Тибетское искусство любви

В «Трактате о страсти» Гедуна Чопела с вызывающей откровенностью повествуется о шестидесяти четырех искусствах любви, упомянутых, но не подвергнутых подробному рассмотрению в известной во всем мире индийской «Камасутре». Поэтому данная книга будет особенно полезна и интересна для тех, кто хочет оживить любовные игры и придать им больше интимности. Не менее важна основная тема книги — совмещение сексуального наслаждения с духовным развитием. В тантрическом буддизме шестьдесят четыре искусства любви намеренно используются в процессе духовного развития для усиления экстатического оргазма, который влечет за собой манифестацию более утонченного и сильного уровня сознания. Это мощнейшее сознание, способное постичь истинную природу реальности, имеет огромное значение для продвижения на духовном пути. Поскольку Гедун Чопел на протяжении всей книги ссылается на духовную ценность сексуального наслаждения, «Трактат о страсти» не сводится к советам о том, как внести разнообразие в половую жизнь; в нем также говорится о высшей любви, которую практикуют тантристы.

В книге можно найти многочисленные ссылки на образ жизни человека в культурной среде, где большая часть населения вынуждена хранить верность обету воздержания, как это принято в Тибете. Эти строки можно рассматривать как оценку автором своей собственной жизни — ситуации человека, отказавшегося от монашеских обетов, но в то же время в них изложены постулаты буддийской этики о том, как научиться жить со своими желаниями. Кроме того, Гедун Чопел советует мужчинам относиться к женщинам как к истинным партнерам; несмотря на его уступки тибетской традиции, следуя которой он указывает, как обеспечить рождение детей мужского пола, в трактате уделяется особое внимание сексуальному наслаждению женщины и способам его достижения.

Гедун Чопел родился в 1905 году в деревушке Шо-банг области Peп-гонг северо-восточной провинции Тибета Амдо. (Китайцы не причисляют Амдо к автономному Тибетскому району; в результате радикальных изменений, внесенных ими в карты Тибета и Китая, эта провинция носит название Цинхай.) При рождении его назвали Риг-дзин-нам-гьел. Его отец, А-лак Гьел-бо, тантрист-мирянин, принадлежавший к школе Ньингма тибетского буддизма, обучил его чтению, письму, грамматике, привил ему любовь к поэзии и посвятил его в тайну многочисленных ритуалов Ньингма. Когда мальчику было семь лет, отец умер, и все имущество семьи было присвоено жестоким и деспотичным дядей.

Вскоре мальчика признали реинкарнацией ламы школы Ньингма и нарекли А-лак Ди-ца. По существующей в Амдо традиции термин «А-лак» означает реинкарнацию особого существа — тулку, а «Ди-ца» — название монастыря ламы-предшественника.

В возрасте тринадцати лет мальчик продемонстрировал свои блестящие способности, сочинив два сложных по структуре стихотворения, которые можно было прочесть с разных концов. Он принял посвящение в монастыре Ре-гонг, получив новое имя — Гедун Чопел.

Около двух лет он учился в университете при монастыре Гу-бум Джам-ба-линг под Ксинингом, где, используя тибетский метод схоластического диспута, изучал элементарную логику и эпистемологию в традиции Гелугпа. Мастерски владея искусством ведения де-бата, он блистательно опроверг на экзамене постулаты своих же учебников (составленных известным религиозным деятелем конца XVII — начала XVIII в. Джам-янг-шэй-па), отчего наставники Джам-ба-линга лишились дара речи. Много позже, когда Гедун Чопел жил в Центральном Тибете, он узнал, что в монастырской гостинице Лхасы остановился человек, признанный реинкарнацией Джам-янг-шэй-па. Опасаясь, что огорчил этого человека критикой его предыдущего воплощения, Гедун Чопел нанес ему визит, с тем чтобы в знак уважения преподнести ему ритуальный белый шарф. Перерожденный лама не только не был обижен, но приветствовал Гедуна Чопела стоя, и стоял до тех пор, пока тот не уселся.

В 1921 году Гедун Чопел перешел в крупный монастырский университет традиции Гелугпа Дра-ши-кьил, основанный в 1710 году Джам-янг-шэй-па и расположенный в восточной части Амдо (теперь он включен в провинцию Ганьсу). Там он стал еще более известен благодаря выдающимся способностям в ведении философских дебатов и бунтарскому нраву, а также отличился тем, что сам сконструировал и построил маленькую моторную лодку, в которой пересек озеро около Дра-ши-кьила. Тогда же он познакомился с отцом Грибиноу, американским миссионером, который несколько лет прожил в городке неподалеку от монастыря. Он помогал Гедуну Чопелу в строительстве лодки.

В 1927 году под давлением начальства Дра-ши-кьила, недовольного критическими замечаниями Гедуна Чопела по содержанию учебников, ему пришлось перевестись в колледж Го-манг университета при монастыре Дре-пунг на окраине Лхасы — города в центре Тибета. В Го-манге его наставником был влиятельный ученый Шу-раб-гья-цо — советник Далай-ламы XIII, который после коммунистического переворота стал председателем Всекитайской буддийской ассоциации и вице-президентом провинции Цинхай. И учитель, и ученик отличались живостью ума, и Гедун Чопел нередко оспаривал учения Ше-раб-гья-цо. В конце концов Гедун Чопел, которого его наставник прозвал безумцем, перестал посещать занятия. Свое решение он объяснял так: «Хотя Ше-раб делает вид, что преподает мне тексты, он мне и в подметки не годится. Я критикую каждое его слово; ни одно занятие не обходится без дебатов. Он даже не обращается ко мне по имени, зовет меня только безумцем».

Он любил вызывать на спор и других ученых мужей. Однажды он появился во дворе, где проводились дебаты, в одежде безграмотного монаха-полицейского и победил в споре монгольского ученого Нга-ванг-лек-дена, который позже стал настоятелем Го-манга. В другой раз, во время дебата с главным наставником соперничающего с Го-мангом колледжа Ло-сел-линг университета Дре-пунг, он занял столь оригинальную позицию, что его оппонент замолчал, тем самым признав свое поражение.

Как-то он заявил, что состояния будды не существует, в результате чего был жестоко избит разгневанными монахами, которые силой вынудили его отказаться от своего утверждения. Эта история свидетельствует о силе группового контроля, которая ограничивала аналитические изыскания в учебных заведениях школы Гелугпа. Гедун Чопел, по всей видимости, далеко не всегда прибегал к обычным для тибетских ученых хитростям, посредством которых они делают вид, что их высококритичные аналитические труды лишь разъясняют, а не пересматривают или опровергают суждения известных деятелей. Очевидно, находясь в Го-манге, он уделял мало времени своим занятиям и покинул университет незадолго до экзаменов на ученую степень геше, отказавшись от столь лестного для самолюбия высокого поста.

Гедун Чопел увлекался рисованием и сделал множество набросков как в Го-манге, зарабатывая на кусок хлеба, так и во время путешествия в 1934 году с Рахулой Санкритьяяной (1893–1963) на север от Лхасы в поисках санскритских рукописей и с целью посещения исторических мест, связанных с буддийскими паломничествами, на юг Тибета, в Непал и Индию. Рахула Санкритьяяна, дружеские отношения с которым Гедун Чопел поддерживал всю жизнь, был санскритским ученым, участником индийского движения за независимость; он состоял в коммунистической партии Индии и часто ездил в Россию. В 1938 году Гедун Чопел сопровождал его во время шестимесячной экспедиции по Тибету, после чего получил работу в исследовательском обществе Бихар в Патне и не возвращался на Тибет до 1945 года. Вот история, переданная Хезер Стоддард со слов фотографа Фэни Мукерджи, участника экспедиции:

Один этот рассказ говорит о пристрастии Гедуна Чопела к вину, сексу, медитации и искусству.

В Калимпонге он в сотрудничестве с Tap-чином Бабу-лой составил тибетско-английский словарь, в который вошли и эквиваленты на хинди. Tap-чин Бабу-ла предоставил молодым тибетцам, неудовлетворенным существующими порядками и жаждущим реформ, место для проведения собраний. Среди участников собраний были:

• Рап-га Бом-да-цанг, влиятельный руководитель из тибетской юго-восточной провинции Кхам, имевший политические и финансовые связи с китайским Гоминданом. Он перевел часть текстов Сун Ятсена на тибетский язык.

