко распахнутыми глазами на совершенно спокойного Декрана, который ленивой походкой приближался к нам, осматривая подвальное помещение и чем ближе он подходил, тем сильнее хмурился.

— Князь позвольте Вам все объяснить, — голос у Кареса дрогнул.

— Очень любопытно, — фыркнул Декран. — Обязательно объяснишь Карес, но после того, как моя человечка окажется в безопасности, а я накажу этого никчемного гарпия, посмевшего протянуть свои лапы в сторону моей собственности, — собственности? Вот ублюдок! Я живой человек, а не вещь. Как он смеет так говорить обо мне? Козел.

— Князь, — голос у Скира дрогнул и он, наконец, отпустил меня, разжимая когтистый захват. Я без сил опустилась, упираясь руками в пол. Тело дрожало от пережитого перенапряжения и страха, а из глаз потекли слезы. Горло саднило. Я на волосок была от смерти.

— Ферана уведи ее, — холодно приказал князь и шагнул в сторону Скира.

— Слушаюсь князь, — кивнула девушка и помогла подняться мне на ноги. — Идти можешь? — тихо спросила у меня. Кивнула. Говорить была не в состоянии.

Посмотрела на князя, ударившего в челюсть Скира. Тот не сопротивлялся, отлетел в сторону, падая на стол и ломая его под своим весом. Где-то рядом простонал Карес, а помещение странным образом опустело. Зрители либо сбежали, либо телепортировались. Я этого не заметила.

— Вот и прогулялись, — недовольно проворчала Ферана, едва мы оказались на улице. Наш экипаж стоял недалеко, но в него мы не торопились садиться.

— Что теперь будет? — еле слышно спросила я.

— Не знаю, — пожала плечами девушка. — Князь слишком непредсказуем.

Не прошло и пяти минут, как вышеупомянутый мужчина появился на улице. Он брезгливо вытирал руки о полы своего плаща. На них была кровь.

— Декран! — ахнула я, в ужасе прикрывая рот ладошкой. Убил? Неужели убил?

— Он жив, — процедил презрительно князь, словно прочитав немой вопрос в моих глазах. — Я сломал ему пальцы, которые травмировали тебя, — я тут же схватилась за шею, чувствуя, как до сих пор из раны мелкими струйками стекает кровь. Непонятно, сколько Скир нанес мне ран. Не смертельно, но неприятно. Декран подошел слишком близко ко мне и аккуратно приподнял голову, рассматривая ранки. — Возможно, мне стоит вернуться и добить его, — задумчиво проворчал Декран.

— Не надо, — тихо пискнула я. Не хочу, чтобы из-за меня кто-то умирал.

— Ферана ты разочаровала меня, — Декран легко, как пушинку поднял меня на руки и устремился к нашей карете. Гарпия покаянно опустила голову, признавая собственную оплошность, и поплелась следом. — Жаль, у меня нет другого такого специалиста по ядам, иначе я бы тебя заменил.

— Этого больше не повторится князь, — и виновато посмотрела на меня. Глупости. Это все стечение обстоятельств.

— Конечно, не повторится, иначе я убью тебя, — фыркнул он, достав из кармана белоснежный платок. Приложив его к моей шее, пытался остановить кровь. Карета стремительно набирала скорость. — Как тебе вообще пришло в голову притащить ее сюда?

— Карес мой хороший друг и я не предполагала, что этот вечер так закончится. Илария была слишком сильно расстроена, — расстроена? Не то слово. И всему виной был ты дорогой князек. — Мне хотелось ее отвлечь, — отвлекла. Нечего сказать, как она меня отвлекла.

Я была зла на Декрана, но именно сейчас, сидя на его коленях, наслаждалась такой мимолетной близостью, вдыхая запах его тела. Как же я скучала по нему. И если угроза моей безопасности заставит прийти его ко мне, то я согласна рисковать своей жизнью ради этого. Я мазохистка. Хорошо, что этого не видит мама.

— Отвлечь подпольными магическими боями? — наигранно изумился Декран. — Эта лавочка теперь прикрыта, — Ферана недовольно покачала головой. — Раньше я не трогал игры Кареса и позволял ему подобные развлечения, — что? Он знал? Конечно. В его землях и мышь незамеченной не проскочит. — Сегодня это чуть не вылилось в неприятные последствия.

— Карес не виноват, — попыталась встать на защиту друга Ферана.

— Ты будешь оспаривать мое решение? — ледяным тоном спросил Декран.

— Нет князь, простите, — и опустила голову.

— Иногда подобные развлечения приводят к случайным жертвам, и я не хочу, чтобы этой жертвой стала Илария.

— Мы бы сами разобрались, — буркнула недовольно я, хотя мне мало в это верилось. Скир бы меня не отпустил и лишь страх перед князем заставил его отступить.

— Я видел, как твоя шейка разбиралась с этим, — одна его рука вытирала кровь с шеи, а вторая лежала на животе, плотно прижимая к телу мужчины.

— Декран Карес не виноват, — теперь уже я встала на защиту гарпия, который организовал эти подпольные игры.

— Илария не лезь в мои дела, — приказал он, указывая мне мое место. — Тебя это не касается.

— Конечно, — горечь в голосе скрыть не смогла. — Кто я такая, чтобы делать тебе замечания. Я же просто собственность, вещь, не имеющая права голоса.

— Илария все не так, — рыкнул мужчина.

— А как? — козлина блудливая. — Ты привозишь меня в свои земли насильно, — и плевать что у нашего разговора свидетель. Я ему сейчас все скажу. — Держишь под постоянным контролем, а потом в один момент забываешь обо мне, переключаясь на других женщин. Я живая Декран. У меня есть эмоции и чувства. Мне не все равно, что ты творишь, — я практически призналась Декрану в своих чувствах.

— Илария это тебя тоже не касается, — прорычал недовольно Декран. Кажется, последнее мое замечание он просто пропустил мимо ушей. Может оно и к лучшему. Нечего ему знать, что я влюбилась в него как кошка.

— Декран, раз я стала тебе не нужна, позволь мне вернуться домой? — произнесла. Я это сказала и не знаю радоваться мне этому или нет. Разум требует убраться с его земель как можно скорее, а сердце не хочет — оно просит остаться. Я не могу так. Мне плохо. Сколько раз мне нужно заводить разговор о моем возвращении, чтобы меня услышали?

— Ты не вернешься домой, — безапелляционно заявил этот козел. — И это больше не обсуждается.

— Но почему? Я вижу, что в моем присутствии больше нет необходимости, — я его не понимаю.

— Ферана исчезни, — строго приказал мужчина гарпии. Она не посмела ослушаться своего князя, поэтому спустя секунду мы остались совершенно одни. Мне стало страшно от того взгляда, который бросил на меня мужчина. Он поднял мой подбородок, заставляя смотреть на него.

— Она не мешала, — еле слышно прошептала я.

— Я ненавижу тебя, — зло прорычал Декран, а я вздрогнула. Не новость. Он мне говорил уже об этом. И каждый раз это слышать больно. — Я ненавижу свою привязанность и одержимость тобой. Ты заставляешь меня постоянно думать о тебе. Это я тоже ненавижу. Даже переспав с тобой, эта одержимость меньшей не стала, а наоборот возросла и это я тоже ненавижу. Я рассчитывал на то, что когда наконец-то получу тебя, то позже смогу избавиться, но я не могу. Ты словно привязала меня к себе невидимыми нитями и от этого не избавиться, — это больно. Это действительно больно, когда любимый мужчина говорит подобное тебе.

— Отпусти меня, тогда тебе легче будет это сделать, — глухо прошептала я. Знаю одно, что я не смогу находиться под одной крышей с его нескончаемыми любовницами.

— Да не могу я этого сделать! — заорал он, а я испуганно сжалась. Меня ссадили с колен, а Декран вцепился руками в свои волосы. — Было огромной ошибкой привезти тебя сюда, но я не могу от тебя отказаться. Сейчас не могу.

— Ты делаешь мне больно, — простонала я. — Своими поступками ты причиняешь мне жгучую боль. Это убивает меня. Ты медленно убиваешь меня.

— Я не хочу этого, — он с жалостью посмотрел на меня. — Я хочу лишь жить как раньше, — как раньше уже не будет. Слишком многое мы пережили вместе. — Что ты со мной сделала Лари? Как ты смогла привязать меня к себе?

— Я ничего этого не делала.

— Вот именно, что ты даже усилий к этому не прилагала, — горько хмыкнул он. — Ты не искала моего внимания, была безразлична и прямолинейна, а я сам не понимал, как меня медленно запутывают твои сети. Мне больше тысячи лет, но сейчас я чувствую себя зеленым юнцом, который не умеет совладать со своими эмоциями, — а мне на это сказать было нечего. Я действительно ничего не делала и для меня непонятна его одержимость. — Когда я увидел его когти на твоей тонкой хрупкой шейке, думал сдохну на месте. Я готов был убивать без разбора всех, кто посягнет на тебя и твою жизнь. Лишь страх и ужас в твоих глазах остановил меня. Я не мог позволить пострадать тебе еще больше. И это тоже ненормально. Я князь своего народа готов был убить за тебя, простую человечку, своих соплеменников: Скира, Замиру, Лемуса, Мирену и других, кто протянет в твою сторону руки. Это неправильно, ты это понимаешь? — прорычал мужчина, а я растерянно кивнула. — И я ненавижу себя за это, — выплюнул он. — Ненавижу тебя за то, что появилась в моей жизни, но и отпустить не могу.

А я? Что делать мне с его одержимостью? Его поведение тоже нормальным не назовешь. Он не отпускает, держит рядом и мучает меня. Он заживо истязает меня, мое сердце, растаптывая душу, уничтожая то светлое и хрупкое чувство, которое родилось в моей груди.

Как можно одновременно любить и ненавидеть? Кажется, именно это сейчас и происходит со мной. Я ненавижу его за то, что он заставляет меня страдать. Заставляет испытывать невыносимую мучительную боль в груди, от которой я задыхаюсь.

Как отстраниться от этой боли, как выжить? Кто бы мог подсказать? Кто бы мог помочь разобраться?

Ферана с Хеммингом нас встречали на пороге и, едва карета остановилась, как я молнией вылетела из нее, не позволяя Декрану подать мне руку.

В моих глазах стояли злые слезы безнадежности и беспомощности.

— Ты не можешь без приключений? — хмуро поинтересовался Хемминг и повел меня в мою комнату, где на столе уже стояли необходимые для обработки шеи настойки и мази.

— Хемминг мне так больно, — проскулила жалобно я. И это я не о горле. Физическая боль пройдет, а вот душевная никогда. Как не сойти с ума? Этого я не знаю.

— Илария я не смогу тебя излечить, — покачал головой целитель. Он понял, о какой боли я говорю. — Это не в моих силах.

— Обработай ее раны, — приказал Декран, войдя вслед за нами, хмуро поглядывая на своего целителя. — У нее не должно и следа остаться от когтей этого ублюдка.

— Я сделаю все возможное мой князь, — и Хемминг склонил голову перед Декраном. Сейчас целитель говорил отстраненно, словно князь и не был его другом, хотя именно сейчас в этот момент он им и не являлся.

Декран кивнул, принимая такой ответ, и вышел из комнаты, со злостью сжимая кулаки. Ненавидит. Он меня так сильно ненавидит, что не может совладать с собственными эмоциями. Ему гадко находится рядом со мной в одном помещении.

— Как он нас нашел? — и почему он искал?

— Он пришел к тебе в комнату, а она оказалась пустой, — от настойки жгло раны. Дернулась, зашипев. Зачем он вообще пришел ко мне, когда у него намечалась жаркая ночка? — Тише. Нужно обработать, чтобы не было заражения, — и легонько подул на раны. Легче не стало. — Он настроился на Ферану, а когда понял где вы, то сразу же телепортировался, — как-то поздно он решил меня навестить. На улице уже глубокая ночь. А может он решил навестить меня после своей любовницы? Гадко.

От этой мысли неприятно скрутило живот. Какая же он сволочь.

— Лучше бы он никогда не находил меня, — проворчала недовольно я.

— Этого точно не будет, — Хемминг сочувственно на меня посмотрел. — Не знаю, что с ним происходит, но твое присутствие его изменило.

— Хемминг, а мне что делать? — простонала я. Целитель приложил к ранам быстро заживляющую мазь и перевязал мне горло белой тканью.

— Не знаю Илария, — вздохнул гарпий. — Не знаю, и помочь не смогу. Никто не сможет. Возможно, единственное решение это ждать.

— Чего ждать? — раздраженно прошипела я.

— Того, что он все-таки одумается и отпустит тебя, — покачал головой мужчина. — Хотя это маловероятно. Кстати его запах на тебе становится менее ощутимым.

— Ему придется меня отпустить, — горько фыркнула я, прикоснувшись к повязке. Плотно перевязал. Запах. От меня все еще пахнет им. — Когда умру, он ничего не сможет сделать. Смерть заберет меня у него и подарит долгожданную свободу, вот только мертвой она мне ни к чему.

— Илария мне жаль, — вздохнул Хемминг.

— А мне как жаль, — ядовито процедила я. — Ты себе не представляешь, что я чувствую, когда вижу его с очередной девкой. Своим поведением он медленно меня убивает. Я так не могу.

— Мне жаль, — повторил Хемминг.

— Помоги мне убраться отсюда, — бежать. Мне нужно бежать и как можно скорее.

— Не могу, прости, — в глазах мужчины стояла неприкрытая жалость. — Это бесполезно. Он найдет тебя везде. Того, кто тебе поможет, уничтожит на месте, — смерти я никому не желала. А Хемминг прав. Знаю, что Декран способен убить своего соплеменника. — Твой побег не имеет смысла. Ты даже с нашей территории не успеешь уйти. Он отыщет тебя, и боюсь представить, как он после этого себя поведет.

— В клетку посадит? — кажется, об этом мне Декран как-то говорил.

— Не исключено, — вздохнул целитель и, пожелав спокойной ночи, оставил меня одну.

Раздевшись, улеглась в пустую холодную кровать и зарыдала в подушку.

Как мне выкарабкаться со всего этого? Как остаться собой? Ответа на этот вопрос не было.

Глава 47

А утром я узнала, что трактир Кареса все-таки прикрыли.

Ферана ходила сама не своя, чувствуя за собой вину. Ведь именно она притащила меня в то место, и из-за меня произошел конфликт.

— И куда он теперь? — спросила у расстроенной гарпии.

Что-либо доказывать Декрану бессмысленно, а Кареса жаль.

