Темный принц

Глава 6

Михаил темной тенью склонился над ней, держа в руке стакан с одной из своих травяных смесей.

- А что если я и являюсь этим мифическим вампиром, малышка, удерживающим тебя в своем логове?

Она улыбнулась в его серьезное лицо, заметив боль в его задумчивых глазах.

- Я бы доверила тебе свою жизнь, Михаил, вампир ты или нет. И я бы доверила тебе жизнь своих детей. Ты высокомерный и иногда властный, но никак не злой. Если ты и вампир, то не то существо из легенд.

Он отодвинулся от нее, не желая, чтобы она видела, как много ее слова значат для него. Такое полное, безоговорочное доверие. И не важно, что она не понимает, что говорит. Он чувствовал истину в ее словах.

- У большинства людей есть темная сторона, Рейвен, а у меня она больше, чем у остальных. Я способен на невыносимую жестокость, даже на зверство, но я не вампир. Я - хищник, прежде всего, но не вампир. - Его голос был сухим и задыхающимся.

Рейвен подошла ближе, сократив расстояние между ними, и дотронулась до уголков его рта, обведя его твердый контур.

- Я никогда этого и не думала. Ты же говоришь так, словно веришь, что эти ужасные существа существуют. Михаил, даже если бы это было и так, я бы все равно знала, что ты не являешься одним из них. Ты всегда судишь сам себя так жестоко. Я чувствую в тебе добро.

- Действительно? - Мрачно спросил он. - Выпей это.

- Надеюсь, это не погрузит меня в сон, поскольку я собираюсь вернуться в гостиницу в свою собственную кровать этой ночью, - твердо заявила она, принимая у него стакан. Ее голос дразнил его, но глаза были полны тревоги. - Я действительно чувствую добро в тебе, Михаил. Я вижу это во всем, что ты делаешь. Ты все ставишь превыше своей жизни.

Он закрыл свои глаза, словно от боли.

- Ты в это веришь, Рейвен?

Она изучала содержимое стакана, задаваясь вопросом, почему ее слова ранили его.

- Я знаю это. Я сделаю все, о чем бы ты ни попросил меня, хотя это не мне предстоит преследовать и вынести приговор убийце. Должно быть, именно это все время гложет тебя.

- Ты оказываешь мне слишком большое доверие, малышка, но я благодарен за твою веру в меня. - Он обхватил ее рукой за шею. - Ты не пьешь. Это поможет тебе справиться с головной болью. - Его пальцы начали поглаживать ее виски с успокаивающей магией. - Как ты можешь вернуться в гостиницу, когда мы оба знаем, что там остановились ассасины? А эта пожилая женщина, которая выводит их на наших людей? Она уже заинтересовалась тобой.

- Но она не может действительно верить в то, что я вампир, Михаил. Почему я должна быть в опасности? Я могу даже чем-то помочь тебе. - Озорная улыбка появилась на ее губах. - В последние дни я могу намного лучше слышать. - Она отсалютировала ему стаканом и выпила смесь.

- Твоя безопасность не является предметом для спора. Я не хочу, чтобы ты оказалась в эпицентре сражения. - Явное беспокойство сквозило в его пристальном взгляде.

- Мы согласились на компромисс. Твой мир и мой. Я хочу быть самой собой, Михаил. Я хочу принимать свои собственные решения. Я знаю, что ты никогда бы не позволил мне пройти через мучительные поиски убийцы одной. И я хочу помочь тебе, быть там ради тебя. Именно это называется партнерством.

- Находиться вдали от тебя даже при обычных обстоятельствах для меня мучение. Как я могу позволить, чтобы ты находилась в том же самом здании, что и убийцы моей сестры?

Она попыталась поддразнить его, желая, чтобы темнота в его глазах отступила.

- Испробуй свой ночной фокус на самом себе, или научи меня как это делать. Я буду более чем счастлива избавить тебя от беспокойства.

Его рука сжалась вокруг ее горла, для пробы.

- Не сомневаюсь. Как себя чувствует твоя голова, малышка? Лучше?

- Намного, спасибо. А теперь, расскажи, что тебе известно на данный момент. - Рейвен наблюдала, как он, полный нескончаемой энергии, прошелся по деревянному полу. - Я уже это делала, Михаил. Я не новичок и не дура. Миссис Саммерс может и выглядит, как милая старая леди, но она очень больна. Если она помечает человека как вампира и фанатично преследует его, то вред может быть причинен намного большему количеству людей. А те люди доверяют миссис Саммерс. Они убили женщину…

- Ноэль, - тихо поправил он, - ее звали Ноэль.

Она скользнула взглядом по его лицу, ее сознание затопило его - теплом и спокойствием.

- Ноэль, - тихо повторила она, - была убита так, как написано в книгах о вампирах. Кол, отсекание головы, чеснок. Это дело душевнобольной группы. Но у нас, по крайней мере, есть место, откуда можно начать действовать. Я думаю, что будет безопаснее допустить, что мистер Саммерс также вовлечен во все это. Вот уже двое из них.

