The Best

КОЕ-ЧТО О ТЕХНОЛОГИИ ПРОЖИВАНИЯ ЖИЗНИ

Ресторан французской кухни. Столик на двоих. Официант ставит на стол луковый суп.

1-й. Некоторые проживают очень дискомфортную жизнь... (Убирает лук с губ и подбородка.) Потому что им неловко... потому что они чувствуют себя неудачниками...

2-й. Мне кажется, все рано или поздно чувствуют себя неудачниками... (Убирает лук.)

1-й. Да в этом-то и дело! Все! Все проживают жизнь и думают, что есть какие-то рецепты её проживания! Есть какая-то схема, отклонение от которой значит, что ты — лох! (Убирает лук.) Но такой схемы нет!

2-й. Нет... (убирает лук).

1-й. Не проходит ни одного дня, чтобы кто-нибудь не обделался вне туалета, кому-то изменяют любимые, мы обжигаемся, теряем, болеем — мы живём в мире тотальных неудач! Но мы никогда это не признаем! Легче посмеяться над кем-то, чем признать, что ты один из них — такой же неудачник!

2-й. Белые стали отлично читать рэп, и мы смеёмся над чёрными! Но сами ещё в более худшей ситуации — ты посмотри — китайцы теперь лучшие легкоатлеты, корейцы пробиваются в финалы футбольных чемпионатов! А ведь это всё придумали мы! Белые люди научили их скакать по брусьям и пинать по мячу, и как они нас отблагодарили! (Убирает лук.)

1-й. Я с ужасом смотрю на людей, решивших вступить в брак! О какой счастливой жизни они могут рассуждать?!

2-й. Да, семейная жизнь... это уже неудача!

1-й. Полная! Это хуже, чем обделаться в общественном месте!

2-й (смеётся). Да!.. (Резко прекращает смеяться, убирает нитки лука с нижней губы.) Неудобный суп! Французы не умеют делать суп! Трут всё, перетирают... чтобы потом, кстати, легче всё выходило... Все губы в луке от этого жюльена... Ты знаешь, есть целые нации — неудачники! Да! Хотя сама эта идея, поделить людей на нации, — это уже... уже о многом говорит!

1-й. О многом! Мне кажется, удача совсем не входила в планы того, кто всех нас придумал и поделил на нации!

2-й. Ничего хорошего не жди, если ты принадлежишь к какой-нибудь нации... обязательно найдётся герой, который подставит всю твою нацию перед мировым сообществом, опозорит так, что потом лучше и не заикаться, из какой ты страны!

1-й. Да... лучше всего не строить иллюзий и не ждать, что всё должно быть гладко! Если не ждёшь удачу, то и неудача обойдёт тебя стороной! Чем меньше хорошего, тем меньше плохого! А если что и случается плохого — это ещё не повод ощущать дискомфорт!

2-й. Да!

1-й. Надо только понять, что это нормально, раз случилось! Не надо равняться на чужой опыт, никто не скажет тебе, как с ним всё происходило на самом деле... жизнь, я имею в виду, настоящую жизнь, тебе никто не расскажет, поэтому проживай и не комплексуй!

2-й. Правильно! Вчера лучше поели... в ливанском ресторане... этот — никакой, у французов плохая кухня, чего ещё ждать от нации неудачников!

1-й. Тише, тише, тише... здесь кругом французы!

2-й. У ливанцев хоть пахлава... пахлава вкусная у ливанцев... Хотя, казалось бы, вот уж кому не повезло, так это ливанцам! Страна бедная, спорт не развит, ископаемых минимум! А еда у них вкуснее, чем у французов! И кто из них больший неудачник?!

1-й. Да... не надо, не надо думать, накручивать на себя, если что-то не получилось или прокололся в чём-то...

2-й. Конечно, не надо, всё нормально, раз это произошло, значит, это твоя личная норма, — она ни плохая, ни хорошая, раз твоя... Я правильно понял твою мысль?

1-й. Вот взять даже этот ливанский ресторан, вчера...

2-й. Да...

1-й. Пахлава хорошая...

2-й. Да...

1-й. И шоколад горячий... реальный... вкусный... осадок, осадка много на дне было... Значит, они много сыпят какао-порошка в кружку! Правильно? Правильно!..

2-й. Да...

1-й. Я, главное, потом только внимание обратил, уже в номере, когда в гостиницу пришли, я чек посмотрел внимательно, — там эти ориенталисты включили нам в счёт сок свежевыжатый навынос... два... и шаурмы... с собой... два...

2-й. Как?!

1-й. Так...

2-й. Мы же съели два кебаба и два горячих шоколада с пахлавой! Внутри съели! Ничего навынос... мы же ничего навынос не брали!

1-й. Да...

2-й. Так, а мы же официанту на чай ещё 10 фунтов оставили...

1-й. Да я это отлично помню. Я хотел рассчитаться кредитной карточкой, хотел дать официанту кредитную карточку и подождать, когда он принесёт нам счёт, расписаться в нём и уйти к себе в номер, в свою гостиницу, хотел, спокойно уйти хотел! Но ты меня остановил, сказал, что нельзя представителям этой хитрой нации отдавать свою кредитную карточку — они её втихаря могут отсканировать...

2-й. Хватит...

1-й. Ты рассказал, что видел по телевизору программу о том, как в ресторанах официанты сканируют кредитные карточки, у них есть такой маленький приборчик, они делают оттиск твоей карточки...

2-й. Замолчи, я тебя прошу!

1-й. Ты всё это мне рассказывал, я тебя заслушался... не стал изучать счёт и... расплатился наличными... и дал ему ещё и на чай... десять фунтов... ты сказал, что всегда надо оставлять о себе хорошую память, пусть нас запомнят — в следующий раз обслужат получше!.. Вот...

2-й. Десять фунтов...

1-й. Десять фунтов... Ты сказал, что, исходя из твоего личного опыта, надо не жалеть чаевых, если хочешь ещё раз туда вернуться... сок дорогой — ассорти из свежих фруктов...

2-й. Сколько?!

1-й. 16 фунтов, мы переплатили 16 фунтов...

2-й. Плюс чаевые...

1-й. Плюс чаевые... то есть двадцать шесть, шестнадцать плюс десять, да, двадцать шесть, ровно...

2-й. Мудак!

1-й. Не называй меня мудаком!

2-й. Идиот!

1-й. Не называй меня идиотом, кем угодно, только не имеющим отношения к голове и сознанию, ты же знаешь, я не люблю это...

2-й. Пидарас!

1-й. Ладно, ладно... только не надо отрицать, что это ты меня отвлёк, если б я расплатился кредиткой... всё могло быть иначе, мы бы почувствовали себя неудачниками намного позже... я думаю, он снял бы наши деньги со счёта дня через три-четыре... да и то не всю сумму сразу, я слышал, что с чужой карточки всю сумму целиком не снимают, чтобы владелец не заблокировал счёт... там, кстати, в чеке был ещё такой пункт...

2-й. Какой?!

1-й. Там, типа, что, мол, обслуживание включено в счёт, 6 фунтов включили, то есть мы могли бы не давать на чай, в принципе...

2-й. Ох, всё! Пойдём туда!

1-й. Куда?

2-й. В этот ресторан, я этого ливанца запомнил, его чебуречную улыбку, я хочу ещё раз посмотреть на него!

1-й. Зачем?!

2-й. Затем, чтоб лохами нас не считали! Эта мысль теперь будет отравлять всю мою жизнь!

1-й. Какая?

2-й. Он будет чувствовать себя героем, а я неудачником... нет! Пойдём! Я закажу именно этот сок и шаурму, посмотрим, как он отреагирует...

1-й. Ты думаешь, он... ему что, станет стыдно?

2-й. Я просто хочу, чтобы он понял, что мы поняли! Мы поняли всё! И пусть теперь он будет мучиться, поняли ли мы его хитрожопость или нет, пусть он теперь сомневается, он нас обдурил или мы поняли! Пусть он мучается, а не мы! Понимаешь, заразим его сомнением!

1-й. Идём! Тем более, если верить твоей теории — они должны обслужить нас ещё лучше!

