Таинственная

Глава семнадцатая

Звонок телефона выудил Джеймса из глубокого сна без сновидений. Он схватил трубку на втором звонке и одновременно посмотрел на часы. Без пяти шесть.

— Винес позвонила, что не выйдет на работу: плохо себя чувствует.

Он спустил ноги с кровати.

— Когда?

— Только что. — Кэрин говорила тихо, словно боясь, что ее подслушают.

— Ты говорила с ней?

— Нет. Рафаэль.

— Ладно. Я постараюсь с ней связаться. Не беспокойся, хорошо? Скорее всего, это у нее на нервной почве.

— Наверное. Можно я перезвоню тебе позже?

— Конечно.

Джеймс положил трубку, нашел номер Винес и набрал его. Включился автоответчик.

— Винес, это Джеймс. Ты дома?.. Возьми трубку, пожалуйста. — Он подождал еще немного, потом дал отбой. Ему не понравилось собственное внутреннее ощущение. Джеймс торопливо оделся и спустился вниз, решив съездить к ней, хотя до ее дома было полчаса езды при беспрепятственном движении.

Сегодня движение не было беспрепятственным. Сидя в пробке, он барабанил пальцами по баранке и составлял план действий на день.

Он был уже почти у дома Винес, когда зазвонил телефон.

— Паладин.

— Это Кевин.

— Привет. Я собирался позвонить тебе чуть позже…

— М-мы, похоже, вляпались в неприятности. — Кевин говорил торопливо, понизив голос.

— Мы — это кто?

— Винес и я.

— Где вы сейчас?

— У меня дома.

Развернуться в обратную сторону.

— Мы только что приехали от Винес, и до нас дошло, что мы сделали, ну, глупость… — Он замолчал.

— Что вы там делаете? — Поток машин опять остановился. Давай же. Давай.

— Вчера вечером я вас ждал. Я слышал, как вы говорили маме, какой у вас план, ну, поймать Джонсона…

Джеймс мысленно обругал себя всеми ругательствами, какие только знал. Этот дурацкий сценарий, который он придумал, чтобы посмешить Кэрин. Этот проклятый, дебильный сценарий!..

— И что ты сделал? — Джеймс обошел справа какую-то машину, и она громко засигналила.

— Я сразу поехал к Винес. Мы решили сами сделать это, понимаете? Сделать, как вы задумали. Но, — он понизил голос, — сейчас мне немного не по себе. Похоже, мы сделали глупость. Вы можете…

— Я уже еду, Кев. Слушай меня внимательно. Бери Винес и уходи оттуда. Он знает, где ты живешь. Не отключайся, подожди минуту. Не двигайся, пока я не скажу.

— Ладно. — Страх в его голосе потряс Джеймса.

— Все будет хорошо. Жди.

Он перевел Кевина в режим ожидания, позвонил в полицию и вызвал группу, потом вернулся к Кевину.

— Так, Кев, продолжай говорить со мной. Выходи вместе с Винес из квартиры. Садитесь в машину и уезжайте.

— А куда?

— Это не важно. Просто двигайтесь.

— Ладно. Винес, пошли… Вот, мы выходим.

Джеймс услышал испуганный вскрик Винес. Хлопнула дверца.

— Что там такое, Кев?

— Он здесь! Джонсон!

— Он вас видел?

— Не знаю.

— Выходите через заднюю дверь и поднимайтесь наверх, к маминой квартире. Спрячьтесь в чулане и сидите тихо. Ничего не делайте. Ты меня понял?

— Понял. Извините меня…

— Идите же, идите. Не отключайся. Я в двух минутах от тебя. — Джеймс плечом прижимал телефон к уху.

— Он врывается в дом! Подошел сзади и вышиб дверное стекло!

Джеймса охватил страх.

— Просто сидите тихо. Оба. Он не знает, что вы там.

— Моя машина стоит прямо перед домом!

— Не разговаривайте, пока не увидите его лицом к лицу. — Джеймс затормозил перед домом, распахнул дверцу и побежал вокруг здания, потом перешел на шаг и стал бесшумно подниматься по лестнице. — Сейчас я отключу телефон. Не выходите, я повторяю, не выходите из чулана. Ты понял?

— Понял, — прошептал Кевин.

Джеймс сунул телефон в карман. Подумал, вынимать ли оружие. Хотя Винес и утверждала, что они оружия не носят — лысый то же самое сказал в полиции, — Джеймс на этот раз не мог быть уверен. Джонсон пытается спастись, потому что показания Винес помогут его посадить. Причем надолго. Ему терять нечего. Он собирается в бега и хочет, похоже, прихватить ее с собой.

Оказавшись на верхней ступеньке, Джеймс услышал издали полицейскую сирену. Звук быстро нарастал и приближался, потом внезапно оборвался. Помощь пришла.

Дверь распахнулась, сильно задев Джеймса. Невысокий худой парень толкнул его, и он стал падать. Почувствовал под собой воздух, увидел пролетающую мимо стену дома, потом с силой ударился о землю. Тело пронзила боль. Попробовал пошевелиться. Больно.