— Не знаю, — пожала плечами девушка. — Возможно, снова отправится в путешествие, а может, переедет в другой город, хотя, скорее всего, он останется в Азангарде и придумает новое занятие для себя. Карес не пропадет, но в его трактире все было налажено, а тут придется начинать все заново.

Декран упрямый баран. Ну, прикрыл бы только магические бои, но нет, ему захотелось полностью закрыть заведение.

Самого же князя в Замке не было. Да и насколько я знаю, ночевал он вне стен дома. Едва отдал меня Хеммингу, сам телепортировался в неизвестном направлении. Теперь уже ясно, какой первый был у него маршрут.

Закрытие трактира Кареса.

Хотя может это и к лучшему? Сама я тоже не понимала подобных развлечений. Вслух конечно не озвучила свои мысли, но сделала в голове пометку, что гарпии народ весьма странный и нелогичный. Сказывается их бессмертность.

Это я ценю каждую секунду своей жизни, а для них подобные развлечения норма. Каждый развеивает свою скуку как хочет.

— Ферана я снова хочу отправиться в лечебницу, — поставила перед фактом гарпию.

— Это плохая идея, — она недовольно покачала головой.

— Мне плевать на мнение Декрана, — раздраженно фыркнула я. Странно. Раньше за собой я подобной смены настроения не наблюдала. — Пока меня окончательно не заперли в этой Замковой клетке, я буду делать то, что посчитаю нужным.

Перед тем, как отправиться в лечебницу, я выпила от тошноты настойку Хемминга. Несмотря на внешнее раздражение, внутри я была абсолютно спокойна, а недомогание списала на последствия сон-травы.

Лето приближалось. Даже в горах ощущался теплый воздух, поэтому сегодня я рискнула надеть платье нежно-голубого цвета с коротким рукавом.

— Мило, — отметила Ферана, заплетая мои волосы в сложную косу.

— Пойдем уже, — проворчала я, рассматривая собственное отражение в зеркале.

Слишком маленькая, слишком хрупкая. Совсем юная девушка, хотя в моем возрасте по-другому человек и не может выглядеть. Скривилась. Ненавижу собственную беспомощность.

Оказавшись на улице, прикрыла глаза, вдохнула полной грудью теплый воздух. Хорошо здесь. Умиротворенно и спокойно, если бы не одно огромное, жирное «НО»! Декран, чтоб ему икалось.

— Чего застыла? — Ферана дернула меня за плечо, разрывая с природой мой контакт.

— Да так, ничего, — отмахнулась я. — Пойдем.

По дороге мы снова купили сладостей поглотителю.

Ллойд не ожидал нас увидеть так скоро, но он словно чувствовал своих посетителей.

Едва мы переступили порог лечебницы, как этот кареглазый брюнет встретил нас обворожительной белозубой улыбкой.

— Как я рад видеть Вас лея Илария! — от этого мужчины прямо фонило живительной энергией и позитивом.

— Ллойд не переигрывай, — одернула мужчину Ферана.

— Ворчунья, — фыркнул гарпий, не сводя с меня пристального взгляда. А еще мне показалось, что он принюхивается ко мне. — Я действительно рад, что лея Илария снова посетила нашу лечебницу. Фирсен спрашивал о вас, — последнее он проговорил мне.

— Лей Ллойд я же обещала прийти, — улыбнулась этому мужчине.

— Просто Ллойд, — поправил он меня. — И можно на «ты».

— Тогда я просто Илария, — как-то легко было с ним.

— Вот и славно, — довольно проговорил он, на что Ферана лишь неодобрительно покачала головой.

Остаток дня я провела в палате Фирсена. Мальчишка искренне обрадовался моему приходу и всякий раз заверял меня, что лучшего телохранителя мне не найти. Я улыбалась. Здесь мне было спокойно. Фирсен оказался словоохотливым подростком и своими рассказами отвлекал меня от мыслей о князе. Его я видеть не желала.

Мама сказала однажды, что от ненависти до любви один шаг. В моем же случае все наоборот. От любви к ненависти не шаг, а всего лишь пару миллиметров. Своим эгоизмом он все перечеркнул.

Предательство. Как жить мне с этим? Как мучительно больно видеть Декрана и понимать, что он не мой и никогда им не будет. Все запуталось. Выхода из этого водоворота я не видела.

— Лея Илария, — нас прервал Ллойд. Я обернулась на голос мужчины и увидела, как тот подпирает входной косяк плечом.

Статный, красивый, как и все представители этого вида. Немного уступает в габаритах князю. И взгляд не такой цепкий, а скорее наоборот — участливый и понимающий.

— Да лей Ллойд? — хрипло ответила я.

— Фирсену пора отдыхать…

— Но я же еще…, - хотел возмутиться подросток, но его перебил целитель.

— Ты недостаточно окреп, чтобы вести такой активный образ жизни, — покачал головой гарпий. — Ты сам прекрасно знаешь, что сон — лучшее лекарство от всех недугов, — мальчишка насупился, но кивнул на браваду Ллойда.

— Лея Илария Вы ведь еще придете ко мне? — обратился ко мне Фирсен, преданно заглядывая в глаза.

— Если будет такая возможность, — улыбнулась ему. Не знаю, что день грядущий мне готовит. Может завтра меня уже никуда и не выпустят из Замка. — Ты больше отдыхай и набирайся сил, тогда сам сможешь меня навещать.

Фирсен как-то сразу сник.

— Князь не любит принимать у себя чужаков, — я в удивлении вскинула брови, посмотрев на Ллойда. Тот лишь кивнул, сложив на груди свои руки, отчего целительская форма натянулась в области торса, подчеркивая тем самым каждую мышцу мужчины.

Тряхнула головой. Что это со мной? Почему я так смотрю на постороннего мне мужчину? Может потому, что с этим целителем мне спокойно?

— Ты главное поправляйся, — сегодня мальчишка действительно выглядел лучше, чем при последней нашей встрече. Уже стала проступать смуглость кожи, «краски» на лице. — И учись контролировать дар.

На этих словах я поднялась с кресла и прошла к выходу. Ллойд придержал для меня дверь, и когда я проходила мимо, то он снова шумно вдохнул воздух рядом со мной.

— Запах Декрана еле ощущается, — пробормотал он и впился в меня взглядом.

Запах! Как я могла об этом забыть? И теперь не знаю — огорчает меня этот факт или радует?

— Ну, — протянула ворчливо я. Конечно ни для кого не секрет, в каком статусе я живу в Замке. От нюха гарпий ничего не скроешь. — У князя много игрушек. И многие ему слишком быстро надоедают.

— Я бы не отпустил от себя та…

— Ллойд, — недовольно перебила его Ферана. — Береги свой хвост.

Мужчина резко замолчал, а я задумалась. Что он хотел сказать этой фразой? И почему в его голосе слышалась жалость вперемешку с сочувствием?

— Ферана ты не права, — нахмурился целитель.

— Я знаю, о чем говорю, — рыкнула гарпия. — Поищи что-то другое…

— Но ты же сама чувствуешь…

— Это не наше дело.

Я не понимала, о чем они говорят, но окружающее пространство вокруг накалялось.

— Лея Илария я бы хотел показать Вам окрестности Азангарда, — неожиданно предложил мужчина.

— Ллойд! — воскликнула Ферана. — Это немыслимо! — а меня почему-то взяла злость. Снова мне диктуют условия.

— Я с удовольствием приму ваше приглашение, — хотела ли я этого? Не знаю, но то, что сидеть в четырех стенах Замка я была не намерена — это факт. — Ферана ты либо отправляешься с нами, либо можешь идти и сразу докладывать князю.

Гарпия колебалась недолго и в итоге выбрала первый вариант. Идет с нами, а князь ведь может и не узнать о нашей маленькой прогулке.

— Ты совершаешь ошибку, — еле слышно прошептала мне гарпия. — Он этого так не оставит, — кто «он» говорить не надо, но я не вещь и сама могу принимать решения.

— Если узнает об этом, но ведь ты ничего не скажешь, — и это прозвучало не просьбой, а приказом.

Вечерний Азангард все так же великолепен. Приглушенно — освещенные улицы раскрывали объятья всем желающим.

Ллойд переоделся и сейчас был совершенно не похож на целителя.

Рядом со мной был не просто гарпий, а галантный кавалер и если бы не присутствие Фераны, то можно было подумать, что у нас с ним свидание. Вечером становилось прохладно и мое платье не располагало к таким прогулкам, поэтому Ллойд накинул свой пиджак мне на плечи, ненадолго задерживая на них свои руки.

Так непривычно ощущать на себе тепло чужих мужских рук. Поежилась, но не от холода, а от неопределенности.

— Первым делом предлагаю поужинать, а потом все остальное, — отказываться никто не стал. Я действительно проголодалась.

Ужинали в небольшом уютном трактире, расположенном на берегу горного озера. И вид на него открывался потрясающий.

— Это озеро было создано одним из первых в городе, — рассказывал Ллойд. — Тогда князь только входил в свою силу, казнил предателей, предотвратив переворот и можно сказать, что в него он вливал тогда свою ярость и злость. Оно кстати так и называется «Озеро Ярости».

— То есть он просто сбросил сюда излишки силы? — уточнила я, наблюдая, как в свете магических фонарей от озера исходит белесый пар. Необычное явление.

— Не просто силы, а часть себя, — кивнул мужчина. — Воды этого озера необычны, — я вопросительно посмотрела на мужчину, но он не торопился удовлетворять мое любопытство.

— Не томи, — поторопила его.

— Дело в том, что озеро раскрывает суть любого существа.

— Не поняла.

— Существо, несущее в себе агрессию или затаенную злобу озеро просто поглощает в себя.

— Ты хочешь сказать, что оно убивает?

— Нет, именно поглощает, ведь оно питается такими отрицательными эмоциями, — немного скорректировал мои домыслы Ллойд. — Чистому душой оно дарит покой, умиротворение, раскрывает скрытые, спящие возможности и только потом отпускает, но таких существ с чистыми светлыми душами у нас почти не осталось. Дети не считаются. Озеро князь не уничтожил, оставив себе как напоминание о прошлом, а оградил его защитным магическим силовым барьером, чтобы в него никто не смел лезть. Сейчас это просто красивый пейзаж.

— И много там изловили трупов? — нервно сглотнула я. Оно же, как кладбище и меня сюда привели ужинать? Меня резко затошнило от этого осознания.

— Трупов не было, — ответила Ферана, видя мое бледное лицо. — Озеро расщепляет в себе все отрицательное и существа по глупости, или по ошибке попавшие в него, сливаются с его водными потоками, перетекая в очищенную энергию. Исключениями были лишь чистые невинные светлые души. Они всегда возвращались и продолжали жить своей размеренной жизнью.

— Все это скорее похоже на легенду, или детскую страшилку, — как-то не верилось мне во все это. По сути, Декран еще в юном возрасте создал своеобразный Источник энергии. Вот только этот Источник не отдавал, не подпитывал существо, а наоборот лишал пусть и темной, негативной, но энергии, забирая жизни. Темный Источник? Как такое может быть?

— По крайней мере, никто этого проверять не собирается, — пожала плечами гарпия. — Нас с Ллойдом еще на свете не было, когда все это случилось. Князь же на эту тему вообще отказывается говорить.

Ферана резко замолчала, Ллойд так и сидел с протянутой рукой к бокалу, а в трактире все неестественно замерло в пугающей тишине.

Кто-то магически обездвижил всех посетителей. Кому так ловко удалось обойти защитные щиты? Мне бы просто прикоснуться к рукам Фераны и Ллойда, чтобы заклинание стазиса спало, но я банально не успела. Мои руки перехватили и стянули запястья крепкой веревкой за спиной. Дежавю какое-то.

— Развлекаешься мерзавка? — раздраженно прошипело над ухом, а я внутренне заледенела.

Как?

Как они нашли меня?

Ужас сковал меня не хуже заклинания.

— Аркел, — еле слышно пролепетали мои губы.

— А ты умна! — Аркел обошел столик и ногой спихнул Ллойда, освобождая для себя место. Гарпий камнем упал на пол, так и не изменив своей позы. Нас окружили еще около пятнадцати особей грифонов. Аркел достал свой нож и отрезал огромный шмат мяса, а через секунду вгрызся в него с такой жадностью, что создавалось ощущение — мужчина давно не ел. Он чавкал, а по запястьям стекал сок мяса. Куда подевался весь грифоновский аристократизм? — Ну и заставила ты нас побегать за тобой, — прорычал злобно Аркел.

Сейчас меня волновало другое.

— Как Вы оказались в землях гарпий? — ведь Декран говорил, что грифоны не смогут пересечь незамеченными границу. — Как нашли меня?

— О, нам пришлось постараться, — хохотнул мой сородич. — Ты очень ловко спряталась и мы, ни за чтобы не догадались тебя здесь искать, но твой след обрывался именно в этих землях, поэтому нам и пришлось думать, как незаметно проникнуть сюда. Экранирующие амулеты, отловленный гарпий на территории человеческих земель, — с ужасом слушала этого предателя и понимала, что пленного гарпия, скорее всего уже нет в живых. — Менталисту пришлось хорошо покопаться в его голове, чтобы достать нужные сведения, но это того стоило. Мы наконец-то тебя нашли.

— Зачем? — сглотнула в горле нервный ком. — Зачем я Вам?

— О, наши первоначальные планы уже изменились, — прорычал грифон. — Мою дочь держат в императорской темнице. Если я не явлюсь к ним в сроки, то ее казнят, но я не намерен так просто сдаваться. Ты послужишь гарантом ее и моей жизни. Дочь за дочь! Не считаешь, что обмен равноценный?

— Ты безумен Аркел, — сумасшедший, слетевший с катушек грифон!

— Твой отец во всем виноват, — неожиданно заорал Аркел. — Он поломал мне все планы. Вот только я все равно убью тебя, едва моя дочь окажется в безопасности.

Ненависть. Как он живет с этим?

— Ты сам виноват в своих неудачах…

— Да как ты смеешь…

— Хозяин я чувствую приближение других гарпий, — перебил нас неизвестный мне грифон. — Маскирующее заклятие вот, вот спадет. Нужно срочно уходить.

Мужчины стали принимать свою вторую ипостась. Аркел же не торопился перевоплощаться. Пока он поднимался, обходил стол по направлению ко мне, я раскачалась на стуле и тоже упала на пол, больно ударяясь плечом, заорав от боли. Слезы водопадом брызнули из глаз. Вывих, либо перелом. Прежде чем Аркел схватил меня, я успела лицом зацепить Ллойда, а коленом Ферану, тем самым снимая с них заклинание стазиса. Этой секунды хватило для того, чтобы расстановка сил изменилась, но не хватило времени для того, чтобы меня освободить из цепких рук Аркела. Он, как щенка схватил меня за шкирку и с легкостью забросил на спину одного из грифонов. Плечо горело огнем. Каждое движение или шевеление разрывало меня на части.

