Тайный расчет

3

Каждую пятницу после окончания рабочего дня на центральные улицы Лондона выплескивался поток предвкушающих уик-энд сотрудников всевозможных учреждений и все питейные заведения и бары быстро заполнялись завсегдатаями. Аллан и Брайан, еще с университетских времен привыкшие проводить вечер пятницы вместе, заняли два последних свободных места у отделанной красным деревом стойки любимого бара.

— Добрый день, джентльмены, — приветствовал их знакомый бармен. — Как обычно?

— Да, — кивнул Брайан, но Аллан покачал головой.

— Мне коку.

— Коку? — Брайан недоуменно поднял брови. — В чем дело? Неужели на тебя так подействовала сегодняшняя стычка с этой девицей?

Аллан осторожно потрогал подбородок.

— А удар был неплох, — сердито признался он. — Заметно?

— Чуть-чуть. Вот здесь…

— Черт побери! — Аллан вытащил из поставленного перед ним стакана кубик льда и, завернув его в носовой платок, приложил к скуле. — Вдруг поможет. Уж очень не хочется объяснять деду происхождение синяка.

— А-а, — протянул Брайан, — теперь понятно. Не пьешь, потому что предстоит вечер со стариком, верно?

— Ну да. — Аллан слегка подвигал челюстью из стороны в сторону. — Ты что-нибудь понял в этой девице? Прохаживается, черт побери, демонстрируя все свои прелести, а потом закатывает сцену, потому что кто-то это заметил. Куда подевалась благопристойность?

— Благопристойность?

— Да. Благопристойность. Вырез поменьше, юбка подлиннее и вообще поменьше наружу.

Брайан в недоумении поднял брови.

— И это я слышу от человека, который лишь недавно расстался с мисс Ноябрь?

Действительно, с удивлением подумал Аллан. Разве его когда-нибудь интересовало, насколько обнажена женщина? Напротив, чем больше, тем лучше — если, конечно, она красива. Аллан встретился глазами с другом.

— То была мисс Декабрь, — с улыбкой ответил он. — Неужели ты помнишь такие мелочи?

Брайан хмыкнул.

— Еще бы! — Взглянув на Аллана, он нахмурился. — Синяк проступает. Тебе придется выдумать какую-нибудь правдоподобную историю.

Аллан вздохнул.

— Пропади все пропадом. Если дед спросит, расскажу правду. И, скорее всего, услышу, что мне досталось по заслугам.

— Старик совсем не меняется!

— В отличие от той женщины, — заметил Аллан с улыбкой, — мой дед всегда предсказуем.

Как, впрочем, и вечера в дома Флемингов, добавил он про себя. Сначала выпивка в старомодно обставленной гостиной. Бурбон для Аллана, минеральная вода для Каспара — с тех пор, как врачи запретили ему употреблять виски. Затем Эмили Коулсон, полнолицая домоправительница деда, пригласит их в столовую на «сбалансированный» диетический ужин из пересушенного риса, вареных овощей и резинового цыпленка. Десерт же своим видом, запахом и вкусом будет напоминать мыльную пену.

Потом старик закроет дверь за выражающей всем своим видом неодобрение мисс Коулсон, раскурит одну из своих бесконечных сигар — единственная слабость, которую он еще себе позволял, уставится на внука слезящимися глазами и начнет очередную «лекцию месяца».

Начало лекции будет посвящено теме «Окружающий нас мир — насколько лучше он был семьдесят лет назад». Потом последуют советы, как нужно управлять «Флеминг инкорпорэйтед», хотя за последние пять лет Аллан превратил основанную дедом небольшую фирму, известную в округе, в международную.

Но все это, как обычно, будет только прелюдией к любимой теме, всегда начинающейся словами: «Время идет, мой мальчик» и кончающейся заявлением о том, что Аллану скоро тридцать два и что пора бы ему остепениться.

Аллан улыбнулся. Он выслушает деда, не возражая, без малейшего раздражения. Он, Аллан Флеминг, человек, названный журналом «Дейли» «одиноким налетчиком», терпел эти ежемесячные лекции по самой простейшей, но и наисложнейшей причине — потому что он любит деда, а дед любит его. Хотя старик скорее проглотил бы язык, чем признался в этом.

