Sword Art Online. Том 8. Вначале и потом

Глава 1

Чего это она?

Конечно, это я предложил ей вздремнуть в честь хорошей погоды. Это я улёгся на лужайку, подавая живой пример. Наконец, это опять же я по неосторожности провалился в сон первым.

Но у меня в мыслях не было, что не пройдёт и получаса, как я проснусь и увижу её под боком, дрыхнущую без задних ног. Может, она не знала страха, может, решила не отходить от меня, пока не добьётся своего… А может, просто страдала от недосыпа.

Я удручённо покачал головой, выражая высшую степень недоумения. Мои глаза неотрывно смотрели на милое личико тихо сопящей фехтовальщицы — заместителя командира гильдии «Рыцари крови», известной как Асуна, или Молния.

Началось всё с того, что мне расхотелось погружаться в сырой безрадостный лабиринт в такой прекрасный день, и я решил, что вместо этого буду с утра до ночи считать бабочек на пологих холмах вокруг главного города уровня.

Погода и в самом деле стояла изумительная. Времена года виртуальной летающей крепости Айнкрад сменялись точно по календарю реального мира, однако с достоверностью погоды создатели перестарались: летом день ото дня стоял невыносимый зной, а зимой — лютая стужа. Помимо температуры погоду определяли и другие параметры: ветры, дожди, влажность и запылённость воздуха, а также уйма всего остального, включая количество насекомых. Как правило, если везло с чем-то одним, подводило что-то другое.

Но только не сегодня: согревающее тепло, ласковое солнышко, постоянный, но нераздражающий ветерок, никакой надоедливой мошкары. Можно сколько угодно благодарить весну, но всё равно настолько удачное сочетание погодных параметров выпадало дней пять в году, не чаще.

Должно быть, цифровые боги приказывали игрокам отдохнуть денёк от прохождения игры и подремать на солнце, чтобы снять усталость. Я следовал их воле, но…

Ленивую полудрёму на склоне холма прервал белый кожаный ботинок, примявший мягкую траву возле головы. В тот же миг сверху послышался хорошо знакомый голос:

— Там, в лабиринте, страх презрев, воюет наша рать. Как можешь ты, забыв о них, на солнце почивать?

Я ответил, практически не поднимая век:

— Нельзя противиться соблазну, коль этот день погож, как в сказке.

— Погода всякий день едина, — возразил строгий голос.

— Так подле ляг — сомненья сгинут, — ответил я всё с той же интонацией.

На самом деле диалог наш звучал не столь высокопарно, но весьма близко к этому. После чего недоступная снобка Асуна вдруг улеглась рядом со мной и тотчас провалилась в сон. Обалдеть!

На часах нет даже полудня, а на лужайке бок о бок лежим я и Молния, и игроки, снующие по портальной площади, бесцеремонно пялятся на нас. Одни таращатся в изумлении, другие хихикают, а особо нахальные снимают нас записывающими кристаллами.

Впрочем, их можно понять. Асуна — заместитель командира РыКов, сумрачный гений тактики и турбодвигатель, сметающий вражеский строй неудержимой волной. Кирито же, то есть я, — игрок-одиночка, который, как ни горько признавать, занимается всякой ерундой в компании бестолочей и считается главным лодырем среди проходчиков.

Мне самому становится смешно оттого, как мы с Асуной выглядим со стороны, спящие рядышком средь бела дня в центре площади. Но будить её и снова попадать под раздачу мне не хотелось, я мог просто встать и уйти.

Хотя… кого я обманываю? Не мог, как бы ни хотелось.

Пока Молния не проснулась, ей угрожают не только всякого рода домогательства — её могут даже убить.

Безусловно, на центральной площади главного города Пятьдесят девятого уровня тоже действовали правила «безопасной зоны». Или, если говорить точнее, «зоны действия предотвращения преступлений».

Внутри зоны игроки никоим образом не могут навредить другим игрокам. Как ни размахивай оружием — высечешь лишь фиолетовые системные спецэффекты, а шкала здоровья не сократится даже на миллиметр. Никакие яды не работают. А уж о краже чужого добра не может быть и речи.

Другими словами, зона в самом деле запрещает совершать преступления. Её законы соблюдаются так же строго, как и принцип «потеря хит-пойнтов означает смерть», на котором держится смертельная игра под названием SAO.

Увы, как ни прискорбно, в защите есть лазейки.

Одна из них как раз работает против крепко спящих игроков. После, скажем, долгого и изматывающего сражения игрок порой проваливается в настолько глубокий сон, почти кому, что никакая сила его не разбудит. Этим можно воспользоваться: вызвать противника на дуэль «До полного поражения», самому нажать пальцем противника кнопку «ОК» и в буквальном смысле побить лежачего.

Есть и более дерзкий метод — вытащить тело игрока за пределы безопасной зоны. Защита запрещает насильно перемещать игрока, стоящего на своих двоих, но тело на носилках можно утащить куда угодно.

Оба этих метода уже воплощались в жизнь. Извращённый энтузиазм «красных»[1] не знает границ. Наученные трагическими событиями, игроки приучились спать только в личных домах и гостиницах, где двери запирались на ключ. Даже я улёгся на травку лишь после того, как при помощи навыка обнаружения включил оповещение при приближении посторонних, да и крепко не заснул. И тем не менее…

Зато Асуна уже погрузилась в самый глубокий сон. Я мог бы разрисовать ей лицо, она всё равно не очнулась бы. Она казалась не то бесстрашной, не то упрямой, не то…

— Сильно… уставшей, — тихонько прошептал я.

Уровень в SAO эффективнее всего набирается в одиночку, хотя от распределения очков характеристик это тоже зависит. Несмотря на то что эта девушка присматривала за развитием согильдийцев, она и сама прокачивалась так быстро, что почти не отставала от меня. Скорее всего, жертвовала частью сна и до поздней ночи охотилась на монстров.

Я знаю, как тяжело ей приходится. Несколько месяцев назад я тоже отчаянно копил очки опыта и спал мертвецким сном — из пушки не добудишься.

Я подавил желание вздохнуть, сел поудобнее на траву и, предчувствуя долгое сражение, достал из инвентаря напиток.

Это я предложил ей прилечь, а значит, должен ждать, пока она не проснётся.

Когда сквозь щели во внешней стене летающей крепости забрезжил оранжевый свет заката, Асуна чихнула и наконец-то открыла глаза.

В общем-то это были полноценные восемь часов сна, а не «прилегла отдохнуть средь бела дня». Мне пришлось торчать рядом с Асуной без обеда всё это время, поэтому сейчас я не отводил от неё взгляд, надеясь увидеть на всегда безупречном лице тень замешательства и смущения. Это мне послужит хоть какой-то моральной наградой.

— Мню… — пробормотала Асуна нечто невнятное, проморгалась и посмотрела на меня снизу вверх.

Аккуратные брови еле заметно нахмурились. Асуна упёрла правую руку в землю и кое-как села. Покачивая каштановыми волосами, она посмотрела сначала направо, затем налево и ещё раз направо.

Напоследок её взгляд снова остановился на мне, сидящем в позе лотоса. Её бледное, будто подсвеченное изнутри лицо вначале вспыхнуло — наверняка от стыда, потом так же резко побледнело, точно от ужаса, и снова вспыхнуло — сейчас уже от гнева.

— Что… Ты… Как?.. — заговорила она сбивчиво.

— Доброе утро, — ответил я, широко улыбаясь. — Как спалось?

Правая рука в белой кожаной перчатке дрогнула. Однако Асуна, к своей чести, быстро взяла себя в руки. И не только не схватилась за рапиру, но даже не сбежала в ту же секунду.

— Один обед, — выдавила она коротко сквозь зубы. Кстати, очень ровные и белые.

— Что?

— С меня один обед, какой захочешь. И мы квиты. Идёт?

Мне понравилась её прямолинейность. Даже едва проснувшись, она сообразила, почему я столько времени просидел рядом. Она поняла, что я не только защищал её от охотников на игроков в безопасных зонах, но и дал ей вволю выспаться и избавиться от копившейся сутками усталости.

Теперь я уже искренне улыбнулся и согласился. К слову, мне захотелось зайти ещё дальше и в шутку напроситься к ней в гости, где она приготовила бы обед лично, но тут уже самообладание взяло надо мной верх. Я перекатился на лопатки и, резко разогнувшись, вскочил.

— В главном городе Пятьдесят седьмого уровня есть хорошее по меркам NPC-ресторанов[2] местечко, — сказал я, протягивая руку Асуне. — Пошли туда.

— Ладно.

Асуна с независимым видом оперлась на мою руку и встала. Вдруг она отвернулась и так сладко потянулась, словно пыталась вобрать в себя весь закат целиком.

Прошёл уже целый год и пять месяцев с запуска смертельной игры под названием Sword Art Online.

Хотя поначалу дорога сквозь сотню этажей летающей крепости Айнкрад казалась бесконечной, мы и опомниться не успели, как вплотную подошли к окончанию шестого десятка. Прямо сейчас линия фронта проходила по Пятьдесят девятому уровню, так что получается, что на каждый уровень у нас уходило около десяти дней. Быстро это или нет — сложно сказать даже мне, хотя я лично участвую в прохождении. Тем не менее стабильная скорость, которой мы добились в последнее время, помогла создать на средних уровнях некое подобие «наслаждения мирной жизнью».

Это в полной мере относилось и к Мартену, главному городу Пятьдесят седьмого уровня. Поскольку он располагался всего на два этажа ниже линии фронта, то, разумеется, служил штабом для многих проходчиков и достопримечательностью для туристов. Когда под вечер одни игроки возвращались с линии фронта, а другие приходили с нижних уровней поужинать и отдохнуть, в городе, и без того крупном, становилось многолюдно.

Войдя в Мартен через портал Пятьдесят девятого уровня, мы с Асуной зашагали плечом к плечу по переполненной главной улице. Забавно смотреть, как многие прохожие удивлённо таращатся на нас. Оно и понятно: знаменитая красавица, у которой толпы поклонников и целые фан-клубы, гуляет в обществе подозрительного, самодовольного игрока-одиночки. Наверняка Асуне не терпелось примчаться к ресторану с той скоростью, которую она могла позволить себе благодаря уровню значения «ловкость», но дорогу знал только я.

Несколько минут мы шли рядом, и я проникался мыслью о том, что это не повторится до самого последнего дня SAO. Наконец, с правой стороны показался крупный ресторан.

— Сюда? — спросила Асуна, глядя на заведение с облегчением и недоверием.

— Ага, — я кивнул. — Рекомендую заказать рыбу, а не мясо.

Асуна толкнула двери от себя, придержала створки и вошла в ресторан с непроницаемым выражением лица.

Нас встретил голос NPC-официантки. Пока мы шли по довольно-таки многолюдному залу, я поймал ещё несколько взглядов. Удовольствие постепенно уступало место усталости. Должно быть, Асуне нелегко мириться с таким вниманием каждый день.

Тем не менее она непринуждённо пересекла самый центр зала и устремилась к дальнему столику у окна. Я неуклюже отодвинул стул, и она плавно опустилась на него.

Я же усаживался с ощущением того, что вдруг оказался в роли провожатого светской дамы, хотя вроде как шёл просто поесть. Решив, что уж по крайней мере в ужине себе отказывать не стану, я заказал и аперитив, и закуску, и основное блюдо, и даже десерт, после чего медленно выдохнул.

Бокалы нам подали очень быстро. Пригубив напиток, Асуна тоже испустила протяжный вздох.

Взгляд светло-карих глаз чуть смягчился и обратился ко мне.

— Ну… — еле слышно зашептала она. — Как бы… спасибо, что ли.

— Чего?! — поразился я.

— Я сказала «спасибо», — повторила Асуна, одарив неодобрительным взглядом, — за то, что охранял.

— A-а… Нет, ну, как бы п-пожалуйста.

Я аж запнулся: не ожидал таких слов от девушки, с которой мы практически каждый день во время стратегических обсуждений ожесточённо спорим, где у босса слабые места, кто будет в авангарде, кто в тылу и так далее. Тут она хихикнула и откинулась на спинку стула.

— Ты знаешь… — прошептала она, глядя куда-то в пустоту немного смягчившимся взглядом. — Наверное, я ещё никогда здесь так не высыпалась…

— Н-ну сейчас ты, конечно, преувеличиваешь.

— Нет, я не шучу. Как правило, я просыпаюсь в лучшем случае часа через три.

— Потому что ставишь будильник? — спросил я, глотнув кисло-сладкого напитка из бокала.

— Нет. Не скажу, что страдаю от бессонницы, но… вскакиваю оттого, что снятся кошмары.

— Ясно…

Мою грудь вдруг пронзила острая боль. Я внезапно вспомнил лицо человека, который когда-то сказал мне то же самое.

С большим опозданием я осознал, что даже Молния — игрок и живой человек, и попытался подобрать нужные слова:

— A-а… ну-у… в общем, если захочешь ещё поспать под открытым небом — свистни.

Даже мне показалось, что фразочка получилась та ещё, однако Асуна вновь улыбнулась и кивнула.

— Хорошо. Как выдастся ещё денёк с такими идеальными настройками погоды, свистну.

Улыбка Асуны невольно лишила меня дара речи и заставила осознать, что напротив сидит невозможно красивая девушка.

К счастью, ощущение неловкости развеял NPC, подошедший к столу с салатом. Я тут же обсыпал разноцветные овощи стоявшими на столе загадочными специями, взялся за вилку и набил рот.

Тщательно пережевав и проглотив, я решил поворчать, чтобы замять неудобную тему:

— А вообще, с какой стати мы едим сырые овощи, если здоровое питание здесь ничего не даёт?

— Да ладно, вкусно же, — возразила Асуна, изящно поедая нечто похожее на лист латука.

— Я не говорю, что они прямо невкусные, но… будь у нас хотя бы майонез…

— A-а, это да. С этим согласна.

— И заправка салатная… и кетчуп… и ещё…

— Соевый соус! — воскликнули мы одновременно, дружно прыснули.

И в ту же самую секунду издалека донёсся крик ужаса.

— КЬЯ-А-А-А-А!..

Я задержал дыхание, вскочил и потянулся к мечу за спиной.

Асуна тем временем схватилась за рукоять рапиры.

— Кричали снаружи! — напряжённо прошептала она, изменившись в лице.

И тут же, пинком отшвырнув стул, устремилась к выходу. Я бросился следом.

В тот самый миг, когда мы выскочили на улицу, душераздирающий вопль раздался снова.

Голос, по всей видимости, доносился с площади в квартале от нас. Асуна мельком глянула на меня, повернула на юг и помчалась по главной улице со всей возможной скоростью.

Я старался не отставать от девушки, летевшей подобно белоснежной молнии. Добежав до угла, я повернул на восток так, что от шипов ботинок посыпались искры. Ещё немного, и я влетел на круглую площадь.

Где увидел такое, что глазам своим не поверил.

На севере площади стояло каменное здание, похожее на церковь. Из декоративного окна на втором этаже тянулась верёвка, с петли на конце которой… свисал мужчина.

Не NPC — игрок в большом шлеме и тяжёлых латных доспехах. Судя по экипировке, он возвращался с охоты. Верёвка впивалась в доспех прямо под шеей, но собравшиеся на площади игроки кричали не из-за этого. По правилам этого мира один игрок не мог задушить другого насмерть верёвкой.

Ужас на игроков наводило короткое чёрное копьё, вонзённое в грудь мужчины.

Он держался за древко обеими руками и ловил ртом воздух. Тем временем рана на его груди пульсировала алыми спецэффектами, похожими на хлещущую кровь.

Иными словами, копьё постоянно наносило урон и с каждой секундой уменьшало здоровье.

Способность постоянно наносить урон пронзённой цели, так называемое «кровотечение», — особенность некоторого колющего оружия. Судя по обращённым к наконечнику шипам на древке, короткое чёрное копьё предназначалось именно для постепенного убийства цели.

— Вытащи его, живо! — крикнул я, оправившись от секундного шока.

Мужчина скользнул по мне взглядом. Руки еле-еле сдвинулись и попытались выдернуть копьё, но глубоко впившееся орудие никак не двигалось. Он что, обессилел из-за страха перед смертью?

Аватар свисал вдоль стены метрах в десяти над землёй, не меньше. Моей ловкости не хватало, чтобы допрыгнуть до него.

Может, перерезать верёвку дротиком? Но что, если я промахнусь, попаду в этого игрока и лишу последних остатков здоровья?

Конечно, если рассуждать последовательно, я не мог ему навредить, ведь площадь находилась внутри зоны. Но тогда и урона от копья быть не должно.

Я разрывался от сомнений, и тут меня настиг крик Асуны:

— Стой под ним и лови!

Следом она молнией бросилась к входу в церковь, рассчитывая взбежать на второй этаж и перерезать верёвку.

— Хорошо! — крикнул я ей в спину и побежал под висельника.

Она была ещё где-то на полпути, когда взгляд висельника остекленел. Я вдруг понял, что именно он увидел.

Шкалу своего здоровья в тот самый миг, когда она упала до нуля.

Мне показалось, он что-то прокричал, но его голос потерялся в воплях, раздававшихся на площади. Черноту ночи внезапно пронзило голубое свечение, тишину — звон разбитого стекла. Я застыл истуканом, бездумно глядя на осколки-полигоны. Верёвка потеряла добычу и бессильно стукнулась о стену. Через секунду в мостовую с глухим звуком вонзилось чёрное копьё, ставшее орудием убийства. Вопли игроков заглушили игравшую в городе умиротворяющую музыку.

Несмотря на потрясение, я судорожно осматривал пространство вокруг церкви, ища то, что должно, просто обязано было появиться. Оповещение о победителе дуэли.

Мы в городе, в самом центре безопасной зоны. Погибнуть здесь от рук другого игрока можно только после того, как согласишься на дуэль до полного поражения и проиграешь.

Других вариантов нет. В принципе.

Именно поэтому одновременно со смертью этого человека должно было появиться огромное системное окно с текстом: «ПОБЕДИТЕЛЬ: Имя, ПРОДОЛЖИТЕЛЬНОСТЬ ДУЭЛИ: ххх секунд». По нему мы бы сразу узнали личность убийцы, вонзившего копьё в латника.

Только никакого оповещения так и не было.

— Да где же оно… — пробормотал я.

Окно не появлялось. Я обвёл взглядом всю площадь, но так и не нашёл его. А ведь окно исчезает уже через тридцать секунд.

— Народ! Помогите найти окно с победителем дуэли! — перекрикнул я шум толпы.

Игроки мгновенно поняли, чего я хочу, и заозирались по сторонам. О находке никто не докладывал. Прошло уже пятнадцать секунд. Неужели внутри здания, где-то за стенами двухэтажной церкви, с которой свисал этот игрок? Если да, Асуна наверняка его заметила. Стоило только подумать это, как в злосчастном окне второго этажа появились белые рыцарские одежды Молнии.

— Асуна! Там было окно с победителем?!

Обычно мне духу не хватало обращаться к ней так панибратски, но сейчас совсем было не до церемоний. Увы, смертельно бледная Асуна отрицательно покачала головой.

— Нет! Ни системного окна, ни игроков!

— Но как?.. — простонал я, продолжая бездумно оглядываться по сторонам.

— Уже всё… — вскоре донёсся до меня чей-то шёпот. — Тридцать секунд прошли…

Я миновал NPC-монахиню, обитавшую на первом этаже церкви, и взбежал по лестнице в глубине здания.

Второй этаж состоял из коридора и четырёх комнат, напоминавших гостиничные номера, но без замков на дверях. В первых трёх я не отыскал затаившихся игроков ни взглядом, ни навыком обнаружения. Закусив губу, я вошёл в четвёртую, где всё и произошло.

Стоявшая у окна Асуна развернулась ко мне. Она старалась не подавать виду, но в глубине души явно ещё не оправилась от шока. Я тоже не мог скрыть напряжения, сковавшего мой лоб.

— В церкви никого, — отчитался я.

— Может, игрок прячется под плащом-невидимкой?

— Мой навык обнаружения не спасует даже перед плащами, которые можно выбить на передовой. К тому же на всякий случай я перегородил вход в церковь игроками. Если невидимка попытается выйти, он кого-нибудь заденет и автоматически проявится. Других выходов нет, а единственное окно — в этой комнате.

— Хм… Ясно, — Асуна кивнула. — Смотри.

Рука в белой перчатке указала на простой деревянный стол, стоявший в углу комнаты. Он относился к «зафиксированным объектам», которые невозможно сдвинуть.

К одной из ножек крепилась узлом тонкая, но прочная на вид верёвка. Однако узел вовсе не означал, что кто-то самостоятельно завязал её. При выборе верёвки появляется специальное окошко, где можно нажать кнопку «привязать». Затем останется только щёлкнуть по цели, и верёвка прикрепится сама. Привязанная верёвка будет держаться, пока не лопнет от тяжести или пока её не перережут.

Тускло блестящий шнур тянулся по комнате пару метров и свисал с южного окна. Петлю изнутри комнаты я не видел, но суть всё равно в том, что латник висел именно на этой верёвке.

— Хм-м… — протянул я, крутя головой. — Что всё это значит?

— Если рассуждать логично… — начала Асуна, тоже наклонив голову. — Выходит, что… второй дуэлянт привязал верёвку, вонзил копьё в грудь игрока, накинул петлю на шею и выбросил его из окна…

— Устроил показательную казнь? Хотя вопрос в другом, — я глубоко вдохнул и чётко проговорил: — Победителя дуэли не объявили. На площади столпились десятки человек, но никто не увидел оповещения. Будь это дуэль, оно бы обязательно высветилось.

— Но… но это невозможно! — яростно возразила Асуна. — Нанести кому-либо урон внутри безопасной зоны можно, только получив согласие на дуэль. Ты об этом знаешь не хуже меня!

— Да… Здесь ты права.

Мы замолчали, глядя друг другу в глаза.

Как и заявила Асуна, случилось невозможное. Но что бы ни произошло, мы знали только одно: некий игрок умер на глазах огромной толпы. Кто, как и зачем его убил — пока совершенно неясно.

Через окно до нас доносился незатихавший шум собравшихся на площади игроков. Похоже, они тоже понимали всю странность «преступления».

Наконец, Асуна сказала, не отводя от меня взгляд:

— Мы не можем это так оставить. Если кто-то нашёл способ убивать игроков внутри зоны, мы должны немедленно его обнаружить и объявить всем, как себя обезопасить, иначе поднимется паника.

— Как бы редко мы ни соглашались, сейчас я тебя поддерживаю безоговорочно.

Я подтвердил решение, и Молния протянула правую руку с немного неловкой улыбкой.

— Значит, будешь мне помогать, пока не закроем дело. Скажу сразу: времени подремать у тебя не будет.

— Дремал-то как раз совсем не я, — проворчал, но и сам протянул руку.

А чтобы закрепить наш дуэт — сыщика и ассистента, белой и чёрной перчатки, — мы крепко пожали друг другу руки.

Глава 2

Забрав верёвку в качестве вещдока, мы с Асуной покинули комнату и вернулись к входу в церковь. Вторую улику — короткое чёрное копьё — я убрал в инвентарь ещё до того, как вошёл в здание.

Мы поблагодарили пару дежуривших у входа знакомых и на всякий случай уточнили, не входил и не выходил ли кто-нибудь. Выйдя на площадь, я поднял руку и громко обратился к глядевшим на нас зевакам:

— Прошу прощения, но мы хотим поговорить с кем-то, кто видел всё с самого начала!

Спустя несколько секунд из толпы неуверенно вышла девушка. Лица я не узнал. Судя по экипировке и одноручному мечу от NPC, туристка со средних уровней крепости.

Как ни обидно, при виде меня она несколько оробела, так что Асуна подошла к ней и мягко проговорила:

— Ты только что увидела весь этот ужас, а тут мы с расспросами. Прости, пожалуйста. Как тебя зовут?

— М-меня зовут Ёруко.

Её тоненький, дрожащий голосок показался знакомым.

— Это ты первая закричала? — невольно вмешался я.

— Д-да, — Ёруко кивнула, качнув немного вьющимися волосами тёмно-синего цвета.

Судя по аватару, я дал бы ей лет семнадцать. Её синие глаза вдруг наполнились слезами.

— Я… перед тем, как его убили, мы хотели… Мы с ним были друзьями. Сегодня хотели вместе поужинать, но я потеряла его на площади, а потом… а потом его…

Она прижала ладошки к губам, словно не могла больше выговорить ни слова.

Асуна осторожно положила руки на дрожащие плечи девушки и провела её внутрь церкви. Усадив Ёруко на одну из многочисленных длинных скамеек, она пристроилась рядом.

Я стоял в сторонке и ждал, пока девушка успокоится. Представить невозможно, в каком она шоке после того, как на её глазах убили её друга.

Асуна гладила Ёруко по спине. Наконец та немного успокоилась и еле слышно проговорила:

— Простите.

— Ничего страшного, мы никуда не торопимся. Сначала успокойся, потом рассказывай, хорошо?

— Да. Думаю, я уже могу. — Ёруко оказалась на удивление крепкой духом. Она отодвинула руку Асуны и кивнула. — Его звали Кайнз. Когда-то мы состояли в одной гильдии… Но и потом иногда собирались вместе, чтобы пообедать или ещё зачем-нибудь. Вот и сегодня мы пришли сюда поужинать…

Девушка крепко зажмурилась и продолжила. Голос её всё так же дрожал.

— Но на площади было столько людей, что я его потеряла. Я смотрела по сторонам, и вдруг из окна церкви выпал… выпал Кайнз с петлёй на шее… и с копьём в груди.

— Ты заметила ещё кого-нибудь? — спросила Асуна.

Ёруко на мгновение замолкла, а затем медленно, но уверенно кивнула.

— Да, на секунду мне показалось, что за Кайнзом кто-то стоял.

Я и сам не заметил, как крепко сжал кулаки.

Значит, преступник всё-таки был в комнате? Выходит, он выбросил жертву, то есть Кайнза, из окна, а затем умудрился сбежать на глазах целой толпы.

Отсюда следует, что он всё же пользовался некой маскировкой; но невидимость слабеет, если под ней передвигаться. Неужели у убийцы настолько развит навык скрытности, что хватает и урезанной эффективности?

В голове промелькнуло зловещее слово: «Ассасин».

А вдруг в SAO существует такое оружие или такие возможности, о которых мы с Асуной не знаем? Что, если они позволяют нарушать зону безопасности?..

Асуна вздрогнула, — видимо, ей в голову пришла та же мысль. Однако затем она подняла взгляд и спросила у Ёруко:

— Ты опознала фигуру?

Ёруко поджала губы и задумалась.

Через несколько секунд она покачала головой. Я понял, что она не знает, и на этот раз спросил сам, стараясь говорить как можно мягче:

— Мы понимаем, что задаём неприятные вопросы, по, может, ты хотя бы догадываешься, за что могли убить Кайнза?

Как я и боялся, Ёруко резко напряглась. Её можно понять: спустя всего несколько минут после смерти её друга я пытаюсь выяснить причину этого убийства и расспрашиваю о ней. Но не спрашивать я не мог. Если Ёруко назовёт людей, которые могли убить Кайнза, то сильно нам поможет.

Однако она и на этот раз медленно покачала головой.

— Ясно, прости, — коротко извинился я и совсем упал духом.

Конечно, Ёруко действительно могла ничего не знать, но нельзя забывать, что преступник в деле Кайнза — не только самый настоящий убийца, но и плееркиллер внутри ММО-игры. А киллеры живут именно тем, что убивают других игроков. Других мотивов у них нет. «Красные» игроки, нападающие во тьме Айнкрада, — лучший тому пример.

Таким образом, кто-то из огромного списка всех «оранжевых»[3] и «красных» игроков, счёт которым идёт, кажется, уже на сотни, смог совершить загадочное убийство в безопасной зоне. Если честно, я просто не представляю, как разыскать преступника среди такой толпы.

Асуна обессиленно вздохнула. Видимо, мы с ней вновь пришли к одному и тому же выводу.

Мы с Асуной проводили Ёруко до ближайшей гостиницы и вернулись к площади с порталом.

Прошло уже полчаса после убийства, и народ потихоньку начал расходиться. Тем не менее около двадцати человек, в основном проходчики, терпеливо ждали нашего доклада.

Мы рассказали им, что жертву звали Кайнз и что пока совсем неизвестно, кто и за что его убил. И поделились нашими подозрениями, что существует какой-то неведомый способ убивать игроков в безопасной зоне.

— Поэтому оповестите всех кого сможете о том, что пока даже в городах лучше быть осмотрительнее, — подытожил я.

Собравшиеся кивнули.

— Ладно. Я попрошу информаторов написать об этом в газетах, — ответил за всех игрок из одной крупной гильдии.

После чего все разошлись. Я взглянул на часы и немного удивился, обнаружив, что ещё нет и восьми часов.

— Итак, что будем делать? — спросил я у Асуны.

— Изучим собранные улики, особенно верёвку и копьё, — ответила та без малейшего промедления. — Если выясним, откуда они взялись, может, удастся выйти на след преступника.

— Ясно. Мотив выяснить не удалось, значит, займёмся уликами, да? Нам потребуется навык определения. А ты его, конечно, не прокачала.

— Естественно. Как и ты. Кстати… — Асуна недовольно посмотрела на меня. — Можно не тыкать?

— А что? Как тогда к тебе обращаться? Э-э, леди? Заместитель командира? Госпожа Молния?

Последним я предложил имя из журналов, которые издавали её поклонники. Расплата не заставила ждать: Асуна буквально испепелила меня взглядом.

— Зови меня по имени, — бросила она, отвернувшись. — Как раньше звал.

— К-как скажешь, — кивнул я, вздрогнув от неожиданности, затем опомнился и вернулся к теме: — Так у тебя есть знакомые с навыком определения?

— М-м, — Асуна на секунду задумалась и покачала головой. — У меня есть подруга, которая торгует оружием, но у неё сейчас работа в самом разгаре, и она вряд ли откликнется быстро.

