Связанные зоной

7

Частный дом на окраине города, к которому Геннадий и Виктор привели Леонида, давно потемнел от времени, но все еще был крепок. Старые окна, совсем маленькие, с грязными до полной непрозрачности стеклами. На серых растрескавшихся досках забора и ворот видны остатки давно облупившейся синей краски.

Сталкеры постучали в окно. Леонид ожидал услышать скрип открываемой двери и звук шагов, но за воротами вдруг уверенно и громко спросили:

— Кого принесла нелегкая?

Складывалось впечатление, что хозяин давно стоял с той стороны под забором и ждал гостей.

— Это мы, дед Ефим, открывай, — спокойно сказал Виктор и подмигнул Леониду. — Свежее мясо тебе притащили.

— Стар я уже свежим мяском баловаться, — пробурчал дед Ефим за воротами, с характерным металлическим звуком отодвигая засов. — Но если надо…

Створка отошла внутрь, и Геннадий тут же протиснулся в образовавшуюся щель. Виктор быстро подтолкнул Мякишева, шмыгнул следом и тут же одним коротким сильным движением запер ворота. Роль засова здесь выполняла здоровенная металлическая труба, лежащая на железнодорожных костылях, согнутых и вбитых в массивную раму.

За забором обнаружился маленький чистый двор, посыпанный крупным желтым песком и отгороженный за домом кирпичной стеной с двумя рядами колючей проволоки поверху. В стене была видна маленькая железная дверь, судя по мощному запорному механизму, предназначенная для самого настоящего бункера.

Дед Ефим оказался крепким стариком с аккуратно подстриженной, темной, с белой проседью бородой и коротким ежиком седых волос. Ростом он был пониже Мякишева, но, похоже, достаточно крепок, чтобы при необходимости вытолкать всех своих гостей обратно за ворота.

Несколько секунд старик настороженно рассматривал художника в упор, а потом одобрительно хмыкнул, невнятно буркнул: «Заходите», открыл дверь в дом и скрылся в темном проеме.

— Отлично, — шепнул Геннадий художнику. — Раз сразу не прогнал — возьмется. Бывает, посмотрит на человека и даже на порог не пускает.

Вслед за Виктором Леонид шагнул в темную прохладу дома.

После сумрачной прихожей, перекрытой с обеих сторон тяжелыми матерчатыми пологами, они спустились на несколько ступеней и вдруг оказались в просторном светлом помещении, увешанном по периметру большими пучками трав. Теперь стало понятно, что маленькие окошки, заметные со стороны улицы, — не более чем декорация: два настоящих огромных современных окна выходили во двор. Запах сухих трав насыщал воздух чем-то неуловимо приятным, заставляющим делать каждый вдох с удовольствием.

Предложив гостям располагаться в легких трубчатых креслах, обтянутых желтой тканью, дед Ефим скрылся за перегородкой и принялся там греметь какой-то посудой.

Виктор тем временем подтянул к себе длинный столик на гнутых ножках и начал разгружать пакеты, принесенные с собой. Как Геннадий пояснил Леониду ранее, к «обкатчикам» с пустыми руками не ходят — традиция.

Вскоре из-за перегородки появился хозяин, неся в обеих руках поднос с большой глиняной кастрюлькой, в которой томился самодельный травяной чай, стопкой глиняных же пиал и вазочками с вареньем и медом.

Чаепитие удалось на славу. О предстоящих делах не говорили. Обсуждали погоду, последние городские сплетни и новые ограничения, которые власти собирались ввести для жителей призонных городов уже со следующего года. Дед Ефим оказался добрейшей души человеком, и некоторая настороженность Леонида, появившаяся после тщательного инструктажа Геннадия о том, как себя вести в гостях у строгого старика, растаяла, как кубик льда, случайно попавший в стакан горячего чая.

В какой-то момент разговор вдруг зашел об артефактах — чудных вещах, порожденных аномалиями Зоны.