Дед вырастил и воспитал их вместе с Дональдом после скандального развода родителей. С тех пор как не стало брата, им больше не о ком было заботиться, кроме как друг о друге.

— А как насчет Джой? — Брайан поудобнее устроился в кресле.

— Что ты имеешь в виду?

— Если судить по ее реакции на наши еженедельные мальчишники, перспектива провести нынешний вечер без тебя отнюдь не приведет ее в восторг.

Аллан поморщился.

— Если не возражаешь, я предпочел бы сегодня не говорить о Джой.

— Какие-нибудь проблемы?

— Понимаешь, я забыл о ее дне рождения.

— Поэтому-то мы и оказались в супермаркете?

— Да, но это не главное. — Аллан вздохнул. — Я считал, что мы понимаем друг друга. Джой не желала ничего постоянного и я тоже. А теперь она начала поговаривать о том, что все ее подруги выходят замуж и обзаводятся детьми.

— И ты объяснил ей, что тебе еще рановато хоронить себя?

Аллан поднес стакан ко рту, заглянул в него и, не тронув, поставил обратно на стол.

— В том-то и дело, что нет.

Брайан в ужасе вскинул на него глаза.

— Но почему?

— Надеюсь, ты заметил, что мы уже не так молоды? Нам ведь уже по тридцать два?

Брайан ухмыльнулся.

— А, понимаю. Ты проникся идеей дедушки Флеминга, что пора остепениться, жениться и произвести на свет маленьких Флемингов, чтобы скрасить его печальную старость.

— Иногда я начинаю думать, что он прав. — Аллан криво усмехнулся. — Ведь брат умер, не оставив после себя наследников.

— Да. Это большое разочарование, не так ли? А как же иначе? Дональд умудрился жениться на ливерпульской версии Иезавелине — Дайане Кейн, верно? Я правильно помню? — Брайан вздохнул. — Послушай, нынче все-таки двадцатый век. Королевства теперь не рушатся от того, что у наследного принца нет невесты. Почему бы тебе не объяснить это старику?

Аллан провел пальцем по краю стакана.

— Дед очень постарел, — мягко сказал он. — Время идет, знаешь ли.

— Но стоит ли из-за этого связывать себя узами брака? — откровенно спросил Брайан. — И потом, если ты все же надумаешь, Джой ведь никуда не денется.

Аллан улыбнулся. Брайан всегда, со времен их совместной учебы в Кембридже, умел все расставить по своим местам.

— Спасибо за совет, однако все же брак для мужчины — неестественное состояние.

— За эти слова стоит выпить.

— Черт возьми, взгляни на мое семейство. Мать в качестве подарка к пятнадцатой годовщине свадьбы попросила у отца развод, мотивируя это тем, что желает заниматься антропологией. Отец через год влюбился в свою собственную секретаршу и исчез в неизвестном направлении. Брат женился на женщине, которая смотрела на него, а видела только доллары…

— Замужество разрушительно, — согласился Брайан. — Хотя мой дед всегда говорил, что его брак действительно оказался счастливым. Почему бы, собственно, и нет? Времена тогда были проще. Моя бабушка была женщиной старомодной. Приятной в обхождении, с ровным характером, всегда готовая уступить.

Аллан недоуменно поднял брови.

— Мы же говорим о жене, а не о кокер-спаниеле.

— При всем том, — продолжил Брайан, игнорируя его замечание, — она обладала прекрасными манерами и обожала своего мужа.

Внезапно перед мысленным взглядом Аллана возник образ сегодняшней блондинки из супермаркета. Он представил себе, как срывает с нее огненно-красное пальто, как пальцы скользят по загорелой, шелковистой коже, касаются высокой, упругой груди, гладких округлостей бедер…

Черт побери! Аллан схватил стакан и залпом осушил его до дна.

— Если бы я нашел подобную малютку, то тут же женился бы! — с энтузиазмом воскликнул Брайан.

— А кто бы отказался? — Аллан ухмыльнулся, взглянул на часы и поднялся. — Ты нарисовал портрет идеальной жены. Но эта модель давно уже вышла из моды. Именно это я и собираюсь сказать деду. — Он вытащил из бумажника пару купюр и бросил их на стойку бара. — Спасибо за беседу, дружище. Как раз это мне и было нужно.

