Террор после 1917. Супертеррор. Сопротивление

ГЛАВА ПЕРВАЯ

В третьей части этой книги в главе «Эксперименты Ленина в хозяйственной сфере» мы наблюдали во время относительно мирного периода под сильно приукрашенным названием «триумфального шествия Советской власти» неудачную, очень неуклюжую попытку Ленина наладить экономику в захваченной им стране.

Ленин вначале всё национализировал и отобрал все богатства, накопленные как государством, так и частными лицами. Затем, понимая, что награбленного надолго не хватит, Ленин решил, против категорического мнения своего кумира К. Маркса — создать новое государство на новых принципах существования. Построить работу нового государства Ленин, как мы уже убедились, решил по примеру царской почты с жёсткой исполнительской дисциплиной. На работу в эту огромную «Почту» этот «гений» решил загнать русскую интеллигенцию с помощью монополии на продукты питания, — то есть голодом. А столкнувшись с нежеланием рабочих работать и резким падением производительности труда ещё в 1918 г., попал в тупик, в ступор; и даже внимательное изучение буржуазного экономиста Тейлора по эффективной эксплуатации рабочих и командировка Лурье за опытом в Германию ему не помогли. Единственно до чего додумался после этого Ленин — это организовать пропагандистскую акцию весной 1919 г. в виде одного бесплатного рабочего дня на паровозном депо — субботника, чтобы меньше платить рабочим, повысить их производительность и приучить их к коммунистическому сознанию — работать бесплатно.

Побывавший в Советской России в 1920 г. известный писатель-фантаст Г. Уэллс в своей книге («Россия во мгле») верно отобразил казусную ситуацию, в которую попали захватчики: «Марксистский коммунизм всегда являлся теорией подготовки революции, теорией, не только лишенной созидательных целей, но прямо враждебной им». И он описывает правящий в России коммунизм, «во многих отношениях похожий на фокусника, который забыл захватить с собой голубя и кролика и не может ничего вытащить из шляпы».

Да, интересно было наблюдать — как специалисты по маниакальному, сатанинскому разрушению всего и вся — от государства до религии вынуждены что-то делать, как-то созидать, и что из этого получится?.. Подчеркну ещё раз особо, ибо это важно понять, — вынуждены, ибо, если бы армии Центрожида прорвались через Польшу, то Ленин в 1921 году занимался бы совсем другими вопросами и проблемами, и неизвестно, когда бы он занялся восстановлением разрушенной многолетней войной России и занялся ли этим вообще.

А так — по воле злой для Ленина судьбы — он вынужден был погасить свои глобальные мечты и алчность власти над континентальной Европой, и, оставшись в холодной России, — должен был чем-то заниматься, как минимум — в этой захваченной стране строить опорную базу для следующей попытки продвижения «мировой революции» и достижения «мировой гегемонии».

Кстати, и это также важно, — перед началом наступления на Польшу Ленин во многом разработал концепцию — что делать с Россией в этом случае, как с ней поступать, и какую роль она будет играть в новом «раскладе» после победы «мировой революции».

В концлагерях, созданных Лениным по декрету от 1 декабря 1918 г., бездельничали ещё многие тысячи не расстрелянной русской «контры», а после неудавшейся попытки мировой революции что-то надо было делать с уже ненужной 5-миллионной Красной армией, которую необходимо было одевать и ежедневно кормить. И решение у Ленина и Бронштейна возникло логичное и закономерное — концлагеря превратить в трудовые лагеря, а армии — в трудовые армии. Ленин вначале 1920 года говорил — война «дала умение довести дисциплину до максимума и централизовать десятки и сотни людей. Без этого мы все полетели бы к чёрту». И после неудачных экспериментов Ленина с производительностью рабочих, с их эффективной эксплуатацией — теперь эта проблема решалась довольно просто — повысить среднюю производительность труда по стране по замыслу Ленина и должны были трудовые концлагеря. Соответственно в апреле 1920 г. на базе «Совета обороны» был создан «Совет труда и обороны» и началась организация трудармий, реформа концлагерей. Это был в 20-м веке(!) какой-то опыт со времён египетских фараонов. Главным разработчиком новой экономической идеи был социал-демократ Лейба Бронштейн, который с 1920 года пытался превратить захваченную страну в сплошной концентрационный рабочий лагерь и настаивал на введении тотального «военного коммунизма». С этой целью предлагал рабочие профсоюзы взять под плотный контроль и перестроить их в военизированные управления рабочими. Во главе стояла идея принудительного труда и в деревне и в городе. Поскольку огромная армия уже была не нужна, то он решил показать пример из уцелевших в Гражданской войне красноармейцев — начал создавать «трудовые армии», чтобы по аналогии с военными армиями перебрасывать «рабочие армии» по необходимости в различные места — на уборку урожая, на починку дорог, на стройки и т.д. Понятно, что в своём стиле Бронштейн утверждал, что дезертирство из «трудармий» приравнивается к предательству республики рабочих и крестьян с вытекающими последствиями, а ревтрибуналы и расстрельные команды были уже готовы и проверены в многочисленных фашистских акциях.

Бронштейн на 9-м съезде РКП(б) в 1920 г. объяснял: «Мы говорим: это неправда, что принудительный труд при всяких обстоятельствах и при всяких условиях не производителен. В военной области имеется соответствующий аппарат, который пускается в действие для принуждения солдат к исполнению своих обязанностей. Это должно быть в том или другом виде и в области трудовой. Безусловно, если мы серьёзно говорим о плановом хозяйстве, которое охватывается из центра единством замысла, когда рабочая сила распределяется в соответствии с хозяйственным планом на данной стадии развития, рабочая сила не может быть бродячей Русью. Она должна быть перебрасываема, назначаема, командируема точно так же, как солдаты.

Эта милитаризация немыслима без милитаризации профессиональных союзов как таковых, без установления такого режима, при котором каждый рабочий чувствует себя солдатом труда, который не может собою свободно располагать, если дан наряд перебросить его, он должен его выполнить; если он не выполнит — он будет дезертиром, которого карают!» — Вот ещё один пик демократии самых крикливых демократов в то время в Европе, защитников угнетенного пролетариата и представителей его интересов.

Понятно, что методы Бронштейна по повышению производительности труда русских точно такие же, как были по мобилизации в Красную армию или для быстрого бега в атаке. Послушаем ещё рассуждения этого фашиста, Лейба Бронштейн: «Поскольку мы перешли к широкой мобилизации крестьянских масс, во имя задач, требующих массового применения, постольку милитаризация является, безусловно необходимой. Мы мобилизуем крестьянскую силу и формируем из этой мобилизованной рабочей силы трудовые части, которые приближаются по типу к воинским частям. Мы даём командно-инструкторский состав, мы должны включить туда коммунистические ячейки, чтобы эти части не были бездушны, а были одухотворены желанием работать». Это крестьянам от демократов вместо обещанной земли. Крестьяне в это время составляли 80-85 % населения, а рабочие 10-12%.

Как видим — ещё весной 1920 года Ленин и Бронштейн планировали превратить захваченную Россию в один огромный концлагерь, а русский народ и другие народы, населяющие Россию, — в рабов. Это же полностью подтверждал бегающий у их ног услужливый шакал Н. Бухарин. «Ещё на большую теоретическую высоту вопрос был поднят в книге Бухарина, — отмечает наш знаменитый ученый Игорь Шафаревич, — Внеэкономическое принуждение рассматривается им не как вынужденная военным временем мера, но как органическая черта переходного периода от капитализма к социализму... — «по отношению к кулацкой крестьянской массе принуждение со стороны пролетариата есть классовая борьба, поскольку крестьянин есть собственник и спекулянт (Бухарин)».

И не грех процитировать ещё раз знаменитое утверждение этого негодяя, которого современные демократы реабилитировали в «перестройку» и создали образ этакого демократа-героя, противостоящего Сталину, и который именно в этот период в своей работе «Экономика переходного периода» (1920 г.) утверждал: «пролетарское принуждение во всех своих формах, начиная от расстрелов и кончая трудовой повинностью, является, как парадоксально это ни звучит, методом выработки коммунистического человечества из человеческого материала капиталистической эпохи».

Расстрелы — как метод заставить работать на Ленина и Бронштейна, на коммунистов — оригинально. А после провала победного прохождения через Польшу в Германию летом 1920 года этот план уже можно было не спеша (получив в морду и зализывая раны) и толково в России осуществить одновременно со строительством Израиля в Крыму. Причем эти два плана удачно сочетались.

И начали с решения одной насущной мирной проблемы, — в период Гражданской войны сильно упала рабочая дисциплина пролетариев, поскольку редко платили деньгами, а чаще вместо зарплаты расплачивались производимой продукцией, то по этой причине наблюдалась естественная сильная текучесть рабочих кадров — рабочие перебегали с завода на завод в надежде на лучшую зарплату и другой товар. И Ленин со своим Центрожидом решил с этим бороться — были введены не только драконовские штрафы, но и появились штрафные рабочие команды, стали практиковать высылку рабочих, штрафников-перебежчиков в трудовые концлагеря.

А далее — непредсказуемая жизнь внесла свои коррективы, — осенью 1920 года в крупных городах начались бурные выступления недовольных рабочих, более того — поднялась на отчаянное огромное восстание против захватчиков почти вся крестьянская Россия, и даже отдельные части Красной армии в лице кронштадтцев восстали, явно осознавая, что идут на верную смерть, — и это грозило поднять на восстание огромную часть Красной армии, состоящую из русских. Россия вспыхнула в отчаянной защите, сражаясь с покорившим её красным вирусом, заразившим мозги. И захватчики оказались в бушующем резко нагревающемся котле, грозящем быстро дойти до кипения.

Ленин прекрасно понимал — необходимо срочно сбивать температуру в ещё не до конца покоренном русском народе, чтобы сохранить власть, остаться у власти и сохранить свою драгоценную жизнь, и начал с самой оболваненной (уже — относительно) своей опоры — с пролетариата, и 4 декабря 1920 г. объявил декрет «О бесплатном отпуске населению продовольственных продуктов». Этим дешевым коммунистическим жестом немного «пара спустил» и температуру негодования понизил. В реальности — какой может быть бесплатный отпуск продуктов, которых крайний дефицит, и в стране смертельный голод? Кстати, как мы уже рассматривали ранее, — Ленин уже давно практиковал в Центрожиде бесплатное распределение для «своих» шикарных кремлёвских пайков.

Второй акцией для успокоения негодующих рабочих Москвы и Петрограда было объявление Центрожидом с 1 января 1921 года бесплатного проезда по городу общественным транспортом и бесплатные коммунальные услуги. Но и эта подачка не дала ожидаемого эффекта, — рабочие организовали массовые забастовки и митинги именно после этого — в феврале-марте 1921 г., которые были потоплены большевиками в крови.

К этому времени — к 1921 году заканчивалась реформа концлагерей, созданы Северные лагеря, в которых работали по принципу знаменитого еврейского «гения» Нафталия Френкеля: «от заключённого мы должны взять всё в три месяца», после чего заключённый мог спокойно умирать от переутомления, голода и болезней. «В последствии я окончил Рабфак, Институт, неплохо продвигался по службе, побывал во всех уголках необъятного Советского Союза, — можно прочитать воспоминания свидетеля тех лет в книге Андрея Дикого. — И всюду и везде, до самой войны, видел одно и тоже: «они» распоряжаются, казнят и милуют, командуют, а «наши» — ишачат, надрываясь, и не смеют и пикнуть. Только молча, исподлобья посмотрят на какого-нибудь Френкеля, который в синем салон-вагоне, сияющем электричеством, проносится по великой сибирской магистрали, проверяя им же организованные лагеря принудительного труда, в которых его единоплеменники, если и есть, то только на командных должностях. Так было почти до самой войны».

Уверен, что Ленин много раз раздумывал над другими вариантами, кроме рабовладельческого-концлагерного, ибо он сомневался в высокой производительности русских крестьян в этих условиях нового коммунистического крепостничества в 20-м веке(!), что этим тираническим способом управления можно решить большую опасную проблему — «накопившуюся» к 1921 году в результате политики Ленина в торговле с начала 1918 года и Гражданской войны — страшный голод. В конце 1917 г. — начале 1918 г. Ленин применил голод как страшное эффективное оружие против русской интеллигенции, а теперь, спустя три года, масштабный голод хватал за горло самого Ленина, грозя отобрать у него власть, поднимая против него голодных рабочих и гибнущих от голода ограбленных «до нитки» крестьян. Началась дискуссия об эффективности различных способов управления покоренным народом, которая перенеслась весной 1921 года на Х съезд РКП(б).

Ленин предлагал уже начать сочетать «гибкие» способы управления, а Л. Бронштейн настаивал на применении старых подходов и на Х съезде фактически повторил в более краткой форме свою прошлогоднюю речь на 9-м съезде Компартии «С бродячей Русью мы должны покончить. Мы будем создавать трудовые армии, легко мобилизуемые, легко перебрасываемые с места на место. Труд будет поощряться куском хлеба, неподчинение и недисциплинированность будет караться тюрьмой и смертью». Как видим, герой наших современных учебников для школьников и любимец современной Российской Академии Наук и министра Фурсенко — Лейба Бронштейн-Троцкий настаивал на том, чтобы покоренный русский народ превратить в рабов, в рабочий скот для торжества «мировой революции», мировой гегемонии и не только...

А Ленин уже осторожно предлагал попробовать более мягкие варианты управления. Если помните, — в предыдущих книгах этой серии я цитировал выдающегося немецкого мыслителя Артура Шопенгауэра, который объяснял два равных(!) варианта достижения цели, победы над каким-то народом: первый — это грубой силой, насилием, а второй — достижение этого же результата, но с помощью обмана, когда обманутые люди якобы сами выбирают, якобы сами принимают решения и что-то делают, но, сами того не замечая, — «льют воду (свою энергию, труд и жизни) на мельницу хитрых и коварных «мудрецов», это высший пилотаж злых, черных сил. Так вот — Бронштейн настаивал на первом варианте, а Ленин уже предлагал второй. И чашу весов в этой партийной дискуссии склонило внезапно грянувшее восстание Красной армии в Кронштадте, в воззвании Временного революционного комитета которого были такие отчаянные слова:

«Товарищи и граждане! Наша страна переживает тяжелый момент. Голод, холод, хозяйственная разруха держит в железных тисках вот уже три года. Коммунистическая партия, правящая страной, оторвалась от масс и оказалась не в состоянии вывести её из состояния общей разрухи».

И в это время ещё во многих местах продолжалась война с русскими крестьянскими армиями, и было понятно, что еврейские «гениальные» военачальники — Тухачевский, Блюхер, Якир и пр. — всех крестьян не перестреляют и военными отравляющими газами не перетравят, и когда опять восстанут против Центрожида выжившие — непонятно. Плюс потрясающий масштабный голод.

В этой ситуации выбора не было, Ленину необходимо было расслаблять рабовладельческие цепи ради своего же блага. И хотя делегаты съезда с удивлением обнаружили резкую перемену — уверенные слова Ленина о необходимости перехода к какой-то «новой экономической политике», которая является уступкой власти крестьянству, но ведь многие из них были русские, не в пример Бухарину, Калинину или Петровскому, — видели ужасную трагедию своего народа и желали перемен к лучшему, поэтому с одобрением восприняли уступку Ленина, который довольно откровенно объяснил и коварно предупредил:

«Мы открыто, честно, без всякого обмана, крестьянам заявляем: для того чтобы удержать путь к социализму (читай — чтобы удержать свою власть, чтобы удержаться у власти. — Р.К.) мы вам, товарищи крестьяне, сделаем целый ряд уступок, но только в таких-то пределах и в такой-то мере и, конечно, сами будем судить — какая это мера и какие это пределы» (т. 42 с. 192).

Последнюю часть этой загадочной мудреной фразы вы сможете в полной мере понять, когда Ленин начнет её пояснять своими действиями. Эти действия мы обязательно рассмотрим немного позже в этой главе, а пока обратим внимание на обиженного тирана и фашиста Бронштейна-Троцкого и самое громкое «достижение» Ленина.

Когда рабовладельческий концлагерный вариант «развития» России Бронштейна не был принят, не получил достойного прогресса, то он психанул и в апреле 1921 года отказался руководить ж.д. ведомством. Вероятно, устал от борьбы с душными амбициозными и наглыми руководителями ж.д. — своими же из Бунда, а призывать рядовых русских железнодорожников к дисциплине и производительности старыми надежными способами — расстрелами и концлагерями в свете новой партийной политики — было уже некстати, устарело. А по-другому руководить Бронштейн не умел.

К тому же Ленин в рамках этой дискуссии унизил — решил разъяснить публично членам партии непонимание момента вождем Бронштейном и его единомышленниками, — и написал работу «Ещё раз о профсоюзах, о текущем моменте и об ошибках т.т. Троцкого и Бухарина», а затем «О единстве партии». На его счастье — у него была ещё вся Красная армия в подчинении, где он мог «отвести душу», и потихоньку готовил третий поход на Польшу за «мировой революцией» — развивал местное подполье, засылал диверсионные группы и т.д. — в 1923 году планировалась ещё одна попытка. Но Бронштейну всё-таки очень хотелось поучаствовать в «мирном строительстве», и он выбрал, по его мнению, главный приоритет — стал курировать планирование строительства Днепрогэса. И здесь невозможно пройти мимо знаменитого «достижения» Ленина — ГОЭЛРО. Кто-то из коммунистов с ужасом и злостью может обо мне подумать — ничего святого, даже на ГОЭЛРО замахнулся. А история с ГОЭЛРО несложная и короткая.

Возможно, многие, особенно коммунисты и не изучавшие самостоятельно историю, могли подумать, что до 1917 года электричества в Российской империи не было, и никто не проектировал и не строил электростанции. Освоение электрической энергии было в то время такой же модной и обнадеживающей всех темой — как в 40-50-е освоение атомной энергии или в 21 веке клонирование и нана-технологии. Тогда многие были уверены, что скоро все будут ездить на электромобилях, плавать на электрокораблях, летать на электропланах и пахать электроплугами — в общем: красота! Не случайно воодушевленный Ленин наконец-то смог хоть как-то объяснить — что такое этот загадочный райский Коммунизм? — Все предельно просто: его власть плюс современная передовая технология — «Коммунизм — это есть Советская власть плюс электрификация всей страны».

И когда Ленин в октябре 1917 года удивительно легко и быстро захватил Россию, вернее столицу России, и начался мирный пока период осознания случившегося и его власти, то Ленин — уже как глава государства, естественно, вспомнил о волшебной электрической энергии.

«Примерно в декабре 1917 года ко мне на квартиру приезжал Смидович (от Ленина) с предложением доложить о возможности осуществления запроектированной мною Волховской гидроэлектростанции» — вспоминал выходец из голландской семьи Г.О. Графтио (1869-1949 гг.). Инженер и профессор Графтио спроектировал важную составляющую будущего плана ГОЭЛРО — «ленинскую» Волховскую ГЭС на реке Волхов, недалеко от столицы — Петербурга ещё в 1912 году, а в 1915 году правительство Российской империи приняло решение строить ГЭС по этому проекту. Петербург и его окрестности должны были после Первой мировой войны засиять «лампочками Николая Второго», и начались работы, прерванные по известной причине. До этого в Петербурге работали ТЭЦ — теплоэлектростанции. И Ленину грех было не воспользоваться наследием ненавистного царизма — чтобы показать прогресс при его власти.

А первую электрическую «лампочку Александра Второго» русские крестьяне увидели ещё в середине 60-х годов 19-го века. Но в этой теме Россия существенно отставала от развитых европейских стран, поэтому после первой террористической войны в России (1878-1881 гг.) и убийства российского императора и после ещё более бурной второй террористической войны в 1901-1906 гг. Россия пыталась ликвидировать отставание. Поэтому, кроме ГЭС Графтио, при царизме — к 1916 году инженер В.Д. Никольский спроектировал ещё одну «ленинскую» Нижне-Свирскую ГЭС на реке Свирь опять же недалеко от Петербурга. После чего эти «пилотные» проекты различной конструкции должны были множить по рекам всей России. Многие коммунисты, бывшие комсомольцы и школьники и студенты, познающие историю России по современным учебникам от Фурсенко, до сих пор уверены, что — если бы не было захвата власти Лениным в октябре 1917 года, то Российская империя до сих пор жила бы в темноте и ездила бы на скрипучих телегах.

Графтио очень обрадовался, что детище всей его жизни может ожить, его не надо было мучить голодом, чтобы он согласился работать на Ленина, — «Я сразу охотно согласился». Но даже в период мирного «триумфального шествия Советской власти» эта тема развивалась очень медленно, с сомнениями. В марте 1918 года для обсуждения этой темы Ленин пригласил инженера-энергетика А.В. Винтера. А Графтио вызвали только — «14 июля 1918 года меня вызвали в Москву, в Совнарком. В 1919 мы построили на Волхове бараки для рабочих, материальные склады и другие самые необходимые сооружения», — вспоминал Графтио.

После разгрома Белого сопротивления и с началом нового международного проекта Ленин тему электрификации России активизировал, ибо в этот период в Советской России производилось лишь четверть электроэнергии по сравнению с 1913 годом. И 21 февраля 1920 года вышло постановление президиума ВСНХ «О создании электрификационной комиссии», по которому была создана соответствующая «комиссия» — большая группа из «старых» ученых во главе с инженером Г.М. Кржижановским, странность фамилии которого объясняется польским происхождением, — он был выходцем из польской семьи, арестованной и высланной при царе из Польши в ссылку в Тобольск за участие в польском освободительном восстании. В это время медленно продолжались работы на Волховстрое, который не финансировался Советским правительством и очередная партия согнанных на работу рабочих по принципу Бронштейна и его друга Зиновьева-Апфельбаума разбегалась в разные стороны.

Несмотря на это, Ленин навесил на Графтио ещё один проект и стройку — на реке Свирь, Свирьстрой по старому проекту В.Д. Никольского.

В результате работы комиссии Г.М. Кржижановский написал доклад под названием «Основные задачи электрификации России», авторство которого почему-то упорно приписывают Ленину. И этой комиссией был составлен примерный рекомендательный план по электрификации России, по которому рекомендовалось для хорошего развития страны построить 30 электростанций, из них 20 — тепловых (ТЭЦ) и 10 — на реках (ГЭС). В конце 1920 года этот план уже был одобрен 8-м Всероссийским съездом Советов и получил знаменитое название — Государственный план электрификации России (ГОЭЛРО). Атмосферу этого периода хорошо зафиксировал в своей картине Л. Шмотько «В.И. Ленин у карты ГОЭЛРО». Этот план был узаконен через год декретом от 21 декабря 1921 года — «Декрет об электрификации Р.С.Ф.С.Р.», который конкретные сроки и конкретные финансы и пр. — на все 30 ЭС не предусматривал, а был красивым и очень шумным пропагандистским ленинским ходом, и для многих безумно шумным остается до сих пор.

Это историческое событие произошло несмотря на то, что 11 марта 1921 года Генрих Графтио и все специалисты и руководители Волховстроя и Свирьстроя по непонятным причинам Петроградским ЧК были арестованы как «контра» и брошены в тюрьму со всеми сопутствующими чекистскими манерами. Понятно, что такие не рядовые, масштабные репрессивные действия без «одобрямс» Ленина не могли произойти, тем более, что все знали, что эту тему давно курирует лично Ленин.

Такое впечатление, что Ленин был недоволен ходом работ без финансирования и без соответствующих материалов на голом революционном энтузиазме, поэтому решил этого «энтузиазьма» добавить, «постимулировать» производительность труда, и через некоторое время затем сам принялся спасать жизнь смертельно запуганных специалистов как «добрый следователь», «справедливый вождь» и «спаситель».

Тем не менее — несмотря на огромный пропагандистский шум вокруг ГОЭЛРО, — Свирьстрой при жизни Ленина так и не был запущен, эта стройка была начата только Сталиным в 1927 году. А на Волхове гидроэлектростанцию с многочисленными «приключениями» достраивали долго, — первая часть была запущена в конце 1926 года.

Но после шумихи по поводу ГОЭЛРО размечтавшийся народ необходимо было как-то обнадежить, необходимо было быстро хотя бы «достать одного кролика из шляпы». И устроили для народа «шоу», — спецы срочно сварганили и запустили недалеко от Москвы в деревне Кашино маленькую электростанцию, которую, якобы построили сами крестьяне, и после этого, якобы в тысячах деревнях России крестьяне запросто могут построить аналогичные электростанции. На открытие этого пионера ГОЭЛРО под вспышки репортеров 14 ноября 1920 года прибыл Ленин.

Единственной серьёзной, крупной электростанцией, запущенной при жизни Ленина, была Каширская, которая ещё проектировалась и строилась при царе, и была запущена в июне 1922 года.

Если смысл ударного строительства Каширской электростанции ясен — обеспечение столицы, Москвы электроэнергией, то проектирование с 1921 года с участием специалистов из США огромной гидроэлектростанции на Днепре — Днепрогэса не сразу понятно. Ведь в первую очередь электростанции строились для обеспечения электроэнергией больших городов, промышленных центров или на месте нахождения топлива. А для чего Ленину строить в низовьях Днепра, когда в этом регионе есть богатейший углем Донбасс? — Для самостийных украинцев? Для остатков различных «зеленых», махновцев и петлюровцев, уничтоживших во время Гражданской войны более 200 тысяч евреев?..

Всё станет понятно, когда мы глянем на географическую карту — эту огромную экологически чистую гидроэлектростанцию на месте гибели легендарного победителя Хазарии Светослава Центрожид планировал построить в первую очередь для нужд Израиля в Крыму, отсюда понятно — и многочисленность специалистов из США в этом проекте и неожиданно личное пристальное кураторство Бронштейна. Но это в какой-то мере и помешало этой электростанции в скоро развязавшейся борьбе между ним и Сталиным. Только в марте 1927 года эту гидроэлектростанцию начали строить, а первая её часть была запущена в 1932 году.

Очень удивительно слышать от Г. Зюганова, что — Ленин из разрушенной страны создал мировую супердержаву. Что нового построили в России при Ленине, кроме Каширской электростанции? Что нового, кроме восстановления старых царских заводов, им же разрушенных, Ленин построил в России? Зюганов и многие коммунисты как минимум умышленно путают заслуги и достижения Сталина и Ленина, приписывают запросто огулом достижения Сталина в промышленности и экономике Ленину. Я даже слышал, что Ленин если не построил, то заложил фундамент промышленных советских гигантов. На всякий случай напомню — Горьковский автозавод совместно с компанией Форд Сталин стал строить с мая 1929 года, металлургический гигант на Урале — Магнитку Сталин начал строить с июня 1929 года, Челябинский тракторный — с лета 1933 года. Я даже в жару дискуссии слышал о Луганском тепловозостроительном, который начали строить в России в мае 1896 и в 1900 году вышли первые дизельные тягачи.

Не думаю, что большой вклад в советскую промышленность внес друг Ленина и Бронштейна А. Хаммер, — построив в России карандашную фабрику, причем не за свои деньги — заработанные на продаже вывезенных вагонами российских ценностей, ибо за эту фабрику Ленин с ним расплатился из казны.

В СССР при Сталине и после его правления было много хорошего построено, но в отображении истории было так много настроено баррикад, на правду навалено столько мусора, что его и до сих пор ещё не смогли убрать, но процесс идет активно.

По вопросам создания и оживления промышленности в красных верхах единого мнения не было. После того как избавились от фашистских крайностей Бронштейна и Бухарина, провели некоторую реструктуризацию управления — упразднили главки и создали тресты, а затем многие тресты объединились в синдикаты, получилось что-то похожее на современные крупные госкорпорации — чтобы легче было выжить. 45 делегатов съезда во главе с А.Г. Шляпниковым и А.М. Коллонтай предложили абсурдную идею — отдать управление промышленностью профсоюзам.

Но Ленин осудил возникшую «оппозицию» и эту авантюрную идею, и подчеркнул, что не только нельзя отделять промышленность от государства, но даже государство от его партии, — это единый конгломерат, Ленин: «Мы после двух с половиной лет Советской власти перед всем миром выступили и сказали в Коммунистическом Интернационале, что диктатура пролетариата невозможна иначе, как через Коммунистическую партию». То есть Ленин публично признал диктатуру своей партии. Советские историки и идеологи утверждали, что на 10-м съезде в 1921 г. произошло слияние коммунистической партии и государственного аппарата. На самом деле это не так — на 10-м съезде никакого слияния не происходило, — потому что это слияние было с самого момента захвата власти.

В первой половине 1921 года Ленин продолжает бороться за повышение производительности труда пролетариев, и предлагает различные мероприятия, о которых говорят названия его работ — «О производственной пропаганде», «Об политехническом образовании». Ленин двигается вроде бы в правильном направлении и прогрессирует:

«Мы думали, что по коммунистическому велению будет выполняться производство и распределение. (Теперь) мы говорим, что надо построить всякую крупную отрасль народного хозяйства на личной заинтересованности. Обсуждение — сообща, а ответственность — единолична. Митингуй, но управляй без малейшего колебания, управляй твёрже, чем управлял до тебя капиталист. Иначе ты его не победишь». Понятно, что — «Управляй твёрже, чем капиталист» — это следует понимать по-ленински: эксплуатируй рабочих больше, жестче чем капиталист. Ленин собрался победить капитализм в экономическом единоборстве интересными методами.

Но затем он серьёзно отступает в сторону капитализма, — ещё в ноябре 1920 г. в поисках денег и, пытаясь как-то оживить промышленность, Ленин решил отдать некоторые промышленные предприятия и разработку российских богатств в аренду (концессии) буржуям из США, которые пока осторожничали. Но через год ситуация уже поменялась, — когда декретом от 17 мая 1921 года Ленин объявил денационализацию многих мелких предприятий, которые можно отдать в аренду или продать — иностранцам, то иностранцы-инвесторы взяли 117 предприятий.

Интересно, что никто кроме Ленина ничего толкового не предлагал, все смотрели на него и ждали от него идей и решений, или предлагали какие-то несуразные крайности, как например, — некоторые его однопартийцы утверждали, что Россия настолько богата ценными природными ресурсами, что кроме добывающей, больше никакой промышленности нет необходимости развивать и «лишние» предприятия закрыть. А за полученные от продажи ресурсов деньги покупать за границей все необходимые товары — осуществить «товарную интервенцию». То есть, — товарищи предложили осуществить такого вида специализацию в мировой торговле и в мировом разделении труда.

Согласитесь, — эта идея «добывающей державы» нам очень знакома из новейшей истории, связанной с Б. Ельциным и В. Путиным, и когда в 2006-2008 гг. на мировых рынках взлетели цены на энергоресурсы, то подобных «мудрых» разговоров было много. При этом можно было заметить закономерность — подобную идею предлагали иностранцы или российские «мудрецы» по экономике и финансам только одной национальности.

Ленин эту опасную идею потери самостоятельности в товаропроизводстве и зависимости от других государств отбросил и попросил своих товарищей по захвату напрячь мозги получше и решить вопрос производительности труда «любимого» пролетариата, другими словами — эффективной его эксплуатации. Но никто ничего путного предложить не смог, кроме как в стиле Лейбы Бронштейна и Якова Петерса — к стенке... в затылок... в лагеря. и т.п. На одно такое предложение в марксистском духе Милютина Ленин ответил, что решение Милютина «есть дух чекистский, неправильно внесённый в хозяйственный вопрос».

Подельники Ленина по партии по иному, как только по-чекистски, хозяйственные вопросы решать не могли, потому что иначе не умели. Эти ленинские кадры, которые могут только разрушать, грабить и расстреливать, перейдут «по наследству» к Сталину и полностью завалят планы первых двух пятилеток индустриализации. А когда Сталин решит от этого огромного бесполезного и кровожадного балласта избавиться через выборы 1936 года, то эти кадры в борьбе за свои кормушки устроят запутанную ужасную резню-«подставы» своих более талантливых конкурентов и ещё с целью — добиться обозления народа против Сталина, настроить против Сталина. Сталин даже не сразу разберется в этой кровавой вакханалии, разрубив мудреные узлы теми же методами. Но это подробнее рассмотрим в следующей книге.

Ленин в отчаянии злился на своих кровавых недоумков и восклицал: «не так страшен чёрт, как его малюют», и принял кардинальные для него в идеологическом плане решения, которые изложил в работе «Речь о кооперации 3 апреля». В ней Ленин провозгласил некую степень свободы в хозяйственной деятельности — как отдельных лиц, так и коллективов, этим также хотел ликвидировать пагубный разрыв между промышленностью и крестьянским хлебом. Некая степень хозяйственной свободы, это уже некий рынок, а значит это некий капитализм, вид капитализма. Если бы это предложил кто-либо другой — сочли бы за контру, а здесь предложил сам Ленин. Теперь в речах Ленина нотки привычного кровавого диктаторского стиля причудливым образом сплетались с новыми: «Если кооперация потребительская не успеет этого выполнить, тогда она за это будет караться. Если же она, будучи связана с кооперацией производственной, даст хотя бы небольшое увеличение продуктов, нужно ей поклониться и развить её инициативу».

На фабриках и заводах для родного пролетариата с одной стороны — ввели дисциплинарные суды, а с другой — чтобы заинтересовать огромное количество несознательных рабочих лучше трудиться, ввели сдельную оплату труда.

Вспомнил Ленин и любимую тему наших современных демократов — иностранные инвестиции, для чего отправил делегацию на международный «Давос», на экономический форум в Геную. В феврале 1922 г. Чичерин объяснял Ленину по поводу конференции в Генуе: «Никакие наши заверения не рассеют опасений иностранного капитала. Он пойдёт к нам только в том случае, если по общей нашей физиономии создаст себе убеждение в том, что идти к нам безопасно. Иностранный капитал должен из всей совокупности фактов и, в частности, из всей совокупности наших выступлений в Генуе, сделать вывод о том, что наш курс на сделку с капиталом является прочной и длительной системой. Если наши выступления в Генуе, будут идти с этим вразрез, результатом будет то, что мы будем продолжать гибнуть без транспорта и с разорённым сельским хозяйством».

Как убедился через несколько лет Сталин, да и всё тогдашнее руководство СССР, — иностранные инвестиции не оказались спасительной волшебной палочкой, а надежда, что придут с деньгами иностранные капиталисты и всё за вас сделают в вашей стране — оказалась опасной иллюзией, которая только съела драгоценное время, после долгих ожиданий «халявы» Сталину и всей стране пришлось закатать рукава и самим строить свою страну. Кстати, современные наши правители: В. Путин и Д. Медведев с 1999 года, 10 лет (а до этого 7 лет Б. Ельцин) всё надеются на эту волшебную палочку и продолжают идти по старому пути, теряя драгоценное время для развития нашей страны.

Заканчивая рассматривать начало и первые годы новой экономической политики при жизни Ленина в промышленности, можно подвести итог — ничего существенного, серьёзного Ленин для промышленности страны, в промышленности не сделал, тем более ничего того, о чем так шумно и лживо галдят коммунисты. Не очень-то «гениальное» решение принял Ленин, пробуя выйти из тупика, в который сам себя загнал. Этот же верный вывод через 8 лет сделал Сталин и прекратил этот провальный бесперспективный проект под названием «ленинский нэп» и разработал и главное осуществил совсем другую серьёзную масштабную программу по созданию новой промышленности в стране, по созданию сильной России.

Из того факта, что у Ленина и Бронштейна не получилась попытка прорваться в Европу и там устанавливать свою Советскую власть, и они вынуждены были остаться в России и чем-то заняться, что-то делать, некоторые современные исследователи истории даже делают некие оригинальные «глубокие» и абсурдные выводы, например, огромная группа русских мыслителей под руководством девяти авторов под общей редакцией А.Б. Кобякова и В.В. Аверьянова издала, по их мнению, фундаментальную книгу под названием «Русская доктрина. Проект «Россия» (М., «ЯУЗА-ПРЕСС», 2008 г.), в которой написали: «Безусловно, интернационалист до мозга костей, Ленин очень удивился бы в году этак 1918-м, если бы его заподозрили в каком-то национализме. Однако уже в 1921 году он с интересом отнесся к идеям «сменовеховца» Николая Устрялова о том, что большевизм превращается в национал-большевизм».

Большевизм начал превращаться в национал-большевизм только к концу 20-х при Сталине, и окончательно превратился в национал-большевизм только после Второй мировой войны, известна даже окончательная точка в этом переходе — знаменитый выстраданный сердечный тост Сталина во славу русского народа. Но чтобы это осознать Сталину, члену ленинской команды захватчиков, пришлось вместе с русским народом в течение многих лет много потрудиться, много передумать, вместе пережить много бед и одержать тяжелейшую победу. А назвать «русским националистом» Ленина, погубившего 16 миллионов русских людей и 2 миллиона выгнавшего за пределы Отечества — это откровенное издевательство или тупость, или коммунистическая ангажированность и солидарность, или всё вместе.

Далее рассмотрим — что вытворял Ленин со своим «НЭПом» в деревне.

У Ленина было два пути развития деревни — создавать сельхозкоммуны, совхозы и колхозы, сгоняя туда крестьян насильно, или — пойти на уступки крестьянам и дать им спокойно производить продовольствие. Именно в это время оживилась идея создания в деревне коммун-совхозов. Ещё 1 марта 1919 года вышло постановление ВЦИК «О социалистическом землеустройстве и мерах перехода к социалистическому земледелию». Речь шла о создании в деревне коммун по примеру созданных в 1904 году сионистом Жаботинским кибуцев в Палестине, предвестников совхозов. Но для создания совхозов необходимо было время, средства и усилия, а в стране ужасный голод, а расслабить цепи крестьянам и запустить их труд можно было быстро — парой постановлений, и Ленин выбрал быстрый вариант.

Специально напомню ключевое утверждение Ленина в этом вопросе: «Мы открыто, честно, без всякого обмана, крестьянам заявляем: для того чтобы удержать путь к социализму (читай — чтобы удержать свою власть, чтобы удержаться у власти. — Р.К.) мы вам, товарищи крестьяне, сделаем целый ряд уступок, но только в таких-то пределах и в такой-то мере и, конечно, сами будем судить — какая это мера и какие это пределы» (т. 42 с. 192).

Да, Ленин отступал, он вынужден был отступить в своей ошибочной грабительской политике. Но Ленин отступил с большой хитринкой, к этому времени он собрал не только хорошую команду инженеров-энергетиков, но и финансистов-экономистов типа Красина.

На первом этапе мероприятия и в самом деле выглядели серьёзной уступкой: продразверстка была заменена продналогом, который почти в два раза был меньше норматива изъятия при продразверстке. Это значит, что «налоговая» нагрузка и тяжелейшая эксплуатация крестьян Лениным снизилась наполовину. Что в свою очередь значило — что крестьянин теперь в условиях наступившего смертельного голода по всей стране мог спасти свою семью от голодной смерти, а если выдался урожайный год и он эффективно сработал, то у него могли появиться и излишки, которые он мог продать. И Ленин теперь разрешает это ему сделать после уплаты налога и дает эту возможность — отменяет своё давнее крайне ошибочное решение по принципиальному тотальному закрытию в захваченной стране всех рынков и базаров, отменяет свою монополию на торговлю — и издает 24 мая 1921 года декрет о свободной частной торговле.