2-й. Я готов платить за еду, я готов отдавать чаевые — я даже готов быть неудачником, но мне надо понимать, что происходит и кто меня обманывает! Но вот так, ничего не говоря, я не позволю!

Приподнимаются, хотят встать. Как раз в этот момент к ним подходит средних лет жандарм. Он как будто окружает молодых людей, а может, это просто чисто профессиональная привычка — не подходить к человеку, а окружать его.

ЖАНДАРМ. Присядьте, пожалуйста!

1-й. Что?

ЖАНДАРМ. Присядем... я вас прошу... пока прошу...

1-й садится, 2-й всё-таки хочет уйти, поднимает первого.

2-й. Пойдём...

ЖАНДАРМ. Вы не поняли меня? Сесть! Я сказал сесть! Я могу найти сотни способов заставить вас выслушать меня! Но я пока просто прошу! Или что? Вы хотите, чтобы я показал вам пару своих фокусов, например, фокус с пакетиком? Я подбрасываю вам пакетик с героином, потом нахожу его, и мы разговариваем с вами долгими вечерами в участке! Подбросить? У меня ещё есть несколько фокусов, я ведь вообще попал в полицию после циркового училища, так что... алле оп? (Показывает на стулья, как дрессировщик в цирке указывает львам, куда им сесть.)

Молодые люди присаживаются.

Хорошо... хорошо... Видите ли, я очень люблю общаться с людьми, узнавать у них что-то новое, советоваться... Люди неохотно идут на контакт, поэтому нам, полицейским, приходится забирать их в участки, беседовать, но уже с позиции силы... нам всем нужен диалог, и кто-то должен его провоцировать — я так объясняю себе свою профессию... Хотя всегда, всегда есть шанс найти общий язык, не прибегая к букве закона, то есть так... по-хорошему, вы меня понимаете?..

1-й, 2-й. Да!

ЖАНДАРМ. Хорошо... очень хорошо... да... не подскажете, откуда дует?

1-й. Что дует?

ЖАНДАРМ. Ветер, ветер из кондиционера в какую сторону дует?

1-й. Оттуда, вот оттуда — туда... (Показывает.)

ЖАНДАРМ. Хорошо! (Поднимает руки, как на распятии, закрывает глаза, молчит, улыбается.) Хорошо, вот у нас и возник диалог... у меня подпотели подмышечки, рубашка нейлоновая, воздух не пропускает, — видите разводы, вот, запотела рубашечка, а вы мне подсказали про ветер — хорошо... надеюсь, вы подскажете мне и в остальном, о чём я вас попрошу, а попрошу (открывает глаза), вернее, спрошу я вас вот о чём! Не торопитесь?

1-й, 2-й. Нет!

ЖАНДАРМ. Хорошо... Мой подчинённый... обойдёмся без конкретных имён, скажем, Валери Жо, старший сержант конной полиции... он... (оборачивается, понижает голос) он в контакте с лошадью Агатой... И контакт этот перешёл от конкретно делового в межличностный, то есть, проще говоря, мой подчинённый, несмотря на чины и звания, стал жить с лошадью. Они никому не мешают, исправно исполняют свои обязанности, и я уж было подумал, что всё у них хорошо... Но! Однажды Валери Жо пришёл ко мне в конце рабочего дня и рассказал о своих мучениях. Дело в том, что этот юный красавец-полицейский разлюбил свою лошадь, но боится прекращать с ней отношения, так как опасается, что она отомстит ему, понимаете? Сейчас как раз в нашем городе должен состояться экономический саммит стран Большой восьмёрки. Антиглобалисты уже наготове, ещё день-два — и работы у нас поприбавится, — разгонять этих крикунов, поливать их дубинками и водой! Валери Жо боится, что Агата попросту сбросит его с себя прямо в руки разъярённых демонстрантов. Он всегда надеялся на неё... Но сейчас... И жить с ней он больше не в силах, знаете, наступает такой момент, в отношениях, я имею в виду, когда противно всё, всё в твоём партнёре раздражает тебя — и запах, и цвет, а уж что говорить о размере влагалища!

1-й, 2-й. Да!

ЖАНДАРМ. И вот это самое нелюбовное настроение захватило моего подчинённого в такой неподходящий с политической точки зрения момент!

2-й. Да...

ЖАНДАРМ. Я жду ваших советов...

1-й. ?

ЖАНДАРМ. Что мне ему ответить, ведь он спросил меня, как отца, — я многим своим подчинённым как отец, но в этой ситуации я почувствовал, что мне необходим совет со стороны, и желательно тех людей, которые сами попадали в подобные ситуации. Вы молоды, здоровы, сильны, вы проходили через это?

1-й. Я нет!

ЖАНДАРМ. Только не расстраивайте меня, молодые люди, не расстраивайте меня сегодня... вам же будет хуже, если я расстроюсь! Я приехал сюда из другой страны, час назад, трясся в этом поезде, ехал по огромному туннелю, надо мной был Ла-Манш, внутри меня — мысль, что этот Ла-Манш может затопить весь этот тоннель! Сейчас я вообще зол, — я бродил по Лондону в поисках родины, меня уже целый час мучает ностальгия, но в этом лжефранцузском ресторане нет ни круассанов, ни багетов... я не нашёл родину, и вы меня ещё хотите расстроить?!

2-й. Знаете, у нас не такой, ещё не такой большой жизненный опыт, чтобы раздавать советы, но... это же лошадь... неужели и лошади способны на месть?..

ЖАНДАРМ. Да, если уж и лошади способны на это, зачем тогда жить...

1-й. С лошадями?..

ЖАНДАРМ. Знаете, я никогда ни с кем не жил, так чтобы семья, нет! Даже с женщинами... хотя я часто представлял себе свою семейную жизнь, свою супругу ... как я подкладываю её под своих боссов, она обеспечивает мне карьерный рост, готовит свежевыжатый сок, жарит тосты, покупает шаурму навынос в арабских ресторанчиках... Но я не хотел терпеть неудачу! Я не хотел попасть в ситуацию, когда она вдруг сама, без моей указки, решит, под кого ей лечь! А потом ещё и расскажет. Знаете, женщины редко что утаивают от своих супругов. Они в основном и изменяют им, чтобы потом рассказать... Да, так что насчёт Валери Жо?

1-й. А, да...

2-й. Пока не пройдёт саммит, ему придётся жить с лошадью, мне кажется, да?

1-й. Да... или купить вибратор, он как совокупляется с ней — в стойле?

ЖАНДАРМ. Да, в стойле...

1-й. Там нет зеркал? В смысле, лошадь не сможет подсмотреть, кто сзади неё?

ЖАНДАРМ. Нет... но... она же почувствует...

1-й. Что?

ЖАНДАРМ. Как что? Неужели вы думаете, что у всех вокруг одинаковые члены? Тогда какой смысл в любви, верности, ведь всё это существует?!

2-й. Да, существует... наверное...

ЖАНДАРМ. Значит, и члены разные тогда! Ведь есть же люди, которые вгоняют в себя одно и то же, то есть любят друг друга, почему вы считаете, что и эта бедняжка Агата неспособна на чувства, да она в два счёта почувствует, что это не член её возлюбленного, а холодный фабричный силикон... или гель, я не особо в этом всём разбираюсь!..

2-й. Тогда надо продолжать ему жить с ней...

ЖАНДАРМ. Да... но тут ещё одна проблема, я даже не знаю, как это рассказать Валери Жо, расскажу, пожалуй, сначала вам. Дело в том, что на моё имя поступила записка от ветеринара центрального полицейского участка. Он пишет мне, что Агата до семнадцати лет жила с мерином Бомарше, у которого был обнаружен СПИД! А раз Валери Жо живёт с Агатой, он должен знать об этой её проблеме, ведь не исключено, что она могла подхватить болезнь от Бомарше, а значит, под угрозой здоровье и самого Валери Жо! Но если он узнает, что Агата может быть ещё и больна, он попросту бросит её, решив тем самым свою судьбу в сторону смерти в свете предстоящих акций антиглобалистов!

2-й. Это проблема!

ЖАНДАРМ. Да! И что же мне делать?! Как помочь человеку и лошадь не обидеть?

2-й. У вас много проблем!

ЖАНДАРМ. Да, поэтому в нашей стране так много заключённых! Если б вы знали, в курсе скольких проблем эти заключённые! Допрос за допросом, допрос за допросом, бедняжки... многие из них, конечно, абсолютно неспособны на сострадание, жалуются, что сидят ни за что!.. А нам просто нужно выслушать чьи-то советы...

1-й. А вы арестуйте Агату!

ЖАНДАРМ. За что?!

1-й. Как за что?! Она знала, что больна, наверняка знала, но не поставила Валери Жо в известность о своей болезни, а значит, специально заразила, а ведь это уголовная статья, так?

ЖАНДАРМ. Так... Но вы думаете, она знала?

2-й. А как же! Бомарше наверняка делился с ней своими проблемами...

ЖАНДАРМ. Да, но Бомарше мог с ней разговаривать, а Валери Жо? Какие у него были шансы понять Агату? Она, может, ему и намекала, да ведь он по её языку ни гу-гу!

2-й. Ну и что! Она могла воздержаться от контакта, но не стала...

ЖАНДАРМ. Постойте, да ведь Валери Жо, если мне не изменяет память, делал всё это в презервативе, значит, он здоров, за что же мне тогда её арестовывать?

В этот момент к столику подходит старичок в белом костюме. Он облокачивает свою дорогую тросточку о краешек стола, присаживается.

СТАРИЧОК. Извините... извините, молодые люди, что я прерываю вас, но вы будьте милосердны, ведь я старше вас, а значит, мой путь уже короче вашего! Могу я обратиться к вам с просьбой?

1-й, 2-й. Нет!

ЖАНДАРМ. Конечно!

СТАРИЧОК. Так вот. Я попал в жизнь, как и все мы, маленьким беззащитным существом, а когда состарился, понял — с возрастом ничего не изменилось! Та же беззащитность, неприспособленность и полное непонимание того, что происходит и, главное, что же, в конце концов, должно произойти! Но не беда, я не отчаиваюсь! Я решил: раз жизнь была не готова к моему появлению, я сам начну готовить в жизни всё так, как представляю правильным. В последнее время я понял — меня стали возбуждать странные вещи. В суть происходящего со мной я не вникаю, чтобы не сойти с ума, но к возбуждению своему я всегда отношусь внимательно и с интересом, а посему, раз я возбуждаюсь теперь только так, а не иначе, я и стал конструировать реальность, удобную для моего возбуждения. Вам пока всё понятно?

1-й, 2-й. Нет!

ЖАНДАРМ. Да!

СТАРИЧОК. Так вот! Благодаря экспорту демократических ценностей в страны третьего мира я скопил кой-какие сбережения, и жизнь так или иначе стала поддаваться моему осмыслению и активному участию в ней. Не как стороннего наблюдателя, а как деятельностного начала! Например, сейчас вот та женщина, официантка, за 10 фунтов через пять минут должна уронить с подноса ложечку и нагнуться за ней! В этот момент вот та милая парочка, видите — моряк и грубая кобылятина, которая сосёт «Коку» из трубочки, вот они в тот самый момент, как рухнет поднос, должны поцеловаться за 16 фунтов взасос, вот тот мужчина с собакой абсолютно бесплатно согласился в тот самый момент, как кобыляка и моряк начнут сосаться, пролить соусницу с коричневым манговым соусом к овсяной каше на своего каштанового кокера...

2-й. Хорошо, а что от нас надо?

ЖАНДАРМ. Да! Мы, вероятно, тоже что-нибудь должны будем сделать?

1-й. Что и от кого вам надо?!

СТАРИЧОК. Тихо-тихо-тихо... Давайте договоримся не кричать, ладно? Крик — это первый шаг к закрытости и непониманию, а этого нам не нужно, особенно сейчас! Так вот, просьба у меня к вам. (Обращается ко второму.) В тот самый момент, когда моряк и кобыляка всосутся друг в друга, соус начнёт скапывать с шерсти собаки, официантка нагнётся и от наклона её юбка поднимется до уровня, когда станет видна преджопная полосочка на её колготках, — в этот самый момент не положите ли вы под столом свою ладонь мне на брюки в области ширинки, именно ладонь... только сильно не давите, и в то же время это не должно пройти незаметно для меня, то есть как бы не сильно, но дайте понять, что давление есть! И всё это я прошу вас сделать для меня за 26 фунтов! Главное, не пропустите момент! Я вам подскажу, ориентируйтесь даже не на собаку и не на морячка, а на официантку и на её колготки, потому что это наиболее важный момент для меня! Именно когда уже отчётливо станет видна эта безумно привлекательная линия на колготках, вы и давите мне сюда! (Показывает.)

2-й. Можно я скажу?

СТАРИЧОК. Скажете? Что?! К чему слова, юноша, я прошу вас сделать, а не говорить, слова меня не возбуждают! Вы, я надеюсь, понимаете, что именно вам я доверил главное?.. Ведь это от вашего прикосновения будет зависеть, кончу я или нет. Все усилия этих людей и мои деньги могут вылететь в трубу, если вы не справитесь! Но я почему-то уверен, что вы справитесь. (Осматривает ладонь 2-го, тот прячет её под стол.)

ЖАНДАРМ. Что ж, мы справимся!

2-й. Что значит — мы справимся?! Ведь просят меня! А я не хочу!

СТАРИЧОК. Категорически?

2-й. Да!

К столику подходит моряк с кобылякой.

МОРЯК. Прошу прощения, но мы с Пенни очень торопимся, дело в том, что нас разыскивает Интерпол, а так как в свободной Европе повсюду камеры слежения, мы не можем находиться в одном месте более пятнадцати минут, поэтому, если мы вам действительно нужны, вам следует поторопиться!

ЖАНДАРМ. Поаккуратней, молодой человек, — если это шутка, то вам повезло, но если нет, я, как представитель закона, могу вас и арестовать! Пожалуйста, объяснитесь!

СТАРИЧОК. Да!

МОРЯК. Что ж, тогда мы присядем за ваш столик!

ЖАНДАРМ. Конечно!

Официант, которого, кстати, никто ни о чём не просил, подтаскивает к собравшимся ещё один столик и два стула.

КОБЫЛЯКА (сквозь слёзы). Это всё из-за меня, господа!

МОРЯК. Не надо, Пенни! Мы разделим эту ответственность пополам!

КОБЫЛЯКА. Нет, Тоби! Началось всё из-за меня, мне и рассказывать! Посмотрите на меня, благородные мужчины, и скажите, только абсолютно не думая о том, обидите ли вы меня, — скажите честно, сколько мне лет, на ваш взгляд?

ЖАНДАРМ. 17!

СТАРИЧОК. 25!

1-й. Честно говоря, мне всё равно...

КОБЫЛЯКА. Никто из вас не угадал! Мне 12 лет! Но выгляжу я, как типичная совершеннолетняя англичанка, — этакой кобылякой!

ЖАНДАРМ, СТАРИЧОК. Да нет, ну что вы!..

КОБЫЛЯКА. Я вела переписку по Интернету с солдатами американской армии, воевавшими в Ираке. Случай направил моё письмо на e-mail настоящего красавца, молодого пехотинца Тоби Штудибеккера! И конечно же, чтобы иметь шанс на ответ по электронной почте, я указала, что мне уже исполнилось 19 лет. Тоби, как я потом узнала, как раз в этот момент проходил психологическую реабилитацию — его учили не видеть у простых граждан автоматы за пазухой и не бояться сыпать в чай сахарный песок.

МОРЯК. Странная фобия, скажете вы, ха! Но во время войны я провёл долгие часы, окапываясь в песчаных барханах, а однажды прямо из песка на меня вылез мальчик-моджахед. Он попросил у меня сигареты «Sobranie-light» и смазку «Ты и я» для анального секса! Хорошо, что в тот день я успел получить всё это в стандартном наборе морского пехотинца, а иначе он растерзал бы меня в клочья. Простите, что я перебил Пенни, но врач рекомендовал мне не зажиматься и смело рассказывать о моих фобиях окружающим!

