Свет под землёй

Подрывная деятельность в недрах двора

Не бойся, глазастенький! - Крот погладил Захарку по голове, а Захарка фыркнул и отскочил в сторону.

Крохотные глазки Крота наполнились слезами, он всхлипнул и начал причитать:

- Бедный, бедный старый слепец! Маленький, миленький котенок его как чумы боится! А за что? Разве я когда-нибудь кому-нибудь что-нибудь сделал плохого? Наоборот, все обижали меня! Когда там, наверху, строили девятиэтажный дом, экскаваторы разрушили все мои подземные постройки и уничтожили громадные запасы зерна, червяков и различных семян. С тех пор целью моей жизни стала страшная месть. «Пусть провалятся!» - решил я и начал строительство подкопа…

- Это вы под наш дом подкоп строите? - спросил Захар. - Кто это должен провалиться? Мы, что ли, все?

- Что ты, малыш! - засуетился Крот.

Только сейчас Захарка понял весь смысл деятельности, которая кипела в пещере. Страшная опасность угрожала маме, братьям и сестренке, всем жителям девятиэтажного дома на улице Дружбы. Дом может рухнуть, похоронив под собой всех его обитателей! Нужно немедленно предупредить об опасности!

Захарка присел, шмыгнул между ног у Крота и бросился к выходу из пещеры.

- Держи-и его, Крыс! - закричал Крот.

Крыс в два прыжка настиг Захара и кольнул его в спину иглой.

- Еще раз вздумаешь бежать, проколю насквозь! - зашипел Крыс. - Проколю, зажарю и съем!

Захар узнал лапу, которая утянула его под землю, а сейчас тащила к Кроту.

- Вот что, малыш, - сказал Крот, - бежать тебе некуда, все равно заблудишься в тоннелях. Их у меня тысячи. Ты будешь у меня поводырем, я стал плохо видеть. Согласен ты помочь бедному старому инвалиду?

- Умру, а водить вас никуда не буду! - крикнул Захарка.

Крот приказал:

- Хомы, ошейник!

Тотчас подскочили два хомяка с ошейником и прикрепленной к нему цепочкой.

- Ну ты, - сказал один, - подставляй шеяку!

Захар решил бороться до конца и изо всей силы толкнул хомяка в грудь. Второй повис на Захаре сзади. Захар лягнул его ногой и вдруг услышал шепот:

- Соглашайся, котенок. Мы тебе потом поможем. А то погибнешь ни за грош.

И подумал Захарка так: «Ну, убьют меня, а что толку от этого? Нет, надо схитрить, а потом убежать, чтобы сообщить на поверхность».

И Захар покорно дал надеть на себя ошейник, цепочку от которого хомяки с низким поклоном вложили в лапу Кроту.

Крот сильно дернул поводок, и Захарка повалился к его ногам, заплакав:

- Ой, дяденька, больно. Я больше не бу-уду…

- А-а, с удовлетворением произнес Крот, - жидок на расправу! Веди меня к счетной машине.

Захарка быстро отвел Крота к машине.

- Теперь к чертежу.

Хомяк, который надевал на Захара ошейник, украдкой показал: поддержи, мол, под локоток Крота.

Захар, хоть и противно было, поддержал.

А Крот прямо-таки растаял.

- Тебя как зовут? - спросил он милостиво.

- Захар.

- Молодец, Захар! Хорошо дрессировке поддаешься.

- Захарка едва удержался от того, чтобы не подставить Кроту ножку. Вот треснулся бы! Понял бы, как мы поддаемся!

- Эй, хомы! - приказал повеселевший Крот. - Накормите моего поводыря!

Знакомые хомяки притащили молоко, и Захар подкрепился, с тоской вспоминая мамину кашу.

- «Ничего, - решил, - доберемся когда-нибудь и до каши».

Хомячок, наливая молоко, шепнул:

- Молодец. Так и держись.

Смотрит Захар, у хомяка на спине, прямо на шерстке, номер выжжен: 222. А у другого - 151. Смотрит - э, да тут все хомячки пронумерованы. Живые цифры бегают.

