Тайфун

Глава 7

Джульетта пристально посмотрела в его лицо, едва осмеливаясь поверить в то, что она слышала. Краска отлила от его лица, его глаза выражали чувства совершенно другого рода, он немного нервничал, ожидая, что она ответит. Прилив теплой нежности нахлынул на нее при мысли, что она все-таки пробила брешь в его броне самоуверенности, но у нее не хватало смелости посмотреть на него.

Опустив глаза, она сказала хрипло:

— Я уже полюбила. Я никогда не переставала любить тебя. — Она слабо улыбнулась. — Ты не тот мужчина, которого легко забыть, мистер Лонгридж! — Она услышала, как он вздохнул с облегчением, и почувствовала, что обнимающие ее руки, застывшие в нервном напряжении, расслабились. Она положила голову на его надежное плечо и задумчиво сказала: — Думаю, я была довольно странной девушкой, никогда не интересовалась ни одним мужчиной, который приглашал меня пообедать или сходить в театр; я как-то подслушала, как один из моих так называемых парней поспорил, что он выяснит, была ли я с тобой в постели или нет, но у него ничего не вышло!

Его руки судорожно сжали ее в объятиях, и он в раскаянии тяжело вздохнул.

Джульетта озорно посмотрела на него.

— Но в конце концов Марк Лонгридж собирается это сделать, не так ли?

Марка не надо было дважды приглашать. Он встал и, взяв ее на руки, отнес в свою спальню.

Их разбудил настойчивый стук в дверь. Миниатюрная пожилая китаянка, одетая в черный халат и белые штаны, вошла, что-то лопоча на своем родном наречии. Джульетта забралась под покрывало, когда Марк, бормоча ругательства, сел на постели и ответил ей на том же языке. Пожилая женщина кивнула и вышла, закрыв за собой дверь.

Он поцеловал Джульетту в лоб.

— Там кое-кто за дверью хочет срочно поговорить со мной. Я вернусь, как только смогу, — пообещал он, натягивая джинсы и тенниску.

Казалось, прошла вечность, прежде чем он вернулся. Между его нахмуренными бровями появилась складка. Джульетта приподнялась на локте.

— Что-нибудь важное?

— Что? Да нет, — рассеянно ответил он, присев на край кровати, задумчиво глядя на вышитый ковер на стене.

Она почувствовала себя неловко.

— Я лучше оденусь и дам тебе возможность спокойно поработать, — холодно сказала она.

Марк метнул на нее быстрый взгляд.

— Что ты скажешь, если мы еще немного побездельничаем и отправимся куда-нибудь на лодке на целый день? Дела могут еще немного подождать. Японцы все равно не приедут ко мне раньше середины недели. А Ричард может сам уладить все остальное. Ты мне слишком нужна, чтобы позволить тебе уйти.

Джульетта робко улыбнулась, ее все еще смущал тот поток чувств, которые он мог вызвать в ней всего лишь несколькими словами.

— Звучит прекрасно!

— У меня есть идея получше, — с удовлетворением отозвался он. — Мы встанем на якорь у одного из островов на ночь. Ты когда-нибудь занималась любовью под звездами?

— Ты же знаешь, что нет, но похоже, про тебя этого не скажешь! — сказала она, и ее пронзила острая боль ревности.

— Было бы довольно странно, не будь у меня к моему возрасту нескольких подружек, — сказал он, улыбаясь.

— Несколько — неподходящее слово по отношению к тебе, — сказала она раздраженно, надеясь, что он будет это отрицать.

— Слухи очень часто создают неправильное впечатление. Похоже, пришло время выяснить всю правду, — странно сказал он, вставая. — Ты хочешь принять душ перед завтраком?

— Да, — сказала Джульетта, немного озадаченная тем, что его настроение так резко изменилось.

В какой-то жуткий момент она подумала, что, может быть, он жалеет о прошлой ночи, но потом успокоила себя, что, будь так, он вряд ли пригласил бы ее на эту прогулку. Было бы эгоистично ожидать, что он не будет больше ни о чем думать, кроме нее, только потому, что Марк стал теперь центром ее мира. Приятный теплый душ значительно поднял ее настроение, и радостная улыбка Марка, когда она присоединилась к нему, дополнила ее счастье.

