Тень Копья Оро (СИ)

— Сделайте это, господин Крулу. Мы щедро заплатим, если вы поможете его найти, — пообещала Ваала.

Крулу кивнул и, поправив ворот шелкового халата, спросил:

— Какие вопросы по корвету?

— Нужна вся информация по якутскому падению. Куда увезли обломки, кто занимается расследованием, изучением? — проговорил Быстров, глядя на крупные звезды за слоем пластика.

— И важно знать, остался ли кто-нибудь в живых из экипажа, — добавил Лиэри.

— Позвольте полюбопытствовать, зачем вам информация по обломкам? — Гарах, сняв очки, хитро улыбнулся. — Конечно, землянам они очень нужны. Американцы из-за них едва не развязали войну в Корее. А вам-то зачем?

— В одном из бортовых компьютеров корвета имелись важные данные. Вряд ли здесь она имеет какую-нибудь ценность, а вот в границах Пристианской империи они способны кое-что изменить, — изложил Глеб одно из заготовленных ложных объяснений.

— Понимаю, в свете последних событий в империи, когда назревает мятеж и непонятно, кто верен новой императрице, а кто до глубины души оскорблен переменами… Понимаю, — повторил Крулу, хотя по выражению его землистого лица трудно было определить, что он понимает и о чем думает в этот момент.

— Если не ошибаюсь, Глеб Васильевич, вы помогли Ариетте сделать первые шаги к трону? — поинтересовался Гарах и, усмехнувшись, с хитрецой добавил: — Мы здесь, хоть и на задворках галактики, но многое знаем.

— Сейчас не имеет значения, как Ариетта взошла на трон. Не стоит трогать эту тему, — вместо Быстрова ответил Лиэри. — Вы поможете нам решить вопросы с останками «Хорф-6»?

— Да, — Крулу встал и подошел к одной из автоматизированных секций шкафа. — Приходите завтра к одиннадцати. Мы соберем всю доступную информацию. Это будет стоить пятьдесят тысяч элиток, — немного подумав, он добавил. — Есть надежда, что мы сможем полностью удовлетворить ваш запрос, включая обнаружение исчезнувшего господина Шурыгина. Только это потребует больше времени и повлечет немалые расходы.

— Постарайтесь, милый Крулу, — Ивала тронула его за рукав. — Вы же знаете, что мы в средствах не ограничены и ради добрых дел никогда не были скупы.

* * *

— Спутник засек лишь слабовыраженные энергомодуляции, уходящие от эсминца на низкую орбиту. Скорее всего они спустились на катерах, оборудованных щитами широкополосного отклонения или невидимости. И нам пока не установить, сколько вылетело катеров и где места их посадок, — Ирхис раскрасневшийся и приободренный после горячего душа, бросил мокрое полотенце на диван. — Однако зацепка есть.

— На Фрунзенской появился сам Быстров и галиянка? — уточнил Орнох Варх, разжевывая мятные подушечки «Орбит».

— С ними еще один пристианец. Кто он, Крулу не знает, хотя мы нажимали на эту серомордую сволочь как могли. Пока ясно одно: Быстрова интересуют обломки корвета и кто-то из экипажа, — продолжил Ирхис. — Вот только как здесь замешан Быстров и зачем пристианцам все это — вопрос по-прежнему открытый. По версии перепуганного насмерть батурийца, им нужны данные с бортового компьютера «Хорф-6». Вряд ли это правда: Быстров бы не стал озвучивать правду для Крулу, хотя он ему доверяет.

— Догадки, догадки… Послушай, добрый Ирхис, нет смысла перебирать сейчас догадки. Я намерен… — координатор стиснул челюсти, глядя из окна на поток машин на Смоленской. — Почему бы нам не расспросить самого Быстрова о цели их миссии? Ведь заговорит, если к нему правильно подойти. В ближайшее время я намерен провести операцию по его задержанию.

— Вечный Орнох… — старший агент Ирхис застыл посреди комнаты. — Позволь возразить: разве такой шаг не будет излишне поспешным? Он может скорее отвернуть нас от цели, чем приблизить к ней. Тем более, если вспомнить прежний неудачный опыт столкновения с группой Быстрова. Тогда мы потеряли большую часть русских агентов и не добились ничего. Еще если вспомнить…

— Тепла тебе и света, за эти воспоминания, — Варх поморщился и, быстрее заработав челюстями, произнес: — Я все обдумал. У меня имеется хороший план, и есть уверенность, что он сработает. Для выполнения операции ты должен привлечь новых агентов: Молова, Завгородцева, Мокшанова. Пусть они сегодня же прибудут в Москву для инструктажа. С ними я жду Барса и Крюка. Усилим их украинской группой. У нас мало времени на приготовления, и промедлить нельзя: Быстров при поддержке пристианцев, может стать недоступным для нас, и мы рискуем так и не разгадать, какова цель их миссии.

— Прошу прощения, величайший, я не спешил тебе доложить: Мокшанова больше нет в живых. Он застрелился два дня назад, — краснота мигом слетела с лица Ирхиса и он, отвернувшись к серванту, инкрустированному малахитом, добавил: — Извини. Не уследили. И не всегда угадаешь, что у землянина на уме.

— Значит, застрелился… — координатор разочаровано вертел в руках пластиковую коробочку «Орбит». — Странная реакция на хорошую работу. Искренне жаль, — скорбно опустив веки, милькорианец подумал, что эти три русских военных — лучшее приобретение за многие годы, и лишиться одного из них — большая потеря.

— Он не мог смириться с обвинениями командованья и переживал больше других. Если Завгородцев с Моловым затаили злость на бывших своих и живут с ней до сих пор, то Мокшанов… Не знаю, что такое щелкнуло у него в голове. По свидетельству товарищей, он последнее время чаще обычного вспоминал столкновение с пристианцами в тайге: разлетавшиеся в щебень скалы, огонь, обгорелые тела. Вспоминал своего бывшего командира, каждый вечер злоупотреблял алкоголем и ругал матом полковника Кашинского. Однажды среди ночи пустил пулю себе в лицо.

— Есть опасность, что двое других выйдут из-под контроля? — настороженно спросил координатор.

— Скорее всего нет. До последнего времени их все устраивало. Кроме одного… — подумав, добавил Ирхис. — Они привыкли служить и быть полезными. А два месяца на базе в скучном ожидании неважно на них повлияли. Хотя я старался нагружать их мелкими поручениями.

— Нужно было их задействовать еще при столкновении под Гродно. Ты прав, добрый Ирхис, им требуется работа. Завтра у них будет возможность проявить себя. Расскажи им, насколько опасен капитан Быстров и его галиянка — пусть это зажжет в них хищный огонек. А также в точности доведи им о нашей провальной операции по захвату Ариетты. Пусть они проникнутся всей важностью предстоящего. Пусть включатся в работу и сами разработают детали плана с учетом использования наших вооружений и спецсредств, с которыми ты успел их познакомить, — Орнох Варх, тяжко вздохнув, сел в кресло.

Быстров был нужен ему, но своим замыслом координатор не хотел делиться пока даже с Ирхисом.

Глава 8

Посетив еще несколько мест в Марфино, Серебряном бору и в Крылатском, Глеб не приблизился к разгадке исчезновения Шурыгина и начинки пристианского корвета, хотя успел пообщаться с людьми, на которых рассчитывал, людьми способными на очень многое. Затем был кратковременный поход по магазинам, чтобы купить более подходящую одежду пристианцу, кое-что из еды и всякую полезную мелочь, а затем они на метро вернулись ближе к обители господина Крулу, чтобы где-нибудь там остановиться на ночь, а не ехать завтрашним утром через весь город.

После некоторых скитаний Быстров снял два номера в новой гостинице возле Пироговской. Двухкомнатный для Лиэри и трехкомнатные апартаменты для себя с Ваалой на том самом этаже. Конечно, они втроем с комфортом разместились бы в одном номере, но Глеб по настроению пристианца понял, что того утомила многочасовая прогулка по Москве и он желает побыть один. Расставшись у двери, землянин пожелал Лиэри не отлучаться из покоев и не выключать браслет связи, а также не стесняться беспокоить его по любым пустякам.

Ужин в ресторане решили не заказывать. Пока Ивала неторопливо разбирала сумки и накрывала на стол, Глеб установил ноутбук, купленный в салоне напротив гостиницы, и подключился к Интернету. Глобальная сеть пестрила сообщениями о крушении инопланетного корабля. Только по запросу «инопланетяне, падение, Якутия» поисковик выдал несколько тысяч ссылок. Однако просматривая сообщения и статьи, Быстров не нашел ничего, кроме журналистских домыслов и сверхфантастических сплетен. На англоязычных сайтах ситуация оказалась поинтереснее: многие источники прямо заявляли, что Россия скрывает факт крушения инопланетного корабля; русские получили инопланетные технологии и вряд ли замалчивание этих фактов Москвой будет способствовать укреплению доверия. Несколько раз Глеб натыкался на выдержки из речи представителя Госдепартамента США и некоторых высокопоставленных военных. А чуть позже он разыскал ряд заметок, в которых говорилось, будто в Якутии русские имели боестолкновение с экипажем разбившегося звездолета и это якобы зафиксировал американский разведывательный спутник. Там же утверждалось, что оставшиеся в живых инопланетяне содержатся на одной из закрытых территорий и подвергаются бесчеловечным пыткам.

— Смотри сюда, — Глеб подозвал Ивалу и выделил фрагмент статьи.

Галиянка прочитала два раза, потом, сжав шею Быстрова своими сильными руками, сказала:

— Возможно это правда. Если кто-то и остался в живых из «Хорф-6», ваши бы не упустили. А потом в холодные каменные комнаты и вытаскивать полезные знания. За Родину, за Сталина, мать вашу!

— Но это больше похоже на домыслы проклятых империалистов, — усмехнулся Глеб.

— Ты не хочешь в это верить? Не хочешь даже помечтать, что Роэйрин — человек, преследовавший нас от самой Присты и старавшийся убить, теперь мучается в застенках у чекистов или в лабораториях военных? — галиянка наклонилась к нему, сверкнув похожими на темные звезды зрачками. — И если он действительно жив, то нам придется вытаскивать его из плена. Представляешь его лицо, когда он увидит, что спасли его именно мы?

— Роэйрин выполнял приказы Леглуса и вряд ли знал, что на «Тезее» находится наследница имперского трона. Он преследовал нас, как преступников, убивших графиню Олибрию, — повторяя версию Саолири, Быстров освободился из ее горячих рук. — Полистаю немного еще. Если ужин готов, зови пристианца.

— Готов, — Ивала окинула взглядом стол, с разложенными пакетиками всевозможной гастрономии и вскрытыми консервами. — Попробую еще вызвать Сашку.

Она повернула браслет на запястье и отыскала код Шурыгина. Тоненький писк неожиданно изменил тональность. Это означало, что сигнал принят.

— Полковник Иванцов слушает, — раздался громкий голос из браслета Ваалы.

— Стальная Алона! — прошептала галиянка, напрягаясь словно пружина и глядя широко раскрытыми глазами на Быстрова. — Ответили! Он не умеет пользоваться метальным каналом.

Глеб вскочил со стула и, поднеся ее руку ближе ко рту, одновременно стаскивая с нее браслет, произнес:

— Добрый вечер, полковник. Мы хотели бы обговорить важный вопрос, — одновременно Глеб снял свой браслет и протянул его галиянке, указывая пальцем вверх.

Она не сразу поняла его замысел.

— С кем имею честь? — все так же громко проговорил Иванцов.

— Быстров Глеб Васильевич, — Глеб торопливо начертил в воздухе пристианский знак «Тир» и снова вскинул палец к потолку.

После этого Ивала догадалась, что от нее требуется скорее связаться с «Тирату» — с эсминца можно было вычислить местоположение браслета Шурыгина, пока тот был включен. Стремительная как валькирия, галиянка перелетела через стол, загораживающий проход, и выбежала в дальнюю комнату.

— Быстров… Мне ваше имя ни о чем не говорит, — после небольшой заминки отозвался полковник, но Глеб спинным мозгом прочувствовал, что тот лукавит.

— Это не столь важно, господин Иванцов. Если возникнет необходимость, мы найдем способ познакомиться поближе, — заметил Быстров, потянувшись за сигаретой.

— Я немножко не понимаю: это угроза?

— Нет — это констатация факта. Я мирный человек и самые острые вопросы стараюсь решать убеждением, — держа браслет Ивалы перед собой, Быстров щелкнул зажигалкой.

— Хорошо, что так. Какого рода вопрос вы бы желали решить со мной? — поинтересовался полковник. — В чем таком вы меня желаете убедить?

— У вас имеется вещь, принадлежащая мне. Чтобы вы не гадали, назову сразу: тот самый браслет, посредством которого вы сейчас общаетесь. Мне нужен браслет, и я готов обменять его на десяток подобных или на огромную сумму денег.

— Интересное предложение, — Иванцов не то шумно выдохнул, не то усмехнулся. — А давайте вернемся к нему завтра около полудня. Сейчас у меня нет времени этим заниматься.

— Одну минутку, — Глеб опасался, что он прервет связь раньше, чем на «Тирату» засекут местонахождение пользователя, и лихорадочно думал, как продлить диалог. — Давайте подробнее обсудим, что вы хотели бы получить взамен. У меня есть…

— У меня нет для этого времени. До завтра, Быстров, — отрезал Иванцов и отключился.

— Черт лохматый! — Глеб сжал металлопластик так, что послышался неприятный хруст, потом ослабил хватку, набрал код и сказал: — Господин Лиэри, прошу зайти к нам.

Когда Быстров вбежал в дальнюю комнату, Ивала стояла спиной к занавешенному окну. От браслета в ее руке расходился световой конус, рисующий объемное изображение рубки эсминца. Справа виднелись управляющие консоли, мерцавшие фиолетовым и розовым светом с россыпями ярких индикаторов, слева у большого экрана стоял капитан Кэорлан и несколько старших офицеров в коричнево-красной форме с нашивками Союза Эдоро.

— Он оборвал связь. Успели определить? — спросил Глеб галиянку.

Она тут же сошла с ментального канала и ответила:

— Пока не ясно. Анализируют данные с сенсоров.

