Театрализованные представления для детей школьного возраста

Картина первая

Поляна в зимнем лесу. Солнечное, морозное утро последнего дня уходящего года. На поляне появляется заяц.

ЗАЯЦ (безуспешно пытаясь откопать под кустами какой-нибудь съедобный корень). Нет… Ничего не получается… Все замерзло, заледенело… Сто верст проскакал — кругом такая же картина… Это все Мороз Иванович: рад, что морозить может, вот и морозит. Ух, попался бы он мне! (Испугавшись своих слов.) Ладно, пусть не попадается… (После паузы.) Новый год завтра, а у меня и морковки нет. Праздник называется! Ягуся, правда, звала в гости, но… опасаюсь. Вдруг ее мамочке драгоценной что-нибудь такое-эдакое в голову взбредет? Что-нибудь Ягушиное? Лучше я еще попрыгаю, поищу. (Исчезает с поляны.)

Вскоре на поляну выбегает Морозко с небольшим посохом в руках.

МОРОЗКО (постукивая посохом по пенькам, деревьям, замерзшим лужицам). Кажется, все заморозил… (Горделиво.) Вот это я! Такого холода напустил — все попрятались! А мне еще мой брат не верил: «Слабо тебе, Морозко, все заморозить!» Вот тебе и «слабо»! (Зовет.) Морозушко-о! Братец! Иди сюда-а! Я ту-ут! (Прислушивается.) Тоже запрятался… Боится, что я ему нос отморожу!

Появляется Мороз Иванович.

МОРОЗ ИВАНОВИЧ. Я холода не боюсь, Морозко. Мне чем холодней, тем приятней.

МОРОЗКО (горделиво). Ну как, братец? Кто спор выиграл?

МОРОЗ ИВАНОВИЧ. Наморозил ты знатно, Морозко, спорить не стану. Реки льдом сковал…

МОРОЗКО. Сверху снегом засыпал, ты это учти!

МОРОЗ ИВАНОВИЧ. Деревья инеем покрыл..

МОРОЗКО. В три слоя!

МОРОЗ ИВАНОВИЧ. Сугробы кругом намел…

МОРОЗКО. Не пройдешь, не проедешь!

МОРОЗ ИВАНОВИЧ. Сосульки всюду навешал…

МОРОЗКО. В три обхвата!

МОРОЗ ИВАНОВИЧ. Вроде бы поменьше?

МОРОЗКО. Поменьше — твои, а мои сосульки — в три обхвата! Сам мерял!

МОРОЗ ИВАНОВИЧ. А вот с зайцем ты не справился! Скачет косой, и хоть бы что ему. Не берет зайца твой мороз!

МОРОЗКО. Не берет?! Мой мороз?! Еще как берет! Где он, заяц-то? Нет его! Спрятался!

МОРОЗ ИВАНОВИЧ. Никуда он не спрятался. Скачет по лесу, морковку ищет. Недавно я сам его видел.

МОРОЗКО. Значит, я спор не выиграл? Значит, я еще не настоящий Мороз? А я-то думал… Ну, спасибо, братец, за подарочек! Хороший подарочек к Новому году, ничего не скажешь!

МОРОЗ ИВАНОВИЧ. Не горюй, Морозко, хороший ты Мороз, настоящий. А зайца и мне не заморозить. Он такой прыгучий — его не догнать. Прыг-скок, прыг-скок — и нет его.

МОРОЗКО. Бегать я тоже умею. (После паузы.) Значит, не дашь мне свой посох? (Вздыхает тяжело.) Эх, еще брат называется…

МОРОЗ ИВАНОВИЧ. Дам я тебе свой посох, Морозко, выиграл ты спор.

МОРОЗКО (радостно бросается к брату, хочет взять посох). Давай, давай, Морозушко! Так не терпится поколдовать!

МОРОЗ ИВАНОВИЧ. Погоди, Морозко. Ишь, торопыга! Поколдовать ему хочется… А если беды наделаешь, если горя кому-нибудь принесешь?

МОРОЗКО. Что ты, Морозушко… Я только добрые чудеса делать буду, вот увидишь.

МОРОЗ ИВАНОВИЧ (после некоторого раздумья.) Ладно, держи, твоя взяла! (Отдает Морозке свой посох, взамен берет его маленький посох.) Для начала три волшебства сотворить разрешаю. Три, Морозко! А через годик посмотрим…

МОРОЗКО. Три?! Хоп, хоп, хоп — и все?! Ну, спасибо!

МОРОЗ ИВАНОВИЧ. Не хочешь — давай обратно посохами меняться.

МОРОЗКО. Нетушки! Что с воза упало, то пропало! (Обиженно.) Три волшебства… И то хочется, и это… Все хочется, а можно три только…

МОРОЗ ИВАНОВИЧ. Ну, братец, ты постой тут, подумай, на что три волшебства употребить, а я пойду, лесных обитателей с Новым годом поздравлю. До Нового года, Морозко!

МОРОЗКО. До Нового года, братец!

Мороз Иванович уходит.

МОРОЗКО. Что бы такое сотворить? Чтобы мне весело было и другим хорошо? Сразу и не придумаешь… (Заметив в кустах зайца.) Заяц…! Сейчас его расспрошу! Да он сам сюда скачет! (Прячется за деревом.)

На поляне вновь появляется заяц.

ЗАЯЦ. Ну, наморозили…! Ну, снегу насыпали…! Ничего не найти! Так и пропасть недолго. (Осматривается по сторонам.) А ведь я уже здесь был. Конечно, был! И ничего не нашел… А, ладно, еще покопаюсь!

Заяц начинает рыться под деревом, за которым спрятался Морозко. Морозко выходит из-за дерева за спиной зайца, держа посох наперевес, как ружье.

МОРОЗКО. Лапы вверх!

ЗАЯЦ. Ка… ка… какие?

МОРОЗКО. Передние! (Заяц выполняет его приказ.) Признавайся: чего тебе больше всего хочется?

ЗАЯЦ. У… у… удрать.

МОРОЗКО. Еще чего хочется?!

ЗАЯЦ. Мо… мо… морковку.

МОРОЗКО. А еще?!

ЗАЯЦ. Ка… ка… капусту.

МОРОЗКО. Ну, а еще? Еще чего?!

ЗАЯЦ. Все. Я и этому был бы рад.

МОРОЗКО. Это такие мелочи… Это и без волшебства сделать можно. Ладно, опускай лапы! На, держи морковку. (Угощает Зайца морковкой.) Извини, капусту с собой не прихватил!

ЗАЯЦ. Спасибо! Напугал ты меня, Морозко. Я думал — охотник, а это ты. Видишь, как у меня левая задняя лапа дрожит? Из-за тебя! Ох и колотится!

МОРОЗКО. Лапа колотится?

ЗАЯЦ. Сердце колотится. Ушло в левую заднюю пятку и скачет там от страха. Ты уж больше не пугай меня так, Морозко.

МОРОЗКО. Не буду, извини. Я ведь, дружище заяц, одного хотел: узнать, чего тебе больше всего хочется. Ну, такого — необыкновенного…

ЗАЯЦ. Морковки мне хочется, морковки! Ни о чем больше думать не могу, только о ней все думы!

МОРОЗКО. Эх ты! На, держи еще одну. (Снова угощает зайца морковкой.) Извини, больше нет.

ЗАЯЦ. Жаль. Спасибо за эти. С Новым годом! (Начинает грызть морковку.)

МОРОЗКО. С Новым годом, заяц! (После паузы.) Ягусю не видел?

ЗАЯЦ. Видел. В гости звала, Новый год встречать. А тебя, Морозко, она звала?

МОРОЗКО. Мы с ней поссорились. А уж какие раньше друзья были! Водой не разольешь. Ягуся мне посоветовала бы, на что три волшебства потратить…

ЗАЯЦ. Поссорились? Из-за чего?

МОРОЗКО. Обиделась она на меня. Попросила, чтобы я ей кончик носа отморозил — длинный он у нее, а ей покороче хочется, как у людей, — а я… (Махнул рукой досадливо, потом договорил.) Отморозить не отморозил, а сначала красным нос Ягуси сделал, а потом синим. Она как на отражение свое посмотрела, так меня помелом и погнала.

ЗАЯЦ. Помелом?!

МОРОЗКО. Помелом. Поделом!

ЗАЯЦ. А по-моему, сегодня нос у Ягуси обыкновенный был. Ты, Морозко, помирись с Ягусей. Кто на Новый год ссорится, потом весь год помириться не сможет. Тебе же скучно без нее будет!

МОРОЗКО. Зайду, помирюсь. Сделаю ей что-нибудь необыкновенное… Чтоб на всю жизнь запомнила!

ЗАЯЦ. Пирог испеки с морковкой!

МОРОЗКО. Ну, это чепуха. Я ей дворец выстрою, хватит им в избушке жить, она у них совсем покосилась.

ЗАЯЦ. Это точно! Куриная ножка — так вся в землю ушла. Никто теперь их домика не пугается.

МОРОЗКО. Вот еще раз обойду хозяйство свое и заявлюсь к Ягусе.

ЗАЯЦ. Ты уж больше не морозь… Хватит… И так терпенья нет, замерзаем.

МОРОЗКО. Ладно, не буду. Ну, до вечера, заяц!

ЗАЯЦ. До Нового года, Морозко!

Морозко уходит.

ЗАЯЦ. Эх, хороша была морковка, да вся кончилась… Ничего, теперь не пропаду! (После паузы.) Ух, наморозили братья Морозы! Пойду-ка я все-таки к Ягусе. А от Бабы Яги удеру в случае чего. Нам, зайцам, удирать не в новинку.

Прыгая, заяц удаляется с поляны.

Картина вторая

Жилище Бабы Яги и ее дочки Ягуси. В избушке полумрак: тлеют угольки в русской печке, да горит свеча на столе. На лавке сидит Ягуся, играет на гитаре и поет романс. Около печки, опершись на ухват, стоит Баба Яга и слушает дочкино пенье.

ЯГУСЯ (поет).

БАБА ЯГА. Будет сочинять, доченька! Одна! А я — не живая душа?

ЯГУСЯ. Ты, маманя, — маманя. А мне кавалер нужен.

БАБА ЯГА. Ухажер?

ЯГУСЯ. Фи, слово какое! Кавалер лучше. (Задумчиво.) Где они — кавалеры? Пропадет здесь моя молодость, пропадет моя красота… (Снова играет на гитаре и поет.)

(Перестав играть и петь.) Мамань…

БАБА ЯГА. Что, доченька?

ЯГУСЯ. Гитару ты где взяла?

БАБА ЯГА (отводя взгляд от дочери). Купила. На ярмарке.

ЯГУСЯ. Мамань, не обманывай!

БАБА ЯГА. Чистая правда! Чтоб мне с места не сойти! (Боязливо делает два шажка и облегченно вздыхает.)

ЯГУСЯ. Где взяла?

БАБА ЯГА. Ну, проезжал тут один лесом… Заблудился… Я дорогу ему показала… Он обрадовался! «На, — говорит, — гитару. Прими в дар от всего сердца!» Я взяла…

ЯГУСЯ. Слопала?

БАБА ЯГА. Я?! Чего там лопать, чего лопать?! Маленький он был, костлявенький… Три дня по лесу плутал, исхудал вконец. На лопату сел, а его и не видать! (Спохватившись.) Ой! Проболталась!

ЯГУСЯ (грустно). Съела… Я так и думала… Человек песни пел, а его на лопату… Разве ж так можно с людьми искусства поступать?! Все, кому не лень, слопать их норовят!