• Ба-ба Пун-цог-ванг-гьел, настоящий тибетский коммунист, который в 1949 году разработал план реформы правительства Тибета и впоследствии занял высокий пост в кабинете китайского правительства. Во время культурной революции он сидел в тюрьме и только в 1979 году был полностью реабилитирован.[1]

Туп-ден-гун-пел-ла, фаворит Далай-ламы XIII, который был настолько влиятелен, что его считали вторым после Далай-ламы политическим лидером Тибета. После кончины Далай-ламы XIII в 1934 году завистники лишили его полномочий и выслали из страны; его изгнание было назначено на двадцать девятый день двенадцатого месяца тибетского календаря — день, когда, по традиции, собирают и изгоняют все злые силы прошедшего года. Его привезли в центр Лхасы и заставили пройти мимо его отца, которого тоже арестовали и провели в противоположном направлении; при этом им не позволили сказать друг другу ни слова — пример изощренной жестокости тибетских властей.

Гедун Чопел начал изучать английский в Сиккиме под руководством пожилой монахини-христианки. Потом он брал уроки у сик-кимского педагога и всего через шесть месяцев успешно сдал экзамен. Вместе с монахиней он отправился в индийский город Кулу по приглашению Юрия Рериха (1902–1961), востоковеда и буддолога, покинувшего Россию по политическим причинам. Там Гедун Чопел и его наставница перевели на английский крайне сложный труд Дхармакирти «Комментарий к «Своду учений о правильном восприятии» (Дигнаги)»[2] (Pramanavarttikakarika). Гедун Чопел также помог Рериху с переводом на английский язык замечательного труда XV века по истории буддизма «Голубые анналы».

Гедун Чопел изучал пали в школе Каши Видьяпитх, а санскрит — в Беранасе под руководством Ку-ну Ламы Ден-дзин-гьел-цена. По словам последнего, Гедун Чопел был так талантлив, что мог за день выучить санскритский текст, который сам он в свое время зубрил неделями. Гедун Чопел перевел с санскрита на тибетский драму Ка-лидасы «Шакунтала», двенадцатую главу «Бхагаватгиты» «Рамаяна» (вместе с Свами Прабханданандой), большой отрывок из Вед и частично «Уданаваргу». Он также перевел полный текст «Дхаммапады» с пали на тибетский, главу о мудрости из «Вступления на путь деяний бодхисаттвы» Шантидевы с санскрита на английский и по заказу тибетского правительства перевел на тибетский свод военных приказов британской армии. Его перу принадлежат философские произведения на тибетском языке, в частности, изложение учений школы Только-Ума, разъяснение сложных логических, рассуждений и труды по небуддийским философиям. Кроме того, он написал четыре работы по медицине, мемуары, в которых подробно описал свои путешествия, и несколько путеводителей.

Зимой 1945 года, после тринадцатилетнего пребывания в Индии и шестнадцати месяцев на Шри-Ланке (на него произвел неизгладимое впечатление образ жизни пожилых шри-ланкийских монахов), Гедун Чопел вернулся в Лхасу. Там он в сотрудничестве с монголом бурятского происхождения Чо-драком составил один из лучших современных словарей тибетского языка и при финансовой поддержке благородного дома Хор-канг опубликовал книгу по ранней тибетской истории «Белые анналы».[3]

Живя в Лхасе, он также преподавал философию Мадхъямика в собственной, чрезвычайно оригинальной интерпретации. Его ученик Да-ва-санг-бо, последователь школы Ньингма, конспектировал его лекции и позже включил свои конспекты и раннее эссе Гедуна Чопела о правильном восприятии (записанное в блокноте) в книгу под названием «Верное изложение глубинных основ срединности: украшение мысли Нагарджуны». Книга была опубликована в Лхасе и затем в Калимпонге в 1951 году. В работе подвергаются критике взгляды на философию Мадхъямика знаменитого Цонкапы, основателя школы Гелугпа и поэтому главного объекта поклонения в университетах, где учился Гедун Чопел, — Дра-ши-кьиле в Амдо и Дре-пунг Го-манге в Лхасе. Гедун Чопел предупредил Да-ва-санг-бо, что после его смерти книга вызовет множество споров и подвергнется ожесточенным нападкам, и призвал своего ученика к осторожности.

Монгольский ученый Геше Гел-ден, обосновавшийся в Нью-Джерси, рассказал мне о случайной встрече с подвыпившим Геду-ном Чопелом на улицах Лхасы. Гедун Чопел завел его в какой-то дом и там чрезвычайно доходчиво изложил ему свою интерпретацию Мадхъямики. Геше Гел-ден был поражен способностью Гедуна Чопела сохранять ясность мысли даже в состоянии опьянения, что напоминает о его юношеском поступке, когда он продемонстрировал силу своей концентрации, рисуя в нетрезвом виде.

По некоторым сведениям, он был автором иллюстрированных книг по истории Индии и Цейлона, но они не сохранились.

Гедун Чопел критиковал сложный анализ Цонкапы философии Мадхъямика за обилие подчас запутанных и трудных для понимания тонкостей. В частности, он считал заумью различие, которое делал Цонкапа между существованием и самообусловленным существованием, и его утверждение о том, что в пустоте объектом отрицания является только самообусловленное существование. Действительно, Цонкапа заявляет, что, пока человек не постиг пустоту, он не может правильно отличить существование от самообусловленного существования, но в то же время настаивает на том, что первый этап при медитации на пустоту — уяснить для себя, что есть самообусловленное существование и как оно представляется уму. Последователи Цонкапы пытаются сгладить это явное противоречие, объясняя, что первое постижение самообусловленного существования происходит посредством простого верного предположения, а не правильного восприятия.

Тем не менее в своей критике Гедун Чопел подчеркивает необходимость постижения пустоты медитативным путем, призывая не довольствоваться употреблением терминологии, значение которой не понято и не пережито на собственном опыте. Он заключает, что, не обращая внимания на все вербальные различия, нужно на деле опровергать горшок, колонну, существование, несуществование и тому подобное; при этом не следует забывать об основном объекте в стремлении к опровержению некоего отдельно взятого самообусловленного существования. Эта точка зрения, по его мнению, характерна и для последователей Ньингма, а также для ученых-эмпириков Гелугпа, таких, как Джанг-гья Рол-бэй-дор-же, Гунг-танг Кон-чок-ден-бэй-дрон-ме и Первый Панчен-лама Ло-санг-чо-гьи-гьел-цен. Джанг-гья замечает:

Таким образом, Гедун Чопел подвергал критике не всю школу Гелугпа, а преобладающую в ней традицию, которая, судя по тому, как в ней трактуются концептуальные различия, не основана на опыте.

И все же в своих работах Гедун Чопел нередко опровергает центральные постулаты школы Гелугпа. В начале работы «Украшение мысли Нагарджуны» автор пространно описывает произвольный характер так называемого «правильного восприятия»¹ (Pramana), которому придается немалое значение в текстах Гелугпа. В заключительной части «Трактата о страсти» он говорит:

Кроме того, в противовес попыткам сторонников Гелугпа объяснить, что для будды секунда равна зону (неисчислимому периоду времени), а мировая система равна частице, что благодаря волшебным силам будды эти понятия не являются взаимоисключающими, Гедун Чопел говорит, что настоящие волшебники не будды, а мы, простые смертные, так как в силу нашего концептуального мышления мировую систему невозможно вместить в частицу, а эон — в секунду. Он намекает, что ученым школы Гелугпа легче ориентироваться в своих постулатах на восприятие просветленных существ, или будд, чем на ограниченное восприятие обычных людей.

Стандартная позиция последователей школы Гелугпа основана на законе об исключенной середине; они отказываются воспринимать буквально многие утверждения Будды, Нагарджуны и других, в которых, как им кажется, отрицается и существование, и несуществование, объясняя это тем, что на самом деле в этих утверждениях опровергается самообусловленное существование. Однако Гедун Чопел не верит в закон об исключенной середине, настаивая на том, что реальность действительно находится за гранью всех двойственных предположений. В «Трактате о страсти» в одном из отступлений он говорит, что реальности присущи, на первый взгляд, противоречивые признаки — пустота и блаженство:

Его познания в диалектике убедили его в ограниченности логики.

