Темные времена

Глава 16

Чарли

Сейчас

Я сижу на старом деревянном столбе, окружающем загон для скота на ранчо Скарлетт. Больше всего на свете я ненавижу это признавать, но меня задело, даже выпотрошило то, что Кода сказал Маверику этим утром. Что я просто киска. Ничего особенного. Прошлой ночью я почувствовала что-то глубоко внутри себя. Впервые за целую вечность я почувствовала тепло и привязанность к другому человеку, кроме моей матери.

Он попал внутрь.

А потом он раздавил меня.

Я много чего повидала в своей жизни, но слышать, как кто-то, кому я отдала частичку себя, называет меня просто киской, — это больно.

Я сдерживаю слёзы, потому что они приводят меня в ужас. Я редко плачу, очень редко. На самом деле, я, честно говоря, не могу вспомнить, когда плакала в последний раз. Так что тот факт, что я позволяю какому-то мудаку унижать меня, расстраивает и с каждой секундой злит всё больше и больше. Я этого не заслужила, особенно от него.

— Привет.

Я прерывисто вздыхаю и смотрю налево, чтобы увидеть, как Скарлетт взбирается на ограду рядом со мной. Она наклоняется, обхватив себя руками, чтобы не упасть, и смотрит прямо на меня. Эти проницательные карие глаза проникают прямо в мою боль и перемешивают её. Она знает, что что-то не так. Она слишком хорошо осведомлена, чтобы скрывать это.

— Что произошло между тобой и Кодой?

Я ненавижу то, что происходит дальше.

Ненавижу то, что мне так больно, что мои глаза горят, а губы дрожат.

Я не плачу, чёрт возьми, отказываюсь плакать, но мне приходится нелегко, чтобы справиться с этим.

— Прошлой ночью у нас был секс… дважды.

У Скарлетт отвисает челюсть, и она поднимает руку.

— Ого, подожди, что?

— Это вроде как просто… произошло. Я не знаю. Но было невероятно, Скарлетт. Я почувствовала что-то, чего так давно не испытывала. Это было по-настоящему. Мы поговорили. Он рассказал о своём брате. Мы были близки на таком уровне, на каком я никогда не общалась ни с одним человеком, а потом этим утром я услышала, как он сказал Маверику, что я просто киска. Ничего особенного.

Какое-то мгновение Скарлетт ничего не говорит, и в моей голове проносится миллион мыслей. Например, она думает, что я сама виновата в том, что переспала с ним, хотя знала, что от жесткий? В смысле, она была бы права. Я знала, что Кода был жестким, сломленным, капризным и всё такое, с кем мне, вероятно, не следовало спать. Понимаю всё это, очень хорошо. Но, несмотря на всё это, его слова всё равно причиняют боль. Очень сильную. Потому что на самом деле я не ожидала этого от него.

— Клянусь… — голос Скарлетт сердитый, дрожащий от разочарования. — Я пойду туда и оторву ему яйца. А потом я оторву яйца Маверику за то, что он не сделал этого, когда услышал такое.

Я улыбаюсь, несмотря на жжение, которое теперь подступило к моим ноздрям.

— Маверик был прав, я слышала, как он заступался за меня.

— Он должен был сделать больше, должен был хорошенько надрать Коде задницу. Я так зла. Как он посмел? Кем, чёрт возьми, он себя возомнил? Если ему нужна просто киска, он может получить её где угодно, и он чертовски хорошо это знает. Он выбрал тебя, и у него есть… — Она сжимает кулаки. — Наглость. Какая наглость! Сказать что-то подобное.

— Всё в порядке. Я просто в шоке, наверное. Не понимала, что это так мало значит. Но, может быть, это моя собственная вина, может быть, я не должна была думать, что это что-то большее, чем было на самом деле. Может быть, это я виновата.

Она оборачивается и пристально смотрит на меня.

— Чтобы я больше не слышала от тебя таких слов. Кода засунул себе в задницу большую палку. Я не думаю, что он уже помнит, как быть порядочным человеком. У всех нас было прошлое, но он позволил себе контролировать то, кем он является сейчас и кем он собирается стать. Он делает этот выбор, и это плохой выбор.

В этом она права, я не могу спорить.