При этом Ленин отказывается от политики «заложников» в этом вопросе, когда в случае невыполнения плана по продразверстке каким-то крестьянином — снимали эту недоимку со всей его деревни, теперь Ленин эту круговую деревенскую, «общинную» ответственность милостиво снимает. Из обращения ВЦИК и СНК «К крестьянству» РСФСР 23 марта 1921 года о продналоге: «Налог должен взиматься без круговой поруки, то есть должен падать на отдельного домохозяина, чтобы старательному и трудолюбивому хозяину не приходилось платить за неаккуратного односельчанина».

Мы в этом документе с удивлением видим, что Ленин отказывается от принципиальной позиции уравниловки, «справедливой» по его когда-то мнению, и начинает создавать, выращивать, пестовать «старательного и трудолюбивого хозяина» — то есть недавнюю контру-кулака, которого с мая 1918 года по всей России уже успел ограбить и уничтожить, причем во многих случаях — физически. Три года назад — в апреле 1918 года, Ленин говорил: «Мы имеем одного чрезвычайно опасного тайного врага... этот враг — смертельный враг социалистической революции и Советской власти. — враг, каким является стихия мелкого собственника». Теперь Ленин решил иначе — мелкий собственник перестал быть врагом, более того — он должен быстрее расти и размножаться — чтобы спасти экономику страны, а весь народ от голодного вымирания. Теперь возрождению зажиточного класса в деревне должны способствовать все меры: снижение налога, возможность продать продукты своего труда на рынке и накопить капитал.

Через год Ленин пошел в сторону капитализма на ещё одно радикальное новшество — 30 октября 1922 года вышел Земельный кодекс РСФСР, который отменил запрет на использование наемных рабочих-батраков, на их эксплуатацию.

При этом политическую дискриминацию крестьян Ленин оставил — на Всероссийские съезды избирался один делегат от 25 тысяч рабочих, а от крестьян один из 125 тысяч.

Но когда миллионы ограбленных и затерроризированных крестьян благодарили Бога у разрушенных церквей, вздохнули свободней, и, кстати, — затухли крестьянские восстания, Ленин своими постановлениями начал объяснять своё понимание «мер» и «пределов» — для оставшихся кулаков, которые по меркам трехлетней давности еле считались середняками, ввел повышенный налог, чтобы «якобы» соблюсти социальную справедливость и «усереднить».

В этот период бывший заместитель министра земледелия во Временном правительстве, а теперь убежденный большевик А.В. Чаянов в 1921 году выступил на заседании Совнаркома с докладом «Генеральный план Наркомзема». Его Книгу «Основные идеи и формы организации крестьянской кооперации» Ленин внимательно прочитал и на её основе написал свою работу «О кооперации», и разрешил Чаянову создать «Лигу аграрных реформ», которая занялась созданием совхозов.

В октябре 1921 г. Ленин обронил интересную фразу: «Продовольственная политика Советской России в 1917-1921 гг., несомненно, была очень груба, несовершенна» — так философски он назвал свой насильственный грабеж крестьянства, и стал совершенствовать эту политику.

Вначале только что заработанные крестьянами деньги Ленин решил отобрать, принудительно распространяя государственные займы. (Будьте внимательны(!) — далее буду часто цитировать очень интересный и важный документ — обширный и подробный доклад министра финансов СССР А.Г. Зверева Сталину от 8 октября 1946 года, который охватывает историю финансовой политики в России и при царе и при Ленине и при Сталине. Его нашел и довольно подробно изложил в своей книге «Сталин — Хозяин Советского Союза» (М., «Алгоритм», 2008 г.) Юрий Мухин.)

«В 1922 году выпускается первый краткосрочный хлебный заем на 10 млн. пудов хлеба. Облигации этого займа продавались за деньги, а погашение производилось по желанию держателей облигаций — либо деньгами, либо хлебом после реализации урожая», — отметил в своём докладе Сталину министр финансов СССР А.Г. Зверев. И здесь необходимо уточнить, во-первых, — эти займы точно не погашались хлебом, ибо в это время был не просто страшный голод — в стране был голодомор, от нехватки хлеба умирали миллионы, причем — не рабочих, а оставленные без хлеба крестьяне; и к тому же — в этой трагической ситуации хлеб экспортировался Лениным с 1920 года на Запад.

Во-вторых, тогда не было в каждом районном центре и даже в областном отделения государственного банка типа «Сбербанка», поэтому займы деньгами было трудно погасить. И более того, — эти займы погашались деньгами ленинской властью очень проблемно, долго, потому что неохотно. Крестьянам долго приходилось упрашивать, мотаться, скитаться, ждать — когда привезут деньги. Чтобы понять — почему деньги выплачивались неохотно, с большой задержкой необходимо набраться немного терпения и внимательно вникнуть в некоторые цифры — в придуманный В.И. Лениным-Бланком и его советниками более «совершенный» способ грабежа крестьян. А.Г. Зверев:

«Дефицит бюджета, несмотря на введение чрезвычайного революционного налога, резко возрастал. По бюджетной росписи 1920 года дефицит составлял свыше одного триллиона рублей, или 87% всех расходов бюджета. Единственным источником покрытия дефицита бюджета была эмиссия денежных знаков — совзнаков. Количество денег в обращении с середины 1918 года до начала 1921 года выросло почти в 30 раз — с 43,7 млрд.рублей на 1 июля 1918 года до 1,2 триллиона рублей на 1 января 1921 года. Доходы бюджета от эмиссии в пересчете на довоенные рубли по индексу цен составляли: в 1918 году 536 млн. рублей, в 1919 году 225 млн. рублей, а в 1920 году только 122 млн. рублей.

Резкое сокращение реального дохода от эмиссии происходило вследствие чрезвычайно быстрого обесценивания денег. Так, в январе 1920 года денежная масса в обращении увеличилась на 15,7%, а цены выросли на 27%, в феврале при увеличении денежной массы на 12,6% цены увеличились на 23%, в марте денежная масса выросла 16,2%, а цены на 25%».

То есть — ленинские советские деньги, которыми Ленин платил крестьянам за зерно и прочее продовольствие, обесценивались каждый месяц(!) примерно на четверть, на 25%. Это значит, что, например, — если крестьянин купил облигацию займа и через три месяца решил обратно поменять это обязательство советского государства на деньги, то получал обратно на руки реально только четверть. Или — если крестьянин уже через месяц захотел поменять на деньги, но ему проволокитили выдачу денег два месяца, то он опять же — получал всего лишь четвертую часть.

Так обесценивались Лениным умышленно не просто деньги, а обесценивался тяжелый труд крестьян всего года, то есть — таким образом происходила наглейшая эксплуатация крестьян Лениным, более «совершенный» их грабеж. Поскольку Ленин кроме продналога скупал у крестьян, причем часто «на безальтернативных» условиях или принудительно, излишки зерна по «твердым ценам» — по сильно заниженным ценам, а продавал на Запад это сверхдешевое для него зерно за валюту, то получал суперприбыли.

Более того, — советские деньги (совзнаки), которые Ленин ввел в обращение вместо царских и керенок в 1918 году фактически ничем не были наполнены, обоснованы, эти деньги были пустые, ибо золота и награбленных драгоценностей было мало, — и того большую часть Ленин кораблями вывез на Запад. И чтобы хоть как-то наполнить эти деньги — он и издал декрет о конфискации золота и драгоценностей у населения. Но объем грабежа золота и драгоценностей был несравним с потребностью при производстве огромного объёма денег. А Ленин всё время спешно увеличивал объем печатания денег, ибо хотел ещё и на этом заработать, а чтобы на этом «интересном» бизнесе заработать — объем производства «пустых» денег должен быть быстрее — чем происходил процесс их обесценивания — девальвации и инфляции; вот в этой отрасли промышленности производительность труда была очень высокой — печатные станки работали круглые сутки. Это и зафиксировал очень грамотный министр финансов А.Г. Зверев:

«Денежная масса выросла в период с 1 июля 1921 года до 1 января 1923 года в 850 раз и достигла около двух квадриллионов рублей. Рубль за этот период обесценился в 260 раз».

«Гениальный» хитрец Ленин-Бланк в этой сумасшедшей гонке обесценивания денег и получения сверхприбыли с труда крестьян с ужасом наблюдал, — с какой скоростью обесцениваются его деньги, и с трибуны 11 съезда 27 марта — 2 апреля 1922 года своим однопартийцам жаловался: «Вырывается машина из рук. Как будто бы сидит человек, который ею правит, а машина едет не туда, куда её направляют». Скромничал, хитрил, государственной машиной трудно было править, вырывалась из рук, но Ильич пытался твердо рулить и многие вещи делал умышленно.

Этот удар с обесцениванием денег больно пришелся не только по крестьянам и рабочим, но в большей мере по средним «нетрудящимся старым» городским слоям и мещанам, — у крестьян на руках было хотя бы продовольствие, а у горожан — только деньги.

Американский исследователь Ральф Эпперсон с ссылкой на источники (в конце его книги) также объясняет этот метод борьбы Ленина с народом:

«Его (Ленина) первоочередным шагом было создание обвальной инфляции. Он использовал печатный станок для уничтожения сбережений людей и перераспределения богатства уравнением в бедности. В 1921 г. коммунистический экономист Евгений Преображенский даже посвятил книгу «Печатному станку Народного Комиссариата финансов». В период с 1921 по 1923 гг. Ленин использовал печатный станок, чтобы увеличить количество рублей в обращении «приблизительно в 20000 раз». Фактически же количество рублей, выпускаемое каждый месяц, было столь ошеломляющим, что сами коммунисты были не в состоянии упомнить точное количество выпущенных денег. «В марте 1922 г. комиссар финансов заявил, что выпуски только этого месяца насчитывали в общей сложности двадцать три или двадцать четыре триллиона, он не был уверен точно».

Итоговая инфляция подняла общий индекс цен в 160000 раз по сравнению с 1913 годом. Она возымела желаемый эффект. В России был ликвидирован средний класс как таковой».

Нам это знакомо «на собственной шкуре», потому что точно такой метод «инфляции» по борьбе с народом, с уничтожением его трудовых накоплений советского периода использовали в начале «перестройки» Гайдар и Чубайс.

Чтобы хоть как-то наполнить деньги, Ленин додумался организовать знаменитую кампанию по грабежу оставшихся неразрушенных русских церквей — по изъятию церковных ценностей. Сбыт этих ценностей за твердую валюту был гарантирован по тем же каналам. Да и саму крамольную идею подсказали бизнес-партнеры из США. «В октябре 1921 года братья Хаммеры подписали с Наркоматом внешней торговли первый (из 123!) договоров: пшеницу — на церковные ценности. То есть — ещё до кампании по грабительству церковных ценностей», — отметил в своём исследовании В. Шамбаров.

Хотя, несмотря на огромную нехватку золота, Ленин решил «пофорсить» и блеснуть «понтами» — в голодный год заказал за границей за золото «самое важное» для страны — пошив обмундирования для чекистов и особистов на 1,5 миллиона рублей и для Политбюро «секретный гардероб» на 350 тысяч рублей. Хотя, кстати, в России в это время неразрушенных текстильных и швейных фабрик было много, а за это золото можно было купить за границей много хлеба, — в стране всё-таки было 36 миллионов голодающих в результате политики Ленина, а не мифических неурожаев.

Крестьяне довольно скоро стали «врубаться», понимать — что их дурят этими ленинскими бумажками, которые некуда девать кроме как — купить какой-то инвентарь или кастрюлю или кепку. От этого деньги стали обесцениваться ещё быстрее, ибо крестьяне их «не замораживали» — не копили в чулках и под матрасами, а быстро пускали в оборот — что-то вынуждены были спешно покупать, пока за эти деньги хоть что-то можно было купить.

А вот тут-то предусмотрительные Ленин и Бронштейн заготовили русским крестьянам другую грабительскую засаду, — очень сильно повысили продажные цены на промышленные товары, необходимые для крестьян, чтобы опять их на этом ограбить и получить сверхприбыль. Эту уловку смекалистый коварный Бронштейн назвал «ножницы цен». Размах установленных Лениным цен между очень заниженными ценами на зерно и очень завышенными на промтовары был фантастическим, суперграбительским и суперприбыльным.

Более того — кроме повышения цен на промтовары Лениным, эти цены росли и в результате инфляции. «Рост цен значительно обгонял темпы эмиссии. В ноябре 1923 года цены выросли на 110%, в декабре — на 136%, в январе 1924 года — на 199% и в феврале — на 280%», — фиксировал Зверев.

Ленин иногда сам для себя открывал итоги своей мудреной политики, например, во время знаменитой распропагандированной встречи с крестьянином из Владимирской губернии Иваном Чекуновым, который по дороге к вождю купил подделку под очки по астрономической цене, раздраженный «открытием» Ленин писал гневное письмо Н.А. Семашко: «У меня сидит тов. Иван Афанасьевич Чекунов. Он потерял очки, и заплатил за дрянь 15000 рублей! Нельзя ли помочь...».

По поводу вышеуказанных темпов инфляции, стоит заметить, что если, например, крестьянин в ноябре захотел купить новые заводские вилы и не купил — пожалел денег, то через три месяца эти же вилы стоили уже в 8-9 раз (!) дороже. Эта ленинская история по умышленному обесцениванию денег и труда, и получению суперприбылей повторялась в России несколько раз: как утверждал товарищ Г. Зюганов — компартия сознательно в начале «перестройки» — в 1980-1991 гг. перед крахом СССР уронила рубль в 4 раза, обесценив труд и деньги нескольких поколений, в результате получилось, например, что мой отец, мечтавший всю жизнь купить автомобиль из своих 40-лет рабочего труда — 30 лет проработал зря, так и не купил «москвич». И обязательно бездарность, неумение управлять объяснят несоответствием количества товаров эмиссией денег, и другими «объективными» причинами. Затем это провернули некоторые банкиры, олигархи и высокие чиновники во главе с «киндер-сюрпризом» в 1998 году при деградированном Б. Ельцине. И на 40% обрушили рубль в начале 2009 года «умные» и «добрые» В. Путин и Д. Медведев, чтобы компенсировать олигархам падение цен на энергоносители на мировых рынках и увеличить их прибыль за счет внутреннего фактора — за счет снижения стоимости издержек в добыче и производстве, в том числе и за счет обесценивания зарплаты рабочих и служащих и снижения их жизненного уровня; и плюс к этому с той же целью по их собственному признанию — они подняли для российских граждан цены на бензин выше мировых. Вернемся к Ленину.

Крестьяне сообразили — дорого, опять грабеж, — и запыхтели и застучали средневековые крестьянские кузни, заработали ткацкие станки и деревенские швеи-мастерицы — и перестали покупать заводские и фабричные товары. Результат этой сверххитрой политики Ленина советские историки скромно назвали — «кризис перепроизводства 1923 года», хотя можно было назвать — «ленинской великой депрессией в СССР» или «ленинской хитростью». Дохитрил.

Ещё не восстановленная промышленность остановила производство, а рабочие перестали зарабатывать деньги государству и себе и стали опять хмуро и грозно поглядывать в сторону Кремля и «гениального» хитреца... Остановка промышленности потянула другие негативные следствия — поскольку какое-то количество товара хоть немного обеспечивало пустые деньги, хоть немного их поддерживало, то теперь ленинские деньги лишились и этой небольшой поддержки.

«Чрезвычайно высокие темпы обесценивания денег были связаны не только с эмиссией, но и с сокращением объема производства и товарной массы,» — зафиксировал вывод А.Г. Зверев.

А это обесценивание денег привело к другим негативным последствиям, А.Г. Зверев: «Такое обесценивание денег требовало для обеспечения эмиссионных доходов государственного бюджета выпуска бумажных денег все нарастающими темпами. Резкое обесценивание привело к фактическому аннулированию всей массы выпущенных в обращение совзнаков. Количество совзнаков в обращении на 1 апреля 1924 года достигло 762 квадриллионов рублей».

Неудивительно, что в этой гонке с нарастающим комом проблем, которые «гениально» хитрый Ленин сам себе создавал — его перегретый не выспавшийся мозг уже в середине 1922 года не выдержал, дал сбой, «сгорел на работе», и «завис», парализованный, только иногда, всё реже и реже возвращаясь в этот мир. В 1923 году, как уже упоминалось выше, очень больной Ленин посетил «потемкинскую» выставку достижений еврейских кибуцев в Крыму, и в этом же году попытался совершить прорыв в сельском хозяйстве с помощью электроплуга.

К 1921 году по понятным причинам в России осталось очень мало лошадей, что сильно сдерживало развитие сельского хозяйства. Например, до революции в России было 8723 конезавода по разведению лошадей, а в 1923 году всего 164. Под программу замены лошадей был создан Электротрест, которому под программу «Электрозем» Ленин выделил огромные деньги. Чтобы показать, что деньги потрачены не зря, Ленина привезли показать экспериментальную работу электроплуга, который огромный электродвигатель лебедками пытался тянуть по полю.

Ленин по-детски был в восторге: «Это, товарищи, настоящая победа над частнособственническими инстинктами хозяйствования!» Ленину уже трудно было адекватно оценивать происходящее. Много лет ушло с тех пор и с того электроплуга.

Вернемся ещё к деньгам. Когда Ленин был в здравии, то он заранее предусмотрел замену полностью обесцененных аферных денег на другие, перестраховался. «Постановлением СНК СССР от 11 октября 1922 года Госбанку было предоставлено право эмиссии новых денег (один, два, три, пять, десять, двадцать пять червонцев) для коммерческих операций.

В качестве денежной единицы был принят червонец, приравненный к 1 зол. 78,24 доли чистого золота, т.е. к прежней (царской) десятирублевой золотой монете. Было установлено, что банковские билеты обеспечиваются не менее чем на 25% драгоценными металлами и устойчивой иностранной валютой по курсу её на золото, а в остальной части — легко реализуемыми товарами.» — объяснял Зверев.

Современный коммунист Ю. Мухин хорошо разобрался с идеей выпуска червонца: «Была введена золотая валюта без реального золотого обращения. На купюрах бумажных червонцев надпись радовала владельца: «Банковский билет подлежит обмену на золото», — однако тут же сообщалось: «Начало размена устанавливается особым правительственным актом». И здесь мы опять обнаруживаем очередную подлянку, хитрость Ленина, — он обнадежил обменом новых бумажек на золото, но обменивать не собирался, да и не мог — такого количества золота и товаров у него не было. И история этих денег начиналась при Ленине не просто, и я не разделяю восторги Ю. Мухина:

«Но обратите внимание на остроумие большевиков. Червонец не заменил совзнак полностью — не хватало обеспечения, — и то, ничем не обеспеченный (поскольку все активы шли на обеспечение червонца), продолжал хождение. Почему? Да потому, что червонец был очень большой суммой, его можно было использовать фактически только для очень больших и оптовых покупок. А в розничной торговле требовались мелкие деньги. И благодаря этому казначейство получало возможность совзнак печатать, компенсируя эмиссией нехватку налоговых поступлений в бюджет. И люди все равно брали — а куда денешься?»

Радость и восторг коммуниста Ю. Мухина понятны, как и его оптимизм: «Было ясно, что вскоре наступит момент, когда легко ликвидный товар в своей стоимости сравняется с денежной массой и эмиссия прекратится. Вот ведь как хорошо, когда деньгами страны занимается настоящее правительство, а не ублюдки с валютной биржи!» Ехидную радость Мухина можно понять, но не разделить, — потому что Мухина опровергла жизнь, исторические факты — отображенные им же цитируемым Зверевым: «Курс червонца к моменту денежной реформы не был вполне прочным. Чтобы избежать расходования большого количества золота для поддержания курса советского рубля за границей, необходимо было усилить экспорт и ограничить импорт товаров, что не могло не сказаться на состоянии внутреннего рынка. Наконец, в-пятых, проведение денежной реформы осложнялось недоверием населения, в особенности крестьянства, к бумажным деньгам».

Ситуация с деньгами стабилизировалась уже после смерти Ленина, при Сталине, когда прекратились «мудреные» хитрости и рынок к 1926 году наполнился товарами и продовольствием, хотя государство недополучало зерновой сбор все годы вплоть до 1929-1930, а после этих годов по понятным причинам был сильный спад сбора зерна до 1935-1936 гг.

Стоит отметить, что Ленин понял то, до чего Маркс не додумался, а додумались аферисты-основатели современного финансово-экономического кризиса — основавшие в 1913 году в США частный ЦБ — эмиссионный центр по производству денег под названием — ФРС (Федеральная Резервная система США), которые чтобы печатать и распространять денег больше, отказались от золотого обеспечения. Заканчивая эту тему, также стоит вспомнить мудрость старого финансового афериста Джо Сороса — что стоимость деньгам придают не только золото, товары и услуги, но и психологические и политические факторы.

Заканчивая эту тему, стоит заметить, что не перестают поразительно удивлять некоторые современные «профессиональные» ученые-историки, например, в журнале Академии наук «Вопросы истории» № 5 за 2008 г. некто «мудрец» от истории А.В. Сушко делает оригинальный вывод: «Крестьянство, недовольное продразверсткой, широко развернув вооруженную борьбу с большевиками, добилось введения новой экономической политики и стало по сути силой, победившей в Гражданской войне». Таких вывертов я ещё не встречал, — что получили в результате «победители»? Сколько миллионов крестьян погибло от голода сразу после Гражданской войны в результате первого голодомора?..

Ленинские «креативные» хитрости ещё долго лихорадили страну: «В то же время между оптовыми и розничными ценами к началу 1924 года был большой разрыв. Снижение цен на промтовары не доводилось полностью до потребителя, развилась спекуляция, которую создал частный капитал,» — отметил Зверев деятельность нового вида бизнесменов — «Осиков Бендеров».

Подобное повторение было в СССР в конце 1980-х годов в начале «перестройки» по «мудрости» М. Горбачева, когда он дал волю кооперативам, с «чистой» иллюзорной надеждой, что «малый бизнес» что-то станет создавать и количество товаров в стране увеличится, а подавляющее количество кооперативщиков встали между производителем и розницей — перехватили товар, усугубили дефицит и на спекуляции состригли суперприбыли, и окончательно развалили довольно слаженную торговую систему СССР, начался бардак.

В этих историях есть несколько участников, заинтересованных сторон, одна из которых представляет производителя или крупного оптовика, а в условиях СССР — это государственный служащий, чиновник, бюрократ, возможный коррупционер. С этим явлением Ленин столкнулся уже в первые годы своей власти, оно и добило окончательно его здоровье.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Вспомните — что «зацепило» и возмутило молодого Карла Маркса, после чего он начал свою борьбу? — Бюрократия и коррупция. Ради её уничтожения он готов был уничтожить государство как таковое — чтобы у чиновников, бюрократов не было работы.

Но когда сбылась мечта К. Макса, и убежденный марксист Ленин захватил власть и создал своё государство на марксистских принципах, то оказалось, — что численность советских чиновников в 1922 году составляла 2,5 миллиона — это в десять раз больше «красных бюрократов» и «красных паразитов», чем при царе в Российской империи. Причем, какие это были чиновники?! Мало понимающие или вообще не понимающие в управлении экономикой, хозяйством, и обалдевшие от огромной власти с наганом в руке.

Только Ленин начал наконец-то что-то созидать и строить в захваченной стране, как обнаружилась серьёзная проблема. Он вдруг увидел, что его марксистов-коммунистов, собратьев по идее и захвату, его подчинённых разъедает коррупция. Они закончили борьбу, расслабились и наслаждаются в полной мере опьяняющим состоянием власти, жируют. И это не только домашняя прислуга, казённый автомобиль, кремлёвские пайки и прочее. Это ужасное хайло чванства, обострённое деньгами и властью, причём — довольно глупое и бесполезное в деле созидания.

Стоит заметить, — Ленин был жесточайшим фашистом, и носил костюмы из Англии, но он не был хапугой, не был меркантильным, алчным до богатства. Но когда «пошел бизнес», тем более — когда к «своим» на высоких государственных должностях приехали «свои» инвесторы из США, то обе стороны в этой захваченной и покоренной России такой «красивый» бизнес закрутили, до сих пор Хаммеры вспоминают, как в сладком сне. И дзержинцы наверх стали «сигналить». Презрительную досаду Ленина за «своих» и тихую нарастающую его злость можно понять: «Мы ещё вернемся к террору, и к террору экономическому. Иностранцы уже теперь взятками скупают наших чиновников. Милые мои, придет момент, и я буду за это вешать», — писал Ленин в грозном письме наркому внешней торговли. Ленин терпел, ждал — когда накопиться «жирок» экономики, который его подчиненные разворовывали. Кстати, в подобной ситуации можно понять ещё большего аскета Сталина.

Ещё недавно (2 июля 1918 года) Ленин, исходя из основной идеи Маркса, красиво врал: «Массы восстали против всяких чиновников. Они создали новое государство. В этом государстве полиции и чиновников нет». А 16 января 1920 г. Ленин говорил уже совсем иное: «Я никогда не сомневался, что в наших комиссариатах бюрократизма ещё очень много, во всех. Но чтобы в профессиональных союзах было не меньше бюрократизма, я не ожидал».

Поражает наивность Ленина; очень странно выглядят его удивительные открытия. Вокруг Ленина не что иное, как красные барины вознесшиеся. Вокруг вонь коррупции, голоса чванства и хлам коммунистической бюрократии. Да и для чего они слетелись в Россию для захвата власти с разных городов Европы и США? Чтобы жить хуже, — чем они жили до этого?

Маркс начинал свой протестный путь с возмущения правительственной бюрократией — чиновниками, на этой основе он объявил о бессмысленности существования государства и о необходимости его ликвидации. Ленин вдруг понял — всё вернулось на круги своя. Ленин: «Если есть такое явление как взятка, если это возможно, то нет речи о политике, потому что все меры останутся висеть в воздухе и не приведут ровно ни к каким результатам».

Когда-то Ленин подразумевал под эксцессами только пьяные выходки пролетариев или изнасилования пьяными матросами, а теперь Ленин обнаружил другой вид «эксцессов» и зафиксировал суровую действительность: «На мой взгляд есть три главных врага, которые стоят теперь перед человеком. Три главных врага, которые стоят перед ним, следующие: первый враг коммунистическое чванство, второй — безграмотность и третий взятка». Вот и приплыли марксисты. Что может быть хуже красного чванливого захватчика-взяточника у власти?

Искушение было огромное. «Зажглись огни клубов, где у карточных столов возникли точно с того света вернувшиеся крупье. Зароились спекулянты, мгновенные миллионеры, растратчики, подозрительные типы, годные для самых темных услуг (уголовщина просто взлетела вверх. — Р.К.). Заработала черная биржа. Мираж обогащения заволакивал сознание, звал на любую подлость, соблазняя легкой жизнью. Люди революции, вернувшиеся с полей битв красноармейцы, становились хозяйственниками» — писал свидетель той «нэповской» оттепели, тех времен председатель одного из писательских союзов Н. Тихонов «Двойная радуга» (М., 1964 г.).

Кстати, свидетели начала горбачевской оттепели — «перестройки» со всей глубиной поймут мой вопрос: «А серьёзный или достаточный капитал для начала устойчивого бизнеса в период «НЭПа» у кого был? И у кого был симпатичный серьезный административный ресурс, который можно использовать в бизнесе?

Теперь для Ленина враги не буржуи и не мелкие собственники, а среди своих. Ленин не сразу осознал — как быстро и каких размеров достигло вокруг него гниение. Внизу — для рабочих Ленин и Бронштейн ввели дисциплинарные суды на заводах и фабриках, а вверху — что делать с красной неэффективной бюрократической элитой?

В начале ноября 1920 года Ленин предлагает ещё вполне оптимистично и утопично: «Необходимо повести борьбу с бюрократизмом и чиновничеством, нужно и здесь одержать победу, для этого средство одно — развитие сознания и самодеятельности самой рабочей массы», а также — «повысить культурный уровень масс». Но вскоре Ленин понимает, что предложил глупость, — и предлагает более реальное: «Подбор людей; установление индивидуальной ответственности за делаемое; проверка фактической работы. Иначе из бюрократизма и волокиты, которые нас душат, не вылезть».

Но перед Лениным совсем иной враг, совсем иная проблема — это не Краснов, не Деникин и не Колчак. Уже в конце декабря 1920 года в глазах и словах Ленина оптимизма гораздо меньше: «Я понимаю серьёзность бюрократизма, но мы его уничтожение в партийной программе не ставили. Это не вопрос съезда — это вопрос целой эпохи». Вот так — проблема оказалась вечной. А Маркс со своим студенческим максимализмом — дурак.

Ленин углубляется в проблему и прогрессирует — оптимизма у него остаётся всё меньше и меньше. Ленин: «Кто вам предлагает покончить с бюрократизмом — тот демагог. Это чепуха.» (2 февраля 1921 г.), «Мы не можем вполне успешно бороться с бюрократизмом, потому что мы слабы, нет сил; и того, кто поможет в этом, того надо привлечь.» (9 марта 1921 г.). — Ленин признался и расписался в своём бессилии и беспомощности в борьбе против своей же красной бюрократии.

Да, это не экономика мелкого собственника, и в Геную за помощью не поедешь. А в это время ленинские деньги обесцениваются в 260 раз и должного контроля за тысячами тонн свежих квадриллионов нет. Повторюсь даже с неким сочувствием — не случайно ещё не у старого Ленина мозг от громады проблем и массы возмущений и переживаний «заклинило», «перегорел», «поплыл».

Ленин, скорее всего, во время многолетнего безделья в Швейцарии начитался писем Наполеона, в которых тот описывал — какое он получал прекрасное наслаждение, упоение от власти. И Ленин попробовал, вкусил — не об этом он мечтал.

К этой картине следует добавить повальное воровство, организованное соратниками Ленина. Если, например, у Бронштейна была великая идея мировой гегемонии и он к ней стремился, то у тысяч и миллионов его сородичей — маленьких «Бронштейнов» идея была попроще — ведь не зря они боролись и рисковали жизнью при захвате России, — ведь не для смешной цели: облегчить участь российских крестьян и рабочих. Вот и начали обогащаться с первых же дней захвата власти — в этой книге выше уже приводились многочисленные примеры на эту тему. Особенно была «лафа» тем многочисленным еврейским чиновникам, которые работали подальше от начальства и ЧК — в различных советских учреждениях за границей.

«Что такое была «работа» в раннесоветских торгпредствах — живейше описано в книге Г.А. Соломона, первого советского торгпреда в Таллине. Нет слов пересказать это ранне-большевистское безмерное, бессчётное ограбление России» — указывает в своём исследовании А. Солженицын. Для Ленина, который был «идейным» и не воровал — ситуация прескверная; а тут ещё соратники делают «мудрые» подсказки, которые окончательно подрывают психику вождя — «Главки сбросить? Пустяки. Что вы поставите вместо них? Вы этого не знаете. Не сбрасывать, а чистить, лечить, лечить и чистить десять и сто раз. И не падать духом» (Ленин М.Ф. Соколову 16 мая 1921 г.).

Здесь мы видим Ленина уже на грани отчаяния, паники, нервного срыва. И его последующие проблемы со здоровьем головы уже видятся закономерными. Какие у Ленина радости были, позитивы? — Посмотрел сомнительный электроплуг, открыл малюсенькую деревенскую электростанцию? Въедливая Крупская? Арманд уже не было в живых? С любимой «мировой революцией» отложено до непонятных времен, а в России закопался в рутинных проблемах по уши.

Кстати, опять же — советом Ленина: «чистить, лечить, лечить и чистить» чуть позже довольно успешно воспользовались все советские руководители от Сталина до Брежнева, и знаменитые «психушки» стали неотъемлемым элементом Советской власти.

Ленин на грани нервного срыва от беспомощности, от окружающих ворюг, бюрократов и взяточников переходит к любимым репрессивным мерам. — 27 июля 1921 г. ЦК РКП(б) публикует обращение «Ко всем партийным организациям. Об очистке партии». В реальности карательная очистительная струя пошла криво — чистке подверглись бывшие члены других партий, влившихся в ходе Гражданской войны в Центрожид. Подверглись чистке члены этих партий изобличённые в религиозности, выходцы из «бывших» граждан — бывшие интеллигенты, мещане и просто пассивные члены партии, не проявлявшие в дни кровавых расстрелов идейной прыти.

Чтобы было меньше самостоятельности и бесконтрольности у различных красных хозяйственных князьков и больше управляемости — Центрожид усилил централизованность и вертикальность управления — 12 августа 1921 г. постановлением СТО (Совет Труда и Обороны) различные предприятия объединялись в тресты.

Начало 1922 года проходит под тем же требованием Ленина: «Проверять людей и проверять фактическое исполнение дела — в этом, ещё раз в этом, только в этом теперь гвоздь всей работы и всей политики». Ленин уже не доверяет окружению, он требует проверять друг друга — и этим хочет ликвидировать коррупцию среди своих. Ленин сам проверяет окружающих и по малейшему поводу, даже пустячному, устраивает образцово-показательную взбучку: «т. Шейнман! Ваши слова, что Госбанк теперь «мощный аппарат» вызвали во мне смех. По секрету: это верх ребячества, верх коммунистически-сановного ребячества. И если Вы не захотите открытыми глазами через всё коммунистическое враньё смотреть на эту правду, то Вы — человек, во цвете лет погибший в тине казённого вранья.

Либо искать и медленно находить (сто раз испытывая и проверяя) людей, либо весь Госбанк и вся его работа = нуль, хуже нуля, самообольщение новой бюрократической погремушкой.» (Ленин А.Л. Шейнману, 28.02.1922 г.).

Во-первых, если учесть, что в этом письме Ленин цитирует свой собственный смех (я его здесь не цитирую. — Р.К.), то возникает вопрос — всё ли в порядке уже с головой у Ленина? Во-вторых, — как же иначе со своими бороться? Бороться со своими — дожил Ильич; у него почти отчаяние.

Вот, например, ещё одно характерное письмо Ленина начала 1922 года: «т. Молотову для членов Политбюро. Московский комитет (и т. Зелинский в том числе) уже не первый раз фактически послабляет преступникам-коммунистам, коих надо вешать. Делается это по «ошибке». Но опасность этой «ошибки» гигантская. Предлагаю:

1. Объявить строгий выговор Московскому комитету за послабления коммунистам (вид послабления — особая комиссия).

2. Подтвердить всем губкомам, что за малейшую попытку «влиять» на суды в смысле «смягчения» ответственности коммунистов ЦК будет исключать из партии.

3. Циркулярно оповестить НКЮст, что коммунистов суды обязаны карать строже, чем некоммунистов. За неисполнение этого нарсудьи и члены коллегии НКЮ подлежат изгнанию со службы.

4. Поручить президиуму ВЦИКа огреть президиум Моссовета выговором в печати.

Р.S. Верх позора и безобразия: партия у власти защищает «своих» мерзавцев!!» (18 марта 1922 г.).

Из этого письма видно — как зол Ленин, что принимает крайние меры, и что он уже на грани нервного, психического срыва. Здесь можно уже говорить не только о потере смысла цели, но и о потере смысла жизни.

Надеюсь, что когда-нибудь найдётся талантливый режиссёр и сделает хороший фильм — покажет все кровавые злодеяния Ленина и всю его личную трагедию после победы. Что может быть хуже понимания собственной ошибочности, бесполезности огромных трудов и огромной пролитой крови, разочарования в близких, вообще — в людях, понимания бессмысленности многого.

Стоит сказать несколько важных слов о бюрократии вообще. Как видим на примере самых ярых борцов с бюрократией — бюрократия это данность человеческого общества, подчеркиваю — неотъемлемая часть не только каждого государства, но и общества. Бюрократию нельзя уничтожить, но её можно временно сократить до какого-то уровня, поэтому борьба с бюрократией необходима, а поскольку постоянной борьбы никак не получится — то хотя бы периодическими волнами.

Эту бесспорную элементарную истину знают все политики, полит-технологи, ученые разных гуманитарных наук, поэтому самые непорядочные из них всегда могут выдвинуть против власти, против правящих обвинение в бюрократии — если не к чему более существенному придраться. У нас на эту тему особо любят потрепаться языком либералы — СПС и «яблочники». Хотя они точно знают, что когда они придут к власти, то и у них будет бюрократия, и их за это будут критиковать.

Есть даже личная бюрократия отдельно взятого человека, который «забывает» и волокитит с ответным письмом, с заполнением налоговой декларации, с уплатой налогов и т.д. Например, в начале 2009 года по центральному телеканалу я увидел передачу с известным режиссером А.Н. Сокуровым и у меня возникло обоснованное желание подарить ему несколько своих книг, тем более что этот мыслитель постоянно в поиске — что-то ищет у Гитлера, что-то у японского императора, в общем — от России ушел далеко, хотя накоротке общается с президентом нашей страны. К тому же я живу недалеко от «Ленфильма». Схема была проста: я встречаюсь с ним на несколько секунд и дарю книги, и одновременно прочувствую его при этой краткой встрече, это часто бывает важно — «инсайд», а потом — если он что-то прочитает и ему будет интересно со мной пообщаться, то пообщаемся и о чем-то поговорим. Я на протяжении двух месяцев звонил и общался с его помощницей Маргаритой, которая, не спрашивая Сокурова, тут же моментально находила мне десяток объяснений-«отмазок». А когда я с ней встретился, чтобы хотя бы передать, то злая Марго в серо-черном от волос до одежды враждебно меня спросила: «Что вы хотите от Александра Николаевича?» «Ничего, — изумленно ответил я, — просто хочу подарить ему книги, возможно, он их иногда читает». — Вот ещё пример вечной бюрократии. Вернемся к проблемам и мукам «гениального» Ленина-Бланка.

Когда весной 1922 г. Политбюро подвело итоги чистки партии, то оказалось, что из 730 тысяч членов партии в начале 1921 г. — осталось 410 тысяч. Несмотря на такое огромное количество исключённых «за дискредитацию партии» — эффект был незначительный и временный, так как чистили в основном низовые партийные структуры, — получилась популистская пропагандистская акция по очистке имиджа партии.

Естественно — в этой чистке не пострадали чиновники новой титульной нации нового государства. И это было ярко заметно, — настолько, что уже после чистки и подведения итогов в 1922 г. возмутился «несправедливостью» верный слуга Центрожида — Максим Горький. Вначале Горький написал возмущённое письмо академику Ипатьеву, что торговая миссия в Берлине — на 98% состоит из евреев, для которых, стоит заметить, работа за границей была излюбленной, да и Советская власть только им доверяла работу в «буржуазном окружении».

«Начинается перечень состава полномочных представительств и консульств СССР за границей (1925 г.), и тут выясняется, что не было тогда в мире страны, в которую Кремль не направил бы своего верного еврея!» — восклицает еврейский исследователь с интересной фамилией М. Зарубежный (публикация в журнале «Алеф» — «Евреи в Кремле», февраль 1989 г.). И он приводит развёрнутый список верных Советской власти (С).

Вообще, интересно сейчас, в XXI веке, слышать как евреи по всякому, с ярой ненавистью клянут Советскую власть, а безграмотная русская публика, развесив уши, им тупо поддакивает, а образованные демократы целенаправленно поддерживают эту тему.