Ещё бы: день подходил к концу, и вернувшиеся после приключений игроки толпами шли чинить и обновлять снаряжение.

— Ясно. Тогда пойдём к моему знакомому. У этого громилы с секирой есть магазинчик со всяким добром, только я не уверен, что навык определения так уж хорошо прокачан, — предложил я, тут же открыл окно и начал набирать текст сообщения.

— Ты про того здоровяка? Как там его… Эгиль? — уточнила Асуна. — Но в такой час у любого торговца море работы.

— Плевать, — ответил я и безжалостно ткнул кнопку «Отправить».

Мы с Асуной прошли через портал. Альгедо, главный город Пятидесятого уровня, встретил нас привычным беспорядком и шумом.

Пускай с открытия портала прошло не так уж много времени, на основных торговых улицах уже тянулись ряды открытых игроками магазинов. Дело в том, что недвижимость здесь обходилась на удивление дёшево даже по сравнению с нижней половиной крепости.

При этом магазинчики были тесными и неприглядными, но игрокам они нравились почти так же, как известный квартал электроники[4]. Я чувствовал себя отлично в этой базарной сутолоке с атмосферой хаоса и неразберихи и даже планировал в недалёком будущем прикупить домишко и наконец переехать сюда.

В воздухе смешались экзотическая музыка, голоса зазывал и запах фастфуда из уличных ларьков. Я быстро зашагал, обгоняя Асуну и надеясь, что она не отстанет: в этом городе сочетание белой рыцарской формы и привлекательных ножек под мини-юбкой сразу бросалось в глаза.

— Давай скорее, ты куда? — Поняв, что каблуки зацокали куда-то влево и назад, я обернулся, а в следующую секунду воскликнул с вылезшими на лоб глазами: — Что это у тебя?!

Госпожа Молния, впиваясь в весьма сомнительный шашлычок из ларька, как ни в чём не бывало ответила:

— Так ведь мы с тобой выскочили, лишь едва притронувшись к салату. Хм, а он довольно вкусный, — прокомментировала она с набитым ртом и протянула мне другой шашлык.

— Что? Это мне?

— Мы ведь с самого начала именно об этом и договаривались.

— А, ну да.

Уличный шашлык вместо полноценного ужина, которым она собиралась угостить меня, — ай да Асуна! Кстати, счёт за тот ресторан система разделила между нами поровну, а деньги забрала в ту самую секунду, когда мы выбежали на улицу.

Я шёл по улице, набивая рот неизвестным мясом с ароматом редких специй, и наполнялся решимостью однажды всё-таки заставить эту девушку приготовить мне ужин.

До заветного магазина мы добрались практически одновременно с тем, как доели шашлыки. Шампур беззвучно исчез, и я вытер опустевшую руку о кожаный плащ, хоть она и не запачкалась. Затем обратился к хозяину, который и не думал поворачиваться к нам лицом.

— Привет. Мы пришли.

— Я не говорю «добро пожаловать» непокупателям, — отозвался огромный Эгиль, тот самый владелец магазина и секиры. Затем он обратился к посетителям тесной лавочки: — Извините, магазин закрывается.

В ответ прокатилась волна недовольных возгласов. Эгиль вежливо раскланивался перед каждым гостем, склоняя свою бычью шею в прощальном поклоне. Выпроводив всех, он нажал кнопку и закрыл магазин.

Попрятались витрины с беспорядочно разложенным товаром, со скрипом и грохотом захлопнулись ставни на витринных окнах, и лишь тогда Эгиль наконец повернулся ко мне.

— Знаешь что, Кирито? На первом месте у купца стоит доверие, на втором доверие, на третьем и четвёртом ничего, на пятом легкая нажи… — загадочное предупреждение оборвалось в то самое мгновение, когда он увидел мою спутницу.

Эгиль застыл истуканом, борода его встала дыбом от изумления.

— Давно не виделись, господин Эгиль, — Асуна мило улыбнулась и поклонилась. — Простите, что обратились к вам так неожиданно, но нам срочно понадобилась ваша помощь.

— Конечно, с радостью! — выпалил Эгиль и постучал себя в грудь.

Грозное выражение его лица смягчилось, он даже чаю вынес.

Всё-таки мужчины — жалкие создания. Мы не можем сопротивляться инстинктам, заложенным в нас с рождения.

Я пересказал суть происшествия, которое привело нас к нему. Конечно, Эгиль сразу прочувствовал всю серьёзность дела — глаза его под нависающими бровями резко сузились, голос звучал совсем иначе:

— Хит-пойнты обнулились внутри зоны? Ты уверен, что это не дуэль?

Я откинулся на спинку кресла-качалки и медленно кивнул.

— С учётом того, как всё было, кто-нибудь обязательно заметил бы окно с именем победителя, поэтому пока лучше считать, что дуэли не было. К тому же человек, выбравшийся в город поужинать, ни за что не принял бы вызов на дуэль. Тем более на дуэль «до полного поражения».

— Незадолго до этого он гулял по улицам с девушкой, с Ёруко, так что об убийстве во сне речи не идёт, — отметила Асуна, раскачивая стоявшую на круглом столе кружку.

— Что важнее всего, во внезапных дуэлях не бывает настолько изощрённых убийств. По-моему, можно не сомневаться, что мы имеем дело с тщательно спланированным покушением. Поэтому вот.

Я открыл меню, материализовал верёвку и отдал Эгилю.

Разумеется, узел, крепивший верёвку к ножке стола, я развязал ещё тогда, но на другом конце по-прежнему болталась петля.

Эгиль повесил петлю перед глазами, поморщился, фыркнул и ткнул в верёвку толстым пальцем.

Затем открыл всплывающее окно меню и выбрал пункт «Оценка». Поскольку у меня и Асуны соответствующего навыка не было, нам этот пункт выдавал только сообщение о неудаче, но Эгиль — торговец, наверняка он сможет что-нибудь разузнать.

Наконец он низким голосом пересказал то, что прочитал на экране:

— Увы, её сделал не игрок — это стандартный предмет, купленный у NPC. Качество тоже так себе, даже запаса прочности осталась только половина.

— Неудивительно, — согласился я, вспоминая ту жуткую сцену. — С неё свисал игрок в тяжёлых доспехах. Нагрузка была о-го-го какая!

Тем не менее убийце хватило и того, что верёвка продержалась десять с чем-то секунд. За это время игрок растерял все хит-пойнты и рассыпался на осколки.

— Ну, от верёвки я многого не ждал. Перейдём к главному. — Я достал ещё один предмет.

В маленькой комнате чёрное блестящее копьё казалось ещё более грозным. Скорее всего, наше с Асуной оружие намного обгоняло его по уровню, но сейчас речь шла о другом. Перед нами появилось орудие самого настоящего убийства, безжалостно отобравшее жизнь игрока.

Я вручил его Эгилю очень осторожно, стараясь ничего не задеть.

В отличие от большинства других копий, это было целиком сделано из куска чёрного металла. В длину оно было метра полтора и состояло из тридцатисантиметровой рукояти, древка и блестящего острия сантиметров пятнадцати.

Необычнее всего было то, что древко почти целиком покрывала плотная щетина коротких загнутых назад шипов. Они наделяли копье уникальным свойством: мешали вытащить его из тела жертвы. Пожалуй, извлечь глубоко вонзившееся копьё мог только очень сильный игрок.

Причём показатель силы — это не только характеристика персонажа, которым управляет игрок, но и сила сигналов, которые покидают головной мозг и перехватываются нейрошлемом у начала спинного. В последние секунды латника по имени Кайнз охватил такой страх смерти, что он уже не мог посылать виртуальному телу внятные управляющие сигналы. Неудивительно, что он силился вытащить копьё обеими руками, но не смог даже сдвинуть его.

Я ещё сильнее убедился в том, что это убийство не спонтанное, а предумышленное. Ведь если подумать, смерть от пронзившего копья и постепенного урона крайне жестока: здесь убивает не искусность мечника, не мощь оружия, а собственный ужас умирающего.

Промелькнувшую мысль прервал голос Эгиля, закончившего оценивать предмет.

— Сделано игроком.

Мы с Асуной рефлекторно подались вперёд.

— Ты уверен?! — воскликнул я.

На всех вещах, созданных игроками при помощи кузнечного навыка, обязательно есть клеймо. А это копьё наверняка уникальное, сделанное по особому заказу. Вполне вероятно, его создатель вспомнит, кто заказал и приобрёл его.

— Кто его сделал? — напряжённо спросила Асуна, и Эгиль взглянул на системное окно.

— Гримлок. Пишется как Grimlock. Не знаю такого. Могу сказать, что он точно не из передовых кузнецов. Конечно, бывают игроки, которые прокачивают себе кузнечные навыки, чтобы ковать оружие самому, но…

Если кузнеца не знал даже торговец Эгиль, то мы с Асуной и подавно. В тесной комнате вновь воцарилась тишина. Но её почти сразу нарушил голос Асуны:

— Мы наверняка сможем его разыскать. Не думаю, что он постоянно держался одиночкой, но при этом достиг уровня, на котором можно создавать такое оружие. Уверена, если поспрашивать на средних уровнях, обязательно найдётся кто-то, кто был с этим Гримлоком в одной группе.

— Действительно, — согласился Эгиль и одновременно с Асуной взглянул на меня. — По-моему, второго такого дурня не сыскать.

— Ч-чего? Д-даже я иногда с вами в группах бываю.

— Только на боссах, — хладнокровно парировала Асуна.

Я не нашёлся с ответом и замолчал.

Асуна фыркнула и вновь перевела взгляд на копьё в руках Эгиля.

— Вот только, может, мы и найдём Гримлока, но мне, если честно, кажется, он не захочет с нами разговаривать.

Я тоже так считал.

Скорее всего, Кайнза убил не кузнец по имени Гримлок, а неизвестный «красный» игрок, заказавший у него копьё. Убить оружием собственного изготовления, на котором стоит твоё клеймо, всё равно что зарезать кого-то в реальном мире кухонным ножом, на котором написано твоё имя. Однако, с другой стороны, любой относительно умный и опытный ремесленник наверняка догадался бы, зачем кому-то понадобилось именно такое оружие.

Против монстров эффекты кровотечения, как правило, работают плохо, ведь мобами[5] управляют алгоритмы, они не ведают страха. Даже если вонзить оружие в монстра, он при первой же возможности выдернет его, после чего, конечно же, не станет любезно возвращать, а выбросит в какой-нибудь дальний уголок, где оно и пролежит до конца боя.

Следовательно, это копьё создавалось именно против людей. Все известные мне кузнецы отказались бы от такого заказа, едва услышав, что от них просят.

Но Гримлок согласился.

Вряд ли именно он стоял за убийством: слишком уж легко найти создателя по клейму. Однако либо не особо утруждал себя моралью, либо тайно состоял в гильдии «красных» игроков.

— Сдаётся мне, что он как минимум не захочет ничего рассказывать просто так. А если попросит денег… — пробормотал я.

Эгиль замотал головой, Асуна недобро покосилась на меня:

— Половина с тебя.

— Понял уже, сам на это подписался, — я пожал плечами и напоследок задал торговцу ещё один вопрос: — Не думаю, что поможет, но не скажешь ли, как это оружие называется?

Лысый великан в третий раз посмотрел на всплывающее окно.

— Э-э… написано Guilty Thorn. Наверное, это значит «Шип греха».

— Хм-м…

Я ещё раз посмотрел на загнутые шипы, покрывавшие древко копья. Конечно, я знал, что имена оружию присваивает система, притом случайным образом, так что название само по себе чьего-либо замысла не несёт.

И всё же.

— Шип греха… — шёпотом повторила Асуна, и даже в её устах от названия веяло каким-то холодом.

Глава 3

Первым делом мы с Асуной и примкнувшим к нам Эгилем переместились из Альгедо в Стартовый город, на самый нижний уровень Айнкрада. Здесь мы хотели свериться с Монументом жизни в Чёрножелезном дворце. Прежде чем искать кузнеца Гримлока, стоило проверить, жив ли он вообще.

Огромный Стартовый город казался не по-весеннему тоскливым, причём не только из-за погоды. На просторных улицах, окутанных вечерними сумерками, почти не было игроков, и мне даже казалось, что NPC-оркестр играет исключительно унылые минорные композиции.

Недавно до меня дошли слухи о том, что «Армия освобождения Айнкрада», одна из крупнейших гильдий игры, исполнявшая роль правительства нижних уровней, запретила игрокам выходить на улицу в ночное время. Теперь же мне показалось, что этот бред может оказаться правдой: нам встречались исключительно патрульные Армии, одетые в одинаковые полулаты из тёмно-серого металла.

Более того, каждый встреченный армеец мчался к нам с прытью полицейского, который заметил провинившегося школьника. Всякий раз у меня обрывалось сердце, но патрульные разбегались, едва заметив ледяной взгляд Асуны, возглавлявшей нас.

— Теперь понятно, отчего все в Альгедо перебрались, хоть там и дорого, — вырвалось у меня.

— Тем более, я слышал, Армия думает взимать с игроков дань, — поделился Эгиль ещё более жутким слухом.

— Что?! Налоги, что ли?! Быть того не может! Как они их собирать будут?

— Понятия не имею! Может, будут автоматически брать процент от добычи с монстров.

— Или забирать часть выручки твоего магазина.

Но даже ленивый разговор с Эгилем прекратился, стоило нам ступить на каменный пол Чёрножелезного Дворца.

Как можно догадаться по названию, здание состояло из одних только тускло блестящих железных плит и железных же колонн. Внутри было ещё холоднее, чем снаружи. Даже Асуна, всё ещё быстро шагавшая во главе отряда, начала потирать замёрзшие руки.

Внутри не было ни души, — быть может, сказывался поздний час.

Днём здесь никогда не стихают мучительные стенания игроков: не веря в кончину друзей и возлюбленных, они приходят сюда за доказательствами, видят бездушную горизонтальную черту поверх имени, не выдерживают и пускаются в рыдания. Скорее всего, завтра и Ёруко, наша свидетельница по делу, придёт сюда убедиться, что копьё действительно убило Кайнза. В не таком далёком прошлом то же самое делал и я. По сей день мне не удалось до конца побороть горькие воспоминания.

Мы быстро пересекали пустынный зал, наполненный светом синих огней.

Остановившись перед Монументом жизни, тянувшимся влево и вправо на многие десятки метров, я отыскал взглядом ту часть отсортированного по алфавиту списка, в которой имена начинались на «G».

Эгиль не стал задерживаться и пошёл вправо. Мы с Асуной затаив дыхание водили взглядом по именам и отыскали нужное практически одновременно.

Grimlock. Не перечёркнуто.

— Он жив.

— Жив, — подтвердил я.

Мы дружно выдохнули. Эгиль, проверявший раздел «К», вскоре вернулся и серьёзно произнёс:

— Кайнз действительно мёртв. Дата смерти: 18 часов 27 минут, двадцать второе сакуры, то есть апреля.

— И день, и время сходятся. Сегодня вечером сразу после ресторана, — прошептала Асуна, свесила голову и сомкнула веки с длинными ресницами.

Мы с Эгилем молча помолились за упокой. Теперь мы точно знали, что Кайнз — именно Kains, как, по словам Ёруко, пишется его имя, — мёртв.

Больше нас здесь ничего не держало. Мы быстро вышли из Чёрножелезного дворца и дружно выдохнули. Лишь сейчас я обратил внимание на звуки размеренного вальса — ночной музыки города. NPC позакрывали ставни магазинов, улицы освещали лишь редкие фонари. Разумеется, патрули Армии тоже исчезли.

Обратный путь мы проделали молча. Шедшая впереди нас Асуна обернулась и заговорила лишь после того, как мы вышли на площадь с вратами телепортации.

— Перенесём поиски Гримлока на завтра.

— Согласен.

Я кивнул, а Эгиль нахмурился.

— Только это… Я, знаете ли, в первую очередь торговец, а не боец.

— Знаем. Считай, что с должности ассистента тебя уволили.

Когда я похлопал Эгиля по спине, тот пробормотал «извините», но по лицу его было видно, как он рад.

На самом деле этот добродушный здоровяк отказался вовсе не потому, что считал подобные расследования унылыми и пустыми или что магазин был так важен для него. Ему не хотелось встречаться с игроком, который изготовил то зловещее копьё. Причём не страшно, а как раз наоборот: Эгиль знал, что может взорваться и выплеснуть на того всю ярость, которую обычно берёг для монстров.

— Удачи вам обоим, — бросил Эгиль напоследок и скрылся в портале.

Асуна собиралась навестить штаб гильдии, так что мы решили, что увидимся уже завтра.

— Встречаемся в девять утра на Пятьдесят седьмом уровне перед порталом. Не вздумай проспать, приходи вовремя, — проговорила Асуна с интонациями школьной учительницы или гиперответственной старшей сестры, которой у меня никогда не было.

— Понял, — согласился я с кислой улыбкой. — Ты тоже выспись хорошенько. Если хочешь, я могу опять посидеть рядом и посмотреть, как ты…

— Не хочу! — отрезала заместитель командира «Рыцарем крови», решительно развернулась и прыгнула в портал, оставив на мгновение красно-белый след.

Оставшись в одиночестве, я ещё какое-то время стоял перед синей рябью портала и прокручивал в голове события сегодняшнего дня. Утро сулило прекрасный день, однако мне пришлось присматривать за уснувшей Молнией. Вечером я вроде как пошёл с ней ужинать, но неожиданно оказался свидетелем убийства в безопасной зоне и превратился не то в ломающего голову над загадкой детектива, не то в его ассистента.

Хотя ни один день, прожитый в летающей крепости Айнкрад, нельзя назвать по-настоящему мирным, с шестого ноября 2022 года, дня начала смертельной игры, прошло уже больше года, и сегодня не только я, но и многие другие игроки — в основном из тех, кто живёт на средних уровнях или ещё выше, — сознательно старались забыть про реальность и вели «мирную жизнь» с вплетёнными в неё мечами, сражениями, игровой валютой и подземельями.

Однако сегодняшнее убийство вновь в некотором смысле выбило меня из колеи. Обернётся ли этот случай тем, что моя жизнь изменится навсегда?

В задумчивости я сделал несколько шагов, вошёл в синий портал и вслух выбрал мой нынешний дом — Линдас, главный город Сорок восьмого уровня. Как только я договорил, меня обволок яркий свет, а тело словно оторвалось от земли.

Почувствовав опору, я сделал шаг и увидел совсем иной пейзаж, даже мостовая под ногами изменила оттенок. Я прожил в Линдасе всего неделю, но уже успел полюбить паутину каналов, пролегавших по улицам, и работающие водяные мельницы. Впрочем, шёл одиннадцатый час, на город уже опустился покров ночи. До меня не доносился даже звон кузнечных молотов, постоянно раздававшийся в дневное время.

Покидая площадь, я раздумывал над тем, послушать ли Асуну и пойти прямиком в гостиницу или же отыскать NPC, ещё не успевшего закрыть свой трактир, и пропустить у него стаканчик. Как вдруг меня обступили шесть-семь игроков. Я чуть не выхватил висевший за спиной меч. За последние несколько часов казавшийся очевидным аргумент, что в безопасной зоне не страшна никакая толпа, несколько утратил свою неоспоримость.

Но когда пальцы моей правой руки уже дёрнулись, я всё-таки сдержался и не стал доставать клинок. Все оказались до боли знакомыми. Передо мной полукругом выстроились игроки «Альянса священного дракона» — общепризнанно крупнейшей среди всех гильдий Проходчиков. Я отыскал взглядом того, кто больше всего походил на главного.

— Добрый вечер, Шмитт, — улыбнулся я, перехватывая инициативу.

Высокий копейщик со спортивной короткой стрижкой на секунду растерялся, но затем наморщил лоб и скороговоркой ответил:

— Мы ждали тебя, Кирито. У нас к тебе пара вопросов.

— О как! Хочешь узнать, когда у меня день рождения и какая группа крови? Что-то не похоже, — попытался отшутиться я.

Но Шмитт по-прежнему хмурился.

Будучи бойцом передовой, я не то чтобы враждую с Альянсом, но немного не лажу. Пожалуй, у меня даже с «Рыцарями крови» отношения получше.

Так сложилось потому, что если «Рыцари крови» ставят перед собой цель «пройти игру как можно скорее», то «Альянс священного дракона», по моим ощущениям, стремится к славе сильнейшей гильдии. Как правило, они вступают в группы исключительно с согильдийцами и крайне неохотно делятся информацией о выгодных местах охоты. К тому же в боях против боссов они с доходящим до алчности упорством пытаются урвать последний удар, увеличивающий шанс получить награду.

Впрочем, если зайти с другой стороны, именно они в каком-то смысле получают от SAO как от игры больше всего удовольствия, так что в лицо я им никогда не жаловался, зато резко отверг пару-тройку предложений примкнуть к их рядам. Именно поэтому я и говорю, что не особенно с ними дружу.

Я стоял спиной к каменной ограде площади врат телепортации, а семёрка выстроилась полукругом на точно выверенном расстоянии друг от друга. С одной стороны, я не мог пожаловаться, что они выставили непроходимый кордон, а с другой — воспитанность мешала мне протиснуться между ними, ведь я непременно задел бы кого-нибудь. Можно сказать, они выставили «кордон понарошку».

Сдержав подступивший вздох, я спросил у Шмитта уже серьёзно:

— Какие у тебя вопросы? Если смогу — отвечу.

— По сегодняшнему скандалу с убийством внутри зоны на Пятьдесят седьмом уровне, — ожидаемо ответил он.

Я кивнул, прислонился к каменной ограде, сложил руки на груди и взглядом поторопил его.

— Правду ли говорят, что это была не дуэль? — спросил Шмитт мрачно.

Я немного подумал и пожал плечами.

— По крайней мере, окна с именем победителя никто не увидел. Не буду отрицать, что мы все могли по какой-то причине его проморгать, но…

Шмитт стиснул зубы и ничего не сказал. От едва заметного движения его броня у основания шеи слегка лязгнула.

Как и все члены Альянса, он носил латы серебристого цвета с синими прожилками в цветах гильдии. С наконечника двухметрового копья, торчащего из-за спины, тоже ожидаемо свисал треугольный вымпел гильдии.

Немного помолчав, Шмитт глухо спросил:

— Я слышал, убитого игрока звали Кайнз. Это правда?

— Так сообщила его подруга, на глазах которой всё и произошло. Мы только что ходили уточнять в Чёрножелезный дворец. Дата и причина смерти совпали.

— Ты был знаком с ним? — спросил я, заметив, что Шмитт странно дёрнулся.

— Не твоё дело.

— Эй-эй-эй, ты что, решил допрос мне устро… — начал было я, но тут он рявкнул:

— А ты у нас кто, полицейский?! Похоже, вы с сублидером РыКов уже успели кое-что разнюхать, но кто дал тебе право зажимать информацию?!

Громкий возглас, наверняка разнёсшийся за пределы площади, заставил согильдийцев недоумённо переглянуться. Похоже, Шмитт ничего не рассказал им и привёл с собой, просто чтобы создать толпу.

Стало быть, гильдия «Альянс священного дракона» не имела к делу никакого отношения, один только Шмитт. Стоило только подумать об этом, как перед глазами возникла рука в бронированной рукавице.

— Я знаю, что ты забрал с места преступления оружие убийцы. Отдавай, ты уже наверняка успел его изучить.

— Та-ак.

А вот это уже однозначное нарушение этикета. По правилам SAO, если выронить, передать или забыть в теле монстра оружие, которое не обозначено в меню как экипированное, ровно через пять минут потеряешь на него все права. И по системным, и по неписаным законам эта вещь становится собственностью того, кто возьмёт её следующим. Когда чёрное копьё забрало жизнь, оно уже значилось как бесхозное, так что теперь с точки зрения системы им владел я.

Требование отдать свою экипировку было совсем уж наглым. Но с другой стороны, сейчас копьё в первую очередь играло роль важнейшего вещдока и уже во вторую — оружия. Я и сам отчасти полагал, что коли я не стражник и не полицейский, то и нечего его присваивать. Так что пришлось нарочито вздохнуть, чтобы все заметили, как мне не хочется расставаться с копьём, и взмахом руки открыть инвентарь.

Сжав материализовавшееся копьё правой рукой, я решил напоследок порисоваться и вонзил его в брусчатку между собой и Шмиттом. Копьё с лязгом испустило яркие искры. Шмитт опасливо отступил на полшага и окинул взглядом торчащее из камня оружие.

Я последовал его примеру и отметил для себя, что копьё и в самом деле кажется зловещим. Хотя чего ещё ожидать от инструмента, созданного исключительно для убийства игроков! Отведя взгляд от видного одному мне таймера, отсчитывающего секунды до потери прав на вещь, я обратился к копейщику самым низким голосом, на который только был способен:

— Чтобы сэкономить тебе поход к оценщику: копьё называется «Шип греха», создатель его — Гримлок.

На этот раз за словами последовала бурная реакция.

Шмитт вытаращил глаза, приоткрыл рот и сдавленно захрипел.

Я уже не сомневался, что этот спортсмен имел отношение к Гримлоку и, скорее всего, к Кайнзу. Они явно как-то связаны друг с другом.

Если события прошлого и послужили мотивом для убийства Кайнза, значит, я напрасно боялся того, что убийство в безопасной зоне — дело рук неизвестного красного» игрока, покушающегося на всех без разбора. Мне очень хотелось узнать, что именно таит прошлое Кайнза, но я понимал, что Шмитт едва ли ответит на прямой вопрос.

Пока я раздумывал над тем, как поступить, облачённая в броню рука вытянулась и вытащила копьё из земли.

Шмитт резко открыл свой инвентарь, зашвырнул туда копьё, словно желая поскорее от него избавиться, и развернулся.

Напоследок он обернулся из-за своего копья на спине и, направив его в мою сторону, изрёк совершеннейшую банальность:

— Не суй нос не в своё дело. Уходим!

Вскоре члены «Альянса священного дракона» исчезли в портале.

Так-так-так…

Глава 4

— Из АСД? — Асуна чуть нахмурилась, едва я закончил докладывать.

Название гильдии «Альянс священного дракона» часто сокращают до АСД. Эта аббревиатура наводила такой ужас, что хотелось немедленно заткнуться и отойти подальше, но над заместителем командира «Рыцарей крови» это название не имело никакой силы.

Прошла ночь, наступило двадцать третье число месяца сакуры. Погодные параметры оставляли желать лучшего: морось не прекращалась с самого утра. Небесами уровней Айнкрада служили основания следующих этажей, так что по логике вещей никаких дождей внутри крепости быть не должно, но, раз уж на то пошло, солнечные лучи в ясные дни тоже брались из ниоткуда.

Ровно в девять мы с Асуной встретились у портала Пятьдесят седьмого уровня, где вчера всё и случилось. Первым делом мы зашли в стоявшее неподалёку кафе под открытым небом, чтобы за завтраком обобщить всё, что нам известно. Разумеется, главной темой разговора стала вчерашняя ночная встреча со Шмиттом из АСД, который подкараулил меня, выудил информацию и забрал орудие убийства.

— A-а, вспомнила. Здоровяк-копейщик, да?

— Он самый. Выглядит как звезда школьной секции конных боёв на копьях.

— Таких секций не бывает, — остудила Асуна мой не вовремя проснувшийся юморок и задумалась, держа в руках чашку кофе с молоком. — Мы ведь не подозреваем его?

— Не стоит отвергать этого предположения, но, вообще говоря, нет. Он бы не стал оставлять оружие на месте преступления, чтобы потом лично конфисковать его и навлечь подозрения. Я думаю, убийца хотел что-то сказать, когда оставил копьё.

— Понятно. Да, ты прав. Если рассматривать столь изощрённый метод не как обычное убийство, а именно как публичную казнь, всё становится на свои места и «Шип греха» в качестве оружия тоже, — мрачно проговорила Асуна.

Я согласно кивнул в ответ.

Не заурядное плееркиллерство, а целенаправленная казнь Кайнза — игрока, в прошлом которого, вероятно, произошло нечто, коснувшееся Гримлока и Шмитта.

— Короче говоря, — проговорил я тихо, — мотив преступления — месть, вернее, приговор. Преступник пытается обставить всё так, словно Кайнз в прошлом совершил некое преступление, за которое теперь наказан смертью.

— В этом случае Шмитт, получается, не преступник, а возможная жертва. Видимо, он сделал что-то на пару с Кайнзом, а теперь, когда того убили, не на шутку встревожился.

— Сдаётся мне, если мы поймём, что они натворили, личность мстителя вскроется сама собой. Но, возможно, преступник просто пытается пустить пыль в глаза. Нельзя быть предвзятыми.

— Точно. Особенно когда будем говорить с Ёруко.

Мы с Асуной кивнули друг другу, а затем я посмотрел на индикатор времени. Мы уже договорились, что ровно в десять ещё раз попытаемся узнать подробности у Ёруко, которая остановилась в гостинице неподалёку.

Я без особого энтузиазма доел простой завтрак из овощного супа и ржаного хлеба, но времени оставалось предостаточно, так что мой ленивый взгляд остановился на заместителе командира РыКов, уважаемой госпоже Молнии, сидевшей напротив.

Вместо привычной белой с красными узорами рыцарской формы она надела штатское: серо-розовую полосатую рубашку, чёрный кожаный жилет, чёрную же мини-юбку с оборками и серые колготки.

Образ завершали розовые лакированные туфли и такого же цвета берет. Именно поэтому мне показалось, что она слишком тщательно продумала свой сегодняшний наряд. Но мало ли, вдруг все девушки этого мира одеваются как она! Мне, к сожалению, не хватало познаний в модных вещичках, чтобы судить её наряд. Да что там, даже пристальный взгляд не помог оценить, во сколько колов обошлись эти шмотки.

«Казалось бы, расследование убийства не повод наряжаться», — лениво раздумывал я, как вдруг Асуна взглянула на меня и тут же отвернулась.

— Чего пялишься?