Он также критикует слепую веру в описания Чистой Земли, не выходящие за рамки индийской культуры, замечая, что, случись Будде рассказывать о ней на Тибете, он бы учел тибетские обычаи, и тогда в Чистой Земле росли бы деревья исполнения желаний с листьями, уставленными чашками масляного чая. При этом Гедуна Чопела нельзя обвинить в нигилистическом релятивизме; он не говорит, что не верит в состояние будды, а утверждает, что Будда проповедовал так, чтобы его учения были доступны для аудитории. Очевидно, его проницательный ум иконоборца и многочисленные поездки привили ему чувство культурного релятивизма, отличавшее его от большинства его соотечественников.

Его работа «Украшение мысли Нагарджуны» отличается таким свободомыслием, что в наши дни некоторые консервативные сторонники школы Гелугпа, не смея отрицать, что Гедун Чопел был выдающимся ученым, но будучи не в силах представить себе, что умный человек мог критиковать Цонкапу, полагают, что основные идеи «Украшения мысли Нагарджуны» принадлежали не Гедуну Чо-пелу, а его ученику — последователю школы Ньингма Да-ва-санг-бо.[4] Книгу восприняли крайне серьезно, и впоследствии она была подвергнута критике в работах его бывшего наставника Ше-раб-гья-цо, Дзэй-мэй Ло-санг-бел-дена и соученика по колледжу Го-манг университета Дре-бунг Йон-ден-гья-цо.

Политические взгляды Гедуна Чопела были столь же крамольны и в конце концов принесли ему несчастье. Живя в Индии, он был близок к тибетским политическим эмигрантам, в частности, к Рап-га Бом-да-цангу, организатороу политического движения, известного как «Ассоциация борцов за изменение Западного Тибета». То, что Гедун Чопел, демонстрируя свои симпатии этому прогрессивному политическому движению, создал его эмблему — серп, меч и ткацкий станок, — вероятно, особенно раздражало консервативных членов тибетского правительства. Действительно, само название организации говорит о «Западном Тибете», странном термине, который по звучанию напоминает слово, которым китайцы именуют Тибет — «Сицзан», — что буквально означает: «западные провинции». Поскольку термин отражает притязания китайцев на две восточные провинции Тибета, Амдо и Кхам, для многих в правительстве Тибета название движения, должно быть, звучало как пощечина.

Калимпонгская группировка выпускала памфлеты с нападками на тибетские порядки, и озабоченные этим британские власти в Индии разослали ее членам повестки с требованием покинуть страну. Гедун Чопел, получив коварное «приглашение» от министра кабинета посетить Лхасу, в Цо-не был взят под арест и выслан в Лхасу, где на некоторое время его оставили в покое. Он привез с собой только коврик, заменявший ему постель, печку, алюминиевый горшочек для приготовления пищи и большой черный железный ящик с книгами и рукописями. Своей жизнью он оправдывал данное им себе Прозвище Нищий из Амдо. Осенью 1947 года комитет во главе с Сур-кангом, наиболее влиятельным лицом в правительстве конца сороковых годов, предъявил ему официальное обвинение в подлоге, но осужден он был за «подрывную политическую деятельность». Вслед за этим Сур-канг обвинил его в принадлежности к коммунистической партии. (Слухи так разрослись, что вскоре его уже называли русским шпионом.) По всей вероятности, основными поводами для его ареста послужили его участие в разработке проекта конституции, в которую входило создание парламентских учреждений, что шло в пику консервативному правительству, а также его открытое неприятие религиозных догм. Кроме того, тибетское правительство опасалось, что «Ассоциация борцов за изменение Западного Тибета» получит поддержку Гоминдана. Сам Гедун Чопел позже говорил, что, как он полагал в то время, британские власти решили арестовать его как коммуниста из-за его исследований, подтверждающих, что Тибет — независимое государство с территорией, исторически занимавшей часть Индии. Британцы же признавали китайский сюзеренитет над Тибетом и к тому же хотели сохранить границы своей империи.

Когда за ним пришли представители властей, он высказал две просьбы: во-первых, чтобы они не прикасались к бесчисленному множеству его записей на обрывках бумаги и папиросных обертках, аккуратно разложенных по всей комнате, так как это черновики новой книги, в которой будут представлены доказательства суверенитета тибетской нации, и, во-вторых, чтобы не разглашали его тайну о том, что, не имея времени на семейную жизнь, для удовлетворения плотских потребностей он держит дома резиновую куклу в человеческий рост (ее лицо он раскрасил «под кочевницу»). Впоследствии ни одна из его просьб не была удовлетворена.

Члены кабинета настояли на просмотре всех его рукописей и, не найдя в них никаких улик, перешли к допросам, подчас применяя порку. Гедун Чопел все отрицал. Несмотря на отсутствие существенных доказательств, его посадили в тюрьму вместе с обычными уголовниками. В тюрьме он проводил ночи с неграмотной женщиной родом из Авахо.

В 1949 году Рахула Санкрикьяяна и Юрий Рерих встретились с братом Сур-канга, генералом, во время его посещения Индии; они настоятельно просили его поручить Гедуну Чопелу написать историю Тибета и сказали, что при более гуманном обращении он принесет Тибету немалую пользу. Дружеские связи Гедуна Чопела с Китаем, по их словам, могли быть выгодно использованы тибетскими властями после неизбежного вторжения в Тибет коммунистического Китая. Просидев за решеткой два года и четыре месяца, в 1949 году[5] Гедун Чопел вышел из тюрьмы нечесаный, отощавший, одетый в дурно пахнущие лохмотья.

Выпавшие на его долю испытания ощущаются особенно остро в заключительных строфах «Трактата о страсти», где он просит не сваливать на него чужую вину:

«Не взваливайте на плечи смиренного Бремя присущих другим пороков, таких, как нарушение Покоя друзей, ведущих жизнь праведников, Вторжение в невозмутимый мир самодовольных, И прочее».

Он хочет, чтобы все смиренные существа были свободны от гонений:

«Пусть все, кто смиренно трудится на этой просторной земле, Будут навеки свободны от западни безжалостного закона И все как один независимы, вкусят тихих радостей, Необходимых и приносящих им пользу».

Эта строфа отражает надежды тибетцев, лишенных человеческих прав под игом жестоких завоевателей.

Правительственная печать на дверях его тюремной камеры была сорвана Лью-шаром Туб-тен-тар-ба,[6] главой департамента по делам внешней безопасности, которому была направлена просьба об освобождении Гедуна Чопела. Пятнадцатилетний Далай-лама, незадолго до того принявший бразды правления, объявил амнистию всем заключенным, что и привело Лью-шара к камере Гедуна Чопела. Войдя в нее, он увидел, что стены заросли паутиной, а немногие вещи узника кишат червями; Лью-шару показалось, что он нарушил уединение знаменитого тибетского аскета Миларепы. На стене были написаны строки, кричавшие о страданиях заключенного:

Под «тигром» здесь подразумевается регент Дак-драк, первый слог имени которого означает «тигр». Гедун Чопел обвинял его в своем заключении.

Он вышел на свободу в плачевном состоянии: грязный, одетый в лохмотья алкоголик, пристрастившийся к опиуму и не выпускающий изо рта папиросы. Его большой железный ящик с рукописями и книгами куда-то исчез.

В течение двух с половиной месяцев он отказывался мыться, менять одежду, бриться и стричь волосы, которые доходили ему до талии. Он сравнивал себя с драгоценной вазой из лазурита, которую разбили о камень. Он так и не смог собрать воедино осколки своей жизни, но это не помешало ему продемонстрировать свои все еще блестящие способности пятерым ученым из Дре-пунга, которые приехали к нему с визитом. Перед началом диспута он швырнул пеплом и дохнул папиросным дымом в изображение Шакьямуни Будды, к изумлению и негодованию посетителей. Спор был о том, может ли будда чувствовать удовольствие или боль; пятеро ученых, вместе взятые, не смогли победить его и молча удалились. Говорят, что поеле этого один из оппонентов, на которого аргументы Гедуна Чопела произвели огромное впечатление, был удручен собственным невежеством.