Брайан улыбнулся с притворной скромностью.

— Всегда рад помочь.

— Сегодня, когда дед начнет свой очередной куплет: «Почему бы тебе не остепениться», я отвечу ему припевом: «Хочу, чтобы моя жена была похожа на девушку, на которой женился ты, мой дорогой дед».

Сколько он помнил себя, за столом в доме Флемингов Аллан всегда сидел справа от Каспара. Но сегодня его почему-то посадили во главе стола. Да и все остальное… даже атмосфера в доме как-то неуловимо изменилась.

Аллан нахмурился. Что, черт побери, тут творится? Меню обеда привело его в полное замешательство. Приготовившись к появлению на столе тех несъедобных блюд, о которых только недавно вспоминал, он чуть не упал со стула, когда мисс Коулсон водрузила на стол суповую миску, и дед снял крышку.

— Ага! — торжествующе воскликнул Каспар.

— Ага, — невольно повторил Аллан, почувствовав чудесный аромат. — Неужто суп из омаров? — Он не верил самому себе.

— Точно, суп из омаров, — удовлетворенно кивнул Каспар.

Эмили Коулсон бросила на него свирепый взгляд.

За супом последовал хорошо прожаренный бифштекс, печеный картофель в сметане и салат из зелени, посыпанный тертым рокфором.

— А сопроводим мы все это старым добрым кларетом, — торжественно объявил Каспар.

В конце обеда Аллан деликатно кашлянул.

— Мы сегодня… что-нибудь отмечаем, дед? — осторожно спросил он.

Каспар оторвал взгляд от тарелки, и на его губах появилась странная полуулыбка.

— Я не формулировал это для себя, мой мальчик, но, пожалуй, можно сказать и так.

Аллан кивнул.

— И что же мы отмечаем, сэр?

Каспар улыбнулся и покачал головой.

— Потерпи, пожалуйста, с вопросами, Аллан. Мы поговорим об этом после десерта, обещаю тебе.

При этих словах, будто по сигналу, с грохотом открылась дверь и появилась мисс Коулсон, всем своим видом выражая неодобрение тому, что несла на овальном серебряном подносе.

— Десерт, — холодно объявила она.

Аллан взглянул на поднос. Такого выбора он не видел со времени своего детства. Маленькие поджаристые плюшки с кремом, крохотные шоколадные эклеры, кубики песочного печенья… Он поднял на мисс Коулсон удивленные глаза:

— Эти пирожные с молочным шоколадом?

Она фыркнула.

— Конечно.

Аллан потянулся было за одним, но, вспомнив о необходимости ежедневной утренней зарядки, отдернул руку.

— Нет, пожалуй, не стоит.

Выражение лица домоправительницы слегка смягчилось.

— Наконец нашелся кто-то, способный использовать мозги по назначению!

Каспар засмеялся.

— Если вы стараетесь отбить у меня аппетит, Эмили, — заявил он, накладывая себе на тарелку всего понемногу, — то спешу разочаровать вас— вы не преуспеете в этом. Принесите кофе, пожалуйста. Только настоящий кофе, а не то пойло, которое подсовывали мне все эти годы. Потом закройте дверь и оставьте нас одних.

Когда мисс Коулсон выполнила все приказания и удалилась, Каспар, вздохнув, вытащил из жилетного кармана сигару и откусил кончик.

— Великолепный обед, не так ли, мой мальчик?

Аллан встал и взял с каминной полки старомодную зажигалку деда.

— Это зависит от того, что понимать под словом «великолепный», — ответил он с кривой усмешкой, поднося зажигалку и чиркая колесиком. — Многие с этим согласились бы, но твои доктора, полагаю, придерживаются другого мнения.

— Доктора, — повторил Каспар презрительно. — Ты хочешь сказать — шаманы, танцующие вокруг огня со своими бубнами, в то время как все мы прекрасно знаем, что они в состоянии лишь отсрочить неизбежное.

Аллан улыбнулся:

— Твоя диета, может быть, и изменилась, но расположение духа, как я вижу, осталось таким же, как прежде.

Старик хмыкнул и начал раскуривать сигару. Наконец на ее кончике появилась ярко-красная точка.