— А… Нет, я…

Естественно, я не стал спрашивать, сколько стоит её одежда, но и что-то в духе «какой милый наряд, тебе идёт» неизбежно обернулось бы либо вспышкой гнева, либо взрывом хохота.

— Э-э-э… — я тут же попытался исправить оплошность, — эта твоя густая штука вкусная?

В ответ Асуна опустила взгляд на загадочный крем-суп, который до сих пор помешивала ложкой. Ещё раз непонимающе посмотрев на меня, она медленно выдохнула и пробормотала в ответ:

— Невкусная, — затем отодвинула тарелку в сторону, слегка прокашлялась и снова вернулась к теме: — Я вчера ещё немного подумала на тему кровотечения из-за чёрного копья.

— И? — нетерпеливо спросил я, кажется впервые заметив, что сегодня она без рапиры.

— Игрока ведь можно пронзить, например, где-нибудь вне зоны? Ты не знаешь, будет ли продолжаться кровотечение, если игрок войдёт в зону, не вытащив оружие?

— Нет… — ответил я на автомате.

Я не то что не сталкивался с такими ситуациями, а даже не думал о них никогда.

— Нет, не знаю. Но ведь постоянный урон от ядов и ожогов прекращается, как только входишь в безопасную зону. Разве с кровотечением не то же самое?

— А застрявшее в игроке оружие? Само вывалится?

— Всё равно как-то мерзко. Ладно, время ещё есть, давай проведём эксперимент.

— Э-эксперимент?! — удивилась Асуна.

— Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, — ответил я для таинственности поговоркой, открыл карту города и выяснил, как пройти к ближайшим воротам.

Прямо за границами Мартена, главного города Пятьдесят седьмого уровня, начинались луга с растущими тут и там узловатыми вековыми деревьями.

Уже стёрлись воспоминания о том, как несколько недель назад здесь проходила линия фронта, а я исходил эту дорогу вдоль и поперёк. Возможно, сказывалось то, что наступила весна и на лугу всё зеленело и цвело, но, что важнее, все подобные зоны, раскинувшиеся за пределами главных городов уже освоенных уровней, нисколько не интересовали проходчиков.

Стоило нам пробраться сквозь завесу надоевшей мороси и миновать городские ворота, как перед глазами появилось предупреждение: «OUTER FIELD»[6]. Естественно, монстры не набросились на нас с первой же секунды, но я всё же напрягся.

Асуна вновь повесила на пояс привычную рапиру, раздражённо смахнула с чёлки капельки дождя и недоумённо спросила:

— И какой эксперимент ты задумал?

— Вот какой.

Я ощупал пояс и вытащил из него один из трёх дротиков, которые всегда держал наготове.

Всё оружие Айнкрада делится на четыре категории: рубящее, колющее, дробящее и пронзающее — именно последнее вызывает пресловутое кровотечение. Одноручный меч, которым я пользуюсь в качестве основного оружия, — рубящий, рапира Асуны колющая, булавы и молоты относятся к дробящим, а убившее Кайнза копьё считается пронзающим, равно как и то, что носил Шмитт.

А вот у немногочисленного метательного оружия всё довольно неоднозначно. Хотя всё оно работает по одному и тому же принципу, бумеранги и чакрамы[7] рубящие, метательные ножи колющие, а мои дротики пронзающие. Пускай дротик в моей руке и казался тридцатисантиметровой иглой-переростком, он считался самым настоящим пронзающим оружием и тоже продолжал наносить небольшой урон после попадания.

Хоть я и вызвался провести опыт на собственной шкуре, портить ещё и экипировку не хотелось. Я снял перчатку с левой руки, повернул раскрытую ладонь тыльной стороной, поднял дротик правой рукой и замахнулся.

— С-стой, погоди! — воскликнула Асуна и достала из инвентаря дорогущий кристалл лечения.

— Перебарщиваешь, — невольно ухмыльнулся я. — Проткнуть дротиком руку — значит потерять один-два процента хит-пойнтов, не более.

— Придурок! Мало ли что может случиться снаружи безопасной зоны?! Немедленно принимай приглашение, чтобы я видела твою шкалу! — резко приказала она так, будто я её неразумный младший братишка.

После чего сразу же залезла в меню и метнула в меня приглашение в группу. Я втянул голову в плечи и немедленно принял его. Под шкалой здоровья в верхнем левом углу появилась чуть уменьшенная копия шкалы Асуны.

Если так подумать, я впервые оказался с ней в одной группе. Конечно, будучи проходчиками, мы не раз виделись на передовой, но, поскольку она заместитель командира сильнейшей гильдии, а я неприметный игрок-одиночка, толком мы с ней не общались.

Никогда не думал, что она так легко вступит в группу со мной, да ещё в такую группу, где мы вдвоём. Даже не верится, что когда-то мы с ней подрались на дуэли, разойдясь во мнениях относительно прохождения босса.

Я невольно засмотрелся на то, как Асуна ждёт меня с обеспокоенным видом, сжимая правой рукой розовый кристалл.

— Что такое?

— Ничего. Просто я не думал, что ты так обо мне волнуешься.

Но едва я договорил, как бледное лицо Асуны стало одним цветом с кристаллом. Сделав большие глаза, она вновь обрушилась на меня словесным градом:

— Т-ты не так понял! То есть так, но… Ох, давай уже скорее!

Я вздрогнул от неожиданности, затем перехватил дротик.

— Х-хорошо. Готов, — объявил я, глубоко вдохнул…

И совершил правой рукой «Одиночный бросок» — метательный навык начального уровня.

Зажатый меж двух пальцев дротик полетел точно к вытянутой левой руке, испустив слабый световой эффект, а в следующее мгновение со звоном пронзил ладонь.

Сначала я ощутил удар, затем ладонь неприятно онемела, после чего возникла слабая боль. Шкала здоровья сократилась сильнее, чем я думал, и потеряла порядка трех процентов. Лишь после этого я вспомнил, что недавно сменил дротики на редкие трофейные.

Я смотрел на воткнутое железо, пересиливая неприятные ощущения. Спустя пять секунд вновь сверкнул алый спецэффект, а хит-пойнты сократились где-то на полпроцента. Именно подобный урон после пронзания и отобрал жизнь Кайнза.

— Скорее возвращайся в зону! — подтолкнул меня напряжённый голос Асуны.

Я кивнул и направился к воротам, следя одновременно и за шкалой здоровья, и за дротиком.

Едва влажная трава осталась позади и я ступил на твёрдую мостовую, перед глазами всплыла надпись: «INNER AREA»[8].

Шкала хит-пойнтов перестала уменьшаться. Красный спецэффект исправно вспыхивал каждые пять секунд, но здоровье не уменьшалось ни на йоту. Значит, никакой урон в пределах зоны всё-таки невозможен.

— Он… прекратился, — прошептала Асуна.

Я согласно кивнул.

— Видимо, оружие остаётся торчать, но постоянного урона не наносит.

— А ощущения?

— Остались. Видимо, это сделано специально, чтобы никакие придурки не разгуливали по безопасной зоне с торчащим оружием.

— Прямо как ты сейчас, — отозвалась она холодным голосом.

Я вжал голову в плечи, взялся за дротик и резко выдернул его. Неприятные импульсы вновь пробежали по нервам, я невольно поморщился. Шрама на левой ладони не осталось, но ощущение холодного металла не исчезало.

— Урон всё-таки прекратился, — пробормотал я и подул на ладонь. — Но почему тогда умер Кайнз? Особенность того копья? Какой-то неизвестный навык? А-а?!

Асуна ни с того ни с сего обхватила обеими руками мою левую ладонь, поднесла к груди и крепко сжала.

— Ты… ч-что…

Через несколько секунд она отпустила мою руку и, взглянув искоса, проговорила:

— Теперь-то ощущения от урона пропали?

— Д-да. Спасибо, что ли.

От неожиданности у меня сердце чуть не выпрыгнуло из груди.

Точно, именно от неожиданности.

Ровно в десять из гостиницы вышла Ёруко и поклонилась нам с Асуной. Выглядела она неважно, — видимо, плохо спала в эту ночь.

Я поклонился в ответ и начал с извинений:

— Прости, что беспокоим тебя сразу после смерти друга.

— Ничего, — покачала она головой. — Я не против. Я тоже хочу, чтобы убийцу нашли как можно скорее.

Девушка была чуть старше меня, с волосами иссиня-чёрного цвета.

— Ух ты, ничего себе! — вдруг воскликнула она, глядя на Асуну. — Это всё одежда на заказ от Ашрей? Впервые вижу, чтобы кто-то полностью одевался у неё.

«Опять незнакомое имя», — подумал я и уточнил:

— У кого?

— Разве вы не знаете?! — Ёруко посмотрела на меня как на отсталого, затем пояснила: — Ашрей — лучшая портниха, первая во всём Айнкраде набравшая тысячу очков навыка шитья! Её почти невозможно уговорить взять заказ, если только не обеспечишь редчайшей материей высшего качества.

— Ого-о! — искренне восхитился я.

Даже я набрал тысячу очков во владении одноручным мечом отнюдь не так давно, хотя сражался как заведённый.

Я невольно окинул Асуну взглядом с головы до пят. Та явно занервничала.

— Т-ты всё не так понял! — воскликнула она и рванула в сторону ресторана.

Что именно я «не так понял», я так и не понял.

Ёруко шла с загадочным видом и понимающе на меня поглядывала, а я продолжал недоумённо покачивать головой. Ресторан был пуст: в такой ранний час его никто не посещает.

Сев за самый дальний стол, я оценил расстояние до двери и пришёл к выводу, что снаружи нас смогут услышать лишь в том случае, если мы будем кричать во всё горло. Когда-то мне казалось, что секретничать лучше за запертыми дверями комнаты в гостинице, но недавно я понял, что игрокам с развитым навыком слуха подслушивать такие разговоры ещё легче.

Ёруко сказала, что тоже успела позавтракать, поэтому все мы заказали просто чай. Подали его быстро, и мы вернулись к разговору.

— Сначала доложу о том, что мы проверили Монумент жизни в Чёрножелезном дворце. Кайнз действительно погиб вчера вечером, — сказал я.

Ёруко коротко вздохнула, закрыла глаза и кивнула.

— Пон-нятно. Спасибо, что проделали такой долгий путь.

Асуна помотала головой.

— Не стоит. Тем более мы хотели проверить ещё одно имя, — сказала она, после чего задала первый важный вопрос: — Скажи, Ёруко, тебе известны имена Гримлок… и Шмитт? Одно вроде бы принадлежит игроку-кузнецу, второе — копейщику.

Ёруко, сидевшая с низко опущенной головой, вздрогнула и медленно кивнула.

— Да… Известны. Мы все вместе с Кайнзом когда-то состояли в одной гильдии, — ответила она еле слышно.

Мы с Асуной быстро переглянулись. Всё-таки мы не ошиблись. А значит, придётся проверить гипотезу о том, что причиной убийства стало что-то, что произошло в их гильдии.

— Ёруко, — проговорил я, — боюсь, мой вопрос будет не из приятных, но я хочу, чтобы ты помогла расследованию и ответила честно. Мы полагаем, что это убийство — либо месть, либо приговор. Возможно ли, что убийца затаил злобу на Кайнза из-за какого-либо происшествия в вашей гильдии, а теперь отомстил? Да, мы уже спрашивали об этом вчера, но я хочу, чтобы ты подумала ещё раз. Может, есть какие-нибудь догадки или предположения?

На этот раз Ёруко долго молчала, не поднимая головы, затем дрожащими руками взяла чашку с чаем, сделала маленький глоток и наконец кивнула.

— Да, есть. Простите, вчера я не смогла рассказать. Мне очень хотелось забыть и больше никогда не вспоминать тот случай. Хотелось верить, что Кайнз здесь ни при чём, но… Теперь расскажу. Что погубило нашу гильдию.

Наша гильдия называлась «Золотое яблоко», в неё и ходило всего восемь человек. Мы не стремились ни проходить игру, ни добиваться чего-то ещё — просто охотились на монстров, чтобы зарабатывать на еду и ночлег.

Но всё изменилось полгода назад, в начале прошлой осени.

Мы вошли в ничем не примечательное подземелье на одном из средних уровней и нашли в нём невиданного монстра. Он напоминал небольшую чёрную ящерицу и так быстро бегал, что мы с трудом успевали отслеживать его. Сразу стало ясно, что монстр редкий, мы бросились за ним, забыв обо всём на свете. По невероятной случайности кому-то удалось попасть брошенным кинжалом и убить его.

За победу мы получили всего один неприметный перстень, но стоило его опознать, как все изумились: он давал аж двадцать очков ловкости. По-моему, сейчас такие украшения не попадаются даже на передовой.

Что было дальше, вы и сами можете представить.

Одни выступали за то, чтобы использовать перстень во благо гильдии, другие предлагали продать его и разделить между всеми выручку. После споров, которые една не перешли в потасовку, мы решили проголосовать. Пятеро из восьми поддержали продажу. Мы не могли доверить такую вещь торговцам со средних уровней, поэтому лидер гильдии отправился в крупный город на передовой, чтобы передать перстень аукционеру.

Поскольку изучение рыночных цен и поиск надёжного посредника — дело небыстрое, путешествие планировалось с ночёвкой. Я затаив дыхание ждала окончания аукциона и возвращения лидера. Даже восьмая часть выручки обещала оказаться огромной суммой, так что я листала каталоги и думала, что куплю и оружие из лучшего магазина, и одежду от известного портного… Я и подумать не могла, что всё так обернётся.

Наш лидер так и не вернулся.

Мы собрались следующим вечером точно в оговоренное время, прождали целый час, но не получили ни единой весточки. Функция определения положения не работала, наши сообщения оставались без ответа.

Никто не верил, что он мог сбежать с добычей. У меня появилось нехорошее предчувствие, и я вместе с несколькими согильдийцами отправилась в Чёрножелезный дворец проверить Монумент жизни.

Где увидела…

Ёруко поджала губы и несколько раз покачала головой.

Мы с Асуной не знали, что сказать.

К счастью — если это слово тут вообще уместно, — Ёруко вскоре вытерла глаза и подняла голову. Голос её заметно дрожал, хотя говорила она уверенно.

— Время смерти лидера — два часа той самой ночи, в которую он с кольцом отправился на верхние уровни. Причина — кровотечение от пронзания.

— Никому бы в голову не пришло вынести столь редкую вещь за пределы безопасной зоны. Значит, убийство во сне? — пробормотал я.

— Полгода назад мало кто знал об этом способе, — Асуна кивнула. — Немало людей в те времена ночевали в людных местах, чтобы экономить на гостиницах.

— К тому же вблизи линии фронта комнаты стоят дорого. И всё же не верится, что это случайность. На лидера охотился кто-то, знавший про перстень. Другими словами…

Ёруко закрыла глаза и кивнула.

— Мы все тоже подумали, что это кто-то из оставшейся семёрки «Золотого яблока», но… Мы не могли вернуться во времени и посмотреть, кто где находился. Согильдийцы перестали доверять друг другу, и уже очень скоро гильдия распалась.

Над столом вновь повисла тяжёлая, мучительная тишина.

«Неприятная история. Очень неприятная. И в то же время правдоподобная. Более чем», — подумал я.

На самом деле не так уж и редко случается такое, что дружная гильдия распадается из-за случайно попавшей к ней редкой вещички. Об этом мало говорят, но лишь потому, что все участники стремятся стереть такие события из памяти. Тем не менее я должен был спросить Ёруко ещё кое о чём.

— Скажи, пожалуйста, — я старался говорить сухо и твёрдо, — кто те трое, что не поддержали продажу перстня и делёжку выручки?

Ёруко несколько секунд молчала, потом подняла голову и ответила:

— Кайнз, Шмитт и я.

Я совсем не ожидал такого ответа. Но Ёруко продолжала, уже с лёгкой самоиронией:

— Но мы выступили против по разным причинам. Кайнз и Шмитт хотели использовать перстень сами, чтобы лучше сражаться в ближнем бою, а я… Я тогда как раз начала встречаться с Кайнзом и поставила на первое место заботу о нём, а не благополучие гильдии. Какая же я была дура.

Ёруко замолчала и уткнулась взглядом в стол, тогда Асуна спросила:

— Ёруко, скажи, вы с Кайнзом продолжали встречаться и после распада гильдии?

— Наши отношения развалились сами по себе, независимо от гильдии, — Ёруко слегка покачала головой, не поднимая глаз. — Мы порой встречались и обменивались свежими новостями, но… Я не могла долго находиться возле него, поскольку обязательно вспоминала случай с перстнем. Вот и вчера мы собирались ограничиться ужином, только…

— Понятно. Но случившееся всё равно сильно потрясло вас. Прости, что задаём такие неприятные вопросы.

— Нет, ничего страшного, — Ёруко вновь покачала головой. — Так вот… Что касается Гримлока.

Имя кузнеца прозвучало так неожиданно, что я машинально выпрямил спину.

— Он был заместителем и одновременно мужем лидера «Золотого яблока». Разумеется, внутри игры.

— Э-э… То есть вас возглавляла женщина?

— Да. Она сражалась одноручным мечом и была очень сильной. По меркам средних уровней, разумеется. Очень красивой и умной. Я так ею восхищалась! Поэтому мне до сих пор не верится, что её убили так гнусно, прямо во сне.

— Стало быть, Гримлока это потрясло не меньше вашего. Она ведь была его женой, — пробормотала Асуна.

— Да, — ответила Ёруко, вздрогнув. — Раньше он был добрым кузнецом, с лица которого никогда не сходила улыбка, но сразу после того случая будто с цепи сорвался. Он ни с кем не разговаривал после распада гильдии, и я даже не знаю, где он сейчас.

— Ясно. Прости, что опять задаю неприятный вопрос, но скажи напоследок вот ещё что. Как думаешь, может ли убийцей Кайнза оказаться Гримлок? По правде говоря, мы оценили чёрное копьё, торчавшее из груди Кайнза, и узнали, что его сделал именно Гримлок.

По сути, я спросил ещё и о том, мог ли Кайнз оказаться преступником в «деле о перстне» полгода назад.

Долгое время Ёруко не решалась ответить, но затем еле заметно кивнула.

— Да, думаю, что может. Но ни я, ни Кайнз не убивали нашего лидера и не крали перстень. Мне нечем доказать, что я невиновна, но… Если вчерашний убийца — Гримлок, возможно, он собирается убить всех, кто был против продажи перстня. Другими словами, Кайнза, Шмитта и меня.

Мы с Асуной проводили Ёруко обратно до гостиницы, дали продуктов на несколько дней и попросили ни в коем случае не выходить из номера. А чтобы ей было не так печально сидеть взаперти, мы переселили её в отличный люкс, состоявший из трёх комнат, который оплатили на неделю вперёд. Правда, сидеть тут вечно она не сможет: в Айнкраде нет других игр, кроме SAO. Поэтому мы обещали раскрыть дело в кратчайшие сроки и покинули гостиницу.

— На самом деле мне было бы спокойнее, если бы она поселилась в штабе РыКов, — сказала вдруг Асуна.

Я вспомнил величественную штаб-квартиру «Рыцарей крови», недавно возведённую в Гранзаме, «железной столице» Пятьдесят пятого уровня.

— Это да, — кивнул я в ответ. — Но ведь не потащим же мы её туда против воли.

Чтобы штаб РыКов взял Ёруко под опеку, нам пришлось бы обо всём им рассказать. Другими словами, трагедия полугодовой давности, закончившаяся распадом «Золотого яблока», стала бы достоянием общественности. Скорее всего, Ёруко отказалась бы потому, что не хотела порочить честь Кайнза.

Мы вернулись на портальную площадь одновременно с тем, как городской колокол пробил одиннадцать.

Дождь наконец-то прекратился, зато на смену ему пришёл плотный туман. Мой взгляд выхватил в нём чёрные и пепельно-розовые оттенки наряда Асуны.

— Ладно, теперь мы… — начал было я, но замолчал.

— Что? — недоумённо спросила Асуна.

Я прекрасно понимал, что сильно запоздал, но решил, что хотя бы пару слов сказать всё-таки надо.

— Кхм, — картинно прокашлялся я, — ну, это самое, тебе оч… очень идёт.

Ура, выговорил. Теперь я первосортный джентльмен!

Рано я обрадовался! Асуна замерла на секунду, потом ткнула меня пальцем в грудь и прорычала:

— Чтоб ты знал: такое говорят при встрече! Я пошла переодеваться!

Она быстро отвернулась, но я заметил, как вспыхнуло её лицо. Наверняка от ярости. Не понимаю я её. Да вообще не понимаю девушек.

В пустом доме неподалёку Асуна переоделась в привычную униформу. Выходя, она смахнула длинные волосы за спину и спросила:

— Ну? Что теперь?

— А, т-так вот. Полагаю, у нас три варианта. Первый: пойти на средние уровни, всеми правдами и неправдами выведать про Гримлока и отыскать его. Второй: опросить бывших членов «Золотого яблока», чтобы они подтвердили показания Ёруко. Третий… тщательно изучить, как именно убили Кайнза.

— Хм-м, — Асуна сложила руки на груди и задумалась. — Вдвоём разузнать всё про Гримлока почти нереально. Если наша догадка верна и Гримлок действительно преступник, он наверняка скрывается как может. Что до второго варианта, то, поскольку все её бывшие согильдийцы — заинтересованные лица, мы не сможем ничего подтвердить.

— Что? В смысле?

— Другими словами, предположим, что мы услышим от них сведения, которые противоречат словам Ёруко-сан. Но мы не сможем понять, кто из них говорит правду, и лишь запутаемся. Нам нужны объективные суждения.

— Значит, третий вариант?

Мы мельком переглянулись и кивнули друг другу.

Прости, Ёруко, но мы с Асуной так рьяно ввязались в дело не чтобы докопаться до правды в деле об убийстве лидера «Золотого яблока», а чтобы выяснить, как именно Кайнза смогли убить в границах безопасной зоны.

Пока что в отношении вчерашнего происшествия нам удалось исключить лишь версию о том, что, получив урон от ранения снаружи зоны, игрок может умереть от кровотечения внутри неё. Мы должны основательно обсудить, какие ещё могут быть версии.

— Вот только не помешало бы позвать на помощь кого-нибудь поумнее, — пробормотал я.

— С другой стороны, ради блага Ёруко мы не можем делиться информацией с кем попало. А людей, которым однозначно можно доверять, но которые при этом разбираются в SAO лучше нас с тобой, днём с огнём не сы…

— О! — я вспомнил одного игрока и щёлкнул пальцами. — Есть такой. Давай его позовём.

— Кого?

Но стоило мне назвать его имя, как Асуна в ужасе отшатнулась.

Глава 5

К моему, надо признать, немалому удивлению, этот человек действительно объявился спустя полчаса после того, как Асуна отправила ему сообщение. Впрочем, вряд ли его приманила предложенная мной приписка о том, что я угощаю.

Стоило высокой фигуре беззвучно выплыть из портала на главной площади Альгедо, как все прохожие резко всполошились. По тёмно-красному плащу спадали длинные белые волосы, оружия не было ни за спиной, ни на поясе. Казалось, будто он самый настоящий маг, которых в SAO не существует. Завидев нас, Святой меч Хитклиф, известный как командир «Рыцарей крови» и сильнейший мечник Айнкрада, удивлённо вскинул бровь, а затем прошествовал в нашу сторону.

Асуна поклонилась так резко, что в воздухе просвистело.

— Приношу глубочайшие извинения за внезапный вызов, командир! — пустилась она в торопливые объяснения. — Этот иди… то есть этот человек не поддавался ни на какие уговоры.

— Да что уж там, я как раз собирался пойти пообедать, да и возможность поесть за счёт Чёрного Мечника по имени Кирито выпадает, пожалуй, нечасто. Ранним вечером начинается совещание с отделом экипировки, но до тех пор могу побыть с вами, — ответил Хитклиф ровным стальным тенором.

Я посмотрел ему в лицо и пожал плечами:

— Я ещё не успел поблагодарить тебя за то, что ты целых десять минут удерживал внимание местного босса. Но вначале расскажу одну любопытную вещь.

И я повёл лидеров сильнейшей гильдии мира в самую подозрительную, самую загадочную NPC-харчевню Альгедо, которую только знал. Не то чтобы мне так нравилась тамошняя еда — скорее, удивительная атмосфера.

Целых пять минут мы петляли, плутали, спускались и взбирались по узким переулкам. Наконец, Асуна увидела погружённое в полумрак заведение и сказала:

— Не забудь назад отвести. Одна я площадь уже не найду.

— Ходят слухи, что по этому городу скитаются толпы игроков, которые сбились с дороги и не взяли с собой кристаллы телепортации, — припугнул я её, улыбаясь.

— Если обратиться к NPC-прохожим, они за десять колов выведут на площадь, — непринуждённо заметил Хитклиф. — Но если и денег с собой нет…

Он развёл руками и уверенно шагнул в ресторан. Мы с растерянной Асуной пошли следом.

Мои надежды оправдались: наша компания была единственной в этом заведении. Сев за простой стол на четверых, я заказал у угрюмого хозяина три «собы[9] по-альгедовски» и втянул в себя ледяной воды из мутного стакана. Асуна разместилась справа от меня и чувствовала себя как не в своей тарелке.

— Такое чувство, — прошептала она, — что мы по какому-то грустному поводу собрались…

— У тебя просто воображение разыгралось. Давай лучше поскорее перейдём к делу, чтобы не задерживать уважаемого всегда занятого главу гильдии, — ответил я, поглядывая на ясное лицо севшего напротив Хитклифа.

Пока Асуна сжато объясняла суть вчерашнего происшествия, Святой меч практически не менялся в лице. Лишь когда Асуна дошла до смерти Кайнза, у него дёрнулась бровь.

— Поэтому мы решили обратиться к вашей мудрости, хотя нам очень не хотелось вас отвлекать, — закруглилась Асуна.

Хитклиф отпил холодной воды и хмыкнул.

— Что же, давайте для начала выслушаем, что об этом думает Кирито-кун. Что ты можешь сказать про метод убийства в безопасной зоне? — перевёл он на меня стрелки.

Я освободил руку, которой подпирал подбородок, и выставил на ней три пальца.

— Ну, в общем-то, у меня три версии. Первая — дуэль по всем правилам. Вторая — лазейка в системе, полагающаяся на комбинацию известных приёмов. Третья… некий неизвестный навык или предмет, способный отключить антикриминальную защиту.

— Третью версию можешь отметать, — сразу же отрезал Хитклиф, и я невольно уставился на его лицо.

— Вы весьма категоричны, командир, — высказалась Асуна, пару раз недоумённо моргнув.

— Подумайте сами: будь вы на месте разработчика игры, стали бы вносить в неё подобные навыки или оружие?

— Пожалуй, нет, — ответил я.

— А почему?

Я посмотрел в латунного цвета глаза, притягивавшие, словно магнит.

— Ну, так… Нечестно выйдет. Не особо хочется признавать, но большая часть правил SAO подчиняется принципу справедливости, — ответил я, ухмыльнувшись. — Разве что твой уникальный навык выбивается.

Хитклиф молча ответил мне точно такой же улыбкой.

У меня слегка ёкнуло сердце, но вида я не подал. Даже командир РыКов не мог знать о том, что именно на днях добавилось в мои ячейки навыков.

Асуна по очереди посмотрела на наши загадочные ухмылки, со вздохом покачала головой и вмешалась и разговор:

— Как бы там ни было, прямо сейчас любые разглагольствования на тему третьей версии — пустая трата времени, ведь мы не можем её проверить. Поэтому давайте сначала обсудим гипотезу номер один — убийство через дуэль.

— Будь по-твоему, — Хитклиф нахмурился и посмотрел за прилавок. — Что-то здесь долго еду несут.

— Здесь заправляет самый ленивый из всех известных мне NPC Айнкрада, — я картинно пожал плечами. — Это часть прелести заведения. Воды, кстати, можно пить сколько угодно.

Я взял стоявший на столе дешёвый кувшин, наполнил стакан командира и продолжил:

— Что тут говорить, если игрок умер внутри зоны, значит, виновата дуэль. Но я готов поклясться, что, когда умер Кайнз, окна с именем победителя не было. Разве такие дуэли бывают?

— Кстати! — подхватила Асуна, задумчиво наклонив голову. — Я никогда не задавалась этим вопросом, но ты знаешь правила, которые определяют положение дуэльного окна?

— Правила?

Действительно, я об этом не задумывался.

— Посередине между бойцами, — ответил Хитклиф, не колеблясь ни секунды. — Но если на момент окончания дуэли между ними больше десяти метров, появляются два окна — каждое рядом с одним из участников.

— Надо же, как ты хорошо правила знаешь. Выходит, окно не могло появиться более чем в пяти метрах от Кайнза, — я вспомнил ту душераздирающую сцену и покачал головой. — На улице в окрестностях места преступления окно не появлялось, и это совершенно точно, свидетелей была целая толпа. Ещё оно могло появиться внутри церкви, за спиной Кайнза, но это значит, что там же находился и убийца. Он не мог разминуться с Асуной, которая ворвалась в церковь, когда Кайнз был ещё жив.

— И если на то пошло, внутри церкви окна тоже не было, — добавила Асуна.

— Выходит, всё-таки не дуэль? — пробормотал я.

Мне показалось, что в зале, где мы сидели, как будто сгустился какой-то мрак.

— Ты точно привёл нас туда, куда хотел? — тихо спросила Асуна, осушила стакан и постучала по столу.

Я снова налил ей воду. Асуна поблагодарила меня и показала два пальца.

— Значит, осталась только вторая версия: лазейка в системе. Знаете, мне всё ещё не даёт покоя одна вещь.

— Какая?

— Урон после пронзания, — Асуна взяла зубочистку, которая на самом деле была в этом мире совершенно бесполезна, и как будто бы проткнула ею воздух. — Мне кажется, смысл копья был не только в том, чтобы разыграть прилюдную казнь. По-моему, убийство внутри зоны просто не могло обойтись без постоянного урона.

