Тайна египетского креста

Глава 13 Секрет Нептуна

Яхта Мегары «Хелен» за рекордно короткий срок проплыла от Ямайки на север, к Багамским островам, но в бухте Провидения что-то случилось с двигателем, и капитан Свифт вынужден был зайти в порт Нассау для ремонта. Прошло несколько дней, прежде чем яхта снова вышла в море, и лишь 1 июля, через восемь суток после радиограммы «Хелен» причалила к суше и добралась до Нью-Йорка. Из порта радировали о беспрепятственном прохождении яхты через гавань, и вскоре «Хелен», в сопровождении полицейского катера, появилась в проливе Лонг-Айленд.

За восемь дней ничего нового не произошло, если не считать похорон мистера Брэда. Траурная церемония, без особой пышности, состоялась на местном кладбище. Вдова мистера Брэда, как отмечала пресса, перенесла процедуру похорон с завидной стойкостью. Даже Хелен, падчерица покойного, выглядела более расстроенной, чем ее мать.

Поиски Велии Крозака приняли масштабы поимки государственного преступника. Его словесный портрет был разослан во все Управления полиции и шерифам всех штатов, направлен в порты, словом, его разыскивала полиция 48 штатов, а также Канады и Мексики. Несмотря на принятые меры, ни одного черногорца задержать не удалось. Человек словно улетел в космос. О Клинге тоже не было ни слуху ни духу. Шофер Фокс все еще находился под охраной в своем парковом домике, хотя формально он не бил арестован, но его жизнь мало чем отличалась от узников тюрьмы-крепости Синг-Синг.

Были сняты и проверены пальцевые отпечатки Фокса, но нигде в полицейских картотеках восточных штатов они не значились. Инспектор послал копии его отпечатков пальцев в западные штаты — безрезультатно. И сам Фокс хранил молчание. Он не жаловался на свою участь, но что-то в его взгляде настораживало инспектора, и тот удвоил охрану. Фокс стерпел и это, сломить его так и не удалось. День за днем он тихо сидел в своем домике, еле прикасаясь к еде, которую готовила на кухне и подавала ему миссис Бакстер, казалось, он еле двигался и еле дышал.

1 июля, в пятницу, когда «Хелен» входила через Лонг-Айлендский пролив в узкую Кетчемскую бухту, причал Брэдвуда был битком набит людьми детективами, полицейскими, военными. Все с нетерпением наблюдали за неторопливыми маневрами щеголеватой красавицы-яхты, выкрашенной в ослепительно белый цвет, с удлиненным корпусом, по бокам которого были подвешены небольшие лодки. В туманном утреннем воздухе фигурки людей, копошившихся на борту, были едва различимы.

Инспектор Вогн, прокурор Исхем, Эллери Куин и профессор Ярдли стояли на пристани в ожидании яхты. От Брэдвуда отчалил полицейский катер, и на его палубу, когда он приблизился к «Хелен», перебрались несколько членов экипажа. Катер пустился в обратный путь. Толпа замерла…

Стивен Мегара был высоким, до черноты загорелым, сильным мужчиной, с черными пушистыми усами и крупным носом. Его внешность излучала жизненную силу, но вместе с тем была какой-то зловещей. Эллери с любопытством изучал его. Похоже, это был типичный человек действия, полная противоположность тучному, медлительному и усталому человеку, каким казался его компаньон Томас Брэд.

— Я Стивен Мегара, — представился гигант, говоривший по-английски с легким акцентом. — Хелен! — воскликнул он, увидев девушку в толпе. Подошел, взял ее за руку и, не обращая ни на кого внимания, с нежностью заглянул ей в глаза. Она вспыхнула и медленно отняла руку. Мегара улыбнулся, и усы его, топорщась, поползли вверх. Он прошептал что-то на ухо миссис Брэд, кивнул доктору Тэмплю и снова заговорил:

— Значит, Том убит, Я к услугам каждого, кто пожелает мне содействовать.

Прокурор усмехнулся.

— В самом деле? — И добавил; — Я окружной прокурор Исхем. Это инспектор Вогн из Нассау. Мистер Куин, следователь-эксперт. Профессор Ярдли, ваш сосед.

Мегара всем пожал руки и, обернувшись, указал на сухопарого пожилого человека в синей форменной одежде:

— Капитан Свифт, мой шкипер.

— Рад приветствовать, — сказал Свифт, приложив к козырьку левую руку, на которой, как успел заметить Эллери, недоставало трех пальцев. Когда все двинулись к особняку Брэдов, Эллери обнаружил, что бывалый морской волк и на суше шагает тяжелой походкой вразвалку.

— Сожалею, что я слишком поздно узнал про смерть Тома, — обратился Мегара к Исхему. — Я был в плавании по далеким морям, а туда вести доходят нескоро. Это был страшный удар для меня…

Однако тон его был совершенно бесстрастным, мало того, в нем даже сквозило безразличие. Он говорил о смерти компаньона, как, вероятно, обсуждал бы очередную партию импортируемых ковров.

— Мы ждали вас, мистер Мегара, — сообщил Вогн. — Как вы думаете, у кого были мотивы для убийства вашего компаньона?

— Гмм… — протянул Мегара. — Затрудняюсь ответить.

Прежде надо разобраться, что произошло.

Исхем уже открыл было рот для ответа, но Эллери внезапно спросил самым любезным тоном:

— Вы когда-нибудь слышали о человеке по имени Эндрю Ван?

На какую-то долю секунды Мегара замер, однако лицо его оставалось непроницаемым.

— Эндрю Ван? А при чем тут он?

— Итак, вы знаете его! — воскликнул Исхем.

— Он был убит при аналогичных обстоятельствах, как и ваш компаньон Томас Брэд, — пояснил Эллери.

— Вам убит? — Что-то в облике яхтсмена неуловимо изменилось, взгляд стал тяжелым.

— Убит и обезглавлен, а тело было распято в виде буквы Т, — поведал ему Эллери.

Мегара внезапно остановился, а за, ним — и вся кавалькада. Лицо его побагровело.

— А… — прошептал он. — Вот оно что… Но мы, кажется, пришли…

Мегара дрожал, плечи его опустились, и он весь съежился, отчего показался намного старше.

— Вы можете объяснить символ Т? — настойчиво спросил Эллери.

— Да как сказать… — Мегара стиснул зубы и торопливо зашагал к особняку. Все молча потянулись за ним.

Стэллинг открыл дверь, и его лицо озарила счастливая улыбка.

— Мистер Мегара, как я рад вас привет…

Мегара прошествовал мимо, даже не взглянув в его сторону, и направился в гостиную, остальные следовали за ним. В гостиной Мегара стал нервно прохаживаться из угла в угол. Миссис Брэд подошла к нему и, взяв за руку, тихо сказала;

— Стивен, если бы ты мог прекратить весь этот кошмар…

— Стивен, ты ведь знаешь! — воскликнула Хелен.

— Если вы действительно что-то знаете, мистер Мегара, ради Бога, снимите с нас подозрение! — умоляюще проговорил Линкольн. — Ведь это просто ужасно!

Мегара вздохнул, сунул руки в карманы и заговорил:

— Спокойно, господа! Капитан, садитесь и простите меня, что я вовлек вас в мои семейные дела.

Свифт моргнул и остался стоять. Ему было явно не по себе, и он жался к двери.

— Джентльмены, — начал Мегара, — думаю, что я знаю, кто убил моего… кто убил Томаса Брэда.

— Неужели знаете? — удивленно воскликнул Вогн.

— И кто же? — нетерпеливо спросил Эллери.

Мегара распрямил плечи.

— Человек по имени Велия Крозак. Нет никаких сомнений. Что касается Т, подозреваю, что только один человек мог оставить такой знак. В некотором смысле это символ жизни, который… Впрочем, расскажите лучше, что произошло при убийстве Вана и при убийстве Брэда?

Вогн взглянул на Исхема, и тот кивнул. Инспектор изложил подробно факты, связанные с преступлениями, начав с жуткой находки Оркинсом и старым Питером распятого тела школьного учителя. Когда он упомянул о владельце гаража Крокере и его встрече с хромым человеком, пожелавшим добраться до дорожного перекрестка, Мегара кивнул и сказал:

— Это он, именно он.

Вогн завершил рассказ, и Мегара печально улыбнулся.

— Теперь мне все ясно. — Он обрел прежний облик, и голос его зазвучал увереннее. — Скажите, а что вы нашли в беседке? У меня есть некоторые сомнения…

— Но, мистер Мегара, я не вижу связи… — запротестовал Исхем.

— Давайте сходим туда, — властным тоном предложил Мегара и первым направился к двери.

Исхем колебался, но Эллери перехватил его взгляд и кивнул. Все устремились за яхтсменом.

Когда они шли по дорожке к тотемному столбу и к беседке, профессор Ярдли шепнул Эллери:

— Ну что, Куин, похоже на финал?

Эллери пожал плечами.

— Не думаю. Все, что я говорил о Крозаке, не утратило своей силы. Но где он, черт возьми? Если Мегара сможет его опознать в его теперешнем обличье…

— Это нам очень поможет, — договорил профессор. — А почему вы все еще считаете, что он здесь?

— Я не уверен, но предполагаю.

Вход в беседку был закрыт куском ткани, и возле нее дежурил полицейский. Вогн раздвинул занавес, и Мегара, не колеблясь, вошел в беседку, в которой все было без изменений с тех пор, как сюда вошли следователи на следующее утро после преступления. Мегара не обратил внимания ни на Т, ни на кровавую лужу, ни на беспорядок и следы борьбы. Он сразу же схватил курительную трубку «Нептун».

— Я так и знал, — произнес он успокоенно. — Инспектор, когда вы упомянули трубку, я почувствовал, что здесь что-то не так.

— Не так? — Вогн опешил, глаза же Эллери были ясны и приветливы. — Что не так, мистер Мегара?

— Да все не так. — Мегара осмотрел трубку. — Думаете, это трубка Тома? Ничего подобного.

— Вы хотите сказать, что это трубка Крозака? — спросил инспектор.

— Хотел бы, но не могу, — ответил Мегара мрачно. — Это моя трубка.

Наступила напряженная тишина, которую минуту спустя решился нарушить Вогн.

— В конце концов, — начал он, — даже если это и так…

— Погодите, Вогн, — перебил его прокурор. — Ведь и Стэллинг показал, что это трубка Брэда, хотя его ошибку можно объяснить. Но ведь на трубке были обнаружены отпечатки пальцев Брэда, он курил ее в ту ночь, и в ней был его табак. А теперь, мистер Мегара, вы заявляете, что трубка ваша. Не понимаю…

Глаза Мегары сузились.

— Я и говорю, что здесь что-то не так. Это моя трубка. Если Стэллинг утверждает, что это трубка Томаса, то он либо лжет, либо заблуждается, поскольку он мог видеть эту трубку в особняке Брэдов до моего прошлогоднего плавания на яхте. Я случайно забыл ее.

— Тогда явно непонятно, почему человек вдруг стал курить чужую трубку? — вежливо заметил Эллери, обращаясь к Исхему.

— Вот именно, — отозвался Исхем.

— Это исключено, — заявил Мегара. — Том не стал бы курить чужую трубку. У него их целая коллекция, откройте ящик стола в его кабинете, сами убедитесь. Кроме того, Том был очень брезглив и ни за что не взял бы в рот не свою трубку. — Мегара ласково вертел трубку в руках. — «Нептун» у меня уже пятнадцать лет, и Том отлично знал, что это моя самая любимая трубка.

— Заметьте, джентльмены, — вновь заговорил Эллери, — мы стоим на пороге весьма любопытного открытия, Это первый луч света во мраке. Неужели вы не оценили важность опознания трубки мистером Мегарой?

— Важность, важность… — проворчал Вогн. — Важно только одно — Крозак пытается обвинить мистера Мегару.

— Отнюдь, инспектор! — возразил Эллери. — Крозаку и в голову не пришло бы впутывать мистера Мегару, ведь все знали, что он в плавании, за сотни тысяч миль отсюда. К тому же, все эти Т, связь с убийством мистера Вана… Это как подпись убийцы.

Неожиданно он обратился к яхтсмену;

— Где вы были, сэр, точнее, где была ваша яхта и вся ваша команда 22 июня?

Мегара повернулся к шкиперу.

— Мы ожидали этого вопроса. Верно, капитан? Так где мы были?

Капитан сунул руку в большой карман бушлата и достал сложенный лист бумаги.

— Выписка из судового журнала, сэр, — сказал он, протягивая листок Мегаре.

— Оказалось, что 22 июня «Хелен», проплыв Панамский канал, направилась в Вест-Индию. К выписке был приложен чек, подтверждающий оплату ее прохода по каналу.

— Вся команда была на борту, — доложил Свифт. — По судовому журналу можно сверить. Мы шли по Тихому океану на восток.

Вогн кивнул.

— Никто не сомневается в ваших словах, капитан, но судовой журнал мы все же посмотрим.

Исхем обратился к Эллери:

— Мистер Куин, у вас есть какие-либо замечания?

— Боюсь, инспектор, из этих документов ясно, — Эллери указал на выписку и чек, — что Крозак не должен был пытаться убедить нас в том, что мистер Мегара убил своего компаньона, поскольку точно знал, что у мистера Мегары железное алиби. Но, исходя из того, что обнаруженная курительная трубка принадлежит мистеру Мегаре и мистер Брэд вряд ли курил ее, мы можем предложить другую стройную версию.

— Чудненько, — сказал профессор Ярдли, — если, действительно, можем. Но каким образом?

— Мистер Брэд не мог курить трубку «Нептун», которая принадлежит мистеру Мегаре. Но кто-то ее курил, или хотя бы держал в руках. Судя по пальцевым отпечаткам, это был все же мистер Брэд. Итак, если он ее не курил, но держал в руках, какой вывод?

— Великолепно, — пробормотал профессор. — Значит, создали видимость, что мистер Брэд ее курил. А оставить на трубке пальцевые отпечатки жертвы детская забава для убийцы.

— Верно! — подтвердил Эллери. — Создать видимость, что трубку курили, было совсем просто. Убийца мог ее набить табаком, раскурить и, выкурив половину, погасить. Дальше. Кому надо было создавать видимость, что мистер Брэд курил трубку? Убийце. Зачем? Чтобы создалось впечатление, будто мистер Брэд вышел из кабинета в домашней куртке, с трубкой в зубах и направился в беседку, где его и убили.

— Похоже на правду, — одобрил Исхем. — Но зачем Крозаку эта уловка с трубкой мистера Мегары? Разве он не мог взять трубку из ящика мистера Брэда, его личную?

Эллери пожал плечами.

— О, проще простого. Где Крозак ее взял? В ящике стола. Верно, мистер Мегара?

— Верно, — ответил Мегара. — Том держал там коллекцию трубок, а когда нашел забытую мною, то, скорее всего, положил вместе со своими до моего возвращения.

— Именно. Итак, открыв ящик стола, Крозак увидел коллекцию трубок. Он, естественно, подумал, что все они принадлежат мистеру Брэду, и решил выбрать, действуя по принципу: чем заметнее, тем легче опознать.

«Нептун» — самая подходящая из всех. И убийца создает видимость, что мистер Брэд курил в беседке трубку «Нептун». К счастью, трубка опознана и оказалась собственностью мистера Мегары, а не мистера Брэда. Но тут мы пришли к любопытному выводу, Крозак промахнулся, создавая впечатление, будто мистера Брэда убили, когда он курил в беседке. Почему? Потому что, не найди мы трубку, мы бы догадались о причине нахождения Брэда в беседке только по его домашней куртке и полагали бы, что его туда привели силой. Но если человек спокойно курил трубку в беседке, то вполне разумно было бы предположить, что он делал это по собственной воле. Значит, мы выяснили, что он там на курил, а убийца хочет убедить нас в обратном. Следовательно, напрашивается вывод, что беседка не была местом преступления, в то время как убийца настойчиво навязывает нам эту мысль.

Мегара посмотрел на Эллери с интересом, но во взгляде его мелькнул и откровенный цинизм. Все остальные молчали.

Эллери продолжал:

— Но если беседка — не место преступления, то где же оно? Мы должны его найти и обследовать. Впрочем, обнаружить его нетрудно. Это, конечно, библиотека.

Последний раз мистера Брэда видели живым именно там. Он играл в шашки сам с собой и кого-то явно ждал, поскольку постарался избавиться от всех домочадцев.

— Минуту, мистер Куин, — прервал его Мегара. — Все гладко, без сучка, без задоринки, но все совсем не так.

Эллери удивленно поднял брови.

— Не понял? Что вас смущает в моей версии?

— Вы не правы. Крозак знал, что это моя трубка.

Эллери снял очки и начал тщательно протирать стекла носовым платком, что было признаком удовлетворения либо восхищения.

— Весьма неожиданное заявление. Однако откуда Крозаку было знать, что трубка ваша?

— Потому что трубка была в футляре. Вы нашли в ящике стола футляр?

— Нет. Не хотите ли вы сказать, что на футляре были ваши инициалы, мистер Мегара?

— Не инициалы, а полное мое имя. Когда я в последний раз держал свою трубку в руках, она была в футляре, специально изготовленном для нее, для других трубок футляр не годился, если, конечно, они не были дубликатами моей.

— Замечательно! — воскликнул Эллери, широко улыбаясь. — Я отказываюсь от своих утверждений. Вы дали новое направление моим мыслям, мистер Мегара, а фактам — иную окраску. Крозак знал, что это ваша трубка и тем не менее выбрал ее и оставил в беседке. Футляр, судя по всему, он прихватил с собой. Зачем? Если бы он оставил футляр в ящике стола, мы бы его обнаружили, сопоставили с трубками мистера Брэда и поняли, что трубка «Нептун» не его. Припрятав ваш футляр, Крозак заставил нас поверить, что это трубка мистера Брэда, причем, поверить основательно.

— А почему основательно? — поинтересовался Вогн.

