Теория заговора для хипстеров

Северная романтика

Эту историю мне рассказали очевидцы. Жаль только, что понять я смог далеко не все, так как они почти не владели русским языком. Я говорю о представителях так называемых малых народов. В данном случае это были эвенки.

Все произошло неподалеку от города Жиганска. Несмотря на название, к тем жиганам, о которых поет Михаил Круг, город не имеет никакого отношения.

Находится он за полярным кругом, на берегу Лены, и является столицей Жиганского улуса — наверное, самого таинственного улуса Якутии.

Большая часть его жителей — эвенки, коренной народ Якутии. Да, именно эвенки — коренной народ. Якуты — это смесь эвенков с монголами и китайцами, и появились они в IX или X веке. В то время как эвенки считают себя сынами древней Гипербореи…

Отношения между якутами и эвенками далеко не самые лучшие. Там, где живут эвенки, якуты предпочитают не появляться. Да и по большому счету делать там нечего. На сотни и тысячи километров — леса. А самый опасный зверь, которого можно встретить, — это человек. Правда, стоит оговориться, что эвенкийского охотника можно встретить, только если он сам этого захочет. А не захочет — вы в метре от него пройдете и не заметите.

Стреляют эвенки так, что любой снайпер позавидует. И в лесу они могут находиться сколько угодно долго, годами не выходя к людям.

Это кажется странным, невозможным. Как можно выжить в лесу в минус шестьдесят градусов? Вокруг дикие звери. Помощи ждать не от кого. Но ведь выживают. Опытные охотники говорят, что сложно только первую неделю. А дальше, если не помер — значит, доживешь до глубокой старости.

В этом есть своя романтика. Сколько геологов пленилось якутской красотой — они так и остались в тайге… Мне рассказывали про одного одичавшего геолога. Сначала тот жил в Жиганске, а потом в один прекрасный день оставил все — и ушел в лес. И с тех пор где-то бродит. Его многие пытались поймать — менты, золотари, геологи.

Когда попадаешь в Якутию — сразу понимаешь, что мир тут совсем другой. И ценности другие. К ним приспособиться нужно, хотя это и непросто.

Один старый эвенк предложил мне:

— А хочешь с людоедами познакомиться?

Я в ступор впал.

— Какие еще людоеды?

— Да тут рядом, километров двести, муж и жена живут.

Он говорил как будто о чем-то обычном.

— Что, настоящие людоеды?

— Ну, не всегда. Но вот если ты к ним зимой придешь без еды…

— Как же их никто не арестует?

— Да кому они нужны…

А другой эвенк рассказывал: едем зимой, подъезжаем к одному дому — навстречу мужик. А на плечах у него корова. Ее осеменить нужно было, а бык через пару километров живет. Вот мужик ее и понес. А чего такого?

Или другой случай. Едут они зимой куда-то. Мороз традиционно минус пятьдесят. Видят мужика на дороге — лежит. Замерз. Мало ли, кто это — может, охотник, может, золотарь, а может, просто идиот какой-то. Взяли его с собой: нужно же похоронить по-человечески. Доехали до ближайшего дома, положили тело в сенях, а сами внутрь — чай пить. Сидят, пьют. Вдруг открывается дверь и входит тот самый мужик. И вместо благодарности — ругаться начинает. Мол, зачем вы гады меня двадцать километров протащили, мне теперь назад возвращаться! И ушел.

Гость

Дело было в Жиганском улусе, возле одного из поселков. По местным меркам поселок крупный — тридцать домов. Из всех жителей только двое русских, остальные эвенки. Посторонние люди тут появляются очень редко…

И тут появился один. Его увидел местный житель. Местный рассказывал, что тот незнакомец вышел из леса — и напрямик к нему. А любой эвенк может отличать своих от чужих по походке. Так вот чужой шел чужой походкой.

Местный на всякий случай взял ружье (это нормально для тех мест) и вышел навстречу. Незнакомец вооружен не был. Подойдя поближе, он упал. Это выглядело как в плохом приключенческом фильме — когда изможденный путник, добравшись до людей, падает без сил.