— Да, мне тоже так кажется, — я кивнул, но тут же покачал головой. — Но ведь мы только что ставили опыт. Даже если пронзить игрока за пределами зоны, урон прекратится, как только тот окажется внутри.

— Если он войдёт на своих двоих, то да, но что, если его… телепортируют кристаллом? Прекратится ли урон, если настроить кристалл на ту церквушку, а затем перенестись к ней из-за границ зоны?

— Прекратится, — вновь отрезал Хитклиф безо всякого промедления. — Неважно, войдёшь ты в зону сам, телепортируешься кристаллом или влетишь от борцовского броска. Другими словами, зона безопасности защищает всех без исключения игроков, вошедших в город.

— Погоди-ка, а «город» относится только к земле и зданиям? А воздух? — вдруг спросил я, увлечённый удивительной догадкой.

Верёвка. Может, пронзённого Кайнза выкинули из окна с петлёй на шее, чтобы он не касался ни земли, ни пола церкви? От такого вопроса даже Хитклиф немного растерялся. Впрочем, он быстро взял себя в руки.

— Нет. Строго говоря, «безопасная зона» похожа на вертикальный цилиндр, который начинается у городских границ и тянется вверх до самого небосвода, то есть до основания следующего уровня. Зона безопасности начинает защищать, как только все координаты игрока оказываются в её пределах. Это значит, что, даже если игрок настроит портал так, что появится в сотне метров над городом и пересечёт границу зоны во время падения, урона от удара о землю не будет. Правда, по нервам ударит очень и очень неприятно.

— Ого! — воскликнули мы с Асуной одновременно.

Нас поразило не устройство безопасной зоны, а энциклопедические знания Хитклифа, разбиравшегося даже в таких мелочах. «Неужели глава гильдии должен столько всего знать?» — подумал было я, но внезапно вспомнил одного небритого парня с катаной и понял, что нет.

Если верить Хитклифу, то даже урон после пронзания обязан был прекратиться, если Кайнз вошёл в безопасную зону. А значит, его здоровье срезало не копьё под названием «Guilty Thorn», а что-то другое. Нет ли ещё каких-нибудь лазеек? Я ещё раз хорошенько прикинул и проговорил вслух:

— Мы видели на Монументе жизни не только время, но и причину гибели Кайнза: «Атака пронзающего типа». Кроме того, когда Кайнз исчез, на месте преступления нашлось лишь то чёрное копьё.

— Да. Мне трудно представить, что здесь могли применить какое-то ещё оружие.

— А скажите мне, — я вспомнил душераздирающее ощущение от пропущенного критического удара монстра и продолжил: — Что происходит со шкалой здоровья после очень мощного критического удара?

Асуна покосилась в мою сторону, не понимая, что на меня нашло.

— Разумеется, она резко сокращается.

— Но как именно сокращается? Потерянная часть шкалы ведь не исчезает за мгновение, полоска плавно укорачивается с правого края. Другими словами, между получением удара и фактической потерей здоровья есть небольшая задержка.

Лишь теперь Асуна догадалась, что именно я хочу сказать. Лицо Хитклифа было совершенно непроницаемо.

Я обвёл их взглядом, взмахнул рукой и снова заговорил:

— Например, пусть кто-то за один удар копьём обнулил здоровье Кайнза за пределами безопасной зоны. Судя по экипировке, Кайнз был танком[10], наверняка и запас здоровья у него был внушительным. На то, чтобы шкала полностью истощилась, вполне могло уйти, пожалуй… даже пять секунд. Тем временем Кайнза телепортацией переместили в церковь и вывесили из окна.

— П-погоди секунду, — севшим голосом прервала Асуна. — Может, проходчиком Кайнз не был, но входил в число сильнейших игроков основной массы. Ни я, ни даже ты не смогли бы обнулить ему здоровье за один навык мечника!

— Ну, тут ты права, — я кивнул. — Даже критический урон от удара «Разящий меч» наверняка не срезал бы ему и половины шкалы. Но ведь в SAO тысячи игроков. Нельзя отрицать, что среди них могут быть очень высокоуровневые мечники, не относящиеся к проходчикам, а значит, совершенно нам с тобой неизвестные.

— Ты хочешь сказать, что либо Гримлок, либо нанятый им «красный», заколовший Кайнза копьём, настолько сильный воин, что способен за один удар прикончить одетого в латы танка?

Соглашаясь с аргументом Асуны, я пожал плечами и вопросительно взглянул на Хитклифа, точно от его слова зависела оценка на экзамене.

Тот, прищурившись, сверлил взглядом стол, но наконец кивнул.

— В теории это возможно. Действительно, если обнулить здоровье игрока за городом одним ударом, а затем переместить заранее открытым порталом, можно инсценировать убийство в безопасной зоне.

«О, неужели отгадал?» — успел подумать я, но Хитклиф снова заговорил.

— Однако, как тебе прекрасно известно, пронзающее оружие ценят в первую очередь за длину, во вторую — за бронебойность. По силе удара оно уступает дробящему и рубящему. И ладно бы тяжёлое рыцарское копьё, но ведь мы ко всему прочему говорим о коротком.

Слова ударили по больному.

Увидев, что я, точно ребёнок, надулся, Хитклиф едва заметно улыбнулся и продолжил:

— Чтобы за один удар убить далеко не самым качественным коротким копьём хорошего танка среднего уровня, нужен… на данный момент где-то сотый уровень.

— Сотый?! — вырвалось у Асуны.

Широко раскрытые карие глаза посмотрели сначала на Хитклифа, затем на меня.

— Т-такого игрока просто не может быть, — Молния замотала головой. — Ты ведь не забыл, как отчаянно мы с тобой прокачивались? Дойти до сотого уровня совершенно невозможно, даже если круглые сутки жить в самых передовых лабиринтах.

— Я тоже так считаю.

Поскольку возможность отвергли оба начальника РыКов, жалкий игрок-одиночка никаких существенных возражений представить бы не смог. К тому же по факту я и сам еле-еле перевалил за восьмидесятый уровень, хоть и считался одним из сильнейших игроков среди проходчиков.

— Н-но остаётся возможность того, что здесь замешана сила навыка, а не характеристик игрока, — всё-таки ответил я, не желая сдаваться. — Например, мог появиться тр… второй человек с уникальным навыком.

— Хе, — Хитклиф пожал плечами, обтянутыми тёмно-красным плащом. — Если такой игрок появится, я сразу же приглашу его в «Рыцари крови».

Он уставился на меня так, что я решил не развивать тему и расслабленно откинулся на спинку стула.

— М-м-м, а мне казалось, прокатит. Ещё, возможно…

«Смертельный удар нанесли с помощью полевого[11] босса», — хотел сказать я, но меня перебили.

— Ваш заказ, — послышался безразличный голос, в NPC-хозяин переставил три миски с прямоугольного подноса на стол. Лицо мешала разглядеть длинная чёлка, выбивавшаяся из-под замасленного поварского колпака.

Судя по ошарашенному взгляду, которым Асуна провожала хозяина заведения обратно за стойку, она привыкла к чистоплотным, вежливым и юрким NPC-официантам.

Я взял со стола дешёвые одноразовые палочки, с щелчком отделил их друг от друга и подвинул к себе одну из мисок. Асуна сделала то же самое и пробормотала:

— Что это за блюдо? Рамэн?[12]

— Н-нечто похожее, — ответил я, вытягивая из бледного супа вьющуюся лапшу.

Мы молча принялись за еду.

За занавесками на входной двери дул сухой ветер, где-то перед магазином каркали загадочные птицы.

Через несколько минут я отодвинул опустевшую миску к краю стола и посмотрел на командира РыКов.

— Ну что, командир, мысли появились?

Хитклиф выпил даже бульон, поставил миску на стол, уставился на некое подобие иероглифа на её дне и сказал: — Это не рамэн. Ни в коем случае.

— Угу, я согласен.

— Значит, я дам ответ, достойный вкуса этого псевдорамэна, — он поднял голову и звучно положил палочки на стол. — По известным в настоящее время сведением нельзя установить, что именно произошло. Однако кое-что сказать всё-таки можно: помните… абсолютно достоверной в этом деле можно назвать лишь первичную информацию, которую усвоили ваши собственные глаза и уши.

— Что? Как это понимать?..

— Я хочу сказать, — латунные глаза Хитклифа посмотрели сначала на меня, потом на Асуну, — что в Айнкраде вы видите и слышите исключительно цифровые данные, которые можно закодировать. Никакие зрительные или слуховые галлюцинации среди них затесаться не могут. И наоборот, в любой нецифровой информации всегда есть некая иллюзия или обман. Если хотите докопаться до сути дела, до сути убийства в безопасной зоне, вы должны верить лишь тем сведениям, которые получили своими глазами и ушами, то есть тем, которые попали в ваш мозг напрямую.

Поблагодарив меня напоследок за угощение, Хитклиф встал из-за стола.

Я погрузился в размышления о его загадочных слонах, затем тоже встал, коротко поблагодарил хозяина и прошёл через занавеску.

— Почему этот ресторан вообще существует? — услышал я шёпот Хитклифа, стоявшего передо мной.

Как только глава гильдии растворился в лабиринте переулков, я повернулся к Асуне.

— Ты… поняла, что он сказал?

— Угу, — Асуна кивнула.

«О-о. Молодчина, сублидер!» — подумалось мне.

— Я всё поняла. В общем, это был рамэн с соевым соусом по-токийски, но без соевого соуса. Поэтому вкус такой вялый.

— Что?

— Решено. Однажды я обязательно приготовлю соевый соус. Потому что иначе, сдаётся мне, никогда не смогу довольствоваться вкусом.

— Ясно. Тогда удачи, — подыграл я. — Только сейчас я не об этом!

— Что? А о чём?

— Я виноват, что накормил тебя сомнительной едой. Пожалуйста, прости и забудь. Я сейчас не о ней, а о дзен-буддийских речах Хитклифа. Ты их поняла?

— Да, — на этот раз Асуна кивнула увереннее. — Наверняка он имел в виду, чтобы мы не шли на поводу у того, что говорят другие. В данном случае речь о мотиве и об истории с редким перстнем гильдии «Золотое яблоко».

— Что-о? — невольно протянул я. — Мы что, не должны доверять Ёруко? Конечно, у нас нет никаких подтверждений её слов, но… Разве ты сама не говорила, что бессмысленно тратить время на подозрения, которые нельзя ничем подкрепить!

Асуна вдруг уставилась на меня, поморгала, затем отвела взгляд и закивала.

— Н-ну-у, это действительно так. Однако, как сказал командир, нам сейчас не хватает сведений, чтобы определить метод убийства. Раз уж на то пошло, давай обратимся к ещё одному игроку, который в этом замешан? Возможно, если мы застанем его врасплох, припомнив случай с кольцом, он где-нибудь да проговорится.

— Ты это о ком?

— Разумеется, о том типе, который забрал у тебя копьё.

Глава 6

Цифры в правом нижнем углу поля зрения показали ровно два часа дня.

Как правило, к этому времени игроки заканчивали обедать и находились в самом разгаре второй половины ежедневного прохождения лабиринта. Однако сегодня у нас вряд ли будет время покинуть город. Пока мы пересечём поле передового уровня и доберёмся до неисследованных зон подземелья, уже начнёт смеркаться.

Я, конечно, тот ещё разгильдяй, поэтому могу плюнуть на всё из-за хорошей погоды и даже не переживать по этому поводу, но как себя чувствует Молния, вот уже второй день подряд не появляющаяся на передовой?

Задумавшись, я краем глаза рассмотрел шагавшую сбоку Асуну, и она, как мне показалось, выглядела странно умиротворённой. Асуна то засматривалась на витрины загадочных магазинов в переулках Альгедо, то вглядывалась в непонятно куда ведущие каналы, а заметив мой взгляд, чуть наклонила голову и улыбнулась.

— Что такое? — спросила она.

— Н-не, ничего, — помотал я головой.

— Странный ты. Хотя ты всегда таким был.

Асуна хихикнула, сцепила ладони за спиной и застучала каблуками по мостовой, словно пританцовывая.

Да уж, это ещё надо посмотреть, кто из нас странный! Неужели это был её голос, который разбудил меня, когда я прилёг средь бела дня? А может, «соба по-альгедовски» всё-таки пришлась ей по душе? Раз так, в следующий раз обязательно закажу ей «мясо по-альгедовски» в том ресторанчике — они готовят так, что на вкус мясо ещё сомнительней, чем лапша.

Пока я раздумывал, впереди наконец послышался шум портальной площади. К счастью, на этот раз нам удалось найти обратный путь без помощи NPC-проводников.

Я прокашлялся, пытаясь заглушить странное, не дающее покоя ощущение.

— Кхм… Ну хорошо, дальше у нас по плану разговор с капитаном Шмиттом. Но если подумать, АСД ведь сейчас наверняка на охоте?

— М-м, не уверена, — Асуна перестала улыбаться и коснулась пальцем маленького подбородка. — Если верить словам Ёруко, Шмитт тоже голосовал против продажи перстня. А значит, находится в том же положении, что и Кайнз. Судя по тому, в каком состоянии он вчера перед тобой объявился, очевидно, ему всё понятно. Разве станет он покидать безопасную зону, зная, что на него охотится загадочный «красный» игрок?

— Действительно, если так посмотреть, ты, может, и права, однако преступник, вероятно, умеет убивать людей внутри зоны. Нельзя сказать, что в городе он будет в полной безопасности.

— Но именно поэтому Шмитт наверняка выберет наиболее безопасное место. Либо запрётся в гостинице, либо… Эх.

Лишь теперь я понял, что именно пытается сказать Асуна.

— Либо перейдёт на осадное положение и засядет в штабе АСД, — подхватил я, щёлкнув пальцами.

На днях «Альянс священного дракона» — одна из сильнейших гильдий SAO — обосновался в роскошном особняке на Пятьдесят шестом уровне. Этаж они явно выбрали отнюдь не случайно, ведь штаб «Рыцарей крови» находился на уровень ниже. Посетив роскошнейший банкет, куда меня непонятно почему пригласили, я выпал в осадок при виде непомерных масштабов сооружения, которое лучше было бы назвать замком или крепостью, а никак не особняком. Пытаясь хоть как-то насолить, мы с Кляйном и Эгилем истребили все выставленные на стол угощения и настолько перегрузили мозги вкусовыми сигналами, что ещё три дня после этого казалось, будто живот камнями набит.

Пройдя через портал Альгедо, я посмотрел на зловещее гнездо чревоугодия и невольно рыгнул. Асуну вид крепости, взиравшей на город с вершины холма, кажется, не особо впечатлил, и она сразу зашагала в гору по кирпичной дороге.

— И всё-таки я удивлён: не думал, что даже у великого и ужасного АСД найдутся деньги на покупку такой недвижимости, — проворчал я, поглядывая на гильдейские флаги с изображением синего дракона на серебристом фоне, реющие на белых шпилях. — А ты что думаешь, сублидер РыКов?

— Ну-у, у АСД ведь раза в два больше людей, чем у нас, хотя, мне кажется, что-то всё равно не сходится. Наш бухгалтер Дайзен по этому поводу говорил, что они, видимо, таки зажухали себе несколько выгодных точек фарма.

— О как!

Термин «фарм» в ММО означает стремительное истребление толп монстров в течение длительного времени. Например, зимой прошлого года я в силу личных причин с головой погрузился в прокачку и крепко засел в Муравьиной долине Сорок шестого уровня — одной из самых известных таких точек. Однако, когда в некоторой зоне количество присуждаемого опыта за единицу времени переступает определённый порог, длань цифрового бога мира SAO по имени «система “Кардинал”» снижает эффективность точки.

По этой причине среди проходчиков действует джентльменское соглашение, что игроков информируют обо всех хороших точках фарма, чтобы те могли честно разделить между собой иссякающие блага. Асуна же, по сути, предположила, что АСД нарушили соглашение и о каких-то точках умолчали.

Конечно, они поступали нечестно, но чем сильнее АСД, тем сильнее и проходчики в целом, и обвинить их в лоб у нас бы не получилось.

Дело в том, что в конечном счёте после этого на поверхность всплыло бы противоречие, связанное с существованием проходчиков как таковых. Обнажился бы наш коллективный эгоизм, который под видом спасения из смертельной игры прячет желание присвоить большую часть системных ресурсов и сохранить в неизменном виде ужасно несправедливую иерархию.

С этой точки зрения не таким уж бредом сумасшедшего кажется программа «Армии Освобождения Айнкрада»: все присвоенные ресурсы отнять и поделить поровну между игроками. Если бы замыслы этой организации, противопоставляющей себя проходчикам, претворились в жизнь, мы бы сейчас не расследовали убийство в безопасной зоне. Сыгравший роковую роль перстень немедленно бы конфисковали и продали. Добыча бесследно исчезла бы, осев грошами в карманах игроков.

— Какой всё-таки мерзкий характер у создателя этой игры!

Что самое главное, он выбрал MMORPG, а не RTS, FPS[13] и прочие жанры, в которых любые вопросы решаются легко, быстро и по справедливости.

SAO испытывает высокоуровневых игроков на эгоизм. Ставит их перед тяжёлым выбором: что дороже — низменное чувство собственного превосходства или жизнь друзей и других игроков. В истории с перстнем игрок стал преступником, выбрав своё превосходство.

И я не могу делать вид, что тот случай меня не касается, ведь я и сам скрываю в окне характеристик тайну, настолько важную, что с ней не сравнится никакой магический предмет.

Вдруг Асуна продолжила мои размышления, точно я проговорил их вслух от начала и до конца:

— Поэтому мы должны раскрыть это дело.

Затем она на мгновение крепко сжала мою руку и улыбнулась так непоколебимо, что все сомнения словно ветром сдуло.

— Подожди пока тут, — бросила Асуна, когда я растерялся, на миг позабыв о собственном образе.

Уверенной походкой она приблизилась к громадным вратам, высившимся перед нами. Убрав в карман руку, ещё не забывшую тепло её пальцев, я прислонился к ближайшему дереву.

Как правило, в зарегистрированных штабах действовали те же правила, что и в домах игроков, то есть заходить на территорию разрешалось лишь членам гильдии. Таким образом, по-хорошему они могли обойтись без привратников, но у ворот многих крупных гильдий всё равно посменно дежурили караульные — не столько для охраны зданий, сколько для встречи посетителей. «Альянс священного дракона» тоже не стал выделяться и поставил у роскошных ворот двух тяжеловооружённых бойцов, похожих на статуи.

«Прямо не часовые, а второстепенные боссы из какой-нибудь RPG», — думал я, морально готовясь к конфликту, однако Асуна просто подошла к правому воину и непринуждённо поприветствовала его:

— Добрый день. Я Асуна из «Рыцарей крови».

Могучий воитель отпрянул.

— А, здрасьте! — легкомысленно ответил он. — Спасибо, что пришли! Что привело вас к нам в такую даль?!

Охранник оказался не похожим ни на статую, ни на босса. Асуна беззастенчиво одарила улыбкой второго подбежавшего воина и изложила суть:

— Мы пришли, потому что у нас есть дело к одному из ваших. К Шмитту. Вы передадите ему?

Стражники переглянулись.

— Разве он сегодня не в лабиринте? — спросил один, крутя головой.

— А, он же во время завтрака сказал, что не пойдёт, мол, голова разболелась, — ответил второй. — Может, он всё ещё у себя в комнате, я попробую его позвать.

Я даже удивился тому, насколько сговорчивыми оказались охранники. На гильдейском уровне АСД и РыКи не особо дружили, но либо на личные отношения это не распространялось, либо Асуна была так обворожительна. Если всё-таки верно второе, мне лучше не высовываться как можно дольше.

Пока я лип к стволу дерева рядом с воротами и пытался заработать немного очков навыка скрытности, один из охранников в спешке набирал и пересылал сообщение.

Уже через полминуты его пальцы вновь забегали по окну, — видимо, пришёл ответ. Стало быть, Шмитт действительно в замке. Вряд ли бы он ответил так быстро, если бы сражался в глубинах лабиринта.

Охранник окинул текст взглядом и удручённо свёл брови.

— Действительно, он сегодня не выходил, но просит сначала выяснить, что вам надо.

Немного подумав, Асуна ответила:

— Тогда напишите ему вот что: «Поговорить об истории с перстнем».

Слова подействовали незамедлительно.

Шмитт, у которого так сильно болела голова, что он не покидал замок, тут же явился к воротам и зашагал вниз по склону, бросив лишь: «Поговорим в другом месте». Асуна отправилась следом. Когда они прошли мимо моего дерева, я как ни в чём не бывало примкнул к ним. Шмитт покосился на меня, хотя уже знал, что мы с Асуной работаем в паре, так что никак не отреагировал и лишь ускорил шаг.

Он шёл на несколько метров впереди меня, от тяжести с трудом переставляя ноги. На нём были те же дорогущие латы, в которых он вчера приходил забирать у меня копьё, а под них он ещё надел тонкую кольчугу. Своё здоровенное копьё он не взял, но груз и без того получился немалым. Шмитт, набычившись под тяжестью брони, точно игрок в американский футбол, со своей крайне редкой для SAO спортивной фигурой, постепенно прибавлял скорость под горку. Остановился он лишь после того, как полностью спустился с холма и пошёл в город, затем развернулся, лязгнув доспехом, и обратился не к Асуне, а ко мне.

— Откуда вы знаете?

— Про что? — спросил я, но быстро понял, что Шмитт намекал на перстень, и осторожно ответил: — От… бывшего члена «Золотого яблока».

Его густые брови взметнулись вверх:

— Имя?

Я засомневался, но если Шмитт и есть убийца, он уже знает, что Ёруко вчера была с Кайнзом. Смысла скрывать имя никакого.

— Ёруко, — проговорил я.

Здоровяк поднял глаза к небу, словно на секунду выпав из реальности, а затем глубоко вздохнул. Я пустился в раздумья, сохраняя показную невозмутимость. Шмитт знал, что Ёруко, как и сам он, была против продажи перстня, поэтому теперь её имя принесло ему облегчение — если это, конечно, было оно.

Значит, Шмитт тоже успел прийти к выводу, что убийство могло быть частью плана мести противникам продажи кольца.

Именно поэтому он прикинулся больным, не пошёл на охоту и засел в безопасном штабе гильдии.

Версия о том, что Кайнза убил Шмитт, казалась всё менее правдоподобной, но мотив всё же оставался. Например, он на пару с Кайнзом мог быть преступником в деле о перстне, а теперь решил убить напарника, чтобы тот не проболтался. Прокрутив это в голове так и этак, я спросил прямо:

— Скажи, Шмитт, а тебе известно, где сейчас Гримлок, который сделал это копьё?

— П-понятия не имею! — крикнул Шмитт, крутя головой. — С тех пор как распалась гильдия, мы ни разу не разговаривали. Я даже не знал, что он жив!

Отвечая, он всё время осматривал окружающий пейзаж, будто опасался, что откуда-нибудь может прилететь копьё.

— Послушай, Шмитт, — вдруг мягко обратилась к нему до сих пор молчавшая Асуна. — Мы разыскиваем не того, кто убил главу гильдии «Золотое яблоко». Мы просто хотим найти управу на вчерашнего убийцу. Вернее, на метод, которым он воспользовался. Мы хотим, чтобы зона осталась безопасной.

Асуна выдержала небольшую паузу, после чего продолжила серьёзно:

— Увы, но пока что главный подозреваемый по делу — Гримлок, создатель копья и муж лидера вашей бывшей гильдии. Возможно, кто-то другой пытается выставить его преступником, но нам совершенно необходимо переговорить с Гримлоком напрямую, чтобы найти ответы на все вопросы. Можете ли вы поделиться с нами догадками относительно того, где его искать или как с ним связаться?

Пристальный взгляд больших карих глаз вынудил Шмитта немного податься назад. По всей видимости, он не слишком умел общаться с игроками женского пола. Как и я. Затем он резко отвернулся и поджал губы. Я уже приготовился вздохнуть о том, что нам попался крепкий орешек, не поддавшийся лобовому натиску Асуны, но в следующую секунду…

— Я не знаю, где он живёт. Однако, — тихо заговорил Шмитт, — в своё время Гримлоку страшно полюбился один NPC-ресторан, так что он стал ходить туда чуть ли не каждый день. Возможно, даже сейчас он…

— Т-ты уверен? — переспросил я, подавшись вперёд.

В ту же секунду я подумал о том, что еда — практически единственное развлечение во всём Айнкраде. В то же время крайне редко удаётся найти NPC, которые готовят и дёшево, и вкусно. Если игроку настолько понравилось заведение, что он посещал его ежедневно, ему будет крайне тяжело завязать с ним окончательно. Даже я нашёл три ресторанчика, которые каждый день посещал по очереди. К слову, та сомнительная харчевня к ним не относится.

— Тогда говори, как он назы…

— При одном условии, — перебил меня Шмитт. — Я согласен рассказать, но за это вы дадите мне встретиться с Ёруко.

Оставив Шмитта дожидаться в ближайшем магазине со всякой мелочёвкой, мы с Асуной кратко обсудили выдвинутое условие.

— Опасности ведь никакой? Или всё-таки есть? — задумалась Асуна.

— Хм-м-м…

Я и сам не смог дать ответ тут же.

Предположим, что вчерашний убийца в безопасной зоне — Шмитт или, как бы это невероятно ни прозвучало, Ёруко. В таком случае один из них может оказаться охотником, а второй — следующей жертвой. И нельзя быть уверенным, что во время встречи в дело не вступит загадочный метод убийства в безопасной зоне и мы не получим ещё один труп.

Но даже если дойдёт до него, преступнику наверняка придётся достать оружие и применить навык мечника. При этом у него уйдёт никак не меньше четырёх-пяти секунд просто на то, чтобы открыть окно, перетащить оружие на «куклу» персонажа и нажать ОК.

— Если мы будем смотреть в оба, шанса убить игрока ни у кого не будет. Вот только зачем Шмитту вдруг понадобилось просить нас о встрече с Ёруко, если он не убийца? — спросил я, разведя руками.

— Сложно сказать, — Асуна наклонила голову. — О безответной любви речь точно не идёт.

— Что, ты серьёзно?

Я чуть было не обернулся посмотреть на неотёсанного мужлана Шмитта, но Асуна успела схватить меня за воротник плаща.

— Я же сказала — об этом речи не идёт!.. В общем, если опасности нет, пусть Ёруко сама решает. Я отправлю ей сообщение.

— Х-хорошо, давай.

Асуна открыла окно, и её пальцы с остервенением накинулись на виртуальную клавиатуру. Функция отправки сообщений друзьям облегчала жизнь возможностью быстро выйти на связь с человеком, находящимся где-то далеко, но требовала не просто знать имя собеседника, а состоять с ним в дружбе, браке или одной гильдии. Именно поэтому мы не могли просто взять и написать Гримлоку. На самом деле отправлять мгновенное сообщение на имя игрока тоже можно, но эта функция работает только в пределах одного уровня и к тому же не извещает, дошло ли письмо до собеседника.

Ответ Ёруко не заставил долго ждать. Асуна мельком глянула на открытое окно и кивнула.

— Сказала, что согласна. Что же… Я немного волнуюсь, но давай попробуем. Пускай встретятся в гостинице, где остановилась Ёруко?

— Ага. Ей всё ещё опасно выходить на улицу.

Я согласился с Асуной, всё-таки развернулся лицом к магазину мелочёвки и жестом показал Шмитту, что у нас получилось. На лице закованного в латы воина проступило явное облегчение.

Когда наша троица добралась до портала Пятьдесят шестого уровня, переместилась на Пятьдесят седьмой и покинула голубое свечение, на город уже опускался вечер.

Шум торговли доносился от многочисленных ларьков, которыми заведовали как NPC, так и игроки. Повсюду разгуливали отряды мечников, пришедшие вылечиться от накопившейся за день усталости, однако в одном из уголков площади царило запустение.

Разумеется, я имею в виду окрестности церквушки, рядом с которой всего сутки назад погиб загадочной и ужасной смертью игрок по имени Кайнз. Место преступления невольно притягивало взгляд, но я заставил себя отвернуться и пошёл вчерашней дорогой.

Через несколько минут мы добрались до гостиницы и поднялись на второй этаж. В самом конце длинного коридора виднелась комната, где остановилась, точнее, укрылась Ёруко.

— Это Кирито, — сказал я, постучав в дверь.

Услышав тихий ответ, я повернул ручку замка, настроенного на вход только для друзей. Дверь щёлкнула и отворилась.

В центре комнаты друг напротив друга стояли два дивана. Сидевшая на одном из них Ёруко встала и поклонилась, качнув тёмно-синими волосами.

Я остановился в дверях и посмотрел сначала в беспокойные глаза Ёруко, затем на не менее напряжённое лицо Шмитта и сказал:

— Э-э-э… В целях безопасности я прошу вас обоих не надевать оружие и не открывать никаких окон. Знаю, это не слишком приятно, но надеюсь на понимание.

— Хорошо.

— Понял.

Сдавленный голос Ёруко и раздражённый ответ Шмитта раздались одновременно. Я медленно прошёл в комнату, впуская Шмитта и Асуну.

Хотя бывшие члены «Золотого яблока» наверняка не виделись уже очень давно, поначалу они лишь молча смотрели друг на друга.

В своё время согильдийцы сражались плечом к плечу, но теперь их разделяла пропасть уровней в двадцать. Вперёд вырвался, разумеется, Шмитт, примкнувший к проходчикам. Тем не менее взгляд могучего копейщика был ещё беспокойнее, чем у Ёруко.

И заговорила первой тоже она.

— Давно не виделись, Шмитт, — сказала она и слабо улыбнулась.

Тот на секунду прикусил губу и хрипло ответил:

— Да. Не думал, что мы ещё хоть раз увидимся. Можно я сяду?

Ёруко кивнула. Шмитт подошёл к диванам, лязгая латными доспехами, и сел напротив неё. Мне казалось, ему должно быть очень неудобно, но раздеваться он не стал.