В другой раз за пивом Гедун Чопел продемонстрировал знание около тринадцати языков: помимо вышеупомянутых, японского, хинди, бутанского, непальского, сиккимского и других. Правительство назначило ему пенсию и продовольственный паек, но черный ящик с рукописями так и не был возвращен владельцу. Некоторые полагают, что его отправили британцам.

После освобождения Гедун Чопел два месяца прожил с неграмотной кочевницей, с которой познакомился в тюрьме. Затем, попросив друга купить ей все, что она пожелает, он отправил ее на родину. Позже он сожительствовал с женщиной из Чам-до по имени Ю-дрон.

Злоупотребление алкоголем и курение подорвали его здоровье. Личный врач Далай-ламы прописал ему лекарства, но его уже ничто не могло спасти. Через два года после освобождения из тюрьмы, прослушав «Хвалу (учению о) взаимозависимом происхождении»

^{Полнее название работы «Хвала Запредельному и Победоносному Будде в свете Его Учения о глубинном взаимозависимом происхождении, сути верных изложений».}

Цонкапы и «Молитву устремлений основы, пути и плода Дзогчена» Ми-пама, Гедун Чопел заявил: «Прослушивание этих вещей доставило мне удовольствие. Безумный Гедун Чопел видел все, что есть интригующего в этом мире. Теперь же, прослышав о том, что внизу есть известная земля, я думаю, не пойти ли мне на нее взглянуть». Это был намек на то, что он попадет в ад. Так как солнце уже садилось, он попросил своего близкого друга (и биографа) Ла-чунг-а-по покинуть его до следующего дня. Когда Ла-чунг-а-по вернулся, ему сказали, что вскоре после его ухода Гедун Чопел скончался.

Годы в тюрьме не прошли для него бесследно. Он умер в 1951 году в возрасте сорока шести лет полной развалиной.

2. Источники «Трактата о страсти»

Гедун Чопел завершил работу над «Трактатом о страсти» зимой 1938 года в Матхуре, Индия, в период расцвета творческой активности. Источники, которые он использовал в работе, можно разделить на четыре вида:

1. Индийские тексты.

2. Тибетские тексты.

3. Индийский источник.

4. Личный опыт.

В конце книги он указывает на то, что ее композиция основана на индийской эротической литературе:

«Корни изложения уходят в индийские тексты. Стихи написаны в тибетском стиле, Легком для понимания.

Итак, мне кажется, что, не будучи незавершенным, (Сей труд) непременно даст чудесные результаты».

Отдавая дань первоисточникам, он выражает во вступлении почтение индуистским божествам Махешваре и Гаури:

«Склоняюсь к стопам Махешвары, Чье манящее тело подобно безупречному небу, Кто предается вечным играм во славу удовольствия без поллюции

И чья обитель — заснеженная гора Кайласа в Тибете.

Припадаю к стопам богини Гаури,[7] Чей прекрасный лик подобен полной Луне, Чьи белые зубы, открывающиеся в улыбке, напоминают перламутровые четки, Чьи вздымающиеся груди имеют форму выпуклой раковины».

Гедун Чопел упоминает о том, что теме секса посвящено более тридцати индийских текстов, как пространных, так и коротких. Он перечисляет восемь из них:[8]

• «Сутра о страсти» (kamasutra)[9] Малланаги Ватсьяяны. Это знаменитая «Камасутра», написанная в III веке. Согласно индуистской традиции, Брахма произнес 100 000«частей» о дхарме (религиозном долге), артхе (богатстве) и каме (страсти). По преданию, На-нди собрал воедино 1000 частей о страсти. Шветакету, сын Ауд-далаки, сократил наставление Нанди до пятисот частей, а затем Бабхравья, житель Пенджаба — до ста пятидесяти частей и семи разделов. Семь ученых мужей дополнили и суммировали полученные семь разделов в отдельных трактатах, а раздел о сексуальном соединении был составлен Суварнанабхой. Малланага Ватсьяяна, кашмирский брахман из области Киштавар, сохранил семь разделов Бабхравьи и, используя различные варианты изложения, составил новый текст под названием «Камасутра».[10] Из вышеупомянутых изложений сохранилась только «Камасутра».

• «Тайна любовной страсти» (ratirahasya)[11] Коккоки. Этот труд относится к IX или X веку[12] и известен так же как «Кокашастра».

_{(Kokashastra), по имени автора. Книга Коккоки основана на текстах Нандикешвары, Гоникапутры, Ватсьяяны и по меньшей мере десяти других ученых. В Индии «Ратирахасья», которая была переведена на персидский язык, считается вторым по популярности эротическим произведением после «Камасутры». Основной комментарий к этому труду принадлежит перу Канчинантхи.}

• «Искусство страсти» (Kamakala). Возможно, это «Калависала», труд, написанный в XI веке кашмирцем Кшемендрой.

• «Трактат о желании» (Ragashaslra?) Махешвары. Имя автора этого текста до сих пор остается под сомнением, и не исключено, что это «Рагашекхара», приписываемая Джьотиришваре (первая половина XTV века). Поскольку, по некоторым сведениям, Джьоти-ришвара использовал в своей работе «Собрание пяти стрел» сокращенные варианты эротических произведений, в том числе и текст Ишвары, возможно, что «Рагашекхара» была написана не Джьотиришварой, а другим автором по имени Ишвара, то есть Махешварой.[13] Гедун Чопел заявляет, что «Трактат о желании» Махешвары и «Камасутра» Ватсьяяны — лучшие эротические произведения, и странно, что современные индийские ученые, занимающиеся вопросами эротики, по всей видимости, не имеют возможности использовать в своих исследованиях труд Махешвары.

• «Собрание пяти стрел» (Panchasayaka) ДжьотириШи, т. е. Маитхилы Джьотиришвары Кавишекхары. Это труд первой половины XIV века, делится на пять книг или пять цветочных стрел бога любви.

По сведениям Бхаттачарьи, где-то между X и XIV вв. буддист Падмашри использовал некий текст Махешвары в своем труде «Нагарасарвасва», но ни о Махешваре, ни о его тексте ничего не известно. Не исключено, что это была «Рагашекхара».

«Нагарасарвасва» была опубликована на санскрите с комментариями Джа-гайиотирмалла под редакцией Тансукхрама Шармы. По словам Комфорта, одни полагают, что Падмашри был монахом, другие же утверждают, что это была женщина.

Не исключено и то, что Махешвара и Нандикешвара, фигурирующий в «Ратирахасье» Коккоки, — одно лицо. В этом случае «Трактат о желании» Махешвары и есть «Ратирахасья», так как на последнюю явно оказали влияние взгляды Нандикешвары. То, что эта версия не совсем далека от истины, говорит тот факт, что Гедун Чопел начинает повествование с описания четырех типов мужчин и женщин, которое, по его словам, он позаимствовал из текста Махешвары и которое можно найти в начале «Ратирахасьи» (несомненно, автор «Ратирахасьи» взял эту классификацию у Нандикешвары и Гоникапутры). Однако то, что Гедун Чопел делит и мужчин на четыре типа, тогда как в «Ратирахасье» повторяется троичная классификация Ватсьяяны, говорит не в пользу этой теории. В общем, «Трактат о желании» — загадка.

• «Драгоценный светильник сексуального наслаждения» (Ratiratnapradipika) Дёвараджи; написана в XV веке.

• «Форма Бестелесного» (Anangaranga),[14] труд царя Кальянамаллы. Под «Бестелесным» подразумевается богжелания Кама. Этоттекст, основанный на «Камасутре» и «Ратирахасье», был написан в начале XVI века в угоду Ладакхану, сыну царя Ахмады династии Лоди. В дальнейшем труд получил широкое признание и много раз издавался в мусульманских странах, где были сделаны вольные переводы книги на урду, персидский и арабский языки.[15] В Индии это третье по популярности произведение после «Камасутры» и «Ра-тирахасьи».

