Тайна Алой Руки

8

Промерзшая земля хрустела под ногами. Делалось всё холоднее, и Сабрина вдруг увидела, что в воздухе закружились снежинки. Они мягко падали на землю. Девочка зябла даже в своем теплом пальто. Это будет просто чудо, если Венделл не замерзнет в лесу в такую холодину.

Эльвис понюхал воздух: взяв след, он не терял его. Остановившись у опушки, пес нетерпеливо залаял — они его явно задерживали.

— Жаль, я не умею консервировать его энергию, — посетовала бабушка Рельда, взяв Сабрину за руку, чтобы не поскользнуться. — Тогда бы я точно разбогатела…

Едва они догнали Эльвиса, как дог тут же устремился в самую чащобу. То и дело принюхиваясь, он носился по тропинке туда-сюда, не упуская след, но всё же старался держаться поближе к своим, будто понимая, что бабушке трудно за ним угнаться.

Сабрина услышала, как вдали хрустнула ветка, и пес тут же навострил уши. Она подумала, что он бросится туда, на звук, но пес продолжал бежать по невидимой тропе.

Казалось, они ищут Венделла уже много часов, у Сабрины начали неметь от холода ноги. Пак стал ныть, что надо прекратить поиски, что зайцы, наверное, уже набросились на пухленького Венделла и сейчас пируют, обгладывая его косточки. Сабрина уже тоже была готова сдаться, но тут они очутились на поляне и увидели такое, от чего даже бабушка Рельда ахнула, — огромную мохнатую кочку в метр высотой и шириной около двух метров.

Сначала Сабрина подумала, что это медведь, но при ближайшем рассмотрении поняла: это… зайцы, сбившиеся в кучу от холода. Эльвис зарычал на них, но если зверьки и услышали его, то предпочли никак не реагировать.

— Ну, что я говорил! — воскликнул Пак. — Его лесная армия взбунтовалась. Ну, он хоть вкусный был, а, грызунишки?

Бабушка подошла к «кочке» поближе, слегка наклонилась и позвала:

— Венделл!

Живой холм пошевелился, но потом всё снова замерло.

— Венделл! Ах ты негодник! Твой отец чуть не заболел от беспокойства! — бранилась бабушка Рельда. — А ну вылезай сию же минуту!

— Ни за что! — вдруг послышался голос из недр заячьей горы. — Вы меня в тюрьму отправите. Не выйду.

— Никто не собирается сажать тебя в тюрьму, Венделл, — сказала бабушка. — Мы отведем тебя домой.

Гора зашевелилась, послышался тихий звук губной гармошки, и зайцы тут же разбежались во все стороны.

— Бегите, бегите, мерзкие пожиратели моркови! — закричал им вслед Пак. — Только знайте: сегодня вашим заклятым врагом стал сам король всех проказников и пакостников!

Бабушка помогла Венделлу подняться и надела на него пальто.

— Я ни в чем не виноват, — твердил мальчик.

— А зачем убегал от нас? — спросила Сабрина.

— И зачем натравил на нас своих зайцев? Мне же всего семь лет! — сказала Дафна. — Знаешь, как я всех любила — зайцев, кроликов?…

— Я думал, вы мне не поверите. Я видел их и пытался догнать, — защищался мальчик. — А если б я вам сдался, всё, что я успел разузнать, было бы напрасно.

Он сунул руку в карман пальто и, достав оттуда визитную карточку, протянул ее бабушке. То, что там было написано, похоже, произвело на нее впечатление: бабушка одобрительно кивнула.

Сабрина взяла карточку. На ней было написано: «ВЕНДЕЛЛ ЭМОРИ ГАМЕЛЬН, ЧАСТНЫЙ ДЕТЕКТИВ». И внизу картинка: лупа и в ней — огромный глаз.

— Итак, ты — сыщик, — сказала бабушка Рельда с улыбкой.

Дафна выхватила визитку у сестры и принялась ее рассматривать.

— Я тоже такую хочу, — заявила она.

— С недавних пор у нас в школе стало твориться что-то странное, — сказал Венделл. — Даже ужасное. Вот я и решил узнать, кто за всем этим стоит. Чтобы остановить их.

— Понятно, — кивнула бабушка. — Только давай ты расскажешь нам обо всем по дороге в школу. Твой отец ждет тебя там.

Они устало побрели назад, и Венделл на ходу рассказывал им о том, что ему удалось разведать.

— Вчера, уходя из школы, я увидел, что в классе у мистера Брюзгнера что-то происходит, — начал он, но вдруг остановился, чтобы высморкаться. — Извините, у меня ужасная аллергия. На всё.

— Ничего, продолжай, — сказала бабушка Рельда.

— Ну так вот. Я увидел, что Брюзгнер вдруг упал, перелетев через несколько парт, и сначала подумал, что ему стало плохо. Но оказалось, что на него напал монстр. Я ведь был снаружи, поэтому не уверен, что разглядел всё как следует, но это было похоже на гигантского паука. Он схватил Брюзгнера и начал опутывать его липкой паутиной. И тут я вспомнил, из урока биологии, что птицы охотятся на пауков. Как хищники.

— А что такое «хищники»? — спросила Дафна.

— Он же сказал: те, кто охотится, — отмахнулась Сабрина.

— Ну вот. Тогда я достал губную гармошку и дунул что было силы, — сказал Венделл. — Я даже не знал толком, получится у меня или нет. Папа мне говорил, чтобы я никогда этого не делал. Он сам больше не притрагивается к музыкальным инструментам. Всё из-за той истории — в далеком прошлом. Только прошу вас, не говорите ему, пожалуйста, что я всё-таки купил себе гармошку, а то он ужасно рассердится.

— Не беспокойся, Венделл, — сказала бабушка и взяла его за руку.

Он снова высморкался и продолжил:

— Ну вот, только я подумал о птицах — и не успел даже глазом моргнуть, как они заполнили всё небо. И все на меня смотрят, будто я у них главный — вожак, что ли, не знаю. Я не сразу понял, что они ждут приказа, поэтому ткнул пальцем в окно и сказал: «Спасите мистера Брюзгнера».