КОБЫЛЯКА. Что ж, продолжим. Списавшись с Тоби, я не додумалась только до одного — я не стёрла мои письма из компьютера! И вот, когда мы договорились встретиться с Тоби в аэропорту Хитроу, дабы вместе полететь в Париж для лучшего узнавания друг друга, мои родители — сэр Генри О'Тулл, преподаватель физкультуры Ипсвичской начальной школы, и моя матушка, леди Уши Карапетян, наладчица холодильного оборудования супермаркета «Marks and Spenser», — прочитали в моём компьютере письма интимного содержания и обратились в полицию с заявлением, что морской пехотинец американской армии отвёз их двенадцатилетнюю дочь в Париж, дабы сношаться с ней под сводами Монмартра до потери пульса!

СТАРИЧОК. Эх!..

МОРЯК. Не буду оспаривать тот факт, что, действительно, бедная женщина цитировала моё письмо от 4 июля 2004 года. Но писал-то я всё это не двенадцатилетней девочке, а уже сложившейся женщине, тем более что на фотографии и в жизни Пенни таковой и является!

КОБЫЛЯКА. Но всё-таки фактически мне 12 лет! Биологически я могу сношаться, но по закону мои родители имеют все шансы упечь молодого Штудибеккера в тюрьму! Поэтому-то мы и попросили вас поторопиться, так как наше время на исходе!

МОРЯК. И раз уж вы представитель закона, что ж — я передаю нашу судьбу, судьбу молодых тел, ищущих незаконных сексуальных отношений, в ваши руки! И хотя нас ищет полиция четырёх стран — мне будет абсолютно всё равно, представителю которой из них мы сдадимся!

ЖАНДАРМ. Нет, нет, нет, я вас не арестую! Вы не виноваты, тем более что я на пенсии!

1-й, 2-й. Как?!

ЖАНДАРМ. Так! Уже пятый год как я не у дел, поэтому мы можем продолжить, вернее, закончить с вашим делом. (Обращается к старику.)

СТАРИЧОК. Да, но этот молодой человек отказывается сделать то, что от него требуется!

МОРЯК, КОБЫЛЯКА. Как?!

2-й. Так!

МОРЯК. Ну, так попросите ещё кого-нибудь, раз у этого молодого человека начисто отсутствует чувство сострадания!

КОБЫЛЯКА. Поразительно, что такой молодой человек не хочет сделать что-то за деньги!

К столику подходит мужчина во фраке и в бежевой бабочке.

МУЖЧИНА ВО ФРАКЕ. Извините, я случайно услышал, что здесь кто-то отказывается от денег... разрешите присесть?

СТАРИЧОК, ЖАНДАРМ, МОРЯК, КОБЫЛЯКА. Конечно-конечно!..

Официант, не дожидаясь ничьих просьб, подтаскивает ещё один стул.

МУЖЧИНА ВО ФРАКЕ (к официанту). Можно вас попросить суп-крем... грибной... тёплый... пожалуйста... Дело в том, что вы меня не знаете, наверняка не знаете, потому что я иностранец для вас, так же как вы иностранцы для меня, между тем я президент своей страны! И в своей стране я очень популярен, и меня, скорее всего, выберут... опять выберут... но вот в какую беду я попал! Я стал думать... и вот что пришло мне в голову, окончательно пришло в тот самый момент, когда я должен был поехать на встречу с вашей королевой! Я понял, что меня нет! Да... нет... (Официант приносит суп, ставит перед мужчиной во фраке.) Спасибо... Профессия, моя профессия стёрла меня из жизни... Где я? Просыпаюсь и уже работаю... засыпаю с мыслью о том, как вывести страну из кризиса, хотя какое мне дело до этого кризиса, тем более что его придумали... как-то заседание у нас шло, а я встал, пока премьер доклад делал, я встал, подошёл к стене, там у нас гобелен висит старинный... я в него харкнул, чтобы почувствовать, что я ещё есть... Так подбежали, сразу всё затёрли, все мои следы... все... Я так понимаю, что все, все профессии — это зло, профессии и деньги. Что это?! Кто придумал?! Когда?! Уходить куда-то, возвращаться вечером, и за то, что тебя нет, за то, что ты отсутствуешь в реальности, получать бумажки разрисованные... Это ведь выдумка какого-то мирового зла...

СТАРИЧОК. Профессии?..

ПРЕЗИДЕНТ. Да, и деньги... что-то стоит за всем этим или кто-то... Оно исключило нас из нормальной жизни, — почему мы не на природе, не дома, не растим детей, не любим жён, почему мы отсутствуем?! Но я докопаюсь, это я точно решил, вот выберут меня ещё раз, я отменю, тут же отменю деньги и профессии... и тогда зло покажется, оно проявится, чтобы защитить свой главный инструментарий, и тут-то мы и поймём, что есть зло... я недавно указ придумал, что кто из рядовых граждан почувствует зло, чтобы сразу писал... чтобы тут же осведомлял...

ЖАНДАРМ. Вот как?! И что?

ПРЕЗИДЕНТ. Пишут! Сотнями пишут... в основном пенсионеры... пишут, кто квартиру сдаёт и налоги не платит, про подозрительные нации пишут, где они, по каким адресам скапливаются... но это всё не то... мы, конечно, пенсионерам премии выписываем, я приказал всем «писателям» премии выдавать, вдруг за всей этой рутиной хоть один про Мировое Зло донесёт... ради этого одного письма стоит пострадать... невинным, а?

МОРЯК. А как же королева?

ПРЕЗИДЕНТ. Да... королева... я и её хочу оживить, она ведь вся растворилась в своих ритуалах, в своём этикете... я хочу встряхнуть её — опоздать!.. минут на пятнадцать... я её напрягу, и она себя человеком почувствует, женщиной прежде всего... А хотите, поедемте со мной! Точно! Вот уж она не ожидает такого поворота событий! Помогите мне вернуть вашу королеву к нормальной жизни!..

МОРЯК. Да, стоит ею заняться, хоть она и не моя, но мне её тоже жалко! Ведь как она попалась на деньги, на эти, как вы говорите, бумажки, ведь она за эти бумажки даже экскурсии по своему дому-дворцу устраивает, а ведь при людях-то это ей, бедняжке, не помыться голой, не сходить как следует в туалет, чтоб не пахло, раз по дому чужие ходят...

КОБЫЛЯКА. Поедемте, поедемте к королеве, Тоби, попросим её вступиться за нас перед мировым сообществом, или её сына, он широких взглядов человек, я читала об этом в Интернете!

ЖАНДАРМ. Что ж, я тоже не против помочь вам, тем более что я, быть может, спрошу её, конечно, когда вы её сделаете просто человеком, женщиной, я спрошу её о своём подчинённом и его лошади...

СТАРИЧОК. А я поброжу по дворцу, может, открою что-нибудь новое в себе, тут мне всё равно уже сегодня ничего не обломится...

К столику подходит мужчина с кокером. Официант приносит ему стул, кокеру — миску с собачьей едой.

МУЖЧИНА С КОКЕРОМ. Простите, я невольно услышал, что все вы собрались ехать к королеве?

ВСЕ. Да!

МУЖЧИНА С КОКЕРОМ. Не возьмёте ли вы меня с собой, потому что жизнь моя закончена и последнее, что я хочу увидеть, — это помпезную роскошь и дикой красоты гобелены!

СТАРИЧОК. Что случилось с вами, милый друг, и почему вы считаете, что жизнь ваша закончена?

МУЖЧИНА С КОКЕРОМ. Я — правнук самого крупного в мире парфюмерного магната. Моей косметикой пользуются, начиная с Голливуда и заканчивая порностудиями в Гонконге. Всю свою жизнь я не работал, а проживал состояние моего прадедушки. Но так получилось, что всему этому пришёл конец, так как долгое время, свободное от праздного безделья, я и мой кокер Макс насиловали людей. При помощи хитроумных уловок и связей в мире богемы я приводил к Максу очередную жертву, и он угрозами, а иногда и силой принуждал меня помогать ему, так как сам он мало что может. В полиции учли этот фактор, и меня, конечно же, отпустили, но я решил наказать себя сам. Сегодня я зарежусь, и сделать это я хотел бы в самом роскошном месте на земле, каковым, по моему мнению, и является дворец нашей королевы!

ПРЕЗИДЕНТ. Что ж, поедемте!

СТАРИЧОК. Да, только, конечно, место вы для суицида выбрали наипошлейшее, ну да уж со вкусами не спорят, едем!

Зал Букингема — люстра в виде китайского дракона, ковры, кальяны, типично английская массивная уличная урна для мусора — вот и всё убранство. На всю эту «роскошь» таращатся два молодых человека. В зал входит женщина, молодая, красивая, в роскошном старинном платье.

ЖЕНЩИНА. Ну вот, опять эти сумасшедшие туристы! Какого хрена вы тут делаете! Вы что, не понимаете, что здесь есть залы, куда вам входить запрещается, здесь ведь я живу, ёб вашу мать, королева!

1-й. Королева?!

2-й. Как это?

КОРОЛЕВА. Так это!

1-й. Мы видели вас на фото...

2-й. По телевизору...

1-й. Вы же совсем другая... там...

КОРОЛЕВА. Ага! А все терминаторы выглядят, как Арнольд Шварценеггер! Не верьте этим картинкам, верьте живым людям! Я королева, и королева это я!

1-й. Да... Как-то странно, никак не ожидали вас такой встретить...

КОРОЛЕВА. Сейчас, погодите, дорогие мои, я ведь пописять шла, вы говорите, а я пописяю — тут у меня туалет за углом, вы говорите, я услышу... (Заходит за угол, но её слышно, как слышно и то, как она писает, и каждый раз, через минимальные паузы, струя её издаёт абсолютно разные звуки.)

2-й. Просто... всё равно, как так возможно, что в жизни вы такая, а там... на экране...

КОРОЛЕВА. Да, да, да... старушка, милая, чопорная... А я вот такая — молодая, красивая... и волосы перекисью не осветляю! Да, но послушайте, кто бы меня такой полюбил?! Только не этот народ... моя-то семья с её многовековой историей отлично изучила, кого могут полюбить наши подданные... им нужна, знаете, такая матушка, — слегка медлительная, как и все они, с морщинками, как и все они, в предклимаксическом состоянии, как и все они... это актриса, хорошая актриса с Вест-енда, работает за меня на экране... на фотосессиях... (Перестаёт писать, выходит к молодым людям, красиво улыбается.)

1-й. Вы извините, что мы здесь так, но мы не сами сюда пришли, мы с президентом!

КОРОЛЕВА. А, вот как! Ну, вот что, дорогие мои, ваш президент опоздал на 15 минут! Он думает, я ему кто? Я, ёб вашу мать, королева!

2-й. Да, но он не виноват, он просто слишком серьёзно задумался, поэтому опоздал...

КОРОЛЕВА. О чём он задумался, что опоздал к женщине, которая не любит, когда к ней опаздывают?!

1-й. Он задумался о Мировом Зле, о том, что вот, профессии и деньги, — это проявления этого зла, и их надо отменить...

КОРОЛЕВА. Хорошая идея, у вас хороший президент... я бы ему посоветовала ещё отменить и родину!

1-й. Как её можно отменить?

КОРОЛЕВА. А так! Отменить, да! Раз уж ему позволят отменить деньги и профессии, пусть он идёт до конца, — пускай отменит и родину! Ведь это такое же проявление зла — считать какой-то клочок земли родиной. Я, к сожалению, лишь номинально правлю этой страной, поэтому, конечно, глубокоуважаемый заебательский парламент не позволит мне отменить мою родину, а вы рискните, вы народ рисковый, вы же, я помню, Бога отменяли, а тут что, всего-ничего — родина.

2-й. Мы ему, конечно, передадим... от вас...

КОРОЛЕВА. Передайте, передайте, пускай. Ведь смотрите, дорогие мои, какое огромное количество людей умирает за родину, — но ведь нет ничего ценнее человеческой жизни! А сколько людей верит в родину, — но ведь верить надо в Бога! Конечно же, родина — это зло! Не будь этой глупой придумки, не нужно было бы делить территорию и воевать. Заморочил кто-то нас всех, да? Все люди братья, и родина у всех одна — пустота, в которой все мы должны как-то существовать... Вот даже к вам я вдруг почувствовала какую-то братскую любовь сейчас, я даже могу вас поцеловать как братьев. (Подходит и очень нежно целует парней.)

1-й. Жаль...

КОРОЛЕВА. Жаль?

1-й. Жаль, что как братьев вы нас...

КОРОЛЕВА. Почему же жаль?

1-й. Потому что между братьями и сестрой есть некоторое препятствие в отношениях...

КОРОЛЕВА. Какое?

1-й. Между братьями и сестрой не может быть секса...

КОРОЛЕВА. Секс, дорогой мой, может быть всегда, поэтому я и не занимаюсь сексом никогда! Зачем заниматься тем, чем можно заняться всегда, в любое время, — это скучно! Заниматься надо тем, чем заниматься потом будет уже невозможно! Это как наш сейчас разговор, вот уже минут через пять-десять он станет невозможным как для вас, так и для меня... ведь я королева... и вы существуете для меня только сейчас и никогда раньше, и никогда потом... (Нервно озирается.) Так, стоп! Ага! Какой дорогой вы шли сюда, по каким коридорам?..

2-й. По каким? (Поворачивается к первому.) По каким?

1-й. По коридорам, мимо комнат, я уже не помню...

КОРОЛЕВА. Просто это тупик! Я и вы в тупике... Мы заблудились!

1-й. Как?

2-й. Вы же местная, вы же должны знать, куда идти, чтобы отсюда выйти!

КОРОЛЕВА. Дорогие мои, любой дворец — это ловушка. Знаете, большинство людей мечтает очутиться во дворце, многие копят на это, недоедают, проверяют счёт в ресторане, надевают очки и проверяют, лишь бы не переплатить из тех денег, которые откладывают на счастливую жизнь во дворце... а это всего лишь ловушка... Но мы с вами влипли, потому что мы попали в ловушку в ловушке, и куда теперь идти, я не знаю!

1-й. Вы со всем вашим многовековым опытом царствования не знаете, куда идти?!

КОРОЛЕВА. Не знаю! Мне эти комнаты совсем незнакомы! Мы заблудились!

2-й. Но вы же ссали, сказали, что здесь за углом туалет, значит, знали, что это за место, знали, где находитесь, раз ссали!

КОРОЛЕВА. Дорогой мой, я королева, неужели я буду ссать на пол при посторонних?! Я уж воспользуюсь своим королевским этикетом и привру, что за углом туалет! Я уже не раз так делала, когда идти далеко не хотелось...

2-й. Да...

КОРОЛЕВА. Да!

1-й. Ну и что теперь, может, попробуем куда-нибудь пойти, в конце концов, можно пойти сюда или туда — куда-нибудь да придём!

КОРОЛЕВА. Не стоит, дорогой мой, идти туда, куда не знаешь, мало ли куда мы можем зайти... хотя я точно знаю, куда ведёт эта дверь, бабушка моя рассказывала мне про эту дверь, и как она однажды воспользовалась ею, когда сама заблудилась. Надо же, история и правда делает круг, всё повторяется...

1-й. Ну и что она вам рассказывала, что там, за этой дверью?

КОРОЛЕВА. За этой дверью живёт сфинкс!

2-й. Да? Тогда не пойдём туда!

КОРОЛЕВА. Нет, пойдём, раз знаем, что там, надо идти, тем более сфинкс знает всё, он подскажет нам, куда идти, чтобы выйти... и каждый из нас отправится наконец по своим делам — вы на улицу, я на встречу с вашим президентом! Только вот что!

1-й, 2-й. Что?!

КОРОЛЕВА. Вы как — умные?

1-й, 2-й (не задумываясь). Да!

КОРОЛЕВА. Это хорошо! Потому что сфинкс начнёт задавать нам вопросы, ответим — он выполнит наше любое желание, не ответим — он нас убьёт!

1-й. Ха! (Поворачивается ко второму.) Так, где мы?

2-й. Не знаю! Я не знаю, что происходит!

1-й. Давай вспомним, давай вспомним, с чего всё началось, если вспомнить тот момент, когда стало плохо, ту секундочку, с которой пошло всё не так, тогда можно будет всё переиграть!..