Через несколько минут вокруг неизвестного собрался весь поселок. Человек был жив, но без сознания. Как было установлено позже — у него был менингит. Где он мог им заразиться — осталось невыясненным.

Человека отнесли в одну из изб, к нему был вызван шаман. В северных деревнях именно шаман и главный медик, и священник, и кто-то вроде старейшины.

Этот шаман считался одним из наиболее сильных. Он остался наедине с человеком. Что он делал — неизвестно. Но вышел и сказал, что этого человека нужно увезти на большую землю, и чем быстрее тем лучше.

Местные жители слова шамана не обсуждают. Ему виднее. Связались с Жиганском, попросили вызвать вертолет. Неизвестного доставили сначала в Жиганск, а оттуда в Якутск.

Результаты обследования

Неизвестный — рост 165 сантиметров, глаза карие, возраст 75–80 лет — был доставлен в инфекционную больницу города Якутска. Он вроде бы пошел на поправку… но это как сказать. Ведь человек явно был сумасшедшим. Он вообще не говорил, только издавал нечленораздельные звуки.

Судя по всему, последние 40–50 лет человек жил на свежем воздухе и занимался тяжелым физическим трудом. Он не пил и не курил, а судя по состоянию желудка, питался в основном сырым мясом и кореньями. На груди у него была татуировка в виде звезды, а на правом плече татуировка «Днепр». Состояние тела — антисанитарное. Человек явно не пользовался мылом и прочими средствами гигиены на протяжении многих лет.

Согласно заключению психиатра, изначально человек был абсолютно нормальным, а серьезный сдвиг в психике произошел от очень долгого одиночества.

Лагерное эхо

Жители Якутии нередко отлавливали сбежавших из лагерей. Как ни странно, сбежать из сталинского лагеря было не так сложно — особенно зимой. Говорят, зимой лагеря даже не охранялись особо. Кругом снег, а заключенный истощен, без необходимой экипировки — далеко не уйдет. Да и куда бежать? До ближайшего города не одна сотня километров. А в городе — вольнонаемные да вертухаи. Все стучат — за каждого пойманного паек приличный. Так что шансов у сбежавшего не было.

Единственный путь из лагеря был в сторону Якутии. И вот идет человек, а пока идет — влюбится в якутские красоты и останется в лесу.

В девяностые годы из леса вышли семеро таких сбежавших из колымских лагерей. Личности троих даже удалось установить — нашли их личные дела.

Такие «гости» даже не удивляют уже. И тот бродяга тоже не удивил. Судить его уже никто не будет, а остаток дней он проведет в дурдоме.

Но описание человека все же отправили на проверку — такие правила. И оказалось, что он не заключенный вовсе. Он был охранником. И не простым — заместителем начальника лагеря Верхняя Слезовка. Ермолаев Карп Михайлович, 1915 года рождения, в 1950 году — капитан Министерства госбезопасности. В архиве была его анкета, описание, татуировки, отпечатки пальцев — все совпало. Была и старая фотография, а сейчас ведь техника позволяет фотографию «состарить» и посмотреть, как будет выглядеть человек через много лет.

Это был он. И пропал он в 1952 году при загадочных обстоятельствах.

Архивные данные

15 июля 1952 года он вместе с двумя сотрудниками охраны лагеря взял пятерых заключенных (те были с лопатами) и удалился вместе с ними в неизвестном направлении. Неизвестное направление и неизвестная цель — это уже потом было сказано в объяснительной. На самом деле он пошел заключенных расстреливать. Было у него такое «хобби»: расстреливать лично. Ушли они около десяти утра.

Через шесть часов охрана хватилась Ермолаева — он всегда присутствовал на вечерней поверке. Еще через три часа шестеро сотрудников охраны прошлись по предполагаемому маршруту движения Ермолаева. В пяти километрах от лагеря был обнаружен один из заключенных, убитый выстрелом в голову из винтовки, с которой ушел Ермолаев.