Я как следует закрыл дверь, убедился, что замок защёлкнулся, и встал сбоку от диванов, на которых разместились Ёруко и Шмитт. Асуна встала с противоположной стороны.

Чтобы облегчить участь запертой в неволе Ёруко, мы сняли ей самый дорогой номер, в котором даже четверым было просторно. Дверь в северной стене вела наружу, дверь в западной — в спальню. В восточной и южной стенах — большие окна.

Южное, сквозь которое в комнату проникали лучи весеннего заката и беспокоивший занавески ветерок, было настежь распахнуто. Разумеется, система тщательно следила в том числе и за окнами и в принципе не позволяла никому проникнуть в комнату, даже если они открыты. Гостиница находилась на небольшой возвышенности, и между белыми занавесками то и дело мелькал прекрасный вид на улицы, погружённые в фиолетовый полумрак.

— Я слышала, ты вступил в «Альянс священного дракона», Шмитт, — прервала Ёруко городской шум, проникавший в комнату вместе с ветром. — Как здорово, что ты оказался в одной из сильнейших даже по меркам проходчиков гильдий.

Её слова показались мне искренним комплиментом, однако Шмитт нахмурился ещё сильнее.

В смысле? — глухо вопросил он. — Хочешь сказать, это подозрительно?

Ну и ответ! Я нахмурился, но Ёруко слова не задели.

— Что ты. Просто подумала, как много ты, наверное, работал над собой после распада гильдии. Меня с Кайнзом прокачка подкосила, и мы оставили надежду пробиться наверх, а ты молодец.

Ёруко отбросила волосы с плеч и снова кивнула.

Она тоже оделась основательно, хотя её доспехи, конечно же, не шли ни в какое сравнение с латами Шмитта. Поверх плотного платья красовались кожаный жилет, фиолетовая вельветовая накидка и даже покрывавшая плечи шаль. Металлических доспехов она не носила, но такое обилие одежды наверняка давало существенные прибавки к защите. Может, девушка не подавала вида, но наверняка нервничала.

Шмитт, в свою очередь, волнения не скрывал и подался вперёд, лязгнув доспехом.

— Да не обо мне сейчас речь! Я хотел поговорить про Кайнза, — он перешёл на приглушённый тон. — Почему его убили спустя столько времени?! Неужели это он украл перстень? Неужели это он убил лидера ЗоЯ?!

Я сразу сообразил, что ЗоЯ — сокращение от «Золотого яблока». Но что важнее, Шмитт, по сути, только что заявил о непричастности как к случаю с перстнем, так и к убийству в безопасной зоне. Даже если он притворялся, получалось у него исключительно хорошо.

Приглушённый возглас Шмитта впервые заставил Ёруко измениться в лице. Она перестала улыбаться и вперилась в того взглядом.

— Быть того не может. И я, и Кайнз глубоко уважали главу. Мы хотели, чтобы гильдия не растратила попусту колы от продажи перстня, а пользовалась им в битвах, и только поэтому проголосовали против. Уверена, глава на самом деле хотела того же самого.

— Так ведь и я хотел того же. Не забывай, я тоже голосовал против. И вообще… Причины красть перстень были не только у нас. Кто-то из сторонников продажи мог захотеть присвоить себе всю выручку! — он ударил по коленям руками, одетыми в латные рукавицы, затем обхватил голову. — Но тогда почему… Гримлок убил Кайнза именно сейчас? Он задумал убить всех, кто был против продажи? На нас с тобой он тоже нацелился?!

Я не мог разглядеть в его словах притворство, как ни старался. Мне казалось, лицо Шмитта с крепко стиснутыми зубами отчётливо выражает именно страх.

К Ёруко, в отличие от него, вновь вернулось хладнокровие.

— Пока ещё нельзя сказать, что Кайнза убил именно Гримлок, — тихо обратилась она к Шмитту. — Возможно, кто-то из гильдии заказал у него копьё. Или…

Отсутствующий взгляд девушки опустился на столик между диванами.

— Что, если нам мстит сама глава? — прошептала она. — Ведь обычный игрок не может убить другого в границах безопасной зоны.

— Чт…

Шмитт ловил ртом воздух. Признаюсь, я и сам слегка оторопел.

— Но ведь ты говорила, что Кайнз не крал перстень, — выговорил ошарашенный Шмитт, таращась на улыбку собеседницы.

Прежде чем ответить, Ёруко встала с дивана и шагнула вправо.

Она сцепила руки за спиной и задом подошла к южному окну, не сводя с нас глаз. Прерывистый голос наложился на звуки шагов в тапочках:

— Вчера ночью я думала не смыкая глаз. В конечном счёте вина за смерть главы лежит и на ком-то одном из нас, и на всей гильдии тоже. Мы должны были доверить ей самой решить, что делать с перстнем, а не проводить голосование. Да что там, надо было отдать перстень ей, чтобы она его носила. Именно она была нашим сильнейшим мечником, именно ей перстень принёс бы больше всего пользы. Но никто из нас не поборол жадность и не заявил об этом вслух. Мы говорили, что хотим однажды вывести ЗоЯ в проходчики, но на самом деле не думали о гильдии и надеялись стать сильнее сами.

Ёруко прервала длинную речь и вплотную приблизилась к подоконнику. Усаживаясь на него, она добавила:

— Гримлок единственный выступил за то, чтобы довериться решению главы. Только он смог отбросить жадность и подумать о благе всей гильдии. Поэтому он вправе мстить за смерть главы нам, ведь мы не смогли перебороть себя.

В повисшей тишине почувствовалось холодное дуновение вечернего ветра, потревожившее воздух комнаты.

Латы задрожавшего Шмитта начали мелко стучать. Закалённый в боях игрок из высших эшелонов мертвецки побледнел, уставился в пол и зашептал как в бреду:

— Не шути так. Не шути. Прошло… уже полгода, с чего бы ему… — вдруг он резко выпрямился и завопил: — Неужели тебе всё равно, Ёруко?! Неужели ты согласна ни за что ни про что умереть после того как столько времени выживала?!

Мы все посмотрели на Ёруко. Та не могла произнести ни слова, только бегала взглядом по комнате. Но наконец попыталась что-то сказать, как вдруг…

Раздался одинокий сухой стук. Ёруко застыла с раскрытым ртом и вытаращенными глазами. Её хрупкое тело покачнулось. Она судорожно шагнула внутрь комнаты, с трудом развернулась и уперлась руками в подоконник распахнутого окна. В ту же секунду сильный порыв ветра растрепал ниспадающие по спине волосы.

И я с трудом поверил глазам.

Из блестящей фиолетовым глянцем накидки торчал небольшой чёрный стержень.

Он выглядел настолько непонятно, что я не сразу опознал его. Однако затем его окутал красный всполох, и я вздрогнул.

Это оказалась рукоять метательного ножа, лезвие которого полностью погрузилось в тело Ёруко. Значит, он влетел откуда-то снаружи через открытое окно и вонзился ей в спину.

Шатающееся тело девушки склонилось к окну.

— А!.. — обронила Асуна похожий на вопль возглас одновременно с тем, как я сорвался с места.

Я вытянул руку и попытался оттащить её назад, но…

Пальцы зацепили лишь самый край шали. Ёруко беззвучно выпала из окна и полетела к земле.

— Ёруко! — крикнул я, свесившись из окна.

Тело Ёруко рухнуло на каменную мостовую, отскочило и окуталось голубыми спецэффектами.

Раздался удивительно тихий звон бьющегося стекла. Вспышка голубого света разметала осколки-полигоны.

Через секунду чёрный кинжал с сухим звуком упал на дорогу.

Глава 7

«Этого не может быть!» — мысленно прокричал я эти слова сразу по нескольким причинам.

Во-первых, номера в гостиницах защищаются системой. Даже через открытое окно ни в коем случае не пройдёт ни незваный гость, ни брошенный им предмет.

Во-вторых, мне с трудом верилось, что кровотечение после пронзания таким крохотным метательным ножом способно полностью опустошить запасы хит-пойнтов среднеуровневого игрока. От попадания кинжала до падения и исчезновения тела прошло никак не больше пяти секунд.

Такого просто не могло случиться. Настолько устрашающе смертоносная атака не может называться просто «методом убийства игроков в безопасных зонах».

Я забыл, как дышать, и чувствовал, что по спине бегут ледяные мурашки, но всё равно заставил себя оторвать взгляд от каменной кладки улицы, с которой только что исчезла Ёруко.

Резко поднял голову — и пейзаж городских улиц отпечатался на моих широко раскрытых глазах, словно кадр на фотоплёнке.

Я увидел кого-то на крыше здания той же высоты, что и гостиница, в двух кварталах отсюда. Силуэт в чёрной одежде на фоне фиолетовых сумерек. Чёрный, как ночь, капюшон мешал разглядеть лицо. Отмахнувшись от слов «ангел смерти», вспыхнувших в сознании, я закричал:

— Ах ты-ы!

Правая нога упёрлась в подоконник.

— Шмитт на тебе, Асуна! — бросил я, не оборачиваясь, и изо всех сил прыгнул в сторону здания на другой стороне дороги.

Однако оказалось, что даже с учётом прибавок к ловкости прыгать на пять метров без разбега — поступок довольно-таки безрассудный. Я не смог приземлиться на ноги и еле сумел ухватиться за самый край крыши отчаянно вытянутой правой рукой. На сей раз пришлось напрячь прибавки от силы, резко подтянуться, и, сделав кульбит, приземлиться на крышу. Когда я кувыркнулся в воздухе и коснулся крыши ногами, в спину прилетел встревоженный окрик Асуны:

— Нет, Кирито!

Я прекрасно понимал, почему она пытается остановить меня. Если метательный нож попадёт в меня, то и я скончаюсь за секунды. Но я не мог заставить себя испугаться за собственную жизнь и упустить наконец-то объявившегося убийцу.

Я взял на себя ответственность за безопасность Ёруко, но недальновидно решил, что в гостинице под охраной системы ей ничего не угрожает, и не подумал дальше. Если на то пошло, защита системы должна распространяться на всю городскую черту. И почему мне только не пришло в голову, что если преступник умеет убивать в безопасной зоне, то он сумеет обойти и защиту гостиницы?

Чёрный плащ над далёкой крышей колыхнулся, словно высмеивая мою досаду.

— Стой!!! — крикнул я и бросился вперёд со всех ног, на ходу снимая со спины меч.

Едва ли мне удастся ранить его клинком, пока мы внутри города, но хотя бы будет чем отбить метательный нож.

Я решительно перепрыгивал с крыши на крышу, стараясь не терять скорости. Наверняка зеваки на улицах считали меня идиотским клоуном, хвастающимся показателем ловкости, но сейчас мне не было до них дела. Я прыгал, рассекая вечерний полумрак, а полы моего плаща развевались на ветру.

Убийца в капюшоне молча смотрел, как я несусь на него, и будто не собирался ни убегать, ни нападать. Когда между нами осталось только два здания, он вдруг сунул под плащ правую руку. Я задержал дыхание и выставил клинок перед собой.

Однако…

Когда рука вновь показалась, она сжимала не метательный нож. В вечерних сумерках ярко сверкнул до боли знакомым сапфировым цветом кристалл телепортации.

— Чёрт! — ругнулся я, на бегу доставая левой рукой сразу три дротика.

Я замахнулся и метнул все сразу, но не для того, чтобы ранить цель, а чтобы вынудить её рефлекторно увернуться и на мгновение промедлить. Однако противник вёл себя до омерзения хладнокровно. Он нисколько не испугался трёх сверкающих серебром дротиков и спокойно поднял кристалл.

Фиолетовая системная стена защиты безопасной зоны поднялась щитом перед самым капюшоном. Дротики наткнулись на неё и бессильно попадали на крышу. Я напряг уши в надежде хотя бы расслышать команду. Если разберу, куда он убегает, — смогу броситься в погоню с помощью своего кристалла.

Но и на этот раз расчёт не оправдался. В самый нужный момент по всему Мартену пронёсся громкий колокольный звон. Многочисленные звуки, возвещавшие о наступлении пяти часов вечера, полились мне в уши. Я так и не расслышал тихий голос, отдавший команду кристаллу. Вспыхнул синим спецэффект телепортации, и фигура в чёрном капюшоне бесследно исчезла как раз в тот миг, когда между нами оставалась последняя улица.

Я с криком ударил мечом то самое место, где ещё три секунды назад стоял убийца. Клинок испустил фиолетовые искры, перед глазами появилось бездушное системное сообщение: Immortal Object[14].

Возвращался я в расстроенных чувствах уже не по крышам, а по дороге. Добравшись до гостиницы, остановился рядом с тем местом, где исчезла Ёруко, и посмотрел на лежащий на мостовой чёрный метательный нож.

Невозможно было поверить, что прямо здесь несколько минут назад погибла девушка. Я всегда считал, что смерть приходит лишь после того, как игрок приложил все усилия, попытался выкрутиться всеми доступными способами и всё-таки не смог. Не должно быть способов убивать других игроков настолько быстро и настолько неотвратимо.

Я нагнулся и подобрал нож. Сделанный из цельного куска металла клинок выглядел небольшим, но на проверку оказался довольно тяжёлым. Кромки обоюдоострого лезвия покрывали бритвенно острые зазубрины, напоминавшие акульи клыки. Нож однозначно оформили в том же стиле, что и копьё, которым убили Кайнза.

Если я воткну его в себя, мои хит-пойнты сократятся так же быстро? На меня нахлынуло желание провести опыт, но я крепко зажмурился, отмахнулся от навязчивой мысли и вошёл в гостиницу.

Я поднялся на второй этаж, постучался, представился и повернул ручку. Щёлкнул замок, дверь открылась, но я слушал системные звуки с отрешённым видом.

Асуна стояла с обнажённой рапирой. По лицу её одновременно пробежали гнев и облегчение.

— Не срывайся с катушек, придурок! — сдавленно крикнула она, после чего медленно выдохнула и продолжила гораздо тише: — И чем всё кончилось?

Я покачал головой.

— Не вышло, он ушёл через телепорт. Лица не видел, голоса не слышал, не знаю даже, мужчина это или женщина. Ну, наверное, всё-таки мужчина, если это был Гримлок…

В SAO не допускаются однополые браки. Если «Золотым яблоком» руководила женщина, её муж, Гримлок, обязан быть мужчиной. Впрочем, сократить круг подозреваемых эта информация не поможет, ведь почти 80 процентов игроков в SAO мужского пола.

Но хотя я не вкладывал в слова особенного смысла…

Сидящий на диване, мелко дрожащий, стучащий доспехами и пытающийся сжаться в комочек Шмитт внезапно проговорил:

— Нет…

— В смысле, что «нет»? — спросила Асуна, но Шмитт даже не взглянул на неё и опустил взгляд ещё ниже.

— Вы ошибаетесь. Там… На крыше в чёрном плаще был не Гримлок. Грим выше ростом. А ещё… А ещё… — он взял паузу перед словами, от которых у нас с Асуной перехватило дух. — Тот плащ с капюшоном принадлежал главе «Золотого яблока». Она всегда старалась одеваться неброско, когда выбиралась в город. И… Да, перстень она тоже шла продавать именно в нём! Это… Это была она. Она пришла мстить нам всем. Это был её призрак. Ха-ха. Ха-ха-ха-ха.

Шмитт вдруг сорвался на смех.

— Призраку всё по плечу. Убить игрока в безопасной зоне — раз плюнуть. Она нам даже последнего босса SAO победить сможет. Ведь у неё нет хит-пойнтов, она не может умереть.

Шмитт снова истерически расхохотался, но я лёгким движением бросил метательный нож на стол. Глухой стук будто щёлкнул тумблером в голове Шмитта и отключил смех. Ещё несколько секунд он стеклянными глазами глядел на зловеще поблескивающие зазубрины.

— Ай! — отшатнулся этот здоровяк от ножа, словно от бомбы.

— То был не призрак, — сдержанно обратился я к нему. — Этот нож настоящий. Ему, как и копью из твоего инвентаря, соответствуют строки кода на сервере SAO. Если не веришь — забирай нож и изучай сколько захочешь.

— О-обойдусь! Забирай копьё! — крикнул Шмитт, открыл меню дрожащими пальцами и в несколько щелчков материализовал чёрное копьё. Как только орудие убийства появилось над окнами интерфейса, Шмитт отбросил его к ножу и вновь схватился за голову.

— Шмитт, — мягко начала Асуна. — Я тоже не думаю, что это призрак, ведь существуй они в Айнкраде на самом деле, дух главы «Золотого яблока» точно не был бы единственным. Свои обиды есть у всех трёх с половиной тысяч игроков, что уже расстались с жизнью.

Я мысленно её поддержал. Уверен, даже мне хватило бы досады стать привидением, умри я здесь и сейчас. Из всех моих знакомых один только лидер РыКов производит впечатление человека, способного смириться с судьбой и безмятежно вознестись на небеса.

Однако Шмитт покачал опущенной головой.

— Вы… не знали её. Она… Гризельда была поразительно сильной и честной, но безжалостно строгой, когда дело касалось несправедливости и лжи. Даже ты с ней рядом не стояла, Асуна-сан. Поэтому Гризельда точно не простит тех, кто подстроил подлую западню и убил её. Она всё равно отомстит, пусть даже ей придётся стать призраком.

В просторной комнате повисло тяжёлое, мучительное молчание.

Солнце по ту сторону запертого — вероятно, силами Асуны — окна уже почти село. Горели оранжевые фонари, город наверняка шумел голосами игроков, ищущих вечерних развлечений, но мирская суета удивительным образом обходила этот гостиничный номер стороной.

Я глубоко вдохнул и нарушил напряжённую тишину:

— Если ты правда в это веришь, то поступай как знаешь. Но я не верю. За двумя убийствами в безопасной зоне однозначно стоит некая внутриигровая логика, и я обязательно разгадаю её. А ты, как и договаривались, в этом поможешь.

— Ч-чем?

— Ты говорил, что скажешь, где любит обедать Гримлок. Теперь он наша единственная зацепка, и мы разыщем его, даже если придётся сидеть в засаде несколько дней.

Если честно, я не особо представляю, что мы будем делать, когда найдём кузнеца по имени Гримлок, выковавшего чёрное копьё и, вероятнее всего, этот нож. Мы всё-таки не Армия, арестовать его не сможем.

Но что, если он разделяет высказанное перед смертью мнение Ёруко о том, что «вправе мстить за смерть главы», и руководствуется жаждой покарать противников продажи перстня, а то и всех бывших согильдийцев? И что, если в основу жажды легла сильная любовь к покойной жене и главе гильдии?

Если так, то до Гримлока ещё можно достучаться, встреться мы с ним лицом к лицу и поговори по душам. Придётся понадеяться, что это сработает.

После моих слов Шмитт вновь свесил голову, но затем медленно поднялся со стула. Он добрёл до стола у стены, взял перо и написал на пергаменте адрес и название места.

Вдруг в голову пришла мысль:

— А кстати, не запишешь ещё имена всех членов «Золотого яблока»? Мы потом сходим проверим их по Монументу жизни.

Шмитт, стоявший ко мне спиной, кивнул и ещё на несколько секунд сжал меж пальцев чуть было не отложенное в сторону перо.

Наконец он протянул мне пергамент и сказал:

— Как ни позорно проходчику отсиживаться в безопасности, в ближайшее время я на улицу не выйду. Собирайте рейды на боссов без меня. И пожалуйста…

На лице этого здоровяка в доспехах, полевого командира «Альянса священного дракона», не отражалось ни тени стойкости.

— Проводите меня в штаб АСД, — шёпотом закончил он.

Но ни у меня, ни у Асуны его трусость не вызвала даже лёгкой улыбки.

Мы встали спереди и сзади от перепуганного верзилы, покинули гостиницу Пятьдесят седьмого уровня, спустились через портал на Пятьдесят шестой и двинулись до штаба АСД. Всё это время мы с Асуной беспрестанно вглядывались в окружающую тьму. Если бы по пути нам встретился непричастный незнакомец в плаще с капюшоном, мы бы и на него рефлекторно накинулись.

Даже когда Шмитт прошёл через ворота штаба, на его лице не появилось облегчения. Проводив его взглядом до тех пор, пока он не скрылся внутри здания, я выдохнул.

Какое-то время мы с Асуной молча смотрели друг на друга.

— Обидно, что с Ёруко так вышло, — пробормотала Асуна и прикусила губу.

— Это да, — хрипло ответил я.

Честно говоря, смерть Ёруко потрясла меня вдвое сильнее, чем гибель Кайнза. Дальше я говорил, вспоминая образ падающей из окна девушки.

— Раньше мне казалось, что я занялся этим делом просто потому, что так сложились обстоятельства. Но сейчас всё совсем иначе. Мы должны докопаться до истины в том числе ради Ёруко. Я сейчас же отправлюсь к тому ресторану и засяду где-нибудь рядом. А ты?

— Разумеется, я иду с тобой! — ответила Асуна не медля ни секунды. — Мы вместе раскроем дело.

— Хорошо. В таком случае я на тебя рассчитываю.

Признаться, я сомневался, стоит ли Асуну и дальше таскать за собой, ведь если мы продолжим впутываться в это дело, Гримлок вполне может выбрать нас в качестве следующих жертв.

Но Асуна развернулась и зашагала к порталу так уверенно, словно стараясь рассеять даже тень моей нерешительности. Я глубоко втянул холодный воздух, резко выдохнул и отправился следом за ней.

Глава 8

Заведение, которое указал Шмитт, оказалось небольшим трактиром в главном городе Двадцатого уровня. Неприметное здание со скромной вывеской притаилось в петляющем переулке и совершенно не производило впечатления места с никогда не приедающейся кухней.

Тем не менее иногда в подобных забегаловках действительно попадалось нечто исключительное, так что мне стоило немалых трудов побороть желание ворваться внутрь и перепробовать всё меню. Если Гримлок и был убийцей в капюшоне, он уже знал меня в лицо. Обнаружив, что мы его поджидаем, он уже никогда сюда не сунется.

Мы с Асуной спрятались в укрытии неподалёку, изучили окрестности и обнаружили, что отличный вид на трактир открывается из одной гостиницы. Как только толпа поредела, мы сразу бросились туда и сняли комнату на втором этаже с нужной стороны.

Ожидания оправдались: из окна прекрасно просматривался вход в трактир. Мы не стали включать свет, поставили у окна два стула, сели и приступили к наблюдению.

Но Асуна тут же нахмурилась.

— Послушай, здорово, что мы с тобой организовали пост, но мы ведь даже не знаем, как выглядит Гримлок.

— Ага, поэтому поначалу я думал привести Шмитта, но в таком состоянии его с собой не возьмёшь. Вообще-то мне удалось подобраться к предполагаемому Гримлоку довольно близко. Может, он и был в плаще, но, если я увижу кого-то похожего по росту и телосложению, попробую рискнуть и вызвать на дуэль.

— Что? — обронила Асуна, делая большие глаза.

По правилам SAO, если сосредоточить взгляд на игроке, появится зелёное или оранжевое окошко с информацией, которое называется «цветовым курсором». Однако курсоры незнакомых игроков показывают только шкалу хит-пойнтов и эмблему гильдии. Ни имя, ни уровень по ним не узнать.

Можно сказать, это очевидный шаг, направленный на предотвращение всякого рода нарушений. Возможность читать имена игроков без разрешения открыла бы путь к домогательствам через систему личных сообщений, а просмотр уровня значительно облегчил бы поиск низкоуровневой добычи, за которой можно увязаться, чтобы потом ограбить и шантажировать где-нибудь в поле.

С другой стороны, невозможность посмотреть имя другого игрока невероятно усложняла подобные поиски. Мне известен только один метод доподлинно узнать чужое имя — предложить поединок один на один. Другими словами, вызвать на дуэль.

Если выбрать в меню дуэль, а затем пальцами указать нужный цветовой курсор, перед глазами высветится сообщение: «Вы вызвали на дуэль игрока такого-то». Именно таким способом я собирался узнать записанное в системе имя игрока.

Однако в ту же секунду сообщение о вызове на дуэль с моим именем появится и перед глазами цели. Другими словами, невозможно узнать чьё-то имя, не выдав при этом себя и, что важнее, не нарушив наглым образом игровой этикет. Более того, всё могло кончиться тем, что противник примет вызов и возьмётся за оружие.

Услышав моё заявление, Асуна приоткрыла рот, словно хотела что-то произнести. Наверняка что-нибудь в духе «это опасно». Но всё же поджала губы, приняла суровый вид и кивнула. Видимо, она поняла, что другого выхода нет, и решила сменить тему.

— Только чур, когда ты отправишься говорить с Гримлоком, я пойду с тобой, — заявила она с такой уверенностью, что мне пришлось проглотить все свои возражения.

Не слишком уверенно кивнув, я посмотрел на время. Шесть сорок вечера — уже скоро города должны наполниться шумом ужинающих игроков. Салунные двери пресловутого трактира тоже качались на петлях на удивление часто по меркам настолько неприметного заведения. Однако игроки, чей рост и телосложение подходили под отпечатавшийся в сознании образ фигуры в плаще и капюшоне, пока не появлялись.

Хоть у нас и не осталось зацепок, кроме трактира, я не мог обойти вниманием одну встревожившую меня деталь. «На крыше в чёрном плаще был не Гримлок. Грим выше ростом», — пробормотал до смерти перепуганный Шмитт в гостинице на Пятьдесят седьмом уровне. Я сомневался в правдивости его слов, но если он всё-таки сумел за считаные мгновения сделать правильный вывод, то мы, получается, пошли по ложному следу и наблюдение развернули напрасно. Так и придётся всю ночь смотреть на двери известного в узких кругах заведения, даже не отведав его кухни.

В ответ на это голод так резко заявил о себе, что я невольно схватился за живот.

Вдруг под нос мне сунули нечто завёрнутое в белую бумагу и источающее на редкость приятный аромат. Я неотрывно смотрел на свёрток.

— Бери, — коротко пояснила Асуна, не сводя глаз с трактира.

— Это что, всё мне?

— А кому ж ещё?! Или ты думаешь, я тебя дразню?

— Н-нет, прости. Спасибо.

Я втянул голову в шею и торопливо принял подарок. Мельком посмотрел на Асуну — она умудрилась достать из инвентаря второй такой же свёрток, не прекращая смотреть в окно.

Обрадовавшись, я снял бумагу и обнаружил длинный сэндвич. Я так долго смотрел на щедрую порцию овощей и жареного мяса, выглядывавших меж половинок хрустящего багета, что вновь услышал хладнокровный голос Асуны:

— У него кончается долговечность, он скоро пропадёт. Советую поторопиться.

— Э-э, а-а, так точно, приятного аппетита!

После её слов я накинулся на еду. Блюда, приготовленные из специальных ингредиентов, способны храниться долго, но такой фастфуд, как правило, долговечностью не отличается. Со мной уже не раз приключались грустные истории с исчезающим прямо в руках пайком, которым я надеялся перекусить. Помочь может разве что «шкатулка вечного хранения», которую может изготовить мастер-ювелир. Её можно хоть выбросить посреди поля — содержимое всё равно никогда не испортится. Жаль только, что шкатулка больно уж маленькая: в ней места буквально на пару орешков.

Поэтому я быстренько укусил сэндвич и замер, пропитываясь приятными ощущениями. Пикантные приправы в нём оказались самыми простыми, но сочетались идеально, так что я не переставал жевать, наслаждаясь вкусом, на который никак не влияет показатель долговечности. Еда здесь всегда кажется свежей, пока существует.

Я жадно прикончил сэндвич и сыто выдохнул, не сводя глаз от входа в трактир. Затем мельком глянул на Асуну, которая аккуратно откусывала и медленно пережёвывала пищу и доесть пока не успела.

— Спасибо за угощение, — поблагодарил я и приступил к расспросам: — Когда ты ими разжиться успела? В уличных ларьках, мимо которых мы шли, такую вкуснотищу не продают.

— Я же сказала — у них долговечность на исходе была. Я догадывалась, что всё этим закончится, вот и захватила их ещё утром.

— Ого! Недаром РыКи доверяют тебе разработку тактик. Мне вот не пришло в голову подумать о провианте. Где, кстати, купила?

Длинные сэндвичи из овощей, жареного мяса и хрустящего хлеба сразу заняли все верхние строчки моего списка самой вкусной еды Айнкрада, поэтому вопрос я задавал с целью на какое-то время примкнуть к Асуне во время её походов в столь замечательный ресторан. Однако та пожала плечами и ответила весьма неожиданно:

— Их не купить.

— Что?

— Они не магазинные.

Тут Асуна примолкла и больше ничего не объясняла. Я ещё недоумённо покрутил головой, а потом догадался. Сублидер РыКов, оказывается, не в лавке NPC приобрела сие лакомство, а соизволила изготовить их лично.

Я так оторопел, что с десяток секунд пытался хоть что-то придумать в качестве ответа. Утром я уже облажался, не сразу заметив наряд Асуны, и второй раз на те же грабли наступать не намерен.

— Э-э, ну, как бы это сказать, з-зря я его так быстро слопал. На нём можно было бы здорово заработать, продав с аукциона в Альгедо, ха-ха-ха.

Асуна изо всех сил пнула ножку моего стула белым кожаным сапогом. Я мгновенно выпрямил спину и ощутил, как по телу пробежали мурашки.

Следующие несколько минут между нами протянулось напряжённое молчание. Наконец Асуна дожевала свой сэндвич и тихонько прошептала:

— Что-то его нет.

— Что? А, да. Ну, Шмитт ведь не говорил, что он приходит сюда каждый вечер. Да и если тот тип в капюшоне и правда был Гримлоком, я не думаю, что у него после убийства разыгрался аппетит. Лучше сразу приготовиться к тому, что мы просидим здесь несколько дней, — быстро сказал я и ещё раз проверил время.

Пока что мы не просидели даже полчаса. Я был готов высматривать Гримлока часами и сутками, но как поступит Её Превосходительство?