Джонсон попытался на бегу перепрыгнуть через него. Джеймс поймал его за ногу и сильно дернул. Тот упал лицом вниз. По тому, как он завопил и схватился за лицо, Джеймс догадался, что у него сломан нос. Хорошо, подумал он, глядя на двух полицейских, которые с оружием в руках показались из-за угла дома.

— Вот тот, кто вам нужен, — простонал Джеймс. Земля под ним начала крениться, и он провалился в беспамятство.

За занавесом, отгораживающим койку Джеймса, послышался какой-то шум.

— Пропустите меня, — сказал женский голос. Таинственная! Он улыбнулся сквозь эйфорию, вызванную обезболивающими средствами. И вот она уже здесь, рядом, ее лицо возле его лица, глаза полны слез.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она.

— Жизнь хороша, — сказал он. Слова, похоже, получились немного смазанными, но сейчас они казались единственно важными. Хотя нет, было что-то еще… — Я расставил свои приоритеты по местам.

Кэрин уткнулась лицом ему в грудь и заплакала. Он похлопал ее по спине.

— Ну-ну, перестань.

Она засмеялась немного вымученным смехом.

— Ты говорил, что не будешь добавлять себе шрамов.

— А на костях разве бывают шрамы? Так что я тебе не соврал.

Ее лицо стало серьезным.

— Как мне благодарить тебя, Джейми? Ты был готов ценой жизни защитить моего сына.

— Он и мой сын тоже.

Ее глаза опять наполнились слезами. Она поцеловала его, и нежнее этого поцелуя Джеймс в жизни не получал.

— Ну, мистер Паладин, — сказала подошедшая медсестра, — вам пора ненадолго в операционную. — Она и санитарка взялись за каталку и вывезли Джеймса из занавешенного бокса.

— Я люблю тебя, Кэрин, — сказал он, когда его увозили.

Ему показалось, он услышал, как она говорит, что тоже любит его, но все было словно в тумане. Он позволит себе так думать, потому что это хорошая мысль…

Джеймс попросил, чтобы к нему в послеоперационную палату не пускали посетителей. Надо, чтобы туман улетучился у него из головы, прежде чем он поговорит с Кэрин. И с Кевином, и с Винес.

Он совершенно не представлял себе, что будет дальше. Сказала ли Кэрин, что любит его? Джеймс не был до конца уверен. А ведь оставался еще и Кевин. Джеймс не хотел, чтобы Кевин принял его только потому, что он выручил его из беды.

Позже его вывезли в инвалидной коляске в холл. Кэрин, Кевин и Винес вскочили и подбежали к нему.

— Мне полагается торжественная встреча? — спросил Джеймс, силясь задать нужный тон.

Кевин поднял руку, опустил, снова поднял и снова опустил — на плечо Джеймсу.

— Вы в порядке?

Его прикосновение значило для Джеймса так много, что от счастья у него перехватило горло.

— Да. Поехали?

Потребовалось некоторое маневрирование, но в конце концов его устроили на заднем сиденье автомобиля Кэрин. Потребовались время и усилия, чтобы одолеть ступени крыльца, потому что пришлось учиться, как пользоваться костылями. Когда Джеймс наконец упал в мягкое кресло у себя в гостиной, его лоб был покрыт бисеринками пота. Надо бы принять обезболивающее, но он сделает это потом: для предстоящего разговора нужна ясная голова.

— Что с твоим братом? — спросил он у Винес. Сначала то, что полегче.

— Он в тюрьме. Говорит, что не собирался никому причинять никакого вреда. Хотел только увезти меня.

— Ты собираешься давать показания против него?

Винес вдруг стала казаться намного старше.

— А я должна?

— Это зависит от того, что ты знаешь. Много ли тебе известно на самом деле? — Джеймс давал ей шанс выпутаться: считал, что она слишком мало знает, чтобы доказать вину брата. Так стоит ли подвергать ее этой мучительной процедуре?

Девушка посмотрела ему в глаза.

— У меня одни только предположения.

— Что ты хочешь делать дальше, Винес?

Она подошла на шаг ближе.

— Хочу исчезнуть отсюда.

— В этом я могу тебе помочь. И даже знаю, куда тебя отправить.

Надежда, облегчение и сомнение сменяли друг друга у нее на лице.

— Куда?

— К одному человеку, которого знаю. Думаю, он тоже нуждается в тебе. — Джеймс представил себе этого человека. Да. Жизнерадостная и ласковая Винес может очень хорошо повлиять на него. Может круто изменить его жизнь. — Ты уверена, что сможешь порвать со своим прошлым?

— Да там и нет почти никакого прошлого.

— Ладно. Дашь показания обвинению, а потом мы организуем тебе поездку.

— Спасибо, — потрясенно пробормотала девушка. Потом, переведя дыхание, сказала, что подождет Кевина на кухне.

Кевин посмотрел на мать.

— Ты хочешь поговорить с ним наедине? — спросила она.