— Да потому, что мистер Мегара вернулся, опознал свою трубку и рассказал о пропавшем футляре. Крозак предполагал, что так и будет. Следовательно, Крозак хотел, чтобы до возвращения мистера Мегары мы считали, что трубка принадлежит мистеру Брэду, а место преступления — беседка. После приезда мистера Мегары, по расчетам Крозака, мы должны были выяснить, что беседка не является местом убийства, и начать поиски подлинного места преступления.

— Значит, — медленно произнес профессор, — убийца хотел, чтобы мы отыскали настоящее место происшествия? Не понимаю, зачем?

— Мне тоже это кажется странным, — заметил Исхем, — Проще простого, улыбнулся Эллери. — Крозак стремился к тому, чтобы мы осмотрели подлинное место преступления не неделю назад, а сейчас. Понимаете?

Именно сейчас.

— Но почему, Боже мой? — нетерпеливо воскликнул Мегара. — Какой в этом смысл?

Эллери пожал плечами.

— Точно не знаю, но какой-то смысл есть. Крозаку было важно, чтобы мы там что-то обнаружили именно сейчас, когда вы, мистер Мегара, здесь, в Брэдвуде, что-то такое, чего мы не должны были найти в ваше отсутствие.

— Ерунда! — рявкнул Вогн.

— Как бы там ни было, — рассудительно заметил Исхем, — я все же сомневаюсь.

— Предлагаю, — живо откликнулся Эллери, — действовать по подсказке мессира Крозака. Если он этого желал, надо его ублажить. Вернемся в библиотеку.

Глава 14 Ключ из слоновой кости

Библиотека со дня убийства была заперта. Дверь открыли, и Исхем, Вогн, Мегара, профессор Ярдли и Эллери вошли в эту комнату. Капитан Свифт направился в портовый док. Мисс Брэд и мисс Линкольн оставались в своих комнатах. Доктор Тэмпль давно куда-то испарился.

Начались поиски. Это был не просто осмотр, а тщательное обследование, когда перетряхнули чуть ли не каждую пылинку. Исхем занялся секретером, Вогн — остальной мебелью. Профессор Ярдли был в нише, где стоял рояль, и наслаждался, разглядывая музыкальный салон. Мегара уселся в кресло. Наконец первое открытие. И сделал его, конечно же, Эллери, причем, совершенно неожиданно. Он осматривал угол дивана, поэтому и решил отодвинуть его от стеллажей, и диванные ножки оказались на ковре. Эллери вдруг ойкнул и наклонился, чтобы обследовать ту часть ковра, которая находилась прежде под диваном. Исхем, Вогн и Ярдли поспешили к нему. Мегара поднялся с кресла, но подходить не стал.

— Что там?

— То самое, — пробормотал инспектор. — Пятно.

— Пятно крови, — уточнил Эллери.

Темное пятно засохшей крови выделялось рядом с золотистым ковром с назойливостью сургучной печати, а возле него на расстоянии нескольких дюймов на ворсе ковра была вмятина квадратной формы от ножки стула, секретера или стола, простоявшего там долгое время, но явно не от дивана, ножки которого были круглыми.

Эллери, так и не встав с колен, озирался вокруг, и, наконец, его взгляд остановился на секретере, который стоял у противоположной стены.

— Здесь должна быть еще одна вмятина, — начал он и потащил диван на середину комнаты.

И, действительно, на расстоянии трех футов от первой вмятины оказалась точно такая же.

— Но пятно? — удивился Исхем. — Как оно, черт возьми, попало под диван? Стэллинг ведь говорил, что в комнате ничего не менялось.

— Что же тут непонятного? — сухо произнес Эллери, поднимаясь с колен. Ничего и не менялось, просто ковер перестелили по-другому, а Стэллинг не заметил.

Эллери еще раз оглядел комнату и, убедившись, что только ножки секретера могли оставить на ковре квадратные вмятины, подошел к нему и приподнял. На ковре, под ножкой секретера, была точно такая же квадратная вмятина, как и на другой стороне ковра, только менее отчетливая.

— Давайте проведем маленький эксперимент, — предложил Эллери. Перевернем ковер.

— Как перевернем? — спросил Исхем. — Зачем?!

— Чтобы он лежал так, как был постлан накануне той ночи, во вторник, пока Крозак его не перестелил.

Лицо инспектора Вогна озарила улыбка.

— Понял! — воскликнул он. — Теперь до меня дошло!

Он не хотел, чтобы мы сразу обнаружили пятно, а избавиться от него не смог.

— И это только половина истины, — заверил его профессор Ярдли. — Если я правильно понимаю ход мыслей моего юного друга…

— Вы все понимаете правильно, — заверил его Эллери. — Надо убрать стол, с остальным — проще.

Мегара по-прежнему стоял в углу, прислушиваясь к разговору, и даже не пошевельнулся, чтобы помочь.

Вогн легко поднял стол и вынес из библиотеки. Взявшись вчетвером за углы ковра, они без особого труда перевернули его так, что кровавое пятно оказалось на противоположной стороне. Две вмятины очутились точно под ножками секретера, а кровавое пятно…

Исхем вытаращил глаза.

— Под шашечным стулом!

— Н-да, картина проясняется, — пробормотал Эллери. — Пятно находится на расстоянии двух футов от откидного стула, рядом с секретером.

— Ударили сзади, — отметил профессор, — когда Брэд увлеченно играл сам с собой, хотя и подозревал, наверное, что страсть к шашкам не доведет его до добра, — А что думаете вы, мистер Мегара? — неожиданно обратился Эллери к молчаливому яхтсмену.

Мегара пожал плечами.

— Это депо следствия.

— Полагаю, — произнес Эллери, усаживаясь в мягкое кресло и закуривая, что настало время анализа фактов. Есть возражения, инспектор?

— Я все же не понимаю, зачем надо было перестилать ковер? — спросил Вогн. — Кого он хотел надуть? Мы бы ничего не обнаружили, если бы он сам не навел нас на след ухищрениями с трубкой мистера Мегары.

— Минуту, инспектор. Выходит, Крозак сначала хотел скрыть место преступления. Потом устроил, и довольно ловко; спектакль с трубкой, заставив нас вернуться на подлинное место преступления в поисках кровавого пятна. А мог бы поступить проще. Видите вон там, на откидной крышке секретера, два пузырька чернил? Убийце достаточно было бы вылить красные чернила на пятко, бросить рядом пустой пузырек и на этом закончить розыгрыш. Полиция, увидев чернильное пятно, вряд ли стала бы искать под ним кровавое. Вместо этого Крозак перестелил ковер, прикрыв пятно, и сам же манипуляциями с трубкой «Нептун» навел нас на мысль о его существовании. Вывод один; от всех ухищрений Крозак не выиграл ничего, кроме времени.

— Это так, — согласился профессор. — Но зачем вообще ему было нужно, чтобы кровавое пятно нашли?

— По трем возможным причинам, — начал пояснять Эллери. — Первая: в библиотеке было что-то представляющее опасность для Крозака, что он хотел впоследствии забрать и чего не смог взять сразу. Вторая: существовал, очевидно, некий предмет, который Крозак хотел принести сюда позже и не мог оставить тогда…

— Минуту, — прервал его прокурор Исхем. — И то и другое звучит правдоподобно, поскольку в обоих случаях подтасовка места преступления отвлекает внимание следствия от библиотеки, оставляя ее тем самым в полное распоряжение убийцы.

— Нет, мистер Исхем, вы заблуждаетесь, — поправил его Эллери. — Крозак ожидал, что если пятно крови не будет обнаружено в первый раз и беседку примут за место преступления, то все равно особняк Брэдов наводнят полицейские, и библиотека будет охраняться, что не позволит ему проникнуть туда. Но есть и еще одно возражение, джентльмены. Если Крозак был намерен вернуться в библиотеку и лишь на время превратить беседку в место преступления, то ему было бы выгоднее изобразить место происшествия как постоянное, не заманивая нас туда, что дало бы неограниченное время для проникновения в библиотеку. Но он ничего не предпринял, а просто вернул нас в беседку, а потом в библиотеку.

— Это выше моих сил, — пробормотал Исхем. — Тут вам не полицейские приемы, Вогн, а неортодоксальный метод раскрытия преступления, вот что я вам скажу! Но понять его очень сложно. Продолжайте, мистер Куин.

— Третья причина: в библиотеке находится нечто, что было здесь в ночь убийства, что безопасно для убийцы и что он не собирался позже уносить, зато хотел, чтобы полиция нашла это, но не раньше, чем возвратится из плавания мистер Мегара.

— фу! — воскликнул Вогн. — Вся эта заумь не по мне!

Выпустите меня отсюда!

Мегара спокойно обратился к Эллери;

— Продолжайте, мистер Куин.

— Мы — люди дисциплинированные, — не смущаясь, вновь заговорил Эллери, — мы осмотрели все вокруг и нашли то, что и должно быть найдено при вас, мистер Мегера. Знаете ли, я давно приметил, что чем дальше заходит преступник в своих злодеяниях, тем больше ошибок он допускает. Но пригласим Стэллинга, Детектив, стоявший за дверью, крикнул:

— Стэллинг!

И дворецкий немедленно появился в библиотеке, — Мистер Стэллинг, обратился к нему Эллери, — вы хорошо знаете эту комнату?

Стэллинг кашлянул.

— С вашего позволения, сэр, не хуже мистера Брэда.

— Я рад. Посмотрите вокруг.

Стэллинг огляделся.

— Все ли в порядке? Не появилось ли чего-нибудь нового? Такого, чего здесь не должно было быть?

Стэллинг улыбнулся и еще раз внимательно осмотрел комнату, заглянул во все углы, открыл ящики стола, откинул крышку секретера. Осмотр занял у него не более десяти минут, после чего он твердо заявил:

— Библиотека точно в том виде, сэр, какой была в последний раз, то есть накануне смерти мистера Брэда.

Вот только стола нет…

Все поняли, что дальнейшие расспросы бессмысленны. Однако Эллери не сдавался.

— Ничего не повреждено, не пропало?

Дворецкий покачал головой.

— Нет, сэр. Правда, прежде пятна не было, да и игральный столик…

— И что же с игральным столиком? — быстро спросил Эллери.

Стэллинг пожал плечами.

— Шашки. У шашек другая позиция. Мистер Брэд тогда, после моего ухода, продолжал игру…

— Великолепно, мистер Стэллинг, — облегченно вздохнул Эллери. — Вы просто Шерлок Холмс. Все, благодарю вас.

Стэллинг бросил торопливый взгляд на Мегару, безразлично уставившегося в стену, и вышел.

— Теперь будем искать, — заключил Эллери.

— О, Господи, а теперь-то что? — вздохнул Вогн.

— Инспектор, если бы я знал что, то незачем было бы искать.

Поиски продолжались. Все четверо, кроме Мегары, спокойно на них взирающего, ползали по библиотеке на четвереньках, буквально обнюхивали углы, осматривали диванные подушки, ощупывали ножки мебели, ручки кресел, ворошили внутри секретера, заглядывали под шашечный столик. Ну прямо сценка из «Алисы в Стране Чудес»! Прошло пятнадцать минут, и Эллери, разгоряченный и злой, встал с четверенек и уселся напротив Мегары, чтобы перевести дух. Остальные продолжали упорные поиски, время от времени поглядывая на стеллажи, забитые книгами, и с ужасом прикидывая, каково будет перебирать по одному эти сотни томов.

Внезапно Эллери воскликнул:

— Идиоты! Ползаем тут чуть ли не на брюхе, а зачем? Крозак хотел, чтобы мы вернулись и что-то нашли.

Мы кашли пятно крови. Оно было скрыто, но не очень тщательно. Вероятно, и то, что мы ищем теперь, не может быть спрятано так, что искать надо целый год. Мистер Мегара, вы не знаете, здесь есть тайник?

Мегара покачал головой. Эллери продолжал;

— Это напоминает мне обыск, который однажды проводили мой отец, я и комиссар Кронин, распутывая «дело об убийстве адвоката Монте Филда», который был отравлен в театре, прямо во время спектакля. Помните, господин профессор?

Глаза профессора блеснули, и он ринулся через всю комнату в нишу с роялем. Он не стал осматривать инструмент, а просто сел на него и с профессиональным видом начал перебирать клавиши с нижней басовой ноты.

— Доскональная проверка, Куин, — объявил он. — Представим, что я Крозак и мне надо кое-что спрятать, мелкое, к примеру, и плоское. Времени у меня мало, чужую библиотеку я знаю плохо. Что делать? Где мне, — он на минуту замолчал, услышав фальшивую ноту, но поняв, что рояль просто плохо настроен, продолжал развивать свою мысль. — Крозак ищет место, которое СЛУЧАЙНО найти нельзя и найти можно только тогда, когда Крозаку это будет выгодно. Крозак оглядывается по сторонам, видит рояль. Дальше; мистер Брэд мертв, лежит в своей библиотеке. «Конечно, — думает Крозак, — кто будет играть на рояле в библиотеке — кабинете покойного? По крайней мере, это произойдет не скоро…» И вот…

— Это триумф интеллекта, господин профессор! — восхищенно воскликнул Эллери. — Я бы никогда не додумался.

Когда музыкальные импровизации профессора Ярдли близились к концу, он сделал открытие, наткнувшись на клавишу, которая не нажималась вовсе.

— Эврика! — воскликнул Ярдли.

Все собрались вокруг него, и даже Мегара проявил любопытство. Клавиша опускалась лишь на четверть дюйма, сколько по ней ни ударяли, а потом вдруг застряла и больше не поднималась.

Эллери сказал: «Минуту!», достал из кармана швейный наборчик, постоянный предмет насмешек со стороны отца, вынул длинную толстую иглу и принялся ковырять ею в зазоре между капризной клавишей и соседней.

Действительно, не прошло и минуты, как между двумя клавишами из слоновой кости забелел многократно сложенный лист бумаги. Присутствующие просияли. Эллери аккуратно извлек листок из рояля. Все в молчании двинулись к середине кабинета, где Эллери развернул листок и положил его на стол. Лицо Мегары оставалось непроницаемым. Это было необычное, написанное корявым почерком, послание, адресованное полицейским властям.

Письмо было подписано; ТОМАС БРЭД.

И в подписи, судя по почерку на бумагах, лежащих на секретере, сомневаться не приходилось.

Глава 15 Лазарь

Весь облик Стивена Мегары на глазах переменился.

Взгляд стал бегающим, он озирался по сторонам, посмотрел на дверь, возле которой стоял детектив, вынул из кармана автоматический пистолет, проверил его дрожащими руками, потом вдруг подошел к двери и захлопнул ее под носом у детектива, кинулся к окну и опасливо выглянул в парк. Там он постоял некоторое время, хохотнул внезапно и торопливо сунул пистолет обратно в карман.

— Мистер Мегара, — начал было Исхем, но яхтсмен так резко обернулся, что Исхем умолк.

Лицо Мегары было встревоженным.

— Том слабохарактерный человек, — сдавленно проговорил он, — но он меня не запугает.

— А где же мистер Ван? Как он мог остаться живым?

Что все это значит? Я не понимаю, почему?.. — забубнил Исхем.

— Минуту, — прервал его Эллери. — Не торопитесь, мистер Исхем. Давайте сначала прожуем это, а потом уж откусим новый кусок… Ясно, что мистер Брэд положил письмо в секретер или в ящик стола вместе с трубками, предполагая, что письмо сразу найдут в случае его убийства. Но он не предвидел хитрости мистера Крозака, который лично у меня с каждым шагом расследования вызывает все большее уважение. Убив мистера Брэда, Крозак не стал обыскивать библиотеку. Вероятно, он интуитивно угадал, что письмо существует, а обнаружив его, понял, что оно для него не представляет никакой опасности…

— С чего вы это взяли? — спросил Вогн. — Вот уж не думаю, что убийца допустил бы, чтобы письмо жертвы нашли.

— Если бы Крозак почувствовал в письме угрозу для себя, — сухо пояснил Эллери, — он бы его уничтожил или, возможно, взял бы с собой. Но он оставил его на месте преступления, не нарушая последнюю волю покойного.

— Почему? — спросил Исхем.

— Почему? — повторил Эллери. — Потому что находку безопасного для него письма считал своим преимуществом. Что сказано в письме? Эндрю Ван жив, и Стивен Мегара знает, где его искать.

Профессор Ярдли округлил глаза.

— Чертовски умно. Ведь сам-то он не знает, где Ван.

— Вот именно. Крозак, теперь это ясно, убил в Арройо другого человека, думая, что убил Вана. Следующим был Брэд. Когда он убил Брэда и нашел письмо, то понял, что с Ваном он промахнулся и тот жив-здоров.

Если у Крозака был мотив для убийства Вана шесть месяцев назад, то он, скорее всего, есть и сейчас, и Крозак еще вернется к этому. Но где же Ван? Вероятно, Ван почувствовал, что Крозак за ним охотится, и скрылся, подставив вместо себя другого человека. Вернемся к письму. В нем говорится, что Ван жив, но где он скрывается, не указано, сообщается только, что это знает Мегара.

— Продолжайте, — сказал Исхем. — Теперь я понимаю, куда вы клоните. Почему Крозак не уничтожил письмо? Потому что Мегара выдал бы нам местонахождение Вана, и Крозак каким-либо образом узнал бы это от нас.

— Именно, — согласился Эллери. — Не найди мы письма после возвращения мистера Мегары, никто бы не усомнился в смерти мистера Вана, а мистер Мегара тем более. Верно; мистер Мегара?

— Пожалуй. Но Крозак не мог этого знать.

— Получается, — продолжал Эллери, — что, оставив письмо в библиотеке, Крозак понимал, как только полиция найдет его, будет объявлен розыск Эндрю Вана. Но Крозаку он тоже нужен, а полицейский розыск может помешать его собственному расследованию. Поэтому, оставив здесь письмо, он убил двух зайцев. Первое — в перерыве между убийством Брэда и приездом Мегары он мог вести свое собственное расследование беспрепятственно, так как полиция в смерти Вана не сомневалась. Второе — если за этот отрезок времени Крозак не найдет Вана, он ничего не теряет. Когда Мегара вернется, следствие возобновится, найдут письмо на подлинном месте преступления. Мегара сообщит местонахождение Вана… Крозак пойдет по нашему следу и выйдет на Вана.