БАБА ЯГА. Не съела я его. Отпустила. Показала дорогу к болоту и отпустила. А гитару оставила.

ЯГУСЯ. Правда, отпустила?

БАБА ЯГА. А я врала когда-нибудь?

ЯГУСЯ. Ладно, поверю. Лучше в хорошее верить, чем в плохое. Так себе спокойнее. (Поет.)

БАБА ЯГА (присев рядом с Ягусей). Что-то, доченька, я не пойму… Белены ты, что ли, объелась? Ну все тебе не по нутру! Аль мы плохо живем?

ЯГУСЯ (с ехидством). Хорошо! Новый год на дворе, а у нас ни гостей, ни угощений. Заяц — и тот не идет, Морозко — и тот боится.

БАБА ЯГА. Не знаю, чего он боится. Отродясь Морозов не ела. Зайцев — тех…

ЯГУСЯ. Моего — не трожь!

БАБА ЯГА. Вот и ешь пустые щи! А маманьку не попрекай! (Вытирает слезы.) Думала — дочка вырастет… Мамку уважать станет… По стопам пойдет… Смена, думала… Вот! Выросла! Зайцев жалеет, с Морозами водится, по стопам не ходит… (Испуганно.) Может, сглазили?

ЯГУСЯ. Никто меня не сглазил. Просто… Просто я человеком стать хочу. Понимаешь?

БАБА ЯГА. Докатились… Вот тебе, матушка, и Новый год! Подарочек! От любимой доченьки! И как у тебя язык не отсох?!

ЯГУСЯ. А что я такого сказала? Разве плохо быть человеком?

БАБА ЯГА. Не знаю — не была! (После паузы, со слезами в голосе.) От родной матушки отказаться хочешь, родную матушку покинуть желаешь — вот что сказала!

ЯГУСЯ. Я такое сказала?! Что-то не помню!

БАБА ЯГА. А я помню! Ты, значит, человеком станешь, а я, значит, Бабой Ягой останусь? Разошлись наши пути, разбежались стежки-дорожки! Вам налево, мне направо! Так получается?

ЯГУСЯ. А мы вместе!

БАБА ЯГА. Чего вместе, чего вместе?

ЯГУСЯ. В люди вместе пойдем! Ты и я!

БАБА ЯГА. Захворала… Сглазили… Опоили-околдовали… Заморочили, с панталыку сбили… Признавайся: кто тебя с панталыку сбил?! Ничего, тетку Лихоманку позову — она тебя вылечит. Это все дружба виновата — с Морозками да зайцами бесхвостыми. Нам, Ягуся, дружить нельзя, мы — коварные и ненадежные.

ЯГУСЯ. Навсегда, что ли?

БАБА ЯГА. Навсегда!

ЯГУСЯ. Не верю! Я — переменюсь! Вот возьму и переменюсь. С себя начну. Потихонечку-полегонечку выдавлю из себя все коварство и стану человеком.

БАБА ЯГА. А злость?

ЯГУСЯ. И злость выдавлю.

БАБА ЯГА. А зависть?

ЯГУСЯ. Ее тоже.

БАБА ЯГА. Лень?

ЯГУСЯ. В три шеи вытолкаю.

БАБА ЯГА. Равнодушие?

ЯГУСЯ. По ветру развею.

БАБА ЯГА. Ишь ты, как у тебя все просто! Мы с тобой разве тюбики? Надавил и выдавил? Всего-то делов?

ЯГУСЯ. Делов! Вы, маманя, неграмотная. Не говорят — делов, говорят — дел.

БАБА ЯГА. В лесу живу, в темноте, грамоте не ученая. А жисть…

ЯГУСЯ. Жизнь.

БАБА ЯГА. Жизнь знаю. Коли кто с подлостью в душе родился, тот вовек не переменится. Планида у него такая — с подлостью в душе жить.

ЯГУСЯ. Планета.

БАБА ЯГА. Где?

ЯГУСЯ. Не планида, а планета.

БАБА ЯГА. А-а-а… Как ни говори, а от судьбы не уйдешь.

Раздается стук в дверь.

ЯГУСЯ. Морозко пришел!

БАБА ЯГА (принюхиваясь). Кажется, жаркое в дверь колотится…

Ягуся впускает зайца.

ЗАЯЦ. Ох, замерз! Ох, закоченел!

БАБА ЯГА. Бедненький… Садись на лопату, погрею!

ЗАЯЦ. Ничего, я так отойду. Сегодня Новый год, соседей обижать не полагается.

БАБА ЯГА. Я так, к слову…

ЯГУСЯ (зайцу). Присаживайся, отдышись.

Заяц берет лопату, прислоненную к сундуку, и прячет ее за печку. После чего присаживается на сундук.

ЯГУСЯ. Морозку не видел?

ЗАЯЦ. Видел. Он обещал к тебе зайти. (Хвалится.) Он меня морковками угостил! (С удивлением.) Где он их достал?!

БАБА ЯГА. Значит, ты теперь не просто заяц, а заяц, фаршированный морковью?

ЯГУСЯ (строго). Мамань!

БАБА ЯГА. Я так, к слову…

ЗАЯЦ (Ягусе). Ты, наверное, Новый год на Медвежьей поляне встречать собралась? (Со вздохом.) Отменяется массовое гуляние! Братцы Морозы так постарались, что все от них по норам попрятались. А у меня и норы нет, одни кустики…

ЯГУСЯ. У нас Новый год встретим. Я тебе песню спою, ты мне стихи расскажешь.

ЗАЯЦ. Спасибо, Ягуся, приду. Я тебе еще подарок подарю.

БАБА ЯГА. Какой?

ЗАЯЦ. Сюрприз!

БАБА ЯГА. Его хоть едят?

ЗАЯЦ (отрицательно мотает головой, потом произносит с восхищением). Им любуются!

БАБА ЯГА (презрительно). У-у…! А я-то думала! Слетаю-ка я к куме Лихоманке, с праздником поздравлю, тебя, дочка, посмотреть покличу. (Берет из-за печки помело, садится на него.) Я скоро! (Начинает колдовать.) Акатар-бакатар! Шуку-тур-бугутур! Катарам-бака… (Внезапно перестает колдовать.) Заслонку в печке закрыла! Вот бы врезалась! Пойду с крыльца взлетать. (Уходит.)

ЗАЯЦ. Я тоже пойду, Ягуся. Побегаю немного, подарки захвачу и снова к тебе припрыгаю. Спасибо, что погреться пустили.

ЯГУСЯ. Не за что, заинька. Для доброй души доброго дела не жалко.

ЗАЯЦ. Хорошая ты, Ягуся. Как тебя угораздило Ягой родиться? Тебе с людьми жить надо.

ЯГУСЯ. Может и буду. Поработаю еще над собой как следует, перевоспитаюсь и… Ладно, что говорить, там видно будет.

ЗАЯЦ. Ну, до вечера! (Уходит.)

Ягуся, оставшись одна, подходит к замерзшему окну, смотрит в него, потом берет гитару и начинает петь.

ЯГУСЯ (поет).

(Перестав на минутку петь.) Ростом я точно удалась… Воробушка достать могу. А еще что могу? В баскетбол играть? По этому, как его, подиуму ходить? Нога за ногу, нога за ногу, вот так! (Пытается изобразить походку манекенщиц.) На это много ума не нужно, главное, ноги чтобы не запутались.

(Снова поет.)

(Перестает петь.) Как быть с мамой? Ведь не брошу я ее одну? А если… ну, не бросить… а так… оставить…на время… (Сама себе с укором.) А еще человеком стать собралась! Додумалась, Ягуся! Люди так не поступают! А как они поступают? (Пожимает плечами.) Жила бы среди них, знала бы… (Смотрится в зеркало.) Нос как нос… Чуть-чуть длинноват… Уши как уши… Волосы… Глаза… Всем бы такие! Брови… тоже ничего… (После паузы, печально.) Ну, почему я не человек? Почему?

Раздается ехидный голос Бабы Яги: «А потому! Родилась Ягой, Ягой и живи!»

ЯГУСЯ. Мамка?! Опять подслушивала?! (Ищет что-то, находит уголек, берет его в руки.) Это ты, уголек?! Ах ты, шпион! (Бросает уголек в печку.) Вот, даже когда ни одной души нет, и то по душам поговорить нельзя! Ну что это за судьба такая!

Снова раздается голос Бабы Яги: «Обыкновенная судьба — Ягушачья! У всех Яг такая была, и у тебя такая будет!»

ЯГУСЯ. Нет, не будет! А тебе, маменька, стыдно за мной шпионить!

ГОЛОС БАБЫ ЯГИ. А вот и не стыдно! Обыкновенное дело!

ЯГУСЯ. Э-хе-хе, маменька… Обыкновенное! Шпионов-то правильно говорить научите! (Снова начинает искать «шпиона». Находит новенький лапоть.) Ага, попался! (Колдует.) Шукутур-букутур! Магатыр-багатыр…!

ГОЛОС ЛАПТЯ. Ая-яй-яй! Караул! Меня заколдовывают! А я еще новенький, я еще молоденький! Вся жизнь у меня впереди! Спасите, помогите!

ЯГУСЯ. Шпионить за мной будешь?

ГОЛОС ЛАПТЯ. А куда мне деваться? Заставляют, Ягуся…

ЯГУСЯ. А ты не поддавайся!

ГОЛОС ЛАПТЯ. Куда уж нам, лаптям… Сила не та… Пожалей меня, Ягуся, отпусти!

ЯГУСЯ. Эх ты, богатырь липовый! Ступай к порогу!

Ягуся бросает лапоть на пол, он ползет к порогу.

ГОЛОС ЛАПТЯ. Прости, Ягуся!

ЯГУСЯ. Я-то прощу. А вот совесть тебя замучает.

ГОЛОС ЛАПТЯ. Нет, не замучает. Я спать сейчас лягу, сплю я крепко-крепко!

ЯГУСЯ. Ну спи, если можешь. А я уж давно сон потеряла. (Подходит к окну и смотрит в него задумчиво.) Как только ночь подходит и месяц засияет в небе и звезды хоровод закружат, так здесь (прижимает руки к груди) сумятица и здесь (сжимает ладонями виски) такое…! Что именно — понять я не могу, но будто музыка и будто я — другая… Вот снова…! Снова…! Слышишь?

Звучит фрагмент из «Лунной сонаты» Л. Бетховена.

ЯГУСЯ. Как будто сон… А может, это я проснулась?

Раздается стук в дверь.

ЯГУСЯ. Конечно, сон… А в дверь стучится явь… От лишних мук, судьба, меня избавь!

Ягуся откидывает крючок на двери и быстро ложится в постель. Входят Баба Яга и Лихоманка.

ЛИХОМАНКА. Ну, здрасьте! (В ответ молчание.)

БАБА ЯГА (с тревогой). Молчит!

ЛИХОМАНКА. Уже хорошо — бреда нету!

Баба Яга подводит Лихоманку к постели Ягуси и усаживает на табурет.

БАБА ЯГА. Вот… доченька заболела… единственная…

ЛИХОМАНКА. Температуру мерили?

БАБА ЯГА. Нет…

ЛИХОМАНКА. И не надо. Бестолковое занятие.

БАБА ЯГА. Почему?

ЛИХОМАНКА. Скачет она у больных. То такая, то сякая. Вот выздоровеет Ягуся, тогда померяем. Лягушку на голову клали?

