Терапия безумия

Глава 32

Сердце Грейс заколотилось о ребра, когда она вошла в погруженную в вечный полумрак «Сибирь». Реми увидела сразу – признала по длинным темным волосам. Похоже, побрить просто не успели.

Бросила взгляд на высвечивающуюся на стене напротив койки таблицу: сердце в отличном состоянии, прочие показатели соответствуют норме – мужчина в расцвете сил. Выглядел он бледным, но под хлопчатобумажной простыней четко вырисовывалась рельефная мускулатура. Это ненадолго – вскоре Реми превратится в живой труп.

Заплакав, Грейс бросилась к старому другу, однако тот даже не шевельнулся. Реми понятия не имел, что она здесь, и не знал, где находится сам.

Сдвинув на лоб металлический экран перед глазами, она с рыданиями обхватила лицо приемного брата обеими руками, пытаясь его разбудить.

– Реми! Реми!

Его глазные яблоки медленно двигались под закрытыми веками.

Дисплей над кроватью взорвался яркими красками, и Грейс получила возможность увидеть во всех устрашающих подробностях ролик, который Реми суждено смотреть всю оставшуюся жизнь.

Он и был в главной роли: стоял в темном переулке, с неба сыпал дождь, по лужам на выщербленном тротуаре шли круги.

Из темноты вышел незнакомец. Его лицо скрывалось в тени, зато Грейс отчетливо разглядела блеснувшее в свете луны лезвие. Совершив резкое движение вперед, убийца нанес удар ножом, затем еще один, и еще…

На экране крупным планом появились окровавленные руки. Кровь, много крови… Раненый вскрикнул, попытался позвать на помощь, а затем сцену накрыла тьма.

Прошла секунда, и вновь перед глазами Грейс возник переулок, вновь застучал дождь.

– О нет… – всхлипнула она, склонилась над старым другом и зашептала: – Так не должно было случиться… Я пыталась тебя выручить…

Разумеется, Реми ее не слышал. На его закрытые веки капнула слезинка, а затем по обе стороны кровати встали два неслышно приблизившихся охранника. Один надвинул на глаза Реми металлический экран, другой вежливо взял Грейс за руку.

Теперь помочь Реми она ничем не могла.

В дверях появился Конрад.

– Вам пора.

– Нет, Конрад, пожалуйста…

Не обращая внимания на ее мольбы, он кивнул охранникам.

Грейс взяли за вторую руку и повели прочь из палаты. Она сопротивлялась, и ее поволокли силой, крепко сжав железными пальцами предплечья. Грейс попробовала вывернуться из захвата, сделала рывок в одну сторону, в другую, брыкалась и кричала, но ее упорно тащили к двери.

– Реми! – не переставая визжала она.

В голове у нее раз за разом крутились его слова, произнесенные в детстве, в тюремной камере: Клянусь, никому не дам тебя обидеть, и ты никогда не останешься одна.

Грейс же оставила Реми в одиночестве, в самом страшном месте на земле.

Ее выбросили на тротуар у здания «Януса», и она рухнула на асфальт – измученная и опустошенная. Частичка души навсегда осталась в «Сибири»; ее призрак будет вечно лежать на койке рядом с Реми, погрузившись в смертный сон.

Дома Грейс встретил насыщенный аромат чеснока и душистых трав. Дэн колдовал на кухне, напевая под музыку.

Решил поужинать без нее? Еду приготовил на одного…

Усевшись за стол, он налил себе бокал душевного модулятора и, добавив немного соевого соуса, принялся за приготовленное в воке жаркое. Грейс вдруг ощутила страшный голод. Как же много значила еда в создании домашнего уюта…

– Я думала, ты у «Януса», провоцируешь протестующих, – горько бросила она.

– Заскочил домой перекусить. Протестующие никуда не денутся, я еще вернусь, – пожал он плечами, не глядя на Грейс.

– Из-за твоих статей и репортажей, – изо всех сил сдерживаясь, заметила она, – я лишилась работы.

Черт, если бы только работы…

В глазах закипели слезы, и Грейс стиснула зубы. Еще ребенком научилась скрывать свои чувства, особенно от людей, которые могли причинить ей боль.

Дэн молча сделал глоток из бокала.

– Ты специально разрушил мою карьеру?

Он снова не ответил, закинув в рот порцию жаркого.

– Значит, такой способ ты выбрал, чтобы вынудить меня оставить работу? – настаивала Грейс. – Хотел добиться моего увольнения, намеревался засадить меня дома и родить тебе ребенка? – Дэн упорно избегал ее взгляда. – Решил сделать из меня чертов автомат для деторождения?