Мегара пробормотал;

— Может быть, уже вышел.

Эллери внимательно посмотрел на него.

— Думаете, он нашел Вана за столь короткий срок?

— От этого дьявола всего можно ожидать…

— Послушайте, — прервал их инспектор, — по-моему, мы топчемся на месте. Мистер Мегара, объясните нам, какая существует связь между мистером Ваном, вашим компаньоном Брэдом и вами?

Яхтсмен заколебался.

— Ведите ли, мы… мы… — Руки его заметно дрожали, и он сунул их в карманы.

— Что вы? — резко спросил прокурор Исхем.

— Братья.

Эллери во все глаза смотрел на Мегару. Исхем возбужденно произнес:

— Вы правы, мистер Куин. Это не подлинные их имена. Никакие они не Брэд, Мегара и Ван. Они…

Мегара внезапно сел.

— Нет, это не то, что вы думаете. Я поясню. — Глаза его затуманились, и он устремил взгляд куда-то вдаль. — Когда я все расскажу, вы поймете то, что прежде для вас было загадкой. Как только вы упомянули про эти Т обезглавленные в виде Т тела, с вытянутыми руками и связанными ногами, про кровавые Т на дверях и на полу, про Т-указатель на перекрестке дорог и тотемный столб…

— Не хотите ли вы сказать, что ваша фамилия начинается с буквы Т?

Мегара кивнул так медленно, словно его голова была невероятно тяжелой, — Да, — ответил он тихо. — Наша фамилия Твэр.

Т-В-Э-Р. Начинается с Т, как видите.

Некоторое время все молчали. Первым заговорил профессор:

— Вы, как всегда, правы, Куин. Простое совпадение, и ничего более. Буква алфавита, вот и все. Никаких крестов, никакой египтологии, никакого религиозного фанатизма. И все же странно…

— И тем не менее я не верю, — заявил Вогн. — Никогда не слышал о таких диких вещах.

— О распятом из-за фамилии человеке! — закончил его мысль Исхем.

Мегара вскочил, выпрямился в полный рост и гневно заговорил:

— Вы не знаете Центральной Европы! Вы никак но поймете, что Крозак выплевывает нам в лицо букву нашего ненавистного ему имени! Этот человек маньяк, но очень и очень умный… — Негодование Мегары понемногу утихло, и он снова опустился в кресло. — Трудно поверить, что долгие годы он охотился за нами. Как в синема. Но то, что он глумился над трупами… — В его голосе зазвучала злость, — Андреа знал?

— Твэр… — задумчиво проговорил Эллери. — Ваши псевдонимы имели какой-либо смысл? Центральная Европа… Вендетта, мистер Мегара?

Мегера кивнул.

— Вы правы. Но как он мог нас найти? Не представляю. Когда Андрее, Томислав и я много лет назад приняли решение изменить имена и скрыть свое происхождение, мы поклялись, что никто, понимаете, никто и никогда не узнает наших подлинных имен. Это была тайна, и мы ее хранили. Даже жена Тома Маргарет и ее дочь не знали, что фамилия Тома — Твэр.

— Насколько я понимаю, не знал никто, кроме Крозака? — спросил Эллери.

— Да. Поэтому я и не могу понять, как он напал на наш след? Имена мы выбрали., - Про ваши имена мы все знаем от мистера Куина, — перебил его Вогн. — Скажите лучше, во-первых, кто такой этот чертов Крозак и чем вы ему насолили, а во-вторых…

— Подождите, инспектор, — вмешался Исхем. — Давайте закончим с Т-проблемой. Я все еще не совсем понимаю, зачем он везде напоминал о букве Т?

— Чтобы подчеркнуть, что Твэры обречены. Вам это кажется нелепым? спросил Мегара, неприятно рассмеявшись.

— Вы сможете опознать Крозака, если встретите его? — задумчиво спросил Эллери.

— Это самое больное место. Никто из нас не видел Крозака двадцать лет, поэтому опознать его теперь, наверное, будет непросто. Он может выглядеть как угодно, и получается, что мы ведем поиски невидимки.

— Он хромает на левую ногу?

— Да, в детстве он хромал.

— Сейчас это совсем не обязательно, он мог давно уже избавиться от хромоты, — заметил профессор. — Или, судя по его коварству, просто прикидываться хромым.

— Вы можете сидеть тут хоть до второго пришествия, — взвился Вогн, — но мне это надоело. Послушайте, Мегара или Твэр, или как вас там, ответьте, наконец, почему этому Крозаку не сидится дома и почему он ведет охоту на вас и ваших братьев? В чем дело?

— Это не главный вопрос, — резко возразил Эллери. — Есть вопросы и поважнее. Мистер Твэр, в письме, оставленном вашим братом, сообщается, что вы можете указать местонахождение Вана. Каким образом? Вы ведь были вдали от людей, вдали от материка в течение года, а «Арройское дело» лишь полугодовой давности, с минувшего Рождества…

— Он готовил, все готовил заранее… — проговорил Мегара. — Задумал давно, несколько лет назад… Кажется, я не говорил, что и без письма брата знал, что Андреа жив. Я понял это по некоторым подробностям «Арройского дела», про которые вы мне рассказали. — Все удивленно воззрились на него. Понимаете, когда вы упомянули про тех двух человек, которые нашли тело на перекрестке дорог…

Эллери прищурился.

— Что же тогда?

Мегара обвел взглядом библиотеку, словно боясь, что вездесущий Крозак услышит его.

— Я знал, что если старый Питер, скрывающийся в горах, жив, то жив и мой брат Андреа Твэр.

— Ясно! — воскликнул Эллери, оборачиваясь к профессору Ярдли. — Вы поняли? Эндрю Ван и есть старый Питер.

Прежде чем все оправились от очередной неожиданности, Мегара кивнул и продолжал:

— Совершенно верно. Он перевоплотился в жителя гор много лет назад, предвидя такой поворот событий Вероятнее всего, он и сейчас где-то в горах Западной Виргинии, если Крозак еще не добрался до него. Прячется там, оберегая свою жизнь и надеясь, что Крозак не обнаружит ошибки, ведь Крозак тоже не видел нас двадцать лет, по крайней мере, я так думаю…

— Поэтому Крозак и допустил ошибку, — заключил Эллери. — Не видя жертву долгие годы, он обознался.

— Вы намекаете на Клинга? — спросил Исхем.

— А на кого же еще? — Эллери улыбнулся. — Вы жаждете действий, инспектор? Скоро вам представится такая возможность. Мы должны опередить Крозака и постараться его обмануть. Не думаю, чтобы Крозак обнаружил Андреа. Роль старого Питера сыграна великолепно, я сам видел его в зале суда и ни на минуту не усомнился в этом старике. Мы найдем вашего брата, мистер Мегара, но так, чтобы Крозак, кем бы он ни был и какую бы личину он ни принял, не смог бы догадаться о двуликости жителя гор.

— Это по мне! — улыбнулся Вогн.

Мегара решительно поднялся.

— Я сделаю все так, как вы посоветуете, джентльмены. Только бы удалось спасти Андреа! Что до меня, то если Крозак ищет неприятностей, — он похлопал себя по карману, — они у него будут. Обойма полная!

Глава 16 Посланники

Никакие уговоры миссис Брэд и Хелен не убедили Мегару остаться ночевать в особняке семейства Брэдов.

Остаток дня он провел в обществе дам и мистера Линкольна, но когда наступил вечер и сгустилась тьма, он занервничал и отправился на яхту. Миссис Брэд, которой возвращение компаньона мужа принесло явное облегчение, проводила его, уходящего в ночь, и все умоляла остаться.

— Нет, — отрезал Мегара. — Сегодня я ночую на «Хелен», в плавании я привык к яхте, там мой дом. С вами Линкольн, а от моего присутствия безопасности не прибавится. Спокойной ночи, Маргарет! Не тревожьтесь за меня.

Два детектива, сопровождавшие обоих к бухте, были немало удивлены, наблюдая за миссис Брэд на обратном пути. Было странно видеть, насколько мало коснулась ее трагедия. Она, не задерживаясь, бесстрастно прошла мимо тотемного столба с угрюмым орлом наверху.

Сыщики, как истинные конспираторы, приняли решение, что тайна братьев Твэр остается строго между ними.

Стивен Мегара, к удивлению капитана Свифта и стюарда, спал в ту ночь под охраной. Детективы заполнили яхту. Мегара запер дверь каюты, и охранник до двух часов ночи слышал за дверью звук льющейся жидкости и звяканье стекла. Однако предположение охранника, что Мегара и остаток ночи проведет за горячительными напитками, не оправдалось. После двух часов все стихло, и Мегара, очевидно, спокойно заснул.

На следующий день, в субботу, Брэдвуд проснулся рано. Рассветным утром к особняку в восточном стиле подъехали две огромные полицейские машины. Вогн, словно Цезарь-завоеватель, прошествовал в сопровождении полицейского в форме к пристани, где его ожидал патрульный катер. Мотор взревел, и катер помчался в сторону яхты «Хелен». Инспектор внимательно наблюдал за окрестностями. На Ойстер-Айленде было тихо, там мелькали еле различимые фигуры. Доктор Тэмпль с трубкой в зубах стоял на своем причале. Линны, делая вид, что катаются на лодке, во все глаза следили за происходящим.

Инспектор поднялся на борт «Хелен». Пять минут спустя он появился в обществе мистера Мегары, одетого в строгий деловой костюм. Лицо Мегары со следами ночной выпивки было мрачным. Он ничего не сказал капитану и вслед за Вогном поднялся на палубу патрульного катера неожиданно твердым шагом. Катер тут же рванул к Брэдвуду. На брэдвудском причале все негромко о чем-то переговаривались. Охранник ждал рядом. Появились полицейские, окружили их, и вся процессия двинулась по направлению к особняку. Выглядело все это очень парадно.

Из стоявшего у особняка первого полицейского автомобиля вышел человек в штатском, а Вогн с Мегарой сели в него. Второй автомобиль был битком набит полицейскими. Включив сирены, оба автомобиля рванулись с места и покатили из Брэдвуда. У ворот ждали полицейские на мотоциклах. Двое поехали впереди первого автомобиля, двое сзади. Второй автомобиль замыкал кортеж. После умчавшейся кавалькады в Брэдвуде, похоже, не осталось ни одного полицейского.

Кавалькада выехала на главную автостраду и проследовала в направлении Нью-Йорка.

В Брэдвуде отъезд Вогна и Мегары был воспринят спокойно. Линны поплыли домой. Доктор Тэмпль углубился в лес, дымя трубкой. Фигуры на острове исчезли.

Старик Кетчем сел в старую лодку и направился к Брэдвуду. Джон Линкольн вывел из гаража автомобиль и выехал на шоссе. Дом профессора Ярдли казался вымершим.

Но не так-то прост был инспектор Вогн! Любому, кто вздумал бы проверить крайние участки шоссе, отделяющего Брэдвуд от обители Ярдли, это стало бы ясно. Там были запаркованы мощные полицейские автомобили, которые контролировали въезд и выезд из Брэдвуда. И это еще не все. Береговая охрана была на пристани. Бухта просматривалась с острова, не видимого с материка. Недалеко от берега дрейфовал большой катер с рыбаками на борту, зорко следящими не за поплавками, а за входом и выходом из Кетчемской бухты, так что ни одно судно не прошло бы мимо них незамеченным.

Глава 17 Старый житель гор

Тому, что Замок Иф профессора Ярдли субботним днем казался вымершим, были свои причины. Профессор строго выполнял предписания, равно как и его старая негритянка Нэнни. Он никуда не выходил, так как его появление в Брэдвуде, в одиночестве, как раз в момент отбытия Вогна и Мегары, было бы весьма странным — ведь он принимал гостя, мистера Куина, эксперта-криминалиста из Нью-Йорка. А наслаждаться обществом мистера Куина он не мог, поскольку в то время, когда инспектор Вогн и Мегара садились в автомобиль, замечательный сыщик мистер Куин был уже в сотнях миль от Лонг-Айленда. Таков был план операции. Под покровом ночной тьмы в пятницу от дома профессора Ярдли стартовал старенький «дюсенберг», увозивший своего хозяина. Вплоть до выезда на главную автостраду Эллери пробирался, словно призрак, и вздохнул с облегчением, только прибыв в Минеолу, где посадил в свой автомобиль окружного прокурора Исхема и помчался в Нью-Йорк.

В четыре часа утра в субботу «дюсенберг» въехал в столицу штата Пенсильвания. Город еще спал. Утомленные дорогой путники остановились в «Сенат-отеле» и разошлись по своим апартаментам, где и расположились для сна.

В девять тридцать утра того же дня джентльмены были уже за много миль от Нью-Йорка и двигались по направлению к Питтсбургу. Они даже не остановились позавтракать. Гоночный автомобиль был покрыт толстым слоем пыли, а лица его пассажиров были полны решимости… Старенький «дюсенберг» служил честно. Дважды он был остановлен полицейским, когда Эллери удавалось выжать из двигателя семьдесят миль в час, И в обоих случаях Исхем извлекал свое служебное удостоверение, и они беспрепятственно следовали дальше. В три часа дня они въехали в Питтсбург.

Исхем ворчал:

— Черт с ним, с делом. Не знаю, как вы, Куин, а я проголодался. Давайте перекусим.

Они потратили ровно столько времени, сколько понадобилось прокурору для утоления голода, и в начале пятого «дюсенберг» припарковался у знакомого решетчатого особняка — резиденции отцов городка Арройо.

— Итак, начнем с самого начала, — сказал Исхем, вылез из автомобиля и потянулся. — Где тут у них констебль?

Эллери проводил его, и, обойдя особняк, они увидели дверь с табличкой «Констебль», постучали и услышали знакомый бас:

— Входите!

Они вошли. Констебль Люден сидел на прежнем месте, крупный и мирный, как сама жизнь. Казалось, он не вставал со стула все долгие шесть месяцев.

— Чтоб мне пропасть, — радостно воскликнул он, — если это не сам мистер Куин! Входите, входите! Все еще ловите того типа, что укокошил нашего учителя?

— Да, констебль, — улыбнулся Эллери. — Однако теперь вместе с представителем закона. Это прокурор округа Нассау. Мистер Исхем — констебль Люден.

Исхем кивнул, но руки не подал.

Констебль улыбнулся.

— Тут у нас в прошлом году из-за того убийства такие тузы приезжали, мистер, что зазнаваться-то нечего.

А, впрочем, вам виднее… Мистер Куин, с чем пожаловали?

Эллери вздохнул.

— Можно мы сядем, констебль? Мы добирались сюда целую вечность. — Оба уселись, Эллери спросил; — Скажите, констебль, вы в последнее время видели старого Питера?

— Старого Питера? Да уж месяца два не видал. Он редко слезает со своей горы. Но если хотите знать точно, спросите у Бернхейма.

— Констебль, а вы знаете, где находится хижина старого Питера? спросил Исхем, — Ясное дело, знаю. Что это вы им так интересуетесь? Никак, решили арестовать? Его-то, старого чудака?

Впрочем, не мое это дело, — добавил констебль, заметив, что Исхем недовольно нахмурился. — Я сам-то там не был, в его горной хижине, но местным жителям бывать доводилось. Говорили, там, в горах, пещерные люди живут — арройцы даже испугались. Хижина Питера где-то высоко стоит, на отшибе. Сами вы вряд ли отыщете.

— Может быть, вы нас проводите, — попросил Эллери.

— Почему бы и нет. Уж я-то ее точно найду. — Люден поднялся. — Особо распространяться не станем, верно? — доверительно сказал он.

— Да, безусловно, — подтвердил Исхем.

Констебль и его спутники вышли из здания муниципалитета не через парадную дверь, а через боковую, и очутились на безлюдной улице. Эллери, обогнув этот особняк, проскользнул еще раньше к своему «дюсенбергу», и две минуты спустя его автомобиль уже стоял на той же пустынной улочке. Люден и Исхем уселись в него, и он стартовал, подняв облако пыли. Констебль показывал дорогу. Вскоре они домчались до узкой каменистой тропы, ведущей, судя по всему, к сердцу близлежащих гор.

— Дальше придется идти пешком, — сказал Люден.

— Пешком? — изумился Исхем, уставясь на тропу.

— Ол'райт, если желаете, я вас понесу, — съехидничал Люден.

Эллери спрятал автомобиль в кустах. Прокурор, подойдя и открыв дверцу, достал из-под сиденья какой-то большой сверток. Люден с любопытством взглянул на него, но вопросов задавать не стал.

Констебль первым ступил на тропу. Эллери м Исхем в молчании последовали за ним. Это было почти романтическое путешествие по дикому, девственному лесу, где росли такие мощные деревья, что небо сквозь них не просвечивало. Было душно, и все трое обливались потом, хотя прошли всего футов пятьдесят. У Исхема началась одышка. Еще пятнадцать минут ходьбы по дикому лесу, в котором деревья окружали их все плотнее, а тропа становилась все уже, — и Люден вдруг остановился.

— Мэтт Холлиз однажды говорил мне про хижину, — прошептал он, указывая куда-то пальцем. — Вот она!

Путники подошли ближе к Людену и остановились.

На маленькой поляне, под уступом горы, притулилась хижина, укрытая со всех сторон лесом, позади которой возвышалась высокая гранитная скала. Но самое удивительное, что футов на тридцать вокруг хижины тянулась ограда из колючей проволоки, запутанной, ржавой, уст — решающего вида.

— О, Господи, — прошептал Исхем, — даже калитки. нет!

Ни лаза, ни отверстий в колючей проволоке не было.

Хижина за оградой казалась неприступной крепостью.

И даже дым, шедший из печной трубы, был каким-то зловещим.

— И чего это он так окопался, а? — пробормотал Люден. — Говорят вам, он — того, с приветом!

