Темный принц

Глава 5

Рейвен медленно пробиралась сквозь плотные слои сна, чувствуя себя так, словно продиралась сквозь болото.

- Ты снова это сделал ! - от этого явного произвола она немедленно почувствовала себя бодрой, быстро сев на кровати.

Она находилась в спальне. Его спальне.

Его насмешливый мужской смех эхом отразился в ее сознании. От чего Рейвен бросила подушкой в стену, жалея, что не может ударить его. Она потеряла еще один день. Кем она становиться? Его сексуальной рабыней?

- Неплохая идея, - задумался он .

- Убирайся из моей головы! - Возмущенно рявкнула она, после чего потянулась томно, лениво, своими движениями напоминая кошку.

Ее тело было невероятно чувствительным, испытывая боль во всех местах, - интимном напоминании об его одержимости. Она не могла злиться на него, поскольку своими возмутительными привычками он заставлял ее смеяться. Как она могла возражать, когда ее тело ощущало последствия того, что они сделали?

Когда она поднялась, чтобы принять душ, то увидела одежду, выложенную для нее и лежавшую на краю кровати. Михаил уже успел отлучиться в магазин. Рейвен обнаружила, что улыбается, невероятно довольная, что он помнил. Она пощупала юбку, сделанную из мягкого, насыщенного полуночно-синего материала, и соответствующую блузку.

- Ты не купил мне джинсы . - Она не могла удержаться, чтобы не поддразнить его.

- Женщинам не подходит мужская одежда. - Невозмутимо ответил он.

Рейвен вошла под душ, расплетая свою косу, чтобы впоследствии вымыть волосы.

- Тебе не нравиться, как я выгляжу в джинсах?

Его смех был низким, искрясь подлинным весельем.

- Это некорректный вопрос.

- Ты где? - Сама не понимая этого, Рейвен передала сексуальное приглашение.

Кончиками пальцев она прикоснулась к его метке на своей груди, от чего по ее крови растеклось тепло, а сама метка запульсировала.

- Твоему телу требуется отдых, малышка. Я определенно оказался не самым нежным любовником, не так ли? - Насмешка над самим собой звучала в его голосе, вина отразилась в его сознании.

Она мягко рассмеялась.

- У меня не так много опыта, чтобы судить тебя, не так ли? В моей жизни не было парада мужчина . - Ее мягкий смех словно обернулся вокруг него любящими руками. - Если захочешь, я смогу найти кого-нибудь, чтобы сравнить с тобой . - Сладко предложила она.

Она почувствовала, как его пальцы прикоснулись к ее горлу и обхватили ее хрупкую шею. Как он это сделал?

- Я так напугана, мачо . Кто-то должен затащить тебя с пинками и воплями в это столетие.

Пальцы слегка коснулись ее лица, погладили нижнюю губу.

- Ты любишь меня точно так же как я тебя.

Любовь. При этом слове улыбка исчезла с ее лица. Она не хотела любить его. Он и так имеет очень большую власть над ней.

- Ты не можешь держать меня здесь, Михаил . - Одержимость, вот более верное слово, а не любовь.

- Маленький кролик. На дверях нет цепей, и телефон в рабочем состоянии. И ты любишь меня, тебе не справиться самой с собой. Я дополняю тебя. Поторопись, тебе следует поесть.

- Ты невыносим.

Расчесывая волосы, она вдруг поняла, насколько более легким стало их телепатическое общение. Практика? Ее виски не болели от попытки. Склонив голову, она некоторое время вслушивалась в звуки дома. Михаил наливал что-то в стакан, - она могла очень ясно это слышать.

Рейвен одевалась медленно, задумчиво. Ее телепатические способности возрастали, ее чувства стали более острыми. Дело в простом присутствии Михаила или было что-то такое в тех травяных настоях, которые он постоянно вливал в ее горло? Она столькому хотела научиться у него. Он обладал таким огромным психическим талантом.

Юбка колыхалась вокруг ее лодыжек с легким сексуальным шелестом, а блузка прекрасно подчеркивала все ее изгибы. Ей следует признать, что эта одежда делал ее женственной, точно так же, как и выбранные им кружевные трусики и соответствующий им бюстгальтер.

- Ты собираешься просидеть здесь всю ночь, мечтая обо мне?

- Ночь! Не может быть, чтобы снова наступила ночь, Михаил. Я превращаюсь в какую-то разновидность моли. И не льсти себе, я не собираюсь мечтать о тебе. - Ей потребовались немалые усилия, чтобы ложь прозвучала грубо, но она могла гордиться собой.

- И ты думаешь, я поверю в эту чушь? - Он вновь рассмеялся, и Рейвен обнаружила, что не может сдержать свое собственное чувство юмора.

Идя через дом, она восторгалась художественными произведениями, скульптурами. Снаружи, солнце почти исчезло за горами, и Рейвен издала полный покорности вздох. Михаил накрыл маленький антикварный, с прекрасной резьбой, стол, стоящий на веранде позади кухни. При ее появлении, он повернулся к ней лицом, и улыбка согрела его глаза, изгоняя из них тени. От чего тепло затопило ее живот, жидкостью растекаясь по ее телу.

Михаил склонил свою голову к ее, нежно коснувшись своим ртом ее губ.

- Добрый вечер. - Он дотронулся до ее волос, едва касаясь, прошелся пальцами по одной стороне ее лица в длительной ласке. Она позволила ему усадить себя за стол, восхищаясь его любезностью, старомодной учтивостью, когда он поставил перед ней стакан сока. - Думаю, что прежде, чем я приступлю к работе, нам следует забрать твои вещи из гостиницы. - Его длинные пальцы взяли черничный кекс и положили его на антикварную тарелку. Это было так изысканно, но Рейвен поразили его слова, и она могла только смотреть на него своими невероятно большими синими глазами.

