Тайны Эльфигории [СИ]

Глава 9. Решительный выбор

Чёрная повязка скрывала изуродованное язвами лицо Лаадиса. Он смотрел пустым вдумчивым взглядом на погребальный костёр: «Есть шанс возглавить эльфов, короновать себя и отправиться в поход против Энтемариуса. Отомстить, поставить на колени предателя. А что мешает мне?» — исподлобья обвёл всех злостным взглядом. «Если только мастер лука, выскочка» — холодный взгляд остановился на Молидоре. Лучник стоял в первом ряду. «Гори, хранитель» — расталкивая, он уверенно пробирался в сторону костра.

Встав напротив костра, единожды сверкнув чёрными глазами вместо зелёных, Лаадис стянул с лица повязку. Многие в страхе переглянулись. Некоторые укрыли лица ладонями. Были те, кто даже не вздрогнул.

— Мы должны выбрать свой путь, а не придерживаться законов алаина, — Лаадис кивнул в сторону костра. После холодным голосом добавил:

— Тем более мёртвого.

Лучи солнца, перед тем как исчезнуть за кронами деревьев, придали сумеркам красноватый оттенок. Собравшиеся эльфы от слов ученика и друга Даркария остолбенели. Ведь алаины, хозяева Саннариаса, всегда называли эльфов друзьями.

— Ты не прав! — возразил Молидор. — Из-за тебя погиб Даркарий, из-за твоей глупости. Мы будем жить без владык и королей. Хватит!

— Послушай лучник, возомнивший себя мастером…

— Я и есть мастер лука!

— Тогда слушай внимательно меня. Герион скорее мёртв, — округлил глаза, пульсирующий взгляд наливался яростью, — чем жив. По слухам, его вынес с поля боя начальник стражи замка вместе с братом близнецом Даркария.

Усмехнулся Молидор:

— И что, ты хочешь мне сказать…

Перебил Лаадис:

— Не вставай у меня на пути, — решительно направил клинки в сторону лучника. — В данный момент между нами несколько шагов и я без колебаний убью тебя. Не мешай мне вернуть моему народу Салампик и былое величество эльфов.

— Как ты смеешь! — В ответ на агрессию Молидор натянул тетиву. — Ты не успеешь пошевелиться, стрела пронзит твоё гнилое сердце. Для алаин Саннариас, для эльфов Эльфигория — единый мир. Мы приняли условия Энтэмариуса, я не позволю развязать войну. Мы покинули Салампик и нашли мир здесь. Не выводи меня. Даю тебе шанс покинуть Изунгар, — на щеках забегали желваки, — ну же, проваливай!

— Нееет, лучник. Поединок чести. Я вызываю тебя! Лучше умереть здесь и сейчас, чем жить под гнётом перерождённого. Ты предатель, как и Даркарий. У тебя нет воли. Мои клинки против, — бросил короткий взгляд на ремень Молидора, — твоего кинжала. Хорошо, если ты боишься, я буду сражаться с одним, — вонзил клинок в землю и в надрыв прокричал: — Давай!

Прищурив один глаз, Молидор выпустил стрелу в безумного эльфа. Лаадис ловко увернулся, отвёл левое плечо назад и в ответ метнул клинок. От удара лук мастера переломился на две части. Молидор посмотрел на кинжал и не успел обнажить жало, как почувствовал впившееся в шею остриё клинка.

— Всё кончено. Теперь я даю тебе шанс. Жизнь или смерть? — Усмехнулся Лаадис. Обезоружив мастера, он обратился ко всем: — Изунгар с этого момента под моей защитой. Я владыка леса Дреар и холмов зелёной долины. А выбор лучника узнаем завтра.

Эльфы ответили молчаливым согласием, они смиренно опустили головы. Их лица блекли в страхе сказать «нет» победителю.

Боковым зрением Лаадис уловил двоих в маскировочных плащах — Лэиндила и Кельгедэра. Убрав трофей за пояс, клинки в ножны, он приказал молодым охотникам отвести Молидора в клетку. Не колеблясь, они нацепили на запястья мастера пуды и конвоем повели в Изунгар.

Ползя между невзрачных каменных, серых, невысоких, с прямой крышей домов, в сопровождении вооружённых мечами рослых нагов, Тарабар спешил в шокталл сообщить Раго об отряде Кенсея. Весь путь он мысленно подбирал нужные слова. Подползя к, не намного выше остальных построек из каменных блоков, шокталлу, он жестом приказал охране остаться у входа.

— Вождь, отряд ещё не вернулся, — Тарабар мигнул полупрозрачной перепонкой.

— Что?! — На макушке Раго поднялся от недоумения шипастый гребень. Скривив рот, он срыгнул. — Тарабар, что за чушь! Они великие воины, лучшие среди… — кивнул на стоявшего у котла приземистого, с кольцом в носу, каппа. — Ладно, эти синие лягушки не смогли бы потрясти остроухих. Но бравый Кенсей — не верю, что он мёртв, — Раго тенью навис над Тарабаром.