— Не хотел бы я очутиться здесь ночью, — заметил Эллери. — Констебль, у нас к вам одна, довольно странная, просьба…

Констебль Люден, вспомнив, очевидно, первое знакомство с бумажником Эллери, сразу напустил на себя понимающий вид.

— Я, знаете, из тех, кто занят только своим дело?

В чужие — носа не сую. Что за просьба-то?

— Забыть, где и с кем вы сегодня были, — прошептал Исхем. — Нас здесь не было, понимаете? Никому ни слова о нашей вылазке в горы. Ни в Арройо, ни в Хэнкоке. О старом Питере — у вас тоже никаких вестей.

Цепкая емкая горсть Людена сомкнулась в кулак, скрыв то, что появилось из бумажника Эллери.

— Мистер Исхем, — проникновенно сказал он, — я слеп, глух и нем. Вы найдете дорогу обратно?

— Да.

— Тогда позвольте удалиться и благодарю вас, мистер Куин.

И с подчеркнутым безразличием Люден повернулся и зашагал по тропинке прочь. Он ни разу не повернул головы. Исхем и Эллери переглянулись и молча пошли к колючей проволоке.

Не успели они поравняться с оградой, как из хижины донесся резкий окрик:

— Стоять! Назад!!

Исхем, несший взятый из салона «дюсенберга» сверток и поднявший было руку над проволокой, услышав окрик, от неожиданности выронил его. Из единственного окна хижины откровенно выглядывал ствол ружья. Эллери судорожно сглотнул, прокурор же словно прирос к земле.

— Старый Питер, — шепнул Эллери. — Я узнал его голос. — Эллери поднял голову и закричал:

— Не стреляйте, пожалуйста! Мы — друзья!!

Оба замерли на месте и ждали ответа старого Питера, который не замедлил откликнуться:

— Я вам не верю! Убирайтесь!! Стреляю без предупреждения через пять секунд!

Исхем крикнул:

— Мы представители закона, ты, псих!! У нас письмо от Мегары! В твоих же интересах, чтобы нас тут не видели!

Ствол ружья не шевельнулся, но из окна хижины показалась голова горца, и его блестящие глазки изучающе уставились на пришельцев. Наконец голова исчезла, а вслед за ней и ружейный ствол. Вскоре открылась дверь хижины, и на пороге возник сам старый Питер, седобородый, косматый, в лохмотьях. Ружье он держал наготове.

— Лезьте через ограду! По другому — никак! — Голос был почти прежний, и все же в нем появились новые интонации.

Эллери подозрительно посмотрел на изгородь, поднял ногу и поставил на нижний ряд проволоки, ища, за что бы ухватиться.

— Живей, живей! Не тяните! — подгонял старый Питер. — И без глупостей, вы, оба!

Исхем поискал на земле палку, нашел, просунул между нижними рядами колючей проволоки, и Эллери пролез между ними, но все же зацепился и порвал рукав пиджака. За ним неуклюже пробирался прокурор. Они торопливо приблизились к старику и вошли вместе с ним в хижину. Исхем прикрыл за собой дверь, накинул грубо сработанный, но плотно прилегающий засов. Пол в хижине был каменный, чисто подметенный и покрытый рогожей. Возле очага лежала поленница дров, у противоположной стены стоял таз, там же были туалетные принадлежности, а над ними висела полка с медикаментами. Здесь же размещался ручной насос для колодца, вырытого возле хижины.

— Где письмо? — выкрикнул старик.

Исхем подал письмо. Горец начал читать, не выпуская из рук ружья. Лицо его менялось на глазах. Борода, космы волос и прочие аксессуары старого Питера были как будто на месте, но человек стал иным. Он медленно опустил ружье, сел и едва выдавил из себя:

— Значит, Томислав убит…

Голос его поразил Исхема и Эллери глубоким страданием. И еще тем, что это не был скрипучий, резкий голос старика, а довольно молодого, образованного человека, переживающего тяжкое горе.

— Да, убит. Он оставил письмо. Если хотите, можете его прочесть, сказал Исхем.

— Да, спасибо. — Он взял письмо, прочел без всякого волнения, кивнул. Да, джентльмены, это я. Эндрю Ван, он же Андреа Твэр. Все еще жив, когда Том… — Старик встал, прошел в угол, где размещались туалетные принадлежности, снял фальшивую бороду, лохматый, с сединой, парик, смыл грим с лица. Теперь перед ними стоял высокий стройный молодой человек с темными, гладко зачесанными волосами и худощавым лицом аскета, привыкшего к лишениям.

— Простите, что не могу предложить вам сесть, джентльмены. Вы, насколько я понимаю, прокурор Исхем, а вы… Я вас видел в первом ряду в зале суда в день дознания. Вы — мистер Куин.

— Да, это я, — подтвердил Эллери.

Человек был, видимо, большой оригинал. Извинившись за отсутствие стульев, сам он сел на единственный, в то время как его гости стояли.

— Тут я и обретаюсь. Неплохое местечко, а? — В его тоне проскользнула горечь. — Дело рук Крозака?

— Похоже на то, — тихо ответил Исхем, как и Эллери, пораженный сходством Вана с Мегарой, вероятно, семейным.

— Стивен пишет, что Крозак использовал символ Т?

— Да, отрубал головы. Ужас! Так вы, стало быть, Эндрю Твэр?

Школьный учитель горько усмехнулся.

— В моей родной стране я был Андреа, а мои братья — Стефан и Томислав. Когда мы перебрались сюда, надеясь на… — Он, вздрогнув, огляделся по сторонам. — Вы уверены, что нас не подслушивают?

Исхем убежденно ответил:

— Абсолютно уверен. Мы приняли все меры предосторожности, мистер Твэр. Ваш брат Стивен был открыто препровожден инспектором полиции Вогном в Нью-Йорк. Если даже Крозак, кто бы он ни был, последует за ним, — там толпа полицейских, готовых пресечь любые его попытки… А мы с мистером Куином тайно выехали ночью в Арройо.

— Если бы вы знали, как ужасно, когда вся эта жуть и страхи обретают материальный вид… Поведать вам нашу историю?

— При случае, — сухо заметил Эллери. — А вам не кажется, что вы сами в ней замешаны?

— Да, — коротко ответил учитель. — Стивен и я нуждаемся в защите. Что он вам сказал?

— Только то, что вы, Брэд и он — братья. Но нам хотелось бы знать…

— Ни слова больше, пока я не увижу Стивена! — Ван встал, взгляд его посуровел. Это было настолько неожиданно, что они уставились на него с изумлением.

— Почему? — воскликнул Исхем. — Мы приехали сюда, за сотни миль…

Ван взялся за ружье, и Исхем попятился.

— Я не сомневаюсь, что вы те, за кого себя выдаете. Одно письмо написано Стивеном, другое — Томом.

Но все можно подстроить… Не для того я принял меры предосторожности, чтобы напоследок быть околпаченным. Где Стивен?

— В Брэдвуде, — ответил Эллери. — Не будьте ребенком, бросьте ружье! Захотите увидеть брата — мы это предусмотрели. А подозревать вы вправе кого угодно…

Но, полагаю, мы придем к соглашению. Как, Исхем?

— Да, — подтвердил прокурор и протянул многострадальный сверток. — Мы так и поступим. Согласны?

Ван с сомнением смотрел на сверток и наконец обронил:

— Покажите.

Исхем развернул бумагу и вынул полный комплект формы полицейского округа Нассау — от ботинок до револьвера.

— Вы не должны вызывать подозрений, — объяснил Эллери. — Как только мы въедем в Брэдвуд, вы становитесь полицейским. Их там тьма, и человек в форме — это просто человек в форме.

Школьный учитель прохаживался по хижине из угла в угол.

— Убирайтесь! Я был здесь в безопасности много месяцев…

— Револьвер заряжен, — сухо предупредил Исхем. — А что с вами может случиться при наличии оружия и двух сопровождающих?

Ван покраснел.

— Вы считаете меня трусом? Ладно… — Внезапно он начал снимать с себя тряпье, и оказалось, что под ним надето чистое тонкое нижнее белье — еще одно странное несоответствие этого эксцентричного характера…

Владелец хижины натянул полицейскую форму.

— Сидит, как влитая, — заметил Эллери. — Мегара правильно выбрал размер.

— Я готов! — заявил Ван. В форме полицейского он прекрасно смотрелся высокий, сильный, мужественный человек.

— Отлично! — одобрил Исхем, подходя к двери.

Эллери выглянул в окно, — Все спокойно, мистер Куин?

— Как будто.

Исхем распахнул дверь, и они шагнули в сумерки. На поляне было тихо. Солнце садилось, и лес постепенно погружался в темноту. Эллери пролез между нижними рядами колючей проволоки, Исхем — за ним, и оба с любопытством следили, как проворно проделал это человек в полицейской форме.

Перед уходом Ван запер дверь хижины, дым все еще струился из трубы на крыше. Путнику, случайно забредшему сюда, хижина показалась бы обитаемой и неприступной.

Трое шагнули в темный лес, и деревья сомкнулись над их головами. Спустившись по каменистой тропе, они выбрались к кустам, где их дожидался старый верный «дюсенберг» Эллери. Ни в горах, ни на дороге им никто не встретился.

Глава 18 Фокс заговорил

За время отсутствия Эллери и Исхема в Брэдвуде произошли некоторые события. Загадочный отъезд Вогна и Мегары взбудоражил всех, даже островитян, а Эстер Линкольн пробралась лесом к домику Кетчема, чтобы узнать новости.

Вплоть до возвращения Вогна и Мегары в Брэдвуде было спокойно. Профессор Ярдли, в соответствии с планом операции, не покидал Замок Иф.

Примерно в полдень, когда Эллери и Исхем катили по югу Пенсильвании к Арройо, внушительная кавалькада вернулась в Брэдвуд. Из первого полицейского автомобиля вышел Вогн, за ним — Мегара в сопровождении неизменного охранника. Мегара направился к пристани, откуда отчалил на патрульном катере к своей яхте, взобрался на палубу и скрылся в каюте. Катер остался дежурить возле «Хелен».

На крыльце брэдвудского особняка полицейский вручил Вогну пухлый конверт, доложив;

— Доставлен полчаса назад курьером.

Вогн взглянул на конверт, и его жизненный тонус явно поднялся.

В дверях возникла Хелен Брэд, и Исхем поспешно спрятал конверт в карман.

— Что тут происходит? — спросила Хелен, — Где Стивен? Не потрудитесь ли объяснить свои действия, инспектор?

— Мистер Мегара на яхте, — спокойно ответил Вогн, — а объяснить вам, мисс Брэд, я пока ничего не могу. Извините…

— И не подумаю, — сердито отрезала Хелен. — Мне кажется, вы поступаете незаконно. Куда вы возили Стивена утром?

— Не могу ответить, мисс Брэд, — Стивен выглядит больным… Что вы с ним делали?

— Вам показалось, мисс Хелен. Он вполне здоров.

— Нет. Вы жестоки, мистер Вогн. Я немедленно попрошу доктора Тэмпля отправиться на яхту и осмотреть Стивена. — Она высокомерно удалилась, и Вогн с облегчением посмотрел ей вслед. Потом вместе с детективом направился к домику Фокса. Подойдя к двери, они прислушались.

— Тихо? — спросил Вогн.

— Ни звука, — ответил детектив, Стремительно распахнув двери, они вошли в домик.

Фокс, словно зверь в клетке, мерил шагами комнату. Лицо его осунулось, посерело, глаза ввалились.

— Даю вам последний шанс, Фокс. Будете говорить? — сурово спросил инспектор.

Фокс продолжал молча ходить из угла в угол.

— Не желаете говорить? Зачем вы встречались с Пэтси Малонэ?

Молчание.

— Ол'райт, — лениво произнес Вогн. — Это ваш финиш, Пендельтон.

Фокс вздрогнул, как от удара, заколебался, но тут же взял себя в руки. Лицо его оставалось непроницаемым.

— Молодчина! — похвалил его Вогн и добавил с сарказмом:

— Крепкие нервы! Но это вас не спасет, Пендельтон, потому что мы все знаем.

Фокс пробормотал:

— Я не понимаю…

— У вас было время подумать.

— Я не знаю, о чем вы.

— Ах, вы не знаете! Ол'райт, поговорим. Допустим, я задержал подозрительного человека, разыскиваемого полицией Нью-Йорка в связи со взломом сейфа у одного ювелира… Как, по-вашему, что я должен делать?

Фокс сел и обхватил голову руками, — Ради Бога, инспектор! — взмолился он. — Да, я Пендельтон, но к краже со взломом я не причастен! Я могу объяснить…

— Вот это уже лучше, — заявил Вогн, — Итак, вы — Фил Пендельтон, были приговорены к пяти годам лишения свободы в Ванделии, штат Иллинойс, за ограбление.

Во время тюремного бунта вы совершили смелый поступок — спасли жизнь директору тюрьмы. Губернатор штата сократил вам срок заключения. Освободившись, вы совершили вооруженное ограбление в Калифорнии, кражу со взломом в Мичигане и снова отсидели за оба преступления, Мы не собираемся отправлять вас на виселицу, если вы невиновны, а если виновны, чистосердечное признание облегчит, вашу участь. Вы убили мистера Брэда?

Человек по имени Пендельтон прошептал;

— Клянусь, я не убивал…

— Как вы нанялись к последнему хозяину, который и дал вам потом хорошую рекомендацию?

Фокс ответил, не поднимая глаз:

— Я хотел начать новую жизнь. Хозяин лишних вопросов не задавал, работа была грязная, и он охотно нанял меня. Вот и все.

— А чем вас привлек Брэдвуд, куда вы затем устроились шофером и садовником?

— Здесь хорошо платят, и работа на свежем воздухе…

— О'кей. Вы решили начать новую жизнь, тогда зачем было встречаться с таким типом, как Малонэ?

Фокс молча встал, и лицо его помрачнело.

— Имею я право на личную жизнь?

— Имеете, Почему нет? Но вы не ответили на мой вопрос.

Фокс медленно заговорил:

— Меня тут отыскал один мой сокамерник. Я узнал про это во вторник утром. Он настаивал на встрече, но я сказал, что мне некогда, тогда он пригрозил, мол, не хочешь, чтобы я пришил твоего босса, приедешь, вот мне и пришлось ехать…

Вогн внимательно слушал.

— Продолжайте, продолжайте…

— Он сказал, куда ехать, не назвал никаких имен, дал только адрес в Нью-Йорке. Вечером во вторник я отвез миссис Бакстер и Стэллинга в «Рокси» и поехал по тому адресу. Автомобиль оставил у соседнего дома. Позвонил, меня впустили, появился какой-то человек, предложил участвовать в деле, но я отказался, мол, больше этим не занимаюсь. Он дал мне день подумать, но пригрозил, что если я не надумаю, сообщит мистеру Брэду про мое прошлое. Я ушел, а что дальше — сами знаете.

— Это был Пэтси Малонэ?

— Я не знаю, он не представился.

Вогн прищурил глаза.

— А что он предложил?

Фокс покачал головой.

— Этого я не могу вам сказать, не в моих интересах.

Вы обещали помочь мне, а я не хочу сам себе навредить.

Инспектор встал.

— Честно говоря, не очень-то я вам верю. Вот что, Фокс. Где вы были в канун прошлого Рождества?

— В Нью-Йорке, инспектор. Искал работу. Наткнулся на объявление мистера Брэда в газете, и он нанял меня сразу после Нового года.

— Проверим. — Инспектор вздохнул. — Ладно, Фокс.

Надеюсь, на этот раз вы мне не солгали. Можете выходить из дома, охранника я сниму. Но за вами будут присматривать. Я не хочу, чтобы вы сбежали.

— Да что вы, инспектор! — воскликнул Фокс, и лицо его озарилось надеждой.

— Идите и приступайте к своим обычным обязанностям, будто ничего не произошло. Если вы, действительно, непричастны к убийству, я не стану ничего рассказывать миссис Брэд и не сообщу ей о ваших прошлых художествах.

От такого великодушия Фокс буквально онемел. Инспектор вышел, отдавая распоряжения полицейским.

На веранде особняка Вогн наткнулся на Хелен Брэд.

— Опять мучили беднягу Фокса? — фыркнула она.

— С Фоксом все в порядке, — ответил серьезно Вогн. — А где доктор Тэмпль?

— Доктор Тэмпль в отсутствии. Он уплыл куда-то на лодке. Я оставила для него записку, чтобы он встретился со Стивеном, как только вернется.

— В отсутствии, говорите?

Вогн посмотрел в направлении Ойстер-Айленда и понимающе кивнул.

Глава 19 Т

В девять пятнадцать утра, в воскресенье, инспектора Вогна, ночевавшего в Брэдвуде, Стэллинг позвал к телефону. Похоже, Вогн ждал звонка, хотя пробормотал: «Кто бы это мог быть?»

Поверил этому Стэллинг или нет, но он ничего не понял из телефонного разговора инспектора.

— Гм… Да, да. Нет… Хорошо… — Инспектор повесил трубку, глаза его загорелись, и он поспешно покинул особняк Брэдов.

В девять сорок пять окружной прокурор Исхем прикатил в Брэдвуд в полицейском автомобиле с тремя детективами. Прибывшие вышли у парадного подъезда, и инспектор Вогн сердечно приветствовал Исхема, после чего оба заговорили вполголоса.

Под прикрытием официального прибытия полиции старенький «дюсенберг» Эллери Куина через несколько минут въехал на территорию владений профессора Ярдли.

Никто не обратил внимания на то, что один из полицейских своей выправкой несколько отличался от коллег. Он присоединился к большой группе охранников, которые через некоторое время разошлись в разных направлениях, Профессор Ярдли, одетый в брюки и пуловер, курил свою неизменную трубку и принял Эллери все в той же галерее с бассейном, — А вот и наш славный гость! — воскликнул он, — Я уже думал, вы не вернетесь! Вас не было целых три дня!

Как успехи?

— Отлично, — ответил Эллери, располагаясь на мраморе у кромки бассейна. — Он среди нас.

— В полицейской форме? Неплохо придумано.