- Что ты имеешь в виду - забрать мои вещи? - Ей и в голову не могло прийти, что он может рассчитывать на то, что они будут вместе жить в одном и том же доме. Его доме.

Его улыбка была медленной, озорной, сексуальной.

- Я могу обеспечить тебя новыми вещами.

У Рейвен задрожали руки, и чтобы скрыть это, она положила их на колени.

- Я не буду жить с тобой, Михаил.

Сама эта идея была пугающей. Она была скрытной личностью, довольно часто нуждающейся в уединении. Он же был самым подавляющим человеком, с каким ей только приходилось сталкиваться. Как она сможет разобраться с делами, постоянно находясь рядом с ним?

Его бровь взлетела.

- Нет? Ты приняла нашу жизнь, мы прошли через обязательный ритуал. В моих глазах, в глазах моего народа, ты моя Спутница Жизни, моя женщина. Моя жена. Разве в Америке принято, чтобы жены жили отдельно от своих мужей?

Нотка притворного мужского удивления, прозвучавшая в его голосе, выводила ее из себя, от чего ей всегда хотелось чем-то бросить в него. Она не сомневалась, что он втихомолку посмеивается над ней, забавляясь ее предосторожностью.

- Мы не женаты, - решительно заявила она.

Было трудно не обращать внимания на то, как ее сердце подпрыгнуло от радости при этих словах.

Завитки тумана плыли по лесу, извиваясь вокруг толстых стволов деревьев, расплываясь и зависая на высоте нескольких футов от земли. Эффект был зловещим, но прекрасным.

- В глазах моего народа, в глазах Господа, мы женаты. - В его голосе звучало непреклонное решение - мое-слово-закон, от чего ее передергивало.

- А как насчет моих глаз, Михаил? Моих верований? Они не имеют никакого значения? - Воинственно потребовала она.

- Я вижу ответ в твоих глазах, чувствую в твоем теле. Твоя борьба бессмысленна, Рейвен. Ты прекрасно знаешь, что ты - моя…

Она вскочила, отодвинув стул со своего пути.

- Я никому не принадлежу, и меньше всего тебе, Михаил! Ты не можешь просто заявлять, что будет в моей жизни, и ожидать от меня согласия с твоими планами. - Она сбежала по трем ступенькам к тропе, которая, извиваясь, уходила в лес. - Мне нужен свежий воздух. Ты сводишь меня с ума.

Михаил мягко рассмеялся.

- Ты так боишься самой себя?

- Иди к дьяволу, Михаил! - Рейвен ступила на тропинку и начала торопливо шагать, прежде чем он сможет ее очаровать. А он мог, она знала об этом. Это было в его глазах, в форме его рта, в небольшой усмешке, которой он одарил ее, когда намеренно начал провоцировать.

Туман был очень густым, а воздух влажным и тяжелым. Благодаря своему острому слуху, она могла слышать каждый шорох в кустах, каждое покачивание веток, трепет крыльев в воздухе.

Михаил шел позади нее.

- Возможно, я и дьявол, малышка. Я не сомневаюсь, что это противоречит твоим взглядам.

Она бросила на него взгляд через плечо.

- Прекрати преследовать меня!

- Разве я не джентльмен, чьей обязанностью является проследить, чтобы леди попала домой?

- Прекрати смеяться! Если ты рассмеешься надо мной еще хоть раз, клянусь, я не отвечаю за свои действия. - Затем Рейвен начала замечать крадущиеся фигуры, горящими глазами следящие за ней. Ее сердце почти остановилось, прежде чем забилось вновь. - Прекрасно! - Она развернулась и уставилась на него. - Просто здорово! Замечательно, Михаил. Зови своих волков, чтобы они съели меня живьем. Я нахожу, что эта идея так подходит тебе . Так логично.

Он улыбнулся ей, блеснув своими зубами, словно голодный хищник, и рассмеялся мягко, дразняще.

- Это не волки посчитают тебя восхитительно вкусной.

Рейвен подобрала сломанную ветку и бросила в него.

- Прекрати смеяться, ты, гиена! Это не смешно. Одного твоего высокомерия достаточно, чтобы заставить меня отказаться, - ей потребовалось собрать до последней унции самоконтроля, чтобы не рассмеяться. Чудовище, он слишком очарователен для своей же пользы.

- Твои американские словечки очень цветисты, малышка.

Она бросила очередную ветку, за которой последовал маленький камушек.

- Кто-то должен преподать тебе жизненный урок.

Она была похожа на маленький красивый вулкан, сплошь искры и пламя. Михаил задержал дыхание, медленно и осторожно. Она была его, сплошной огонь и ярость, вся независимость и храбрость, вся горячая страсть. Этим она растопила его сердце, вошла в его душу своим мягким смехом. Он чувствовал это в ее сознании, хотя она была чрезвычайно осторожна, стараясь не позволить ему этого увидеть.

- И ты думаешь, что являешься тем, кто это сделает? - поддразнил он.

Еще один камень прилетел ему в грудь. Он с легкостью его поймал.

- Ты думаешь, я боюсь твоих волков? - Потребовала она. - Здесь находиться только один большой плохой волк, и это ты. Зови своих волков. Вперед! - Она сделала вид, что вглядывается в таинственный, темный лес. - Подходите и получайте меня. Что он вам сказал?

Михаил разжал ее пальца, высвобождая ветку, которую она держала как дубинку, позволяя ей упасть. Обхватив рукой ее талию, он притянул ее изящное мягкое тело к своему, которое было намного больше и тверже.

- Я сказал им, что ты на вкус, как теплый мед, - прошептал он слова своим темным бархатисто-волшебным голосом. Развернув, он обхвати ее маленькое прекрасное лицо своими руками. - Где же все то удивительное уважение, которое заслуживает мужчина, настолько могущественный, как я?

Его большой палец скользнул по ее полной нижней губе в чувственной ласке. Рейвен закрыла глаза, смиряясь с неизбежным. Ей хотелось плакать. Ее чувства к нему были настолько сильны, что горло болело и горело от боли. Михаил прикоснулся к ее глазам своими губами, пробуя слезы, проникая в убежище ее сладкого рта.

- Почему ты оплакиваешь меня, Рейвен? - Пробормотал он около ее горла. - Это потому, что ты все еще хочешь сбежать от меня? Неужели я настолько ужасен? Я бы никогда не позволил ни одному живому созданию, будь то человек или животное, причинить тебе боль, если только не в моей власти предотвратить это. Я думал, что наши сердца и сознания в одном месте. Я ошибаюсь? Поэтому ты больше не хочешь меня?

Его слова ранили ее в самое сердце.

- Это не так, Михаил, совсем не так, - быстро запротестовала она, боясь причинить ему боль. - Ты свел на нет все мои добрые намерения. - Она ласкала его лицо кончиками пальцев, с почтением дотрагиваясь до него. - Ты самый очаровательный мужчина, какого я когда-либо знала. Я чувствую, словно принадлежу этому месту вместе с тобой, как если бы я прекрасно тебя знала. Но это невозможно за такое короткое время, которое мы провели вместе. Я знаю, что если между нами будет некоторое расстояние, то я смогу более ясно думать. Все произошло так быстро. Это похоже на то, словно я поглощена тобой. Я не хочу совершить ошибку, которая причинит боль нам обоим.

Его руки обхватили ее щеки.

- Ты причинишь мне невыносимую боль, если покинешь меня, вновь оставишь одного после того, как я нашел тебя.

- Мне просто нужно время, Михаил, чтобы все обдумать. Это так пугает - способ, которым я связана с тобой. Я думаю о тебе каждую минуту, хочу дотрагиваться до тебя, просто зная, что могу это сделать, хочу ощущать тебя под своими пальцами. Такое ощущение, словно ты вполз в мою голову и сердце, даже в мое тело, и я не могу избавиться от тебя. - Она произнесла это как покаяние, пристыжено склонив голову.

Михаил взял ее за руку и потянул за нее, заставляя идти вместе с собой.

- Это особенность моего народа, способ, которым мы чувствуем свою пару. И это не всегда приятно, не так ли? По своей природе мы страстные, невероятно сексуальные и большие собственники. Я испытываю те же самые ощущение, что и ты.

Ее пальцы сжались вокруг его, и она послала ему небольшую робкую улыбку.

- Я права, думая, что ты сознательно удерживаешь меня здесь?

Михаил пожал своими широкими плечами.

- И да, и нет. Я не хочу заставлять тебя действовать вопреки собственному желанию, но я также хочу, чтобы ты осталась. Я полагаю, что мы, Спутники Жизни, связанны более безвозвратно, чем вашей свадебной церемонией. Мне будет очень неуютно здесь без тебя, как телом, так и душой. Я не знаю, как бы отреагировал на твои отношения с другим мужчиной, и если честно, то я боюсь этого.

- Мы действительно из двух совершенно различных миров, не так ли? - Печально спросила она.

Он поднес ее руку к своему теплому рту.

- Есть такая вещь, как компромисс, малышка. Мы можем двигаться между двумя мирами или создать наш собственный мир.

Ее синие глаза скользнули по нему, слабая улыбка изогнула ее рот.

- Это звучит так здорово, Михаил, так современно, но я почему-то думаю, что скорей всего мне одной придется пойти на компромисс.

Со своей странной старомодной учтивостью Михаил приподнял ветку, пропуская ее вперед. Тропа сделала большой круг, приведя обратно к его дому.

- Возможно, ты права, - и вновь мужское веселье, - но пойми, в этом вся моя природа - контролировать и защищать. Я не сомневаюсь, что ты более чем достойна меня.

- Тогда почему мы вернулись к тебе домой, вместо того, что отправиться в гостиницу? - Спросила она, держа одну руку на бедре, а в ее синих глазах танцевала улыбка.

- В любом случае, чтобы ты там делала так поздно вечером? - Его голос был чистейшем бархатом, более привлекательным, чем когда-либо. - Останься со мной этой ночью. Пока я работаю, ты можешь почитать, а потом я научу тебя, как строить лучшие щиты, чтобы закрываться от нежелательных эмоций, окружающих тебя.

- Как насчет моего слуха? Из-за твоих небольших медицинских смесей мой слух улучшился до абсурдного уровня. - Приподняв бровь, она посмотрела на него. - У тебя есть какие-либо идеи насчет того, что еще может произойти со мной?

Его зубы слегка коснулись задней части ее шеи, а пальца собственнически скользнули по груди.

- У меня есть всевозможные идеи, малышка.