• «Драгоценный камень на шлеме бога страсти» (Kandarpacudamani). Этот труд приписывается царю Вирабхаде, но в действительности, очевидно, принадлежит придворному поэту. Это стихотворное переложение «Камасутры» было написано около 1577 года.

Гедун Чопел упоминает и два других текста:

• Трактат Нагарджуны. По словам Гедуна Чопела, он только слышал о существовании этого текста. Возможно, это приписываемый Нагарджуне «Трактат о сексуальном наслаждении» (Ratishastra).[16] Работа написана где-то между VII и X вв. В ней рассматривается астрология, предродовые воздействия и прочее.

• «Краткий трактат о страсти» Сурупы.[17] Этот небольшой текст входит в тантрийский раздел «Перевода трактатов». По всей видимости, о его авторе ничего не известно. Во вступительной части он говорит, что труд основан на кратком изложении обширной науки об эротике, сделанном Нагарджуной.

Гедун Чопел завершает перечисление индийских источников следующими словами:

«Если собрать воедино большие и малые, их больше тридцати. Лучшие из них — «Трактат о желании» Махешвары и «Сутра о страсти» Ватсьяяны. На них построен мой рассказ об искусствах страсти».

Неясно, что подразумевается под местоимением «они» в последнем предложении — только тексты Махешвары и Ватсьяяны или все упомянутые тексты. Пока не изучен текст Махешвары, нельзя утверждать, что Гедун Чопел почерпнул из него некоторые индийские материалы для своей книги, поскольку не исключено, что труд Махешвары основан на текстах Коккоки. К сожалению, найти текст Махешвары не представляется возможным.

Тем не менее Гедун Чопел несомненно не ограничился переводом индийских материалов на тибетский язык. Он лишь взял индийские тексты за основу своего труда, творчески переработав их и дополнив собственными рассуждениями.

Гедун Чопел предлагает читателям сравнить его книгу, основанную на личном опыте, с работой монаха Джу Ми-пам-гья-цо (1846–1912), который, по его словам, руководствовался исключительно научными исследованиями.

«Досточтимый Ми-пам писал, предварительно изучив (эти темы), А похотливый Чопел писал, исходя из опыта.

Страстные мужчины и женщины узнают, Чем отличаются эти два (трактата), применив их на деле».

Из этого можно заключить, что он был знаком с трудом Ми-пама «Трактат о страсти: любезное миру сокровище»,[18] который втрое короче его собственной книги и гораздо сложнее стилистически.

Когда Гедуна Чопела спросили, кто мудрее — Ми-пам или Цон-капа, он ответил, что, если бы они вступили в дебаты, победил бы Цонкапа как более искусный в ведении философских споров, но Ми-пам более эрудирован и превосходит Цонкапу в умении излагать постулаты. Однако сам Гедун Чопел был, очевидно, убежден в том, что знает о сексе гораздо больше, чем Ми-пам.

Хотя оба текста начинаются с описания типов мужчин и женщин, Ми-пам после кратких советов о подготовке к половому акту быстро переходит к изложению шестидесяти четырех искусств любви. Гедун Чопел, со своей стороны, дополнительно поясняет значение родинок на лице, перечисляет периоды жизни и в качестве вступления к основной теме посвящает четыре главы:

1) рассуждениям о необходимости секса и страданиях женщин в мире, где господствуют мужчины;

2) наставлениям о подготовке влагалища к вводу члена, значении времени первой менструации и подходящем возрасте для начала половой жизни;

3) повествованию о сущностных жидкостях в женском и мужском теле, физическом сходстве между женщиной и мужчиной и трудновозбудимой, но более глубокой женской страсти;

4) рассказу о сексуальных пристрастиях жительниц различных областей Индии.

Описание Гедуном Чопелом шестидесяти четырех искусств любви более пространно и содержательно; в его интерпретации даже названия отдельных искусств нередко отличаются от тех, что упомянуты в работе Ми-пама. К примеру, описание восьми типов объятий в книге Гедуна Чопела вдвое длиннее, чем у Ми-пама, и, если Ми-пам посвящает только пять строк восьми разновидностям поцелуев, Гедун Чопел уделяет этой теме две с половиной страницы с указаниями на то, когда и в какое место целовать в соответствии с индийской теорией движения внутренней сущностной жидкости в теле по лунному календарю. Рассказ о щипках и царапинаху Ми-пама занимает страницу, а у Гедуна Чопела — две с половиной, и в контексте полового акта. В двух главах, предваряющих изложение поз совокупления, Гедун Чопел дает наставления о том, как усилить наслаждение, нередко облекая их в волнующе-красивые поэтические строки. Вот одно из них:

По сравнению со стилем Гедуна Чопела текст Ми-пама кажется сухим.

Глава книги Гедуна Чопела «Об играх с мужским органом» не менее изобилует красочными описаниями развлечений женщины с членом, данными с точки зрения женщины. Кроме того, глава о позах совокупления начинается с пространных рассуждений о страсти и необходимости возбудить женщину перед актом; далее он описывает с пикантными подробностями не только восемь основных, но и двенадцать дополнительных поз. Ми-пам, с другой стороны, ограничивается краткой характеристикой восьми поз, занимающей меньше страницы.

Восемь поз перемены ролей по-разному излагаются в двух текстах. Затем Гедун Чопел завершает изложение шестидесяти четырех искусств любви описанием последних восьми поз совокупления, тогда как Ми-пам ограничивается пятьюдесятью шестью искусствами, хотя утверждает, что в его работе освещаются все шестьдесят четыре искусства любви.

На последних двадцати страницах текста Ми-пама рассматриваются темы, связанные с тантрической йогой секса, чего нет в книге Гедуна Чопела. Сюда входят мантры, визуализации и средства, повышающие потенцию и усиливающие наслаждение;

— взгляды; множество поз, в том числе и ассоциирующихся с богами, полубогами, людьми и животными (nagas);

— снадобья, сдерживающие семяизвержение и применяемые в тех случаях, когда не помогают визуализация и медитация. Ми-пам также упоминает о том, что есть тайные мантры, визуализации и средства, используемые на стадии завершения Высшей Йога-Тантры, которые можно узнать только у компетентного ламы.[20]

В конце своего текста Ми-пам указывает среди источников изложение Сурупы сокращенного текста Нагарджуны, которое, по его словам, в свою очередь является сокращенным вариантом «Камашастры», написанной Сва-ра-а-ни. По всей видимости, он использовал текст Сурупы в качестве одного из источников последней части своего труда, которую я вкратце охарактеризовал в этом абзаце.

Как будет подробно рассказано в пятой главе, Гедун Чопел намеренно не включил в свой текст специфически тантрические и поэтому секретные сведения о снадобьях и прочих техниках, предназначенных для высокоразвитых йогинов, даже несмотря на то, что в целом его повествование преподносится в свете тантрического учения о природном уме ясного света. В его намерения входило создание труда об искусстве секса, который, будучи взращенным на тантрической философии, не посягал бы на тайну ритуалов. Он описывает искусства любви так задушевно, красочно и соблазнительно, что его утверждение о превосходстве над Ми-памом действительно не лишено оснований.

Что же касается других тибетских материалов, то Гедун Чопел, очевидно, был знаком с любовной лирикой Далай-ламы VI. Он наверняка был наслышан также о проделках пресловутого Дяди Томпа,[21] к примеру, как тот переоделся монахиней и несколько месяцев пробыл в женском монастыре, в результате чего многие монахини забеременели. Долгое время шалости Дяди Томпа сходят ему с рук, потом его ловят и связывают, но он снова оставляет всех в дураках и сбегает, почти как Братец Кролик.

Гедун Чопел упоминает о том, что «сложные места разъяснял старый брахман». Тем брахманом, вероятно, был ученый, специалист по санскриту, сведущий в индийской эротической литературе; он помогал Гедуну Чопелу разобраться в трудностях, встречавшихся в вышеупомянутых санскритских текстах.

Поскольку Гедун Чопел был монахом, естественно возникает вопрос о том, вступал ли он в интимные связи. В «Трактате о страсти» имеется множество свидетельств тому, что такие связи у него были. В первую очередь в разделе, где обсуждается вопрос существования у женщины регенеративной жидкости, он признается в своей любви к эротике:

«Поскольку мне нравится обсуждать нижнюю часть тела, я спрашивал об этом у многих подруг, но, кроме грозящих мне кулачков и стыдливого смеха, не получил ни одного честного ответа».

Он говорит о том, что его давнее влечение к женщинам несовместимо с данным им обетом воздержания:

Он намекает на то, что раньше, соблюдая монашеские обеты, он занимался самообманом, который прекратился, когда, приехав в Индию, он от них отказался.

С большей откровенностью он говорит о том, что, благодаря его познаниям в области секса, его удел — написать книгу на эту тему для тибетцев:

«Рыба, плавающая в воде, хорошо знакома с водой. Лучше всего знаешь то, что сам испытал. Памятуя об этом, я вложил много труда В этот трактат — свой удел».

После подробного рассказа о сексуальных пристрастиях индианок он заявляет, что вступал в половые сношения с женщинами из двух тибетских провинций — Кхам и Дзанг. Так как, по его словам, он не изучил на собственном опыте особенности жительниц трех других областей Тибета, он не вправе подробно описывать нравы тибетских женщин:

Итак, с его слов мы знаем, что он был близок с женщинами из юго-восточной провинции Кхам и западной провинции Дзанг. Поскольку работа над книгой была закончена в Индии в 1938 году, остается только предполагать, в какой стране имели место эти связи — в Тибете или в Индии, где эти женщины проживали или путешествовали.

Гедун Чопел находился в интимных отношениях и с индианками. Он вспоминает «девицу из Кашмира», которая давала ему «нагие наставления на практике». Термин «нагие наставления» обычно используется в религиозном контексте для обозначения вида проповеди, в которой «объясняется не только буквальное значение слов текста, но и то, на что они, собственно, указывают». Гедун Чопел остроумно использует этот религиозный термин, описывая, как девушка обучала его сексуальным практикам. Этот каламбур свидетельствует о его веселом нраве, а также отражает особенности культурной традиции, в которой религия соприкасается с сексом.

Кроме того, намекая на свои глубокие познания в области секса, Гедун Чопел использует выражения, как правило характерные лишь для религиозных текстов:

Он повторяет религиозное клише о достижении дальнего края океана буддийских и небуддийских областей познания, но меняет стандартный религиозный процесс устранения неведения через слушание, размышления и медитацию на устранение ложных представлений о сексуальном желании посредством «видения, слышания и жизненного опыта». Использование словаря, строго ограниченного священной сферой, в пособии по искусству секса одновременно забавляет и шокирует. Как и многие его поступки, эти стилистические вольности наводят на мысль о его неверии в буддизм, но в действительности это насмешка над искусственным барьером, возведенным между религией и светской жизнью.

С нарочитой откровенностью он называет имя тибетки и имена двух индианок, с которыми вступал в половую связь:

Говорят, что Ю-дрон, женщина из Тибета, не имеет отношения к ее тезке, с которой он сожительствовал незадолго до смерти. В Матху-ре, в доме Ганги, по всей вероятности, он закончил работу над «ТракDharmakaya, один из даров состояния будды.

В конце книги он называет ее «Ганга Дева из Пан-калы, подруга, избравшая тот же образ жизни». Под «тем же образом жизни», вероятно, подразумевалось, что она разделяла его жадный интерес к нижней части тела.

Все эти намеки, проскальзывающие в его тексте, доказывают, что, несмотря на то что когда-то он был монахом и хранил обет воздержания, «Трактат о страсти» был написан на основании опыта интимных отношений с тибетками и индианками.

3. Равноправие женщин

Текст Гедуна Чопела большей частью построен на изложении шестидесяти четырех искусств любви. Несмотря на то что в нить повествования вплетены повторяющиеся темы, они так разбросаны по книге и автор подчас так резко меняет и тон, и предмет обсуждения, что в этом запутанном коллаже можно многое упустить. С одной стороны, разбросанность тем, вторгающихся в повествование в самых неожиданных местах, придает книге своеобразное очарование; однако нередко это происходит так внезапно, что читатель не успевает сосредоточиться на заинтересовавшем его вопросе — его тут же отвлекает новая тема. «Трактат о страсти» напоминает мне рукопись книги о независимости Тибета, которую Гедун Чопел написал на бесчисленных обрывках бумаги и разложил по своей комнате в Лхасе. Хотя это законченный труд, из-за фрагментарности затронутых в нем вопросов основные идеи рискуют остаться незамеченными, поэтому я систематизировал разбросанные обрывки центральных тем книги, чтобы их значение не было упущено читателем.

Помимо шестидесяти четырех искусств любви, в «Трактате о страсти» встречаются по крайней мере еще шесть повторяющихся тем:

— равноправие женщин;

— сексуальное наслаждение и духовное развитие;

— этика любви;

— техники усиления сексуального наслаждения женщины;

— наставления о беременности;

— классификации.

РАВНОПРАВИЕ ЖЕНЩИН

Гедун Чопел неоднократно проявляет чуткость к положению женщин, эксплуатируемых общественными порядками и законодательством. Про адюльтер он говорит:

«В прелюбодеянии нет различия между мужчиной и женщиной. Если подумать, мужчины хуже. Будь у царя хоть тысяча цариц, это все равно провозгласят первоклассным стилем. А о женщине, имеющей сотню мужчин, злословят как о последнем ничтожестве».

Он возмущен, что богатство и высокое положение покупают мужчинам не только вседозволенность, но и хвалу за их проступки.

Хотя над женщинами смеются за их непостоянство, в нем виноваты мужчины — хозяева мира:

Он смеется над обычаями, основанными на двойной морали:

Он высмеивает превращение женоненавистничества в общественную кару и осуждает раболепствующую покорность, которая ведет к политическому бездействию:

Гедун Чопел призывает своих читателей к социальному протесту.

Он обрисовывает мир как юдоль страдания, проистекающего от результатов действий (кармы), совершенных ранее в этой жизни или в других воплощениях, и говорит, что в этой жизни, которая кажется пустыней боли, спутница, подобная богине, полю, сиделке, поэту, служанке и другу, обретает особую ценность:

Он издевается над обычаями, которые допускают мужскую измену, но женщин, совершивших прелюбодеяние, делают изгоями общества:

По его мнению, эти обычаи основаны на небуддийских воззрениях, которые не признают основную природу страдания и как следствие делят людей на чистых и грязных:

«Все внутренности тела грязны; снаружи у всех существ есть кожа.[22] Деление людей на чистых и грязных проистекает от небуддийских систем».

С точки зрения буддиста, тело сформировано действиями, совершенными в прошлых рождениях в силу неведения, поэтому грубое плотское тело, кровь и кость просто считаются нечистыми.

Гедун Чопел считает, что в существовании различных запретов виновато брахманское духовенство с его эгоизмом:

И еще:

Его отношение к законам, запрещающим вступление в интимные отношения с вдовами, отличается релятивизмом:

Его свободомыслие распространяется и на отношения между родственниками, но супружескую измену он строго осуждает:

Для буддистов характерно убеждение, что прелюбодеяние вносит разлад в эту жизнь (когда об измене узнает обманутый супруг) и закладывает определенную кармическую основу, в результате чего в будущей жизни носитель этой кармы столкнется с враждой и раздорами и будет испытывать трудности в обретении подходящего партнера.

Из чисто практических соображений Гедун Чопел не соглашается с утверждением о том, что можно спать с женщиной, чей муж в отъезде:

«В «Камасутре» разъясняется, что дозволено заниматься этим с женой человека, находящегося в отъезде, но так как рождение ребенка в недалеком будущем повлечет за собой неприятности, подобные вышеупомянутым, лучше этого избегать».

Вместо традиционного отношения к женщинам он рекомендует подойти к этому вопросу с позиций релятивизма:

«Во многих странах дяди и племянницы, братья и сестры или братья и сестры от одного отца живут вместе. Хороши обычаи той страны, где общество благоприятствует семейной линии человека».