— Хоть бы один своими глазами увидеть, — мечтательно сказал Леонид. — Говорят, кто хоть раз увидал настоящий артефакт, а тем более потрогал его руками, изменится и уже никогда не сможет стать прежним. Неужели так и есть?

— Давай попробуем, — лукаво улыбнулся дед Ефим, легко поднялся со своего кресла, одним ловким движением сорвал желтую шелковую ткань с небольшой полки, подвешенной в самом темном углу, и взял продолговатый слиток, словно скрученный из толстых полупрозрачных янтарных веревок.

У Мякишева перехватило дыхание:

— Ух ты! Красота-то какая! Это что? Янтарь? Он что, светится изнутри?

— Нет, конечно, — посмеиваясь сказал старик. — Это мед-слеза. Самый настоящий артефакт. Ты не смотри, что во всю ладонь, — она легче пуха. Вот подержи.

Художник, затаив дыхание, принял из рук деда Ефима желтый, почти невесомый кусок чего-то теплого, лучистого и почти живого. Внутри вдруг что-то перевернулось, на душе стало спокойно и радостно. В ушах едва слышным переливом зазвенели легкие серебряные колокольчики.

— Вижу, признала она тебя, — одобрительно покивал дед Ефим, забирая артефакт с ладони Леонида. — Только нельзя ее долго в руках держать. Потом расстаться с ней не сможешь.

— Вот это вещь, — восхищенно произнес Мякишев.

— Пора бы уже и к делу перейти, — сказал вдруг старик. — Начнем с простого — покажу тебе обычную сталкерскую куртку. Ломик, примерь, на тебе буду показывать.

Виктор не спеша натянул через голову серо-зеленую свободную куртку, похожую кроем на полевую военную форму.

— Что-то у нее капюшон маловат, — авторитетно заявил художник.

— Это чем же он тебе не угодил? — удивленно спросил дед Ефим.

— Так я ж видел изображения сталкеров до приезда сюда, — охотно пояснил Леонид. — Капюшон должен быть большим, и носить его надо, низко надвинув на глаза. Тогда человеку не страшен радиоактивный дождь, да и узнать его сразу будет трудно.

Первым заржал Геннадий, чуть позже низким басом захохотал Виктор. Дед Ефим вторил им мелким старческим дребезжащим смешком.

— Это как же ты по Зоне пойдешь, если у тебя уши будут тряпкой занавешены? — отсмеявшись, спросил дед Ефим. — А дождь — кто же ходит под радиоактивным дождем? От него сразу прятаться надо. Погоди-ка. Я, кажется, припоминаю что-то такое. Видел вроде такую картинку. Там еще нарисован тип с диким таким взглядом из-под капюшона. Будто на гвоздь только что присел.

— Точно, — встрял Виктор. — Плакат же продавали такой. Там дурачок какой-то в капюшоне грозным казаться хотел, а получился похожим на мародера Васю.

Все трое снова загоготали, но кто такой мародер Вася, Мякишев выяснить не успел: дед Ефим вдруг нахмурился и быстро осадил остальных:

— Ржать в другом месте будете, а здесь нечего! Вот смотри, Леня, это ультразвуковая граната. Ее можно положить в этот карман — очень удобно доставать. Это не граната в привычном смысле слова — скорее многоразовое устройство для генерации ультразвука. Работает на топливном элементе. Топливо горит — толкает воздух сквозь набор специальных пищалок. Помимо самого ультразвука, пищит и обычным писком, чтоб человеку было слышно, действует она еще или уже нет.

— И зачем она нужна?

— Мутантов отпугивать и дезориентировать — они почти все отлично ловят ультразвук.

Прошло три часа. Куртка на Викторе покрылась таким количеством навесного и убранного в многочисленные карманы снаряжения, что казалось, будто в психиатрической клинике один из пациентов изображает елочку на Новый год. Под конец этой длинной лекции Леониду сказали, что, конечно, все это оборудование одновременно в Зону не берется, после чего разрешили отдохнуть минут двадцать.

Леонид развалился в кресле и лениво обдумывал планы на вечер, когда дед Ефим, до этого просто изредка посматривавший на него с любопытством, вдруг спросил:

— Нравится здесь?

