Тайная вечеря

12

Я пока не знал, что ему ответить.

Помимо брата Александра я довольно часто общался еще с одним монахом монастыря Санта Мария, а именно с племянником приора Маттео. Это был еще совсем юный, но очень смышленый и любознательный для своего возраста мальчик. Возможно, поэтому юный Маттео не смог устоять перед соблазном расспросить меня о жизни в Риме, в великом городе.

И я поведал ему о дворцах и множестве церквей и монастырей, о которых он и представления не имел. То, что я услышал взамен, заставило меня усомниться в искренности библиотекаря.

Со смехом он рассказал мне, что лишь одно способно вывести из себя его дядю, приора.

— И что же это? — Я был заинтригован.

— Брат Александр и Леонардо, с засученными рукавами готовящие в кухне салат.

— Леонардо спускается в кухню?

От удивления я застыл с открытым ртом.

— Еще бы! Если только у него нет других дел. Когда маэстро нужен моему дяде, то тот знает, где его искать. Он может так ни разу и не обмакнуть кисть за целый день, но с удовольствием проводит по нескольку часов у печи. Вам известно, что во Флоренции Леонардо держал таверну, в которой он сам готовил?

— Нет.

— Он сам мне об этом рассказал. Она называлась «Знамя трех лягушек Сандро и Леонардо».

— В самом деле?

— Ну конечно! Он рассказывал, что открыл эту таверну имеете со своим другом, тоже художником, Сандро Боттичелли.

— И что же случилось?

— Ничего! Просто посетителям не понравились их овощные блюда и анчоусы, завернутые в капустные листья, как и лягушки, вырезанные из огурчиков и салата.

— А здесь он готовит то же самое?

— Ну... — Маттео снова заулыбался. — Мой дядя ему не позволяет. С тех пор как он приехал в наш монастырь, он только то и делает, что уничтожает припасы. Он говорит, что ищет меню для «Вечери», что кушанья на столе так же важны, как и лица апостолов... Вот уже несколько недель он потчует своих учеников и друзей за огромным столом, который поставил в трапезной. При этом они осушают монастырские винные погреба. [20].

— А брат Александр ему помогает?

— Брат Александр? — повторил мальчик. — Он в числе прочих усаживается за стол, чтобы угоститься. Леонардо говорит, что это помогает ему изучать их силуэты, а также изображать на картине то, что они едят. Но никто ни разу не видел, чтобы он занимался чем-либо другим, кроме уничтожения наших припасов. — Маттео весело расхохотался. — Честно говоря, — добавил он, — мой дядя много раз писал герцогу, протестуя против подобных злоупотреблений, но герцог не обращает внимания на эти жалобы. Если так пойдет и дальше, наши кладовые скоро опустеют.