Тёмный стражник

Глава 5, в которой Рич и Тесса устраивают дуэль на яйцах

— Лежи, не дергайся. Миранда, будь добра, принеси стакан воды! — именно после этой фразы Тим понял, что Миранды рядом с ним нет. Не просто нет в спальне, куда он сгрузил бесчувственное тело брата, а нет вообще, в принципе, нет в данном, отдельно взятом уголке мироздания, огороженном каменными стенами и железобетонными плитами, под номером 36 по улице господина Гадюкина и Ко. И это не укладывалось ни в какие рамки. Почему она всегда делает все назло? Нет, даже не назло, а согласно какой-то собственной логике (а точнее, её отсутствию) и принятым ею единолично решениям, в которые посвятить своего парня она отказывается. Не затрудняя себя объяснениями или хотя бы — он и на это согласен! — предупреждениями, она идет и делает то, что считает нужным. А все остальное может отправляться к богу Смерти и Лжи!..

Тим заметался, решая, как быть. Бросить раненного брата он не мог — но и при мысли о том, что Мира осталась наедине с неизвестной колдуньей, непонятно каким боком причастной к плачевному состоянию Рича, его сердце просто разрывалось от тревоги и волнения. Что делать? Куда бежать? Звать маму?

Выбросив из головы переживания, Тим сосредоточился на решении насущных проблем. Значит так. Необходимо оказать первую помощь Ричу и немедленно бросаться назад, за непослушной ведьмочкой. О том, что он с ней сделает, когда увидит, Тим старался не думать, хотя стражник предлагал столь возбуждающие варианты, что все из рук валилось.

И где у Рича аптечка? — думал Тим, открывая все ящики по очереди, бесцеремонно роясь в каждом, в спешке вытряхивая содержимое прямо на пол. В итоге путешествовать по квартире приходилось через завалы разнообразных вещей, среди которых не было и намека на столь необходимые парню медикаменты.

Поиски переместились на кухню, потом в святая святых — лабораторию, и с тем же нулевым результатом. Опустошив очередной шкафчик, Тим понял, что не на шутку рассердился — ежели так пойдет, Мира и сама успеет вернуться, пока он Ричу первую помощь оказывать будет. Еще раз перелопатив все вещи, рядовой Брайт сокрушенно вздохнул — ничего. Но ведь где-то же аптечка должна быть! Просто он не так ищет, по всей видимости, или банально пропустил нужное в спешке.

Ладно, вернемся, так сказать, к истокам. Тим потрусил в спальню, размышляя по дороге, стоит ли к спасению брата подключать бабулю или все же попытаться обойтись своими силами. То, что маме ни в коем разе нельзя говорить о плачевном состоянии Рича, было самоочевидно. Матрена Патрикеевна — свой человек, бывалый, нервы — как стальные тросы, но вот Алисия… Быстрая на расправу, она запрет любимое чадушко в родовом поместье и не выпустит до тех пор, пока собственноручно не прикончит его обидчиков. И даже после этого не выпустит, полная тревоги и беспокойства за ненаглядного сыночка.

Но все решилось иначе. В спальне Тим с облегчением увидел, что брат открыл глаза и даже пытается встать.

— Ты куда? — Рванулся к Ричу и силой — не сказать, чтобы великой — уложил того обратно на кровать.

— Это… что за бардак? — было первое, что спросил Рич хриплым, слабым голосом, оглядываясь по сторонам. — Здесь что, тролли с эльфами вечеринку устраивали в мое отсутствие?

Судя по тому, что чувство юмора колдуну не отказало, непосредственной опасности для его жизни и здоровья не существовало, и Тим вздохнул с облегчением. Улыбаясь, как дурачок, он осторожно, дабы не задеть и не тронуть раны, но очень сердечно обнял брата.

— Слава Истине, слава Истине, с тобой все в порядке!

— Ну конечно со мной все в порядке, — проворчал Рич, высвобождаясь из объятий. Ему было несколько неловко от столь явного проявления братской любви. — А ты переживал, что ли? Пустое! Вот не стало бы меня — и все наследство твое. Об этом не подумал?

— Подумал, естественно. Первым делом подумал. — Ответил Тим. — Только квартира мне твоя без надобности, как и замшелая лаборатория. Одни налоги и никакого удовольствия.

— Это ты еще не все знаешь, — загадочно произнес Рич, пытаясь приподняться и покряхтывая от боли.

— Ты куда? — строго спросил Тим. — Лежать! Ты весь изранен.

— Ты прям как мамочка наша. Та еще наседка. Ранен и ранен. Вот сейчас до лаборатории дойду — там у меня заначка имеется из волшебных пилюль. Мигом на ноги поставят, вот увидишь. Через полчаса буду как новенький. Да, кстати, еще раз спрашиваю — почему у меня дома такой бардак? Кого за это казнить?

Тим замер, натужно откашлялся, невольно представив, что скажет (и сделает) Рич, когда увидит, во что младшенький, действуя из лучших побуждений, но в жуткой спешке, превратил аккуратную лабораторию, и решил, что, раз уж старший брат пришёл в себя, пора спасать Миру. Причем чем быстрее, тем лучше.

— Тебе точно ничего не нужно? — спросил на всякий случай. Совесть не позволяла уйти просто так и предварительно не удостовериться на сто процентов, что с Ричем все в порядке.

— Слушай, — колдун вдруг поменял тему разговора, — а где та девица, что меня через портал тащила? Не слышно ее… странно…

— А зачем она тебе? — удивился Тим.

— Не за чем, — пожал плечами Рич, подумав, что все сложилось как нельзя лучше — и домой добрался целым-невредимым, и от колдуньи припадочной избавился без проблем. — Забудь. Просто к слову пришлось. То есть здесь ее нет?

— Нет. И быть не могло. Я как тебя увидел в таком состоянии, в мозгах перемкнуло, ну… припугнул немного, вот и отстала. Грешным делом подумал, что это она тебя так.

— Тебе никто не говорил, что у тебя женская логика? — спросил Рич с усмешкой. — Имею в виду, что ты выказываешь поразительную непоследовательность в рассуждениях. Кабы она меня отметелила, так зачем на себе переть в такую даль?

Но Тиму если и было неловко, то внешне это никак не отразилось. В данный момент его больше волновало то, что Мира там наедине с незнакомкой. Он равнодушно пожал плечами:

— Она тебе нужна?

— Нет!

— А в чем тогда проблема?

— Ни в чем, — сказал Рич, хватаясь за протянутую Тимом руку и со скрипом усаживаясь на кровати. — Проехали. — Тут взгляд его снова прошёлся по разбросанным по всей комнате вещам, и он в который раз возмутился: — Нет, ну это надо такое устроить! Ты?