— А почему ты не забыл мистера Брюзгнера? — тут же спросила Сабрина. — В классе ведь его никто не помнит.

— А папа заговорил наш дом особым защитным заклинанием. Каждый раз, когда город посыпают порошком забвения, на нас он не действует, — ответил Венделл и продолжил свой рассказ: — Ну, в общем, птицы разбили стекло, влетели в класс и напали на чудище. Только, увы, слишком поздно. Мне даже со двора было видно, что паук выпил кровь из Брюзгнера.

— Так вот откуда там перья, — сказала Дафна.

— А что случилось с Чарли? — спросила Сабрина, всё еще не веря в эту невероятную историю.

— Мисс Блестилло оставила меня после уроков за то, что я отказался играть в вышибалы, — начал Венделл. — Ну, сами знаете, я это специально… Ну вот. Когда я туда вошел, этот волосатый урод уже расправился с Чарли и напал на мисс Червону и мисс Белоснежку. Я сначала подумал, что это медведь, но монстр двигался слишком быстро для медведя, а еще у него были какие-то странные желтые глаза. Мисс Червона не могла справиться с ним, она пряталась за партой и только визжала, а мисс Снежка еще пыталась бороться с ним. Я вытащил губную гармошку. «А вдруг я смогу управлять им», — подумал я. Сначала мне показалось, что вроде бы монстр послушался меня, но потом он подбежал к окну, распахнул его и выпрыгнул. Когда вы меня увидели, я не убегал от вас — это я за ним погнался.

— А ты, Венделл, не из робких, — сказала бабушка Рель да.

— В моей работе слабакам не место, — вдруг высокопарно заявил он и снова высморкался.

— Мы, знаешь ли, тоже гнались за каким-то странным существом, — сказала бабушка.

— Может, вам покажется, что я говорю полную чушь, — сказал Венделл, — но, по-моему, на самом деле никакие это не монстры. Скорее это дети вечножителей.

— Молодец! Отличный логический вывод, — обрадовалась бабушка Рельда. — Да ты станешь великим детективом.

Мальчик улыбнулся и сказал:

— Я только никак не мог понять, почему они стали нападать в школе. Пока не обнаружил туннели.

— Туннели! — воскликнули Сабрина с Дафной.

— Да, их кто-то копает прямо под школой. Они начинаются от котельной и ведут далеко-далеко. Я уверен, что всё это как-то связано: туннели, гигантский паук, волосатое чудище. Только пока не знаю как.

— Нам, пожалуй, пора объединить усилия, — сказала бабушка. — Тогда и тайну скорее раскроем.

— Извините, мадам, но я работаю в одиночку, — решительно сказал Венделл; они как раз подходили к школьному корпусу. — Работа детектива — дело опасное, и я не хочу, чтобы у меня под ногами путались женщины.

Сабрина даже глаза закатила от возмущения. «М-да, кто-то точно насмотрелся старых детективов по телику», — подумала она.

— Что ж, понимаю, — сказала бабушка самым разочарованным тоном.

А по коридору им навстречу бежал мистер Гамельн. Он подхватил сына на руки и крепко обнял.

— Ты хоть представляешь себе, до чего мы с мамой переволновались? — воскликнул он, ругая сына и одновременно радуясь его возвращению.

— Извини, папа, — сказал мальчик, — но у нас в школе совершены преступления, и я оказался в самой гуще событий.

— Спасибо вам, Рельда, — сказал мистер Гамельн и неожиданно расцеловал бабушку в обе щеки. — Вам всем спасибо.

Дафна подтянула свои брючки и вышла вперед, подражая утиной походке шерифа.

— Это наш долг, — сказала она.

— Пожалуйста, — сказала Сабрина.

— Тут до меня дошли слухи, сынок, что у тебя завелась губная гармошка, — сказал директор, протягивая руку ладонью вверх.

Венделл нахмурился.

— Но она очень нужна мне, папа, — возразил он. — Она помогает мне в работе.

— Ты должен немедленно подать в отставку, — строго отчеканил отец. — Пока этих монстров не поймают, твои дни как детектива сочтены.

Венделл нехотя полез в карман и, вытащив сверкающую гармошку, протянул ее отцу. Когда Гамельн сунул ее в карман брюк, мальчик даже скривился.

— Мистер Гамельн, раз уж мы тут, мне хочется спросить вас кое о чем, — сказала Сабрина. — Скажите, в школе еще есть такие же, как Венделл?

— Что ты имеешь в виду? — спросил директор.

— Ну, дети вечножителей.

— Он — единственный, насколько я знаю.

— А из учителей?

— Только мисс Белоснежка, я и теперь еще мисс Червона, — ответил Гамельн. — А лет десять назад у нас работали мисс Маффет, Чудовище и Принц-лягушка. Но, выиграв в лотерею несколько миллионов долларов, они уволились. Я был рад за них, конечно, но вообще это была большая потеря: хороших учителей найти нелегко.

— А еще кто?

— Ну… ммм… не знаю, — сказал Гамельн. — Они же не приходят к нам с особыми бирками на груди. Может, есть еще один-два, но мне ничего об этом не известно.

— Разумеется, — поддакнула ему бабушка Рельда. Она в упор посмотрела на Сабрину, и девочка увидела, как сверкнули ее глаза: так было всякий раз, когда бабушка обнаруживала какую-то особенно важную улику.

— Можно от вас позвонить? — спросила бабушка.

— Конечно можно, — сказал директор, указывая рукой на дверь приемной секретарей. — Сюда, пожалуйста.

— Спасибо, — поблагодарила бабушка и уже в дверях сказала: — Дети, я сейчас.

Оставшиеся поглядывали друг на друга и неловко молчали.

Наконец Пак заговорил.

— Скажи, Дудочник, и сколько же там было крыс? — спросил он, намекая на самое известное приключение Гамельна.

— Тысячи, — ответил директор.

— Ужас! — даже простонала Дафна. Вернулась бабушка. Она улыбалась.

— Нам пора, — сказала она и, повернувшись к Венделлу, добавила: — Постарайся не ввязываться в неприятности.