БАБА ЯГА. Нет…

ЛИХОМАНКА. Зря, очень помогает. Пульс есть? По глазам больной вижу, что есть. Ну-с, приступим. Открой, Ягуся, рот. (Ягуся послушно открывает рот.) Воспаления легких не видно. (Прослушивает Ягусю, приложив кулак к ее спине.) Кашля тоже не слышно. Вполне здоровая больная. (Обращаясь к Ягусе.) В детстве с крыши не падали? А в отрочестве? В юности? А с дерева? Из ступы случайно не выпадали? А нарочно? С помела тоже не кувыркались? (Получив на все вопросы отрицательные ответы Ягуси.) Вот видите, как все для вас удачно складывается. Может, и выздоровеете. На что жалуемся, больная?

ЯГУСЯ. На судьбу.

ЛИХОМАНКА (оборачивается к Бабе Яге). Лягушку на голову, другую лягушку на живот — как рукой всю хворь снимет!

БАБА ЯГА. Делать ничего не хочет. Ни гадостей, ни пакостей, ни мелких мерзостей. Мечтать стала… На гитаре с утра до ночи песни поет… И по ночам тоже — бессонница лапушку замучила… (Вытирает слезу.)

ЛИХОМАНКА (Ягусе). Ну-ка, дай-ка я тебе в глаза посмотрю. (Смотрит так, как делают это врачи, — раздвигая пальцами веки.) Да-а… Коварства ни в одном глазу нет. Бесстыжести — тоже. Тут двумя лягушками не обойтись — три лягушки надо. И еще пиявочек: пол-дюжинки с утра и десяточек после ужина за тридцать минут до бессонницы.

БАБА ЯГА. А если не поможет?

ЛИХОМАНКА. Тогда погибнет. (Баба Яга после этих слов нервно вскрикивает и сильно вздрагивает.) Да ты не пугайся, кума. Баба Яга в ней погибнет, а сама Ягуся жива останется. Просто она в человека превратится, ничего не попишешь.

ЯГУСЯ (радостно). Правда?!

ЛИХОМАНКА. Лекари больных никогда не обманывают.

ЯГУСЯ. Вот здорово: я — человек!

БАБА ЯГА. Доченька, одумайся! Тыщи лет людьми не были и еще тыщу протянем! Чего мы там не видали?!

ЛИХОМАНКА. С медициной у людей плохо. Тут меня кликнули, я округ себя повернулась, и вот она я! А там врача по полдня не дождешься.

БАБА ЯГА (Ягусе.) Слыхала?

ЯГУСЯ. Я там болеть не буду, это я здесь чахну.

ЛИХОМАНКА. На свежем воздухе чаще бывай. (Бабе Яге.) Летать в ступе утром и вечером от Лысой горы до Шабашкиной горки по два… нет, по три раза! Туда и обратно, туда и обратно, туда и обратно… Всю дурь выдует, если не продует.

БАБА ЯГА. Все книжки виноваты… Ехал тут один, по селам книги развозил. Возьми да и зайди ко мне водицы испить… А мне жалко? Что под руку подвернулось, тем и опоила горемыку. А книги ей для забавушки дала. Думала, рвать будет, каля-маля на листочках рисовать, глазоньки на картинках выковыривать… А она читать научилась! Вот и дочиталась…

ЛИХОМАНКА. Да-а… трудный случай… Чтением многие заражаются, а лекарства от этого нет. Одно спасение: интересных книг не давать, а все больше полезных подсовывать. От них, говорят, здорово скулы сводит. Два-три раза Ягусе скулы судорогой сведет — сама книжки бросит.

ЯГУСЯ. Не брошу, я в них идеал ищу!

ЛИХОМАНКА. Чего ищешь?

ЯГУСЯ. Идеал!

ЛИХОМАНКА. Что это?

БАБА ЯГА. Крем. Руки, лицо мазать. Давеча одна принцесса мимо проезжала, ну и заглянула ко мне маршрут уточнить. Тюбиков этих, баночек разных после нее осталось — уйма! (Показывает на Ягусю.) Все ей отдала, пусть играется.

ЯГУСЯ. Не принцесса это была, а ученая. Сказки ездила собирала.

ЛИХОМАНКА. Дособиралась болезная… Ну-ну…

ЯГУСЯ. Отпустили мы ее! А тюбики с кремом, верно, оставила она. Но я другой идеал ищу, не тюбиковый! А она (жест в сторону Бабы Яги) не понимает!

БАБА ЯГА. Где уж нам за вами, грамотными, угнаться! А лес свой мы не бросим! Вон стоит, иди полюбуйся! Охраняли мы его, берегли — потому и целый.

ЛИХОМАНКА. Наполовину.

БАБА ЯГА. Что? Ну да, наполовину… (Ягусе.) А ты к людям уйдешь — он весь погибнет. Страху у людей не будет — валом в лес повалят.

ЯГУСЯ. А совесть на что?

БАБА ЯГА. Так она не у всех имеется. А меня все боятся! Как гукну, как взвою — они и бегут, окаянные!

ЛИХОМАНКА. Трусцой?

БАБА ЯГА. Трусцой!

ЛИХОМАНКА. Ну что ж, это полезно. Как лекарь не возбраняю пугать. (Поднимается с табурета.) Ну, милые, до свидания. К себе пойду. А вас — с Новым годом!

БАБА ЯГА. Спасибо, кума. Тебя тоже — с новогодьем!

ЯГУСЯ. С Новым годом, тетя! (Тихо.) Шукутур-букутур!

ЛИХОМАНКА. Чего?

ЯГУСЯ. Это я так, про себя. А что у тебя, тетя, в кармане лежит?

ЛИХОМАНКА. В левом? Лягушка сушеная от простуды.

ЯГУСЯ. А в другом?

ЛИХОМАНКА. В другом ничего нет.

ЯГУСЯ. А ты посмотри.

ЛИХОМАНКА. А чего смотреть? Утром еще смотрела — пусто.

ЯГУСЯ. А ты все-таки посмотри!

Лихоманка сует руку в правый карман и достает из него румяное яблоко.

ЛИХОМАНКА. Ишь ты, гостинец! И как он туда закатился?!

БАБА ЯГА. Доченька постаралась. На глупости разные у нее всегда время найдется, а вот чтобы делом заняться, профессию подтвердить — на это ее не хватает.

ЯГУСЯ. С Новым годом, тетушка Лихоманка!

ЛИХОМАНКА. Спасибо. (Бабе Яге.) А говоришь, что дочка твоя с панталыку сбилась! Вон как колдует!

БАБА ЯГА (сердито). А-а-а…!

ЛИХОМАНКА. Ты все-таки пиявочек попробуй, лягушек пожирней выбери. Авось, поможет. Ну, я пошла!

Оборотилась Лихоманка несколько раз вокруг себя и сгинула.

БАБА ЯГА. Вставай, дочка, хватит лежать. Из погреба, что найдешь съестного, принеси, стол накрой. А я на речку сгоняю.

ЯГУСЯ. Зачем?

БАБА ЯГА. Лягушек мороженых наковыряю, пиявочек сонных выберу. Лечить-то тебя надо! Я мигом! (Взяла помело, села на него, вспомнила, что заслонка в печке закрыта, и вышла через дверь наружу.)

ЯГУСЯ (встав с постели). Точно, делом нужно заняться! А то придут Морозко и заяц, а у нас Новым годом и не пахнет! (После паузы.) А чем он пахнет? (С грустью.) У людей — елкой… (Весело.) И у нас елкой! Руки есть, голова есть — так за дело, Ягуся, за дело!

Ягуся начинает наводить в избушке порядок.

Картина третья

Прошло каких-нибудь два часа, а избушку Бабы Яги не узнать: посередине стоит наряженная елка, тянутся от угла к углу разноцветные гирлянды и бумажные цепи, стоит стол с угощениями. Ягуся в нарядном платье прикрепляет последние украшения к елке. Рядом с ней стоит Баба Яга и тяжело вздыхает.

БАБА ЯГА. Доченька, одумайся, что ты делаешь? За вечер ни одной пакости не сотворила! Вспомни, чья ты дочь?!

ЯГУСЯ. Чья дочь — помню, а пакостей делать не стану! (Показывает елочную игрушку.) Красивая?

БАБА ЯГА. Красивая. Тяпни ее, доченька, о печку, доставь матушке удовольствие.

ЯГУСЯ. Красоту — вдребезги?! Ты что, матушка!

БАБА ЯГА. Красоту кто уничтожает? Нечистая сила. Докажи, что ты Яга настоящая!

ЯГУСЯ. Не буду!

БАБА ЯГА (с горечью). Во времена настали: дети родителей не слушают, родная дочь свою маменьку понять не хочет! Да разве ж раньше такое было?!

Раздается стук в дверь.

ЯГУСЯ (радостно). Морозко! (Открывает дверь и впускает Морозку.)

МОРОЗКО. Вечер добрый! (Бабе Яге.) С Новым годом, уважаемая!

БАБА ЯГА (ворчливо). Тоже радость — Новый год… Мне и в старом неплохо было.

МОРОЗКО. С Новым годом, Ягуся!

ЯГУСЯ. Спасибо, Морозко, и тебя с Новым годом! Проходи!

МОРОЗКО (виновато). Не сердишься на меня?

ЯГУСЯ. За что?

МОРОЗКО. За это… (Пальцем касается своего носа.)

ЯГУСЯ. А…! Я уже забыла про это.

БАБА ЯГА. Добрая… Простила… А если б напрочь отморозил?

ЯГУСЯ. Ну не отморозил же? Зачем злиться?

Ягуся хочет взять посох у Морозки, но тот не дает его.

МОРОЗКО. Нельзя, Ягуся! К этому посоху, кроме брата моего и меня, никто прикасаться не должен. Иначе вмиг в ледышку превратится. Я его сам поставлю. (Ставит посох в угол.)

БАБА ЯГА. Такую страсть в избу несешь! Спасибо за подарочек!

МОРОЗКО (виновато.) Предупредил же… А принес я его, чтобы подарок сделать.

БАБА ЯГА. Какой?!

МОРОЗКО. Необыкновенный, сказочный!

БАБА ЯГА. Что же ты тянешь?! Делай скорее, мы с Ягусей подарки страсть как любим!

МОРОЗКО. Чуть попозже, уважаемая. Еще не все собрались.

БАБА ЯГА. Все, касатик, все тут! Делай!

ЯГУСЯ. Зайца еще нет.

БАБА ЯГА. Невелик принц. Его, может, волки съели, а мы ждем.

ЯГУСЯ. Еще пять минут — и начнем. (Испуганно.) Ой, что это?! Ай!

МОРОЗКО (тоже посмотрел на пол и тоже испугался). Ой! Ой-ей-ей…!

Ягуся и Морозко дружно запрыгивают на сундук.

БАБА ЯГА. Вы чего? Козы, что ли?

ЯГУСЯ. Вон…! Вон, матушка…! (Тычет пальцем под стол.)

БАБА ЯГА (всплеснув руками). Батюшки! Караул! Лекарства мои разбежались! (Хватает ведро и начинает собирать в него оттаявших в тепле лягушек.) Слезай, доченька… Это — квакушки… Оттаяли в тепле, вот и запрыгали.

МОРОЗКО. Я так и думал… Гляжу — лягушки…

БАБА ЯГА (собрав лягушек). Что же тогда на сундук сиганул?

МОРОЗКО. Ягуся прыгнула, ну и я за ней…

ЯГУСЯ. Нет, это я за тобой!

МОРОЗКО. Нет, ты первая скакнула!

ЯГУСЯ. Я?

МОРОЗКО. Не я же.

ЯГУСЯ. Да я тебя…!

БАБА ЯГА (снова хватает в руки ведро). Молодец, дочка! Давай и его в лекарства превратим!

