Таинственный противник

Глава 3 Заминка

Однако триумфа, на который рассчитывала Таппенс, не получилось. Все началось с того, что количество чистогана в карманах Томми было сильно лимитировано. В конце концов, необходимую сумму удалось набрать, при этом леди самой пришлось добавить какие-то плебейские два пенса. Водитель, державший в руках целую кучу мелочи, решил ехать, и сделал это после того, как в последний раз хриплым голосом поинтересовался, что джентльмен пытается ему всучить.

– Мне кажется, что ты слишком много дал ему, Томми, – заметила Таппенс невинным голосом. – Наверное, он хочет вернуть часть тебе назад.

Скорее всего, именно это замечание заставило таксиста нажать на газ.

– Итак, – произнес мистер Бересфорд, получивший наконец возможность высказаться, – какого… черта ты решила взять такси?

– Я боялась опоздать и заставить тебя ждать меня, – мягко объяснила Таппенс.

– Бо-я‑лась-о‑поз-дать! Боже, у меня нет слов! – сказал мистер Бересфорд.

– И самая удивительная правда заключается в том, – тут глаза Таппенс широко раскрылись, – что у меня действительно нет ничего меньше пятифунтовых банкнот.

– Это-то, старушка, ты произнесла совершенно неподражаемо, но парень на это не запал – ни на одну секунду!

– Не поверил, – задумчиво повторила Таппенс. – В этом вся странность: когда пытаешься говорить правду, тебе никто не верит… Это я поняла сегодня утром. А теперь пойдем поедим. Как ты насчет «Савоя»?

Томми усмехнулся:

– А может, лучше «Ритц»?

– Знаешь, я подумала и решила, что мне нравится Пикадилли. Просто она ближе, и нам не придется брать такси. Пошли.

– Это что, новый вид юмора? Или ты действительно поплыла мозгами? – задал вопрос Томми.

– Последнее твое предположение абсолютно верно. Я наткнулась на деньги, и шок от находки совершенно выбил меня из колеи! Именно от этого вида психических недугов известный врач рекомендует неограниченное количество hors d’oeuvre[14], лобстера a l’americaine[15], цыпленка по-ньюбергски и peche Melba[16]! Так что вперед, за ними.

– Таппенс, старушка, что же с тобой случилось в действительности?

– Эх ты, Фома неверующий, – сказала Таппенс, раскрывая сумку. – Посмотри – вот, вот и вот!

– Милая девочка, не размахивай так рьяно фунтовыми бумажками…

– Здесь фунтовых бумажек нет – эти бумажки в пять раз лучше. А вот эта – в десять раз!

Томми застонал.

– Наверное, я напился, сам того не заметив! Таппенс, мне это снится, или я действительно вижу большое количество пятифунтовок, которыми опасно размахивают в воздухе?

– Именно так, о мой король! А теперь ты пойдешь есть?

– Я пойду куда угодно. Но чем ты занималась все утро? Грабила банк?

– Все в свое время. Пикадилли-серкус просто ужасен. Вон громадный автобус мчится прямо на нас… Будет ужасно, если он раздавит все эти пятифунтовые бумажки!

– Гриль-бар? – спросил Томми, когда они благополучно оказались на противоположной стороне улицы.

– Но в другом месте все будет дороже… – заколебалась девушка.

– Это совершенно безнравственная, развратная экстравагантность. Пойдем вниз.

– А ты уверен, что я смогу получить там все, что захочу?

– Ты имеешь в виду это совершенно отвратительное меню, о котором только что говорила? Конечно, сможешь. По крайней мере, в тех количествах, которые не причинят тебе вреда…

– А теперь рассказывай, – потребовал Томми, не в силах больше сдерживать свое любопытство, когда они сидели окруженные неограниченным количеством закусок из снов Таппенс.

И мисс Коули все ему рассказала.