— Ты выглядишь хорошо, можешь спокойно есть, — одобрительно сказал он.

— Я почувствую себя значительно лучше, когда переоденусь, — уныло сказала Джульетта. — Это платье такое заношенное! Кажется, небо затягивается тучами, — задумчиво добавила она. — Сегодня хороший день для морских прогулок?

— Будет довольно ветрено, но об этом не стоит беспокоиться.

— Если ты уверен, что можешь провести этот день со мной, то, может, мне взять такси до отеля, переодеться и собраться? Я могу встретиться с тобой на лодке.

Марк поднял на нее потемневшие глаза.

— Я отвезу тебя. Ты же не думаешь, что я позволю тебе выпасть из моего поля зрения хоть на минуту, не правда ли?

— Со временем ты можешь прийти к выводу, что эта клятва весьма обременительна, но я люблю сентиментальности, — непринужденно сказала Джульетта, задаваясь вопросом о том, не собственник ли Марк.

Действительно, она так мало знает о нем; только то, что ее кровь начинает играть, когда она видит его, и что она последует за ним хоть на край земли. Она смотрела на его темноволосую голову, склоненную над тарелкой, удивляясь, что этот прекрасный человек может быть в нее влюблен. В порыве восторга она хлопнула себя по колену, и Марк удивленно подняла на нее глаза.

— Я подумала о том, какая я счастливая, — объяснила она застенчиво.

— Не счастливее, чем я! — быстро ответил он. («Слишком быстро», — подумала Джульетта.) — Ты закончила?

Джульетта была немного удивлена — она не ожидала, что ее будут торопить с завтраком.

— Я буду готова через минуту.

— Не торопись, мне еще нужно позвонить в офис и сказать, куда я отправляюсь, — и с извиняющейся улыбкой он оставил ее одну за столом.

Он вернулся с огромной сумкой, которая, казалось, была слишком тяжела для одной ночи на борту судна, но, может быть, он хочет быть готовым ко всем неожиданностям. Ее немного смутило то, что она заметила отчетливые очертания книги, которая хорошо выделялась через мягкую кожу сумки. Джульетта не предполагала, что у них будет время для чтения.

— Нам придется где-нибудь остановиться, чтобы купить продукты, — сказал он.

— Как долго, по-твоему, мы будем оставаться на лодке? — спросила Джульетта с наигранным страхом, глядя на загруженную доверху корзину, когда он расплачивался за свои покупки после непродолжительного путешествия по супермаркету. — Нам этого хватит на неделю!

Он пристально посмотрел на нее.

— Слишком много? — рассеянно спросил он. — Как и все мужчины, я ничего в этом не смыслю!

Казалось, Марк был совершенно серьезен в своем желании быть с нею — ведь когда Джульетта предложила ему подождать ее в машине, пока она принесет свою сумку, он твердо сказал, что пойдет с нею. Она напряглась, немного смутившись, но он непринужденно сказал:

— Мне нравится смотреть на тебя, Джульетта, даже когда ты делаешь такие земные дела, как упаковка вещей. Не отказывай мне в этом!

— Хорошо, — пробормотала она.

У нее на спине выступил холодный пот, она судорожно размышляла над тем, что подумают служащие отеля, когда она приведет в свой номер мужчину в десять часов утра.

— О! — сказал Марк, когда Джульетта, открыла кремовую с золотом дверь своей комнаты и впустила его. — Мать твоего шефа делает себе много чести, не правда ли? — Он прошелся по роскошно меблированной комнате. — Это, должно быть, один из самых дорогих номеров в гостинице! Не слишком ли помпезно для почтенной женщины, путешествующей самостоятельно?

В его голосе были резкие нотки, заставившие Джульетту удивленно посмотреть на него. Мрачное предчувствие шевельнулась в ее душе.

— Я здесь оказалась случайно, — спокойно сказала она. — Надеюсь, это не привьет мне вкус к роскоши, от которой я не в состоянии буду избавиться!

— Может, у тебя уже появился вкус к роскоши, Джульетта? — вкрадчиво спросил он.

Джульетта нахмурилась. Что-то тут было не так.