— Есть точка, но очень размытая — мы на слишком большом удалении. Представить вам карту с меткой? — Кэорлан повернулся к Быстрову.

— Да, — Глеб взял браслет из рук Ваалы, вглядываясь в изображение, пришедшее с «Тирату» и через минуту без сомнений выдохнул: — Саратов. Юго-восточный район города…. Господин Кэорлан, есть возможность определить точнее?

— К сожалению нет. Если вы продержали его еще пару минут, тогда бы мы имели отчетливое распознавание, — капитан эсминца пассом руки убрал карту. — Вы кажется раньше упоминали о месте под названием «Саратов». Имеет смысл выслать туда катер?

— Нет, господин Кэорлан. Решение принимать герцогу Саолири, но я бы не советовал этого делать, — Глеб оглянулся на вошедшего Лиэри.

Ивала полушепотом начала пересказывать пристианцу произошедшее.

— Я говорю только о слежении с удобной высоты — без посадки и несогласованного вмешательства, — заметил Кэорлан.

— Пожалуй, вы правы, — признал землянин, подумав, что точка выхода Иванцова на связь не всегда будет подконтрольна «Тирату» из-за орбитального вращения. — Лучше, если в ближайшие сутки над Саратовом зависнет ваш катер. Это важно для нас.

— Имеются еще какие-нибудь пожелания? — спросил командир эсминца.

— Нет. До связи, капитан, — отключая браслет, Глеб коснулся сенсора и повернулся к Лиэри.

— Как я понимаю, вы нашли одну из важных ниточек? — поинтересовался пристианец — в шортах и пестрой майке он смотрелся забавно, словно курортник, выдернутый с одного из гавайских пляжей.

— Очень важных. Раз у этого человека браслет Шурыгина, то он должен знать, где сам Шурыгин. А там глядишь, и выйдем на артель, которой доверили копаться в останках корвета. В общем, зацепки у нас есть, даже если ничем не поможет старый хитрец Крулу. На радостях можно и отужинать, — Быстров сделал приглашающий жест и первым направился в зал с накрытым столом.

Лиэри устроился на стуле напротив разорванной упаковки с ветчиной, подражая галиянке, взял разовую тарелочку, пластмассовую вилку и, с сомнением повертев инструмент в руке, заметил:

— Скромно вы здесь живете.

— Нормально живем, — отозвался Быстров, накладывая из банки овощное рагу. — Просто мы с товарищем Ивалой такие неприхотливые: можем и сало с черным хлебом на газетке, а можем довольствоваться и деликатесами на дорогой посуде. Вы кушайте. Пища вполне приемлемая для пристианских желудков — проверено много раз самой графиней Олибрией.

Подцепив неудобной вилкой ломтик розовой ветчины, офицер отправил его в рот и, медленно пожевывая, заявил:

— Неплохо. Приятный вкус. Шейка веронского крифла?

— Опомнитесь, откуда на Земле верлонские крифлы? — рассмеялась Ивала.

— Я думал, может контрабандные поставки, — пристианец теперь без сомнений наколол второй ломтик и не отказался от маринованного огурца.

— Обижаете, товарищ Лиэри, на нашей планете без всяких крифлов скотины хватает, — Глеб, глядя как гость, не скрывая удовольствия, хрустит огурчиком, откупорил бутылку красного вина и разлил по стаканчикам. — Вообще, наша цивилизация, гораздо выше уровнем развития, чем принято считать. У многих разумных рас сохранились представления о Земле тысячелетней давности, а с тех пор под нашим синим небом многое изменилось. Земляне — давно не дикая раса. И самые последние Оценки Этики, Культуры, Технологий возмутительно сильно занижены. К сожалению, ни Приста, ни Криас, ни Елон этого не понимают, а вот боруанцы и Милько оценили наш прогресс, поэтому их присутствие куда более внушительное, чем вы можете представить.

Весь длившийся до позднего вечера ужин Быстров рассказывал Лиэри о Земле, рассказывал такие истории, которые не имелось ни в одном галактическом информатории, но именно беседа с капитаном «Тезея» помогла сложить пристианцу наиболее верное представление о планете, находившийся на краю галактики и в далеких мирах называемой Исифиодой. Он с удивлением узнал, что земляне, вышедшие в ближний космос и покорившие ядерную энергию, еще полтора века назад не пользовались электричеством и передвигались по планете, используя тягловую силу животных. А ведь Приста такой технологический путь прошла за многие тысячи лет.

Ближе к полуночи Глеб еще раз подключился к Интернету и посетил несколько сайтов, обозревавших проекты НАСА и американские космические программы в целом. Здесь как обычно информация была гораздо более открыта для общественности по сравнению с Россией. Даже далекие от инженерных разработок замыслы американцы представляли эффектно и с удивительным апломбом. Увидев представление семейства новых орбитальных станций, Быстров едва не выругался от удивления: чудовище, похожее на гроздь сросшихся цилиндров, массой в пять тысяч тонн и общим объемом в четыре с лишним тысячи кубометров плавала на фоне мерцавших золотом звезд. Сомнения в том, что шатл с гравиэлектрическим приводом, был совершенно реален, улетучились вместе с дымом последней сигареты. Такую тяжесть, как представленная станция «Генезис-1», собрать с помощью современных ракетоносителей было нельзя. Теперь Быстров точно знал: в арсенале американцев уже имелись средства доставки на электрогравитации — средства значительно более надежные и дешевые даже, чем старушка-авиация.

«А что же Россия?» — подумал он, отпивая глоток остывшего кофе. — «У нас как обычно все засекречено, покрыто мраком и тайной удобной тем, кто в правительстве. Лучшие идеи не доходят до воплощения из-за тупоголовых чиновников, живущих паразитами на теле великой страны. Даст ли нам что-нибудь катастрофа инопланетного корвета или чудесный подарок небес, осядет в лабораториях военных без всякой пользы для России и обычных людей?».

Глава 9

Заказав такси на десять двадцать, Глеб попытался связаться с Иванцовым, хотя до назначенного полковником времени было далековато. Браслет Шурыгина не отвечал. Когда «Рено» с «шашечками» подкатило к гостинице, и Ваала перед зеркалом наводила последние штрихи женской неотразимости, по метальному каналу вышел на связь Соалири. Герцог предложил выслать последний из пяти катеров «Тирату», чтобы тот невидимым призраком следовал за группой Быстрова на небольшой высоте и обеспечивал безопасность.

«Не стоит, господин Саолири, — отозвался Глеб. — Если агенты Милько прознали о нашем прибытии, они просто установят за нами слежку. У них нет причин вступать с нами в конфликт в центре города. А катер засечь они способны. Столь серьезное прикрытие с воздуха натолкнет их на мысли о серьезности нашей миссии. Вам нужно привлекать их особое внимание?».

«Внимание Милько нам не нужно. Как знаете, капитан, — ответил герцог. — Мы каждую секунду на связи. Имейте в виду: катер с десантом в ангаре и вылетит по первому требованию».

Мимо парка Мандельштама такси ехало невыносимо долго из-за пробки где-то впереди. Лиэри, выросший на пристианской пунктуальности, разволновался, что им не добраться к назначенному сроку. Ивала достала флакон с моа-моа, ослепительно улыбнулась офицеру и успокоила его, объяснением, что в понятиях господина Крулу «одиннадцать часов», означает не раньше одиннадцати, а там не будет прегрешением появиться и к вечеру.

Проехав по Комсомольскому проспекту, машина свернула на Вторую Фрунзенскую и остановилась в указанном Быстровым месте. Дальше они пошли пешком, не подозревая, что их на дальней дистанции цепко ведут агенты «Холодной Звезды», а в подъезде дома с прибежищем батурийца ожидает крайне неприятный сюрприз.

— Послушай, Глебушка, — сказала Ваала, замедлив шаг возле куста сирени, зелеными лапами нависавшего над аллеей. — У меня дурное предчувствие. Похожее было в этом… — она мотнула головой, разбрасывая светло-соломенные волосы и не в силах вспомнить город, — где мы столкнулись с чекистами.

— В Ростове, — догадался Быстров.

Галиянка обладала фантастическим чутьем на слежку и присутствие сотрудников спецслужб, проявлявших к ней интерес. В ее способностях землянин убеждался много раз, и много раз этот необъяснимый навык спасал им жизнь.

— Может быть люди полковника Иванцова вычисли нас по сигналу с моего браслета? — предположила она, бросая будто случайные, но очень внимательные взгляды на прохожих на тротуаре и детскую площадку. — Может такое быть?

— Исключено. Откуда у них аппаратура приема пир-волн? — отверг Быстров, выронив пачку сигарет и наклоняясь за ней так, чтобы видеть отрезок аллеи до поворота на Фрунзенскую.

— Тогда где-то рядом «Холодная Звезда». Все-таки не терпится свести с нами счеты за Ариетту, — Ивала подмигнула пристианцу и полушепотом добавила: — Не напрягайтесь, господин Лиэри. У вас вид, будто правую руку судорогой свело. Неужели вы думаете, таким образом удаться выхватить быстрее пистолет? — она слегка прихлопнула его по плечу и рассмеялась.

— Если вы считаете, что на встречу с Крулу можно опоздать, то разумнее для подстраховки вызвать катер с «Тирату», — отозвался пристианец. — И, госпожа Ваала, не подумайте, будто я трус. За годы службы во флоте я достаточно пережил: горел в изъеденном мьюронным пламенем крейсере, трижды участвовал в десантировании в самое пекло, с небольшой группой защищал аванпост от спецпехоты кохху. Знаете, что представляет пехота этих насекомых-убийц?

— Как трогательна ваша история! — галиянка хохотнула, внимательно поглядывая на парней возле мотоциклов. — А я полгода назад вместе с пехотой кохху брала резиденцию нынешней императрицы. И стреляла этой суке прямо в висок из парализатора. Правда пехота кохху была ненастоящей, и тот выстрел в дурную голову Ариетте, товарищ Быстров принял словно выстрел в собственное сердце. Так же, было? — она повернулась к капитану и сообщила: — Без шуток, мне не нравится та черная машина.

Глеб мельком взглянул на микроавтобус «Фольксваген» с тонированными стеклами: он стоял между вторым и третьим подъездом дома, где располагалась логово Крулу.

— Пойду первой, — сказала галиянка. — Вы на тридцать шагов сзади.

— Если в машине агенты милькорианцев, они не рискнут здесь напасть, — рассудил Быстров. — Это тебе не «Сосрт-Эрэль», где они полные хозяева. Наиболее удобный для них участок — подъезд дома.

— Я тоже так думаю, — галиянка ускорила шаг, двигаясь беззаботно словно девочка на веселой прогулке.

— Остановите ее. Мы не можем подставлять ее под удар первой, — сжимая кулак, произнес Лиэри. — Извините, капитан, это не по-мужски.

— Здесь имеет значения не половая принадлежность, а личные навыки, — отозвался Глеб, стараясь держать обозначенную Ивалой дистанцию. — Если случиться что-то неприятное, то у нее выжить шансов больше, чем у любого из нас.

Галиянка прошла мимо микроавтобуса, отметив, что за темными стеклами скрывается три силуэта и оттуда же доносится негромкий разговор. Если машина не была укреплена какими-нибудь милькорианскими хитростями, то мощный «Дроб-Ээйн-77» разнесет ее в клочки за три-четыре выстрела. Только вряд ли главная опасность находилась в ней: засада — если таковая была — вероятнее всего ждала в подъезде, а люди в черном микроавтобусе имели цель пресечь возможное отступление ее и Быстрова с Лиэри. Еще через десять шагов Ивала бросила короткий взгляд на широкоплечего мужчину, читавшего газету на лавочке. Галиянка старалась определить наличие у него оружия. Однако подозрительный субъект держал газету так, что невозможно было рассмотреть какая на нем одежда, кроме спортивных брюк. Он тоже посмотрел на незнакомку и улыбнулся, так как может улыбнуться мужчина роскошной даме, желая завязать знакомство.

— Не скажите, тридцать седьмая квартира в этом подъезде? — разыгрывая легкое смущение, спросила Ваала.

— Совершенно точно. И я в ней живу, — отозвался мужчина, пронзительно разглядывая ее.

— Так вы и есть Глеб Васильевич Быстров? — ожидая реакции на фамилию, Ивала подошла к нему почти вплотную.

— А по какому вопросу вам потребовался этот Быстров? — незнакомец игриво прищурился, более на его загорелом лице не отразилось никаких эмоций.

— Ну как же… Вызывали массажистку на дом вы или не вы? — вопреки ожиданиям галиянки, он не свернул газету, как бы поступил любой нормальный мужчина, а продолжал держать ее верхний край у подбородка, сузив глаза то ли от солнца, то ли ослепительной красоты собеседницы. — Простите, — спохватилась Ивала. — Я, наверное, все перепутала, — она торопливо открыла сумочку и зашуршала купюрами словно листами блокнота. — Ах вот! Квартира не тридцать семь, а тридцать шесть. А вы мне голову морочите. Так бы по ошибке к вам зашла.

— Я не против такой ошибки, — откликнулся широкоплечий мужчина, с грустью подумав, что в это очаровательное создание возможно ему придется стрелять. — Кстати, сколько берете за сеанс… массажа?

— Тысячу экономок, — галиянка обернулась и добавила: — Иногда прихватываю чью-нибудь жизнь, — в нескольких шагах за ее спиной уже находился настоящий Быстров, и она поспешила к подъезду.

Поднявшись по ступенькам, Ивала замерла возле лифта. Прислушалась, осторожно извлекая масс-импульсный пистолет. Двери позади раздраженно скрипнули, впуская конус солнечного света — вошел Глеб с пристианцем. Они также достали оружие и выжидательно уставились на галиянку.

— Что-то не так здесь, товарищи, — сказала Ваала, когда Быстров приблизился к ней, держась ближе к выступу стены. — Выше кто-то есть.

Наклонив голову, она глянула в промежуток между лестничными маршами. На площадке третьего этажа зоркие глаза Ивалы уловили нетерпеливое шевеление. В эту секунду с улицы донеслось ворчание микроавтобуса. «Фольксваген» подкатил точно к подъезду. Люминесцентная лампа над дверью в лифт часто замигала, ее свет приобрел желтоватый оттенок.

— Эл-поглотитель! — выдохнула Ивала, сверкнув глазами в сторону лифтовой колонны.