М. Горький неосторожно дал интервью советскому журналисту, в котором высказался о непропорциональном назначении евреев на ответственные должности в государственном аппарате. Разразился скандал, — московская газета «Дер Эмес» («Правда») напечатала в июле 1922 г. негодующую статью, в которой были такие строки — «Что же, они (Горький и взявший интервью Шолом Аш) предлагают, чтобы евреи отказались от всякого участия в правительственном аппарате? Чтобы они убрались с дороги? Такое решение может быть принято только контрреволюционерами или трусами» (С).

Чистка рядов коммунистической партии, взаимные проверки и слежки ничего не дали, наоборот — только обострили ситуацию, внутренние противоречия и конфликтность. Назревает большой внутренний раздрай, грозящий полным распадом. Ленин это видит, понимает, что его советы, уговоры и проверки не дают нужного эффекта. Возможно, что Ленин понял, что он и его сотоварищи являются заложниками некой системы, законы которой объективны и ему пока непонятны, а бюрократия и коррупция неизбежны. Ленин говорил в состоянии безысходности: «Часто: не нам принадлежит этот аппарат, а мы принадлежим ему».

Но Красный Вождь захватчиков России не оставляет надежду и пытается подойти к решению этой проблемы с принципиально другой стороны — путём изменения самого аппарата управления, его структуры. Он вспомнил свои же слова о неизбежном загнивании монополии и предлагает следующие меры: «Аппарат партийный и советский следует размежевать». Ленин пытается ввести принцип двух начал, принцип противоположностей. Далее он пытается этот свой жирующий бюрократический аппарат сделать скромнее, Ленин:

«Главнейшей очередной задачей настоящего времени, и на ближайшие годы — важнейшей (!), является систематическое уменьшение и удешевление советского аппарата». Итак, Ленин задумал бороться с бюрократией путём уменьшения громоздкого аппарата управления и разделения власти на две ветви, чтобы единую власть разделить на политическую и административную. Но когда он административную власть поставил под контроль политической-партийной, то сразу свёл к нулю своё правильное начинание.

Но сам осуществить реформирование Ленин уже не смог, здоровье не позволило, которое с весны 1922 года стало сильно «шалить». Соратники на первых порах скрывали его проблемы со здоровьем от общественности. Во второй половине 1922 года и в 1923 году Ленин выступал редко, и пытался управлять товарищами, партией и страной при помощи писем, которые часто воспринимали уже как рекомендательные, к рассмотрению и обсуждению.

Концовку жизни Ленина-Бланка рассмотрим чуть позже, а пока хотелось бы завершить тему ленинского «НЭПа». Перемены в России — уступка Ленина под названием «НЭП» неожиданно вызвала бурную реакцию некоторой части русских эмигрантов в различных странах. Поскольку до сих пор идут споры по этой части русской эмиграции и по их реакции на «НЭП», вернее даже — их использовали и используют — чтобы размыть, смешать истинную картину ленинской революции и «замутить», замутнить сознание интересующейся историей молодежи, то этой теме стоит уделить внимание, что я далее и сделаю.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Среди многообразных беженцев из России была одна группа, которая была духовно родственной захватчикам России и переживала, что она по какому-то недоразумению скитается в эмиграции, в голоде, холоде и нищете вместо того, чтобы счастливо править вместе с Лениным и Бронштейном в России. При этом была большая доля несправедливости — ведь они участвовали в революционном движении, это они свергли царя, а теперь большевики пришли почти на всё готовое, сняли все сливки и счастливые гегемонят.

Для тех, кто в предыдущих книгах этой серии внимательно наблюдал, начиная с книги №2, за начатым Петром Первым развитием тенденции преклонения перед Западом, перед Европой, тенденцией подражания Западной Европе, при которой стыдились своей «варварской» Родины-России и презрительно относились к своим национальным традициям своего «отсталого» народа вплоть до отказа говорить на русском языке, кто наблюдал, как Белинский, Герцен, Огарев и прочие западники катались по Европе и не только позорили свою Отчизну, но всячески проклинали её и желали всяких бед, и готовили бомбистов-террористов, — тому понятно о ком идет речь.

Этой группе русской прозападной либеральной интеллигенции я посвятил во многом книгу №4 этой серии, стараясь показать на примере В. Розанова и ему подобных «свободолюбивых демократов и либералов» их ошибки, заблуждения и их морально-нравственное разложение в начале 20-го века и их трагедию, и прозрение некоторых из них. Эти полуграмотные эрудиты, недоучки, нахватавшиеся отовсюду понемногу знаний, «интеллигентщина», считали, что уже достигли уровня понимания мира В. Соловьёва и Ф. Ницше и даже более того, смотрели высокомерно с брезгливостью на окружающих и были очень рады, чтобы их пригласили в таинственные и всемогущие масонские ложи, охотно участвовали в осмеянии царской семьи и желали смерти Столыпину, а когда Россия проиграла войну Японии, эти выродки слали поздравительные телеграммы японскому императору — что он победно потопил русский флот на Дальнем Востоке и уничтожил более 250 тысяч русских солдат и офицеров. Их щадяще называли «пораженцами», а правильно было — предатели.

И вот теперь, после подавления русского сопротивления, — после Гражданской войны, эти родственные Ленину и Бронштейну души видели, что осуществилась их мечта, а они теперь были не у дел, да ещё и бедствовали, — обидно и несправедливо. Они точно не были Белыми, тем более бывшими белогвардейцами. А на их любимом, обожаемом Западе и тем более в Манчжурии и Китае они оказались никому не нужны, недооценены.

Необходимо было найти какой-то выход из этой нелепой ситуации. Различные масоны, кадеты и прочие либеральные интеллигенты долго над этим ломали голову. Такое впечатление, что эти процессы происходили одновременно в сознании многих эмигрантов этого вида, потому что, когда один из эмигрантов, сидящих в далеком Харбине, по фамилии Н. Устрялов выдумал ещё до «НЭПа» вроде удачную перемычку между ними и захватчиками России под названием «национал-большевизм», по которой они могли бы вернуться обратно безопасно в Россию и вместе мирно и дружно ею править, то с введением Лениным «НЭПа», «потеплением», — одновременно встрепенулись ему подобные интеллигенты-выродки во многих европейских столицах от Парижа до Праги.

Перед тем как глянуть на эту мудреную взаимовыгодную перемычку Устрялова, которая очень понравилась Бронштейну, Ленину и Луначарскому, посмотрим вкратце на её выдумщика.

Н. Устрялов (1890-1937) был выходцем из калужских дворян. В 1908 году окончил гимназию и поступил в знаменитый своими либеральными традициями от профессора Печорина до друга Горбачева «перестройщика» Афанасьева Московский университет, который ещё не остыл от только что неудавшейся революции, и сразу включился в бурную студенческую политическую жизнь. Мудрые профессора «своего» сразу приметили и оставили делать карьеру в университете.

Чтобы ни у кого не было сомнений — на чьей он стороне, прогрессивный западник Устрялов делает классический знаковый маневр — поступает точно также, как когда-то поступил стеснявшийся России молодой В. Розанов, — Устрялов в своей первой работе «Национальные проблемы у первых славянофилов» в 1916 году нападает с критикой на дремучих патриотов — славянофилов, увидев у них «преувеличенное раздражительное чувство народности», «отсутствие подлинного самосознания». И бдительный Устрялов отмечает наличие остатков патриотизма этого вида: «Славянофильство распалось, но элементы его, видоизменения, поздние наслоения, подчас углубленные, подчас искаженные, живут и поныне».

И в этом же году публикуются его статьи, в которых для многих сладко звучат его речи: «Нужно выбирать: или откровенный космополитизм (будь то социализм или будь то анархический, будь то религиозный — Устрялов) или державная политика». Николая быстро замечают на другом уровне. Его приглашают вступить в масонскую организацию, и он быстро делает карьеру и в университете — он уже приват-доцент, и в политике — его приглашают стать членом кадетской партии, там такие лица для Слиозберга и Винавера очень были нужны. К 27 годам — это хорошие карьерные достижения.

С начала 1917 года Устрялов внимательно наблюдал, как его старшие «братья» по разуму провели Февральскую революцию и свергли царя. Но к осени 1917 года, Устрялов, наблюдая с расстройством, как масоны бездарно, бестолково распоряжаются захваченной властью и страной, верно просчитал последствия, последующий ход событий, и следует отметить эту его редкую положительную особенность — у него это получалось несколько раз. Тогда, 7 сентября 1917 года, Н. Устрялов в статье «Товарищ и гражданин» писал, вероятно, от лица многих рядовых масонов:

«Мы не удовлетворились свободой и равенством. Мы захотели братство. Нам показалось мало хорошего государства. Мы захотели совершенного человеческого союза «всемирного мира». Мы отказались от звания «гражданин», чтобы стать «товарищами». И в результате остались только рабами. Только взбунтовавшимися». Не могущими созидать, строить. Это была жесткая самокритичная верная оценка. И Устрялов видел единственный выход — в диктатуре над взбунтовавшимися рабами. Устрялов исходил из аналогии французской революции и прихода к власти Наполеона. Причем прозорливый Устрялов заметил, спрогнозировал, что в результате этого всероссийского бардака, хаоса диктатор придет «не из Дона и Кубани», а выйдет рядом — «крадущейся походкой». Это было сказано им за полтора месяца до Октябрьского захвата власти Лениным.

При ленинской власти Устрялов устроился неплохо, преподавал, участвовал в каких-то проектах. Когда Красная армия осенью 1918 года отбила Пермь, — он поехал преподавать туда и получил в 28 лет звание красного профессора. А когда Белые армии через некоторое время вернулись и захватили Пермь, то Устрялов встретил своих старых знакомых масонов из Временного правительства, Комуча и Директории и стал «своим» и среди Белых. Когда колчаковские войска отступили к Омску, то молодой профессор Н. Устрялов выдвинулся в идеологические лидеры, обосновывая «чистую диктатуру» Колчака. Но создать хорошую идеологию симпатичную «массам» у него с его «высокой» философией не получилось. Затем он вместе со всеми совершал длительное бегство от Красной армии на Дальний Восток и за пределы России — в Манчжурию, в Харбин.

Оказавшись в пестрой душной толчее российских беженцев и китайцев, в бедственном положении, Устрялов довольно скоро — в начале 1920-го года уже поставил перед собой задачу вернуться к большевикам, среди которых ему жилось хорошо, но коварный ветер истории выдул его из стана ленинцев в стан неудачников, проигравших. Проблема была в том, что Устрялов, по воле случая, поддавшись искушению поучаствовать в работе колчаковского правительства в 1919 году, «засветился» среди Белых, и просто так — вернуться к суровым большевикам и покаяться, сослаться на недоразумение и злую шутку истории — было очень опасно. И ситуация оказалась парадоксальной — он точно не Белый, он жаждал революции в консервативной России, симпатизировал большевикам, а теперь не может вернуться в революцию к большевикам. Более того, Устрялов чувствовал некую черную душевную общность с кровавыми большевиками, в письме Н.А. Цурикову (от 27 октября 1926 г.) он, вспоминая кровавые времена, когда в 1918 году наблюдал за невероятно жестокими репрессиями большевиков в Перми, откровенно признался, что «совсем при этом не испытывал чувств, обуревавших в аналогичном положении З. Гиппиус».

А ведь в Перми коммунисты «оторвались» от всей их черной души. Например, архиепископу Пермскому Андронику ленинские комиссары, эти миссионеры новой марксистской религии, сначала вырезали щёки, затем обрезали уши и нос, затем выкололи ему глаза и водили его в таком виде по улицам Перми — как победители в рекламных целях, унижая своих конкурентов и в доказательство того, что Бог не защищает этих «святош», а значит — они фальшивые, а вот мы, марксисты-ленинцы, — и есть настоящие Боги, наказываем кого хотим, убиваем кого хотим, творим что хотим. Поэтому также — перед тем как убить архимандрита Родиона с его головы содрали скальп. «Повезло» Гермогену Тобольскому — его «просто» утопили.

На глазах Н. Устрялова массово зверски убивали его народ, а у него не было никакого внутреннего протеста, возмущения, никакой боли, никакого сочувствия, никакого сожаления, никакого милосердия. Этот выродок душою не был русским. Да и просто — нормальным человеком его трудно назвать. Кстати, неплохой пример с Гиппиус, — эту масонку и революционерку, «сущего черта», «чертовку в юбке» и т.п. — трудно было заподозрить в любви к русскому народу, однако, у неё имелись хотя бы нормальные человеческие чувства сострадания, жалости, элементарный гуманизм, — чего не было у этого молодого циничного профессора-сатаниста, который теперь стремился вернуться к своим.

Можно было смыть грех работы у Белых — отвагой и кровью сражаясь с винтовкой в рядах Красной армии, но Устрялов — всё-таки профессор, мыслитель — у него другое оружие, и он решил быть полезным Ленину и Бронштейну по-другому. И стал обдумывать, разрабатывать целую систему объяснений-оправданий исторической объективности и правильности Ленина и Бронштейна, большевиков и без их ведома привязывать их к русскому духу.

А пока он обдумывал, то время зря не терял, стал уже в первой половине 1920 года слать знаки большевикам — стал убеждать Белых прекратить борьбу с большевиками, смириться с поражением.

Эдакий большевикский пораженческий агитатор вдруг объявился в стане Белых и стал давить на их психику, и так изрядно потрепанную. Белые его не пристрелили — за то, что он занимается моральным разложением духа и сознания Белых, всё-таки они были большими демократами чем большевики и точно намного гуманнее. И пользуясь отсутствием принципиально жесткой позиции у Белых по отношению к нему, он продолжал «тихим профессорским сапом» капать им на мозги свою черноту, добивать морально — игра проиграна, согласитесь с этим фактом, или смиритесь, или смиритесь и сдавайтесь.

Устрялов был уверен — агентура большевиков донесет в Кремль его полезную работу. И в Кремле, похоже, услышали быстро его инициативу, поэтому Ленин и объявил амнистию беженцам и рядовым белогвардейцам, идя навстречу Устрялову, видя, что Устрялов взялся ему помогать с другой стороны. Вначале почти все беженцы и Белые отнеслись к странной пораженческой агитации Устрялова с неприязнью и с отвращением. В 1920 году Н. Устрялов писал в письме старому и заслуженному ворчуну П.Б. Струве:

«Выступая в защиту прекращения вооруженной борьбы с большевизмом, я и мои единомышленники все время сознавали внешнюю «еретичность» этой точки зрения, но в обстановке полного разложения «контрреволюции» постановили диктовать именно такой выход из положения».

Затем Устрялов издалека оригинально поддержал Ленина и Бронштейна в войне против Польши, в прорыве через Польшу: «Поражение России в этой войне (советско-польской) задержит надолго её (Россию) национал-государственное возрождение. Но зато её победа вознесет её сразу на былую державную высоту и автоматически откроет перед ней величайшие международные перспективы. Ужели этого не чувствует Врангель?»

Это была «подножка» Устрялова в то время, когда Врангель отчаянно сражался, причем весьма успешно — прорвал оборону Красной армии и ворвался в Таврию. Можно было подумать, что коварные большевики специально забросили Устрялова в тыл к врагу, эдакий «засланный профессор-казачок», интеллектуальный агент «007» и разлагающий души и волю к сопротивлению реагент. Но нет — Устрялов не был засланный, — он такой был по своей гнилой сути, по убеждениям, чувствам и манерам. А во второй половине 1920-го года — ещё до введения Лениным «НЭПа» прозорливый расчетливый Устрялов закончил писать и издал свой «концептуальный» труд под названием «В борьбе за Россию», который по замыслу должен был сильно помочь Ленину и Бронштейну, и полностью перед ними реабилитировать Устрялова, и окончательно перекинуть перемычку, мостик между Устряловым и большевиками, по которому он заслуженно и торжественно перейдет к ним, и вместе будут «рулить» Россией и жить счастливо.

Вначале эмигранты с подозрительностью долго читали и переваривали странные предложения и трактовки современной истории пораженца Н. Устрялова. Но затем, когда весной 1921 года, после крайне кровавой расправы над восставшим Кронштадтом, в России вдруг по инициативе Ленина грянула оттепель под названием «нэп», то многие эмигранты из либеральной прозападной российской интеллигенции — обиженные судьбой революционеры, боровшиеся с самодержавием, но по воле злой судьбы оказавшиеся за пределами России, — оживились, поняли оригинальный, «гениальный» замысел прозорливого Устрялова и активизировались — стали ему вторить и идеологически помогать захватчикам России. В Париже запел «устряловскую» песню знаменитый П.М. Милюков, в разных городах стали издаваться «устряловские» газеты с похожими названиями типа — «Новая Россия» или «Меняющаяся Россия» и т.п. Самый известный сборник под названием «Смена вех» стали издавать в Праге, где собрался большой коллектив «устряловцев» как среди подобной русской интеллигенции с интересными фамилиями: С.С. Чахотин, Ю.Н. Потехин и другие, так и среди «российской» — П.С. Коган, В.Г. Богораз, Н.А. Гредескула и другие подобные, симпатизирующие большевикам.

Далее подробнее рассмотрим этот устряловский мостик между ним и большевиками, его выдумки, от которых Ленин, Бронштейн и Луначарский ухохатывались, приятно удивлялись, и понимали и признавали их ценность, и благосклонно шли навстречу. Это был неожиданный подарок с неожиданной стороны большевикам. Чтобы неподготовленному в философии читателю было легче и нескучно вникать, — я изложу «устряловщину» с некоторой долей иронии.

Вначале Устрялов и его коллеги из пражского сборника «Смена вех», издалека с мудрым видом Ленину и Бронштейну, а затем и Сталину, объясняли, что — опираться только на вооруженную силу, на вооруженную опору редко бывает убедительным на длительное время. А тем более — «плохо, когда приходится стеречь самого стража». Тогда на что опереться?.. — Объясняют: новая власть должна опереться не на пушки и террор, а найти подход к душам человеческим, найти через различные объяснения к ним подход, понимание, даже сочувствие и оправдание своих довольно кровавых действий. Но поскольку первоначальный подобный маневр захватчиков выдохся, потерял силу доверия, поскольку философия марксизма и хитрая программа обещаний Ленина на практике себя уже дискредитировала, и покоренным населением не воспринимается позитивно, то её следует заменить другой парадигмой, другой философией, другой системой объяснений и оправданий даже фашистских действий большевиков. Эта система должна выглядеть — во-первых, как система довольно глубоких общечеловеческих научных истин, а ещё лучше, во-вторых, — если она будет привязана «кровными» национальными интересами к конкретной территории и к конкретному покоренному народу.

Например, в первом случае можно объяснить — «Дарвинизм применим не только к миру природы, но и к обществу людей. Победители господствуют над побежденными. Зачем? — Дабы извлечь для себя выгоду из их экономической эксплуатации». Так было всегда, и этим побежденным русским следует объяснить — эти законы не большевики придумали, это общечеловеческие законы, которые действуют веками и тысячелетиями, а большевики по этим законам Природы, Бога просто поступили. Красиво? — Красота! Ещё? — Ещё!

Ну вот — вы тут разрушили всего немало, — а как им объяснишь? Философски. — «Разрушение страшно и мрачно, когда на него смотришь вблизи. Но если его возьмешь в большой перспективе, оно — лишь неизбежный признак жизни», — с видом мудреца цинично объяснил Н. Устрялов. А, как даже объяснял русский мыслитель К. Леонтьев, кстати — славянофил, не говоря уже о европейских, — то, что вблизи видится Злом, из далекого будущего может уже выглядеть большим Добром, поэтому рано спешить с оценками деятельности большевиков. Что(?) — много людей русских погубили. — С исторической глобальной перспективы «жертвы оправданы», они — «необходимые средства в достижении целей», возможно — это «запрос в будущее» в немного жестокой форме. И Устрялов доходчиво стал рассуждать о «благотворных плодах яда», об «оживляющем (большевикском) яде» и т.д. И с этой высоты человеческого сознания Л. Бронштейн со своими, — это несчастное орудие истории, рок судьбы русского народа, возможно, — орудие самого Бога, — кайло кровавое, но благое в строительстве Коммунизма. Соображать надо. Ну, каково? Здорово!

Устрялов применил коварный опасный прием смешения Добра и Зла. Добру это смешение точно не надо, а вот Злу — очень, ибо размываются словоблудством границы между Добром и Злом, и вроде нету уже разницы, и даже Зло выглядит Добром, и наоборот. В этих случаях современный пошлейший и безталантливый еврейский «писатель» в России С. Минаев, написавший пошлейшую аморальную книгу для молодежи «Время героев» (М., 2008 г.) и за это и за свою характерную наглость приглашенный на один из центральных телеканалов вести передачу «Честный понедельник», у явно хороших людей с принципиальной высокой нравственной позицией обычно с напором спрашивает:

«А вы разве никогда не ругались матом? Только не врите? Честно признайтесь — вы никогда в жизни не врали? А разве вы в детстве не занимались ананизмом? А?...» А если есть ещё компромат, заснятый скрытой камерой в туалете из унитаза, — ого-го!

Это только один из «классических» примеров размывания «берегов», смешивания черными людьми границ Добра и Зла в одно серое болотистое вонючее месиво, из которого недостаточно умному или недостаточно образованному человеку не выбраться. В наше время этим же часто шалят В. Познер, Н. Сванидзе, В. Соловьёв и прочие им подобные профессионалы, которые «почему-то» оказываются одной революционной и прогрессивной национальности.

Для Ленина эта устряловщина — была просто бальзамом на его каменную циничную душу. Ленин на 11 съезде партии весной 1922 года радостно говорил: «Я за поддержку Советской власти в России, — говорил Устрялов, хотя был кадет, буржуа. Сменовеховцы выражают настроение тысяч и десятков тысяч всяких буржуев и советских служащих». Это «правильное» начинание надо было обязательно поддержать, и Ленин дает указание срочно организовать издание в России аналогичного журнала аля-устряловщина в СССР под названием «Новая Россия», над которым стали работать лучшие ленинские перья: Б. Пастернак, М. Слонимский (настоящая фамилия неизвестна), И. Эренбург, О. Форш, уже сгнивший В. Брюсов, предатель-перебежчик генерал А. Брусилов, твердый русский большевик Н. Тихонов, и даже О. Мендельштам вынужден был оторваться от работы над «заказухой» Бронштейна по поводу увековечивания «героизма» официально признанного психически ненормальным лейтенанта Шмидта.

А как с привязкой к русским национальным интересам, Устрялов? Просто. Не обязательно при каждом случае твердить обывателям, незнакомым с масонским учением и Пятикнижием Моисея, про «мировую революцию» и «мировую гегемонию», тем более про откровенное враньё Ленина про суверенитет и право на самоопределение, а следует объяснить — мы, бесспорно, видим в подавлении Бронштейном и Лениным и их Красной армией Украины, Башкирии, Калмыкии, азиатских народов, кавказских народов и республик, и в желании подавить Польшу, Финляндию и Прибалтийские народы не стремление к мировой революции и гегемонии, а иную форму, иной вид традиционной русской имперскости. — Каково? — Красотища! Ну-ка, ну-ка — ещё что-нибудь эдакое можете? Да запросто.

Говорят: понаехали тут — «чужаки», террористы из разных европейских столиц и захватили обманом власть, вот даже У. Черчилль об этом же неразумный болтает — захватили власть и схватили мертвой хваткой русский народ за волосы. А ведь стоит глянуть в историю России и следует громко возмутиться: «Какое глубочайшее недоразумение (неграмотность!) — считать русскую революцию не национальной русской! Это могут утверждать лишь те, кто закрывает глаза на всю русскую историю и, в частности, на историю нашего общества и политической мысли. Разве не начиналась она, революция наша, и не развивалась через типичный русский бунт?» Да, конечно! — в восторге воскликнули большевики, — как это они сами не догадались.

Но Устрялова уже понесло, мысль стремительно неслась дальше сама собой, — а кто этот ужасный бессмысленный и беспощадный русский бунт усмирил? Вот Ленин и придал ему смысл, с трудом справился с беспощадностью, и организовал мирную жизнь в разрушенной стране для этих варваров и дикарей? — «Из всех политических групп, выдвинутых революцией, лишь большевики, при всех их пороках тяжелого и мрачного быта, смогли стать действительным русским правительством, лишь он один, который, по словам К. Леонтьева, — «подморозил» загнившие воды революционного разлива» — объяснил слишком умный Устрялов онемевшим от удивления большевикам.

Ну Устрялов, — молодец! Вот это — умище! Где ж ты, родной, раньше был?

А я ещё не то могу, — с достоинством ответил Устрялов, — например, вы не можете справиться с болезненной для вас проблемой — с антисемитизмом, и понятно почему: скрыть-то ваши мудреные фамилии можно, а, извините, ваши очкастые физиономии с кучерявыми бородами в кожаных тужурках под венецианские маски не спрячешь, ведь народ Смольный, Кремль называет — Центрожид. А мы вам объясняем: и не надо ничего прятать и маскировать, а необходимо толково народу объяснить: «Не инородцы-революционеры правят русской революцией, а по известным давно мировым законам — русская революция правит ими и приобщает их неизбежно к русскому духу».

А теперь с «НЭПом», бесспорно, видно, что — «Человечность и снисходительность вернулась в среду революции, — помогал как мог из Парижа большевикам выдающийся масон П.Н. Милюков в своих «Последних новостях», показывая их христианское милосердие и всепрощение. — Происходит естественный отлив революции. С каждым месяцем, под давлением общественного мнения, они (большевики-сатанисты) отходят всё дальше от культа, которому служили». И из Праги из «Смены вех» помогали как могли — да, конечно, — «большевики вынуждены идти на компромисс с жизнью», «начали спуск на тормозах», «отказываются от своих правоверных коммунистических позиций», «пошли на примирение с русским народом» и т.п. Они выдавали очень ими желаемое за действительное, и сами начинали верить в свою чушь. А в глазах многих мировых политиков получалось, что сами «белые» признали власть большевиков и как могут, сами их объясняют, сами перед ними услужливо прогибаются, и изо всех сил к ним подлизываются, и видимо, будут очень рады им служить.

Большевики были в восторге. — Ух ты — потрясающе, товарищи! Аж дух захватывает! Ой — не русский ли уже?! Что хочешь Устрялов — всё проси. Начальником? Нет проблем. Там с твоей стороны всего лишь одно стоящее дело осталось от проклятого царя — КВЖД, вот и будешь начальником, и заживешь хорошо, — там по этой единственной дороге столько добра туда-сюда таскают. И стал Устрялов начальником, прямь — как в голливудском фильме. Правда, относящийся очень подозрительно к царским спецам Сталин, потопивший у Царицына их баржами немало, среди своих на 14 съезде в декабре 1925 года предельно откровенно объяснял:

«Он (Устрялов) служит у нас на транспорте. Говорят, что он хорошо служит. Я думаю, что ежели он хорошо служит, то пусть мечтает о перерождении нашей партии. Мечтать у нас не запрещено. Но пусть он знает, что, мечтая о перерождении, он должен вместе с тем возить воду на нашу большевистскую мельницу. Иначе ему плохо будет».

Сталин так открыто говорил потому, что Устрялов уже был «отработанным» материалом и большевикам неинтересным — на Западе большевиков уже давно признали: на Генуэзской и Вашингтонской конференциях и по многим международным договорам. С русским национализмом к 1926 году было почти покончено, даже Есенин был уже убит. И, в принципе, Сталин сдержал слово — когда уже давно бесполезный и презираемый им предатель своего народа Н. Устрялов в 1935 году переехал на жительство в Москву и сразу о чем-то стал полушепотом говорить с М. Тухачевским, то был арестован и расстрелян.

Как видим из всей этой истории — национализм Н. Устрялова был выдуманным, лживым, притворным, приспособленческим к правящему большевизму. Хотя современные «Устряловы» скажут мне: «Может вы и правы, но зачем так резко. У него был свой патриотизм, своеобразный национализм и ностальгия по России». И обязательно в конце добавят, особенно если есть ещё окружающие, одну важную формальную фразу: «К тому же — в ваших утверждениях есть спорные моменты, и с вами можно поспорить». Я обычно отвечаю: «Это здорово, а то умных людей немного, начинайте». И в этот момент вдруг оказывается, что они вспомнили о срочных делах, и убегая с натянутой вежливой улыбкой, обещают: «Мы обязательно с вами поспорим». Я вдогонку: «Желательно публично — в каком-нибудь университете или обществе». И канули в людском море сверкнувшие недобро глаза.

Довольно подробно и, надеюсь, доходчиво объяснил о национал-большевизме потому, что он жив в России сегодня и достаточно опасен, — занял в лице Эдика Лимонова и его сторонников довольно удобную позицию: во-первых, — левее, радикальнее и романтичнее коммунистов Зюганова, поэтому привлек молодежь, и волей-неволей вызывает симпатии у всех коммунистов. Во-вторых, — слово «национал» в свою очередь вызывает симпатии русских патриотов всех оттенков. В-третьих, — шумный голый популизм, история «национал-большевизма» и его суть вызывает симпатии у западных политиков, которые готовы его финансировать и использовать в своих деструктивных целях. Поэтому к удивлению многих — национал-большевики Эдички Лимонова слились в маршах «Несогласных» с откровенно прозападными космополитическими группами либеральной молодежи Гарри Каспарова, считающие дни до освобождения еврейского амбициозного олигарха М. Ходорковского.

Широко распропагандированные в 1920-1921 годах убеждения Н. Устрялова и ему подобных о перерождении захватчиков в русских духом созидателей, были уже в 1922-1923 годах опровергнуты Лениным и его командой словами и делами. Последние два года жизни и деятельности уже больного Ленина-Бланка рассмотрим в следующей главе.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Чтобы нэповская оттепель слишком благостной не казалась, в большевикских трактирах под песенки «прогрессивного» одессита Якова Ядова «Цыпленок жареный» и «Мурка» — Ленин-Бланк под этот веселый шумок решил устроить генеральную послевоенную уборку захваченной страны, очередную чистку русской интеллигенции, для которой «нэп» точно не был предназначен.

Вначале он, как примерный хозяин, начал с себя — 27 июля 1921 года издал распоряжение «Об очистке партии» и около 400 тысяч несознательных коммунистов, попутчиков и прилепившихся карьеристов были выгнаны из партии, но многие из них сохранили свои рабочие места в госуправлении. Если уж прошла чистка единомышленников, то не грех и почистить беспартийных умников из «старых времен», оставшихся в живых после Гражданской войны и думающих немного иначе. Русские интеллигенты даже своим присутствием, своим мнением на кухне мешали Ленину, потому что он хотел быстро воспитать новое поколение советских людей с не замутненным ничем сознанием. И эту свою политическую линию он упорно проводил уже давно. Ещё в декабре 1918 г. декретом ВЦИК был разогнан как антисоветская организация Союз учителей России, после чего Ленин попробовал организовать альтернативный союз «интернациональных» учителей, но учителей еврейской национальности оказалось очень мало. А «старые» учителя были не нужны Центрожиду, более того — крайне опасны и вредны, ведь они могли дать детям то, чего не хотел Ленин, который хотел их нагрузить только определенными «своими» знаниями.

Кроме того, мы уже видели, как Ленин безрезультатно бился в первой половине 1918 г. над проблемой нежелания рабочих работать и их маленькой производительностью труда, поэтому он и организовал «трудовые школы» по воспитанию рабочих «пчёл». И до сих пор Ленину в гуманитарную заслугу засчитывают положение ВЦИК от 30 сентября 1918 г. о «Единой трудовой школе», по которому обеспечивалось бесплатное обучение детей трудящихся классов с 8 до 17 лет.

Ранее мы уже обратили внимание — как Ленин применял к российским учёным тактику «голодного кнута и пряника». 31 января 1920 г. в Советской России состоялось открытие Дома учёных. «Это происходило на фоне полного, с арестами учёных, разгрома русской исторической и философской наук», — отметил это событие А. Солженицын.

В 1921 году через несколько месяцев после введения «нэпа» Ленин опять решил начать чистку русской интеллигенции, и посмотрел на недавний центр русской интеллигенции — ненавистный им многострадальный Петроград, который по злой иронии судьбы через несколько лет переименуют в имя палача. Летом 1921 года Апфельбаум-Зиновьев инициировал совершенно выдуманное «дело» о «Петроградской боевой организации» во главе с молодым профессором В.Н. Таганцевым. Следствие быстро провел один из многочисленных любовников Лили Брик Яша Агранов и, несмотря на протесты М. Горького, большую группу именно русской интеллигенции приговорили к расстрелу за контрреволюционную деятельность. 21 августа 1921 года «Петроградская газета» опубликовала список 61 расстрелянного «боевика» по «Делу Таганцева». Ленин уничтожал оставшийся цвет русской нации. А через несколько дней — 1 сентября вывесили ещё один список расстрелянных, из которого было видно, что Ленин и Зиновьев расстреляли ещё 18 человек, включая выдающегося русского писателя и поэта Николая Гумилева, написавшего книги «Путь конквистадоров», «Жемчуга», «Романтический цвет».

Устрялов болтал о том — как Ленин и Бронштейн пропитываются русским духом, и вот-вот станут русскими, а в это время Ленин и Бронштейн понимающе усмехались и расстреливали цвет русской нации. Извините, — замечу исторический факт: расстреливали не еврейскую интеллигенцию, а русскую.

Даже певец Центрожида М. Горький крайне возмутился этой совершенно необоснованной жестокой, геноцидной расправой Ленина и в необычайном расстройстве через месяц — в октябре 1921 года со всем семейством покинул Россию, полон негодования и решимости больше не возвращаться. И сразу вслед за ним полетели ехидные слова «прогрессивных»: лети «бывший Главсокол». Демьян Бедный написал ядовитые стихи, что Горький «вообще неизлечим!», потому что он — Насквозь отравлен тучей разных Остервенело-буржуазных Белогвардейских комаров.

Маяковскому также был «по барабану» расстрел русской интеллигенции — 79 человек, включая писателей, и он также своей увесистой рукой бросил камень в спину Горькому, подначив своими ухабными стихами.

Если раньше у Ленина террор был — «средство убеждения покорённого народа» (ПСС, т. 45, с. 405), то теперь террор стал средством избавления от инакомыслящих, а ещё в большей мере — средством ликвидации оставшейся элиты покоренного народа. И на этом петроградском деле этот процесс «обезглавливания» народа не остановился. По данным исследователя истории России из Германии Эллы Грайфер до 1924 г. Центрожидом было расстреляно 6000 русских профессоров и преподавателей, 9000 докторов, 355000 интеллигентов и ремесленников.

«Обратим внимание на революционный энтузиазм и решимость еврейских коммунистов, — замечает Элла Грайфер, — эта революционная элита на полном серьёзе заявляла устами Франца Коритшонера из коммунистической партии Австрии: «Лгать и воровать, даже убивать во имя идеи — это требует мужества, требует величия». Особо приятно это было делать Зиновьеву-Апфельбауму, уже давно заявившему, что «от 90 до 100 миллионов советских русских пойдут за нами. А что до остальных — сказать вам нечего. Они должны быть уничтожены». Вот и доуничтожали.

В процессе этих чисток попала под удар Ленина не только нейтральная интеллигенция, но даже союзническая. Как мы видели из свидетельских показаний С.М. Дубнова — эсеры, бундовцы принимали участие в кронштадтских и крестьянских волнениях 1921 г. И хотя они это делали осторожно, не афишируя, то смешно было бы надеяться, что ЧК и Центрожид этого не заметит. И здесь следует сделать важное замечание — до сих пор почти все исследователи истории совершают ошибку в классификации политических сил того времени или по инерции пользуются классификацией советских идеологов. — Кто такие меньшевики и эсеры? А кто такие — кадеты? Особенно если мы относим эти вопросы к 1920-1921 годам? Уверен, здесь у обычного человека, пытающегося разобраться в истории, возникает немалая путаница. После 70 лет советской власти у подавляющего большинства российских граждан меньшевики, эсеры и кадеты ассоциируются как враги советской власти, почти — идеологические поводыри Белого движения.

В нашем исследовании мы видели — кто такие были кадеты (они же и эсеры) до 1917 г. Это была партия еврейской интеллигенции в главе с Винавером и Слиозбергом, где за кулисами её деятельности активное участие принимал С.М. Дубнов и ему подобные. Да, кто-то из современных оппонентов назовёт парочку русских фамилий, которые не играли решающей роли. — Но кто из этих русских остался в России или в живых до 1921 г.? А кто такие меньшевики в рассматриваемый нами период, а не на том далёком съезде РСДРП? Бронштейн (Троцкий) был меньшевиком? — Да, был. А Каменев и Зиновьев часто занимали меньшевистские позиции? — Да, часто. А разве можно себе представить Советскую власть Центрожида без этих трёх фашистов? — Конечно, нет. Меньшевики уже давно слились с Лениным, стали ленинцами — большевиками, а многие из них покинули Россию задолго до рассматриваемых нами событий. Поэтому особенно к 1920-1921 гг. правильнее рассматривать политические силы в России — как еврейское сообщество, в котором были разные взгляды на дальнейшее устройство России после захвата власти. Мы наблюдали, как все еврейские организации дружно помогали захватить власть партии Ленина в октябре 1917 г. И мы видели разборки между ними летом 1918 г. когда было совершено покушение на самого Ленина, затяжные разборки за власть с Бундом и т.д.

Фактически в России на политической арене в 1922 г. были две еврейские группировки. Одна еврейская группировка во главе с Ульяновым-Бланком (это члены его партии РСДРП и к ним примкнувшие), которая сыграла ведущую роль в захвате власти в 1917 г., но не принимала столь значительного участия в террористической войне 1901-1906 гг.

И была другая еврейская группировка, в которую входили не члены РСДРП, а члены огромной национальной еврейской организации Бунд, кадеты и члены многочисленных сионистских партий и организаций. Эта группировка принимала самое активное участие в террористической войне 1901-1906 гг., в попытке государственного переворота и захвата власти, принимала самое активное участие в Февральской революции и в своем большинстве была довольна её результатами и не собиралась дальше «углублять» свою власть над Россией, но которая помогала Ленину и Бронштейну в захвате власти в октябре 1917 г. Эта вторая еврейская группировка не желала никаких экспериментов над Россией — хотела построить в ней власть по примеру европейских государств, и была против тех кровавых методов уничтожения русского народа, которые применяли большевики во главе с Лениным и Бронштейном. Эту позицию в общих чертах мы хорошо видели в ходе исследования у С.М. Дубнова: с одной стороны — ненависть к российской монархической власти и страстное желание свергнуть её, и с другой стороны — неприятие планов и кровавых методов большевиков, и попытки отобрать у них власть или часть власти. Иногда Ленин и Бронштейн наказывали своих соплеменников за их строптивость и амбиции. Например, в ноябре 1917 года Ленин прикрыл различные еврейские газеты, которые затем опять возникали, а в июне 1919 г. по решению большевиков было распущено центральное бюро еврейских общин за то, что они безоговорочно не признавали большевиков. Исходя из национального состава Центрожида, — кадеты в октябре 1919 г. на своей конференции в Харькове потребовали от евреев «объявить беспощадную войну тем элементам еврейства, которые активно участвуют в большевистском движении». Но никакой войны, и даже бойкота не было.

