Тайна дуэльных пистолетов

ВСЕ НА КАРТУ

Определить направление движения из багажника Франсуа не мог. Он хотел приоткрыть крышку, но пере­думал. Его быстро обнаружат, а кроме того, это ничего не даст, так как он не знал Лондона. Мальчик повернул­ся на спину ц,согнул ноги. В голову лезли всякие тяжелые мысли. Он ввязался в эту авантюру, движимый только любопытством, которое на самом деле не имеет ничего общего с причинами, которые он придумывал. Просто его притягивала тайна, как огонь притягивает бабочек. Но бабочка в огне сгорает. Неужели и его ждет такая же судьба?

При очередном толчке он ударился коленками о крышку. Пришлось перевернуться на бок. Теперь его нос уткнулся в запасное колесо. Становилось жарко. Бан­дит, вернее, бандиты, так как он явно имеет дело с бан­дой, вполне могут его убить. Его фотография появится в газетах в рубрике «Разыскивается…». Франсуа пред­ставил, как будут несчастны родители. От волнения у него даже перехватило горло. «Я просто идиот, — ду­мал он. — Банда! А что же мисс Мэри? Шеф банды? Я чересчур начитался комиксов. На самом деле все долж­но быть сложнее и, наверное, за этим скрывается какая-то драма».

Он почувствовал, что машина взбирается на какую-то возвышенность. Сзади нарастал тяжелый шум, потом раздались автомобильные гудки. Вскоре «даймлер» вы­ехал на ровную дорогу и ускорил ход. Чувствовалось, что машина ехала по дороге между деревьями, слышался ше­лест листвы. Свернули на дорогу, полную выбоин. Вода из луж шлепала по колесам. Время от времени по дну машины била галька и затем отскакивала рикошетом в крылья корпуса.

«Видимо, подъезжаем, — подумал Франсуа. — Мы в пути уже минут сорок».

У Франсуа свело ноги, с лица лил пот. Его терпение было на пределе. Он подумал о несчастных собаках, ко­торых охотники запирают в багажники машин. Если в один прекрасный день он поедет на охоту, свою собаку он посадит рядом с собой. Из-за газовых выхлопов маль­чику становилось все тяжелее дышать. Франсуа стал ис­кать замок крышки. Пусть лучше его увидят, чем он за­дохнется. Но пальцы не подчинялись ему. Франсуа стало страшно. Что, если ему не выбраться из этой ловушки? Он станет их пленником! Наконец ему удалось нащупать рычажок, который держал крышку багажника. Но в этот самый момент машина остановилась.

Хлопнула дверца. Шаги мисс Мэри удалялись. Послы­шался скрежет металла. Ясно. Это она открывает ворота того самого дома. Мисс Мэри вернулась, снова села в «даймлер» и медленно поехала по дорожке, посыпанной гравием. Снова остановка, и снова скрежет. Это она зак­рыла ворота. «Даймлер» снова поехал.

Франсуа представлял себе траву на газонах, деревья, площадку перед домом и сам дом. Надо было захватить карманный фонарик. Нет, это глупо. Ведь еще день, все­го лишь три часа дня. Может быть, еще светит солнце. Эта мысль немного его успокоила. Все-таки он преувели­чивал риск, связанный с поездкой. Сейчас мисс Мэри вый­дет из машины. Да, она вышла, и гравий площадки заск­рипел под ее шагами. Вот ее каблучки простучали по ка­менным ступенькам. Откроет она дверь своим ключом или позвонит? Нет, она просто постучала коротким сту­ком. Дверь открылась, снова закрылась, и наступила ти­шина. В саду пела какая-то птица.

Франсуа отвел рычажок, и крышка, подталкиваемая пружиной, открылась автоматически. Он быстро оглядел­ся. Вроде бы ничего подозрительного. Он глубоко вздох­нул и с трудом разогнул ноги и спину. Все тело одереве­нело. Когда мальчик встал на землю, то сразу же осту­пился, и чтобы размяться, должен был сделать несколько движений. Он вытер лицо тыльной стороной руки и взгля­нул на часы. Без десяти четыре. Бледное солнце еще ри­совало тени на гравии.

Франсуа не ошибся. Они действительно остановились перед домом владельца «остина». Все окна были закры­ты. Он вспомнил о двери в кухню, которая еще недавно гостеприимно пропустила его в дом. Тихо, чтобы не при­влечь внимания, закрыл крышку багажника и обогнул дом. Но на этот раз дверь кухни оказалась закрытой. Приложив руку козырьком к глазам, он заглянул в дом через окно. Никого! Мальчик осторожно повернул руч­ку, и дверь открылась.