- Эта глупая девчонка Шелли просто слепа. Они используют ее, чтобы она помогала им, задавая свои нелепые вопросы. Она вовлечена косвенно, потому что они не доверяют ей, поскольку она не способна держать свой рот закрытым. Ее брат вбил идею об изучение фольклора в ее голову, и этот тур предполагался как исследовательское путешествие для нее. Ему так легко ею управлять. - Он провел рукой сквозь свои густые волосы.

Вскоре ему нужно будет питание. В нем свернулся темный голодный гнев. Он расползался по его телу, опасный и смертельный. Джейкоб был бессовестным, как оказалось даже со своей сестрой. И он смотрел на Рейвен со страстным желанием в глазах.

Рейвен подняла взгляд и обнаружила, что на нее смотрят немигающие глаза. Они были темными, бездонными - глазами охотника. Тревожное покалывание пробежало по ее спине. Она ощутила, как задрожала ее рука, и вытерла ее об юбку.

- Что? - Иногда Михаил выглядел как незнакомец, а не как живой человек, которого она знала, со смехом и нежностью в его теплом взгляде. Как кто-то расчетливый и холодный, как кто-то более смертельный и коварный, чем кто-либо, кого она могла вообразить. Автоматически ее сознание потянулось к нему.

- Не надо ! - Он с силой закрыл свое.

Ресницы Рейвен затрепетали от внезапного потока слез. Отказ сам по себе был болезненным, а исходящий от Михаила ранил вдвойне.

- Почему, Михаил? Почему ты отдалился? Ты нуждаешься во мне. Я знаю это. Ты так хочешь помочь каждому, быть всем для всех. Я полагала, что являюсь твоим партнером во всем, являюсь всем для тебя. Позволь мне помочь тебе. - Она приблизилась к нему заботливо медленно.

- Ты не знаешь всего, что может произойти, Рейвен. - Он отступил назад, подальше от искушения, подальше от ее боли.

Она улыбнулась.

- Ты всегда помогаешь мне, Михаил. Ты присматриваешь за мной. Я прошу тебя доверять мне достаточно для того, чтобы позволить быть тем, в ком ты нуждаешься.

Он позволил своему щиту, закрывающему сознание, медленно опуститься. Она почувствовала горе, смешанное с яростью, за бессмысленное убийство Ноэль и страх за безопасность Рейвен. Любовь, сильную и растущую, голод, сексуальный и физический. Чистую потребность. Определенно нужен кто-то, чтобы любить и утешать этого мужчину.

- Мне нужно, чтобы ты сделала так, как я прошу тебя, - с отчаянием сказал он, сражаясь с чудовищем, жадно поднимающим свою голову.

Ее смех был притягательно нежным.

- Нет, не нужно. Слишком много людей считают твое слово законом. Тебе нужен кто-то, кто бы противостоял тебе хоть чуть-чуть. Я знаю, ты не причинишь мне вреда, Михаил. Я могу чувствовать, как ты боишься самого себя. Ты думаешь, что в тебе есть что-то, что я не смогу полюбить, какой-то монстр, которого ты боишься мне показать. Я знаю тебя лучше, чем ты знаешь сам себя.

- Ты так беспечна, Рейвен, так пренебрегаешь опасностью. - Он так сильно вцепился в спинку стула, что дерево грозило превратиться в пыль. Как бы то ни было, отпечатки его пальцев на нем сохранятся навсегда.

- Опасность, Михаил? - Она склонила голову на бок, ее волосы, падая, соскользнули на одно плечо. Ее руки прикоснулись к верхней пуговице блузки. - Я никогда не была в опасности, исходящей от тебя, даже когда ты злился на меня. Единственная опасность прямо сейчас угрожает только моей одежде. - Она сделала шаг назад, вновь рассмеявшись, позволяя звуку согреть его, зажечь пламя внутри него.

Тепло свернулось, распространяясь, желание охватило его, - мучительное и настойчивое. Голод разрывал его, перед глазами появилась красная дымка.

- Малышка, ты играешь с огнем, и я почти не контролирую себя. - Он сделал последнюю попытку спасти ее.

Почему она не видит, какой он в действительности эгоист? Как он взял ее жизнь и не собирается никогда ее отпускать? Он был монстром, которого она не могла видеть. Возможно, холодная логика и правосудие остального мира может управлять им, но не ею. Находясь рядом с Рейвен, его охватывают эмоции, настолько чуждые ему, что он не может их контролировать. Он совершал бесчестные поступки. Он позволил ей увидеть жестокость в своем сознании, срывая ее одежду и овладевая ее телом бездумно или бесконтрольно.

Она ответила ему в своем сознании - теплом, любовью, - ее тело страстно желало его, воспринимая и принимая его жестокую сторону. Она полностью доверяла ему и верила в его чувства к ней, в его обязательства по отношению к ней.

Он тихо выругался, срывая одежду, сковывавшую его тело, и набрасываясь на нее, подобно дикому зверю.

- Михаил, мне нравиться эта одежда, - прошептала она напротив его горла, а ее смех пролился в его сознание.

Смех. Радость. Никакого страха.

- Избавься от этих чертовых вещей, - хрипло проговорил он, не осознавая, что укрепляет ее веру в него.

Она не торопилась, дразня его, поигрывая пуговицами, заставляя его искать крючок на своей юбке.