А в апреле 1920 года Всероссийский сионистский конгресс был Советской властью разогнан, ибо Центрожид не хотел, чтобы евреи уезжали из России в Палестину, ведь уже был запущен проект строительства Израиля в Крыму, и нечего было обсуждать.

Ранее мы видели — как в тяжёлый для Советской власти период во время наступления армий Деникина произошла солидаризация многих еврейских организаций с Советской властью, которые пришли к ней на помощь и пополнили её кадры, более половины 400-тысячной организации Бунда влилось в ленинский аппарат управления захваченной Россией. А. Солженицын в своем исследовании цитирует признание Российской Еврейской Энциклопедии: «Укреплению позиции евсекции способствовал распад ряда старых еврейских политических партий. Бунд, сионисты-социалисты и поалейционисты раскололись, и значительная часть их вождей перешла в лагерь победителей и отреклась от идей демократического социализма».

Легкость, с какой многие еврейские деятели переходили в управленческую партию Ленина просто потрясает и приводит к мысли о большой условности ярлыков: меньшевик, эсер, сионист и т.п. В этом исследовании уже не раз приводились фамилии лидеров Бунда, перешедших на работу к Ленину, можно ещё напомнить: М. Рафес, А. Вайнштейн, М. Литваков, М. Фрумкин-Эстерь, Израиль и Григорий Леплевские, Соломон Котляр, Абрам Хейфец, Давид Заславский и т.д.

«Немало мы знаем и меньшевиков, перешедших к большевикам. — отмечает Солженицын. — «Примкнул» Борис Магидов (пошёл сразу!) начальником политотделов 1-й армии, затем всего Донбасса, секретарем Полтавского, Самарского губкомов.) Прямые перебежчики были: Абрам Деборин (пошёл по вершинам красной профессуры, и всем нам морочил голову диаматом — истматом); Александр Гойбарг. Из перемётчика от эсеров можно отметить Якова Лившица (с 1919 г. — зампред Черниговской Губчека, потом Харьковской, затем и председатель Киевской Губчека). Из перебежчиков от анархокоммунистов выделился Лазарь Коган, который возглавил армейский особый отдел, затем был пом. Нач. войск ВЧК, а с 1930 — начальник ГУЛага, с 1931 — возглавил Беломорстрой НКВД».

Желающие могут найти много интересных подобных биографий в исследовании А. Солженицына. В этих биографиях еврейских деятелей в России бросается в глаза не только лёгкость перехода, но и, во-вторых, — доверие им сразу высоких постов в Советской власти, и в-третьих, — сколько эти демократы всех названий кричали о свободе, правах граждан и т. д., — а когда переходили на работу в Центрожид, то становились кровавыми палачами россиян.

Еврейская национальная партия «Фарейникте» перешла на службу к Бронштейну и Ленину и стала называться «Комфарейнике». Те же представители еврейских организаций, которые не выразили полную солидарность с Лениным и Бронштейном и не пошли к ним служить — подвергались различного рода гонениям и репрессиям или получали предложение на должность, «от которого невозможно отказаться». Например, из дневников С.М. Дубнова можно узнать, что ему Советская власть предлагала различные должности в университетах, но он мягко от этих предложений уклонялся. А когда в ходе зачисток Ленин и Бронштейн решили весной 1922 года поставить последнюю точку в своей властной монополии и «построить» самых строптивых бундовцев, и начальник 8-го спецотдела СО ГПУ Бренер арестовал Гоца, Ратнера, Герштейна, Гендельмана и примкнувшего к ним Тимофеева и некоторых русских прилипал, то С.М. Дубнов не стал искушать судьбу и вместе с другими добровольно покинул Россию, к нашему большому сожалению, ибо в нашем исследовании истории России он был ценным авторитетным свидетелем. Зато благодаря ему, мы узнаем лучше о процессах, происходящих в Германии.

Также покинул Россию один из первых лиц начала революции — меньшевик Карл Чхеидзе. А вот известную революционерку-кадетку Кускову Екатерину Дмитриевну (1869-1958 гг.), которая в 1921 году пыталась спасти свой русский народ от голода, и была организатором гуманитарной организации «Всероссийского комитета помощи голодающим» — «Помгола», Ленин за «вредную деятельность» выслал из России. А сам «Помгол» «за ненадобностью» летом 1921 года в самый разгар смертельного голода закрыл. С этим страшным голодом получилась омерзительная история.

Повторюсь — авторы всех современных учебников для школьников и студентов пишут, что страшный голод в России в 1921 году начался по причине случившегося неурожая в 1921 году. Это вранье перешло в нашу эпоху с советских времен. Во-первых, если бы в 1921 году был неурожай, то голод начался бы через несколько месяцев после сбора урожая осенью 1921 года — зимой 1922 года, а голод начался с начала весны 1921 года. Во-вторых, в 1921 году не было зафиксировано никаких документов, сводок, свидетельствующих о засухе в стране или затоплениях, градах, саранче и других природных и сельскохозяйственных бедствиях. В-третьих, и главное — откуда взяться этому урожаю, — если:

1) после более трех лет жесткой продразверстки-грабежа, — когда у крестьян не осталось ни семенного материала, ни скота для разведения, и как указывалось выше в цифрах — ни лошадей для работы и разведения;

2) после ликвидации Лениным торговли ещё в конце 1917 года, — после чего у крестьян отпал весь смысл производить излишки и рисковать — везти на закрытые городские рынки и продавать из-под полы;

3) после трехлетней Гражданской войны, — когда три года вытаптывались многочисленными армиями с обеих сторон и всякими третьими силами, типа Нестора Махно, огромное количество полей и урожая, а для нужд армий проводились насильственные реквизиции продовольствия и живого скота;

4) после того, как в начале 1919 года в самых урожайных районах России — на Кубани, Дону и в казачьих областях предгорьях Северного Кавказа начался Холокост, в результате которого были уничтожены миллионы крестьян-казаков, а оставшихся в живых выгнали с этих территорий, — в результате чего эти плодородные земли два года не засеивались, и никто там не выращивал скот.

А, несмотря на большевикскую программу насильственного переселения-заселения этих земель крестьянами из других областей — она так и не была реализована.

5) А кроме пустующих Дона, Кубани и территорий Терского казачества, почти во всех оставшихся областях прокатились в 1920-1921 годах большие крестьянские восстания, — опять в течение двух лет вытаптывались поля и урожай, опять полностью изымалось у крестьян всё продовольствие, а самим крестьянам в этот период было не до работы, плюс — огромное количество землепашцев и скотоводов были убиты в боях, задушены военными газами, расстреляны карательными отрядами и сосланы в концлагеря.

6) Как косвенное доказательство предыдущих пунктов, — почему такого «неурожая» и страшного голода не было в соседних с Россией землях: белорусских, прибалтийских, молдавских, и даже в украинских, где советская власть была установлена к середине 1920 года. Я родом из Белоруссии, и мои обе бабушки рассказывали мне — как в эти годы из России: из псковщины, смоленщины, брянщины тянулись в Белоруссию потоки изможденных сильно исхудавших людей с детьми и просили у белорусских крестьян хлеба, просились на любую работу за еду, умоляли взять себе на пропитание хотя бы одного ребенка, и довольно благополучные белорусские крестьяне, особенно в Западной Белоруссии, у которых черноземов в природе нет, помогали русским, доведенным захватчиками до голодной смерти, чем могли.

Это был «накопленный» несколькими годами подряд Лениным и Гражданской войной голод, на этот раз Ленин со своими захватчиками погубил ещё около 3—4-х миллионов русских людей. Даже существует подозрение, что этот свой любимый метод, который Ленин стал применять уже с конца 1917 года, он применил в наказание крестьян, мстя им за последние большие восстания, ограбив их в конце 1920-го года «до нитки». Сколько ещё может продолжаться эта возмутительная наглая Ложь о неурожае 1921 года?! Ещё 90 лет?!

И Ленин прекрасно понимал причины голода и ближайшие ужасные перспективы, если он будет принципиально упорно придерживаться старых своих методов управления, поэтому он уже задолго до Кронштадтского восстания стал обдумывать изменения, другую политику — «нэп».

Казалось бы, Гражданская война закончилась, прорыв с «мировой революцией» в Европу не получился, и Ленин мог сконцентрировать все усилия на борьбу с голодом. Ведь во время ужасного голода 1921-1922 гг. в России пострадало по различным данным около 33-36 миллионов людей, из них несколько миллионов погибло от голода. Точное количество погибших неизвестно, так как Центрожид скрывал информацию, да и никто не считал погибших.

И, извините, ни в одном источнике или исследовании вы не встретите информацию, что в это время в России страдали от голода 5 миллионов евреев, которые уж точно хлеб не выращивали.

Можно представить себе удовлетворение Лейбы Бронштейна, — когда он читал сводки из различных областей России о трагическом голоде, например сводку ГПУ по Самарской губернии от 3 января 1922 года: «Наблюдается голодание. Наблюдается, детей не носят на кладбище, оставляют для пищи» (И.П. Ковалёв, «Русский Вестник» № 43-44, г. Минск, 2002 г.). Гражданская война закончилась, но кошмар в России продолжался. Напомню — когда делегация церковно-приходских советов Москвы во главе с профессором Кузнецовым обратилась к Бронштейну-Троцкому, как к главному руководителю новой власти (как они считали) с просьбой принять какие-либо спасительные меры, так как москвичи начинают умирать от голода, то этот фашист-коммунист им ответил: «Это не голод. Когда Тит брал Иерусалим, еврейские матери ели своих детей. Вот когда я заставлю ваших матерей есть своих детей, тогда вы можете прийти и сказать: мы голодаем». Теперь мечта Бронштейна-Троцкого сбылась.

Большевики, несмотря на страшный голод, массовую смерть от голода, действовали «гибко», «по обстоятельствам» — выше мы уже наблюдали, как Ленин и Бронштейн кораблями увозили из России золото в Европу и США, как пытались строить паровозные заводы в Швеции и заказывали себе одежду за границей и расплачивались золотом с Польшей за поражение. «В том же голодном 1921 г. большевицкое правительство израсходовало 1,8 млн. рублей золотом на покупку за границей 60 тысяч комплектов кожаного обмундирования для чекистов, а в 1922 г. продало за границу 50 млн. пудов хлеба — хотя голод продолжался», — отмечает в своей книге М. Назаров («Вождю Третьего Рима»).

Иностранцы из милосердия и за золото завезли 28 миллионов пудов продовольствия, из них в 1921 году из США поступило продовольствия в размере 2380 тысяч пудов, из них — 1600 тыс. пудов зерна. Это даже по пуду на одного голодающего не вышло, но это продовольствие во многом пошло не по адресу, а в Красную армию и на другие нужды власти, поэтому-то Ленин и закрыл «Помгол» — чтобы не мешался при распределении гуманитарного продовольствия.

«Раввин Марвин Андельман в своей книге «Исключить опиум» цитирует два источника, в которых документально подтверждается факт финансовой поддержки Яковом Шиффом Коммунистической революции и конечное ответное возмещение, полученное от этого», — пишет в своей книге современный американский исследователь Дэвид Дюк, который утверждает, что Яков Шифф выдал большевикам 20 миллионов долларов, а, придя к власти, большевики ему вернули 600 миллионов рублей золотом. Об этих 20 миллионах Шиффа пишет и американский исследователь Ральф Эпперсон. Бронштейн и Ленин использовали на закупку продовольствия только часть денег, вырученных от продажи еврейскому бизнесмену из США Арманду Хаммеру драгоценностей, изъятых из музеев, частных коллекций и церквей.

Это не был народ Центрожида, поэтому Советская власть не принимала максимально возможных мер для спасения людей, — вот вам «нэп», и спасайтесь благодаря ему сами. Как последняя спасительная мера — Центрожид мог награбленное очередной продразвёрсткой зерно распределить в голодающих районах, но захватчики этот народ не жалели и не спасали. «В тот момент, когда вымирали Украина, Кубань, Поволжье, работали на хлебе все водочные заводы и было вывезено на продажу за границу сотни миллионов пудов зерна» — отмечает в своём исследовании Юрий Сергеев. Да, в России вымирали целыми селениями, а в черноморских портах большевики грузили зерно на корабли на продажу. — это опять геноцид над захваченной страной и её народами.

Известный русофоб Карл Каутский из-за границы, из «цивилизованной» Европы захватчикам России подсказывал, советовал: «Русские монастыри богатые золотом. Революция должна всем овладеть!» И Хаммеры из США после Эрмитажа, Алмазного фонда и русских музеев также нашли этот большой источник и также подсказывали. Но большевики, хотя и подписали с Хаммерами договора на продажу по старым каналам церковных ценностей, грабить оставшиеся храмы не решались, ибо после Кронштадтского восстания и крестьянских боялись задеть русский народ за святое и опять спровоцировать массовые возмущения и восстания. Но эта идея чертовски была хороша — сразу убивала несколько «зайцев»: во-первых, — золото и драгоценности в больших количествах, а во-вторых, в рамках новой волны чисток русской интеллигенции был прекрасный повод устроить репрессии оставшимся в живых русским священникам, а в-третьих, ещё и продвигала принципиальный вопрос борьбы с «опиумом» народа — ненавистным христианством и расчищала поле для коммунистической идеологии. И эта борьба имела глубокий идеологический смысл. После того, как К. Маркс объявил прессу Богом, церковь любого исповедания стала для марксистов конкурентом в борьбе за умы людей, «масс». А затем К. Маркс создал ещё свою религию, конкурентную другим, — марксизм, о котором идеолог захватчиков Луначарский (Хаимов) говорил — это «пятая великая религия, сформулированная иудейством». И был совершенно прав.

Центрожид упорно шёл к этой монополии над умами и гнобил христианскую церковь с самого начала захвата власти. До захвата России Ленин уже добился существенного господства над умами многих пролетариев, крестьян и солдат. А после захвата власти в России ему было ещё легче добиться монополии над умами миллионов российских граждан, которые после зомбирования комиссарами фактически становились своеобразными рабами — миллионы необразованных россиян, введенные в некий экстаз ложными установками о Коммунизме и его врагах, выполняли цели, поставленные Центрожидом — рушили православные храмы, расстреливали русскую интеллигенцию, уничтожали миллионы казаков, крестьян и все высшие и средние сословия России.

В.А. Солоухин в своей известной книге о Ленине отмечает:

«Сколько человек при этом было расстреляно, закопано живыми, утоплено в прорубях, удавлено, распилено пилами, зарублено топорами, замучено пытками — учёту не поддаётся. Существует хорошее двухтомное издание «Новые мученики российские», составленное М. Польским. Там, особенно в первом томе, эти сведения имеются в достаточном и даже удручающем количестве. В этих книгах о том времени против каждого имени — род его мученической кончины, читаем: «утоплен», «исколот штыками», «задушен епитрахилью», «прострелен и заморожен» и т.д. и т.п. Причём встречается: «сам себе рыл могилу», «утоплен после долгих мучений», «после жестоких мучений».

После проигрыша войны с Польшей в 1920 г. Советская власть вдоволь сорвала всю злость и горечь поражения на католических храмах и священниках — около 1500 католических храмов было разрушено, а все католические священники были названы польскими шпионами, многие сотни их были расстреляны и сосланы Центрожидом в советские концентрационные лагеря.

Ещё большей расправе подверглись православные священники, потому что они были одной из главных духовных основ захваченного народа, захваченной страны. Солженицын подчеркивал: «Все двадцатые годы добивали насмерть священство. Нечего и говорить, что священство было — сгущённый во многих поколениях русский национальный тип».

Стоит заметить, что после 1917 г. пострадали священники и храмы всех христианских конфессий, но православные больше всех не случайно. Ибо православие является составной частью таких понятий, как — «русский», «русская духовность», «русская душа», «самоощущение русских», «русская история» и других подобных. И захватчики понимали, что сопротивление им может оказать именно русская нация как основная в государстве (титульная нация), поэтому сломить её духовно и превратить в рабов без осмеяния, «опускания» и ликвидации православия было невозможно.

Поэтому ленинцы начинали с любимых демонстративных общественных диспутов на тему «Есть ли Бог или нет?» (это любимая забава друга Ленина — Луначарского). На этих публичных диспутах подготовленные комиссары под радостное улюлюкание русской необразованной толпы «громили» первого попавшегося оппонента-попа, — и заканчивали расстрелом, повешением или утоплением «контры» — оппонента, в лучшем случае отправляли на Соловецкие острова в концлагерь, и, как мы наблюдали ранее — еврейские комиссары при уничтожении православных священников «отрывались» творчески.

А теперь, к 1922 году, плюс ко всему вышеизложенному, у Ленина и Бронштейна засверкали глаза на церковные ценности. Но нужен был хороший, надежный повод, чтобы начать эту крупномасштабную репрессивную операцию. Советская пропагандистская машина уже работала в этом направлении — пресса «капала» на головы: церковники купаются в роскоши, в злате, а народ в это время мрет с голоду. Известный деятель под маской — А. Введенский взялся читать публичные лекции на тему «Церковь и голод». И в самый пик ужасного голода — зимой 1922 года — чтобы как-то помочь своему погибающему от голода народу и в какой-то мере — чтобы лишить критиков опоры Патриарх Тихон (Василий Иванович Белавин, 1865-1925 г.) решил проявить гуманную инициативу для спасения своего народа и 15 февраля 1922 года выступил с воззванием к церковно-приходским советам:

«Мы нашли возможность разрешить церковно-приходским советам и общинам жертвовать на нужды голодающих церковные украшения и предметы, не имеющие богослужебного употребления». Вот он повод — тут же сообразил Ленин, — если вы разрешаете, то мы тем более, и скромничать не будем. Тем более, что на Патриарха Тихона давно у Ленина «зуб был» — он с самого начала ленинской власти не хотел «идти в ногу» и становился поперек дороги Коммунизму: то 19 января 1918 года предал анафеме-проклятию Ленина и его захватчиков, то 20 октября 1918 года при наступлении Деникина угрожал словами из Библии: «Все, взявшие меч, мечом погибнут», то 9 августа 1920 года Тихон написал возмущенное письмо Ленину о зверствах комиссара Шпицберга, который открыто глумился и издевался над мощами православных святых «вскрывая раки и гробницы с останками признанных Церковью святых» (С). Тогда Ленин с друзьями рассмотрели это прошение и 2 сентября 1920 года постановили: «Оставить жалобу гр. Белавина (патриарха Тихона) без последствий (принято единогласно)». То есть Центрожид даже демонстративно не считал и не признавал Тихона патриархом православной церкви, а рассматривал жалобу как простого гражданина. В общем, было удивительно, что Патриарх Тихон до сих пор жив, просто побаивались возмущения православного народа.

Ленин решил перехватить инициативу и воспользоваться «подсказкой» Тихона, и после информационной «артподготовки» в прессе 16 февраля 1922 года ВЦИК принял «Постановление об изъятии церковных ценностей». Через два дня Патриарх Тихон выступил с воззваниям к властям — отменить это постановление. Но его уже никто не слышал и не слушал. И по уже накатанным схемам продажи ценностей «Эрмитажа» и других российских музеев — изъятые церковные ценности потекли за границу и на нужды власти. Часть изъятого церковного золота и драгоценностей большевики использовали для укрепления своих новых денег, другую часть отдали на реализацию американскому еврейскому миллионеру А. Хаммеру, чтобы выручить валюту для различных целей.

«Ограбление церквей подавалось как забота властей о спасении народа от ужасающего голода (самой же, кстати, властью и организованного). По оценке специалистов, опустошение церковных хранилищ принесло грабителям миллиарды золотых рублей. Из этой колоссальной суммы голодающим гоям достался. один миллион рублей. Вся остальная выручка пошла на развитие «перманентной» революции, на финансирование усилий прожорливого Коминтерна», — отметил в своей книге В. Шамбаров.

В разгар этой кампании выделился своими выдумками по борьбе с христианством и вообще с религией и верой в Бога один из помощников Ленина — Миней Израилевич Губельман (под маской — Емельян Михайлович Ярославский), который в 1922 году организовал газету «Безбожник», а войдя во вкус борьбы, этот безбожник в 1924 г. организовал «Общество безбожников», а с 1925 по 1947 год — это был уже «Союз воинствующих безбожников» — огромная люцеферовская организация, вобравшая в себя 3,5 миллиона членов и имевшая всестороннюю помощь Советского правительства, для развития которой во всех городах СССР было организовано 96 тыс. первичных ячеек.

В своём исследовании А.С. Иванченко («Путями великого россиянина», 2007 г.) отметил: «Миней Израилевич Губельман-Коган, известный у нас как Емельян Михайлович Ярославский, создавший «Союз воинствующих безбожников», который занимался не столько атеистической пропагандой, сколько разорением и грабежом церквей, имущество которых представляло собою не только огромные материальные ценности, но и не поддающиеся никакой оценке шедевры искусства.

Но далеко не всё оно варварски уничтожалось или шло под пресс, чтобы потом на вес продаваться в Тегеране. Миней Израилевич тоже, разумеется, под шумок делал свой гешефт. Не случайно его имя попало в списки «меценатов» Русского Музея в Сан-Франциско».

Вначале Центрожид действовал «гибко», и даже тактично-осторожно. Бронштейн: «Видных попов по возможности не трогать до конца кампании. Строго соблюдать, чтобы национальный состав комиссий не давал повода для шовинистической агитации». Ленин: «Ни в коем случае перед публикой не должен появляться Троцкий. Только Калинин!»

Но, несмотря на эти перестраховочные меры, реакция простых людей на грабеж церквей была острой. Современный еврейский идеолог Пол Джонсон (советник английских руководителей государства Маргарет Тетчер и Тони Блэра) в своём историческом исследовании пишет: «Материалы единственного Советского архива (о жизни Смоленска 1917-1938 гг.), попавшего на Запад, показывают, что в сознании крестьян Советский режим прочно ассоциировался с понятием еврея-посредника. В 1922 году раздавались угрозы, что, если комиссары будут изымать золотые оклады из церквей, «никто из евреев не уцелеет: мы всех ночью перебьём». Толпа ревела на улице: «Бей жидов, спасай Россию!»

Но когда в маленьком городке Шуя безоружные прихожане попытались защитить от поругания церковь, то Ленин не выдержал и сорвался — вернулся к своим излюбленным фашистским методам. Ленин и весь Центрожид считали, что сопротивления со стороны населения в России к 1922 году уже быть не должно, оно уже сломлено окончательно, поэтому столь пристальное внимание было уделено событию в Шуе. Ленин, как коварный стратег, решил использовать этот частный инцидент для крупномасштабных кровавых операций. Всех современных поклонников Ленина прошу проверить подлинность этого секретного письма-инструкции членам Политбюро от 19 марта 1922 года Ленина и внимательно прочитать, вот его фрагмент:

«По поводу происшествия в Шуе, которое поставлено на обсуждение Политбюро, мне кажется, необходимо принять сейчас же твёрдое решение в связи с общим тоном борьбы в данном направлении. Я думаю, что здесь наш противник (верующие граждане Шуи и священник — Р.К.) делает громадную ошибку... для нас именно данный момент представляет из себя не только исключительно благоприятный, но и вообще единственный момент, когда мы можем с 99-ю из 100 шансов на полный успех разбить неприятеля наголову и обеспечить за собой необходимые для нас позиции на много десятилетий. Именно теперь и только теперь, когда в голодных местах едят людей и на дорогах валяются сотни, если не тысячи трупов, мы можем (и потому должны) провести изъятие церковных ценностей с самой бешенной и беспощадной энергией.

Без этого никакая государственная работа вообще, никакое хозяйственное строительство в частности и никакое отстаивание своей позиции в Генуе в особенности совершенно немыслимы. А сделать это с успехом можно только теперь. Все соображения указывают на то, что позже сделать это нам не удастся, ибо никакой момент, кроме отчаянного голода, не даст нам такого настроения широких крестьянских масс, который бы обеспечил нам сочувствие этих масс. Самую кампанию проведения этого плана я представляю следующим образом: Официально выступать с какими бы то ни было мероприятиями должен только тов. Калинин. Никогда и ни в каком случае не должен выступать ни в печати, ни иным образом перед публикой тов. Троцкий (Р.К. — это событие ещё раз доказывает для чего был нужен Центрожиду этот русский предатель и подонок Калинин, памятники которому стоят сегодня во многих российских городах, его именем названы сотни улиц и площадей.).

Посланная уже от имени Политбюро телеграмма о временной приостановке изъятий не должна быть отменяема. Она нам выгодна, ибо посеет у противника представление, будто мы колеблемся. В Шую послать одного из самых энергичных, толковых и распорядительных членов ВЦИК. причём дать ему словесную инструкцию через одного из членов Политбюро. Эта инструкция должна сводиться к тому, чтобы он в Шуе арестовал как можно больше, не меньше, чем несколько десятков представителей местной буржуазии по подозрению в прямом или косвенном участии в деле насильственного сопротивления декрету ВЦИК. Тотчас по окончании этой работы он должен приехать в Москву и лично сделать доклад на полном собрании Политбюро.

На основании этого доклада Политбюро даст детальную директиву судебным властям, тоже устную, чтобы процесс против Шуйских мятежников, сопротивляющихся помощи голодающим, был проведен с максимальной быстротой и закончился не иначе, как расстрелом очень большого числа самых влиятельных и опасных черносотенцев г. Шуи, а по возможности и также и не только этого города.

Самого Патриарха Тихона, я думаю, целесообразно нам не трогать. Относительно него надо дать секретную директиву Госполитупру, чтобы все связи этого деятеля были как можно точнее и подробнее наблюдаемы. На съезде партии устроить секретное совещание всех или почти всех делегатов по этому вопросу совместно с главными работниками ГНУ, НКЮ и Ревтрибунала. На этом совещании провести секретное решение съезда о том, что изъятие ценностей, в особенности самых богатых лавр, монастырей и церквей должно быть произведено с беспощадной решительностью. Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше.

Для наблюдении за быстрейшим и успешным проведением этих мер назначить тут же на съезде, то есть на секретном совещании, специальную комиссию при обязательном участии т. Троцкого и т. Калинина (Р.К. — Троцкий, как гарант жестокого кровопролития, а Калинин — для русского участия и прикрытия), без всякой публикации об этой комиссии».

Повторю специально один из приказов фашиста В.И. Ленина-Ульянова-Бланка: «Чем большее число представителей реакционной буржуазии и реакционного духовенства удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше». Причем эта «реакционность» легко определяется у безоружных людей по их мнению, несовпадающим с ленинским.

Ещё раз подчеркну для современной молодёжи — в начале 20-го века именно Ленин и его партийцы «комиссарской национальности» были самыми громкими демократами в Европе, больше всех кричали о свободе, равенстве, правах человека, ущемляемых в царской России, о свободе мнений и вероисповеданий. Помните о страшной трагедии своей Родины, когда слушаете «праведные» речи Познера, Сванидзе, Ходорковского, Немцова, Березовского и им подобных; и похожие на белых русских арийцев лица с фамилиями Белых, Белов, Беленький, Белоцерковский не должны вводить в заблуждение, и тем более Белковские и им подобные.

Кроме того — не забывайте, что существуют ещё коммунисты и их идеологи. Их современный лидер, «светоч марксистской мысли» С. Кара-Мурза в 2007 году издал книгу «Матрица «Россия»», в которой написал: «В нем (в Ленине) жесткий научный ум соединяется с совестью так, что одна часть не подавляла другую, а усиливала». Это надо быть вообще лишенным всякой совести, чтобы писать о совести такого кровожадного губителя миллионов русских как Ленина-Бланка. Или для примера, ещё раз окиньте взглядом вышеизложенные на последних двух страницах действия Ленина-Бланка и сравните с утверждением С. Кара-Мурзы в 2007 году: «Третье, свойство, для меня непостижимое — способность Ленина убеждать людей без манипуляции их сознанием и чувствами». Вернёмся к трагической истории России.

Следует отметить, что в этом кровавом деле ленинцы-фашисты быстро исполняли приказы своего главного кровопийцы — через месяц после этой ленинской инструкции — в мае 1922 г. большевики устроили показательный судебный процесс над 54 православными священниками, из них 11 священников приговорили к расстрелу. Возникает естественный вопрос: если бы Ленин был русским — мог бы так по-фашистски поступить с русским народом? И вообще — есть ли после этого сомнения, что Ленин был фашистом? — Пусть ответит каждый современный коммунист.

Можно заметить, глядя на эти действия Ленина и исходя из слов Луначарского (Хаимов) о марксизме — это «пятая великая религия, сформулированная иудейством», что на горе православным священникам эту религию еврейские комиссары насилием внедрили в России, и соответственно отнеслись к христианским священникам как к своим противникам-конкурентам. И по иронии горькой судьбы произошёл печальный повтор: пришлые когда-то на Русь миссионеры новой религии — византийские священники-христиане сжигали и убивали местных, коренных славянских ведических жрецов-священников, обеспечивая этим себе монополию над русскими умами, а через 1000 лет пришли потомки и наследники народа, давшего русским Бога и христианство в лице евреев-марксистов и учинили то же самое над христианскими священниками, возможно, в более изуверском исполнении.

Сегодня, в 21-м веке, известный журналист и общественный деятель А. Проханов, защищая мавзолей Ленина и современных поклонников марксизма-ленинизма, убеждает всех, что марксизм-ленинизм — это тоже своеобразная религия, и следует к нему относиться с уважением и с почитанием, как к религии. Я прошу А. Проханова вспомнить ужасную кровавую историю этой разрушительной сатанинской религии в России, хотя уверен, что у такого яркого интеллектуала не может быть ещё глубокого склероза, а следовательно — это возмутительная грязная непорядочность по отношению к истории русского народа, по отношению к тем великим мукам русского народа и соответственно к русскому народу.

До революции в России было 360000 священнослужителей, 4 духовных академии, 58 семинарий, 1250 монастырей. К концу 1919 г. осталось в живых 40000 священников и функционировало ещё некоторое количество монастырей — то есть, ленинцам-фашистам было ещё над чем «работать» и с кем бороться за монопольную власть над умами россиян. И эта борьба, как утверждал А. Солженицын и свидетельствовал академик Д.С. Лихачев, продолжалась все 20-е годы. Издевательства Центрожида над православной церковью имели удивительно изобретательные формы. Одну из них описал в своих воспоминаниях академик Д.С. Лихачёв («Воспоминания», 1999 г.), который был свидетелем следующего: «Действия правительства в отношении церкви были у всех на виду: церкви закрывались и осквернялись, богослужения прерывались подъезжавшими к церквам грузовиками с игравшими на них духовыми оркестрами или самодеятельными хорами комсомольцев, певшими на удалый цыганский мотив «популярную» песню, сочиненную едва ли не Демьяном Бедным, с припевом:

Гони, гони монахов,

Гони, гони попов,

Бей спекулянтов,

Дави кулаков.

Комсомольцы вваливались в церкви группами в шапках, громко говорили, смеялись. Не буду перечислять того, что тогда делалось в духовной жизни народа».

С. Булгаков в своей книге «Расизм и еврейство» писал: «Как религия, иудаизм и теперь естественно сознает себя в противопоставлении христианству. Однако не им определяется то, что можно назвать религиозным сознанием еврейства, насколько вообще можно о нём говорить. Но здесь оно выражается или отрицательно, или же, как воинствующее безбожие, не останавливающееся перед прямыми гонениями на религию, фактически на христианство. Таковым оно явило себя на несчастной Родине нашей. Здесь это гонение превзошло по свирепости и размерам все предыдущие, которые только знает история». При этом С. Булгаков, вероятно, имея в виду таких умеренных как С.М. Дубнов, пытался немного обелить еврейское сообщество: «Духовное лицо еврейства в русском большевизме отнюдь не являет собой лика Израиля. Это есть в самом Израиле состояние ужасающего духовного кризиса, сопровождаемое к тому же озверением».

В результате этих зверств Советской власти — Центрожида до 1924 года было расстреляно 28 высших православных священников — архиереев, 1219 священников, 12 тысяч мирян, прислуживающих в церквах.

Весной 1922 года завершалась работа по подготовке конституции СССР, Ленин в этой работе принимал самое активное участие и в рабочем режиме высказывал свое мнение, и в мае 1922 года наркому Юстиции Курскому, работавшему над Конституцией, советовал сохранить свои любимые террористические принципы управления для покоренного народа: «Тов. Курский! По-моему, надо расширить применение расстрела. Формулировать надо как можно шире» — чтобы легче было подвести под расстрел (Ленин, т. 45, с. 189-190).

В этом же месяце Ленин обратил внимание, что в России ещё немного осталось «старой» русской интеллигенции, и хотя с виду её представители были ещё молоды — Бердяев, Сорокин, Булгаков и др., но, по мнению Ленина, они были уже испорченными — неперевоспитуемыми.

Этот «социал-демократ» в письме наркому юстиции Курскому от 17 мая 1922 года писал:

«Суд должен не устранить террор, а обосновать и узаконить его официальным, ясно, без фальши и без прикрас. Формулировать надо как можно шире. С коммунистическим приветом, Ленин». В таких случаях, как этот, меня не забавляет, а коробит эта бодренькая веселость Ленина, как у современного Эдварда Радзинского.

Через сто лет, в 2007 году идеолог коммунистов С. Кара-Мурза, «забывший» все эти тысячи кровавых преступлений своих кумиров в книге «Матрица «Россия»» на лету своей фантазии легко открывает новый закон человечества на примере «богочеловека» Ленина-Бланка:

«Даже странно, что это оказалось возможно, обычно ум и совесть действуют попеременно, чтобы не мешать друг другу. Ленин любил трудящихся как класс, и это не такая уж редкость (это какое-то издевательство над читателем. — Р.К.). Но он, взрослея, полюбил и трудящегося человека как личность, без сентиментальности. Это трудно, тут надо быть святым».

Тут даже слов не хватает, не то — от изумления, не то — от возмущения, это даже назвать враньём — будет очень недостаточно. Это уже за всякими рамками любого здравого смысла. Может, я чего не знаю? — Может, это к 1924 году Ленин в инвалидной коляске на отдыхе, наконец-то, повзрослел, озарился и наконец-то полюбил свое орудие разрушения и захвата власти, перестал быть кровавым садистом-фашистом и стал святым. Надо на всякий случай посмотреть, в каком состоянии сам этот С. Кара-Мурза со своим «законом переменного ума и переменной совести» или — «законом отключения совести».

На фоне своего террора Ленин решил провести милосердную «гуманитарную» акцию — решил не расстреливать, а просто выгнать за пределы России оставшихся в живых видных русских интеллигентов, чтобы не мешали ему своими мнениями на кухне. Некоторые современные коммунисты об этой акции с гордостью говорят: видите — какой милосердный и добрый был Ильич, он спас от расстрелов много выдающихся русских интеллигентов! Они только чуть-чуть недоговаривают-лукавят — Ленин спас от своей очередной расправы.

19 мая 1922 года Ленин дал указание: «т. Дзержинский! К вопросу о высылке за границу писателей и профессоров, помогающих контрреволюции. Надо это подготовить тщательнее. Без подготовки мы наглупим. Надо это поставить дело так, чтобы этих «военных шпионов» изловить и излавливать постоянно и систематически высылать за границу» (ПСС, т. 54). И Ленин выгнал таких известных русских мыслителей как: Л.П. Карсавин, Н.А. Бердяев, П.А Сорокин, С.Н. Булгаков. Комментируя это изгнание, Бронштейн-Троцкий тоже подчёркивал гуманитарный характер этой акции, что Советская власть делает доброе дело, иначе власть вынуждена была бы расстрелять этих мыслителей по законам военного времени.

С учетом указания наркому юстиции Курскому от 17 мая о расширении террора Ленин натворил бы в этот период бед не мало, но как раз 25 мая у него случился первый паралич, и отнялась у палача речь, онемел. Его окружение от такого неожиданного случая сразу растерялось, сконцентрировалось на внезапном параличе вождя, зашушукалось, сбавило активность, — как же жить без указаний вождя. Необходимо было время, чтобы настроить механизм принятия решений в отсутствии вождя.

Ленин, оклемавшись, начал спешно выбирать приоритеты, чтобы что-то ещё успеть, и занялся вопросами «мировой революции», даже вернее — чисткой её бойцов.

Перед потерей сознания 13 ноября 1922 года Ленин выступил на 4 конгрессе Коминтерна с докладом «Пять лет российской революции и перспективы мировой революции». Обращаю внимание в отличие от современных историков, которые называют ленинскую революцию — «русской», сам Ленин называл вернее — «российской».

«В периоды, когда болезнь отступала, Вождь старался наверстать упущенное. Осенью 1922 года в Москве целый месяц работал 4-й конгресс Коминтерна. Ленин чувствовал себя как в лучшую пору... — отметил Н. Кузьмин («Возмездие», 2004 г.). — В последний день работы конгресса Коминтерна подготовил и предложил для утверждения чрезвычайно важный документ. Это было запрещение для членов партии состоять в любых масонских ложах (То есть — до этого многие коммунисты состояли — Р.К.). Мера была вынужденная, наболевшая. Масонство лезло во все щели Коминтерна и вязало руки. Голосование прошло почти единогласно (воздержался один Зиновьев).

Этот запрет явился мощным и неожиданным ударом по масонам. Поэтому паралич после удара 15 декабря вызвал невольное подозрение о жестокой и коварной мести. С этого дня Ленин превратился в живой труп. Пока ещё владея речью, он мог диктовать по 10-15 минут в день. В последние месяцы жизни, по мере убывания сил, эта страстность все чаще переходила в какую-то болезненную сверхвозбудимость. При этом день ото дня нарастала его душевная тяга к Троцкому. Однако врачи определили режим его жизни, а надзирателем (с большими полномочиями — Р.К.) Политбюро назначило Сталина, человека, который привык неукоснительно выполнять партийные поручения».

Не думаю, что масоны траванули тирана Ильича, потому что видно, что воспаление его мозга развивалось постепенно в течение более трех лет и прогрессировало, развивалось — ускорялось. Но учитывая природную мстительность масонов, кстати, очень знаковую в связи с божеством, которому поклоняются, то самые развитые из них могли губительно воздействовать своим любимым приемом — на «матричном уровне» мыслеобразов.

А тяга на смертном одре к Бронштейну-Троцкому понятна — несмотря на то, что в рабочем порядке часто цапались по рабочим вопросам, и скрыто, тактично, но ревновали к славе — кто главнее, кто внес больший вклад, кто первый вождь, но по их отношению к большинству вопросов и главное «по делам их», это совершенно родственные черные души на сознательном и бессознательном уровнях, близнецы-братья — циничные и кровавые «красные дьяволята», бесы, которых даже великий психолог и пророк Ф. Достоевский в кошмарном сне вообразить не мог.

18 декабря 1922 года прошел Пленум ЦК РКП(б), обсудивший вопросы создания СССР. Этот союз пока включал в себя четыре республики: РСФСР, Украинскую ССР, Белорусскую ССР и Закавказскую СФСР. В спорах Ленина и Сталина, который был за более жесткую централизованную структуру, «вертикаль», решили принять ленинский федеративный принцип будущего государства, с свободным правом входа в Союз на основе договора и выхода. Это был хитрый политесный вариант Ленина. Как обстояли дела с пониманием Ильичом «права на самоопределение», «на суверенитет» и «на выход», мы уже подробно наблюдали и убедились раньше в его лицемерии на его делах. Выход и развал Ленин даже не предусматривал, он был нацелен на то, что всё-таки рано или поздно «мировая революция» победно зашагает по Европе, и в СССР будут включаться очередные европейские советские республики, поэтому-то и слова «российский» в СССР не было включено.