Последние сомнения, что в доме засада и приготовила ее «Холодная Звезда», разлетелись, как стайка испуганных птиц.

— Увы, — отозвался Быстров, повернув к себе масс-импульсник — полоса заряда батареи стала черной.

Эл-поглотитель высасывал энергию из всех схем дисперсной электроники. Теперь их оружие и браслеты связи превратились в красивые игрушки с парализованной начинкой. Лиэри, знавший об этом эффекте лишь понаслышке, трижды нервно нажал сенсор, пытаясь оживить оружие. Глеб, стоя напротив него, мрачно покачал головой: второй раз в жизни он пожалел, что вооружен не «Сик Лор — Трея» с многослойными экранами или спецоружием от «Харизмы» — тяжелым, слишком громоздким для скрытого ношения, но страхующим от любых сюрпризов.

— Вот тебе, бабушка, и Юрьев день… — проговорил Быстров, поглядывая на дверь ближайшей квартиры.

— Поглотитель наверняка в лифте! — прошептала Ваала. — Слышу жужжание. Да, точно там! Можно попытаться его отключить, если у них старый образец.

— Нет, — капитан снова качнул головой. Он видел эту штуку, похожую на огромную черепаху, защищенную со всех сторон стеклометаллическими плитками. — Быстро не взломать даже старую модель. Можем прорваться в ближайшую квартиру первого этажа и занять оборону.

— Оттуда вызовем десант с «Тирату»! — подхватил его мысль пристианец.

Сверху послышались осторожные шаги.

— Хрен вам, мальчики, — отрезвила их галиянка. — Поглотитель действует на пятнадцать-двадцать метров. В квартире первого и второго этажа мы будем также беззащитны, как и здесь и никого не вызовем. Выше нам не подняться. Один путь — на улицу, и скорее выйти из зоны эл-коллапса. Я пошла, — Ивала тихо спустилась со ступенек и обернулась к Быстрову.

Он знал, что галиянка права. Другого выхода для них не существовало: прорываться наверх, к квартире Крулу, через агентов с огнестрельным оружием, наверняка ждущих именно такого развития событий, было совершенным безумием. Так же он знал, что на улице их ждут люди «Холодной Звезды» и они тоже вооружены чем-то независимым от эл-поглотителя. Скорее всего обычным земным оружием.

— Тридцать шагов от подъезда, и мы сможем стрелять. Выходим быстро и рассыпаемся, — скомандовала Ваала.

Она приоткрыла дверь, зрительно фиксируя расположение врагов: трое возле черной машины, четвертый так и продолжал читать газету на лавочке. Только Ивала порами кожи чувствовала, что он здесь человек неслучайный и самый опасный из всех.

Толкнув дверь, галиянка слетела со ступенек. Секундой позже парень в синей рубашке, направил на нее пистолет. Уходя с линии огня, Ваала шагнула влево, наклонилась и ударом левой ноги выбила оружие. Пятка правой хлестко угодила агенту в висок. Быстров был уже рядом с Ивалой, используя масс-импульсник как увесистый кастет, — крепкий метал, с чавканьем, впечатался кому-то в лицо.

— Наземь, Лиэри! — крикнула галиянка, увидев ствол, направленный на офицера «Тирату».

Пристианец отчасти послушал ее, наклонившись с неимоверной быстротой и нырнув вперед, снося противника у двери машины. Тускло сверкнув на солнце «ТТ» упал на асфальт и тут же к нему потянулось две руки — Глеба и агента «Холодной Звезды».

— Уходим! Уходим на двадцать шагов! — крикнула галиянка, поворачиваясь к тротуару.

Завгородцев, выронив газету, стал у нее на пути. Готовая к этому, Ивала длинным прыжком очутилась справа от него. Развернулась стальной пружиной, проводя удары в шею и грудь землянина. Бывший офицер ГРУ оказался чуть быстрее: блокировал ее выпад, перехватил запястье и изготовился положить прыткую противницу наземь.

Возле машины прогремел выстрел. Еще один слился с испуганным криком на детской площадке. С балкона раздались чьи-то громкие возгласы.

Вывернувшись из железного захвата, галиянка мельком увидела, что Быстров лежит на цветочной клумбе, а Лиэри распростерт на асфальте, и по его майке расползается пятно крови. Теперь Ивала могла сделать лишь одно безумство: отбежать на десяток шагов — столько, по ее мнению, требовалось, чтобы выйти из зоны эл-коллапса — и расстрелять подонков. Расстрелять, беспощадно, передвинув дозатор на предельную мощность, убить столько, сколько успеет до первой смертельной для себя пули.

Изогнувшись, Ваала на долю секунды опередила метнувшуюся к ней руку, и крепкие мужские пальцы хрустнули в ее ладони.

— Остынь, милый мой! — ядовитой змеей прошипела галиянка. Ее колено словно кувалда врезалось землянину в пах.

— Массажистка, блин! — приседая, выругался Завгородцев. Выхватил пистолет и, переборов сожаление, трижды выстрелил ей в спину.

Видя это, Быстров лишь горько простонал. Помочь верной подруге Глеб не мог: он лежал ничком на клумбе, его руки стягивал пластиковый жгут, между лопаток упиралась нога Сергея Молова — в недавнем прошлом капитана особого подразделения ГРУ.

* * *

— Капитан! Они исчезли! — энергично рапортовал дежурный части слежения. — Сигнала нет!

Расстояние от двери до итаа-сектора рубки Кэорлан одолел в несколько длинных шагов. На мониторе с трехмерным планом Москвы должны были светиться зеленые точки личных браслетов Лиэри, галиянки и Быстрова, но их словно стерло в один миг чьей-то недоброй уловкой. Компьютер следящей системы издавал тихий и неприятный писк, в верхнем углу пульсировало красным точное время исчезновения сигналов, стрелка указывала на место неожиданного события — тот самый дом, который Быстров посещал вчера, сразу по прибытию в город.

— Доклад герцогу Саолири! Срочно! — распорядился капитан эсминца. — Катеру «Нолда-1289» приготовиться к вылету! Аиривин, дайте оптическое изображение точки с максимальным разрешением.

— Ничего не выйдет, господин, — отозвался офицер, перенастраивая оптику. — Место событий на самом горизонте.

На главном экране вместо звезд и краешка планеты все-таки появилась картинка, собранная пространственными линзами и отредактированная вычислителем: в пепельно-желтой дымке проступали силуэты многоэтажных зданий и редких деревьев.

Саолири вошел порывистой походкой, шелестя длинным до пят халатом, прошел мимо вахтенных и, наклонившись вперед как хищный зверь перед броском, уперся взглядом в монитор.

— По какой причине могли пропасть сигналы? — спросил герцог. — Ваши версии, капитан.

— Браслеты могли отключить. Только маловероятно, что сразу три. Скорее всего их экранировало поле, взаимодействующее с пир-волнами. Типов такого взаимодействия достаточно много, — отозвался Кэорлан. — Мое решение — выслать на место катер.

— Правильное решение, — сдержанным кивком одобрил Саолири. — Мы не можем потерять Быстрова, что бы там не случилось.

— Позвольте еще версию? — подал голос Расэйс. — Браслеты могли отключиться одновременно, если они попали в зону действия эл-поглотителя. У милькорианцев есть подобные устройства — в небольшом радиусе они мгновенно выключают незащищенную электронику, в том числе и системы управления оружием. Если Милько решились атаковать нашу группу или ее захватить, то эл-поглотитель мог этому способствовать.

— Благодарю, офицер, — герцог повернулся к центральной части рубки. — Ваша версия мне кажется вполне вероятной. Кэорлан, подумайте над ней и предупредите десантную группу в катере. И поторопите их! Здесь все могут решить секунды!

— «Нолд-1289», вы готовы к вылету⁈ — нетерпеливо спросил капитан «Тирату».

Пилот подтвердил готовность и принял целеуказание.

Створки ангара открывались мучительно медленно. Наконец они слились с бронированной обшивкой эсминца, одновременно погасли сигнальные лампы. Катер сорвался с наклонной плиты, нырнул под брюхо «Тирату» и серебряным насекомым понесся к чужой планете. В плотные слои атмосферы «Нолд-1289» вошел где-то над южной Италией. На орбитальной скорости до Москвы он летел около десяти стандартных минут. Тепловой щит не справлялся с перегревом, из-за чего система невидимости была отключена. Радары ПВО засекли быстро перемещавшуюся точку, недоступную ни для зенитных ракет, ни для перехватчиков.

Над Подмосковьем «Нолд-1289» начал экстренное торможение, резко теряя высоту и испытывая экипаж жестокой перегрузкой. Тысячи людей видели, как в безоблачном небе появился огненный сгусток. С угрожающим гулом он понесся от юго-западных окраин к центру столицы.

Глава 10

— Лежать без движений! Сука! Сука! — высокий парень с кровоподтеком на щеке, не жалея силы, дважды пнул Быстрова. На него словно накатило бешенство, и голос сорвался на хрип: — Убью гада!

— Спокойно! — Сергей Молов сжал его плечо и сказал густым баском. — В машину иди. Без тебя разберемся, — затем, наклонившись к поверженному оппоненту, поинтересовался: — Ну? Живой?

— Живой, — морщась от глубокой рези в животе, отозвался Глеб и посмотрел в зеленовато-серые глаза агента Милько. — Что с девушкой? — хрипло спросил он.

— Поймала три пули травматика. Неукротимая кошка, блин, — усмехнулся Молов и перевернул Быстрова на бок. — Ничего, очухается, если позвоночник не перебило.

«Травматик… Пули резиновые… Слава тебе, народ и партия!» — стихающей болью пронеслось в голове Глеба. На сердце будто отлегло, только сильнее заломили ушибленные ребра. Он видел, как Ивалу понесли к микроавтобусу. Мужчина в потертых джинсах склонился над неподвижным Лиэри и сделал пристианцу инъекцию из крошечного тюбика.

Из соседнего подъезда повыскакивали жильцы — у многих любопытство к происходящему оказалось сильнее страха, оно гнало их на улицу. Возле парикмахерской завыла милицейская сирена. За спиной Быстрова кто-то, взволнованно расхаживая по газону, говорил по сотовому.

— Света и любви тебе, добрый Варх, — выдохнул в трубку Ирхис на всеобщем, звучащим так странно и чуждо здесь, в центре Москвы. — Операция успешно завершена. У нас все трое. Краб задержится разобрать технику. Мы сейчас выезжаем.

— Тепла и силы вам всем, — удовлетворенно отозвался координатор. — Только поторопитесь. Пристианцы могут среагировать быстрее, чем ты ожидаешь.

Для Ирхиса последние слова Орноха стали равны злому пророчеству: небо над дальними многоэтажками разорвалось, впуская огненный шар. С громовым ворчанием он пронесся над Первой Фрунзенской, гася сумасшедшую скорость. Еще через секунду милькорианец узнал в нем орбитальный катер класса «Керста».

— В машины! — скомандовал Ирхис, сам бросаясь к Быстрову и хватая его за ноги.

— А пошел ты к едрене фене! — пересилив боль, обжигавшую ребра и стянутые запястья, Глеб вывернулся и основательно лягнул его в живот.

На помощь милькорианцу пришел Молов. Вместе они дотащили буйного капитана до «Фольксвагена» и толкнули на ближнее сидение.

— Бегом! Бегом! — бледнея от злости, поторапливал Ирхис двух замешкавшихся у подъезда агентов с оборудованием.

Когда микроавтобус рванул с места следом за темно-синим «БМВ», «Нолд-1289» уже опустился между соседними домами, ломая березу и наводя ужас, на небольшую стайку зевак.

Завгородцев видел, как из космолета, похожего на призрак гигантской пчелы, высыпали люди в неокомпозитной броне. Черные заостренные шлемы и ручной фауззер за плечом одного из чужаков шевельнули в нем воспоминания прошлой осени: засаду у берега реки и ад среди горящих сосен, обугленные тела офицеров ГРУ — его боевых товарищей.

— Пристианцы, — процедил он, потянувшись к масс-импульсной винтовке — штуке, испытанной только на тренировках, и куда более эффективной, чем пулемет «Корд».

— Похоже, они, — кивнул Сергей Молов.

Его рука тоже сжала шероховатую рукоять с неземным клеймом. Цепкий взгляд насчитал шесть инопланетных десантников между разбегавшихся в испуге москвичей. Молов подумал, что он бы принял этот бой, бой без всяких шансов на победу. Каким-то больным нервом души он снова хотел оказаться в пекле и сгореть в нем, чтобы потом никакая сволочь не сказала, будто он смалодушничал. И жаль, что сейчас Ирхис не предоставит ему такай возможности.

— Дураки вы, ребята, — процедил Быстров. — Знали бы, на кого работаете!

«Фольксваген», подпрыгнув на разбитом асфальте, едва не бросил его на бесчувственного Лиэри. От рывка по телу будто кто-то прошел раскаленным утюгом от живота вверх.

— Знаем, парень, — Завгородцев строго и чуть озлобленно посмотрел на пленника. — А ты, я как посмотрю, от пяток до бровей наш? Чужаки так не брыкаются. И рожа у тебя как бы рязанская.

— Я не ваш, ребятки. Я сам свой, — Глеб усмехнулся разбитыми губами. — И не шестерю «Холодной звезде».

Микроавтобус опять сильно тряхнуло на повороте. Галиянка, лежавшая на полу, застонала, выходя на мгновенье из беспамятства. В заднее стекло было видно, как десантники «Тирату», рассыпавшиеся боевым порядком, возвращались к катеру.

— А я… — старший лейтенант Завгородцев хотел сказать, что он тоже никогда не шестерил, а семь лет каждой клеточкой тела служил родине, пока не произошло что-то совершенно невероятное. Пока его не обвинили в том, что он бросил умирать Селезнева и других ребят — чего на самом деле не было. Пока… черт знает, как и что случилось, почему вдруг перевернулся мир от какой-то чудовищной лжи, и та самая родина отвернулась от него. Вместо этого, привстал, упираясь в сидение, и сказал: — А я тебе сейчас в морду дам, твою рязанскую!

— Ну дай, если легче будет, — Глеб дернул за спиной руками — пластиковые путы вгрызлись в запястья будто волчьи зубы.