Прежде чем присоединиться ко мне, Аркел атаковал магией моих сопровождающих.

Время. Его оказалось недостаточно для того, чтобы спасти меня.

Мощные крылья грифона разрезали воздух, поднимаясь все выше и выше в небо, унося меня и Аркела из Азангарда.

Нас прикрывали другие грифоны и отбивали атаки подоспевших гарпий, которых было в два раза больше, чем моих сородичей.

— Проклятье, — прорычал Аркел, оглядываясь назад. — Чем ты их подкупила, раз тебе организовали такую охрану? Хотя не сложно догадаться чем. Ты такая же шлюха, как и твоя мамаша. Гарпиевская подстилка, — с презрением выплюнул он.

— Ублюдок, — сквозь слезы и боль прошипела я. Связанные за спиной руки не позволяли нормально держаться, но моя поза никого не волновала. Мое туловище было перекинуто, как мешок с картошкой через спину грифона, а Аркел держал меня за спину. Так и летели.

— Именем князя приказываю спуститься, — прогрохотал незнакомый голос гарпия.

— Ага, жди, — фыркнул Аркел, вот только грифон под нами резко сбросил скорость, а впереди я заметила десятки других гарпий. Нас брали в кольцо.

Лететь некуда.

Грифоны уже из последних сил отражали нападение, а потом просто стали исчезать, телепортируясь. Жить им хотелось больше, нежели прислуживать этому сумасшедшему.

А сражаться то больше не с кем.

Аркел взвыл от предательства сородичей и просто спихнул меня вниз. Я даже сообразить ничего не успела. Оставшиеся грифоны тоже исчезли. Их план провалился. Аркел ублюдок. Ему снова удалось сбежать.

Вниз я летела слишком быстро, но гарпии были быстрее. Практически у самой земли меня подхватили мощные лапы двуипостасного, не позволяя расшибиться в лепешку о мостовую города.

Снова задели плечо. От болевого шока я банально потеряла сознание и если честно, то была этому несказанно рада.

Глава 48

— Они совсем обнаглели, — прорычали где-то совсем рядом. Именно от этого голоса я и очнулась. — Я объявлю им войну!

— Декран не горячись, — попытался вразумить князя неизвестный мне голос. — Нужно провести тщательное расследование, а только потом принимать решение.

— Эти твари решили увести у меня из-под носа МОЮ, МОЮ ЧЕЛОВЕЧКУ! — последнее слово, он презрительно выплюнул.

— И из-за какой-то человечки ты решил объявить войну всей расе? Ты в своем уме? — набросился на князя все тот же недовольный жесткий голос. Они другого места не могли найти, чтобы поговорить?

События неудачной прогулки обрушились на меня неприятными воспоминаниями.

Ллойд, Аркел, гарпии, падение.

Попробовала пошевелить рукой. Плечо неприятно ныло, но той адской боли больше не было.

— Торес — это моя человечка, а значит, они бросили вызов мне.

— Чокнутый, — недовольно фыркнул Торес. О нем я раньше не слышала. — Мы сейчас не в форме, чтобы воевать. Попытка переворота нас очень сильно ослабила, — это точно. Столько казненных. — Ты бы лучше поинтересовался у своей человечки, откуда к ней такой бешеный интерес среди грифонов? Зачем она им понадобилась? И заметь, гарпии не в первый раз отбивают ее у них. И если бы не тот сильный скачок телепорта, то мы бы даже не узнали, куда она пропала. Очень чисто сработано. Трактир замер в стазисе. Охраны не было. Мы были беззащитны. Тебе лучше бы беспокоиться о своем народе, укрепить щиты, чтобы подобных сюрпризов больше не было.

— И как я раньше не догадался об этом, — с сарказмом прорычал Декран. — Где ж ты был и как я до сих пор не сдох без твоих советов.

— Сам отправил меня в человеческие земли, а теперь жалуешься, — фыркнул мужчина.

— Ты так и не рассказал, с какими новостями вернулся, — подо мной прогнулась кровать, а спустя секунду почувствовала на своей щеке едва весомое прикосновение шершавой мужской ладони.

Декран.

Больше некому так нагло себя вести.

— А нет никаких новостей, — ответил раздосадовано Торес. — Короля с королевой не было. Их я так и не дождался. Они отбыли в срочном порядке к грифонам. Единственное, что узнал, так это то, что такое огромное количество особей грифонов в человеческих землях разрешено королем. Значит, эти тварюшки что-то замышляют и мне это не нравится. Мутные дела творятся на Мидаране, и я бы советовал тебе укрепить свои позиции, ведь если маги с грифонами объединятся, то нам не выстоять в этой войне. Человечка твоя странная. Нет ни единого упоминания об этой девчонке, а такого просто не может быть. Ты знаешь, как я работаю. В случае с твоей Иларией, я словно искал призрак, фантом. Мне это не нравится. Мы сейчас не в том положении, чтобы держать под боком неизвестного врага…

— Не забывайся, — прорычал Декран.

— А ты включи свои мозги и думай головой, а не тем, что находится у тебя между ног, — спокойно парировал Торес. — Чем больше ты о ней узнаешь, тем лучше сможешь подготовиться к неприятным сюрпризам, а то, что они будут, не сомневаюсь. Не может быть все так просто. Не пойму, что такого ценного в этой Иларии, что ее хотят сами грифоны.

Замерла. Я бы сказала, да жить еще хочу. Тут планируют военные действия против моей расы, и первого кого они замуруют в скалы, буду я.

— Думаешь, я не пытался узнать о ней? — рыкнул недовольно Декран. Вторую руку он положил на мой живот, отчего по телу прошло приятное тепло. — От нее и слова лишнего не услышишь, а отправленные информаторы вернулись с тем же, с чем и ты. Ничего. Пусто, словно ее и вовсе не существует. Нет среди человеческой знати девушки с таким именем и внешностью, — а я даже не подозревала, что Декран послал по мою душу шпионов. А если бы они нашли информацию обо мне? Нет, нужно уносить отсюда ноги и как можно скорее.

— А с чего ты решил, что она аристократка?

— Сначала ее манеры, а потом она и сама об этом упоминала, да и разве простая семья сможет водить тесную дружбу с королевой? Эта гадина близко не подпускает к себе чужаков, а тут целая семья девчонки, — надеюсь, что ты так обо мне ничего и не узнаешь.

— Значит, ей есть что скрывать, — задумчиво протянул собеседник. — И это что-то может нам здорово навредить.

— Почему ты так считаешь? — Декрану явно не понравилось предположение Тореса. — Она совершенно безобидна для нас. Да она нам помогала, в конце концов!

— Знаю, знаю и про тебя, и про пещеры, и про детей, но может она просто притупляет нашу бдительность своими поступками? — размышлял Торес. — Знать бы, что она выжидает.

— Она рвется домой и ничего не выжидает.

— Я ей не доверяю, — проворчал мужчина.

— Ей хватит и моего доверия. Она спасла меня.

— Может это отлично разработанный план? Ты так не думаешь? — Мне уже не нравится этот Торес. Его обвинения совершенно абсурдны. — Может именно твое доверие нужно для них.

— Для кого?

— Для людей, на которых она работает.

— Она не предатель. Она…

— Женщины коварны, — протянул Торес. — Тебе ли не знать.

— Замолчи, — прошипел Декран. — Лучше замолчи.

— Как знаешь? Но я, в отличие от тебя, буду более бдительным и не позволю в который раз уничтожить тебя. Ты мне как брат и не хочу повторения прошлого, — на этих словах мужчина видимо поднялся и еле слышным шагом прошел к двери. — Декран ты все, что есть у нашего народа. Не будет тебя, раса уничтожит сама себя в борьбе за власть. Подумай, стоит ли одна человеческая девчонка таких жертв, — дверь громко хлопнула. Ушел.

— Кто же ты такая? — обессиленно прошептал мужчина. — Кто?

— Мой ответ тебе не понравится, — решила подать голос, открывая глаза. Декрал сидел на моей кровати и все так же нежно, ласково прикасался к лицу. Брови сведены к переносице, губы поджаты, лоб нахмурен. Думает и его мысли ему не нравятся.

— Ты не можешь решать за меня, — вторая его рука схватила меня за подбородок, а большой палец руки жестко прошелся по моим губам. — Тебе лучше раскрыть передо мной все карты.

— Тогда ты меня убьешь, — безразлично ответила я.

— Все-таки Торес оказался прав и ты шпионка, — с отвращением проговорил он, отшатываясь от меня. — Только зачем вся эта многоходовая комбинация? Зачем спасала?

— Я тебя не спасала, а просто упала на твое тело, — больно видеть в глазах любимого мужчины отвращение. Сказать ему правду — подписать себе смертный приговор. Пусть лучше считает меня шпионкой, чем узнает то, что я грифон, хоть и неполноценный. Я его враг только из-за того, что во мне течет кровь грифонов. С этим он никогда не смирится. Это предательство с моей стороны — молчать, но сказать выше моих сил. — Все остальное ты сделал сам.

— Тут ты права, — как-то отрешенно фыркнул он. В глазах застыло разочарование. — Я действительно сам все придумал. Ты такая же лживая тварь, как и все остальные, но не думай теперь, что так легко отделаешься. Наказание будет и молись, чтобы смерть твоя была быстрой, — чем больше он говорил, тем шире открывались мои глаза. Он ведь не посмеет! Он не может меня убить. Я же люблю его! — Однозначно, что моих земель ты не покинешь.

— Декран я…

— Молчи, — прорычал он, с ненавистью глядя на меня. — Я давал тебе слово, но ты отказалась. Теперь это не имеет значения, — тут он как-то странно улыбнулся. В глазах злоба, раздражение, непонятная решительность и все эти эмоции направлены на меня. — Плач, — что? Рука прикоснулась к щекам. Мокрые. Мокрые от слез. Не заметила собственных слез. Декран смотрел на меня с печалью в глазах, но его слова били очень больно. — Плач, ведь именно это тебе и остается, — жесток. Истинный предводитель своей жестокой циничной расы. — Илария, или как тебя зовут на самом деле, отлично разыгранная партия! Мои аплодисменты, — и он демонстративно хлопнул в ладоши. — Даже девственность свою пожертвовала ради такого дела! Браво! Ты чудесная актриса, — и снова хлопки в ладоши, а в глазах жгучая ненависть. Как быстро меняется его настроение. Я плакала. Оплакивала свою любовь. — Я ведь голову сломал, строя разные предположения, но твое упорное молчание все сказало за себя. Нет такой правды, которую бы я не принял от тебя, но есть правда лживого предательства. И ведь все просчитала. Сумела зацепить меня, манипулировала мной так, что я захотел тебя в свое личное окружение. Даже притащил в свои земли, — Декран громко стукнул кулаком о стену, но даже не скривился от боли. На стене осталась внушительная вмятина от кулака. — И все ради чего? Скажи, какова цель всего этого? — он вперил в меня ненавистный взгляд. — Что такого важного ты должна была узнать или достать у меня? К чему такие жертвы? — он сыпал вопросами, а я не знала, что сказать на это. — Илария, — с дрожью в голосе произнес мое имя мужчина. — Скажи, что все это неправда. Скажи, кто ты?

— Я не шпион, — только и смогла выдавить из себя сквозь слезы. — И мы встретились на том корабле действительно случайно. Моя жизнь и грифоны не имеют к тебе никакого отношения.

— Ты лжешь! — заорал он на меня, приближаясь к постели. В глазах бешенство, а я буквально вдавилась в кровать. Он пугал меня таким. — Ты все лжешь, — уже чуть тише добавил он. — Илария скажи, что ты солгала, — в голосе боль. — Просто скажи мне всю правду, — от страха я не могла и слова сказать. Лишь головой мотнула.

Декран резко поднял меня с кровати, отчего простынка, под которой я лежала, соскользнула с тела. Я была обнажена, а на плече заметила повязку. Меня в который раз вылечили.

Гарпий держал меня аккуратно за плечи, не причиняя боли, взглядом пожирая мое тело.

— Как мне отказаться от тебя? — пробормотал мужчина, припадая ртом к моему соску. — Меня ведь так тянет к тебе, — прорычал он, целуя мое тело. Я стояла неподвижной статуей, глотая слезы. Я ведь зареклась быть с ним, а что в итоге? Снова позволяю ему прикасаться к себе, но, черт возьми, я этого так сильно хотела. Мой непроизвольный стон сорвал последний наш барьер.

Декран не сдерживался. Он одним махом освободил себя от одежды и, уложив меня на кровать, навис сверху.

— Скажи, кто ты? — прорычал он мне в губы, но я грустно улыбнулась и сама поцеловала его. У нас болезненная, мучительная, неправильная близость. — Скажи, — бормотал он, сминая ураганом мои губы. — Скажи мне! — уже умоляюще шептал он.

Руки, губы, настойчивые пальцы. Он прикасался везде, целовал каждый кусочек моей кожи, с жадностью вдыхал аромат моего тела и постоянно его губы твердили «скажи».

Не могла. Не могла признаться. Пусть он лучше меня ненавидит, как шпиона, нежели ненавидит за мое происхождение. Я родилась грифоном и горжусь этим, несмотря на то, что им я никогда не стану.

Одно движение, один толчок и он внутри меня двигается с бешеной скоростью. По телу Декрана стекают капельки пота, а жилка на шее напряглась. Сдерживается. Я же тонула в нашей мучительной близости, отринув как можно дальше в подсознание мысли о невозможности быть вместе.

— Я ни с одной женщиной не получал столько удовольствия и умиротворения как с тобой, — неожиданно пробормотал он. Только слушать о его женщинах в такой момент мне совершенно не хотелось, но его это не волновало. — Я хотел забыться в чужих объятьях, но не смог. У меня не было ни одной женщины после тебя, — врет! Как он может говорить мне о таком? Я сама видела, как чуть ли не каждый вечер его покидает очередная красавица. — Я помешан на тебе, на твоем теле, запахе, голосе. Эта зависимость с каждым днем растет все сильнее, — он замолчал и, перевернув меня на живот, подтянул вверх мои бедра, с новой силой вбиваясь в меня. Глубоко и так приятно. Прогнув мою спину рукой, намотав волосы на кулак он, как одержимый вколачивался в мое тело жестко, грубо, но от этого близость только приобрела более яркие краски.