У каждого в прошлом есть что-то, что его беспокоит. У каждого. Проблема в том, что это либо направляет ваш путь и делает вас лучше, либо создаёт трещины в нём и заставляет вас сбиваться с пути. Кода решил споткнуться, хотя на самом деле он мог бы остановиться, посмотреть на беспорядок и выбрать другой путь. У меня тоже была тяжелая жизнь. Но я отказываюсь позволять этому определять меня.

Но Кода живёт с глубоким чувством вины, от которого, похоже, не может избавиться.

— Теперь я останусь с ним здесь одна, пока вы, ребята, снова не вернётесь.

Скарлетт поджимает губы.

— Я могла бы узнать, позволит ли Маверик мне остаться. Имею в виду, что на этом ранчо есть куча дел, которыми я могла бы заняться. Я собираюсь вернуться в турне через несколько месяцев, как только мы закончим работу над этим альбомом, так что было бы неплохо немного отдохнуть, покататься на лошадях и тому подобное.

— Я не могу просить тебя об этом. Кроме того, Маверик будет очень по тебе скучать, и мы обе знаем, что они не могут рисковать, если их увидят постоянно приезжающими и уезжающими

Она вздыхает.

— Да, я знаю. И на данный момент у меня нет ни малейшего шанса вытащить его из клуба.

Я протягиваю руку и похлопываю её по руке.

— Спасибо, честно, но ты же не хочешь, чтобы тебя втянули в это. Я должна просто смириться с этим и справиться. Надеюсь, если у меня будет план, я не застряну здесь с ним надолго. Здесь две хижины. Я остановлюсь в одной и буду избегать его, насколько смогу.

Она кивает, не сводя с меня глаз.

— Да, это хорошая идея. Так… Я хочу спросить еще кое о чём…

— Ты хочешь узнать о Мейсоне, верно?

Её глаза округляются, и она поднимает руку.

— Эй, подожди. Мейсон? Какое отношение Мейсон имеет к этому?

О, боже.

Я подумала, что, возможно, именно это Скарлетт и имела в виду, но это было не так. Так что я просто вмешалась.

— А, ничего. О чём ты хотела спросить?

— Ни за что, сестра! Говори! Какое отношение ко всему этому имеет Мейсон?

Я прикусываю нижнюю губу и пристально смотрю на неё, затем просто качаю головой и выпаливаю:

— Просто так получилось. Прошлой ночью, между мной и ним, и… — я прочищаю горло. — Кодой.

У неё отвисает челюсть, а затем она запрокидывает голову и визжит.

— Боже мой! У тебя был секс втроем с Мейсоном и Кодой?

Я пожимаю плечами и смущённо смотрю на неё.

— В своё оправдание могу сказать, что я была слегка пьяна, и прошло так много времени с тех пор, как я была с мужчиной. И мы с Мейсоном… Это началось, а потом появился Кода, и не успела я опомниться, как их уже было двое, и мы были… Я не шлюха! Клянусь богом. Это первый раз, когда я делала что-то подобное в своей жизни.

Скарлетт улыбается.

— Милая, успокойся. Я никого не осуждаю. Боже мой, если уж на то пошло, я просто завидую. Двое великолепных мужчин, такие большие, крепкие тела. Любая женщина позавидовала бы тебе прямо сейчас.

Я моргаю, а затем смотрю ей в глаза.

— Ты же не думаешь, что я шлюха?

— Ни в коем случае!

— В любом случае, — выдыхаю я, — Кода и я… После того, как Мейсон заснул, это случилось снова. На кресле-качалке снаружи. Это было так волнующе…

— Фу, гадость, я сегодня на нём сидела. — Я смеюсь, и она улыбается мне. — Серьёзно, я рада за тебя. Учитывая всё, что сейчас происходит, я рада, что у тебя был момент просто насладиться собой и забыть обо всем, что происходит вокруг.

В этом Скарлетт права.

Я действительно забыла об этом.

И это было чертовски приятно.

— Да, ты права…

— Но ты должна рассказать мне подробности, потому что, клянусь, я столько раз задавалась вопросом, каково это — быть зажатой между двумя мужчинами.

Я улыбаюсь ей, а затем закатываю глаза.