— Итак, — сказал он, выпустив облачко дыма, — что у тебя новенького, молодой человек?

— Может, сначала расскажешь, что новенького у тебя?

Каспар устало прикрыл веки.

— Что у меня может быть новенького? Вся моя жизнь заключается в приеме пищи и лекарств. Но только не сегодня. Нет, — улыбнулся Каспар, — не сегодня.

— Ты обещал рассказать мне, чему мы обязаны этим отравленным холестерином пиршеством.

— Ты не будешь против, если сперва мы немного поболтаем?

Аллан нахмурился. Тон деда был вполне непринужденным. Почему же тогда его вид и поведение вызывали такое беспокойство?

— Разумеется, нет. О чем ты хочешь поговорить?

— Я тебе уже сказал. Что нового в твоей жизни?

— Что ж, дай подумать… Мы решили приобрести ту собственность в Плимуте, а подразделение, организуемое в пригороде Лондона, будет…

— Откуда у тебя этот синяк?

Аллан ухмыльнулся.

— Поверишь, если я скажу, что ударился о дверь ванной, потянувшись за куском мыла?

— Нет, — ответил Каспар, поднимая брови. — Не поверю. Не поставил ли его какой-нибудь разгневанный муж?

— Дед! — Аллан покачал головой. — Ты меня удивляешь, — продолжал он, стараясь скрыть улыбку. — Как тебе известно, я верю в святость брака.

На лице старика появилось какое-то странное выражение.

— Надеюсь на это. Но я так и не услышал, где ты получил свой синяк?

— А если я скажу, что мне поставила его одна женщина?

Каспар хмыкнул.

— Отвечу, что ты наверняка более чем заслужил его. Ладно, можешь ничего не рассказывать. Не думаю, чтобы это имело какое-либо значение. — Он постучал сигарой о край пепельницы. — Что еще новенького?

— Подразделение, о котором я говорил…

— Хорошо, хорошо, — нетерпеливо прервал его Каспар, — я уверен, что «Флеминг инкорпорэйтед» находится в прекрасном состоянии. Ты добился огромных успехов, гораздо большего, чем когда-либо удавалось мне, и мы оба знаем это.

Аллан рассмеялся.

— Погоди, — остановил он деда. — Для одного вечера более чем достаточно. Сначала такой ужин, потом похвалы…

— Я хотел спросить, — перебил его Каспар, — что нового в твоей личной жизни?

— Ага. — Аллан улыбнулся и уселся в кресло. — Наконец-то мы подошли к самому главному. Ты хочешь знать, не собрался ли я на ком-либо жениться за то время, пока мы с тобой не виделись?

— Не на «ком-либо», — ответил старик без тени улыбки, — а на женщине, которая станет тебе подходящей женой.

— Подходящей женой, — хмыкнув, повторил Аллан.

— Не вижу в этом ничего смешного, молодой человек!

— Просто я вспомнил свой сегодняшний разговор с Брайаном Диконом. Вы помните Брайана, сэр?

— Помню. И насколько я понимаю, он тоже пока не остепенился.

— Дед, ты когда-нибудь думал всерьез о том, насколько за последние десятилетия изменился мир? — как можно мягче проговорил Аллан. — Женщины теперь совсем другие.

— Вздор, они ничуть не изменились. Во все времена существовали женщины, на которых мужчина просто обязан жениться. Вся проблема в том, как их найти.

— Что ж, когда мне посчастливится отыскать такую…

— Ну, разумеется, — отрезал Каспар. — Но при твоих темпах и твоих способностях этого никогда не случится. А время идет.

— Дед, — решительно сказал Аллан, — сегодня у меня нет никакого желания обсуждать этот вопрос.

Старик посмотрел на него долгим, изучающим взглядом, потом тяжело вздохнул и затушил сигару.

— Здесь дует. Пойдем в библиотеку.

Аллан поднялся.

— Позвольте помочь вам, сэр, — обратился он к старику, положившему руки на подлокотники кресла. Такое предложение он делал всякий раз, наблюдая, как старик пытается встать. И каждый раз получал один и тот же ответ: «Пока я еще не в могиле, попробую справиться самостоятельно».

Однако сегодня он услышал:

— Да, пожалуй.