Наслаждение накрыло меня с головой на грани удовольствия и легкой боли. Я ощущала, как его семя наполняет меня, а тело дрожит от удовольствия. Он так и упал на меня сверху, придерживая свой вес локтем.

— Скажи мне, — снова потребовал он, тяжело дыша. — Даю тебе последний шанс, прежде чем твоя судьба решится, — о чем он?

— Нет, — Декран шумно выдохнул за моей спиной и резко покинул мое тело, а затем и кровать. — Возможно, ты передумаешь, но это будет уже при других условиях, — жестко припечатал он.

— Декран от меня нет вреда твоей расе…

— Из-за тебя здесь появились сначала одни грифоны, а потом и другие, — рыкнул он, одеваясь. Я же повернулась на бок и, подтянув к себе простынь, прикрылась. Он снова смотрит на меня с неприязнью, а мое сердце от такого взгляда обливалось кровавыми слезами. — Только вторых нам удалось пленить, так как мы уже были готовы к этой встрече.

— Что? — глухо воскликнула я.

— О, я вижу, что эта информация тебе интересна, — ядовито процедил гарпий.

— Послушай Декран, я не могу сказать тебе всего, — кого он взял в плен? Сомневаюсь, что Аркела, но тогда кто из моих сородичей сидит в застенках темницы?

— Надо же, — презрительно фыркнул он. — Стоило упомянуть этих ничтожеств, и ты оживилась.

— Кого ты пленил?

— Скоро сама узнаешь, — лениво протянул он. — Илария ты конечно хороша. Мне не один десяток лет придется привыкать к жизни без тебя. Ты сама себя приговорила своим молчанием, — я не понимала, о чем он снова говорит. — А ведь я планировал с тобой жить до самой твоей старости, — скривился от этого признания. Я лишь шокировано открывала и закрывала рот, не в состоянии что-либо сказать. Широко распахнутыми глазами смотрела на этого мужчину. Это признание, или просто он подобрал себе подходящую «экзотику» из рода людей? Неужели он готов был со мной прожить мою человеческую жизнь? В голове не укладывается. — Ты стала дорога мне, хоть являешься редкостной лживой дрянью, — его оскорления неприятно жгли душу. Я ничего не смогла сказать в свое оправдание. — Мне казалось, что я полюбил тебя, — с отвращением прорычал он. Что? Я не верила в услышанное. Он же не способен на чувства, тогда почему он утверждает обратное? — Полюбил простую человечку, но ты все испортила своим молчанием. С твоим появлением я не могу больше иметь близких отношений с другими женщинами. Как не пытался, понимал — это может причинить тебе боль, поэтому выставлял их за дверь, — в голове набатом билась мысль — он мне не изменял. — Только на мою боль тебе плевать. Ты даже не представляешь, насколько сложно было принять решение в отношении тебя, — Декран взъерошил свои волосы пятерней. — Ты сама во всем виновата. У тебя будет время подумать до завтра…

— А что будет завтра? — хрипло спросила я. Я не могла поверить в его чувства. Если любят, то так не ведут себя, не причиняют боль, не держат в золотой клетке, не позволяя вдохнуть воздух свободы.

— Завтра состоится казнь грифонов… и твоя, — закончил он. Лицо скривилось, будто в болезненной агонии, а до меня все еще доходил смысл происходящего. Как казнь? За что? И это он называет любовью? — Слишком много поставлено на карту. Я не могу подвергать свой народ опасности.

— Но я же…

— Иногда молчание не лучшее решение, — покачал головой князь. — Себя спасти ты еще можешь, но уговаривать тебя я больше не буду. Все в твоих руках, — он с грустью посмотрел на меня и громко выдохнув, закрыл дверь с обратной стороны.

— Это ведь не правда, — растерянно пробормотала я, метнувшись к шкафу. — Этого просто не может быть. Он блефует. Он просто решил мне отомстить за мое молчание. Я же не преступила закон, тогда почему меня на казнь?

А грифоны? Кого именно поймали гарпии? Понятно, что не Аркела, но тогда кого завтра еще хотят казнить?

Одевалась я очень быстро, но дверь так и не смогла открыть. Меня заперли. Теперь я действительно оказалась в клетке.

Растерянно опустилась на кровать. Что же делать? Умирать в столь юном возрасте я была не намерена, но выхода не видела.

Через полчаса мне принесли поесть.

— О, приговоренную, перед смертью решили покормить? — ядовито процедила я, наблюдая, как горничная выставляет на стол тарелки. И это была не Ферана. За спиной новенькой горничной маячил страж.

Князь, таким образом, показал, что больше я для него не представляю ни интереса, ни ценности.

Гарпии на мое замечание не отреагировали, а через минуту оставили меня совершенно одну. Услышала только, как в замке проворачивается ключ. Перестраховались, чтобы не сбежала. Магию не применили.

Есть хотелось неимоверно. Желудок требовательно бурчал, но я упорно сидела на кровати, поджав под себя ноги ни на сантиметр, не приближаясь к еде, а потом истерично расхохоталась.

Какой абсурд! За что меня казнить то? Как говорит мамуля «статья притянута за уши», но мне даже оправдателя не предоставили, а сразу зачитали приговор. Театр абсурда не иначе.

Вскочив с кровати, выместила всю злость на еде. Одной рукой смела все на пол. Послышался звон битой посуды. С каким-то нездоровым наслаждением наблюдала, как травяной отвар растекается по белоснежному ковру, пачкая его. Стекло слишком хрупкое, так как укрепляющая магия, едва я прикоснулась к нему, рассеялась, поэтому с легкостью разбилось, несмотря на мягкость ковра. Жирные пятна от мяса некрасивыми кусками украшали все тот же ковер. Сок от мяса брызнул в разные стороны, пачкая стены.

Никого. Думала, на грохот сбегутся, но нет. Я действительно осталась один на один с мыслью, что завтра моя жизнь оборвется.

Грустно? Несправедливо? Стоит ли мое молчание таких жертв? Но и рассказав правду — итог будет тот же. Этот мужчина слишком нас ненавидит, чтобы простить и помиловать, а просить… просить я не буду и достойно своей расе приму свою участь, какой бы она ни была.

Мамочка прости свою глупую дочь.

Глава 49

Ночью я не сомкнула глаз. Разве можно уснуть перед собственной казнью?

Забилась в угол кровати, подтянув под себя ноги, обнимая колени, утыкаясь в них подбородком.

Плевать на беспорядок в комнате, на то, что мой желудок требует пищи, а голова кружится. Плевать, что от голода снова начало тошнить, а настойки Хемминга уже закончились.

Возможно ли, быть готовой к собственной смерти?

Нет. Конечно же, нет! К такому невозможно подготовиться. Сердце отказывалось верить в это, а разум твердил, что все это не игра и на рассвете моя жизнь оборвется.

Ненависть? А зачем она мне сейчас? Можно ли любить собственного палача? Смогу ли спокойно без слез взглянуть на него? А он? Сможет ли сам привести приговор в исполнение? Не дрогнет ли рука?

Жизнь и смерть ходят по одному лезвию ножа, и только от колебания ветра зависит, кто выстоит на этом острие, кто сумеет удержать равновесие, балансируя на грани.

Луна безлико заглядывала в мое окно и была единственным свидетелем моих слез.

Поднялась с кровати, прошла к окну и открыла его. Порыв ночного ветра сразу же обласкал меня своими холодными объятиями. Поежилась, обнимая себя за плечи руками. Повязка не мешала, хотя смысла в лечении больше не видела. Возможно, не нужно было меня ловить у самой земли. Так бы смерть моя была быстрой и не от рук любимого мужчины.

А сейчас ожидание. С каждой секундой смерть шла мне навстречу, словно насмехаясь.

Ночь. Тишина. Одиночество.

Декран.

Жесткий правитель, жестокий лидер, но я люблю его. Небо, как же я люблю этого мужчину.

В голове проносились тысячи мыслей о нем. О том, как мы с ним выбирались из плена, выживали на корабле, как он отыскал меня в океане едва живую после встречи с кракеном. Он все это время заботился обо мне, опекал. Даже готов был отдать себя удивительной исчезнувшей с хроник Мидарана загадочной расе драконов только для того, чтобы я жила, чтобы меня отпустили. Вспомнился поцелуй, когда мы оказались на суше. Пусть он и сделал это со злости, но я его запомнила навсегда. Много чего мы пережили вместе и я, даже предположить не могла о таком исходе.

Декран считает, что вправе решать мою судьбу, но я не его подданная, а нелепые обвинения настолько сырые, что хочется рассмеяться в лицо этому палачу.

Словно какая-то несуразная театральная постановка. Почему же меня не отправили в темницу к другим приговоренным, а оставили в прежних покоях пусть и под замком. Для чего все это?

Выглянула из окна. Высоко. Замок стоит на вершине скалы и, если попытаюсь выбраться через окно, то наверняка сорвусь. Веревок нет, а связывать между собой простыни не вариант. У меня их нет в таком количестве. Глупая затея побег через окно. Дверь тоже заперта. Помощи ждать не откуда. Никто не пойдет против князя.

Холодно. Передернула плечами, прикрыла окно и вернулась в кровать.

Сколько часов еще до рассвета? Сколько мне мучится ожиданием? Смириться с собственным приговором не могла, но и сейчас я ничего не могу изменить.

Секунды складывались в минуты, минуты в часы. Время тикало, стремительно приближаясь к рассвету.

Сердце рвалось на части. Предательство. Очередное предательство с его стороны. Прекрасно понимаю, что я для него никто и все его речи о якобы симпатии и любви банальный треп, чтобы заставить меня сказать правду о себе, но мне так хотелось верить ему, в его чувства.

Ложь. Все оказалось ложью.

Злиться на Декрана было бессмысленно. Мне было жаль его. Почему вместо раздражения и былой ярости сейчас я испытываю к нему жалость? Это неправильные чувства. Как может приговоренный жалеть своего палача? Я должна его ненавидеть и презирать, но почему то не могу. Слишком сильны во мне чувства.

Снова слезы. Опять молча плачу в подушку.

Лежа в кровати, в голове шло отрицание происходящего. Я ведь не могу умереть. Это неправильно.

Он зол на меня, за мое молчание, но разве это повод для такого приговора?

Для него живые существа, словно игрушки. Захотел — починил, захотел — сломал и выбросил.

Чертов кукловод!

Вот только я не собираюсь показывать ему слабость. Он не увидит моих слез и опухшего лица. Де Граустеры древний уважаемый грифоновский род и мы всегда умели держать достойно лицо в любых ситуациях.

Соскочив с кровати, метнулась в ванную.

Казнь? Да подавись!

Сбросив повязку, пошевелила плечом. Практически больше не беспокоило. Наверное, все-таки это был вывих.

Теплая вода приняла меня в свои объятия с огромным удовольствием. Это мои последние водные процедуры. К смерти тоже нужно уметь приготовиться, а у меня в комнате есть все условия для этого.

Подкрашенные глаза и губы, растушеванные румяна на щечках, придающие моему бледному образу свежести, распущенные длинные волосы, собранные у висков в кокетливые локоны, платье в тон его глазам — яркого синего оттенка, шлейф которого тянется по полу. Догадается ли, что этот цвет я подобрала именно для него? Туфли — лодочки на высоком каблуке, прибавляющие мне в росте еще восемь сантиметров.

Отражение в зеркале меня порадовало. Утонченная, хрупкая, не побоюсь этого слова — красивая молодая девушка с озорным блеском в глазах. Чувство, что собираюсь на бал, а не на собственную казнь. Горделивая осанка, вздернутый вверх подбородок и взгляд победительницы.

Умирать, так красивой!

Прикусила губу от нервного перенапряжения. Зря я все это затеяла. Для чего наряжалась? Зачем? Глупо.

Мамочка у тебя глупая дочь. Так вляпаться могла только я.

Сорвала с себя платья, отшвырнув его в сторону, растрепала волосы и ладонью растерла по лицу косметику.

Ненавижу!

Снова взглянула в зеркало. Жалкая. Какая же я жалкая. Черные круги под глазами от туши, ярко-красная размазанная помада на щеках и снова застывшие в глазах слезы.

Это конец. Действительно конец.

В ванную плелась побитой собакой. Утопиться что ли? Зачем доставлять удовольствие завтра на казни? Пусть лучше утром обнаружат мой хладный труп в ванной. Вот сюрприз будет.

Горечь так и застыла в районе горла. Она буквально душила меня изнутри, не давая нормально дышать.

Больно. Душа разрывается на части.

А что чувствуют те грифоны, запертые в темнице? Для них ведь завтра тоже настанет конец. Как же так? Разве Декран не понимает, что тем самым развяжет войну между нашими расами? Грифоны не простят этого. Они сметут с лица мира его княжество.

С остервенением терла собственную кожу, смывая с себя остатки косметики и внутренней горечи.

Топиться точно не буду. Приму свой рок до конца.

Мама рассказывала однажды историю ее казни. Как ее несправедливо обвинили и приговорили к сожжению и доказать обратное, она не могла. Но тогда мама спаслась благодаря своей новой силе. У меня же ничего подобного в «рукаве» не было.

Рубища конечно в гардеробе не обнаружила, но в самом дальнем углу висело черное длинное облегающее наглухо закрытое платье.

Декран словно чувствовал, что оно пригодиться в скором времени.

А вот и рассвет.

Платье было достаточно простым и мрачным. Яркие краски ни к чему. Волосы связала на затылке в плотную гульку. Бледные потрескавшиеся от нервного перенапряжения губы и темные круги под глазами выглядели ужасно, но я ведь и не на праздник иду.

Теперь точно готова.

Присела на краешек кровати, сложила ручки на коленях и устремила взгляд на запертую дверь в ожидании конвоиров. Внешне я выглядела спокойной, флегматичной, равнодушной, но внутри меня все клокотало от непонимания, злости, несправедливости.

На утреннюю тошноту старалась не обращать внимания, но вот легкое головокружение меня начало беспокоить. Перенервничала. Желудок, оскорбленный своей хозяйкой, возмущенно «рычал», но от состояния голода я тоже отмахивалась. Вчерашний ужин так и валялся на полу.

От мысленного процесса меня отвлек шум в замке. Я с гулким стуком в сердце слушала, как проворачивается ключ и открывается медленно, словно издевательски дверь.

Пора.

Но я не успела сделать и шага к двери, как в комнату вкатилась тележка с едой. Аромат от нее был умопомрачительным и дразнил нос. Вчерашняя служанка широко распахнутыми глазами смотрела на беспорядок, учиненный в комнате, а мне стало немного стыдно. Прибавила им работы.

— Лея ваш завтрак, — тихо проговорила молодая гарпия.