— Мы немного изменили план операции сегодня утром в Минеоле, Исхем вызвал двух полицейских с автомобилем, позвонил Вогну и приехал сюда. Эллери вздохнул. — Как же меня утомила эта поездка! Но отдыхать некогда… Вы хотите присутствовать при раскрытии тайны?

Профессор поднялся.

— Давно мечтаю. Но, может быть, вы сначала хотите позавтракать?

— Мы завтракали в Минеоле. Идемте, И они направились к особняку Брэдов. Вогн и Исхем все еще беседовали у парадного подъезда. Вогн повторил для вновь подошедших историю Фокса.

— А где Мегара? — спросил Эллери.

— На своей яхте. Он, похоже, нездоров, и Хелен ищет доктора Тэмпля, его с утра не было дома. Отправляемся к бухте.

Они обошли особняк и очутились на причале, где стояли трое полицейских и где их ожидал катер.

На третьего полицейского и тут никто не обратил внимания. Исхем, Вогн, Ярдли и Эллери поднялись на палубу в сопровождении трех охранников, и патрульный катер отплыл к «Хелен». Вскоре все были на борту яхты. Внимание команды привлек только Вогн, у которого был такой вид, словно он прибыл кого-то арестовывать. Инспектор постучал в дверь кают-компании, и оттуда выглянул доктор Тэмпль.

— Привет! — воскликнул он. — Несете службу? А я как раз осматриваю мистера Мегару.

— Можно войти? — спросил Исхем.

— Прошу! — послышался голос Мегары. Все вошли.

Мегара лежал на диванчике, укрытый простыней. Лицо его было бледным, и на нем застыло страдальческое выражение. Он согнулся, пытаясь сесть, и вдруг схватился за низ живота. На полицейских он не обращал внимания, лишь выжидательно смотрел на доктора Тэмпля.

— Паховая грыжа, — констатировал доктор. — Случай несложный. Пока не о чем беспокоиться. Я дам лекарство, и скоро вам станет легче.

— Со мной уже так было во время последнего плавания, — пояснил Мегара. — Оставьте нас, господин доктор. Джентльмены желают со мной что-то обсудить.

Тэмпль закрыл саквояж.

— Извольте. Но не пренебрегайте заболеванием, мистер Мегара. Я рекомендую хирургическое вмешательство, хотя и не срочное.

Доктор откланялся и покинул каюту. Инспектор вышел следом за ним и не возвращался до тех пор, пока доктор Тэмпль не сел в лодку и не отплыл в сторону Брэдвуда.

Вогн плотно прикрыл дверь каюты. Двое полицейских на палубе разместились спиной к ней. Третий шагнул вперед, и человек на диванчике взглянул на него. Некоторое время оба молча всматривались друг в друга.

— Стефан, — промолвил учитель.

— Андреа, — обронил яхтсмен.

И Эллери при этом чуть не хихикнул. Было что-то нелепое во всей этой ситуации с больным путешественником на диванчике яхты и лжеполицейским в форме… К тому же особого восторга от встречи братья, видимо, не испытывали.

— Крозак, Это Крозак, Андреа. Он нашел нас, как ты и предполагал.

Андреа Твэр зло сказал;

— Если бы Том меня послушался… Я ведь предупреждал его письмом еще в декабре. Он разве не связался с тобой?

Стефан покачал головой.

— Нет, он не знал, где я нахожусь. Я плавал по Тихому океану. Как ты, Андреа?

— Хорошо. Сколько же мы не виделись?

— Лет пять-шесть…

Эллери, используя паузу, вмешался в разговор:

— Джентльмены, настало время выслушать вашу историю. Мистер Ван должен как можно скорее покинуть Брэдвуд, Крозак хитер, он может обо всем догадаться, а его общество нам нежелательно. Мистера Вана необходимо отправить обратно в Западную Виргинию.

— Что ж, вы правы, — вздохнул Ван. — Стефан, может быть, ты расскажешь?

Яхтсмен выпрямился, поудобнее устраиваясь на диванчике. Боль или прошла, или он забыл о ней, и Мегара заговорил, уставившись в потолок каюты:

— Началось все очень и очень давно. Томислав, Андреа и я были последними в роду Твэров, знаменитом и благородном. Твэры жили в горах Монтенегро… В наших жилах течет горячая балканская кровь, такая горячая, что разве что не кипит. У Твэров издавна были кровные враги — Крозаки. Вражда длилась веками…

— Вендетта! — воскликнул профессор. — Возможно, не как итальянская, но ваша кровная месть подобна мести горцев Кентукки.

— Да, хотя мы и по сей день не знаем, — вздохнул Мегара, — с чего все началось… Это было так давно и покрыто морем крови… Нас с детства учили…

— Убивать Крозаков, — вставил школьный учитель.

— Наш род был очень агрессивным еще двадцать лет назад… — продолжил Мегара. — Из-за жестокости нашего отца и деда к тому времени в живых из мужчин остался только один Крозак — Велия, тот, кого мы ищем. Тогда он был еще совсем маленьким ребенком. Он и его мать остались одни в роду Крозаков. Других потомков нет.

— Как давно это было… — протянул Ван. — В те годы ты, я и Томислав, мстя за смерть нашего отца, убили отца и двух дядей Крозака, устроив засаду…

— Невероятно… — прошептал Эллери. — Не верится, что мы имеем дело с цивилизованными людьми.

— Что же случилось с младшим Крозаком? — спросил инспектор.

— Мать увезла его из Монтенегро. Они поселились в Италии, где она вскоре умерла.

— И Крозаку ничего не оставалось, как мстить вам, — задумчиво заключил Вогн. — Вы пытались искать его?

— Да, пришлось. Он был опасен, и мы знали, что когда он вырастет, то убьет нас. Наши платные сыщики гонялись за ним по всей Европе, но он бесследно исчез, когда ему не было еще и семнадцати, и мы о нем ничего больше не слышали вплоть до недавнего времени…

— Вы сами никогда его не видели?

— Нет, не видели. С той поры, как он покинул родину, когда ему было лет одиннадцать-двенадцать…

— Но позвольте, — нахмурился Эллери. — Откуда вы могли знать, что он хочет вас убить? Он ведь был ребенком.

— Откуда? — Ван улыбнулся. — Один из наших сыщиков втерся к нему в доверие, тот был еще мальчишкой, и сообщил, что юный Крозак поклялся, когда вырастет, вырезать нас всех…

— Вы хотите сказать, что из-за злобности, — заключил Исхем, — вы покинули родную страну, эмигрировали, сменили имена?

Оба Твэра криво усмехнулись.

— Вы не знаете хорватской мести, — ответил яхтсмен. — В прошлом веке один из Крозаков преследовал Твэра в Саудовской Аравии…

— И тем не менее, если вы столкнетесь с Крозаком лицом к лицу, вы могли бы узнать его? — спросил Эллери.

— Вряд ли… Мы остались втроем, росли сиротами, родителей убили, и тогда мы решили покинуть Монтенегро и перебраться в Америку. Нас ничто не удерживало.

Мы с Эндрю — холостяки, а Том, хотя и был женат, но супруга его вскоре скончалась, детей у них не было. Наша семья была богата. Мы все продали и выручили немалые деньги. А потом под вымышленными именами, поодиночке, приехали в Нью-Йорк, приняв, конечно, меры предосторожности. Нам пришла в голову остроумная идея — позаимствовать фамилии из географического атласа. Мы так и сделали — взяли разные имена и национальности из разных стран: я грек, Том — румын, Эндрю — армянин, поскольку в те времена мы были типичными европейцами и по речи, и по внешности, и на коренных американцев нисколько не походили.

Том и я, кстати, все мы получили прекрасное образование, стали заниматься нашим теперешним бизнесом.

Эндрю был всегда натурой своевольной и решил жить один, выучил английский язык и стал школьным учителем.

Мы приняли американское подданство. Время шло, о Крозаке мы ничего не слышали, и он уже представлялся нам какой-то мифической личностью. Мы о нем почти забыли, даже думали, что он умер. Том женился, Эндрю уехал в Арройо…

— Если бы вы меня послушались, ничего бы не случилось, — заметил Ван. Том был бы жив. Я всегда говорил, что Крозак вернется и отомстит.

— Пожалуйста, Андреа, не начинай снова, — сказал Мегара. — Я сам ждал его мести, но мы редко с тобой виделись… Это и твоя вина, подумай сам… Если бы ты больше дорожил братскими чувствами…

— Сидел бы возле вас и караулил, пока Крозак прикончит нас всех одним ударом?! — закричал Ван. — Зачем, по-твоему, я торчал в той дыре? Я ведь тоже люблю комфорт, Стивен! Но я был осторожен, а вы…

— А мы — нет, — договорил за него яхтсмен. — И все же тебя Крозак отыскал первым.

— Да, — подтвердил инспектор, — так оно и вышло.

Мне бы хотелось выяснить кое-что в связи с «Арройским делом», мистер Ван, если не возражаете.

— Арройо, — процедил Ван, — обитель ужасов и кошмаров. Страх перед Крозаком заставил меня принять облик старого Питера. Раздвоение личности… Я предполагал, что это поможет мне, если Крозак меня отыщет.

Долгие годы я скрывался, жил просто, поддерживал чистоту в хижине, на которую набрел случайно, обследуя пещеры в горах, и обнес ее изгородью из колючей проволоки. Когда бывал свободен после школы, я тайком пробирался в хижину, переодевался, гримировался под старого Питера и спускался с гор в Арройо, чтобы горожане привыкли ко мне. Вы с Томом всегда насмехались надо мной, считали мою затею детской забавой. Л теперь тебе тоже смешно, Стивен? Думаешь, Том не жалеет там, в своей могиле, что не последовал моему примеру?

— Да, да, ты прав. Рассказывай дальше, Эндрю.

— Незадолго до Рождества я вспомнил, что давно не был старым Питером, и побоялся, как бы кто-нибудь не пришел меня проведать в моей хижине, констебль Люден, например. Это было совсем не в моих интересах, С Рождества и до Нового года в школе каникулы, и в эти дни опять совершилось мое превращение в старого Питера.

— А как вы объясняли свое отсутствие вашему слуге Клингу? — спросил Эллери. — Или он был в курсе дела?

— Что вы, нет! — воскликнул Ван. — Он был глупый, почти полуидиот. Я только говорил ему, что еду в Питтсбург или Вейртон на каникулы или по делам, а он никогда ничего не спрашивал. И в этот раз я как бы уехал в Питтсбург, а сам поднялся к себе в горную хижину. Наутро, в день Рождества, я направился в город в лавку Бернхейма за продуктами. Хотя лавка и была закрыта, но старого Питера, то есть меня, это не волновало. Я шея по пустынной дороге, добрался до перекрестка в пять тридцать утра и обнаружил распятое тело, В ужасе я помчался к своему дому и понял, что Крозак побывал тки, накануне ночью, убил бедного Клинга, приняв, вероятно, его за меня, отрубил ему голову и распял, придав телу форму буквы Т. Мне надо было что-то срочно предпринимать. Крозак, судя по всему, был уверен, что с одним Твэром он расквитался. Зачем было его разубеждать?

Я решил остаться старым Питером навсегда — пусть думают, что школьный учитель погиб. Клинг в тот день был одет в мои старые вещи, которые я ему подарил, так что, если в карманы положить какие-нибудь мои бумаги, ни у кого не возникнет сомнений, что это я.

И Ван поведал о том, как он схватил кое-какие личные вещи и помчался на перекресток дорог, быстренько вытащил из карманов мертвого его вещи и положил свои, а потом опять побежал в лес. Там он разложил костер, сжег одежду и мелкие вещи Клинга и вышел на дорогу, в ожидании первого путника.

— А почему вы не вернулись в хижину? — спросил Вогн.

— Потому что мне надо было попасть в город, — пояснил Ван, — и предупредить моих братьев о появлении Крозака. Если бы я пришел в Арройо один и ничего бы не рассказал о мертвеце, распятом на дорожном столбе, это выглядело бы подозрительно. Но даже если бы я пришел один и рассказал об этом, меня бы все равно заподозрили. Поэтому пришлось дожидаться кого-нибудь и с ним вместе обнаружить мертвое тело, а уж потом добираться в город, чтобы как-то предупредить Тома и Стефана. Час спустя мимо протарахтел старый «форд»

Майкла Оркинса, а когда Майкл увидел меня, бредущего в Арройо, я махнул ему рукой, и он посадил меня в машину. Немного позднее мы вместе обнаружили тело…

Ну, а остальное вы, мистер Куин, знаете, так как были во время следствия, — закончил свой рассказ Эндрю Ван.

— И вам удалось предупредить братьев? — спросил Исхем.

— Да. Пока я собирал вещи в своем городском доме после того, как обнаружил тело Клинга, я написал Томиславу — Томасу Брэду. Когда я приехал в Арройо, было раннее утро, почта была еще закрыта, но я тайком сунул письмо под дверь. Я сообщил брату, что решил остаться старым Питером, поскольку Крозак объявился и нам всем грозит месть. Но о моем перевоплощении никто не должен был знать, кроме Тома и Стивена. Наконец, я написал, что меня опасность уже не подстерегает, так как для Крозака я мертв…

— Тебе повезло, — сказал Мегара, — Когда Том, получив твое письмо, не смог связаться со мной, он написал письмо в полицию — как последнее предупреждение мне, если с ним случится несчастье.

— Ну что ж, — после непродолжительного молчания начал Исхем. — Но куда это нас привело? Никуда. Мы топчемся на месте, и поиски Крозака далеки от завершения.

— Пессимистический подход, — заметил Эллери. — Однако, джентльмены, есть ли какой-нибудь человек, который знает или знал о вражде кланов Твэров — Крозаков? Небольшое расследование в этом направлении позволило бы нам сузить круг подозреваемых.

— Никто, кроме нас, не знал, — ответил учитель. — Лично я никому не говорил.

— Нет ли письменных подтверждений вражды?

— Нет.

— О'кей, — задумчиво произнес Эллери. — Значит, Крозак — единственный хранитель тайны. Если только он ее кому-нибудь не доверил. Но зачем бы? Крозак уже не ребенок, взрослый человек, маньяк, помешанный на вендетте. Его планы мести касаются его лично, и о таких делах он не будет рассказывать приятелям или детективам.

Верно, мистер Мегара?

— Только не черногорец, — угрюмо ответил Мегара.

— Разумеется, это аксиома для любого, кто знаком с законами вендетты, сказал профессор Ярдли, — а на Балканах, где они особенно суровы, лишь член семьи может кровью смыть пятно позора.

Эллери кивнул в знак согласия.

— Мог бы Крозак рассказывать о мести кому-то здесь? Вряд ли. Это поставило бы его вне закона, а он, как мы имели удовольствие заметить, очень умен, несмотря на его манию. Если бы он привлек соучастника, что бы он ему пообещал?

— Интересная мысль, — высказался Исхем.

— Одно то, что Крозак перерыл весь дом Вана, а взял лишь то, что лежало в его жестяной банке.

— Там было сто сорок долларов, — уточнил Ван.

— Доказательство того, что Крозак нуждается и подобрал, что нашел. Но в доме вашего брата Тома ничего не украли, значит, соучастников не было. Будь они — обязательно прихватили бы что-нибудь. Следовательно, это были убийства из мести, а не ради наживы. Есть ли еще доказательства отсутствия соучастников? Да, В день убийства Клинга на дороге видели какого-то незнакомца. По описанию — Крозака.

— Что вы пытаетесь доказать? — спросил Вогн.

— Только то, что Крозак действует в одиночку и ни с кем своими намерениями не делится. И ставит подпись под своими преступлениями в виде буквы Т. Вряд ли ктонибудь из соучастников после первого такого кровавого преступления захотел бы дальше иметь дело с маньяком.

— И все эти рассуждения опять приводят нас «в никуда», — усмехнулся инспектор. — Что вам дался этот мифический соучастник? Мы ни на шаг не продвинулись в поисках убийцы, мистер Куин, нам не до соучастников!

Эллери пожал плечами — наличие возможного соучастника или посвященного в тайну Крозака, по, его мнению, было вопросом немаловажным.

Прокурор Исхем обратился к братьям:

— Послушайте, но ведь не мог же человек исчезнуть бесследно? Надо выяснить поточнее, как он выглядит.

Жаль, что вы не можете описать его внешность. А в детстве не было ли в его облике чего-нибудь такого, что могло бы остаться на всю жизнь?

Братья переглянулись.

— Хромота, — сказал Ван.

— Я уже об этом говорил, — заметил Мегара. — В детстве Крозак сломал бедро, правда, калекой он не стал, но постоянно хромал на левую ногу, Хромота? — переспросил Эллери.

Твэры были озадачены.

— Может быть, — продолжал Эллери, — за двадцать лет от хромоты его вылечили, и тогда показания гаражмена Крокера лишний раз подчеркивают хитрость Крозака, прикинувшегося хромым.

— Но, с другой стороны, — вмешался инспектор, — хромота может быть и неизлечимой. Почему надо ставить под сомнение все добытые нами сведения, мистер Куин?

— Ну хорошо, — сухо согласился Эллери. — Крозак хромает. Это вас устраивает, инспектор? — Эллери улыбнулся. — Хромой или нет, но он хромает всегда, когда появляется на людях.

— Мы попусту теряем время, — рассердился Вогн. — Ясно одно; джентльмены нуждаются в нашей защите. Думаю, вам следует вернуться в Арройо, мистер Ван, и держаться подальше от посторонних глаз. Я пошлю с вами в Западную Виргинию полдюжины охранников, там они и останутся.

— О, Господи, инспектор! — ахнул Эллери. — Вы понимаете, что говорите? Вы сыграете на руку Крозаку. Допустим, что Крозак пока еще не знает, где Андреа Твэр, знает лишь, что он жив. Наше внимание к Андреа немедленно насторожит Крозака, если он выслеживает Андреа, что он, я думаю, и делает сейчас.

— Что же, по-вашему, надо предпринять? — обиделся Вогн.

— Мистер Ван должен быть немедленно отправлен в свою хижину, с этим я полностью согласен, но не с толпой полицейских, а в сопровождении одного человека.