Муж зацепил полную вилку, и Грейс, в гневе схватив его тарелку, запустила ее в стену. Исходящая паром еда потекла по белой панели, и Дэн ошеломленно разинул рот.

– Какого черта?..

Вцепившись в края столешницы, Грейс склонилась над ним – лицо в лицо.

– Ты меня подставил! Теперь Конрад думает, что я шпионила на «НьюсФлекс». Моей карьере конец!

Опрокинув стул, он поднялся и возмущенно ткнул в ее сторону пальцем.

– Мы ведь обо всем договорились, у нас был план!

– Договорились, но ты решил его изменить! Вознамерился наказать меня из-за Реми Уилсона!

– Все гадал, когда ты наконец о нем заговоришь, – спокойно заметил Дэн.

– Так ты вредил мне намеренно, вбил себе в голову, что у меня роман с Реми… Ревновал и ждал возможности нанести удар. Верно, Дэн?

– Погоди, погоди. Прошлый раз ты сказала мне, что задерживаешься в центре – якобы у вас чрезвычайная ситуация. Ты солгала, Грейс! Я звонил и в «Янус», и Шэннон. Никто не знал, где ты.

– Это не то, что ты думаешь!

– Надеешься, я поверю?

– Я работала, Дэн! Ты и сам работаешь сутками, но я тебя никогда не обвиняла в измене.

– Твоя правда, но я ведь никогда не вру насчет того, где нахожусь.

– Я отвечала за важнейший, революционный проект, а теперь все пошло прахом, потому что ты, чертов эгоистичный кретин, решил тиснуть несколько сенсационных новостей, использовав конфиденциальную информацию! Мой босс посчитал меня кротом – якобы я ее сливала, и мой труд накрылся медным тазом из-за твоего себялюбия! Где ты брал секретные сведения?

Уже ничего не исправишь, и все же ей нужно было знать.

– У тебя, – самодовольно ответил Дэн.

– Я тебе ничего не рассказывала!

Он подошел к ее сумочке, вытащил служебный коммуникатор и ткнул ей в лицо.

– Нормальные люди устанавливают пароль.

Грейс выхватила у него аппарат. Случилось то, чего она опасалась.

– Ты рылся в конфиденциальных материалах!

– Ну да. – Дэн присел на край стола, высокомерно сложив руки на груди. – Узнал много интересного.

Задохнувшись от ярости, Грейс перебрала в уме поступавшие ей электронные письма, потом сообразила: коммуникатор привязан к телефону… Значит, Дэн видел сообщения Реми!

Ты знаешь, где меня найти.

Сможем встретиться?

Она замолчала, размышляя: удастся ли объяснить так, чтобы Дэн понял? Затем махнула рукой. Какую версию мужу будет проще принять? Окончательно убедиться в измене жены? Или узнать, что ему с самого начала лгали буквально обо всем – о том, кто она и откуда, почему не желает иметь детей?

Что лучше – предательство или жульничество?

– Значит, поэтому ты не хочешь ребенка?

– Что? Нет, ты…

– О да! Ты любишь другого, потому и не хочешь иметь от меня детей!

Господи, как ему удается одновременно изобразить и горе, и презрение?

– Я тебя любил…

Его голос надломился.

Любил? Лед под ногами Грейс снова пришел в движение – вот-вот треснет, вскроется, и темная бездна поглотит ее прекрасную жизнь, к которой она так долго шла.

– Я винил себя за неспособность подарить тебе ребенка, а потом обнаружил, что мне лгут… – Он сунул руку в карман и, вытащив пустую упаковку от таблеток, бросил ее Грейс в лицо. – Боялась, любовник не одобрит твою беременность от законного мужа?

Следовало поведать ему правду – как тяжело складывалась ее жизнь в детстве, как она опасалась зачать дитя, как на самом деле складывались их отношения с Реми.

Однако Грейс молчала.

– Нечего сказать? – крикнул Дэн.

И тут на передний план вырвалась Грейси, разгневанная и намеренная себя защитить.

– Ну что ж, ты получил историю, на которых делают карьеру, Дэн! Ты добился успеха, а я потеряла работу. Ты победил, ты лучше меня. Наверное, теперь чувствуешь себя настоящим мужчиной?

Дэн поднял взгляд и тяжело вздохнул.

– Я пытался, правда пытался, Грейс, – покачал он головой и направился к двери, – но больше так жить не могу. Все кончено. Я ухожу, а когда вернусь, не хочу тебя здесь видеть.

– Расскажи еще раз, с самого начала.

Кэп сидел с прикрытыми глазами, закинув ноги на стол.