И посмотрел пронзительно на младшенького. Тот отделался недоуменным поднятием бровей.

— Не стоит нервничать по пустякам. Я все тебе объясню, но позже. И от тебя тоже жду рассказа. — Рич в свою очередь сделал большие глаза. — Где тебя так красиво отделали, я имею в виду. И только не заводи свое обычное — не ваше дело, я уже большой мальчик, лады? Иначе я прямо сейчас снимаю трубку и звоню маме.

— Маме не надо! — поспешно перебил Тима колдун. — Давай без мамы, а? Меня до сих пор дрожь пробирает, как вспомню последний раз. А ты-то хорош! До шантажа опустился? А как же этика и принципы?

— Ничего с ними не сделается, а правду мне знать необходимо.

— Ой ли? — усомнился Рич, не горевший желанием расписывать собственные подвиги. Точнее, расписываться в собственной глупости. — И что ты будешь делать с правдой? Пойдешь туда и всех арестуешь? Смешно.

— Тебе смешно, но только безнаказанно творить подобное никому не позволено. Я так считаю.

— Ты можешь считать все, что твоей душе угодно, — Рич был твердо намерен держать при себе перемещение в Калерию и свои догадки по поводу проклятия. По крайней мере, до тех пор, пока самолично во всем не разберется. И уж когда решит, есть ли в узнанном хоть намек на будущую диссертацию и статью в популярной среди колдунов «Большой магической энциклопедии», тогда и приоткроет завесу тайны. И то, если его хорошенько попросят. — Только ничего я тебе не скажу.

— Ты — может и нет, — вздохнул Тим. — А вот она…

— Не вздумай! — Рич подпрыгнул на кровати от негодования. — Даже не пытайся!

— Откуда был портал? — выстрелил Тим наугад и по глазам Рича понял, что попал в десятку. Не хочет брат говорить, так как что-то нечисто с его приключениями. Отсюда и гонор, и растерянность. Но что может быть не так?

Близкие давно уже привыкли, что не успеет Рич вылезти из одной передряги, как тут же влипает в другую, и ничего в этом из ряда вон не находили. Да и сам Рич был не прочь похвастаться своими подвигами, порядком приукрашенными, и не упускал шанса ткнуть скучного младшего носом в упущенные возможности. А тут — молчок вкупе с враждебностью!

Рядовой Брайт не шутил, когда предупреждал о том, что выудит все если не у брата, то у девицы, что прибыла с ним. В том, что он гостью отыщет, у парня не было никаких сомнений — стражник обладал феноменальной памятью и нюхом, и скрыться от него было невозможно. Словно заправская ищейка, он выслеживал добычу, движимый природным инстинктом хищника, который требовал жертву загнать и убить. Конечно, до последней стадии Тим не доходил, но остановиться порой бывало очень трудно. В процессе погони стиралась грань между Тьмой и Истиной в Тиме, становилось трудно отличить свои порывы от чужеродных, все сплеталось в неудержимый азартный клубок чувств, столь тесно, столь близко, что парень порой и сам не знал, что же хочет именно он, а что — демон внутри. — Ладно, оставим пока. Мне срочно надо уйти.

— Иди, иди, — душевнейше согласился Рич. — Я уж сам как-нибудь справлюсь. Кстати, куда вышел портал? К тебе домой?

— Н-нет, не совсем, — ответил Тим с запинкой. — А ты что, не знал конечную точку?

— Знал… сначала, но там что-то произошло… сбой вроде… — убедительно соврал Рич. — Так куда?

— На кладбище, — ответил Тим.

— На кладбище? На наше городское? — уточнил всерьез озадаченный Рич. И кому в Калерии пришло на ум выстраивать порталы на кладбище? Зачем тратить столько магии, чтобы посетить последние пристанище уже не живых? И тут ему пришла в голову другая мысль — он глянул в окно и спросил: — А ты что там делал? Ночью?

Тим закашлялся и ответил спустя некоторое время:

— Мммм… гулял.

— Гулял… — на лице Рича появилось забавное выражение. — И вот убей меня, если я не угадал — с ведьмой своей безмозглой?

Если бы разговор происходил до того, как Тим обнаружил, что Миранда осталась на кладбище вопреки всем разумным доводам, он бы заставил Рича взять свои слова обратно — то есть, одно слово, «безмозглой», — но в данный конкретный момент он был с братом полностью согласен. И только поморщился при мысли о том, что Мира в очередной раз ввязалась в «приключение». Тем временем колдун старательно сползал с кровати, твердо намереваясь сходить за пилюлями.

Тим предложил, желая оттянуть момент, когда Рич заглянет в лабораторию:

— Может, я в цитадель науки твою схожу и таблеточку волшебную принесу? Как смотришь на это?

— Не стоит утруждаться, я сам. Кроме того, хочу посмотреть, не добрался ли некто неряшливый, — многозначительный взгляд на Тима, — до моих исследований. Хотя… У меня там сигнализация стоит отменная…

«Стояла», — виновато вспомнил Тим, который в пылу поисков, пребывая в расстроенных чувствах, эту сигналку попросту уничтожил. Она пару раз пискнула и вспыхнула синим пламенем. Но Ричу об этом пока знать не обязательно, как и о том, что его брат в лаборатории устроил форменный погром. И все оправдания, которые мог бы привести Тим, меркли перед осознанием того, насколько Рич дорожил своими исследованиями, своим личным уголком науки. Увидеть воочию подобное надругательство над лучшими стремлениями для колдуна было смерти подобно. Так что выход оставался только один.

Тим слабо улыбнулся и предложил, уже начиная ощущать признаки близкого перехода:

— Может, все-таки отдохнешь немного?..

Найти Миру проблемы не составило. Трудным оказалось другое — никого не убить за то, что с ней сделали. В том числе и ее саму. Испуганная, злая, почти в истерике, она свернулась в комочек на асфальте странного вида — по покрытию будто слон прошел, неровное, в рытвинах, на первый взгляд напоминающих форму человеческого тела — и что-то бормотала себе под нос. Лицо испачкано, руки-ноги в царапинах, платье вообще в дырках, через которые проглядывает белая кожа, волосы волшебным образом укоротились до сердитого клокастого ежика. Сумка валяется неподалеку, содержимое разбросано. И как апофеоз — гостья, в угрожающей позе нависшая над ведьмочкой. Слева тихо тлели кусты с круглой, словно вырезанной ножом, дыркой в ветках посередине.

Спрашивается, что здесь произошло? Они подрались? Почему? Кто виноват? Впрочем, положа руку на сердце, Тиму было все равно, даже если Мира с кулаками и без причины бросилась на гостью — он встал бы на ее сторону в любом случае. А уже после, наедине, хорошенько бы пропесочил. В назидание и во избежание. Она здесь пробыла от силы минут десять и тут же нашла на свою голову приключений!