Однако его релятивизм не оправдывает дискриминацию женщин в рамках местных обычаев; наоборот, он выступает за мораль, основанную на равенстве полов. По его словам, необходимо признать, что супружеская пара — одно целое:

Он убежден, что согласие в браке — в буддизме это считается светским вопросом — настолько благоприятно в кармическом отношении, что, наряду с буддийскими святыми, тело счастливого семьянина должно лежать в гробнице как объект поклонения. И в этом вопросе он объединяет светский и сакральный аспекты, что в тибетском обществе расценивается как скандальное вольнодумство.

Однако при этом он оговаривает, что культивация основных религиозных установок — любви и сострадания — берет начало у семейного очага.

Ратуя за равенство мужчин и женщин, Гедун Чопел даже рассеивает представление о физических различиях между полами. Объяснив, что определенные различия основаны лишь на том, что женщина менструирует, он проводит интересные параллели между женским и мужским организмом:

Здесь подразумевается, что из-за сходства женщины и мужчины глупо рассматривать женщину как существо другой породы.

Рекомендуя женщинам носить украшения, он предлагает и мужчинам последовать их примеру, чтобы подтвердить отказ от дискриминации полов:

«Обрамляй шею блестящими черными косичками. Привяжи у талии кольцо, а вместо серьги вдень в ухо браслет. Мужчина должен подражать своей подруге».

Тем не менее мужчины, видимо, отличаются от женщин тем, что у первых есть регенеративная жидкость, а у последних ее нет. Гедун Чопел подробно рассматривает этот вопрос, в первую очередь объясняя, что такое регенеративная жидкость, какие функции она выполняет в теле и т. д. По теории тибетской медицины, тело сформировано из семи основных составляющих — питательной сущности, крови, плоти, жира, кости, костного мозга и регенеративной жидкости.[24] Каждое последующее из этих составляющих является квинтэссенцией предыдущего. Он говорит:

Согласно этой системе, регенеративная жидкость производится не только в яичках, но и в жидкостях, присутствующих во всем теле. Она стекается из всех частей тела во время энергичных действий двух людей, производящих трение, и извергается из гениталий:

Современная международная[25] наука также доказала, что при эякуляции выделяется не только сперма, но и другие вещества — преимущественно протеины, — что характерно и для женской секреции. Гедун Чопел подчеркивает важность этой основной жидкости, советуя читателям не подвергать риску ее силу:

Очевидно, несмотря на то, что медицина Индии и Тибета не знала о существовании спермы, в ней была теория о физических сущностях, подверженных воздействию экологических и психологических факторов. Описывая, как регенеративная жидкость стекается из всех частей тела и извергается, Гедун Чопел предостерегает от воздержания в состоянии сильного возбуждения:

На психологическом уровне последствием подавления сексуальной экспрессии является накопление в сердечной чакре энергетических ветров, то есть нервических энергий, что приводит к неврозам.

Гедун Чопел замечает, что в индийских источниках существуют значительные расхождения относительно вопроса о наличии у женщины регенеративной жидкости. С одной точки зрения, во время полового акта у женщин гораздо медленнее выделяется регенеративная жидкость, и в результате сексуальное наслаждение женщины сильнее, чем у мужчин. С другой точки зрения, которую поддерживает автор, за регенеративную жидкость принимают секрецию, хотя при этом он не сомневается в длительности и интенсивности женского оргазма. Он считает, что секреция выделяется медленно и постепенно, в отличие от мужской эякуляции, которая наступает внезапно, поэтому женщин сложнее возбудить, но после оргазма их интерес не так быстро угасает.

«Каждая система толкований по-своему рассматривает вопрос о существовании у женщины регенеративной эмиссии.[26]

В «Сутре наставления, данного Нанде о вхождении в лоно» и в тантрах школ Нового Перевода сказано, что у женщин есть регенеративная жидкость. Последователи наставника Бабхравьи[27] учат, что от начала до конца совокупления время от времени у женщин выделяется регенеративная эмиссия (семенная жидкость). Исходя из этого, говорят, что если подсчитать количество удовольствия, получаемого от страстных ласк, то женское наслаждение в сто раз превысит мужское. Тем не менее другие полагают, что женскую секрецию, выделяющуюся во время любовных игр, ошибочно принимают за регенеративную жидкость.

Если у женщин есть регенеративная жидкость, то, хотя, как и у мужчин, она стекает вниз постепенно, как тающий лед, ее выделение ничем не напоминает внезапное извержение большого количества нашей мужской семенной жидкости. Поэтому женщины не получают удовлетворения сразу же после эмиссии и их желание не теряет свою силу, как это свойственно мужчинам. К тому же, если после их эмиссии соитие продолжается, женщины не находят это невыносимым, в отличие от мужчин. Одна женщина призналась, что при постепенном выделении женской жидкости влагалище увлажняется, и от этого повышается чувствительность и возрастает наслаждение. В этом случае, вероятно, Бабхравья прав (в том, что ощущения, испытываемые женщиной при сексуальном наслаждении, отличаются большей чувствительностью).

Наставник Кумарапутра[28] учит, что у женщин, равно как и у мужчин, выделяется регенеративная жидкость. Однако в наше время большинство образованных людей, а также женщины, изучившие множество книг, утверждают, что у женщины нет регенеративной жидкости. Поскольку мне нравится обсуждать нижнюю часть тела, я спрашивал об этом у многих подруг, но, кроме грозящих мне кулачков и стыдливого смеха, не получил ни одного честного ответа. Хотя богини Сарасвати и Тара не солгут, у них наверняка ее нет (так как они запредельны). Когда я посмотрел самолично, то увидел, что у женщин нет регенеративной жидкости, но есть некоторое количество секреции. Что это — жидкость или ветер — поймет опытный старик, если исследует этот вопрос».

Видимо, некоторые тибетцы утверждали, что секреция — не что иное, как ветер, но на это Гедун Чопел шутливо замечает, что тот, кто исследует это на практике, убедится, что это, несомненно, жидкость.

Поскольку половая жидкость у женщин выделяется иначе, чем у мужчин, для их возбуждения необходима особая стимуляция, что будет рассмотрено ниже. Таким образом, несмотря на равноправие женщин и мужчин, у первых все же остаются отличительные особенности; проблема в том, что по экономическим, социальным и политическим соображениям половые различия были раздуты в мнимые причины сексуальной дискриминации и подавления одного пола другим.

Гедун Чопел превозносит женщину как незаменимую помощницу во всех делах и как талисман, приносящий удачу:

Он говорит о женщинах не как трезвый критик, беспристрастно признающий за ними человеческие права, а как поэт, воспевающий их достоинства. Об этом свидетельствует возвышенное описание женских гениталий:

4. Шестьдесят четыре искусства любви

Признание равноправия женщины и постепенного характера ее возбуждения требует иного подхода к стандартной процедуре любовного свидания, когда мужчину, занимающего активную позицию, волнует лишь его собственный оргазм. Гедун Чопел говорит:

«Введение со страстным желанием сразу после встречи и извержение семенной жидкости сразу после введения подобно тому, как собака пожирает легкие. В этом нет ни капли наслаждения».

Он заявляет, что цель каждого из многочисленных искусств и техник любви — подарить женщине восторги страстного возбуждения; а не делать этого — значит ущемить ее в человеческих правах:

«По сути, все эти трактаты о страсти учат о том, что нельзя приступать к половому акту, пока посредством различных ухищрений в женщине не породятся сильные ощущения страсти. Считается, что признаки сильного возбуждения женщины — это поднятие клитора у тайной двери, дрожь, пульсация плоти, пышущее жаром тело, выделение женской секреции, прилив крови к лицу и застывший взгляд. Если, не дождавшись, пока женщина полностью заведется от страсти, он силой берет ее против ее воли и совершает акт, это поступок низшего существа, огромный грех».

Сексуальное насилие — прегрешение против природы, поскольку оно ущемляет партнершу в ее нуждах, желаниях и правах.