– Самое любопытное во всем этом, – закончила она, – это то, что я действительно придумала имя Джейн Финн. Я просто не хотела называть свое настоящее, и все из-за папочки – на тот случай, если я во что-нибудь влипну.

– Может быть, все, что ты говоришь, и верно, – медленно произнес Томми, – но имя ты не придумала.

– Что?

– А то. Его тебе назвал я. Разве ты не помнишь? Вчера я рассказал тебе, как два человека говорили о женщине, чье имя было Джейн Финн. Вот почему это имя так вовремя всплыло в твоей памяти.

– Так это был ты… Теперь я вспомнила. Потрясающе, насколько… – Таппенс не закончила предложение. Неожиданно она сильно возбудилась. – Томми!

– Что?

– А как выглядели те два человека, мимо которых ты проходил?

– Один был здоровый и жирный. И гладко выбритый. Кажется, у него были темные волосы…

– Это он, – завизжала Таппенс, пренебрегая правилами приличия. – Это Виттингтон! А как выглядел другой?

– Не могу вспомнить… Да я и не смотрел на него. Я просто обратил внимание на это диковинное имя.

– А люди еще говорят, что совпадений не бывает! – Девушка радостно поковыряла свою peche Melba.

Но тут Томми стал серьезным.

– Послушай, Таппенс, старушка, и к чему это все нас приведет?

– К еще бо́льшим деньгам, – ответила его компаньонша.

– Это-то я знаю. У тебя одна, но пламенная страсть. Я спрашиваю, что мы будем делать дальше? Как ты собираешься продолжать эту игру?

– Ах вот ты о чем, – Таппенс положила свою ложку. – Ты прав, Томми. Все это выглядит несерьезно.

– В конце концов, ты же понимаешь, что не можешь блефовать до бесконечности. И потом, я совершенно не уверен, что все это не попадает под статью – я имею в виду шантаж, как ты поднимаешь.

– Глупости. Шантаж – это когда люди говорят, что ничего не скажут, если им заплатят деньги. А я ничего такого сказать не могу, потому что ничего не знаю.

– Г‑м‑м‑м, – промычал Томми с сомнением. – В любом случае, что мы теперь будем делать? Сегодня Виттингтон хотел как можно быстрее от тебя избавиться. Но в следующий раз он может захотеть узнать кое-что, прежде чем расстанется с деньгами. Он захочет узнать, как много ты знаешь, и откуда у тебя эта информация, и массу других вещей, о которых ты ничего не слышала. И как ты собираешься со всем этим разобраться?

Таппенс сильно нахмурилась.

– Надо подумать… Закажи кофе по-турецки, Томми. Это очень стимулирует работу мозга… Боже, как же я объелась!

– Ты вела себя как настоящая свинья! Так же как, впрочем, и я. Но я утешаю себя тем, что мой выбор блюд был более рациональным… Два кофе, – обратился он к официанту, – один по-турецки и один по-французски.

Таппенс в глубокой задумчивости отхлебывала свой кофе. Когда Томми попытался заговорить с ней, она резко остановила его:

– Помолчи. Я думаю.

– Попахивает пелманизмом[17], – заметил Томми и погрузился в молчание.

– Ну всё, – произнесла наконец Таппенс. – У меня готов план. Совершенно очевидно, что нам надо как можно больше узнать обо всем происходящем.

Томми зааплодировал.

– Не надо издеваться. Узнать это мы можем только через Виттингтона. Нам надо выяснить, где он живет, что делает, – по сути дела установить за ним слежку. Я этого сделать не могу, потому что меня он знает в лицо, а вот тебя видел в «Лайонс» всего пару минут. Скорее всего, он тебя не узнает. Если подумать, то все молодые люди похожи друг на друга.

– Я категорически отвергаю это заявление. Уверен, что мои милые черты и выдающаяся внешность выделяют меня из толпы.

– План таков, – спокойно продолжила Таппенс. – Завтра утром я пойду одна. И так же, как сегодня, заморочу ему голову. Сейчас не так важно, получу ли я новую порцию денег или нет – пятьдесят фунтов позволят нам продержаться несколько дней.

