Сяо Тай, специалист по переговорам

Глава 18

Бледная тетушка Чо лежит на кровати, прикрывая глаза. В комнате уже открыли окна, впустили свежий воздух, убрали светильник и все эти жирные куски свиного мяса в сладкой поджаристой корочке, все жирное и сладкое. Принесли немного бульона и заварили чай, Минмин в таких делах просто незаменима, у нее в руках все спорится, если с едой что связано.

Младшенькая Лилинг осторожно выглядывает из-за плеча сестры. Та разглядывает небольшую фарфоровую статуэтку, вертя ее в руках.

— Это что такое? — спрашивает она: — ритуальная штука? Для чего она служит? Уж явно не для красоты…

— Это фигурка лекаря. — торопливо объясняет Лилинг: — видимо этот дурной господин У забыл ее тут вот и все.

— Фигурка лекаря? — морщит лоб Старшая Сестра Тай: — он что, в куклы играет?

— Тай Дацзе! — тут же краснеет Лилинг: — неприлично такие вопросы задавать!

— Что за бред вообще. Минмин, что это за штуковина? — спрашивает Старшая Сестра Тай и Лилинг чувствует легкий укол обиды, ее старшая сестра опять считает, что она глупая! А она не глупая, она может сказать, но это слишком стыдно! Непорядочно! Неприлично! Но ведь… Старшая Сестра так и сказала — Воля Неба зависит от информированности, и она, Лилинг, должна уметь преодолевать ненужный страх, отбрасывать в сторону стыд и мораль, верно?

— Эта фигурка… — начинает было Минмин, но Лилинг поспешно перебивает ее.

— Лекарь мужчина и ему не дозволено видеть обнаженную женщину. Эта фигурка используется для того, чтобы больная женщина могла показать на ней, где у нее болит! — выпаливает она, чувствуя, что краснеет окончательно. Она справилась!

— Что за варварство. А как узнать степень и интенсивность боли? Область? Нет, это никуда не годится, как может лекарь кого-то лечить и даже не притронутся к нему? Бред какой. — говорит Старшая Сестра Тай и решительно убирает фигурку со стола, передает ее Минмин: — выкинь куда-нибудь. Тетушка Чо! Это я, Сяо Тай! Пожалуйста, проснитесь!

Лежащая ничего не говорит, только приоткрывает глаза.

— Вижу, что вы меня слышите. Тетушка Чо, у вас ведь болит живот, верно? Давайте так, я буду нажимать на ваш живот, а вы покажете, где вам больно, хорошо? — Старшая Сестра Тай, Тай Дайцзе — откидывает одеяло в сторону решительно поднимает нижнее платье. Лилинг удерживает себя от того, чтобы отвернуться. Стыдно, да, но Сяо Тай говорит, что стыд — рудимент страха, он мешает развитию ци, формированию концентрации, и она конечно же права! Она старшая, и у нее в таком возрасте уже больше ци чем у папы! Значит она должна себя преодолеть. И она смотрит, как Тай Дацзе зачем-то мнет живот тетушки Чо руками, словно тесто и при этом задает вопросы где болит и какая именно боль. Что-то бормочет про пальпацию какого-то Дежардена, про положительный френикус-синдром и что-то еще. Лилинг очень стыдно, что она ничего такого не знает, но она уже привыкла, что ее старшая сестра — гений и знает все и обо всем, она даже Книгу Разорванных Царств за день всю выучила, а там тысяча пятьсот глав!

— Когда это началось? — спрашивает старшая сестра вслух и сперва Лилинг не понимает — у кого она спрашивает, ведь тетушка Чо лежит с закрытыми глазами и еле дышит. Но вперед выходит молоденькая служанка и кланяется.

