14

Сегодня ночью полнолуние? Потому что я определенно чувствую, что что-то только что произошло под этим ночным небом. То, что я споткнулась, на самом деле не новость, а вот приземление на Райана — да. Что ж, может быть, это все было бы в какой-то степени нормально. Я могла бы отползти от него как можно изящнее и поблагодарить за то, что он поймал меня. Вместо этого я, по-видимому, благодарю его, сидя на нем и пытаясь съесть живьем.

Но это так чертовски приятно. Одна его рука на моей заднице, и я клянусь, он подстегивает меня, а другая крепко прижата к моей шее сзади, притягивая меня как можно ближе к нему, чтобы никто из нас не сломал нос.

Наши губы слились воедино так, что я не уверена, сможем ли мы когда-нибудь снова оторваться друг от друга. Из-за этого почти невозможно отличить, где заканчиваюсь я и где начинается он. Его язык у меня во рту, горячий и дикий. И его губы сливаются с моими, как будто они дают ему то, что поддерживает в нем жизнь.

Я много думала о нашей новогодней ночи, прокручивая ее в голове, как будто это мой любимый фильм. Я была убеждена, что выпивка, наряду с желанием разделить это сильное удовольствие с этим красивым мужчиной, были причиной того, что воспоминания казались слишком хорошими, чтобы быть правдой. Как будто мой мозг взял это воспоминание, прославил и усилил его для моего удовольствия, превратив в невероятную мечту наяву, которой я не могла насытиться.

Но, возможно, я все-таки ошибалась, потому что быть с ним в этот самый момент так же умопомрачительно, как и в моей мечте. Моя кожа покалывает от возбуждения, а мое нутро пульсирует от такой сильной потребности, что немного кружится голова. Хотя это, также, может быть вызвано недостатком кислорода, который, я уверена, уже испытываю.

Какой-то громкий звук пугает меня, и я отстраняюсь от Райана и его захватывающих губ. Мой пульс колотится так быстро, что я боюсь, что мои артерии могут лопнуть от давления в любую секунду.

Я сглатываю и смотрю на него.

О Боже, я только что набросилась на него, как какая-то лишенная секса потаскушка. Что со мной не так?

Ты хотела действовать медленно, помнишь?

Дерьмо.

— Мне так жаль. — Я высвобождаюсь из его объятий и забираюсь на свое место, не в силах пропустить массивную эрекцию, которую он скрывает за молнией.

— Прости? За что, черт возьми, ты извиняешься? — Он запрокидывает голову и смотрит в небо.

Его кадык выступает под этим углом, и это только дополняет его потрясающий профиль.

Я подношу руку ко рту и провожу кончиками пальцев по распухшим губам. Как ни странно, единственное, что витает в моем теле, — это чувство удовлетворения и удовлетворенности тем, что только что произошло, даже если это, возможно, было не самым умным шагом. Но тепло, распространяющееся от моей груди по всему телу, и это ощущение невесомости слишком хорошо, чтобы сожалеть.

Райан поднимает брови, как будто пытается напомнить мне, что его вопрос все еще без ответа.

Я сглатываю, но выдерживаю его взгляд.

— Мы договорились действовать медленно, и я просто напала на тебя.

Уголки его рта приподнимаются, и он усмехается.

— Ты говоришь так, будто я какой-то слабак, который не может защитить себя от нападок.

Я морщусь.

— Это было совсем не то, что я имела в виду.

Его рука на секунду касается моей, прежде чем он отдергивает ее.

— Я просто шучу, Харпер. Я знаю, что ты этого не делала. Но поверь мне, я бы сказал тебе, если бы ты сделала что-то, что мне не понравилось. На самом деле, я не могу перестать думать о тебе, и мне было очень трудно держать свои руки при себе.

Что ж, это укрепляет уверенность в себе.

— Значит, ты хочешь сказать «спасибо»?

Из него вырывается смех, и я присоединяюсь к нему.

Он качает головой, глядя на меня.

— Я не могу поверить, что ты только что сказала это.

Я впиваюсь зубами в нижнюю губу.

— Я тоже не могу, вырвалось.

— Это было идеально. — Он поднимает руку и проводит большим пальцем по моей щеке и вдоль подбородка. — И да, спасибо тебе. Это лишь немного утолило мою жажду, но все равно это было то, чего я хотел и в чем нуждался.