- Не сомневалась в этом. Мне кажется, что ты сексуальный маньяк, Михаил, - Рейвен выскользнула из его объятий, - И я считаю, что ты что-то положил в ту смесь, благодаря чему я также стала сексуальной маньячкой. - Она уселась за стол, спокойно взяла свой стакан с соком и, не отрываясь, уставилась на него. - Так как?

- Пей медленно, - рассеянно приказал он. - Где ты нахваталась своих идей? Я был так осторожен с тобой. Ты чувствовала, как я делаю тебе внушения?

Она обнаружила, что ей не хочется пить.

- Ты всегда заставляешь меня спать.

Рейвен осторожно понюхала сок. Чисто яблочный, и ничего больше. Она ничего не ела и не пила в течение последних двадцати четырех часов, так почему она так сопротивляется?

- Тебе нужно было поспать, - без угрызений совести сказал он. Михаил посмотрел на нее своим задумчивым, зорким взглядом. - Что-то не так с твоим соком?

- Нет, нет, конечно, нет. - Рейвен поднесла стакан к губам, почувствовав, как желудок протестующе сжался.

Она поставила стакан на стол, оставив содержимое нетронутым.

Михаил мягко вздохнул.

- Надеюсь, ты понимаешь, что тебе требуется пища. - Он наклонился ближе. - Насколько проще было бы, если бы ты позволила мне помочь тебе, но ты сказала, что я не должен этого делать. Разве это разумно?

Ее пристальный взгляд скользнул мимо него, ее пальцы нервно вертели в руках стакан.

- Может быть, у меня просто грипп. В течение последних дней я чувствую себя несколько странно, испытываю головокружение и слабость. - Она отодвинула стакан прочь.

Михаил пододвинул его назад.

- Тебе это необходимо, малышка. - Он дотронулся до ее изящной руки. - Ты и так чересчур маленькая, а я не считаю потерю веса хорошей идеей. Сделай глоток.

Она провела рукой по волосам, желая порадовать его, понимая, что он прав, но ее желудок продолжал протестовать.

- Не думаю, что смогу, Михаил. - Она подняла на него встревоженный взгляд. - Я действительно не пытаюсь быть трудной, просто думаю, что больна.

Его лицо, смуглое и чувственное, приняло слегка жестокое выражение. Он навис над ней, его пальцы обхватили стакан с соком.

- Ты выпьешь . - Его голос был низким и сильным, не допуская возражений, делая невозможным неповиновение. - Ты выпьешь сок, твой организм его примет. - Проговорил мягко вслух, защищающе обхватив ее плечи руками.

Моргнув, Рейвен посмотрела на него, а затем на пустой стакан на столе. А потом медленно тряхнула головой.

- Я не могу поверить, что ты способен на это. Я не помню, как пила, но неприятных ощущений теперь не испытываю. - Отвернувшись от него, она уставилась в загадочно-темный лес. Туман в лунном свете блестел и мерцал.

- Рейвен, - его рука ласкала заднюю часть ее шеи.

Она прислонилась к нему.

- Ты даже не представляешь, насколько ты уникален, не так ли? Вещи, которые ты можешь делать, превосходят все когда-либо виденное мною. Ты пугаешь меня, действительно пугаешь.

Михаил прислонился к столбу, неподдельное замешательство было написано на его лице.

- Это мой долг и мое право заботиться о тебе. Если тебе требуется целебный сон, то я должен обеспечить его. Если твоему телу нужно пить, почему я не должен помочь тебе? Почему это должно так тебя пугать?

- Ты действительно не понимаешь? - Она сосредоточилась на особенно захватывающем завитке тумана. - Здесь ты лидер. Вполне вероятно, что твои навыки намного превосходят мои. Я не думаю, что когда-либо смогу соответствовать твоей жизни. Я одиночка, а не первая леди.

- Да, у меня огромная ответственность. Мои люди рассчитывают на меня в том, чтобы наш бизнес шел гладко, в охоте на ассасинов, убивающих моих людей. Они даже рассчитывают, что я должен в одиночку выяснить, почему мы теряем так много детей в первый год их жизни. Во мне нет ничего особенного, Рейвен, за исключением того, что я владею правами на железо и моего добровольного желания взвалить на плечи всю эту ношу. Но у меня нет ничего своего, и никогда не было. Ты даешь мне причину продолжать жить. Ты мое сердце, моя душа, воздух, которым я дышу. Без тебя, у меня ничего нет, кроме темноты и пустоты. Только потому, что у меня есть власть, потому что я сильнее, не означает, что я не могу ощущать крайнее одиночество. Так холодно и ужасно существовать одному.

Рейвен прижала руку к животу. Михаил выглядел таким далеким, таким одиноким. Она ненавидела, когда он стоял вот так - молчаливо, прямо и гордо, ожидая, когда она разобьет его сердце. Ей следует успокоить его, и он это знал. Он читал в ее сознании, знал, что она не могла вынести этого одиночества в его глазах. Она прошла разделяющее их расстояние, ничего не сказав. А что она могла сказать? Она просто положила свою голову к нему на грудь над его сердцем и обвила руками за талию.

Михаил также обхватил ее своими руками. Он забрал ее жизнь без ее ведома. Она успокаивала его, заставляя чувствовать особенным человеком, великим в ее глазах, но, тем не менее, она не знала об его преступлениях. Она была связана с ним, не могла находиться вдали от него достаточно долго. Он не находил слов, чтобы объяснить ей все это, не рассказывая при этом про свою расу больше, чем мог позволить в целях безопасности. Она думала, что не может быть достойной его высокого положения. Она заставляла его чувствовать себя смущенным и пристыженным самим собой.