И оставлен там в полном одиночестве. Как старый Питер, он в безопасности. Чем меньше шума мы поднимем, тем лучше для него.

— А как насчет мистера Мегары? — спросил Исхем. — Его тоже оставим одного?

— Конечно, нет! — воскликнул Эллери. — Крозак ожидает, что мистера Мегару будут охранять — он и будет под охраной.

Братья Твэр молчали, пока решалась их судьба, — У вас есть еще вопросы, которые надо обсудить? — поинтересовался Исхем. — Тогда поторопитесь!

— Я все время думаю, — пробормотал Ван, — о том, что не хочу возвращаться в Западную Виргинию. Мне кажется, что Крозак… — Голос его задрожал. —..что я должен уехать из этой страны, как можно дальше от Крозака.

— Нет, — резко возразил Эллери. — Если Крозак усомнится в старом Питере, он непременно попытается его выследить, поэтому вам до тех пор, пока мы не поймаем Крозака или хотя бы не убедимся, что Крозак вас вычислил, придется побыть в роли старого Питера.

— Видите ли, — Ван закусил губу, — я небогатый человек, мистер Куин. Я живу под игом этого дьявола — Крозака… По завещанию брата, мне полагается довольно приличная сумма, но я и от нее готов отказаться, лишь бы уехать подальше…

От заявления Вана всем стало не по себе.

Мегара сказал:

— Нет, Андреа. Если ты хочешь скрыться, делай как знаешь. Но что касается денег, я отдам тебе твою долю.

Деньги могут понадобиться.

— А какая это сумма? — полюбопытствовал Вогн.

— Не очень большая. — Взгляд Мегары отяжелел. — Пять тысяч долларов. Том мог бы оставить и больше, но Андреа — младший, а на нашей родине наследство не обсуждается.

— Ваш брат Том был старшим? — спросил Эллери.

Мегара покраснел.

— Нет, старший — я.

— Конечно, это ваше семейное дело, — заявил Вогн, — но вот что я вам скажу, мистер Ван. Вы не должны бежать. Мистер Куин совершенно прав на этот счет.

Лицо учителя побледнело.

— Неужели вы думаете, что он еще не догадался?

— Да как он мог догадаться, черт возьми? — возмутился Вогн. — Если вам будет от этого легче, возьмите деньги, оставленные вам по завещанию, у мистера Мегары. Но это все, что мы можем вам позволить, — Вместе с моими сбережениями, которые я припрятал в хижине, это составит довольно крупную сумму.

Даже больше, чем мне нужно… Ладно, я возвращаюсь.

Стефан, спасибо за все.

— Может быть, тебе дать еще денег? Я дам тебе десять тысяч, а не пять.

— Нет. — Школьный учитель нахмурился. — Я возьму только то, что мне причитается по завещанию. Ты меня знаешь, Стефан. Мне много не надо…

Мегара поднялся с диванчика и подошел к столу. Сел и начал что-то писать. Андреа Твэр ходил по каюте из угла в угол. Теперь, когда решение было принято, ему не терпелось уехать. Яхтсмен встал из-за стола и подал чек, — Придется подождать до завтрашнего дня, — сказал он, — Я закажу деньги, и ты, Андреа, сможешь их получить завтра утром по пути в Западную Виргинию.

Ван кивнул, — Мне пора. Где я могу переночевать, инспектор?

— Мы поручили охранникам оберегать ваш покой ночью.

Братья попрощались.

— Береги себя, Андреа!

— Ты тоже, Стефан, Глаза их встретились, и еле уловимый барьер между ними пошатнулся, но так и не рухнул. Мегара отвернулся, а Ван, ссутулившись, вышел из каюты.

Когда вся группа вернулась на материк и Андреа Твэр присоединился к охранникам, Эллери спросил;

— Мистер Исхем, я вижу, вас что-то беспокоит? Думаю, объяснения Мегары по поводу бегства Твэров из Монтенегро. Но почему?

— Да потому, — сердито ответил прокурор, — что это ложь, вымысел. Вражда это или нет, не знаю, но я никогда не поверю, что трое взрослых мужчин побросали дома, покинули родину, сменили имена, и все из-за того, что какой-то эмоциональный подросток пригрозил им вендеттой.

— Верно, — согласился Эллери, вдыхая свежий воздух полной грудью. — Это так верно, что я удивляюсь, как инспектор Вогн проглотил эту ложь и не арестовал их за лжесвидетельство.

Инспектор Вогн засопел.

— Я уверен, — продолжал Эллери, — что даже если история о Крозаке и правдоподобна, то все происходит скорее по их вине, чем по вине одиннадцатилетнего сомнительного вендеттиста.

— Что вы хотите этим сказать? — спросил профессор Ярдли. — Я что-то не совсем понимаю…

— Но ведь это очевидно, господин профессор! Зачем троим взрослым людям покидать страну, как верно заметил мистер Исхем, и переезжать сюда под вымышленными именами?

— Из-за полиции? — предположил Вогн.

— Весьма вероятно. Они уехали, потому что были вынуждены это сделать по причинам, более веским, чем угрозы малолетнего Крозака. На вашем месте, инспектор, я бы направил запрос на их родину.

— Телеграфировать в Югославию? Хорошая мысль, — оживился инспектор. Сегодня же распоряжусь.

— Видите ли, господин профессор, — обратился Эллери к Ярдли, — жизнь порою выкидывает немыслимые штучки… Твэры скрылись от потенциальной угрозы, а двадцать лет спустя их настигла угроза реальная.

Глава 20 Два треугольника

Как только Эллери, профессор Ярдли, Исхем и Вогн обошли западное крыло особняка Брэдов, они увидели, как кто-то машет им из-за угла. Это был доктор Тэмпль.

— Вы все в делах? — спросил он. Оставив где-то свой неизменный саквояж, он шел навстречу им налегке, с трубкой в зубах.

— Да уж, — ответил Исхем.

Из-за того же угла появился Джон Линкольн. Заметив Тэмпля, он закричал;

— Господин доктор! Что с Мегарой?

— Не волнуйтесь, мистер Линкольн, — ответил вместо доктора инспектор Вогн, — с ним все в порядке. У него грыжа. А что вас так беспокоит?

Джон вытер вспотевший лоб.

— Видите ли, все непонятно, все вызывает тревогу.

Я узнал, что вы вслед за господином доктором отправились на яхту, и подумал…

-..что Мегара замешан в каком-нибудь темном деле, как любит говорить инспектор Вогн, да? — продолжил вместо него Исхем. — Нет, на этот счет не волнуйтесь.

Линкольн немного успокоился. Доктор Тэмпль неторопливо курил.

— Здесь, как в тюрьме, — сказал Джон. — Моя сестра вернулась с острова и чувствует себя отвратительно.

— Мисс Линкольн вернулась? — переспросил инспектор.

Доктор Тэмпль округлил глаза, вынул изо рта трубку и спросил;

— Когда?

— Только что.

— Одна?

— Да. Они там… — Он не успел закончить фразу, да так и замер с открытым ртом. Остальные тоже умолкли — где-то в глубине особняка раздался дикий истерический смех.

— Эстер! — воскликнул доктор Тэмпль и, оттолкнув Линкольна, бросился к особняку.

— О Господи! — вздохнул Исхем. — Что за чертовщина?

Линкольн опомнился и побежал следом за доктором.

Эллери и остальные — за ним. Смех доносился с верхнего этажа. Когда они вбежали в холл, то столкнулись со Стэллингом. Дворецкий стоял внизу у лестницы, лицо его было бескровным. Из задней двери протиснулись пышные телеса миссис Бакстер.

На верхний этаж, где располагались спальни, все вбежали как раз в тот момент, когда сухопарая фигура доктора Тэмпля скрылась за дверью одной из них. Вопли не прекращались. Девушка билась в истерике.

Они застали доктора Тэмпля, держащего в объятиях Эстер Линкольн. Он нежно гладил ее по волосам. Лицо девушки исказила гримаса, взгляд был бессмысленным, рот широко открыт. Она то всхлипывала, то издавала истерические крики, — Истерика, — бросил доктор через плечо. — Помогите мне уложить ее в постель.

Вогн и Джон немедленно подчинились, подойдя к нему. Крики девушки усилились, она начала сопротивляться, Внезапно Эллери услышал в коридоре быстрые шаги и, оглянувшись, увидел, что в спальню входят миссис Брэд и Хелен.

— В чем дело? — спросила миссис Брэд. — Что случилось?

Хелен подошла ближе. Доктор Тэмпль уложил брыкавшуюся девушку на кровать и теперь слегка похлопывал ее по щекам. Крик прекратился. Эстер присела на кровати и уставилась в бледное лицо миссис Брэд. В ее взгляде вспыхнула откровенная ненависть.

— Уйдите отсюда! Уйдите!! — закричала она. — Я ненавижу вас! Ненавижу все с вами связанное! Уйдите, говорю вам!

Миссис Брэд покраснела, губы ее задрожали.

— Ты не соображаешь, что говоришь. Будь умницей, дорогая. Успокойся. Не устраивай сцен…

Глаза Эстер закатились, голова откинулась назад, и девушка бессильно рухнула на кровать.

— Прошу всех выйти, — велел Тэмпль. Все беспрекословно повиновались, и Джон тихо прикрыл дверь.

— С чего вдруг у нее истерика? — удивился Исхем.

— Реакция на сильное эмоциональное потрясение, — пояснил Эллери.

— Почему она уехала с острова? — спросил Вогн.

Джон усмехнулся.

— Думаю, теперь все позади, и я могу рассказать.

Эстер сошлась на острове с Ромейном, но раз она вернулась, наверное, он ее бросил, — Джон помрачнел. — Подлец! Но все равно я признателен ему, что он невольно открыл ей глаза и она вернулась домой.

Инспектор сухо произнес;

— Это, конечно, не мое дело, но не думала же она, что он будет ей стихи читать?

Дверь отворилась, и из спальни выглянул доктор Тэмпль.

— Она успокоилась, не надо ее тревожить. Мисс Брэд, вы можете войти. Хелен кивнула и скрылась в спальне, — Все в порядке, Я дам ей успокоительное. Где мой саквояж? — спросил он и побежал вниз по лестнице.

Джон посмотрел ему вслед.

— Когда сестра вернулась, она сказала мне, что с Ромейном и с нудизмом покончено, что она хочет куда-нибудь уехать, может быть, в Нью-Йорк, и пожить там в одиночестве. Это пойдет ей на пользу…

— Гмм… — промычал Исхем. — А где Ромейн сейчас?

— Полагаю, что на острове, — ответил Джон. — Здесь он не показывался. Мистер Исхем, можно Эстер покинуть Брэдвуд?

— Что скажете, Вогн?

Вогн потер подбородок.

— Думаю, можно. Но с условием, что мы будем знать, где ее найти, если она нам понадобится.

— Вы можете поручиться за сестру, мистер Линкольн? — спросил Исхем.

Джон решительно кивнул.

— Как за себя самого.

— Кстати, что за нелады у вашей сестры и миссис Брэд? — подал голос Эллери.

Улыбка исчезла с лица Джона, взгляд стал неподвижным.

— Понятия не имею, — отрезал он. — Не обращайте внимания. Она была не в себе, не соображала, что говорит.

— Странно, — задумчиво произнес Эллери, — а мне показалось, что соображала. Полагаю, инспектор, для выяснения некоторых деталей следует поговорить с миссис Брэд, дипломатично, разумеется.

— Боюсь, что… — начал Линкольн и осекся.

Все резко обернулись — на лестнице стоял один из детективов Вогна.

— Тот парень, Ромейн, и старик, — сказал детектив, — сейчас на пристани. Хотят поговорить с вами, шеф.

Инспектор потер руки.

— Отлично, а? О'кей, Билл, я иду. Отложим беседу с миссис Брэд, да, Куин? Я не забуду.

— Разрешите пойти с вами? — спросил Джон.

— Нет возражений, — согласился инспектор, — Присоединяйтесь.

Все направились к пристани. Возле теннисного корта они встретили доктора Тэмпля с маленьким черным саквояжем в руке. Вероятно, Тэмпль спешил к пациентке.

Высокая загорелая фигура Ромейна издалека виднелась на причале. Маленький сухонький Страйкер, сумасшедший египтолог, сидел, дрожа, в моторной лодке, привязанной к пристани. Оба нудиста были одеты. «Несравненный Ра-Харашт» по случаю официального визита сменил ритуальные одежды на обычное платье, очевидно, понимая, что на материке его не воспримут, как «Воплощенного Бога».

Патрульный катер стоял неподалеку, и Ромейна окружало несколько полицейских. Он сразу заговорил;

— Извините за беспокойство, инспектор, но мы хотели бы кое-что утрясти… — Он пристально смотрел в глаза Вогна, игнорируя Линкольна. — Вы развалили колонию Его Светлости, — он кивнул в сторону Харашта, — и мою тоже. Вы задержали на острове всех гостей.

— А разве это не в ваших интересах? — спросил Вогн.

— Да, но не таким способом, — спокойно ответил Ромейн. — Они напуганы до смерти и, как нашалившие дети, хотят немедленно уехать домой, а вы не разрешаете. Но дело даже не в этом. Дело в другом. У нас не останется учеников.

— Ну и что?

— Мы требуем разрешения на отъезд с острова.

Внезапно Страйкер встал во весь рост в лодке и завопил:

— Это гонение на веру. Нет пророка в своем отечестве! Я, Харашт, требую права творить молитвы!

— Успокойся, — сказал Ромейн, и старец сел.

— Бессмыслица, абсолютная бессмыслица, — пробормотал профессор Ярдли. Этот человек — полный идиот.

Ссылается на Матфея, путает египетскую и христианскую религии…

— Ничем не могу помочь, — проговорил Вогн спокойно, обращаясь к Ромейну.

— Почему же? — спросил Ромейн. — Разве мы в чем-то виноваты? Мы вели себя, как пай-мальчики, разве нет?

— Я сказал — нет! Я не разрешаю ни вам, ни этому Пророку удаляться с острова! Говорите, хорошо себя вели? А знаете ли вы, Ромейн, что ходите по острию ножа?

Где вы были в ночь убийства Брэда?

— Я же говорил, на острове.

— Да ну? — с усмешкой произнес Вогн.

И тут вместо того чтобы, как обычно, вспылить; Ромейн задумался.

— Так где? — настаивал инспектор. — Я устал ждать.

Скажете наконец?

— Предположим, — начал Ромейн, — я смогу доказать, где был в ту ночь, и назову свидетеля. Это снимет с меня подозрение?

— Разумеется.

Эллери заметил, что весь апломб Линкольна улетучился, в горле у него что-то заклокотало, и он стал прорываться вперед, пытаясь обогнать группу. Эллери схватил его за руку, и Джон остановился.

— Ладно, — сказал Ромейн. — Мне не хотелось говорить, тут замешаны люди. Но мне надо как-то выпутываться… В общем, я был…

— Ромейн, еще одно слово, и я вас убью! — пригрозил Линкольн.

Вогн оглянулся.

— Что за разговоры, Линкольн? Вас это не касается!

— Вы меня слышали, Ромейн? — настаивал Линкольн.

— Чепуха! — Ромейн рассмеялся. — Я разок окунул вас в воду, могу и повторить. С половины одиннадцатого до половины двенадцатого в ту ночь…

Услышав это, Джон Линкольн рванулся к Ромейну, но Эллери обхватил его за шею и оттащил назад. Оказавшийся поблизости детектив схватил Линкольна за воротник, После непродолжительной борьбы Джон понял, что сопротивление бесполезно, и сдался, злобно глядя на Ромейна налитыми кровью глазами. Ромейн закончил начатую исповедь:

— Я был на Ойстер-Айленде с миссис Брэд.

Джон пожал руку Эллери.

— Благодарю, мистер Куин, — холодно произнес он. — Со мной все в порядке, пусть он болтает.

— Что вы имеете в виду? Вы были на Ойстер-Айленде с миссис Брэд? переспросил инспектор Вогн, и глаза его прищурились. — Вдвоем?

— Инспектор, вы не ослышались, — фыркнул Ромейн. — Мы вдвоем провели часок наедине, на берегу под деревьями.

— А как миссис Брэд добиралась до острова в ту ночь?

— Мы договорились о свидании, и я ждал ее в лодке на брэдвудской пристани. Миссис Брэд появилась в половине одиннадцатого, и мы поплыли на остров, Инспектор Вогн выудил из кармана помятую сигарету и сунул в рот.

— Можете отправляться обратно на остров, ваши показания мы проверил'.. Старика не забудьте прихватить с собой… Мистер Линкольн, если желаете дать пару оплеух этому сукину сыну, действуйте! Меня здесь нет.

Ромейн глупо заморгал глазами. Детективы отошли в сторону. Джон снял пиджак и двинулся на Ромейна.

— Одна, — сказал он, — за проделки с моей сестрой, вторая — за одурачивание и так не очень-то умной женщины! Получайте, Ромейн!

Старик в лодке завопил:

— Пол!! Иди скорее сюда!!

Ромейн ответил, глядя на Линкольна в упор;

— Ты бы сначала из пеленок вылез! — и распрямил плечи.

Удар пришелся точно в подбородок Ромейна. Джон вложил в него всю силу своей ненависти, накопившейся за долгое время. Обычного человека такой удар сбил бы с ног, но Ромейн был крепким малым и лишь слегка пошатнулся. Он моргнул раз, другой, сжал кулаки и провел такой аперкот, от которого Джон взлетел на дюйм над настилом причала и шлепнулся, потеряв сознание, на доски.

Инспектор Вогн мгновенно отреагировал.

— Назад! — закричал он и кинулся опрометью к Ромейну. Но тот оказался проворнее. Он шмыгнул с причала в лодку, где его ждал Страйкер, завел мотор, и лодка стремительно отплыла от причала к острову.

— Я на катер! — крикнул Вогн. — Займитесь этим беднягой. Я скоро вернусь. Надо его хорошенько проучить!