Не случайно сразу после создания СССР Бронштейн занялся реализацией своих любимых планов «мировой революции», захвата власти над всей планетой, он глобалил. На этот раз он опять координировал свои действия с немецкими евреями-революционерами, которые готовили там очередную красную революцию. И Троцкий опять со своим ген. штабом усердно думал — как пройти через Польшу, как её попутно захватить, не повторив ошибок 1920 года. Его опытный революционер-террорист Уншлихт уже готовил почву в Польше, где в 1923 году произошла череда загадочных взрывов: от редакций националистических газет до складов с оружием. Современный израильский исследователь Я. Рабинович описал биографию одного своего единоверца:

«Как многие его товарищи, Гинзбург взял себе партийный псевдоним — Вальтер Кривицкий. Первое серьёзное задание он получил в 1920 году, когда был послан в тыл польской армии на Украине для организации разведки, саботажа и партизанского движения. После окончания Гражданской войны Кривицкий поступил на учёбу в военную академию на специальный факультет.

В 1923 году весь факультет, как и всех слушателей академии, послали в Германию. Предполагалось, что они понадобятся для помощи организованной там Москвой революции. Но Германия революции не хотела, и будущим красным командирам пришлось несолоно хлебавши возвращаться назад. Кроме нескольких, оставленных для нелегальной работы в Германии. Среди них и был наш герой». В Германию Бронштейн в 1923 заслал для революции много «помощников» во главе с В. Розе.

Кстати, обратите внимание на «гениальную» «мелкую деталь» современного израильского «мудреца» Я. Рабиновича, промелькнувшую по ходу повествования (его книга вышла в 21 веке, в 2006 году), — и представьте, сегодня её читает неграмотный в истории России или в истории еврейского народа русский или иностранец, и что он понимает? — Что на всю Европу, начиная с Польши, шла Москва войной, — то есть само собой разумеющееся Москва — это русские, которые хотели организовать мировую революцию, достичь благодаря этому мировой гегемонии, подавить всех.

И если этот неграмотный читатель не знает ничего ни о негласном Мировом Кагале, о негласной Мировой Власти «Ротшильдов», ни о мудрых иудейских религиозных идеологах, упорно преследующих цели, поставленные их Богом, ни о коварных марксистах, сталкивающих между собой различные части одного народа, ни о свирепых кровавых тысячах комиссаров-«отщепенцев», убивающих миллионы граждан захваченной страны, то как этому неграмотному кратко и доходчиво, «стоя на улице» объяснить Правду? Продолжим далее анализировать историю.

Но основная причина провала третьего похода Бронштейна была в том, что в сентябре 1923 г. произошла утечка информации о грядущей красной агрессии, поляки всё поняли и начали спешно и серьёзно готовиться к отражению очередного нападения, а бдительные и кровно озабоченные французы, в отличие от молчаливых руководителей Англии и США, подняли большой возмущенный шум. В этой ситуации раздосадованному Бронштейну пришлось свои гигантские мировые планы отложить, хотя только на подготовку «немецкого Октября» в Германии Центрожид потратил огромные деньги, в том числе и награбленное в церквах. Без братской помощи Бронштейна вспыхнувшее 23 октября восстание в Гамбурге было подавлено, в том числе и с участием немецких националистов Гитлера, а лидер восстания Э. Тельман успел скрыться и вскоре появился в Москве.

После неудачного 1923 года в СССР были включены созданные республики на уже контролируемой территории — в 1924 г. Узбекская ССР и Туркменская ССР, в 1931 г. — Таджикская ССР, в 1936 г. — Киргизская ССР и Казахская ССР, затем после войны Молдавская ССР и Прибалтийские ССР. Кто оказался прав в споре Сталина и Ленина, показал 1991 год, когда в сложной ситуации сработала как динамит ошибка-неучтенка Ленина.

В 1923 году Ленин выступает крайне редко, а общается с сотоварищами при помощи писем. Ему уже если не всё, то уже многое противно, он разочарован во всём — куда шёл? За что боролся? Зачем захватывал? Добился полной власти над империей — и получил только кратковременное удовольствие — что смог, а затем одни проблемы и разочарования. Мало того, что при неком расслаблении и спаде рабочего напряжения всегда вдруг вылезают различные хвори и болячки, так ещё в этой ситуации — глубокий моральный упадок — надлом. Депрессивные разрушительные мысли об ошибочности и бессмысленности забирают-сжирают остатки энергии кровавого марксиста. Ленин сильно болезненно всё воспринимает, «берёт в голову», зацикливается, не может логически выйти из тупика — и 25-27 мая 1922 года происходит потеря речи и начинается паралич всей правой части тела. Это не что иное, как саморазрушение левого полушария мозга, отвечающего за рассудочную работу, за логику. Всё... — великого кровавого авантюриста Владимира Ульянова-Ленина-Бланка почти не стало, осталось совсем чуть-чуть. Иногда он приходит ещё в сознание и даже на довольно длительные периоды, но в голове у него торчит одна боль и тревога — как сохранить от развала партию и аппарат управления государством, и как помочь «мировой революции», а значит — делу всей своей жизни.

Начинался переломный период — как раз в рассматриваемый нами промежуток времени, когда глядя на парализованного Ленина все всё понимали и давали ответ на естественный вопрос — конечно, место Ленина по праву займет Бронштейн, да и никто более не замахнется на трон красно-черного вождя, нет идиотов, — в крайнем случае у него в руках многомиллионная армия. Хотя, как потом оказалось, два амбициозных кровавых брата-акробата, владеющих обеими российскими столицами — Розенфельд-Каменев и Апфельбаум-Зиновьев при поддержке одного из них Н. Крупской ревниво относились к этой перспективе и размечтались, и даже собирались с Бронштейном за трон бороться. Все же остальные, кроме приближенных к Бронштейну, с ужасом даже боялись думать о такой перспективе, все были страшно измотаны, устали от террора, крови, расправ, войны, многих миллионов убитых, замученных и валявшихся вдоль дорог трупов голодных соотечественников, да и многие уже прозрели окончательно, но выхода не видели из истории, в которой сами поучаствовали, а намечалась скоро вторая полноценная серия этого затянувшегося в России кошмара.

3 апреля 1922 после 11 съезда партии Пленум избрал новый секретариат, который возглавил И.В. Сталин. Руководитель секретариата среди прочих занимался кадровыми вопросами. И жесткий, всегда очень надежный Сталин, самая надежная опора захватчиков, стал назначать своих секретарей губкомов — русских и представителей других коренных национальностей России, а подчинявшийся ему управленческий штат составлял более 800 человек. В глубинах победившего Центрожида стали происходить пока незаметные процессы, сдвиги, турбулентности, невысказанное мнение одного человека — «не согласен» — стало получать тихое массовое созвучие и приобретать глобальные масштабы, стала неожиданно и незаметно накопляться некая сила, неожиданное появление которой приведет к неожиданному расколу лагеря захватчиков и к жесткой внутренней борьбе. Чудеса, вернее абсолютные закономерности, удивительные выверты судьбы России и всего человечества, сложная «шахматная» партия Бога со своими загадочными целями и понятиями справедливости. Но это мы подробно рассмотрим в следующей книге этой серии.

Заканчивая эту главу, хочу обратить внимание на одну бесспорную истину, в день смерти Ленина-Бланка в январе 1924 года ленинизм не закончился и не сменился сразу сталинизмом. Близкий помощник Ленина и затем Сталина Вячеслав Молотов (1890-1986 г.) знал прекрасно обоих, и когда в интервью в 1970-х журналист Ф. Чуев спросил В. Молотова — кого больше боялись, кто был жестче и деспотичнее: Ленин или Сталин? То Молотов тут же ответил — конечно, Ленин. Как отмечали А. Солженицын и академик Д. Лихачев, репрессии после смерти Ленина не прекращались все 20-е годы. Сталин, как верный ленинец и его единомышленник, продолжал ленинскую внутреннюю политику репрессий — ленинизм, сталинизм начался только сугубо хронологически.

В так называемом негативном «сталинизме» есть 95% наследственного ленинизма, а кровавое противоборство в 1930-х заслуживает отдельной оценки, это уже в следующей книге. Только по какому-то загадочному «почему-то» — мы о зверствах фашиста Ленина слышим в тысячи раз меньше, чем о репрессиях Сталина.

А те несколько лет борьбы между Сталиным и Бронштейном во время болезни Ленина и после его смерти, ленинский кровавый каток, ленинская кровавая человекокосилка «по инерции», вернее под прежним руководством Центрожида продолжала косить и укатывать одно цветастое поле, оставляя рядышком другое пышно расцветать однообразными «гегемоническими» цветами.

ГЛАВА ПЯТАЯ

В то время, когда Ленин уничтожал православных священников и грабил христианские храмы, он закрыл даже некоторые религиозные еврейские школы — хедеры и иешивы, и даже на время несколько синагог. Но это было только формальное обозначение борьбы — власть синагоги не грабила, и раввинов не расстреливала. Солженицын указывает в своём исследовании, что в 1923 году в России было 495 школ на идише, а к 1930 г. их число увеличилось до 900; а как утверждает Краткая Еврейская Энциклопедия: «число синагог к концу 1920-х увеличилось по сравнению с 1917 г.»

Модернизированный европейский идиш как язык еврейских масс получил у ленинцев право на жизнь. Как утверждает КЕЭ — в 20-е и в 30-е годы в еврейской столице России — Одессе идиш был «основным языком во многих государственных учреждениях». Еврейское общество бурно развивалось на всех «исторических» территориях проживания. Например, в этот период — в 1922 году состоялся первый Всеукраинский съезд работников еврейской культуры. Уверен — в это время съездов работников украинской или русской культуры не было.

А самое большое торжество было в захваченной ещё при монархии Белоруссии, в которой в начале 20-х годов идиш был объявлен государственным языком, — об этом «почему-то» никогда не писали коммунисты, советские идеологи. По данным американского исследователя Норы Левин, городские советы в некоторых городках Украины и Белоруссии (как, например — Бердичев и Бобруйск) даже вели делопроизводство на идише, и этот национальный еврейский процесс прогрессировал, например, — в 1927 году это было в 130 городах СССР, а в 1932 — уже 168 городах СССР.

Фактически Белоруссия была Еврейской Советской республикой. Этим гордятся евреи и сейчас, например, — в 2004 году главный редактор российского журнала «Корни» Семён Августевич в статье памяти еврейского писателя из Белоруссии Моисея Тейфа пишет: «Первые революционные годы окрыляют мальчишку. Он пишет стихи о Ленине, о красных конниках, о романтике пролетарского труда. Рядом с ним его друзья-ровесники — белорусские еврейские поэты и писатели. В те годы Белоруссия была страной развитого идиша. Идиш гордо красовался на республиканском гербе, на идише выходили молодежные и взрослые газеты и журналы».

Если идиш «гордо красовался на республиканском гербе» Белоруссии — это значит многое. Естественно, расцвет еврейского общества, его культуры был и в захваченной России. С 1918 г. в России начал функционировать ЕНУ — Еврейский народный университет, в Питере — ИВЕЗ — Институт высших еврейских знаний (ого!), и ещё около 40 еврейских педагогических техникумов по подготовке национальных кадров. Будущих деятелей еврейской культуры готовили институты в Москве, Киеве и Житомире. Работали разнообразные клубы и тысячи библиотек с разнообразной программой на еврейском языке. В общем, даже непонятно было — зачем им нужен был ещё Израиль в Крыму? Разве только что эти «космополиты» — вернее исторические, традиционные ксенофобы любят обособляться, и жить отдельно в своих национальных гетто, — это традиция ещё с раннего средневековья. Например, для общего ликбеза на эту тему, британский гражданин, живущий последние годы в Вене, А.К. Крыленко, в своей книге «Денежная Держава» (М. 2002 г.) отметил:

«Гетто было единственной особенной формой сегрегации, которая нужна была раввинам-талмудистам. Оно часто декретировалось по их просьбе. В древней Александрии и средневековом Каире и Кордове еврейские кварталы были учреждены по настоянию раввинов, желавших держать своих людей в изоляции. В 1084 году евреи Спейры обратились с петицией к правящему германскому князю устроить гетто; в 1412 году по просьбе евреев по всей Португалии был введен закон о гетто. Возведение стен гетто в Вероне и Мантуе в течение веков ежегодно праздновалось местными евреями в качестве элемента праздника победы». И теперь после победы, — идея Израиля в прекрасном очищенном Крыму на берегу теплого моря, откуда в случае чего можно было сразу уплыть от местных варваров, понятна...

Еврейская литература в захваченной России бурно развивалась, настолько бурно, что даже большевистские идеологи позднего периода не могли об этом не сказать. В то время как русскую интеллигенцию расстреливали и выгоняли кораблями, и среди русских процветали два предателя — Д. Бедный и несчастный дебил В. Маяковский, то среди еврейской интеллигенции расцвела целая плеяда поэтов, прозаиков, писателей: Ицик Фефер, Ноях Лурье, Ицик Кипнис, Д. Бергельсон, Д. Гофштейн, Квитко, П. Маркиш, Мендель Мойхер-Сфорин, И.Л. Перец, А. Веледницкий, С. Галкин, Л. Резник, Э. Фининберг, Бескин, Безыменский, Розенфельд, Авербах, Бухштаб, Беккер, Горнфельд, Гроссман, Дрейден, Моисей Кульбак, Дер Нистор, Г.Б. Шмерельсон, О.Д. Форш, С. Полоцкий, Н. Бернштейн, Евсей Иоффе, И. Ионов, И. Гурвич, М. Фроман, А. Штейн, М. Ройзман, Е.Г. Полонская (она же Мовшензон) и т.п.

В Европе среди русской эмиграции тусовались писатели и агенты ГПУ, а затем НКВД — Илья Эренбург и муж М. Цветаевой Сергей Эфрон, который после разоблачения жил и «стучал» под маской «Андреев». Огромное количество аналогичных владельцев и редакторов «русских» эмигрантских газет и журналов я уже перечислял выше, в предыдущих главах. В стране внедрялась передовая «высокая» культура — пели песенки одессита Якова Ядова «Цыпленок жареный», «Большая крокодила», «Бублики», «Мурка».

Во время этого необычайного роскошного расцвета еврейской интеллигенции и культуры в России уставший от преследований великий русский поэт Сергей Есенин в декабре 1923 г. писал: «Не было омерзительнее и паскуднее времени в литературной жизни, чем время, в которое мы живём». Как раз в этом году он написал поэму «Страна негодяев» про комиссара Чекистова, настоящая фамилия которого Лейбман, который русские церкви решил превратить в сортиры. За эту поэму С. Есенина должны были точно расстрелять, но он в это время путешествовал с Дункан по Европе и США, стал там известным, и большевики ломали голову — как уничтожить Есенина без ненужного шума.

Рассматривая эту радостную картину победившей нации, гегемонии — стоит отметить, что еврейская молодёжь не имела никаких препятствий для поступления в вузы в СССР в те годы, в отличие от русской. Русские дети, родители которых были из «бывших» сословий, и даже — если этих родителей уже не было в живых — не имели доступа к высшему образованию. Об этом с горечью вспоминал знаменитый советский академик Д.С. Лихачев («Воспоминания», 1999 г.).

«А русскую интеллигенцию «утюжили» ещё с 1918 г. В 20-х исключали из вузов уже состоявшихся студентов — по соцпроисхождению: детей дворян, духовенства, чиновников эти кары не распространялись на евреев как «нацию, угнетённую при царском режиме»: еврейскую молодёжь, хоть и буржуазного происхождения, свободно принимали в вузы; еврею прощалось, что он не пролетарий», — отмечает в своем исследовании А. Солженицын («Двести лет вместе»). Современный еврейский исследователь Г. Шурмак («Новый мир», № 11, 1994 г.) писал о 20-х: «В студенческих аудиториях тон часто задавали евреи, не замечавшие, что их интеллектуальное пиршество идёт на фоне опустошений в стане основного народа страны» (С).

«Широкий доступ в высшие и специальные учебные заведения привёл к созданию не только кадров врачей, учителей и особенно инженеров и технических работников среди евреев, но и открыл для евреев возможность преподавательской и научно-исследовательской деятельности в университетах и других учреждениях», — пишет с удовлетворением в своей книге Г. Аронсон («Еврейский вопрос в эпоху Сталина»).

В СССР вступительные экзамены в вузы ввели только 19 сентября 1932 года, а до этого принимали по классовому признаку. Отмечу ещё раз — до 1917 г. ленинцы называли себя демократами и кричали о правах и свободах больше всех.

Как только замечали в каком-то провинциальном городке молодого еврея с подозрением на талант, как например Вольфа Эрлиха, сразу направляли в столицы, где сразу публиковали, а если они желали — принимали на 2-й или 3-й курс университета. Всех своих звезд фотографировал на Невском Моисей Наппельбаум, лечил от случайных болезней знаменитый венеролог Голосовкер Самуил Яковлевич. А своим вождям и соплеменникам вечную молодость пытался сохранить личный врач Ленина Абрам Залманов, который экспериментировал по последнему слову науки, помещая людей в скипидарные ванны. А когда некий высокопоставленный большевик очень сильно обжог скипидаром свой половой орган, вероятно, не защищенный крайней плотью, то Абрам-экспериментатор, не дожидаясь «дела врачей», быстро удрал из СССР на Запад.

В это время исторические, филологические и философские факультеты в университетах захваченной России были упразднены Центрожидом в первую очередь. Затем стали преподавать совсем другую историю и философию. Чего можно было ожидать — когда в Центрожиде председателем «Главнауки» был не учёный, а ленинский комиссар Мартын Мандельштам (под маской — Лядов).

Как формировались кадры для преподавания «новой» истории, мы можем увидеть на следующих примерах, Юдовский Владимир Григорьевич (1880-1949 гг.) — сын Херсонского лесопромышленника, в 1918 г. председатель Одесского СНК, 1920-1921 гг. секретарь сырдарьинского губкома и член КП(б) Туркестана, с 1923 г. он уже профессор МГУ и читает лекции по истории России. Историю для русских в учебниках писали: Авербух Ревекка Абрамовна и комиссар у «червонных» казаков, вдруг ставший историком и академиком, — И.И. Минц, который на новой ниве усердной фальсификации истории получил звание Героя Социалистического труда и Ленинскую премию. Писал историю и главный в стране ярый «безбожник» Миней Губельман (под маской М.Е Ярославский), биография которого в Советской России была «классической»: комиссар, член редколлегии «Правды», журнала «Большевик», «Историк-Марксист»; руководил кафедрой истории ВПШ при ЦК ВКП(б) и различными научными курсами; он же — идеолог геноцида русских и украинских крестьян в 30-е годы; с 1939 года был академиком АН СССР. И в результате за все свои заслуги перед русским народом, вернее перед Центрожидом в борьбе с русским народом, — был похоронен на Красной площади у Кремлёвской стены. Интересно — не его ли потомок сегодня ёрничает в своих «гарриках»?

Кто-то даже заметил в то время среди евреев антисионистскую тенденцию, особенность которой отметил профессор А.М. Малашко в предисловии к книге В.Я. Бегуна «Ползучая контрреволюция». Он отметил, что в 1920-е годы борьба против сионизма в значительном объеме была отдана самим сионистам — «еврейским секциям РКП(б)». « В работе евсекций существовали просионистские тенденции» — отмечал «гениальный» метод борьбы с сионизмом в своём исследовании Романенко.

«Бывшим бундовцам, пробравшимся на видные посты в секциях, удалось протащить в советскую историческую литературу апологетическое толкование сионизма», — отметил А.М. Малашко.

С 1920 г. работало в России-Сионе Еврейское Историко-Этнографическое общество, издавались: «Еврейский вестник» и «Еврейская летопись», с 1916 г. действовал Еврейский этнографический музей «Дер Эмес», с 1920 по 1938 гг. действовало 34 издательства на идише.

С 1921 года в России работал Еврейский Камерный театр во главе с Александром Грановским, а в 1925 г. этот театр переименован в Государственный Еврейский театр СССР, который в 1928 г. отправился на длительные зарубежные гастроли и не вернулся в СССР. Второй еврейский театр носил название — «Габима». А в русских театрах процветали Мейерхольд и Михаэлис. «Славный» Мейерхольд поставил в 1923 году постановку «Земля дыбом», посвященную прославлению фашиста Бронштейна-Троцкого. Даже кровавого палача латыша Лациса понесло в творчество, и он написал пьесу в пяти действиях «Последний бой», и этот «шедевр» «гениальный» Мейерхольд тут же поставил на сцене. Поскольку зрители один раз познакомились с этим «шедевром» и больше на это откровенное «дерьмо» обоих не пошли, то в плане пропаганды «нового мышления» и приобщения к культуре стали на эту пьесу пригонять батальоны красноармейцев и матросов.

В СССР независимо от ТАСС существовало отделение всемирного Еврейского Телеграфного Агентства. В США готовили к печати хвалебные книги о Бронштейне. А в СССР Фрумкина готовила к изданию на еврейском языке 8-томное издание работ Ленина. А славные советские — еврейские художники запечатлевали своих кумиров и коммунистические идеалы на века — Исаак Израилевич Бродский, который теперь преподносится как «великий», рисует — «Ленин в Смольном» и «Демонстрация»; К.С. Малевич — «Скачет красная конница», Н.И. Альтман — «Петрокоммуна». Начали своё восхождение: Борис Иогансон, Авраам Архипов, Д.П. Штеренберг, страстно желавший убрать собор Василия Блаженного. А говоря о художниках, необходимо вспомнить пророческую картину М. Шагала, созданную ещё в 1915 году — «Красный еврей», — всмотритесь в неё внимательно.

Рис. М. Шагал «Красный еврей».

В это время радостные евреи из Белоруссии и Украины активно переезжали в российские города, особенно столичные, пополняя кадры Советских учреждений. Эту тенденцию можно увидеть на примере Москвы: в 1920 г. в ней проживало 28 тысяч евреев, а в 1923 г. — уже 86 тысяч, в 1926 г. — 131 тысяча. А при «гонителе евреев» — Сталине в 1933 г. в Москве проживало уже 226 тысяч (С). Темпы освоения столицы, конечно, впечатляют. И это при том, что за годы красного террора и гражданской войны население России сократилось на 13 миллионов, а количество жителей Петрограда сократилось более чем в три раза.

«И когда впоследствии сотни тысяч евреев переселились в Москву, то на основании «национально-персональной автономии», для них были открыты школы, театры, газеты на еврейском языке — за счёт государства. Ни одна другая этническая группа такой привилегией не пользовалась, хотя в той же Москве было очень много украинцев, грузин, армян», — заметил в своём исследовании А. Дикий.

Такой наплыв евреев в города и их привилегии не могли быть не замечены другими жителями, которые, естественно, стали на эту тему шептаться в очередях и на кухне. Появились колкие шуточки — «Роза из Совнархоза, муж Хайки из Чрезвычайки», «Чай Высоцкого, сахар Бродского, Россия Троцкого» и т.п. Понимая происходящее, и желая пресечь разрастание народного недовольства, видный демократ-марксист Лурье (который под маской Ларин) советовал своим товарищам во власти, что необходимо предпринять — «Мы не скрываем цифры о том, что в Москве и других крупных городах происходит рост еврейского населения», который «совершенно неизбежен и в будущем», «Нельзя смотреть на эту практику как что-то стыдное, что наша партия замалчивает. Нужно создать в рабочей среде такое настроение, что всякий, кто выступает с речами против въезда евреев в Москву, каждый такой человек, вольно или невольно, контрреволюционер».

Сразу возникает ассоциация с нашим 21 веком — когда лидер партии власти Исаев орет о «русском фашизме». Слава Богу, что сегодня ещё не поступают, как тогда — «А контрреволюционеру — девять грамм свинца, это известно», — комментирует инициативу Лурье Солженицын. Исаев в этом случае орет — и близко не допускать таких негодяев к политике!

Возвращаясь к гегемонам ленинского времени, можно ещё отметить, что еврейские художники писали портреты высшего эшелона Центрожида, а еврейские режиссеры снимали фильмы о Ленине и о своем народе. А. Ромм (Роом) готовится к съемкам фильма — «Евреи на земле», а режиссер Дзига Вертов — «Три песни о Ленине», «Ленинская киноправда», «Шагай Совет», он же, по утверждению Солженицына «руководил киносъемкой разорения мощей Сергия Радонежского». В таком же ключе работали и другие известные режиссеры — Л. Трауберг, Ф. Эрмлер, Ю. Райзман, Сергей Эйзенштейн, о творчестве которого Солженицын заметил: «безответственное вышивание по русской истории, взвинчивание проклятий на старую Россию, с измышленным «кинематографическим аксессуаром»: как будто бы накрыли толпу матросов брезентом для расстрела (и вошло в мировое сознание как исторический факт), да «избиение» на одесской лестнице, какого не было». Немного позже эту традицию продолжил Алексей Каплер и его фильмы: «Ленин в Октябре», «Ленин в 1918 году». Вспомните, — в этих фильмах фашист Ленин, захвативший власть в России и погубивший миллионы русских, представлен как милый чудаковатый, эксцентричный и гениальный дедушка. Точно таким же чуть позже (и до наших дней) был представлен предавший США ради «своих» Альберт Эйнштейн, загубивший невинно свою дочь. Чувствуется в обоих случаях один и тот же почерк по созданию положительного имиджа.

Советский кинематограф стал мощным орудием пропаганды и лжи. Интересно, что СССР, Советской власти нет уже 15 лет, а современные демократы в России говорят о еврейских режиссерах, ставивших многочисленные фантастические хвалебные фильмы о захватчиках России — как о великих и выдающихся. На фоне такого пышного расцвета еврейской культуры в захваченной России Советской властью подавлялась культура коренного захваченного народа — русского. В 1923 г. Советская власть запретила постановку пяти опер в Большом театре, которые признали патриотическими, это такие оперы как «Снегурочка» и «Сказка о царе Салтане».

«Светлые» двадцатые годы — ох как нуждаются в трезвой оценке, — призывает А. Солженицын. — Они наполнены были жестокими преследованиями и по классовому признаку, в том числе неповинных детей за прошлую, даже невиданную ими жизнь их родителей. Также громили в те годы устои и кадры русской науки во многих областях — истории, археологии, краеведении, — у русских не должно быть прошлого... ни история, ни язык этому народу — «великоросскому» — больше не нужны. В 20-е годы было отменено само понятие «русской истории» — не было такой. Да даже само слово «русский», сказать: «я русский» — звучало контрреволюционным вызовом, это-то я хорошо помню и по себе, по школьному своему детству. Но без стеснения всюду звучало и печаталось: русопяты!» (Это на их Родине — России.) Ту же ситуацию в России 20-х годов рисует в своих мемуарах знаменитый академик Д. Лихачёв.

В 1923 году произошло одно немаловажное событие. Недавно мы рассматривали не только грабеж церквей, но и репрессии Ленина против православных священников — как ещё оставшейся опоры русского народа, русского духа. В 1923 году эта история получила своё трагическое продолжение. Находившийся под арестом с 6 мая 1922 года Патриарх Тихон в течение года подвергался многочисленным унизительным допросам. В это время Ленин в добивании церкви решил применить свой излюбленный прием — «разделяй-сталкивай и властвуй».

Кроме того, что Тихону вменили в вину, что он отошел от библейских канонов подменившего христианство Савла-Павла, который заповедовал христианским священникам признавать любую власть «не глядя на лица», то ещё и комиссарами были найдены православные священники и иерархи, не согласные с героической позицией Тихона, желавшие спокойствия и компромисса с советской властью во время гибели от голода многих миллионов русских людей. С их помощью советские власти собрали так называемый «разбойничий Собор», на котором сняли Тихона с патриаршества и объявили об обновлении церкви. И во главе «обновленной» Церкви ленинцы поставили свою марионетку епископа — Антонина Грановского. Таким образом, Церковь в России ленинцы раскололи на две части: прогрессивные обновленцы и патриотически настроенные сторонники Тихона, которых обвинили в том, что они не следуют заповедям, занимаются политикой и идут на конфликт с государством, и во многом другом. И начались репрессии против патриотически настроенных сторонников Тихона, чтобы их загнать в лагерь ленинских обновленцев. Например, в ночь на 13 августа 1922 года за отказ сотрудничать с обновленцами был расстрелян в Петрограде митрополит Вениамин.

В этой ситуации Русская Православная церковь раскололась ещё по одной трещине — наблюдавшая с тревогой за событиями в России русская эмиграция за рубежом и духовенство создали свою автономную Русскую зарубежную Церковь, ничего общего не имеющую с обновленной — советской православной церковью.

И произошло событие, очень обрадовавшее Советское руководство и иногда приходящего в сознание Ленина — Тихон не выдержал всех этих испытаний судьбы и под постоянным давлением сломался, — 16 июня 1923 года написал властям раскаянное заявление, в котором были такие слова: «Я раскаиваюсь в этих поступках против государственного строя. Я отныне Советской власти не враг».

Всё... — в понимании захватчиков с русской церковью было покончено, она разгромлена, дискредитирована, достойна презрения и находилась под контролем созданного при Центрожиде Высшего Церковного Управления (ВЦУ). А усмиренного, подчинившегося Тихона 28 июля 1923 года из следственной тюрьмы ГПУ освободили.

Что ещё осталось сделать, чтобы окончательно искоренить в сознании покоренного русского народа русский дух и заменить его интернационализмом, космополитизмом, марксизмом? Вроде — кого надо уже расстреляли и выслали. Для чего все это надо, объяснял всё тот же предельно откровенный Лейба Бронштейн: «Русский народ нам нужен лишь как навоз истории. Россия — наш враг. Она населена злыми бесхвостыми обезьянами, которых почему-то называют людьми. Нет ничего бездарней и лицемерней, чем русский мужик».

И Центрожид внимательно глянул на оставшиеся крохи русских мыслителей, ещё немного влияющих на окружающих. Кто там ещё пишет-вякает о русских березках?

А как раз в это время — летом 1923 года прошли массовые стачки и забастовки рабочих. Реакцию Центрожида на эти события можно увидеть в публикации в «Еврейской трибуне» от 7 сентября 1923 года:

«Комиссариат внутренних дел организовал не так давно специальную комиссию, занимающуюся охраной евреев от «тёмных сил». То есть Центрожид увидел ещё недобитые «темные силы» и решил провести новую кампанию против русского народа, вернее, против русского духа, под названием — «борьба с русским шовинизмом», для чего было введено так знакомое для нас в России в 21 веке абсолютно лживое понятие — «русский фашизм». «В 1923 году в советский литературный обиход вошло понятие «русского фашизма». Тогда своими жизнями поплатились А. Ганин с товарищами. Их прикончили на Лубянке. Обвинение в фашизме витало и над головой Есенина», — отметил Н. Кузьмин.

Понятно, что с «русским шовинизмом» и с национальными проявлениями в других народах Центрожид боролся с самого захвата власти, например, 6 июля 1921 года на собрании коммунистических организаций в Тифлисе Сталин заявил о необходимости «ликвидировать националистические пережитки, вытравить их каленым железом», необходимо «раздавить гидру национализма».

Теперь же в 1923 году охраной евреев от «темных сил» занялся сам Лейба Бронштейн. «Троцкий сам подготовил документ, назвав его «Декретом о самой угнетенной нации». Это был государственный закон об исключительном положении евреев в СССР. Преимущества этой нации перед всеми остальными касалось самых разнообразных сторон жизни: от назначения на руководящие посты до внеочередного получения квартир, — отметил В. Шамбаров, (но) — Декрет провалился, на заседании Политбюро при голосовании не хватило всего одного голоса. Зато прошло предложение о создании «Комиссии ЦК по антисемитизму». Её возглавил Бухарин. Осуществилась также идея Ю. Ларина (Лурье) о включении в программу для поступающих в высшие учебные заведения обязательного экзамена по антисемитизму».

Не только в 1921 году расстреляли 79 русских писателей вместе с Н. Гумилевым, но и в 1924 году арестовали 14 «русских фашистов», в основном — все были поэтами и писателями, 12 из которых расстреляли в марте 1925 года, а двое из них, получив по 10 лет Соловков, были убиты в советском концлагере. Во время затянувшегося следствия от кошмарных пыток и истязаний еврейских палачей Гершля (Генриха) Ягоды и Абрама Славатинского двое несчастных лишились рассудка.

Именно в этот период пришедший в сознание Ленин в последний год своей жизни объявил «войну не на жизнь, а на смерть великорусскому шовинизму». В то время когда Н. Устрялов утверждал, что Ленин и все его большевики пропитываются русским духом, в это время сам Ленин и его Центрожид осуществляли интеллектуальный штурм — как вытравить русский дух из русского народа. Понятно, что уничтожив остатки национального самознания, памяти о национальной истории, национальной гордости и самоуважения-«шовинизма», — ликвидировались все бунтарские свободолюбивые начала, после чего русский народ превращался в покорных рабов, презирающих самих себя за ничтожество.

«После Октябрьской революции для властей самая главная опасность была со стороны русского народа. Он был наиболее многочисленным, с сильно развитым чувством государственности. Словом, становой хребет всей страны. Чтобы её контролировать небольшой группе лиц, необходимо было взнуздать именно русский народ. Не трудно понять, почему тогда главным (как, между прочим, и сегодня) оставался лозунг о том, что наибольшая угроза Советскому государству исходила от «великодержавного русского шовинизма». Антирусский подход властей проявлялся буквально во всём — и к культуре, и чисто экономически. Ленин не раз об этом говорил», — отметил знаменитый профессор математики и исследователь истории И.Р. Шафаревич.

Если раньше Бухарин просто давал оценку своему народу: «Русский народ — нация обломовых, нация рабов, с рабским прошлым, народ-растяпа с присущей ему азиатской ленью», то теперь с трибуны 12 съезда партии (17-25 апреля 1923 г.) Бухарин выдвинул «гениальную» идею:

«Мы в качестве бывшей великодержавной нации должны поставить себя в неравное положение. Только при такой политике, когда мы искусственно поставим себя в положение более низкое по сравнению с другими, только этой ценой мы сможем купить доверие прежде угнетенных наций». Понятно, что под «угнетенными нациями» Бухарин имел ввиду, в первую очередь, самую «угнетенную нацию» в России и на планете.

Мудрый национал-большевик Н. Устрялов в сборнике «Под знаком революции» подсказывал: русский национализм трудно искоренить, по крайней мере — долго, неизвестно как долго, его легче заменить. Чем? Ну поскольку марксистского или ленинского национализма нет в природе, хотя, — ну ладно, а национализм связан с народом и Отечеством, Родиной, культурой и традициями, то понятно, что национализм, связанный с русским народом, с русской культурой и традициями — отпадает, ибо мы с ним боремся, остается — Отечество, которое теперь называется СССР — кумекаете? Необходимо пропагандировать советский патриотизм и новую — прогрессивную советскую культуру и новых героев. В Центрожиде задумались — какого нового современного героя следует этим русским втюхать. Самым сообразительным оказался Лейба Бронштейн, который издевательски предложил сделать подмену и «раскрутить», втюхать этим русским сумасшедшего лейтенанта П.П. Шмидта (1867-1906), расстрелянного в 1906 году.

Сегодня ни у одного нормального исследователя нет сомнений, что П. Шмидт, поднявший бунт на Черноморском флоте, был психически ненормальным, дрался на балах, закатывал начальству истерики, катался в судорогах по полу, в одном из припадков так испугал сына Евгения, что тот остался заикой на всю жизнь. Сын, кстати, воевал за Белых, умер в Париже в 1951 году. Осуществляя этот издевательский замысел, Бронштейн-Троцкий именем этого психа, сумасшедшего назвал 12 советских кораблей, мост и набережную в Петрограде, и в 1925 году дал задание Борису Пастернаку написать «заказуху» — поэму «Лейтенант Шмидт». Эту весьма мерзкую и безталанную вещицу Пастернак закончил писать в 1926 году, Нобелевскую премию ему за это почему-то не дали.

Стоит заметить, что из стенографического отчета секретного совещания ЦК РКП (9-12 июня 1923 г.), посвященного национальной политике, видно, что несмотря на борьбу с «русским шовинизмом» Бронштейн иногда для пользы дела поступал гибко, и на этом совещании советовал: «национальную политику на окраинах нужно проводить великорусскими руками».

На этом же совещании Бронштейн предложил оригинальный метод борьбы с «русским шовинизмом»: «Я предлагал несколько месяцев тому назад у нас по военной линии: поймать командира, человека вообще вооруженного, который в своей служебной сфере проявляет шовинизм, высказывания, например, по отношению к представителям малых или культурно отсталых национальностей высокомерие или презрение и предать его публичному суду, — не для того, чтобы его расстреляли, можно просто выбросить из армии, лишив его общественного доверия, — но важно, чтобы суд был публичный с представителями красноармейцев и местных туземных крестьян и рабочих».

При этом можно заметить, что на этом совещании при национальных лидерах: М.Д Халикове из Башкирии, Т. Рыскулове из Туркестана, М. Ербанове из Бурят-Монгольской АССР, А. Енбаеве из Татарской АССР и прочих Бронштейн не стесняясь называл их народы — «туземцами», нагло демонстрируя шовинизм своего «цивилизованного» народа. Как видно из этого совещания, — Бронштейн был бдительным:

«Я не в очень большом в восторге от такой замены «русского» «российским», и то и другое не очень удачно, думаю можно поставить «российского», как меньшее зло».

Именно в этом году из Вологды в Москву, во время кампании по борьбе с «русским шовинизмом», переехал родившийся в деревне Коншино русский поэт Алексей Ганин (1893-1925), который как раз в этом году закончил поэму «Былинное поле», в которой были такие строки:

Гонимый совестью незримой

За чью-то скорбь и тайный грех,

К тебе пришел я, край родимый,

Чтоб полюбить, прощая всех.

Вместе с ним молодые русские поэты: 23-летний Петр Чекрыгин, его родной брат 22-летний поэт Николай Чекрыгин, поэт Владимир Галанов (29 лет), режиссер Борис Глубоковский (30 лет), литератор Александр Потехин (32 года) и другие видели беду и страдания своего народа, очень переживали и в беседах между собой обсуждали пути выхода, смены власти, и в этом ракурсе выдвигали иллюзорную идею — вместо Учредительного собрания созвать Великий Земский Собор, который решит дальнейший путь России. Понятно, что эти разговоры молодых патриотов были для власти безобидны, но сам факт появления этих молодых людей с их переживаниями был возмутительным, поэтому Центрожид назвал их — «Орден русских фашистов» и полтора десятка русских парней уничтожил. Так что возникшая волна в прессе и телевидении в 2002 году в России по поводу «русского фашизма» не была изобретением современных мудрецов, а вспомнили старые наработки. Ещё в СССР, в 1966 году расстрелянных русских парней посмертно реабилитировали «за отсутствием состава преступления».

Пимен Карпов через год после расстрела посвятил стихи А. Ганину:

Как Прометей, растоптанный в снегах,

Рванулся ты за грань и встретил гибель,

И рвал твоё живое сердце ад.