Аллан с тревогой вгляделся в лицо старика, но оно не выражало ничего особенного. Помог ему подняться на ноги, довел до библиотеки, где, несмотря на довольно теплый осенний вечер, в камине горел огонь, и усадил в любимое кожаное кресло.

Каспар вздохнул.

— Так-то лучше. А теперь налей-ка нам немного коньяка.

Аллан хотел было возразить, но передумал. Почему бы и нет? По сравнению с обедом коньяк казался теперь сущим пустяком. Наполнив две рюмки, он передал одну деду, придвинул кресло поближе к огню и сел.

— Ладно, дед, — сказал он, — теперь давай.

— Что давать? — спросил Каспар с невинным выражением лица.

Глаза Аллана сузились.

— Ты совсем заморочил мне голову, но дальше так не пойдет. Я хочу получить от тебя ответ. Что происходит?

— Почему вы, молодые люди, так нетерпеливы?

— Дед… — В тоне внука прозвучало предупреждение.

— Хорошо, хорошо. Ты, надеюсь, помнишь, что скоро мне исполнится восемьдесят семь лет.

— И поэтому ты решил заранее преподнести себе подарок — обед, от которого твои доктора рвали бы на себе волосы?

— Моя жизнь принадлежит мне, а не докторам. — Каспар взглянул прямо в глаза Аллану. — Ты помнишь хоть что-нибудь из того, чему тебя учили в воскресной школе, мой мальчик?

— Трудно сказать, — осторожно ответил Аллан. — Смотря что.

— Я имею в виду тот библейский стих, где сказано, что человеку отпущено три по двадцать и еще десять лет жизни. — Каспар улыбнулся. — Я умудрился прожить гораздо больше.

Аллан улыбнулся.

— Вы всегда умудрялись получать хороший доход от своих вложений, сэр.

— Семь лет назад, по настоянию своих докторов, я согласился перейти на эту ужасную диету — ничего жирного, ничего сладкого, вообще ничего вкусного. Они заверили меня, что человек в возрасте восьмидесяти лет, перенесший операцию, от которой умирают люди вдвое моложе, может обмануть свою судьбу, если будет питаться пусть не вкусно, но зато правильно.

— Это был хороший совет.

— Да, до последнего времени.

— Послушай, не собираешься же ты сдаваться только потому, что через пару месяцев тебе исполнится восемьдесят семь!

— На прошлой неделе я прошел очередной полугодичный медицинский осмотр, — отрывисто произнес Каспар. — Доктора посоветовали мне привести в порядок свои дела.

Улыбка слетела с губ Аллана.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Только то, что даже диета из жидкой кашки не поможет человеку прожить дольше, чем ему отпущено. Что суждено, того не миновать. На нашей переполненной планете никто не может занимать место вечно.

— Какая чепуха!

— Напротив, и ты это знаешь. Предвосхищая твой вопрос, отвечу… да, я обратился к другим врачам. Диагноз подтвердился. Пора подводить итоги.

Аллан ощутил боль в сердце. Он горячо любил деда. Каспар заменил ему отца, научил вести дела. Он был для него всем, олицетворял всю семью. Годы, конечно, шли — это было естественно. Но все же примириться с подобным известием было невозможно.

— Не вешай нос, мальчик. Я прожил хорошую жизнь и, честное слово, не жалею ни о чем.

Аллан кашлянул.

— А что, если обратиться к другому врачу? К специалисту?

— Я же говорю тебе, что обращался. И не к одному. Все бормотали свои заклинания, гадали на кофейной гуще, но пришли к согласию.

Аллан встал и нервно заходил по комнате.

— Неужели ты больше ничего не можешь сделать?

— Нет, не могу.

— А я?

— А ты можешь.

Аллан резко развернулся.

— Что? Только скажи, и я сделаю это.

— Ты уверен? — мягко спросил старый джентльмен. — Могу я рассчитывать на то, что ты сделаешь нечто, даже если на первый взгляд это покажется тебе… не совсем приятным делом?

Глаза Аллана сузились.

— Разве я когда-нибудь подводил вас, сэр?

Старик улыбнулся.

— Нет. Не подводил.

— Скажи, чего ты хочешь, и я займусь этим.