ЯГУСЯ (Морозке). Прости, погорячилась…

МОРОЗКО. Это я погорячился. Иногда я такой горячий бываю!

Ягуся и Морозко, взявшись за руки, дружно спрыгивают с сундука.

БАБА ЯГА (ворчит.) Погорячилась она… Растаяла… Лягушка ты, что ли?! (Ставит ведро на место.)

ЯГУСЯ. Они запрыгали, вот и мы запрыгали. Но мы — не лягушки.

БАБА ЯГА. Трусы вы! Лекарства испугались! Люди от лекарства так не скачут!

ЯГУСЯ. А ты откуда это знаешь? Может, и они скачут?

БАБА ЯГА. Они смелые! (Прикусывает язык.) Ой… Трусливые они, трусливые! Еще как скачут! (После паузы, кивая на ведро с лягушками.) Пойду на погребицу отнесу, лекарства в темном и прохладном месте хранить надо, а я забыла. (Уходит.)

ЯГУСЯ (подойдя к окну). Твой брат, Морозко, явно перестарался. Разве можно так морозить? Ни одной живой души не видно, все попрятались!

МОРОЗКО. А это не он, это я.

ЯГУСЯ. Ты?!

МОРОЗКО. Я. Поспорили мы с ним, вот я холоду и нагнал.

ЯГУСЯ. А про других подумал? У зайца даже норы нет, чтобы спрятаться! Так бедняжка и бегает от кустика к кустику!

МОРОЗКО. Не ворчи, Ягуся. Ну, не подумал… Раззадорился, вот и перехолодил малость… Больше не буду. (После паузы.) Спела бы… Я уж давно не слыхивал, как ты поешь, с тех самых пор… (Показывает на кончик носа.)

ЯГУСЯ. Тебе, Морозко, веселые песни нравятся, а у меня в последнее время все грустные поются. (Берет гитару, поет романс.)

(М. С. Муллин)

Открывается дверь, и в избушку влетают замерзшие Баба Яга и заяц. Баба Яга, трясясь от холода и зажимая в кулак отмерзший нос, подбегает к печке и сует в нее голову. Заяц, весь продрогший, кладет на сундук сверток, бежит к печке и прижимается к ней то спиной, то животом.

ЯГУСЯ. Бедненькие…

БАБА ЯГА (высунув нос из печки). Все он виноват! (Показывает на Морозку и снова прячет голову в печку.)

МОРОЗКО. Сказал же, больше не буду…

ЯГУСЯ. Он больше не будет. Простим его? Новый год на дворе!

ЗАЯЦ. Ладно, простим. (Подходит к Бабе Яге и касается лапкой ее спины.) Тетя Яга, простим его?

Баба Яга вытаскивает голову из печи, смотрит с улыбкой на зайца.

БАБА ЯГА. Добренький… Нежненький… Мягонький… Ух, так бы тебя и съела! (Морозке.) Ладно, прощаю.

ЯГУСЯ. Ура! Мир! (Командует.) Все за стол!

ЗАЯЦ. Погоди, Ягуся, сначала подарки вручить нужно.

Берет с сундука сверток, разворачивает его. В свертке лежат две деревянные фигурки: одна напоминает очертаниями Бабу Ягу, другая вообще ничего не напоминает.

ЗАЯЦ. Это вам, тетя Яга. (Вручает Бабе Яге ее скульптурный портрет.) А это тебе, Ягуся. (Дарит Ягусе другую фигурку.)

БАБА ЯГА. Ой… Че же это такое?

ЗАЯЦ. Вы!

БАБА ЯГА. Я?! Вот эта кривуля — я?!

ЗАЯЦ. Вы. Я так вижу вас.

БАБА ЯГА. Я стройная! У меня две руки! (Ягусе.) Спрячь в сундук! И никому не показывай! Засмеют! (Зайцу.) Спасибо за подарочек! За мной теперь должок!

ЯГУСЯ (показывая зайцу другую фигурку). А это что? Красивое, но непонятное…

ЗАЯЦ. Скульптура из дерева. Называется… «Муки творчества». Видите, как все переплетено? Лучшая моя работа!

МОРОЗКО. Как тебе удается? Трудно, наверное, скульптуру делать?

ЗАЯЦ. Приходится попотеть. Главное — материал подходящий подобрать. Беру подходящий кусок дерева и выгрызаю все лишнее.

МОРОЗКО. Я из дерева не умею. Из снега, льда — пожалуйста.

БАБА ЯГА. На сегодня хватит! Наморозил — носу на улицу на высунешь. Кума Лихоманка стрелой летает и то боится второй раз на огонек ко мне заглянуть. А ей тоже на елочку хочется!

В этот момент становится слышно какое-то странное гудение и через несколько секунд глухой удар в дверь.

БАБА ЯГА. Что такое?! (Открывает дверь: за порогом стоит припорошенная снегом Лихоманка.) Кума?! Живая?!

ЯГУСЯ. Тетя?! Что с тобой?!

Баба Яга, Ягуся и Морозко помогают Лихоманке войти в избушку, сажают ее на лавку.

ЛИХОМАНКА. Мо… мо… мо…

БАБА ЯГА. Молока? Сейчас вскипячу!

ЛИХОМАНКА. За… за… за…

БАБА ЯГА. Зайчика? Сейчас зажарю?

ЛИХОМАНКА. Мо… мороз… за… за…морозил…

Ягуся, Баба Яга и заяц с укором смотрят на Морозку.

МОРОЗКО. Я че… я ниче… Я думал… А не подумал… Я больше не буду.

ЯГУСЯ. Сейчас мы тетю Лихоманку отогреем! Прошу гостей к столу! Маменька, наливай чай!

Все усаживаются за стол. Баба Яга из самовара разливает гостям чай.

ЛИХОМАНКА. С… с… с…

БАБА ЯГА. Сахарку?

ЛИХОМАНКА. С… с Новым годом!

ЯГУСЯ. Спасибо, тетя. Тебя тоже.

БАБА ЯГА. Теперь мой черед подарки дарить. (Колдует.) Шагатар-багатар! Шукудум-букудум! Шугутыр-бугутыр! (В руках у нее появляется морковка. Баба Яга вручает ее зайцу.) Держи, касатик…

ЗАЯЦ. Ой… Спасибо!

БАБА ЯГА. Спасибо потом скажешь. И ойкать потом будешь. Ты жуй, не стесняйся!

Заяц вертит морковку в лапках, любовно ее рассматривая, затем решительным жестом отрывает зеленый хвостик. Морковка взрывается, как новогодняя хлопушка.

ЗАЯЦ. Привет семье… (Падает без чувств на пол.)

БАБА ЯГА (подходит к зайцу и поднимает его переднюю и заднюю лапы. Лапы безжизненно падают). Шутка удалась на славу…

ЯГУСЯ. Заинька! Миленький! (Помогает зайцу прийти в себя, сажает его снова на стул.) Стыдно, маменька, гостей пугать!

БАБА ЯГА. А хозяев можно?! Он зачем меня в корягу превратил?!

ЗАЯЦ. Я не превратил… Я воплотил… Образ ваш запечатлел…

БАБА ЯГА. Образ?! (Лихоманке.) Вот художники пошли: нарисуют образину, а говорят «образ». И шугануть их нельзя, скажут — не понимаешь того, что они понимают. Ладно, я не обидчивая… (Ягусе.) Спой нам, доченька, что-нибудь новогоднее. А вы, гости дорогие, кушайте, пожалуйста.

ЯГУСЯ (взяв гитару.) А почему у нас елочка без огней? Морозко, заяц, что нужно сказать?

МОРОЗКО. Скажем дружно: раз, два, три!

ЗАЯЦ. Ну-ка, елочка, гори!

ЯГУСЯ. Запомнила, тетя? А ты, матушка? Тогда скажем все вместе.

ВСЕ (хором). Скажем дружно: раз, два, три! Ну-ка, елочка, гори!

На елке вспыхивают разноцветные гирлянды.

ЛИХОМАНКА. Красота! Огоньки! Как на болоте! Только ярче!

ЯГУСЯ. А теперь мой подарок. Всем. Песня. (Начинает петь, играя на гитаре.)

(М. С. Муллин)

ЗАЯЦ (нетерпеливо перебивает).

Сладким, как морковка?

ЯГУСЯ.

ЗАЯЦ (снова перебивает).

ЯГУСЯ.

ЗАЯЦ (перебивает.)

БАБА ЯГА.

Кончив петь, Ягуся делает легкий общий поклон. Все аплодируют.

МОРОЗКО. А теперь мой черед! (Берет в руки запрятанный посох.)

ЛИХОМАНКА. Батюшки…! Никак Мороза Иваныча посох?!

МОРОЗКО. Его! А сейчас мой! Я теперь все могу! Правда, три раза…

БАБА ЯГА (передразнивает). Все могу, все могу! Морозить можешь, а больше ничего!

МОРОЗКО. Да? А вот увидите!

БАБА ЯГА. Не увидим!

МОРОЗКО. А я докажу!

БАБА ЯГА. Не докажешь!

МОРОЗКО. Я?!

БАБА ЯГА. Ты!

МОРОЗКО. А вот сейчас! Сейчас… (Думает, что бы сделать волшебное.)

ЯГУСЯ. Морозко, матушка тебя дразнит!

ЗАЯЦ. Морозко, остудись!

МОРОЗКО. Отстань, заяц! Я и так студеный! Сейчас…

Морозко подходит к печке и, увидев в ней жареного поросенка, касается его посохом. Поросенок оживает и с визгом выпрыгивает из печки. Побегав немного возле печки, исчезает под ней в подполе.

БАБА ЯГА. Караул! Ограбили! Жаркого лишили! (Склоняется к отверстию под печкой и жалобно зовет поросенка.) Хрюня… Хрюнюшка…! Вернись, касатик! Вернись, родимый! Что я тебе плохого сделала? Ничего я тебе плохого не делала! Вернись, лапонька, обрадуй свою бабулечку! Хрюня, Хрюня! (Прислушивается. После паузы.) Сгинул… Поросенок неблагодарный! Я ли его не кормила, я ли его не лелеяла? (Подходит к Морозке.) Ты виноват! Расколдовался тут, понимаешь!

МОРОЗКО. Я че… Я ниче… Хотел как лучше… Вы не верили, а я доказал…

БАБА ЯГА. Доказал! Жаркого лишил! Всех! Верни немедленно!

МОРОЗКО. Хорошо, я сейчас…

ЗАЯЦ (останавливает Морозко). Погоди! У тебя в руках такая сила, такая силища, а ты ее на пустяки размениваешь!

МОРОЗКО. Я и хотел что-нибудь необыкновенное сотворить… Для тебя, для Ягуси…

ЗАЯЦ (Ягусе). У тебя какое самое заветное желание? Говори, Морозко выполнит!

МОРОЗКО. Враз выполню! Говори, Ягуся.

ЯГУСЯ. Заветное? Да я, пожалуй, и сама не знаю…

БАБА ЯГА. Озолотиться она мечтает! Чтоб весь сундук (хлопает по сундуку ладонью) золотом был засыпан!

ЯГУСЯ. Нет! Зачем нам золото? Я другое хочу….

ЛИХОМАНКА (Бабе Яге). Лягушку, лягушку тащи скорее! На голову надо! Опять у Ягуси болезнь начинается!

БАБА ЯГА. Ой! Да они на погребице!

ЛИХОМАНКА (достает из кармана ужа). На ужика! Суй за шиворот Ягусе, тоже хорошо помогает!