Стражник сегодня все тот же.

— Спасибо, я не голодна, — желудок же был со мной категорически не согласен и громко заявил об этом. Зачем Декран так издевается надо мной? Для чего? Завтраки, ужины, вся эта напускная забота — для чего? — Можешь передать князю, что я готова и нет смысла тянуть дальше, — обратилась я к стражу.

Прошла мимо девушки в сторону выхода.

— Но лея…

— Все это лишено логики и смысла, — кивнула в сторону еды.

— Приказано было Вас накормить, — нахмурился стражник.

— Зачем кормить без пяти минут труп? — служанка со стражником странно переглянулись. — Это извращенное издевательство вашего князя? Перед эшафотом накормить приговоренного к смертной казни? — Гарпии молчали, смотря на меня выпученными глазами. Я протянула вперед руки. — Давайте вяжите и ведите, куда требуется, — лицо у стражника неестественно вытянулось и он, как-то странно попятился от меня. — Давай, давай. Я устала ждать, — наверное, все-таки, сказываются нервишки. Что я несу?

Мозг активно сопротивлялся мысли о скорой кончине.

— Лея раз Вы настаиваете, то пройдемте, — наконец выдавил из себя стражник, но руки, как преступнице, почему-то вязать не стал. Пожала плечами и пошла позади мужчины. Он вроде был не против, хотя разве преступников оставляют за спиной?

Рано я обрадовалась. За моей спиной незаметно вырос еще один стражник. Так я оказалась в кольце.

В Замке по-прежнему было мало гарпий. И мне показалось, что все идет своим чередом, что казни никакой нет и не будет. Кто-то улыбался мне, кто-то просто смотрел равнодушно. Сегодня для них такой же день, как и вчерашний и позавчерашний, но не для меня.

Декрана я не видела. Телохранителей тоже не было. Ферана пропала. Словно все знакомые мне гарпии разом исчезли. Они тоже отказались, отвернулись от меня, как и их князь? Неприятно.

Как проходит казнь у гарпий?

Строила разные предположения, но так ничего и не придумала. Сожжение, отсечение головы, повешение? Конечно, можно и магическую казнь устроить, но не в моем случае, тогда как? Я ведь никогда не интересовалась деталями, а теперь скоро сама узнаю.

Ох, ну разве нормальный человек будет думать о собственной смерти? Я точно ненормальная, иначе бы не попала в такую ситуацию. Бежать нужно было еще тогда, когда находилась в гномьем городе, а я трусливо поджав хвост, скрывалась от Аркела. Я не знала, чем обернется для меня путешествие в Гарпиевские земли, а если бы знала то, как поступила бы? Здесь я нашла свою любовь и погибель.

Запуталась. Запуталась в собственных мыслях и эмоциях.

На рассвете всегда холодно и мое платье меня не согревало. Кожа покрылась пупырышками.

Мне было плохо эмоционально, физически. Меня знобило. Сердце бешено колотилось в груди. Было страшно до колик в животе.

Время неустанно приближалось, отсчитывая последние секунды.

На улице к нам присоединилась еще стража. Они помогли мне залезть в карету, увозя в неизвестном направлении.

Как же мне хотелось посмотреть в глаза этого предателя. Увидеть в них равнодушие. Убедиться в том, что я незначительный серый эпизод в его жизни, удостовериться, что у него отсутствует душа и сердце. Может быть, от этого мне стало бы легче? Но только мое сердце плачет и обливается кровавыми слезами. Я ведь любила и люблю его, несмотря ни на что. Я так сильно, безумно, безгранично люблю и глубоко ненавижу его всеми фибрами своей души.

— Надеюсь, ты одумалась? — хмуро поинтересовался князь, открывая дверцу повозки, едва та остановилась. Я не торопилась выходить, а впилась взглядом в такое любимое лицо.

Равнодушие.

Декран холодный как лед, отстраненный и лишь желваки, бегающие на скулах, выдавали его нервозность. А еще на нем надета та же одежда, что была вчера. Выглядел гарпий уставшим, измотанным, словно тоже ночью не сомкнул глаз.

— Мне нечего сказать, — с безразличием в голосе ответила ему, а потом добавила. — Единственное, чего я не понимаю, почему сейчас, почему именно сегодня ты решил от меня избавиться? Зачем столько раз спасал, лечил, выхаживал, рисковал собой и все ради чего? Ради вот этой демонстрации? — Декран сузил недовольно глаза, скрипнув зубами.

— Ты сама виновата, — процедил он сквозь зубы. — Чего тебе стоило сказать мне? К чему это глупое упрямство?

— И это ты мне говоришь? — изумленно воскликнула я. — Ты же упрямый осел. Чуть что не по тебе, то сразу на виселицу. Ты же никого вокруг себя не слышишь!

— Выходи, — рыкнул он.

Ладно.

Внутри меня клокотала злоба. Меня трясло.

На негнущихся ногах, медленно как черепаха, выползла из повозки.

Мы оказались на вершине скалы, где местами лежал вечный снег. Холодный, промозглый ветер пробирал до самых костяшек. Солнечные лучи не согревали, а наоборот, казалось, что сама природа против меня. Она насмехается надо мной и моим глупым сердцем.

Как же холодно. Обняла себя руками и немного растерла плечи замерзшими пальцами. Шмыгнула носом, переминаясь с ноги на ногу. Замерзла.

Декран увидев мой внешний вид, нахмурился, а потом, сдернув с себя плащ, набросил мне на плечи. Сразу стало теплее. Носом уткнулась в ворот плаща, согреваясь.

— Можно подумать, что это меня спасет, — пробурчала я, а Декран неожиданно притянул к своей груди и крепко обнял меня. Всхлипнула. За что он так со мной?

— Расскажи, что не так с твоей семьей? — умоляюще простонал он мне ушко. — Я все пойму, но только не молчи, прошу тебя.

— Сейчас это уже не важно, — глухо проговорила я, отстраняясь от мужчины.

И только сейчас я заметила в стороне от нас других участников казни.

Всех. Я знала абсолютно всех.

Рагнар.

Дамиан.

Луксор.

Кирст.

Все эти мужчины мои сородичи, мой народ. Рагнар — ищейка. Дамиан — боевик. Луксор — мастер иллюзий. Кирст — целитель и лучший ученик Шимара.

И все они пришли за мной.

Неужели все так и закончится?

На грифонах антимагические браслеты, а это значит, что они даже не смогут принять второй облик.

Сами же мужчины выглядели потрепанными, уставшими со ссадинами и синяками на лицах. Значит, им не разрешили воспользоваться помощью целителя. Их били.

Все это не розыгрыш, как мне хотелось думать. Все действительно правда. Всех нас сюда привели именно для того, чтобы казнить.

Дернулась к брату, но меня за локоть удержал недовольный Декран.

— Далеко собралась? — прошипел он, разворачивая к себе лицом, встряхивая за плечи. — Знаешь их? Знаешь этих ублюдков? А вчерашние? Их ты тоже знала? — он буквально плевался ядом. — Думала, что сможешь уйти от меня? Сбежать? Рассчитывала провести меня как мальчишку? — что? О чем он? Вчера меня хотели убить. — Но знаешь, не пойму одного. Почему вчера грифоны тебя скинули, если ты нужна была им живой?

— Не нужна, — проворчала недовольно я. — Никому не нужна.

Отвернула голову и снова посмотрела в сторону сородичей.

Позади грифонов линией стояли солдаты гарпий в своей боевой ипостаси, а за ними высокие заснеженные пики скал разрывали небосвод, теряясь в облаках. Наверняка, издалека и эта скала казалась в поднебесье.

Мы с Декраном стояли недалеко от края и, посмотрев вниз, я узрела бурлящий поток горной реки. Вода вздымалась, пенилась, билась о камни скал и возвращалась в речной поток. Захватывающе красиво, но страшно.

Отвела взгляд в сторону и посмотрела на брата. Губы поджаты, а взгляд лихорадочно бродил по моему телу. Наверняка, пытается найти доказательство того, что меня здесь пытали и издевались. Я покачала головой и едва заметно улыбнулась братишке. Он понял все без слов. Я почти в порядке. В глазах Рагнара светилась решимость и уверенность в своих силах. Не знаю, что они придумали, но надеюсь, чтобы хоть они выжили.

Увидела, как в нашу сторону идут телохранители с хмурыми лицами. Тоже пришли посмотреть на мой конец?

— Отпусти ее, — прорычал Рагнар, делая шаг в нашу сторону. Ему перекрыли дорогу, но он с легкостью отшвырнул гарпия. К нему подключились и другие мужчины клана.

Магии может и нет, но сила в грифоновских скованных руках была огромной.

Вот только количеством грифоны уступали.

Миг и вся четверка валяется на земле, а их ногами добивают гарпии.

— Нет! — закричала я, что есть мочи, наконец-то вырываясь из лап Декрана. — Пожалуйста, нет, не надо.

Не знаю, откуда взялись силы, но во мне будто второе дыхание открылось.

До цели мне оставалось всего пару метров, когда сверху на меня упал разгневанный князь. Только вовремя выставленная им рука не позволила ему раздавить меня. Он рывком поднял меня с земли и с ненавистью в глазах процедил:

— Так быстро хочешь сдохнуть? Жалко их? Жалко этих тварей? А вчера? Вчера они тебя пожалели, когда сбрасывали с высоты?

— Пожалуйста, — проскулила я, хватаясь за ворот его формы. — Пожалуйста, пощади их.

Не знаю, что увидел в моих глазах князь, но его короткое «прекратить» услышали все.

Грифоны лежали на земле побитые. Кровь была повсюду. К горлу снова подступила тошнота. Согнулась пополам и меня вывернуло желудочным соком прямо на княжеские ботинки.

Наступила гробовая тишина, а я только что осознала, что натворила.

Все ожидали приговора.

Но князь удивил. Действительно удивил.

— Хемминг, — громко окликнул он своего целителя. Того дважды звать не пришлось. — В Замок ее и сделай детальный осмотр. Не нравится мне ее состояние.

Что? А как же казнь?

— Ты же казнить меня хотел? — растерянно пролепетали мои губы. В горле стояла неприятная горечь.

— Даже не собирался, — он аккуратно обнял меня и стряхнул с ботинок остатки моего желудка. — Я был страшно зол на тебя и надеялся, что под страхом казни ты все-таки расскажешь мне о себе.

— Идиот! — заорала я на него. — Придурок! Да как ты мог? — слезы градом брызнули из глаз. Я столько передумала, перенервничала, а он теперь так просто это заявляет? Манипулятор недоделанный. — Ненавижу, как же я тебя ненавижу, — со злостью выплюнула я. — Ты играешь жизнями! Ты ни во что не ставишь других живых существ! Для тебя все это грязная лживая игра! — меня понесло. Не могла остановиться. Даже горечь во рту не могла заставить меня замолчать. — Все у тебя делается по щелчку пальцев.

— Илария…

— Я сопереживала тебе, пыталась понять, старалась, хоть как-то облегчить твои внутренние мучения, но ты одиночный игрок на своем поле и этого не изменить, — последнее буквально выкрикнула. — Знаешь, — я отошла на шаг и смерила его презрительным взглядом. — Хочешь знать кто я? Тебе ведь это интересно? — Декран неуверенно кивнул. — Я когда-то тебе говорила, — а потом обвела взглядом телохранителей. — Вам всем говорила, кто я, но вы меня на смех подняли, не поверили.

— О чем ты? — нахмурился Декран.

— Я грифон! — проорала сквозь брызнувшие из глаз слезы. — Я та, кого ты ненавидишь лютой ненавистью! И они, — махнула рукой в сторону грифонов. — Мои сородичи, а Рагнар мой родной брат, — чем больше я рассказывала о себе, тем шире раскрывались в удивлении глаза гарпий. — Я Илария Де Граустер — истинная дочь Владлены и Аскольда Де Граустер.

— Это невозможно, — Декран отшатнулся от меня, не веря словам. — Этого не может быть. Ты же человек! У двуипостасных не бывает двух детей.

— Бывает, если любовь сильна и глубока, — пафосно ответила я, хотя мы так и не узнали причину, почему же я родилась. — И да, я человек, — кивнула ему. Вот и вся его любовь. Стоило ему узнать мое происхождение, как он сразу изменил ко мне свое отношение. Обвела взглядом поляну. Все они смотрели на меня со смесью обиды и непонимания. Смотрели так, будто я их всех предала. — У меня нет второй ипостаси, я лишена магии и старею, как все люди, но во мне течет кровь моих родителей и этого не изменить! Поэтому можешь казнить меня вместе с ними, — кивнула в сторону грифонов, которые уже поднялись на ноги, но их пока никто не трогал. Я та потерянная наследница, которую все так тщательно искали.

— Но как же так? — Декран вцепился в волосы руками и медленно осел на землю. Эта правда выбила его из колеи. — Это не может быть правдой. Я же… ты… мы же… — у него не было слов. — Как ты могла мне не сказать? — зарычал мужчина, вскакивая на ноги, хватая меня за руки. — Как ты могла так подло молчать столько времени?

— А ты сам подумай, почему я молчала, — ядовито процедила я. — Я жить хотела, а ты всех нас обещал убить. Так давай. Теперь все карты раскрыты и ты сможешь выместить на всех нас свою злобу и агрессию.

— Как ты могла? — обреченно простонал он.

— Знаешь, — презрительно фыркнула я. — У меня в отличие от всех вас нет предрассудков, но жизнь мне была дороже, нежели лелеемая веками ненависть. Годы идут, сменяются века, а ты все так же живешь прошлым, старыми загрубевшими обидами и взращиваешь эту ненависть в своем народе, в молодом поколении. Для тебя кровь важнее самого существа, — я сбросила с плеч его плащ, оставаясь в одном платье, и протянула к нему руки. — Надевай кандалы и казни меня вместе с ними, ибо в твой Замок я больше не вернусь.

— Лари! — выкрикнул Рагнар. Ах, я и забыла, что двуипостасные владеют исключительным слухом. Он слышал все. — Не смей. Слышишь? Ты не имеешь права!

Я молчала, не сводя с князя упрямого уверенного взгляда. Пусть знает, что я пойду до конца.

Не знаю, о чем думал Декран, но эмоции на лице менялись со скоростью света, а затем он нагнулся, поднял плащ и снова надел его мне на плечи.