На столе стояли грязные тарелки, наполовину опусто­шенная бутылка вина, а в углу из мусорного ящика вы­глядывали окровавленные бинты. Значит, господин Скин­нер здесь!

Сердце Франсуа забилось от волнения и гордости! Зна­чит, его догадки были справедливы и, увы, мисс Мэри виновна. Скорее предупредить инспектора Морриссона? Нет, сначала надо самому во всем убедиться. Ведь эти окровавленные бинты ничего не доказывают. Может быть, во время того столкновения с грузовиком рыжий незнакомец был ранен? Может быть, мисс Мэри приеха­ла, чтобы помочь ему?

Франсуа, как тень, скользнул по кухне, перешел в ве­стибюль. Остановился и прислушался. На втором этаже разговаривали. В него вдруг как будто вселился демон, он уже не мог себя сдерживать. Держась за перила, опи­раясь на них как можно сильнее, чтобы не заскрипели ступеньки, он поднялся вверх по лестнице и попал в ко­ридор, из которого двери вели в разные комнаты. Раз­говор шел в первой комнате справа. Франсуа сделал два шага и приник к замочной скважине. К счастью, ключа в замке не было. Он увидел кровать и на ней господина Скиннера, неподвижного, с закрытыми глазами. Он мертв? Нет, конечно. Вряд ли они так спокойно разго­варивали бы над трупом. Он просто спал. Может быть, его мучают? Нет, это невозможно. Мисс Мэри не сдела­ла бы этого. Все-таки господин Скиннер был ее жени­хом.

Какая-то тень мелькнула в поле зрения Франсуа. Чье-то плечо, чей-то силуэт, кто-то приблизился к кровати. Тот самый рыжий тип. Он наклонился над раненым и обернулся, покачав головой. Появилась мисс Мэри. Она что-то объясняла, но что именно, Франсуа не мог разоб­рать. В то же время она делала резкие движения рукой. Нет, ждать более нельзя, надо вмешаться, и как можно быстрее!

Франсуа вспомнил, что в комнате первого этажа, по­хожей на кабинет, он накануне видел телефон. Пятясь он подошел к лестнице и начал спускаться по ней так мед­ленно, как будто нес динамит. Наверху снова зазвучали голоса, а потом послышался стон. Господин Скиннер, видимо, пришел в себя. Может быть, он им сопротивля­ется?

Не думая больше об опасности, Франсуа быстро пере­сек вестибюль и вошел в кабинет. Тщательно прикрыл дверь. Если его кто-то услышит, все будет потеряно. Он знал, что, когда снимет трубку, звякнет звоночек, кото­рый, возможно, будет слышен на втором этаже. Он про­тянул руку к телефону и… снова ее отдернул. Ему вдруг стало страшно. До сих пор он вел себя смело, а сейчас просто трусил. Все-таки он был слишком юн.

Он наклонился над аппаратом и различил в центре те­лефонного диска белый круг, на котором было написа­но: «Тревога 9.9.9.» И тогда он уже решительным жестом снял трубку. Телефон звякнул. Но Франсуа быстро стал набирать номер. Он сидел спиной к двери и прижимал аппарат к груди, чтобы приглушить малейшее потрески­вание диска, и пальцем возвращал диск обратно. Нако­нец из трубки прогремел в ухо голос полицейского.

— Алло, я вас слушаю.

У Франсуа не было времени, чтобы заранее заготовить нужные фразы, и он начал тихо бормотать в трубку.

— Говорите громче, — приказал строгий голос.

Его услышат на втором этаже. Теперь отсчет времени пошел на секунды.

— Я только что нашел место, куда отвезли господина Скиннера.

— Что?

— Господина Джонатана Скиннера, который прошлой ночью был похищен из госпиталя.

— Какого госпиталя?

Этот полицейский как будто желает его смерти!

— Не знаю какого! Расследование ведет инспектор Морриссон. Известите его тотчас же!

— Где вы?

— Я не знаю.

Полицейский на том конце провода был терпелив, но явно настроен скептически.

— Как это так? Вы не знаете, где вы? А кто вы такой?

— Какая разница, кто я…

Незаметно для себя Франсуа говорил все громче.

— Повторяю вам, что господин Скиннер в опасности. Прошу вас, определите место, откуда я звоню. Это при­город. Это серьезно! Надо немедленно предупредить ин­спектора Морриссона. Повторяю…

Позади него открылась дверь. Франсуа обернулся. Он ожидал увидеть рыжего, но на пороге стояла мисс Мэри.

— Это вы? — сказала она.

Франсуа продолжал держать трубку и слышал издале­ка голос, который шел к нему, как приветствие и поддер­жка: «Алло… алло…» Мисс Мэри пересекла кабинет, взяла трубку из рук Франсуа и положила ее на рычаг. Она смотрела на мальчика с удивлением, как будто поняла, что теперь с ним надо обращаться на равных.

— Куда вы звонили? — спросила она.

— В полицию. — И, блефуя, он добавил: — Они сей­час будут.

Около окна стояло большое кресло. Мисс Мэри тяже­ло опустилась в него. Она побледнела, вокруг глаз обра­зовались сиреневые круги.

— Как вы сюда попали?

— Из багажника вашей машины.

— Вы меня подозреваете?

— Да. Той ночью я видел вас в саду.

— Чемодан? Это вы его забрали?

— Да.

— Где он?

— Я его спрятал.

Она машинально вертела на пальце обручальное коль­цо. Молодая женщина была так растеряна, так несчаст­на, что Франсуа понял, что ему нечего бояться. Они ему ничего не сделают, потому что у него в руках этот таин­ственный чемоданчик с непонятным содержимым.

— Франсуа, — прошептала мисс Мэри, — я думаю, что будет лучше и для вас, и для меня, если вы вернетесь в Париж.

— Но вы же не его сообщница! — пылко вскричал мальчик.

— Я не могу вам ничего рассказать. Я не имею права.

— Почему накануне операции выкрали господина Скиннера?

— Не настаивайте.

Самообладание постепенно возвращалось к мисс Мэри, она снова становилась решительной и властной. Она поднялась и направилась к двери.

— Пошли. Ждите меня в машине.

— Но… человек… там наверху? Это не опасно для..? Молодая женщина недоверчиво повторила:

— Опасно?

— Он причинил ему зло.

— Это вы, Франсуа, причиняете нам зло. Я знаю, что вы это делаете с самыми лучшими намерениями. Идите быстро в машину!

Она схватила его за руку и потянула за собой на улицу.

— Я сейчас вернусь.

Совершенно потерянный Франсуа сел в «даймлер». Наверное, он в чем-то ошибся. Ничего не происходит так, как задумываешь. Но ведь все факты налицо: сначала нападение, жертвой которого стал господин Скиннер, затем пропажа документов, затем кража предметов из салона, ночной эпизод с чемоданом и, наконец, похище­ние инженера. Все это вместе представляло собой уголов­ное дело, вдохновителем которого была мисс Мэри, по­тому что, в конечном итоге, она оказалась в этом доме, куда раненый, возможно для допроса, был доставлен си­лой.

Но тогда почему не вмешался рыжий? Почему он от­пустил Франсуа? Если даже мисс Мэри не виновна, что же она затевает с похитителем ее жениха? Что для нее господин Скиннер ?

Мисс Мэри не выходила. Может быть, она помогала вынести раненого в глубь парка? Нет, подобных предпо­ложений лучше избегать. Франсуа размышлял: «Я все время придумываю какие-то несуразные объяснения про­исходящим событиям. Поэтому я все время и ошибаюсь. Все, выхожу из игры! В конце концов, я сделал все, что мог. Теперь надо остановиться».

На пороге дома появилась мисс Мэри. Она спустилась по ступенькам и, даже не закрыв дверь, быстро села за руль. Перед изгородью она резко затормозила.

— Откройте ворота, Франсуа.

Говорила она сухо, и Франсуа с детской растеряннос­тью подумал, что сейчас она отвезет его в аэропорт, как багаж. Не говоря ни слова, он открыл ворота и сел в ма­шину. Мальчик был ужасно 'задет тоном мисс Мэри. За несколько последних часов он пережил самые противо­речивые чувства, любопытство, страх, панику, сомнение, гнев и, наконец, унижение. И решил, что хватит ему Лон­дона, Скиннеров, Морриссона. Он посмотрел на часы: было шесть.

— Завтра утром я улечу, — сказал он.

— Никто вас не торопит.

— Как? Но…

— Подумайте о Бобе. Если вы уедете так внезапно, он станет докапываться почему. Не нужно, чтобы он знал…

— Вы боитесь?

— Не за себя. За него. Бедному мальчику не нужны новые потрясения. Я хочу вас кое о чем попросить. Обе­щайте, что сохраните в тайне все, что вы узнали. Мы вер­немся вместе и скажем, что ездили за покупками.

— А господин Скиннер?

Лицо мисс Мэри дернулось, но она не ответила. Вско­ре она остановила машину перед супермаркетом, и Фран­суа поплелся за ней. Его считают годным только на то, чтобы носить пакеты! Как только у этой женщины хвата­ет самообладания во всей этой ситуации заниматься вы­бором сортов стирального порошка, консервов тунца, банок с джемом? И это в то время, когда ее будущий муж находится в агонии где-то далеко. Франсуа отнес в ма­шину два больших пакета, набитых покупками, и неко­торое время спустя «даймлер» остановился перед гара­жом. Боб ждал их в саду и сразу побежал к машине.

—Я рассчитываю на вас, Франсуа. Ни слова! — сказа­ла мисс Мэри.

И открыла дверцу.

— Ох, Боб, помогите нам, мы так нагрузились!

— Вы меня бросили, — недовольно сказал Боб. — Я не знал, где вы.

— Это был бросок за покупками! — ответила мисс Мэри.

И она еще умудрялась шутить! Это показалось Фран­суа просто кощунством. Лгать с таким апломбом! Ничто в ее поведении не показывало, что она только что испы­тала моменты жесточайшего волнения. Она спокойно объясняла госпоже Хамфри, какие консервы надо от­крыть к обеду.

— Что вы видели? — спросил Боб.

— Ничего особенного.

— Ты мог бы предупредить меня, что вы уезжаете. Я томился скукой, как… мертвая крыса. Если завтра папу найдут и все будет в порядке, я повезу тебя на Лондон­скую башню.

— Завтра… — задумчиво проговорил Франсуа. — Ты забываешь, что мне надо возвращаться.

— Но не сразу же, — запротестовал Боб. — Ты же толь­ко что приехал.

— Да, но обстоятельства таковы…

— Да, конечно, я понимаю, — грустно сказал Боб. Он умолк, стараясь не показать, как расстроен этим

сообщением, а у Франсуа не хватало мужества его утешить. Зажатый между мисс Мэри и Бобом, он чувство­вал неловкость.

— Смотри-ка, — сказал Боб, — инспектор! По аллее шел Морриссон. Мисс Мэри и госпожа Хамфри остановились у входа в дом.

— Хорошая новость! — крикнул издалека инспек­тор. — Мы его нашли!

Все окружили его.

— Да, нашли, — гордо продолжал Морриссон. — Нам кто-то позвонил…

— Не стойте здесь, — прервала его мисс Мэри, — про­ходите в салон.

Соблюдая правила вежливости, она сочла неудобным продолжать разговор на улице, где их мог слышать каж­дый прохожий. Все вошли в салон. Одна только госпожа Хамфри с видом, полным достоинства, ретировалась на кухню, считая, видимо, что разговор не хотят вести при ней.

— В этом деле все странно, — сказал Морриссон. — Анонимный телефонный звонок… Нам сообщают, что господин Скиннер находится в одном доме, в пригоро­де. Опускаю детали, чтобы вам не докучать. Словом, мы „апеленговали место, откуда звонили, и приехали туда. Господин Скиннер был там один, и все указывало на то, что его поспешно бросили.

Франсуа посмотрел на мисс Мэри, та отвела взгляд.

— Ему сделали что-то плохое? — воскликнул Боб.

— Нет. Но вы можете себе представить, в каком он состоянии. Мы отвезли его в госпиталь и приняли все меры предосторожности. Даю вам слово, что теперь он в безопасности.

— Вы говорили с ним? — спросила мисс Мэри. Она, конечно, боялась признаний раненого.

— Конечно, — ответил Морриссон тоном, означав­шим, что его не надо учить. — Но он ничего не знает. Вы помните, что он принял снотворное. Он смутно при­поминает, что его поднял какой-то человек. Будучи толь­ко наполовину в сознании, он решил, что его несут в опе­рационную. А потом он надолго уснул. Когда открыл глаза, обнаружил, что один в незнакомом помещении. А вскоре мы приехали. Вот и все.

«Нет! — чуть было не крикнул Франсуа. — Нет! Это не все!»

— Вы хотите что-то сказать? — спросил его Моррис­сон.

— Я? — Франсуа покраснел.

Холодные голубые глаза мисс Мэри буквально при­гвоздили его к полу.

— Я просто подумал, что ведь этот дом кому-то при­надлежит и что можно узнать…

Инспектор довольно резко его оборвал:

— Это сделано. Как видите, мы не теряем времени да­ром. Дом принадлежит майору Хендерсону, человеку вне подозрений, который в настоящее время находится во Франции, в Каннах. Дом с мебелью был снят через агент­ство неким Ласло Кароли, родившимся в Аргентине. Ро­дители его были венгры. Он представил документы и заплатил деньги за три месяца вперед. Можно не уточ­нять, что мы, конечно, его уже разыскиваем, но не исклю­чено, что эти документы были фальшивые. Кстати, мо­лодые люди, я прошу вас заглянуть завтра ко мне в каби­нет. У меня есть новые фотографии, которые я хотел бы вам показать.

— А операция? — спросил Боб, который с большим нетерпением слушал все пояснения инспектора.

— Она будет в самое ближайшее время. Возможно, даже завтра утром.

Теперь настала очередь мисс Мэри расспрашивать инспектора.

— Вы нашли в доме какие-нибудь улики? — спросила она с вежливым любопытством. — Следы, отпечатки пальцев?

— Наши эксперты сейчас там работают.

— А кто мог вам звонить? — спросил Боб. Инспектор нахмурился.

— Я дорого дал бы, чтобы это узнать. Голос был при­глушенный, говорили торопливо. По крайней мере, имен­но это отмечено в рапорте. Мужской голос с явно выра­женным иностранным акцентом. Как видите, это не мно­го. Иностранцев в Лондоне хватает! Господин Робьон, не принимайте всерьез эту мою неосторожную оговорку. Так вернемся все же к вопросу: кто звонил? Тут возмож­ны разные гипотезы. Главное, что звонивший знал, кто такой господин Скиннер и что мне поручено вести след­ствие по его делу. Может быть, это был сообщник, кото­рого мучили угрызения совести? Сомневаюсь. Или это был посторонний, который хотел отомстить? Это быва­ет часто. Пока же мы стараемся найти этого Кароли. Вот… Мне хотелось вас немного успокоить.

— Спасибо, — сказала мисс Мэри. — Главное, что­бы нам как можно быстрее вернули господина Скин­нера. Я думаю, что нам не разрешат с ним повидаться до операции?

— Нет, и не рассчитывайте.

Инспектор ушел, и мисс Мэри после короткого разго­вора с госпожой Хамфри поднялась к себе наверх. Фран­суа теперь вообще ничего не понимал. Поведение мисс Мэри показывало ему, что он, несмотря на ее слова, ска­занные в машине, был здесь лишним. Мальчик решил улететь как можно быстрее. В то же время было не по-дружески покинуть Боба до операции или сразу после. Кроме того, они с Бобом должны зайти в Скотленд-Ярд. Значит, улетит он послезавтра. Франсуа взял друга за руку.

— Пошли на чердак, — сказал он. — Это идеальное место для разговора.

Как часто бывает в конце дня, солнце вдруг снова вы­шло из-за туч и косыми лучами через слуховое оконце осветило чердак. Боб уныло устроился на старом чемо­дане.

— Я знаю, — сказал он, — ты хочешь уехать.

—Я вынужден это сделать. Поставь себя на место мисс Мэри. Ты думаешь, ей приятно иметь обузу, которой надо уделять внимание в то время, когда у нее столько забот. Представь себе, что с моим отцом случилось бы что-то похожее в то время, когда ты был в Париже. Что бы ты сделал?

— Да… конечно, — сказал Боб. У него был несчастный вид.

— Пока ты здесь, — прошептал он, — я не так одинок.

— Послушай, ведь ты не один!

— Ты просто не знаешь. Даже с людьми, которых ты любишь, можно чувствовать себя одиноким.

— Ну что ты, старик!

Боб дышал тяжело. Он поднял на Франсуа глаза, в которых блеснули слезы, но потом взял себя в руки и про­изнес уже твердым голосом:

— Ну что же. Будем писать друг другу. Писать часто. Когда ты думаешь ехать?

— Послезавтра.

— Так скоро?

— Я позвоню в бюро Эр-Франс[23] и забронирую билет.

Они спустились вниз, и Франсуа отправился к телефо­ну. Певучий голос в трубке ответил, что на рейсы бли­жайших четырех дней билетов уже нет.

— Ты остаешься! — вскричал Боб. — Ура!