— Нет, — коротко сказала она, — мне, конечно, нравятся красивые вещи, но у меня нет денег, чтобы заплатить за них, поэтому я забочусь о том, чтобы не развивать вкус к роскошным вещам.

Лицо Марка прояснилось.

— Благоразумная девочка, заботится о том, чтобы всегда были отложены деньги на черный день!

— Ты заставляешь меня чувствовать себя надоедливой.

— Единственное, что никак нельзя про тебя сказать, так это то, что ты надоедливая, Джульетта, — медленно сказал он, похотливо проследовав взглядом по ее телу.

Она покраснела и отвернулась, положив чистую одежду на кровать. После прошлой ночи она не должна была стесняться переодеваться перед Марком, но никак не могла заставить себя снять одежду. Джульетта замешкалась.

— Кажется, у меня руки ужасно грязные, я воспользуюсь твоей ванной, если ты не возражаешь, — небрежно сказал он.

Она повернулась и одарила его благодарной улыбкой за чуткость, и выражение его лица заставило ее забыть про свою недавнюю неловкость. Он, как и она, не привык к таким эмоционально напряженным ситуациям. Она счастливо напевала песенку себе под нос, разделась донага, надела бикини, укороченные розовые шорты и такого же цвета полосатую тенниску с длинными рукавами. На море будет холоднее, чем в знойном центре Гонконга.

— Ты быстро справилась, — неодобрительно сказал Марк. — Я надеялся застать тебя голой.

Джульетта бросила на него озорной взгляд через плечо.

— В следующий раз будешь проворней, мистер Лонгридж! — Она собрала волосы в хвост на макушке, заплела их и закрепила заколкой.

— Мне нравится, когда твои волосы распущены, — с сожалением сказал Марк. — Они такие красивые, что глупо их прятать. Но в твоем теле все привлекательно, Джульетта.

Она взглянула на него, смущенная его наблюдением. Если Марк любит ее, то не должен ли он думать, что и личность ее так же привлекательна?

Он усмехнулся:

— В этом наряде ты выглядишь на все двенадцать! Ого, тебе не нравится, когда напоминают о том, что ты очень юно выглядишь, да?

Джульетта поморщилась.

— А тебе понравилось бы, если б тебя отказались впустить в бар?

— Когда это случилось, на прошлой неделе? — спросил он, насмешливо улыбаясь.

— На самом деле пять лет назад, но воспоминания все еще мучительны!

— Возьми свитер и пару джинсов, — посоветовал ей Марк с софы, где он сидел развалясь. — Вечером может стать прохладно.

Джульетта послушно положила их в сумку.

— Я готова, — сказала она, повернувшись к нему с очаровательной улыбкой и удивившись его неожиданно мрачному лицу. Но оно так быстро прояснилось, что Джульетта подумала, не почудилось ли ей это.

Страхи мучили ее; она хотела прогнать их, но знала, что если сейчас все не выяснит, то неопределенность будет грызть ее весь день.

— Марк, — медленно начала она, — у тебя какие-то задние мысли? Если это так, то мне лучше знать. Я не собираюсь удерживать тебя и устраивать громкие сцены. — Ее голос дрогнул. — Но чем дольше я буду с тобой, тем мне труднее будет справляться с неопределенностью, понимаешь?

Ее взгляд застыл на богато украшенном шерстяном ковре. Она с замирающим сердцем ждала его ответа. Джульетта не слышала его шагов, и подпрыгнула от неожиданности, когда его руки легли ей на плечи.

— Неужели ты полагаешь, что я так легко мог передумать? — грубовато потребовал он ответа.

Марк выглядел таким рассерженным, что Джульетта лишь покачала головой.

— Извини…

Он обнял ее.

— Глупая девочка! — мягко сказал Марк. — Я никогда не испытывал ничего подобного ни к одной женщине. — Их глаза встретились, и Джульетта начала таять под его взглядом. Он осторожно отстранил ее и поднял ее увесистую пляжную сумку. — Ты уверена, что все взяла?

— Да, — счастливо сказала Джульетта, чувствуя, что с ее миром опять все в порядке.