— Я рада. Чувствую то же самое. — Жар приливает к моим щекам, и я слепо хватаюсь за тарелку рядом со мной, поднимая ее, как предложение мира. — Хочешь поделить десерт?

Взгляд Райана обжигает, но сам он остается на месте.

— Я бы с удовольствием.

Я кладу тарелку себе на колени, и в каком-то молчаливом согласии мы оба снова сосредотачиваемся на экране. Мы смотрим оставшуюся часть фильма, перекусывая фруктами и какими-то трюфелями из темного шоколада и арахисового масла, которые тают у меня во рту.

Смузи исчезает в мгновение ока, и к концу фильма я настолько сыта, что почти засыпаю. Экран потемнел, теперь идут только титры, и я смотрю в небо. Звезды мерцают над головой, не заботясь ни о чем в мире, наблюдая за нами, как будто мы их любимое развлечение. Или, может быть, они наше?

Райан поворачивается, слегка задевая мою руку в процессе.

— Я не могу вспомнить, когда в последний раз по-настоящему смотрел на звезды.

— Я только что подумала о том же самом.

— Своего рода позор.

— Так и есть. Все, что происходит там, наверху, настолько необычно, что мы должны уделять этому больше внимания. — Я наслаждаюсь необъятностью и красотой, желая запечатлеть в памяти как можно больше.

— Тогда нам нужно делать это чаще.

Я переключаю свое внимание на него.

— Тебе бы это понравилось?

Он кивает.

— Может быть, мы сможем сделать это снова во время моего следующего визита.

С этим единственным комментарием выражение его лица меняется. Это мгновенная вспышка. В такие моменты так легко притвориться, что мы просто два нормальных человека, которые могут весело проводить время без каких-либо препятствий. К сожалению, реальность — это совершенно иная история. Три тысячи миль между нами — не просто препятствие, это долбаная кирпичная стена. Добавьте тот факт, что мы ожидаем ребенка, не зная по-настоящему друг друга и не будучи парой, и эта стена просто выросла в целую вселенную между нами.

Как бы мне ни нравилось время, проведенное с Райаном, особенно наше сегодняшнее свидание, как это должно сработать? Я знаю, какой у него сумасшедший график — шесть дней тренировок в неделю. У него нет времени приезжать ко мне в Нью-Йорк. И я тоже не могу летать сюда все время, особенно когда у меня снова будет работа. И найти ее — это то, на чем мне действительно нужно сосредоточиться, потому что до конца года мне нужно позаботиться о ребенке.

Райан потирает рукой затылок.

— Тебе действительно скоро нужно уезжать?

Я киваю, избегая его взгляда.

— Есть много вещей, которые мне нужно прояснить.

Я бы предпочла остаться подольше, но знаю, что это ответственный поступок.

Его голова качается вверх-вниз.

— В этом есть смысл.

— Да.

Мы оба выглядим как грустные щенки, и я уже не в первый раз желаю, чтобы у нас все было по-другому.

Райан громко выдыхает, выражение его лица серьезное.

— Послушай, Харпер, есть кое-что, о чем я хотел бы с тобой поговорить. Я не думаю, что это будет проблемой для тебя, но я все равно хотел, чтобы ты знала.

— В чем дело? — Я плотнее закутываюсь в одеяло, мне не нравится эта драматическая перемена.

— Есть одна блогерша, ее зовут Наташа Леопольт, и за эти годы она несколько раз преследовала меня и моих друзей. Она обожает сплетни, и чем больше грязи сможет накопать на кого-то, тем лучше. К сожалению, она невероятно популярна в Интернете, и у нее масса подписчиков, которые съедают все, что она извергает.

Мои брови в замешательстве сходятся на переносице. Благодаря моему отцу, за эти годы я повидала немало напыщенных репортажей и статей от людей, которые думают, что все идет своим чередом, пока это приносит им деньги, а последствия или ущерб для других — к черту.

— Мне жаль, что тебе приходится иметь с этим дело.

Он пожимает плечами.

— Это часть работы, и я собираюсь справиться с ней, если она придет за мной или одним из моих друзей. Я больше беспокоюсь о том, что она сделает, если она… — Его взгляд встречается с моим. — Если она узнает о тебе… и о ребенке.

Черт. Поговорим о ударе под дых.

Что, если она узнает обо мне и моем отце и поделится этим в Интернете? Это может разрушить все, что я пытаюсь построить с Райаном. После того, как между нами все прошло так хорошо, особенно сегодня вечером. Я не могу так рисковать. Она не должна узнать о нас. Пока нет.