— Не снимай, а то простынешь, — отстраненно пробурчал он. У меня от недоумения вытянулось лицо, а Декран поднял руку и ласково прошелся по щеке шершавой ладонью. — Я никогда, слышишь? Никогда не смогу убить тебя и другим не позволю, — я еле разобрала его шепот, настолько тихо он говорил. — Ты… с тобой я дышу, — он не обращал внимания на окружающих. Ему было безразлично мнение своих подданных. Он просто смотрел на меня. — Сможешь ли ты простить меня, не знаю, — он едва коснулся моих губ губами. — Ты грифон и это меня огорчает, но без тебя я уже не смогу, — в глазах какое-то непонятное раскаяние, тоска и одержимость вперемешку с безумием. — Я хочу разделить свою жизнь с тобой, — что? Он с ума сошел? — И если, чтобы ты всегда оставалась рядом и не пыталась уйти, я готов сделать тебя княгиней Си Де Рангос, — все. Как говорит мама — это полный аут, тушите свет. Если я все правильно поняла, то мне только что предложили замуж, хоть так и завуалированно.

— Не смей! — злобно прорычал один из грифонов и это был не брат. Рагнар только шокировано переводил взгляд с меня на князя, все еще не понимая происходящего. Вот только Дамиан все прекрасно осознал. — Она моя невеста и никогда не свяжется с вашей ублюдочной расой.

— Щенок не зарывайся, — надменно со льдом в голосе протянул лениво Декран.

— Дам, — неуверенно пробормотала я. Ведь не давала ему согласия.

— Лари ты моя и я не отдам тебя этому монстру, — процедил мой бывший «жених».

— А где же ты был жених, — слово «жених» Декран особенно выделил. — Когда твою невесту продавали в рабство? Своих женщин нужно защищать, что я и делаю, а ты…

— Убью, — Дамиан оттолкнул от себя ближайшего стражника и стрелой бросился в нашу сторону.

Никто ничего не успел сделать.

Дамиан с кандалами на руках буквально врезался в Декрана, опрокидывая того на землю. Вот только этим неуклюжим толчком задело и меня. Сильно задело. Я отлетела в сторону, но опоры под собой так и не почувствовала. Меня выбросили в пропасть, где бурлил смертельный поток воды.

Казнь все-таки состоится.

Глава 50

— Лари, — не своим голосом заорал Декран и бросился камнем вниз вслед за мной.

Не знаю, как он умудрился так быстро среагировать, но вот Дамиан стоял на самом краю плато и непонимающе смотрел на мой смертельный полет.

Декран. Глупый. Зачем? У тебя же нет крыльев.

Кажется, я совершенно не понимала происходящего. Какая нелепая смерть.

Летела спиной вниз и видела, как одни гарпии скрутили Дамиана, повалив его на камни, а другие, в том числе и верные телохранители бросились за нами, но было слишком поздно. Смертельная река приближалась. Они просто не успеют. В глазах Декрана видела ужас и обреченность.

— Лари, — прошептали его губы, а глаза плакали. Мой гарпий плакал. Я видела слезы на его щеках. Дикий ужас во взгляде и упрямая решительность.

Метры. Нас разделяли всего несколько незначительных метров.

А потом что-то произошло. Гарпий надрывно прорычал и превратился.

Как? Он же не может! Почему?

Князь в своей истинной ипостаси был абсолютно седым, как и мой отец. А я ведь думала, что у него перья такие же, как и волосы — сиреневые.

Кажется, Декран и сам не ожидал от себя превращения, так как сначала опешил, а потом, сложив за спиной крылья, вытянулся в струну и спикировал вниз, приближаясь ко мне с невероятной скоростью.

Последние сутки были убийственными для меня. Понимала одно — я хочу жить. Декран просто не успеет.

Вспышка боли заставила заорать меня до срыва голоса. Я горела изнутри. Мои кости выворачивало и буквально ломало. Я не знала, что происходит. Сознание ускользало, хотя я пыталась бороться с собой.

В голове отчетливо стремительно формировались последние мысли.

Он, не задумываясь, прыгнул за мной, готовый разбиться следом.

Он рискнул своей жизнью ради меня.

Он обрел второй облик.

Прикрыла глаза, ускользая в ожидающую меня темноту и не видела, как у самой кромки воды мое тело подхватывают сильные крепкие цепкие когтистые лапы грифона, а из глаз птицы скатываются слезы отчаяния, боли и страха потери. Гарпия совершенно не заботило то, что в его лапах находится самый настоящий грифон — раса, которую он ненавидел всю свою сознательную долгую бессмертную жизнь. Ради этого грифона он рискнул всем, наконец-то отбрасывая далеко назад свои предрассудки.

И я уже не увидела облегченного выдоха грифонов и изумленных взглядов гарпий.

Все замерло, наступила оглушающая тишина и, лишь ветер завывал в ушах двуипостасных.

Я же прибывала в беспамятстве и не видела, как Декран не выпуская меня из рук, раздавал указания своим воинам. Не узнала, что он отменил казнь через обрезание крыльев грифонам и сбрасыванием их в бурлящую реку на съедение опасным хищным плотоядным рыбам. Зачем эта жестокость, я так и не спросила, но именно ненависть послужила таким толчком. Ненависть к моей расе.

Голова была тяжелой, а тело не слушалось. Горло горело огнем, говорить не могла и лишь только болезненные хрипы вылетали из горла.

— Хемминг почему так долго? — рычал нетерпеливо Декран.

— Она в порядке, просто оборот ее совсем ослабил, — ответил целитель.

До меня медленно доходило, что мы живы и что голос моего любимого гарпия мне не привиделся. От этого осознания стало легче дышать.

Хотела спросить, но саднящее горло издало лишь глухой еле слышимый клекот. Хотела поднять руку, но она оказалась очень тяжелой. Даже голову повернуть была не в состоянии, настолько слабой и истощенной чувствовала себя.

А потом я резко открыла глаза.

Песок. Я ничего не видела, словно в глаза насыпали тонны песка и он обжигал роговицу.

Что со мной? Почему я ничего не вижу и не могу говорить?

Попыталась подняться, но тело не слушалось.

— Тише родная, тише, — пробормотал Декран и погладил меня по спине, отчего я непроизвольно выгнулась от этой ласки и чуть не заурчала от удовольствия. Казалось, с этим прикосновением и боль немного отступила.

А еще я слышала запахи. Нет, не так как раньше, а более отчетливо, отделяя каждый ингредиент. Конечно, самый выраженный был аромат свежескошенной травы, так как он ощущался ближе всего. Этот запах буквально забивал все мои чувствительные рецепторы.

— Ее все еще ломает, — проговорил мужчина голосом ШИМАРА? Что? Как он тут оказался? — Первый оборот особенно болезненный, а она физически слабая.

— Она сильнее всех вас вместе взятых, — прорычал Декран.

— Да никто и не спорит, но ее человеческая сторона слишком долго была без своей второй сущности, а это накладывает свой отпечаток на превращение, — Шимар, как всегда спокоен и рассудителен. — Нужно время, чтобы эти две оболочки срослись. Мы ведь уже и не надеялись на то, что она сможет обрести своего зверя. Отсутствие магии тоже влияет.

В голове плохо укладывалась информация, но удивило меня совсем другое — как это гарпии общаются с грифонами и не пытаются убить друг друга?

— Она с сюрпризом, — выдохнул Декран.

— В моей лаборатории я бы смог сделать детальный осмотр и сказать более конкретно, чего нам еще ждать от нее, — к моим вискам приложили холодные пальцы. — Пока лишь могу утверждать, что ее состояние стабильное. Зверь пока маленький и ему нужно расти. На это понадобится время, питание и абсолютное спокойствие.

— Я дам ей все необходимое, — кажется, я все еще находилась в руках Декрана.

— Об этом позаботится ее семья, — мама? Что она здесь делает? Как? — Ты достаточно натворил и чуть в гроб не вогнал мою девочку, — холод, презрение, обвинение. Мама в одно предложение вложила все свои эмоции.

— Ты бы за языком следила, — прорычал Декран. — Твою девочку в рабство сначала продали, потом убить пытались, а сегодня еще и со скалы сбросили и все кто? Молчишь? Твои ненаглядные грифоны, — парировал Декран. — Так что молчала бы уже.

— Сколько бед ты еще принесешь мне и моей семье? — устало выдохнула мама. Почувствовала теплую маленькую ладошку на своем лице. Как же я скучала по ее ласке. — Почему из всех мужчин Мидарана она встретилась именно с тобой?

— Потому что только я способен дать ей защиту, — фыркнул Декран. — А теперь и нашему сыну.

— Что? — папа? Неужели здесь вся моя семья? А Рагнар? Где он? — Да как ты посмел ублюдок? — прорычал родитель. — Я убью тебя щенок.

— И оставите своего внука без отца? — надменно протянул гарпий. — Или вы думаете, что я так легко сдамся?

— Мы способны дать этому ребенку больше чем ты, — мама кажется в шоке, да и я тоже. О каком ребенке идет речь? Я же не могу быть беременна. Декран не может иметь больше детей, тогда как? Кажется, теперь мне понятны и мои недомогания, тошнота, слабость, зверский аппетит. — И вообще, с чего ты решил, что моя дочь беременна? Откуда знаешь, если ни одно сканирование не дает результата. Насколько я помню, у тебя уже был ребенок, — мама ударила слишком больно своими словами.

— Ты забыла, что мы двуипостасные чувствуем своих детей, независимо от того, владеет кто-то магией, или рассеивает ее, как твоя дочь? — ехидно ответил князь. — Да, в человеческом виде я не мог этого сделать, но когда вернул своего гарпия, тогда и почувствовал в ней изменения. Он тянется ко мне. Уже сейчас я чувствую, как нас связывает друг с другом этот еще не родившийся ребенок. Единственное, о чем я сожалею, так это о том, что заставил ее очень сильно волноваться. Не знаю, простит ли она меня когда-нибудь?

— Я бы тебя удавила, — холодно проговорила мама. — Сплошные неприятности от тебя. До сих пор не понимаю, почему вселенная дала тебе второго ребенка.

— Может по той же причине, почему она дала тебе дочь, после сына? — ядовито парировал князь. — Но, знаешь ли, открою тебе небольшой секрет, да и остальным будет интересно послушать, — тут Декран выдержал небольшую паузу и продолжил. — Мы с Иларией вычитали в моих хрониках весьма любопытную информацию.

— И какую же? — хмуро спросил отец.

— Раньше. Задолго до войны, между нашими расами были очень популярны браки и вот подобные связи позволяли иметь больше одного ребенка. И дети практически всегда унаследовали ипостаси обоих родителей, — тишина. Оглушающая, давящая. Кажется, об этом действительно не знал никто.

— Тогда, где все эти потомки? — наконец спросил отец. — Куда они делись? Ведь нет ни одного, учитывая нашу бессмертность.

— Этого я не знаю, — развел руками князь, а мне, почему-то вспомнилась загадочная раса драконов. Ведь они как-то умудрились стереть о себе воспоминания и закрыться от всего мира.

«Молодец девочка» — услышала я голос в голове. Они следят за мной? Как умудряются залазить в мою голову? — «Мы присматриваем за вами», — хрипло хохотнул дракон. — «Когда вы знаете о нас, мы не можем вас оставить без присмотра. Убить мы всегда успеем, но зачем это делать сейчас, когда вы вроде не глупые расы и если мы скрылись, значит на то, были свои причины», — нда. Как жить и осознавать, что в твоей голове периодически кто-то ковыряется? — «Просто живите, не оглядываясь на нас. Вы задали такие вопросы, ответы на которые вам никогда не отыскать, поэтому я объясняю это вам. Гарпогрифоны — новая раса и она действительно ушла из этого мира. Эти дети были наделены огромной магической силой и научились открывать двери в иные миры. Разгорались войны за их силу, магию и уникальность. Остальные расы чувствовали угрозу от них. Гарпогрифонов боялись, но если бы они хотели, то подчинили себе весь мир, но эта новая раса предпочла отступить, уйти, устав воевать и выживать в этом мире», — ушли. Значит все это правда и я могу быть беременна? Возможно, во мне тоже растет будущий гарпогрифон? — «Да, в тебе растут именно гарпогрифоны, но бояться за их жизнь не стоит. Возможно, этот виток новой расы принесет процветание и покой миру, навсегда избавив его от войн за территории. И возможно, когда-нибудь и мы наконец-то раскроемся, выйдя из завесы».

Почему дракон сказал «их»? По словам Декрана ребенок у меня один. Возможно, он говорит о будущих детях? Я, наверное, что-то не так поняла. Вот только, как не попыталась заново прокрутить у себя в голове объяснение дракона, так и не смогла. Все словно в тумане.

Стало страшно. Я не хочу такой судьбы своему ребенку, какая была у его предшественников. Не хочу, чтобы он выживал, чтобы его пытались убить. Хоть дракон и успокоил меня немного, но легче от этого не стало. Да и не будут связываться гарпии и грифоны для союзов, поэтому угрозы в одном моем ребенке никто не увидит.

А ведь дракон поговорил не только со мной, но и с Декраном. Как получается у них влезать в две головы одновременно?

— Лари, девочка моя все уже хорошо, но ты должна постараться закончить оборот, — услышала я ласковый и нежный голос мамы. Оборот? О чем она? — Трансформация произошла только в одну сторону, а теперь ты должна вернуть себе человеческий облик, — что? Я грифон? Не это ли хочет сказать моя мама.

— Я своим грифоном постараюсь усмирить твоего, — проговорил папа. — Попытаюсь надавить на него, чтобы он уступил твоей человеческой половине, а ты не сопротивляйся, прошу.

Я не понимала, о чем он просит. Когда из моего горла снова вырвался непроизвольный хрип, поняла — началось, словно кто-то тянул из меня энергию, силу и все это происходило не на магическом уровне, а где-то свыше, необъяснимо.

— Получается, — прохрипел рядом Декран.

Странно, но кости больше не выворачивало, лишь ощущалось легкое покалывание по всему телу.

— Лари, доченька, — простонала мама, обнимая меня. Не знаю, куда делся Декран, но сейчас я лежала на кровати, прикрытая простыней.

— Мам, — еле слышно прохрипела я.

Мне бы радоваться, что я теперь грифон, но я так привыкла быть человеком, что не понимала своих эмоций и чувств. Не осознавала, что все поиски, опасения, страхи позади. Мне нужно на это время.

Грифон. Я теперь настоящий полноценный грифон.

— Я здесь, рядом, слышишь? — она плакала. Мама плакала, но не от горя безысходности, а от облегчения. Ее молитвы были услышаны, ведь теперь я такая же, как и моя семья. — Мы все здесь девочка моя.

— Рагнар, Дам, — хотела назвать имена остальных, но в горле пересохло. Глаза отказывались открываться. Я так хотела увидеть родных.

— Живы все твои сородичи, — проворчал Декран.

— Если бы это было не так, то ты был бы уже мертв, — совершенно спокойно заявил отец князю.

— Пап, — простонала я. — Не нужно никого убивать. Хватит.

— Рагнар и все остальные бывшие пленные, — обвинительно проговорила мама. — Сейчас отдыхают в соседних комнатах. Эти антимагические браслеты отбирают слишком много сил и нужно время на восстановление, — странно, а как же тогда Декран на корабле сразу начал магичить? Ничего не понимаю. Хотя, скорее всего, это связано с Источником. Он ведь сам говорил, что магия у него теперь бездонна, лишь на ее контроль уходят силы.

Удалось. Все-таки мне удалось открыть отяжелевшие веки.

Лица. Все такие родные и любимые.

Мама сидит у моей кровати и выглядит уставшей, но ее глаза светятся счастьем, любовью и радостью.

Отец же стоит рядом, положив руку маме на плечо, а второй, оказывается, держит мою ладонь. Я даже не почувствовала этого родного и дорогого прикосновения.

Шимар с Хеммингом стоят у стола и что-то тихо переговариваясь, колотят в колбочках. Удивительно, два целителя враждующей расы работают в паре.

И Декран. Изменившийся мужчина с совершенно белыми волосами и морщинками вокруг глаз. Седой. Значит, не только его гарпий поседел, но и он сам. Декран будто бы постарел на несколько лет, хотя двуипостасные могут контролировать свой внешний вид.

Хотелось прикоснуться к нему, потрогать эти необычные волосы, пропустить пряди между пальцев, разгладить эти серьезные усталые морщинки.

Он стоял в стороне с натянутой прямой спиной и буквально поедал меня взглядом. Лихорадочный блеск в глазах и напряженная мимика лица, говорила о его неуверенности. Он боялся. Я слегка улыбнулась ему, отчего мужчина шумно выдохнул.

Неужели все?

Неужели закончились мои скитания и беды? Неужели я могу вернуться домой?

— Как вы нашли меня? Как Рагнар нашел меня?

— Рагнар сам вышел на твой след и уже с территории гарпий бросил зов твоему отцу, — ответила мама. — Но Вардек установил слишком сложную защиту и пока мы ее пробивали, ушло время. Мы пробились уже тогда когда, Вардек держал твое бессознательное тело на руках. Дочь это было жуткое зрелище, — голос мамы дрогнул.

— Я писала Магдалене, — тихо призналась я, боясь посмотреть в сторону Декрана. — Но письмо должно было идти еще месяц.

— Она с Айроном все это время были рядом с нами и тоже занимались твоими поисками. Их и наши подданные шерстили каждую человеческую и гномью деревеньку, но след взял только Рагнар и шел в этом направлении, — мама кивнула в сторону Декрана.

— Аркел кстати арестован, — проговорил отец. — Его с подельниками взяли на границе воины гарпиев. Предатели переправлены на Острова и сейчас Император судит их за измену.

— Это хорошо, — значит, с этой стороны опасности больше нет.

— Дочь мы бы никогда и подумать не могли, что он спрячет тебя здесь, — мама с осуждением смотрела на князя.

— Со мной ей безопасно, — твердо заявил князь. — Мои земли для нее безопасны и в этом вы убедились сами, когда мои воины взяли в плен сначала вашего сыночка, а потом и остальных на границе.

— Как бы я тебя не ненавидела, но за дочь спасибо, — выдавила из себя мама.

— Не для тебя старался, — и снова посмотрел на меня задумчивым взглядом.

— Впервые я не знаю, как отблагодарить, — рассеянно заявил папа. — Лари бесценна. Я готов отдать за нее что угодно, вот только сомневаюсь, что тебя интересует финансовая сторона.

— Как всегда проницателен, — протянул Декран. — Деньги меня не интересуют, да и ничего мне не нужно от вас.

— Я не люблю быть должным.

— Мне нужна ваша дочь, а все остальное оставьте себе, — вот так вот просто он заявил на меня свои права.

Я не знала, как реагировать на подобный нелепый глупый торг.

— Мам я домой хочу, — растерянно пробормотала я, прекращая эти несуразные торги. — Я так устала.

Я, правда, хотела домой. Там все родное и близкое, а здесь чужое.

— Нет, — безапелляционно заявил Декран. — Ты носишь моего ребенка. Я не позволю тебе уйти от меня.

— Декран выйдем, — рыкнул недовольно отец. — Я кое-что тебе скажу.

— Я не изменю свое решение, — припечатал Декран. — Я не отдам Иларию. Если вы хотите войну, то получите ее, но эта женщина моя и она не покинет моих земель.

— Какой клинический идиот, — простонала мама. — Века идут, а дурь в голове все та же.

— Вардек, — с нажимом процедил папа.

— Ладно, — поднял вверх руки князь. — Пошли ко мне в кабинет. Не в коридоре же вести подобные беседы.

Когда мы остались одни, целители тоже ушли, я не смогла сдержать слез и разрыдалась. Мама тоже долго не могла сдерживаться, и обняв меня, тихо плакала.

— Я так боялась тебя потерять родная, — прошептала мама. — И я так рада, что твой грифон проснулся.

— Мам я ведь все делала для того, чтобы вернуться, но просто времени не хватило, мешали обстоятельства. А грифон? Я еще не могу нормально это осознать. Нам ведь теперь не нужны ни артефакты, ни зелья.

— И я этому безумно рада. Ты у меня умница, — мама погладила меня по голове и поцеловала в висок. — Взрослая стала и сама скоро мамой станешь.

— До сих пор не могу прийти в себя.

— Скажи мне одно, — мама отстранилась и серьезно посмотрела в мои глаза. — Он… он принуждал тебя к близости?

— Нет, — отрицательно покачала головой и начала свой длительный рассказ, прерываясь только на еду и питье.

Оказывается зверский голод это что-то с чем-то.

Я говорила долго. Не забыла рассказать версию гарпия о подруге Магдалены. Мама ругалась и очень сильно.

— Значит он не так и плох, — задумчиво подвела заключительный итог мама.

— Он запутался, он одинок и он никому не доверяет, — встала на защиту отца своего будущего ребенка. Не знаю, как у нас сложатся отношения в будущем, но Декран действительно замечательный мужчина, несмотря на несносный упрямый характер. — Мам, в ту пропасть он бросился следом за мной и если бы не чудо, не его вырвавшийся гарпий, то я бы просто разбилась о камни и воду.

— Он напомнил мне твоего отца, — рассеянно проговорила мама. — Даже поседели практически в аналогичных ситуациях. Наверное, на роду у нас написано иметь в мужьях седовласых красавцев.

— Мам, он мне не муж, — буркнула я. — Да и он поклялся никогда не жениться.

— Это пока еще, — фыркнула мама. — Иногда обстоятельства выше нас и приходиться принимать решения совершенно нам не свойственные. Я вижу, как он смотрит на тебя, как оберегает и переживает. Он с рук тебя не спускал, пока не понял, что с тобой все в порядке. Я видела его слезы. А этот гад ведь никогда не плакал. Я видела его слабость и эта слабость — ты дорогая. Вот только смогу ли я привыкнуть к такому зятю? — задумчиво протянула мама. — Понадобиться время, чтобы в голове у меня сложился совершенно другой образ Вардека.

— Декран, — поправила маму.

— Его я знаю, как Вардека беспринципного, лживого, циничного и жестокого правителя гарпий, а Декраном для нас ему нужно будет постараться стать.

— Мам, когда мы сможем уехать?

— Не любишь его? — нахмурилась мама, не понимая моего решения. — Ты пойми, неволить тебя никто не будет. Мы позаботимся о тебе.

— Люблю. До боли в сердце люблю, но рядом с ним я задыхаюсь. Мне нужна свобода, а она может быть только на Островах.

— Мы подобное проходили с твоим отцом, — улыбнулась мама. — Ему понадобилось время, чтобы уговорить меня жить в его доме.

— И что же он сделал, что ты поменяла свое решение?

— Он изменился, — ласково ответила мама. — Раньше он был другим, но для своей семьи он смог невозможное — изменить себя, научился уступать и прислушиваться к мнению окружающих.

— Тогда и я не буду торопиться.

— О, нет дорогая, — покачала головой мама. — У вас своя история, свой жизненный путь и подумай, стоит ли бросать его сейчас, когда он понял, какая драгоценность находится в его руках. Его жизнь била жестоко, а такое не проходит бесследно. Сейчас то же самое хочешь сделать ты. Если ты все-таки рассматриваешь жизнь рядом с ним, то тебе необходимо помочь Вардеку справиться со всем этим. Быть рядом с ним. Он не дурак и сам прекрасно понимает, где перегибает палку, а если не понимает, то мы с отцом объясним ему подробно. Вардек не умеет жить в паре и боится предательства. Если ты уйдешь, а мы тебя не оставим. Если ты решишься на этот шаг, то это окончательно сломает его. Он не умеет жить на равных.

— Ты его защищаешь, — я смотрела непонимающе на маму. — Несмотря на то, что он сделал тебе, ты защищаешь его! — я бы так не смогла. Мама уникальная, понимающая и даже готова подружиться с врагом ради моего счастья, но буду ли я счастлива рядом с Декраном? Ответа на этот вопрос пока не было.

— Я просто хочу счастья своей дочери, — улыбнулась она. — Много воды утекло с тех пор. Нельзя всю жизнь жить ненавистью. Я признаю, что если бы не Вардек, то я бы никогда не встретилась с твоим отцом, не залезла тогда в его окно в одном платье, — а ведь правда. Сам того не осознавая, Декран стал непроизвольной свахой моих родителей.

— Я услышала тебя.

— И надеюсь, что сделаешь правильный выбор, — как же я люблю ее. Она всегда так легко и просто расставляет все по своим местам, что мне остается только удивляться ее проницательности. — Ты отдыхай, дорогая, а я схожу к Рагнару и другим пострадавшим грифонам. Нужно напитать их энергетические потоки. Эти браслеты все высосали из парней.

— А где Магдалена? — ведь как я поняла, то она была с мамой.

— Вардек, хоть и сказал, что арестовал всех предателей, но среди человеческих магов такие тоже оказались. Вместе с этими магами и планировалось твое похищение. И сейчас Магда с Айроном шерстят свои ряды в их поимке, но они передавали тебе привет и обещали навестить в скором времени.

— Я люблю тебя, — как же это здорово, когда за твоей спиной такой родной и сильный тыл.

— И я люблю тебя доченька, — мама поцеловала меня в щечку и поспешила к брату.

Глава 51

— Ну что малышка, заставила ты нас поволноваться, — недолго я была одна. Едва мама ушла, как в дверь просунулась рыжая голова Шимара. Грифон в своем репертуаре — весельчак и балагур. Улыбка до ушей и пляшущие в глазах черти.

— Ну, прости, — я так была рада видеть их всех. — Не знала, что я так сильно встала поперек горла Мадине и Аркелу.

Шимар доставал со своего саквояжа бутылочки, выставляя их на стол.

— Да ты не то чтобы встала, — задумчиво почесал затылок грифон. — Ты просто оказалась самой слабой среди нас. Тебя было проще всего ликвидировать. Если бы тебя не было, то Аркел бы нашел другой способ навредить твоему отцу. Ты для них оказалась легкой добычей, а мы тебя просто прошляпили.

— А Мадина?

— Она просто пешка, — пожал безразлично плечами Шимар. — Аркел сыграл на ее чувствах к Дамиану.

— Ясно, — проворчала я. Ей зависть застила глаза, отчего она не увидела столь очевидных вещей.

— Но ты же у нас верткая, как змейка, — сделал сомнительный комплимент целитель. — Смогла выкрутиться и выжить, чему мы все несказанно рады.

— О, вот только змеек не приплетай ко мне, а? — взмолилась я. Терпеть не могу этих пресмыкающихся, а последняя встреча с ними, чуть не закончилась для меня плачевно.

— Знаю, знаю, что ты их терпеть не можешь, — фыркнул целитель.

— Если бы не князь, то я бы сдохла на том корабле, — вспомнился весь ужас моего пленения. Передернула плечами, сбрасывая с себя этот тяжелый груз.

— Ага, — согласился со мной Шимар. — Оказывается, он не такая уж и сволочь.

— Шимар! — Недовольно воскликнула я. — Он меня из таких передряг вытаскивал…

— Да, да, а потом решил казнить, — проворчал грифон. — Нет, ну это надо ж до такого додуматься! — Шимар со всей щедростью смешал два пузырька в стакане. — Пугать маленькую девчонку, да еще и беременную, — разошелся грифон.

— Тогда ведь никто не знал об этом, — смущенно пролепетала я, инстинктивно положив на живот ладонь. До сих пор не могу прийти в себя от осознания собственного интересного положения. Во мне растет маленькая жизнь.

— Да какая разница — знал или нет! Ты же женщина и как он утверждает, что его женщина, — стало стыдно. Краска прилила к моим щекам. — Каким ублюдком надо быть, чтобы подвергать свою женщину такому? — Шимар разошелся не на шутку. — И мало ему Аскольд накостылял. Я бы еще сверху добавил.

— Что? — встрепенулась я. — Папа подрался с Декраном?

— Ну не то чтобы подрался, — Шимар смахнул рукой челку со лба. — Так размялись немного, но у твоего князька перелом запястья, а на Аскольде только царапины, — Шимар насмешливо посмотрел на меня. — Да не переживай ты так. Все с твоим ненаглядным будет в порядке. На нас же все заживает очень быстро.

— Он не мой ненаглядный, — проворчала я.

— Ну, ну, — хмыкнул грифон. — Не твой. Вот только, едва стоит упомянуть о нем, как ты вся загораешься, как магический светильник.

— Шимар мы сами разберемся, — неожиданно разозлилась я, бросая в него подушку. Грифон успел отклониться, поэтому прилетело стене.

— Да разбирайтесь, — махнул рукой Шимар. — Только Замок не развалите. Вам в нем еще ребенка воспитывать.

— Паяц, — рыкнула я.

Что? Я рыкнула?

— О, а вот и грифоновская суть выползает наружу, — рассмеялся мужчина, протягивая мне наколоченное в стакане сомнительное питье. — А еще гормоны, — фыркнул он. — Выпей этот настой.

— Чем опять решил меня опоить? — с сомнением посмотрела на мутноватую жидкость.

— Это поможет тебе найти гармонию и равновесие со своим грифоном. Вы должны срастись в одно целое. Сейчас же вы каждый по отдельности.