— Очень, — искренне ответил художник. — Просто замечательно.

— Ну и прекрасно, — улыбнулся дед Ефим. — Здесь и переночуешь.

— Что? — удивился Мякишев. — Ночевать? Зачем?

— Как это — зачем? — удивился в свою очередь старик. — С утра нам Гена с Витьком помогут заброситься и отвалят. А мы пойдем посмотрим, как там наша старая знакомая.

— Какая знакомая? — растерянно спросил Леонид.

— И правда — Мякиш, — совершенно не в тему засмеялся дед Ефим. — Подходит. Пусть так и будет. А знакомая — это та, навестить которую хотят все, решаются немногие, а возвращаются из гостей единицы.

— Слушайте, а может, в другой раз? — слегка струхнул Леонид. — Я себе костюма нужного еще не купил…

Виктор с улыбкой поднял с пола старый вещмешок:

— Все, что понадобится, найдешь здесь.

— А оружие?

— Не твоя забота.

— А…

— Леня, ты в Зону пойти хочешь?

— Хочу, — вяло кивнул художник, целиком погружаясь в состояние дурных предчувствий.

— Ну и отлично. Начнем с теории, а завтра с утречка можно будет и попрактиковаться.

После трех часов изучения терминов, тактико-технических характеристик и общей теории Леонид взмолился о передышке.

— Отдохнешь, — пообещал дед Ефим, — если скажешь, зачем нужна легкая блокирующая маска, чем она отличается от маски фильтрационного типа, какой препарат следует принять первым при получении ожога от «жгучего пуха» и по каким основным признакам можно определить наличие… м-м-м… ловушки с гравитационным базисом?

— О-о-о! — Художник преувеличенно трагически обмяк на столе. — Слушайте, неужели все, кто ходит в Зону, изучают эту хрень?

— Не все, конечно, — невозмутимо ответил Геннадий. — Большинство не загружает мозг этими глупостями. Видимо, в обычном мире толку от этих чудаков все равно мало — не вернулись, и пес с ними. А ты, Леня, с нами идешь. Это значит, что мы тебя доставим обратно живым и здоровым. Если немножко напряжешь извилины сейчас.

— Ну хорошо, хорошо, — со стоном согласился Леонид. — Легкая блокирующая маска служит для сокрытия следов дыхания человека в определенных спектрах… в общем, хищники Зоны хуже его видят. И хуже слышат, так как маска глушит те частоты в человеческом голосе, которые мутанты на слух различают лучше всего. Дьявол, я уже могу диссертацию по хождению в Зоне написать!

— Дальше. — Дед Ефим был непреклонен.

— Фильтрующая маска входит в базовый комплект выживания и обеспечивает…

За десять минут Леонид отчитался по всем заданным вопросам.

— Кроме того, — заученно бубнил он, — в некоторых гравитационных ловушках есть области подсоса и сброса воздуха, которые можно использовать, например, для постановки дымовой завесы и применения ароматических обманок. Корни и стебли растений располагаются вдоль условных линий…

— Достаточно. — Дед Ефим поднялся с места. — Ты зря прибедняешься: у тебя превосходная память. Словно по написанному читаешь. Пойдем, ты заслужил кое-что увидеть.

Они вышли из дома и направились к той самой металлической двери в кирпичной стене.

— Я покажу тебе тех, с кем, возможно, придется встретиться там, — сказал дед Ефим, набирая комбинацию цифр на кодовом замке.

Дверь бесшумно открылась. Из проема пахнуло резким звериным запахом. Первым в проем шагнул дед Ефим, за ним скользнул Геннадий и поманил за собой Мякишева.

Из темного зарешеченного вольера на людей уставились две пары пронзительных ярко-желтых глаз.

— У меня тут небольшой зверинец, — весело пояснил дед Ефим. — Сейчас посмотрим, кто чаще всего в Зоне досаждает, и пойдем практиковаться в грамотном поведении. Потом походим правильно. Ну а после — баиньки.