Так было. Бертильон 166

ДВА РОМАНА О РЕВОЛЮЦИИ

В ту новогоднюю ночь столицу Кубы охватила тревога: было не до веселья, все задавались вопросом, что принесет первый день наступающего года. В победе Фиделя Кастро и его повстанческой армии уже, пожалуй, никто не сомневался, большинство кубинцев открыто проклинало Батисту вместе с правящей кликой. Правда, не обошлось и без скептиков, не веривших в успешный исход революционной борьбы; ведь уже бывало не раз, когда вмешательство «великого северного соседа» спасало агонизирующих президентов… Но 1 января Гавана проснулась от радостной радиовести: Батиста провел новогоднюю ночь в самолете, он бежал. Так первый день 1959 года стал точкой отсчета новой эпохи в истории Кубы. Все, что было до него, стало «так было», все, что после, — революционной действительностью. Прошло почти двадцать лет с того дня, на Кубе закладываются основы социализма, и теперь она неуклонно идет по пути к построению коммунистического общества.

Январская революция 1959 года вызвала коренные социально-политические и экономические сдвиги, которые в свою очередь породили в стране небывалый духовный подъем. Так произошла вторая революция — «революция духа», выразившаяся прежде всего в ликвидации неграмотности. Этот процесс духовного обновления приблизил к народным массам книгу. Литература стала одним из важнейших факторов революционного воспитания трудящихся. Приобщение рабочих, крестьян и молодежи к грамоте сопровождалось расцветом культуры в стране. Революция создала не только массового читателя, но и свою литературу.

Если заглянуть не в столь отдаленную историю кубинской литературы, станет ясно, что последняя всегда была связана с жизнью народа. И в центре ее внимания, а она зародилась в прошлом веке и формировалась вместе с кубинской нацией в горниле борьбы за независимость, всегда были социальные и политические проблемы. Сила кубинской литературы — в ее связи с революционным процессом. Великий сын кубинского народа, поэт, вождь и идеолог освободительного движения Хосе Марти именно потому достиг таких высот в своем творчестве, что был выразителем чаяний и надежд народных масс своей страны.

Январская революция 1959 года открыла широкие перспективы для развития творческих способностей человека. И в этой атмосфере художники слова все настойчивее стремились воплотить революционную действительность. Писатели становятся активными помощниками коммунистической партии, их произведения пронизаны духом революции, ощущением причастности ко всему, что происходит на обновленной земле Кубы.

Выдающемуся деятелю кубинского коммунистического движения и видному литератору Хуану Маринельо принадлежат следующие слова: «Наши романисты должны сделать выбор. Их произведений ждут тысячи нетерпеливых и внимательных читателей. Чтобы оправдать надежды этой прекрасной аудитории, писатели должны связать свое искусство с историей, борьбой, надеждами того мира, который им принадлежит».

В 1959–1962 годах на Кубе появился целый ряд писателей, чьи произведения, осмысливающие революцию, заслужили признание широких читательских кругов. В эти годы было опубликовано около пятнадцати таких прозаических произведений. Среди них наибольший успех сопутствовал романам «Бертильон 166» (1960) совершенно неизвестного дотоле Хосе Солера Пуига и «Так было» (1963) гаванского журналиста Лисандро Отеро. (Русский перевод в 1961 и 1966 гг. соответственно.) Нынешнее издание этих романов, включенных в десятитомную Библиотеку кубинской литературы, несомненно, заинтересует советского читателя. Накануне XX годовщины Кубинской революции мы сможем еще глубже постичь значение этого события не только для самой Кубы, но и для всего прогрессивного человечества.

Когда победила Революция, Лисандро Отеро исполнилось двадцать шесть лет, он уже был известен в журналистских и университетских кругах среди творческой интеллигенции. Но первый литературный успех приходит к нему в 1960 году после публикации книги репортажей о двухмесячной поездке по стране: «Куба — зона аграрной реформы». Этим произведением началась его писательская биография, тесно связанная с революцией. В 1963 году за роман «Так было» он получает первую премию на ежегодном конкурсе Дома Америк. Имя Лисандро Отеро становится известно не только на Кубе, за три-четыре года роман переводится и издается на десяти языках. В одной из бесед с корреспондентом кубинского журнала «Боэмия» писатель рассказал, что начал писать в 14 лет, но лишь в 1955 году опубликовал в Париже все написанное до тех пор, объединив в книге «Сигара в святой четверг». Далее Отеро добавил, что в конце 1956 года, вернувшись в Гавану, он включился в подпольную борьбу в рядах «Движения 26 Июля», возглавляемого Фиделем Кастро. Разумеется, это стало для писателя поистине школой жизни.

В том же интервью он сообщил, что роман «Так было» — первый в предполагаемой трилогии. Отеро всегда привлекали широкие полотна Флобера и Бальзака, и еще до революции у него возникла мысль написать большой роман о зарождении, формировании и крушении кубинской буржуазии. Мысль эту он вынашивал почти десять лет, пока наконец не взялся за перо. «Человеческая комедия» служила ему образцом при создании трилогии о кубинском буржуазном обществе, хотя, разумеется, он и не пытался сравнивать себя с великим французом.