К ее удивлению, лодка Марка действительно оказалась китайской джонкой, а не современной версией из стекловолокна, которую она ожидала увидеть. Деревянная палуба блестела, заботливо надраенная; под ней было четыре каюты, хотя Марк говорил, что летом все обычно спят на палубе. Джульетту приветствовали юнга, Ван Ли, который был далеко не мальчиком (ему было где-то за пятьдесят) и его миниатюрная жена, прекрасная повариха.

Они удобно устроились в уютных креслах под навесом, который скрывал в тени половину палубы. Джонка, пыхтя, шла полным ходом по главному каналу, где шныряли маленькие китайские лодчонки. Три старых джонки появились в поле их зрения, их яркие красно-желтые паруса весело хлопали на ветру. Джульетта рискованно свесилась за поручни, и Марк предусмотрительно подстраховал ее, положив руку на спину Джульетты. Она жалела, что у нее нет с собой камеры, чтобы снять тот контраст, который являли собой джонки, символ прошлого, на фоне современных небоскребов Гонконга. Когда они превратились в черные точки и скрылись за горизонтом, Джульетта, к явному облегчению Марка, выпрямилась и спросила:

— Кстати, а куда мы направляемся?

Марк рассмеялся.

— Разве тебе мама никогда не говорила, что прежде всего надо выяснить, куда вы идете, когда ты отправляешься куда-нибудь с мужчиной? На остров Лантау. Мы там бросим якорь и искупаемся, а после ланча можем немного погулять.

Джульетта восхищенно смотрела на виды, открывавшиеся ее взору в этом коротком путешествии. Они встали на якорь в бухте недалеко от деревушки, жители которой занимались рыбным промыслом, и их тут же окружили местные жители, предлагая свежую рыбу.

— У тебя есть аллергия на другие морские продукты помимо креветок? — спросил Марк.

Джульетта отрицательно покачала головой, и Марк, повернувшись к миссис Ван, сказал ей что-то, и та начала шумно торговаться. Через несколько минут сделка была совершена к обоюдному удовлетворению, и миссис Ван ухватила целую корзину живых устриц и еще какой-то рыбы, которую Джульетта раньше никогда не видела.

— Ничего нет лучше ланча, который плавал в море каких-нибудь полчаса назад, — удовлетворенно сказал Марк. — Пойдем, нагуляем аппетит.

Он стянул с себя шорты и тенниску, обнажив черное от загара тело, и нырнул с бортика судна, красиво изогнувшись при прыжке. Джульетта была не столь храбра. Она осторожно спустилась по веревочной лестнице и попробовала воду пальцем большой ноги. Вода была замечательная — освежающая, но не холодная. Джульетта плюхнулась в воду и быстро поплыла за Марком.

Прошло не больше получаса, когда она неохотно забралась на лодку, с трудом преодолев веревочную лестницу. Она вытерлась досуха полотенцем, натянула тенниску и шорты; ее бикини быстро высохнет при такой жаре. Было очень душно, безветренно, воздух дышал влагой, на горизонте стали сгущаться тучи. Дождь будет долгожданным облегчением, если после него появится свежесть в воздухе.

Марк протянул ей стакан холодного белого вина, пока миссис Ван ставила на стол устрицы в соусе, жареную рыбу с нарезанным лимоном и еще что-то, что Джульетта не смогла определить. Она попросила Марка сказать миссис Ван, что это были самые вкусные блюда, которые она когда-либо ела, и морщинистое лицо китаянки растянулось в польщенной улыбке.

Марк, покончив с обедом, откинулся на спинку стула и вздохнул от удовольствия.

— Вот это жизнь, правда? Иногда, когда я на джонке, я задаюсь вопросом, почему заживо хороню себя в кабинете?

— Но тебе нравится твоя работа, — сказала Джульетта, восхищаясь его мускулистым, подтянутым, совершенно плоским животом. — Ты не из тех, кто живет в свое удовольствие, Марк. Тебе нравится рисковать.

Он улыбнулся.

— Я из-за этого преуспеваю, а ты, кажется нет, правда?

Что-то в его голосе делало это замечание саркастическим. Она бросила на него короткий взгляд. Марк задумчиво смотрел на нее.