— Это неприятности пусть держатся от меня подальше, — ответил мальчик, точь-в-точь как детектив из полицейского сериала.

На обратном пути бабушка и внучки прошли мимо дверей котельной.

— Может, посмотрим на туннели сейчас, пока здесь никого нет, — предложила Сабрина, подходя к котельной и поворачивая ручку.

Дверь оказалась запертой.

— Ни в коем случае, — сказала бабушка Рельда. — Если уж ради того, чтобы никто не узнал, что в этих туннелях, они не остановились перед убийствами, то нам лучше поостеречься. По крайней мере, пока мы не выясним, кто же убил несчастного учителя. Я, кажется, догадываюсь, кто родители убийц. Вот с ними и надо побеседовать.

У входа в полицейский участок стояла тощая рождественская елка, украшенная мишурой и гирляндами. Под ней лежали коробки со сверкающими шарами, которые так и не успели повесить. Глядя на эту жалкую пародию новогодней елки, Сабрина поняла, как много у шерифа работы. У него даже не было времени как следует подготовиться к празднику.

Шериф Свинсон сидел за столом в окружении шести самых удивительных существ, которых Сабрина когда-либо видела. Двоих из них она узнала сразу — еще бы, Красавицу и Чудовище забыть трудно. Блистательная Красавица была полной противоположностью своему мужу — заросшему шерстью Чудовищу с огромными клыками. Кроме них, в кабинете шерифа была хорошенькая блондинка в тиаре и шелковистом, переливающемся блестками голубом платье. Она стояла рядом с высоким крепким мужчиной с огромными зелеными глазами и странной чешуйчатой кожей, будто он страдал какой-то кожной болезнью. «Так это же Принц-лягушка», — догадалась девочка. Около этой пары стояла маленькая, круглолицая, вся в драгоценностях мисс Маффет, которая держала за руку (точнее, за ногу) гигантского, размером с Эльвиса, черного паука. Все шестеро жаловались и кричали на шерифа.

— Что вы хотите этим сказать, Свинсон? — проревел Чудовище.

— У нас, в конце-то концов, столик заказан не где-нибудь, а «У старого дедушки Коля», — кричала Красавица. — Вы хоть догадываетесь, за сколько месяцев нужно бронировать столик на Рождество? Мы еще в сентябре записывались!

Жена Принца-лягушки злилась не меньше, чем остальные.

— Вытащить меня из дома посреди ночи! — пыхтела она. — Мы же августейшие особы!

— Это уже не просто грубость, — огорченно посетовал чешуйчатый принц.

Паук сердито щелкал своими длиннющими ножищами.

— Так, попрошу всех успокоиться! — разозлился шериф и встал из-за стола. — Рельда Гримм сейчас всё объяснит.

— Что-что? С каких это пор Рельда Гримм заправляет всем в полиции? — недовольно пробурчала мисс Маффет.

Ее компаньон паук согласно щелкал и шипел в знак протеста.

— Наш мэр попросил меня помочь расследовать убийства, которые произошли в школе, — ответила бабушка.

— А мы какое отношение к этому имеем? — воскликнула маленькая мисс Маффет, выходя вперед.

— Самое непосредственное, мисс Маффет, — ответила старая дама. — Причем не только вы, но и ваши дети.

Подозреваемые чуть не задохнулись от возмущения.

— Рельда Гримм, вы сошли с ума! — заявил Чудовище. — Ни у кого из нас детей нет.

— Да, я тоже так думала, — сказала бабушка Рельда, — пока моя внучка не задала вопрос, который мне давно следовало задать себе; а кто еще работал в школе? Я как-то упустила из виду, что вы, Чудовище, а также вы, Принц-лягушка, и вы, мисс Маффет, — все вы были учителями, пока не выиграли в лотерею.

Сабрина сияла от гордости. Пусть бабушка и не одобряла ее подозрительности по отношению к вечножителям, но именно благодаря этим подозрениям они подошли к разгадке тайны.

— Но мы же выиграли в лотерею больше десяти лет назад, — сказала мисс Маффет. — Я давным-давно не мисс Маффет, а миссис Арахнид[7].

— Ну и что из того, что мы работали в школе? — спросил Принц-лягушка. — Как это вообще может быть связано с убийством?

— Меня интересует то, как вы ушли на пенсию. Сейчас объясню. Свидетели говорят, что на учителей напали два так называемых монстра, — сказала бабушка и, пройдя через всю комнату, остановилась прямо против Принца-лягушки и его принцессы. — Да и на меня с внучками было совершено нападение, уже третье, как раз когда мы начали расследование убийств. Напало на нас какое-то странное существо — не то полудевочка, не то полужаба. К счастью, никто не пострадал.

Принц-лягушка с супругой отчего-то потупились, а бабушка перешла к мисс Маффет, ныне миссис Арахнид, и к ее супругу-пауку.

— Мистеру Брюзгнеру, однако, не повезло, — сказала бабушка. — Его убил, как мы подозреваем, гигантский паук.

Паук сердито защелкал, хотя его супруга сохраняла невозмутимость. Дальше настала очередь Красавицы и Чудовища.

— Школьного уборщика Чарли прежде времени отправило на тот свет существо, которое, по описаниям очевидцев, было всё покрыто волосами — настоящий зверь-людоед с желтыми глазами, — сказала бабушка.

— Но вам не удастся доказать, что убийцы — наши дети! — воскликнула Красавица.

— Верно, но зато мы можем доказать нечто другое, — вмешался шериф Свинсон. — Что ни один из вас никогда не выигрывал в лотерею.

Все ахнули, даже Пак.

— Я позвонил в городской комитет по лотереям, — продолжал шериф. — У них есть список всех счастливчиков, которые выиграли в лотерею за последние сто лет. Ни одного из вас в этом списке нет.

— Где же вы взяли деньги? — спросила бабушка.

— Вы что, думаете, мы продали наших детей? — прорычал Чудовище.

— Думаю, да, продали, — ответила бабушка.

— Более того, я тоже так считаю, — добавил Свинсон и вынул из кармана пару наручников. — И еще я считаю, что вас надо держать под арестом, пока вы не начнете давать показания.