Поел Захар, повеселел, думает: «Эх, дрессироваться так дрессироваться!»

И говорит:

- Крот, скажите, пожалуйста зачем у ваших хомов цифры на спине?

Крот, довольный, что Захарка к нему так вежливо обратился, осклабился и сказал:

- А чтоб звать их, глупышка.

- Разве у них нет имен?

Крот захохотал:

- А зачем им, ничтожным, имя? Имя у меня есть, у Крыса. Ну и тебя за хорошее поведение я решил осчастливить: имя оставить. А то мог бы назвать тебя каким-нибудь… ха-ха… нулем. Без палочки. Так что цени мою доброту. Ценишь?

- Ценю, - насилу выдавил из себя Захарка.

- Молодец. Хочешь Крыса по морде съездить? Он на тебя замахивался, помнишь? Лупи, не стесняйся. Эй, Крыс, давай сюда свое очаровательное личико!

Крыс подставил свою отвратительную физиономию и зажмурился.

- Нет, - сказал Захарка, - в честном бою я бы ударил. А так не хочу.

- В честном бою, - наставительно сказал Крот, - и сам можешь получить. Несмышленыш ты еще. Ничего, я тебя воспитаю

«Как бы не так», - подумал Захар.

Где- то далеко послышался крик:

- Срочное донесение! Срочное донесение! Прочь с дороги!

Крот навострил уши.

Крик приближался, и вот в пещеру ворвался хомяк и бросился к Кроту.

- Пусть провалятся! - выпалил он, задыхаясь.

- Пусть провалятся! - ответил Крот. - Кто ты?

- Слухач… Тридцать второй! Пост подслушивания у пятого подъезда! - Вестник едва стоял на ногах и часто-часто дышал.

- Докладывай.

- Слон собирает верхних на воскресник. Хочет… убрать свалку, под ней… копать, чтобы посадить деревья…

- Что-о?! - заревел Крот. - Когда воскресник назначили?

- Слон проболтался, что воскресник завтра, - слухач покачнулся, хватая воздух широко открытым ртом.

- Ты понимаешь, что ты говоришь, хом? Они же вот здесь копать будут! - Крот показал на потолок пещеры. - Они же все ходы-выходы обнаружат и до Главной пещеры доберутся под домом! Ты не ослышался, хом? Если ты ослышался, я тебя…

- Я не ослышался, - прошептал хомяк. - Слон еще говорил, что жильцы не хотят идти на воскресник. Так что есть надежда… Со Слоном… сыщик… ищет котенка…

Хомяк схватился за сердце и рухнул на землю.

- Ты почему замолчал? - всполошился Крот. - Эй, Тридцать Второй!

«Меня ищут! - обрадовался Захарка. - А как же могло быть иначе?! Конечно, ищут!»

- Крыс, что с ним? Посмотри! - приказал Крот.

Крыс опустился на землю и приложил мохнатое ухо к груди хомяка.

- Готов, - сказал Крыс. - Отхомячил. Сильно торопился, дурак.

Крот распоряжался:

- Вычислители - на машину! Немедленно рассчитать, сколько рабочих нужно, чтобы дом рухнул завтра утром до начала воскресника!

Хомяки полезли на счеты, и машина заработала, застучала: чок-чок-чок.

Крот продолжал командовать:

- Сто пятьдесят первый. Двести двадцать второй! Тележку мне, быстро!

Хомяки побежали в темноту, и Крот приказал Захарке:

- Веди за ними!

Что делать? Повел Захар Крота с надеждой, что где-нибудь обнаружит выход на поверхность и сейчас же убежит.

Подскочил вычислитель:

- Пусть провалятся!

- Давай без церемоний! - рявкнул Крот.

- Чтобы дом рухнул завтра, необходимо направить в Главную пещеру сто двадцать рабочих!

- Крыс!

- Я!

- Поднимай вторую смену! Гони в Главную!

- Будет сделано! - Крыс умчался.