2-й. Мы сидели в ресторане, во французском ресторане, потом вспомнили, как нас развели... мы собирались отомстить официанту из ливанского ресторана, решили пойти отомстить и попали в этот ад!

1-й. Никому никогда не надо мстить!

2-й. Да! Может быть, в этой мысли спасение?

1-й. Да, я серьёзно думаю (поднимает голову к потолку, как будто обращается к кому-то, кто всё видит и слышит и кто живёт там, на потолке.), что не надо, никому не надо мстить, надо прощать!

2-й. Я всем всё прощаю!

1-й. И я! Я тоже всем! Сто процентов!!!

Оба смотрят наверх, ожидая чего-то.

КОРОЛЕВА. Вы закончили? Мстители? Идёмте! Месть — великое дело, не стоит от неё отказываться, и даже если вы попали в ад, пока у вас есть способность размышлять, можно как-то и здесь устроиться, не поступаясь при этом своими принципами... (Останавливается.) И вот ещё что — не называйте то, о чём не имеете представления, или называйте это какими-нибудь весёлыми добрыми словами, я, например, мой собственный ад называю весёлым словом «жизнь»! Я открываю дверь, вперёд!..

Пустая комната. В центре — мужчина восточной наружности в чёрных брюках, белой рубашке и в чёрной бабочке, в руках мужчины поднос с чайником и тремя чашечками. В комнату входят королева и двое парней.

МУЖЧИНА. Я долго мог бы рассказывать, кто я и что от вас требуется, раз уж вы зашли сюда, но, судя по вашим глазам, вы и так знаете, куда попали.

КОРОЛЕВА. Да, знаем!

1-й. Что мы знаем?! Это кто?! Сфинкс?!

2-й. Постойте, королева, это не сфинкс, это официант из ливанского ресторана! Ему нельзя верить!

КОРОЛЕВА. Что ж, и вправду, наступили тяжёлые времена... а я всё не верила! Мне часто об этом говорят, когда я прошу деньги на содержание всей моей большой королевской семьи. Теперь даже сфинксы подрабатывают официантами! Давай, дорогой, задавай нам свои вопросы.

ОФИЦИАНТ. Вас трое, поэтому вопросов будет три!

1-й. Вот как! И тут хитрожопим!

2-й. Почему я должен играть по его правилам?!

КОРОЛЕВА. Потому что он — это он, а ты — это ты! Так получилось! Зачем мучить себя этими жалкими мыслями?! Природа и так постаралась! У нас болят зубы, животы, женщины рожают, мужчины становятся импотентами — зачем к этим мучениям добавлять ещё и эти попытки жалкого самокопания! Давай, сфинкс, задавай нам свои вопросы, только, раз уж их будет три, мы хотим попросить тебя разрешить нам совещаться!

СФИНКС. Хорошо, совещайтесь! Но если вы не ответите хоть на один вопрос, я убью вас всех троих! Согласны?

КОРОЛЕВА. Да!

1-й. По хую!

2-й. А мне нет, и я ни с чем не согласен, но отвечать мы будем втроём!

СФИНКС. Отлично! Вот мой первый вопрос: с кем воевать?

Парни молчат, у королевы начинается приступ паранойи.

КОРОЛЕВА. Блядь, я так и знала, — вопрос с политической подковыркой! Мне нельзя в политику ввязываться, я обещала парламенту, вернее, мои предки обещали! Вдруг это провокация? Под угрозой моя обеспеченная старость! Я буду молчать! Не подведите меня, мальчики!

1-й. Отлично! Нам-то по хую! Неправильно ответим, он всех убьёт! Хотите — молчите!

КОРОЛЕВА. У! У! У!

2-й. Так, а позвольте узнать, мы по времени ограничены?

СФИНКС. Нет! Хоть вечность тут стойте и думайте!

2-й. Отлично! Так! Думаем, думаем, думаем!

КОРОЛЕВА. У! У! У!

1-й. Так, воевать надо с теми, с кем обычно воюют! С кем сейчас воюют?

2-й. Все заявляют, что воюют с террористами! Это мейнстрим любой современной политики! Сейчас с ними все воюют, поэтому не ошибёмся, если ответим — с террористами!

КОРОЛЕВА. У! У! У!

1-й. Правильно!

2-й. Как-то слишком просто... отвечаем?

КОРОЛЕВА. У! У! У!

1-й. Она, видимо, согласна!

КОРОЛЕВА. У! У! У!

2-й. Да, определённо, она нас поддерживает!

КОРОЛЕВА (орёт). Да ни хуя я вас не поддерживаю! (Вполголоса.) Вы посмотрите на него. (Указывает на сфинкса.) Абсолютно ориенталистская внешность! А все террористы как раз с такой внешностью, если вы ответите, с террористами — вы ведь так решили ответить? Он может обидеться! Вот что я хотела сказать вам, а теперь замолкаю!

1-й. Замолкай... замолкай... только что же нам отвечать в таком случае?! С кем воевать... с кем террористы воюют? Может, тогда воевать надо с теми, с кем воюют террористы?

2-й. Если всё дело в том, что мы должны угодить сфинксу, отвечать надо именно так!

КОРОЛЕВА. У! У! У!

1-й. Что опять такое, что она за-у-у-кала?

2-й. Не знаю?! Слушайте, королева, говорите уже как есть, а? Не надо тут так мычать, никто вас здесь не услышит!

КОРОЛЕВА. Да! Меня везде слышат! Недавно ко мне прилетал гость, на вертолёте, все мои деревья, сучонок проклятый, лопастями от вертолёта своего сраного посёк! Газоны вытоптал! Как специально весь мой парк изгадил любимый... Но он помогает моему народу поддерживать сливочный образ жизни, поэтому я ему не могла это всё в лицо сказать... про себя выругалась, а назавтра об этой моей ругне про себя все газеты трезвонили! Так что я вот даже сейчас про себя думаю, что неправильно вы решили! Что скажет мировое сообщество, если я соглашусь с вашим ответом, даже про себя?! И вообще, мы народ миролюбивый, у нас есть Эдинбургский фестиваль, поэтому мы уже давно ни с кем не воюем!

1-й. А при чём тут Эдинбургский фестиваль?

КОРОЛЕВА. Эдинбургский фестиваль — залог нашей мирной жизни! Все агрессивные, фанатично настроенные и вообще психически нестабильные представители нашего общества, все, кто хоть что-то мог бы изменить в нашей социальной системе, все едут туда! Мы никаких средств не жалеем и каждый год создаём все условия — спектакли, парады, дискуссии, экстези-вечеринки и даже пьяные дебоши — всё спонсируем! Пускай веселятся, творят... там... в строго отведённом месте, под нашим пристальным присмотром... Особо рьяные, кто больше всех выёбывается, так и остаются там навсегда — с проломленной головой под каким-нибудь живописным мостом! Остальные успокаиваются, выплёскивают свою энергию и, если повезёт, почти невредимыми возвращаются обратно в офисы, к своей прежней работе! Скажу вам по секрету, если хотите от кого-нибудь избавиться, смело посылайте на Эдинбургский фестиваль! Я даже сына своего туда однажды отправила, но он, пострелёнок такой, выкарабкался!.. Так меня заебал... Я шла однажды мимо спаленки его, дай, думаю, зайду, одеяльце поправлю, чисто по-матерински подсуетиться вздумала... Иду, а у него свет в комнатке горит, и шепоток такой мерзкий оттуда доносится, — по телефону треплется с кем-то, — я под дверь — слушаю, вдруг он на престол метит не по расписанию, вне очереди, — я должна быть в курсе, слушаю, он с подружкой своей перешёптывается, говорит, если есть переселение душ, хочу, говорит, стать твоим тампоном в следующей жизни! Фу! Ффффу! Так мне мерзко стало после слов этих, решила, — всё, не могу допустить, чтобы после меня тампон стал символом нашей нации! Отправила на Эдинбургский фестиваль, сказала, посмотри, чем наша культура живёт! И он вернулся, представляете, весёлый такой вернулся, сейчас каждую ночь пляшет без устали и почти ничего не ест! Так на него Эдинбург повлиял! Я его спросила, ты хоть, сынок, спектакль какой посмотрел? Посмотрел, говорит, маменька, «Чайку» Питера Штайна! А почему, сынок, именно этот спектакль, что, спрашиваю, повлияло на твой выбор? А он говорит, там тётка играла, та же самая, что и в Гарри Поттере, — прикольный, говорит, фильм, гораздо лучше, чем «Чайка», и роль у неё там ярче, серьёзнее... Я хоть чуть-чуть успокоилась, раз он так в искусстве разбирается, раз способен анализировать, — значит, ещё не всё потеряно у нашей нации, и мне есть кому трон передать!