— Мы были почти разорены, когда оказалось, что я беременна, — начала Принцесса-лягушка. — Все наши деньги кончились, мы боялись, что придется продать дом. А если ты разоришься в Феррипорте, то останешься банкротом навсегда. Здесь тебя никто не выручит, а в другой город переехать невозможно. Что нам оставалось? Стать нищими попрошайками?

— И мы тоже оказала тогда в ужасном положении, — разрыдалась Красавица. — Едва сводили концы с концами. На учительскую зарплату Чудовища мы не могли обеспечить ребенка. Но он сказал, что поможет. Как-то ночью он принес прялку и стал прясть золотую нить, — продавала Красавица. — К утру у нас было ее столько, что хватило бы на несколько жизней. Мы продали все «скупщику драгоценных металлов в Нью-Йорке и разом разбогатели.

— Кто этот он? — спросила бабушка Рельда.

— Румпельштильцхен — расплакалась Принцесса-лягушка.

Принц, взяв супругу за руку, умолял ее молчать, но она, смахнув слезы, стала рассказывать, как всё было:

— Нам же надо было как-то объяснить, откуда у нас взялись деньги, вот мы и придумали историю про эту лотерею, — сказала она.

— И вы продали ему своих детей? — закричала Сабрина, которая за всю свою жизнь не слышала более ужасной истории. — Как вы могли?

— Он нас заставил, — всхлипнула миссис Арахнид. — Он манипулировал нами. Вы вряд ли поймете, но, отдавая ему своих младенцев, мы себя не контролировали, даже не осознавали свои действия. Он как будто проник в наш мозг и так его перепрограммировал, что мы действительно поверили в то, что это — самый лучший выход. Мы были в таком отчаянии!

— Не понимаю и понимать не хочу! — крикнула Сабрина. — Вы — мерзкие вечножители! Вы хуже животных! Отдать собственных детей чудовищу, чтобы одеться в меха и драгоценности!

Тут миссис Арахнид посмотрела на свое сверкающее ожерелье и зарыдала.

— Сабрина, — сказала бабушка, — хватит.

— Правда, — сказала Дафна, — не бузи.

Но Сабрину уже несло, и она не обращала на них внимания:

— Неудивительно, что Вильгельм Гримм запер вас в этом городе. Вам всем место в клетке!

— Сабрина Гримм, немедленнозамолчи! — приказала бабушка Рельда.

— Ха, вот тебе и досталось! — поддразнил Пак.

— Тебя, Пак, это тоже касается!

Сабрина была ошеломлена: никогда прежде бабушка не повышала на нее голос. От такого позора Сабрина вспыхнула.

— Если мы покажем вам школьные фотографии, вы узнаете своих детей в человеческом обличье? — спросил шериф, доставая альбом со снимками учеников.

— Не думаю, Уинстон, — сказала Красавица, еле сдерживая рыдания. — Мы же не видели их с тех пор, как им был один день от роду. Мы даже не выбрали для них имен.

— Ну что же, давайте постараемся воссоединить семьи, — сказала бабушка Рельда.

— И вы это сделаете? Для нас? — удивленно спросил Чудовище.

— Конечно, — гордо ответила Дафна. — Мы ведь Гриммы, и другого пути для нас нет.

— От меня что-нибудь требуется? — спросил шериф Свинсон.

Бабушка покачала головой и бросила сердитый взгляд на Сабрину.

— А можно мне полицейскую фуражку? — попросила Дафна.

Улыбаясь, Свинсон кивнул.

— Вы — настоящий клевый панк! — воскликнула она.

Когда все вышли на улицу, Сабрина не знала, что холоднее — пронизывающий зимний ветер или бабушкино молчаливое негодование. И Дафна наверняка опять перестанет с ней разговаривать. Но теперь ей всё равно.

— Я ни капельки не жалею, что всё им высказала, — заявила она.

— О да, мы прекрасно это понимаем, — произнесла бабушка, подходя к машине.

Мистер Канис ждал их на крыше.

— Я слышал чьи-то крики, — сказал он, спускаясь на землю и помогая бабушке сесть на переднее сиденье.

— Спорим, вы еще больше услышите! — с надеждой в голосе заявил Пак.

— Всё нормально, — сказала бабушка. — Уже поздно, и нам всем надо как следует выспаться.

— Отличная идея, — поддержала Дафна. — А туннели завтра поищем.

— Нет, думаю, не поищем, — сказала бабушка, когда все удобно устроились в машине. — Ситуация очень обострилась, и я не могу больше подвергать ваши жизни опасности. Одно дело — дети вечножителей, и совсем другое — Румпельштильцхен. Возможно, что это он стоит за всеми этими убийствами, а он — один из самых опасных и загадочных сказочных созданий, которые когда-либо появлялись в Феррипорте. Я не могу рисковать вами, особенно когда я не понимаю, чего ждать.

— Дело ведь не в опасности, верно? — сказала Сабрина, которую трясло от злости и обиды. — Мы столько раз оказывались в опасных ситуациях, с тех пор как переехали сюда. Дело ведь во мне, не так ли?

Бабушка Рельда повернулась к внучке и, глядя ей прямо в глаза, тихо произнесла:

— Раньше я думала, что у вас обеих есть голова на плечах и что вы можете держать себя в руках. Я даже считала, что из всего семейства Гримм вы, пожалуй, самые умные и сообразительные. Но теперь, Сабрина, я перестала доверять тебе и твоим суждениям о людях. Ты не можешь относиться к ним беспристрастно. Ты не та девочка, какой я тебя представляла. Мне жаль, но сестры Гримм в расследовании больше не участвуют.

Сабрина поскорей проскользнула наверх, в спальню: хватит с нее нотаций. Лежа в кровати и разглядывая висевшие под потолком модели папиных самолетиков, девочка думала о том, что, коль уж она оказалась паршивой овцой в их семействе, то в этом есть и свои преимущества. Пусть они разгадывают очередные тайны, а она снова займется поисками родителей. Всего два дня назад она посчитала бы, что ей выпал отличный шанс, но теперь, когда бабушка и слышать не хочет правду про обитателей городка, Сабрина переживала, что именно бабушка может стать их следующей жертвой. И если это случится, их с Дафной опять отошлют в приют, и вот тогда папу с мамой им точно не найти.