Каспар помедлил, как бы преодолевая нерешительность, и наконец произнес:

— На прошлой неделе у меня была посетительница. Вернее, две. Вдова твоего брата и егопадчерица.

Аллан нахмурился.

— К тебе приходила Дайана?

— Да. Со своей дочерью от первого мужа, незадачливого предпредшественника Дональда.

— Но зачем? Ведь Дональд умер больше года тому назад.

— О, сначала Дайана лепетала что-то насчет семейных уз, но потом перешла к делу.

— Не сомневаюсь, — заметил Аллан резко. — И что ей было нужно?

— Денег, конечно. Хотя она и не сказала этого напрямую. Кем бы она ни была, но глупой ее назвать нельзя. Сразу и не раскусишь.

— Не так уж она хитра. Дональд был единственным, кто так и не смог этого сделать.

— В конце концов, ему это удалось.

— Что ты имеешь в виду?

— Он не только оставил Дайану, но и вычеркнул ее из завещания.

Брови Аллана поползли вверх.

— Ты серьезно?

— Абсолютно серьезно. Свои деньги он оставил на благотворительные цели, а дом в Ливерпуле — мне.

— Черт побери, — тихо сказал Аллан. — И теперь Дайана хочет, чтобы ты изменил ситуацию?

— Она хочет, по ее собственному деликатному выражению, чтобы я вспомнил, что она является членом нашей семьи.

— Черта с два!

Каспар одобрительно кивнул.

— Согласен с тобой. Но тут есть еще один аспект.

— Какой еще аспект? Эта женщина — дурного тона. Перед тем, как в поле ее зрения появился Дональд, она, должно быть, перебывала в сотне других постелей.

— Включая твою?

Аллан отмахнулся.

— Нет, — отрезал он, — не включая мою, хотя не из-за недостатка желания с ее стороны. Она этого и не скрывала. — Он прищурился. — А откуда ты знаешь?

Старик улыбнулся.

— Когда она вышла замуж за Дональда, мне было только семьдесят девять. Мужчина в расцвете лет всегда может раскусить подобную женщину.

— Дональд не смог, — возразил Аллан с каменным выражением лица.

Старик вздохнул.

— Дело вовсе не в отсутствии у твоего брата способности видеть правду. Дело в ответственности.

— Ты хочешь сказать, что испытываешь к этой женщине симпатию?

— Разве я упомянул о симпатии. Я говорю об ответственности. И о семейных обязанностях. Такие вещи важны, Аллан. Это ты должен знать.

Аллан взглянул на покрытое морщинами лицо деда, на слабо, но заметно трясущуюся руку, держащую рюмку с коньяком, и заставил себя подавить свой гнев.

— Ты прав. И поэтому, если ты собираешься сказать мне, что намерен отдать Дайане дом в Ливерпуле или включить ее в свое завещание, то не беспокойся. То, как вы поступите с личным состоянием, — дело сугубо ваше, сэр. И вы не обязаны что-либо объяснять мне.

— Но ты этого не одобряешь?

— Да. Не одобряю.

Каспар рассмеялся.

— Как всегда прямолинеен.

Аллан улыбнулся ему в ответ:

— Интересно, от кого это я умудрился унаследовать такую необыкновенную черту?

— Поверь, мой мальчик, у меня нет намерения отдавать что-либо Дайане. И я не собираюсь оспаривать решение Дональда.

— Тогда не понимаю…

— Я говорил тебе, что с ней была ее дочь?

— Да. — Аллан пересек комнату и налил себе еще коньяка. — Сейчас ей должно быть… Сколько же? Семнадцать? Восемнадцать? Последний раз я видел ее — вернее, первый и последний раз — вечером, перед тем как Дональд уехал на побережье. Он привез Дайану и девочку сюда на обед.

— Твоя память лучше моей. Я совсем не запомнил ее тогда.

— Потому что нечего было запоминать. Она выглядела какой-то неуклюжей, сидела как чурбан, вся в дурацких оборках, которые совершенно ей не шли.

Каспар улыбнулся.

— Полагаю, ты будешь рад узнать, что сейчас она выглядит несколько получше.

— Что ж, видимо, она уже вышла из переходного возраста.