Едва выйдя в свет, роман завоевал похвальные отклики прессы. Критика отмечала необычность формы этого произведения и воздавала должное смелости молодого писателя, взявшегося за столь сложную тему. Выдающийся кубинский прозаик Алехо Карпентьер, который был членом жюри литературного конкурса, так отозвался о достоинствах романа: «Я голосовал за роман Отеро, ибо полагаю, что именно такого рода книги должны создаваться на Кубе: романы-хроники о прошлом, которое нельзя оторвать от настоящего… Лисандро Отеро смог воссоздать прошлое буржуазии с поразительной точностью и мастерством».

Для того чтобы справиться с поставленной задачей, молодому писателю надо было найти прежде всего композицию романа. И тут удачным оказалось трехплановое построение: события, разворачивающиеся в настоящем времени, перемежаются с историческими реминисценциями и внутренними монологами главного героя Луиса Даскаля.

В повествование, которое начинается 26 августа 1951 года, вплетаются главы-эпизоды под названиями «Отцы отечества» и «Белое золото». В романе как бы сталкиваются два времени: прошлое, до существования Луиса Даскаля, и настоящее, в котором он живет и действует. «Белое золото» — это история семьи Алехандро Сарриа, крупного сахаропромышленника. «Белое золото», сахар, — основа экономики Кубы и средство обогащения таких людей, как Сарриа. Но Сарриа не могли существовать без поддержки политических институтов буржуазного общества, которые олицетворяет в романе сенатор Габриэль Седрон, один из «отцов» или «столпов отечества». История его семьи развертывается в главах «Отцы отечества». Двумя дорогами шли к вершине власти Сарриа и Седроны, как будто разными, но тесно переплетающимися одна с другой. Сарриа и Седроны символизируют политическую и экономическую опору кубинских президентов-диктаторов и их правительств, полностью подчиненных интересам американского капитала.

В романе «Так было» перед читателем предстает целая галерея ярких типических образов. Это крупные дельцы, продажные политики, погрязшая в пороках «золотая молодежь». И все они составляют общество стяжателей и лицемеров, ненавидящих простой народ, — общество, раздираемое внутренними противоречиями и обреченное на гибель.

В центре произведения — судьба студента Луиса Даскаля. Мятущийся, но пока еще не мятежный, он не принадлежит к верхушке кубинской буржуазии, он выходец из небогатой семьи. Даскаля все время мучают сомнения, он не знает, как ему поступать сейчас, что ему делать завтра. Единственное, в чем он уверен, это в том, что он живет не так, как должен был бы жить. Но как? Он не знает. Он не способен к решительным действиям. Размышления, самоанализ, граничащий иногда с самобичеванием, мешают ему найти в себе силы порвать с Сарриа и Седронами. К тому же он совсем не прочь получать от них материальные блага, использовать в своих интересах их положение в обществе. Но самое главное — рядом с ним нет человека, который помог бы разобраться в окружающей действительности, найти верный путь. Даскаль представляет ту часть молодой кубинской интеллигенции, которая после колебаний и сомнений чаще всего приходила в революцию. У него все еще впереди, и все решающие для его судьбы события произойдут во второй книге трилогии — «Такой же город».

«Так было» заканчивается военным переворотом 10 февраля 1952 года, совершенным генералом Батистой и лишний раз доказавшим продажность кубинской буржуазии, полное ее равнодушие к интересам собственной нации. В те тяжелые для Кубы дни никто из политиков и крупных капиталистов не ударил палец о палец, чтобы помешать генералу захватить власть. И все же 10 февраля 1952 года многие кубинцы прозрели, поняв, насколько прогнил существовавший строй, и во многих честных молодых сердцах тогда зародился протест. Уже через год с небольшим — 26 июля 1953 года — эта молодежь во главе с Фиделем Кастро штурмовала казармы Монкада, и, возможно, среди них были и такие, как Луис Даскаль.

После романа «Так было» Лисандро Отеро опубликовал повесть «Страсти Урбино» (1966) и вторую книгу трилогии «Такой же город» (1970).

Когда 1 января 1959 года Повстанческая армия заняла город Сантьяго-де-Куба, Хосе Солеру Пуигу было за сорок, и он полной мерой уже познал горькую дореволюционную действительность. Его жизненный путь оказался нелегким: чернорабочий, рубщик сахарного тростника, маляр, уличный торговец, фабричный администратор. В 1958 году он делает первые наброски романа «Бертильон 166» и начинает работать над ним в феврале 1959 года. В то время он зарабатывал себе на жизнь лопатой и ломом на острове Пинос, трудясь по 8–9 часов в сутки. И лишь в сорок пять лет Пуиг поступает на филологический факультет университета в Сантьяго-де-Куба.