Подняв глаза и увидев Тима, Мира слабо улыбнулась и, словно бы не замечая угрозы со стороны колдуньи, прошептала:

— Не прошло и года…

В общем, Тим не стал разбираться, кто прав, а кто виноват в данной ситуации, ломать копья и наказывать, справедливо рассудив, что на это у него будет масса времени, а гостья никуда не денется — раз Рич ей нужен, сама появится.

Подумав о брате, Тим ощутил легкий укол совести. Нехорошо он поступил, нехорошо, но выхода в тот момент не было, пришлось Рича усыпить мудреным приемчиком, которому его научили еще на Гнилых болотах. Одно касание пальцев в нужном месте шеи — и Рич уснул, где стоял, мгновенно и легко. Рядовой Брайт, чувствуя себя предателем, перенес его обратно в спальню, где и оставил на кровати. Не мог же он позволить брату волноваться по поводу лаборатории. Ещё в припадке ярости забьётся. Или, того хуже, убираться вздумает, раны растревожит.

Бережно взяв Миру на руки, Тим поморщился.

— Ты такая горячая! Что случилось?

Но Мира безразлично мотнула головой, всем своим видом демонстрируя, что к разговорам не расположена. Лишь спросила:

— Терпимо же? Вот и славненько…

— Не думай, что я отстану в этот раз, — сказал Тим ровным тоном, хотя больше всего ему хотелось вытрясти из неё любыми средствами рассказ о том, что здесь произошло. Но придется набраться терпения. Если начать давить на ведьмочку, которая явно пребывает в полушоковом состоянии, неизвестно, к чему это приведет.

Парень открыл портал домой к брату, решив, что за двумя следить проще, если они в одном месте находятся. А иначе он с ними с ума сойдет. И в этом случае вмешательства мамы не избежать.

— Сумка! — подала голос Мира, уютно свернувшись в кольце его рук.

— Обойдешься, — с трудом сохраняя спокойствие, ответил Тим. — Потом заберем, если не растащат.

— Там моя помада любимая… — захныкала Мира.

— Она тебе сильно нужна? Новую купим.

— Такую не купишь. Их уже не продают. Там вроде химию вредную нашли…

— И ты ею все равно пользуешься?!

— …она мне дорога как память…

Тим шагнул в портал, хладнокровно оставив сумку и ее драгоценное содержимое на улице. Колдунья бесшумной тенью проскользнула следом, но парень не обратил на нее никакого внимания. Не до того было.

— Эта избалованная тварь сидит на моем диване, пьет мой чай, и имеет наглость что-то от меня требовать. Найти то, не знаю что, там, не знаю где. Я ничего не упустил? У меня что, на лбу написано, что я сыщик? Я больше не могу. Я от всего этого устал. Я измотан физически и морально. Уничтожен, размазан по стенке, как комар. Мне надоело до чертиков! Пусть она уйдет из моего дома! Я требую. Хозяин я или кто? Ну Тимми, ну хоть ты заступись за меня! Ну и гад! Нет, а эта стерва какова? Какова, а? Наглая! Хамка! Невоспитанная! Тьфу. Не люблю таких…

— Ты просто не умеешь их готовить… — меланхолично влезла Мира в прочувствованный монолог Рича.

— А ты? Ты? Неблагодарная, вот ты кто. А ты — вообще предатель. Брат, называется. Спелись. Как есть спелись. А ты… — Рич вперил в колдунью сверкающий взгляд. — Ты — королева стерв! Ух, как вы мне надоели…

— Ну так поди вон, — ответствовала Тесса, сопровождая слова царственным кивком. — Носки постирай, что ли.

— Вы слышите? Вы слышите, как она меня оскорбляет?

— Еще и не то услышат, если ныть не прекратишь.

— Я не ною. Я — вопию.

— Да не услышан буде… — снова влезла Мира со своими комментариями.

Но колдун не обратил на ее слова ни малейшего внимания. Он кипятился и кипятился, как забытый на огне чайник — пар из носика валил крутой, и крышку уже срывало. Обычное хладнокровие изменило Ричу, но это было вполне объяснимо: те чудо-пилюли, которые он принял в количестве двух штук, имели побочный эффект — а именно, повышали эмоциональность живого до заоблачных высот. Длилось это недолго, ровно столько, сколько шла регенерация организма, примерно полчаса. Но за это время колдун успел достать всех своим беспрестанным скулежом. То ему было холодно, как в тундре — почему именно в тундре, он объяснить не мог — то жарко, как в пустыне, то душно, то зябко. То спать хотелось, то он беспрестанно кружил по комнате, то впадал в депрессию, то в эйфорию. И все это не закрывая рта, посвящая вынужденных слушателей в мельчайшие подробности своего самочувствия. В конце концов, Мира и Тим, не сговариваясь, ушли на кухню и плотно закрыли за собой дверь, оставив Риччи с колдуньей наедине. Рассудили так — она к нему рвалась, вот и пожалуйста. Получите, распишитесь. А они пока найдут, чем заняться.

…Когда Тим принес сюда Миру, она поначалу артачилась, не желая находиться с Ричем в одной квартире, но смирилась, когда парень сказал, что если ее не устраивает такой вариант, существует еще один — перенести Рича в их — он так и сказал! — дом. Взлетевшая на седьмое небо от одного случайно оброненного слова Мира сразу же согласилась на все. Решив отложить на потом заботы о себе, она даже приняла самое деятельное участие в разборе бардака, который устроил здесь Тим. Пока колдун стараниями младшенького валялся в отключке, они быстренько привели в порядок квартиру и лабораторию. Точнее убирался Тим, а Мира только и делала, что совала любопытный нос в каждую тетрадь и от души хохотала над описанными там опытами.

— Это ж надо… — хохотала она, держась за живот. — Нет, ты только послушай… твой братик не погнушался троллье… хммм… как это назвать-то помягче… отходы жизнедеятельности, короче, в зелье добавить, якобы, для усиления физической силы в итоге. Ага, а то мы бы подумали, что для улучшения вкуса… и где он столь редкий ингредиент достал, а? Лично с горшком ночным за троллем ходил? А вот еще, кровь девственницы… ну почему всегда нужны девственницы? Откуда им сейчас взяться? Вот уж раритет.

Тим бросил на Миру ироничный взгляд, который она хладнокровно проигнорировала, вчитываясь в неразборчивый мужской почерк.

— Ты продолжай, продолжай… — подбодрил.

— И кто его писать учил, скажите на милость? Чисто курица лапой… Ну ладно, к сути. Итак, кровь девственницы… возникает вопрос, как выяснить, что особа женского пола — девственница? Опытным путем? Но тогда это будет уже, так сказать… порченый товар. Поверить на слово? Так кто ж тебе правду скажет? Магическим зрением посмотреть? Лакмусовую бумажку засунуть? Куда? Не может быть, чтобы прям туда… а как тогда?

В общем, вся помощь Миры заключалась в создании веселой атмосферы, но уж с этим делом она справлялась на ура. Тим то и дело ловил себя на том, что губы так и норовят разъехаться в шальной улыбке. Работа при этом спорилась — через полчаса в лаборатории был если не порядок, то относительное подобие оного.

— Нет, подожди, я еще не дочитала… как все? Ну и что. Слушай, а можно я копию сделаю? Давно так не смеялась… и почему сразу нет? Да ладно, что тут может быть важного… ох, ну ты и зануда… давай, отбирай конфетку у ребенка…

Потом очнулся Рич — к слову сказать, не понявший, что именно произошло. Тим отделался объяснением, что ему стало плохо. Увидев Миру, колдун скривился, но это не шло ни в какое сравнение с той гримасой, которая застыла на его подвижном лице, когда на глаза ему попалась Тесса, вольготно расположившаяся на диване в гостиной с чашечкой чая в руках. Рича натуральным образом перекосило от ярости, а невоспитанная девица даже ухом не повела, осталась безмятежна и умиротворена. Ни жестом, ни словом она не дала понять, что чувствует на самом деле. Лишь пристально глядела на Рича.

— Что она здесь делает? — завопил он. — Какого черта ты ее приволок?

— Успокойся, Рич, — Тим положил руку на плечо брата. — Давай все позже обсудим, когда ты выздоровеешь.

— Всенепременно, — злорадно ухмыльнулся колдун. — И мало вам, предателям, не покажется.

Поочередно пригвоздил всех троих взглядом к полу, после чего демонстративно сбросил руку Тима с плеча и удалился в лабораторию. Рядовой Брайт пошел за ним, Мира увязалась следом. Совместными усилиями им удалось выпытать некоторые подробности его неудачного путешествия. В итоге, разозлившись на настырных ребят, Рич выпил таблетку. Затем еще одну. И вот уже двадцать минут чудил. Таким образом они и оказались в кухне.

— Ты что-нибудь от нее узнала? Это совпадает с рассказом Рича? — спросил Тим, усаживаясь за стол. — И что между вами произошло? Почему ты вся как из… прости Истина… тролльей норы вылезла? И горячая как печка?

Больше всего на свете Мире хотелось вымыться, забраться под одеяло вместе с Тимом, крепко-крепко прижаться к нему и уснуть, а не выворачивать наизнанку душу прямо сейчас. Увы, не все мечты сбываются, и эта вообще относилась к числу утопий. Ведьмочка с тоской и невыразимой печалью посмотрела на свое отражение в зеркале, висящем около окна. Покачала головой, пропустила пальцы через жалкие остатки волос и сказала:

— Стильно. Смело. Оригинально. И пованивает. Этим и утешусь.

— Пойдем, я тебя умою, — вдруг предложил Тим, словно не он сейчас до нее докапывался, и Мира с радостью согласилась. Что угодно, лишь бы отложить тягомотный разговор. Взяв ее за руку, как маленькую, повел за собой. Ванная комната размерами не впечатляла, было видно, что Рич — не любитель нежиться в горячей воде по нескольку часов. Все было выдержано в темно-голубых тонах. Лаконичная душевая кабина — многофункциональная даже на мирандин неискушенный взгляд, со множеством непонятного назначения отверстий, пультом управления и, кажется, даже радиоприемником, небольшая раковина, полочка с мылом, шампунем и зубной пастой. В отдельном стаканчике болталась зубная щетка, рядом — бритвенный станок. В углу скромно притулился шкафчик с двумя дверцами. Мокрая мочалка валялась около кабины. Мира брезгливо подпихнула ее ногой под раковину и вопросительно взглянула на Тима — мол, давай, выполняй обещание. Заботься! Умывай! И желательно, молча.

Парень усмехнулся и пустил воду. Вода запенилась, зашипела, и Мира моментально вспомнила, как они с Тимом недавно принимали ванну. Кинуло в жар, щеки вспыхнули, а пальцы в ладони Тима чуть заметно дрогнули. Девушка отодвинулась подальше, чувствуя себя крайне неловко — пусть они и наедине сейчас, но квартира-то чужая, и позволять себе вольности и нежности ей представлялось неправильным. Почему-то казалось, что все — и Рич, и несносная Тесса — будут знать, чем они тут с Тимом занимались. Да, колдун уже как-то застукал их в постели, но в восприятии Миры то была другая ситуация. Они были у себя дома и имели полное право заниматься, чем хотят. То есть у Тима дома, это не столь важно. А тут…

Рядовому Брайту подобные тонкие материи были по барабану. Он почуял женское мягкое тело и рвался добраться до него немедленно. Его руки со знанием дела освободили Миру от платья, при этом он даже снизошёл до объяснений:

— Оно все равно рваное и грязное. Ты же не будешь в нем ходить после душа, так? И мыться в нем тоже кажется странным, согласись.

Когда это она давала согласие на «мыться», Мира не помнила, хоть убей. Вполне может быть, что и не давала вообще. Но как только пальцы Тима коснулись все еще горячей обнаженной кожи и пробежались по чувствительным местечкам, которые за недолгое время очень хорошо выучили, ведьмочка запрокинула голову назад, парню на плечо, и с наслаждением выдохнула. Вот ведь змей-искуситель! А по виду и не скажешь…

Длилось потакание своим желаниям лишь мгновение, но парень успел оценить степень доступности и усилил натиск. Мира заворчала и отодвинулась — ну уж нет, на секс в квартире Рича она не подписывалась. Тим все понял правильно, еще некоторое время потискал ведьмочку ради удовольствия видеть ее томные, полузакрытые глаза, ощущать трепет в её теле, а затем со вздохом сожаления приступил к прямым обязанностям камеристки.

Как Тим включил душ, как втолкнул разомлевшую девушку под воду, как осторожно промывал царапины и ранки, она не помнила абсолютно. Перед глазами стоял туман, в голове приятно шумело, а тело пребывало в расслабленном блаженстве. Прохладные тугие струи били по коже, и как-то незаметно получилось, что Тим встал рядом, полностью обнаженный, и вымыл Мире волосы, точнее, их остатки, ароматным шампунем. Выключил воду. Достал из шкафчика полотенце, насухо промокнул девушку и обернул с головы до розовых пяток в простыню, взятую оттуда же. Все это молча, уже без какой-либо сексуальной подоплеки. Вытерся сам и быстро оделся, после чего подхватил Миру на руки и понес в кухню.

А там вовсю разворачивались военные действия. Как только Тим и Мира появились на пороге, в их сторону со свистом полетела фарфоровая чашка, и лишь отменная реакция рядового Брайта спасла девушку от прямого удара в лоб.

— Что за черт?.. — пробормотал он, инстинктивно прижимая Миру крепче, и стремительно уходя влево от пары летящих вслед за чашкой тарелок.

Ведьмочка недоуменно округлила глаза и осмелилась оглядеться. И расхохоталась, как сумасшедшая. Тим же, будучи джентльменом, пару секунд эмоции сдерживал, кусал губы, но быстро сдался и тоже разразился гомерическим хохотом. Мира тут же затихла, прижалась к его грудной клетке ухом и напряженно слушала, как глухо внутри него отдается этот смех. Ей это очень нравилось. Тем временем Тим вертел головой, стремясь охватить взглядом всю сцену целиком.

А посмотреть было на что. Кухня напоминала поле боя. Пол обильно посыпан мукой и крупой, разбитые яйца украшают не только обои, потолок и окна, но и непосредственных участников поединка. Повсюду осколки посуды, разбитые чашки, тарелки, в стене тут и там торчат вилки. Рич выглядел невероятно комично, облитый кетчупом и майонезом, посыпанный хлебными крошками, злой до того, что пар из ушей валил. Его глаза метали молнии, руки были сжаты в кулаки, тело напружинено и готово к бою.

Мира обратила внимание, что Рич выглядел если не полностью выздоровевшим, то крепким и полным жизни однозначно. Частично исчезли раны и царапины, зажили сломанные пальцы, побледнели багровые синяки. Видимо, и временный всплеск неконтролируемой слезливости подошел к концу. Колдун жаждал реванша и был готов идти в рукопашную, так как, с его же слов, пользоваться магией для него было опасно — существовала вероятность полного выжигания магических артерий.

То немногое, что Мира с Тимом наскоком сумели из Рича выжать, пока он глотал таблетки у себя в лаборатории, а Тесса вольготно попивала чаек в гостиной — он что-то напортачил с расчетом пути, сбился, потерялся в материи, и его зашвырнуло в Калерию. Как только прозвучало это слово — Калерия — Мира тут же вспомнила, почему ей знаком говор Тессы. Ведь она тоже в свое время оказалась в этой империи. И тоже порталом. Хммм… совпадение? Только в ее случае воздействие было направленным и путь правильным. Над этим стоит подумать.

Далее Рич неохотно обронил, что попал в дом некоего колдуна — и здесь рассказ совпадал со словами Тессы — где его и отделали как бог черепаху. Тесса непонятно зачем во все это полезла и помогла Ричу сбежать. Хотя почему непонятно — все кристально ясно. Теперь требует непомерной платы в виде услуг колдуна по поиску какого-то там имущества, будь оно неладно. Где это видано, чтобы Рич занимался частным сыском? Вот какую мысль он настойчиво пытался донести до девицы путём методичной бомбёжки куриными яйцами.

Напротив него, с ног до головы в крупе и желтках, стояла Тесса, и весь вид ее говорил о том, что в конце останется только один — либо он, либо она, двоим слишком тесно в империи.

С ее точки зрения, дело обстояло так — она проявила невиданную храбрость, благородство, силу духа и что там еще подобного, спасла от неминуемой смерти бездарного колдунишку, который оказался неблагодарной сволочью и распоследним хамом и отказывал спасительнице в просимой малости.

Пока колдун находился под воздействием пилюль, дело дальше обычной перепалки не заходило, но вот Мира и Тим малодушно сбежали в кухню, не выдержав накала страстей в голосе Рича, а потом и вовсе занялись своими делами; действие лекарства постепенно сошло на нет и спор перерос в свару, затем в потасовку. Надо отдать Тессе должное, при всей своей стервозности магией она не пользовалась, видимо, понимая, что Рич не может ответить тем же и быть с ней на равных. Или, может быть, ею двигало иное соображение — ведь спасла она колдуна для своих целей, и он ей нужен был живым и по возможности невредимым. Поэтому все спорные моменты они решали на кулаках, причем Тесса в искусстве ведения боя не уступала колдуну, а в некоторых моментах и давала прикурить.

Мира невежливо хрюкнула, маскируя смешок, и, игнорируя тот факт, что сама находится на руках у парня, да еще завернутая в простыню, спросила как ни в чем не бывало:

— Вы кушать не хотите?.. — Поесть бы она и сама не отказалась, но готовить что-либо — увольте. Авось кто-нибудь да вызовется добровольцем.

Две пары глаз уставились на нее с одинаковым выражением, расшифровать которое не представляло большой сложности. «А не пошла бы ты со своей едой…» — читалось в них. Мира не стушевалась, в объятиях Тима ей вообще все было нипочем. Лучезарно улыбнулась:

— Ну… тогда мы по холодильнику полазаем, если вы не против. А то после и не останется ничего… столько продуктов зря пропадет.

Почему-то именно эта фраза заметно разрядила накалённую атмосферу. Рич небрежно отряхнул руки, хмыкнул и произнес:

— Ты готовить собралась или так… перекус?

— А что? — спросила Мира, сползая с рук Тима и направляясь к холодильнику. Только колдун мог задать столь идиотский вопрос — кому в здравом уме придет в голову возиться на кухне ночью?

— Есть чертовски хочется, — искренне ответил Рич.

— Не ко мне, — отрезала Мира, все еще не сумевшая простить недавнюю подставу с душой. И этот его поцелуй с языком… бррр… отвратительно… до сих пор передергивает.

Открыла дверцу и огорченно вздохнула — еды осталось мало, а то, что присутствовало, никак не тянуло на полноценный ужин. Даже если этот ужин намечался в три утра. И ох как не хотелось затевать готовку… да и вообще, завтрак же скоро.

— Я могу сходить в магазин, — предложил Тим, — тут недалеко есть круглосуточный. Что купить? — посмотрел на Миру.

Девушка открыла было рот, чтобы ответить, но ее опередил Рич.

— Никуда ты не пойдешь, — сказал категорично. — Вон, пусть эта идет. Хоть какая-то польза. А то одни предъявы да оскорбления.

И кивнул на незваную гостью. Та презрительно сморщила носик и резким движением стерла со щеки муку.

— Сам иди. Избавиться от меня решил? Я за порог, а ты тут забаррикадируешься? Фигу. И вообще, я тебе в служанки не нанималась. К тому же, я не голодна.