- Ты не знаешь, что творишь, - заметил он устало, но его руки на ее теле были очень нежными, осторожно избавляя ее от одежды, пока не он обнажил всю ее атласную кожу и не распустил ее длинные шелковистые волосы.

Михаил обхватил ее шею своими сильными пальцами. Она казалась такой маленькой и хрупкой, а ее кожа такой теплой. У нее был неотступный женский запах, словно дикий мед, словно глоток свежего воздуха. Он прислонил ее к книжному шкафу, обхватив руками тело и поглаживая нежную выпуклость груди, впитывал ощущения своей кожей, всеми своими внутренностями. Он склонил голову, находя темный кончик ее соска своим языком. Демон внутри него отступил, почувствовав прикосновение ее мягкой кожи, ее принятие его природы. Он не заслуживал ее.

При первом же прикосновении его рта к ее груди, такого горячего и требовательного, тело Рейвен охватила слабость. Полка позади нее поддерживала ее, упираясь в обнаженные ягодицы. Возбуждение охватило ее тело в предвкушении. Его глаза скользили по ней с таким голодом, с такой одержимостью. С такой нежностью. Это растопило ее сердце, появилось желание заплакать от того, что у него такие чувства к ней. Где бы ни прошелся его взгляд, - там горела ее кожа, - ее тело жаждало его прикосновений.

Она потянулась и распустила его волосы, заполнив ими свои руки, наслаждаясь возможностью погладить кончиками пальцев его твердые мускулы. Она могла чувствовать, как он дрожит под ее ласковыми руками, чувствовать, как дикость внутри него стремится вырваться на свободу. И это затронуло что-то дикое внутри нее самой. Она хотела ощутить его в своих руках, дрожащего для нее, его твердые мускулы под своей нежной кожей, его тело, погружающее в нее. Она послала ему эротические картины, танцующие в ее голове, в то время как сама пробовала его кожу на вкус своим мягким ртом.

Его руки были везде, точно также как и ее. Его рот был подобен огню, точно также как и ее. Их сердца бились в одном ритме. Их кровь текла подобно расплавленной лаве. Его пальцы нашли ее влажное лоно и раскрыли его. Михаил опустил ее на пол и поднял ее бедра таким образом, что смог соединить их. Кровь ревела у него в голове, все его эмоции слились воедино в яростном шторме желания. Чем сильнее и глубже он проникал, тем более мягкой и гостеприимной становилась она. Ее тело было тугим и горячим, вбирая его, принимая его шторм.

Голод опасно бушевал. Он жаждал ее сладкого вкуса, желал экстаза ритуального обмена. Если он будет питаться… Он застонал от искушения. Он будет не в состоянии остановиться, не испытывая желания восполнить ее. Но он не мог этого сделать. Она должна сознательно принять решение о том, чтобы полностью стать частью его мира. Но это слишком большой риск. Если она не выживет, он последует за ней в неизвестность. Он точно понял, что подразумевали Древние, когда говорили, что один Спутник Жизни не сможет выжить, потеряв другого. Он не хотел бы жить в мире без нее. Не могло быть Михаила без Рейвен.

Его тело, его потребности, его потрепанные эмоции снова взяли вверх, подталкивая его к самому краю потери контроля. Он никогда не знал таких глубоких ощущений, такой полной, всеобъемлющей любви к кому-то другому. Она была всем. Его воздухом. Его сердцем. Рот Михаила нашел ее - в длительных одурманивающих поцелуях, скользнул вниз к ее горлу, ее груди, нашел свою метку. Вкусить один раз. Всего один.

Рейвен пошевелилась в его руках, повернув голову, предоставляя ему лучший доступ, ее руки запутались в его волосах.

- Я с радостью выйду за тебя замуж, Михаил. Ты отчаянно нуждаешься во мне. - Он поднял голову и взглянул в ее лицо, такое красивое от любовных ласк, такое восприимчивое к нему и его потребностям.

Ее сердце окутало его любовью, ее разум успокаивал его, питал, дразнил, соответствовал его внутренней дикости. Его руки обхватили ее лицо, его черные глаза уставились в ее сине-фиолетовые, погружая свои чувства в нее. А затем он улыбнулся.

- Михаил, - запротестовала она, когда он очень нежно отстранился от нее.

И он вновь вернулся к ней, притягивая ее бедра к своим. Когда он вошел в нее, его руки обхватили ее маленькую талию, и он ощутил ликование. Она была в безопасности! Радость затопила его, и он уступил чистейшему удовольствию, которое давало ее тело. Он двигался, она двигалась. Она была невероятно узкой, огненно-горячей, бархатисто-мягкой. Эта комбинация была взрывной.

Волки сказали, что он больше не испытывал радости, но Рейвен вернула ее ему. Его тело пело от нее, сияло ею. Он во второй раз ощутил, как ее тело покрылось рябью, запульсировало, но он все еще двигался, желая, чтобы их тела были одним целым вечность. Темная тень, пересекающая его душу, рассеялась. Эта маленькая, красивая женщина дала ему все это. Он установил ритм их движения, наслаждаясь тем, как ее тело следовало указаниям его. Он чувствовал, как ее тело сжалось, обхватывая его, слышал, как она вскрикивала снова и снова, а нежные мяукающие звуки в ее горле приблизили его к самому краю. Его собственное тело оказалось объятым пламенем, унеся их обоих на небеса, так что Рейвен выкрикнула его имя, цепляясь за него, словно за спасительный якорь.