– А может быть, даже и дольше!

– Ты останешься на улице. Я выйду, но не стану говорить с тобой на тот случай, если он будет следить за мной, а расположусь где-нибудь неподалеку. Когда он выйдет из здания, я уроню платок или подам какой-то другой знак, и… вперед!

– Вперед – куда?

– За ним, конечно, глупый! Как тебе такая идея?

– Про такие идеи обычно читаешь в книгах. Мне почему-то кажется, что в реальной жизни человек, торчащий посреди улицы часами и ничего не делающий, должен чувствовать себя полным идиотом. Люди начнут обращать на меня внимание.

– Только не в городе. Здесь все так торопятся – скорее всего, никто вообще не обратит на тебя внимания.

– Ты уже во второй раз делаешь подобные замечания. Но не расстраивайся – я тебя прощаю. В любом случае это будет забавно. А что ты делаешь сегодня вечером?

– Знаешь, – задумчиво произнесла Таппенс, – мне в голову приходят шляпки. И шелковые чулки. И…

– Не так быстро, – предупредил ее Томми. – Не забывай, что наш лимит – пятьдесят фунтов! Но от обеда и вечернего шоу сегодня отказываться, я думаю, не стоит.

– Согласна.

Они очень приятно провели день. Вечер оказался еще приятнее. Две пятифунтовые бумажки приказали долго жить.

Они встретились, как и договорились, на сле-дующее утро и направились в сторону центра города.

Когда Таппенс вошла в здание, Томми расположился на противоположной стороне. Он медленно прогуливался из конца в конец улицы. В тот момент, когда молодой человек поравнялся со зданием, через дорогу к нему бросилась Таппенс.

– Томми!

– Да, что случилось?

– Контора закрыта. Мне никто не открыл.

– Странно…

– Ты тоже так думаешь? Пойдем вместе и попробуем еще раз.

Томми двинулся за ней. Когда они проходили лестничную площадку на третьем этаже, из одного из офисов вышел молодой клерк. Минуту поколебавшись, он обратился к Таппенс:

– Вы ведь ищете «Стеклянные изделия из Эстонии»?

– Да.

– Они закрылись. Вчера во второй половине дня. Говорят, что компания ликвидирована – хотя сам я об этом не слышал. В любом случае помещение сдается.

– С‑с‑спасибо, – запинаясь, ответила Таппенс. – Вы, полагаю, не знаете адреса мистера Виттингтона?

– Боюсь, что нет. Все это произошло довольно неожиданно…

– Большое вам спасибо, – вмешался в разговор Томми. – Пойдем, Таппенс.

Спустившись на улицу, они, ничего не понимая, уставились друг на друга.

– Все, облом! – произнес наконец молодой человек.

– Такого я никак не ожидала, – посетовала девушка.

– Не грусти, крошка, с этим ничего не поделаешь.

– Как же, не поделаешь! – Таппенс выпятила вперед свой маленький подбородок. – Ты что, думаешь, это конец? Если да, то ошибаешься. Это только начало!

– Начало чего?

– Наших приключений! Томми, ты разве не понимаешь, что если мой визит напугал их до такой степени, что они поспешно смылись, то за именем Джейн Финн скрывается серьезная тайна. И мы до нее доберемся. Мы загоним их в угол. Мы превратимся в настоящих преследователей!

– Ага. Только преследовать некого.

– Правильно, и нам придется опять начать с самого начала… Дай-ка мне твой карандаш. Спасибо. Подожди минутку и не мешай мне. Вот! – Таппенс вернула карандаш и удовлетворенно изучила надпись, которую она сделала на листке бумаги.

– Что это такое?

– Объявление.

– Но ты же не собираешься размещать его после всего того, что случилось?

– Это другое объявление. – Таппенс протянула ему листок бумаги.

Томми вслух прочитал написанное: