Тайна ее рождения

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Сильная рука Мэтта обняла девушку за талию. Энни даже не заметила, как он подошел.

— Как насчет того, чтобы перенести вашу встречу в зал заседаний директоров? — спокойно предложил Мэтт. — Там вас двоих уж точно никто не побеспокоит.

Они зашли в старый лифт. Когда они втроем стояли в поскрипывающей кабине, которая поднимала их на нужный этаж, Энни вдруг поняла, насколько ей дороги Мэтт и Джош. Только бы ни один из них не ушел из ее жизни!

Недавно отремонтированный зал заседаний встретил их мертвой тишиной.

— Ты хочешь, чтобы я подождал за дверью? — спросил Мэтт, обращаясь к Энни, но глядя при этом на Джоша.

Тот покачал головой.

— Останься, если хочешь.

Они втроем устроились на стульях с одного конца длинного стола. Джош наклонился вперед, не отрывая глаз от Энни.

— Я поговорил с некоторыми стариками, и они подтвердили твой рассказ. Например, Билл, который был нашим главным ковбоем на протяжении тридцати лет, с первого взгляда понял, кто ты.

Энни снова вздохнула. Для нее было большим облегчением уже то, что Джош ей поверил.

— Почему же он ничего не сказал? — спросила девушка.

Джош пожал плечами.

— Он подумал, что мы и сами во всем разберемся. Надеюсь, мы сможем это сделать.

Энни кивнула.

— О да.

— Я должен задать тебе один вопрос, который меня очень интересует и озадачивает. Зачем ты приехала сюда?

Энни объяснила ему, что произошло с ее матерью. Затем сразу же перешла к рассказу о своих неприятностях с Риком. Девушка говорила очень быстро, торопясь покончить с этим и больше никогда не возвращаться к данной теме. Но Энни хотелось, чтобы Джош понял, насколько одинокой и потерянной она себя чувствовала, как ей не хватало семьи — пусть и далекой.

— Мама умерла. Дядя давным-давно переехал в Мексику, и с тех пор от него не было никаких вестей. Чивери был моим единственным домом. Я не знала, куда еще могу пойти. И так как вы — единственная семья, которая у меня была когда-либо, мне захотелось связаться с вами. Когда я увидела в газете ваше объявление, то подумала, что это ответ на мои молитвы.

В его глазах по-прежнему читалось напряжение.

— А почему ты сразу не пришла к нам?

— Я не знала, действительно ли хочу этого. Думала, что мне следует сперва хотя бы познакомиться с вами. Более того, я уже почти решила, что никогда не расскажу вам о нашем родстве и оставлю все как есть, но кое-кто меня узнал, и я поняла, что эта новость рано или поздно дойдет и до вас. И Мэтт убедил меня в том, что нужно прийти и рассказать вам всю правду. Прости. Я не хотела причинить тебе боль.

Джош некоторое время смотрел на свои руки.

— Думаю, нам нужно подыскать тебе какое-нибудь жилье…

— Жилье?! — Девушка пришла в ужас от этой затеи. — Мне не нужно никакого жилья. Мне не нужно от вас ни пенни. — Она поднялась с места и подошла к Джошу. — На самом деле, Джош. Ни пенни.

Джош тоже встал.

— Хорошо, Энни. А как насчет капельки любви? — Внезапно он раскрыл объятия. — Пожалуйста. Стань частью нашей семьи.

С радостным криком она бросилась в объятия брата, а тот крепко прижал ее к себе, глядя поверх ее головы на Мэтта.

— Кэти скучает по тебе. Как насчет того, чтобы прийти на ужин в пятницу вечером?

— С удовольствием! — ответила Энни, ее глаза сияли.

— И почему бы тебе заодно не прихватить его? — предложил Джош, указав на Мэтта. — У меня такое чувство, что мы должны с ним поладить.

Ужин прошел просто великолепно. Начало было довольно-таки напряженным, но к концу вечера Джош и Мэтт были близки к тому, чтобы признать: они вполне могли бы стать хорошими друзьями, если бы оба постарались. Все шло очень гладко. Энни даже осмелилась спросить, получили ли Кэти и Джош приглашение на свадьбу Курта и Джоди.

— Мы придем, — со смехом ответила Кэти. — Обязательно!

— Итак, великой вражде Маклафлинов и Алманов пришел конец? — с надеждой спросила Энни.

— Не гони лошадей! — шутливо осадил ее Джош, дружески подмигнув Мэтту. — Но кое-какие позитивные изменения определенно появились!

Прощаясь с хозяевами, Мэтт пригласил их на семейную предсвадебную вечеринку, которая должна была состояться в кафе Милли следующим вечером. Те охотно приняли приглашение.

По пути домой Энни чувствовала себя словно в раю.