— Вне всякого сомнения, — сказал Каспар, протягивая ему пустую рюмку и кивая в сторону бутылки с коньяком.

Аллан посмотрел на его рюмку, помедлил и мысленно пожал плечами. Какое это теперь имело значение?

— Ты хочешь сказать, — произнес он, подливая коньяк в рюмку деда, — что яблочко от яблоньки недалеко падает?

— В смысле, не пошла ли она в свою мать? Нет, ничего подобного. Они даже не похожи друг на друга. Девочка, должно быть, пошла в отца. Она очень красива. — Каспар улыбнулся. — Дайана нарядилась в какую-то фиолетовую штуку, похожую на клоунский костюм, только размера на два поменьше и без колпака.

Аллан рассмеялся.

— Кажется, это называется комбинезон.

— Но девушка была одета так, будто собралась на чаепитие к королеве. Скромный костюм, белая блузка, белокурые волосы, собранные в пучок.

— Может быть, это тоже часть маскарада? — пожал плечами Аллан. — Предположим, они решили, что тебя будет легче тронуть, если девушка будет выглядеть милой и невинной.

— Возможно, но мне так не показалось. Девушка вела себя очень спокойно. Дайана пыталась вовлечь ее в разговор, но она сидела тихо, как мышка.

— Значит, все такой же чурбан.

— В общем, говорила одна Дайана. Онасказала, что Дональд вычеркнул ее из завещания в припадке раздражения.

Аллан фыркнул.

— Как бы не так!

— Я тоже не поверил. Поэтому после их ухода позвонил своему адвокату и попросил кое-что проверить. — Каспар холодно улыбнулся. — Оказалось, что изменение завещания было вполне обдуманным шагом. По всей видимости, Дональд обнаружил Дайану в постели с другим человеком.

Аллан допил коньяк, поставил рюмку и скрестил руки на груди.

— Надеюсь, ты позвонил ей и сказал об этом?

— Я не стал ничего говорить, Аллан, хотел сначала обсудить кое-что с тобой. Видишь ли, адвокат открыл мне кое-какие обстоятельства. Дональд, по-видимому, хотел сделать еще одно изменение в завещании.

— Да, какое же?

— За неделю до смерти он встретился со своим адвокатом и сказал, что ему не дает покоя мысль о девушке.

— О дочери Дайаны?

Старик кивнул.

— Дональд сказал, что, как только они поженились, Дайана сплавила дочь в частную школу, не желая, чтобы та путалась у нее под ногами, и он чувствует себя виноватым, поскольку не воспрепятствовал этому. Сказал также, что не уделял ей достаточно внимания и не выполнял своих обязанностей отчима.

Аллан вздохнул. Теперь он начал понимать, в чем дело.

— Послушай, дед, если ты хочешь продолжать платить за ее образование…

Каспар хмыкнул.

— Ей двадцать три года, Аллан, она окончила школу четыре года тому назад. И я понимаю, почему Дональд беспокоился за нее. Она не похожа на современных молодых женщин. В ней нет теперешней искушенности, что ли. Думаю, в этом виновата частная школа. Одна из тех школ, каких сейчас уже почти не осталось, школа, где воспитывались настоящие леди. По словам Дайаны, девушка играет на фортепьяно, вышивает салфетки и даже может организовать чаепитие по всем правилам.

Аллан рассмеялся.

— Может быть, стоит познакомить ее с Брайаном?

— Какое отношение имеет к этому Брайан? — резко возразил старик. — Ты слушаешь, что я тебе говорю, Аллан?

— Конечно, сэр. Но это звучит… так мило.

Ясно, что девица была либо совсем простушкой, либо тупой как пробка, но говорить подобное деду вряд ли следовало.

— Поначалу я недоумевал, почему Дайана выбрала именно эту школу, но потом понял — она надеялась, что дочь приобретет там хорошие знакомства, может быть, даже повстречается с братом какой-нибудь богатой одноклассницы и выйдет за него замуж…

— Но из этого ничего не вышло? — Каспар покачал головой, и Аллан улыбнулся. — Теперь понятно. Значит, она перестала быть неуклюжей и превратилась в обыкновенную простушку. Бедная Дайана. Ее замысел обернулся против нее самой.