— Хватит! — Молов рывком осадил друга. — Сменили тему!

«Фольксваген» следом за темно-синим «БМВ» вынесло на Вторую Фрунзенскую. Обе машины, игнорируя красный сигнал светофора, полетел к набережной. Сзади разрывалась милицейская сирена.

— Сменили. Давай лучше о ней, — Владимир Завгородцев толкнул Молова в бок и кивнул на галиянку. — Ну и подготовочка у девицы! Подлинный ангел смерти. Я думал, она из меня фарш сделает. Ты видел?

— На ваше рандеву не успел, — осторожно носком ботинка Сергей повернул голову Ивалы и признал: — Правда, ангел. Она пристианка? — он исподлобья взглянул на Быстрова.

— А что? У вас болезненная неприязнь к подданным империи? Поверьте, они ничуть не хуже ваших хозяев милькорианцев, — сообщил Глеб, глядя прямо в глаза Молова.

Тот помрачнел и, придвинувшись к пленнику, сказал глухим голосом:

— Ты знаешь, сколько наших ребят полегло осенью под Алданом? Сколько моих товарищей сгорело заживо? Конечно, ты знаешь. Ты много чего знаешь.

— А что случилось под Алданом? — Быстров прикинул, что упомянутый городок находился вблизи место падения «Хорф-6». О стычке спецгруппы ГРУ с остатками команды корвета он знать не мог, но после высказываний агентов Милько у него возникли некоторые догадки.

— Не твое дело, — прервал беседу Завгородцев и, повернувшись к товарищу, сказал: — Не надо об этом, Серега.

«БМВ», спешивший впереди по Ленинскому проспекту, вдруг притормозил и свернул на перекрестке к Воронцовскому парку. Глебу показалось, что этот маневр был неожиданным даже для опекавших его агентов. Один из них выругался, другой прижался щекой к стеклу, разглядывая что-то справа по направлению движения. Когда машина, отставая от «БМВ» на сотню метров, снова повернула на красный свет и пошла по улице Новаторов, Быстров понял в чем дело: в небе над зелеными кронами деревьев проплывал полупрозрачный силуэт орбитального катера. Всем стало ясно, что от космолета уже не оторваться. С другой стороны и пристианцы не имели возможности остановить две преследуемые машины, а могли лишь отслеживать их перемещение.

— Что, проблемы? — Быстров усмехнулся кровящей губой.

— Да, — сухо признал Молов. — Только не известно у кого из нас.

Догоняя летящий пулей «БМВ», водитель микроавтобуса выжимал из мотора последние силенки. На развилке за парком «Фольксваген» сорвался на пешеходную дорожку, снова выскочил на трассу, подрезая нерасторопное такси. Бесчувственный Лиэри от дикой встряски слетел с сидения и упал рядом с Ивалой, накрывая лицо галиянки разодранной рукой.

— Черт бы его! — выругался Завгородцев и наклонился, отодвигая пленника.

— Попробую нашу штучку, — решился Сергей Молов.

Отодвинув боковое стекло, он выставил толстенький ствол «Сататы» и сдвинул дозатор до максимума.

— Вдруг поможет, — размышлял он вслух, направляя винтовку на размытое тело катера.

— Оружие мощное, но против боевого катера использовать глупо. Все равно что с пулеметом на танк, — сообщил ему Глеб.

Бывший майор почему-то поверил пленнику, вернул на место предохранитель и спросил то ли с интересом, то ли в насмешку:

— А против индивидуальной брони ваших пристианцев?

Быстров пожал плечами, хотя знал, что даже многослойный неокомпозит с наполнителем, составлявший экипировку бойцов Серебряных Птиц, эта модель «Сататы» пробьет в большинстве случаев.

Визжа тормозами, микроавтобус свернул на Керченскую, нырнул между многоэтажек и пошел вдоль аллеи. Следующий поворот вывел к серому зданию с тремя гаражными воротами — средние были распахнуты в ожидании машины с пленниками. «Фольксваген», резко сбросив скорость, влетел полумрак, разбавленный светом желтых фонарей. Ворота тут же закрыл автоматический привод, и Глеб не успел понять, засекли точку исчезновения автомобилей с космолета или нет.

— Давай на выход! — Молов открыл дверь, приглашая Быстрова первым покинуть машину.

Испытывая неудобство из-за скрученных за спиной рук, Глеб кое-как выбрался из салона. В просторном гараже его ждали четверо агентов «Холодной звезды», один из них явно принадлежал к расе милькорианцев, только, по мнению Быстрова, он не был координатором.

— Тепла тебе и покоя, — с открытой издевкой произнес Глеб ритуальное приветствие Милько. — Если только покой возможен после того, что вы сделали.

Ирхис не ответил, лишь поторопил жестом младших агентов, с трудом и сопением вытаскивавших из «Фольксвагена» оставшихся пленников. Возле пожарного щита щелкнул какой-то механизм. Там же обнаружилась неприметная дверь, открывавшая проход к пандусу, уводящему вниз. В ноздри ударил запах сырости и чего-то незнакомого, возможно неземного.

* * *

Пилот вел орбитальный катер умело и не упускал машины «Холодной звезды» ни на минуту. Для «Нолд-1289» скорость преследования колесного транспорта была смехотворной, и система невидимости восстановилась быстро. Прозрачная «пчела» скользила на небольшой высоте точно над двумя машинами, ревущими бензиновыми двигателями. Лишь когда они юркнули в раскрывшиеся ворота, катер вынуждено остановился, описал дугу над зданием, производя мультиформатное сканирование, и передал данные на «Тирату».

— Прикажите высаживаться, капитан? — спросил Ниориадан — командир отделения Серебряных Птиц. — Думаю, мы возьмем их до появления местных служб порядка и права.

Кэорлан вопросительно глянул на Соалири и, едва герцог кивнул, решился:

— Действуйте. Постарайтесь с наименьшими разрушениями. И помните, что жертвы среди местного населения нежелательны.

Бесшумно как тень катер опустился между клумбой и детскими качелями. От воздушного потока только закачались цветы, взлетел над урной обрывок газеты. Пенсионерки, сидевшие рядом на лавочке, обернулись и увидели, как в полуметре над землей словно из пустоты открылась святящаяся бесовским светом дверка. На траву высыпали существа едва похожие на людей: в дьявольских темных одеждах с огромными, блестящими металлом головами.

— Господи! Боже мой! — испуганно вскрикнула одна из старушек, вскакивая, прижимая к груди сумочку.

Другая лишь побледнела и немо перекрестилась. Двое парней, проезжавших по тротуару на велосипедах, едва не слетели с сидений, приняли резко к кустам сирени.

Отвратительно мяукая сиреной, вдоль аллеи летела машина ДПС, преследовавшая «Фольксваген» с Ленинского проспекта и несколько отставшая. Затормозив у трансформаторной будки, она еще продолжала выть и пульсировать синей мигалкой. Из распахнутых дверей выскочил старший лейтенант и сержант. Сержант с ковбойской сноровкой обнажил старенький «Макаров», замер, пыхтя и вращая испуганными глазами. Руку его будто парализовало, а в горле застряло стандартное: «Стой! Стрелять буду!».

Тем временем десантная группа с катера двинулась к серо-коричневому зданию с рядом гаражных ворот, не обращая внимания на землян. Ниориадан задержался на несколько секунд, оглядывая окна второго и третьего этажа и сверяясь с данными сканера.

— Эй! Граждане! — неуверенно окликнул их старший лейтенант, тоже вытащивший пистолет. — Что здесь происходит⁈

Черные фигуры, облаченные не то в скафандры, не то в какую-то чудную экипировку, двинулись дальше, не отзываясь.

— Товарищи черные космонавты! — напрягая связки, рявкнул милиционер. — Я прошу пояснить! — переборов страх, он сделал несколько шагов вперед. Потом решился и подбежал к крайнему из пристианцев, трогая его за плечо. По руке словно прошел слабый ток, и в голову ударила мысль: «чужое здесь что-то, совсем чужое!».

— Военные мы. Проводим учения, — отозвался Ниориадан с неуловимым акцентом — модуль русского языка установили в его сознание недавно, и пристианец еще не имел разговорной практики. — Пожалуйста, не мешайте, уважаемый господин, — с учтивостью добавил он и посмотрел вверх.

Старший лейтенант тоже глянул в небо, придерживая фуражку: там на небольшой высоте прошла двойка «Су-35». Истребители окатили густым ревом московский дворик и скрылись за верхушками зданий.

— А что происходит, товарищи? — не унимался милиционер. — Вы хоть скажите нам!

Младший офицер звездного флота, стоявший чуть впереди Ниориадана, привел в готовность фауззер и нажал сенсор. К средним воротам пронеслась невидимая стремительная волна. После оглушительного хлопка металлические створки разлетелись роем малиновых точек. Тут же двое из отделения Серебряных Птиц заняли позиции у пролома. В гараж влетела световая граната и ухнула ослепительно-синей вспышкой. Двое других десантников ворвались в помещение, водя из стороны в стороны стволами масс-импульсного оружия. Командир отделения вбежал последним. Достаточно было одного внимательного взгляда, чтобы определить: ни пленников, ни агентов «Холодной звезды» здесь нет, хотя посреди просторного гаража стояли те самые машины, которые преследовал «Нолд-1289».

— Здесь есть еще двери, — с уверенность сказал Элескрин. — Двери или люк.

— Осторожнее. Здесь могут быть и ловушки, — предупредил его Ниориадан, настраивая сканер на обнаружение скрытой электроники.

— Сюда, — на ментальной волне призвал десантник, остановившийся у пожарного щита.

Когда командир отделения Серебряных Птиц подошел ближе, он указал на пятна крови на полу. Ниориадан внимательно осмотрел простенок и разглядел едва заметную щель. Тайный ход начинался именно в этом месте.

Глава 11

Они долго шли по туннелю. Освещение было отвратительно-тусклым, но Глеб рассмотрел, что стены покрыты темной стекловидной коркой. Скорее всего путь под городским кварталом проложили милькорианцы с помощью плазменного генератора, какие применяют в рудодобывающей промышленности на крупных астероидах. За ответвлением коридора шагов через двести впереди обозначилась большие двери или ворота. По бессловесной команде Ирхиса створки разошлись в стороны, и Быстрова ввели в зал, менее просторный, чем гаражный бокс, откуда они начинали подземное путешествие.

— Неплохо устроились, господин… — не зная еще имени милькорианца, Глеб повернулся к нему.

— Ирхис, — назвался тот. — Если это для вас важно.

— А мы не встречались прошлой осенью под Льялово? — капитан «Тезея» прищурился, уже зная ответ.

— Только косвенно, Глеб Васильевич, — подтвердил старший агент. — Надо признать, тогда вы положили нас на лопатки. Как говориться, один — ноль в вашу пользу. Но сейчас…

— Отчего же один — ноль? — не согласился Быстров. — Насколько мне известно, ваше невинное сообщество на «Сосрт-Эрэль» тоже осталось в глубоком минусе. А здесь сколько вы потеряли своих людей? Пятнадцать? С десантниками двадцать? Плюс два орбитальных катера.

— Что случилось на «Сосрт-Эрэль» нас мало заботит. Катера действительно жалко, — почти искренне Ирхис, на миг подняв взгляд к серому своду, словно там витали огненные призраки уничтоженных «Тезеем» машин. — А те агенты-неудачники были обычным мусором. Теперь мы подбираем людей более тщательно. Вы, кажется, в этом убедились, господин Быстров? — милькорианец покосился на коренастую фигуру Сергея Молова, стоявшего у открытой двери «БМВ». — Мы умеем признавать свои ошибки и умеем их исправлять. А еще…

Писк браслета связи прервал его речь.

— Извините, четвертый раз беспокоят, — Ирхис сунул руку в карман брюк. — Почему бы теперь не ответить? — с еле заметной улыбкой он глянул на пленника и развернул в ладони агатовый браслет Лиэри. Указательный палец коснулся управляющей пластины, пошедшей синей искоркой.

В полумраке подземелья световой конус вспыхнул ярко, рисуя центральную часть рубки «Тирату», разноцветные индикаторы на консолях, главный экран с голубовато-жемчужным краешком Земли и застывших во внимании офицеров звездного флота. Милькорианец держал браслет так, что на эсминце могли видеть только облицованную плиткой стену и старый фонарь, закрытый металлической сеткой.

— Кто на связи? Назовитесь, — раздался повелительный голос Саолири, тут же появилось его морщинистое лицо с темными, пронзительными глазами.

— Герцог Саолири? — Ирхис от удивления повел бровью. — Каков сюрприз! И что же вас привело к этой далекой никчемной планете? Интересно узнать, что связывает вас с капитаном Быстровым?

Глеб сокрушенно качнул головой: конечно, герцог обозначил свое присутствие зря. Теперь он создал чрезвычайно пикантный ребус для «Холодной звезды» и над его решением агентура Милько тут же начнет работать с особым рвением.

— Оставьте свою язвительность, неизвестный милькорианец и прислушайтесь, внимательно прислушайтесь к тому, что я скажу, — Саолири выдержал небольшую паузу и продолжил тише, словно они были вдвоем и их мог кто-то подслушать: — Капитан Быстров выполняет мое личное поручение в интересах нашей империи. Это очень важное поручение. Обеспечивая его исполнение, мы готовы пойти на самые серьезные меры. Поверьте, для этого у нас достаточно сил и средств здесь, на орбите. А ваши настоящие действия мы расцениваем, как шаг недружественный и крайне необдуманный. Пока у вас есть время, чтобы исправить неприятное положение дел. Для этого вам потребуется немедленно освободить захваченных людей.

— Спасибо за ценную информацию, герцог, — тоже тихо ответил Ирхис. — Я не уполномочен вести переговоры, тем более принимать столь важные решения. Могу только предположить, что ваш офицер, попавший к нам по ошибке, будет отпущен, после того как ему окажут медицинскую помощь, а капитан Быстров и галиянка останутся у нас для дальнейших разбирательств. Вы не имеете права требовать их выдачу — они не подданные империи и Земля — не колония Присты. Извините, мы спешим, — он услышал возглас Завгородцева — десант пристианцев приближался по туннелю — и прервал связь.

— По машинам! — распорядился старший агент. — Вас, господин Быстров, попрошу сюда, — он сделал широкий жест в сторону серебристой «Тойоты», и сам занял в ней место на переднем сидении.

Завгородцев плюхнулся рядом с Глебом, и машина тронулась следом за двумя новенькими «БМВ», в которых находились Лиэри, Ивала, получившая новую дозу анестезии, и остальные люди «Холодной звезды». Проехав метров сорок по бетонному пандусу, машины вырвались на солнечный свет. Быстров, повернув голову, увидел решетчатую ограду, удалявшиеся гаражи, впереди мелькали автомобили, несущиеся по Балаклавскому проспекту.

В небе над Чертановкой прогромыхали серые стрелки «Су-35».

* * *

По приказу № 00643 главкома ПВО от декабря прошлого обо всех нарушениях воздушного пространства НЛО полагалось незамедлительно докладывать шифросообщением по особому каналу. Эти сообщения принимал оперативный дежурный новосозданной бригады «Каракурт», формально относившейся к Главному Разведывательному Управлению (о ее реальном подчинении не знал даже Орнох Варх).

В 10 часов 12 минут на подмосковной базе приняли первое такое сообщение. Затем они последовали с периодичностью в одну — две минуты поэтапно от эшелонов ПВО на юге-западе России до полков первого московского кольца. Даже на небольшой высоте в плотной атмосфере объект двигался с фантастической скорость, ее снижение зафиксировали лишь локаторы под Каблуково. В 10 часов 17 минут о случившемся уже знал командующий подразделением «Каракурт» генерал-лейтенант Василенко. Он стоял перед широким экраном с масштабируемой картой и угрюмо смотрел на красную линию, протянувшуюся до Москвы. В правом нижнем углу с тараканьей проворностью изменялись цифры параметров объекта. В левом пульсировало быстротечными секундами точное время.

— Это единичное вторжение? — уточнил он.

Майор Свиридов догадался, что Василенко сейчас больше всего заботит база под Новосибирском, где велись исследования обломков инопланетного корабля, упавшего осенью. Там же содержалось двое инопланетян, которые чудом выжили в якутской катастрофе. Опасения, что их рано или поздно попытаются освободить у руководства «Каракурт» имелось с первого дня, как к ним попали эти существа ничем не отличимые от человека. Однако и Свиридов, и Василенко были убеждены, что если к неземлянам проявит интерес далекая родина, то все начнется не с жесткого вторжения, а с переговоров. И к таким переговорам высшие чины «Каракурт» готовились давно, рассчитывая извлечь из них определенную пользу.

— Пока да, Игорь Константинович, — отозвался майор. — Объект, насколько мы можем судить, небольшой. Чуть крупнее фронтового истребителя. Из классификаций, представленных Неасароном, можно сделать вывод: это орбитальный катер. Если так, то на орбите должен находиться пославший его звездолет. К сожалению, наша спутниковая группировка после той вспышки…

— В том-то и дело, что наша блядская группировка слепая и глухая до сих пор. Дураки бестолковые! Иуды, все вместе с Кремлевым! Мы им на блюдечке приносим практически волшебные идеи и технологии, а что они с ними делают? То, что они с ними делают можно назвать преступлением! — Василенко покрутил вспотевшей шеей и громыхающим шагом подошел к столу. — В любом случае отправь мой срочный запрос. Мы должны знать, что есть на орбитах кроме ослепших спутников и американского «Эндевора», едрид его в задницу. Пусть не скромничают и задействуют «Пустельгу». Пусть ищут! Нам нужна полная информация в ближайшее время!

В кабинете раздался голос оперативного дежурного:

— Игорь Константинович, по сведениям АС-37 объект опустился в районе Хамовники между Первой и Второй Фрунзенской в десять двадцать пять. Более точных данных нет.

— Что думаешь, Саша? — генерал-лейтенант резко повернулся к Свиридову. — Вот как это может быть⁈ Орбитальный катер в самом центре столицы⁈ Нашей столицы! И что им здесь нужно? Есть версии?

— Может быть это гости Орноха Варха? — несмело предположил майор.

— Не может, — отверг Василенко и налил в чайную чашку минералки, чтобы смочить пересохшее горло. — Пора бы уяснить, что если что-то происходит вокруг Варха — хитрой и наглой лисы, то это происходит скрытно. А здесь целое светопреставление. Так, поднимаем группу Латцерса! — он глотнул из чашки и нажал кнопку внутренней связи. — Группе Латцерса на вылет! — рявкнул он, наклонившись к микрофону. — Давайте, ребята, к месту высадки! Со мной постоянная связь!

В 10 часов 27 минут с аэродрома поднялись три ударных вертолета «Ка-52». После модернизации, проведенной в апреле специально для бригады «Каракурт», машины не совсем походили на себя: бронированную кабину укрепляли слои толстого неокомпозита, из-за чего она снизу и боков казалась одетой в надутый чехол грубого нейлона. На узлах подвески осталось два комплекта ПТУР лазерного наведения, освободившееся место занимали титановые контейнеры огромной длинны с обрешеченными стволами и подведенными к ним проводами и трубками. Взамен стандартных 30-милиметровых пушек появилась турели с какими-то новыми устройствами. Следом за «Аллигаторами» с оглушительным рокотом ушел в небо Ка-60, неся на борту группу спецназа, экипированную по новому образцу.

Уже за Московской кольцевой на связь вышел Василенко, изменив полетное задание: по свежим сведениям космолет покинул место посадки и начал преследование двух автомобилей по Ленинскому проспекту.

Вертушки взяли курс на северо-запад.

* * *

Ворота сдались с первого выстрела фауззера. Элескрин, выискивая в прицел возможные цели, пропустил двух товарищей вперед. Пара других десантников вбежала в подземный зал секундой позже. Когда за ними вошел Ниориадан, он уже знал, что помещение пусто. Под низким бетонным сводом остался лишь слабый неприятный запах и тепловой след, который тут же взял универсальный сканер.

— Они выехали отсюда на колесном транспорте семьдесят три стандартных секунды назад, — глядя на показания прибора, констатировал младший офицер.

Ниориадан с рычанием выругался на боруанском, быстро и внимательно осмотрел зал, стараясь не пропустить какую-нибудь важную деталь, затем скомандовал:

— Бегом! У нас еще есть шанс! — он подумал, что сейчас важнее всего хотя бы краем глаза заметить уходящие машины и передать их особенности на «Нолд-1289», чтобы катер снова мог отслеживать их перемещение.

Группа Серебряных Птиц широким шагом двинулась по пандусу, сохраняя боевой порядок, но уже не заботясь о возможных ловушках. Пленочный каркас костюмов, управляемый встроенными компьютерами, угадывал каждое движение десантников, и бежать по полной выкладке было легко, словно голышом по песчаной дорожке. Система микровентиляции мигом уносила испарения от разгоряченных тел. Скоро луч света выхватил еще одни ворота, запиравшие проход. Фауззер ударил незримой волной, разрывая толстые арматурины и стальные листы.

Увидев солнечный блеск впереди, Ниориадан ускорил шаг, обходя авангард группы и первым вырываясь из гаражного бокса. Автомобилей, которые пристианец так надеялся застать, поблизости не было. Лишь за решетчатой оградой между домов виднелась улица, по ней вправо и влево шныряли сотни колесных машин. Определить среди них те, что принадлежали «Холодной Звезде» было невозможно. Командир отделения Серебряных Птиц снова выругался и вопреки строгим инструкциям снял шлем.

— Вызывай катер, — приказал он Элескрину, присаживаясь на бетонную плиту. — У них все было готово. Обхитрили нас как глупых сиэстров.

— Мы будем кружить над городом, — отозвался Элескрин, после короткого сеанса связи с «Нолдом-1289». — У нас есть еще шанс их найти.

Его внимание привлекли четыре темных пятнышка в небе и нарастающий грохот. Ниориадан тоже поднял голову, наблюдая за летящими над крышами домов объектами и разглядев их получше, сказал:

— Боюсь, это за нами. Не хотелось бы неприятностей. Торопи катер!

«Нолд-1289» появился через пару минут, когда «Аллигаторы» черными дьяволами зависли над площадкой перед гаражами, а Ка-60 уже пустил десантные фалы, и по ним заскользили бойцы спецназа «Каракурт».

Ниориадан с одним из младших офицеров заняли позицию за бетонной плитой, прикрывая отход товарищей. Они не опасались маломощного оружия землян, скорее эта предосторожность впиталась в кровь Серебряных Птиц вместе с другими обязательными инструкциями, помогавшими выживать на враждебных планетах при неприятных обстоятельствах.

— Быстрее! Быстрее! — поторапливал товарищей Ниориадан, глядя то на распахнувшийся в дрожащем воздухе люк, то на бойцов-землян, с удивительной расторопностью высадившихся из стрекочущей машины.

— Эй, там! — перекрикивая дикий рев вертолетных двигателей, обратился к чужакам майор Латцерс. — Опустили оружие! Всем оставаться на местах!

Его палец выбрал пустой ход спускового крючка, в прорези прицельной планки замерла чья-то черная фигура. Рядом, стоя на колене, прапорщик Демьянов нашел свою цель, управляясь с тяжелой винтовкой, собранной по инопланетным образцам.

Командир отделения Серебряных Птиц почувствовал: еще мгновенье, и хозяева планеты будут стрелять. Легким нажатием он активировал световую гранату и занес руку для броска. Латцерс отреагировал еще быстрее — от меткого выстрела несколько слоев неокомпозита на пристианце порвало словно старую тряпку. Ниориадан все-таки успел отбросить гранату, падая в траву. Яркая вспышка ослепила спецназовцев «Каракурта» и это спасло Ниориадана еще от нескольких попаданий. Его подхватил под руки кто-то из Серебряных Птиц и потянул к люку катера. Элескрин, творя маленькую месть, нажал сенсор своего «Рит Пи» — багровый выброс плазмы сжег дотла ближнего из землян.

— Бездонный Краак! — приседая на пол катера, вскрикнул Ниориадан. — Мы могли обойтись без стрельбы!

Люк закрылся, отрезая стрекот вертолетных винтов, в этот момент космолет сильно тряхнуло. Едва он поднялся в воздух, последовал новый удар. Еще и еще.

Гиперионные пушки, установленные на «Аллигаторах» были опытными образцами далекими от совершенства. Энергии батарей хватало только на несколько залпов. Они сорвали часть наноинженерного покрытия с «Нолда-1289» и испарили тонкий слой брони. Больше вреда орбитальной машине они причинить не смогли. Катер, потеряв с правого борта невидимость, ушел свечой в небо. За четверть минуты он набрал недоступную для вертолетов высоту.

Глава 12

Завгородцев не видел боестолкновения возле гаражей, однако на повороте с Балаклавского проспекта он обратил внимание на Ка-60 и необычно оборудованные «Аллигаторы», кружившие над Чертановкой. Об этих машинах и бригаде «Каракурт» он знал из бесед с Ирхисом. Милькорианец в подробностях рассказывал ему и Молову об исследовании частей пристианского корвета, проводившихся под прикрытием «Каракурта»; разработках принципиально новых вооружений, техники; и о спецподразделении, в задачу которого входило обеспечении безопасности разработок и противодействие возможному вторжению инопланетного десанта. Откуда Ирхис черпал столь секретную информацию, Завгородцев не особо задумывался. После якутской катастрофы и катастрофы личной, случившейся после суда офицерской чести, весь мир раскололся для него на тысячи осколков. Порою он просто переставал понимать происходящее и мысленно перекладывал осколки прежних представлений, иллюзий, убеждений без всякой надежды сложить их воедино.

С грусть, щипающей струнки сердца, он смотрел на вертолеты «Каракурта» и думал, что если бы все обернулось иначе, если бы его с Серегой не оболгали тогда, при разбирательствах по гибели группы Селезнева, то он мог бы служить в спецназе бригады генерал-лейтенанта Василенко. Теперь же он был вынужден прислуживать чертову Ирхису, имеющему сомнительные интересы на Земле, и влетевшего в его жизнь словно ворон в раскрытое окно некогда светлой комнаты. Завгородцев успокаивал себя, что это несколько лучший выбор, чем спиться или пустить себе в голову пулю, как это сделал Юра Мокшанов, ибо жить без настоящего дела, без ежедневного риска и оружия под рукой Завгородцев не мог.

Проехав Чертаново центральное, Ирхис повернулся к Быстрову и с какой-то хищной учтивостью сказал:

— Извините, Глеб Васильевич, вы не должны видеть, куда мы направляемся.

С этими словами он протянул Завгородцеву металлический предмет, похожий на зажигалку. Бывший офицер ГРУ неуловимым движением приложил приборчик к шее пленника и нажал кнопку. Глеб с опозданием отклонился назад, чувствуя электрический разряд, прошивший сознание насквозь. В следующую секунду на глаза словно упал непроницаемый занавес. Капитан «Тезея» не видел ничего, кроме бархатной черноты, при этом он был далек от обморока: он все также отчетливо слышал тихое ворчание двигателя «Тойоты», звуки проезжавших мимо машин, чувствовал сладковатый запах обивки салона и теплый солнечный блик на щеке.

— Извините, — повторил милькорианец. — Это необходимая процедура. Не завязывать же вам глаза. И успокойтесь вы! Успокойтесь! — он рассмеялся, наблюдая, как Быстров вертит головой. — Специально модулированный разряд всего лишь отключил участки вашего мозга, ответственные за зрение. Они восстановятся, когда мы прибудем на место.

Глеб подумал, что в ослеплении «по-милькориански» все-таки имелся существенный плюс: если «Холодная звезда» временно лишала его зрения, значит координатор хотя бы теоретически предполагал, что рано или поздно пленник может оказаться на свободе. В противном случае Ирхиса мало бы заботило, запомнит ли Быстров дорогу к месту, куда его везли или нет.

— Может, освободите мне руки? — свыкаясь с тревожным чувством черноты в глазах, спросил Глеб. — Теперь я угрозы не представляю.