— Я тоже так думаю, — убрав влажной ладонью с лица слизь, он с подозрением добавил: — Надо разобраться.

— Через три дня возьми десять нагов и наведайся к Даркарию. И если наши воины мертвы, то казни всех остроухих. — Сузив глаза, с ненавистью добавил: — наша топь, — проглотил очередной кусок мяса.

— Будет исполнено. Если что, — слизав остатки отрыжки вождя, почмокав, добавил: — мы отомстим за них. — Поклонившись, с одобрения Раго удалился.

Собрав воинов на площади, Тарабар выступил с пламенной речью:

— Наги! Остроухие совсем обнаглели, перестали платить нам дань. Нам нечего есть! — Поднял вверх копье. Остальные поддержали бывалого нага. — Тихо, — когда все замолкли, Тарабар продолжил: — Через три дня со мной в Изунгар отправится отряд Хештея.

Неожиданно для всех присоединился Раго, голос вождя заставил всех вздрогнуть:

— Плевать я хотел на Энтэмариуса и его договор с Даркарием. Мы разрушим Изунгар и вернём земли себе. Их деревянный городишко не Салампик, он не защищён каменными стенами и башнями! Готовьтесь, наги, выступаем завтра! — в глазах вождя отражалась хитрость.

На следующий день многочисленная разношёрстая хладнокровная армия, возглавляемая Раго и Тарабаром, двинулась в Изунгар. По илистой земле шелестели чешуёй наги в серых кольчугах, вооружённые копьями, луками и мечами, следом скакали каппы, защищённые грудными и головными панцирями. Окружавшие корявые приземистые деревья, некогда отголоски леса Дреар, сопровождали змей.

В полумраке костяной дракон устрашающе оскаливал клыкастую пасть. Жуткий рык разносился по всей пещере, глуша гноллов. Обитатель сумеречного леса рывками пытался укусить каждого обидчика или ударить хвостом сквозь длинные копья и горящие факелы. Но все попытки сразу пресекались уколом в шею или в брюхо. Увесистая цепь и ошейник также ограничивали в движениях дракона.

Оставив позади туннель, соединяющий Замок и пещеру Галл-эллэй, Энтэмариус бесшумно спустился по винтовой лестнице. И подобно тени, подкрался к гноллам. Неожиданно раздался голос владыки — Энтэмариус приказал погасить факелы. Тотчас пещеру окутала кромешная тьма. Не вздрогнув, он приблизился вплотную к дракону, схватился обеими руками за ошейник и потянул голову к себе. Удерживающая цепь, звеня, тотчас затряслась. Не думая, Энтэмариус преподнёс тонкие фиолетовые губы к ушному отверстию:

— Будь моими глазами и ушами. Здесь нет власти твоего хозяина. Смирись!

В кромешной тьме ящер зашипел; сопротивляясь неведомой силе, он покорился воле тёмного эльфа, склонил к ногам Энтэмариуса голову. Зелёные глаза вспыхнули красным пламенем.

— Лети в Дреар и убей пришлых, — на лице Энтэмариуса растянулась зловещая улыбка. Поворотом ключа он открыл замки и две металлические дуги с грохотом упали на землю.

Взмахнув крыльями, дракон поднялся на задние лапы, издав зловещий рык, опустился на передние. Впиваясь когтистыми лапами в каменистую землю, он, подобно гигантской ящерице, полз в сторону выхода.

Справа от Энтэмариуса сверкнули глаза гнолла, после голос Бурбуля заставил обернуться владыку:

— Господин, мы выполнили условие договора, поймали в сумеречном лесу для вас дракона, — медленно опустил подбородок. — Несколько дней сидели в засаде под дождём в яме. Питались червями и ягодами, — сморщил лицо. — Где наше обещанное золото? — Чиркнув кремнями, поджёг факел. Зловещее волчье лицо замерцало в красно-жёлтом пламени. Оскалив пасть, Бурбуль высунул язык.

— Держи, — с презрением Энтэмариус швырнул мешочек к волосатым ногам.

Подобрав монеты, Бурбуль, сузив глаза, привязал награду к опоясавшему худое брюхо кожаному ремню. Серые глаза засияли от счастья, звон сотни монет улетучил обиду за надменность хозяина.

Получив золото, гноллы покинули пещеру и отправились к себе в лагерь клыков делить награду или дальше заниматься мародёрством и грабежом.

Капли, ударяющиеся об зеркальную гладь чёрного озера, разносились эхом по подземелью. В кромешной тьме Энтэмариус чувствовал себя бодро. Подземный воздух приятно обволакивал сухую кожу. Тёмный огонь неистово пульсировал в жилах, заставлял вздрагивать. Даламис полностью контролировал волю и не давал воспоминаниям разрушать чары.