Темная сторона ангелов (СИ)

Глава 16

Внутри всё похолодело: на площадке бабуля обменивалась любезностями с Владиславом. А ещё каких-то пять минут назад они с ним ловили в спальне воздухоплавующих рыбок!

Бабушка торжественно сняла с головы высокую фетровую шляпу, в которой она блистала, наверное, ещё лет тридцать тому назад, и трепетно надела её на трёхлитровую банку.

— Олесь, а что это твой дружок так быстро убежал? — выпалила бабуля, и не успела Олеся открыть рот, как та продолжила: — Не поссорились?

Бабушка деловито стояла, подбоченившись, выставив вперёд локти и испытующе на неё поглядывая.

— Нет, не поссорились, просто он опаздывал и забежал ко мне на минуту.

— А что за коробок был у него в руках? — не успокаивалась бабуля. — Я такого раньше не видела.

— Он побоялся оставлять его в машине. В корзине сидел кот, они едут в ветлечебницу на прививку, — с ходу выдала Олеся, злясь на бабулю за её излишнее любопытство.

Закончив допрос с пристрастием, и, по-видимому, успокоившись, бабушка пошла переодеваться. Олеся, облёгченно вздохнув, вернулась в свою комнату. Чтобы избежать лишних расспросов она села за письменный стол и сделала вид, что занимается.

С кухни донеслось:

— Какой хороший мальчик, любит животных…

Олеся попыталась сосредоточиться на уроках. Ей действительно нужно было готовиться к завтрашнему дню, ведь сегодня она пропустила занятия!

Ближе к вечеру зазвонил телефон, и Олеся очень обрадовалась, услышав знакомый голос.

— Привет ещё раз! А я с твоими подопечными воюю, — бодрый голос Владислава отвлёк от невесёлых размышлений. — Я тут понаблюдал за нашими малютками и пришёл к выводу, что они отродясь не видели темноты. Обратил на это внимание, когда поставил корзину на заднее сиденье, и накрыл её курткой. Что тут началось! Они стали так биться о стенки корзины, что та подпрыгивала на месте. А когда сдёрнул куртку — сразу же успокоились. Решив поэкспериментировать, снова накрыл садок — опять всё повторилось. Так что, мы теперь о них кое-что знаем. Думаю, ночь окончательно подтвердит мои предположения.

Понаблюдаем за нашими питомцами, а потом я отвезу тебя домой. Думаю, бабушка будет не против. Кажется, она ко мне хорошо относится, или я ничего не смыслю в женщинах.

— Самонадеянный. Но ты прав, тебе удалось прямо-таки околдовать её. У тебя талант охмурять женщин, даже таких престарелых, — съехидничала она.

— Интересно, а мои чары действуют на тебя?

— Даже и не надейся!

Лучи закатного солнца тускнели, окрашивая дома в мягкие пастельные тона. Олеся выходила из подъезда, а Владислав уже нервно вышагивал по щербатой асфальтовой дорожке.

— Что так долго? Пропустим же самое интересное! — почти на бегу произнёс он, доставая из кармана ключи от автомобиля.

Они ехали примерно минут двадцать. Влад припарковал свою старенькую иномарку около пятиэтажки.

— Добро пожаловать в мою берлогу! — изрёк он, открывая входную дверь и пропуская её вперед.

Квартира Владислава лишь отдалённо походила на пристанище одинокого мужчины. На стенах висели профессиональные фотографии в самодельных рамках, по которым легко прослеживалось становление мальчугана в зрелого мужчину. Особенно поражали портретное фото. Невольно вспоминалось высказывание, что глаза — это зеркало души.

— Что, зацепило? Это нормальная реакция, почти никто не остается равнодушным. — Оказывается, Владислав всё это время не сводил с неё глаз.

— Чьи это работы?

— Моего дяди по материнской линии, он профессиональный фотограф и довольно известный, а по совместительству наш семейный летописец. Причём зачастую против моей воли — я с детства озираюсь, опасаясь заметить где-нибудь в кустах дядюшкин объектив.

— Так приятно смотреть на открытые и добрые лица, — высказалась Олеся.

— Скажу тебе по секрету, что не все из этих людей такие уж хорошие и добрые. Мой дядюшка принципиально не хочет видеть в людях плохие стороны, почти как ты, — заметил Влад и посмотрел на неё с вызовом. — Ладно, пошли к нашим малюткам, — сказал, как отрезал, и быстро вышел из комнаты.

Жалюзи на большом окне были полностью раскрыты, и свет заходящего солнца таял в сумраке просторной спальни. С рыбками происходило что-то неладное. Они быстро плавали друг за другом кругами и шарахались от малейшего движения.

— Я, похоже, не ошибался, — произнёс Владислав и щёлкнул выключателем. Как только яркий свет залил комнату, рыбки тотчас успокоились и в изнеможении застыли на месте. Только учащённое движение жабр напоминало об их недавнем состоянии.