— Вы представляете угрозу в любом виде, — усмехнулся старший агент. — Уж поверьте, я изучил ваше досье вдоль и поперек. С руками, без рук и без ног само ваше присутствие пускает события по непредсказуемому сценарию. Так было при конфликте при Полисае. Было и на Елоне. И на внутриполитической сцене Присты вы много воды намутили, казалось бы, почти не двигая этими самыми руками. Видите, я много о вас знаю. А о вашем последнем фокусе с Ариеттой и ее феерическом возведении на трон лучше здесь скромно промолчать, иначе мы вернемся к неприятным воспоминаниям. И все-таки руки мы вам освободим. Как бы в знак доверия и начала новых отношений между нами.

Завгородцев молча повернул Быстрова лицом к боковому стеклу, и не бережно дернул конец пластиковой ленты.

— Господин Ирхис, а какие по-вашему мнению могут сложиться отношения? — поинтересовался Быстров, несколько удивленный поворотом дел. — Может быть вы меня желаете завербовать? Так выкладывайте сразу: цели, задачи, сколько платите.

— Насмехаетесь, господин Быстров? Насмехаетесь… — милькорианец опустил пониже стекло, поток воздуха заиграл его черными волосами. — Я-то знаю, в деньгах вы не нуждаетесь. Напомнить, какую сумму перечислила вам Ариетта на «Сосрт-Эрэль»?

— Да, пожалуйста. Я не в ладах с собственной бухгалтерией, — Глеб размял онемевшие руки.

— Сто миллионов элитедениц. Тепла и света ей! Мне бы такую любовницу. За такие деньги, я бы не то что из Сприсианского гнездышка ее вытащил — голышом бы бросился в Краак! Но из этих чудесных ста миллионов вы успели потратить сущую мелочь.

— Ах, да, сто миллионов, — Быстров кивнул, отмечая: «Холодная звезда» не знает, что всю оставшуюся сумму от невыразимо щедрого подарка принцессы он перечислил ей назад перед отлетом с Присты.

— Так вот, мы сделаем вам одно интересное предложение. И купим мы вас не деньгами, а роскошной идеей. При этом речь не идет о вашей вербовке в прямом понимании этого слова. Кстати, за какие пряники вас нанял герцог Саолири? — Ирхис внимательно наблюдал в зеркало за реакцией землянина.

— Тоже за идею, — не без удовольствия отозвался Глеб. — Не роскошную, конечно. Но так себе — сносную. Идеи нынче самая ликвидная валюта. Ну, выкладывайте, сколько весит ваша.

— Экий вы быстрый, господин Быстров. Весит она много, столько, что с вами о ней буду говорить не я, а сам координатор. Представьте, не всякому доводится честь услышать его голос, однако вам предстоит его увидеть. Возможно, выпить по рюмочке в теплой дружеской обстановке.

— Спасибо. Только одна неувязочка: я его не увижу — у меня со зрением плохо.

— Не надо о скорбном. Дорога длинная, а мы все о проблемах да неприятностях. Давайте повернем разговор в другую сторону. Расскажите, как на Айприионе. По нашим сведеньям, вы отдыхали там меньше месяца назад. А я не покидал Землю уже семь лет. Айприион помню, как одно из самых приятных мест галактики. По крайней мере, ее обжитой части, — в кармане милькорианца снова зазудел браслет — Саолири или Кэорлан пытались выйти на связь после неудачи с десантом. Старший агент решил не отвечать и, обернувшись к пленнику, дружеским тоном повторил: — Расскажите. Владимиру тоже будет интересно.

— Да, — отозвался Завгородцев. — И я давно не покидал Землю. Уже лет тридцать как. Практически с самого рождения, — его мрачноватый голос звучал диссонансом произнесенной шутке.

Пока «Тойота» следовала за двумя «БМВ» по Симферопольскому шоссе, Глеб смотрел застланными тьмой глазами куда-то за боковое стекло и делился последними впечатлениями от Айприиона. Затем он как бы невзначай начал рассуждать о торговых, иных связях свободных миров, вспоминал Энаку, «Сосрт-Эрэль», «Вайс-Эрэль», осторожно тронул галактическую политику, подбираясь к отношениям Милько с Пристианской империей. Он надеялся потихоньку вытянуть из Ирхиса, что изменилось после воцарения Ариетты между двумя могучими цивилизациями, тысячи лет живущими в тайном противостоянии, заодно узнать, какую позицию избрали милькорианцы к Флаосару и мятежниками Мрилиона. Однако старший агент не был склонен пускаться в откровения, и важная тема тихо сдулась.

Минут через двадцать Быстров почувствовал, как машина свернула с шоссе. Трясясь на выбоинах старой дороги, шурша шинами по гравию, «Тойота» уходила влево от южной магистрали и вскоре остановилась. Ирхис отдал ментальные команды через браслет. Машина проехала немного вперед и замерла окончательно. Справа и слева послышались голоса, урчание неизвестного механизма.

— Прошу, выходите, — сказал Завгородцев, потянув Быстрова за рукав.

Несколько неуклюже, поддерживаемый кем-то из провожатых, Глеб спустился по лестнице. Затем его вели по коридору, обдававшему прохладой после летней жары. Слева с немощным скрипом открылась дверь, и чья-то рука настойчиво направила Быстрова в комнату. Когда дверь захлопнулась, капитан «Тезея» понял, что остался один в месте заточения, где ему предстояло провести неизвестно сколько часов или дней.

Постояв немного, прислушиваясь к удалявшимся шагам, он решил обойти комнату, ощупать обстановку руками, кое-как заменявшими глаза. С небольшим трудом он определил размеры помещения — семь шагов в длину, девять в ширину, обнаружил стол, подобие шкафчика и топчан у стены. Сев на него, капитан сунул руку в карман, но тут же вспомнил, что сигареты и прочую полезную мелочь отобрал Завгородцев.

— Ну что, Глеб Васильевич, — произнес Быстров, прислоняясь затылком к стене, — сколько раз ты попадал в такое дерьмо? Раз пять? Десять?

И тут же ответил:

— Именно в такое, чтобы напрочь лишиться зрения, первый.

Капитан «Тезея» тряхнул головой, старясь настроиться на позитивный лад. Он, Глеб Быстров, был позарез нужен «Холодной звезде» — это очевидно, иначе бы милькорианцы не затевали такое стремительное, детально проработанное похищение. Первоначальные опасения, что «Холодная звезда» вышла на него исключительно из желания отомстить за провал с Ариеттой, к счастью, оказались заблуждением. Ни ему и Ивале с Лиэри расправа здесь не грозила. Пока не грозила. И это уже добрый знак. А какое роскошное предложение сделает ему координатор, должно скоро проясниться. Глеб попытался угадать, какие интересы может испытывать к его персоне «Холодная звезда». Мысленно проигрывая всевозможные варианты, он пришел к выводу, что интересов может оказаться много, настолько много, что они не вместятся в его голову, страдающую от болезненной встречи с агентами Милько.

— Будем посмотреть, — решил он, ложась на топчан и закрывая пораженные тьмой глаза.

* * *

Отпустив Ирхиса, Орнох Варх сложил пластину компьютера и вышел на балкон. Отсюда открывался чудесный вид на маленькое владение «Холодной звезды» в Подмосковье. На участке в семь гектаров, огороженном изящной решеткой, росли березы, молодые осинки и ели, в тени зеленовато-седых ив поблескивало голубое зеркало пруда. Перед самой усадьбой располагался великолепный розарий. И, главное, в это время года здесь не было так холодно, чтобы прятаться в костюмы с подогревом. На свежем воздухе милькорианец чувствовал себя комфортно в легкой одежде и наслаждался светом солнца и земными запахами.

Постояв немного на балконе, координатор подозвал Молова и, глядя на него с добродушной улыбкой, спросил:

— Скажите Сергей, для вас сегодняшняя операция была сложной?

— Шутите, господин Варх? Если противник разоружен вашим интересным прибором, то о какой сложности речь? Сложные операции мы проводили в Дагестане, Чечне, пару раз в Таджикистане, — о якутской катастрофе, где полегла большая часть его товарищей, Молов предпочел не вспоминать. — А здесь смешно даже: восемь вооруженных до зубов бойцов против одной женщины и двух не слишком задиристых мужчин.

— Если б не было эл-поглотителя, то не думаю, что вышло смешно, — заметил Орнох.

— Если бы не было, мы бы спланировали операцию по-другому. Не дали им войти в здание и с тем же успехом сложили их у поворота аллеи, — возразил Молов. — Хотя вы правы, у Володи с той женщиной возникли сложности. У нее хорошая подготовка, своеобразная и эффективная система рукопашного боя.

Координатор кивнул и повернулся к розарию, откуда доносилось жужжание пчел и слабый шелест ветра. Он подумал, что новый агент нравится ему все больше. Выдавить его из ГРУ стоило немалых усилий, но усилия не пропали даром. С этого дня милькорианец решил, что вербовать агентов следует не только из удобных людей, как делалось раньше, а прилагать усилия, чтобы получить лучших сотрудников спецподразделений наиболее перспективных стран. Еще Орнох подумал, что если Молову или Завгородцеву встроить в сознание информационные модули, провести соответствующий курс обучения, то одного из них вполне можно послать на Присту вместе с Быстровым. Если же Быстров окажется настолько уперт, что отвергнет сотрудничество, то у него имелся в запасной вариант реализации недавно возникшей идеи. Идеи восхитительной, родившейся в голове в тот же час, когда ему доложили о появлении пристианского эсминца и «Тезея».

— Сергей, — проговорил координатор, не отрывая взгляда от роскошных цветов. — А вы мечтали когда-нибудь посетить другие миры? Хотели испытать себя на другой планете?

Лицо бывшего капитана ГРУ как-то неожиданно изменилось: потеряло обычную строгость, в мрачных глазах появился серебряный блеск, отчаянный и в чем-то детский.

— Когда я был мальчишкой, я много смотрел в ночное небо. Теперь не знаю. Сложный вопрос, чтобы ответить сразу. Вы действительно думаете, что я смогу туда? Смогу работать где-то кроме Земли?

— Например, на Присте, — милькорианец перешел к западному краю балкона. — На Присте — главной планете очень влиятельной цивилизации. Планете, где гораздо больше чудес и возможностей, чем на Земле.

— Планете, люди с которой убили моих товарищей, — продолжил Молов. — Да, я бы хотел оказаться на Присте.

— Вот и хорошо. Не могу обещать, но есть значительная вероятность, что такая возможность появится. А сейчас приведите ко мне Быстрова, — попросил Орнох Варх.

Едва землянин исчез за дверью, Варх вернулся в комнату, чтобы перепроверить свои выкладки на компьютере.

Он еще водил пальцем по управляющей панельке, сравнивая неоднородности трехмерных диаграмм, когда привели Быстрова.

— Стой здесь, — распорядился Молов, оставляя пленника напротив стола, достаточно далеко от милькорианца и открытой на балкон двери.

— Глеб Васильевич, — координатор, не скрывая удовольствия, оглядел Быстрова. — Рад видеть в нашей скромной резиденции. Меня звать Орнох Варх. Немножко не по-русски, правда, но привыкните.

— Вы и есть великий координатор конторы с очень сомнительной репутацией? — Глеб постарался получше рассмотреть милькорианца, однако за прошедшие часы зрение восстановилось не до конца, и он видел все словно через затемненное стекло.

Орнох, не замечая колкости, произнес:

— Все мы кому-то служим. И даже те немногие счастливчики, которые уверены, что работают лично на свое благо, и те скрытые винтики в машине галактической мультицивилизации. К этому интересному вопросу мы вернемся чуть позже. Хотите минералки, квасу? — милькорианец повернулся, пассом руки открывая дверку бара-холодильника. — Прошу без всяких стеснений. Разговор у нас выйдет долгим, и лично мне хочется промочить горло.

— Давайте ближе к делу, господин Варх, — Быстров повел глазами к вошедшему в комнату человеку и сквозь темную пелену узнал в нем Ирхиса.

— К делу, так к делу, — координатор указал Ирхису на кресло по другую сторону овального стола, Быстрову и Молову предложил устроиться на кожаном диване, рядом с выключенным вентилятором.

— Честно говоря, Глеб Васильевич, после нашей прошлогодней стычки я не надеялся так скоро увидеть вас на Земле, — начал координатор. — Наверное, к вашему появлению есть особые причины. И есть причины к появлению на орбите Земли пристианского эсминца. Для начала я хотел, чтобы вы нам все это объяснили. Убедительно прошу говорить правду. Вы же знаете, что отношения абсолютного доверия между нами еще не сложились, и ваши слова придется проверить многими способами, имеющимися в нашем распоряжении.

— Хорошо. Извольте выслушать, — Глеб нащупал в кармане пачку сигарет, которые ему вернул Завгородцев, и начал излагать версию, подготовленную на всякий случай на «Тирату»: — В день нашего взаимно неприятного столкновения под Льялово, тот самый день, когда был убит мой лучший друг Агафон Арканов, когда ваши катера…

— Глеб Васильевич… — Ирхис сокрушенно покачал головой. — Давайте без чувственных предисловий. Мы знаем, что предшествовало падению корвета «Хорф-6».

— Я думал, уже забыли, — съязвил капитан «Тезея». — Но раз знаете, тогда все проще. Пристианский эсминец здесь для того, чтобы найти кого-нибудь из команды Ройэрина. Поскольку у империи, переживающей серьезный кризис, здесь нет агентурной сети, герцог Саолири попросил меня оказать помощь в поисках членов пропавшей команды.

— Только и всего? Вы хотите сказать, что сам герцог Саолири — по нашим сведеньям первая фигура в отколовшейся части империи — вдруг проникся состраданием к судьбе команды какого-то корвета? Команде, которой скорее всего давно нет в живых, и самолично возглавил спасательную экспедицию? — Орнох в насмешливом изумлении вскинул бровь.

— Во-первых, ваши сведения не совсем точны. В мятежном секторе, называемом теперь Союз Эдоро, есть еще герцог Ольгер, граф Гоилис, маркиза Саоален, много других влиятельных людей, восставших против политики императрицы и бежавших на Мрилион, — возразил Быстров. — Во-вторых, миссия эсминца здесь, на Земле действительно важна настолько, что ее решил возглавить Саолири.

— В чем ее важность? — Орнох Варх склонил голову на бок, пальца зашуршали оберткой «Орбит».

— Вы знаете, что на борту «Хорф-6» находился маркиз Леглус? — спросил Глеб.

— Допустим, — отозвался Ирхис, переходя с русского на всеобщий.