Несмотря на то, что ранее я сказала Райану, что планирую скоро уехать, у меня закрались сомнения, задаваясь вопросом, стоит ли мне оставаться дольше, в конце концов. Особенно после того, как потрясающе прошел сегодняшний вечер. Но сейчас для меня это не вариант. Теперь я обязательно полечу домой первым же доступным рейсом. Если бы я могла, я бы сию же секунду поехала в аэропорт.

Мое тело внезапно становится напряженным, и мне все труднее вдыхать достаточное количество воздуха в легкие.

— Хей. — Голос Райана вырывает меня из моих удушающих мыслей.

— Извини. — Я качаю головой, как будто это может избавить от этих нарастающих беспокойств.

Его рука касается моей, большой палец нежно поглаживает мою кожу.

— Я сделаю все возможное, чтобы позаботиться об этом, прежде чем что-нибудь случится, ты меня слышишь? Я просто хотел сказать тебе, чтобы ты знала.

Плотно сжав губы, я киваю ему. Затем пытаюсь улыбнуться, но уголки моего рта не хотят двигаться.

— Иди сюда, ты вся дрожишь. — Райан придвигается ближе и обнимает меня.

Несколько секунд спустя он ворчит, как будто недоволен. Мгновение спустя сажает меня к себе на колени, где я сижу, свернувшись калачиком у него на груди, заключенная им в самый плотный кокон, какой только возможен. Там тепло и безопасно, и если, оставив его сейчас, я смогу продолжать заниматься этим в будущем, я так и сделаю. Мы можем продолжать разговаривать и узнавать друг друга, прежде чем снова увидимся. Прежде чем я смогу рассказать ему о своем отце. Тогда не будет иметь значения, что происходит с блогером или кем-то еще.

Этот план успокаивает мою перегруженную нервную систему, и через несколько минут снова становится легче дышать. Я закрываю глаза и наслаждаюсь этим моментом, не зная, когда снова окажусь в объятиях Райана. Что, если это в последний раз?

Даже не думай об этом. Просто наслаждайся этим моментом.

Я вдыхаю его запах, как будто это мой любимый наркотик, находясь в окружении комфорта. В буквальном смысле.

Зевок срывается с моего рта, и Райан отстраняется.

Его брови сходятся на переносице.

— Хочешь, я отвезу тебя домой?

Мой следующий вдох прерывается от его вопроса, и я поспешно качаю головой.

— О нет, я в порядке, спасибо. Но мне, наверное, скоро пора идти, так что позволь мне помочь все это убрать.

— Нет. Мое свидание, моя уборка.

— Мне не тяжело.

— Но я против, так что никакой уборки за тобой.

— Еще раз спасибо за то, что делаешь все это. Это было идеально.

Его улыбка мягкая и теплая.

— Рад, что тебе понравилось.

— Я действительно получила удовольствие.

Я слезаю с колен Райана, и он тут же встает, протягивая мне руки, чтобы помочь подняться. Теперь, когда я больше не в его объятиях, дрожу от холодного вечернего воздуха. Он замечает это и притягивает меня к себе.

Как только мы оказываемся в доме, моя первая остановка — ванная, к большому удовольствию моего измученного мочевого пузыря. Когда я захожу на кухню, Райан протягивает мне толстовку.

— Надень, чтобы не превратиться в эскимо, прежде чем доберешься до дома.

Я наклоняю голову набок и морщу нос.

— Очень смешно.

Но я не собираюсь отказываться от предложения, так как мне действительно нравится его толстовка с капюшоном. Для меня это будет как защитное одеяло.

Райан наблюдает за мной со странным выражением, пока я надеваю ее. Через минуту мы стоим рядом с машиной. Странно не знать, сколько времени пройдет, прежде чем я увижу его снова, или как все будет продолжаться для нас.

Как сильно это чувство отличается от того, которое переполняло меня, когда я покидала Нью-Йорк на прошлой неделе. Как сильно все может измениться за неделю. Тревога все еще течет по моим венам, как будто это мой новый лучший друг, но теперь она сопровождается вспышками надежды. По крайней мере, иногда.

Райан поднимает руку, пока она не касается моей щеки. Я наклоняюсь навстречу его прикосновениям, приветствуя ласку и все, что она влечет за собой. Может быть, я слишком долго была лишена такого интимного контакта, потому что не помню, чтобы желание было такое сильное. Каждая маленькая ласка этого мужчины вызывает у меня такую боль, которую я никогда раньше не испытывала. Это вызывает привыкание, и я уже скучаю по этому.

