Терапия безумия

Глава 21

Грейс остановилась в переулке, поджидая Гарри Сундучка – тот согласился встретиться в девять вечера. Найти информацию о нем оказалось несложно: она вошла в коммуникатор профилем «Януса» и быстро обнаружила старого знакомого. Несколько задержаний за хранение и сбыт легких наркотиков – вполне достаточно, чтобы заиметь запись в системе. Гарри мог добыть именно ту разновидность наркотиков, какая и требовалась Грейс. Разумеется, пришлось некоторое время убеждать Сундучка, что его потревожила звонком та самая малышка Грейси с Морган-стрит, приемная дочь Лотти, иначе на контакт он не хотел идти ни в какую.

Вчерашняя прогулка по переулку заставила треснуть корку льда в душе Грейс, скрывшую от нее столь многое. Все равно что вернулась назад во времени… К счастью, Сундучок как раз и стал одним из воспоминаний, показавшихся под оттаявшим ледяным наростом. Он был приятелем Лотти, пережитком славных девяностых и рейв-культуры, а прославился из-за большой металлической коробки странного вида, воспроизводившей давно устаревшую музыку. Носил Сундучок обычно футболки с ручной росписью и принтом «Люби свою любовь», продавал на улицах марихуану и экстази. Сто лет назад Лотти отзывалась о нем как о хорошем дилере – Гарри делал свое дело не ради денег: просто мечтал дать людям кусочек счастья. Местные детишки бросали в него камнями.

Как могли выжить в современном мире подобные Гарри наркоторговцы? – удивлялась Грейс. Душевные модуляторы представляли собой легальные легкие наркотики, а более тяжелые, которые правительство считало опасными, продавали профессиональные дилеры, люди, цинично эксплуатирующие слабовольных и зависимых, чтобы набить себе карман. Грейс радовалась, когда подобные жуки попадались и уезжали в эколагеря на пару десятков лет. На втором уровне ей приходилось иметь дело с множеством клиентов с наркотической зависимостью, и о страданиях таких бедолаг она знала не понаслышке.

Грейс глянула на телефон: без пяти девять. Вечер выдался теплый, на улице царила тишина. Прежние магазинчики по обе стороны от входа в переулок теперь переоборудовали под жилье. Она улыбнулась, вспомнив, как они с Реми покупали огромные пакеты вкусностей в этих лавочках, когда Лотти была при деньгах. Делились потом с местными ребятишками. Реми впихивал сладости в маленькие цепкие ручонки, высунув язык и пытаясь все разделить по справедливости.

Ты знаешь, где меня найти…

Грейс снова улыбнулась. Надо же, какая ирония… Ключик к помощи старому другу отыскался вовсе не в учебниках по психологии и не в высококлассной клинике, а на грязной улице.

Только сможет ли она помочь Реми? Никаких признаков психопатии у него раньше не наблюдалось. С другой стороны, Грейс тогда не знала, куда смотреть. В детстве она сталкивалась со всевозможными проявлениями человеческой личности, вполне подпадающими под понятие психопатии, хотя сплошь и рядом они оказывались лишь способами выживания.

Где же ты, Реми?

Грейс снова посмотрела на часы. Без двух девять… По улице медленно проехала машина и скрылась за поворотом. Она занервничала: вдруг из подворотни вынырнет кто-то из знакомых по прошлому? Вдруг подобная встреча выпустит из железного сейфа, давно заменившего собой ее сердце, чувство, которое уже не запихнешь обратно? С другой стороны, был ли у нее выбор? Гарри сообщил по телефону: готов достать самые лучшие, самые сильные наркотики. Никакой подделки!

Без одной… Ее внимание вдруг привлекла кирпичная стена. Приглядевшись, Грейс заметила на старой кладке потускневший от времени, почти уже незаметный среди граффити рисунок. Она пригнулась и внимательно его изучила. Маленький квадрат с треугольником сверху. Похоже на домик. Рядом несколько цифр. Грейс вперилась в них взглядом, пытаясь расшифровать код. Может, номер телефона? Нет, не то. Время и дата – вот что это такое! Однако при чем тут домик?

Погрузившись в размышления, она вздрогнула, заметив возникшую рядом блеклую фигуру.

– Господи, Грейси! Неужели это ты? Прости, не хотел тебя напугать.

Гарри Сундучок ничем не напоминал себя прежнего. Ни шарманки, ни губной гармошки, ни браслетов с подсветкой, ни яркой футболки со смайликами. Исчезли даже круглые очки с синими линзами. Обычный маленький старичок в серых слаксах и коричневом джемпере. Очки с бесцветными стеклами, старомодная бейсболка да кроссовки – так теперь выглядел Сундучок.