Дафна в пижаме вошла в спальню и присела на край кровати.

— Теперь мы хотя бы знаем, какой бывает наша бабушка, если ее хорошенько разозлить, — сказала Дафна. — Она внизу затеяла уборку — уже целый час пыль вытирает. Если разозлить ее еще больше, она начнет в гардеробной пылесосить.

— Я вовсе не собиралась ее злить, — тихо сказала Сабрина.

— Может, ты изменишь свое мнение о вечножителях? — спросила Дафна.

Сабрина застонала: теперь еще и Дафна будет читать ей нотации. Уж лучше бы по-прежнему с ней не разговаривала.

— Как раз наоборот; я хочу всех убедить не быть такими наивными, — сказала Сабрина. — Хорошо, пусть я во всем не права. Но наказывать нас только из-за моего отношения к вечножителям… Разве это поможет раскрыть тайну? Бабушка одна не справится, а помощи от Шарманьяка и Свинсона она не дождется. Мы могли бы поискать туннели. Кто знает, сколько они уже прокопали? А главное, — зачем? Может, под городом обитает чудовище? Знаю, это звучит странно, будто я спятила, но ведь мы так же думали и про великанов. А что, если там, под землей, какие-то злодеи задумали что-то ужасное, а бабушка носится со своей идеей — узнать, кто же из школьников на самом деле монстры.

— Ну и что нам делать?

— То, что обязаны, — сказала Сабрина. — Мы — Гриммы, а в городе что-то неладно. Значит, наш долг — всё выяснить.

Убедившись, что бабушка и мистер Канис уснули, Сабрина растолкала сестру, и они прокрались из спальни к комнате Пака.

— Не наступи на эту его крышку, — напомнила сестре Сабрина, открывая дверь.

В волшебном лесу солнце уже зашло, и небо было усеяно яркими звездами, весело подмигивавшими только Паку. Кенгуру-боксер посапывал на своем ринге; отключенные «американские горки» не работали. Всё замерло, кроме водопада, который каскадом падал в лагуну.

Девочки крались сначала по тропинке вдоль лагуны, потом сквозь густой кустарник и наконец подошли к батуту, на котором в детской голубой пижаме с улыбающимися звездочками крепко спал Пак, уткнувшись в розового плюшевого единорога с вышитой на спине радугой. Эх, жаль у Сабрины не было с собой фотоаппарата, уж она щелкнула бы, как король всех пакостников сладко спит, посасывая палец, словно младенец.

— Эй, просыпайся, соня-засоня, — словно будя малыша, проворковала Сабрина, изо всех сил стараясь не рассмеяться.

Дафна хихикала, прикрывая рот ладошкой.

— Ути-пути, соня на батуте, — продолжала Сабрина будить Пака.

Тот пошевелился во сне, но не проснулся. Слюна струйкой стекла из уголка губ на воротничок его пижамы.

— Кто это у нас сладкие-пресладкие сны видит! — подхватила Дафна сюсюканье сестры.

— Пора возвращаться из страны снов, прелесть моя, — сказала Сабрина, резко расталкивая Пака.

Тот вскочил, и за спиной у него тут же распахнулись крылья. Он замахнулся на сестер своим розовым единорогом, как боевым мечом.

— Милая пижамка, — прыснула Дафна.

— А мне очень нравится мистер Единорог, — рассмеялась Сабрина.

— Его зовут Трусишка-обманщик, — поправил Пак, еще не проснувшись толком и не понимая, что у него в руках и кто перед ним. Он отбросил игрушку и опустился на пол.

— У нас есть план действий на завтра, и ты должен нам помочь, — сказала Сабрина.

— Забудьте, — ответил мальчик. — Завтра я попрошу мадам Рельду найти нового телохранителя для ее вонючей внучки. Потому что охранять ее — ниже моего достоинства.

— Но мой план действий предполагает множество пакостей и хулиганских проделок, — начала Сабрина.

Глаза Пака тут же загорелись.

— Ну, — сказал он.

— Завтра мы пойдем в котельную и будем искать туннели.

— Но мадам будет в ярости.

— Знаю, но я готова принять на себя удар, если это спасет кому-то жизнь.

— Отлично. В чем же состоит твой план? Сабрина залезла в карман и достала большую связку ключей.

— Где ты их взяла? — спросила Дафна.

— Я тайком делала дубликаты в хозяйственной лавке.

Глаза Пака сияли, и он смотрел на Сабрину такими влюбленными глазами, будто прежде никогда ее не видел.

— Так ты воровала ключи и делала копии?

Девочка потупила глаза.

— Ну да, так получилось, — вымолвила она виновато, думая, что он ее ругает.

— Так это же прекрасно! — Пак смотрел на нее, как ребенок смотрит на новогодний фейерверк — с абсолютным обожанием.

Он схватил девочек за руки и потащил их через свою «комнату».

— Ну, тогда за дело!

Они прошли сквозь портал в комнате с зеркалом и оказались в Чертоге Чудес.

Зерцало стоял перед собственным зеркалом и, втянув свой пухлый животик, вставал в разные позы, демонстрируя мышцы, словно спортсмен, занимающийся бодибилдингом.

— Что, у нас в доме никто больше не спит? — спросил он.

— Нам нужна помощь, — объяснила Сабрина.

Человечек, вздохнув, закатил глаза и выдохнул, отчего его живот снова стал кругленьким.

— Прекрасно. И в чем же именно? — уточнил он.

— Нам нужно что-нибудь такое, что помогло бы пробраться в школьную котельную, — сказала Дафна. — Дверь там заперта, поэтому нужно что-нибудь, что сделает нас невидимками или поможет проходить сквозь стены.

— Дети, тут вам не суперунивермаг, — ответил Зерцало. — У меня нет всего на свете, хотя кое-что вам может пригодиться. Следуйте за мной.