Его рука обхватила ее лицо, ласково пройдясь большим пальцем по изящной линии челюсти.

- Послушай меня, Рейвен. - Он прикоснулся поцелуем к макушке ее шелковистой головы. - Я знаю, что не заслуживаю тебя. Ты считаешь себя менее значимой, чем я, но правда в том, что ты намного выше меня, и я не имею права даже дотрагиваться до тебя.

Когда она пошевелилась, чтобы запротестовать, Михаил обнял ее сильнее.

- Нет, малышка, я знаю, что это правда. Я ясно вижу тебя, хотя тебе нет доступа в мои мысли и воспоминания. Я не могу покинуть тебя. Мне жаль, что я не могу быть более сильным и лучшим мужчиной, чтобы поступить так, но я не могу. Я могу только пообещать тебе, сделать все, что в моей власти, чтобы ты была счастлива, обеспечу тебя всем, чем смогу. Я прошу только время, чтобы выучить твои привычки, возможность совершать ошибки. Если тебе хочется услышать слова любви, - его рот, едва касаясь, скользнул по ее лицу, найдя уголок рта, - тогда я скажу их со всей своей честностью. Я никогда не хотел женщину для себя одного. Я никогда не хотел, чтобы кто-то имел такую власть надо мной. Я никогда не хотел делить свое сознание с какой-либо женщиной так, как я делю его с тобой.

Его поцелуй был невероятно нежным, опаляющим, с привкусом любовного пламени и желания.

- Ты в моем сердце, Рейвен. Я лучше тебя знаю различия между нами. Я прошу всего лишь шанса.

Она развернулась в его руках, любовно прижавшись к нему.

- Ты действительно думаешь, что у нас получится? Что мы сможем найти золотую середину?

Она даже не представляла, как он рискует. Пока она будет жить с ним, он никогда не сможет найти безопасности и приюта под землей. Он не сможет покинуть ее, оставив без своей защиты даже на день. С того момента, как она пошла с ним, опасности возросла в десятки раз как для него, так и для нее. Ассасины не будут делать различий между ними. В их глаза она будет приговорена. Вдобавок ко всем его прочим преступлениям, он втянул ее в свой опасный мир.

Его рука скользнула по задней части ее шеи. Такая хрупкая, такая маленькая.

- Мы никогда не узнаем, пока не попытаемся. - Его руки сжались вокруг нее, прижимая к себе, словно он никогда не позволит ей уйти.

Рейвен ощутила внезапное возбуждение его тела. Он встревожено поднял голову, словно чувствуя ветер, словно слушая ночь. Она обнаружила, что делает то же самое, глубоко вдыхая и стараясь услышать, что происходит глубоко в лесу. Издалека легкий ветерок доносил слабые, сдержанные завывания волчьей стаи, словно они обращались друг к другу, обращались к Михаилу.

Потрясенная, Рейвен откинула голову назад.

- Они разговаривают с тобой! Откуда я это знаю, Михаил? Как я вообще могу знать это?

Он взъерошил ее волосы, слегка, с любовью.

- Ты тусуешься не с теми людьми.

Ему наградой стал взрыв ее смеха. Он терзал его сердце, оставив его открытым и уязвимым.

- Что это? - поддразнила она. - Владелец поместья знает разговорные словечки девяностых?

Он усмехнулся ей мальчишеской, озорной улыбкой.

- Возможно, именно я, та персона, которая тусуется с не теми людьми.

- Возможно, для тебя еще не все потеряно. - Она поцеловала его горло, подбородок, твердую линию челюсти.

- Я тебе сегодня говорил, как ты красива в этой одежде? - Его рука обернулась вокруг ее плеч, развернув ее к столу. - У нас будет компания. - Неторопливым движением он налил полстакана сока в стоящий на его стороне бокал, раскрошил между пальцами небольшой кусочек кекса и рассыпал крошки по обеим тарелкам.

- Михаил? - Беспокойство прозвучало в голосе Рейвен. - Будь осторожен, используя ментальную связь. Мне кажется, что здесь есть еще один человек, помимо меня, обладающий телепатическими способностями.

- Все мои люди обладают ими, - осторожно ответил он.

- Он не такой, как ты, Михаил, - она нахмурилась, потерев свой лоб, - он такой, как я.

- Почему ты не сообщила мне об этом? - Спросил он мягко, хотя в его голосе слышалась командная нотка. - Ты прекрасно знаешь, что моих людей преследуют, наших женщин убивают. Я проследил путь троих ассасинов вплоть до гостиницы, в которой остановилась и ты.

- Потому что я не знаю наверняка, Михаил. Я стараюсь никогда не дотрагиваться до людей. За годы я научилась не соприкасаться с другими, не позволять кому-либо дотрагиваться до меня. - Она провела рукой по волосам, маленькая морщинка исказила ее лоб. - Прости. Я должна была сказать о своих подозрениях, но я не была уверена.

Своими нежными пальцами Михаил разгладил морщинку на ее лбу и мягко прикоснулся к ее рту.

- Я не собирался тебя ругать, малышка, но нам надо обсудить это при первой же возможности. Слышишь?

Она потянулась в ночь.

- Машина.

- В миле или чуть дальше. - Он втянул ночной воздух в свои легкие. - Отец Хаммер и двое незнакомцев. Женщины. Надушены. Одна из них старше другой.

- Помимо меня в гостинице остановилось всего восемь человек. - Рейвен обнаружила, что ей трудно дышать. - Они путешествуют вместе. Самая старшая пара из Штатов, Гарри и Маргарет Саммерс. Джейкоб и Шелли Эванс, брат и сестра, из Бельгии. И четверо мужчин из различных мест откуда-то с Континента. В действительности я не слишком много с ними разговаривала.