Руки Михаила были нежными, когда он помог ей лечь. Он ласкал ее шелковистые волосы, и, склонившись, ласково поцеловал.

- Ты не представляешь, что сегодня сделала для меня. Спасибо, Рейвен.

Ее глаза были закрыты, ресницы лежали на нежной коже, словно два темных полумесяца. Она улыбнулась.

- Кто-то должен был показать тебе, что такое любовь, Михаил. Не одержимость, не собственность, а настоящая безоговорочная любовь. - Ее рука поднялась, и даже с закрытыми глазами, кончики ее пальцев безошибочно обвели линию вокруг его рта. - Тебе следует вспомнить, как играть, как смеяться. Тебе следует научиться нравиться самому себе намного больше.

Твердые уголки его рта смягчились, изогнувшись.

- Ты говоришь как священник.

- Надеюсь, ты признаешься, что обманул меня, - поддразнила она его.

У Михаила перехватило дыхание. Вина нахлынула на него. Он действительно обманул ее. Возможно не в первый раз, когда потерял контроль после столь долгой изоляции. Тогда обмен был необходим, чтобы спасти ей жизнь. Но во второй раз это было чистейшим эгоизмом. Он хотел сексуального удовольствия, полного завершения ритуала. И он произнес ритуальные слова. Теперь они связаны. Он знал это, чувствовал правильность этого, чувствовал исцеление своей души, которое может дать только истинная Спутница Жизни.

- Михаил? Я просто дразнила тебя. - Длинные ресницы затрепетали и поднялись, так что ее глаза смогли убедиться, в том, что ей сказали кончики пальцев - он хмурился.

Его зубы прикусили ее палец, его язык прошелся по ее коже. Его рот был горячим, эротичным, его глаза, пылая, уставились на нее. Ответное тепло появилось в ее глазах. Рейвен нежно рассмеялась.

- У тебя есть разнообразные таланты, не так ли? Дорогой, ты такой сексуальный, что тебя следует запереть, а за твою улыбку мужчины готовы убить. Или женщины, если взглянуть на это с другой стороны.

Он наклонился, чтобы поцеловать ее, собственнически обхватывая рукой грудь.

- Ты должна была упомянуть, какой я великолепный любовник. Мужчинам необходимо слышать такие вещи.

- Действительно? - Она подняла одну бровь. - Понятия не имела. Ты уже и так слишком высокомерен, что я едва могу это вынести.

- Ты сходишь по мне с ума. Я знаю. Я читаю твои мысли. - Он неожиданно усмехнулся озорной улыбкой, прямо как маленький мальчик.

- Тебе не кажется, что в следующий раз, когда мы займемся любовью, нам стоит договориться и найти кровать? - Она осторожно села.

Михаил обхватил ее рукой, поддерживая.

- Я причинил тебе боль?

Она тихо рассмеялась.

- Ты шутишь? Хотя, я не против принять долгую горячую ванну.

Он потерся подбородком об ее макушку.

- Я думаю, мы можем это организовать, малышка. - Он должен был понять, что деревянный пол не самое удобное место. - У тебя есть склонность начисто лишать меня любой здравой мысли. - Это было извинение, поскольку он в этот момент поднимал ее на руки.

Его большие шаги быстро доставили их в хозяйскую ванную.

Глаза Рейвен потеплели, смягчившись, а на губах появилась улыбка, такая любимая, что у него перехватило горло.

- А у тебя имеется склонность становиться немного примитивным, Михаил.

Он зарычал на нее и, медленно склонив голову, соприкоснулся своими губами с ее. В этом была какая-то смесь нежности и голода, вызывая у нее сочувствие к нему. Очень осторожно он поставил ее на ноги и обхватил лицо своими руками.

- Мне всегда будет тебя мало, Рейвен, всегда. Но тебе нужно принять ванну, а мне - найти пропитание.

- Поесть. - Она наклонилась, чтобы наполнить ванну такой горячей водой, что от нее шел пар. - В английском языке используют слово « есть» . Хоть я и не великий повар, но смогу что-нибудь приготовить для тебя.

Его белые зубы блеснули, словно у хищника, когда он зажигал для нее свечи.

- Ты здесь не в качестве моей рабыни, малышка. По крайней мере, не в этом смысле.

Его глаза, не моргая, смотрели, как она собирает волосы на макушке головы. Это нервировало, и, вдобавок, тело Рейвен затрепетало под его теплым пристальным взглядом. Он протянул руку и помог ей опуститься в большую ванну. В тот момент, когда его сильные пальцы сомкнулись вокруг нее, у Рейвен появилось странное ощущение, словно она оказалась в плену.

Рейвен прочистила горло, а затем осторожно опустилась в горячую воду.

- Та-а-к, а ты веришь в верность? - Она постаралась, чтобы это прозвучало как бы случайно.

Темная тень пересекла его резкие черты.

- Истинные представители моей расы никогда не испытывают поверхностную, несерьезную и бледную версию человеческой любви. Но если ты окажешься с другим мужчиной, я об этом узнаю, почувствую тебя, твоим мысли, твои эмоции. - Он провел пальцем вдоль ее изящной щеки. - Тебе не захочется встретиться с живущим во мне демоном, малышка. Я способен на страшную жестокость. Я не собираюсь ни с кем тебя делить.