И ты к себе на помощь звал светила,

Чтоб звездами душителя убить.

Чтобы в России дьявольская сила

Мужицкую не доконала выть.

Повторюсь — в ноябре 2008 года в России был открыт памятник Осипу Мандельштаму, — это третий памятник этому советскому еврейскому поэту за последние 15 лет. Можно, конечно, каждые 5 лет ставить в России памятник Мандельштаму, умершему своей смертью в лагере для заключенных при Сталине. Но может стоит поставить хотя бы один памятник убитому Николаю Гумилеву или Алексею Ганину, ещё один убитому Сергею Есенину. А кто видел памятники Салтыкову-Щедрину, Тютчеву или Рубцову, выдающимся славянофилам?

Вся ганинская группа молодых русских мыслителей была связана с Сергеем Есениным. И за год пыток и истязаний их, вероятно, на Есенина информации палачи собрали немало. Но Сергей Есенин — был глыба, величина, слава, народный любимец, поэтому с ним так просто и быстро расправиться не могли, хотя и так его антисемитские выходки терпели долго.

То, что прекрасные стихи Сергея Есенина были пронизаны патриотизмом и любовью к России — ни у кого сомнений не было. А как говорил товарищ Луначарский: «Идея патриотизма — идея насквозь лживая», то есть опасная для захватчиков России. Поэтому Есенин, со своими опасными поэтическим мыслями для «масс», не мог уцелеть, оставаясь в СССР. Как захватчики России могли ему простить такие стихи —

Хлестнула дерзко за предел

Нас отравившая свобода.

Ведь это можно трактовать как разоблачение технологии, изложенной в «Протоколах». Или — как могли потерпеть стихи этого рязанского парня о главе Центрожида Ленине —

Он не садился на коня

И не летел на встречу буре.

Сплеча голов он не рубил,

Не обращал в побег пехоту.

Одно в убийстве он любил

Перепелиную охоту.

Он с лысиною, как поднос,

Глядел скромней из самых скромных.

Застенчивый, простой и милый,

Он вроде сфинкса предо мной.

Я не пойму, какою силой

Сумел потрясть он шар земной?..

Ведь это откровенное издевательство над Вождем. А по поводу Карла Маркса и Фридриха Энгельса — что этот русский наглец написал:

Я посетил родимые места,

Ту сельщину,

Где жил мальчишкой.

«Ах, дедушка, ужели ты?»

И полилась печальная беседа

Слезами тёплыми на пыльные цветы.

Он говорит, а сам всё морщит лоб.

«Да!.. Время!..

Ты не коммунист?»

«Нет!..»

«А сестры стали комсомолки.

Такая гадость! Просто удавись!

Вчера иконы выбросили с полки,

На церкви комиссар снял крест.

Теперь и Богу негде помолиться.

Уж я хожу украдкой нынче в лес,

Молюсь осинам. (Хорошо — когда у русских есть ещё одна религия. — Р.К.)

Может пригодиться.»

Конечно, мне и Ленин не икона,

Я знаю мир.

Люблю свою семью.

«Ну, говори, сестра!»

И вот сестра разводит,

Раскрыв, как Библию, пузатый «Капитал»,

О Марксе, Энгельсе.

Ни при какой погоде

Я этих книг, конечно, не читал.

Молодой Сергей Есенин (1895-1925) приехал из своей рязанской деревни в Москву в 1912 году, работал в книжном магазине, в типографии и писал стихи. В Гражданскую войну Центрожиду было не до него, а в разгар убийств российской интеллигенции в 1921 году он удачно уехал в далекую Азию, жил в Ташкенте у своего друга Александра Ширявцева, посетил Самарканд, сопровождая красноармейцев в «туркменском походе». А перед высылкой русской интеллигенции летом 1922 года Есенин познакомился с известной американской танцовщицей Айседорой Дункан и в мае 1922 года уехал с ней на два года из России, жил в Европе и США.

В это время Есенин написал поэму «Страна негодяев», в которой есть герои с подозрительными фамилиями: комиссар — Чекистов, обманутый ленинцами и сочувствующий им товарищ Замарашкин и наемный сыщик Литза-Хун.

Замарашкин: Легче бранись, Чекистов!

От ругательств твоих

Даже у будки краснеют стены.

И с чего это, брат мой,

Ты такой неистов?

Этот вопрос к свирепым «красным дьяволятам» уже давно с ужасом интриговал многих. А вот, будучи в прошлом году — в 2008 в Петербурге в «Доме кино» на 3-дневной конференции по ксенофобии и «русскому фашизму», которую проводили либералы с иностранцами, я услышал от одной выступающей девушки комиссарской национальности по поводу того, что на стройках работают приезжие из Азии, что русские — далее почти полностью объяснение Чекистова.

Замарашкин: Там. За Самарой.

Я слышал.

Люди едят друг друга

Такой выпал нам год!

Скверный год!

Чекистов: А народ ваш сидит, бездельник,

И не хочет себе ж помочь.

Нет бездарней и лицемерней,

Чем ваш русский равнинный мужик!

То ли дело Европа!

Следующий фрагмент этой поэмы мог написать только такой человек бесшабашной смелости, самопожертвования и любви к Родине:

Замарашкин: Слушай Чекистов!

С каких это пор

Ты стал иностранец?

Я знаю, что ты еврей,

И фамилия твоя Лейбман...

Чекистов-Лейбман объясняет:

Приехал сюда не как еврей,

А как обладающий даром

Укрощать дураков и зверей.

Я ругаюсь и буду упорно

Проклинать вас тысячу лет,

Потому что.

Потому что хочу в уборную

А уборных в России нет.

Странный и смешной вы народ!

Жили вы весь век нищими

А строили храмы божии.

Да я б их давным-давно

Перестроил в места отхожие.

Ха-Ха!

Николай Кузьмин в своей книге рассказывает, что когда отрывки этой поэмы Есенин читал в США в присутствии местных евреев, то случился скандал.

А в это время в Москве на 13 съезде партии (23-31 мая 1923 года) прекрасный оратор Бронштейн-Троцкий старался поддерживать боевой фашистский тонус у коммунистов:

«Необходимо разобраться в положении дел в рядах нашей партии. К сожалению, там находится ещё много таких слюнявых интеллигентов, которые, как видно, не имеют никакого представления, что такое революция. По наивности, по незнанию или по слабости характера они возражают против объявленного партией террора. Революцию, товарищи, революцию социальную такого размаха, как наша, в белых перчатках делать нельзя!

Прежде всего это нам доказывает пример Великой Французской революции, которую мы ни на минуту не должны забывать, уступчивость, мягкотелость история никогда нам не простит. Если до настоящего времени нами уничтожены сотни и тысячи, то теперь пришло время создать организацию, аппарат, который, если понадобится, сможет уничтожать десятками тысяч. У нас нет времени, нет возможности выискивать действительных, активных наших врагов. Мы вынуждены стать на путь уничтожения, уничтожения физического, всех классов, всех групп населения, из которых могут выйти возможные враги нашей власти.

Есть только одно возражение, заслуживающее внимания и требующее пояснения. Это то, что уничтожая массово, и прежде всего интеллигенцию, мы уничтожаем и необходимых нам специалистов, ученых, инженеров, докторов. К счастью, товарищи, за границей таких специалистов избыток. Найти их легко. Если будем им хорошо платить, они охотно приедут работать к нам. Контролировать их нам будет, конечно, значительно легче, чем наших. Здесь они не будут связаны со свои классом и с его судьбой».

За этот фашизм очень нравился Бронштейн Ленину, Ленин:

«Что русские? Всем хороши, но не хватает одного — твердости. А наше спасение именно в этом. Вы же, надеюсь, не собираетесь делать революцию в белых перчатках? А некоторые, к сожалению, и до сих пор. В общем, это рассусоливание надоело. Надо дело делать! А Лев Давидович человек надежный. Таких, батенька, днем с огнем» (Из исследования Н. Кузьмина).

Твердых в России было много, но в самом начале этой трагической истории одни по своей неграмотности не успели разобраться в ситуации и были убиты, другие из-за своих амбиций и глупости не смогли объединиться в борьбе против захватчиков, третьи не смогли народу всё объяснить доступно и поднять организованно на освободительную войну, четвертых одолела организованная черная сила с помощью своих заграничных собратьев. Сейчас в 1922-1925 годах выискивали последних твердых русских и ликвидировали, убивали.

«Детство прошло среди полей и степей. Рос под призором бабки и деда. Бабка была религиозной, таскала меня по монастырям. Дома собирала всех увечных, которые поют по русским селам духовные стихи. Был драчун. Дед иногда сам заставлял драться, чтобы крепче был. Стихи начал писать рано» — писал в своей автобиографии один из последних в это время твердых русских людей — Сергей Есенин. Ну как такого бойца-драчуна могли оставить коммунисты в живых?

А Есенин продолжал задираться. Приехав после смерти Ленина в Россию, в то время, когда певец красных фашистов В. Маяковский писал:

Ты не умер, Ты жив, Ильич!

Мы докончим твою работу.

Сергей Есенин горестно констатировал трагическую действительность:

«Ленин умер!»

Их смерть к тоске не привела

Ещё суровей и угрюмей

Они творят его дела.

«Они» не могли допустить, чтобы этот русский писал такое для «их» запуганных и одурманенных масс. Тем более такое народу на бунт:

Жалко им, что Октябрь суровый

Обманул их в своей пурге.

И уж удалью точится новый

Крепко спрятанный нож в сапоге.

И это в то время, когда была строгая монополия воздействия на русские массы. На 12 съезде РКП(б) даже была подчеркнута строгая иерархия диктатуры, Ленин повторил, что диктатура пролетариата «не может быть обеспечена иначе, как в форме диктатуры его передового авангарда, то есть Компартии». На этом же съезде Зиновьев-Апфельбаум попытался поднять диктаторский статус партии ещё выше, назвав её — «диктаторский центр», и объяснял, что «диктатура Компартии — это непосредственно диктатура ЦК партии» — над всей партией, «мощный ЦК, который руководит всем». Стоит отметить, что ещё раньше А.В. Луначарский подчеркнул абсолютность власти ЦК Компартии: «Законы Конституции не распространяются на ЦК» (письмо Луначарского Ленину от 13 января 1922 года).

После возвращения С. Есенина из-за границы к нему в апреле 1924 года был приставлен «друг», «ученик» — 23-летний В. Эрлих, который должен был информировать главарей Советской власти о новых опасных произведениях поэта-патриота. Есенин Эрлиху: «Знаешь, почему я — поэт? У меня Родина есть! У меня — Рязань! Я вышел оттуда и, какой ни на есть, приду туда же! Нет Поэта без Родины!». Националист. Причем — вызывающе. Звучал немой задиристый вопрос Эрлиху — а где твоя родина? Ты откуда? Кроме того, для Эрлиха гордое «я — поэт» также было болезненным, ибо до 1925 года Эрлих не издал ни одной книги стихотворений, хотя считал себя талантливым поэтом. И окружающая «родная среда» также его в этом самомнении поддерживала, продвигала, пропагандировала, помогала, например, — Г. Шмерельсон вручил ему такое удостоверение:

«Удостоверение. Ленинград, 1.4.1925 г. Выдано в том, что предъявитель сего поэт Вольф Эрлих обладает огромным поэтическим талантом, и по отзывам знатоков, подает блестящие надежды как поэт и мыслитель. Всем литературным и художественным организациям вменяется в обязанность оказывать ему всяческое содействие.» Подписали это удостоверение Председатель правления ЛО ВСП Н. Тихонов и секретарь Г. Шмерельсон.

19-летний В. Эрлих в родном городе вождей — Симбирске не пошел по стопам своих родителей — не стал аптекарем или провизором, а в 1921 году приехал в Петроград, и с 1 сентября этого года стал студентом сразу 3-го курса петроградского университета. Но в 1923 году с литературно-художественного отделения этого университета его отчислили. За счет чего он жил и кем работал — не понятно и загадочно. Чья-то невидимая рука сразу ввела его в «высшее общество», в «бомонд». Он стал питерский тусовщик, тусовался среди имажинистов и питерской богемы. Чтобы немножко понять, что это такое «имажи» можно прочитать две строки лидера имажинистов А. Мариенгофа, который серьёзно разругался с С. Есениным:

Меня всосут водопроводов рты,

Колодези рязанских сёл — тебя.

Разница между этими стихами и стихами Есенина понятна. И как объяснить — почему этот молодой еврейский парень Эрлих сразу прилепился к С. Есенину? Якобы хотел у него научиться писать стихи про русские березки и русские деревни. Имажинист Эрлих ходил за Есениным, но его кумиром был Б. Лившиц.

И следует признать — у обходительного Эрлиха получилось войти в доверие к Сергею Есенину и выстроить теплые отношения. У Эрлиха в 1924 году было жильё, он даже каким-то загадочным образом в 1925 году получил двухкомнатную квартиру на улице Некрасова, но он зачем-то поселился в квартире у Есенина, который становился всё более опасным и невыносимым для захватчиков, которым необходимо было принимать «срочные меры», ибо звучала ещё более дерзкая правда в строках Есенина:

Одолели нас люди заезжие,

А своих не пускают домой.

Видно, кто-то нас смог рассеять,

И ничья не понятна вина.

Ты, Росея моя, Россея

Азиатская сторона.

Как указывает И. Лысцов в книге «Убийство Есенина», — «Эрлихи» подслушали, как Есенин в момент откровения обмолвился, что «нам нужен был не «февраль» и «октябрь», а какой-нибудь «ноябрь». Сергей имел ввиду мюнхенское восстание немецких патриотов во главе с Гитлером в 1923 году, не допустившее очередную кровавую марксистскую революцию.

Во время ареста «русских фашистов» в 1924 году Есенин, по чьему-то мудрому совету, пустился в путешествие по Кавказу — Тифлис, Баку, хотя у него были большие проблемы с деньгами.

Но когда Есенин весной 1925 года вернулся в Москву в надежде, что его забыли или простили красные комиссары, то это было заблуждение. Более того, в это время не только ГПУ стало пристально за ним наблюдать, но прогрессивное гегемонское «общество» начало устраивать травлю С. Есенина. Как пишет в своей книге Лев Карохин («Вольф Эрлих — друг и ученик Сергея Есенина», СПб, 2007 г.), ссылаясь на Эрлиха, — «Пол города знает, а вы не знаете? ...Опять антисемитская выходка. Говорят (Есенин), какому-то еврею актеру в морду въехал. Вообще — скандал» (то есть — если бы русскому в морду — то скандала не было бы — Р.К.)

Хотя по другой версии того же Эрлиха ситуация, скорее всего, была другой: «Есенин был на вечере Рины Зеленой в студии Ходотова. Актер В. подошел к нему сзади и сзади же ударил его со словами: «Ты жидов ругаешь? Получай!». А потом спешно разнесли по городу, что антисемит Есенин ударил жида. Характерная история. Рина Зеленая (интернет) в своей книге «Разрозненные страницы» пишет: «Шел какой-то смешанный концерт, народу было страшно много. Потом до нас донеслись какие-то громкие звуки. В антракте мы узнали, что произошла целая история. Какие-то кретины из числа присутствовавших стали задевать дурацкими, оскорбительными репликами Сергея Есенина. Он легко поддавался на такие провокации — начал ругаться. Одни его останавливали, стыдили, другие наоборот, подзуживали. Короче началась драка».

Заметьте — тех зачинщиков, придравшихся и оскорбивших Есенина, не останавливали и не стыдили. Эти две истории передают атмосферу того времени вокруг Есенина, — его третировали, и провокациями пытались дискредитировать и очередной раз натравить на него милицию или ГПУ.

В конце 1924 года, 9 декабря власти всё-таки решили под видом ограбления застрелить бывшего патриарха Тихона, который пытался объяснить народу своё раскаяние, но ворвавшись ночью в дом к Тихону, нападавшие в темноте всадили три пули в несчастного келейника Я. Полозова, убив его. Весной 1925 года расстреляли группу А. Ганина.

В это время Советские власти не знали, что делать с арестованным известным террористом Б. Савинковым. Вроде свой, а вроде себе на уме, неизвестно — что от него ждать, и пользы никакой, но на всякий случай не мешало бы почистить. Емельян Губельман — Ярославский 30 августа 1924 года пытался «повесить» покушение на Ленина в 1918 г. на Савинкова, чтобы был повод расстрелять, не получилось.

Усталый Савинков в письме Дзержинскому 7 мая 1925 года написал: «либо расстреляйте, либо дайте возможность работать; я был против вас, теперь я с вами». Расстрелять этого авторитета — слишком шумно, дать работать — рискованно, — и «случайно» сбросили в лестничный пролет, погиб. В общем, коммунисты прогрессировали и от «грубой работы» переходили к «тонкой».

Из некоторых стихов С. Есенина видно, что он разочаровался «вылечить» свой народ от глубоко пропитавшего его дурмана красной пропаганды, и в отчаянии писал:

С горы идёт крестьянский комсомол,

И под гармонику, наяривая рьяно,

Поют агитки Бедного Демьяна,

Весёлым криком оглашая дол.

Вот так страна!

Какого ж я рожна

Орал в стихах, что я с народом дружен?

Моя поэзия здесь больше не нужна,

Да и, пожалуй, сам я тоже здесь не нужен.

Против Есенина в Москве было возбуждено несколько уголовных дел, и даже Луначарский обращался письменно к судье Липкину с просьбой их закрыть — чтобы «не было скандала вокруг известного русского советского поэта». Была дилемма — надо закрыть ему рот, но чтобы без скандала. Многие исследователи обратили внимание, что Есенин стал бояться слежки, стал сверхосторожным.

Летом 1925 года у Сергея Есенина произошли радостные события — он женился на внучке знаменитого писателя Л.Н. Толстого — Софье Толстой, помолвка состоялась 25 июля. И 26 июля они уехали в «свадебное путешествие» в Баку. В сентябре вернулись и 18 сентября сыграли в Москве свадьбу. С деньгами у Есенина тоже было хорошо — Госиздат купил его сочинения для издания трехтомника. Есенин по-прежнему много выпивал в различных компаниях, но его жена начала с этим бороться и подключила врачей. Есенин заканчивал угрюмую поэму «Черный человек», в которой звучало тягостное предчувствие надвигающейся беды:

«Черный человек!

Ты прескверный гость.

Эта слава давно

Про тебя разносится».

Я взбешен, разъярен,

И летит моя трость

Прямо к морде его,

В переносицу.

В конце декабря 1925 года Есенин приехал в Ленинград, чтобы найти квартиру и переехать с молодой женой жить в этот город на Неве. И вечером 27 декабря или в ночь на 28 декабря произошла трагедия — убийство С. Есенина.

Некоторые подробности этого убийства стали широко известны только в период перестройки и краха СССР. Рассказывает Н.Н. Браун: «Мой отец (Н.Л. Браун) и Борис Лавренёв находились утром 28 декабря в редакции журнала «Звезда», располагавшемся в Доме книги. Позвонивший по телефону Медведев сообщил, что «Есенин покончил с собой» и поэтому они должны идти в «Ангелетер». И они пошли. То, что они там увидели, заставило их содрогнуться. Они категорически отказались поставить подписи под протоколом, который им сразу показался подложным. Подписи поставили: кадр ОГПУ Эрлих, Медведев, председатель Союза писателей Фроман, Рождественский..

И ещё мне отец рассказал, что Есенин, лежащий на полу, был в крупицах какой-то земли, которая была на его брюках, в частицах песка были его волосы, «Его привезли, вероятно, с допроса...»

Это вполне могло быть — ведь достоверная информация о Есенине прерывается в момент его выезда из Москвы. Все рассказы о последних днях Есенина выглядят так, будто нескольким людям дали задание описать их и они целенаправленно писали...

Мой отец Браун Николай Леопольдович рассказал следующее: смертельная рана, глубоко уходящая, была у Есенина над правым глазом, под бровью, пробита. (Это хорошо видно на гипсовой маске лица Есенина сделанной после смерти). Переносье было пробито на уровне бровей и левый глаз запал. Никакой странгуляционной борозды на шее не было.

Я также знал Павла Лукницкого, в прошлом — работника ОГПУ. Однажды спросил у него, что же произошло в «Ангелетере», при каких обстоятельствах погиб Есенин. Он ответил мне:

«При странных. Есенин был изуродован, был мало похож на себя. У него был вид, что потом его внешность исправляли как могли. Левого глаза не было, он был как будто вдавлен внутрь, словно пробит, вытек, и рубашка была окровавлена». Лукницкий вел дневники, в его мемуарах, изданных в Париже 1991 г., рассказано обо всём этом» (из статьи в газете «Новый Петербург» №14, 2006 г.).

Н. Кузьмин в своём исследовании также обратил внимание, что — «В пользу убийства говорит и такая зловещая деталь, как появление в ночь смерти поэта в «Интернационале» Янкеля Блюмкина. «Черный человек» не оставлял свою жертву до последнего вздоха... Совершенно загадочно и появление в режимной гостинице как раз утром 28 декабря такого человека, как правительственный фотограф Моисей Наппельбаум. Как он сумел так быстро добраться из Москвы? Скорее всего, он знал о предстоящей смерти Есенина заранее.

Самым же необъяснимым обстоятельством во всей этой истории является недавно установленный непреложный факт: Есенин в «Интернационале» не поселялся и не жил. Скорее всего, он был туда притащен из соседнего здания, принадлежащего ГПУ, уже убитым или находящимся в бессознательном состоянии от зверских пыток».

Это самая вероятная версия. Палачи Центрожида многое продумали до мелочей, но кое-что не учли, ведь на дворе была зима, а в описи вещей, составленной в номере гостиницы после смерти, не было зимнего пальто или шубы, не было зимней шапки и даже не было пиджака. Были только чемоданы и туфли. Сергей Есенин предчувствовал свою погибель.

Мы теперь уходим понемногу

В ту страну, где тишь и благодать.

Может быть, и скоро мне в дорогу

Бренные пожитки собирать.

Милые берёзовые чащи!

Ты, земля! И вы, равнин пески!

И на этой на земле угрюмой

Счастлив тем, что я дышал и жил.

Счастлив тем, что целовал я женщин,

Мял цветы, валялся на траве

И зверьё, как братьев наших меньших,

Никогда не бил по голове.

Знаю я, что в той стране не будет

Этих нив, златящихся во мгле,

Оттого и дороги мне люди,

Что живут со мною на земле.

(отрывок стиха)

Молча я комкаю новую шапку,

Не по душе мне соболий мех.

Вспомнил я дедушку, вспомнил я бабку,

Вспомнил кладбищенский рыхлый снег.

Все успокоились, все там будем,

Как в этой жизни радей не радей

Вот почему тянусь я к людям

Вот почему так люблю людей.

Вот отчего я чуть-чуть не заплакал

И, улыбаясь, душой погас, —

Эту избу на крыльце с собакой

Словно я вижу в последний раз.

(24 сентября 1925 г.)

До свиданья, друг мой, до свиданья.

Милый мой, ты у меня в груди.

Предназначенное расставанье

Обещает встречу впереди.

До свиданья, друг мой, без руки, без слова,

Не грусти и не печаль бровей, —

В этой жизни умирать не ново,

Но и жить, конечно, не новей.

(1925 г., декабрь).

Это последнее стихотворение В. Эрлих присвоил нагло себе, как будто после свадьбы с Софьей Толстой Есенин посвятил эти стихи ему. Своей мерзкой выходкой намекая на какие-то пакости, марающие Есенина.

Ну что ж — «убей лучшего из них». Слава этому великому русскому поэту! И пусть будут прокляты его убийцы и их потомки, и постигнет их достойное возмездие Русских Богов.

А кто мог встать на защиту русского поэта на кровавом олимпе власти? — Грузины Сталин и Орджоникидзе? Латыши? Китайцы, охранявшие Бронштейна? Полуполяк-полуеврей Дзержинский? «Венгр» из Ревтрибунала — папа Дж. Сороса? Русские красные солдафоны Центрожида: Будённый и Ворошилов? Бухарин с его фашистскими убеждениями? Или русский деревенский «интеллигент» дедушка Калинин?

Как утверждает в своём исследовании Н. Кузьмин — на митинге по поводу смерти С. Есенина выступил Троцкий, объяснив, что: «Поэт погиб потому, что был несроден революции».

Много лет с тех пор прошло, но и сегодня находятся люди, которые, несмотря на все вышеприведенные аргументы, с пеной у рта отстаивают версию, что Сергей Есенин покончил жизнь самоубийством, что Центрожид убил миллионы русских людей, многие десятки русских писателей и поэтов, но вот С. Есенина — никак и ни за что убить не мог. В 2008 году вышла книга сторонника этой версии Льва Карохина «Вольф Эрлих — друг и ученик Сергея Есенина» (СПб, 2007 г.), в которой автор взялся защитить В. Эрлиха и доказать версию самоубийства С. Есенина, опровергнув противоположную версию.

Самый весомый аргумент у Карохина, — что в 1989 году в СССР под эгидой ИМЛИ им. Горького была создана есенинская комиссия под председательством Ю.Л. Прокушева, которая разбиралась в причинах смерти Есенина и, сославшись на заключение судмедэксперта, пришла к выводу о самоубийстве. Во-первых, аргументов судмедэксперта он не приводит, непонятно — была эксгумация и изучение черепа или нет, а здесь важно многое, — даже, извините, национальность судмедэксперта Бориса Свадковского. К тому же эта комиссия работала в СССР под бдительным оком коммунистической партии, которая явно не желала себе дискредитации и советской власти. Поэтому заключение комиссии Ю.Л. Прокушева нельзя считать серьёзным, объективным.

Затем Карохин ссылается на мнение дочери Есенина — Т.С. Есениной, что она во время похорон была у гроба и травмы на лице отца не заметила. Это точно не аргумент, потому что стоящая в толпе маленькая 6-летняя девочка лицо отца в высоко стоящем гробу, зимой, после старательного грима могла и не разглядеть. И уж точно не может быть доказательством частное мнение некоего далекого современного профессора Бристольского университета Гордона Маквея, на рассуждения которого обильно ссылается Карохин. У нас есть свой Гордон, и не хуже в этом смысле.

И простые безосновательные утверждения экзальтированных сторонников версии самоубийства типа — «Это полная чепуха!» или — «Это просто чушь собачья!» — здесь также не годятся, точно не убеждают.

Не было причин у Есенина к самоубийству: его любили родные — сестры и мать, у него была молодая жена, у него были деньги — он издавался, его не покинул талант, у него было много планов, поэтому он и переезжал в северную столицу, пил он уже много лет и от этого не вешался... Карохин утверждает, что на Есенина давили портреты Льва Толстого в квартире жены, но это ведь не повод вешаться.

Более того, Карохин сильно путается — пытается доказать, что В. Эрлих не служил ни в Армии и не в ГПУ-НКВД, и сам в своей книге публикует фото В. Эрлиха в военной форме, признает его подлинным, но никаких объяснений не дает — полный ступор. Но у Карохина такое огромное желание оправдать, обелить В. Эрлиха, что он идет на удивительные вещи — в самом начале своей книги, в начале первой главы, на первой странице и в первом абзаце первой строчкой пишет: «Вольф Иосифович Эрлих, родом из поволжских немцев, отец будущего поэта, Иосиф Лазаревич Эрлих работал главным врачом. Мать Вольфа, Анна Моисеевна, тоже медик, работала в одной из аптек Симбирска».

С каких это пор Моисеевичи по матери стали немцами? Защищать Эрлиха откровенным враньём с первой страницы — это не лучший способ доказательства, аргументации, тем более, что Л. Карохин сам в своей книге цитирует основополагающий документ: «у провизора Иосифа Лазаревича Эрлиха от законной его жены, Анны Моисеевны, родился сын, которому по обряду Моисеева закона дано имя Вольф (Волк). 7 июня 1902 г. Раввин Симбирска И. Гальперн».

Ну что же — в Симбирске уже родилось до него два знаменитых принесших большую беду России, еврея: А. Керенский и В. Ленин-Ульянов-Бланк. Эх, Карохин, Карохин, уже не хватает внимательности, ума, а за такое серьёзное дело взялся и опозорился, а ведь получил за Есенина несколько почетных медалей...

Конечно же этот горе-есенист-медалист не прокомментировал известные стихи В. Эрлиха, изданные им после долгого молчания, в 1930-х годах, которые ясно характеризуют личность автора, карохинского «подзащитного», — фрагмент стиха-пародии В. Эрлиха под названием «О свинье» на последнее стихотворение Есенина:

Припомни друг: святые именины

Твои справлять отвык мой бедный век.

Подумай друг: не только для свинины

И для расстрела создан человек.

Трудно держать тайну, необходимо хоть как-то выговориться, похвастаться хотя бы перед своими, позлорадничать, — из глубины души В. Эрлиха:

Но, когда последний человечий

Стон забьет дикарской брани взрыв,

Я войду, раскачивая плечи,

Щупальцы в кармане заложив.

И этот монстр пытался писать стишки советским детям, и был самым строгим чиновником при принятии в литературное общество Ленинграда. Фрагмент ещё одного стиха В. Эрлиха под названием «Между прочим»:

Здесь плюнуть некуда. Одни творцы.

Там пьет поэт, размазывая сопли

По глупому прекрасному лицу.

Но входит день. Он прост, как теорема,

Живой, как кровь, и точный, как затвор.

Я пил вино, я ел твой хлеб,

Осиновым колом плачу тебе за это.

Вот так «между прочим» ревнивый циничный графоман признался в своей черной зависти и ненависти к творцу. Этого бездарного черного человека сессия Академии наук СССР избрала член-корреспондентом Академии...

Понятно, что нет строгих криминалистических или судмедэкспертных доказательств в обоих версиях, хотя более убедительных свидетельств, как вы видели выше, больше у сторонников версии убийства. Но, понимая хорошо время, захватчиков, С. Есенина, можем даже по логике развития событий сделать наиболее вероятный вывод, и даже по тем логическим событиям, которые произошли после смерти С. Есенина.

Как обычно, «дело надо доделать до конца» — посмертно необходимо испортить, замарать репутацию великого русского поэта. После убийства Есенина коммунисты произвели ещё и зачистку идеологического поля — прошла шквальная критика творчества поэта, критика его жизни, — с целью максимально вымарать грязью образ поэта, очернить его и высмеять. Некто А. Безыменский, настоящая фамилия которого неизвестна, написал даже фельетон «Против есенинщины».

А поскольку С. Есенин был очень популярен в народе, то ровно 80 лет сотни комиссаров, политработников, деятелей советской культуры, сотни кандидатов и докторов наук, а с ними и тысячи безвинных учителей нагло врали многим поколениям россиян о самоубийстве поэта. И только 6 февраля 2005 г. на первом телеканале российского телевидения рассказали немного правды о судьбе этого выдающегося русского поэта, убитого захватчиками России.

«В антирусской партийно-литературной сволочи добавил своё вяканье и некий медик Исаак Галант, по специальности вроде бы психиатр. — отметил в своем исследовании Н. Кузьмин. — В его статье изобиловали заключения типа: «величайший лирик пьянства», «остается удивляться поистине пьяной любви поэта к зверям и всякого роду скоту», «распад, расчленение личности» и т.п.

Итог великому национальному бедствию подвел слюнявенький Н. Бухарин, напечатав в «Правде» свои «Злые заметки». Переняв у Безыменского термин «есенинщина», он развил целую теорию. На его взгляд, «есенинщина» есть не что иное, как упорное воспевание затхлой российской старины («темноты, мордобоя, пьянства и хулиганства, ладанок и иконок, свечек и лампадок»), губительный для новой литературы «возврат к Тютчеву и другим».

Человечишко ничтожный и невеликого ума, Бухарин связывает «есенинщину» с «русским фашизмом» (вспомните установку Эренбурга) и директивно заявляет: «Для нас обязательна борьба против поднявшего голову антисемитизма» (Ай да Бухарин! — Р.К.). Главный идеолог и «любимец партии» дал таким образом государственную установку на безудержное шельмование убитого поэта. Открылась бешеная пальба, вычеркивая из литературы, стирая из памяти народа имя наиболее пронзительного национального поэта».

И вот эта завершающая, жирная финальная точка Центрожида, по-моему, есть и окончательная точка над всеми спорами и версиями — «убили лучшего из них», осталась только никчемная защитная шумиха и муть наследников захватчиков и партийцев.

Через год после смерти С. Есенина его вторая жена — Галина Бениславская, которая очень любила Сергея, пришла на его могилу, достала пистолет и написала записку:

«Самоубилась здесь, хотя и знаю, что после этого ещё больше собак будут вешать на Есенина. Но и ему, и мне это будет всё равно», и нажала на курок.

В этом же году — в 1926 г. Апфельбаум-Зиновьев подчеркнул: «Они (марксисты) никогда не становились на почву христианского завета «не убий». Марксисты подчеркивали, что они — сторонники насилия и считают его революционным фактором. Марксисты высказывались за массовый террор». То есть марксисты руководствовались своим Старым Заветом.

В 1925 г. М. Булгаков начал писать своё знаменитое «Собачье сердце», и как только это произведение было закончено, и из окружения «ученики» донесли, — чекисты 7 мая 1926 года ночью провели в квартире обыск и арестовали Булгакова. В отличие от открытого и откровенного Есенина, Булгаков всё-таки писал почти эзоповским языком, маскировал, хотя его качающий «права человека» только что ставший человеком Шариков и наглый хамский Швондер, и Кальсонер узнавались с болью быстро. История продолжалась, борьба русских мыслителей с захватчиками продолжалась, хотя в их лагере уже стали происходить серьёзные перемены, поэтому М. Булгакова не расстреляли и «не самоповесился», то же можно сказать и о Шолохове. Продолжение этой истории рассмотрим в следующей книге этой серии.

По поводу рассматриваемого нами и недооцененного многими исследователями периода 1922-1924 гг. следует отметить — «По докладу генерального прокурора Крыленко за первые четыре года советскими судами вынесено 1766118 смертных приговоров. Менее известно, что в послевоенное время, в 1922-1924 годах, убито по суду и без суда, по некоторым подсчётам, более двух миллионов человек. Больше, чем в 1937-1938-м, когда казнили многих «своих», у которых самих руки были по локоть в крови», — отметил в своей книге Д.А. Жуков («Таинственные встречи, М., 1992 г.).

Подводя итоги этого периода, в последней главе этой книги нам осталось ответить на некоторые сложные, а для многих и неприятные вопросы.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

В этой книге я рассмотрел события в России в период с конца 1917 года по 1924 год, но не все, касающиеся начавшейся борьбы между группировкой Сталина и Бронштейна-Троцкого в 1922-1924 годах я рассмотрю в следующей книге этой серии (№7), если Бог даст.

В конце предыдущей книги и в этой мы наблюдали, как события в России отобразились в умах иностранцев, наблюдавших глазами своих дипломатов, торговых представителей, военных представителей, шпионов, журналистов и политиков, например — не раз читали знаменитую верную оценку событий в России, данную У. Черчиллем. Или, например, — «Виктор Марсден, который сидел в большевистской тюрьме, вернулся с ужасными известиями. «Когда мы набросились на господина Марсдена с вопросами, — сообщила «Морнинг Пост», — и спросили, кто несёт ответственность за преследования, которые он перенёс. Он ответил одним словом: «Евреи», — отметил в своей книге современный еврейский историк из Англии Пол Джонсон.

Но мы ещё не наблюдали немаловажный аспект — реакцию иностранцев на события в России. И перед тем как рассмотреть острые вопросы, посмотрим, какова была эта реакция.

После кошмарных событий в России страх перед евреями охватил Европу и Америку. «Во всём цивилизованном мире, среди всех наций и среди членов всех социальных классов и политических партий укрепилась вера в то, что евреи играют решающую роль в возникновении и во всех проявлениях большевизма, этого мнения придерживаются не только отъявленные антисемиты, но и представители демократической общественности» — писал с тревогой известный еврейский деятель Пасманник.

Еврейский историк С.М. Дубнов в своем дневнике 13 февраля 1921 г. записал:

«Страшный рост антисемитизма в Европе, теперь на почве большевизма». До этого, как мы помним из книги №3, в Европе были другие причины антиеврейства.

Когда европейцы увидели, — как евреи захватили Россию и какими методами покорили русский народ, и стали строить свой оригинальный Сион на базе России, естественно содрогнулись от ужаса и страха и начали с опаской и с неприязнью относиться к евреям, тем более, что в других странах «свои» евреи также изрядно нервы потрепали. «Тот факт, что руководители подавленных коммунистических восстаний (в Германии) были евреями, явился одной из важнейших причин возрождения политического антисемитизма в послереволюционной Германии», — отметил историк Дж. Мюллер.

Германии здорово повезло, потому что она была второй — и огромное количество русских беженцев после 1917 г. — Г. Бостунич, В. Немирович-Данченко, Н. Брешко-Брешковский и др. рассказывали в Германии пережитые ими ужасы пришедшей еврейской власти, поэтому немцы отнеслись к своим бузящим еврейским и немецким большевикам — как к огромной реальной опасности. И в свою очередь поэтому послевоенную Германию не постигла участь России. И в этом некая польза трагической судьбы-примера России для немецкого народа.

Еврейский исследователь И.О. Левин («Евреи и революция») фактически сам намекал на неслучайность событий в России и на глобальные гегемонистические устремления еврейского сообщества: «Количество евреев — участников большевистского режима в обеих этих странах огромно. В Баварии мы находим среди комиссаров евреев Левинэ, Левина, Аксельрода, идеолога-анархиста Ландауэра, Эрнста Толлера», «число евреев — руководителей большевистского движения в Венгрии доходило до 95%. А между тем правовое положение евреев в Венгрии было прекрасным, никаких ограничений в правах евреев там уже давно не существовало, и, наоборот, евреи в Венгрии в культурном и экономическом отношениях занимали положение, при котором антисемиты уже могли говорить о еврейском засилии» (С).

После событий в России и разоблачительных статей знаменитого Генри Форда в США были введены некоторые ограничения для евреев — например, была введена норма для студентов-евреев; юдофобия в американском обществе держалась долго, вплоть до «охоты за ведьмами» в 1950-х годах — когда в каждом еврее видели ленинца, коммуниста, агента СССР.

«Большевизм означает экспроприацию всех христианских народов, вследствие чего в христианских руках капитала вовсе не будет, все же евреи вкупе будут господствовать над миром по своему усмотрению», — панически писал в Англии корреспондент лондонского «Глоб» Георг Питтер-Вильсон в апреле 1919 года (Г. Форд). Кстати, по поводу концентрации капиталов у еврейских олигархов разных стран и сегодня у многих есть неприятные опасения, в принципе их непомерная алчность и вызвала мировой кризис в 2008 году.

Когда руководство Финляндии в начале 20-го века обратилось к известному тогда венгерскому ученому Белу Викору за советом — пускать им евреев в свою страну или нет, то Б. Викор им ответил:

«Фактически мы (венгры) совершенно побежденный народ, у которого нет ничего, что он мог бы назвать своим. Евреи завладели Венгрией и являются её полными хозяевами, как в государственном, так и экономическом отношениях. Торговля и промышленность находится в руках евреев, а равно и вся печать. То же самое можно сказать и о банках; половина докторов и адвокатов — евреи и т.д.