— Уильям, — внезапно громко и ясно произнесла она.

— Что? — Мэтт удивленно посмотрел на девушку.

— Уильям. Я собираюсь назвать своего сына Уильям. В честь моего отца.

Мэтт кивнул, не отрывая глаз от дороги. На его красивом лице медленно расплывалась улыбка.

— Мы будем звать его Билли, — сказал он. — Я научу его кататься верхом и играть в мяч. — Мэтт бросил быстрый взгляд на Энни. — А меня он сможет называть «дядя Мэтт».

Девушка счастливо кивнула.

— Договорились!

— Или… — Мэтт свернул на обочину и выключил двигатель. — Или же он может звать меня папой. Тебе решать.

Энни не ответила, затерявшись в его поцелуе. В первый раз она осмелилась открыться и позволить ему узнать, что же она все-таки чувствует к нему. И на этот раз поцелуй не был украшен кружевом страсти, как в прошлом. Он представлял собой нечто большее, куда более глубокое и важное. Неужели Мэтт действительно любит меня? — осмелилась подумать Энни.

Когда Мэтт отстранился, его улыбка была любящей, хотя он и не произнес самых главных слов. Но то, что он таки сказал, было ничуть не хуже:

— Ты — лучшее, что сейчас есть в моей жизни.

Ее сердце дрогнуло. Он усмехнулся и чмокнул девушку в щеку.

— А второй чудесной частью этого вечера было то, что я снова смог увидеть эту прелестную девчушку. Сколько ей?

— Полтора года.

— Я так и подумал. Моему ребенку сейчас примерно столько же…

Энни собиралась было сказать, что Эмили удочерили, когда понимание пронзило ее как молния. Ее сердце быстро забилось. Все, что он рассказывал о своем ребенке: то, как его подружка родила в Сан-Антонио и затем, вероятно, отдала младенца на усыновление, как частный детектив узнал, что документы были высланы за границу штата, — все это в одно мгновение всплыло в памяти. Кэти сказала, что они удочерили девочку в Сан-Антонио частным путем и что родная мать Эмили требовала, чтобы приемные родители были из Чивери, и им пришлось выслать бумаги за границу штата, чтобы ускорить процесс…

Совпадение? Нет, это было бы слишком большим совпадением.

Ночь казалась девушке длинной и томительной, так как сон упорно не приходил. Большую часть ее Энни провела у окна, глядя на луну. Что ей делать?

Эмили наверняка дочь Мэтта. С одной стороны, это положит конец отчаянным поискам. С другой, это наверняка уничтожит только что установившиеся отношения между Мэттом и Джошем — не говоря уже о ней самой. Дойдет ли дело до суда? Будет ли Мэтт настаивать на своих родительских правах? Энни слишком хорошо знала Мэтта, чтобы предположить, что он оставит все как есть. И Энни также знала, что Джош и Кэти будут бороться до последнего.

Конечно, ей придется рассказать Мэтту о своих подозрениях. И если Энни хоть чему-то научилась за последние несколько недель, то чем быстрее она это сделает, тем лучше. Расскажу ему завтра в офисе, решила девушка.

К сожалению, ее планам не суждено было сбыться — Мэтт оставил ей сообщение, что на весь день уехал в Сан-Антонио и ждет ее вечером в кафе у Милли на предсвадебном торжестве.

В конце рабочего дня зазвонил личный телефон Мэтта. Энни краем уха слушала предложение автоответчика оставить сообщение, но, когда раздался взволнованный голос звонившего, подскочила как ужаленная.

— Привет, Мэтт. Это Дэн Крамер. Я нашел твоего ребенка. И вот что странно: его усыновила какая-то пара, живущая в твоем городе. Попытаюсь позвонить тебе на мобильный или в квартиру брата, но если не дозвонюсь — выйди на меня сам.

Энни стояла, не в силах сдвинуться с места. Значит, ее предположения оказались правдой. А она ничего не сказала Мэтту! Он никогда не простит ее. Энни бросилась к выходу.

Кафе уже заполнялось людьми. Алманы сняли его на всю ночь, и приглашенные родственники съезжались со всех концов страны. Быстро оглядев толпу, Энни не заметила Мэтта, зато ей помахали Кэти и Джош из-за своего столика. Эмили сидела между ними. Девушка помахала в ответ, надеясь, что не выглядит слишком взволнованной, и только тогда увидела Мэтта. Он тоже заметил ее, но, как только сделал шаг в ее направлении, его перехватил Рафф.

— Эй, Мэтт, тут тебе звонил частный детектив. У него есть новости, и он просил, чтобы ты перезвонил ему на мобильный сразу же.