— Нужно ли рассказывать, кем был маркиз Леглус при императрице Фаолоре, чем он занимался на просторах тогда еще единой империи? — Быстров с хитрецой улыбнулся, слушавшему его со вниманием Варху.

— Пожалуйста, Глеб Васильевич, — кивнул координатор. — Сверим ваши представления со своими.

— Он курировал одно из направлений внутриимперской политики, комиссию Справедливых Решений, а так же входил в отдельное подразделение Безопасности при очень высокой роли, — Быстров следом за милькорианцами перешел на всеобщий, чтобы их разговора не мог понять Молов. — Однако главное, чем он занимался всю жизнь, это ведением досье на высокопоставленных граждан Присты и колоний, а также собирательством обширного компромата. Неудивительно, что именно этому человеку герцог Флаосар поручил устранение наследницы трона, — Глеб на несколько секунд задумался. Дальше с объяснением миссии «Тирату» следовало быть осторожнее. Он знал, что все его ответы сейчас контролируют датчики искренности. За многие годы знакомства с Ивалой Ваалой он научился от галиянки обманывать их, и теперь нужно было сделать маленький психологический трюк: самому поверить в то, что говоришь.

— Так вот, господин Варх, — продолжил Быстров. — Не доверяя особо никому, Леглус взял весь деликатный архив с собой на «Хорф-6». Вы же знаете, в каких непростых отношениях Мрилион с остальной частью империи с недавних пор? Поэтому для герцога Саолири так важно найти этот чертов архив. Если удастся разыскать кого-нибудь из старших офицеров корвета, то может быть удастся выйти на мрачное наследие Леглуса, которое позволит Союзу Эдоро эффективно влиять на многих людей вокруг Ариетты.

— Интересная история, — признал координатор, переглянувшись с Ирхисом.

— Если все члены команды корвета погибли, то для Саолири остается надежда найти компьютер Леглуса, находившийся в носовой части корвета, и порыться в его базе, — добавил капитан «Тезея». — А еще мне подумалось, что усиление мятежного Союза по отношению к Присте должно быть выгодно Милько. Разве не так?

— Здесь вы правы, господин Быстров. Нам выгодно, чтобы маленький островок здравомыслия, старых и добрых норм не был снесен Новой Пристой и стоящими за ней Детьми Алоны, — признал координатор. — Я уже думал об этом, еще до того, как мы вас пригласили на эту встречу несколько необычным образом. И у меня есть к вам интересное предложение.

— Которое, кстати, в некоторой мере в интересах сектора Мрилиона, — заметил Ирхис.

— Но о нем чуть позже, — Орнох положил в рот две подушечки «Орбит» и, разжевывая их, спросил: — Скажите, каким образом герцог Саолири обратил вас на свою сторону? Ведь в недавнем прошлом вы были заклятые враги.

— Мы и сейчас не друзья, хотя острота наших прежних отношений снята. Здесь я не как сторонник Саолири, а по личной просьбе герцога Ольгера и по некоторым собственным убеждениям.

— Знаете что, — координатор со скрипом встал с кресла и подошел к бару. — А… кое-кто из экипажа корвета действительно жив. И до некоторых компьютеров «Хорф-6» добраться можно, если приложить старания. Я вам больше скажу: то, что вы ищите, находится на базе «Каракурт» под Новосибирском в семи километрах восточнее от Дубровино, — милькорианец выдержал паузу, наблюдая забавную реакцию пленника. — Как вы думаете, зачем я вам даю такие точные указания? Затем, что мы позволим вам провести операцию под Дубровино, если вы согласитесь на одно интересное дело в пользу «Холодной звезды». Штука в том, что из бесконечных миллиардов разумных существ галактики эту миссию сможете исполнить только вы. Вы, Глеб Васильевич. Да не смотрите с таким недоверием, здесь все по-честному.

Глава 13

Половину земного года его интересовал вопрос, почему этот океан называли Тихим. Огромные прозрачно-зеленые валы накатывались на берег и разбивались о скалы с лютым грохотом. В этой стихии, раскинувшейся далеко за горизонт, никогда не было ни тишины, ни покоя. В ней словно жил древний бесконечно могучий дух, который не находил места под гигантской толщей вод, который страдал и стонал, и его буйству вторили то порывы ветра, то пронзительные крики птиц.

Мужчина в темно-красной рубашке и просторных брюках спустился между камней ближе к полосе прибоя. Конечно, это был не самый грандиозный океан из встречавшихся ему. На Торби или планетах Пояса Олориси доводилось видеть и более впечатляющие явления водной стихии. Однако сейчас перед ним простирался первый океан, возле которого он задержался надолго. Именно здесь он проводил время в ожидании, слушая грохот волн, наблюдая закаты и появление звезд.

Постояв у разбитой в щепы лодки, он омыл руки в соленой воде и сказал:

— Сегодня День Сиари. Ничтожная планета — здесь даже не знают, что это за день! Здесь живут глупцы и мелкие негодяи. И я вынужден пропадать здесь из-за одного из таких негодяев, — он подумал о капитане Быстрове.

Прежняя уверенность, что корабль Быстрова погиб вместе с Ариеттой последнее время отчего-то пошатнулась. Он не мог понять, в чем причина, откуда к нему приходят безумные, невозможные мысли. Но ему все чаще мерещилось по ночам, будто «Тезей», после рокового столкновения на орбите Исифиоды, остался цел, и наследница каким-то образом добралась до Присты. Если бы так оказалось в действительности, то это бы верно означало катастрофу для всей империи и для него лично. Однажды она приснилась ему с Копьем Оро в облике настоящей императрицы. Острый, блестящий как смерть наконечник приблизился к его груди, и Ариетта дерзко усмехнулась ему в глаза. От этого видения он вскочил с кровати и закричал в темноту.

— Господин Леглус, нас ждет важный чиновник, — напомнил ему Голиарс, опираясь на приклад масс-импульсной винтовки.

— Сейчас едем, — отозвался маркиз, встав и стряхнув влагу с ладоней. — И запомни, еще раз запомни: на этой планете никогда не называйте меня «Леглус». Даже оставшись со мной наедине. Здесь я — граф Дэриол.

— Извините, господин Дэриол, — пристианец отпустил ему короткий поклон. — Старая память иногда имеет огромную силу.

Леглус похлопал его по плечу, мрачно посмотрел на двух рослых парней в форме морских пехотинцев США и начал лениво подниматься к армейскому джипу.

Плюхнувшись на заднее сидение, Леглус вытянул ноги и устало прикрыл глаза. Машина тронулась, хватая протекторами каменистый грунт, трясясь и подпрыгивая на крутом спуске.

— Эй, аккуратнее там, — на ломаном английском бросил водителю Голиарс. — Граф в плохом настроении.

Они долго ехали по шоссе, возле указателя «Монтерей — 70 миль» свернули на бетонку, серой полосой тянувшуюся к базе. Когда справа и слева исчезли пальмы, дававшие редкую тень, впереди показался бетонный забор и сторожевые вышки. На пропускном пункте ворота открыли без задержки, и джип на полном ходу промчался мимо ангаров к желтому двухэтажному зданию.

— Господин Дэриол, вас ждет сенатор Филипп Макколл, — известил худощавый лейтенант, открывая двери.

— Знаю я, — небрежно отозвался Леглус, направляясь за Голиарсом к лестнице.

Когда они вошли в зал, сенатор в нетерпении расхаживал вдоль стены, увешенной картинами и старым индейским оружием.

— Слава Богу! — воскликнул он и поторопился пожать мнимому графу руку. — Я уже разволновался, что вас нет так долго.

— Опять меня задержал океан, — выдавил улыбку пристианец, направляясь вокруг стола к креслу.

Филипп сразу подхватил:

— О да, в это время года он полон очарования! Я люблю отдыхать южнее Ломпака. А в Санта-Барбаре у меня прекрасная вилла с милейшим видом.

Он трещал что-то еще о прибрежных красотах, яхтах и островах, но пристианец, поймав его на паузе, оборвал:

— Все это хорошо, господин Макколл, но сейчас меня интересует, что с вашими агентами? Удалось внедрить еще кого-нибудь?

— Да, — Филипп подался чуть вперед. — Мы подсунули им одного опытного человека в Австралии, и одного в Европе.

— А из России никаких известий? — движением пальцев маркиз направил Голиарса дежурить возле двери.

— Информация, что «Холодная звезда» сотрудничает с русскими подтверждается. Возможно, они совместно работают над частями вашего корабля. И есть пока неподтвержденные сведенья, будто у русских содержатся два или более членов вашей команды. Их содержат против их воли, вероятно подвергают пыткам. Это возмутительно! Если бы у нас имелись доказательства, то мы бы немедленно обратились с официальным протестом.

— Вы уже говорили об этом, господин Макколл, — пристианец сузил глаза, и они стали похожи на желтые щели.

— Мы возлагаем особые надежды на русского агента, — продолжил сенатор.

Леглус не слушал, как американец рассыпался в новых заверениях об эффективности своих людей в «Холодной звезде». Он думал о том, что если на другом конце ненавистной планеты действительно остался кто-то из команды Роэйрина, то это было ему крайне невыгодно. Ведь тогда существовал риск, что подробности того, как он покинул корвет, расстреляв охрану ангаров и взорвав проходную секцию, докатится до Присты. Требовалось найти способ ликвидировать этот риск. И все же самым важным для Леглуса оставался вопрос о туннельном передатчике. Подать сигнал бедствия обычным способом с бота он не мог — тогда бы на него вышли агенты «Холодной звезды» раньше, чем прибыла помощь с Присты. А едва «Холодная звезда» узнает, что у них под боком маркиз Леглус, в самых верхах Милько кто-то радостно потрет руки. Еще бы, какая удача тихонько получить человека, который уничтожил двух координаторов и разрушил шпионскую сеть на Верлоне и Совен-5! С «Холодной Звездой» у него были старые и жестокие счеты. Поэтому, чтобы покинуть этот диковатый мир, ему позарез требовался туннельный передатчик. С ним мгновенным пробоем и без всякого риска маркиз мог связаться с герцогом Флаосаром и через двадцать-тридцать дней получить помощь. Однако на недоразвитой Исифиоде такой передатчик наверняка имелся только у «Холодной Звезды». В этом и заключался ребус, который Леглус почти решил для себя и теперь ждал ключевой информации от людей сенатора, связанных со шпионской сетью милькорианцев.

— Господин Дэриол, я еще хотел заметить, — ворвался в его мысли сенатор, — что исследования частей вашего корабля зашли в тупик. Нам бы хотелось, чтобы кто-нибудь из ваших людей помог разобраться нашим ученым в некоторых вопросах.

— Я же пояснял, никто из моей команды не способен помочь, — устало ответил пристианец. — Здесь нужны специальные знания, которыми никто из моей команды не обладает. Наберитесь терпения, господин сенатор: прилетит наш корабль, и мы предоставим вам теоретическую базу и довольно полный пакет технологий. Вы получите свехэффективное оружие, межзвездные корабли, чудеса медицины и дисперсной электроники. Все это скоро будет, — соврал Леглус, честно глядя в глаза американца, — но сначала вы должны помочь мне с «Холодной звездой».

— Я все понимаю, — Филипп Макколл кивнул, вертя в пальцах фломастер и исписанный листок. — Но дело в том, что русские значительно опередили нас и от них уже сегодня исходит серьезная угроза.

— Почему вы так думаете? У вас есть орбитальный корабль на электрогравитации, строится, как вы говорили, другая техника.

— Но у России имеется головная часть вашего звездолета, у Китая хвостовая, — возразил сенатор. — Каждый день продвигает эти страны вперед. Я сожалею, но вы немного не понимаете внутриполитическую ситуацию на Земле… — он отвернулся к камину, вздохнул и решился произнести то, ради чего сюда приехал: — Господин Дэриол, у нас с Дэвидом Осборном возникла неплохая идея… Вернее идея чрезвычайно хорошая. Мы знаем, как заполучить обломки звездолета, а заодно и членов вашей команды, находящихся в плену у русских. Ведь все мы заинтересованы в этом.

— И как? — Леглус потянулся к бокалу с кока-колой.

— Вам нужно заявить права на обломки корабля, как истинному владельцу. С этим не будет проблем: в доказательство вы можете продемонстрировать орбитальный корабль, который в нашем ангаре, и несколько вещей, явно принадлежащий вашей цивилизации. Если вы пойдете на это, мы надавим на русских и китайцев через ООН. Мы развернем такую буйную компанию, что они будут вынуждены пойти на соглашение! Поверьте, это реально. Правительство не пожалеет сил и средств, и международная поддержка тоже будет всеобъемлющей.

— Это невозможно, сенатор, — пристианец отхлебнул холодной колючей жидкости. — Я же объяснял: ни при каких обстоятельствах «Холодная звезда» не должна знать, что я здесь. Тем более, что я сотрудничаю с вами. В их неведенье залог нашего успеха. А когда придет время, мы нанесем неожиданный удар, и вот тогда можно будет заявлять права. Вернее, брать столько прав, сколько будет угодно.

— Я понимаю. Все это вопрос времени… Но права на разбившийся звездолет можете заявить не именно вы, а кто-нибудь из ваших людей, — оживившись еще больше, парировал Филипп. — Например, господин Голиарс, а вы при этом останетесь в тени. «Холодная звезда» не посмеет даже заподозрить, что здесь сам граф Дэриол!

* * *

— Знаете, господин Варх, когда кто-нибудь со стороны «Холодной Звезды» говорит: «здесь все по-честному», то это порождает большие опасения и навевает неприятные мысли, — заметил Быстров.

— Пока у вас нет никаких оснований упрекнуть меня в нечестной игре, — задержавшись у открытого бара, координатор ощупал одну из бутылок и потянулся к следующей.

— Объясните, какая вам выгода указывать нам, где находятся останки корвета и члены его команды, — зрение к Глебу возвращалось и он уже мог различить тонкие детали на картине в деревянной рамке и надпись на корешке книги, лежавшей на столе.