Биззи откашлялся и заговорил:

– Ну, ты знаешь, что мы получили звонок – момент для удара наступил.

Мэл терпеть не мог, когда Биз начинал приукрашивать. Вот и сейчас вещал так, словно исполнял главную роль в шпионском фильме.

– Мэл натянул форму охранников «Януса»…

– Форму вам предоставил тот, кто звонил? – открыв глаза, перебил Кэп.

Биззи кивнул, и Мэл испустил тяжелый вздох. Кэп и без них все знал.

– Я долго работал с их системой защиты информации, и это окупилось, потому что…

Кэп вяло махнул рукой и ткнул пальцем в сторону Мэла:

– Продолжай ты.

Мэл проигнорировал раздраженный взгляд напарника.

– Перед зданием как раз проходила демонстрация. Я отобрал трех молодых парней, посулил им деньги и показал фальшивую форму. После этого у них исчезли все сомнения. Я приказал им устроить внутри как можно более жуткий кавардак, и мы пошли на дело.

– Отличная работа, мальчики, – медленно кивнул Кэп.

Биз бросил на Мэла хмурый взгляд.

– Хорошо, что у Биззи есть навыки хакера, иначе мы не справились бы, – добавил он. – Вряд ли прошли бы без него через лабиринт коридоров и чертовы двери с системами безопасности.

– Ну да, а еще вам здорово помог человек из «Януса», – согласился Кэп. – Грейс тебя не узнала, Биз?

– Я шел с прикрытым лицом, – покачал головой тот, – к тому же там царил жуткий хаос.

– Надежно ли он заперт на четвертом уровне? – осведомился Кэп.

– Этот ублюдок больше никогда не заговорит. Без шансов! – похвастался Биззи.

– Отличная работа, мальчики, – удовлетворенно повторил босс.

Мэл вздохнул с нескрываемым облегчением. Наверное, его четкие действия позволят Кэпу забыть мятеж после операции во «дворце». Возможно, ему удалось слезть с крючка. Хотя… оставался еще случай в библиотеке, когда Мэл проявил себя трусом и вновь заставил усомниться в своей лояльности. Так или иначе, чем больше ему нравилась Грейс, тем яснее он представлял, в какое чудовище на глазах превращается Кэп.

Ты у нас звезд с неба не хватаешь, – частенько говаривал отец, однако интуиция у Мэла всегда была на уровне. Он чувствовал приближение неприятных событий, ясно видел точку невозврата, развилку, на которой придется доказывать преданность.

– Жаль, мы не могли его прикончить… – сказал Биззи.

– Тогда в «Янусе» догадались бы, что мы никакие не протестующие, – возразил Мэл. – Протестующие людей не убивают.

– Зато совершают поджоги и не гнушаются насилием. А от этого всего лишь один шаг до убийства, – не согласился Биззи.

– Нам не следовало привлекать к себе внимание, – настаивал Мэл. – Так все получилось даже лучше. Во-первых, все решили, что вина за нападение – на демонстрантах, во-вторых – Реми теперь слова не скажет. Задание выполнено.

– Какой же ты трус, Мэл…

– Ребята, ребята… – вклинился Кэп. – Дело сделано. Все кончено. Мы действовали по своим правилам и добились, чего хотели. Реми никогда не выйдет из анабиоза. Пытаться убрать его прямо в «Янусе» – не в нашем стиле. А потом, давайте посмотрим фактам в лицо: невозможно было бы замести следы, совершив убийство. Поступи мы иначе – наверняка кто-нибудь заподозрил бы неладное.

Биззи понуро опустил голову.

– Понимаю, вы немного разочарованы, парни. Мне тоже хотелось бы разделаться с Реми, однако нас вполне устроит и такой вариант. Реми там, где должен быть. Все сделано правильно.

– И мы сможем за ним присматривать, – наконец кивнул Биззи.

– «Сибирь» хуже, чем смерть, насколько я слышал. – Кэп встал и с хрустом потянулся. – Теперь надо разобраться с этой сукой Гуннарссон.

Близится развилка, подумал Мэл, где нужно будет принимать какое-то решение.

– Удалось прихватить из «Януса» наркотики?

– Да, я дополнительно заплатил одному из парнишек, чтобы он их прибрал, – ответил Биззи. – Выбрал самого смышленого, который в итоге не попался.

– Отлично. Значит, теперь можно поразмыслить о второй части нашей проблемы. Обставим все так, будто Грейс умерла от передозировки наркотиками, которые таскала из «Януса». – Кэп повернулся к Мэлу. – Последний раз убивать пришлось Биззи. Теперь твоя очередь.

Мэл стоял на развилке. Какую дорогу ни выбери, все ведут в ад.