ЯГУСЯ. Не надо мне ужика! И лягушки не надо! Здоровая я! (После паузы.) Ну хочется мне человеком стать, ну что тут поделаешь! Другой жизни хочу, человеческой… Что тут плохого?

БАБА ЯГА. А я куда? Одна здесь куковать останусь?

ЯГУСЯ. И ты со мной! К людям!

БАБА ЯГА. Ни за что! Тыщу лет Ягой в лесу прожила и еще проживу! А по-человечески жить не стану!

ЯГУСЯ. Почему?

БАБА ЯГА. А вот не желаю! Пусть люди сами сначала по-человечески жить начнут, а тогда и я… подумаю.

МОРОЗКО. Так превращать Ягусю в человека или не превращать? Решайте быстрее! Уж так мне не терпится чудо совершить — ну слов нет!

ЗАЯЦ. Погоди, торопыга! То морозишь без ума, то поросят жареных под печки загоняешь… Поспешишь — людей насмешишь!

МОРОЗКО. Так то людей!

ЗАЯЦ. И нас смешить не нужно. Хотя — какой смех от твоей торопливости… Одно горе! Видишь, матушка Ягуси против?

ЛИХОМАНКА. И я против! Захворала она, как лекарь говорю, захворала!

ЗАЯЦ. Решай, Ягуся. Как сердце подсказывает, так и сделай.

ЯГУСЯ. Как сердце подсказывает… А откуда у дочки Бабы Яги — сердце? Нет у нас сердца, бессердечные мы! Потому и человеком стать хочу.

ЗАЯЦ. Мать одну в лесу оставишь, сама в город уедешь — разве это по-человечески?

ЯГУСЯ. Не знаю…

МОРОЗКО. Вот станешь человеком — и узнаешь! Эх, да что там! (Морозко взмахивает посохом, но заяц его останавливает.)

ЗАЯЦ. Стой, Морозко! Не делай ошибки! Стой! (Хватается лапой за посох и замирает.) Все… Замерзаю… Совсем замерзаю… Леденею… Все… (Падает на пол без чувств.)

МОРОЗКО. За посох волшебный схватился! Вот глупенький! Нельзя же! Ведь я говорил…!

ЯГУСЯ (склонившись над зайцем). Заинька! Очнись, родимый! Открой глазки! Дерни лапкой! (После паузы.) Нет, заледенел… Инеем покрылся…

БАБА ЯГА. Ну, Морозко! Весь новогодний ужин испортил! Зайца мне только свежемороженного и не хватало! В собственной шкуре! Его теперь и не вынуть…

ЯГУСЯ. Не дам зайца лопать! Отогрею — оживет косой!

МОРОЗКО. Прости, Ягуся, я виноват. Не углядел…

ЯГУСЯ. Речки замораживай, а косых не трогай! Где помело, мамань?! Я его сейчас живо отсюда вымету!

БАБА ЯГА (радостно). Вымети, доченька, вымети! Вот оно помело — в ступочке, за печечкой! (Подает Ягусе помело.)

ЛИХОМАНКА. Погоняй его, Ягусенька, погоняй. Полезно для здоровья, как лекарь говорю.

МОРОЗКО. Погоди, Ягуся. Виноват, каюсь.

БАБА ЯГА. Нам из твоего покаяния шубы не шить. Гони его, дочка, в шею! Покажи, чья ты дочка!

ЯГУСЯ (опомнившись). Новый год на дворе… Морозко к нам в гости пришел… настоящий… А мы его в шею, помелом… Нелюди мы, что ли?

БАБА ЯГА. Они самые, доченька!

ЯГУСЯ. Не хочу. Противно. Хватит. Меняться надо, к лучшему. Садись, Морозко, будь гостем.

МОРОЗКО. Не горюй, Ягуся. У меня ведь еще два чуда в запасе осталось.

ЯГУСЯ. Точно! Оживляй зайца скорее! Оживляй, Морозко!

МОРОЗКО. Сейчас.

БАБА ЯГА. На зайца… такое добро тратить… В сундуке — шаром покати… Золота — ни копейки…

ЯГУСЯ (строго прикрикивает). Мама, все!

БАБА ЯГА. Молчу…

Морозко касается посохом зайца. Все внимательно смотрят. Некоторое время заяц еще лежит не шевелясь, но вот он оживает и медленно поднимается с пола.

ЗАЯЦ. Ох… Вот страху натерпелся… И сказать не могу — язык в ледышку превратился! (Морозке.) Спасибо, Морозко!

МОРОЗКО (смущенно). Вроде бы не за что…

БАБА ЯГА. Такие возможности упустили! Избушка вся покосилась — поправить некому; сундук, даром что кованый, пустой стоит; в посуде недостача; опять же поросенок сбежал… Домовые его наверняка себе забрали! Кругом разор… А вы чудеса на ерунду переводите! Глаза бы мои на это не глядели! А, да ну вас! (Обиженно отворачивается.)

МОРОЗКО. У меня еще одно чудо осталось. Я вмиг…

ЗАЯЦ (перебивает). Снова вмиг?! Ну, торопыга!

МОРОЗКО. Я че… Я ниче… Как скажете…

ЯГУСЯ. Когда ты, Морозко, от торопливости излечишься?

ЛИХОМАНКА. Когда я за него возьмусь. Пропишу ему что следует, сколько следует — и вылечится.

МОРОЗКО. Спасибо, не надо. Я сам. Что делать-то? Ночь новогодняя скоро кончится, а у нас еще чудо осталось не совершенное.

БАБА ЯГА (шепчет Морозке интригующе). Морозко… Эй, Морозко… Давай… (Стучит ладонью по сундуку и заговорщицки подмигивает.) Половина твоя!

В ответ Морозко отрицательно мотает головой.

ЛИХОМАНКА. Хитрая ты, кума! Про себя только думаешь. Чудо одно, а разделить его надо на всех.

ЗАЯЦ. Правильно! (И тут же добавляет с удивлением.) А как?

ЯГУСЯ. Я знаю как. Эх, не буду я в человека превращаться! Нельзя с помощью колдовства человеком стать — ничего хорошего из этого не получится. Человек, он как птица свободным быть должен, а не ходить всю жизнь заколдованным.

МОРОЗКО. Так что мне делать, Ягуся? Гляди — ночь новогодняя к концу подходит!

ЯГУСЯ. А ты продли ее. Продли этот праздник для всех. Сможешь?

МОРОЗКО. Не знаю… Но я попробую!

ЗАЯЦ. Только сделай ее потеплее. И пусть снег пушистый пойдет!

ЛИХОМАНКА. А еще пусть метель утихнет и небо прояснится.

БАБА ЯГА. А то ни луны, ни звезд… Тоже мне, ночь новогодняя!

ЯГУСЯ. А еще, Морозко, пусть северное сияние появится. Ну хотя бы на пять минут! Слышала о нем, в книгах читала, а видывать не видывала.

ЗАЯЦ. А оно не страшное?

ЯГУСЯ. Нет, оно красивое.

ЗАЯЦ. Тогда делай, Морозко, я не возражаю.

МОРОЗКО. Можно?

ЯГУСЯ. Давай!

МОРОЗКО (взяв волшебный посох в правую руку и подняв его вверх).

(М. С. Муллин)

ЯГУСЯ. Чтобы этот Новый год долго вспоминался…

ВСЕ (хором).

И проступили где-то в вышине золотые звезды и молодой месяц, зазвучала красивая музыка, стали переливаться разноцветные лучи и сполохи. А вскоре прибыл по воздуху в волшебных летучих санях Мороз Иванович. Поманил он младшего брата рукой, и тот взлетел к нему в сани.

МОРОЗ ИВАНОВИЧ (обращаясь к зрителям.) С Новым годом вас всех, дорогие! С новым счастьем!

МОРОЗКО. До скорой встречи! До новой елки!

Помахали братья Морозы на прощание зрителям руками и умчались в своих чудо-санях вдаль. А те, кто остался, еще долго смотрели им вслед.

КОНЕЦ

Картина первая

Уютная современная квартира. Правда, чувствуется избыток украшений — даров леса: светильники в форме желудей, пуфики — пенечки, вешалка — оленьи рога и т. п. На стене висят большие часы и яркий красочный календарь. На календаре — 30 декабря, на часах — седьмой час. Кончается предпоследний день старого года.

За пианино сидит Брумка — юное создание с зелеными волосами, в модной блузке и брюках. Брумка играет серьезную мелодию.

БРУМКА (перестав играть, произносит капризно). Надоело…! Все надоело…! Пианино надоело, уроки надоели, лес надоел! Хо чу как люди жить! Правда, ну чем мы хуже людей? (Обиженно машет рукой.) А-а…! (Сердито играет «собачий вальс». Перестав играть, мечтательно произносит.) В городе фонари, проспекты… дискотеки разные… А на Новый год — елки… Дед Мороз со Снегурочкой… Подарки дарят… А у нас елки под снегом стоят, игрушек нет… (Встает из-за пианино и снова капризно кричит.) Не хочу в лесу жить! Надоело! Нигде леших не осталось, одни мы в дебри забились!

Появляется Лешачиха: яркая женщина в пышном зеле ном парике. Чтобы не запачкать нарядную одежду, она надела фартук.

ЛЕШАЧИХА. Брумочка, что случилось?! Не нервничай, это вредно для здоровья!

БРУМКА. Пусть вредно! Зачем мне здоровье в лесу? Хочу в город! На проспект!

ЛЕШАЧИХА (растерянно). А кто же здесь останется? И так никого нет — одни мы с папой. А вы с Минечкой — наша смена.

БРУМКА. Не хочу сменой быть, хочу в город! Все умные лешие давно поразъехались, одни мы остались!

ЛЕШАЧИХА. Но кто-то ведь должен остаться! Остались мы. Так нужно, доченька!

БРУМКА. Зачем?

ЛЕШАЧИХА. Головы людям морочить. Это — наш долг и прямая обязанность. Лешие мы, Брумочка, аль забыла?

БРУМКА. Помню, что лешие…! Головы людям и в городе морочить можно, не так разве?

ЛЕШАЧИХА. Так, Брумочка, так. Но лешие — они испокон веков в лесу жили. Главный наш долг — от леса людей отваживать. Чтоб не ходили тут, не рубили почем зря, из ружей не постреливали… Потому и не ушли мы, Брумочка, что совесть не позволила.

БРУМКА. А вы ее и не спрашивали. А нам теперь с Минькой пропадать из-за этого.

ЛЕШАЧИХА. Кстати, а где Минечка? Кажется, он и так пропал…

С диким ревом, держась рукой за левый глаз, через зал на сцену пробегает Минька, одетый в спортивную форму, с шапочкой-петушком на зеленоволосой голове.

ЛЕШАЧИХА. Минечка, что случилось?! Поделись своим горем с любимой мамочкой!

МИНЬКА (продолжает реветь). А-а-а-а…!

ЛЕШАЧИХА. У меня сердце не выдержит… Минечка, поделись…

МИНЬКА. А-а-а-а…!

БРУМКА (строго). Брось реветь, а то добавлю! (Минька резко обрывает рев.) Убери руку!

Минька опускает руку, и всем становится виден огромный синяк под левым глазом.

ЛЕШАЧИХА. Какой ужас…! Синяк!

БРУМКА. С мамой делиться будешь? (Минька отрицательно мотает головой.) Правильно. Что сам заработал, то сам и носи. (С сочувствием.) Кто тебя так?

МИНЬКА (всхлипывая). З-за… з-за… з-заяц!

БРУМКА. Дожили. (Лешачихе.) До такого позора до жили. Зайцы леших бьют!