Совершенно немыслимо препятствовать их деятельности, а лицо, которое отважилось бы на это, безусловно было бы погибшим человеком. Но хуже всего, что у народа теперь уже нет прежней любви к Родине и он говорит: что нам до Родины, когда она вся в руках евреев. Венгерское социал-демократическое движение является еврейской аферой, во главе которой стоят евреи» (А.П. Липранди «Равноправие и еврейский вопрос», 1911 г.).

В соседних с Россией новых суверенных странах власти усилили внимание за еврейскими гражданами — «Положение евреев в Латвии, Эстонии и Литве буквально трагическое. Вчерашние угнетённые быстро вошли в роль угнетателей, не стыдящихся своей грубой антикультурности», — писал Пасманник о закономерном антисемитизме как об антикультурности. Такая же «некультурная» ситуация была в Финляндии и Польше. В связи с этой ситуацией И.М. Бикерман в «Обращении к евреям всех стран» с тревогой писал: «И не только Россия — все, положительно все, страны и народы заливаются волнами юдофобии, нагоняемыми бурей, опрокинувшей Русскую державу. Никогда над головой еврейского народа не скоплялось столько грозовых туч».

В реальности никаких «грозовых туч» над еврейской нацией в этот период ни в одной стране не было, были только слова удивления, страха, упрёка, возмущения, осуждения, слова и словеса. Реальные «грозовые тучи» начали образовываться только через 15 лет закономерно в Германии.

Под впечатлением событий в России и пораженные эффективностью примененной Лениным и Бронштейном технологии захвата — английское правительство создало в 1919 году в городе Тавистоке институт социологических исследований. В Англии и других странах, наблюдая и анализируя события в России, вдруг обнаружили, что во многих случаях применялись принципы-мудрости, изложенные в опубликованных в 1905 г. «Тайнах сионских мудрецов» или «Протоколах сионских мудрецов»; — и эти неприглядные мудрости оказались верными, сработали эффективно. Наступил бум переиздания этого произведения, — в Англии было напечатано 5 изданий, по несколько в Германии и Франции, в Америке заинтересовался проблемой Генри Форд и издал полмиллиона экземпляров «Тайн сионских мудрецов» («Протоколов») и написал к ним комментарий.

На волне этого удивления, шока, интриги, произошел совсем оригинальный случай — «В Германию приезжали японские ученые знакомиться с антисемитской литературой: и на далёких островах, где евреев почти нет вовсе, заинтересовались нами. Вещественным же доказательством, пугающим и ожесточающим, служит плачевная участь России», — писал И.М. Бикерман.

А изучавший ленинские принципы и приемы обмана бедных классов и подъёма их против своей национальной элиты Тавистокский институт, вместе с позже созданными в США аналогичными институтами, довели ленинскую технологию до такого совершенства, что последние два десятка лет просто серийно зажигают «цветные революции» и ставят во главе обманутых народов своих марионеток. И к высказыванию Николая Гумилева о силе идеологии, коварной пропаганды: «Словом разрушали города», можно добавить: «и народы, и страны».

Вернемся к нашим ленинцам и бронштейнцам.

Парадоксально, — несмотря на глобальность проблемы, на трагедии миллионов людей — эта тема, проблема в различных странах и на международном уровне публично не обсуждалась до сих пор. Почему? Что за загадка?

Обратите внимание — вопрос ответственности еврейского сообщества за содеянное в России в периоды: 1878-1881 гг., 1901-1906 гг. и в 1917-1924 гг. — даже ни разу не ставился ни в нашей стране, ни на международном уровне. Более того — его обсуждение вызывает внутри человека неприятные ощущения, точно такие же, когда резко обвиняют — «антисемит!» И у многих людей вместе с неприятными внутренними ощущениями возникает «естественная» потребность перейти на тихий голос. У этого явления есть научное объяснение, которое знают все специалисты по психологии, идеологии и информационным технологиям, а первыми с конца XIX века этот эффект осознали лидеры еврейского сообщества.

Легче в этом будет разобраться тем, кто внимательно прочитал и понял объяснение Фридриха Ницше о формировании сознания и такой её части как совесть. Тот животный страх, целенаправленное внушение-пропаганда на тему: «что такое хорошо, а что такое — плохо», и довлеющее над отдельным человеком специально созданное «общественное мнение», которые вогнали нескольким поколениям россиян, начиная с 1918 года, — передается генетически и на информационном уровне из поколения в поколение, как приобретенный (вернее вогнанный) рефлекс вины и стыда. И чем дольше и глубже этот процесс поддерживается — долбится целенаправленно сознание людей — тем этот когда-то недавно приобретённый рефлекс всё более переходит в подсознание человека и там закрепляется как базовая установка сознания.

После захвата еврейскими террористами России Генри Форд обратил внимание на этот психологический аспект, хотя объяснение ему не дал, Г. Форд: «Главная трудность писать о еврейском вопросе лежит в преувеличенной чувствительности, которую по отношению к нему проявляют и евреи и неевреи. Вообще существует какое-то неопределённое чувство неловкости публично произносить или печатано применять слово «жид», «Но евреи до крайности боятся гласного обсуждения еврейского вопроса», «По-видимому, это сделалось всеобщей идеей фикс; у евреев эта идея наследственна. Непрекращающаяся пропаганда стремится внушить всем неевреям ту мысль, что всякое сочинение, в котором отсутствует слащавое отношение ко всему еврейскому, основано на предрассудке и ненависти; поэтому-де оно всегда полно лжи, оскорблений, ругательств и науськивает на погромы. Эти выражения можно найти в любой еврейской статье, взятой наугад».

«Единственное массовое действие, которое теперь замечается, исходит от самих евреев, которые нападают на всякое лицо или учреждение, которое имеет мужество обратить общественное внимание на еврейский вопрос». Все вышеизложенные наблюдения Генри Форда, уверен, могут подтвердить многие. Не понимая этого факта, трудно понять, — почему в современной России с начала «перестройки» бесконечное количество раз из всех источников информации льется на умы всех людей одно и то же: что есть только два фашиста — это Сталин и Гитлер, а о Бронштейне и огромном количестве ему подобных мы уже забыли, а новые поколения уже и не знают этих кровавых комиссаров, и более того, кровавые еврейские палачи становятся национальными русскими героями — например, в 2008 году издательство «Молодая гвардия» в серии «Жизнь замечательных людей» издала исключительно хвалебную книгу, прославляющую «героя» Мойшу Тухачевского, — и ни слова о том, что он по своей бездарности сдал в плен полякам на погибель 130 тысяч русских красноармейцев, и примерно столько же тысяч русских крестьян этот кровавый палач убил в 1921-1923 гг.

С потрясающим упорством и постоянством СМИ внушают, что быть антисемитом и критиковать евреев — это позорно, не прогрессивно и не цивилизованно, признак варварства; что есть Холокост евреев, есть всего одна человеческая Катастрофа — еврейская Катастрофа. Создаётся такое «естественное» впечатление, что во Второй мировой войне пострадали только евреи, их погибло несколько миллионов, а шестьдесят (60!) миллионов погибших других национальностей в эту войну (в том числе 27 миллионов россиян) как бы и не было.

Это постоянное ограничение, дозирование и селекция информации, постоянное прятанье реальной истории и реальных причин происходящих событий, это умелое ограничение нашей внутренней свободы — есть результат научных информационных технологий воздействия на сознание людей.

И сейчас мы силой нашего сознания перешагнем этот вогнанный в наше подсознание комплекс неудобства-вины и общественного запретного табу, и постараемся дать ответы на ряд вопросов по названной теме.

Можно, конечно, всё это обсуждение, дискуссию сразу закрыть еврейской классикой — трюком: «Еврей на всё отвечает привычным жестом и привычными словами: известное дело — мы во всём виноваты; где бы ни стряслась беда, будут искать и найдут еврея. Так как всегда и во всём мы виноваты, конечно, быть не можем, то еврей делает отсюда весьма лестный для нас и, на первый взгляд, житейски весьма удобный вывод, что мы всегда и во всём правы», — признаётся И.М. Бикерман («Россия и русское еврейство» с.40.1923 г.).

Согласитесь, 99% всех обсуждений и дискуссий заканчиваются очень эффектно и эффективно: «Ну конечно — во всём виноваты евреи», «Ну понятно, как всегда — если в кране нет воды», «А был ли мальчик?..», «Опять вы о мифическом всемирном еврейском или жидомасонском заговоре» и т.п. И после этого — все серьезные обсуждения заканчиваются с улыбками, просто, мило, — и блестящей победой евреев. — И нет никаких выводов, корректировок, — и история, как «день сурка», трагически повторяется опять и опять — и кто-то опять мило смеётся, а кто-то опять страдает.

А. Солженицын то ли оправдывался, то ли утверждал: «Не для счетов надо помнить историю. Не для взаимных обвинений — а чтобы объяснить, как же сталось такое непомерное участие евреев в восхождении — не только нечувствительного к русскому народу, не только неслиянного с русской историей, но и несущего все крайности террора своему населению».

К сожалению, многоуважаемый мною А. Солженицын утверждал неверно. Историю внимательно изучают главным образом для того, чтобы не повторялись ошибки и трагедии. Если бы в России было подобное, как в этой книге, детальное изучение истории, свободный вдумчивый разбор «полётов», и всё это гласно и широко обсуждалось российской (советской) общественностью, то с уверенностью могу утверждать — не было бы в 1996 году захвата власти России еврейскими олигархами, раздела между собой и грабежа российских национальных богатств, и не было бы повторной попытки в 2003 г. начать процесс захвата власти в России Ходорковским.

Поэтому начнем вдумчивую дискуссию. При этом я не буду рассматривать ответы на многие вопросы, потому что уже были даны ответы по ходу этого исследования и даже в книге этой серии под №2. Например, Г. Ландау, наблюдая события в России, недоумевал: «Поразило нас то, чего мы всего менее ожидали встретить в еврейской среде, — жестокость, садизм, насильничанье, казалось чуждое народу, далёкому от воинственной физической жизни; вчера ещё не умевшие владеть оружием, сегодня оказались среди палачествующих головорезов».

Если бы Г. Ландау заглянул поглубже в историю еврейского народа, то подобных случаев, правда меньшего масштаба, нашёл бы много. Но я не буду в этой главе искать ответы на вопрос: «Откуда и почему в период 1918-1924 гг. в России проявилась такая ужасная жестокость еврейских головорезов?»

Ещё пример, — А.И. Солженицын в своём исследовании приводит воспоминания Давида Азбеля о семье гомельских хасидов Нехамкиных: «Революция выбросила Нехамкиных на гребень волны. Они жаждали мщения: мстить всем — аристократам, богатым, русским — лишь бы мстить! Это был их путь к самоутверждению. Не случайно свела судьба питомцев этого славного рода в ЧК, ГПУ, НКВД, прокуратуру. Большевикам для осуществления их целей нужны были «бешенные», и они нашли их в семье Нехамкиных». После риторического вопроса — разве кого-либо убили из семьи Нехамкиных русские во время какого-либо погрома? Я не буду искать ответы на вопросы: «Почему — такой фашистский метод самоутверждения питомцев этого славного рода? И не буду искать ответы на риторический вопрос — за что так зверски жестоко мстили русским эти «бешеные»?

Ещё пример, — А.И. Солженицын: «Во многом расстреливаемые, и топимые целыми баржами, заложники и пленные: офицеры — были русские, дворяне — большей частью русские, и пойманные в лесах крестьяне, не идущие в Красную армию, — русские. И та высоко духовная, антисемитская русская интеллигенция — теперь и она нашла свои подвалы и смертную судьбу. И если можно было сейчас восстановить, начиная с сентября 1918 года, именные списки расстрелянных и утопленных в первые годы советской власти и свести их в статистические таблицы — мы были бы поражены, насколько в этих таблицах Революция не проявила бы своего интернационального характера — но антиславянский». Я не буду искать ответ на вопрос — почему этот геноцид еврейских палачей был избирательным — против русских?

Сергей Булгаков утверждает: «Еврейство в своём низком вырождении, хищеничестве, властолюбии, самомнении совершило значительное в своих последствиях насилие над Россией и особенно над Святой Русью, которое было попыткой её духовного и физического удушения. По своему объективному смыслу это было попыткой духовного убийства России» («Россия и еврейский вопрос»). С вырождением еврейства категорически не согласен, а смысл попытки духовного убийства, надеюсь, внимательный читатель с помощью данной книги понял.

В данном обсуждении не важно — почему, но ужасные факты произошли, глобальная крупномасштабная трагедия в России и России, национальная трагедия многих народов в России произошла, — факт бесспорный. И далее по логике следует обсудить вопросы вины и раскаяния представителями еврейского народа, и вопросы предотвращения русским и другими народами подобной кошмарной трагедии на будущее. И далее мы рассмотрим разгоревшуюся на эту тему многолетнюю дискуссию, причем — различные версии объяснения рассмотренной трагедии в России я пронумерую произвольно.

Современная горячая демократка Евгения Альбац решила простым оригинальным образом защитить-оправдать своих палачей: «Почему среди следователей НКВД-МГБ — среди самых страшных, в том числе вообще было много евреев, меня, еврейку, интересует. От вопроса этого никуда не уйти. Да и не хочу уходить. Я много думала над этим. И, поверьте, это были мучительные раздумья». И после такого честного вопроса звучит потрясающе оригинальное объяснение этого еврейского «феномена» — Е. Альбац: «она (революция) подарила им надежду выжить». То есть по логике Е. Альбац — евреи были в России после захвата власти кровавыми фашистами по необходимости — чтобы выжить.

А что мешало евреям уехать в Англию и США или не возвращаться в Россию? — Там жилось хуже? Там выжить было тяжелее? Или — там было скучно и меньше кайфа от власти? Я ожидал от этой знаменитой правозащитницы большего интеллекта и большей изобретательности, разочарован.

Современный израильский историк Я. Рабинович в своей книге допускает ляпсус — много с упоением описывает прекрасную многогранную пышную жизнь евреев в захваченной России, а затем вдруг пишет: «Евреи дорого заплатили за то, что их народ в массовом сознании связывали с коммунизмом. Хотя антисемиты вполне могут доказать наличие большого процента евреев в коммунистическом движении, но они не смогут опровергнуть и тот факт, что еврейский коммунизм столь же враждебен евреям и их интересам, как и антисемитизм».

Во-первых, нет, — совсем не дорого по сравнению с платой русского народа, а во-вторых, могу опровергнуть, что еврейский коммунизм при Ленине не был враждебен евреям, а вот при Сталине — да, и то не сразу, и то наполовину.

Похожий прием демонстрирует А.И.М. Бикерман: «Проклятием времени было бы то, что можно было объявить вредным класс, сословие, племя. Обречь на истребление целый класс общественный это — революция, а убивать и грабить евреев — это погром?.. Погром евреев на юге России входит составной частью в общероссийский погром».

То есть это последнее объяснение звучит так: время было такое проклятое — обе стороны пострадали, был один большой погром: одни громили евреев и евреи громили тоже.

Во время Гражданской войны на Украине от рук петлюровцев и националистических отрядов погибло по некоторым данным примерно 200-250 тысяч евреев, и от Белых по всей России — примерно 50 тысяч — это разве сравнимо с Холокостом казачества и в Крыму, с 16 миллионами убитых по всей России и ещё 4-5 миллионами от голода? И один из главных вопросов — кто затеял, кто начал эту глобальную кровавую мясорубку?

Вот и ленинский карикатурист Борис Ефимов-Фридланд в 2004 г. с телеэкрана революционные трагические события недавно объяснял предельно просто: «Время было такое, бурное». «Виновных нет, вернее: все виноваты», — пытается подвести итог этой темы и помирить всех еврейский историк И. Гессен.

Вот такими универсальными объяснениями-отмазками можно объяснить всё в этом мире, например, то же самое в еврейской манере можно сказать и о Гитлере — время было такое: евреи делали в Германии революции, чтобы захватить власть, и Гитлер при этом понимал, что они инициаторы Первой мировой войны и повинны в миллионах смертей, затем евреи захватили большую часть экономики Германии — вот Гитлер и ответил. Ну перебрал в жестокости — время была такое бурное. Вторая мировая война, однако. Всё: и немецкого фашизма как не бывало.

Но немцы — давно попросили прощения у своих жертв, извинились и платят до сих пор финансовые компенсации, платят компенсации невиновные новые поколения немцев, не участвовавшие во Второй мировой войне. А евреи? А международное еврейское сообщество в 2000 году выдвинули против современной России требование погасить финансовыми компенсациями за якобы имевшиеся притеснения евреев в СССР — это какая-то возмутительная сверхнаглость, хамство и бесстыдство в надежде, что никто и никогда не разберется уже в истории России.

Подобный прием применяет и современный герой «победивший самого Солженицына» — Семён Резник из США, у которого свой взгляд на миллионы погубленных россиян: «В любом случае, под железной пятой большевизма все народы России искупили эту гипотетическую вину такими колоссальными жертвами, что колоть им ею глаза — жестоко и немилосердно». То есть фашистский красный террор Центрожида в 1918-1922 гг. — это искупление вины русского и украинского народов — за что? За 10-15 погибших евреев в народных погромах 1881-1883 гг.? Или за несколько погибших еврейских террористов, развязавших в России террористическую войну 1901-1906 гг.?

Часто еврейские идеологи объясняли и объясняют произошедшую трагедию предельно «доходчиво» примитивно — виноваты сами русские, вернее их лидер — царь, император, его правительство, которые своим бездарным несправедливым правлением довели страну до революции, довели низшие классы, «массы» до такой нищеты, что угнетенные восстали бы всё равно — даже если бы в России не было бы ни одного «Бронштейна», то это восстание русского народа возглавил бы кто-нибудь другой — какой-нибудь китаец, испанец или даже русский, очередной Пугачев. А поскольку в России всё-таки были такие «герои» — как Бронштейн и Ленин-Бланк и им подобные, то они и возглавили борьбу за освобождение русского народа от своей алчной русской элиты, — слава этим спасителям русского народа, этим истинным русским националистам: Бронштейну, Ленину-Бланку, Розенфельду-Каменеву, Гольдману-Володарскому и т.д.!

Понятно, что в этой трагедии мы имеем целый пучок причин, целый комплекс причин, в котором вина Николая Второго и русской элиты этого периода огромна, но в данной версии еврейскими идеологами выдергивается только один удобный для них «главный», по их утверждению, аспект из всего комплекса причин и раздувается до такой величины, что закрывает все остальные. Например, вот что утверждает еврейская сторона в лице Д.С. Пасманника:

«Пусть все вдумчивые люди ответят на один вопрос: мог бы большевизм, даже с Лениным во главе, победить, если бы в России было сытое, обеспеченное землей и культурное крестьянство? Могли ли бы тогда все «Сионские мудрецы» вместе взятые, и даже с Троцким во главе, произвести великую смуту в России?»

Странно, но на этот вопрос Пасманника многоуважаемый мною А. Солженицын ошибочно отвечает: «Он прав: не могли бы конечно». Почему этот ответ является ошибочным я, как «вдумчивый человек», отвечу несколькими вопросами: Покажите мне в конце XIX — начале XX века, в какой стране мира жили культурные и обеспеченные землей крестьяне? Может, в США? — где земли было завались, и в конце XIX века крестьяне-поселенцы и регулярная армия физически уничтожали коренное население — индейцев?..

— А разве донские, кубанские и терские казаки не были зажиточными и довольными своей жизнью?

Разве культура казаков уступала культуре крестьян других народов? Однако умы многих тысяч казаков были поражены «талантливой» пропагандой-идеологией захватчиков.

— Разве были где-то более культурными крестьяне, чем в Германии и Венгрии? Однако красные еврейские революции в этих странах произошли. Другой вопрос, что в этих странах захватчики не смогли удержать власть, так как среди них не оказалось такого талантливого Бронштейна, чтобы обманом и насилием создать достаточно большие Красные армии из населения захваченной страны.

Стоит заметить, что вышепоказанный трюк еврейские идеологи применяют довольно часто. Например, в 2004 году известный еврейский идеолог в России — В. Познер в одной из своих телепередач на центральном телевидении бросил обвинение — что в России человек никогда не был свободен, и об этом писали сами русские классики от Достоевского до Чехова. И на радость друзьям В. Познера находящиеся в студии малограмотные русские промолчали — согласились.

А на самом деле — это старый еврейский идеологический финт, трюк. Вот один из нескольких правильных ответов — все русские классики жили в XIX веке — начале XX. Покажите мне в то время ту страну, где простой человек, любой гражданин имел равноправие или полную свободу — в США? где убивали индейцев; во Франции? — где было массовое недовольство евреями по делу Дрейфуса и заворовавшихся еврейских банкиров; в Германии? — где под руководством великого композитора Рихарда Вагнера и ряда выдающихся немецких мыслителей создавались антиеврейские партии и организации; а во всех других не названных европейских странах пролетариат и крестьянство было свободно и довольно своей жизнью? А что уж говорить о неевропейских странах в этот период.

Такое впечатление, что в современной России нет умных людей, способных противостоять талантливой болтологии и лжи еврейских идеологов, которые беспрепятственно изгаляются в информационноидеологическом поле как хотят.

Поскольку невозможно отрицать впечатляющее участие евреев в кровавых событиях в России, то еврейский идеолог Б. Шрагин демонстрирует свой оригинальный прием-объяснение: «Лидеры Октябрьского переворота. скорее были ведомыми, чем водителями (это Железная Партия Нового Типа — «ведомые»?), проводниками и осуществителями массовых ожиданий, дремавших в недрах народного подсознания».

Но Шрагин не говорит правду — что приезжие захватчики России, инициаторы углубления Февральской революции коварно использовали мечту крестьян о «черном переделе» земли и естественное их желание улучшить своё благосостояние, и наобещали. А когда захватили в России власть, то землю крестьянам не дали, вначале жестоко грабили продотрядами, а затем насильственно согнали в кибуцы-колхозы.

Элла Грейфер из Германии другого мнения, чем Шрагин: «Далее встаёт вопрос, были ли евреи в коммунистическом движении просто попутчиками или скорее лидерами? Верно — второе. Лев Троцкий в СССР, Бела Кун в Венгрии. Не забудем и Мюнхенскую Советскую республику: Курт Айснер, Евгений Левин, Тобиас Аксельрод и другие евреи были в ней на должностях руководящих».

По поводу версии Шрагина стоит отметить, что этот политтехнологический прием используется сегодня в борьбе за власть в России и во всех странах, даже на муниципальном уровне. На высоком уровне перед выборами вначале производят исследования многие социологические и экспертные институты и службы, выявляя «массовые ожидания», чтобы потом объявить себя их «осуществителями». А на районном уровне ходят по квартирам члены команды какого-либо кандидата во власть и спрашивают обо всех «болячках»: там в доме крыша протекает, там у подъезда лужу не перейти — асфальта уже нет; после чего выступает этот кандидат и говорит: «Я знаю ваши проблемы, я осуществлю ваши давние наболевшие ожидания, — выберите меня. А современное руководство погрязло в бюрократии и воровстве — долой его!» И наши бабушки думают: какой молодец — знает все наши проблемы, и какой смелый, наверное, — и честный, не вор, и даже не предполагают, что знание проблемы не является гарантией её решения, — это можно сформулировать как очередной «закон Мерфи». И происходит мини-революция. И бабушки не будут слушать «старые власти» района, что денег им сверху не дали, а без денег жесть на крышу не купить, и что жестянщика нет, ибо за 6—7 тысяч работать никто не хочет, а нелегалов-узбеков арестовали, и бабушки не будут задумываться — почему миллиарды этих денег на ремонт домов лежат под смешные 2% в далеком кризисном США и т.д. И казалось бы — на эту тему уже всё всем понятно, однако.

23 ноября 2008 года в программе «Имена России» на телеканале «Россия» академик от истории России А. Сахаров полностью повторил прием Б. Шрагина заявив, что В.И. Ленин был выразитель интересов и чаяний беднейших слоёв России — эдакий всеобщий выразитель, делегат, спаситель — и поэтому, как мы убедились в этой книге, — уничтожил 16 миллионов русских людей, жестоко грабил крестьянство и подавил в крови многочисленные крестьянские восстания. Когда я смотрю на этого неграмотного или совершенно лживого академика — меня охватывает ужас, — ведь он самый большой авторитет в истории России в глазах современной власти. А ведь в 1915-1916 гг. в России были люди умнее этого горе-профессионала, — и то не уберегли, не спасли Россию и народ, что уж говорить об этом запутавшемся между прошлым и настоящим «ученом».

Понятно, что академик А. Сахаров вину Ленина-Бланка, еврейских террористов-комиссаров-палачей вообще не будет обсуждать, потому что в его истории России нет ни одного еврея. Такой, вроде, безобидный, интеллигентный, свой, наш и опаснее нескольких вражеских полков.

И в этой же абсолютно безеврейской истории России современный коллега А. Сахарова, некто «мудрец» от истории А.В. Сушко в журнале «Вопросы истории» №5 за 2008 г. делает оригинальный вывод: «Крестьянство, недовольное продразверсткой (а захватом России довольное?.. — Р.К.), широко развернув вооруженную борьбу с большевиками, добилось введения новой экономической политики и стало по сути силой, победившей в Гражданской войне». Таких вывертов я ещё не встречал, несчастных «проигравших» Ленина, Бронштейна с «проигравшими» их подельниками осталось только пожалеть и дать дополнительный кремлевский паек.

Еврейских идеологов я совсем не осуждаю — они молодцы, еврейская интеллигенция всеми силами и способами пытается защитить свой народ и даже кровавых палачей, чтоб не бросили плохую тень на свой народ, но многих наших не просто из интеллигентов — из элиты — я не совсем понимаю, например, говоря о российском крестьянстве можно заметить, — 23 ноября 2008 года на телеканале «Россия» во время телепередачи «Имена России» академик Капица похвалил Ленина за то, что Ленин, выгнав ученых на корабле, — тем самым спас их от верной смерти, то есть от самого себя. По этому поводу можно дать грубый, но верный комментарий — занимался бы этот уважаемый физик физикой и не демонстрировал бы свою глупость в других областях, а то у нас — уже и физики нет, и историческую правду никак не можем восстановить, а с такими физиками в истории тем более.

Но то, что простительно физику в области истории, то «профессиональному» историку А. Сахарову непростительно. Можно также с горестью понять и современных коммунистических идеологов, защищающих свою «честь» комиссарской кожанки и своих еврейских праотцов.

Но есть объяснения вообще «космические» в этой же безеврейской истории, — современный откровенный ленинец, коммунист Сергей Кара-Мурза утверждает: «Большевизм преодолел цивилизационную раздвоенность России, соединил «западников и славянофилов». Это произошло в советском проекте, где удалось произвести синтез космического чувства русских крестьян с идеалами Просвещения и прогресса». — Ну очень красиво, — это какой-то особый талант фантастического словоблудства — соединить космизм русских крестьян с эпохой Просвещения Запада или даже с масонством Запада. Без дальнейших комментариев.

На этих примерах мы очередной раз видим, очень мягко выражаясь, — очередной кризис в умах русской интеллигенции. Это, кстати, также популярная версия — вина сугубо русской интеллигенции того периода, которая не выполнила свою миссию хранительницы мудрости и носителя передовой мысли, и добавлю — своевременного определения вражеских замыслов интеллигенции других народов.

В этой же совершенно безеврейской истории есть объяснения и без крестьянства, например, — современная гуру от истории России Наталья Нарочницкая в своей последней «фундаментальной» книге «Россия и русские в современном мире» (2009) повторила слова Сергея Булгакова: «Революция — духовное детище интеллигенции». В обоих случаях понятно — русской. Но ведь — если мы говорим о революциях в России: 1878-1881 гг., 1901-1906 гг. и октября 1917 года, то следует сказать точнее: эти революции в России — в первую очередь детище еврейской интеллигенции. Вина пассивной глупой, неграмотной русской интеллигенции есть, я её особо рассмотрел в книге №4 и №5 этой серии, но ведь решающая роль была агрессивной беспощадной еврейской, и соответственно, и её «решающая» вина тоже есть.

Если один человек недостаточно умен, неграмотен, а другой его умнее — то разве обязательно обмануть, ударить в нос и поставить менее умного на колени, превратить в раба? Мы, люди, человеки — это те же звери? — И те же звериные законы? Или мы всё-таки чем-то отличаемся от зверей? По тому, как больно и доходчиво доказывает особенно история России в «цивилизованном» 20-м веке — иллюзий следует избегать и быть бдительным с этими окружающими двуногими. Да, да — совершенно закономерная, объективная ксенофобия, защитная и спасительная ксенофобия. И этой важной естественной защиты нас в 21 веке очередной раз усердно пытаются лишить, осуществляя длительные шумные многоплановые мероприятия по борьбе с ксенофобией, и даже опять к ней придумали и пристегнули фантастический «русский фашизм».

Вернемся к нашей неграмотной горемычной интеллигенции начала 20-го века. В чём вина тех миллионов русских красногвардейцев Красной армии и продотрядов, которые убивали своих же русских — в том, что их обманули обещаниями? — В том, что они обманулись, потому что глупы и необразованны ещё больше, чем их национальная интеллигенция и элита, управляющая страной? И если «низы» в этом глупо обвинять, то вся тяжесть вины ложится на верхи и интеллигенцию, которые из-за своей неграмотности, и даже благостной удовлетворенности собой проиграли Родину, страну, народ, что привело к огромной национальной трагедии.

Молодой Гитлер до того как возглавить Германию много раздумывал на эти темы и пришёл к выводу, что нельзя винить не только «низы», что они попались на технологии марксистской пропаганды, но нельзя осуждать и рядовых коммунистов — «Я никогда не упрекну какого-нибудь маленького человека в том, что он был коммунистом. Попрекать в этом можно только интеллигента».

Генерал Деникин также в первую очередь обвинял своих: «Когда повторяют на каждом шагу, что причиной развала послужили большевики, я протестую. Россию развалили другие, а большевики — лишь поганые черви, которые завелись в гнойниках её организма». Деникин имел в виду русских управленцев, начиная от Николая II и его окружения и заканчивая Милюковым, Родзянко, Львовым, генералом Корниловым и множеством «самостийных» казачьих атаманов. В чём вина этой когорты деятелей — в том, что они были бутафорскими лидерами и управленцами без ума и воли, хотя пыжились они красиво. Пришёл час непростых испытаний — и пшик — ни страны, ни народа, которому мозги свернули в другую сторону от истины, и обратили его против своей же русской элиты, выжившим остаткам которой пришлось бежать за границу.

Если учесть, что таких горе-управленцев, политиков, генералов и учёных было огромное количество, то можно смело утверждать, что русское общество на этом этапе своего развития, своей эволюции не готово было к таким испытаниям и к такому противостоянию с более умным и коварным врагом. В чём вина этих? — в том, что оказались глупыми, необразованными в вопросах истории, политики, психологии и марксистско-ленинской технологии воздействия на умы.

Наш современник Валерий Скурлатов пошел «дальше» и умудрился с помощью интеллектуальной слабости русской интеллигенции оправдать агрессивность еврейской интеллигенции: «На самом деле евреи тогда, как и теперь, заполнили вакуум политического лидерства, образовавшегося в результате исторически объяснимого национал-предательства русской интеллигенции». В данном случае В. Скурлатов почему-то интеллектуальную слабость нашей интеллигенции называет предательством... Эта оценка довольно резкая и можно было назвать её даже ошибочной, но в ракурсе того, что русская интеллигенция не выполнила перед народом одну из своих прямых функций — интеллектуальную защиту, не выполнила своего предназначения, то в этом смысле эту несостоятельность, интеллектуальную немощность можно назвать предательством. И это утверждение правдиво к «перестроечному» и «постперестроечному» периоду истории России.

А после захвата России осенью 1917 г. агрессивными и более умными «другими» интеллигентами произошли закономерные «технические» перемены, которые зафиксировал представитель русской нации в Центрожиде Н. Бухарин: «мелкая еврейская и средняя буржуазия заняла позиции мелкой и средней российской буржуазии. Приблизительно то же произошло с нашей российской интеллигенцией, которая фордыбачила и саботажничала». Кстати, в случае с Николаем Бухариным мы наблюдаем прямое умышленное предательство своего народа.

С тех пор неоднократно можно услышать от различных еврейских деятелей и увидеть в современном кинематографе, что евреи в России — это традиционно интеллигенты, деятели искусства и руководители различных уровней, и ничего не поделать — они такими рождаются. И ни одного слова — как это замещение, вытеснение «получилось» исторически.

Еврейский идеолог из США С. Резник ловко использовал интеллектуальную разницу между еврейской и русской интеллигенцией для объяснения участия своих соплеменников в российской трагедии: «Евреи жили в одной стране с русским и другими народами царской, а затем советской империи; значит, содействовали всему хорошему и плохому, что происходило. А так как образовательный ценз у них был более высоким, чем в среднем по стране, то и участие их во всём значимом было соответствующим».

Согласитесь, — оригинальная логика этого флагмана современной еврейской идеологии — чем выше образованность у еврея — тем доля его участия во всех трагедиях должна быть больше. Интересно, соответственно до Октябрьского еврейского переворота — что такое хорошее в таких же размерах осуществили евреи в России, или до террористической войны 1901-1906 гг.? Можно ли вину по причине глупости и необразованности сравнить с виной более умных и образованных, — осуществивших целенаправленный захват государства и совершивших умышленное сознательное уничтожение более десяти миллионов граждан её коренной нации и представителей других коренных народов? Конечно — нет, и сваливание всё в одну кучу — это умышленный трюк по уходу от ответственности за кровавые злодеяния, за фашизм, за Холокост русского народа.

К сожалению, в этом вопросе не смог разобраться и уважаемый мною А. Солженицын, который вначале всю вину относит на русских: «И надо отчетливо сказать, что и Октябрьский переворот двигало не еврейство (хоть и под общим славным командованием Троцкого. — С.). Нам, в общем, правильно бросают: да как бы мог 170-миллионный народ быть затолкан в большевизм малым еврейским меньшинством? Да, верно: в 1917 году мы свою судьбу сварганили сами, своей дурной головой».

А затем Солженицын предлагает евреям хотя бы половину трагедии взять на себя, признать хотя бы частично свою вину: «А ведь ту ответственность — надо нам с вами, братья или чужаки, — делить. И раскаяние — раскаяние взаимное — и во всей полноте совершенного — был бы самый чистый, оздоровляющий путь», «И — призываю к этому евреев. Раскаяться не за Троцкого-Каменева-Зиновьева, они и так на поверхности, от них и отмахнуться можно. А — оглянуться честно на всю глубину раннесоветского угнетательного аппарата — на тех «незаметных», как Исай Давидович Берг, создавший знаменитую «душегубку», самим же евреям на горе, и даже на ещё более незаметных, кто бумажки подкалывал в советском аппарате и никогда не вышел в публичность».

За этот призыв возмущенные еврейские идеологи в период с 2003-2006 гг. вылили на голову Солженицына не одно ведро грязи. Но на этот призыв откликнулся скандально знаменитый еврейский олигарх Б. Березовский в своем известном английском интервью А. Проханову, но сделал это весьма оригинально, даже философски: «Конечно же, я ощущаю колоссальный комплекс вины. И не только за те деяния, когда я ошибался, и эти ошибки принесли страдания миллионам людей. Но даже за ошибки моих предков. Мы пришли на землю, чтобы страдать. Только через страдания можем и понять смысл жизни. Если я говорил, что смысл жизни в экспансии, но это тоже страдание». Оказывается многие миллионы русских после 1917 г. должны были через нечеловеческие страдания, учиненные еврейскими захватчиками «понять смысл жизни». И согласно скользкой философии Б. Березовского — экспансия, так он ловко назвал еврейский терроризм, захват страны и кровавые расправы, — это тоже страдания еврейской интеллигенции. Можно даже подумать, что они не хотели ничего плохого в России совершать, но были вынуждены, и от этой дилеммы сильно страдали.

Ну что ж: Березовский — он и в Лондоне Березовский.

А. Солженицын, исходя из названного в начале этой главы комплекса неловкости и страха перед евреями, пытался «маневрировать» — чтобы и правду сказать, и евреев не обидеть. Но теперь, когда возмущённые и негодующие евреи различных стран вылили на него столько грязи и оскорблений, он, несомненно, убедился, что совместить такое в принципе невозможно. Иногда такая «розановщина» и «толерантность» А. Солженицына просто вредит правде. Например, Пасманник писал: «мы не можем отрицать очевидных фактов. Мы не можем ограничиться заявлением, что еврейский народ не отвечает за те или иные действия отдельных его членов».

Солженицын, будучи довольным подобными частичными признаниями, решил пойти навстречу и помочь противной стороне, — пишет: «А из еврейских авторов — все единодушно согласны, что это не были евреи по духу. Это были отщепенцы. Согласимся с этим и мы». Гордость современной еврейской идеологии С. Резник, прочитав эти слова Солженицына, с радостью соглашается с Солженицыным. Радость Семёна Резника можно понять — теперь не надо объяснять — могут ли несколько миллионов евреев, активно участвовавших в событиях в России, называться отщепенцами?..

Такая же ошибка на основе мягкости и бережливости национальной гордости у Солженицына и по поводу русских: «О русских отщепенцах мы знаем: их было в большевиках удручающе, непростительно много». И это грубая ошибка: эти миллионы не были отщепенцами, а закономерным итогом необразованности всех слоёв российского общества, таков был российский народ: от царя до матроса Кронштадта и рабочего Путиловского завода, которые осознали Истину только в 1921 г., но было уже поздно.

Спасительная идея Солженицына об еврейских отщепенцах не понравилась современному еврейскому историку Я. Рабиновичу, который в своей книге пишет: «Кто только не попадал в отщепенцы у советской власти! Не самого ли Солженицына клеймили этим клеймом?» А на следующей странице своей книги — на 178-й Я. Рабинович объясняет почему «отщепенцев» миллионы и почему они не отщепенцы:

«Значительная часть народа хотела услышать именно такие лозунги. Способны ли отщепенцы так угадать настроения миллионов. Еврейский народ в эти суровые революционный годы глубоко чувствует это таинственное единство исторической судьбы, и своими деяниями и состоянием предопределяет отношение к ним окружающих. Именно в эти сумбурные критические дни и годы революционных преобразований у большинства евреев прозревает предназначение высшее, чем только своё физическое существование. Не может быть упрёка тем, кто по воле судьбы вершил долю России рядом с Лениным, в надежде на счастливое будущее народов страны. Соратники Ленина, а среди них было достаточное количество евреев, безусловно, это были герои своего времени, а что касается «еврейских отщепенцев», которые «несколько лет прямо вождествовали в большевизме», то они к этому были более подготовлены, чем представители других национальностей.

Об этом открытым текстом боится поведать А. Солженицын своим читателям: но именно поэтому евреи возглавили воюющую Красную Армию (Троцкий), ВЦИК (Свердлов), обе столицы(Зиновьев и Каменев), Коминтерн (Зиновьев), Профинтерн (Дридзо-Лозовский) и Комсомол (Оскар Рывкин), за ним Лазарь Шацкин, он же во главе Коммунистического Интернационала Молодёжи). Но Троцкий прекрасно осознавал свою миссию, и лишь идеологические шоры не позволили Солженицыну объективно подойти к оценке по-своему яркой и многогранной исторической личности».