— Это не так… Я не знаю. Детали — это сложно.

Она приподнимает брови.

— Это не так. Ты трахнула их обоих?

Я фыркаю.

— Нет, Кода стал настоящим мачо и сказал Мейсону, что он может делать всё, что угодно, но только не трахать меня.

Глаза Скарлетт так округляются, что я смеюсь над выражением, появившимся на её лице.

— Ты серьёзно? Боже мой.

— Что? — я продолжаю смеяться, качая головой.

— Мужчины не делают ничего подобного, если у них нет на то причин. Я подумала, что, может быть, Кода ведёт себя как придурок, потому что он просто может быть таким, но теперь я начинаю думать, что, возможно, у него есть другие причины вести себя с тобой как придурок

— Например, какие? — я задаюсь вопросом. — Потому что я слышала то, что слышала, и говорю тебе, что его голос звучал не так, как будто он просто «говорил» это, потому что не хотел, чтобы Маверик знал, что у него есть какие-то скрытые чувства ко мне.

— Милая, — прозносит Скарлетт, — если бы ты была просто киской, он бы отдал тебя Мейсону всю целиком. Тот факт, что он этого не сделал, означает, что у него была причина этого не делать.

— Может быть, он не хотел быть там после того, как там побывал Мейсон… — замечаю я, а затем морщу нос, потому что это звучит действительно плохо.

Скарлетт фыркает.

— Тогда он просто настоял бы на том, чтобы быть первым. Скажи мне, когда он это говорил, это звучало задумчиво, как бы защищая тебя, или это было непринуждённо, как будто эта вагина моя и я просто жадный.

Если быть до конца честной, это определённо было сказано в задумчивой, покровительственной манере. Он не отступал и не позволял Мейсону спорить. Он просто не собирался позволять Мейсону заняться со мной сексом.

— Ну, это определённо прозвучало задумчиво, но это ничего не значит…

Скарлетт улыбается.

— Значит поверь мне, это так.

Я качаю головой.

— Это один из тех случаев, когда моя подруга говорит мне, что я нравлюсь парню, но на самом деле это не так, и я выставляю себя дурой, думая, что это так, только чтобы узнать, что на самом деле это не так…

Скарлетт смеётся.

— Это не один из тех сценариев. Не пойми меня неправильно, я зла на Коду за то, что он сказал сегодня утром, но все заметили, что в его взгляде на тебя что-то есть. Честно говоря, я не совсем уверена, что это такое, но то, что он командует тобой и не позволяет другому мужчине спать с тобой, только подтверждает это. Знаешь, ты могла бы просто проверить это…

Я приподнимаю брови.

— Как так?

— Не знаю. Пофлиртуй с Мэйсоном, спроси Малакая прямо перед Кодой, может ли Мэйсон тоже остаться для защиты, посмотрим, как он отреагирует. Мужчины — сложные существа, и все же они говорят, что мы сложный биологический вид. Если он собирается вести себя так, будто ему всё равно, и играть в свою маленькую игру, тогда, милая, ты тоже играй в свою.

— Это немного по-детски, — замечаю я. — Но мне нравится!

Она улыбается.

— Мне тоже. Но сначала… он тебе небезразличен?

Никто не спрашивал меня об этом напрямую. Чёрт возьми, я даже сама себя об этом не спрашивала. Я не так уж хорошо знаю Коду, это чистая правда. И за то время, что я провела с ним, он почти всегда сводил меня с ума. Но да, между нами

что-то есть, может быть, это просто взаимопонимание, две души, которые понимают друг друга, но рядом с ним я чувствую себя в безопасности, ощущаю, что он понимает меня, и, главное, прошлой ночью, когда была с ним, я почувствовала глубокую привязанность, которая умоляла меня должен продолжать пытаться, потому что, возможно, я просто найду то, что мне нужно.

— Честно говоря, не уверена, что именно я к нему чувствую, не так уж много времени потратила на то, чтобы узнать его получше, но, если быть честной, то да, я действительно что-то чувствую. Меня тянет к нему так, как никогда и ни к кому раньше.

Скарлетт улыбается.