Мы делаем шаг навстречу друг другу, грудь к груди, и его другая рука касается моего лица, держа мои щеки, как будто я драгоценна. Когда наши губы встречаются на этот раз, сначала это нежно, как будто мы оба знаем, насколько хрупко то, что у нас есть. Вскоре поцелуй становится неистовым, как будто у наших тел есть собственный разум, и они знают, что будут долго лишены друг друга.

Мы отстраняемся друг от друга, наше дыхание вырывается резкими рывками. Как я могу чувствовать себя такой цельной и в то же время такой опустошенной?

Райан заговаривает первым.

— Ты дашь мне информацию о твоем рейсе? Я буду чувствовать себя лучше, зная, что ты благополучно добралась домой.

Домой. Как странно называть так место, где мне снова будет одиноко.

Я отталкиваю эти чувства и сглатываю.

— Конечно.

Он притягивает меня ближе для еще одного объятия, прежде чем прижаться своими мягкими губами к моему лбу. Мои глаза сразу же закрываются, и я наслаждаюсь теплом этого момента.

Уголки моих глаз горят, и я знаю, что мои гормоны вот-вот выйдут из под контроля, если я не потороплюсь и не уберусь отсюда. Помня об этом, я отступаю назад, еще раз сжимаю его руку и сажусь в свою машину. Райан открывает дверь гаража, и я выезжаю, помахав рукой и улыбнувшись, зная, что это ненадолго.

Почему у меня такое чувство, будто я что-то забыла у него дома?

Это глупо.

Я качаю головой и сосредотачиваюсь на музыке, которая играет по радио, пытаясь избавиться от этого чувства, которое пытается высосать воздух из моих легких.

Все будет хорошо.

Толстовка и запах Райана одновременно успокаивают и мучают меня во время поездки. Вернувшись в дом моего отца, мне удается проскользнуть внутрь, не столкнувшись ни с ним, ни с Шэрон, и я очень благодарна за это. Я не уверена, насколько я стабильна после сегодняшней ночи. Как только я оказываюсь в своей комнате, я хватаю свой ноутбук и ищу рейсы. Каким-то чудом на завтра остается место, которое не разоряет мою карту, я навожу курсор на кнопку «завершить бронирование» вместо того, чтобы уже нажать на нее.

Должна ли я действительно уйти?

Если этот блогер поймает тебя, все будет испорчено.

Образы моего отца и Райана, узнающих об этом, и Райана, которого выгнали из команды и который не хочет иметь со мной ничего общего, проносятся в моей голове. Мое сердце колотится так быстро, что немного болит в груди.

Я не могу этого сделать. Нет, пока я не возьму все под контроль.

Мой палец одним резким движением опускается на кнопку, и я отшатываюсь от поздравлений на экране. Пора возвращаться домой, что бы это ни значило. В последнее время в том месте стало чертовски одиноко. Но лучше быть одинокой, чем стать причиной того, что у Райана отнимут мечту.

Перестань думать об этом. У тебя есть десять секунд, чтобы прийти в себя.

Один глубокий вдох и выдох.

Затем я вскакиваю и беру свой чемодан, чтобы отвлечься на сборы.

Успеваю сложить большую часть своей одежды, как раздается стук в дверь.

Мой отец стоит в открытом дверном проеме. Хм. Когда он сюда пришел? И я действительно ворвалась сюда, не закрыв дверь? Постепенно теряю самообладание.

Он прислоняется к дверному косяку, изучая меня с хмурым выражением лица.

— Что ты делаешь?

Я сглатываю и пытаюсь изобразить улыбку.

— Я забронировала билет на самолет домой на завтра.

— Ты уезжаешь?

Я киваю.

— Миссис Циммерман сказала, что я нужна ей, чтобы забрать Бекона. Очевидно, он устроил хаос в ее доме.

Еще одна ложь. Фу, я отстой.

— Хммм. — Густые брови моего отца хмурятся, и я не могу сказать, верит он мне или нет. — Прекрасно. Но я отвезу тебя в аэропорт.

Я ни за что не стану спорить с ним по этому поводу. Не то чтобы я действительно этого хотела.

— Спасибо, папа.

Он хмыкает в ответ и окидывает меня беглым взглядом, останавливаясь на моей толстовке, прежде чем сосредоточиться на моем лице.