Однако Рабинович как неглупый аналитик, понимая, что теория-версия «отщепенцев» всё-таки самая удобная, подходящая, и эта подсказка Солженицына весьма кстати, вдоволь поиздевавшись над Солженицыным за его «отщепенцев», — на странице 201-й своего труда Рабинович вдруг парадоксально соглашается с Солженицыным:

«Согласимся с этим утверждением автора книги «Двести лет вместе» и мы. О людях судить по их духу. Да, это были отщепенцы, но особенной революционной закалки, которые шли к этому долгожданному моменту годами. Они с нетерпением ожидали нужного момента».

Как видим Рабинович признаёт и тут же намекает на опровержение «отщепенства» — когда планово, методично, долгими годами люди шли к своей цели. Но на следующей странице своего труда дух Истины не даёт покоя Рабиновичу даже перед удобной для евреев версией, и он срывается на логический вопрос: «Сколько должно набраться случайных отщепенцев, чтобы составить уже не случайное течение? Какая доля своей нации в решении кардинальных вопросов страны?» Конечно, — разве можно несколько миллионов революционэров еврейской национальности считать отщепенцами?..

По поводу одного из этих миллионов — «отщепенца» Лейбы Бронштейна следует отметить, что его очень точно охарактеризовал его собрат по духу и крови, с завистью за ним наблюдавший, «заслуженный» террорист XX века — Гершуни: «Он был Прометеем не потому, что таким уродился, но потому, что он дитя народа-Прометея.» (С).

Запутавшийся С. Булгаков мудрил: «Да, большевизм есть именно еврейский погром, совершенный именно еврейской властью, — ужасная победа Сатаны над еврейством, совершённое через посредство еврейства. Можно сказать, что это есть историческое самоубийство еврейства. Однако этот грех и преступление перед Израилем и перед Россией должны быть осознанны и исповеданы в национальном еврейском покаянии. Большевизм должен быть назван по имени». Это утопия С. Булгакова как христианина, — и по поводу самоубийства, да и — кто-нибудь когда-либо видел покаявшегося еврея за преступления в России в период 1901-1924 годов? Да — один случай недавно произошел.

Только в 21 веке в 2005 году в книге «Великий последний шанс» впервые в истории человечества еврейский писатель Михаил Веллер смело заявил: «Любой честный человек и любой благородный народ начинает выяснение отношений с другим народом с того, что кается в своих винах. Признаёт честно и «Прости!» говорит. И по чести и совести говоря, евреям есть в чём покаяться перед русским народом. Есть, господа, есть. Если уж вы такие страдающие и обижаемые другими — сначала повинитесь в обидах, причиненных вами.

Да, я имею в виду революционеров. Большевичков, и не только. Кто в Одессе и Крыме командовал расстрелами десятков тысяч русских юношей, сдавшихся в белых частях под гарантии сохранения жизни и свободы? Евреи Бела Кун и Розалия Землячка. Листните историю ЧК-ГПУ-НКВД, листните историю ГУЛАГа — сколько там всех этих Берманов и Шварцманов.

Так вот для начала. Если евреи хотят жаловаться на антисемитизм в России, то по чести и совести они должны признать смертные грехи и преступления против России и в первую очередь именно русского народа — преступления многих и многих людей своей крови. Отмежеваться. Покрыть их вечным позором. Снести памятники и плюнуть на могилы палачей.

И вот, очистив собственную совесть признанием, очистив душу покаянием и замолив грехи, хотя не все грехи замолить можно, но было бы хоть понимание и желание, — можно вести разговор дальше».

Но его предложение как одинокая птица грустно улетела за горизонт, и пропала в угрюмом осуждении Веллера еврейским сообществом. Сам Веллер в многочисленных телевизионных программах о своём раскаянии помалкивал и помалкивает, не повторяет, возможно, по совету В. Познера, Н. Сванидзе и В. Соловьёва давно передумал.

Парадоксально, но в рассматриваемой нами теме всех еврейских идеологов обскакал, причем ради их же блага, их бескорыстный помощник и современный главный идеолог коммунистов в 21 веке — Сергей Кара-Мурза, который, несмотря на раскаяние Веллера в 2005 году, в 2007 году в своей книге «Матрица «Россия» написал: «В самой грубой форме я представляю русский коммунизм как синтез двух больших блоков, которые начали соединяться в ходе революции 1905-1907 гг. и стали единым перед войной (а если заострять, то после 1938 г.). Первый блок — то, что Макс Вебер назвал «крестьянский общинный коммунизм». Второй — русская социалистическая мысль, которая к началу 20-го века взяла как свою идеологию марксизм.

Оба эти блока были частями русской культуры и имели традиции, о которых много написано. Оба имели сильные религиозные компоненты. Общинный коммунизм питался «народным православием» не вполне согласных с официальной церковью, со многими ересями, имел идеалом град Китеж («Царство Божье на земле»); у социалистов — идеал прогресса и гуманизм, доходящий до человекобожия. Революция 1905 года — дело общинного коммунизма, почти без влияния второго блока. Так и возник русский коммунизм. Матрица эта (представление о благой жизни) изложена в тысячах наказов и приговоров сельских сходов 1905-1907 годов, составленных и подписанных крестьянами России».

Этот вывод, эту оценку событий от возмущения даже трудно сразу прокомментировать. Во-первых, уже является строгим правилом у коммунистических «мудрецов» — евреи в истории России отсутствуют напрочь, они просто канули в бездну из России, и свою «славную» историю коммунисты не желают с ними делить. Во-вторых, чтобы прикрыть «отсутствие» в трагической истории России еврейских отцов теории коммунизма, импорта коммунизма в Россию и евреев-террористов, а также свои позорные действия необходимо — смешать воедино: Макса Вебера и русскую мифологию, находящийся в генетической памяти русского народа опыт общинного образа жизни, соборность и европейских социалистов, и всё это полить «народным православием» и посыпать теорией богочеловечества В. Соловьёва — чтобы все эти кровавые события выглядели «человекобожием».

А ведь на первый взгляд полуобразованного человека этот «салат» выглядит даже аппетитно и можно вполне отравиться. И этот «салат» в голове «великого» С. Кара-Мурзы, который читает свои лекции не только в наших университетах, но и за пределами России, в зависимости от вкуса читателей можно назвать — чушь, полная ерунда, слепота и дурость, ложь, наглая ложь, лживая фантазия, попытка ввести в заблуждение. Теперь понятно — почему ему платят деньги, обеспечивают заграничные вояжи и создают ореол «выдающегося современного теоретика коммунизма».

Если С. Кара-Мурза не знает историю России, то спросил бы лидера Бунда Натансона (и других «ходоков» в русский народ и подобных ему «почвенников»), который этому неграмотному или лживому объяснил бы — как несколько десятилетий они формировали утопическо-протестную матрицу сознания, не говоря уже о политтехнологической лжи — Китеже-Коммунизме большевиков.

В другом месте С. Кара-Мурза делает совсем другой вывод, забыв про свой коммунизм: «К революции крестьяне повернули из-за столыпинской реформы, Столыпин и есть «отец русской революции». А вот объяснение, которое нравится «почему-то» еврейскому писателю и публичному российскому деятелю М. Веллеру — Сергей Кара-Мурза:

«Третья задача, которую решили большевики и масштаб которой мы только сейчас начинаем понимать, состоит в том, что они нашли способ «пересобирать» русский народ, а затем и вновь собрать земли «Империи» на новой основе — как СССР. Способ этот был настолько фундаментальным и новаторским, что приводит современных специалистов по этнологии в восхищение».

В книге С. Кара-Мурзы можно прочитать его любопытную ремарку: «Я не историк, в моей картине много прорех, это грубая модель реальности. Но нам сегодня нужны именно грубые модели, а не споры о деталях». Ничего себе — «детали» и «прорехи»?! Неужели нам сегодня нужна такая наглая грубая ложь этого «не историка»? — То есть профана в истории, и даже это С. Кара-Мурзу не оправдывает, слишком ангажированная ложь. Но самое главное, — эта тема сегодня очень важная, очень актуальная, очень сильно влияет на наше будущее, на будущее наших детей и нашей страны.

Отношение к захвату власти в России в 1917 году как лакмусовая бумажка — показывает или полную безграмотность человека или его идеологическую ангажированность. Вот, например, цитата М. Горбачёва из его доклада в честь 20-летия перестройки:

«И всё-таки в XX веке вклад России в мировую историю оказался более значительным, чем когда бы то ни было. Начало веку положила Великая русская революция». Что ждать хорошего России и её народам от такого вождя, профессионального марксистского болтуна с такими мыслями в голове?

А 1 мая 2008 года все телезрители были свидетелями — как председатель Совета Федераций Сергей Миронов вовсю расхваливал коварного еврейского идеолога К. Маркса. Да и самый «мудрый» думец Грызлов о «великой» революции высказывался весьма лестно. И под этот сладкий говор «обновленная» «Молодая гвардия», как уже отмечалось выше, издает в 2008 году в серии «ЖЗЛ» книгу о выдающемся «русском» «герое» Мойше Тухачевском. «Героическое» возвращение.

Многие наши «важные» современники не только не разобрались правильно в событиях 90-летней давности, но и продолжают опасно ошибаться. Годы проходят, а вопрос вины в трагических событиях 1918-1922 гг. для многих является сложным. Одно дело — когда евреи с помощью англичан в 20-м веке прибыли в Палестину и с помощью англичан начали очищать территорию от арабов, чтобы создать своё государство. В этом случае понятно, — с одной стороны евреи со своей национальной задачей создания собственного государства в Палестине, а с другой — арабы, которым не повезло оказаться на пути к этой цели, которые «мешали» и «мешают» своим существованием на этой территории, и «виновны» в том, что уже 2 тысячи лет живут на этой территории. А в России многомиллионную Красную Армию и низовые ряды ЧК составляли не евреи и не англичане, — а обманутые русские, украинцы, башкиры и т.д., которые убили огромное количество своих сородичей и несут тяжёлый груз вины и ответственности. Это позволило другу Винавера и Слиозберга кадету и масону Ф.И. Родичеву сделать утверждение, рассчитанное на неграмотных рабочих, крестьян и «интеллигенщину»:

«Большевики — это власть жидов, говорят нам. Откуда это? Большевиков вознесла к власти разлагающаяся армия, а не евреи. Не евреи убивали в Петрограде защищавших Временное правительство юнкеров. Не евреи бомбардировали Москву. Матросы убийцы, плавающие не по морю, а по крови офицеров, — не евреи. Те, кто по призыву Ленина бросились на грабёж усадеб и убивали по системе и с наслаждением, иногда людей, иногда лошадей и коров, — не евреи, а подлинные русские обыватели». На этом «смешанном» аспекте трагедии любят манипулировать многие, и, конечно, подобное высказывание русского с удовольствием цитируют еврейские идеологи, как это делает «опровергая» А. Солженицына из США С. Резник («Еврейские новости» №32, сентябрь 2004 г.).

Но ситуация в этом вопросе выглядит сегодня ещё более грустно и печально, потому что ярый борец с А. Чубайсом знаменитый полковник В.В. Квачков в своей книге «Главная специальная операция впереди» (2009 г.) решил по основным принципиальным вопросам высказать свою позицию, в том числе, и в рассматриваемой нами теме, В. Квачков:

«Любителей все беды или победы валить на евреев, хочется спросить: «Первая конная армия Буденного, она что еврейская? Это конные евреи на «колчаковских фронтах» беляков шашками рубили? Или у Василия Ивановича Чапаева мама, что тоже?!» О роли интернациональной закулисы в нашей (!) революции можно и нужно говорить, но это была наша, русская, революция и наш, русский выбор в гражданской войне».

Как этот «наш выбор» формировали, как направляли, и как он происходил — мы внимательно и подробно рассматривали в данной книге и в предыдущей, а полковник В. Квачков, похоже, по истории России кроме советских учебников и книг С. Кара-Мурзы больше ничего не читает, поэтому в его голове и такая пафосная кара-мурзатая картина нашей истории, в которой нет никакой трагедии, нет миллионов убитых, нет кровавых еврейских палачей, нет никакого грабежа национального достояния, а есть только одни славные жертвенные достижения, В. Квачков:

«Жертва, на которую решился русский народ и нашел в себе силы совершить фантастический революционный рывок в будущее, больше не решился никто в Европе: ни немцы, начавшие было с Советской Баварской республики, ни венгры».

В голове Квачкова образовалась потрясающая смесь: он не видит разницу между Сталиным с одной стороны и Бронштейном и Лениным с другой, между ленинским периодом правления и между сталинскими достижениями, он категорически не понимает, что венгры в 1919 году и немцы в 1919 и 1923 году просто не дали еврейским террористам захватить власть в их странах.

И можно было бы на эти ошибки в оценке исторических событий не обращать особого внимания, — если бы этот низкий интеллектуальный уровень не отражался бы опасно в нашей действительности в других политических темах. Наши власти провели некий замысловатый научный эксперимент: на нашей обширной территории огромное количество различных тюрем и зон, но они посадили в одну камеру патриота В. Квачкова и еврейского олигарха М. Ходорковского. Результат этого столкновения и смешения показал явную доминанту одной из сторон, В. Квачков:

«Политическую платформу М.Б. Ходорковского я для себя определил как национальный либерализм. Его конфликт с властью, насколько я понял их взаимоотношения, связан с попыткой Ходорковского сделать экономические отношения прозрачными, открыть для общества связь власти, политики и экономики».

Я представляю мимику представителей бизнес-сообщества после этого пассажа по поводу прозрачных экономических отношений. Уверен, — В. Квачков сам не анализировал экономическую деятельность корпорации М. Ходорковского и не читал серьёзных аналитиков, как, например, аналитика, работающего в университете штата Делавер (США), Сергея Лопатникова:

«Ходорковский пытается продать американскому консорциуму нефтяных компаний 40% «ЮКОСа» за 25 миллиардов долларов. Ещё 13,6% акций торгуются на открытых площадках. Итого во владение иностранцев переходит контрольный пакет акций «ЮКОСа», «можно быть уверенным, что недостающие 10% плюс одна акция уже давно ими скуплены. Думаю, Ходорковский человек не жадный и налоги со сделки заплатит. Россия получит в итоге, миллиардов 8 долларов. Остальные деньги в Россию не попадут. Но это не главное. Нюанс в том, что это лишь внешняя канва сделки. В этом нетрудно убедиться: «ЮКОС» — это почти треть нефтяной отрасли России. «ЮКОС» обеспечивает до 10-15% бюджета. Для сравнения затраты на оборону составляют 13,5%, а какой-нибудь науки на этом фоне и вообще не видно. Практически, это означает, что власть в России, если сделка осуществится, переходит к новому владельцу «ЮКОСа» и Россия живёт и существует исключительно по его воле и с его разрешения, ибо власть над 5-10% бюджета страны — это полная власть над страной.

Достаточно представить себе, что иностранный владелец — нормальная, между прочим, бизнеспрактика — возьмёт, да и пригрозит закрыть «ЮКОС». Мало того, что 100000 самого «ЮКОСа» выйдут на улицы.

Они потянут за собой ещё и миллионы тех, кто работает на «ЮКОС» в других отраслях. Закрытие «ЮКОСа» — это полная дестабилизация страны, возврат её к гиперинфляции и окончательное разрушение экономики. Иными словами, в руках у владельцев «ЮКОСа» окажется мощнейший рычаг для создания крупномасштабных политических кризисов в любой желаемый момент, рычаг беспрецедентного давления на российскую власть.

И противопоставить этому давлению власти будет нечего. Даже национализировать собственность будет невозможно. США получат полное моральное и юридическое право собственность своих граждан защищать любыми способами, вплоть до военных.» (из статей С. Лопатникова «Крестовый поход за нефтью» и «За что Мишку Ходорковского, ведь он ни в чём не виноват»).

Можно к этому добавить, что в те годы многие с тревогой наблюдали, как по поводу «ЮКОСа» не только Буш-младший был обеспокоен состоянием еврейского бизнеса в России, но и «друг» России Тони Блэр не раз звонил обеспокоенно в Кремль. Китайцы же боялись остаться без важных для них юкосовских поставок нефти, они и так чувствовали себя обиженными после истории с продажей «Славнефти». В результате всего этого — из-за одной частной компании Россия могла переругаться с самыми крупными державами на планете, которые могли начать вооруженный конфликт.

Понятно, что В. Квачков не задался вопросом, которым с опаской задались многие российские граждане — с какой целью М. Ходорковский скупил полностью или частично оппозиционные партии — «Яблоко» и даже КПРФ, при этом имея уже за своей спиной принципиальных единомышленников — СПС?.. И с какой целью хотел контролировать законодательную власть — Думу?

В. Квачков в выше названной книге в 2009 году утверждает: «М.Б. Ходорковский, на мой взгляд, жил иллюзией, что нынешний российский либерализм может стать национальным, сам стал первым крупным национальным либералом, за что и поплатился. Михаил Борисович, здоровья и мужества вам в борьбе».

Очень интересно слышать о крупном русском либеральном националисте М. Ходорковском. Плюс к уже упомянутому выше, — В. Квачков не удосужился подумать, что Ходорковский неспроста публично дерзил президенту России, ибо считал, что уже входит в мировую еврейскую элиту, пытающуюся управлять нашей планетой, доказательством этого является факт открытия в России Ходорковским совместно с ещё двумя либеральными «русскими националистами» Дж. Соросом и Г. Киссинджером филиала мировой еврейско-масонской организации под названием «Открытая Россия», которую возглавили американский еврей — «лучший политик всех времён» Г. Киссинджер и «их» с нашей стороны М. Ходорковский.

В. Квачков не задумался — с какой целью Ходорковский с названными мировыми глобалистами создал «Открытую Россию» в связке с другими своими действиями?...

При этом я особо подчеркну — нет сомнений, что В. Квачков по порывам души является настоящим патриотом своего народа и своей Родины, достойным русским офицером, мужественным, честным, порядочным человеком, но — интеллектуально не доработал, не дотянул, не разобрался в важнейших вопросах истории России, горе — от недостаточного ума.

Ходорковский в камере доходчиво «объяснил» Квачкову, убедил в своей «простой» версии, а попросту — навешал ему «лапшу» на уши, и отпустили Квачкова в мир, — и пошел он тиражировать эту «лапшу» и пропагандировать Мойшу Ходорковского. Но это ещё небольшая часть беды.

А ведь, не дай Бог, — если М. Ходорковский со своими «русскими националистами» дорвется в России до власти — трагедия может повториться, и «главная специальная операция» В. Квачкова окажется весьма трагичной. Только на этот раз — не В. Чапаев будет рубить шашкой своих, а, возможно, присягнувший новому президенту и верный своей старой воинской присяге прямолинейный В. Квачков с пулеметом будет косить своих, будучи уверенным, — что строит Коммунизм №2 под руководством Ходорковского, и что — это его «русский выбор».

И горький юмор, вероятнее всего, будет состоять в том, что борющийся шумно с потомком могилевских евреев — А. Чубайсом В. Квачков будет добросовестно выполнять приказы А. Чубайса, переданные В. Квачкову через друга и соплеменника А. Чубайса — М. Ходорковского.

Мы рассмотрели в этой книге период с 1918 г. по 1924 г. и теперь, немного забегая вперёд, можем с уверенностью утверждать, — что в 1924 г. Сталин получил уже готовое диктаторское государство с уже созданными механизмами репрессий народа: от ЧК — до концлагерей. После Бронштейна и Ленина он ничего нового в этой дьявольской диктаторской системе подавления не изобрёл. Так почему с 1991 г., с начала «перестройки» и до нынешних дней XXI века Сталин подвергается шквальной штурмовой критике тысячи раз, а имена бесспорных фашистов: Бронштейна, Ленина, Урицкого и многих других слышим в редчайших случаях? Почему российские режиссеры за деньги еврейских продюсеров снимают многочисленные документальные фильмы против Сталина и художественные как: «Утомленные солнцем», «Московская сага», «Штрафбат», «Дети Арбата» и др. — и ни одного подобного о Бронштейне, Ленине и прочих фашистах?

Может ли быть лучше первоисточник-свидетель тех событий и тех людей, чем соратник Ленина — Вячеслав Михайлович Молотов, который в последние свои годы (умер в 1986 г.) поделился информацией с советским журналистом Чуевым, который спросил его: «Кто был более суровым, Ленин или Сталин?» Ответ Молотова:

«Конечно, Ленин. Строгий был. В некоторых вещах строже Сталина. Тамбовское восстание приказал подавить, сжигать всё. Я как раз был на обсуждении... Помню, как он упрекал Сталина в мягкости и либерализме — «Какая у нас диктатура? У нас же кисельная власть, а не диктатура».

Наталья Нарочницкая в своей книге также подчеркнула: «Мой отец, переживший все периоды репрессий, вспоминал, ленинское время было страшнее сталинского. При Ленине не только расстреливали, но и называли Александра Невского классовым врагом, Наполеона — освободителем, Чайковского — хлюпиком, Чехова — нытиком, а Толстого — помещиком, юродствующим во Христе» («Россия и русские в современном мире», 2009).

Современные либералы-демократы совершили переворот, подлог, — они раздули шум вокруг репрессий при Сталине и им прикрыли на много более ужасные репрессии Ленина и Бронштейна. И им вовсю подпевают старые красные демократы — коммунисты. Посмотрите — какой бред в расчёте на полную историческую неграмотность пишет современный идеолог коммунистов С. Кара-Мурза в своей книге «Матрица «Россия» в 2007 году:

«Ленин входил в мировую когорту самых элитарных марксистов-западников, в «политбюро» второй партии в двухпартийной системе будущего Мирового правительства (это, стало быть С. К.-М. говорит о всемирной масонской организации и её планах. — Р.К.). Он блестяще выполнил последний завет Маркса и Энгельса — интеллектуально разгромил движение русских народников, которые создавали доктрину революции «не по Марксу» и развития большей части человечества «не по капиталистическому пути». Но, углубившись в изучение российской реальности и особенно смысла революции 1905-1907 гг., Ленин совершил радикальный сдвиг в обеих плоскостях раскола — он встал в ряды простонародья в его назревшей войне с элитой, и в стан почвенников в их назревшей войне с западниками».

Это последние достижения современной марксистской, коммунистической мысли. А теперь вообще из запредельного — С. Кара-Мурза: «Приняв к исполнению стратегию славянофилов и народников, Ленин сумел в то же время привлечь на сторону Советской России левую интеллигенцию и пролетариат Запада».

На всякий случай, специально для современных коммунистов стоит напомнить ещё раз слова «почвенника», «славянофила», вернее — фашиста Ленина-Бланка об уничтожении миллионов русских крестьян-казаков: «Не останавливайтесь ни перед чем. Во что бы то ни стало, изо всех сил и как можно быстрее добить казаков». Около десятка таких приказов Ленина по поводу уничтожения русских крестьян я уже цитировал в этой книге.

Вернусь к ошибочным выводам А. Солженицына и к радостному согласию с ним флагмана современной еврейской идеологии С. Резника, который в отличие от Пасманника не признал ответственности еврейского народа даже за своими отщепенцами-фашистами. Чтобы сегодня, в XXI веке, ни у кого не было опасных иллюзий, послушаем ясную позицию этого защитника фашистов — С. Резник:

«Повторю ещё раз, у меня нет ни малейшего намерения оправдывать тех евреев, которые лично участвовали в преступлениях коммунистического режима, как нет и потребности каяться за их грехи», «Раскаяние — акт индивидуальный, интимный. Оно не может быть взаимным. Оно требует внутренней сосредоточенности, а не ревнивых оглядок на соседа: во всей ли полноте совершенного он кается, или не во всей? Столь же ли он усерден в своем раскаянии, как я? Не обвешивает ли меня втихомолку? А вдруг недодаст кусочек своего раскаяния, а я передам!», «Нравились они (евреи) кому-то или не нравились, но они были такими, какими были, и иными быть не могли. Перефразируя известный афоризм, можно сказать: человечество в целом, каждая страна в отдельности и Россия в особенности имели, имеют и будут иметь таких евреев, каких они заслуживают».

Во-первых, — С. Резник прав, особенно если ещё проанализировать трагический период истории России с 1987 г. до наших дней XXI века. А во-вторых, исходя из уверенных утверждений С. Резника, без иллюзий — евреи не менялись и никогда не каялись на протяжении 4 тысяч лет, — почему же вы думаете — они изменятся при вашей жизни и при жизни ваших детей? Евреи никогда не возьмут на себя ответственности и не покаются перед белорусами за геноцид в начале XIX века, перед русским за развязанную односторонне террористическую войну 1901-1906 гг., перед русским и другими народами за геноцид и Холокост в 1918-1922 гг.

Уже невозможно провести суд над многими вышеназванными красными фашистами по примеру Нюрнбергского — их нет в живых, но символичный публичный суд над ними необходимо осуществить. Но больше всего людей волнует будущее — может ли подобный кровавый еврейский фашизм в России повториться? Уже получили полную сатисфакцию? Они так жестоко отомстили сполна, и даже с заделом вперёд или ещё нет, — и будет ещё при удобном случае продолжение?

А за что мстили? — За черту оседлости: за ограничение торговать на всей территории России? За те погромы, которые устраивали защищавшиеся русские крестьяне от засилия еврейских арендаторов и скупщиков урожая в 1881 г.? За разрушенную Светославом Хазарию? Одну из версий озвучил в своей книге А.С. Иванченко:

«Почему они так ненавидят Русь-кормилицу? Да всё потому же, что и Лазарь Каганович. В своих кругах они шепотком, чтобы никто чужой не услышал, называют эту ненависть «мессианской». Со времён канувшего в Лету Хазарского каганата ненависть к Руси стала у них генетической, в четырнадцатое поколение перешла, если пользоваться арифметикой Артура Кестлера (автора книги «Тринадцатое колено»). Так что корни её ой-ой как глубоко».

Неужели евреи так хорошо знают давнюю историю и так злопамятны? То, что древнюю историю Руси они знают хорошо — подтверждает наш знаменитый современник, специалист технологии «свистка» для выпуска пара в российском обществе методом «открытого» письма еврейским олигархам, и «выдающийся» еврейский писатель — Эдуард Тополь в своих произведениях «Россия в постели» и «Любожид». Вот небольшой отрывок из «Любожида»:

«У себя в редакции и вообще в Москве Рубинчик не заводил романов, однако стоило выехать в очередную командировку, как в нём просыпался какой-то мистический, хищный, весёлый и мощный азарт охотника. Рубинчик никогда не мог объяснить себе этого эффекта. То есть почему его влекло к русским женщинам. Но что они, древнерусские княжны, половецкие принцессы и онежские Василисы, видели в нём, невысоком еврее с жесткой черной шевелюрой.

В море беспросветного сексуального невежества Рубинчик зажигал святые лампады чувственности и первый наслаждался их трепетным пламенем. Свет истинной женственности, который Рубинчик зажигал где-нибудь в Ижевске, Вологде или Игарке, был подобен возвращению к жизни старинной иконы. Огромная страна лежала перед ним, и он чувствовал себя как инопланетянин при высадке на новую планету или как всадник из орды Чингисхана перед вторжением в Сибирь.

Бесконечная белая река женской плоти струилась перед ним на гостиничной кровати. Двумя скифскими курганами вздымалась на этой реке грудь с тёмными маяками острых сосков. Длинная половецкая шея тянулась к подбородку. Она сделает все, что он повелит. Лежа под ним на спине, на боку, на локтях и коленях или взлетая над ним скифской амазонкой, она, русская Ярославна, или Василиса, будет всегда видеть в нём Бога. В нём, в Рубинчике. Ну в каких Израилях или Америках он найдёт таких трепетно-доверчивых любовниц? Нигде, конечно!»

Итак, понятно, что историю Руси знают и случай с Хазарией тем более, остался последний вопрос: полностью ли отомстили за Хазарию в 1917 г., полностью ли получили удовлетворение моральное и материальное? Последнее тоже важно, ибо как объяснял учёный из ЛГУ B.В. Можаровский в своей научной работе «Догматическое мышление и религиозно-ментальные основания политики» (СПб, 2002 г.):

«Евреи никогда не мирятся с отторжением у них собственности и с нарушением монотеистического права на неё, будь то отдельное криминальное преступление или преступление целого государства, как например, фашистской Германии. Ибо с точки зрения монотеизма безразлично, сколько прошло времени с момента отторжения собственности, 50 лет или 100 лет; она должна быть возмещена своим законным владельцам, или в противном случае должна быть возмещена компенсация, — сам Закон, который это повелевает, находится вне времени». Сегодня хочется верить, что с России за Хазарию в начале 20 века взяли сполна и окончательно.

«Здесь действовала и озлобленность против старого мира и отчуждённость, искусственно им поддержанная, от общероссийской государственной и бытовой жизни; действовал и своеобразный рационализм, столь часто присущий евреям», — объяснял знаменитый еврейский мыслитель Г.А. Ландау. Предположим, что в 21 веке уже нет озлобленности евреев к старому миру за деяния до 20 века, но «своеобразный рационализм» евреев является неотъемлемой частью евреев — он перманентен, вечен, а это значит, что в будущем нам эксцессов из-за их рационализма не избежать.

Вот пример современного рационализма, прагматизма — Я. Рабинович в 2006 году в своей книге пишет: «Уже наметилось согласие губернаторов и мэров многих российских регионов возвратить нам то имущество и недвижимость, которые некогда принадлежали еврейским общинам, но были после 1917 года реквизированы».

В этом случае от возмущения, от пресловутой еврейской национальной хуспы-наглости даже трудно комментировать. Эта попытка ещё одного обогащения опять за счёт России и русских явно рассчитана на полных глупцов в российской истории, или на идейных попутчиков: C. Кара-Мурзу, академиков Сахарова и Капицу, М. Горбачева и С. Миронова, да и Грызлов подсобит, а если до власти доберется М. Ходорковский — то и русский полковник В. Квачков за это посражается.

Наступил 21 век, но наша страна воспринимается Западом и «избранным народом» по-прежнему — как объект для расхищения и обогащения.

Известный современный еврейский историк и политический советник руководителей Англии: Маргарет Тетчер и Тони Блэра — Пол Джонсон указывает на ещё одну перманентную, вечную природную черту своего народа: «Евреи были природными иконоборцами. Подобно пророкам, они готовы были сокрушать природных идолов, причём делать это умело и с каким-то свирепым весельем» (П. Джонсон «Популярная еврейская история»).

Эти истины доказаны историей и лучше их реально осознавать, чем находиться в самоуспокоительных сладостных иллюзиях. Пережившие весь кошмар трагедии после 1917 г. до этого имели различные мнения. В то время когда русские интеллигенты высокопарно спорили в салонах какие темы вообще обсуждать цивилизованно, а какие нет, — еврейский интеллигент поэт Хаим-Нахам Бялик в своей поэме «Свиток из Пламени» рассказывал не только о свирепом грядущем смехе из комиссарского маузера, но и о Божественной миссии своего народа:

Из бездн Авадона взнесите песнь о Разгроме,

Что, как дух ваш, черна от пожара,

И рассыпьтесь в народах, и всё в проклятом их доме

Отравите удушьем угара;

И каждый да сеет по нивам их семя распада,

Повсюду, где ступит и станет.

И смех захватите с собою, горький, проклятый,

Чтобы умерщвлять всё живое.

Прошу читателя вспомнить первую книгу этой серии, посвящённую мировоззрению и религии, и вторую, ибо изложенные там истины, противостояние сторонников духовного и материального лежат в глубине трагических событий в России, этот мировой масштаб противостояния и борьбы за Россию. Можно, конечно, ещё раз напомнить слова Иисуса Христа о том, кому они служат. А можно вспомнить и древнейший Священный индийский трактат «Бхагават-Гита» (Гл.16, текст 4, 11, 12.):

«Гордость, высокомерие, тщеславие, гнев, грубость — эти качества присущи тем, кто обладает демонической природой. Они считают, что удовлетворять чувства — первая необходимость человеческой цивилизации, они добывают деньги неправедными путями во имя удовлетворения чувств».

На этот раз победили материалисты, сатанисты, захватив Россию — они удовлетворили все свои высокомерные чувства власти, превосходства, тщеславия. Такое впечатление, что это дано многим народам в их истории как испытание-мера: умный и сильный или тупой и слабый, чтобы поумнели.

Следует согласиться с Татьяной Грачевой: «Сионизм и марксизм — это две составные части единой антисистемной идеологии глобальной Хазарии, образующие идеологический фундамент нового мирового порядка. Французская газета Peuple Juif («Еврейский народ») 8 февраля 1919 года написала: «Грядущая мировая революция будет исключительно наших рук делом. Эта революция упрочит нашу власть над другими людьми». Марксизм стал революционной идеологией, позволившей разрушить священную государственность в России. Марксизм был порожден хазарской антисистемой, и именно его адепты спровоцировали и организовали революцию в России.

Напомню ещё раз слова Гумилева о том, что среди адептов антисистемы преобладают люди с «футуристическим ощущением времени», которые объявляют настоящее злом, требующим радикальных изменений ради достижения иллюзорных глобальных целей. Поэтому основой всех антисистемных идеологий является нигилизм, диктующий необходимость разрушения, и прежде всего веры и традиционной государственности», — Т. Грачева («Невидимая Хазария», Рязань, 2008 г.).

Напомню — именно этим разрушительным нигилизмом в середине 19-го века была заражена западниками часть оболваненной русской молодежи, которая вскоре стала бомбистами-революционерами; и именно с этим опасным явлением в период его зарождения стали бороться лучшие русские мыслители: Тургенев («Отцы и дети»), Лесков «Некуда», Салтыков-Щедрин (басни о либералах и демократах) и, конечно же, Достоевский (почти все его крупнейшие произведения, особенно «Бесы»). Этим же разрушительным нигилизмом заражена и часть современной российской молодежи — посмотрите на угрожающие черные маски «Антифа», финансируемые Западом и нашими либералами.

Если оглянуться на весь тот огромный исторический путь человечества, связанный с еврейским народом, то можно с уверенностью утверждать, что трагические события, связанные с евреями, постоянно будут повторяться в человеческой истории, если не будет специальной постоянно действующей правдивой образовательной программы для школьников, студентов и всего общества по урокам истории и философии.

Как только люди забудут историю и её уроки — трагедия неизбежна, ибо причины потенциальной трагедии как постоянная сжатая пружина коренятся глубоко в реалиях этого Мира, в религии, — и как только противодействие ей ослабнет и нарушится баланс сил — она неизбежно трагически сработает, и очередной раз разорвет очередное общество и государство.

Если не сделать такой подробный и жесткий по своей правде, неприглядной правде, анализ, то повтор этой ужасной Беды, Трагедии, национальной Катастрофы очень вероятен. Никто никуда на далекие планеты не улетел, все здесь, все рядом и жесткая и жестокая международная игра за свои национальные интересы продолжается, и волей неволей — против нас.

Особенно подчеркну ответственность за уровень знаний и за народ современной русской интеллигенции, и ответственность за принятые решения и за народ её важной части, называемой — политическая элита. Иначе Я. Рабинович из Израиля будет продолжать издевательски ёрничать: «Один из самых живучих и стойких российско-советских мифов — миф о высоком предназначении, высокой линии и духовном превосходстве так называемой «интеллигенции» («Быть евреем в России. Спасибо Солженицыну», М. 2006 г.), и будет монопольно диктовать свою трактовку истории России:

«Евреи вынуждены были в России стать диссидентами, революционерами, олигархами, а теперь вот и государственниками, потому что русские продолжают от этого воздерживаться. Иногда кажется, что на Россию пока не махнули рукой только евреи — все копошатся, все чего-то им надо, и это заставляет думать, что коренным населением России являются именно они». И Рабинович будет продолжать упорно вешать на Кремле еврейские звезды, как это он сделал на обложке своей книги.

Особо подчёркиваю для особо истеричных и экзальтированных особ — в этой книге речь не идёт об уничтожении еврейского народа (как об этом обязательно будут кричать горячие еврейские головы и их лакеи) или о репрессивных мерах в отношении его, как это многократно случалось в истории человечества и в истории различных народов. А речь идёт о достойном балансе интеллектуальных и политических сил, для чего необходим высокий уровень образованности, грамотности и мудрости национальной интеллигенции — чему и должна способствовать данная книга.

Несколько лет назад еврейский идеолог Танкред Голенпольский, критикуя Солженицына, пытался сыграть на болезненном национальном самолюбии, прием почти беспроигрышный:

«Книга даже получилась направленной скорее против русских, которые выглядят в ней эдаким стадом послушных или зомбированных баранов: они алкоголики или безвольные, с которыми делало что хотело еврейское меньшинство. Что же такое русский народ? Почему он так охотно поддаётся этой еврейской эксплуатации?»

А разве выиграли в Гражданской войне у Бронштейна и Ленина-Бланка? Русские начали и выиграли? Да, — проиграли: последний император, элита, интеллигенция, Деникин, Юденич, Врангель, Колчак, Дутов, Краснов, взбунтовавшиеся вначале и восставшие кронштадтцы, миллионы крестьяне проиграли дважды — вначале соблазнившиеся на анархию и землю и затем восставшие, рабочие Ижевска, Астрахани, Тулы, Петрограда, Москвы и других городов — в целом русский народ, а вместе с ним и татарский, башкирский, калмыцкий, украинский, белорусский и другие.

Этот печальный, трагический, горестный факт необходимо признать, проанализировать, сделать мудрые и очень дорогие выводы, и ни в коем случае не забывать, чтобы не было повтора этой Беды, Трагедии, Геноцида и Холокоста русских.

Русскому народу, всем народам, населяющим Россию, нельзя забывать эту потрясающую трагедию. Мы, в основном, пользуемся оценкой знаменитого социолога Сорокина — называя 13—16 миллионов убитых русских и плюс несколько миллионов умерших от умышленного голода. А Татьяна Грачева в своей книге «Невидимая Хазария» (2008 г.) пишет: «В 1923 году в своей речи в Палате лордов Англии лорд Сиденхэм утверждал, что «уничтожение в России под еврейским руководством более 30 миллионов христиан — это наиболее ужасное преступление в истории». А английская разведка в тот период с помощью многих высокопоставленных советских комиссаров работала эффективно.

Забыть — это значит способствовать повтору. А многие ещё и целенаправленно и усердно помогают «забывать» эту ужасную трагедию. И её почти забыли. К тому же работают и законы психики, открытые Фрейдом — плохое быстро забывается, хочется его быстрее забыть. Умудренный историческим опытом, историческими испытаниями еврейский народ с этой забывчивостью яростно сражается, и даже более того — из этой трагедии пытается получить выгоды. Я не призываю получать выгоды, но забывать — ни в коем случае нельзя. У еврейского народа в годы Второй мировой войны была меньшая трагедия, чем в России, но шумного напоминания не в сотни — а в тысячи раз больше — чем русские вспоминают о своей трагедии.

Надеюсь, — хоть чем-то данная книга вдумчивым читателям была интересна, познавательна и полезна, и вы подумаете: надо дать почитать её младшему брату, сыну и дочери, на всякий случай — и внуку, когда подрастет, а я, довольный, подумаю — не зря трудился.