- Любой из них может быть связан с ассасинами, - жестко сказал он.

В тайне он был очень доволен тем, что она не обратила так много внимания на других мужчин. Он не хотел, чтобы она смотрела на других мужчин, никогда.

- Думаю, я бы узнала, не так ли? - Спросила она. - Я имею дело с убийцами чаще, чем мне хотелось бы. Только один из этих людей обладает телепатическими способностями, и определенно не сильнее моих.

Теперь она могла легко расслышать машину, но плотный туман не позволял ее увидеть. Михаил поднял ее подбородок двумя пальцами.

- Мы уже связали себя друг с другом так, как принято у моего народа. Желаешь ли ты принести клятвы, как принято у вас?

Ее синие глаза от шока расширились, - глаза в которых мужчина мог запросто утонуть. Глаза, глядя в которые, мужчина мог провести вечность. Небольшая, чисто мужская улыбка коснулась его рта. Ему удалось поразить ее.

- Михаил, ты просишь меня выйти за тебя замуж?

- Я не совсем уверен, что знаю, как это делается. Должен я встать на колено? - Он открыто улыбнулся ей.

- Ты делаешь мне предложения, в то время как приближается машина с ассасинами?

- Чуваками, вообразившими себя ассасинами. - Он показал знание американского сленга с небольшой, выворачивающей сердце улыбкой. - Скажи «да». Ты же знаешь, что не можешь мне сопротивляться. Скажи «да».

- После того, как ты заставил меня выпить этот отвратительный яблочный сок? Ты натравил на меня своих волков, Михаил. Мне известен большо-о-й список грехов, который я могу зачитать вслух. - Ее глаза проказливо мерцали.

Он обнял ее руками, притянув к крепким мускулам своей груди, ловко пристраивая ее между своих бедер.

- Я вижу, здесь потребуются более сильные доводы. - Его губы прошлись по ее лицу, словно факел, остановившись на рте и пошатнув саму землю.

- Никто не способен так целоваться, - прошептала Рейвен.

Он поцеловал ее вновь, соблазнительно сладко, скользя своим языком по ее, чувственно, чистым волшебством, чистым обещанием.

- Скажи «да» Рейвен. Почувствуй, как сильно я нуждаюсь в тебе.

Михаил еще ближе притянул ее к себе, так, что напряженное свидетельство его желания заметно уперлось в ее плоский живот. Взяв ее руку в свою, он опустил ее вниз, прижав к ноющей выпуклости, медленно скользнув по ней ее ладонью вверх и вниз, мучая их обоих. Он открыл для нее свое сознание, чтобы она смогла почувствовать, насколько силен его голод, насколько граничит со страстью - поток тепла и любви охватил ее, их.

- Скажи «да», Рейвен , - раздался его шепот у нее в голове, нуждаясь в ней, чтобы вернуться, чтобы принять его, плохого или хорошего.

- Ты используешь незаслуженное преимущество. - В ее ответе слышалось веселье, был теплый мед, перетекающий в любовь.

Машина осторожно продвигалась вперед, остановившись под кроной деревьев. Михаил повернулся к приезжим, инстинктивно становясь между Рейвен и тремя визитерами, чтобы защитить ее.

- Отец Хаммер, что за приятный сюрприз. - Михаил приветственно протянул священнику руку, но в его голосе слышалась некоторая резкость.

- Рейвен! - Шелли Эванс грубо оттолкнула священника и быстро бросилась к Рейвен, хотя ее глаза пожирали Михаила.

Михаил увидел волну испуга в глазах Рейвен прежде, чем Шелли достигла ее, стремительно обхватив руками и крепко притянув к себе. Шелли не понимала, что Рейвен смогла прочитать ее зависть и ее сексуальный интерес к Михаилу. Он смог почувствовать естественное отвращение Рейвен к физическому контакту, к беспокойству женщины, к ее фантазиям насчет Михаила, но Рейвен смогла выдавить улыбку и вернуть объятие.

- Что все это значит? Что-то случилось? - Мягко спросила Рейвен, осторожно высвобождаясь от более высокой женщины.

- Все хорошо, моя дорогая, - твердо сказала Маргарет Саммерс, впиваясь взглядом в Михаила и потянувшись к Рейвен. - Мы настояли, чтобы отец Хаммер привез нас сюда проверить, как ты.

В тот момент, когда тонкая морщинистая рука коснулась ее руки, Рейвен почувствовала толчок в своем сознании. Одновременно с этим ее желудок напрягся, сжавшись, и острые осколки стекла вонзились в ее череп, разрывая ее сознание на мелкие кусочки. Некоторое время она не могла даже дышать. Она прикоснулась к смерти и резко отпрянув, вытерла ладони о бедра.

- Михаил! - Она всецело сосредоточилась на нем . - Мне плохо.

- Разве миссис Галвенстейн не убедила вас, что под моей защитой Рейвен в безопасности? - Михаил мягко, но твердо встал между Рейвен и пожилой женщиной. Он почувствовал неуклюжую попытку пожилой женщины прощупать его, когда она скользнула по нему рукой. Его зубы блеснули в белоснежной улыбке. - Пожалуйста, проходите в мой дом и чувствуйте себя комфортно. Я полагаю, на улице становится довольно холодно.