— Не нанималась, говоришь? — в тоне Рича звучали особенные нотки. — А мне вспоминается другое…

Тим и Мира дружно посмотрели на Тессу — та если и смутилась, то виду не подала. Тонна ледяного высокомерия. Воплощение хладнокровия. Айсберг женского пола.

— Мне все равно. Я никуда не пойду. Это ты мне должен. Ты и вали. Я приказываю.

Ого! — читалось теперь на лицах всех троих. — Вот это разговор! Вот это гонор! И никакого сомнения в себе. Ни грана. Девица искренне уверена, что ее желание — если не закон, то уж приказ, подлежащий немедленному исполнению, всяко. Мира даже позавидовала — выдержка и самомнение зашкаливают.

Рич, секунду назад исходивший яростью, вдруг остыл, моргнул пару раз, изгоняя из взгляда остатки гнева. Прошелся по кухне туда-обратно, старательно обходя яичные лужи, и предложил, как будто и не было этой драки:

— Может, тогда чайку попьем? Или давайте спать, что ли, я очень устал сегодня. К тому же, рассвет не за горами.

Мира была с ним полностью согласна, хотя есть все же немного хотелось. Но осознание того, что через два часа встанет солнце, основательно притупляло чувство голода и унимало бурчащий желудок.

— Ты как? — спросила Тима. — Может, все-таки в магазин? Или байки?

Парень потуже затянул на девушке простынь, приобнял и потерся подбородком о её макушку.

— Ну его, этот чай и еду вместе с ним. Пошли спать уже. Я тебе сказку на ночь расскажу.

И подмигнул задорно.

— Угу, знаем мы твои сказки, — прижавшись к теплому телу, прошептала Мира рядовому Брайту на ухо. — Потом все мышцы болят.

— Заканчивайте уже, смотреть противно. — Рич картинно поморщился. — А ты — выметайся. Чтоб духу твоего через пять минут в моей квартире не было.

Может, Тесса и была самой высокомерной стервой в империи, но переносить технические поражения умела достойно. Было понятно, что палку она со своими императорскими замашками перегнула основательно, и Рич не оставит ее в своем доме, даже если она умирать будет. Скорее добьет, чтобы не скулила и присудит себе за это медаль. Девица вздернула подбородок, хотя выше уже казалось, некуда, полила всех презрением и приказала:

— Проводи до двери. Не хочу заплутать в этом… доме.

Рич насмешливо хмыкнул, отвесил земной поклон и сахарным тоном произнес:

— Все для вас, моя леди. Все для вас…

Тим хотел что-то сказать, но Рич кинул на брата такой взгляд, что все возражения застряли у того в горле. В конце концов, это дом старшенького, и распоряжаться здесь у Тима нет никакого права.

И где она будет ночевать? На улице? — задумалась Мира, глядя в напряженную спину удаляющейся колдуньи. — С другой стороны, почему это должно ее беспокоить? Не далее как час назад эта гордячка горела желанием из неё отбивную средней прожаренности сделать, так о чем тут вообще говорить?

Но внутри все равно был неприятный осадок от того, как хладнокровно Рич выпроводил девицу за дверь. Ну невоспитанная, дерзкая, скорая на оскорбления, но это же не повод, чтобы вести себя подобным образом? Или повод?

Хлопнула, закрываясь, тяжелая входная дверь.

— Рич, а ты не думаешь… — робко спросила Мира, когда колдун, полностью довольный собой, появился в дверях кухни.

— Нет! — рявкнул он с ходу, даже не дослушав до конца. — Я иду спать. И вам того же желаю, дорогие мои. Не шумите сильно.

Одарив смутившуюся парочку — хотя смущалась, похоже, опять одна Мира — красноречивым взглядом, Рич на пятках развернулся и был таков.

— Может, домой?.. — без особой надежды предложила Миранда.

Тим покачал головой:

— Не могу, и не проси. Нужно проследить за братом. Вот завтра — пожалуйста, а сегодняшнюю ночь мы проведем здесь, хочешь обижайся, хочешь нет.

Ведьмочка огорчённо вздохнула, но давить на парня не стала. И в самом деле — что, убудет от нее?

— Сама расскажешь или опять из тебя все клещами вытягивать?

— И вовсе не клещами. Я вообще как на ладони.

— Не похоже. Почему не послушалась меня?

— Не послушалась?

— Именно. Почему в портал не пошла следом?

— Ты имеешь в виду на кладбище? — Мира могла в подобные игры играть до бесконечности, но в том-то все и дело, что на сей раз ей надоело первой. Захотелось честно выложить карты на стол и посмотреть на реакцию Тима. — Ладно. Не злись. Просто подумала тогда, что Тесса может что-то знать… о моих родителях. Ведь появились они именно на их могиле, и нигде больше. Вдруг это не просто совпадение?

— Но Рич же сказал…

— Тимми, дорогой, ты меня, конечно, извини, но твой брат — колдун. Это тебе о чем-то говорит?

— Родная, ты — ведьма. И что с того? — легкие поцелуй в висок.

Аргумент.

— Ладно, допустим, он не соврал. Но почему портал перенес его именно в Калерию? Что, других мест мало? Опять скажешь, совпадение? Не многовато?

Тим задумался.

— Может, и нет. Может, ты и права. Не знаю. Ответы у Рича. А он отмалчивается, отговаривается, ты заметила?

— Нет, — неуверенно сказала Мира, водя пальчиком по груди Тима. — Не знаю, тебе виднее. Ты ж его брат, как-никак.

— Могу с уверенностью сказать только одно — обычно Рич куда более многословен, когда описывает свои подвиги. А тут словно ракушка захлопывается, стоит неловкий вопрос задать.

— То есть, ты считаешь, что он что-то скрывает? Врет?

— Банально недоговаривает. Может, потому что правда его не красит. — Смешок Тима украла темнота, но в голосе слышалась железобетонная уверенность в брате. Его руки обвили гибкий стан ведьмочки и потянули на себя. Уложили сверху и потискали во всех доступных местах. — Мира, Рич — мой брат. Я не могу от него отвернуться или обвинять. Если он не хочет говорить — его право. Но не думаю, что он опустится до вранья мне в глаза.

Сама Мира столь хорошего мнения о Риче, естественно, не придерживалась, но сочла невежливым и несвоевременным развеивать заблуждение Тима. Вместо этого заговорила о другом:

— Послушай, а что, по-твоему, это было? Там, на кладбище?

Парень помолчал, выбирая слова поточнее, и ответил:

— На мой взгляд, это было похоже на… сожаление. Не находишь? Что-то вроде последнего прощания. Особенно эта призрачная фигура рядом с надгробием.