Катер рванул от пристани вслед за лодкой. Эллери, нагнувшись над горе-гладиатором, похлопывал его по щекам. Профессор Ярдли, спустившись с причала, зачерпнул воду пригоршнями, подошел к лежавшему без сознания Линкольну и облил его лицо водой.

— Вот вам пример торжества справедливости, — сказал ему профессор и добавил:

— Вставайте, Джон! Война окончена.

Через пятнадцать минут после инцидента, когда они сидели на веранде «восточного» особняка, появился инспектор Вогн. Джон Линкольн держался за подбородок с таким видом, словно боялся, что он отвалится. Эллери, Ярдли и Исхем курили. Лицо инспектора, и без того не ангельского вида, украсилось кровоподтеками возле носа и синяком под глазом, но зато самодовольно сияло от проведенной операции, — Привет! — весело сказал он. — Ну, мистер Линкольн, у вас был честный поединок. Правда, теперь вам денек-другой придется избегать зеркал, Джон улыбнулся.

— Да, хоть я и не из трусливых, но силы были явно неравны. Против меня — он настоящий Голиаф.

— Ну-ну. В таком случае, я — Давид. Я боялся только одного, что старец упадет в обморок. Все-таки я отправил в нокаут его главного жреца. Пойдемте освежимся, мистер Линкольн, и вернемся к делам. Вы видели миссис Брэд?

Джон встал и пошел следом за ним.

— По-моему, она наверху, — заметил Исхем.

— Ол'райт, — сказал инспектор, отстав от Линкольна и обращаясь к Исхему. — Давайте зайдем к ней прежде, чем это сделает Линкольн. Он вел себя по-джентльменски, но пора продолжить официальное расследование и хоть от кого-то добиться правды.

Хелен, похоже, все еще была в спальне Эстер, Стэллинг считал, что доктор Тэмпль тоже наверху, поскольку он не спускался после того, как поднялся туда со своим саквояжем.

Они уже были на верхнем этаже особняка в тот момент, когда Линкольн скрылся за дверью своей спальни.

В сопровождении Стэллинга они подошли к будуару миссис Брэд, и инспектор постучал в дверь.

— Кто там? — раздался голос Маргарет.

— Инспектор Вогн. Разрешите?

— Кто?! Одну минуту! — В голосе женщины слышалась паника.

Они немного подождали, и дверь приоткрылась. Лицо миссис Брэд было заплакано, глаза покраснели.

— Что случилось, инспектор? Я нездорова…

Вогн осторожно отворил дверь пошире.

— Я понимаю. Но это очень важно.

Женщина отступила, и они вошли.

Это был роскошный будуар богатой дамы — кругом зеркала, флаконы духов, шикарная косметика на туалетном столике. Миссис Брэд отошла в сторону, плотно запахивая пеньюар.

— Миссис Брэд, — заговорил Исхем, — где вы были с половины одиннадцатого до половины двенадцатого в ту ночь, когда был убит ваш супруг?

— Что вы имеете в виду? — спросила она каким-то бесцветным голосом. — Я была в театре, вместе с дочерью и мистером…

— Пол Ромейн, — перебил ее инспектор, — утверждает, что вы были с ним на острове.

Женщина побледнела.

— Пол?.. Он так сказал?

— Да, миссис Брэд, — ответил Исхем. — Мы понимаем, насколько все для вас неприятно… Разумеется, это ваше личное дело, но нам, в интересах следствия, необходимо знать правду. Итак, мы ждем ответа и больше не будем к этому возвращаться.

— Наглая ложь! — воскликнула миссис Брэд, бессильно падая на стул.

— Нет, миссис Брэд, правда заключается в том, что из театра на такси в Брэдвуд вернулась только ваша дочь в сопровождении мистера Линкольна. К тому же швейцар театра видел, как вы ушли с середины первого акта, около девяти часов вечера. Ромейн показал, что у вас с ним было свидание на причале.

Миссис Брэд обхватила голову руками.

— Прошу вас… Я потеряла голову… Я не знала, что произойдет убийство… Какой я была идиоткой! Эстер меня ненавидит, она хочет быть с ним. Думает, что он с ней искренен… — На лице женщины проступили морщинки. — Но Пол — дьявол, а не человек!

— Успокойтесь, миссис Брэд, — сказал Вогн участливо, — никто вас ни в чем не обвиняет. Мы не вмешиваемся в вашу личную жизнь. Вы сделали глупость, связавшись с подонком, и уже достаточно пострадали. Нам только необходимо точно знать, когда и как вы добрались домой и что произошло в ту ночь.

Миссис Брэд прижала руки к груди и заговорила:

— Я покинула театр в начале первого акта, сказавшись больной и уговорив Хелен и Джона досмотреть спектакль до конца. Придя на вокзал, я вернулась домой с первым же поездом. По счастью, мне никто не встретился. Выйдя на перрон, я взяла такси. Немного не доехав до Брэдвуда, отпустила его и дальше пошла пешком. Меня никто не видел.

— Естественно, вы не хотели, чтобы мистер Брэд знал, что вы не в театре.

— Да, — прошептала она. — Мы встретились с Полом на пристани.

— Во сколько?

— Около половины одиннадцатого.

— Вы уверены, что никого не встретили, ничего подозрительного не видели и не слышали?

— Да, уверена. Когда мы расстались с Полом, я тихо пробралась в свою спальню.

Исхем хотел было задать еще какой-то вопрос, но тут в будуар вошла Хелен Брэд.

— Что случилось, мама? — спросила она, глядя то на мать, то на Вогна и Исхема.

Миссис Брэд опустила голову и зарыдала.

— Так, значит, тайное стало явным, — прошептала Хелен и тихо прикрыла дверь. — Ты не смогла уберечься.

Перестань же плакать, мама. Узнали, так узнали. Может быть, и к лучшему. Мало ли на свете женщин с неудавшимися романами…

— Это неприятно и для вас, и для нас. Пора заканчивать, — сказал Вогн. — Откуда вы, мисс Брэд, и мистер Линкольн узнали, где была ваша мать в ту ночь?

Хелен села рядом с матерью и погладила ее по плечу.

— Когда мама в ту ночь ушла из театра, я знала — куда. Она, правда, не догадывалась, что я знаю. Мне и самой хотелось уйти, но я решила подождать Джона. Мы с ним и раньше кое-что замечали, но виду не подавали.

Когда Джон зашел за мною из конторы, мы вдвоем вернулись домой. Я заглянула в мамину спальню. Ома спела. Утром, когда обнаружили тело…

— Она вам во всем призналась?

— Да.

— Если позволите, — подал голос молчавший до сих пор Эллери, — я задам два вопроса. — Хелен и мать повернулись к нему. — Когда вы впервые что-то заподозрили, мисс Брэд?

— О! Довольно давно, — тряхнула головой Хелен. — Несколько недель назад.

— Ваш отчим о чем-нибудь подозревал?

Миссис Брэд внезапно подняла голову и выкрикнула:

— Нет! Нет!!

Хелен прошептала:

— Я уверена, что нет.

Прокурор Исхем встал.

— Думаю, этого достаточно. — Он направился к выходу. — Идемте. — Открыв дверь, он вышел в коридор.

Инспектор Вогн, профессор Ярдли и Эллери последовали за ним.

Глава 21 Ссора возлюбленных

— Мы идем «в никуда», — сказал Эллери, когда они вместе с профессором Ярдли сидели поздно вечером в его саду, наблюдая закат солнца.

Профессор вздохнул.

— По совести говоря, я жду развития событий со дня на день, Куин. Я наслышан о ваших детективных способностях и весьма удивлен, отчего вы так пессимистично настроены.

— Знаете ли, господин профессор, — ответил Эллери, — иногда мне кажется, что ни событий, ни разоблачений не последует.

— Этого просто не может быть, — Ярдли вынул изо рта трубку. — Как вы думаете, Куин, почему было принято решение о снятии всей полицейской охраны? Мне об этом сообщил доктор Тэмпль. Он сказал, что сам шеф управления полиции штата подписал распоряжение. Я не понимаю, зачем?

Эллери пожал плечами.

— Почему бы и нет? В конце концов, Крозак охотится только за двумя особами — Стивеном Мегарой и Эндрю Ваном, то есть за Твэрами. Мегара укрылся в акватории бухты, к тому же на его яхте охранники Вогна. Вана спасают собственная изобретательность и хитрость.

Кстати, господин профессор, во втором преступлении есть немаловажные детали, которые мне хотелось бы обсудить с вами. В некотором роде они многое объясняют, хотя мы опять упираемся «в никуда».

— Не понимаю, о чем вы?

— Не может быть! Неужели вы, господин профессор, ничего не извлекли из истории с шашками?

— Из истории с шашками? Пожалуй, нет.

— История эта проста. — Эллери поднялся. — Извините, господин профессор, но мне хотелось бы кое-что обдумать, и я, с вашего позволения, немного пройдусь, чтобы развеять туман в голове, — Конечно, гуляйте на здоровье. — Профессор откинулся в кресле, попыхивая трубкой и с любопытством провожая Эллери взглядом.

Эллери пересек шоссе, отделявшее Замок Иф от особняка Брэдов, прислушиваясь к плеску волн в бухте и вдыхая свежий ночной воздух. В Брэдвуде было темно и тихо. У ворот особняка стояли и курили двое полицейских. Когда Эллери приблизился, один из них осветил его фонариком и спросил;

— Кто здесь? А, это вы, мистер Куин. Извините. — Луч фонарика погас.

— Похвальная бдительность, — заметил Эллери и вошел в ворота брэдвудского поместья. Он и сам не понимал, почему его потянуло сюда. Пройдя немного по парковой дорожке, он внезапно остановился. Недалеко от него, справа, где находился теннисный корт, звучали чьи-то голоса. Как истинный джентльмен, Эллери хотел было пройти мимо, но неожиданно вспомнил один из принципов своего отца — Великолепного Инспектора Куина, человека деликатного во всех отношениях, но циничного и безжалостного с преступниками. Принцип гласил: «Всегда подслушивай». Предок любил повторять; «Единственные правдивые показания, за которые стоит платить звонкой монетой, сын, это подслушанные разговоры людей, считающих, что за ними никто не следит. Всегда подслушивай и узнаешь в тысячу раз больше, чем за сотни часов официальных допросов».

Поэтому Эллери, как послушный ученик, замер там, где стоял, и прислушался. Голоса были знакомые, но слов разобрать он не мог. Столь низко пав один раз, он решил повторить низость. С осторожностью индейца Эллери сошел с шуршащего гравия дорожки на газон и, крадучись, двинулся в сторону разговаривающих. По мере приближения он различил голоса Джона Линкольна и Хелен Брэд, которые сидели за столиком в парке с западной стороны теннисного корта. Эллери мысленно представил себе планировку парка. Он приблизился к беседующим на расстояние пяти футов и скрылся в тени ветвистого дерева.

— Знаешь, Джон, — говорила Хелен, — твой поступок ничего не изменил.

— Но, Хелен, — отвечал Джон, — я тебе уже тысячу раз доказывал, что Ромейн…

— Чепуха! — перебила его Хелен. — Он не вел бы себя так бессовестно, если бы не ты со своими идиотскими идеями, со своими принципами…

— Хелен! — Джон был задет. — Как ты можешь? Я и в самом деле, словно сэр Галахед, хотел его проучить, но он меня сшиб с ног. Я…

— Хорошо, — сдалась она. — Я не говорю, что ты не пытался мне помочь… Но ты вечно во все вмешиваешься!

Эллери не только все слышал, но и видел происходящее, Молодой человек был явно оскорблен.

— Ах, вот оно что! — выкрикнул Джон. — Прекрасно! Это все, что я хотел знать! Вмешиваюсь в чужие дела, словно посторонний, да? Без всяких прав? Ол'райт, Хелен. Больше я вмешиваться не буду. Я пошел…

— Джон! — В голосе девушки звучала тревога. — Что ты? Я же не…

— Я все сказал. Много лет я был славным малым, служившим, как верный пес, двум господам, один из которых вечно пропадал в море, а другой с утра до ночи играл в шашки. Теперь все, финиш. Игра не стоит свеч.

Я уезжаю вместе с Эстер. Я уже сообщил об этом вашему дорогому мистеру Мегаре. Я был у него сегодня днем на яхте. Пусть он сам, для разнообразия, займется ковровым бизнесом, а мне надоело работать за Брэдов.

Повисло молчание. Эллери, спрятавшийся под деревом, вздохнул. Он предчувствовал развязку.

— В конце концов, Джон, — прошептала Хелен, — есть же еще и память об отце. Ведь он многое для тебя сделал, разве нет? И потом Стивен… Ведь я говорила тебе, что между нами ничего нет… Почему ты ненавидишь его?

— Это не так, — ответил Джон.

— Ненавидишь, я чувствую. Знаешь, Джон, — снова наступила пауза, и Эллери заметил в темноте, как девушка то ли придвинула стул ближе к Джону, то ли наклонилась, — я хочу сказать тебе кое-что, о чем раньше никому не говорила…

— Не надо, Хелен, мне это неинтересно. Опять о Мегаре? Я догадываюсь…

— Не глупи, Джон. Как ты думаешь, почему Мегара целый год был в последнем плавании?

— Откуда мне знать! Наверное, нашел на Гавайях какую-нибудь смазливую девчонку в своем вкусе…

— Джон, это грубо! Стивен не такой, и ты сам это прекрасно знаешь. Потому что… Перед отплытием он сделал мне предложение. — Она замолчала и с торжеством взглянула на него.

— Да ну! Отлично! Это в стиле твоего жениха — сделать предложением покинуть невесту на целый год. Желаю счастья в семейной жизни!

— Но я же ему отказала!!

Эллери, вздохнув, повернул обратно к особняку, тем более что стало заметно прохладнее. Что касается мистера Линкольна и мисс Брэд, они молчали… И Эллери мог лишь гадать о том, что там происходило дальше.

Глава 22 Иностранная корреспонденция

— Все свидетельствует о том, — сказал Эллери профессору Ярдли в среду, два дня спустя, — что правосудие поджало хвост и побежало прятаться в кусты.

— Есть признаки?

— Настроение разочарованных полицейских. С одним из них, знаете ли, мне пришлось бок о бок прожить всю жизнь… Планы операции инспектора Вогна, должно признать, расстроены. Ему не за что конкретно зацепиться, поэтому он становится ревнителем закона, кого-то преследует, заставляет людей заниматься бесполезными опросами, игнорирует мнение коллег и тому подобное.

Профессор усмехнулся.

— На вашем месте я бы забыл про «дело Брэда» и расслабился, почитал бы «Илиаду» или что-нибудь столь же бессмертное и поэтичное. И не забывайте, что вы плывете в одной лодке с инспектором Вогном, только вы более спокойны, когда лодка тонет.

Эллери погасил сигарету. Его действительно беспокоило «дело Брэда».

«Где этот негодяй Крозак? Чего он ждет?»

Миссис Брэд вытерла слезы, уединившись в будуаре.

Джон Линкольн, несмотря на все свои угрозы бросить бизнес Брэдов, ушел в контору «Брэд и Мегара» и продолжал рассылать ковры по страдающей без них Америке. Хелен Брэд порхала тут и там, едва касаясь земли.

Эстер Линкольн после бурного объяснения с доктором Тэмплем собрала чемодан и укатила в Нью-Йорк. Доктор Тэмпль бродил по Брэдвуду с неизменной трубкой в зубах, и лицо его было мрачнее, чем обычно. На острове было тихо. Однажды на материке появился Кетчем, явно по хозяйственным делам — он закупил продукты, взял почту и поплыл на своей лодке обратно к острову.

Фокс по-прежнему копался в саду и надраивал автомобили Брэдов, Эндрю Ван обитал где-то в горах Западной Виргинии.

Стивен Мегара жил на яхте вместе с капитаном Свифтом. Экипажу «Хелен» выплатили жалованье и отпустили на берег. Личная охрана Мегары, которая околачивалась на борту «Хелен», заполняя время выпивкой, курением и картами, по настоянию Мегары, тоже была отпущена.

Мегара уверял, что он и сам в состоянии за себя постоять. Однако морская полиция продолжала патрулировать бухту.

Немного разнообразия в эту будничную обстановку внесла телеграмма из Скотланд-Ярда. Она гласила;

Инспектор Вогн засуетился, а прокурор Исхем временно отошел от дел, постоянно пребывая в своей конторе.

Эллери охлаждал свой следовательский пыл, плавая в бассейне профессора Ярдли, и наслаждался его уникальной библиотекой, возблагодарив Господа Бога за неожиданные каникулы. И тем не менее его недреманное око нет-нет да и обращалось к «восточному» особняку через дорогу.

Утром в четверг, зайдя в брэдвудский особняк, Эллери обнаружил Вогна, сидевшего на веранде и ругавшего на чем свет стоит жару, полицию, Брэдвуд, убийство и даже собственную персону.

— Ничего нового, инспектор?

— Ни черта!

Хелен Брэд появилась на пороге, пожелала всем доброго утра, спустилась по ступенькам крыльца и пошла по садовой дорожке в сторону западной части брэдвудского поместья.

— Куин, где же этот проклятый Крозак?

— Риторический вопрос, инспектор. — Эллери закурил. — Честно говоря, я в затруднении. Может быть, он сдался полиции? Бросил все? Хотя вряд ли. Безумные маньяки не сдаются. Тогда почему он тянет время? Хочет, чтобы сдались мы, бросили дело нераскрытым?

— Пес его знает! Что же мне теперь, торчать здесь до скончания века?

Они помолчали. В парке мелькала фигура Фокса, косившего газон. Внезапно инспектор привстал, и Эллери, куривший в полудреме, открыл глаза. Косилка Фокса заглохла, а сам он стоял и, вытянув шею, напряженно смотрел куда-то на запад. Неожиданно он бросил косилку и помчался, не разбирая дороги, прямо по цветникам. Эллери и Вогн вскочили. Инспектор крикнул:

— Фокс, в чем дело?

Фокс не ответил, а лишь махнул рукой куда-то в сторону купы деревьев. Вдруг они услышали отчаянный крик во владениях Линнов.