Маргарет Саммерс покрутилась тут и там, обратив внимание на стол с двумя стаканами и тарелками, на крошки кекса на тарелках. Ее глаза вонзились в Рейвен, словно пытаясь разглядеть ее шею сквозь ткань одежды.

Рука Михаила легла на плечо Рейвен, притягивая ее под целительную защиту своего тела. Спрятав улыбку, он наблюдал, как миссис Саммерс удерживала Шелли, пока отец Хаммер первым не вошел в дом Михаила. Они были так предсказуемы. Он склонил свою голову.

- Ты в порядке?

- Меня сейчас стошнит. Яблочным соком. - Она осуждающе взглянула на него.

- Позволь помочь тебе. Они не узнают. - Он повернулся, закрывая ее небольшое тело своим, и прошептав мягкую команду, нежно поцеловал ее. - Лучше?

Она прикоснулась к его челюсти, ее пальцы передали все то, что она чувствовала.

- Спасибо . - И они одновременно повернулись лицом к своим визитерам.

Маргарет и Шелли с благоговением рассматривали дом Михаила. У него были деньги, и весь интерьер его дома прямо кричал об этом: мрамор и дорогостоящее дерево, мягкие теплые цвета, художественные и антикварные вещи. Было очевидно, Маргарет была одновременно и поражена, и впечатлена.

Отец Хаммер удобно устроился в своем любимом кресле.

- Полагаю, мы прервали что-то важное. - Он выглядел довольным самим собой, посмеиваясь про себя, его тусклые глаза вспыхивали каждый раз, когда встречались с черной бездной пристального взгляда Михаила.

- Рейвен согласилась стать моей женой. - Михаил поднес ее пальчики к своему теплому рту. - Но у меня не было достаточно времени, чтобы подарить ей кольцо. Вы приехали раньше, чем я смог надеть его ей на палец.

Маргарет дотронулась до потрепанной Библии, лежащей на столе.

- Как романтично, Рейвен. Вы планируете пожениться в церкви?

- Естественно, дети поженятся в церкви. Михаил непоколебим в своей вере и не рассматривает ничего иного, - сказал отец Хаммер с легким укором.

Рейвен втиснула свою руку в руку Михаила, когда они вместе опустились на диван. Тусклые глаза Маргарет были такими же острыми, как и когти.

- Почему вы спрятались, моя дорогая? - Ее пристальный взгляд стремительно метался повсюду, стараясь разнюхать секреты.

Михаил пошевелился, лениво откинувшись назад.

- Вы едва ли можете назвать это «спряталась». Мы позвонили миссис Галвенстейн, хозяйке вашей гостинцы, и сообщили, что Рейвен остается со мной. Я был уверен, что она вам сказала.

- Последний раз, когда я слышала об Рейвен - это когда она направлялась на природу, чтобы встретиться с вами на пикнике, - заявила Маргарет. - Я знала, что она была больна, и волновалась, поэтому узнала ваше имя и попросила священника нас сопровождать сюда. - Ее острый пристальный взгляд остановился на серебряном антикварном зеркале.

- Я сожалею, что послужила причиной вашей тревоги, миссис Саммерс, - ласково сказала Рейвен. - У меня случился ужасный приступ гриппа. Если бы я знала, что кто-нибудь будет волноваться, я бы позвонила. - Откровенно сказала она.

- Я хотела видеть тебя ради самой себя. - Маргарет решительно сжала свои губы. - Мы обе американки, и я чувствую ответственность за тебя.

- Я благодарен за ваше беспокойство. Рейвен - свет в моей жизни. - Михаил наклонился вперед с хищной улыбкой на лице. - Я - Михаил Дубрински. Я не думаю, что мы были официально представлены друг другу.

Маргарет заколебалась, а затем, подняв подбородок, вложила свою руку в его и пробормотала свое имя. Михаил не торопясь излучал доброжелательность и любовь, приправленную озорством и изрядной долей страстного желания к Рейвен.

Шелли нетерпеливо представилась сама.

- Мистер Дубрински?

- Можно просто Михаил. - Его очарование было столь сильным, что Шелли почти упала со своего стула.

Она чуть- чуть поерзала и скрестила ноги, предоставляя ему лучший обзор.

- Хорошо, Михаил. - Шелли кокетливо улыбнулась. - Отец Хаммер сообщил нам, что вы своего рода историк и, следовательно, должны знать все местные легенды. Я пишу курсовую по фольклору. А именно, есть какая-либо истина в местных легендах. Вы что-нибудь знаете о вампирах?

Рейвен моргнула, стараясь не рассмеяться. Шелли была невероятно серьезна, и она стала жертвой природного магнетизма Михаила. Она была бы очень смущена, если бы Рейвен рассмеялась. Поэтому она сосредоточилась на большом пальце Михаила, поглаживающем внутреннюю сторону ее запястья. Благодаря этому она чувствовала себя сильнее.

- Вампиры. - Михаил повторил термин сухо и прозаично. - Конечно, более известна вампирами Трансильвания, но и у нас есть собственные истории. На протяжении всех Карпат есть необычные истории. Есть даже маршрут - путь Джонатана Харкера в Трансильванию. Я уверен, что вы найдете его приятным.

Маргарет наклонилась вперед.

- Вы верите, что эти истории правдивы?

- Миссис Саммерс! - Рейвен казалось поражена. - Вы же не верите, не так ли?

Лицо Маргарет потемнело, губы плотно вновь воинственно сжались.

- Я всегда полагал, что во всех дошедших до нас сквозь века историях, есть доля истины. Возможно, именно это подразумевала миссис Саммерс, - мягко сказал Михаил.