Я бросил на Асуну взгляд и обнаружил, что она не отрывается от спинки стула и даже не собирается вставать.

«Уж не услышала ли она в моих словах намёк на то, что несколько ночей мы будем спать здесь?» — посетила меня запоздалая мысль, от которой вдруг вспотели ладони. Асуна вдруг тихонько проговорила:

— Послушай, Кирито.

— С-слушаю!

Но, к счастью или к сожалению, Асуна заговорила совсем о другом:

— Как бы ты поступил? Что сказал бы, оказавшись на месте члена «Золотого яблока» в день, когда им достался редчайший трофей?

Несколько секунд я не знал, что думать, ещё несколько молча размышлял и лишь затем ответил:

— Ну… Вообще, отчасти я держусь подальше от других как раз потому, что ненавижу подобные скандалы. Я знаю, как трещат по швам и разваливаются гильдии из-за утаивания редких предметов или присвоения доходов от их продажи — помню по играм, в которые играл до SAO.

Не стану отрицать, что в конечном счёте значительную часть мотивации любого игрока в ММО составляет стремление к превосходству над другими. А сила — самое простое мерило превосходства. Можно даже поспорить, что нигде, кроме онлайновых игр, нельзя ощутить удовольствие от лёгкой победы над монстрами и игроками за счёт прокачанных характеристик и редкой, мощной экипировки. И несомненно, даже здесь я сумел вытерпеть долгую прокачку в том числе ради удовольствия от того, что тебя называют «проходчиком» и уважают.

Если бы я состоял в гильдии, если бы во время коллективного похода нам упала бы экипировка с потрясающими характеристиками и если бы в гильдии был кто-то, достойный её носить… Смог бы я сказать: «Она должна достаться тебе»?

— Нет, я бы не смог, — прошептал я, качнув головой. — Не скажу, что захотел бы носить трофей сам, но всё равно не смог бы изобразить святого, с улыбкой уступающего добычу товарищу по гильдии. Так что, если бы я состоял в «Золотом яблоке»… всё-таки присоединился бы к сторонникам продажи. А ты?

— Вещь принадлежит нашедшему, — без малейшего промедления ответила Асуна.

— Что?

— Так гласит правило нашей гильдии. Вся случайная добыча, выпадающая во время групповых забегов, достаётся счастливчикам, которые её подобрали. В конце концов, в SAO нет журнала боя — выяснить, что кому упало, можно только по личным признаниям. А раз так, другого способа избежать утаивания добычи и прочих скандалов попросту нет. К тому же, — Асуна ненадолго прервалась. Взгляд, всё ещё устремлённый к входу в трактир, немного смягчился, — именно эта механика придаёт важность бракам этого мира. Брак ведь объединяет инвентари, не так ли? Всё, что ты пытался скрыть, после свадьбы в одночасье станет явным. И наоборот, единожды утаивший от согильдийцев редкий трофей уже не сможет обручиться ни с кем из гильдии. Я считаю, что объединение инвентарей не только крайне прагматичный, но и очень романтичный шаг.

Мне показалось, я расслышал в голосе Асуны нотку мечтательности. Невольно заморгав, я ни с того ни с сего напрягся и ответил срывающимся голосом, не особо задумываясь о своих словах:

— Ясно-п-понятно. Значит, если буду с тобой в одной группе, по-постараюсь никакую добычу не утаивать.

Асуна с грохотом отпрыгнула назад вместе со стулом. В голубом полумраке я не видел цвет её лица, но за несколько секунд по нему пробежала гамма эмоций. Наконец она вскинула руку и крикнула:

— Н-ну ты и придурок! Этому никогда не бывать! А, в-в-в том смысле, что я с тобой никогда в одной группе не буду. И-и вообще, смотри давай на трактир! Вдруг не заметим?!

Закончив гневную отповедь, Асуна резко отвернулась.

— Смотрю ведь, — вяло возразил я, немного обидевшись. За всё время разговора я не отрывал глаз от трактира практически ни на секунду.

Вдруг мне стало интересно. А в чей инвентарь попал погубивший «Золотое яблоко» перстень, когда его только нашли? Сейчас это, быть может, и неважно, но ведь скрыть трофей было всяко легче, чем убивать главу гильдии. А значит, сообщившего о находке единственного из всех можно не подозревать в смерти главы.

Я понял, что надо было задать этот вопрос Шмитту, и с досады нахмурился. В друзья мы его с Асуной не добавили, так что спросить через личное сообщение не могли. Конечно, можно отправить послание и просто по имени, но для этого нужно находиться на одном уровне, к тому же такие сообщения строго ограничены по длине текста.

Разумеется, ничто не мешало спросить Шмитта при следующей встрече, ведь мы расследовали не убийство полугодовой давности, причиной которого стал перстень, а совсем свежее убийство в безопасной зоне. Тем не менее я не захотел сдаваться и достал список Шмитта.

— Пожалуйста, последи пока за трактиром, — бросил я Асуне с невнятным выражением на лице, а затем окинул взглядом строчки с именами членов «Золотого яблока».

Гризельда. Гримлок. Шмитт. Ёруко. Кайнз… Восемь накарябанных английских имён. Как минимум трое уже навсегда покинули летающую крепость. Я не могу допустить других жертв. Мы должны любой ценой положить конец мести Гримлока и разобраться, как именно он убивает в безопасной зоне. Мысленно пообещав себе сделать это, я решил убрать список в инвентарь. Но за мгновение до того, как маленький пергамент превратился бы в строчку с именем предмета…

Мне попалась на глаза одна мелочь.

— Что? — пробормотал я и тут же поднёс глаза к листку.

Сработала система динамической фокусировки, которая повысила разрешение текстуры с текстом.

— К-как это понимать? — вновь прошептал я.

— Что случилось? — тихо спросила Асуна, не отрывая взгляда от трактира.

Но мне было не до ответов. Голова работала на полную катушку, пытаясь осознать смысл, причину и значение увиденного. Прошло несколько секунд.

— А! Что?! — крикнул я и вскочил так резко, что пнул стул, по пергаменту в правой руке пробежала волна. — Так вот, вот что произошло!

— Что? Что ты там разглядел?! — в равной степени с нетерпением и раздражением откликнулась Асуна на мой горячечный бред.

— Мы… Мы с тобой… — хрипло выдавил я и зажмурился покрепче. — Так ничего и не увидели. Думали, что видим, но смотрели не туда, куда надо. Никакого убийства в безопасной зоне, никакого оружия, никакого навыка, никакой уловки, с помощью которых можно убивать внутри зоны, нет и никогда не было!!!

Глава 9

О произошедших в это же время событиях я узнал уже после.

По возвращении в свой штаб проходчик Шмитт, прославившийся как командир отряда танков гильдии «Альянс священного дракона», добрался до своей комнаты, однако не только не лёг спать, но даже не снял тяжёлые латы.

Его комната пряталась в самой глубине каменного замка, вернее, крепости. В ней не было окон, но система и не пропустила бы на территорию штаба никого, кроме согильдийцев. Только, сколько бы он ни убеждал себя, что внутри комнаты ему ничего не грозит, его взгляд упрямо следил за дверной ручкой.

Не повернётся ли она беззвучно, как только он отвернётся? Не просочится ли ангел смерти в комнату незаметной тенью и не возникнет ли за спиной?

Окружающие считали Шмитта бесстрашным танком, но на самом деле он стремился держаться в числе лучших проходчиков исключительно из страха перед смертью.

Полтора года назад, в день начала смертельной игры, Шмитт застыл посреди главной площади Стартового города, погружённый в раздумья. Вернее, в сомненья. Как поступить, чтобы избежать смерти? Самый верный способ — шагу не сделать за пределы Стартового города. Города — это безопасная зона, где игроки находятся под защитой, и, пока не высунутся за городские стены, их шкала хит-пойнтов, цифровой показатель настоящей жизни, не потеряет ни единого деления.

Однако в реальном мире Шмитт был не только игроком в онлайновые игры, но и спортсменом, поэтому знал, что любые правила могут меняться. Поэтому он совсем не был уверен в том, что правило безопасной зоны будет действовать до самого конца SAO, то есть до прохождения игры. Что, если однажды действие безопасности закончится и через все ворота в города хлынут монстры? Игрокам, не покидавшим Стартового города и не набравшим ни единого очка опыта, останется только бежать куда глаза глядят.

А значит, если он хочет выжить, то должен стать сильнее. Причём так, чтобы ему ничто не угрожало. Чтобы он ничем не рисковал. Почти целые сутки понадобились Шмитту, чтобы вымучить свой выбор и решить «стать крепче». Первым делом он направился в магазин оружия, купил самые крепкие доспехи, которые только смог позволить, а на сдачу приобрёл длинное копьё. Затем выбрал среди многочисленных групп у северных ворот ту, что больше всего ценила безопасность. В первую же вылазку они вдесятером окружали и истребляли маленьких Кабанчиков — самых слабых монстров мира SAO.

С тех самых пор Шмитт уверенно набирал опыт охотой, компенсируя малую эффективность длиной вылазок. Быть может, битеры и набирали уровни не в пример быстрее благодаря охоте в одиночку или в небольших группах, однако Шмитт без устали стремился к «крепости» и в конечном счёте дорос до руководящей должности в «Альянсе священного дракона», одной из сильнейших гильдий проходчиков.

Усилия дали плоды: сейчас Шмитта уже без сомнений можно было назвать крепчайшим игроком Айнкрада по запасу здоровья, показателю защиты экипировки и количеству освоенных в совершенстве защитных навыков.

Он не сомневался, что с копьём в правой руке и башенным щитом в левой простоит хоть полчаса против трёх-четырёх мобов одного с ним уровня. Шмитт считал сумасшедшими игроков, выбравших путь дамагера[15], исключительно боевые навыки и тонкие, словно бумага, кожаные доспехи, как у того игрока-одиночки во всём чёрном. И действительно, именно закованные в тяжелую броню персонажи-танки умирали в SAO реже всего. Безусловно, из-за нехватки атакующей силы им приходилось постоянно состоять в больших группах, но…

Но как бы там ни было, в конце концов Шмитт обрёл «непревзойдённую крепость», с помощью которой сумел преодолеть страх смерти. По крайней мере, он считал, что обрёл.

Однако он и представить не мог, что спустя столько времени объявится убийца, от которого не спасут ни запасы хит-пойнтов, ни качественная броня, ни защитные навыки, ни другие определённые системой методы защиты. И уж тем более Шмитт не думал, что убийца будет так явно на него охотиться.

«Разумеется, на самом деле я не верю ни в каких призраков», — сказал бы он, но даже в этом не был уверен до конца. Безопасная зона в городах SAO была нерушима, но ангел смерти просачивался сквозь защиту чёрной дымкой и забирал жизни небольшим копьём или броском всего одного ножа. Возможно ли, что, умирая, лидер ЗоЯ через нейрошлем отпечатала на сервере затаённую злобу и породила своего рода электронного призрака?

Если так, то Шмитту не помогут ни неприступные стены, ни мощный дверной замок, ни даже системный запрет вторгаться на территорию гильдии.

Призрак всё равно придёт. Уже сегодня ночью, как только Шмитт ляжет спать. В третий раз призрак лидера достанет зазубренное оружие и в третий раз отнимет жизнь.

Шмитт сидел на кровати, обхватив голову латными рукавицами, и отчаянно думал.

У него остался лишь один способ избежать возмездия.

Взмолиться о пощаде. Встать на колени, прижаться лбом к земле, попросить прощения и развеять гнев лидера. Сознаться, что полгода назад он в стремлении к силе, точнее, «крепости» один-единственный раз согрешил, и раскаяться от всего сердца. И тогда даже неупокоенный дух наверняка простит его, ведь Шмитт всего лишь поучаствовал. Всего лишь поддался на уговоры и пошёл на маленькое преступление… Да что уж там, даже не на преступление, а на незначительное нарушение игрового этикета. Он и не думал, что проступок приведёт к такой трагедии.

Шмитт медленно поднялся на ноги, открыл инвентарь и достал один из множества припасённых на всякий случай кристаллов телепортации. Сжав предмет непослушной рукой, он глубоко вдохнул и хрипло пробормотал:

— Телепорт… Ралберг.

Поле зрения заволокло голубым светом. Когда он погас, Шмитт уже стоял посреди ночного поселка.

В одиннадцатом часу вечера на площади главного города захолустного и давным-давно пройденного Девятнадцатого уровня не было ни одного игрока. Владельцы всех окрестных магазинов уже закрыли ставни, NPC не гуляли, так что Шмитту даже померещилось, что он случайно покинул безопасную зону.

Всего полгода назад на окраинах этого городка стоял маленький дом гильдии «Золотое яблоко». И хотя Ралберг казался Шмитту практически родным, ощущение, что это место больше не принимает его, не отпускало.

Шмитт мелко дрожал под своими латами и на подкашивающихся ногах брёл к выходу из города, точнее, к невысокому холму примерно в двадцати минутах ходьбы от его центра.

Холм находился вне безопасной зоны города, поэтому системная защита там не действовала, однако Шмитт должен был добраться до него во что бы то ни стало. Он не знал, как ещё упросить чёрного ангела смерти обойти его стороной.

Когда Шмитт, еле волоча ноги, поднялся на вершину холма, он издалека посмотрел под узловатые ветви одинокого низкорослого деревца и содрогнулся.

Рядом с деревом виднелось старое, поросшее мхом надгробие — могила мечницы Гризельды, лидера «Золотого яблока». Откуда ни возьмись на землю пролился лунный свет, и тень от надгробия приобрела очертания креста. Время от времени иссохшие ветви трещали под порывами ночного ветра.

На самом деле и дерево, и надгробие исполняли роль объектов пейзажа. Дизайнер не придал им глубокого смысла и поставил просто для украшения. Тем не менее с момента распада «Золотого яблока» спустя несколько дней после смерти Гризельды оставшаяся в живых семёрка решила считать этот камень могилой лидера и похоронила здесь её меч. Вернее, они оставили меч у надгробия и дождались, пока он исчезнет, израсходовав долговечность.

Поэтому никакой эпитафии на камне не было. И тем не менее Шмитт не знал, где ещё просить прощения у Гризельды.

Упав без сил на колени, он чуть ли не ползком приблизился к надгробию, прижал лоб к присыпанной галькой земле, стуча зубами, собрался с решимостью и… Как ни странно, заговорил он довольно ясно:

— Я виноват… прости… пощади меня, Гризельда! Я… я не думал, что всё так обернётся, мне и в голову не приходило, что тебя убьют!!!

— Правда? — женский голос точно вырвался из земных глубин, окружающее пространство откликнулось причудливым эхом.

Шмитт, чуть не потеряв сознание от ужаса, медленно перевёл взгляд выше.

Из-за узловатого ствола беззвучно выплыла тень. Чёрный плащ с капюшоном. Длинные висящие рукава. Скрывающая лицо непроницаемая тьма.

Шмитт отчётливо ощутил на себе ледяной взгляд, зажал рот, чтобы не завопить, и быстро закивал.

— П-правда. Мне ничего не сказали. Я… я просто делал, что велели. Я немного… самую малость…

— Что ты сделал? Что ты со мной сделал, Шмитт?

Широко раскрытые глаза Шмитта увидели, как из правого рукава плаща вытянулась чёрная линия. Меч с удивительно тонким клинком. Эсток — одноручное пронзающее оружие, которым практически никто не пользуется. Похожий на огромную иглу клинок покрывала спираль маленьких шипов.

Третье оружие с шипами.

Тонко вскрикнув, Шмитт несколько раз ударился лбом о землю.

— В… в тот день! Когда мы… решили продать перстень, я вдруг нашёл в поясном кармане кристалл портала и записку с указаниями, и я просто…

— Чьими, Шмитт? — спросил мужской голос. — Чьими указаниями?

Шмитт резко напряг шею и примёрз к земле.

Ему еле-еле удалось оторвать голову от земли и перевести взгляд одновременно с тем, как из-за дерева показался второй ангел смерти, тоже в чёрном плаще с капюшоном, но немного выше первого.

— Гримлок? — Шмитт тут же вновь уткнулся взглядом в землю и продолжил еле слышным голосом: — Ты… ты тоже умер?

В ответ ангел смерти беззвучно шагнул к нему.

— Кто? — послышался из-под капюшона зловещий, искажённый голос. — Кто тебя надоумил?

— Н-не знаю! Честно! — воскликнул Шмитт срывающимся голосом. — В записке… в записке было сказано отправиться следом за главой… п-подождать, пока она снимет комнату и пойдёт ужинать, проникнуть в её номер, пометить его кристаллом портала и-и положить кристалл в гильдейское хранилище. Б-больше я ничего не делал! К Гризельде я и пальцем не притронулся! Я… я и подумать не мог, что кто-то захочет не украсть перстень, а у-у-убить её!

Пока Шмитт отчаянно оправдывался, пара ангелов смерти стояла совершенно неподвижно. Дуновение ночного ветерка зашелестело сухими ветками и полами плащей.

Сквозь сильнейший страх в сознании Шмитта промелькнули воспоминания.

Когда в злополучный день полгода назад Шмитт до стал из кармана пергамент и прочитал его, он ошарашенно подумал, что кто-то сошёл с ума. И вместе с тем он изумился изобретательности.

Хотя система запирает комнаты в гостиницах, как правило, друзьям и согильдийцам разрешается открывать дверь, если только владелец не спит. Благодаря этому можно настроить кристалл для телепортации внутрь комнаты, а потом проникнуть за закрытую дверь, пока постоялец спит. Затем останется отправить предложение о торговле, принять его рукой спящего, выбрать в инвентаре кольцо и нажать кнопку «Обмен».

Да, жертва могла заметить преступника, но интуиция подсказала Шмитту, что иначе украсть предмет в пределах безопасной зоны невозможно. В самом конце автор записки обещал отдать половину выручки от продажи кольца. В случае успеха Шмитт учетверил бы свою долю, а в случае неудачи… пробудившаяся ото сна лидер увидела бы лишь преступника, то есть автора записки. Что бы тот ни сказал, Шмитт всегда мог сделать вид, что он здесь ни при чём. Проникнув в комнату и сохранив координаты для кристалла, он не оставил бы никаких улик.

Шмитт долго раздумывал, но даже раздумья можно расценивать как предательство по отношению к лидеру и к гильдии. Он был готов на всё, чтобы оказаться на шаг впереди товарищей и поступить в проходчики. Наконец, Шмитт решил последовать инструкциям, оправдавшись перед собой тем, что вклад в прохождение игры в конечном счёте поможет в том числе и лидеру.

На следующую ночь Шмитт узнал, что Гризельду убили. Ещё день — и на постели в его комнате появился кожаный мешок с обещанной наградой.

— Мне… с-стало страшно! Я боялся, что если расскажу другим о записке, то в следующий раз убийца придёт за мной, п-поэтому я понятия не имею, кто её написал! П-простите меня, Гризельда, Гримлок. Н-на самом деле я не хотел помогать убийце. Прошу, поверьте! — надрывно выдавил из себя Шмитт и несколько раз ударил лбом о землю.

Завыл сильный ветер, заскрипела крона.

Когда звуки стихли, послышался тихий женский голос, в котором не осталось и намёка на зловещее эхо:

— Я всё записала, Шмитт.

Шмитт узнал этот голос — он слышал его совсем недавно. Он боязливо поднял голову и ошарашенно вытаращил глаза.

Перед ним, небрежно откинув капюшон, стоял тот самый игрок, которого несколько часов назад убил ангел смерти в чёрном плаще. Волнистые волосы тёмно-синего цвета покачнулись на ветру.

— Ёруко? — едва слышно прошептал Шмитт. Сразу после этого он увидел лицо фигуры, стоявшей рядом с ней, и в полуобморочном состоянии обронил ещё одно слово: — Кайнз?!

Глава 10

— Х-хочешь сказать, они живы?! — изумлённо обронила Асуна.

— Да, живы, — медленно кивнул я. — И Ёруко, и даже Кайнз.

— Н-но ведь… но ведь… — какое-то время Асуна часто дышала. Затем сцепила над коленями ладони и хрипло возразила: — Но ведь… мы вчера вечером своими глазами видели, как Кайнз свисал из окна, пронзённый копьём, и умирал.

— Нет, — я резко мотнул головой. — Мы видели, как аватар Кайнза рассыпался на множество осколков-полигонов и исчез, испустив голубой свет.

— Н-но смерть в этом мире так и выглядит, разве нет?

— Помнишь, как свисающий из окна церкви Кайнз смотрел в одну и ту же точку? — спросил я, поднимая на уровень лица выставленный указательный палец правой руки.

Асуна коротко кивнула.

— Он ведь смотрел на шкалу здоровья, да? На то, как она постепенно пустеет от кровотечения.

— Вот и я так думал, но мы ошиблись. На самом деле он следил не за хит-пойнтами, а за очками долговечности своих лат.

— Д-долговечности?

— Угу. Помнишь, как я во время сегодняшнего утреннего эксперимента с пронзанием в безопасной зоне снял перчатку с левой руки? Внутри зоны здоровье игрока не убывает, как ни старайся. Зато убывает долговечность предметов, в том числе твоих сэндвичей. Разумеется, экипировка на манер еды сама по себе долговечность не теряет, но только если её не повреждать. Помнишь, из брони Кайнза торчало копьё? Оно стачивало не здоровье Кайнза, а долговечность доспеха, — разъяснил я, и хмурившаяся Асуна вытаращила глаза.

— Т-так, значит, разбилось и разлетелось не тело Кайнза, а…

— Именно, только надетые на него латы. Я с самого начала недоумевал, почему он вырядился в такие тяжёлые доспехи, если пришёл ужинать. Оказывается, пытался добиться как можно более красочных спецэффектов. И в тот самый миг, когда доспех сломался, сам Кайнз…

— Телепортировался кристаллом, да? — прошептала Асуна и сомкнула веки, словно воссоздавая в голове картину случившегося. — При этом получились разлетающиеся осколки-полигоны, голубая вспышка и исчезновение игрока. Другими словами, предельно близкий к смерти спецэффект с совершенно иным смыслом.

— Ага. Скорее всего, на самом деле Кайнз проткнул себя копьём вместе с доспехом где-то за пределами зоны, переместился кристаллом на второй этаж церкви, обвязался верёвкой, дождался, пока долговечность доспеха почти иссякнет, выпрыгнул и одновременно с поломкой брони телепортировался.

— Понятно, — Асуна медленно кивнула и выдохнула с закрытыми глазами. — Значит, за «гибелью» Ёруко стоит точно такая же уловка? Ясно. Выходит, они живы. — Асуна беззвучно прошептала «слава богу», после чего прикусила губу. — Действительно, на ней тоже было много одежды, н-но когда она успела воткнуть в себя метательный нож? Ведь пока действует защита зоны, им к себе даже притронуться нельзя.

— Он был воткнут с самого начала, — без промедления ответил я. — Вспомни, как всё было. Когда мы с тобой и Шмиттом вошли в её комнату, она ни разу не поворачивалась к нам спиной. Как только мы отправили сообщение о том, что идём, она побежала за город, воткнула в себя нож, прикрылась плащом или накидкой и вернулась в гостиницу. Под её длинными волосами спрятать маленькую рукоять проще простого, а она к тому же прижималась к дивану. При этом по ходу разговора постоянно следила, как убывает долговечность одежды. Дождавшись, подошла к окну спиной вперёд, имитировала звук попадания — например, пинком по стене — и развернулась. Нам же померещилось, что в тот самый миг сквозь окно пролетел нож и воткнулся в неё.

— После чего она самостоятельно выбросилась из окна, чтобы мы не услышали команду на телепортацию. А значит, тем человеком в чёрном плаще был…

— Почти однозначно не Гримлок, а Кайнз, — отрезал я.

Асуна забегала глазами, затем вздохнула.

— То есть никакой не убийца, а жертва. Ой, хотя погоди-ка, — Асуна насупила брови и подалась ко мне. — Мы ведь с тобой вчера специально пошли в Чёрножелезный дворец и проверили Монумент жизни. Мы же видели, что имя Кайнза действительно перечёркнуто. И время смерти сошлось, и даже причиной значилась «атака пронзающего типа».

— Помнишь, как его имя писалось?

— Э-э, вроде бы K-a-i-n-s.

— Угу, это нам так Ёруко сказала, а мы ей поверили. Вот только на, посмотри, — сказал я, протягивая Асуне доставшийся от Шмитта список членов «Золотого яблока», с которого и началась логическая цепочка.

Асуна взяла пергамент в руку и пробежала по нему взглядом.

— Что?! Caynz?! Неужели это его настоящее имя?!

— Ладно бы они отличались на одну букву, но три на плохую память Шмитта никак не спишешь. Выходит, Ёруко намеренно ввела нас в заблуждение, чтобы мы приняли сообщение о смерти Кайнза с заглавной К за смерть Кайнза с заглавной С.

— Что? Т-тогда выходит… — Асуна напряглась и заговорила, понизив голос, — что в тот самый миг, когда мы стояли на площади перед церковью и смотрели, как Кайнз через С инсценирует смерть, где-то в другом уголке Айнкрада умирал Кайнз через К? Это ведь… не совпадение? Неужели они…

— Не-не-не, — я усмехнулся и помахал правой рукой. — Не подумай, что у них с Ёруко был какой-то сообщник, в нужное время прикончивший Кайнза через К. Смотри, эпитафия на Монументе жизни гласила «22 сакуры, 18:27». Однако вчера двадцать второе сакуры, то есть апреля, пришло в Айнкрад уже второй раз.

— А-а… — Асуна ненадолго обомлела, а затем ухмыльнулась. — Подумать только. А мне это и в голову не приходило. Так это в том году? Выходит, Кайнз через К погиб по никак не связанной причине год назад, в тот же день, в то же время?

— Да. И скорее всего, с этого и начался их план, — я глубоко вздохнул и подытожил: — Скорее всего, Ёруко и Кайнз уже давно заметили, что некто, чьё имя тоже читается как Кайнз, погиб в апреле прошлого года. Быть может, поначалу это была просто тема для разговора, но в какой-то момент кому-то пришло в голову, что с помощью этого совпадения можно инсценировать смерть Кайнза. Причём не заурядную в битве с монстром, а ужасное «убийство в безопасной зоне».

— Им и правда чуть не удалось обвести вокруг пальца и меня, и тебя. Эпитафия человека с неотличимым на слух именем, уничтожение доспеха в безопасной зоне через урон после пронзания и одновременная телепортация — совместив все три хитрости, они изобразили крайне правдоподобное убийство в городе, с помощью которого попытались… — Асуна перешла почти на шёпот. — Напугать и выкурить преступника в деле о перстне. Ёруко и Кайнз воспользовались тем, что сами находились в списке подозреваемых, разыграли свою гибель и тем самым создали образ призрачного мстителя — ужасного ангела смерти, который обходит защиту от преступлений и убивает игроков в безопасной зоне. В конечном счёте от страха не смог усидеть на месте…

— Шмитт, — подтвердил я её догадку и почесал подбородок. — Скорее всего, они с самого начала так или иначе подозревали его, ведь Шмитт перешёл из, так скажем, средненького «Золотого яблока» в крупнейший даже по меркам проходчиков «Альянс священного дракона». Это небывалый случай. Он должен был либо резко набрать уровень, либо значительно обновить снаряжение.

— Да, отбор в АСД строгий, но… Ты хочешь сказать, это он преступник в деле о перстне? Это он убил Гризельду и забрал кольцо? — напряжённо спросила Асуна, не раз видевшая Шмитта в ходе тактических совещаний проходчиков-офицеров.

Я немного покрутил в голове его образ и недоумённо наклонил голову.

— Не знаю. Его есть за что подозревать, но если говорить о том, тянет ли он на «красного» игрока…

Все убийцы мира SAO, они же «красные» игроки, обладают особой аурой. Это в некотором смысле очевидно, ведь убийство другого игрока, по сути, мешает проходить игру. Если утрировать, убийцы не видят ничего плохого в том, что мы отсюда не выберемся, а то и вовсе искренне надеются, что смертельная игра продлится вечно.

Хотят они того или нет, их мрачные убеждения всё равно находят отражение в словах и действиях. Однако я не ощутил безумия «красных» в Шмитте, который до глубины души испугался ангела смерти в чёрных одеяниях и даже попросил нас проводить его до штаба.

— Как-то я не уверен. Можно говорить о том, что он в этом замешан, однако… — пробормотал я, и Асуна согласно кивнула.

Я откинулся на спинку стоящего у окна стула и посмотрел в небо над городскими крышами, совсем уже позабыв про трактир на противоположной стороне улицы.

— Как бы там ни было, прямо сейчас Шмитта так прижали к стенке, что дальше уже некуда. Он убеждён, что кто-то мстит, и уже вряд ли чувствует себя в безопасности в городе — да что там, даже в комнате гильдийского штаба. Интересно, как он поступит?

— Если в деле о перстне был сообщник, он попытается выйти с ним на связь. Наверняка именно на это и рассчитывают Ёруко и Кайнз. Но если даже Шмитт не знает, где искать сообщника, хм-м… Я бы на его месте…

Как бы я поступил, если бы вдруг поддался жадности, убил игрока, а потом сожалел о содеянном?

Мне пока не приходилось лично отнимать жизнь другого игрока в этом мире. Однако бывало такое, что товарищи умирали по моей вине. Даже сейчас я постоянно жалею о том, что моя глупость и тупое тщеславие погубили целую гильдию, оставив в живых лишь меня. Я выбрал на роль их могилы небольшое деревце на заднем дворе бывшего гильдийского дома и порой ношу туда цветы и алкоголь, хоть и понимаю, что никогда не искуплю вину. Поэтому наверняка Шмитт тоже…

— Если у Гризельды есть могила, я бы пошёл туда вымаливать прощение.

Асуна чутко заметила, как изменился тон моего голоса, и мягко улыбнулась мне.