— Два дня назад она себя почувствовала плохо, а потом слегла сразу после обеда. — отвечает служанка и Лилинг делает себе пометку — узнать ее имя. Раньше ей бы и в голову не пришло, но теперь… сестра объяснила ей что разница между благородными и неблагородными, между принцессой и рабыней — всего лишь легкое дуновение судьбы. Подумай своей головой, младшая, говорила она, постукивая себя бамбуковой палкой по ладони в такт словам, подумай сама. Вот сегодня ты принцесса в богатой семье, а завтра, например поймают твоего папу за дачей взяток или там за заговором против власти и все. Ты на улице, без средств к существованию, все ваше имущество конфискуют сразу же, хорошо сама жить останешься. Что будешь делать? Нет, неправильно вопрос ставим. Что ты умеешь делать вообще? Огонек ци на пальцах зажигать и все? Кому нужен культиватор с Элементарным уровнем? Что еще умеешь? Корзины плести? Вот тут молодец, тут удивила, как это ты научилась? Понятно, кормилица в детстве любила, ты с ней и научилась. Хорошо, Лили, допустим с голоду ты не помрешь и за куском хлеба в публичный дом не подашься. Но кто ты будешь? Продавщица корзин на рынке — и это в лучшем случае. Почему? Вот я сомневаюсь, что любой может пойти и на рынке место занять, там еще платить надо, лицензию покупать или что у вас тут, ярлык, пайцза… так что скорее всего корзины будешь для кого-то плести, продавать оптом или вовсе за еду пахать. Как к таким людям относятся богатенькие да знатные подсказать? Нет? Вот видишь, сама все понимаешь. Воля Неба безжалостна и непредсказуема, пути ее неисповедимы, сегодня ты принцесса, а завтра ты уже в колодках на площади сидишь. А я тебе скажу, дурацкая вешь эти колодки, шея болит и не почесаться никак. Кроме того, помнишь притчу о праведном слуге и вероломного слуге? Так вот, если твои же слуги хорошо к тебя относятся, то шанс что они продадут врагам информацию о тебе или отравят — заметно снижается. Эти девчонки и парни, что вокруг нас в сине-белых одеяниях слуг ходят — не вещи, не предметы, а люди. Относись к ним с уважением, ведь ничто не стоит так дешево и не ценится так дорого как вежливость.

Лилинг запомнила эту речь своей старшей сестры, пусть даже у нее не было такой отменной памяти как у нее. Потому она с интересом посмотрела на молоденькую служанку. Недавно у нас, переживает, подумала она, вон какая бледная, наверное, опять эти болтушки из общей комнаты наплели ей ужасы про тяжелый характер дочерей Главы и жуткие наказания у мясника за конюшней. И как им не надоест новеньких пугать?

— Сюда бы МРТ или хотя бы рентген. — Тай Дацзе ругается непонятными словами и Лилинг снова берет себя в руки. Нет стыда, нет неприличных слов, есть только Цель.

— Сперва думала, что панкреатит, но сейчас… ну-ка… — Сяо Тай протягивает руки над обнаженным животом тетушки Чо и закрывает глаза. Лилинг глядит во все глаза, неужели сестренка сейчас покажет что-то новенькое? Руки у нее не светятся, но она чувствует волны ци, исходящие от Тай Дацзе, волны ци такой плотности, что мурашки по коже бегать начинают. Она смотрит на свои руки и видит, что каждый мелкий волосок встал дыбом, словно гусиная кожа. Необычное ощущение. Все-таки ее старшая сестра неимоверно крута и сильна.

— Необычно так вот все видеть, — говорит старшая сестра: — с толку сбивает. Объемное изображение будто бы… хм. Все понятно. Спазм, заворот кишок… она жирную пищу ела? Что-то очень жирное?

— На обед была баранина в чесночном соусе. — отвечает молоденькая служанка: — Госпожа Старшая Управляющая попросила наложить ей побольше.

— А что пила? Чай?

— Я… не знаю. Извините, юная госпожа. — кланяется служанка.

— Что тут гадать. — встревает в разговор Минмин, которая в последнее время повадилась без спросу говорить, поняла уже что никаких плетей от этих двоих не получит: — тетушка Чо обожает холодный морс из ягод смоляники. Специально за льдом может послать в ледовый погреб, а то и сама сходить.

— Вот и диагноз… — ворчит себе под нос Тай Дацзе: — поела жирную баранину, много жирной баранины, запила холодным морсом. Быстрее чем бараний жир при комнатной температуре только собачий застывает. У северных кочевников так стариков в последний путь провожают. Дают им в руки горшочек с бараньим жиром да водичкой родниковой запить. Наверное, трудно было посуду после баранины отмывать, сразу же жирной коркой схватилась? Ну так у нее сейчас так в кишечнике. Второй день уже! И скорее всего у тетушки Чо все-таки есть панкреатит.