1-й. Отлично, только что мы сфинксу ответим?

КОРОЛЕВА. Надо ответить, что воевать надо с теми, кто против Эдинбургского фестиваля!

2-й. Да?

КОРОЛЕВА. Да! Смотрите, это ответ без всякой расистской и политической окраски, мы никого не обидим, и в то же время смысл у этого ответа очень широкий! Ведь противниками этого фестиваля могут быть кто угодно! И воевать можно с кем угодно, даже самому с собой, если вдруг станешь противником Эдинбургского фестиваля, а значит, и самого себя!

1-й. Очень странно, абсолютно глупо, но логика железная!

2-й. Мне всё равно, что мы ответим, главное, что за этим последует!

КОРОЛЕВА. Что ж, сфинкс, вот наш ответ — воевать надо с противниками Эдинбургского фестиваля!

Возникает пауза. 1-й жмурится, ожидая самого худшего от этого ответа. Второй старается не смотреть в глаза сфинкса, видимо, стесняясь такого глупого ответа. И только королева по-королевски гордо смотрит прямо в глаза сфинкса, готовая с честью принять даже незамедлительное наказание, в том случае если ответ был неправильным.

СФИНКС. Что ж... понятно... вот вам второй вопрос...

1-й. А что, мы ответили правильно?

2-й. Ну, раз он задаёт второй вопрос, значит, мы живы...

КОРОЛЕВА. Наверняка он сначала выслушает все наши ответы, а потом примет решение!

СФИНКС. Вы слушаете или будете мне мешать задавать вам второй вопрос?!

КОРОЛЕВА. Прости, прости, прости, мы слушаем!

СФИНКС. Кто победит?

КОРОЛЕВА. Ха!

1-й. Вот так... кто победит?..

2-й. А может, всё-таки имеется в виду политика, тогда, конечно, террористы проиграют...

КОРОЛЕВА. Да с чего вдруг?! Даже проиграв, они уже добились своего! Отпидарасили весь наш благоустроенный мир! Сколько денег теперь приходится тратить на повышенные меры безопасности в аэропортах, на вокзалах... блядь, даже «Маму Мию» на Вест-енде не посмотреть теперь, пока всю не обшмонают!!! И в чём тогда смысл победы?! Давайте отвечать то, за что мы можем ответить! Я могу ответить за футбол, и мой вариант — «Манчестер Юнайтед»!

2-й. А мой — «Челси»!

1-й. Поддерживаю!

КОРОЛЕВА. Что ж, двое против одного, ваша взяла, наш ответ — «Челси»!

1-й, 2-й (хором). Стой!

СФИНКС. Ответ принят! Вот мой третий вопрос, финальный — сколько шаурмы и свежевыжатых соков надо продать, чтобы заработать 26 фунтов при условии, что десять фунтов у вас уже есть?

1-й. Это что сейчас было, это как мы должны понимать, как издевательство над нами, что ли?

2-й. С одной стороны, это можно трактовать именно так, что этот... сфинкс, из уважения к которому мы не ответили на первый вопрос — что воевать надо с террористами, теперь просто издевается над нами; с другой стороны, может быть, как раз из-за того, что мы проявили к нему уважение, он пытается помочь нам и задаёт вопрос, на который мы точно знаем ответ!

КОРОЛЕВА. Вы знаете ответ на этот вопрос?

1-й. Конечно, знаем! Два сока и две шаурмы, а десять фунтов у него уже есть, потому что это чаевые! Вот и получится 26!

КОРОЛЕВА. Поразительно! Это самый сложный вопрос, который я когда-либо вообще слышала! Я бы на него никогда не ответила!

1-й. Опыт, дорогая королева! Опыт...

2-й. Мы прожили эту ситуацию, поэтому знаем, как нужно ответить!

КОРОЛЕВА. Да?

1-й. Да! От начала и до конца, поэтому мы сейчас здесь!

КОРОЛЕВА. Круг замкнулся, значит... итак, что же нам скажет сфинкс?

СФИНКС. Сфинкс скажет, что вы можете идти!

1-й. Вот как?!

2-й. Это что же, значит, мы ответили на все вопросы правильно?

1-й. Ну, насчёт третьего я и не сомневался, но вот те предыдущие...

КОРОЛЕВА. Неужели мы угадали?

СФИНКС. Не знаю! Я же просил ответить, а не угадать! Я сам не знаю, что правда, а что нет, иначе бы я вас вообще ни о чём не спрашивал. Вы ответили! Понимаете, вы уже что-то изменили, значит, можете выйти. Ответ — это действие. Вы его совершили, значит, можете идти!

1-й. Супер!

2-й. Да... но куда идти-то, нам нужно знать...

КОРОЛЕВА. Нам полагается желание за ответы! Раз мы ответили, ты должен выполнить три наших желания! Я правила помню!

СФИНКС. Ах да... правила... Но желание я выполню одно, потому что вы совещались и отвечали втроём на три вопроса!

КОРОЛЕВА. Отличненько! У нас как раз одно желание на троих!

СФИНКС. Вот как?! Но я ведь могу выполнить любое желание, даже самое безумное, даже самое нереальное! И что, вы хотите сказать, что у вас оно одно на троих?!

1-й, 2-й, КОРОЛЕВА. Да!

СФИНКС. Ужас! В первый раз со мной такое! Говорите!

КОРОЛЕВА. Мы хотим выйти...

1-й. Стоп! Стойте, королева! Надо сформулировать по-другому, точнее, — он всё понимает буквально или просто издевается над нами, понимая всё буквально... сфинкс может обмануть, если мы неправильно сформулируем наше желание!..

2-й. Да, он издевается, это точно... надо подумать... давайте закажем, что пусть нас найдут, а?! Найдут, значит, мы встретим того, кто откуда-то пришёл, а значит, знает, где выход!

1-й. Точно!

КОРОЛЕВА. Да?

1-й. Да, да, да!

КОРОЛЕВА. Можно даже добавить — найдут и подскажут выход!

1-й. Да, вот наше желание — пусть нас найдут и подскажут выход!

СФИНКС. Ладно... ладно... тогда, как только я войду в эту дверь, вас найдут и подскажут выход... вы уверены, что это ваше желание?

1-й, 2-й, КОРОЛЕВА. Да!

СФИНКС. Что ж... раз ответили на мои вопросы... я выполню ваше желание... всё по правилам... раз так должно быть, пусть будет... почему бы и нет...

1-й. Смотрите, соображает... думает, как бы опять поиздеваться над нами...

2-й. Ну уж нет, сейчас-то мы постарались... придётся всё точно выполнять, и мы наконец выберемся отсюда...

СФИНКС. Да, страннейшая у вас компания... пока! (Выходит в дверь и тут же возвращается с небольшим бумажным пакетом в руках.) Вот... это на всякий случай... вам от меня в качестве бонуса... только откройте, когда меня уже не будет... да, и вот ещё что, так, напоследок... вы должны знать, что жизнь — это возможность, и то, как вы её реализовываете, — вне категории «удача» — «неудача», «хорошая» — «плохая»... Возможность... понимаете... нет рецептов, нет технологии... Действуйте, и всё... даже я не знаю, как надо... просто есть какие-то правила, я их выполняю, а как я их выполняю, это не мне судить, этим другой занимается, я на себя чужих функций не беру и вам не советую... я просто действую, и всё... увидимся!

Сфинкс исчезает за дверью, из другой двери в комнату к королеве и двум парням выходят старичок, жандарм, моряк, кобыляка и мужчина с кокером.

СТАРИЧОК. Наконец-то мы вас нашли!

ЖАНДАРМ. Не дворец, а лабиринт, целый час бродим!