– Гарри, я тебя не узнала, – произнесла Грейс, пытаясь унять сердцебиение.

– Я тоже! Ты уже не та Грейси, которую я помнил.

Улыбался он все так же, и кривой потемневший зуб был на месте.

– Да, не та, – улыбнулась в ответ Грейс. – Спасибо, что согласился помочь.

Мэл наблюдал за их разговором из машины через камеру коммуникатора. Заодно сделал несколько снимков. Интересно, зачем Грейс встретилась с этим стариком в темном переулке? Он глянул на часы на приборной панели. Ого, если не выехать прямо сейчас – опять опоздает, а Кэп в таком настроении, что рисковать не стоит.

– Не трогайте детей!

Мэл избегал смотреть на женщину, чьи последние слова – до того, как Биззи заклеил ей липкой лентой глаза и рот, – звенели у него в ушах.

Ее привязали к изящному резному стулу из настоящего дерева, мужа – к другому, точно такому же, и теперь он сидел, опустив голову. Уже успел получить пару хороших ударов, и с разбитого лица на брюки бордового цвета капала кровь. Глаза ему Биззи тоже залепил скотчем.

Поскольку парочка ничего видеть не могла, а Кэп с Биззи отправились искать сейф, Мэл опустил пистолет и сдвинул маску на лоб – так легче было дышать.

Что значит «не трогайте детей»? За кого она их, черт возьми, принимает? Мэл лично проверил, как там ребятишки, и запер дверь детской на ключ. Нечего им шляться, да и не нужно видеть происходящее. Малыши угрозы точно не представляют. Поди, и телефоном пользоваться еще не умеют. Наверное, сейчас лягут да уснут до утра. Мэл гордился собой: всю жизнь причинял боль только тем, кто причинял боль другим.

Однако времена меняются… Кэп нанес серьезный урон моральному кодексу Мэла, отправив его припугнуть эту женщину, Гуннарссон. Насколько он знал, она никому и ничем не навредила. С другой стороны – могла вставить палки в колеса «Дирос», потому что знала слишком много. Может, все оправданно? А как насчет сгоревшей женщины?

Он изучил мужчину. Сильный, хорошо сложенный, вероятно – ровесник самого Мэла. Правда, выше, крепче и наверняка лучше питается… Несправедливо, когда одним все, а другим – ничего. И все же… Неужели их пленник заслуживает уготованной ему судьбы?

Женщина громко заплакала, захлюпала сквозь закрывающую рот клейкую ленту. Мэл попытался отвлечься, представив, что этот прекрасный особняк – его дом. Обвел жадными глазами комнату, словно голодающий, попавший на пиршество, и перестал обращать внимание на стоны мужчины, безуспешно сражающегося со своими путами.

Дворец, как окрестил дом Кэп на этапе подготовки, был и вправду роскошен. Чего стоит, например, ковер насыщенного темно-синего цвета… Ноги в нем утопали при каждом шаге. Бархатный диван не влез бы ни в одну из комнат тех квартир, где приходилось жить Мэлу. На стенах висели написанные настоящим маслом полотна – каждый мазок видно. Интересно, что хотел сказать своими композициями художник? Мэл его замыслов понять не мог. Другое дело экраны, которые сегодня у многих висят на стенах, – картинку можно поменять одним нажатием переключателя, когда старая надоест.

Он до сих пор не сообщил Кэпу, что удалось выяснить насчет Грейс, да и возможности пока не было – едва успел к началу операции. Спланировали они все с точностью до минуты, однако разве мог Мэл уйти из паба, не дожидаясь окончания телефонного разговора Грейс? Упустил бы самое важное. Она знает Реми Уилсона! Больше того – пытается ему помочь! Нет, босс точно грохнется со стула.

Нечасто приходилось Мэлу упиваться ощущением собственной значимости. Пожалуй, он погодит еще немного, насладится своей властью – другие-то ничего не подозревают.

Кэп и Биззи вернулись в комнату разочарованные, с пустыми руками.

У Мэла сжалось сердце, так ему стало жалко связанную парочку. Черт, ну почему не сдаться? Ведь только сделают себе хуже. Хотя подобные люди не рассчитывают встретить кого-нибудь вроде Кэпа, который не остановится ни перед чем, пока не получит желаемого. Или Биззи – тот никогда не против применить насилие, наоборот: его хлебом не корми – дай помучить жертву.