Успех «Бертильона 166» был неожиданным, и в первую очередь для самого автора, человека необыкновенно скромного и сдержанного. Когда он узнал, что его роман получил первую премию на конкурсе Дома Америк, а это произошло в 1960 году, он так, по его словам, «растерялся, что утратил дар речи». Разумеется, в родном городе его сразу же «атаковали» журналисты.

«Я хотел рассказать об атмосфере ужаса, царившей в Сантьяго-де-Куба в течение долгих двух лет, и о борьбе в этом городе против Батисты», — сказал им Хосе Солер Пуиг. Писатель справился с этой задачей. Все, что описано в романе, происходило на его глазах, хотя он и не был участником какой-либо подпольной организации. Действие романа развертывается накануне победы Революции — в октябре 1958 года, и все внимание Хосе Солера Пуига сосредоточено на перипетиях подпольной борьбы. Читая «Бертильон 166», мы знакомимся с одной из страниц истории кубинской революции. В книге не упоминается о том, что север провинции Ориенте уже был занят колонной Рауля Кастро, что колонны Эрнесто Че Гевары и Камило Сьенфуэгоса проникли в центральную часть острова, а отряды под командованием Фиделя Кастро, спустившись с гор, успешно продвигались на северо-запад и запад острова.

Подавленные страхом горожане каждое утро, разворачивая местные газеты, видят под фотографиями или рядом с именами многих скончавшихся таинственные слова «Бертильон 166», которые наводят ужас не только на обывателей. И проходит немало времени, прежде чем люди начинают понимать, что это лишь грубая уловка батистовской охранки, пытающейся выдать умерших под пытками за преступников, якобы опознанных с помощью «бертильонажа» (антропометрического метода опознания преступника). За этим «Бертильон 166» кроется мученическая смерть в застенках полиции. Ненависть к диктатуре сжигает людей, и многие гибнут по неосторожности и неопытности. Юноши и девушки, храбро сражающиеся в подполье, не всегда четко представляют себе цель, роди которой они ведут борьбу. Им кажется, что достаточно физически уничтожить врага — и желанная свобода сама придет к ним. Свобода! Она влекла их как магнит. Но, лишенные порой опытного руководителя, они совершали ошибки, за которые расплачивались жизнью.

И все же ненависть к тирану объединяла всех честных людей, несмотря на различия в их взглядах и общественном положении, сближала студента и рабочего, нищего и торговца, коммуниста и священника. Не все брали оружие в руки — священник укрывает подпольщиков, портной спасает жизнь одному из них, но враг никого не щадил. В кровавом разгуле батистовской полиции гибли не только сознательные борцы, но и люди, случайно попавшие в водоворот событий.

В «Бертильоне 166» нет стройного сюжета, эпизоды, составляющие роман, как бы нанизаны на один главный стержень, все подчинено показу мужественной борьбы народа против режима бесправия и насилия. Действие романа напряженно и динамично, как сама борьба.

Книга Пуига была, пожалуй, первым художественным произведением, в котором отразилась одна из граней революционной борьбы на Кубе — борьбы в городе, которая вместе с партизанской войной в горах Сьерра-Маэстры определила победу 1 января 1959 года. И в дальнейшем Пуиг остается верным избранной теме и все свои последующие произведения посвящает развитию революции после 1958 года.

В 1976 году ему исполнилось шестьдесят лет. Отвечая на многочисленные приветствия и вопросы, связанные с его творчеством, он сказал: «Я не ставлю перед собой специальной цели написать революционный роман, я — сам революционер, поэтому мои произведения должны быть революционными».

«Бертильон 166» стал одной из самых популярных книг не только на острове, ее перевели на восемь языков, а ее автор по праву может считаться одним из значительных писателей современной Кубы, посвятивших свое творчество революции.

Романы Лисандро Отеро и Хосе Солера Пуига, включенные в настоящий том, дают достаточно широкую панораму кубинского прошлого — не очень далекого, хорошо сохранившегося в памяти людей.

Хотя роман Отеро вышел позже романа Пуига, он рассказывает о событиях, предшествовавших тем, что происходят в «Бертильоне 166». Таким образом, создается довольно полная картина кануна революции на Кубе и ее кульминации. Произведения как бы дополняют друг друга: в первом перед нами история молодого человека пятидесятых годов, еще не определившего свой путь, во втором молодые герои уже сознательные, организованные борцы, а Куба охвачена огнем повстанческой войны. Чтобы показать революционную действительность Кубы, Лисандро Отеро и Хосе Солер Пуиг избрали один литературный прием: они сознательно обратились к прошлому, ибо понимали, что настоящее стало возможным только потому, что прошлое было побеждено. Прочитав оба романа, мы лучше поймем, какой ценой досталась кубинскому народу эта победа, еще выше оцепим вклад его сыновей и дочерей, отдавших свои жизни ради свободы и независимости родины.

Ю. Погосов