— Но…

— Ты обернулась и это огромная удача, — его веселость, как рукой сняло. — Но попробуй ты сейчас обернуться и у тебя ничего не выйдет. Грифон слишком слаб. Ты очень долго держала его в себе взаперти…

— Я не держала, — возмущенно прорычала я. — Он сам не хотел вылетать. Да я даже не ощущала его в себе.

— В тебе был внутренний барьер, плотина, стена, — перечислял он. — Называй, как хочешь, но именно ты заперла его в своем подсознании так глубоко, что он был глух. И до него невозможно было дозваться, — а потом он постучал по своей макушке. — Все запреты в твоей голове. И хорошо, что ты наконец-то раскрылась, хоть и при таких обстоятельствах, — он подтолкнул мою руку со стаканом к моему рту. — Пей, давай, — скривилась от запаха, но все-таки опрокинула в свой желудок содержимое стакана. Думала, меня стошнит, как обычно, но нет, жидкость была приятной на вкус, но ее запах был отвратителен. Как эти целители могут мешать подобное?

— Спасибо, — поблагодарила я и крепко обняла грифона. — Спасибо вам, что не бросили и искали столько времени.

— Эй, ты чего? — он присел на кровать, перетянул меня на свои колени, как раньше в детстве, когда я была маленькой девочкой, и погладил по голове. — Ты же наше сокровище!

— Мне было так страшно, — всхлипнула я.

— Знаю малышка, знаю, — вздохнул он. — И прости, что так долго шли к тебе, — он поцеловал меня в макушку.

— Убери от нее свои руки, — надо же? Мы даже не заметили Декрана.

— Воу, воу, полегче мужик, — встрепенулся Шимар, аккуратно укладывая меня на кровать. Я вцепилась в руку Шимара и с ужасом в глазах наблюдала за тем, как Декран стал увеличиваться в размерах.

— Я сказал, отойди от нее, — прорычал князь, приближаясь к нам в своей гарпиевской ипостаси. Седой. Абсолютно седой гарпий зло, раздраженно буравил взглядом моего целителя.

— Полегче мужик, — повторил Шимар, вставая между мной и Декраном, загораживая меня от него. — Ты ее пугаешь. Разве не слышишь, как у нее сердце лихорадочно бьется в груди? Ей вредно волноваться, а я всего лишь оказываю ей свою целительскую помощь.

До князя видимо стало доходить, что он действительно перегнул и его устрашающий облик меня напугал. Нет, не сам гарпий напугал, а обещание в его глазах скорой расправы.

— Прости, — рыкнул Декран.

Я выглянула из-за плеча Шимара и посмотрела на гарпия, который прикрыв глаза, начал возвращать себе человеческий облик.

— Все? — спросил целитель. — Остыл, или тебе успокоительного настоя накапать?

— Шимар, — простонала я. Разве можно такое предлагать князю, но того не волновало ехидство грифона, он во все глаза рассматривал бледную меня.

— Отойди от моей женщины, — едва сдерживаясь, процедил Декран.

— Лари мне остаться? — он обернулся и с тревогой в глазах посмотрел на меня. — Тебе больше нечего бояться и тебя никто не обидит, в том числе и наглые гарпии.

— Я…

— Я точно ей не наврежу, — как-то обиженно прозвучало это из уст князя.

— Твое не наврежу, мы уже увидели, — ледяным тоном проговорил Шимар.

— Лари, — умоляюще посмотрел на меня Декран.

— Шим я в порядке, — растерянно пробормотала я. — Сходи, проверь брата.

— Ты уверена? — Шимару не нравилась идея оставлять нас наедине, но нам с Декраном действительно нужно было поговорить. — Ты плохо себя чувствуешь. Любые стрессы тебе противопоказаны. Вардек то и дело создает тебе эти перенапряжения, — я понимаю, что у грифонов к гарпиям, как и наоборот, нет уважения друг к другу, но так явно его никто не демонстрировал.

— Шимар я терплю вас только из-за Иларии, — процедил недовольно Декран. — Так что подбирай выражения.

Шимар проигнорировал князя и снова обратился ко мне:

— Малышка все это скоро закончится, — пообещал он. — И ты снова будешь дома, — он странно подмигнул мне, а позади, послышалось грозное рычание.

Вот зачем он дразнит Декрана? Ведь специально его злит.

— Шимар я справлюсь, — улыбнулась ему.

— Ну как знаешь, — беззаботно фыркнул грифон. — Если что, кричи.

— Очень смешно, — выплюнул из себя Декран. — Проваливай.

Шимар даже уйти спокойно не мог. Он наклонился и поцеловал меня в щечку, потрепав по макушке. Сзади нас послышался странный хруст.

— Держи себя в руках гарпий, — припечатал довольный Шимар. — На нашу малышку найдутся достойные мужчины, стоит тебе только оступиться, — и снова подмигнув мне, грифон ретировался из комнаты, не забыв забрать свой целительский саквояж.

Наступило тягостное молчание, а воздух в покоях даже потяжелел.

Декран стоял статуей в метре от моей постели и напряженно смотрел на меня.

Уставший, изможденный, но по-прежнему такой родной и любимый. Он был одет в домашние брюки и светлую рубашку, распахнутую на груди. Рукава рубашки были подкатаны до локтя, открывая вид на небольшую белую повязку на левом запястье. Сглотнула. Почему он не залечил себя, или не доверился Хеммингу? Скорее всего, Декран после ванны, так как седые волосы все еще были влажными и растрепанными. И вот вроде и не изменился практически, но что-то неуловимо новое чувствовалось в нем.

— Что с рукой? — первой нарушила тишину. Не знала, как начать этот сложный разговор.

— Пустяки, заживет, — отмахнулся Декран. Кажется, он все это время не дышал, пока я не заговорила.

— А почему к Хеммингу не обратился? — удобнее уселась на кровати и вопросительно посмотрела на гарпия.

— Знаешь, возможно, это будет звучать глупо, но я не захотел обращаться за помощью, — неожиданно выпалил он.

— Но почему?

— Я…, - Декран запнулся. — Ты ведь всю жизнь живешь так без магии.

— И что? — не вижу логики. Я живу без нее, потому что рассеиваю, а он что уже придумал?

— Хотел почувствовать, каково оно — терпеть боль, — признался мужчина. И вот что любопытно, на нем ни единого синяка или царапины, а только запястье пострадало. И ведь чувствую, что не врет и действительно хочет пожить так, как я без помощи магического вмешательства.

— Это самое идиотское, что ты мог придумать, — фыркнула я, а он улыбнулся.

— Я хочу быть, как можно ближе к тебе, — сознался он. — Терпеть физическую боль не самое страшное.

— О чем ты? — нахмурилась я, а Декран медленно двинулся в сторону постели.

— Я знаю, что вел себя отвратительно по отношению к тебе и мне нет прощения, — мужчина присел на край кровати и осторожно положил свою руку поверх моей. Пальцы дрогнули. — Аскольд, — ох, как сложно ему произносить имена ненавистной расы. — Твой отец многое мне рассказал, объяснил, — скривился князь. — И не могу отрицать его многовековую мудрость, — да у папы по части лекций твердая пятерка. Он одно время даже в Академии преподавал, натаскивал юные умы, но ведь сейчас Декран говорит о другом. — Ты… тебя нельзя принуждать, — у меня вытянулось лицо от удивления. — С тобой нельзя так, как с остальными. Ты другая. А я, — горько хмыкнул мужчина. — Слишком много причинил тебе боли. Я не знаю, — он взлохматил свои белые волосы, зарываясь в них пятерней. Даже не скривился от боли, ведь именно левое запястье сейчас выглядывало из его шевелюры. Пальцы второй здоровой руки были переплетены с моими. Я не сопротивлялась этому жесту. Горячая ладонь буквально согревала мою руку. — Лари я не знаю, как мне вымолить твое прощение. Я не знаю, как вести себя с тобой, чтобы не спугнуть, чтобы ты не закрывалась от меня и не прогоняла. Я не знаю, что такое любовь, — вздрогнула от этого признания. — Вернее я думал, что знал, но теперь не знаю, — путанно говорил он. — Когда ты сорвалась в реку, я не задумываясь, бросился следом. В тот момент совершенно не думал, что тоже погибну, но оставить тебя не смог. Это выше моих сил. Не знал тогда, что мой гарпий придет на помощь, а я хотел быть с тобой до конца, до последнего вздоха. Я всегда пойду за тобой, где бы ты ни была и если твой путь пропасть, то это и мой путь тоже.

— Декран я…

— Лари я понял только одно, — он приложил палец к моим губам, не позволяя его перебивать. — Я живу, пока ты дышишь. Мой гарпий живет, пока ты дышишь. Лари ты вернула мне моего зверя. И теперь я, кажется, начал понимать, что тогда накрутила Магдалена, когда запирала внутри моего гарпия, — я тех подробностей не знаю. — Эмоции. Ведь раньше я прекрасно справлялся без них. Единственное исключение, как мне тогда казалось — это Рената. Я думал, что любил ее, а на самом деле все это оказалось обманом, — да, я бы Ренату собственными руками удавила. — Ты же… с тобой я чувствую. Впервые за всю свою долгую жизнь я научился чувствовать, переживать, сожалеть и даже сострадать, — изумленно выгнула бровь. — Да, да и не смотри на меня так. Я прислушиваюсь к тебе, наблюдаю за тобой, твоими повадками, — говорит так, будто я какой-то подопытный кролик. — Делаю выводы. Да я даже к Магдалене обратился за помощью, чтобы она поработала с Замирой и ее подельниками и представь мое удивление, когда она не отказалась, — он сейчас говорит не как великий и ужасный князь, а как мальчишка, которому открыли глаза на мир вокруг. — Но главное даже не это. Ты меняешь меня, вернее уже изменила и мне это нравиться. Мне нравиться заботиться о тебе, наблюдать за твоими делами. Да даже мой народ полюбил тебя.

— Я же грифон, — скептически напомнила ему.

— Это самая незначительная вещь для меня.

— Но ты ведь сказал, что ноги грифона в твоем княжестве не будет.

— Но, тем не менее, твоя ножка пробралась в самое сердце гарпия, — улыбнулся он, поглаживая мою ладонь пальцем. Я скучала по нему. — Лари ты нужна мне не из-за того, что вернула мне чувства, эмоции, моего зверя, а потому что без тебя я больше не смогу. Ты нужна мне любой, будь просто человеком, или тем же грифоном, — у меня на глаза навернулись слезы. — Не знаю, когда ты настолько глубоко пробралась в мою душу, но без тебя я не представляю своей жизни. Я знаю, что эгоист и собственник, но по-другому не умею.

— Ты непостоянен и не последователен, — тихо всхлипнула я, переваривая только что сказанное.

— Лари, я буду всем миром для тебя, если ты позволишь. Мне не важна твоя родословная. Для меня важна ты, как человек, как грифон, как личность. Ведь именно тебя я полюбил за то, какая ты есть. Я даже уже… ну практически уже примирился с мыслью о том, что породнюсь с твоими сородичами, — конечно, это аргумент. Хотя он ведь действительно принимает у себя в Замке кучу грифонов, переступив через свою ненависть и неприязнь. Он оставил в живых моего брата, хотя сначала и хотел казнить. — Лари я люблю тебя, — он подался вперед и взял мое лицо в свои ладони, смотря на меня взглядом влюбленного безумца. — Я так люблю тебя, что замирает дыхание, — шокирована ли я? Несомненно. Ведь я даже не надеялась на то, что он меня все-таки полюбит. Да, сначала эта непонятная тяга ко мне, потом элементарное мужское любопытство разгадать загадку под именем «Илария», а после моя беременность — все это подтолкнуло его к тому, что я должна быть рядом. Я стала его обязанностью, ведь под сердцем ношу его наследника. Но любовь? Даже мечтать себе запрещала, что он меня полюбит. — Не плач, — горячие слезы продолжали катиться по щекам. Он стер большим пальцем руки эти безобразные дорожки. — Я не хочу, чтобы моя княгиня плакала.

— Твоя кто? — даже плакать перестала. Да, я помню он подобное говорил там, на вершине скалистого плато, когда я еще была человеком, но не ожидала, что он всерьез, хотя после его признания это более, чем очевидно. А ведь он готов был отказаться от бессмертия ради меня, но почему-то в тот момент я об этом совершенно не думала, так как была зла и обижена на него.

— Лари ты выйдешь за меня? — в глазах твердая решимость. — Сохранишь мое сердце в своих руках? Разделишь со мной нашу вечную жизнь и правление? — он задавал вопросы, на которые я не могла сейчас ответить.

— А если я откажусь, ты запрешь меня в Замке? — осторожно поинтересовалась я.

Декран как-то сразу сник, плечи опустились, а в глазах стояла боль и обреченность. Мама, как же ты была права. Для него будет ударом мой отказ, но я не думала, что он так быстро предложит мне замужество, учитывая наши обстоятельства.

— Нет, — Декран отстранился и убрал руки, отчего мне сразу стало как-то холодно и неуютно. — Ты совершенно свободна и вправе сама принимать решения.

— Даже отпустишь на Острова? — Декран молчал, а мне важно было услышать его ответ. Вот только столько горечи и муки я не слышала от него никогда.

— Даже на Острова, — выдавил из себя он. — Надеюсь лишь на то, что ты позволишь мне видеть сына, — в голосе обреченность.

— Мне нужно подумать, — ответила я.

— Подумать, чтобы разрешить мне видеть сына? — глухо спросил он, не поднимая на меня глаз. Взгляд его сверлил очищенный от моего буйства ковер.

— Подумать, чтобы выйти за тебя замуж, — улыбнулась я.

Декран встрепенулся и снова осторожно взял меня за руку. Я немного подвинулась, позволяя этому мужчине лечь рядом и обнять себя. Больную руку он не тревожил, а вот здоровая легла на мой живот. Нос Декрана зарылся в мои волосы и шумно вдохнул мой запах.

— Спасибо, — только и ответил он, а через минуту я услышала сопение такого родного и уязвимого князя. Устал. Как же он устал.

Это не отказ, но и не окончательное согласие. Мне еще нужно привыкнуть к нему по-новому, осознать, что не пленница, что смогу уйти в любой момент и меня отпустят. Чего стоили его решения? Он снова наступил себе на горло, отпуская меня возможно навсегда, не рассчитывая на мой положительный ответ. Да, мой уход сломает его, и если я это сделаю, то Декран снова замкнется в себе.

Я люблю его, он любит меня без сомненья, но нам нужно еще научиться быть рядом друг с другом, научиться понимать друг друга, уступать и много чего еще, что есть в семейной жизни и первый шаг к этому, Декран уже сделал.

Что ж следующий шаг остается за мной.