— Подождём, когда совсем стемнеет, и тогда ещё разок попробуем, так сказать, для чистоты эксперимента, — предложил Владислав.

— А ты садюга, по-моему, и так всё ясно.

— Пошли что-нибудь перекусим, пока с ними нянчился, совсем ничего не ел. Кстати, надо срочно найти какую-нибудь просторную клетку для их же безопасности. Стоило мне отлучиться, как одна из рыб умудрилась заплыть в напольную вазу. Очутившись в полной темноте, она запаниковала и не смогла выплыть наружу. Пришлось её оттуда вытряхивать. Другая же запуталась в пледе, который лежал на кровати, — увлечённо рассказывал Владислав, организовывая чаепитие.

— Ты хочешь сказать, что бедная рыбка запуталась в пледе, который валялся на неубранной постели?

— У меня же нет бабушки, которая следит за порядком, да ещё и готовит.

— Между прочим, кровать я сама заправляю, когда не опаздываю.

— А это случается редко, — с сарказмом подытожил Владислав и протянул ей бутерброд с холодной котлетой.

— Нет, спасибо, я не голодна, только чай.

— Ну как знаешь, — отозвался он и откусил от этого бутерброда огромный кусок.

Владислав рассказывал ей смешные истории из своего детства, с огромным удовольствием уплетая при этом магазинную котлету. Олеся слушала его, понимая, что могла бы провести так весь день, да и ночь тоже. Главное — находиться с ним рядом, глядеть в его внимательные, искрящиеся весельем глаза и слушать его порядком приукрашенные рассказы.

Закончив ужинать, Владислав резко встал:

— Что-то мы заболтались, пошли проведаем наших красавиц.

Рыбки спокойно плавали и внимательно изучали миниатюрную люстру под потолком. Они смело дотрагивались до стеклянных подвесок ртом, заставляя их ритмично раскачиваться.

— Надо же, разыгрались! При собственном великолепии любоваться какими-то стекляшками! — удивился Владислав.

— Мне что-то не хочется нарушать эту идиллию, может, не надо эксперимента?

— Нет уж, для меня важнее узнать, откуда они и как с тобой связаны, чем нервный срыв у рыб. Чёрт, как не хочется этого делать!

Он протянул руку к выключателю, и комната погрузилась в кромешную тьму. В ту же секунду послышался звон стекла и странный шлёпающий звук, о происхождении которого можно было только догадываться. Влад тотчас щёлкнул выключателем.

От ослепляющего света в глазах плыли цветные круги. Под самым потолком с бешеной скоростью метались две рыбки, они постоянно натыкались на люстру, от чего подвески издавали тихий жалобный звон. Третьей рыбки нигде не было…

Вдруг снова раздались странные звуки, от которых всё внутри похолодело.

Только не это! Кажется, рыбка попала в один из плафонов, а там же раскалённая лампочка!

Не успела Олеся опомниться, как Владислав уже спас несчастное существо. Он раскрыл ладонь, и перед глазами предстала совсем неутешительная картина: бедная рыбка слабо трепыхалась, широко открывая рот, а на её перламутровой чешуе проступали тёмные уродливые пятна.

— Она обожглась о раскалённую лампочку! — чуть слышно пробормотал Владислав. — Идиот! Никогда себе не прощу!

Олеся стояла и испуганно смотрела то на рыбку, бившуюся у него на ладони, то на несчастное лицо юноши. В его глазах читалась такая тяжесть собственной вины, что это вызывало невольное сострадание.

— Может, попытаемся как-нибудь её вылечить, у тебя есть мазь от ожогов? — поинтересовалась она.

— Где-то валялся левомеколь, пойдет? — с надеждой в голосе спросил он и, осторожно переложив рыбку ей в ладони, кинулся на кухню. После непродолжительных звуков выдвигаемых ящиков наконец-то появился Владислав и протянул ей тюбик.

Прошло, наверное, полчаса напряжённого ожидания, а изменений в состоянии рыбки практически не наблюдалось. Несчастное создание неподвижно лежало на мягком покрывале, не делая попыток подняться в воздух.

— Как думаешь, она поправится? — как-то отрешённо изрёк Влад.

— Будем надеяться. Только не занимайся самоедством. В случившемся виноват только один человек — я, из-за меня эти создания оказались здесь. Уже поздно, бабуля будет волноваться, и Омлет, наверное, измучился. Ты со мной побудешь, когда я буду выгуливать пса?

— Конечно, могла бы не спрашивать.

Они спускались по лестнице в полной тишине, что само по себе было непривычно. Так не хватало его шуточек и искромётного оптимизма.

Кто бы мог подумать, что всё это из-за рыбы! И почему мужчины стесняются своего доброго сердца? Это же не признак слабости!