- Ты бы никогда не причинил мне боли, Михаил, и не важно, что вызвало бы твой гнев, - тихо и с полной уверенностью сказала Рейвен.

- Ты всегда в безопасности рядом со мной, - согласился он, - но я не могу сказать то же самое про остальных, кто попытается отнять тебя у меня. Все мои люди обладают телепатией. Сильные эмоции, такие как сексуальное возбуждение невозможно утаить.

- Ты хочешь сказать, что те из вас, кто жениться…

- Берет Спутника Жизни, - поправил он.

- Они никогда не изменяют друг другу? - Скептически спросила она.

- Только не истинные Спутники Жизни. Но это отдельный случай… - Рука Михаила сжалась в крепкий кулак. Бедная милая Ноэль, так одержимо желавшая Рэнда. - Некоторые предают выбранного спутника, поскольку не испытывают тех чувств, которые должны были бы испытывать, а иначе это невозможно. Вот почему так важно абсолютное единение сознания, сердца, души и тела. Как я познал это с тобой. - Ритуальные слова не могли связать двоих, которые уже не были бы единым целым. В жизни соединяются только две половинки одного целого, но он не мог найти слов, чтобы выразить все это так, чтобы она поняла.

- Но, Михаил, я не принадлежу к твоим людям. - Она начала понимать, что между ними существуют более глубокие различия, чем традиции, о которых ей следует знать, принять к сведению.

Он измельчил травы в чашке и добавил смесь в воду. Это поможет ей справиться с болью.

- Ты узнаешь, если я дотронусь до другой женщины.

- Но ты можешь заставить меня забыть, - вслух удивилась она, а от легкого неудовольствия ее рот слегка дернулся. Он чувствовал, как ее сердце сильно забилось, внезапное сомнение появилось в ее сознании.

Он присел рядом с ванной, и обхватил ее лицо своими нежными пальцами.

- Я не способен предать тебя, Рейвен. Я могу заставить тебя согласиться ради твоей же безопасности или защиты, ради твоей жизни и здоровья, но я не способен на измену.

Кончиком языка она дотронулась до своей нижней губы.

- Не заставляй меня ничего делать, пока не спросишь, как сделал в том случае, когда я чувствовала себя больной.

Михаил спрятал улыбку. Она всегда старается казаться такой твердой, его маленький пакетик с динамитом, и у которой больше храбрости, чем здравого смысла.

- Малышка, я живу только ради твоего счастья. А теперь мне надо ненадолго уйти.

- Ты не можешь выслеживать убийц в одиночку, Михаил. Я имею в виду - это слишком опасно. Если это именно то, что ты собираешься делать…

Он поцеловал ее, искренне рассмеявшись.

- Бизнес, Рейвен. Принимай ванну, осмотри дом, книги, все что захочешь. - И он по-мальчишески ей усмехнулся. - У меня масса работы, помимо компьютера, и если захочешь, можешь попробовать свои силы в рассмотрении предъявляемых ко мне претензий.

- Именно так я и планировала провести вечер.

- И еще кое-что, - Михаил почти ушел, прежде чем она успела моргнуть, но также быстро и вернулся. Он взял ее левую руку в свою. - Твой народ поймет это, как знак того, что ты занята.

Она спрятала улыбку. Он был таким собственником, напоминая дикое животное, которое метит свою территорию. Как те волки, что так свободно разгуливают по его лесу. Она с трепетом дотронулась до кольца пальцем. Оно было антикварным, золотым и с огненным рубином, окруженным брильянтами.

- Михаил, оно прекрасно. Где ты его достал?

- Оно хранилось в моей семье несколько поколений. Если ты предпочитаешь что-нибудь другое… что-нибудь более современное… - Кольцо выглядело так, словно было создано для нее.

- Оно великолепно и ты это знаешь. - Она дотронулась до него с благоговением. - Я влюбилась в него. Иди, но поскорее возвращайся. А пока тебя не будет я раскрою все твои секреты.

Михаил был голоден, и ему требовалось питание. Склонившись, он прикоснулся к ее лбу своими губами, но его сердце болело.

- В течение всего лишь одного дня, малышка, мне хотелось бы пообщаться с тобой нормально и счастливо. Поухаживать за тобой, так как ты этого заслуживаешь.

Она отбросила голову и посмотрела на него, ее синие глаза потемнели от эмоций.

- Ты прекрасно за мной ухаживаешь. А теперь иди поешь. А меня оставь здесь.

И, дотронувшись еще раз до ее волос, Михаил ушел.

Он двигался среди горожан, вдыхая ночь. Звезды казались ярче, луна мерцала серебряным светом. Цвета были яркими и четкими, ветерок разносил запахи. По улице тут и там скользили завитки тумана. Ему хотелось петь. Он нашел ее после стольких лет, и она заставила землю двигаться и согрела его кровь. Она вернула в его жизнь смех и показала ему, какой может быть любовь.