Кэп кивнул Биззи, и тот нанес мужчине неожиданный жестокий удар в лицо. Мэл дернулся.

– Где долбаный сейф? – заорал напарник и, сняв с пояса охотничий нож, грубо срезал скотч с губ пленника.

У того по подбородку потекла струйка крови.

– У нас нет… сейфа…

Биззи ударил его еще раз, и мужчина застонал.

– Давай говори, где бриллианты, и мы уйдем, – притворно любезным тоном предложил Биззи.

– Мы ничего дома не держим. Все в банке, в…

Новый удар – и голова мужчины упала, упершись подбородком в грудь.

Женщина заплакала еще громче. Черт, ненавистный звук…

Выхватив у Мэла пистолет, Биззи хлопнулся на диван и широко расставил ноги. Уставившись на женщину, прицелился от бедра ей в лоб.

Мэл начал тревожиться: точно ли операция идет по плану? Ладно, у него свои задачи. Он достал из кармана маленький пластиковый пакет с волосами и жевательной резинкой. Не бог весть какие улики, однако полиция наверняка поверит, что братья Лофтхаусы снова принялись за старое.

Как говорил отец – кто раз оступился…

– Так и собираешься здесь сидеть? – обратился он к напарнику. – Не хочешь раскидать по дому улики?

Глянул на Кэпа, ожидая поддержки, однако тот сосредоточенно изучал снятую со стеллажа книгу – будто стоял в библиотеке, пытаясь выбрать подходящее чтиво.

– Ты, видно, всерьез вообразил себя криминалистом? – хмыкнул Биззи.

– Во всяком случае, я не подвергаю команду риску. Если копы найдут на диване хоть что-нибудь…

Биззи медленно поднялся и, выпятив грудь, подошел вплотную к Мэлу. Напарник был на добрых шесть дюймов выше.

– Полиция найдет это дерьмо из хранилища улик и сразу сделает выводы – работали братья. – Ткнув Мэла в грудь, он снова опустился на диван. – Никого они больше искать не станут. В том-то и суть нашей идеи.

Какого черта он постоянно докапывается? Мэл уже собирался ответить резкостью, но Кэп наконец нарушил молчание:

– Хм, первое издание «Машины времени»…

В его голосе прозвучало уважение, однако он тут же бросил книгу в кучу на полу и переключился на пленника. Присев перед ним на корточки, тихо произнес:

– Не скажешь ты – наверняка скажет твоя жена.

Мужчина задергался, пытаясь вырваться, и вены на его шее вздулись.

– Не смейте ее трогать! – взвыл он, выпустив из уголка рта струйку слюны.

Мэл бросил взгляд на Кэпа и Биззи. Его беспокойство все росло. Нет, не все идет как задумано…

– Биз… – коротко бросил Кэп.

Словно прочитав мысли босса, тот встал и приблизился к женщине. Засунув за пояс пистолет, снова достал нож и быстро разрезал путы. Из ее горла вырвался невнятный вскрик.

– По-моему, он не врет, – заметил Мэл.

Члены команды даже не посмотрели в его сторону.

Биззи с мерзкой ухмылкой понюхал волосы женщины, а затем лизнул в шею. Несчастная замолчала, и теперь ее страх выдавала лишь крупная дрожь. Напарник потащил ее из комнаты. Полностью утратив самообладание, мужчина захлебнулся криком:

– Оставьте ее в покое! Оставьте ее!

Он забился на стуле, словно разъяренный бык.

Кэп хорошенько врезал ему своей мощной правой, и пленник потерял сознание.

– Кэп… – начал Мэл. – Почему бы нам не взять то, что есть в доме, и не убраться отсюда? Мы ведь больше ничего не планировали…

Босс повернулся к нему спиной и принялся разглядывать полотна, будто пришел в картинную галерею. Задерживался у каждого, а затем переходил к следующему.

Через несколько минут из-за двери донесся женский визг:

– Нет! Нет!

Значит, Биззи содрал у нее со рта скотч. Плохой признак…

Обычно они не отступали от схемы преступления, которое копировали. Может, Кэп и Биззи решили иначе, пока Мэла не было в штабе? Он ведь все же, как водится, задержался, хотя поспешал изо всех сил.

– Братья Лофтхаусы такое не практиковали, Кэп, – зашептал он. – Мы не можем изменять почерк…

– Заткнись! – рявкнул босс. – Говорил же – никаких имен!

– Но братья никогда…

– А вот Биз настаивает, что один раз было.

– Он сказал специально, чтобы ты ему разрешил, – покачал головой Мэл.