— Все в порядке?

Я киваю, зная, что не смогу солгать, чтобы выпутаться из этого. Мой отец видит слишком много.

— Просто опустошена, вот и все.

— Я знаю, что это было нелегко. Есть ли что-нибудь, что мы можем сделать, чтобы помочь? — Он подходит ко мне и обнимает.

— Не совсем. Просто нужно как-то пройти через это, я думаю.

Если бы он только знал.

Может быть, мне следует сказать ему, прежде чем я уйду?

Ты не можешь. Ты потеряешь все, что у вас с Райаном есть.

— Просто дай нам знать. Мы с Шэрон всегда на расстоянии одного телефонного звонка. — Он целует меня в лоб. — Есть какие-нибудь новости на рабочем фронте?

Работа. Мои мысли были так заняты Райаном и ребенком, что я даже не думала о том, что буду делать с работой.

— Я подала заявку на множество административных и финансовых должностей, так что, надеюсь, что-нибудь получится.

— Было бы глупо не взять тебя. — Он сжимает мое плечо, прежде чем отступить.

— Спасибо. — Я неуверенно улыбаюсь ему, стараясь не думать о том, что эта беременность будет означать для моего будущего.

Что, если я скоро найду работу? Буду ли я вообще иметь медицинскую страховку и пособия до того, как у меня родится ребенок? Что происходит после рождения ребенка? Мысль о том, чтобы завести ребенка только для того, чтобы оставить его на весь день в детском саду, разбивает мне сердце. Как мамы это делают? Завести ребенка только для того, чтобы большую часть дня быть вдали от него?

Я раздраженно плюхаюсь на кровать, и через несколько мгновений матрас рядом со мной прогибается.

— Что происходит, Харпер?

Выражение его лица мягкое, но я увидела быструю вспышку паники в его глазах.

Он знает, что что-то происходит.

Не говори ему.

Скажи ему.

Не говори ему.

Моя голова скоро взорвется от этого хождения взад-вперед.

Райан сказал, что хочет получить еще один шанс на Олимпиаде, и я не хочу ставить это под угрозу. Особенно сейчас, когда между нами все еще так ново. Мне просто нужно немного времени, вот и все.

— Просто пытаюсь снова выбраться на поверхность. Ты же знаешь, как тяжело плыть против течения.

— Если кто-то и может это сделать, так это ты.

Его взгляд тверд, и я сажусь немного прямее. Я черпаю в этом силы, надеясь, что это продлится достаточно долго, чтобы благополучно вернуться домой до моего следующего срыва.

Учитывая, насколько сумасшедшими были эти чертовы гормоны, следующий срыв, вероятно, ждет меня за углом.

— Спасибо. — Мой голос дрожит, но мне все равно.

Он раскрывает свои объятия, и я приветствую его тепло. Это немного успокаивает ужасный хаос внутри меня. Хотя я не росла вместе с отцом в повседневной жизни, я никогда не чувствовала себя нелюбимой. И у меня была моя мама. Она позаботилась о том, чтобы я никогда не чувствовала, что мне чего-то не хватает. Будет ли то же самое и с моим ребенком? Будет ли Райан так обнимать нашего ребенка? Потому что папины медвежьи объятия самые лучшие.

Я не уверена, сколько прошло времени, но голос Шэрон эхом разносится по дому, зовя моего папу.

— Пора спать. — Его взгляд блуждает по моему лицу, останавливаясь на синяке под глазом и небольшой ране на лбу. — Как чувствует себя твоя голова?

— Все в порядке.

— Тебе нужно что-нибудь?

— Нет, но спасибо.

Он кивает, не выглядя убежденным.

— Постарайся хорошенько выспаться. Увидимся утром.

— Спокойной ночи, папа.

Я смотрю, как он выходит из комнаты и закрывает за собой дверь.

В ту секунду, когда она закрывается, моя маска падает.

Это еще одна причина, по которой я должна вернуться домой. Я больше не могу лгать. Не в лицо Шэрон и моего отца.

Я также не могу притворяться, что все замечательно, потому что это так далеко от истины. Это утомительно. По крайней мере, мне больше не нужно притворяться, когда вернусь домой.

Но я должна встретиться лицом к лицу со своей новой реальностью.

Все, что я делаю или не делаю, каждое решение, которое я принимаю, во всем этом мне нужно учитывать другого человека.

Итак, главный вопрос в том, что будет дальше?

Загрузка...