— Правильно. И я бы так поступила, потому что знаю, каково это. У нас в штабе РыКов есть кладбище всех, кто погиб в битвах с боссами. Ага, наверняка Ёруко и Кайнз прямо сейчас дожидаются Шмитта у могилы Гризельды.

Вдруг Асуна замолчала и слегка нахмурилась.

— Что? Что такое?

— Ничего, просто я тут подумала: что, если могила Гризельды вне безопасной зоны? Допустим, Шмитт придёт туда просить прощения, простят ли его Ёруко и Кайнз? Конечно, верится с трудом, но вдруг на этот раз они в самом деле попытаются ему отомстить? — неожиданно предположила она, и я на секунду напрягся.

Не могу обещать, что такого не будет. Ёруко с Кайнзом настолько ненавидят убийцу в деле о перстне, что разыграли сложный спектакль с убийством в безопасной зоне, на который у них ушло по меньшей мере два кристалла телепортации, а может, и один кристалл портала. С учётом их уровней это огромные расходы. Удовлетворятся ли они после стольких усилий одним только раскаянием?

— А… хотя… точно же! — я покачал головой, кое-что осознав. — Нет, не будет такого. Они не убьют Шмитта.

— Почему ты так уверен?

— Так ведь Ёруко всё ещё у тебя в друзьях, я прав? Тебе ведь не сообщали, что она удалилась из друзей?

— И правда. Я не сомневалась, что она погибла в гостинице, и думала, что её вычеркнуло автоматически. Но если она жива, то и в списке должна остаться, — Асуна открыла окно взмахом левой руки, быстро зашла в меню и кивнула. — Действительно, всё ещё там. Если бы заметила раньше, мы бы сразу поняли, что тут что-то нечисто. Но в таком случае почему Ёруко вообще согласилась записаться ко мне в друзья? Мы ведь им теперь все планы спутать можем.

— Скорее всего… — я сомкнул веки. В голове возник образ девушки с тёмно-синими волосами. — Во-первых, она пыталась таким образом извиниться за то, что в конце концов обманет нас. Во-вторых, по всей видимости, доверилась нам и решила, что мы не помешаем выкурить Шмитта, когда увидим её в списке друзей и разгадаем истинный замысел. Асуна, попробуй выяснить, где Ёруко, — попросил я, открывая глаза.

Кивнув, Асуна ещё раз щёлкнула по окну.

— Прямо сейчас на Девятнадцатом уровне, в поле. На вершине небольшого холма неподалёку от главного города. Значит, именно там…

— Могила Гризельды, лидера «Золотого яблока». Наверняка Кайнз и Шмитт тоже там. Если Шмитт умрёт, мы будем знать, что за этим стоят Ёруко и Кайнз, поэтому я не думаю, что до этого дойдёт.

— А может произойти… наоборот? Когда Шмитт поймёт, что они знают о его причастности к краже перстня, не попытается ли он убить их, чтобы никому не проболтались? — с ещё большим беспокойством в голосе спросила Асуна.

Я ненадолго задумался, но вновь покачал головой.

— Нет… Опять же, мы сразу его раскроем, к тому же вряд ли он вынесет, что его вышвырнут из проходчиков как «оранжевого», нет, даже «красного» игрока. Вот уж о чём, а о том, что они друг друга переубивают, волноваться не приходится. Пускай разберутся между собой. Наша с тобой роль в этом деле подошла к концу. Да, мы с тобой выступили точно по сценарию Ёруко и Кайнза, но я не в обиде.

В ответ Асуна немного подумала, кивнула и улыбнулась.

Однако на тот момент мы с ней не знали и половины всей правды.

Дело ещё не окончилось.

Глава 11

И вновь события, о которых я услышал позже.

От шока Шмитт почти не дышал и по очереди смотрел на лица, появившиеся из-под капюшонов ангелов смерти.

Он полагал, что имеет дело с Гризельдой и Гримлоком, но ангелы смерти оказались Ёруко и Кайнзом. Впрочем, это не меняло того, что с ним разговаривали мертвецы. О гибели Кайнза Шмитт знал лишь понаслышке, но смерть Ёруко видел собственными глазами всего несколько часов назад. Она упала на улицу, пронзённая прилетевшим в окно чёрным ножом, и её аватар разбился вдребезги.

В какой-то момент Шмитт чуть не потерял сознание, решив, что перед ним и правда призраки, но его удерживали слова, которые произнесла Ёруко перед тем, как открыть лицо.

— За-записала?

В ответ на сиплый вопрос Шмитта Ёруко вытащила руку из кармана плаща. Ладонь сжимала светящийся светло-зелёный восьмигранник — кристалл звукозаписи. Призрак не стал бы записывать разговоры с помощью инструментов.

А значит, и Ёруко, и Кайнз лишь инсценировали смерть. Шмитт понятия не имел, как именно им это удалось, но, разыграв собственную гибель, они сотворили мстителя, загнавшего в угол третьего участника спектакля, действительно заслужившего кару. Затем они записали его признание и раскаяние. Всё ради того, чтобы вскрыть правду об убийстве, оставшемся в далёком прошлом.

— Так вот… оно что, — еле слышно пробормотал осознавший всю правду Шмитт и едва не рухнул без сил.

Он не злился на то, что его обвели вокруг пальца и заставили дать против себя показания. Он ощущал в себе лишь изумление упорством Ёруко и Кайнза и глубиной их преданности Гризельде.

— Неужели вы… настолько её…

— А разве ты — нет? — тихо спросил Кайнз.

— Что?

— Ты ведь тоже не питал к ней ненависти, да? Может, ты и привязался к перстню, но ведь не хотел её убивать?

— P-разумеется, нет. Прошу, верьте мне, — Шмитт закивал с искажённым от ужаса лицом.

Хотя в бою он наверняка был сильнее их, вместе взятых, Шмитт даже не думал о том, чтобы достать оружие и заставить парочку замолчать навсегда. Его останавливала не столько мысль, что «красного» игрока выгнали бы из гильдии и проходчиков, сколько уверенность, что если он убьёт Ёруко и Кайнза, то навсегда потеряет рассудок.

Именно поэтому Шмитт вновь раскаялся в содеянном, зная, что его записывает кристалл:

— Я всего лишь… прокрался в комнату нашего лидера в гостинице и определил её как точку назначения портала. Ну и… не буду отрицать, что получил в награду достаточно денег, чтобы купить редкое оружие и доспехи, которых хватило для вступления в АСД.

— Ты действительно не представляешь, кто написал ту записку? — строго спросила Ёруко.

— Д-даже сейчас понятия не имею, — Шмитт ещё раз кивнул. — Это должен быть кто-то из нашей восьмёрки, но не я, не вы, не лидер и не Гримлок — кто-то из оставшейся троицы. Но я потом никогда с ними не разговаривал. У вас никаких догадок нет?

Ёруко коротко покачала головой.

— Те трое вступили в средненькие гильдии на уровне «Золотого яблока» и живут пресной жизнью. У них нет редкого снаряжения или собственных домов. Только ты ни с того ни с сего перепрыгнул на следующую ступень.

— Понятно, — пробормотал Шмитт и потупил взгляд.

В кожаном мешочке, появившемся в комнате после смерти Гризельды, Шмитт обнаружил невообразимую по тем временам сумму. Раньше при посещении аукциона он мог лишь мечтать, глядя на запредельного качества снаряжение, но той награды хватило, чтобы обновить экипировку с головы до пят.

Только человек с поистине стальным самообладанием мог оставить такую сумму в хранилище и не притронуться к ней. Но что ещё важнее…

Подняв голову, Шмитт на мгновение забыл о тяжести собственного положения и спросил:

— Н-но послушайте, здесь что-то нечисто… Зачем кому-то понадобилось убивать Гризельду и забирать перстень, если он никак им не воспользовался?

Ёруко и Кайнз оторопели, словно застигнутые врасплох.

Долго хранить деньги в Айнкраде бессмысленно. Система «Кардинал» тщательно управляет выпадением денег из монстров и поддерживает ценность кола на одном и том же уровне, не допуская ни инфляции, ни дефляции. Если купить дорогой меч или доспех и правильно за ним ухаживать, со временем, когда он будет уже не нужен, его можно продать примерно по той же цене. Незачем держать колы, если их не тратить. А значит…

— Выходит, ту записку написал… — Шмитт изо всех думал и уже собирался вслух предположить…

Но сосредоточился так сильно, что не успел вовремя отреагировать.

— Шм… — хрипло обронила Ёруко одновременно с тем, как в основание затылка Шмитта воткнулся небольшой нож, проникший в щель между нагрудником и горжетом[16]. За внезапным нападением стояла комбинация «Бронебойности» и «Тихого шага» — навыков для короткого колющего оружия и неметаллических доспехов соответственно.

Уже через мгновение Шмитт оправился от ступора благодаря реакции, закалённой на передовой, и попытался отскочить. В этом мире даже перерезанное горло не означало мгновенную смерть. Да, удары по уязвимым точкам наносят больше урона, но Шмитту и его огромному запасу хит-пойнтов подобные атаки почти нипочём.

Однако…

Не успел Шмитт развернуться, как ноги его вдруг отнялись, и он с лязгом упал на землю. Вокруг шкалы хит-пойнтов появилась зелёная мерцающая рамка. Паралич. Будучи танком, Шмитт обладал высокой устойчивостью к отравляющим навыкам, так что нападающий прибёг к очень сильному яду. Но кто атаковал его?

— One down[17], — послышался мальчишеский, беззаботный голос, и Шмитт с трудом поднял взгляд.

Сначала он увидел ботинки из чёрной кожи с острыми заклёпками. Затем узкие штаны, тоже чёрные. Того же цвета была кожаная броня, плотно прилегающая к телу. Правой рукой человек держал тонкий нож, вымазанный зелёной жидкостью, левую прятал в кармане.

На голове он носил чёрную маску, больше похожую на мешок с двумя прорезями для глаз. Едва Шмитт поймал пристальный взгляд из-под этой маски, как появился цветовой курсор. Но не привычного зелёного, а ярко-оранжевого цвета.

— А-а! — раздался за спиной краткий вскрик.

Переведя взгляд, Шмитт увидел невысокого игрока, угрожавшего Ёруко и Кайнзу исключительно тонким мечом. Он тоже носил всё чёрное, но не кожу, а какую-то плотную, свисающую лохмотьями ветошь. Голову скрывала маска-череп, в глазницах которой горела пара красных глаз. В правой руке он, как и Ёруко, держал зазубренный эсток, но металл лучился кровавым светом от запредельных характеристик. Снова оранжевый курсор.

Человек с черепом на голове протянул левую руку и бесцеремонно выдернул эсток из правой руки застывшей истуканом Ёруко. Он мельком глянул на лезвие и издал скрипучий голос:

— Дизайн… сгодится… пожалуй… заберу… в коллекцию.

Шмитт слышал про обоих, но никогда их не видел. Оба они удостоились ростовых эскизов и верхних строчек в перечне опасных игроков, который гулял по гильдийскому штабу.

Игроки-убийцы. В некотором смысле злейшие враги проходчиков, с которыми не сравнятся даже боссы. И прямо сейчас Шмитт видел двух офицеров самой крупной, самой коварной гильдии таких игроков. Владельца отравленного ножа, парализовавшего Шмитта, звали Джонни Блэк. Владельца эстока, угрожавшего Ёруко и Кайнзу, — Красноглазый ЗаЗа.

А значит… Неужели появится и он?

«Нет! Не надо!! Это не смешно!!!» — мысленно вопил Шмитт, но надежды не оправдались. Послышался звук шаркающих шагов.

Шмитт широко раскрытыми от испуга глазами посмотрел в их сторону и увидел фигуру, воплощавшую беспредельный ужас и отчаяние, которые только можно представить в Айнкраде.

Чёрная матовая плащ-палатка до колен. Надвинутый на глаза капюшон. С правой руки свисал цвета запёкшейся крови здоровенный нож с прямоугольным лезвием, как у мясника в ресторане китайской кухни.

— ПоХ… — обронил Шмитт, дрожа от страха и отчаяния.

Гильдия убийц «Весёлый гроб» образовалась спустя год после начала смертельной игры под названием SAO, когда часть «оранжевых» игроков, до того ограничивавшихся грабежом одиночек или малых групп, перешла к более радикальным действиям.

Суть их новой идеологии состояла в том, что убивать в смертельной игре — это естественно.

В отличие от современной Японии, в экстремальных условиях Айнкрада убивать людей, не переступив закон, вполне возможно. Дело в том, что в реальности тела всех игроков находятся в полном погружении. Другими словами, все они без сознания и не могут даже пальцем пошевелить. По законам Японии выходит, что убийцей потерявшего хит-пойнты человека будет Акихико Каяба, изобретатель нейрошлема, а вовсе не нанёсший урон игрок.

«Так давайте убивать. Давайте наслаждаться игрой. Ведь это право дано всем игрокам», — завлекал ядовитыми проповедями многих «оранжевых» игроков, промывал им мозги и подстрекал к безумным убийствам прячущийся под чёрным маскхалатом владелец огромного разделочного ножа по имени ПоХ.

Высокий человек с забавным именем и ледяным взглядом подошёл к Шмитту и коротко приказал:

— Переверни.

Джонни Блэк просунул носок ботинка под живот лежащего ничком Шмитта. Мужчина в чёрном маскхалате заглянул в повернувшееся к небу лицо и вновь заговорил:

— Вау! И правда, крупная добыча. Уж не один ли из многоуважаемых лидеров АСД перед нами?

Он говорил волевым, красивым голосом, но что-то чуждое примешивалось к интонации. Шмитт не видел лица под капюшоном халата, только покачивающуюся на ветру прядь длинных чёрных волнистых волос.

Хоть Шмитт и осознавал, что жизнь его висит на волоске, другая половина сознания без конца спрашивала: «Почему?»

Почему они здесь? У первой тройки «Весёлого гроба», самых жутких преступников Айнкрада, не должно быть никаких причин бродить по столь низкому уровню. Выходит, они устроили засаду, зная, что сюда придёт Шмитт.

Но даже так ничего не сходилось. Шмитт не говорил товарищам по АСД, куда именно пойдёт, через Ёруко и Кайнза информация утечь тоже не могла. Да что там, они оба стояли побледневшие и перепуганные эстоком Красноглазого ЗаЗы. И даже если предположить, что один из гробовцев увидел, как Шмитт в одиночестве идёт по главному городу Девятнадцатого уровня, они бы не организовали засаду так быстро.

Быть может, по катастрофически неудачному стечению обстоятельств троица убийц оказалась здесь из-за чего-то ещё? Может, эта случайность и есть месть покойной Гризельды?

Шмитт лежал бревном и путался в мыслях.

— Итак, — ПоХ окинул его взглядом и чуть наклонил голову. — Я бы уже сказал, что It’s showtime[18], но как именно мы с вами поиграем?

— А давай, шеф, сыграем с ними в «Убивайте друг друга, а выжившего отпустим на свободу»? — тут же предложил Джонни Блэк звонким жизнерадостным голосом. — Правда, придётся им сначала шансы уравнять.

— Не ты ли недавно убил и того, кто в такой игре победил?

— A-а! Вот ты некстати сказал и всю игру испортил, шеф!

Ненавязчивый, но устрашающий разговор вызвал сухой смешок у сжимавшего эсток ЗаЗы.

Самые настоящие ужас и отчаяние сковали Шмитта. Он невольно закрыл глаза.

Сейчас, когда он не мог двигаться, тяжёлые латы превратились в бесполезный груз. Уже скоро противники закончат эту прелюдию и обнажат изголодавшиеся по крови клыки. И самый страшный из них — огромный «Разрубатель друзей»[19] ПоХа. Он относился к так называемым дьявольским клинкам — добыче с монстров, превосходившей даже лучшее оружие, на которое пока были способны игроки-кузнецы. Он наверняка без труда прорубился бы даже сквозь показатель защиты латной брони.

«Гризельда. Гримлок. Если такова ваша месть, быть может, я действительно должен здесь умереть. Но почему вы пытаетесь забрать и Ёруко с Кайнзом? Они ведь приложили невероятные усилия, чтобы вскрыть правду о настоящем преступнике. Почему?»

Но как только отчаянная мысль лопнула, словно мыльный пузырь… Прижатой к земле спиной Шмитт ощутил едва уловимую дрожь. Ритмичная дробь становилась всё увереннее, всё отчётливее. Скоро и уши уловили глухие, сухие звуки.

ПоХ предупредил приспешников шумным вдохом. Джонни отпрыгнул, перехватывая отравленный нож, ЗаЗа поднёс остриё эстока ещё ближе к шеям Ёруко и Кайнза.

Шмитт с большим трудом повернул непослушную шею и увидел, как со стороны городка к ним приближаются разгоняющие тьму белые огни.

Лишь через несколько секунд Шмитт понял, что это холодное пламя вокруг копыт вороного коня. На спине чёрного скакуна восседал всадник той же масти. Подобно восставшему из преисподней рыцарю смерти, он нёсся к ним на всех парах, оставляя посреди пустоши следы белого пламени. Стук копыт превратился в оглушительный грохот, к которому прибавилось громкое ржание.

Конь стремительно примчался к основанию холма, покорил вершину в несколько прыжков, встал на дыбы и испустил белые клубы. Джонни отступил на несколько шагов, будто убоявшись пара. А в следующую секунду державшийся за натянутые поводья всадник… свалился со спины скакуна.

— Чёрт! — коротко ругнулся он, приземлившись на задницу.

Шмитт узнал голос.

Незваный гость поднялся на ноги, потирая пятую точку. Не выпуская поводья огромного чёрного коня из рук, он посмотрел сначала на Шмитта, затем на Ёруко с Кайнзом.

— С трудом, но вроде бы успел, — заговорил он спокойно. — АСД ведь оплатит мне такси?

В Айнкраде нет предметов, которые работали бы как средства передвижения. Но NPC в некоторых городах и деревнях держат стойла, в которых можно напрокат взять рыцарского скакуна или быка для перевозки большого количества не умещающихся в инвентаре вещей. Однако такие поездки влетают в астрономическую сумму и требуют изощрённого мастерства, поэтому стойлами почти никто не пользуется. Очень немногие участники смертельной игры готовы транжирить деньги и время на обучение верховой езде.

Шмитт медленно выдохнул и посмотрел на незваного гостя — игрока-одиночку Кирито по прозвищу Чёрный Мечник. Тот с помощью поводьев развернул коня, а потом хлопнул его по крупу, тем самым отменив прокат. Поверх стука копыт уносящегося скакуна раздался не слишком впечатляющий голос:

— Привет, ПоХ, давно не виделись. Ты опять вырядился, как идиот?

— Кто бы говорил, — ответил ПоХ с нескрываемой кровожадностью в голосе.

В следующую секунду Джонни Блэк уверенно шагнул вперёд и заговорил отчётливым фальцетом:

— Вот мерзавец! Прекрати изображать хладнокровие! Ты понимаешь, что тут происходит?!

Взмахом левой руки ПоХ успокоил щеголявшего отравленным кинжалом приспешника, а мясницким ножом в правой постучал себя по плечу.

— Он говорит дело, Кирито. Может, у тебя и получилось эффектно появиться, но неужели ты думаешь, что победишь нас троих в одиночку?

Шмитт крепко сжал левый кулак — другие части парализованного тела всё ещё отказывались слушаться.

ПоХ совершенно верно описал расклад сил. Может, Кирито и мог похвастаться сильнейшими атаками среди всех проходчиков, он бы не смог победить в бою против трёх лидеров «Весёлого гроба». Почему он не привёл с собой хотя бы Молнию?

— Ну, победить и правда не выйдет, — равнодушно ответил Кирито, упирая левую ладонь в бок. — Но я выпил зелье устойчивости к яду и под завязку нагрузился кристаллами лечения, так что минут десять протяну. Этого вполне хватит, чтобы подоспело подкрепление. Неужели вы думаете, что победите тридцать проходчиков втроём? — задал он ПоХу его же вопрос.

Из-под капюшона раздался тихий щелчок языком. Джонни и ЗаЗа беспокойно забегали взглядами по окружающей тьме.

— Suck[20], — наконец кратко ругнулся ПоХ и шаркнул правой ногой, отводя её назад.

Затем щёлкнул пальцами, и оба приспешника быстро отступили на несколько метров. Освободившись от власти красного эстока, Ёруко и Кайнз упали на колени.

ПоХ поднял мясницкий нож, показал им на Кирито и глухо бросил:

— Чёрный Мечник! Обещаю, что уж кого-кого, а тебя я однажды точно заставлю ползать по земле. Твои дорогие друзья будут безобразно валяться в море крови, вот увидишь.

Договорив, он ловко покрутил огромным ножом и повесил его на пояс, потом развернулся и уверенной походкой зашагал по дороге с холма. Подчинённые поспешили за чёрным кожаным маскхалатом.

Если Джонни Блэк торопился и явно боялся встретиться с отрядом проходчиков, то одетый в лохмотья обладатель эстока по имени Красноглазый ЗаЗа через несколько шагов обернулся и посмотрел на Кирито тускло светящимися за маской-черепом глазами.

— Ты… много выпендриваешься, — глухо прошептал он. — В следующий раз… уже я… догоню тебя на коне.

— Тогда давай как следует тренируйся. Это не так просто, как кажется, — ответил Кирито.

ЗаЗа шумно выдохнул и исчез следом за своими товарищами.

Глава 12

Даже после того, как та шайка спустилась с холма и растворилась во тьме, обнаруженные навыком разведки оранжевые курсоры продолжали маячить перед глазами.

Мне однажды доводилось встречаться и разговаривать с ПоХом, главой «Весёлого гроба», но сейчас я впервые увидел двух его, по всей видимости, лейтенантов: одного с отравленным кинжалом, детскими поведением и внешностью, второго с эстоком и одетого в какие-то изодранные лохмотья. Разумеется, их курсоры не отображали имён, и я хотел было на всякий случай выведать их у Шмитта, но передумал. Скорее всего, в следующий раз я их увижу, когда придёт время решающей битвы. Если честно, мне не хотелось выяснять имена людей, с которыми предстоит смертельный поединок на мечах.

Поэтому я безмолвно смотрел, как начинают мигать оранжевые курсоры игроков, достигших границы области разведки.

Игроки-преступники, как правило, не могут появляться в городах и деревнях, где действует защита от преступлений, — другими словами, внутри безопасной зоны. Как только они заступят за границу, появится толпа могучих NPC-стражников и накинется на них. Кроме того, поскольку все без исключения врата телепортации расположены внутри главных городов внутри безопасных зон, для перемещения между уровнями той троице приходится либо привязывать кристаллы телепортации к деревням за пределами зон, либо использовать дорогущие кристаллы порталов, либо ходить пешком через освоенные башни лабиринтов.

Вероятнее всего, они выбирали первый вариант, но израсходовать в общей сложности шесть кристаллов — нешуточные затраты даже по их меркам. Пускай моё беспокойство и без того шло на убыль, когда три курсора наконец-то пропали с глаз, я невольно вздохнул с облегчением.

Всё-таки встречи с настолько опасными ребятами я не ожидал. Они знали, что здесь и сейчас смогут найти Шмитта — командира авангарда гильдии «Альянс священного дракона» и одного из самых крепких по количеству здоровья и показателю защиты людей среди проходчиков.

Кто им рассказал — должно стать ясно уже скоро.

Я отвёл взгляд от окутанных тьмой пустошей, открыл меню и быстро отправил сообщение Кляйну, наверняка спешившему мне на помощь с дюжиной человек: «“Гроб” сбежал, ждите в городе».

Следом я достал из кармана на поясе противоядие и вложил его в левую руку Шмитта. Проследив за тем, как верзила дрожащей рукой влил зелье в рот, я перевёл взгляд на парочку неподалёку.

Пожалуй, я просто не мог обратиться к сидевшим на земле бледным игрокам в плащах ангелов смерти без толики сарказма в голосе.

— Рад, что мы снова встретились, Ёруко. И… приятно, что ли, познакомиться, Кайнз.

Ёруко, всего несколько часов назад распавшаяся на полигоны прямо на моих глазах, посмотрела исподлобья. На её губах появилась горькая полуулыбка.

— Я бы сказала, что собиралась, как всё закончится, как следует извиниться, но не думаю, что ты мне поверишь.

— Поверю или нет — зависит от вкуса еды, которая с тебя причитается. Сразу скажу: подозрительный рамэн и сомнительное окономияки[21] не предлагать.

Пока Ёруко недоумённо молчала, рядом с ней снял чёрный плащ и медленно поклонился Кайнз, первая жертва убийств в безопасной зоне.

— Мы уже знакомы, Кирито. В тот раз мы на мгновение встретились взглядами, — раздался глухой, спокойный голос.

— Кстати, а ведь и правда, — я наконец-то вспомнил. — За мгновение до того, как ты умер… тьфу, как телепортировался одновременно с поломкой доспеха, да?

— Да. Ещё тогда я смутно догадывался, что ты сможешь раскрыть уловки, стоящие за постановочной смертью.

— Я полностью купился. Вы здорово меня провели.

Теперь уже я горько ухмыльнулся. Но когда обстановка чуть смягчилась, Шмитт с лязгом поднял туловище с земли и заговорил не растерявшим напряжения голосом:

— Кирито… Благодарю за спасение, но… Откуда ты знал, что они нападут на нас?

Я впился взглядом в глаза верзилы и немного подумал над ответом.

— Я не знал, я допустил такую возможность. Если бы понимал, что столкнусь с ПоХом, может, сбежал бы с поджатым хвостом.

Столь сумбурный ответ я дал неспроста.

Дело в том, что от моего дальнейшего рассказа все будут в глубоком шоке, особенно Ёруко и Кайнз. Даже они не замечали, как в тени скрывается сценарист, постановщик, главный актёр и даже, так сказать, продюсер всего спектакля. Я глубоко вдохнул и начал тихо рассказывать обо всём, что знаю.

— Подозрения закрались в мою голову где-то с полчаса назад…

— Дело окончено. Что будет дальше — пусть решают Ёруко, Кайнз и Шмитт, — сказал я Асуне и откинулся на спинку стула. Мы всё ещё сидели в номере на втором этаже гостиницы, у окна с видом на трактир в глубине главного города Двадцатого уровня.

Я верил, что они не станут убивать друг друга, и потому решил, что занавес в конце спектакля с убийствами в безопасной зоне должны опустить участники дела о перстне, которое и послужило причиной всему.

— И правда, — согласилась Асуна с моими словами.

Ненадолго воцарилась тишина, но вдруг моим вниманием завладело навязчивое чувство, будто в сердце заноза воткнулась.

Я понимал, что должен что-то обдумать, но при этом не знал, что именно, и потому никак не находил себе места. Я догадался, что ниточка этого чего-то начиналась где-то в словах Асуны, произнесённых в этой самой комнате по ходу наблюдений за трактиром, и, догадавшись, немедленно обратился к ней:

— Слушай…

— Что? — сублидер РыКов мельком глянула на меня с соседнего стула.

Поскольку процентов на восемьдесят мою голову забивали беспокойство и размышления, вопрос получился внезапным и бестактным:

— Асуна. Ты когда-нибудь выходила замуж?

И полный леденящей ярости взгляд, и крепко сжатый правый кулак сообщили, что сейчас она привстанет, нагнётся и стукнет меня.

— Шучу… Обратно. Беру слова обратно!!! — успел крикнуть я, замахал обеими руками и поспешил разъяснить: — Ты не так поняла! Помнишь, ты что-то там говорила о браке?

— Говорила. И что с того?

Я дрожал под её пристальным взглядом и отчаянно двигал губами.

— Э-э-э… Ч-что ты там конкретно сказала? Что это какой-то там романтичный и пластичный шаг?

— Такого я не говорила!

В конечном счёте она всё-таки пнула меня по голени, едва не потревожив системную защиту.

— Я сказала, что это романтичный и прагматичный шаг! — поправила она мои воспоминания. — Слово «прагматичный», чтобы ты знал, означает «практичный»!

— То есть браки в SAO практичны?

— Именно. Те, кто вступает в брак, ведь в некотором смысле рубят с плеча, когда объединяют инвентари.

— Объединяют… инвентари…

Вот оно.

Вот те слова, что занозой торчали из моего сердца.

Когда игроки вступают в брак, их хранилища предметов полностью объединяются. С одной стороны, крайне удобно, что показатели силы супругов складываются и расширяют вместимость, но есть и опасность вступить в брак с аферистом, который попытается стащить у тебя редкие предметы.

И кое-что в этой системе никак не давало покоя.

Следующий вопрос я задал, раздираемый чудовищным волнением:

— А-а что… происходит с инвентарём после развода?

— Что? — застигнутая врасплох Асуна округлила глаза. Затем наклонила голову и приставила к точёному подбородку кулачок, которым собиралась меня ударить. — Если я правильно помню, есть несколько вариантов. Есть автоматическое распределение, есть делёж каждого предмета по обоюдному согласию, а есть ещё несколько, которые я не особо помню.

— Хотелось бы подробностей. Как же быть? Точно, Асуна, давай ты для проверки за меня…

То, что я не договорил ту фразу, можно списать только на мудрое решение или божественное провидение.

Молния вложила во взгляд в разы больше злобы, приложила ладонь к ножнам выкованного на заказ клинка по имени «Играющий свет»[22], прищурилась и широко улыбнулась.

— Для проверки за тебя что-о?

— 3-за меня… напишешь сообщение Хитклифу.

Уже через минуту мы получили сухой, но подробный ответ относительно поведения инвентаря при разводе. Этот человек просто живая энциклопедия игры.

Про автоматическое распределение и распределение по обоюдному согласию Асуна уже рассказала. Оказалось, бывает ещё неравнодольное автоматическое распределение в чью-либо пользу. Видимо, с его помощью можно взыскать с супруга за причинённый ущерб. Да уж, действительно практичная система.