— Она умрет? — Лилинг задает первый же появившийся в голове вопрос и тут же ругает сама себя, что за несдержанность, старшая сестра учила же — сперва обдумай вопрос, потом рот открывай.

— Что можно сделать? — спрашивает Минмин и вот ее вопрос строго по делу. Никакой паники «она сейчас умрет», просто — «возможно ли что-то сделать».

— А что лекарь сказал? — интересуется Сяо Тай у служанки. Та опускает голову и говорит что лекарь с ней не говорил, однако она слышала что госпоже Мэй он сказал будто тетушка Чо одержима Красным Демоном Адской Горы, а потому следует ее в тепле держать и ноги в горячую воду опускать, прижечь точки Цзин, Шу, Юань и Хэ на каждом из меридианов и давать холодное питье, чтобы демона прогнать. Еще прописал пилюли из медвежьего масла и собачьей печени, а также маслом темечко помазать. Кунжутным. Однако он сказал, что дело плохо и скорей всего тетушка Чо… — она качает головой.

— Специалист. В шею гнать таких специалистов нужно. — говорит Сяо Тай и качает головой: — было бы раньше, просто горячим чаем бы отпоили, но сейчас… нужно оперативное вмешательство, а у меня ни инструментов, ни операционной… и ассистенты… — она бросает взгляд на Лилинг и Минмин, которые стоят рядом. Взгляд оценивающий, который словно говорит «нет, с ними каши не сваришь». Такое недоверие со стороны ее старшей сестры обескураживает, словно мокрой тряпкой по лицу дали. Лилинг краснеет. Она не намерена отступать! Надо действовать, как там учила ее старшая сестра — не бойся подвергать сомнению решения авторитетов. Иногда и те, кто старше и умней — не видят очевидного решения.

— Старшая сестра Тай! — подается вперед Лилинг: — если есть возможность спасти тетушку Чо, пожалуйста спасите ее!

— Юная госпожа Сяо Тай! Пожалуйста, приложите все усилия! — склоняется в поклоне Минмин и Лилинг невольно испытывает какое-то странное чувство по отношению к этой простолюдинке. Она поддержала ее. Они — вместе. Если надо — они и на колени встанут, будут упрашивать. Потому что все эти моральные нормы в социуме только мешают, ей теперь ничего не стоит вот так встать, а уж этой Минмин и вовсе не привыкать.

— Вы не понимаете, чего просите. Как я в этой дикости полостную операцию вам проведу? Кроме того, два дня уже как заворот случился… и это не сигмовидная кишка, где клизмой можно обойтись, это тонкий кишечник, там работать ювелирно нужно… а ну как не выйдет? Как я выглядеть буду? — она с сомнением смотрит на тетушку Чо: — вот же…

— Но… — захлебывается острым чувством беспомощности Лилинг. Надо на колени встать, думает она, как перед папой в тот раз, встать на колени и пусть она меня бьет, отказываться вставать и всё тут. Может…

— Если юная госпожа скажет, что именно ей нужно для излечения тетушки Чо, эта ничтожная приложит все усилия. — говорит Минмин. Вот же, думает Лилинг, снова она права. Не надо на коленях стоять, надо обеспечить нужным материалом. Не пытаться на жалость давить и ответственность перекладывать, а показать, что они готовы помочь и разделить эту ответственность.

— Тай Дацзе! Минмин права! Я… нет, мы, мы достанем все что нужно для ее лечения! Все-все!

— А я смотрю вы серьезно настроены. — вздыхает Сяо Тай, поднимает руку и чешет в затылке, словно какая-то простолюдинка, а не леди из высокого дома: — а и демоны с ним. Но… я должна предупредить, гарантий полного излечения нет… да что там, даже что она жить будет я не обещаю. Но то, что если ничего не делать, то она умрет — это совершенно точно.

— Значит надо что-то делать! — торопится закончить мысль Лилинг: — правильно?

— Правильно. — кивает ее старшая сестра и темнеет лицом: — вот только понимаете ли вы, во что вляпаетесь… ну да ладно. Не буду дальше ответственность по присутствующим лицам размазывать, это мое решение и я его приняла единолично. Самое главное что мне нужно — это чтобы никто не прошел через вот эту дверь как минимум в течении четырех часов, может меньше, может больше — пока я не скажу.