Мэтт направился к телефону, и у Энни упало сердце. Ну вот. Теперь он обо всем узнает. Она так все запутала! Пойдет ли он сразу же к Джошу и Кэти и расскажет им обо всем? Заберут ли они Эмили и поедут домой, чтобы позвонить своему адвокату? Захочет ли Мэтт узнать, почему Энни ничего ему не сказала?

Энни чувствовала странную тяжесть во всем теле. Неужели приближается очередной обморок?

— Эй, дорогая, — позвала Милли. — С тобой все в порядке?

Девушка схватила Милли за руку.

— Он никогда не поймет, — пробормотала она, глядя на женщину безумным взглядом. — Мне нужно было рассказать ему раньше. Все снова развалится, и это только моя вина.

Слепо развернувшись, Энни побрела к двери. Бежать отсюда! Успеет ли она в Хьюстон до полуночи?

Когда начались родовые схватки, Энни поняла, почему чувствовала себя так странно накануне и почему ей было плохо весь день. Ее тело готовилось к большому событию, а она не уделила происходящему должного внимания. В конце концов, ей предстояло носить ребенка еще целый месяц.

Одно Энни знала точно: до Хьюстона ей не добраться. Она не доедет даже до Остина. На самом деле ей повезло, что она оказалась в Койот-парке прежде, чем ее машина сломалась окончательно…

Итак, она осталась в темном и пустом парке без машины, без телефона — без всего. На многие мили не было ни следа людей. А ей в недалеком будущем предстоит рожать.

Энни напрасно потратила несколько минут на бессильный гнев, а потом перешла к решительным действиям. Ей нужно было хорошее, чистое место для ребенка. Девушка быстро прошла в те помещения, которые служили ванными комнатами и общим залом. Ванные комнаты были относительно чистыми, но общая оказалась заперта.

— Как хорошо, что я выросла в этом парке, — вслух произнесла Энни. Как она помнила, над дверью всегда оставался запасной ключ. Перевернув старую пластиковую миску и встав на нее, Энни сумела на цыпочках дотянуться до верха двери. К счастью, ключ по-прежнему был там.

Девушка отперла дверь и вошла. Здесь почти ничего не изменилось. Стояли все те же буфеты высотой до потолка, в которых хранились принадлежности для ремесел, и стол с подходящими для работы стульями. Была даже раковина с исправным краном.

Энни перенесла из машины необходимые вещи и начала сооружать для себя небольшое гнездышко в уголке.

— Первые поселенки только так и рожали, — подбадривала она себя.

Прошел час. Энни пыталась ходить в промежутках между схватками. Прошел еще час, и о ходьбе пришлось забыть. Стемнело окончательно, но единственная лампа в середине комнаты разгоняла мрак. Энни подумала, а не заметит ли кто-нибудь свет с шоссе? Может быть, ей все же придут на помощь? Интересно, а что в этот момент делает Мэтт? И о чем он думает?

— Ох, Билли, малыш… — простонала Энни, когда начался очередной приступ. Боль была такой сильной, что Энни показалось, будто ее зажало в огромных тисках. Она пыхтела вместо того, чтобы дышать, и это не шло ей на пользу. Девушка не была уверена, что справится с этим. Боль прошла, но сразу же накатила новая волна, прежде чем Энни успела отдышаться. Она не могла вынести этого.

— О, Мэтт! — в отчаянии воскликнула девушка.

И внезапно, как по волшебству, он оказался рядом.

— Энни, Энни, моя милая Энни… — произнес он, осматривая ее живот и одновременно вытаскивая из кармана мобильный телефон, чтобы вызвать «скорую помощь». — Только держись, дорогая. Я знаю, тебе хочется тужиться… попытайся сдержаться, пока я все не приготовлю.

Сдержаться… Эти слова прозвучали так, словно Мэтт пытался приказать Земле перестать вращаться. Ничто не сможет задержать новую жизнь, которая должна появиться на свет. Он уже выходит!

— Я не могу, — ответила она Мэтту, когда схватки на мгновение прекратились. — Я не могу!

— Энни, ты все делаешь замечательно! Уже показалась головка. — Мэтт положил руку на живот девушки. — И еще разок, Энни. На этот раз у тебя получится. Я готов его принять.

Энни со стоном, от которого содрогнулись стены, начала тужиться.

— Хорошо, головка вышла, еще одно усилие…

Она отдавала все оставшиеся силы и почувствовала, что ребенок появился на свет.

— Ну, вот и он, — радостно сказал Мэтт. Он поднял младенца так, чтобы мама смогла его увидеть. — Познакомься с мистером Уильямом.

— Билли, — слабо напомнила Мэтту Энни, протянув руку и коснувшись крошечных пальчиков младенца. Ее переполняли гордость и радость. — Билли Мэтью Торрес.

Мэтт улыбнулся.

— Ты уверена?

— Я уверена.

Он наклонился и поцеловал ее. Энни плавала на волнах счастья.