ЛЕШАЧИХА. Минечка, за что он тебя?

МИНЬКА (всхлипывая.). Ни за что, мамочка!

БРУМКА. Стыдоба… Хорошо, леших нет, а то засмеяли бы.

МИНЬКА. Мы с ним в лапту играли…! Снежками! Я как засвечу… и мимо. А он как засветил… и — вота! (Снова ревет, тыча пальцем в синяк.)

ЛЕШАЧИХА. Где этот изверг?! Да я его… Да мы его… Где он, Минечка?

МИНЬКА (продолжая всхлипывать). Там лежит…! В сугробе!

ЛЕШАЧИХА (растерянно). Лежит? Как — лежит?

МИНЬКА. Вот так! (показывает, широко раскидывая руки в стороны.) Ударил по снежку, взглянул на меня и — упал!

БРУМКА. От смеху что ли?

МИНЬКА. В обморок!

ЛЕШАЧИХА. Ну, хорошо, я с ним потом разберусь. А сейчас, Минечка, мне придется немного поколдовать. Не ходить же тебе в Новый год с синяком.

МИНЬКА. Ну что ж… колдуй, мамочка…

Лешачиха усаживает Миньку в кресло. Отходит от него шага на три-четыре назад и начинает делать пассы. Свет на сцене постепенно гаснет.

ЛЕШАЧИХА. Абрус-швабрус-калабрус! Штучки-дрючки-закорючки! (Пауза.) Готово!

Сцена вновь освещена. У Миньки появился синяк и под правым глазом.

МИНЬКА. Могу идти?

ЛЕШАЧИХА. Какой ужас…

БРУМКА. Все! Или в город — или пропадем. Колдовать разучились — стыдоба!

ЛЕШАЧИХА. Какой конфуз… Полное отсутствие практики… Теряется квалификация… (Заметив, что сын пытается встать из кресла.) Миня, сиди! Сейчас переделаю!

БРУМКА. Нет уж, мамочка, позволь — я.

МИНЬКА (испуганно). А чего переделаю? Чего переделаю?

БРУМКА. Сиди, Минька! Помалкивай! (Становится перед братом и начинает делать пассы.)

Свет на сцене гаснет.

ГОЛОС БРУМКИ. Анды-баланды-шаланды…! Штучки-дрючки-закорючки!..(Пауза.) Готово!

Сцена вновь освещена. Синяки на лице у Миньки исчезли.

ЛЕШАЧИХА. Какая чистая работа… Великолепно! Ты превзошла свою мамочку в колдовстве! Ты — настоящая смена, доченька! У нас с папой есть настоящая смена! Какое счастье!

БРУМКА. Я — не смена! Я в город хочу! С людьми общаться!

МИНЬКА. И я в город хочу!

ЛЕШАЧИХА (растерянно). Деточки…

БРУМКА. Мы с Минькой хотим как люди жить, культуру черпать и этими… плодами цивилизации пользоваться. Да, Минька?

МИНЬКА. Да! Хотим плоды!

ЛЕШАЧИХА. Деточки… Да разве мы с папой для вас не стараемся? Ну все у нас есть! Вот — хрусталь, ковры, телевизор… Полировка смотри какая! А этот шкаф? Да таких шкафов отродясь у леших не было, только и были у троллей! Шкаф-то финский!

БРУМКА. Шкаф — это еще не все. Молодежь должна общаться.

МИНЬКА. И в хоккей играть, и в цирк ходить! А тут… тут только зайцы и остались.

ЛЕШАЧИХА. Вы про долг забыли! Про наш святой долг!

БРУМКА. Лично я ни у кого не занимала. Долг…! Если люди захотят, они все леса спилят, отваживай — не отваживай. Они упорные!

МИНЬКА. И волевые! «Трус не играет в хоккей». Слыхала?

ЛЕШАЧИХА. Это все телевизор виноват! Насмотрелись, наслушались… Говорила отцу: «Купи сломанный, для интерьера». Нет, притащил новенький, цветной. Теперь расхлебываем.

МИНЬКА. Ты, мамочка, нарочно так говоришь: «Расхлебываем». А как передачу «Здоровье» начнут показывать, первая к телевизору бежишь.

БРУМКА. Разве лешие болеют как люди? А ты все равно смотришь.

ЛЕШАЧИХА (виновато). Смотрю, доченька… «Здоровье» — моя слабость.

Появляется папа Лешак. Лицо и руки у него испачканы автомобильной смазкой.

ЛЕШАК. Провозился три часа и без всякого толку! Нужно покупать «Жигули». Продадим все запасы меда и купим новую машину. Или… или я сойду с ума!

БРУМКА. Я, папочка, раньше сойду. Так скучно стало в лесу жить, что просто выть хочется.

ЛЕШАК. Хочется выть — вой. Подкарауль грибника какого-нибудь и вой, сколько влезет.

ЛЕШАЧИХА. А что, доченька? Папа прав: для тебя это — прекрасная трудовая практика!

БРУМКА. Я серьезно…

ЛЕШАЧИХА. Мы тоже.

ЛЕШАК. Эх, Брумка, Брумка, о чем ты думаешь… Скоро Новый год, люди за елками в лес табунами повалят, а ты… (Передразнивает.) «Скучно…! Выть хочется!» Вот и повой, раз лешачихой родилась. Повой, напугай гостей непрошеных.

МИНЬКА. Я повою, хорошо, папочка?

ЛЕШАК. У тебя еще голос не поставлен, можешь, сынок, голосовые связки порвать. Погоди еще годик-другой.

МИНЬКА. Очень даже поставлен! Сейчас так орал — ну никому не суметь. (После паузы). Елки мне, папа, конечно, жалко. Росли — росли и вдруг под самый корешок…

ЛЕШАЧИХА (с гневом). На потеху!

БРУМКА. На радость! Новый год у людей — праздник! Елка…! Дед Мороз…! Снегурочка…!

МИНЬКА (с восхищением). Подарки…! Мешок подарков…! Два мешка подарков!!

БРУМКА (ультимативно). Хочу в город. Хочу елку, Деда Мороза, Снегурочку. Чтоб как у людей. Чтоб не хуже.

МИНЬКА (в тон сестре). Подарки хочу. В пакетах. Чтоб Дедушка Мороз вручил, как всем детям.

БРУМКА. Мы что — хуже людей?!

МИНЬКА. Мы — не дети?!

ЛЕШАК. Совсем от рук отбились…

ЛЕШАЧИХА. Ты виноват! Все в гараже да в гараже! Машина дороже детей! А я одна воспитывай! Дети елку хотят! Деда Мороза с мешком! Снегурочку… (оговаривается) в пакете!

ЛЕШАК. А завтра они, может быть, луну с неба попросят, тогда что?

ЛЕШАЧИХА. Нужно будет для детей — и луну достану. Ничего, выкручусь. А пока давай думать о елке.

ЛЕШАК. Нет уж, дорогая, потом! Сейчас я хочу умыться, переодеться и поужинать. (Уходит в ванную комнату.)

БРУМКА (вслед отцу). Учти, папа, мы не отстанем!

МИНЬКА. Это точно! Ты меня знаешь!

ЛЕШАЧИХА (радостно). Ух, детоньки мои…! Настоящие лешачата…! Не отстанут они…! Головы нам заморочат…! Радость-то какая, подарочек-то какой для родимой мамочки! А я уж думала — кончились лешие! А они — вот они! Рыбоньки мои, птички…!

БРУМКА. Эх…! И вот так — всю жизнь…! (Передразнивает.) «Рыбоньки…! Птички!» А я в город хочу, в город! (Садится за пианино и играет сердито «собачий вальс».)

ЛЕШАЧИХА. Ничего, детки мои, мы с папой будем думать. Мы будем думать!

Картина вторая

Вечер 30 декабря. На часах без четверти десять. Лешак сидит в кресле и читает газету. Появляется Лешачиха.

ЛЕШАЧИХА. Ну?

ЛЕШАК (не отрываясь от газеты). Что — ну?

ЛЕШАЧИХА. Придумал что-нибудь?

ЛЕШАК. А что я должен придумать?

ЛЕШАЧИХА. Как?! Ты все забыл? Дети хотят елку, дети мечтают об елке! А ты — забыл?

ЛЕШАК (вспомнив). Ах, елка…! (После паузы.) Ну, забыл. Сейчас придумаю. (Сосредоточенно думает.) Деда Мороза вызовем по телефону. Позвоним в бюро добрых услуг и вызовем. И Снегурочку тоже.

ЛЕШАЧИХА. Так они и поедут к лешим в лес! Не дождешься.

ЛЕШАК. Странные они существа — люди… Когда их не просят — валом в лес валят, когда от всей души приглашают — отказываются… Что ж, видно, снова придется Новый год без Снегурочки и Деда Мороза встречать. Дело привычное.

ЛЕШАЧИХА. Ну уж нет! Ни за что! Хватит! Что мы теперь — хуже людей живем? Все в доме есть! А Снегурки с Морозом нет… Подарков для Брумки с Минечкой целый воз припасла, а кто дарить будет?

ЛЕШАК. Что ж делать-то?

ЛЕШАЧИХА. Ума не приложу… Хоть бы нарядить кого… на время. Так ведь нет никого кругом, одни зайцы остались.

ЛЕШАК. А медведи? (Вспомнив.) Ах да, спят медведи… Вот незадача… (Раздается дробный стук по входной двери.) На ночь глядя кого-то нелегкая принесла… (Идет открывать. Вскоре возвращается.)

ЛЕШАЧИХА. Кто там?

ЛЕШАК. Сорока-белобока. Новость на хвосте принесла.

ЛЕШАЧИХА. От кого?

ЛЕШАК. От Калины Калиныча, от дедушки нашего любимого.

ЛЕШАЧИХА. Что-нибудь случилось? Что ты молчишь? Что-нибудь случилось?

ЛЕШАК. Успокойся, ничего не случилось. Просто соскучился старый в своем Дальнем лесу по внучатам, в гости к себе зовет.

ЛЕШАЧИХА. Соскучился? Дедушка? В гости зовет? Ах, да как же я сразу не догадалась…! Вот кто нам нужен — дедушка Калина нам нужен! А мы про него и позабыли совсем!

ЛЕШАК. Поврозь живем: мы здесь — в Сосновом бору, он там — в Дальнем лесу. Внуки его, наверное, и не помнят совсем.

ЛЕШАЧИХА. Это, конечно, плохо… Но сейчас это даже хорошо: пусть он Деда Мороза изобразит!

ЛЕШАК. Что ты…! Отец — мужчина серьезный. Деда Мо роза изображать не станет.

ЛЕШАЧИХА. Станет! Для любимых внучат — станет. Всего-то и дел — шубейку другую накинуть, да бороду другую нацепить.

ЛЕШАК. У него борода своя — не нацепленная.

ЛЕШАЧИХА. Своя у него зеленая, а нужна белая. Я ему из ваты бороду состряпаю, на загляденье старичок получится!

ЛЕШАК. Ну-ну… Попробуй. Только он не согласится, я его знаю.

ЛЕШАЧИХА. А вот увидим! Бери ручку, бумагу. Пиши письмо. Подожди, я сама приготовлю. А ты пока свистни сороке-белобоке, чтоб тут была, пусть письмо отнесет.

Лешак идет выполнять задание жены. Лешачиха достает авторучку и бумагу. Папа Лешак возвращается.

ЛЕШАЧИХА. Сказал сороке?

ЛЕШАК. Сказал. Возмущается белобока: гоняем ее взад-вперед не по назначению. Она ведь у нас для экстренных сообщений.