— Я могу это сделать. — кивает Лилинг: — встану в дверях, костьми лягу, но никого не пущу.

— Когда я говорю никто — я имею в виду никто. Совсем никто. Даже Глава Баошу. Даже сам Император. Это понятно? — медленно говорит Сяо Тай, проговаривая каждое слово.

— Даже если Глава… — Лилинг хочет сказать, что Глава может пройти везде, где он пожелает, но сталкивается с взглядом старшей сестры и кивает: — никто не пройдет через эту дверь.

— Мне нужны ассистенты. И желательно такие, чтобы не падали в обморок при виде крови и кишок. — продолжает Сяо Тай.

— У вас есть такие ассистенты, юная госпожа. — говорит Минмин: — я росла в деревне.

— Что еще… очень острый нож, желательно с небольшим лезвием и удобной рукоятью. Можно у дядьки Вэйдуна его маленький ножик попросить. Еще мне нужно крепкое рисовое вино, даже водка. Много водки. Ткань, хлопковая белая. Много ткани. Хм… заколки вот такие как у тебя, не стержнем, а которые как щипцы. И шелковые нити. Иголка, несколько иголок. Желательно кривые, если нет, я сама их загну. Веревки. И … светильники, которые активируются с помощью ци, большие, которые в зале висят. Вроде все… ах, да, у вас тут нет макового отвара? Или хлороформа? Нет… ну и ладно. Это я так, на будущее, тетушка Чо все равно без сознания. Ах, да, еще уголек из очага принесите. И чем быстрее вы все это притащите — тем лучше. Одна пусть останется, здесь нужно влажную уборку провести.

— Я пришлю кого-нибудь с ведром и тряпкой. — кивает Минмин, но Сяо Тай отрицательно качает головой.

— Чем меньше людей будут знать, что я тут делаю — тем лучше. Сплетни по дому словно лесной пожар распространяются, так и до госпожи Мэй дойдет, а там и до Главы. Нам такой хоккей не нужен.

— А что такое хоккей? — интересуется Лилинг, уж больно часто ее старшая сестра про него говорит. Не нужен, говорит, нам такой хоккей и все тут. А какой нужен? И вообще этот хоккей — нужная штука или нет? Вон, Минмин, наверное, думает — съедобная или нет и можно ли ее на масле в ее бронзовом котелке приготовить.

— Хорошая штука хоккей, — говорит Сяо Тай, накрывая тетушку Чо простыней: — но не весь. Иногда бывает таким, что совсем нам не нужен. Нам нужен правильный хоккей. Чего расселись, вы хотите тетушку Чо спасти? Ноги в руки и бегом, первым делом рисовую водку принесите и чем крепче, тем лучше. Берите кувшины с красным квадратом, там такая отрава, что у дядьки Вэйдуна глаза на лоб лезут.

— Цунмин, Тай да-цзян! — коротко кивает Лилинг, используя военное «слушаюсь» и обращение «да-цзян», то есть «генерал». Слушаюсь, мой генерал! Они втроем, она, Минмин и молоденькая служанка — вылетают за дверь, чтобы достать все, что необходимо как можно скорее.

— Так! Минмин, ты к Вэйдуну за ножиком, а потом полотна возьми, скажешь, что я велела. А ты… как тебя? — Лилинг поворачивается к молоденькой и видит, что та вздрагивает от неожиданности.

— Я уборщица в высоком доме, меня попросили посидеть с Старшей Управляющей! — склоняется в поклоне та и Лилинг раздраженно щелкает пальцами.

— Как тебя зовут? — задает она простой вопрос.

— Младшая Жилан, моя госпожа.

— Хорошее имя. Жилан, ты со мной, поможешь кувшины с рисовой водкой принести. Ах, да, еще и светильники в главном зале снять. — про себя Лилинг отмечает, что все же узнала имя этой служанки. Теперь бы не позабыть. Жилан, Жилан… интересно как она потом отцу объяснит, зачем она светильники в главном зале сняла? С одной стороны хорошо, что Сяо Тай все на себя взяла, но это же нечестно. Это они на нее надавили, значит всем и отвечать. Хотя, это же сестра своим примером показывает, как в Книге Разорванных Царств — «военачальник отвечает за каждого солдата под его командованием». Так и тут.

— Все, хватит глазами хлопать, Жилан. За мной!

— Да, юная госпожа!