— Как ты меня нашел?

— Это заняло некоторое время. Я не знал, что ты уехала, до тех пор, пока Милли мне об этом не сказала. Тогда я начал беспокоиться. Пытаясь найти тебя, отправился домой. Когда и там тебя не обнаружил, то готов был сойти с ума. Но потом вспомнил, что связывало тебя с этим парком, и решил приехать сюда.

Энни услышала звук сирен — приехала «скорая». Образ ее новорожденного сына запечатлелся в ее голове, и больше она ничего не желала видеть. Девушка закрыла глаза и уснула.

Энни проснулась в больничной палате. Мэтт сидел рядом с кроватью, терпеливо ожидая, пока роженица вернется из страны снов. Энни улыбнулась ему.

— У меня есть ребенок! — произнесла она с ноткой удивления.

— Да, есть, — ответил Мэтт, взяв ее руку в свою. — И ты родила прелестного, здоровенького малыша! Три килограмма восемьсот граммов, готовых как следует покричать.

Энни засмеялась, но сразу же замолкла.

— Ой, и вправду больно…

— Неудивительно. Прошлой ночью ты пробежала марафон, Энни. И победила в этой гонке.

Девушка закрыла глаза, и на нее нахлынули воспоминания. Эмили, Джош, Кэти и эта проклятая междоусобица.

— Ты на меня сердишься?

— Вообще-то я просто в ярости!

Глаза девушки широко распахнулись, и она уставилась на Мэтта.

— Правда?

— Да. И на то много причин. — Он поцеловал ее пальчик. — Но мы с тобой, наверное, думаем о разных вещах.

— Так за что ты сердишься, скажи?

— Хорошо. Первое: я действительно зол на тебя за то, что ты убежала в ночь, не сказав никому, куда отправляешься. Ты могла попасть в очень опасную ситуацию. Это было безумством.

— Ты же знаешь, прошлой ночью я была немного не в своем уме. Наверное, из-за родов. Не могла связно мыслить. Но ты прав. Прости, пожалуйста, — на мгновение на ее лице отразилось раскаяние, но потом взгляд резко изменился. — Что еще?

— Хорошо. Я был очень зол, потому что ты так мало мне доверяешь.

— Что ты имеешь в виду?

— Энни, — он снова прижал ее пальцы к своим губам, — что, по-твоему, я должен был сделать, узнав про Эмили?

Девушка не ответила. Он немного подождал, затем продолжил:

— Энни, Энни… Ну как ты могла подумать, что я собираюсь разрушить эту семью! Я бы причинил вред своему собственному ребенку! Я искал ее только для того, чтобы убедиться, что у моей девочки все в порядке. Я ни за что не стал бы бороться с приемными родителями, чтобы вернуть ребенка себе, если бы понял, что она попала в хорошую семью. Как я мог поступить по-другому? Мне просто нужно было удостовериться, что с моим ребенком все в порядке.

— Ну, разумеется, — нахмурилась Энни, испытующе глядя на Мэтта. — Значит, ты не будешь пытаться стать ее опекуном?

— Нет. Джош, Кэти и я сразу же решили этот вопрос — прямо в кафе Милли. На самом деле, если бы не этот разговор, я бы нашел тебя раньше. Сперва они были шокированы этими известиями и немного напуганы. Но я заверил их, что не стану ничего предпринимать. Мы обсудим все детали в ближайшее время, — Мэтт нежно коснулся губами ее ладони. — Все, чего я хочу, — это быть частью ее жизни. Я буду для нее дядей Мэттом. Все будет в порядке. — Он улыбнулся девушке. — Еще до того, как мы поженимся.

— Поженимся? Погоди-ка минутку!

— Нет, Энни, я не собираюсь больше ждать. — Мэтт провел ладонью по ее щеке. — Я люблю тебя и хочу жениться на тебе. Билли нужен папа, тебе нужен муж, а мне нужна любимая женщина.

— Ты любишь меня? — дрожащим голосом спросила она — только для того, чтобы знать наверняка.

— О боже мой, женщина, ты что, этого так и не поняла? Я-то думал, что у женщин получше развита интуиция. Да, я люблю тебя. И я полюбил тебя с первого взгляда, когда ты упала к моим ногам там, в кафе.

— Ладно, теперь слушай, — Энни повернулась к нему, светясь от счастья. — Я люблю тебя, начиная с того дня, когда ты поймал меня там, у Милли. Когда ты взял меня на руки и унес подальше от чужих глаз, я почувствовала, что окончательно потеряла голову. Всегда мечтала выйти замуж за разбойника!

— Значит, ты выйдешь за меня замуж?

— А у меня есть выбор?

Мэтт рассмеялся.

— Нет, — произнес он, наклонившись, чтобы прикоснуться к ее губам. — Никакого выбора!