Пока Асуна зачитывала текст письма, я изо всех сил раздумывал. Скорее всего, все эти варианты требуют обоюдного согласия супругов. Если зайти с обратной стороны, в случае, когда супруги не согласны с распределением, система не даст им развестись. Но ведь не каждый развод можно обсудить хладнокровно. Как же быть в случае, когда супруг ни в какую не согласен на условия развода? В этом мире ведь нет судов по семейным делам, которые могли бы выступить посредниками.

На мой вопрос ответила приписка в самом конце письма Хитклифа:

— «Кстати, безусловный развод возможен только в том случае, если присудишь себе ноль, а супругу — сто процентов инвентаря. При этом если после успешного развода у бывшего супруга не хватит размера инвентаря, все непоместившиеся вещи вывалятся наружу. Поэтому, Кирито, если считаешь, что с тобой собираются в одностороннем порядке развестись, лучше запрись в номере гостиницы и жди».

Закончив читать, Асуна с озадаченным видом закрыла окно.

Я смотрел на её лицо пустым взглядом и мысленно раз за разом повторял один и тот же момент из письма. Себе ноль, супругу сто. Себе ноль… супругу сто…

— А…

Я почувствовал, как дискомфорт вдруг, точно заноза, кольнул меня в сердце.

Лёгкий зуд стремительно разрастался. Беспокойство уступило место сомнению, перешло в уверенность, затем в изумление и, наконец, в страх.

— А… а-а-а!!!

Воскликнув, я вскочил на ноги, пинком сбивая стул, и вцепился в плечи Асуны. Та ошалело подалась назад и хрипло спросила:

— Секунду… Т-ты чего?! Неужели решил прямо здесь?

Но у меня не было времени обдумать её слова.

— Есть только один способ развестись, — выдавил я из себя, — при котором получаешь сто, а супруг ноль.

— Что? О-о чём ты?

Я крепко сжал плечики Асуны, придвинул к себе её маленькое лицо и прошептал:

— Развод по смерти. Когда твой супруг умирает, инвентарь вновь принимает прежний объём, и наружу вываливается всё, что не поместилось. А значит, значит… — я нервно сглотнул и продолжил: — А значит, когда кто-то убил Гризельду, лидера «Золотого яблока», перстень из её инвентаря не достался убийце! Он либо отошёл Гримлоку как её мужу, либо вывалился ему же под ноги.

Асуна несколько раз моргнула. В её карих глазах недоумение вдруг сменилось глубоким волнением.

— Выходит, перстень не похитили? — практически беззвучно спросила она.

Я смог прошептать ответ лишь после того, как убрал руки с её плеч и прислонился к оконной раме.

— Нет, ты неправа. Правильнее сказать, что всё-таки похитили. Гримлок похитил перстень из собственного инвентаря. Он не убийца в мнимом «деле об убийствах в безопасной зоне», а организатор в «деле о похищении перстня».

Рапира с ножнами выпала из левой руки Асуны и со звоном стукнулась о пол.

— Подозрения закрались в мою голову где-то с полчаса назад. Скажите, Кайнз и Ёруко, где вы взяли короткое копьё и нож с обратным зазубриванием?

После моего вопроса парочка переглянулась. Ответить взялась Ёруко:

— Наш план по инсценировке убийства в безопасной зоне никак не мог обойтись без оружия пронзающего типа, заточенного под постоянный урон поражённой цели. Мы обошли много магазинов, но нигде в ассортименте не нашли столь специфичного инструмента. С другой стороны, мы знали, что, если обратимся к кузнецу, на оружии останется его клеймо, по которому мастера могут найти и допросить, тем самым выяснив, что оружие заказали жертвы преступления.

— Поэтому нам впервые после распада гильдии пришлось написать… Гримлоку, бывшему мужу лидера. Мы рассказали ему наш план, чтобы он изготовил нужное оружие. Мы не знали, где его искать, но в списке друзей он всё ещё остался, — подхватил Кайнз и впервые упомянул имя Гримлока. Я весь обратился в слух. — Поначалу Гримлок не хотел идти навстречу. В ответном письме он сказал, что не хочет тревожить её память. Но мы так отчаянно просили, что он согласился сделать два, вернее, даже три клинка. Они пришли к нам за каких-то три дня до годовщины смерти Кайнза через К.

Их слова лишний раз подтвердили мою догадку: и Ёруко, и Кайнз считали, что несчастный Гримлок страдает, потеряв жену из-за убийцы.

Я глубоко вдохнул и с трудом вытолкнул из груди слова, которые наверняка глубоко потрясут их:

— Увы, но Гримлок отказывался помогать вам не ради Гризельды. Он подумал, что грандиозный спектакль с убийством в безопасной зоне привлечёт много внимания и кому-нибудь придёт в голову подумать о том, что происходит с вещами из совместного инвентаря супругов, когда их разлучает смерть, а не развод.

— Что?! — Ёруко наклонила голову, словно не понимая, о чём речь.

Ничего удивительного, ведь в Айнкраде крайне мало парочек настолько дружных, что они решаются на брак. Разведённых игроков ещё меньше, а овдовевших — так совсем. Не только я, но и Асуна поначалу не сомневалась в том, что после убийства Гризельды перстень оказался в кармане убийцы.

— Смотрите. Инвентарь Гризельды принадлежал не только ей, но и Гримлоку. У неё не смогли бы отобрать перстень, даже убив её. Как только она погибла, перстень переместился к Гримлоку. Шмитт, ты ведь получил колы в награду за пособничество в преступлении?

Сидящий на земле в позе лотоса здоровяк отстранённо качнул головой.

— Чтобы собрать такую сумму, перстень всё-таки должны были продать. Сделать это мог только владелец — Гримлок, к тому же он знал, что Шмитт — соучастник. А значит…

— Так это был Гримлок? Это он написал ту записку? Это он выманил Гризельду за пределы безопасной зоны и убил? — проскрипел Шмитт.

Я подумал и частично опроверг его догадку:

— Нет, руки он, скорее всего, марать не стал. Он знал, что Гризельда может проснуться, когда её переместят порталом из спальни за город. Если бы при этом она увидела лицо Гримлока, тот бы уже не оправдался. Скорее всего, он нанял на роль исполнителя «красного» игрока, специалиста по грязным делам. Хотя это, конечно, нисколько Гримлока не оправдывает…

Шмитт отрешённо глядел куда-то вдаль и молчал.

Лица Ёруко и Кайнза застыли с безжизненным выражением. Спустя несколько секунд Ёруко покачала тёмно-синими волосами. Сначала медленно, потом всё быстрее.

— Нет! Такого не может быть! Они всегда были вместе. Гримлок всегда стоял у неё за спиной и улыбался. И да, зачем он поддержал наш план, если сам совершил то преступление?! Мы бы ничего не смогли, если бы не его оружие. Никто не стал бы расследовать дело о перстне. Разве я неправа?

— Вы ведь рассказали Гримлоку весь план от начала и до конца? — спросил я неожиданно.

Ёруко на секунду замялась, но тут же кивнула.

— Другими словами, он знал, чем всё закончится, если у вас получится. Он видел сценарий спектакля до последнего акта, в котором движимый чувством вины Шмитт приходит на могилу Гризельды, раскаивается и отвечает на вопросы прикинувшихся мертвецами Ёруко и Кайнза. И он мог воспользоваться случаем, чтобы навечно похоронить во тьме дело о перстне. Для этого нужно всего ничего: стереть с лица земли соучастника, Шмитта, вместе с пытающимися найти правду Ёруко и Кайнзом.

— Вот оно что! Так это поэтому… поэтому те трое… — пробормотал Шмитт, по-прежнему отрешённо глядя в пространство.

— Именно, — я угрюмо качнул головой. — Неожиданному появлению первой тройки «Весёлого гроба» мы обязаны утечке от Гримлока. Он рассказал, что сюда без сопровождения придёт офицер АСД — лакомая добыча. Скорее всего, связи с ними у него были налажены ещё с тех пор, когда он заказал убийство Гризельды.

— Не может быть! — Ёруко едва не рухнула на колени, но Кайнз поддержал её.

Его лицо казалось бледным даже в лунном свете.

Ёруко держалась за плечо Кайнза и глухо бормотала:

— Гримлок… пытался нас убить?.. Но… почему? И, что важнее, для чего ему был нужен тот перстень, что он пошёл даже на убийство жены?

— Я не представляю его мотивов, но даже человек, который ради алиби в деле о перстне наверняка и шагу не ступивший за пределы гильдийского дома, никак бы не смог удержаться и не увидеть своими глазами похороны трёх человек и двух дел. Поэтому подробности мы спросим у него лично.

Как только я договорил, послышались шаги двух человек где-то на западном склоне холма.

Сначала я заметил яркую даже в ночи красно-белую рыцарскую униформу. Разумеется, это была Молния, она же Асуна. С её правой руки свисала и блестела серебристым лезвием рапира. Я не знал во всём Айнкраде клинка утончённее и прекраснее, но помнил, что это смертоносное оружие, способное пронзить любую броню.

И остриё клинка, и сверкающие глаза рапиристки неотрывно следили за неспешно шагающим человеком.

Он был довольно высоким, носил широкополую шляпу и свободную кожаную одежду с длинными рукавами и запахнутыми полами. По затенённому лицу то и дело пробегал блик, — видимо, от очков. В целом он напоминал скорее не кузнеца, а наёмного убийцу из какого-нибудь гонконгского фильма. Хотя, конечно, отчасти из-за моего предвзятого отношения.

Оба курсора были зелёными. Морально я был готов к тому, что Асуна, пытаясь помешать бегству этого человека, на время станет «оранжевой», и даже собирался помочь ей выполнить в высшей степени раздражающий квест на исправление репутации. Я вздохнул с облегчением, но тут же собрался с мыслями и сосредоточился на поднимающемся по склону мужчине.

Исхудалое лицо, которое я разглядел под круглой оправой очков, произвело на меня довольно приятное впечатление. Слегка заплывшие веки, казалось, принадлежат доброму человеку, однако в маленьких черных глазах под очками я разглядел нечто, призывавшее меня к осторожности.

Мужчина остановился в трёх метрах от меня. Сначала он посмотрел на Шмитта, затем на Ёруко и Кайнза и, наконец, на поросшую мхом могилу.

— Здравствуйте, давно я вас всех не видел, — спокойно проговорил он низким голосом.

— Гримлок, — отозвалась Ёруко спустя несколько секунд. — Ты… ты и правда…

«Убил Гризельду и украл кольцо, а затем попытался здесь и сейчас прикончить трёх человек, чтобы скрыть случившееся?» — услышали все присутствующие так и не заданный вопрос. Человек по имени Гримлок, кузнец и бывший сублидер «Золотого яблока», ответил не сразу.

Он дождался, пока Асуна за его спиной уберёт рапиру в ножны и встанет рядом со мной.

— Вы заблуждаетесь, — заговорил он, улыбнувшись. — Я просто счёл себя обязанным увидеть всё от начала и до конца, поэтому и пришёл сюда. И даже с этой жутковатой леди не стал спорить и согласился пойти потому, что хотел развеять сомнения.

«О-о, отпираться будешь?» — про себя подивился я. Да, мы не могли доказать, что это он сдал троицу ПоХу, но он даже логически не сможет оправдаться за случившееся в деле с перстнем.

— Врёшь! — резко возразила Асуна. — Ты прятался в кустах за счёт навыка сокрытия. Ты бы и с места не сдвинулся, если бы не мой навык обнаружения!

— Что мне ещё оставалось? Я ведь просто никчёмный кузнец. Вы видите, что я безоружен, но собираетесь обвинять в том, что я не встал на пути страшных «оранжевых» игроков? — мягко парировал Гримлок, поднимая руки в кожаных перчатках.

Шмитт, Кайнз и Ёруко слушали его молча. Видимо, они всё ещё не знали, верить ему или нет. Едва ли им было просто согласиться с тем, что бывший сублидер пытался убить их, причём не сам, а руками «красных» игроков. Да и вряд ли они хотят этому верить.

Асуна попыталась сказать что-то ещё, но я остановил её взмахом левой руки и заговорил сам:

— Рад познакомиться, Гримлок. Меня зовут Кирито, впрочем, я здесь посторонний человек. Да, прямо сейчас у нас нет ничего, что связало бы твоё присутствие с нападением «Весёлого гроба». И я не думаю, что те трое скажут правду, если их расспросить.

Вообще, если бы мы заставили Гримлока показать все окна меню и посмотрели бы списки друзей и отправленных сообщений, то наверняка увидели бы имя игрока, через которого он связывался с «Гробом». Но, увы, даже я не знал, какое имя нужно искать.

Впрочем, хоть Гримлок и мог избежать обвинений в покушении на Шмитта и остальных, я верил, что после окончания моей речи он уже никак не отвертится.

— Однако ты совершенно точно участвовал, нет, даже организовал случай с перстнем, который полгода назад привёл к распаду «Золотого яблока». Неважно ведь, кто убил Гризельду, инвентарь у вас с ней был один на двоих, и перстень в любом случае достался бы тебе. Ты никому не раскрыл правды, тайно продал перстень и отдал Шмитту половину выручки. Иначе как преступлением твои действия не назвать. Поэтому у тебя была только одна причина участвовать в деле об убийствах в безопасной зоне — заткнуть рты всем участникам событий и окутать прошлое мраком. Я прав?

Когда я закончил, на холме посреди пустоши воцарилось глухое молчание. С небес вдруг пролился голубой свет луны и отпечатал на лице Гримлока яркие тени.

Наконец рот его причудливо исказился, и он холодно ответил:

— Понятно. Интересный вывод, юный детектив. Но, увы, в нём есть один-единственный изъян.

— Какой? — рефлекторно спросил я.

Гримлок мельком глянул на меня и опустил пониже широкополую шляпу одетой в кожаную перчатку правой рукой.

— Действительно, на то время у нас с Гризельдой был один инвентарь на двоих. Поэтому ты правильно решил, что все наши вещи после её смерти оказались у меня. Однако… — высокий кузнец пронзил меня взглядом сквозь отражавшие лунный свет очки и договорил тусклым голосом: — Что, если перстня в инвентаре не было? Другими словами, что, если Гризельда достала его и носила на пальце?

— А? — тихо обронила Асуна.

Вопрос застал врасплох не только её, но и меня. Я и правда имел неосторожность совсем не учесть такой вариант.

Все без исключения материализованные, в том числе экипированные предметы в случае смерти от монстра или другого игрока остаются на месте гибели. Поэтому если Гризельда экипировала злосчастный перстень, то следовал вывод, что он не вернулся Гримлоку, а упал под ноги убийце.

Гримлок самую малость улыбнулся, чувствуя, как перехватил инициативу. Но уже скоро улыбка исчезла. Кузнец приставил пальцы правой руки ко лбу и горестно покачал головой.

— Гризельда была мечницей скоростного типа. Что странного в том, что ей захотелось перед продажей перстня прочувствовать ту невероятную прибавку к ловкости? Понимаешь, после её смерти мне действительно достались все вещи из совместного инвентаря. Но перстня там не было. Такие дела, юный детектив.

Я машинально стиснул зубы. Как бы я ни пытался опровергнуть слова Гримлока, со всей точностью сказать, надела ли Гризельда перстень, мог только её убийца… наверняка состоявший в «Весёлом гробу».

Когда я умолк, Гримлок приподнял поля шляпы. Затем обвёл взглядом всех остальных и вежливо поклонился.

— Что же, я, пожалуй, пойду. Очень жаль, что нам не удалось найти убийцу Гризельды, но и раскаяния Шмитта наверняка хватит, чтобы успокоить её душу.

Кузнец снова надвинул шляпу, плавно развернулся… И тут ему в спину прилетели торопливые слова Ёруко:

— Подожди… Нет, стой, Гримлок.

Тот замер как вкопанный и чуть повернул голову. В мягких глазах под очками проглядывало лёгкое раздражение.

— Что-то ещё? Попрошу только без голословных эмоциональных обвинений, для меня это святое место, — без запинки, но с гордостью откликнулся Гримлок.

Ёруко на шаг приблизилась к нему.

Я смотрел, как Ёруко подносит бледные руки к груди и окидывает их кратким взглядом, и не понимал, что она задумала. Когда девушка вновь посмотрела на Гримлока тёмно-синими глазами, я впервые увидел в них силу.

— Гримлок, ты сказал, что перстень не вернулся и достался убийце, потому что наша лидер надела его, но… Это невозможно.

— Ого? Это почему же?

Гримлок медленно повернулся, Ёруко разгорячённо продолжила:

— Ты помнишь, мы всей гильдией обсуждали, как поступить с перстнем? Я, Кайнз и Шмитт выступили против продажи перстня и заявили, что лучше будет усилить с его помощью гильдию. Но хотя Кайнз на самом деле хотел забрать кольцо себе, первым делом он попросил лидера встать и сказал: «Она сильнейший мечник “Золотого яблока”, так что пусть носит».

На лице Кайнза, стоявшего рядом с Ёруко, отразилась неловкость, однако девушка не обращала внимания и продолжала говорить, сопровождая речь жестами:

— И я до сих пор наизусть помню, как именно ответила Гризельда. Она улыбнулась и сказала: «В SAO можно носить лишь по одному кольцу на каждой руке. На правой у меня печатка главы гильдии, а на левой обручальное кольцо. Я не могу их снять, поэтому не смогу надеть перстень». Ты понимаешь? Она ни за что не стала бы снимать одно из своих колец, чтобы тайком проверить прибавки от перстня!

Звонкий голос Ёруко заставил нас всех коротко ахнуть.

И ведь правда: в меню на кукле персонажа лишь две ячейки под кольца — по одному для каждой руки. Если обе заняты, больше колец не надеть. И всё же…

«Слабо», — подумал не только я, но и, кажется, Гримлок, судя по его глухому голосу:

— А я всё думал, что же ты скажешь. Если берёшься утверждать, что «она ни за что не стала бы», не соизволишь ли в первую очередь заявить, что и я ни за что не стал бы убивать свою жену? Твои слова — голословные обвинения в чистом виде.

— Нет, — прошептала в ответ Ёруко.

Я не дыша смотрел, как она медленно, но размашисто качает головой.

— Нет. Ты ошибаешься. Мне есть чем подкрепить слова. В поле на месте гибели лидера остались лежать вещи, которые не удостоились внимания убийцы. К счастью, их нашёл игрок, который знал её по имени, поэтому он отнёс их в дом гильдии. Так что, объявляя это место её могилой, мы смогли оставить под деревом её меч и подождать, пока он не исчезнет. И… не только его. Я никому не сказала, что… закопала здесь ещё кое-что.

Договорив, Ёруко тут же развернулась, преклонила колено у небольшого надгробия и начала раскапывать землю голыми руками под нашими пристальными взглядами. Наконец она снова поднялась и протянула правую руку, на которой лежала небольшая шкатулка. Пусть она много времени провела под землёй, но всё равно сверкала серебром в лунном свете.

— Шкатулка вечного хранения! — воскликнула Асуна.

И действительно, Ёруко протягивала нам коробочку работы ювелира уровня «мастер», способную хранить содержимое вечно. Даже самые крупные шкатулки бывают не больше десяти сантиметров в длину, поэтому объёмные предметы в них не положишь, но для нескольких украшений места хватит. Шкатулку можно даже оставить посреди поля — само по себе её содержимое никогда не пропадёт.

Ёруко поднесла левую ладонь к серебристой крышке и откинула её. На белом шелку лежали, поблёскивая, два кольца.

Сначала Ёруко подняла крупный серебристый перстень, печатку которого украшала гравировка в виде яблока.

— Это печатка «Золотого яблока», глава всегда носила её на среднем пальце правой руки. Свою я тоже сохранила, можно сравнить и убедиться.

Убрав перстень-печатку на место, Ёруко осторожно извлекла второе кольцо — тонкое и блестящее золотом.

— А это ваше с ней обручальное кольцо, никогда не покидавшее безымянного пальца её левой руки! С внутренней стороны выгравировано твоё имя! Эти кольца — неопровержимое доказательство того, что глава носила их, когда её переместили порталом и убили, не так ли?! Попробуй возрази, что это не так!!!

Под конец она уже кричала сквозь слёзы. Крупные капли катились по её щекам, а рука протягивала Гримлоку сверкающее золотом кольцо.

Какое-то время никто не решался заговорить. Кайнз, Шмитт, я и Асуна затаили дыхание и широко раскрытыми глазами следили за противостоянием.

Высокий кузнец застыл с перекошенным ртом секунд десять, не меньше. Потом его губы задрожали, лицо исказилось гримасой:

— Я помню, как в день похорон ты спросила, хочу ли я оставить на память наше с Гризельдой обручальное кольцо. А я в ответ попросил дать ему исчезнуть вместе с мечом. Если бы я только согласился его взять…

Гримлок опустил голову, скрыв лицо полями шляпы. Его ноги подкосились, как у оставшейся без кукловода марионетки. Колени уткнулись в землю.

Ёруко убрала золотое кольцо в шкатулку, закрыла крышку, крепко прижала к груди и обратила к небу перекошенное, влажное от слёз лицо.

— Почему? — прошептала она упавшим голосом. — Почему, Гримлок? Почему ради денег от продажи перстня ты пошёл даже на убийство лидера… собственной жены?

— Денег? Ради денег? — отозвался всё ещё стоявший на коленях Гримлок и хрипло усмехнулся.

Взмахнув рукой, он открыл меню. После нескольких быстрых щелчков из ниоткуда появился солидный кожаный мешочек. Гримлок взял его и бесцеремонно швырнул на землю. За глухим ударом последовал чистый металлический звон. Уже по этим звукам я прикинул, что внутри огромная сумма в колах.

— Вот половина суммы от продажи перстня. Я не потратил ни гроша.

— Что? — недоумевала Ёруко, сведя брови.

Гримлок поднял на неё глаза, затем обвёл взглядом нас и сухо продолжил:

— Деньги ни при чём. Я… я должен был убить её. Пока она не перестала быть моей женой, — он покосился на замшелое надгробие, затем вернулся к исповеди: — Гризельда. Гримлок. Наши имена неспроста начинаются одинаково. Ещё до SAO мы с ней использовали те же самые имена во всех других онлайновых играх. И всегда становились мужем и женой, если позволяла система, ведь Гризельда… была моей женой и в реальном мире.

Изумлению моему не было предела. Асуна шумно вдохнула. По лицам Ёруко и остальных тоже пробежало удивление.

— Она была моим идеалом и устраивала меня во всём. Мне даже казалось, что образ идеальной японской жены создавался для неё — настолько обаятельной, настолько послушной она была. Мы даже ни разу не ссорились. Но когда мы оказались в плену этого мира, она изменилась, — Гримлок покачал головой, одетой в широкополую шляпу, и тихо выдохнул. — Когда нас заставили участвовать в смертельной игре, испугался, устрашился и оробел только я. Где в ней только прятался такой талант? Гризельда… нет, Юко превзошла меня и по боевым умениям, и по способности принимать моментальные решения. Более того, в конце концов она переборола мои протесты, основала гильдию, набрала людей и начала их тренировать. Казалось, она зажила более яркой, более… полноценной жизнью, чем в реальном мире. Глядя на неё со стороны, я вынужден был признать, что моей дорогой Юко больше нет, что, даже если настанет день окончания игры и мы вернёмся в реальный мир, она уже никогда не станет той покорной и послушной женой.

Плечи его мелко задрожали. Я не знал почему. Может, он смеялся над собой, а может, горевал об утрате.

— Понимаете ли вы, как страшно мне стало? — шёпотом продолжил он. — Если бы после возвращения в реальный мир Юко подала на развод, я… не выдержал бы такого унижения. И я решил, что раз так, то я должен успеть, пока мы ещё женаты. И пока не покинули этот мир, в котором существуют узаконенные убийства. Сможет ли хоть кто-то из вас винить меня за желание навечно сохранить её в воспоминаниях?

Его жуткая исповедь окончилась, но ещё долго никто не говорил ни слова.

Наконец я услышал собственный внезапно охрипший голос:

— Унижения?.. Унижения?! Ты убил свою жену потому, что она перестала потакать каждому твоему слову? Из-за такого пустяка ты… оборвал жизнь человека, тренировавшего себя и своих товарищей, чтобы вырваться из SAO, и в будущем наверняка вступившего бы в ряды проходчиков?

Одной рукой я попытался дотянуться до меча за спиной, но, едва успев, перехватил её другой.

Гримлок поднял голову, сверкнул нижней частью очков и прошептал, обращаясь ко мне:

— Пустяка? Ошибаешься, это более чем веская причина. Однажды ты меня поймёшь, юный детектив. Когда обретёшь любовь и окажешься на пороге того, чтобы потерять её.

— Нет, Гримлок, это ты ошибаешься, — возразила ему Асуна.

Я так и не смог понять выражение ясного, прекрасного лица рапиристки, когда она тихо проговорила:

— Ты не питал любви к Гризельде. Ты просто хотел ею обладать. Если хочешь доказать, что до сих пор любишь её, сними перчатку с левой руки. Ты же наверняка уже выбросил кольцо, которое Гризельда носила до самой смерти?

Плечи Гримлока вздрогнули, он прижал правую руку левой, словно подражая мне.

Но больше не двигался — молчал и не снимал перчатки. В следующий раз тишину нарушил долгое время безмолвствовавший Шмитт:

— Кирито. Можешь доверить его наказание нам? Разумеется, линчевать мы его не будем, но за преступления он обязательно поплатится.

В спокойном голосе не осталось и нотки того страха, что звучал в нём несколько часов назад. Лязгая доспехами, здоровяк поднялся с земли. Я посмотрел на него и коротко кивнул.

— Хорошо. Он ваш.

Шмитт молча кивнул в ответ, после чего схватил Гримлока за руку, поставил его на ноги и как следует скрутил.

— Спасибо за всё, — бросил напоследок он и зашагал вниз по склону.

Вскоре по его следам пошли вновь закопавшая шкатулку Ёруко и Кайнз. Когда Ёруко поравнялась со мной, она низко поклонилась и на мгновение посмотрела в мои глаза.

— Асуна, Кирито. Я… честно не знаю, как мне извиниться перед вами и как вас отблагодарить. Если бы вы не примчались на помощь, нас бы наверняка убили. И мы бы не смогли раскрыть преступление Гримлока.

— Нет, Ёруко. Это ты под конец вспомнила о кольцах, это твоё достижение. Ты привела блестящий решающий довод. Тебе стоит податься в прокуроры или адвокаты, когда вернёшься в реальный мир.

Ёруко усмехнулась и пожала плечами.

— Нет. Вы вряд ли мне поверите, но в ту секунду я будто услышала голос Гризельды. Она попросила вспомнить о кольцах.

— Понятно.

Ещё раз низко поклонившись, Ёруко вместе с Кайнзом спустилась следом за Шмиттом. Мы с Асуной продолжали стоять и провожали их взглядами.

Наконец уплывшие в сторону городка курсоры исчезли. На холме среди пустоши остались только свет голубой луны да ночной ветерок.

— Скажи, Кирито, — вдруг обронила Асуна. — Как бы ты поступил, если бы уже после свадьбы обнаружил в любимом человеке какую-нибудь тайну?

— Э-э… — я обомлел от столь неожиданного вопроса.

Ещё бы, ведь пока я прожил на этом свете лишь пятнадцать с половиной лет и в подобных жизненных тонкостях разбираться не мог.

Тем не менее после напряжённых раздумий всё же смог дать не слишком содержательный ответ:

— Решил бы, что повезло.

— Что?

— Ну… Если я женился, значит, уже полюбил те грани личности, которые видел, да? А значит, если потом найду ещё какую-нибудь тайну и полюблю и её… Это ведь получается двойная любовь.

Асуна нахмурилась, но затем, несмотря на мой дурацкий ответ, наклонила голову и едва заметно улыбнулась.

— Вот как? Странный ты.

— Ст… странный?

— Ладно, забудь. Давай лучше что-нибудь поедим, а то я проголодалась после всех этих событий.

— Д-да, давай. Что, попробуем то знаменитое блюдо в Альгедо, похожее на окономияки, только без вкуса соуса?

— Откажусь, — коротко отрезала Асуна.

Но когда я уже сник и побрёл вперёд, на плечо вдруг легла её рука. Я аж подпрыгнул, в воздухе развернулся и увидел…

Уже чёрт знает которую по счёту в этом расследовании необъяснимую картину.

Всё, что органы чувств улавливают в Айнкраде, — цифровые данные, которые можно представить в виде набора машинных кодов. Никаких паранормальных явлений в этом мире быть не должно. Стало быть, я видел либо глюк сервера, либо глюк, порождённый моим собственным мозгом.

Поодаль, рядом с замшелым надгробием, под корнями старого узловатого дерева на северной стороне холма…

Излучал золотистый блеск полупрозрачный игрок женского пола.

Стройное тело прикрывали лёгкие металлические доспехи. К поясу крепился тонкий длинный меч, на спине был щит. Короткие волосы обрамляли изящное, красивое лицо, однако в глазах я увидел яркий свет, уже знакомый по взглядам некоторых игроков.

А именно проходчиков, чьи глаза горят желанием завершить смертельную игру собственноручно.

Женщина хранила молчание, мягко улыбалась и смотрела на нас с Асуной. Наконец она протянула правую ладонь, словно хотела что-то отдать.

Мы с Асуной одновременно протянули руки в ответ, ощутили ладонями слабое тепло и резко сжали кулаки. Тепло перелилось вглубь груди, зажгло огонёк и превратилось в слова, скатившиеся с губ.

— Мы… продолжим твоё дело. Мы непременно пройдём игру и освободим узников.

— Да. Обещаем. Пожалуйста, присматривайте за нами, Гризельда.

Ветерок подхватил шёпот Асуны и донёс его до призрака мечницы. На её полупрозрачном лице появилась широкая улыбка.

А через мгновение перед нами уже никого не было. Мы опустили руки и какое-то время стояли столбами. Наконец Асуна крепко сжала мою руку, улыбнулась и сказала:

— Ну что, пошли? С завтрашнего дня придётся снова работать.

— Это да… Надеюсь, пройдём текущий уровень до конца недели.

Мы развернулись и зашагали вниз по склону к городку.