— Мне знакомо это чувство. И я также знаю, что это может пугать, когда это происходит с незнакомцем. Маверик был для меня незнакомцем, но я что-то почувствовала, когда была рядом с ним. Доверяй своей интуиции, она не подведет тебя. — Скарлетт похлопывает меня по руке, затем улыбается. — А пока не позволяй этому мужчине безнаказанно обращаться с тобой так, как он это сделал. И ты, милая, отвечай взаимностью.

Ох.

Я намерена это сделать.

Кода умеет играть жестко.

А я? Я могу играть жестче.

Чарли

Тогда

— Пожалуйста. Пожалуйста, не оставляйте меня здесь.

Я смотрю на женщину, закованную в цепи и стоящую передо мной на коленях. Мои руки дрожат, колени вот-вот подогнутся, и всё внутри меня кричит о том, чтобы помочь ей, спасти её, вытащить её отсюда. Я оглядываюсь на дверь. Я по-прежнему выполняю грязную работу моего отца, даже сейчас, когда мне семнадцать, даже сейчас я достаточно взрослая, чтобы сбежать.

Я пыталась, несколько раз.

Он нашёл меня и заставил пожалеть, что родилась на свет.

Как и обещал.

Побег — это не выход. Прямо сейчас я не знаю, какие у меня есть варианты, кроме как продолжать делать то, что мне говорят, пока однажды я не найду выход. Для этого потребуются мозги и много работы, но, в конце концов, я найду его. И я воспользуюсь им. И буду смотреть, как он сгорает.

— Я ничем не могу тебе помочь, — тихо говорю я девушке.

Я не хотела её искать. Я пошла в туалет, в то время как мой парень, с которым познакомил меня отец, чтобы я продолжала его грязное дело, пришёл в большой особняк навестить человека, который работает на моего отца, но как он уверен, обманывает его. Поэтому он хочет, чтобы мы нашли всё, что сможем. Этот конкретный мужчина — дядя моего парня, так что проникнуть в дом было несложно.

И я не собиралась убегать тайком, пока Клэй, мой парень, изучает информацию со своим дядей.

Я довольно хорошо знаю этот дом, была здесь пару раз. Клэй понятия не имеет, что я слежу для своего отца, он понятия не имеет, что мой отец подозревает его дядю, — просто сказала ему, что у меня расстройство желудка и мне нужно в туалет. Он не захочет меня проверять. Тебе должно быть не наплевать на кого-то, чтобы проверять его. Клэю на меня насрать. Он использует меня для секса и власти. Он хочет сблизиться с моим отцом, а мой отец считает, что у него большой потенциал, так что, по сути, это был вынужденный союз.

Я редко иду против своего отца — я бы не осмелилась.

Это того не стоит.

Тем не менее, Клэй понятия не имеет, что мой отец уже использует свои связи с ним, чтобы проникнуть в его семью. Он думает, что сблизиться с моим отцом было бы лучшим решением в мире. Он окажется невероятно неправ. Это было бы худшее, что могло когда-либо случиться. В конце концов, моему отцу было на него наплевать, абсолютно. Конечно, он будет использовать его, черт возьми, и, вероятно, даже привлечёт его, но Клэй никогда не узнает, насколько увлечён мой отец на самом деле.

Например, тот факт, что его дочь шныряет по дому дяди, пытаясь найти какую-нибудь информацию, которая доказала бы, что он обманывает моего отца. Они работают вместе уже некоторое время, возможно, два года, и это ещё одна причина, по которой Клэй уже стоит на пороге. Но в последнее время всё пошло не так, очень не так, и мой отец подозревает, что за всем этим стоит дядя Клэя. Конечно, дядя Клэя понятия не имеет, что мой отец подозревает его.

Идиот.

Осмотрев основные помещения и ничего не найдя, я обнаружила дверь в главной спальне, ведущую в подвал. Спускаться сюда было большим риском, потому что, давайте посмотрим правде в глаза, я могла наткнуться на что угодно. Я ожидала, что она будет заперта, но это было не так. Однако очень хорошо спрятана. Тот, кто не смотрит, не узнает, что она здесь находится.

А в подвале я нашла девушку, прикованную к полу большими цепями, прикреплёнными к стене. Вонь здесь стоит не от мира сего. Она вся в собственной моче и бог знает чём ещё. Она обнажена, и на полу нет ничего, кроме горшка и изношенного матраса. Судя по следам на её теле, её использовали для секса. Отпечатки пальцев, но не побои.