— Вы правильно поставили вопрос, Глеб Васильевич: «какая выгода». Я бы рассуждал приблизительно так же, и поверил в честность партнерского предложения, лишь тогда, когда выяснил в чем его выгода противоположной стороны, — отозвался Орхон, вытянув из бара керамический сосуд с выпуклым гербом. — Объясняю: в наших интересах, чтобы вы вторглись на базу «Каракурт» и забрали заключенных пристианцев. Дело в том, что Россия недопустимо продвинулась в исследованиях и получила некоторые опасные технологии. Во-первых, это рушит сложившийся паритет на планете, ведет к крупной политической дестабилизации и не отвечает ни чьим интересам. Во-вторых, это вызывает справедливую озабоченность Милько. В-третьих, хотя здесь и не усматривается нарушения Галактического кодекса о нераспространении информации и технологий, имеет место быть крайне опасное несоответствие Усредненной Оценки Этики и Оценки Технологий. Вы же понимаете, что Земля или в данном случае Россия при низкой этической доминанте и головокружении от технических успехов может стать опасной не только в пределах своей звездной системы. Здесь уже впору обеспокоиться не только Милько, но другим миролюбивым космическим цивилизациям.

При слове «миролюбивым» Быстров едва сдержал смех и пожалел, что их разговор, продолжавшийся на всеобщем, не понимает сидевший в напряженном ожидании Молов.

— Господин Варх, вам не хуже, чем мне известно, что Оценка Этики Земли значительно занижена, — возразил Глеб. — Вы так же должны помнить, что творили некоторые миролюбивые цивилизации, истребляя другие культуры и целые планеты. При этом как-то странно считалось, что их Оценка Этики остается выше ста. Так же вам известно, сколько раз некто вмешивался с целью затормозить естественный прогресс на моей планете.

— Вот именно: на Вашей планете. Сейчас вами говорят эмоции и кровь цивилизации, вас породившей, — координатор налил в чашечку густой, пахнущей травами жидкости. — Как-то нелепо получается… — прежде чем сделать глоток, Орнох усмехнулся. — Получается так, словно теперь я уговариваю вас: Глеб Васильевич, заберите с базы под Дубровино заключенных пристианцев, а вы старательно пытаетесь от этого уклониться. Да нет же, Глеб Васильевич, это нужно не мне, а вам и герцогу Саолири. Не желаете — не забирайте. Я по вашей просьбе всего лишь объяснил, в чем выгода. Хотя здесь мелочная выгода. Для «Холодной звезды» она не столь очевидна. Очевидно другое: у нас нет никаких причин препятствовать в возращении пленных пристианцев и частей корвета на родину. Поэтому я и утверждаю: здесь все по-честному.

— Зачем тогда потребовалось это торопливое и рискованное для вашей агентуры похищение меня и моих спутников? — поинтересовался Глеб.

— Затем, чтобы уточнить цели пристианского эсминца на планете, которая давно входит в сферу интересов Милько. И для того, чтобы предложить вам миссию на Присте, — не выпуская чашечки из рук, координатор вернулся к столу. — Надеюсь, не нужно говорить, что без согласия на эту миссию, мы вас не отпустим?

При упоминании о Присте Быстров достал пачку сигарет и осведомился:

— Закурить можно?

— Курите к чертовой матери, — отозвался Охнох Варх. — Многие мои курят. Я с этим первые годы боролся убеждением и штрафами, потом понял, что с глупейшими наклонностями землян сражаться совершенно бесполезно.

— Что вы хотите от меня на Присте? — Глеб выдохнул струю сизого дыма.

— Мы хотим… — координатор отпил из кружечки, глядя в глаза пленнику. — Мы хотим все-таки вернуть то, что прошлой осенью вы увели у нас из-под носа: Существо.

— Поясните? — Быстров почувствовал, как неприятный холодок поднимается по позвоночнику.

— Чего же неясного? Вы должны прибыть на Присту, войти в контакт с Ариеттой, галантно похитить ее и передать нашим людям.

— Простите, безмерный Варх, тепла и покоя вам, за такую идею. Но может вы забыли, что Ариетта — не заурядная девица с квартала развлечений, а императрица по-прежнему великой Пристианской империи, — заметил Глеб, едва не поперхнувшись дымом. — Она проживает во дворцах и всегда обеспечена одним из самых надежных охранений в галактике.

— Спасибо за информацию, — милькорианец вежливо кивнул. — Но мне позвольте напомнить, что вы не так давно уже похищали ее, когда она тоже была не обычной особой, а законной наследницей той же империи. И так же имела надежную охрану. И тогда подступиться к ней у вас имелось гораздо меньше шансов, чем теперь, после ваших приятно сложившихся отношений.

— Я бы сказал, что теперь ваша задача несколько упрощается, — высказался до сих пор помалкивающий Ирхис. — По нашим сведеньям Ариетта желает встречи с вами. Она даже пыталась вас разыскать, после того как вы улетели с Присты и пропали неизвестно где. Скорее всего, она еще полна к вам теплым чувством.

— Не надо о чувствах, — Быстров дернулся и хотел встать, но Молов придержал его за плечо.

— К тому же Существо… простите, императрица Ариетта часто пренебрегает охраной и любит вылетать из Элсинэи в малолюдные места, — продолжил старший агент. — Вам будет нетрудно снова завязать с ней отношения, увлечь ее на прогулку за пределы дворца и потом просто выстрелить из парализатора. Мы отлично проработали эту схему. Имеем в запасе еще несколько ловких сценариев. Здесь практически никакого риска. Наши люди прибудут незамедлительно и обеспечат вам исчезновение с Присты.

— Как вы понимаете, эта акция была бы не только в интересах Милько, но и в интересах Союза Эдоро, господ Саолири и Ольгера лично, — координатор обошел вокруг стола и остановился у двери на балкон. — Я бы даже сказал, что эта акция больше нужна вам, чем нам: мы всего лишь получаем Существо, а мятежный Мрилион получает реальный шанс выжить. Мрилионцы и все солидарные с ними получают единственно возможный шанс не быть раздавленными силами империи. Сама империя имеет возможность сменить правителя и выйти из-под неприятной зависимости от Детей Алоны. Вся цивилизованная галактика облегченно вздохнет, когда остановится их мистическая экспансия. То есть, у вас есть возможность сделать полезное дело для всех или почти всех и стать, не побоюсь этого слова, героем. Отказаться вы не можете, иначе нам придется вас ликвидировать вместе с галиянкой, а ваш мозг направить для производства приор-андроида.

— Куда выкинуть бычок? — держа двумя пальцами окурок, Глеб хмуро посмотрел на координатора.

— А на пол. Здесь убирают. Только затушите, — обернувшись, ответил Орнох.

— Скажите, о, осведомленнейший Варх, а где нынче Александр Шурыгин? — с некоторой издевкой спросил капитан «Тезея».

— Вы говорите о… — координатор, разыгрывая забывчивость, прикрыл один глаз. — О землянине, который каким-то странным образом изобрел электрогравитацию? Ах, да он был с вами во время неприятностей под Льялово.

— Именно о нем, — усилием воли Глеб задушил в себе злость. — Сомневаюсь, что «Холодная звезда» выпустила его из поля зрения.

— Насколько мне известно, им интересовался один из отделов ФСБ. Скорее всего, Шурыгин находится у них, — предположил Ирхис.

— Мы можем это легко уточнить. Если для вас этот человек важен, то мы устроим так, что вы получите его, — заверил координатор. — Разумеется, если вы примете наши условия. Да, кстати, о выгоде: и нам, и вам будет выгодно если вы заберете Шурыгина с Земли, поскольку он подрывает и без того нарушившуюся стабильность. Так как, вы возьметесь за миссию на Присте?

— С каждым разом все больше убеждаюсь, что милькорианцы самые коварные сволочи во вселенной. Наверное, это свойство от излишне теплой атмосферы вашей материнской планеты, — Быстрову сильно захотелось плюнуть в лицо координатору.

Оба милькорианца встретили его слова выжидательными улыбками.

— Весь этот бред, любезно навязанный вами, мне нужно обсудить с Ивалой Ваалой, — Глеб был уверен, что Варх не откажет.

— Она сейчас под медавтоматом. Сможете увидеться после десяти вечера, — сказал Орнох. — Завтра утром ее перевезут в другую резиденцию.

— Еще вопрос: если я соглашусь и отправлюсь на Присту, как вы намерены заставить меня выполнить вашу безумную акцию? — страдая от духоты, Глеб придвинулся ближе к окну.

— Очень просто: мы оставим галиянку в залог. Кроме того, у нас найдутся другие рычаги воздействия — очень сильные рычаги, о которых я пока умолчу, — взяв со стола планшет и сделав какие-то пометки, известил Орнох Варх.

Глава 14

Быстрова увели.

Координатор включил встроенный в шкафчик монитор и проверил нет ли свежих сообщений по туннельным каналам. Три призмы мерцали ровным зеленым светом. Их наполнение равнялось нулю.

— Позвольте, добрейший Варх, кое-какие выводы, — начал Ирхис, развалившись в кресле и поигрывая батареей от своего масс-импульсного «Сик Лора». — Толкования миссии «Тирату» Быстровым и пристианцем согласуются, однако есть детали, которые меня настораживают. При сопоставлении эмоциональной активности пристианца в некоторых вопросах имеется значительная аномалия. Ее природу можно выяснить лишь к завтрашнему дню.

— Да, аномалия есть, — согласился Варх. — Вполне возможно, что «архив маркиза Леглуса» — миф и всего лишь тщательно проработанная отговорка. Так же может быть, что архив действительно находился на корвете вместе с маркизом, но помимо него имелось еще что-то важное, поэтому мы видим эмоциональные всплески на диаграммах. Неужели эти господа думают, что нас так просто провести? Я запросил в координационном совете весь доступный материал по «Хорф-6» и кораблям этого типа. Ответ должен прийти сегодня-завтра, может быть он что-нибудь прояснит. Завтра же я ожидаю прибытие фрегата «Анхаро» с новым оборудованьем и шестью катерами для нужд нашего сектора. Наконец они осознали, что Земля требует большего внимания, и мы здесь не зря проводим время.

— Извини, бесконечный Варх, но мне обидно за пренебрежительное отношение к нам со стороны совета. Мы здесь существуем словно в нереальном для Милько мире. Они глаза закрывают на наши отчеты. В некоторой степени они же и виноваты в нашей неудаче с Существом. За полгода не было ни одной поставки для неотложных нужд сектора, — высказался старший агент. — Мы не получили ничего, и даже информация приходит к нам с запозданием.

— Ничего, мой друг, кое-что меняется. Мы как следует потрусим трюмы «Анхаро». А если операция по Существу пройдет успешно или мы распознаем истинные цели корабля Саолири, то отношение к нам значительно изменится, — Орнох неотрывно смотрел на монитор.

В этот момент одна из призм начала окрашиваться в розовый цвет.

* * *

До десяти вечера Быстров лежал на топчане в тускло освещенной комнате. Ивалу и Лиэри содержали где-то рядом в том же душном подвальчике с множеством дверей и полным отсутствием окон. Из коридора с раздражающей ритмичностью доносились шаги охранника, откуда-то извне слышался басовитый лай сторожевых псов.

К ужину Глеб отнесся без энтузиазма, только поковырял бифштекс и съел несколько ложек салата. Все мысли занимало идиотское предложение Варха. Предложение, от которого он не мог отказаться, так как знал: «Холодная звезда» не разбрасывается пустыми угрозами, и его с Ивалой убьют без всякой церемонии, едва их бесполезность для Милько станет очевидна. С другой стороны, пойти на похищение Ариетты он не мог, даже если бы ему кто-то приставил к виску черное жерло фауззера и сказал: «Башку снесу! Давай, сволочь, действуй!». Вопреки высокой вероятности успеха акции Варха, ее ясной выгоды для Милько, Союза Эдоро и самой Присты, Глеб даже в мрачных фантазиях не смел представить, что проблему с новой императрицей можно решить таким отвратительным способом. Способом не по-человечески подлым и гнусным, используя прежние отношения Быстрова с Ариеттой и ее доверие к нему как приманку. Скорее бы, если бы рушился мир, и не оставалось другого выхода, то Глеб согласился бы на боевую операцию по захвату дочери Фаолоры, подобную проведенной им на Сприсе. По крайней мере на Сприсе все было без сделок с совестью, он шел на риск и следовал законам чести, а не втирался корыстное доверие под маской теплых чувств.

Вытащив из пачки сигарету, он прикурил и произнес, выбрасывая дым:

— Нет, господин Варх. Хрен вам с кисточкой, а не Ариетта при любом раскладе. Скорее вы в штаники накакаете, чем заставите капитана Быстрова пойти на мерзкое предательство.

Одновременно Глеб подумал: единственное, что он может сделать в своем положении, это тянуть время и надеяться на сказочную перемену обстоятельств. Например, что на «Тирату» как-то вычислят местонахождение этой резиденции или найдут какой-нибудь козырь против «Холодной звезды». Еще в затуманенной болезненными размышлениями голове мелькнула мысль: попытаться убедить Варха, что акцию на Присте он способен провести только при поддержке Ивалы. Только шансы, что координатор поддастся на эту уловку даже при убедительном спектакле, приближались к нулю.

Повернувшись к грязно-серой стене, Глеб прикрыл глаза. Ему вспомнился случай на «Тезее», когда Ариетта заперла в ангаре Арканова с Орэлином и начала откачивать воздух. Тогда он разоружил ее в коридоре, и они стояли, тесно прижавшись друг к другу. В глазах пристианки смешались ненависть, решительность, страх, в их зеленовато-серой бездне словно сверкали стальные клинки, а ее дыхание обжигало ему щеку, и сердце билось так, что казалось не выдержит грудь. Потом принцесса сдалась, пересилила себя и поверила ему. Именно вера соединила их невидимыми и прочными узами. Эти воспоминания Быстрову были безмерно дороги. В их тихом и святом шепоте, идея Варха представлялась верхом кощунства.

Рывком поднявшись с постели, Глеб подошел к двери, несильно качнул ее и осмотрел стык со стеной. Хотя дверь была старая, листы восьмимиллиметрового железа делали ее непреступной, будь у него силы даже как у андроида Арнольда. Нечего было и думать, вырваться отсюда, тупо идя напролом. И если бы Орнох Варх открыл сейчас замок и сказал: «Давай, друг, дуй на все четыре стороны», бегство без Ивалы и Лиэри представлялось категорически невозможным.