Маргарет кивнула головой, заметно расслабившись, и наградила Михаила благодарственной улыбкой.

- Я так рада, что мы сошлись во мнениях, мистер Дубрински. Человек в вашем положении определенно должен быть без предубеждений. Как возможно, чтобы столько людей на протяжении столетий рассказывали настолько похожие истории, если бы в них не было истинной легенды.

- Ожившие трупы? - Рейвен подняла брови. - Я не знаю, как насчет Средних веков, но я бы заметила, если бы мертвые люди начали ходить в округе и утаскивать детей.

- Несомненно, - согласился Михаил. - Насколько я знаю, за последние несколько лет у нас не было необъяснимых смертей.

- Но некоторые местные жители рассказывают истории о довольно невероятных вещах. - Шелли не хотела расставаться со своими идеями.

- Естественно, - обаятельно усмехнулся Михаил. - Это способствует улучшению бизнеса. Несколько лет назад… когда это было, Отец? Вы помните, когда Свони решил заняться туризмом, он уколол сам себя в шею вязальными спицами и сообщил в газету, чтобы те сделали фотографии. Он повесил себе на шею связку чеснока и ходил по городу, притворяясь, что от чеснока ему становиться плохо.

- Откуда вы знаете, что это был розыгрыш? - Потребовала Маргарет.

- Следы уколов воспалились. Оказалось, что у него аллергия на чеснок и у него не осталось иного выбора, кроме как исповедаться. - Михаил с озорством усмехнулся двум женщинам. - Отец Хаммер наложил на него епитимью. Свони пришлось тридцать семь раз подряд читать молитву Розария.

Отец Хаммер откинул голову и от всего сердца рассмеялся.

- Он определенно привлек внимание любого, по крайней мере, здесь. Газетчики прилетели ото всюду. Это было довольно занимательное представление.

Михаил сгримасничал.

- Насколько я помню, мне пришлось провести слишком много времени вне стен офиса, а потом работать сутками напролет в течение недели, чтобы нагнать.

- Даже у вас хватило чувства юмора, чтобы оценить его маленькую авантюру, Михаил, - сказал отец Хаммер. - Я прожил в этих местах довольно долго, леди, и еще ни разу не сталкивался с ходячим трупом.

Рейвен провела рукой по волосам, потирая раскалывающуюся голову. Боль была невыносимой. Такая боль у нее всегда ассоциировалась с длительным воздействием больного разума. Михаил поднял руку и нежно погладил ее по виску, скользнув пальцами вниз по мягкой коже.

- Становится поздно, а Рейвен все еще не оправилась от гриппа. Возможно, мы могли бы продолжить данный разговор в другой вечер?

Отец Хаммер немедленно поднялся.

- Естественно, Михаил, я приношу свои извинения за то, что побеспокоили вас в такой неподходящий момент. Леди были очень настойчивы, и это показалось мне самым лучшим способом унять их страхи.

- Рейвен может вернуться с нами, - осторожно предложила Маргарет.

Рейвен понимала, что никогда не перенесет поездки в машине с обоими женщинами. Шелли с готовностью кивнула головой, даря Михаилу свою лучшую улыбку.

- Огромное спасибо, Михаил. Я бы с радостью продолжила нашу с вами беседу в дальнейшем, может быть сделала бы даже несколько записей?

- Непременно, мисс Эванс, - Михаил протянул ей свою визитку. - На данный момент я завален работой, да и Рейвен и я хотели бы пожениться как можно быстрее, но я сделаю все возможное, чтобы выкроить время. - Он проводил гостей до двери, используя свое большое мускулистое тело и притягательную улыбку, чтобы воспрепятствовать кому-либо дотронуться до Рейвен. - Спасибо, миссис Саммерс, за предложение приглядеть за Рейвен ради меня, но нас прервали, а я намереваюсь убедиться, что она не покинет меня без столь необходимого кольца.

Когда Рейвен двинулась, чтобы обойти его, он отрезал ей путь, его тело было таким элегантным и ловким, что его движения никто не заметил. Его рука скользнула по ее, сжав хрупкое запястье.

- Спасибо, что зашли, - тихо проговорила она, стоя позади него, боясь, что если скажет слишком громко, ее голова разлетится на тысячу кусочков.

Когда гости ушли, Михаил притянул ее под защиту своих рук, его лицо угрожающе потемнело.

- Малышка, я сожалею о том, что тебе пришлось пережить все это. - Он внес ее в дом и направился в библиотеку.

Рейвен услышала, как он что-то тихо пробормотал себе под нос на своем языке. Он ругался, и это заставило ее улыбнуться.

- Она не дьявол, Михаил, она - извращенка, фанатик. Это было похоже на прикосновение к сознанию ярого борца. Она верит, что поступает правильно. - Она потерлась макушкой головы об его твердую челюсть.

- Она смехотворна. - Выплюнул он эти слова. - Она вульгарна. - Михаил осторожно усадил ее в свое удобное кресло. - Она пришла, чтобы проверить меня, чтобы провести священника в мой дом и попробовать обмануть меня. Ее прикосновение к моему сознанию было неловким и глупым. Она использует свой дар, чтобы пометить очередную жертву убийства. Но она прочитала только то, что я позволил.

- Михаил! Она верит в вампиров. Как она может считать тебя ходячим трупом? У тебя, конечно, есть необычные способности, но я не могу представить тебя убивающим ребенка, чтобы поддержать свою жизнь. Ты ходишь в церковь, носишь крестик. Эта женщина спятила. - Она потерла ноющие виски в попытке ослабить боль.