Когда я нашла её, у неё был полностью заткнут рот, и несколько мгновений я стояла в шоке, просто глядя на неё, потом бросился к ней и вытащила кляп. Было так много слёз и просьб, что в конце концов она рассказала мне, что год назад её похитили на отдыхе и держали здесь в качестве секс-рабыни. Моё сердце замерло, и всё в комнате закружилось. Дядя Клэя покупает секс-рабынь и использует их? Она единственная или есть ещё?

Он их тоже продаёт?

— Как тебя зовут? — спрашиваю девушку, после того как она в очередной раз умоляла меня забрать её отсюда.

— Меня зовут Элли, Элли Питерсон. Пожалуйста, ты должна меня выпустить. Не позволяй ему вернуться сюда и снова причинить мне боль. Пожалуйста.

У меня такое чувство, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Я лучше, чем кто-либо другой, знаю, что, если я попытаюсь вытащить её сейчас, меня поймают, мой отец узнает, и всё взлетит на воздух. Что также означает, что я буду страдать от серьёзных последствий. Суровых. Но в то же время я не могу оставить эту бедную девочку здесь, внизу, одну, в руках чудовища.

— Я не могу вытащить тебя сейчас. Если я это сделаю, то, вероятно, тоже никогда не покину этот дом.

Вполне реальная возможность.

— Пожалуйста, — умоляет она. — Пожалуйста, не оставляй меня здесь.

— Я позову на помощь, хорошо. Я найду способ. Обещаю. Но я не могу сделать это сейчас. Я не могу…

Она начинает плакать, глубоко, тяжко всхлипывая, и у меня болит всё тело. Я хочу найти способ снять с неё эти цепи и вытащить её отсюда, но знаю, что не могу. Знаю это больше, чем могу даже начать объяснять. И всё же, от этого не легче. Это значит, что из-за монстра, с которым живу, я должна уйти отсюда, зная, что эта девушка проведёт ещё много времени, подвергаясь насилию и пыткам.

Любой нормальный человек просто вызвал бы полицию прямо сейчас.

Но я не нормальная.

И я знаю, чем это чревато.

Впервые я чувствую себя таким же чудовищем, как человек, вырастивший меня.

Бессердечным, жестоким чудовищем.

— Я найду помощь, мне нужно идти, — шепчу я, поворачиваюсь и выбегаю вон.

Я выбегаю из подвала, стараясь оставить всё как было, а затем выбегаю из главной спальни и возвращаюсь по коридорам в гостиную, где Клэй и его дядя о чём-то оживленно беседуют. Они оба поднимают глаза, когда я вхожу.

— Это заняло целую вечность, — бормочет Клэй.

— Извини, — шепчу я. — Я же говорила, что у меня расстройство желудка.

— Отведи девушку домой, — огрызается его дядя. — Мне не хватало заболеть. И передай своему отцу, чтобы он связался со мной как можно скорее, хорошо?

Я киваю.

— Да, сэр.

— Уведи её отсюда, парень.

Клэй встаёт и бросает на меня сердитый взгляд, как будто это я виновата в том, что их прервали, чем бы они ни занимались. Если бы я действительно была больна, то чувствовала бы себя намного хуже.

— Не подходи ко мне, если тебе плохо, — рычит Клэй, проходя мимо меня.

Я поворачиваюсь и смотрю на его дядю, и на мгновение наши взгляды встречаются. И я могу поклясться, он знает, что я знаю. Так ли это? Через несколько мгновений я отвожу от него взгляд, когда Клэй выкрикивает моё имя, и, повернувшись, я выбегаю вон.

Если он узнает, переживёт ли эта девушка ещё одну ночь?

Или он уберёт её, на всякий случай?

Был ли это мой единственный шанс освободить Элли Питерсон?

И я сбежала, даже не попытавшись?

Чувство вины переполняет мою грудь, когда я выхожу за дверь.

Но даже тогда я не поворачиваю назад.

Больше боюсь за себя, чем за бедную невинную девушку в подвале.

Монстр.

Совсем как он.

Именно так, как он всегда хотел.