Тайны Эльфигории [СИ]

Глава 15. Дыхание тьмы

Отшельник Наими живущий в землянке у подножия вулкана, дождавшись наступления ночи, осторожно спустился по каменистому лазу, за шерстью Ургу. Секретный ингредиент входящий в состав различных снадобий, всегда был в недостающем количестве. Рыская на четвереньках по примятой траве в черном халате до пят, он усердно собирал найденные волоски в жесткий клубок. Тяжелое сопение медведя заставляло эльфа, время от времени поглядывать в сторону пещеры. Потянувшись немного вперед, он вляпался рукою во что — то липкое и тягучее. Поднеся ладонь к лицу, Наими разглядел в блеске луны — загустевшую кровь. Убрав клок шерсти за пазуху и ориентируясь по оставленному следу, он обнаружил разбросанные по кругу останки изуродованных тел.

Пригладив растрепанные, пепельные пакли он приподнял обеими руками голову Картия, за волосы. Недовольно кряхтя, медленно поднявшись с затекших колен, эльф оголил в хищном оскале желто — серые зубы. Исполосованное шрамами лицо тут же исказилось в мелких морщинах. Обернувшись в сторону стены и внимательно вглядевшись в сумеречную траву, Наими разглядел лезвие секиры.

Аккуратно перетащив уцелевшие останки к себе в землянку и оценивающе взглянув на них, он негромко произнес: «А что? Это идея мне нравится!» И не теряя драгоценного времени, принялся за работу.

Мысленно соединив отдельные части между собой, отшельник взял в руки длинную иглу. Вдев в нее черную, льняную нить он принялся штопать мертвую плоть — грубым, неряшливым швом. У Монтаро уцелела часть головы, правая рука и нижняя часть туловища с ногами. От Картия же осталась, лишь нетронутая голова и левая рука с верхней частью груди.

В безумной агонии эльф старательно начал сплетать прочными нитями, одно за другим. Правая рука и нижние конечности Монтаро, как нельзя лучше переплелись с остальными частями тела Картия. Завершив ужасающее творение, Наими отошел недалеко в сторону поглядеть на сотворенного им монстра.

— Гвайд, взгляни на меня! — произнес с верой в голосе отшельник, окинув взором безжизненный кусок плоти, но мертвый шедевр — молчал.

Разочарованно вздохнув и прикрыв свои веки, эльф сразу ощутил сгущающуюся вокруг него тьму. Возникший мрачный туман быстро заполнил небольшую землянку, растекаясь по ней мутной дымкой. В туже секунду, затворник услышал немногословные голоса доносящиеся из тьмы. Она говорила шипя, высмеивая, искушая своим безрассудством. С усилием вытряхнув из головы возникшие видения, Наими уловив животворящий импульс, оживил в темном творенье — сознание. В завершении магического ритуала, обезумевший старик накинув на монстра набедренную повязку, достал с запылившейся полки небольшой флакон из черного стекла. Откупорив тугую пробку, он приоткрыл рот Гвайда и капнул на обезвоженный язык несколько красных капель. Кровь демона молниеносно оживила родное дитя. Подняв слипшиеся веки, Гвайд прохрипел:

— Я верую в тебя Даламис!

— Да, — обрадованно прошипел Наими.

В глазах отшельника сиял огонек самоудовлетворенности. Не останавливаясь, он продолжил: — Сыыын мооой! Гвайд! Мы вдвоем заставим уважать Наими, мы отомстим Бельфедору, за изгнание Наими… Гвайд!!!

После мистического оживления, раны на уродливом теле монстра стянулись окровавленными рубцами. Посиневшая кожа приобрела фиолетовый оттенок, на запястьях вылезли острые шипы, бесчувственные глаза провалившись в глазницах — вспыхнули изумрудным пламенем.

Наклонившись вперед и захрустев закостеневшими суставами, Гвайд встал в полный рост. Увидев перед собой незнакомца, дитя тьмы потянуло к нему мускулистую руку и схватив Наими за горло — начало медленно душить.

— Кто ты? — проникновенным баритоном пророкотал монстр, коснувшись творца своим зловонным дыханием.

— Сын мой, прошу, отпусти меня! — прохрипел в ответ отшельник.

Холодные пальцы Гвайда тотчас разомкнулись и обессилевший старик почувствовал наступившее облегчение. Слегка отдышавшись, он продолжил, — Ты воплощение моей дремавшей мести! Ты создан болью и ненавистью к жителям Эльфигории. Ты истинное порождение тьмы! В тебе течет кровь самого Дагара, убитого Адмиром в великой битве возле портала. Помню в то время я еще служил молодому Гериону — сыну Энерта. Но проныра Бельфедор изгнал меня за тягу к черной магии, — сверкнув обидой он продолжил, — и почему нельзя изучать другую энергию? Теперь для всех я выживший из ума, никому не нужный отшельник Наими, без чести и титулов, — с жалостью в голосе договорил он и заглянул в глаза Гвайду.

Трогательная история рассказанная эльфом, не пробудила в лице монстра никаких сочувственных эмоций. Внезапно его вниманием завладел сверкнувший блеск секиры. Сделав несколько шагов в сторону творца, он грубо оттолкнул его в сторону. Схватив правой рукой оружие и угловато покачиваясь из стороны в сторону, Гвайд вышел из жилища наружу. Шокированный непредвиденным поведением сына, Наими поспешил вслед за ним.

- Вернись! — крикнул ему эльф, надеясь вернуть не послушное дитя.

Гвайд обернувшись, несогласно мотнул головой и зловеще процедил:

— Я Картий и мне нужно в Изунгар!

— Нееет…, Ты Гвайд, мой сын. Я не позволю тебе уйти! — Наими выставил вперед ладони и из них подобно извивающимся змеям, выскочили цепи. Раскатисто звеня, они мометально опутали торс, горло и ноги монстра, — Сын мой! Я люблю тебя!

— Отпусти меееняяяяяяяя! — злобно прокричал Гвайд.

Бурлящая изнутри кровь демона, в туже секунду накалила воспылавшего гневом монстра. Вырвавшиеся красные языки пламени, полностью объяли обезображенное тело.

Освободившись из тесных оков, Гвайд со всей силой рассек Наими на две половины. Брызнувшая кровь обильно оросила землю, в воздухе повис кисловатый аромат. Перешагнув окровавленные, бездыханные останки несчатного бедолаги, он быстро спустился за наживой в землянку. Усердно порыскав взглядом в углу на полке, он заметил украшенный эльфийской гравировкой шлем конической формы. Забрало напоминало кленовый лист с отверстием для глаз, по бокам свисали пластины. Взяв в руки артефакт воина, Гвайд не колеблясь надел его и опустив забрало, не задумываясь покинул ненавистное помещение. Окружающее пространство встретило его — красными тонами рассвета.

Бросив взгляд на уходящую вверх деревянную лестницу, по которой отшельник пробирался в жерло огнедышащего исполина, он неожиданно вспомнил острые когти Ургу. Издав душераздирающий крик, Гвайд взял уцелевшие цепи и крестом опоясал свой крепкий торс. Убрав за спину секиру, монстр сбросил останки создателя в землянку и воспламенив левую руку, безо всякого сожаления поджег соломенную крышу.