Через железные, ржавые от сырости ворота Захар вывел Крота в тоннель. Он был слабо освещен светляками, подвешенными в клеточках к потолку. Цепочка зеленоватых огней уходила далеко-далеко вниз и терялось во тьме. Было сыро. Кое-где наверху медленно набухали капли воды и начинали бросать на стену тусклые блики. Потом капля отрывалась, отсветы пропадали, и слышалось: кап. Весь тоннель призрачно мерцал и был наполнен таинственным шорохом капель. Рядом с Захаром в стене что-то завозилось, земля вспучилась, кусок стены отвалился. Показалась голова гигантского земляного и червя и стала качаться вверх, вниз, в стороны, ища опоры. Наконец, голова дотянулась до противоположной стороны, вгрызлась в нее и начала исчезать. Туловище червя перегородило тоннель, как живое бревно, и по этому бревну бежали бесконечные кольцевые волны. Наконец, показался жирный хвост и исчез в противоположной стене.

Захар перевел дыхание.

Как и не было червяка, только в стенах зияли две дырки, словно тоннель прострелили навылет.

- Где же тележка? - топнул Крот ногой.

Вдалеке послышался стук колес, и вскоре из-за поворота вывернулся четырехколесный экипаж, запряженный все теми же хомяками. Чтобы удобнее бегать подземными ходами, они были запряжены цугом, то есть один за другим, длинной цепочкой. Правили упряжкой Сто пятьдесят первый и Двести двадцать второй.

- Гони! - крикнул Крот, и тележка помчалась.

Тридцать - подсчитал Захар - хомяков тащили ее изо всех сил.

В ушах стало гудеть. Редки огоньки стали сливаться в бледную зеленоватую ленту.

- Гони! - кричал Крот отчаянно. - Быстрее!

Тр- р-р-ах! -порвали надвое червя, переползавшего тоннель.

Жалобно застонали хомяки, бежавшие первыми.

- Выпрягай покалеченных! - приказал Крот.

Сто пятьдесят первый и Двести двадцать второй хотели положить пострадавших на тележку, но Крот грозно повысил голос:

- Ку-уда с этой дохлятиной! Гони!

Недобро взглянув на Крота, хомяки положили товарищей вдоль стен.

И вот выкатилась тележка в такую громадную пещеру, по сравнению с которой та, первая, ничего не значила.

То есть сначала Захар подумал:

«Ой, наверх выехали!»

Потом подумал:

«Ой, ночь уже».

Он так подумал, потому что небо было усеяно звездами.

Понюхал воздух - нет, все такой же, земляной воздух, спертый…

Пригляделся к звездам, а это не звезды! Светлячки копошатся так далеко, что потолка не видно.

Вот такая громадная пещера! Целый дом в нее рухнет - и антенны торчать не будут.

- Ну, как, малыш? - злорадствует Крот. - Хорошенькую дыру я под вас подвел? А ну, проверим, как там под потолком хомы работают. Тут в стене лестница должна быть. Веди!

Повел Захарка Крота по земляным ступеням. Шли-шли, шли-шли, Крот запыхался.

- Стоп, - говорит. - Дай-ка мне камешек, узнаем, высоко ли мы поднялись.

Кинул камешек в пропасть, ждет, голову наклонил. Долго летел камешек, наконец, стукнул.

Крот говорит:

- Скоро потолок. Веди.

Захарка думает:

«Столкну я его в пропасть. Пусть разбивается. Сейчас еще повыше заберемся, ка-ак толкну! Ой, нельзя… Он меня за цепочку потянет. Себя не жалко. Разобьюсь, а Крыс все равно рабочих пригонит, подкоп доделает. Надо живым выбираться.»

- Ты что притих? - подозрительно спрашивает Крот и дергает поводок.

- Да вот, смотрю, -хитрит Захарка. - Как интересно тут у вас!

Светляки все ярче разгораются. Стали видны хомяки, которые должны вести подкоп под фундамент дома. Только плевать им было на работу. Кто сидел, кто лежал, а кто и вовсе храпел.

- Что-то я не слышу шума работы, - сказал Крот.

Но тут один из хомяков свистнул, и рабочие бросились по местам. Зашуршало, загремело, застучало.

- Работают вовсю, - сказал Захарка.

Крот приказал сделать минутный перерыв и прокричал речь. Он обещал райскую жизнь и отпуск на сутки, после того, как дом будет разрушен.

- Пусть провалятся! - закончил свое пламенное выступление.

- Пусть! - нестройно ответили хомяки. В их глазах тлели мрачные огоньки.

Захар радовался, глядя на них. Он знал, что стоит Кроту уйти, и они опять бросят работу.

Когда спустились, из тоннеля повалила толпа рабочих, подгоняемая Крысом.

- Живей, живей! - покрикивал надсмотрщик, взмахивая иглой.

Перепуганные хомяки быстро разбежались местам, и работа закипела: заскрипели тачки с землей, потянулись нескончаемой вереницей, раздался стук молотков - это десятки рабочих, облепив со всех сторон кирпич, старались разбить его на мелкие кусочки.

- Р-раз, два, взяли, р-раз, два, взяли, - вопили где-то в клубах пыли охрипшие глотки.

Всюду поспевал злой и неутомимый Крыс: подталкивал, понукал, бил, колол. И, внезапно, возникая, дикий страх наводила на хомяков его морда с пыльными глазами и единственным желтым клыком.

Вот Крыс остановился и, задрав голову, прислушался к тому, что творится наверху.

- Л-лодыри, - прошипел он и кинулся по лестнице, прыгая через семь ступеней.

Через некоторое время сверху донесся панический вой, маленький хомячок упал на землю и остался недвижим.

Вскоре спустился Крыс и коротко объяснил Кроту:

- Поспать задумали, - он пнул ногой упавшего хомячка. - Спи спокойно!

Рабочие, озираясь на Крыса, принялись за работу с удвоенной энергией.

Все это время Крот сидел с отсутствующим видом, словно происходящее вокруг его не интересовало. Он что-то напряженно обдумывал. Наконец, какая-то мысль пришла в его шерстяную голову, он осклабился, довольный, и позвал:

- Крыс!

- Я, - словно из-под земли вырос Крыс, стряхивая пыль с ушей.

- Ты пойдешь наверх и убьешь Слона. Иглой. Это Слон всех тащит на воскресник. А без Слона там каждый сам по себе. Без Слона они с нами не сладят.

Крыс затрясся:

- Вы что, серьезно? Что я вам плохого сделал? Он же меня размажет!

- Не размажет, Крыс! Я все обдумал.

Крот достал пузырек с темной жидкостью:

- Здесь яд. Достаточно, чтобы убить сотню Слонов. Обмакнешь иглу перед тем, как уколоть. Понял? Еще ни один Крыс не побеждал Слона. О тебе будут рассказывать легенды. О тебе песни будут петь, Крыс! «Дивный Крыс, славный Крыс, храбрый Крыс Слона загрыз!» Что-нибудь такое.

- Песни ни к чему, - сказал Крыс. - На что мне огласка? Может, что-нибудь дадите?

- Все дам!

- Все - это ничего, - умильно завилял хвостом Крыс. - Мне лучше что-нибудь…

- Проси, дорогой.

Крыс замялся. Если бы он умел краснеть, то покраснел бы. Но у него это не получилось, и вместо застенчивого румянца шерсть на морде встала дыбом.

- Халат, - промолвил он, - халат дадите? Я тоже хочу в белом халате…

Крот захохотал:

- Тебе? Белый? Я же тебя на помойке нашел… Ладно, будет тебе халат.

- И чтоб про… помойку не вспоминать, - робко выставил еще одно требование Крыс.

- Годится.

- И чтоб… при хомах меня не бить. В одиночку - разве я против? А при хомах… авторитет падает, - прошептал Крыс.

- Хорошо, - великодушно согласился Крот, - буду бить в одиночку. Ступай, дорогой. И про сыщика этого не забудь, который моего поводыря разыскивает. Еще нападет на след…

- Два убийства! - ужаснулся Крыс.

- Иди, иди. Ты им уже счет потерял.

Крот сунул Крысу пузырек. Крыс рявкнул:

- Пусть провалятся!

И стремглав умчался в темный тоннель.

Захарка с криком кинулся за ним, но железная лапа Крота рванула поводок, и Захар упал на землю.