ЛЕШАЧИХА. У нас как раз экстренное. Новый год на носу, а ничего еще не готово. Садись, пиши.

Лешак садится за стол, берет авторучку.

ЛЕШАЧИХА (диктует). «Здравствуй, наш дорогой и горячо любимый папочка и дедушка! Как ты живешь? Скоро Новый год, а ты там один в Дальнем лесу сидишь и скучаешь без нас. Милый дедушка, приезжай к нам на Новый год. Отдохнешь, повеселишься, побудешь с нами у нарядной елочки. Приезжай! Крепко тебя целуем. Твои Лешаки и лешачата».

ЛЕШАК (кончив писать). Готово!

ЛЕШАЧИХА. Неси сороке-белобоке. (Лешак несет записку «почтальону».) Вот здорово придумала…! Еще бы Снегурочку… (Вздыхает.) Поразъехалась молодежь… (Возвращается Лешак.) Еще бы Снегурочку…

ЛЕШАК. Радуйся, что Дед Мороз нашелся, а уж Снегурочка… Вот откажется дедушка, и будет нам настоящая елка!

ЛЕШАЧИХА. Не откажется, вот увидишь. Уговорю. (Вздыхает.) Эх, придется, видно, без Снегурочки… А жаль! Вот наши дети порадовались бы!

ЛЕШАК (после паузы). Пойду поброжу. Вдруг кого в лес занесет?

ЛЕШАЧИХА. Что ж, иди. За елками нынче много охотников. Попугай, если кого встретишь, им это на пользу будет.

В дверь просовывается голова Миньки.

МИНЬКА. А я?

ЛЕШАЧИХА. Что — ты?

МИНЬКА. И я пугать хочу! Чтоб на пользу!

ЛЕШАК. Я сегодня, может быть, всю ночь прохожу. Ты замерзнешь.

ЛЕШАЧИХА. Тебе, Минечка, спатеньки нужно ложиться, у тебя режим.

МИНЬКА. Хочу пугать! Леший я или нет?!

ЛЕШАК. Нужно маму слушаться, Миня. Рано тебе в ночную смену ходить, днем пока пугать научись.

МИНЬКА. А я умею. Только нет никого — пугать мне некого.

ЛЕШАЧИХА (интригующе). Если будешь послушным, то мы с папой приготовим для вас с Брумочкой новогодний сюрприз…

МИНЬКА. Какой?!

ЛЕШАЧИХА. Пока — секрет.

МИНЬКА (после паузы). Ладно… Днем кого-нибудь напугаю… А он очень вкусный?

ЛЕШАЧИХА. Кто, Минечка?

МИНЬКА. Сюрприз.

ЛЕШАК. Сам увидишь, потерпи до завтра. Ну, спокойной ночи! (Уходит.)

МИНЬКА. Спокойной ночи… Попробуй теперь усни, когда перед глазами — сюрприз. А какой, из чего — неизвестно… (Тяжело вздохнув, исчезает.)

Свет на сцене медленно гаснет. Между картинами могут звучать небольшие музыкальные фрагменты, соответствующие настроению прошедшей или следующей картины.

Картина третья

Утро. На календаре 31 декабря, на часах — половина девятого. Появляется Брумка в спортивной форме, включает магнитофон и начинает под музыку заниматься ритмической гимнастикой.

БРУМКА (не прекращая занятия). Надоело…! Все одна и одна! Так делаю? Не так делаю? И спросить некого… В городе… секции… тренеры… коллектив… Красотища…! А тут? Елки, зайцы, грибы… Никакого общения!

Появляется Лешачиха.

ЛЕШАЧИХА. Ты уж поаккуратней, доченька. Вывихнешь ножку или ручку — такое огорчение для мамочки сделаешь!

БРУМКА. Не вывихну. Все по науке делаю… как в телевизоре! (Прекращает упражнения, выключает магнитофон, берет в руки секундомер и считает пульс.)

ЛЕШАЧИХА. Минечка даже не позавтракал… Проснулся, лыжи схватил — и в лес! Вдруг кого встретит?

БРУМКА. Ну и что?

ЛЕШАЧИХА. Напугают ребенка.

БРУМКА. Ерунда! Минька пугать должен, он — леший.

Снова через зал с дикими воплями на сцену пробегает Минька. В руках у него лыжи и лыжные палки.

МИНЬКА. Мама…! Мамочка…! Караул!! Гонится!!

ЛЕШАЧИХА. Кто гонится? За кем гонится?

МИНЬКА. Не знаю…! За мной гонится!

БРУМКА. Голов — сколько? А когти есть?

МИНЬКА. Я когти не рассматривал! А голова… голова одна! Рыжая! Дыбом! Я пошутить хотел, повыл немного, а она — за мной!

ЛЕШАЧИХА. Голова?!

МИНЬКА. Все вместе! Вон она…! (Показывает на дверь, в которую сам вбежал минуту назад.)

В дверях показывается Алена, ярко накрашенная девица с рыжими, торчащими вверх, как у панков, волосами. В руках у нее лыжи.

АЛЕНА. Стой, говорю! Стой! Куда ты, леший?

МИНЬКА (Лешачихе). Слыхала?! Она меня знает!

Алена бежит через зал на сцену, стучится в квартиру Лешаков.

БРУМКА. Пускать?

ЛЕШАЧИХА. Пусти. Я думала — чудище.

Брумка открывает дверь. Алена входит в гостиную.

АЛЕНА. Здравствуйте. Ух, думала, заблудилась…! (Миньке.) Ты что от меня удрал? Я кричу, а ты — бегом! (Обращается к Лешачихе и Брумке.) Понимаете, какая история получилась: еду я, вдруг кто-то как завоет…! Снег поднялся, запуржило, завьюжило… Я глаза закрыла. Открываю — лыжни нет! Передо мною пятнадцать человек прошли, у нас кросс новогодний, а лыжни нет! Не иначе вьюгой замело. Ну, думаю, пропала! Не найду дороги. Вдруг гляжу — пацан! Он! (Показывает на Миньку.) Стой, говорю, леший! А он — бежать.

БРУМКА. А ты?

АЛЕНА. А я за ним. Еле догнала. (Осматривается.) Где это я?

БРУМКА. Да так… в одном доме.

АЛЕНА. В лесу живете? Лесники?

БРУМКА. Почти что…

АЛЕНА. Как же мне теперь домой добираться? Куда идти? У нас елка сегодня, а я заблудилась…

ЛЕШАЧИХА. У нас тоже елка.

МИНЬКА (грустно). Только ненастоящая. Дедушки Мороза нет. Снегурочки нет…

АЛЕНА. У нас есть Снегурочка, Ковалеву Катю Снегурочкой выбрали. (Грустно). А мне опять не доверили…

БРУМКА. Почему?

АЛЕНА. Прическа моя виновата. Не внушает доверия. А я так хотела Снегурочкой побыть…! Я ведь в культпросвет-училище учусь, мне это и для будущей работы необходимо. А они — не доверили… (Передразнивает.) «Таких Снегурочек не бывает!» (Презрительно.) Специалисты!

ЛЕШАЧИХА. Бедненькая… Что же тебе делать-то теперь?

АЛЕНА. Ничего. Смотреть на других и радоваться. (Брумке.) Скажи — у меня нормальная прическа?

БРУМКА. Нормальная.

АЛЕНА (возмущенно). Так почему же Снегурочка не может быть с нормальной прической?!

ЛЕШАЧИХА. Может. И — будет! (Миньке и Брумке.) Деточки, вам страшно повезло! У вас будет елка со Снегурочкой! (Жест в сторону Алены.) С ней!

АЛЕНА. Мне домой нужно!

ЛЕШАЧИХА. Всем домой нужно. Ты же хотела Снегурочкой побыть? Вот и побудешь. Ты, Минечка, доволен? А ты, Брумочка?

БРУМКА. Я-то довольна…

АЛЕНА. Я домой опаздываю! (Миньке.) Показывай дорогу!

МИНЬКА. А я ее знаю? Не то сюда, не то туда. (Тычет рукой в разные стороны.) Точно не помню.

АЛЕНА (всем). Где дорога?! Показывайте дорогу!

ЛЕШАЧИХА. Покажем, доченька, не волнуйся. Сама подумай: Снегурочки должны детям радость приносить?

АЛЕНА. Ну, должны…

ЛЕШАЧИХА. Вот ты и принесешь!

МИНЬКА. И подарки!

ЛЕШАЧИХА. Подарки Дед Мороз принесет, уж я позабочусь. Все как у людей будет, не волнуйся, Минечка.

АЛЕНА (передразнивает). «Как у людей…!» Люди заблудившимся помогают, дорогу показывают. А вы меня задерживаете, радость приносить заставляете. Разве вы — люди?

МИНЬКА. Нет, конечно!

БРУМКА (Миньке). Цыц!

АЛЕНА (с удивлением). Кто же вы?

ЛЕШАЧИХА. Мы, девушка, мы…

МИНЬКА (не выдержав, выпаливает). Лешие!

АЛЕНА (недоверчиво машет рукой). Брось шутить… (Снова машет рукой.) Ну да?… (Тот же жест.) Вас не бывает! (Удивленно после паузы.) Ой… пропала я …! Совсем пропала!

БРУМКА. Не бойся — не съедим.

МИНЬКА. Лешие — не звери.

ЛЕШАЧИХА. Садитесь, девушка, отдышитесь. (Усаживает Алену в кресло.) Вас как зовут?

АЛЕНА. Алена… Алена Простоквашина. Улица Мичурина, дом тридцать пять, квартира семнадцать… (После небольшой паузы.) Меня дома ждут!

ЛЕШАЧИХА. Всех дома ждут. Домой сообщат. Да вы, Алена, не волнуйтесь: после елки вас доставят домой живой и невредимой.

АЛЕНА. А как я объясню, где была? Так и скажу: в гостях у леших?

БРУМКА. Не волнуйся, папа так заморочит голову твоим родителям и близким, что они тебя и расспрашивать не станут.

АЛЕНА (после паузы). Да-а, влипла…

ЛЕШАЧИХА. Уважь, милая… Нам Снегурочки как раз не хватало.

МИНЬКА. И Деда Мороза тоже.

ЛЕШАЧИХА. Будет, Минечка, Дед Мороз, будет!

БРУМКА. Что-то не верится.

МИНЬКА. А мне верится! (Лешачихе.) Кто?

ЛЕШАЧИХА. Секрет…! (Алене.) Ну что, надумала, милая?

АЛЕНА (неуверенно). Разве что ради практики…

ЛЕШАЧИХА (радостно). Ради нее, ненаглядная! И детушек наших ради, драгоценная! (Жалостливо.) Так они в лесу истосковались…

АЛЕНА. А где я платье Снегурочки возьму? Так и буду в лыжном костюме, да еще со своей прической?

ЛЕШАЧИХА. Платье мы с Брумкой за пять минут сошьем! За две минуты!

БРУМКА. За минуту. (Делает пассы в сторону шкафа.) Анды-шаланды-баланды! (Подходит к шкафу и достает наряд Снегурочки.) Ну как? Подойдет?

АЛЕНА (восхищенно). Вот это да… Боюсь, причесочка моя не совсем впишется… Ладно, что-нибудь придумаем. Остаюсь! Только, чур, уговор: пусть у меня дома не волнуются!

ЛЕШАЧИХА. Да-да, конечно. Минечка, позови папу. (Минька уходит.) Не волнуйтесь, Аленушка, мой муж сделает все как нужно. Заодно купит игрушки для елки.

БРУМКА. Я костюмы карнавальные сошью — для себя и для Миньки.