— Да какое прощание! — с досадой воскликнула Мира, которая до сих пор бесилась от одного воспоминания о том, как призрак прикасался к фотографии ее матери. — Они ж умерли пятнадцать лет назад. Думаешь, за это время можно не успеть попрощаться? И кто это может быть?

— А ты сама никого не помнишь? Может, друзья твоих родителей приходили в дом или на улице встречались где-нибудь…

Мира уверенно мотнула головой:

— То время вспоминается как в тумане, но одно я знаю точно — никто мне не помог. Кроме Управления, естественно. Оно организовало похороны, занялось делами наследства и отдало меня в интернат. Вот и все, истории конец. Никаких горюющих друзей или родственников не появилось.

— Не было возможности? — предположил Тим. — Был или была в отъезде, командировке?

— Пятнадцать лет? — с непередаваемым сарказмом осведомилась Мира. — Ничего так поездочка. И кстати, мне показалось, что призрак — мужского пола, если о них можно такое сказать.

— С чего бы? — не согласился Тим. — Балахон приталенный?

— Нет. Просто он — я уверена, что он — прикасался к фотографии так… интимно, не заметил? Явно, не по-дружески или по-родственному. А как… близкий человек… тьфу ты, призрак. И кстати, почему призрак? Он умер и после смерти не может обрести покой? Таскается на могилу моих родителей и цветочки там выращивает?

— Стоп, стоп, стоп. — Тим закрыл рукой рот Мире. — Ты не так поняла суть увиденного. Для начала — на подобную магию призраки не способны. Их потолок — свечение в темноте и преодоление физических преград в строго определённом месте обитания, например в своём бывшем доме. Точка. Вывод — работал колдун, очень мощный, потому как чем дальше расстояние до объекта, тем больше силы требуется на колдовство, а находящихся рядом живых мы не заметили.

— Вот именно, что не заметили. Вдруг проглядели? Темно ж было, хоть глаз выколи.

— Может и проглядели, — неохотно согласился Тим, видно было, что версия с могущественным колдуном ему нравится куда больше. Там и опасность повышенная, и возможности погеройствовать куда шире. — Сейчас можно гадать сколько угодно, но, боюсь, толку не выйдет. Надо всё-таки брата потрясти. — Предполагая, что растерянная ведьмочка вполне способна прибежать в спальню к Ричу, дабы выбить из него истину, и очень хорошо представляя себе последствия такого опрометчивого поступка, Тим предупредил: — Но не советую тебе сейчас на Рича наседать — он у нас парень вспыльчивый, сама только что убедилась. Может заартачиться и вообще ничего не сказать.

— Но речь идет о моих родителях! — воскликнула девушка, крайне недовольная, помимо прочего, откровенным заступничеством Тима за брата. — О моих родителях! Они погибли из-за проклятия, которое передалось мне! Я тоже чуть не умерла! Я имею право знать правду.

— Конечно, имеешь, — спокойно проговорил Тим. — И никто тебе в этом праве не отказывает, просто сейчас не самое подходящее время, ты согласна? Отложим на пару часиков. И да, колдунье этой тоже пару-тройку вопросов задать не помешает. Кстати, расскажи-ка, что произошло между вами — тобой и этой Тессой — в мое отсутствие? Вы подрались? Из-за чего?

Мира вздохнула и, решив, что от нее не убудет, честно выложила Тиму все как было — про неудавшийся допрос, про драку, про собственные ненормальные способности. На последнее парень отреагировал с юмором:

— Ты точно мне все про себя рассказала? Может, еще парочка сюрпризов найдется? Ты оборачиваться в полнолуние не собираешься? А то проснусь и обнаружу рядом с собой… волчицу… вот смеху-то будет…

Ведьмочка насупилась, но дурацкую, по ее мнению, шутку оставила без комментариев.

— Значит, говоришь, эхом заклинания тебя накрыло. Интересно… обычно подобные происшествия не имеют долгоиграющих последствий. Когда ты его словила?

— Семь лет назад, — хмуро ответила Мира. — А что?

Тим повернулся на бок, подмял под себя девушку и щекотно задышал ей в шею.

— Понимаешь, здесь дело даже не в том, ударило по тебе эхом или нет. Обычно эхо от неудавшегося заклинания не имеет реальной силы и дает кратковременный эффект… в принципе любой направленности, тут не угадаешь. Конечно, существуют универсальные системы, но они, как правило, слишком обобщены и частности в них не рассматриваются, приведены только стандартные возможности. Как, например, неудачные заклинания противодействия могут своим эхом вызвать ослабление твоего здоровья, болезнь, насморк или кашель, несчастный может частично ослепнуть или оглохнуть, но все это пройдет через пару дней. Заклинания боевые могут обжечь, ранить, но не убить. Заклинания любовные — вызвать смутную симпатию на пару часов, но и только. А чтобы семь лет воспламеняться без причины — это надо не просто эхо словить, на мой взгляд. Не могло получиться так, что тебя парочкой противоположных заклинаний накрыло? Или может ты выпила зелье какое, когда попала под воздействие?

— Я ведьма, а не колдунья, — произнесла Мира то ли с обидой, то ли с упреком. — И таких тонкостей про эхо ваше не знаю. А что касается событий семилетней давности, то ответ мой такой — не помню совершенно. Мало того, не помню, так еще и не знаю. Слууушай, а не могло эхо наложиться на проклятие? Одно из имевшихся?

— Тебя никто не обвиняет, а насчет последнего вопроса — повторюсь, но скажу, что до такой степени я не специалист и всего объяснить не могу, — примирительно сказал Тим, поцеловав Миру в макушку. — Я просто рассказываю, как обстоят дела, в общих чертах.

— А ты-то откуда знаешь про это?

— Что-то Рич подбрасывал, что-то в Гнилых болотах нам преподавали как второстепенный предмет. Откровенно говоря, я был не самым прилежным учеником, но вбивать знания там умеют. Среди ночи разбудят — все расскажу как по учебнику.

— А… что такое Гнилые болота? — Мира уже не впервые слышала это название из уст Тима и его брата.