Час был поздний, и пары направлялись по своим домам. Михаил выбрал группу из трех молодых мужчин. Он был голоден и нуждался в силе. Ночь будет длинной. Он намеревался проверить, была ли миссис Романова одной из ассасинов. Женщины нуждались в акушерке, но лучше испытать печаль от ее потери, чем пользоваться услугами той, кто может предать их при первой же возможности.

Он притянул мужчин к себе одной молчаливой командой, поражаясь, как и много раз до этого, насколько легко ему удается контролировать свою жертву. Он присоединился к их разговору, смеясь вместе с ними, по секрету сообщая им пару прекрасных деловых возможностей. Но в свои двадцать лет они больше думали о женщинах, чем о зарабатывании денег. И это всегда поражало его, насколько непочтительно относятся человеческие мужчины к своим женщинам. Возможно, они не могли понять, на что будет похожа их жизнь без них.

Он привел их в безопасное место под темнеющие деревья и выпил необходимую ему порцию, удостоверяясь, чтобы не взять слишком много от каждого из них. Он закончил так же, как и всегда - крайне осторожно. Вот почему он был самым старым и самым опасным. Он обращал внимание на мельчайшие детали. Он еще в течение нескольких минут прогуливался вместе с ними, удостоверяясь, что они в порядке, прежде чем оставить их со случайной волной людей и ощущением чувства дружбы.

Михаил отвернулся от них, и улыбка пропала с его губ. Ночь скрыла в себе охотника, темное, ужасное намерение в его глазах, жестокий изгиб его чувственного рта. Его мускулы пульсировали от явной власти, сокращаясь и сжимаясь с невероятной силой. Он шагнул за угол и просто растворился. Его скорость была невероятной, вне всякого сравнения.

Его сознание потянулось к Рейвен, страстно желая контакта с ней.

- Что ты делаешь одна-одинешенька в этом старом жутком доме?

Ее смех вытеснил его абсолютный холод своим теплом.

- Дожидаюсь, когда мой большой страшный волк вернется домой.

- Ты одета?

На этот раз она ответила легкой игрой своих пальцев по его коже, дотрагиваясь до него интимно, согревая его тело. Теплом, смехом, чистотой. Он ненавидел находиться вдали от нее, ненавидел расстояние разделяющее их.

- Естественно, я одета! Что если еще приедут неожиданные гости? Не могу же я приветствовать их обнаженной, не так ли ?

Она дразнила его, но при мысли о ком-либо, приближающемся к его дому, когда она находиться там одна и беззащитная, волна страха пронзила его. Это чувство было ему незнакомо, и он не мог определить его.

- Михаил? Ты в порядке? Ты нуждаешься во мне? Я приду к тебе.

- Оставайся на месте. Слушай волков. Если они споют тебе, сразу же зови меня.

Он ощутил некоторое сопротивление, которое означало, что она раздражена его тоном.

- Я не хочу, чтобы ты беспокоился обо мне, Михаил. У тебя и так достаточно людей, которые что-то требуют от тебя.

- Возможно, это и так, малышка, но ты единственная, на кого мне в действительности не наплевать. И выпей еще один стакан сока. Ты найдешь его в холодильнике . - Он разорвал контакт и обнаружил, что улыбается их непродолжительной беседе.

Она бы начала оспаривать его приказ насчет питания, если бы он подождал достаточно долго. Ему даже нравилось раздражать ее время от времени. Ему нравилось то, как ее синие глаза превращались в сапфиры, и как ее тщательно контролируемый голос становился слегка резким.

- Михаил ? - Ее голос поразил его, низкий и теплый, наполненный чисто женским весельем. - В следующий раз постарайся внести предложение, или просто попроси. Можешь заниматься своими делами, а я пойду обыскивать твою обширную библиотеку в поисках книги по манерам.

Он почти забыл, что присел под деревом всего в нескольких сотнях футах от лачуги, принадлежащей Гансу и Хейди Романовым. Михаил подавил желание рассмеяться.

- Ты не найдешь ни одной .

- И почему я не удивлена ? - На этот раз контакт разорвала Рейвен.

На краткий момент он позволил себе роскошь быть окутанным ее теплом, ее смехом, ее любовью. Почему Господь выбрал это время, - когда Михаил испытывал свой самый темный час, чтобы послать ему такой подарок, - он не имел ни малейшего понятия. То, что он собирался сделать, было неизбежно, дальнейшее существование его расы зависело от этого. Зверское уродство этого наполняло его отвращением. Ему придется вернуться к ней со смертью на своих руках, смертью более чем одного человека. Он не мог избежать этого, не мог переложить эту работу на кого-либо еще. Он сожалел не о том, что придется забрать жизнь убийц Ноэль, а о необходимости попросить Рейвен жить с его деяниями. Это будет не первый раз, когда он забирает жизнь.

Вздохнув, он изменил форму. Маленький грызун с легкость пробежал сквозь листья, лежавшие на земле, и пересек открытое пространство возле лачуги. До его слуха донеслось хлопанье крыльев и грызун замер. Михаил предупреждающе прошипел, и сова, плавно скользившая, чтобы напасть, повернула прочь. Грызун скользнул под безопасные деревянные ступени, и, слегка щелкнув хвостом, начал искать трещину или дыру в стене, чтобы проникнуть внутрь.