ЛЕШАЧИХА. Правильно, детонька.

Появляются Лешак и Минька.

ЛЕШАК. В чем дело, дорогая? Что за сюрприз вы мне приготовили? Я еще не выспался. (Замечает Алену.) У нас гости? Очень рад, здравствуйте!

АЛЕНА. Здравствуйте.

ЛЕШАЧИХА. Познакомься — Снегурочка!

АЛЕНА. Алена Простоквашина. (Улыбаясь.) Так и быть, побуду за Снегурочку!

ЛЕШАЧИХА (Лешаку). Вот что, дорогой… Эта девушка живет в городе на улице Мичурина…

АЛЕНА. …дом тридцать пять, квартира семнадцать.

ЛЕШАЧИХА. Нужно сделать так, чтобы ее близкие не волновались.

ЛЕШАК. Хорошо, я попробую.

ЛЕШАЧИХА. И еще — нужны игрушки для елки.

ЛЕШАК. Хорошо, я куплю.

ЛЕШАЧИХА. Пока все. Возвращайся скорее, дорогой.

ЛЕШАК. Я постараюсь. (Уходит.)

ЛЕШАЧИХА. Дети, за работу! У нас уйма дел и мало времени.

АЛЕНА. За работу, Лешаки!

Гаснет свет. Звучит фортепиано. Постепенно освещается сцена. На часах без четверти десять. Брумка сидит за фортепиано, играет. Алена собирается примерять головной убор Снегурочки, сделанный своими руками.

АЛЕНА. Надо бы его повыше сделать… А то волосы торчать будут.

БРУМКА (перестав играть). Ничего, и так хорошо. Кто это тебя так напугал? Аж дыбом встали!

АЛЕНА. Никто не пугал — мода такая. (Примеряет головной убор.) Кажется, ничего. А?

БРУМКА. Во всяком случае оригинально.

АЛЕНА. Теперь нужно концерт приготовить и сюрпризы. Ты петь умеешь?

БРУМКА. Немного.

АЛЕНА. Разучим песню. А Минька стихи почитает.

БРУМКА. Он их не знает — забывает и путает.

АЛЕНА. Подскажем! А я… я тоже спою. Будет весело, вот увидишь.

БРУМКА. А сюрпризы? Минька их обожает! А вот родители… не очень.

АЛЕНА. Новый год — без сюрпризов нельзя. Смешней всего, когда на голову что-то сыплется неожиданно. Конфетти, бумажки разные… Приделаем над дверью коробочку. Дед Мороз войдет и… обхохочешься!

БРУМКА. Вас этому в училище учат?

АЛЕНА. Нас всему учат: в мешках прыгать, вокруг стульев бегать, танец маленьких утят исполнять…

БРУМКА. Тяжело?

АЛЕНА. Тяжело… Культуры у нас вон сколько — всю разве выучишь? Зови Миньку, стих будем зубрить.

БРУМКА (кричит). Минька!

Появляется Минька.

БРУМКА. Садись. (Минька садится на стул.) Елочку хочешь?

МИНЬКА. Сказал же… Ну?

БРУМКА. Надо стихотворение выучить.

МИНЬКА. Длинное?

АЛЕНА. Короткое.

МИНЬКА. А может, не надо?

БРУМКА. Надо, Миня. Без концерта елка — не елка.

АЛЕНА. Держи. (Подает Миньке лист бумаги.) Видишь, какое короткое? Учи!

Минька беззвучно шевелит губами, читая стихотворение. Постепенно перестает шевелить губами, взгляд его переходит с листа бумаги на другой объект. И на нем застывает.

БРУМКА. Минь! Ты что?

МИНЬКА (очнувшись). А почему электричество кислое?

БРУМКА (после паузы). Вот так всегда! (Миньке.) Ты будешь учить стихотворение?!

МИНЬКА. Буду. Но почему оно кислое? (Достает из кармана батарейку и протягивает ее Брумке.) Лизни!

БРУМКА (отбирает батарейку). Марш в другую комнату! Пока не выучишь — не выйдешь!

МИНЬКА. Выйду — у меня режим. (Однако подчиняется требованию сестры и уходит.)

БРУМКА. Мы с ним замучились! (Передразнивает брата.) «Почему электричество кислое? Зачем кабану копыта? Кто луну откусывает? Где раки зимуют?» Большой уже, а все как маленький!

АЛЕНА. Любознательный, это хорошо. У тебя цветная бумага есть? Будем делать конфетти и снежинки.

БРУМКА. Давай наколдую? А то возиться еще!

АЛЕНА. Нет, когда своими руками все делаешь, тогда и Новый год встречать приятнее и веселее. (Входит Лешачиха.)

ЛЕШАЧИХА. Все в порядке, Аленушка. Папа все сделал. Так заморочил головы всем в городе, что тебя и не хватятся. А еще он накупил разных игрушек, гирлянд, бус! (Ставит на стол коробку с елочными игрушками.)

БРУМКА. А где он сейчас?

ЛЕШАЧИХА. Пошел выбирать елку. (Вздыхает.) Жалко рубить, да что поделаешь…

БРУМКА (Алене). Идем скорей! А то выберет такую — без слез не взглянешь. (Лешачихе.) Пока Минька стихотворение не выучит — не выпускай.

Алена и Брумка быстро уходят. Лешачиха подходит к дверям комнаты, в которой находится Минька.

ЛЕШАЧИХА (тихо окликает). Ми-ня-я…! Минечка-а…! (После паузы, заглядывая в комнату.) Спит…! Уснул…! (Закрывает дверь.) Переутомился… У всех каникулы, а ребенка стихотворение учить заставили! Мучители!

Внезапно в гостиной раздаются старческое покашливание, почмокивание, неясное ворчание и вздохи. Эти звуки усилены микрофоном.

ЛЕШАЧИХА. Что такое?… Кто тут? (Снова слышится кашель.) Я все слышу и все вижу! Меня не проведешь! (Идет за кулисы.)

С противоположной стороны сцены появляется дедушка. Он пытается сдержать кашель, но ему не удается это сделать. Возвращается Лешачиха.

ЛЕШАЧИХА. Батюшки…! Калина Потапыч…! (С укоризной.) И снова без тулупчика летели! Зима на дворе!

ДЕДУШКА. Здравствуй, дочка… Когда невидимый — не так зябнешь… В лесу деревья от ветра прячут… А все ж просквозило… Где внук? Минька где?

ЛЕШАЧИХА. Тихо… Спит он, там…

ДЕДУШКА. А внучка?

ЛЕШАЧИХА (насмешливо). Внучка…! Внучка с отцом в лес ушла, елку для праздника выбирать.

ДЕДУШКА. Эх, все у людей перенять норовите… Зачем елку рубить? Пошли бы в лес, там повыли, поскакали…

ЛЕШАЧИХА. Дети не выть, дети петь хотят! А еще Дедушку Мороза с подарками.

ДЕДУШКА. А настоящего деда не хотят? Уж сколько времени не виделись! Поди позабыли они деда-то…

ЛЕШАЧИХА. У них режим, учеба… Им некогда по гостям разъезжать.

ДЕДУШКА. Старенький я, дочка, скучно одному в Дальнем лесу-то сидеть.

ЛЕШАЧИХА. К нам перебирайся. Хоть и тесно у нас, а место нашли бы. Да у нас вон банька пустует! Чем не дом?

ДЕДУШКА. Легко сказать — перебирайся. На мне весь Дальний лес! Вон какое хозяйство! К вам на денек в Сосновый бор заскочил — и то душа болит. Пришлось медведя будить, среди зимы подымать. Разве это порядок? Виданное ли дело: медведь за лешего работает!

ЛЕШАЧИХА. Успокойся, отец, ничего медведю не сделается. Садись, отдышись. (Дедушка охотно садится в кресло.) Скоро Новый год… Ты не прочь детям подарок сделать?

ДЕДУШКА. А как же! Вон целую корзину притащил, еле долетел с ней.

ЛЕШАЧИХА. Нужна не корзина, а мешок. А в нем — пакетики.

ДЕДУШКА. Пожалуйста! Анды-шаланды-баланды! Гляди — уже мешок лежит.

ЛЕШАЧИХА. Спасибо. Но я не это имела в виду. Точнее, не только это…

ДЕДУШКА. А что, доченька?

ЛЕШАЧИХА. Дети хотят елку, Снегурочку… Снегурочка у нас уже есть.

ДЕДУШКА. Ах, бедненькая! Растает ведь весной!

ЛЕШАЧИХА. Наша не растает. Так вот, нам нужен еще Дед Мороз.

ДЕДУШКА. Эх, доченька… Морозушки-то почитай годков сто в наших краях не видывали!

ЛЕШАЧИХА. Что ты, папа, такой непонятливый…! Нам новогодний Дед Мороз нужен. Который на елку к детям придет, попоет-поиграет с ними, гостинцы подарит — и уйдет. Понятно?

ДЕДУШКА. Понятно. Да где ж такого взять?

ЛЕШАЧИХА (разводя руками). Негде, твоя правда… (После паузы, вкрадчиво.) А если… если ты, папочка, согласишься?

ДЕДУШКА. Я?!

Незаметно выходит Минька. Увидев дедушку, он прячется снова в свою комнату, но дверь плотно не закрывает.

ЛЕШАЧИХА. А что тут такого? Я тебе наряд приготовила — залюбуешься. Придешь на елочку, порадуешь всех, попляшешь…

ДЕДУШКА (обиженно). А потом уйдешь? Я к внукам родным прилетел, соскучился! Лес на медведя оставил! А ты, дочка, наряжать меня собралась…

ЛЕШАЧИХА. Вот сбегут в город, тогда загорюем! (После небольшой паузы.) Доставь детям радость, а?…

ДЕДУШКА (колеблясь). Уж и не знаю… Летел, спешил… А тут — здрасьте…! (С жаром.) Дед я! Настоящий! (После паузы, сникая.) Хоть пока не наряжай… Дай с ними так по играть, взаправду…

ЛЕШАЧИХА. Нельзя, папенька. Я деткам сюрприз хочу сделать. Чтоб внезапно! А то узнают.

ДЕДУШКА. Сюрприз? Мне, считай, сделала… Эх, где наша не пропадала, — согласен!

ЛЕШАЧИХА. Ну что у нас за дедушка — золотце! Спасибо!

ДЕДУШКА. Не за что… Разве ж я против — внукам радость доставить… (После паузы.) А что мне до праздника, до елки вашей, делать?

ЛЕШАЧИХА. Отдохни. Сделайся невидимым и ступай в баньку. Там тепло, сыро — как в дупле. А я тебя позову, когда будет нужно. Вот, возьми наряд, примерь. (Дает одежду Деда Мороза.)

ДЕДУШКА. Гостинцы… тоже в баньку?

ЛЕШАЧИХА. Пока — в баньку. Потом подаришь, вместе с нашими. Идем, я провожу.

Дедушка и Лешачиха уходят. Появляется Минька.

МИНЬКА. Вот тебе и сюрприз! Ушли гостинцы! Теперь до вечера ждать… (Смотрит на часы, переводит стрелки на час вперед.) Все равно много осталось… Сейчас бы с дедушкой поиграть… Он бы меня новым чудесам научил… И зачем я только Деда Мороза выпрашивал? Настоящий дедушка лучше. Сам виноват, вот и мучайся до вечера! А тут еще стихотворение учить нужно… (Сердито.) За что меня наказали?! (Махнув рукой.) А, ладно… (Идет в свою комнату.)

Начинает звучать негромкая нежная мелодия. И вскоре смолкает.