Остальных не нашли. Версия о том, что пятеро заключенных напали на Ермолаева и охранников и всех укокошили, не рассматривалась. Заключенные были истощены и не соображали, что происходит.

Даже если они и смогли разоружить и обезвредить охрану, что произошло дальше? До ближайшего лагеря расстояние было около 90 километров, дорога одна и очень плохая. Скорость же передвижения здорового человека по тайге — 2–3 километра в час, не больше. А тут истощенные доходяги — куда они могли уйти?

Строились различные версии, что на самом деле Ермолаев вместе с заключенными пошел искать золотой прииск, что они нашли золото, но передрались между собой. Но не могли они в таком состоянии ни золото искать, ни драться.

Искали их, обыскали все что можно, но в результате только рапорт подали: Ермолаев пропал без вести при попытке задержать сбежавших заключенных.

С тех пор его действительно никто не видел. А теперь оказалось, что незнакомец из леса — это он. Более того, нашли одного старичка, бывшего заключенного того самого лагеря. Он сразу сказал, что это Ермолаев.

Сеанс гипноза и смерть Ермолаева

Ермолаев провел в больнице около четырех месяцев. За это время он не произнес ни одного внятного, членораздельного слова. Пациент был не то что буйный — он как будто сам чего-то боялся. Это было странно — обычно люди, прожившие в якутской тайге пару недель, не боятся уже ничего.

Врач решил позвать своего друга, гипнотизера. Из любопытства. Говорят, что до этого он обращался в двум шаманам, но те отказывались, даже не видя Ермолаева.

На сеансе гипноза присутствовали врач и двое санитаров. Ермолаев не проявлял интереса к происходящему. Его погрузили в гипноз. Он, не меняя позы, стал что-то бормотать очень быстро и на незнакомом языке. Это был не эвенкийский.

Все было записано на диктофон. Больше всего его странная речь была похожа на какие-то заклинания. Запись хотели дать послушать шаманам, но оказалось, что она стерта.

А еще через четыре дня Ермолаев был обнаружен задушенным. Убийцей был сосед по палате. Странно было то, что после инсульта он был полностью беспомощен. Но на видеозаписи видно, как около часа ночи Жуков встает с кровати, берет подушку, подходит к Ермолаеву и душит его. Затем ложится спать. При этом допрашивать Жукова было бессмысленно — он не говорил.

Говорили, что Ермолаев кремирован, а пепел забрал один из очень почитаемых эвенкийских шаманов. «Хорошо, что вы не поняли, о чем он говорил», — сказал он.

Версий нет

Версий нет. Их никто не строил. Да и некому было. Я тоже не стану — слишком мало фактов. И любые разговоры будут спекуляциями на тему сверхъестественного. Просто знайте — и такое тоже было.

— Облом, — сказала хипстерша, когда история закончилась.

Но в данном случае слово «облом» относилось исключительно к афганцу-казаку. Как вы наверное догадались, как только рассказ закончился, афганец-казак тоже вырубился рядом с оставшимися тремя патриотами.

Только не ищите в этом теорию заговора: что хипстерша дескать была какой-то шпионкой, каким-то суперагентом, которая выведала у патриотов все тайны — и подмешала им в спиртное клофелин. Это была самая обычная пьянка. Это были четыре самых обычных мужика, которые хотели трахнуть девку и у которых не получилось.

Разгадка простая: до того, как хипстерша подсела к ним, они уже выпили по несколько кружек пива и почти две бутылки водки, так что были уже тепленькие. А хипстерша — молодая здоровая девка. В общем, перепила она их всех.

Перепила, затем спокойно встала, запостила фотку пьяных патриотов в инстаграм, придумала подпись: «Патриоты ни хрена не умеют пить». Затем вышла из кафе, вызвала через интернет тачку, и, пока ее везли домой, она зашла в фейсбук на свою страничку. И написала: «Познакомилась с четырьмя классными патриотами. Клево посидели. Поняла, что пора валить. И как можно скорей».