Михаил уже уловил два знакомых запаха. У Ганса были гости. Грызун протиснулся сквозь щель между двумя рассохшимися досками и обнаружил, что оказался в спальне. В полном молчании создание пересекло пол по направлению к двери. Михаил позволил запахам хозяев пройти сквозь тело грызуна. Он двигался осторожно, время от времени останавливаясь, пока не занял место в темном углу комнаты.

Хейди Романова сидела на деревянном стуле прямо напротив него, тихо плача и сжимая в руках четки.

Ганс смотрел на троих мужчин, а между ними на столе лежала развернутая карта.

- Ты ошибся, Ганс. Вы все ошиблись насчет Ноэль, - всхлипывая, сказала миссис Романова. - Ты сошел с ума и привел сюда этих убийц. Бог мой, вы убили невинную девочку, молодую мать. Ваши души потеряны.

- Заткнись, старуха, - яростно закричал Ганс, его лицо превратилось в маску фанатизма. Он горел этим - крестоносец, сражающийся на святой войне. - Я знаю, что видел. - Он прервался, бросив быстрый взгляд вправо и влево, поскольку странная тень, наподобие крылатого создания, казалось, пронеслась над лачугой.

На какой- то момент все в комнате замерли. Михаил смог почувствовать их страх, смог услышать внезапно участившееся биение их сердец. Внутри дома, Ганс повесил над каждым окном и над каждой дверью связку чеснока. Он медленно встал, облизав внезапно пересохшие губы и обхватив рукой крест, висевший у него на шее, направился к окну, чтобы убедиться, что связка на месте.

- Что насчет этого? Той тени, которая пронеслась прямо сейчас? Вы все еще думаете, что я совершил ошибку, потому что мы обнаружили ее в постели, а не спящей под землей?

- Там не было ничего - ни грязи, ни защиты, - неохотно сказал темноволосый иностранец.

Михаил опознал мужской след. Ассасин. Один из гостиницы. Находясь внутри тела грызуна, чудовище выпустило и согнуло когти. Они убили Ноэль не будучи даже уверенными, что она была тем, кем они думали.

- Я знаю, что видел, Евгений, - заявил Ганс. - После того, как Хейди ушла, женщина начала терять кровь. Я пришел, чтобы проводить Хейди домой, потому что в лесу опасно. Я собирался сказать мужу, что приведу Хейди назад, чтобы она помогла. Но он был очень взволнован и не увидел меня, когда я заглянул. Я видел это собственными глазами. Она выпила так много, что он ослаб и стал бледным. Я ушел и сразу же связался с вами.

Евгений кивнул головой.

- Вы сделали все правильно. Я приехал, как только смог и привел остальных. Если они научились щениться, то нас скоро заполонят дьяволы.

Огромный человек в комнате тревожно пошевелился.

- Я никогда не слышал, чтобы вампиры размножались. Они убивают живых, чтобы пополнить свои ряды. Они спят под землей и охраняют свои логова. Вы сработали быстрее, чем мы смогли все тщательно изучить.

- Курт, - запротестовал Евгений, - мы увидели возможность и воспользовались ею. И каким образом ее тело внезапно исчезло? После того, как мы это сделали, мы сбежали. Муж и ребенок с тех пор не появлялись. Мы знаем, что женщина мертва - мы убили ее - и все же нет никакой шумихи по поводу ее смерти.

- Мы должны найти мужа и ребенка, - заявил Ганс. - И остальных, мы должны уничтожить их. - Он нервно выглянул сквозь треснувшее стекло в ночь и издал тихий вопль тревоги. - Смотри, Евгений - волк. Этот чертов Дубрински защищает их на своей земле. Однажды они заполонят нашу деревню и утащат детей. - И он потянулся к винтовке, прислоненной к стене.

Евгений вскочил.

- Подожди, Ганс! Ты уверен, что это волк? Настоящий волк? Почему бы это волк вышел из леса и уставился на твой дом?

- Кто такой этот Дубрински, если позволяет себе держать волков? - Потребовал ответа Курт.

- Он принадлежит Церкви! - Прошипела Хейди, шокированная тем, что они имели ввиду. - Он хороший человек, каждое воскресенье ходит в церковь. Отец Хаммер один из его ближайших друзей. Они часто ужинают вместе и играют в шахматы. Я видела это своими собственными глазами.

Ганс отмахнулся от ее доводов.

- Дубрински самый настоящий дьявол. Посмотри, волк крадется через кусты, наблюдая за домом?

- Я говорю тебе, что это неестественно. - Понизив голос, сказал Евгений. - Он один из них.

- Они не могли узнать, что это были мы, - опроверг его Ганс, но дрожащие руки выдали его страх. Он вскинул винтовку на плечо.

- Ты должен попасть с первого выстрела, Ганс, - предупредил Евгений.

Грызун пробежал по полу в спальню и протиснулся через небольшую щель. Покинув тело грызуна, Михаил потянулся в ночь с предупреждением, на ходу меняя форму и превращаясь в огромного черного волка с горящими местью глазами.

Он одним движением пересек расстояние и прыгнул на более мелкого волка. Только его тяжелое тело врезалось в меньшее, как он почувствовал, как пламя обожгло его кожу. Меньший волк исчез в густом лесу. И хотя кровь вытекала из его крестца, огромный волк не издал ни звука, не убежал. Вместо этого, он повернул свою большую голову и уставился на дом горящими как уголь глазами, уставился с обещанием мести. Расплаты. Темным обещанием смерти.