– Тебе-то какая разница? – холодно бросил Кэп. – Если у тебя проблема, возьми да обсуди ее с Биззи.

Он снова отвернулся к стеллажу и начал снимать с полок книги. Возьмет, просмотрит – и в растущую на ковре кучу.

Мэл вышел в коридор, снова натянув маску, и остановился, прежде чем открыть дверь в соседнюю комнату.

Женщина лежала на спине в разорванной одежде. Скотч с губ был грубо содран, и рот превратился в окровавленную яму. Биззи спустил штаны, обнажив ягодицы, и склонился над своей жертвой.

В груди Мэла закипел гнев. Что сказала бы Лейла?

– Какого черта ты делаешь? – крикнул он.

– А тебе как кажется? – слегка повернув голову, со смехом отозвался Биззи.

– Мои дети… – умоляюще пробормотала женщина, словно чувствовала, что Мэл может помочь.

– Ты ничем не лучше Насильника на пепелище! Да что ты за человек, Биззи?

– Заткнись и убирайся отсюда к дьяволу, – предложил напарник и вновь повернулся к распростертой на полу пленнице.

Мэл вышел из комнаты. Крики несчастной насчет детей до сих пор звенели у него в ушах. Он остановился по другую сторону двери, ощущая себя слабым и жалким. А если в комнате наедине с этим животным оказалась бы его Лейла? Разве не для того Мэл присоединился к «Дирос», чтобы мстить людям, подобным Бизу, бессердечным уродам, спокойно удовлетворяющим самые низменные желания и никогда не сталкивающимся с правосудием?

Что чувствует мужчина в соседней комнате?

После смерти Лейлы Мэл провел долгие месяцы словно в агонии; в нем нарастали гнев и злость на ее фактических убийц. Сейчас он вспомнил то время, и его охватила ослепляющая ярость.

С треском распахнув дверь, Мэл со звериным рыком прыгнул на Биззи. Оба упали на женщину и скатились с ее тела на пол. Несколько секунд боролись, а потом более сильный Биззи отшвырнул Мэла в сторону, и тот ударился о диван. Биззи вскочил, натянул брюки и добавил ногой, когда Мэл пытался подняться.

Пинок вышиб из него дух.

– Я тебя убью, чертов маленький засранец! – взвыл напарник.

Женщина, закрыв лицо связанными в запястьях руками, начала отползать в угол комнаты, пока мужчины обменивались ударами, после одного из которых Мэл врезался в стеклянный шкаф. Его осыпали осколки. Восстановив равновесие, он снова бросился на Биззи и в пылу борьбы стянул с него маску.

– А ну прекратили! – заорал от дверей Кэп.

Противники, ухватив друг друга за грудки, продолжали стоять в клинче с бледными, перемазанными кровью лицами. Оба тяжело дышали.

– Хватит, я сказал!

Кэп закрыл глаза, словно находил зрелище отвратительным.

Мэл и Биззи наконец отпустили друг друга.

– Она видела твое лицо, – прошептал Кэп, обращаясь к Биззи.

Женщина всхлипнула, сжавшись у стены и отвернувшись от троицы.

Подняв веки, Кэп заявил:

– Одному из вас придется уйти.

У Мэла от страха свело внутренности. Джошу, одному из членов «Дирос», тоже пришлось «уйти» – не оправдал надежд. Он закончил свои дни в фундаменте строящегося здания. Бетонный гроб… О Джоше больше не говорили, однако его призрак всегда о себе напоминал.

Кэп направил на соперников указательный палец и начал им водить с одного на другого, словно в детской считалочке. Глаза его оставались тусклыми и бесстрастными.

Наконец палец задержался на Мэле.

– Не уверен, что ты нам подходишь. Слишком эмоционален, а это мешает работе. Биззи, обставь все так, будто его пристрелил муж, а потом прикончи и саму супружескую парочку.

Он двинулся к двери. Женщина снова зарыдала.

Что? Было братство, была совместная работа, духовная связь, и вот через несколько лет Кэп просто приказывает его пристрелить, а сам поворачивается спиной?

– Подожди! Подожди, я кое-что знаю! – закричал Мэл ему вслед.

Кэп даже не замедлил шага.

Биззи вытащил пистолет и прицелился. Мэл, пригнувшись, бросился за боссом.

– Вы не можете меня убить! – завопил он.

Сзади налетел Биззи, впечатал его в стену и вдавил ствол прямо в лицо.

– Неужели? И почему же? – обернувшись, хмыкнул Кэп.

– Потому что я знаю, как найти Реми Уилсона!