Он надолго замолчал, уносясь мыслями далеко в прошлое. Его размышления иногда прерывались вздохами, и когда Мира стала задремывать, решив, что ответа не будет, он начал:

— Гнилые болота — это своего рода военный лагерь для отпрысков, обычно младших, богатых семей. Усиленная физическая и военная подготовка плюс стандартный набор предметов первого-второго курса любого университета. Заведение закрытое, находится в районе Имперского Горного Хребта на границе с Калерией. Природа там — шикарная. Особенно вспоминаются утренние марш-броски по пятьдесят километров с тридцатикилограммовым рюкзаком за спиной. Стрельбы, учения, отработка и сдача зверских нормативов, оперативно-тактическая, специальная подготовка и тому подобное. Уж очень любящие родители хотят, чтобы из их чадушек вышел толк. Ведь обычно младшим не приходится брать на себя ответственность за семейное дело, зарабатывать на жизнь, участвовать в принятии стратегических решений и планировании дальнейшей судьбы рода. Они — априори любимчики, которым судьбой уготовано разгульное и беззаботное времяпрепровождение. Тешить себя всеми доступными способами — вот наше главное предназначение. Из-за подобного снисходительного отношения с одной стороны и наличия возможностей реализовать любое — даже самое глупое и опасное желание — с другой, стали учащаться смертельные случаи среди так называемой «касты младшеньких». Кто-то напивался до чертиков и в пьяном угаре решал полетать с балкона, кто-то отправлялся покорять воды моря и оставался в них навечно, кто-то резал вены, кто-то наркоту глотал, а кто-то тихо сходил с ума. Вот и всполошились родители, собрались, подумали, и самые решительные учредили данное учебное заведение, куда и поныне в обязательном порядке ссылаются младшие отпрыски родовитых семейств. Из них выбивают дурь, вколачивают знания и намертво прививают чувство ответственности.

— Неужели и ты был таким… дурнем? — изумилась Мира. — Не может быть. Не верю.

— Таким, может, и не был, но имел неплохие шансы им стать. Рич помог в свое время, за что я ему очень благодарен.

— А на вид такой скромняшка, — с иронией произнесла ведьмочка, по-детски потирая слипающиеся глаза. — Бурное прошлое никак не отпечаталось на тебе.

— Да не было никакого бурного прошлого, — возмутился Тим. — Пару раз влетал по малолетству, но после взбучки, которую мне устроил Рич, резко поумнел. Не сразу, но остановился.

Мира сонно поерзала, прижимаясь к Тиму поближе, хотя казалось уже некуда, и, позевывая, спросила:

— Так что насчет моих проблем? До завтра?

— Не беги впереди паровоза, милая. Мы все узнаем. Так или иначе. Раньше или позже.

— Я хочу раньше. — Мира надула губы, перевернулась на бок, к Тиму, и широко раскрыла глаза, пытаясь в темноте разглядеть выражение его лица. Когда же не удалось, практически залезла на него сверху, чтобы доходило лучше. Повторила, вложив в голос максимум настойчивости. — Я хочу раньше. Я имею на это право.

Тим вздохнул.

— Давай так. Мы завтра снова поговорим с обоими и попробуем выяснить, что к чему. Согласна?

— Расколем поодиночке? — блеснула Мира знанием патрульного жаргона.

— Типа того, — усмехнулся Тим. — Если, конечно, Тесса эта не ушла порталом обратно в свою империю.

— Вот так и знала, что не надо было ее отпускать! — с досадой воскликнула ведьмочка, найдя очередной жирный минус в поступке Рича. — А вдруг и правда сбежит?

— На твоем месте я бы не надеялся так легко от этой красотки избавиться.

Из всей фразы Мира, впрочем, как и любая влюбленная девушка, зацепилась только за одно слово.

— Красотки? Ты считаешь ее красивой?

— К слову пришлось, — попытался вывернуться Тим, но Мира, когда надо, обладала упорством вампира.

— К какому такому слову? Нечего мне зубы заговаривать.

— Ты ревнуешь, что ли?

Мира насупилась и скатилась с Тима. Сон как рукой сняло. Сразу стало холодно и неуютно, и она зарылась с головой под одеяло. Из нутра образовавшегося кокона прозвучало глухое и неискреннее:

— Нет, просто любопытно.

— Ты ревнуешь, — с изрядной долей удивления сказал Тим. — Хммм… слушай, а приятно…

— Мне что-то не очень. Отвечай, когда тебя спрашивают.

— Да ты у меня командир! А насчет того, красивая ли Тесса — да, красивая. Только что с того?

— Как это что? Как это что? Значит, ты… ее… ну как сказать… не против…

— Миранда. — Тим улыбнулся в темноте, радуясь, что Мира этого не видит. Все-таки во многих аспектах она еще такая девчонка! — Пойми, то, что я хочу, и то, что я делаю, — совершенно разные вещи.

— Ага… говори. Раз мысли такие есть, то и до действий недалеко. И вообще, измена в мыслях — считается.

Тим не смог сдержаться и расхохотался в голос.

— Ну что? — Мира в коконе обиделась не на шутку. — Чего ты смеешься? Я не права?

— Права, моя родная. На все сто процентов права. Только скажи — ты же в музеи наверняка ходила? Хотя бы в школе.

— Ну… да. — С трудом, но ведьмочка припомнила пару таких случаев. — И что с того?

— А картины, которые там висели, они тебе нравились?

— Ну… некоторые, возможно. Но, определенно, не все. Нет, не все, — по возможности честно ответила из кокона Мира, старательно воскрешая в памяти далекие походы с классом.

— И ты считала их красивыми?

— Ох… наверно. К чему все это?

— К тому, что мое отношение к Тессе можно сравнить с твоим к картинам. Да, красиво, но и только. Чисто с эстетической точки зрения.

— У мужчин не бывает чисто эстетической точки зрения, — авторитетно заявил кокон и бурно зашевелился — наружу высунулась взъерошенная мирина голова. — Какая, к чертям, эстетика? Одни инстинкты и власть похоти.

— Сама додумалась или подсказал кто? — полюбопытствовал Тим. — Какие выражения, однако. Похоти!

— А что? Я не права? Разве не так у вас все это происходит?

Тим задумался на мгновение и откровенно признал:

— В большинстве случаев именно так. Но не всегда и не со всеми. Ты — приятное исключение, и если тебе станет легче от моего признания, то скажу, что после секса с тобой мне стали неинтересны другие женщины. Видимо, ты мне идеально подходишь. Тебя это пугает?

Мира выпросталась из одеяла совсем и вытянулась рядом с Тимом. Перекинула руку поперек его груди и смешно засопела в бок.

— Значит, пугает? — В голосе Тима слышалась некоторая обреченность. — Так и знал, что не надо тебе этого говорить. Слишком рано.

— Не рано, — вырвалось у Миры. — Никогда не рано! Мне… я просто растерялась, вот и все. Не знала, что сказать.

— Можешь начать с того, что чувствуешь то же самое, — внес Тим предложение, но Мира отрицательно покачала головой.

— Это будет неправда. — И не успел Тим огорчиться по поводу столь плачевного для него положения дел, как ведьмочка продолжила: — Мне… никто не был нужен еще до секса… за пару минут, наверное… как-то так получается…

На этом разговоры кончились, и дальше все было долго, медленно, ритмично и бесконечно сладко… и ночь снова и снова взрывалась мириадами звезд над двумя влюбленными…