Как будто что-то сообразив, королева и двое парней кидаются к двери, в которую только что вышел сфинкс, но за дверью оказывается кирпичная стена.

СТАРИЧОК. О! Да тут тупик, что ж, мне кажется, выход очевиден! Надо вешаться — мы никогда не выберемся отсюда!

1-й. Опять наебал!

2-й. Желание исполнено — нас нашли и подсказали выход — вешаться!..

КОРОЛЕВА. Одни туристы! Не дворец, а проходной двор! Так... (Открывает оставленный сфинксом пакет.) Может, здесь какая-нибудь подсказка... Ха! Два сока и две шаурмы...

1-й. Гуманно... какое-то время мы не будем есть друг друга...

МУЖЧИНА С КОКЕРОМ. Я вас умоляю, когда мы оголодаем до такой степени, что решимся на преступление, прошу вас, съешьте меня в первую очередь, не мою собаку, а меня!

КОБЫЛЯКА. Заткнитесь, пожалуйста, вы только рады такому обстоятельству — все знают, зачем вы здесь! Хотите решить свои проблемы за счёт других — не выйдет! Я вас и пальцем не трону!

КОРОЛЕВА. О! А я вас знаю, вы что-то натворили, и вас показывали по телевизору, я видела — вы сосались вот с этим моряком в аэропорту Хитроу! Запись только была некачественная...

МОРЯК. Камеры слежения, что вы хотите!

КОРОЛЕВА. А мне всё равно понравилось, я даже бы хотела покупать в аэропорту такие записи, и не только в аэропорту — в банках, в метро — везде, где эти камеры установлены... Я так завидую полицейским, которые следят за нами... ведь это так интересно, смотреть, что там днями происходит в обычном мире...

ЖАНДАРМ. О! Там что только не происходит!

КОРОЛЕВА. Вот я и подумала — если смотреть, смотреть на всю эту обычную жизнь со стороны, может, мы увидим... все увидим что-то важное в этом повседневном потоке, что-то, что поможет нам всем...

Все на секунду задумались, выказывая королеве уважение, ведь она произнесла как бы мудрость.

СТАРИЧОК. Ни хуя мы там не увидим... они же на высоте установлены, то есть смотрят на жизнь как бы сверху, а мне кажется, правильнее было бы снизу... смотреть на всё снизу продуктивнее...

КОРОЛЕВА. Это не проблема, переустановим камеры... под предлогом, что боремся с терроризмом... в общем, придумаем что-нибудь и посмотрим на жизнь с разных углов...

2-й. А мне было бы скучно смотреть ещё за кем-то, кроме себя... никакой информации это для меня не несёт... я знаю, что я проживу своё, а все остальные — своё... кто-то хуже, кто-то лучше, но, слава богу, теперь я понял, что никогда не узнаю, кого я хуже, а кого лучше... не узнаю, потому что этого никто не знает... Да, в моей жизни существуют короли, королевы, кокеры и старики, но я — в центре, хоть даже и есть какая-то там королева, я — в центре моей жизни!!! Что существует в вашей жизни — я не узнаю, никогда не узнаю, а значит — не буду мучиться! Вот только бы теперь выйти отсюда, чтобы насладиться и этим знанием, и жизнью, которая теперь будет в тысячу раз легче от этого знания!

К пленникам дворца выходит президент.

ПРЕЗИДЕНТ. О! На ловца и зверь бежит, а я беспокоился, что так и не встречусь с вами, а вы вот где... Здравствуйте, королева!

КОРОЛЕВА. Здравствуйте!

ЖАНДАРМ. Так вы — королева?!

МУЖЧИНА С КОКЕРОМ, СТАРИЧОК, КОБЫЛЯКА, МОРЯК, ЖАНДАРМ. Королева?!

КОРОЛЕВА. Конечно, королева!

1-й. Мы тоже её не сразу узнали...

2-й. А вы узнали...

ПРЕЗИДЕНТ. Конечно, узнал... у меня такая профессия, я всё про всех знаю... хотя иногда грустно становится... тяготит... знание... руки опускаются, когда видишь, как вокруг все верят в то, в чём нет никакого смысла... м-да... ну что, идём?

СТАРИЧОК. Как — вы и это знаете?

ПРЕЗИДЕНТ. Что?

ЖАНДАРМ. Вы знаете, где выход? Ведь мы — в тупике!

ПРЕЗИДЕНТ. Для меня нет тупиков... для меня жизнь — это лабиринт... и я точно знаю, Ариадны — нет... поэтому надеяться нужно только на себя... даже если тебя поманит за собой белый кролик, ты всегда должен позаботиться о том, как вернуться назад... я прикрепил фалды своего фрака у самого входа... они тянутся, по ним мы выйдем туда, откуда пришли, и каждый из нас отправится наконец по своим делам — вы на улицу, я на встречу с королевой!

КОРОЛЕВА. Мне страшно! Меня предупреждали, чтобы я была с вами поосторожней...

ПРЕЗИДЕНТ. Иногда то, что кажется страшным, — наше единственное спасение! Не верьте никому, кроме себя! Вы пойдёте со мной и сами убедитесь, что я знаю дорогу к спасению, но в следующий раз надейтесь только на себя, — кто знает, что ждёт нас в том месте, откуда мы пришли, и сколько ещё раз нам придётся отчаиваться и спасаться... на то оно и несчастье, чтобы точно знать, в чём счастье... Это наша народная мудрость, что она означает, я не знаю, просто мне нравится повторять эту фразу в тот момент, когда от меня ждут чего-то важного!

Президент делает жест королеве, предлагая тронуться в путь. Королева идёт, остальные вслед за ней.

КОРОЛЕВА. Надо же, а я в такие моменты говорю просто — у, у, у! И все соглашаются, потому что я — королева!

СТАРИЧОК. А я просто начинаю сопеть...

МОРЯК И КОБЫЛЯКА. А мы целуемся и делаем вид, что счастливы и влюблены, а с влюблённых никто ничего не спросит!

ЖАНДАРМ. Послушайте, послушайте, вот мой рецепт — я в самый ответственный момент, когда от меня все ждут принятия важного решения, я надеваю на себя наручники и делаю вид, что потерял ключи... (Защёлкивает на своей руке наручники.) Ой, а где ключи, я забыл ключи в участке, какой ужас...

МУЖЧИНА С КОКЕРОМ. Да, вытеснение глобальной проблемы более мелкой, я поступал так же... в самые ответственные моменты я всем говорил, что моя собака рожает и я должен ей помочь...

1-й. А от меня уже давно никто ничего не ждёт...

2-й. Да и от меня...

1-й. Мы много сил потратили на такой имидж... ни родители, ни женщины, с которыми мы живём, никто на нас не надеется, все знают — неудачники...

Все говорили, перебивая друг друга, и, наверное, никто никого так и не услышал. Когда кричащая толпа скрывается в лабиринте дворца, из той двери, куда вышел сфинкс и чудесным образом возникла кирпичная стена, именно из этой двери появляется официант ливанского ресторана. В его руках маленький поднос со счётом.

ОФИЦИАНТ. А я в такие моменты задаю вопросы, ответы на которые не знает никто. Все теряются... и платят за то, что и не заказывали... лучше всего это делать по субботам и воскресеньям, когда все идут за покупками, а потом в ресторан, посидеть... отдохнуть... усталые... я приношу им счёт, и они смотрят только на самую нижнюю строчку, где указана общая сумма... но попадаются и такие, кто обязательно достанет очки и начнёт изучать принесённый мною счёт... да, они действительно ставят меня в тупик, когда замечают, что я приписал им то, что они не заказывали... мне очень неловко, я очень тяжело переживаю эти моменты, мне кажется, что у остальных официантов проходят такие номера, а я один неудачник — попадаюсь на слишком дотошных клиентов... я извиняюсь... делаю вид, что ошибся... и я вижу, как внутренне они смеются надо мной... но не смейтесь, вы проживаете очень скучную жизнь, потому что сто раз изучите её, прежде чем прожить, и вы никогда не попадёте во дворец, и с вами не случится ничего интересного... так я себя успокаиваю, глядя на тех, кто заставляет чувствовать меня неудачником... иногда помогает!

Официант уходит.

Конец