- Михаил ! - Резкий крик Рейвен прозвучал у него голове.

Черный волк еще некоторое время смотрел, удерживая Ганса Романова в своей власти, а затем развернулся и просто растворился в ночи, не давая никому из мужчин никакой возможность даже попытаться выследить его. Огромный волк появился из ниоткуда, прыгнув, чтобы защитить более мелкого. Он не был обычным волком, и ни один из них не хотел последовать за ним в лес.

Михаил поспешил скрыться в безопасной чаще леса прежде, чем боль и потеря крови заставят его вновь принять человеческий облик. Он пошатнулся, запнувшись об толстую ветку дерева, и резко сел.

- Михаил! Пожалуйста! Я знаю, что ты ранен. Где ты? Я могу чувствовать твою боль. Позволь мне прийти к тебе. Позволь помочь тебе .

Кусты позади Михаила затрещали. Но он не потрудился обернуться, зная, что это был Байрон - пристыженный, сконфуженный, полный раскаяния.

- Михаил. Господи, я сожалею. Плохо?

- Довольно плохо. - Михаил зажал рану рукой, чтобы остановить так легко вытекающую кровь. - Что ты здесь делаешь, Байрон? Это сумасшествие, полное безрассудство.

- Михаил! - Страх и слезы Рейвен заполнили его сознание.

- Успокойся, малышка. Это царапина, не более того.

- Позволь мне прийти к тебе. - Она умоляла его, и это разрывало ему сердце.

Байрон оторвал кусок от своей рубашки и перевязал бедро Михаила.

- Я сожалею. Я должен был послушаться тебя, должен был знать, что ты будешь охотиться. Но я подумал… - он замолчал, выглядя неловко.

- Подумал что? - Слабо повторил Михаил. Рана дьявольски болела. Он чувствовал слабость и головокружение, но ему как-то надо было успокоить Рейвен. Она стремилась помочь ему, найти его, она даже пыталась «посмотреть» его глазами. - Прекрати это, Рейвен. Делай, как я сказал. Я не один. Рядом со мной один из моих людей. Я скоро снова буду рядом с тобой .

- Я думал, что ты будешь так увлечен своей женщиной, что возможно не найдешь времени на охоту. - Байрон опустил голову. - Я чувствую себя таким дураком, Михаил. Я так беспокоился об Элеоноре.

- Я никогда не отлынивал от своих обязанностей. Защита моего народа для меня всегда на первом месте. - Михаил даже не мог попытаться залечить рану, поскольку Рейвен находилась в его сознании.

- Я знаю, знаю. - Байрон провел рукой сквозь свои каштановые волосы. - После того, что случилось с Ноэль, я не могу позволить, чтобы то же самое произошло и с Элеонорой. И это был первый раз, когда ты предупредил одного из нас держаться подальше от женщины.

Михаил выдавил кривую улыбку.

- Это и для меня новый опыт. До тех пор, пока это не перестанет быть таким новым и необычным, будет лучше, если я буду держать ее так близко к себе, насколько это возможно. Прямо сейчас она спорит со мной.

Байрон выглядел пораженным.

- Она спорит с тобой?

- У нее есть свой собственный ум. - Он позволил Байрону помочь себе подняться.

- Ты слишком слаб, чтобы измениться. Тебе нужна кровь и исцеляющий сон. - Байрон послал призыв к Жаку.

- Я не рискну уходить глубоко. Это оставило бы ее без защиты. Она носит мое кольцо и на ней стоит моя метка. Одно ошибочное движение, и они ее убьют.

- Ты нам нужен полный сил, Михаил. - Листья закружились в виде миниатюрного торнадо, извещая о прибытии Жака.

Жак выругался про себя, становясь на колени рядом с Михаилом.

- Тебе нужна кровь, Михаил, - сказал он тихо и немедленно начал расстегивать свою рубашку.

Михаил остановил его легким жестом. Его глаза, утратившие вкус к жизни и наполненные болью, медленно изучали окружающую их местность. Байрон и Жак замерли, отпуская свои чувства и сканируя лес.

- Здесь никого нет, - тихо прошептал Жак.

- Здесь кто-то есть, - поправил Михаил.

Низкое предупреждающее рычание вырвалось из горла Жака, когда он инстинктивно встал перед своим принцем. Байрон нахмурился, на его красивых чертах проступило смущение.

- Я не могу ничего найти, Михаил.

- Я тоже, но за нами наблюдают. - Это утверждение было настолько уверенным, что ни один Карпатец не рискнул бы оспорить его. Михаил никогда не совершал ошибки.

- Вызовите Эрика с машиной, - приказал Михаил и откинул голову, чтобы отдохнуть.

Жак был настороже, и Михаил доверял его суждениям. Он слегка закрыл глаза, задаваясь вопросом, куда ушла Рейвен. Она больше не ворчала на него. Для того чтобы поддерживать контакт, ему пришлось бы использовать драгоценную энергию, - энергию, которую он не мог восполнить прямо сейчас. И все же это тревожило его - молчание было так несвойственно ей.