Они шли по длинному коридору, и Сабрина снова читала таблички на дверях (эту привычку она приобрела за время своих прежних визитов): «ЗОЛОТО ЛЕПРЕКОНОВ», «ПОЭТАЖНЫЕ ПЛАНЫ ДЛЯ СТРОИТЕЛЬСТВА ПРЯНИЧНЫХ ДОМИКОВ», «ГОВОРЯЩИЕ РЫБЫ», «РОЖДЕСТВЕНСКИЕ ПРИВИДЕНИЯ», «ЛЮДИ-ЧАСЫ», «КАЛИБАН». Двери шли одна за другой бесконечной чередой.

Что же собирался предложить им Зерцало?

Вскоре они остановились у двери, на которой было написано: «БУФЕТ». Зерцало протянул руку, и Сабрина передала ему связку ключей. Он поискал нужный и открыл замок. Внутри, к разочарованию девочек, стоял всего-навсего старый сломанный холодильник.

— Никогда не слышала о волшебных холодильниках, — сказала Дафна. — Это из сказок братьев Гримм или еще откуда-нибудь?

— Волшебных холодильников не бывает, — сказал Зерцало, открывая дверцу. — Важно то, что у него внутри.

Порывшись в холодильнике, он вытащил пакет гнилой моркови.

— М-да, пора выбрасывать, — пробормотал он и открыл пакет молока.

Лицо его скривилось от отвращения, когда он понюхал содержимое пакета. Закрыв его, он сунул его обратно в холодильник. Наконец он нашел упаковку с фруктовыми соками и протянул детям.

— «Выпей меня!», — прочла Дафна.

— Это из «Алисы в Стране Чудес», — радостно сказала Сабрина. — От этого мы уменьшимся, да?

— До размера муравья, — ответил Зерцало. — Так вы сможете пройти под любой дверью и забраться в любую комнату. Но еще вам понадобится вот это. — Он еще порылся в холодильнике и вытащил несколько пирожных в индивидуальных упаковках.

Они были похожи на те, что Сабрина обычно покупала в кондитерской рядом с их домом на Манхеттене, но на этикетке этих пирожных было написано: «СЪЕШЬМЕНЯ!» -

— Это поможет вам подрасти, и вы станете такого же роста, как были, но только не ешьте их слишком много, — предостерег Зерцало. — Труляля и Траляля продавали их в своей лавочке целую неделю, пока ваша бабушка не конфисковала их запасы. Город заполонили дети-гиганты. Неделя ушла на то, чтобы разобраться, кто из них настоящий великан, а кто — объевшиеся пирожными дети.

— Нам нужно по четыре штуки и того и того, — сказала Сабрина.

— Но нас только трое, — возразила Дафна.

— У меня есть предчувствие, что великий детектив Венделл Гамельн изменит свое намерение работать в одиночку, — ответила старшая сестра.

На следующий день они втроем пробирались сквозь толпу в школьном коридоре, направляясь к котельной. Сабрина пристально изучала каждого ученика. В принципе любой из них мог оказаться гигантским пауком или девочкой-лягушкой, но, если не считать, что у них у всех был измученный вид, выглядели они как самые обычные дети. Однако ее подозрения относительно Венделла оказались верными. Он ждал их у двери котельной, вытирая платком шмыгающий нос.

— Я обдумал кое-что и решил, что объединить наши силы — это отличная идея. Но при одном условии, — сказал он.

— Каком еще условии? — спросила Сабрина.

— Всю опасную работу я беру на себя, — сказал круглолицый мальчуган, выпятив грудь колесом — ни дать ни взять крутой парень из боевика.

Троица переглянулась, еле сдерживая смех.

— Отлично, — сказала Сабрина. — Хорошо бы взглянуть на туннели прямо сейчас.

— Согласен, но возникла проблема, — сказал Венделл, снова вытирая нос. — Замок на двери в котельную сменили.

Сабрина, раскрыв свой школьный рюкзачок, протянула Венделлу пирожное «Съешь меня!» и сок «Выпей меня!».

— Что это? — спросил он.

— Ключ от нового замка.

— Вы хотите идти прямо сейчас? — воскликнула Дафна. — Но мисс Белоснежка заметит, что меня нет, и начнет искать.

— Это мы позже уладим, — ответила сестра. — Обед — время суматошное, и наши противники наверняка следят за всем, что творится в школе. Подождем, когда прозвенит звонок на урок, а когда все разойдутся, начнем.

Вскоре раздался звонок, и дети разошлись по классам. Сабрина, Дафна, Пак и Венделл болтались туда-сюда по коридору, делая вид, будто идут на занятия. Наконец, оставшись одни в коридоре, они достали сок «Выпей меня!» и вставили в пакетики пластмассовые трубочки.

— Сколько надо выпить? — спросила Дафна, нюхая сок.

— Не знаю, — сказала Сабрина. — Думаю, пока не подействует.

Пак сделал огромный глоток и, опустошив почти весь пакетик, открыл рот и рыгнул.

— Фруктовый! — воскликнул он.

Вдруг послышался шипящий звук, словно из воздушного шарика выходит воздух, и тело Пака уменьшилось вполовину. И его одежда, и пирожное «Съешь меня!» — всё стало маленьким.

— Выпей еще, — потребовала Дафна. — Ты такой под дверью не пролезешь.

— И поторопись, — сказала Сабрина, оглядывая коридор: меньше всего ей хотелось, чтобы их застукал кто-то из учителей или школьников.

Пак сделал второй глоток и уменьшился еще больше: стал размером с маленькую монетку. Сабрина, наклонившись над ним, рассматривала крошечного мальчика.

— Ты даже не представляешь себе, как мне хочется раздавить тебя, — сказала она.

— А ты даже понятия не имеешь, какие у тебя в носу огромные волосы, — пропищал Пак.

Сабрина закрыла лицо руками.

— Теперь наша очередь, — сказала Дафна, обращаясь к Сабрине и Венделлу.