— До сей поры я особо не рисковала, — медленно начала она. — Но теперь начинаю думать, что на спокойной размеренной жизни свет клином не сошелся.

— Ты намного сложнее, чем кажешься на первый взгляд, — удивился он. — Так много держишь в себе…

У Джульетты от удивления расширились глаза. Она как раз думала, что вся как на ладони перед Марком, по, прежде чем Джульетта успела ему возразить, он взглянул на тучи, принимающие угрожающие размеры, и сказал:

— Они должны доползти сюда только к вечеру, хотя мне нравится быть на борту, когда идет дождь; это совершенно обычная вещь в разгар лета! У нас тут постоянные проблемы с водой; нормирование воды в жаркие месяцы у нас обычное дело. Когда с этим совсем плохо, мы получаем воду один раз в два или три дня, и купальные вечеринки стали нормой. Мы собираемся у тех, у кого воды больше, для коллективных водных процедур.

Джульетта натянуто улыбнулась, хотя она не могла не прийти в замешательство от столь явной попытки переменить тему разговора. Марк вспоминал разные истории, все они были очень смешные, но она чувствовала, что он старается развлечь ее, и от этого ей стало еще грустнее. С ней не надо обращаться как с гостем.

В конце концов Марк встал, поговорил с Ван Ли, и они отправились дальше. Через час или около этого они оказались в небольшом устье реки, берега которой были усыпаны причаленными лодками. На сваях над водой возвышались хижины.

— Где мы? — спросила Джульетта, зачарованно озираясь по сторонам. — Я никогда не видела ничего подобного!

— Тай О. Они все еще строят здесь джонки по старинке, без всяких чертежей, полагаясь лишь на опыт, чтобы решить, что делать дальше. Хочешь осмотреть окрестности?

— Да, конечно! — воскликнула Джульетта с энтузиазмом, но она не могла не заметить, что Ван Ли спустил маленький трап на берег, как будто давно получил указания по этому поводу. «Не будь глупой! — сказала она себе. — Конечно же, Марк знал, что я захочу осмотреть берег!»

Он, казалось, был совершенно счастлив провести на берегу пару часов, и даже немного помедлил, когда Джульетта была уже готова возвращаться на лодку. Недостроенные джонки были для нее все на одно лицо, а берега, загаженные отбросами и тиной, жутко смердели! Казалось, Марк чего-то ждет. Она зевнула и предложила возвращаться обратно.

Марк немного нахмурился.

— Мне нужно позвонить в офис, давай поищем телефон.

Джульетта чувствовала, как он напряжен, пока Марк вел ее к центру деревни.

— Надеюсь, я не отрываю тебя от чего-нибудь важного?

Он посмотрел на нее сверху вниз, глаза его сверкнули.

— Что может быть важней, чем оставаться рядом с тобой, Джульетта?

Но слова эти не прозвучали столь утешительно, как это должно было бы быть. К ней вернулись ее прежние страхи, и Джульетта, ожидая его поблизости, пока он звонил, чувствовала, что ее беспокоит какое-то смутное опасение. Сердце ее забилось, когда он вернулся с непроницаемым лицом. Между его бровями легли складки.

— Плохие новости?

— Конечно, не то, что я надеялся услышать, — мрачно сказал он. — Давай вернемся на лодку.

Он взял ее за локоть и почти заставил бежать за ним по трапу, едва промолвив несколько слов, пока они покидали бухту. Когда остров совершенно скрылся из виду, он резко повернулся, и глаза его были полны нескрываемой неприязни.

— Почему ты умолчала о своей работе на Сэма Голдинга, Джульетта? — вкрадчиво потребовал он. Его голос дрожал от сдерживаемого гнева.

Джульетте потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями.

— Я не умалчивала, — запротестовала она, у нее засосало под ложечкой от мрачного предчувствия. — Я не сказала, на кого работаю, потому что Сэм просил меня этого не говорить.

Марк пренебрежительно фыркнул.

— «Я никого не знаю в пароходном бизнесе», — передразнил он Джульетту, имитируя ее голос. — Если учесть то, что твой босс пытается завладеть компанией Лонгриджей любыми средствами, я бы сказал, что это утверждение — довольно большая ложь не так ли?