— Я не назвал бы девушку простушкой, — задумчиво сказал Каспар. — Просто в ней не хватает какой-то искорки. Она, пожалуй, слишком добропорядочна и сдержанна.

— Ну что ж, — сказал Аллан, пытаясь скрыть свое нетерпение. — В таком случае я уверен, что рано или поздно она найдет себе хорошего мужа.

— У меня нет в этом никаких сомнений, — проговорил уверенно Каспар и улыбнулся.

— Послушай, дед, может быть, хватит о них? Мы обсуждали… то есть мы говорили с тобой….

— Мою смерть, вот что мы с тобой обсуждали. А также то, каким образом ты можешь скрасить мне ее приближение. Я уже подхожу к этому, если ты, конечно… — Тут в дверь постучали. — Да? — раздраженно крикнул старик, и дверь открылась. — Что на сей раз, мисс Коулсон? Неужели вы не можете хотя бы на минуту оставить меня в покое?

— К вам гости, сэр, — сказала домоправительница неодобрительным тоном.

— Неужели уже девять часов? — Каспар огорченно вздохнул. — Неудивительно, что у тебя лопнуло терпение, мой мальчик. Я, кажется, теряю всякое ощущение времени. Мне казалось, что до прибытия Дайаны и ее дочери у нас еще целый час.

Аллан недоуменно посмотрел на деда.

— Что ты хочешь сказать?

— Я попросил их приехать сегодня вечером, после ужина.

— Зачем же, черт возьми?

— Чтобы ты смог познакомиться с ней, конечно.

Аллан нетерпеливым жестом откинул волосы со лба.

— Сэр, — осторожно начал он, — боюсь, что вы сегодня немножко не в себе. Я уже встречался с Дайаной раньше, помните?

Каспар хлопнул ладонями по поручням кресла.

— Не напускай на себя этот снисходительный вид, мой мальчик. У меня пока еще нет старческого склероза, и подводит меня тело, а не голова. Я говорю вовсе не о Дайане, я хочу, чтобы ты познакомился с Маргарет.

— С Маргарет?

— Ради Бога, Аллан, не притворяйся глупее, чем ты есть на самом деле. Конечно, с Маргарет, дочерью Дайаны. Падчерицей твоего брата.

— Но зачем? Послушай, если ты хочешь для нее что-нибудь сделать… дать ей денег или еще что-либо…

— Я хочу только одного, Аллан, хочу, чтобы ты обещал отнестись с уважением к моей просьбе.

— Обещаю. И уже сказал вам об этом, сэр, но при чем тут эта… как там ее?

— Маргарет, — подсказал старик. — Видишь ли, я придумал, каким образом можно разрешить сразу все мои проблемы.

— Какие проблемы?

— Проблемы, о которых я твержу тебе уже битый час, — раздраженно сказал Каспар. — Ты что, совсем меня не слушал? Во-первых, я хочу, чтобы ты наконец остепенился и обзавелся подходящей женой.

— Ах, опять это, — отмахнулся Аллан.

— Да, это! А во-вторых, твой брат хотел, чтобы его падчерица была обеспечена.

— Дед, — терпеливо сказал Аллан. — Я совершенно не понимаю, какое отношение одно имеет к другому.

На губах Каспара появилась лукавая улыбка.

— Самое прямое. Тебе нужна жена, а о девушке нужно позаботиться. — Старик хмыкнул. — Это же совсем просто, Аллан. Я нашел тебе подходящую жену и хочу, чтобы ты женился на ней.

Аллан остолбенел.

— Ты это серьезно?

— Никогда еще я не был более серьезным. И напоминаю, что ты дал слово. Ты женишься на Маргарет Вудворт.

Вудворт? Какая-то знакомая фамилия. Вудворт?

— Дед, — начал он сдавленным голосом, но Каспар вдруг слегка привстал в кресле и направил загоревшийся от удовольствия взгляд за спину Аллана.

— Мэгги, дорогая. Входи, пожалуйста. Я хочу, чтобы ты познакомилась с моим внуком.

Прежде чем Аллан повернулся, прежде чем увидел ее, он уже все понял. Там, в дверях, стояла та самая изумительная и стервозная блондинка, шестью часами ранее ударившая его в супермаркете.