Вместе они выпили сок, сделав по большому глотку, и через секунду тоже уменьшились. Жидкость и вправду была похожа на фруктовый сок с привкусом ананаса и вишневого пирога. Холодная струйка щекотно потекла по горлу и разлилась в животе, потом стало покалывать руки и ноги. Ощущение было такое, будто утром, хорошенько выспавшись, делаешь «потягушки». Допив сок, Сабрина стала такой же маленькой, как Пак.

— Давайте пролезем под дверью, пока не попали под чей-нибудь каблук, — сказал крохотный Венделл. — Я пойду первым, а то вдруг там нас кто-нибудь поджидает.

Он подошел к двери, вытащил свой носовой платок, как следует высморкался и снова сунул его в карман. Он прошел под дверью, даже не нагибаясь. Дафна взяла Сабрину за руку, и они пошли за Венделлом. Пак завершал процессию.

— Если на то пошло, это я должен браться за самую опасную работу, — проворчал он.

Очутившись в котельной, они стали оглядываться. Посреди комнаты стояла старинная угольная печка, в углу — ведро со швабрами; коробки с мусорными мешками и рулоны туалетной бумаги заполняли ближайшую полку. Неподалеку пыхтел, пощелкивая, современный электрообогреватель, от которого через калориферную систему теплый воздух расходился по классам. Но больше всего детей озадачивало то, что всё вокруг стало просто гигантским. Швабры, казалось, были высотой с небоскребы Манхеттена, а если рулон туалетной бумаги упадет с полки, подумала Сабрина, убьет насмерть.

— Посмотри, — закричала Дафна, показывая на стол, стоявший неподалеку. — Какой громадный!

Сабрина кивнула.

— А стул! — снова воскликнула Дафна. — Он тоже громадный!

Сабрина кивнула еще раз.

— А вот пуговица, видишь? — опять прозвенел голос Дафны, подбежавшей к пуговице, оторвавшейся от чьей-то рубашки. Малышка попыталась приподнять ее, но ей это было явно не по силам. — Какая громадная!

— Придумай какое-нибудь другое слово, а то твердишь одно и то же, — проворчала Сабрина.

— Ну и что? Мне только семь, и я пока что знаю не так много слов, — сказала Дафна.

— Ну ладно, поросеночек, — обратился Пак к Венделлу, — а где же вход в туннель?

— Нам нужно съесть пирожные и снова вырасти, — сказал юный детектив. — Рычаг, открывающий вход, находится в старой печке.

Дети полезли за пирожными, но тут дверь котельной неожиданно распахнулась.

— Кто-то идет! — закричала Сабрина.

Дверь закрылась, и к угольной печке подошел мужчина. Он открыл сбоку маленькую потайную дверцу и сунул туда руку. Сабрина поняла, что он нажал на рычаг: в комнате раздалось легкое гудение, и печка стала плавно сдвигаться в сторону. В этот момент Сабрина узнала мужчину — это был директор Гамельн.

Он терпеливо ждал, пока печка не отъехала, и стал спускаться по потайной лестнице, находившейся позади нее.

Дети выбежали на середину комнаты.

— Это же твой отец, — сказала Сабрина Венделлу.

— Что он здесь делает? — удивился тот.

— Скорей пошли за ним, — сказала Дафна.

— Ни в коем случае! — возразила Сабрина. — Если мы с помощью пирожных снова станем большими, он наверняка нас заметит, а в таком крохотном обличье мы не сможем спуститься по ступенькам.

— Всё путем, девчонки. У меня блестящий план, — гордо заявил Пак и, повернувшись вокруг себя на каблуках, превратился… в слона, — правда, в крохотного, карликового, но слона.

Испустив могучий рык, он ринулся в дальний угол комнаты.

— Пак, у нас нет времени на глупости! — крикнула ему Сабрина, но мальчик-слон не ответил.

Потом послышался скрежет металла по полу: Пак толкал хоботом совок для мусора. Когда совок был на краю лестницы, Пак снова превратился в мальчика.

— Залезайте! — сказал он, сияя от гордости. Сабрина поглядела на совок, который чуть покачивался в опасной близости от края ступеньки.

— Ты что! — запротестовала девочка. — Мы разобьемся на этой штуковине.

Но Дафна уже забралась в совок.

— Если мы пережили бабушкины гонки, — сказала она, — то переживем и это.

— Всё будет о'кей, — заверил Пак Сабрину. — Перестань вести себя как ребенок. Или, может, тебе нужна нянька, которая до конца жизни будет кормить тебя с ложечки?

Сабрина посмотрела на Венделла, но тот лишь пожал плечами. Вдвоем они забрались в совок.

— Вам надо держаться ближе к краю этой штуковины, — объяснил Пак. — И еще вот что…

— Что? — закричала Сабрина; ей не понравился тон Пака.

— Пристегнитесь, детки! — крикнул Пак, прошел на переднюю часть совка и вдруг подпрыгнул.

Когда он приземлился на совок, задняя его часть поднялась высоко в воздух — и совок ракетой полетел вниз, с каждой ступенькой набирая скорость. Сабрина даже испугаться не успела, как он врезался в пол.

Сабрина проверила, целы ли у всех кости, и ударила Пака по руке.

— Эй, ты чего? — возмутился он, потирая ушибленное плечо. — Я же довез нас сюда!

Дети выбрались из совка и пошли по длинному, выдолбленному в каменистой породе коридору. Почти на каждом шагу они натыкались на пыльные кирки, лопаты, старые ведра и связки канатов.

«Что они здесь устроили?» — недоумевала Сабрина, пока они шли по туннелю.

Их путешествие не было бы таким долгим, будь они обычного роста, но теперь им приходилось делать двенадцать шагов вместо одного.

— В тот раз, когда я спускался сюда, я дошел только до этого места, — сказал Венделл, когда они подошли к развилке, где туннель расходился в двух направлениях. — В какую сторону пойдем? — спросил мальчик.

Сабрина услышала голоса: кто-то спорил в левом туннеле.

— Там, кроме твоего отца, еще кто-то, — сказала она. — Пойдем посмотрим.

Дети повернули налево и как можно ближе подкрались к двум мужчинам, которые спорили в полутьме.