Кевин покачал головой.

— Думаю, сейчас не время для секретов.

Джеймс улыбнулся. Да, Кевин, похоже, повзрослел.

— Спасибо вам, — сказал Кевин.

— Пожалуйста.

— Несколько дней назад я вам кое-что сказал, — продолжал Кевин. — Попросил вас кое-что сделать. Попросил уйти от нас.

Джеймс не смотрел на Кэрин, но услышал, как она втянула в себя воздух.

— Я беру свои слова обратно, — сказал Кевин.

У Джеймса перехватило горло. Он с трудом смог вдохнуть.

— Почему?

— Потому что сейчас все изменилось.

— Почему? Что изменилось? Только не из благодарности, Кевин. Я не хочу, чтобы ты меня принял из благодарности.

— Я не хотел, чтобы мама опять страдала. Но я слышал, как вы говорили, что любите ее. Значит, вы не причините ей боль.

— И тебе этого достаточно? Что я люблю твою маму? — Мне этого от тебя мало, Кевин.

Кевин переступил с ноги на ногу, опустил голову, потом посмотрел Джеймсу в глаза.

— То, что я сказал вам тогда, — правда. Мне не нужен другой отец. У меня был отец, и я любил его. Вы предложили мне дружбу… Наверное, с этого можно начать?

Сказано абсолютно прямо и честно, решил Джеймс.

— Я согласен, Кев.

Кевин нерешительно наклонился и вдруг обнял отца. Джеймс встретился взглядом с Кэрин, увидел ее улыбку и подступившие к глазам слезы.

— Я отвезу Винес домой, — сказал Кевин и добавил, обращаясь к матери: — Если ты хочешь остаться и поухаживать за ним, то я ничего не имею против.

— Хочу. Спасибо тебе. — Она крепко обняла его. — Я люблю тебя.

— Я тебя тоже, мам.

Минутой позже входная дверь закрылась.

— Хочешь, я приготовлю тебе чего-нибудь поесть или выпить? — спросила Кэрин.

Джеймс покачал головой и указал на диван рядом с собой.

— Сядь, пожалуйста. У тебя такой вид, будто ты собираешься сбежать.

Кэрин села. Она сильно испугалась, когда Кевин позвонил ей и сказал, что Джеймса увозят в больницу, что он без сознания. И все твердил, что это из-за него. По его вине. Из-за его глупости. Потом, когда они сидели и ждали, пока наложат гипс, он страшно переживал. Это послужило ему серьезным уроком. Ведь все могло кончиться намного хуже.

— Не очень хочется разговаривать, Таинственная? — спросил Джеймс.

— Не знаю, с чего начать.

— Но никаких благодарностей, ладно?

Она кивнула, потянулась к его руке. Он крепко сжал ее руку.

— Я люблю тебя, — сказала Кэрин.

Он закрыл глаза и не открывал их несколько долгих секунд.

— Я тебя тоже люблю.

Она подалась вперед.

— Я так испугалась…

— Выходи за меня замуж.

— Что?

— Выходи за меня замуж. Завтра, через неделю, когда угодно. Выходи за меня замуж.

— Джейми, мы едва знакомы.

Он взял ее лицо в ладони.

— Ты знаешь, что это будет правильно. Это будет верно.

Кэрин знала. Но к чему такая спешка?

— Я хочу снова спать с тобой, — сказал Джеймс. — Но не хочу, чтобы Кевин знал, что мы не подождали до свадьбы. А долго я ждать не могу.

— Он удивится, почему мы так торопимся. Может, подождем — хотя бы пока не снимут гипс?

— Ну, удивится, и что с того? — Он выждал секунду. — Если ты не поцелуешь меня немедленно, то…

Кэрин стремительно качнулась к нему, прильнула губами к его губам, ощутила идущий от него поток любви, нежности и постоянства в одном этом поцелуе.

— Я выйду за тебя замуж, — сказала она спустя несколько секунд, прижимаясь лбом к его лбу. — А детей ты хочешь?

— Если получится — обязательно. И мне даже есть что рассказать по этому поводу. Но это потом. — Джеймс схватился за свои костыли. — Помоги мне перебраться на диван, чтобы можно было обнимать тебя.

Кэрин устроилась у него в объятиях и закрыла глаза, наслаждаясь минутой.

— Должно быть, это самый странный на свете союз, — сказала она.

— Да. Но он явно был предопределен судьбой.

— Никогда бы не подумала, что ты веришь в судьбу.

— Ты еще многого обо мне не знаешь. Как и я о тебе, наверное.

— Это надолго сделает нашу жизнь интересной.

— Кэрин…

— Ммм?

— В нашей любви есть место и для Пола. Всегда.

Сердце перевернулось у нее в груди. Разве можно было не полюбить его? Она благодарно поцеловала его, опять сказала, что любит, и это была первая ночь из бесконечной череды ночей, когда она будет говорить ему это. Первая ночь второй половины ее жизни. Такой же счастливой, как эта первая ночь.