— Хелен Брэд! — воскликнул Вогн. — Быстрее туда!

Когда они подбежали к поляне перед домом Линнов, то увидели Фокса, опустившегося на колени и приподнявшего голову лежащего на траве человека. Хелен, бледная, как мел, стояла рядом.

— Что случилось? — спросил Вогн. — Ба! Да это же Тэмпль!

— Мне показалось, что он мертвый, — дрожащим голосом проговорила Хелен.

Доктор Тэмпль лежал неподвижно, с закрытыми глазами. Загорелое лицо было пепельным. На лбу зияла глубокая рана.

— Давайте отнесем его в дом, — предложил инспектор. — А вы, Фокс, телефонируйте врачу. Мистер Куин, помогите.

Фокс вскочил и побежал к дому Линнов. Эллери и Вогн подняли неподвижного Тэмпля и понесли его вслед за Фоксом. Они вошли в мило обставленную гостиную, точнее, она прежде была премиленькой, а теперь выглядела так, словно здесь прошли завоеватели, — опрокинутые стулья, ящики комодов выдвинуты, все перевернуто вверх дном, стенные часы валялись на полу с разбитым стеклом… Бесчувственного Тэмпля положили на кушетку. Хелен куда-то исчезла и вскоре вернулась, неся таз с водой.

Фокс судорожно набирал номер.

— Телефонирую доктору Маршу, он живет поблизости. Но там занято. Попробую…

— Постойте, — сказал Вогн. — Он, кажется, приходит в себя.

Хелен промыла рану доктора Тэмпля, смочила ему губы водой, он застонал и приоткрыл глаза, опять застонал, вздрогнул всем телом, попытался сесть и что-то сказать, но Хелен остановила его:

— Не надо разговаривать, полежите спокойно, вам надо прийти в себя.

Доктор Тэмпль вздохнул и прикрыл глаза.

— Да, хорошенькое дельце, — сказал инспектор. — А где же Линны?

— Судя по виду гостиной, — сухо заметил Эллери, — они сбежали.

Вогн обошел весь дом. Фокс же направился к входной двери и встал там. Вернувшись, Вогн подошел к телефону и набрал номер особняка Брэдов.

— Стэллинг? Инспектор Вогн. Попросите к телефону кого-нибудь из моих парней… Билл? Слушай. Линны ударились в бега. Словесный портрет у тебя есть. Обвиняются в покушении на убийство. Действуй! Подробности сообщу позднее. — Инспектор набрал еще один номер. — Соедините меня с кабинетом господина окружного прокурора Исхема в Минеоле… Исхем? Вогн. Лед тронулся.

Линны сбежали.

Он повесил трубку и подошел к кушетке. Доктор Тэмпль открыл глаза и улыбнулся.

— Ну как вы, Тэмпль?

— Ну и удар! Повезло, что череп не раскроили.

Хелен пояснила:

— Я отправилась сюда утром навестить Линнов и нашла доктора лежащим на траве.

— Который час? — спросил доктор Тэмпль, с трудом усаживаясь.

— Половина одиннадцатого.

Доктор закатил глаза.

— Два с половиной часа без сознания! Невероятно.

Кажется, я пытался подползти к дому, но безрезультатно.

Инспектор Вогн снова направился к телефонному аппарату. Эллери спросил:

— Вы ползли? Значит, вас ударили не там, где вас обнаружили?

— Не знаю, где меня обнаружили, — проворчал Тэмпль. — И вообще, это долгая история. — Он подождал, пока Вогн повесил трубку. — По ряду причин я полагал, что Линны — не те, за кого себя выдают. Две недели назад я пробрался сюда ночью и сумел подслушать их разговор. Это лишний раз подкрепило мои подозрения. Линн той ночью, накануне моего визита, что-то захоронил…

— Захоронил?! — завопил Вогн. Брови Эллери поднялись, он взглянул на инспектора, и оба, очевидно, подумали об одном и том же. — О, Господи, Тэмпль, и вы ничего нам не сказали! Вы хоть понимаете, что они захоронили?!

— Я? — Тэмпль посмотрел на них и застонал от боли. — Разумеется. Чего же тут не понимать. А?

— Мы все понимаем… Голову мистера Брэда!

Глаза доктора Тэмпля чуть не вылезли из орбит.

— Голову? — удивленно повторил он. — Я как-то не подумал… Нет… Мне кажется, тут дело в другом…

— В чем же? — спросил Эллери.

— Это случилось спустя несколько лет после войны, — начал свой рассказ доктор Тэмпль. — Я был только что освобожден из австрийского лагеря для интернированных и колесил по Европе в поисках работы. В Будапеште я познакомился с супружеской парой. Мы жили в одном отеле. Однажды постояльца этого отеля, ювелира Банделейна, нашли связанным в его апартаментах, а изделия огромной ценности, которые он вез в Берлин, исчезли. Ювелир дал показания, что подозревает эту чету, но их и след простыл. Когда я встретил Линнов в Брэдвуде, я был почти уверен, что это та самая парочка.

В ту пору они представились мне как супруги, мистер и миссис Перси Тракстон… О, Господи! Моя голова!

— Просто не верится… — пробормотала Хелен, — Они милые люди и были так внимательны ко мне в Риме!

— Если то, что говорит доктор Тэмпль, — правда, у Линнов были все основания обхаживать вас, мисс Брэд.

Для них было пустяковой забавой догадаться, что вы — дочь американского миллионера. И если они проворачивали большие дела в Европе, — То здесь они отдыхали, совмещая приятное с полезным, — закончил инспектор Вогн, — Вам лучше, Тэмпль?.. Стало быть, они закопали награбленное… Но что же все-таки случилось утром?

Доктор Тэмпль слабо улыбнулся.

— Я прогуливался, как обычно по утрам… Сегодня я, наконец, сообразил, где они могли спрятать краденое, и решил поискать. Я начал копать и не сразу заметил, что передо мной стоит человек. Вдруг весь белый свет померк, и больше я ничего не помню. Наверное, Линн, или Тракстон, или как его там, шпионил за мной, понял, что игра проиграна, стукнул меня по голове, вырыл зарытое и сбежал вместе со своей мадам.

Доктор Тэмпль заверил, что вполне может идти самостоятельно. Поддерживаемый Фоксом, он вышел из дома в сопровождении остальных. В тридцати футах от дома, в лесу, они обнаружили яму размером с квадратный фут.

— Вот почему Скотланд-Ярд не мог ничего нам сообщить, — заметил Вогн, когда они шли обратно в Брэдвуд. — Фальшивые имена. Но вы тоже хороши, Тэмпль!

Почему вы не поделились с нами этой историей?

— Потому, что я был идиотом, — признался доктор Тэмпль мрачно. — Я хотел сначала во всем разобраться сам, чтобы не обвинить людей понапрасну.

— Ну да ладно. Сегодня к вечеру они уже будут сидеть под замком.

Однако, на деле оказалось, что Вогн похвастался зря.

Настала ночь, а Линны все гуляли на свободе. Никаких следов обнаружено не было.

— Видно, изменили внешность, — предположил Вогн и послал телеграммы в полицейские управления Парижа, Берлина, Будапешта и Вены.

Прошла пятница, а новостей о сбежавшей супружеской чете не поступало. Повсюду были разосланы фотографии преступников, на всех стендах «Разыскиваются» красовались их физиономии, полиция Канады и Мексики была уведомлена, но Линны как сквозь землю провалились. Наконец в субботу поступили сразу три телеграммы. Одна из Парижа:

Вторая из Будапешта:

И третья из Вены:

Далее следовал перечень и подробное описание украденных драгоценностей.

— Похоже, состоится шумный международный процесс, если их задержат, пробормотал инспектор, сидящий с Эллери и Ярдли на веранде особняка Брэдов.

— Полагаю, созовут специальную сессию международного суда, — обронил Эллери.

Профессор поморщился.

— Опять вы не точны. Следите за своей речью! Это будет не специальная, а экстраординарная сессия.

— О, Господи! — Эллери закатил глаза.

— Итак, в Будапеште было раскрыто их первое «депо», в 1920 году, заметил Вогн.

— Я не удивлюсь, если и Скотланд-Ярд их разыскивает.

— Не думаю. Там дотошные парни. Если они получили словесный портрет и ничего не раскопали, значит, просто у них ничего и нет.

— Если они на самом деле англичане, — сказал Эллери, — то вполне возможно, что они будут держаться подальше от Англии, чтобы, как говорится, «не плевать в свой колодец». Хотя, скорее всего, Линн смахивает на уроженца Центральной Европы… Оксфордский акцент легко подделать…

— Ясное дело, — подытожил инспектор. — Они припрятали венские камушки, Я пошлю предупреждение Корпорации ювелиров, но, скорее всего, это пустой номер. Вряд ли такие искушенные люди, как Линны, обратятся к ювелирам, даже в случае крайней нужды.

— Странно, — вспомнил вдруг Эллери, — почему нет ответа от наших югославских коллег?

Причина разъяснилась в тот же день и крылась в нерасторопности югославской полиции.

Детектив принес конверт и протянул его со словами:

— Телеграмма, шеф.

— Ага, — сказал Вогн, вскрывая конверт. — Посмотрим, посмотрим. Сейчас все узнаем.

Однако в телеграмме из Белграда содержалось мало информации:

Глава 23 «Военный совет»

Воскресенье, понедельник…

Как быстро летело время и как мало фактов было в их распоряжении…

Постоянно всех мучили одни и те же вопросы.

Где Крозак? Если он действительно находится поблизости от Брэдвуда или среди них, то кто он и чего ждет?

Вряд ли он отказался от мести… Чего он боится? Полиции? Поэтому не покушается на жизнь братьев Твэр?

— Защита Андреа, — обратился Эллери в понедельник вечером к профессору, — слишком плотная. Единственная причина бездействия Крозака заключается в том, что он все еще не знает, где искать Вана. Мы его обманули.

— А заодно и себя, — пошутил профессор Ярдли. — Я даже несколько встревожен, Куин. Если он на самом деле охотник за черепами, то совершенно непонятно, почему он вдруг изменил тактику? Почему затих и исчез?

— Мне иногда кажется, — заметил Эллери, — что когда Уэллс писал своего «Человека-невидимку», то он имел в виду нашего Крозака.

В тот вечер Стивен Мегара проявил инициативу, пригласив всех в гостиную. Инспектор Вогн сел в кресло, Эллери и профессор Ярдли устроились на диване и чувствовали себя довольно неуютно под сверлящим взглядом Мегары. Хелен Брэд и Джон Линкольн расположились на софе, трогательно держась за руки. Окружной прокурор Исхем, вызванный из Минеолы, покашливал у двери. Капитан Свифт маялся, поглядывая на хозяина.

Доктор Тэмпль, которого хотя и не приглашали, но разрешили остаться, стоял у погасшего камина.

— Господа, послушайте, — заговорил Мегара решительно, — особенно вы, инспектор, и вы, мистер Исхем.

Прошло три недели со дня гибели мистера Брэда.

Я здесь уже десять дней. Скажите, что вам удалось предпринять?

Инспектор Вогн заерзал в кресле и произнес;

— Мне не нравится ваш тон, мистер Мегара. Вы сами не хуже нас знаете, что было предпринято все возможное.

— Значит, не все, инспектор. Вы установили, кто убийца. У вас есть его приметы. По-моему, теперь, при ваших возможностях, ничего не стоит отыскать подозреваемого человека.

— Вопрос времени, мистер Мегара, — спокойно сказал Исхем. — Вы же знаете, что это непросто.

Вогн заметил с сарказмом:

— Кроме того, мистер Мегара, вы не очень-то помогали следствию, а кое-кто даже пытался ввести нас в заблуждение.

— Чепуха! — рявкнул Мегара.

Вогн поднялся.

— К вам, мистер Мегара, это тоже относится.

Лицо яхтсмена оставалось бесстрастным. Капитан Свифт, стоявший позади него, утерся рукавом и сунул руку в огромный карман кителя.

— Что вы хотите этим сказать?

— Минуту, Вогн. Послушайте… — начал Исхем.

— Нечего мне слушать! Вы сами поручили мне это дело. — Инспектор подошел вплотную к Мегаре и зло заговорил; — Хотите доказательств? Сколько угодно. Нас водила за нос миссис Брэд, не без содействия дочери и мистера Линкольна. Фокс любит задавать загадки, и мы потеряли уйму времени. Доктор Тэмпль располагал важной информацией и пытался самостоятельно обезвредить опасных преступников, в результате чего преступники благополучно скрылись, а он чуть не стал их жертвой.

— Но почему вы обвиняете меня? — спросил Мегара, глядя на инспектора в упор. — Каким образом я препятствовал следствию?

— Инспектор, вы слишком импульсивны, — вмешался Эллери.

— Я и без вас знаю, как себя вести! — рявкнул Вогн.

Он был в ярости, в глазах его сверкала злоба. — А вы, Мегара, на днях поведали нам историю…

— Ну и что? — заносчиво перебил его Мегара.

— Сами подумайте, что… — Вогн ядовито усмехнулся.

— Я не понимаю, о чем вы? Нельзя ли поконкретнее?

— Вогн, прошу вас! — умоляюще воскликнул Исхем.

— Поконкретнее, так поконкретнее, хотя вы и так знаете, о чем я. Три человека покинули определенное место при определенных обстоятельствах. При каких?

— Я дал необходимые объяснения.

— Да, дали, но не все. Я не спрашиваю о том, что вы уже сказали. Я спрашиваю; чего вы еще не рассказали?

Мегара пожал плечами и улыбнулся.

— Я начинаю думать, инспектор, что расследование привело в расстройство ваши умственные способности.

Я сказал правду. Естественно, я мог упустить некоторые мелкие подробности.

— Поскольку считали их несущественными? — Вогн рассмеялся, — Я это уже слышал. Но запомните: вам нужны только результаты, а наша задача заключается не только в поимке преступника. Нам необходимо накопить факты, выявить мотивы, обнаружить лжесвидетельства.

Прошу вас не забывать об этом. — Вогн плюхнулся в кресло, вытирая вспотевший лоб платком.

Мегара пожал плечами.

— Боюсь, мы вернулись к исходной точке зрения.

Я собрал, так сказать, «военный совет» не для того, чтобы кого-то обвинить или с кем-то спорить. Если меня не правильно поняли, по моей вине, приношу извинения, инспектор, Я преследую иную цель.

— Славненько, — сказал Исхем. — Надеюсь, теперь мы придем к единодушию.

— Не знаю, как насчет единодушия, но всех, насколько я понимаю, волнует новое появление Крозака, а он все не появляется. Но поверьте мне на слово, он объявится со дня на день, — Уж не собираетесь ли вы его пригласить? съехидничал Вогн.

— Именно. — Мегара взглянул на Вогна. — Почему бы и не расставить ему ловушки?

— Ловушки, говорите? Какие ловушки?

Яхтсмен сверкнул белозубой улыбкой.

— Пока не знаю, инспектор. Это скорее по вашей части, чем по моей. Если Крозак действительно появится, мы ничего не теряем. Ему нужен я? Пусть он меня и получит. Присутствие вас и ваших людей отпугивает его, но стоит вам удалиться, сделать вид, что вы покончили с расследованием, как…

— Отличная идея! — воскликнул Исхем. — Вы просто молодчина, мистер Мегара! Как же мы сами не додумались? Конечно, Крозак не даст о себе знать, пока в Брэдвуде есть хоть один полицейский.

— И уж тем более не даст о себе знать, если все мы ни с того ни с сего покинем поместье, — усмехнулся Вогн. — Он далеко не идиот, ваш Крозак, и сразу почувствует неладное… Но что-то в вашей идее есть. Надо обмозговать…

Эллери подал голос:

— Смелое предложение, мистер Мегара. Своего рода ловля Крозака на живца. Вы представляете себе, какие могут быть последствия в случае неудачи?

Мегара был мрачен.

— Я все обдумал, прежде чем пригласить вас. Я прекрасно понимаю, что хитрости и коварству Крозака нет предела, но нужно попытаться. Мы готовы встретить его, верно, капитан?

Старый морской волк отчеканил:

— Не помню случая, сэр, чтобы вы попали впросак в каком-нибудь деле в старые добрые времена. А сейчас и подавно — у меня новый пистолет, да и у вас тоже имеется, так что мы не упустим хитрую акулу.

— Стивен, — сказала Хелен, выпустив руку Джона Линкольна из своей, как же ты можешь остаться без охраны, один на один, с жутким маньяком? Не надо бы…

— Я сам позабочусь о себе, Хелен. А вы как считаете, инспектор?

Вогн встал.

— Я не уверен. Слишком большой риск и слишком большая ответственность для меня. Я могу убрать своих людей из поместья, с пристани, но на яхте я бы их оставил…

Мегара усмехнулся.

— Глупо, инспектор, Крозак сразу заподозрит ловушку.

— Ну хорошо, — сказал инспектор. — Я подумаю и утром дам окончательный ответ, — Отлично! — Мегара похлопал по карману своей морской куртки. — Я готов к встрече хоть с самим дьяволом моря! Я не собираюсь проводить остаток своих дней на яхте в обществе одних охранников. Чем скорее Крозак появится, тем лучше.

Некоторое время спустя профессор Ярдли и Эллери стояли у восточного крыла особняка Брэдов и наблюдали, как Мегара и капитан Свифт торопливо шли по направлению к бухте.

— Что вы на это скажете? — спросил профессор.

— Я скажу, — ответил Эллери, вздохнув, — что мистер Мегара либо ищет смерти, либо он непроходимый дурак.

И Стивен Мегара не замедлил подтвердить свою смелость или глупость. На следующее утро, во вторник, когда Эллери и профессор Ярдли сидели за завтраком, в столовую, невзирая на протесты старой Нэнни, вбежал человек и передал записку от Вогна.

Капитан Свифт был только что найден в каюте, где он лежал связанный веревками, без сознания. Ему, видимо, нанесли сильный удар по голове.

Обезглавленное тело Стивена Мегары обнаружили привязанным к антенной мачте его яхты «Хелен».