Сабрина не могла разглядеть лица второго, но один из них был точно Гамельн. Директор в отчаянии заломил руки:

— Я тебе еще раз говорю: всё зашло слишком далеко, ведь никто не должен был умереть.

— Дудочник, у тебя нервы шалят, — произнес скрипучий голос.

Сабрина подумала, что он похож на голос человека, который прожил тысячу лет, ни разу не утолив жажду.

— Сегодня мы достигнем цели, — проскрипел тот же голос. — Мы уже давно были бы там, если б не вчерашнее.

— Но у меня ведь сын пропал! — воскликнул Гамельн. — Что мне было делать?

— Я тебя понимаю, причем больше, чем кто бы то ни было, — скрипел голос. — В конце концов, я тоже отец. Но разница в том, что все мои дети понимают, как это важно, а твой сын вечно всему мешает, и из-за него теперь всё оказалось на грани провала.

— Не угрожай мне, — проворчал директор. — Мой мальчик не собирается расстраивать наши планы.

— Тогда мы поняли друг друга, — сказал голос. — Сегодня мы пойдем еще дальше, если ты, конечно, сможешь найти для этого время.

Голос Гамельна дрогнул от негодования.

— Не сомневайся в моей преданности. В конце концов, это была моя идея.

— Я рад, что ты еще помнишь об этом.

Гамельн развернулся и побежал обратно, к выходу из туннеля. При этом он чуть не наступил на собственного сына, которому в последний момент удалось отпрыгнуть в сторону.

— Ты как? — спросила Дафна, взяв Венделла за руку.

— Ушам своим не верю, — сказал мальчик.

— Надо пройти дальше в туннель, — предложила Сабрина. — Нужно понять, в какую сторону они копают.

Все согласились с ней, но тут что-то выползло из-за угла, преграждая им путь. На них надвигалась огромная, размером с грузовик, мышь. Ее розовый нос и усы зашевелились: она учуяла детей. Сабрина сразу сообразила, что в таком карликовом виде они для голодной мыши станут неплохой закуской.

— Быстро съесть пирожные! — приказала Сабрина, не спуская глаз с мыши.

Дети развернули пирожные, но не успели они их прожевать, как мышь бросилась вперед и сбила Сабрину с ног. Дафна завизжала от ужаса, но Пак прыгнул и помог Сабрине подняться. К сожалению, она уронила свое пирожное, и оно оказалось прямо у морды зверя. Мышь, увидев лакомство, принюхалась и мгновенно слизнула его.

— Плохи наши дела, да? — смущенно протянула Сабрина.

— О боже! — воскликнул Пак, быстро запихивая пирожное в рот. — Сейчас такое начнется!..

Дафна и Венделл уже жевали свои пирожные, а Пак протянул Сабрине мизинец.

— Держись, Сабрина. — И он дьявольски ухмыльнулся. — Сейчас будет самое интересное.

Сабрина крепко ухватилась за его мизинец.

Тем временем с мышью начали происходить первые превращения. Раздался звук, будто надувают воздушный шар, по ее телу волной прошла судорога, и она раздулась, увеличившись в тысячу раз, а лапы и голова остались прежними: ее туша грузно осела на землю. Тут пещеру заполнил звук растягиваемой резины — это начали раздуваться лапы и голова мыши.

Дети бросились бежать по туннелю — прочь от гигантского грызуна.

Пак, однако, тоже менялся прямо на глазах. Сначала у него выросли ноги, и он увеличился до своего обычного роста. Сабрина, не отпускавшая его палец, взмыла вверх. Затем увеличилась верхняя часть туловища, рука и, наконец, отдельно от всего, мизинец. Теперь Сабрина с трудом держалась за него. К счастью, Пак сунул ее в карман рубашки, и девочка вцепилась в краешек, чтобы можно было видеть, что творится снаружи.

А вот у Дафны до прежних размеров сначала увеличились голова и ступни, так что она еле ковыляла, подскакивая, будто огромная тыква, у которой внезапно выросли ноги в ботинках, и поэтому она решила удрать с грядки.

— Мне это совсем не нравится, — простонала девочка, но не успела она пожаловаться, как у нее начали расти ноги, напоминавшие теперь огромные стебли кукурузы, потом торс и, наконец, шея.

У Венделла обратное превращение прошло не менее причудливо.

— Ну вот, теперь всё в порядке, — объявил вечно сопливый детектив, проверяя, все ли пальцы руки на месте.

Правда, он кое-что не учел. Отнюдь не всё было «в порядке»: мышь продолжала расти, пока не стала размером с туннель. И что самое ужасное, она делалась всё злее и злее.

Пак схватил за руку Дафну, Дафна подхватила Венделла, и они помчались по туннелю к выходу и мигом взлетели по лестнице. Потом Дафна с Венделлом ринулись через котельную и, открыв дверь, вылетели в школьный коридор. Пак не отставал от них и без конца хихикал, как слабоумный.

— Ты нарочно смеешься каждый раз, когда мы в беде? — крикнула Сабрина.

Мальчик заглянул в нагрудный карман.

— О чем ты там пищишь? — спросил он.

Когда они уже были в безопасности, Пак захлопнул дверь котельной, и они, прислонившись к стене, перевели дыхание.

— Думаю, нам не стоит беспокоиться о мыши, — сказал Пак.

Вдруг дверь слетела с петель и, врезавшись в стену напротив, с грохотом рухнула на пол. Гигантская мышь, неуклюже переваливаясь, выползла в коридор и рассерженно заревела, показав огромные передние зубы. Она была размером с буйвола, чучело которого Сабрина видела в Национальном историческом музее, когда они ездили в Вашингтон. Дело принимало скверный оборот, потому что в этот момент прозвенел звонок с урока и двери во всех классах мгновенно распахнулись. Коридор заполонили толпы расшумевшихся детей, спешивших на следующий урок. Мышь топнула лапой, и в начищенном до блеска паркете появилась глубокая трещина. Шум резко смолк.

— Ну что, поросеночек, всё еще хочешь поиграть в опасные игры? — засмеялся Пак, поворачиваясь к остолбеневшему Венделлу. — Милости прошу!