Полное возбуждение не только приносит наслаждение женщине, но и усиливает удовольствие мужчины, поэтому женщинам тоже необходимо владеть шестьюдесятью четырьмя искусствами:

«Если, подобно ворам, боязливо поглощающим пищу, влюбленные лишь тихо и осторожно трутся друг о друга на темном ложе, вследствие чего испускается регенеративная жидкость, это нельзя назвать праздником страсти. Следовательно, страстные мужчины и женщины должны знать шестьдесят четыре искусства страсти, дарующие блаженство, разнообразное на вкус, как патока, молоко и мед. Ту, которая хорошо знает формы страсти, сводящие сума мужчину, и способна вскружить ему голову в момент наслаждения, называют лучшей из женщин».

Нужно стремиться к возбуждению и тела и воображения, используя все средства и не признавая никаких границ.

«Обобщая, можно сказать, что участки тела, которых обычно не касаются другие, обладают большой чувствительностью. Говорят, что места, выделяющие тепло и влагу, и все впадины плоти, покрытые волосами, — двери страсти. Снова и снова останавливай взгляд на девяти местах (ушах, горле, щеках, подмышках, губах, бедрах, животе, грудях и влагалище). Покусай девять мест. Потри и пососи девять мест. Полагаясь на свои собственные догадки, определи дозволенное и недозволенное».

Осуждая садомазохизм, Гедун Чопел, тем не менее, игриво описывает техники, применяемые в любовных сражениях:

«Эротические восклицания, смех, крики протеста, шлепки, болезненные щипки и укусы и соединение то сверху, то снизу — вот состязание мужчины и женщины в страстном соитии. Хмельные укусы, железная хватка и стремление к совокуплению с грубыми забавами — все эти естественные порывы страсти свойственны диким животным».

Безумства в страсти присущи человеческой природе.

Однако они должны сопровождаться хорошо продуманными любовными техниками, без которых наслаждение не будет полным. Гедун Чопел делит эти техники на две категории — шестьдесят четыре искусства любви и сомнительные действия. Шестьдесят четыре искусства он, в свою очередь, делит на восемь ответвлений, в каждое из которых входят восемь методов:

1. Объятия (Upaguhana);

2. Поцелуи (Cumbana);

3. Щипки и царапины (Nakhacchedya);

4. Укусы (Dantacchedya);

5. Движения взад-вперед и прижимания;

6. Эротические восклицания (Sitkara);

7. Перемена ролей, или мужские способы сближения;

8. Способы совокупления.

В «Камасутре»[29] Ватсьяяна оговаривает, что рассматривает понятие «шестьдесят четыре искусства» не буквально, а образно, для обозначения в самом широком смысле большого количества сексуальных техник, подлежащих описанию. Он сообщает, что в системе последователей Бабхравьи, однако, этот термин воспринимается буквально, и искусства любви делятся на восемь групп по восемь видов в каждой. Классификация завершается оральным сексом и не включает в себя характеристику «способов совокупления», отдельную от «движений взад-вперед и прижиманий», в отличие от наставления Гедуна Чопела.

Подобно последователям Бабхравьи, Гедун Чопел буквально воспринимает термин «шестьдесят четыре» и использует восемь категорий по восемь видов, но относит оральный секс к дополнительной группе сомнительных действий, являющихся ограниченными или неопределенными в том смысле, что они предназначены не для всех:

«Сосание, шлепки, ласки языком относятся к бесчисленным сомнительным действиям, таким, как мукхамайтхуна (оральный секс), предназначенным для отличающихся особой страстностью мужчин и женщин».

Мукхамайтхуна (mukhamaithuna), что буквально означает рот (mukha) и соитие (maithuna), рассматривается в отдельной, заключительной части.

Несмотря на то, что Гедун Чопел следует традиции Бабхравьи, воспринимая определение шестидесяти четырех искусств буквально, он по-своему уникально и вызывающе подробно излагает эти искусства. К тому же время от времени он дает описание дополнительных поз. Рассмотрим их по отдельности, дополняя краткую характеристику санскритскими и тибетскими эквивалентами. (Некоторые санскритские названия, не упомянутые в тексте Гедуна Чопела, приводятся в примечаниях со ссылкой на «Камасутру».)

Гедун Чопел говорит, что объятия предназначены для возбуждения чувств и устранения стыдливости:

Коровы, исполняющие желания, — мифические животные, дающие людям все, что они пожелают. Корова, незаменимая для земледельческой общины, считается символом необычайной щедрости природы.

Гедун Чопел использует «Камасутру», сокращая и дополняя описания и комбинируя классификации Бабхравьи и Суварнанабхи. Пять из восьми видов объятий, перечисленных Гедуном Чопелом, — проникновение, сжимание, обвивающая лиана, влезание на дерево, вода с молоком — напоминают способы объятий, изложенные в «Камасутре» (II.2) со ссылкой на Бабхравью.

1. Прикосновение, spristaka (drud pa can):[30] как бы нечаянное касание предмета желания.

2. Проникновение, viddhaka (bigs pa can): женщина прижимается грудью к спине мужчины.

3. Сжимание, piditaka (gzirba can): мужчина прижимает женщину к стене и покусывает ее щеку или плечо.

4. Обвивающая лиана, latasvestha[31] fkhri shing 'khyil ba': мужчина прижимается животом к животу женщины и поднимает ее.

5. Влезание на дерево (ljon pa'i shing la 'dzeds pa):[32] стоя, женщина наступает одной ногой на ногу мужчины, а другой обвивает его талию.

6. Ветер, сотрясающий пальму-пальмиру (ta la dung gis bskyod pa):[33] прижавшись бедрами к бедрам мужчины в положении стоя, женщина трясет верхней частью тела, не отрывая взгляда от мужчины.

7. Развевающийся флаг (ba dan g.yo ba'i mam 'gyur can):[34] стоя или лежа, влюбленные обнимаются, после чего она прижимается нижней частью тела к мужчине, и они соединяются.

8. Вода с молоком (chu dang 'о ma 'dres pa):[35] объятие обнаженных возлюбленных на ложе.

Гедун Чопел отводит для поцелуев девять мест:

«Уши, горло, щеки, подмышки, губы, бедра, живот, груди и влагалище — вот основные девять мест, предназначенные для поцелуев. Определи дозволенное и недозволенное, полагаясь на собственные догадки. Особое внимание следует обратить на ту часть тела, что ниже грудей и выше колен — ее могут укротить лишь страстные ласки».

Вышеупомянутые девять мест несколько напоминают места для поцелуев, перечисленные в «Камасутре» (II.3.6); однако Ватсьяяна не включает в свой список влагалище. Он вскользь упоминает о том, что поцелуи в «место соединения бедер» распространены в Лате (Южном Гуджарате), но учит, что «их не должен применять каждый». Гедун Чопел тоже призывает читателей определить для себя дозволенное и недозволенное.

Целовать следует сверху вниз, постепенно переходя от плеч к животу:

«Сначала целуй плечи, затем подмышки, А потом неторопливо перейди к животу. Если сильно возбужден и склонен к озорству, Целуй бедра и влагалище. Направь воду каналов в озеро».

Поцелуи возбуждают и сосредоточивают силу желания, благодаря чему последующие действия более неистовы и целенаправленны, как вода, стекающаяся из притоков в озеро.

Раздел книги Гедуна Чопела, посвященный поцелуям, коренным образом отличается от соответствующей части «Камасутры» (IIЛ). Несмотря на то что названия четырех видов поцелуев в его изложении — pratibodha, sphurilaka, nimmitaka и uttara — упоминаются и в «Камасутре», Гедун Чопел изобретает для этих названий, за исключением sphuritaka, свои значения. Видимо, он взял «Камасутру» за основу своего труда, творчески преобразовав и дополнив исходный материал.

1. Взаимное признание, pratibodha (phan tshun shes pa):[36] noцелуй взаимного признания, которым обмениваются знакомые при встрече.

2. Первый поцелуй (dang po'i 'о):[37] мужчина щиплет стыдливую девушку за ухо, а затем целует ее в ухо и в макушку.

3. Трепещущий, sphuritaka ('gul 'phrig can):[38] трепетный поцелуй в губы.

4. Знак, nimittaka (mtshan ma can). Женщина трется о тело мужчины губами и языком, тем самым показывая свой восторг. Поэтому этот поцелуй носит название «знак» — основное значение санскритского слова nimittaka. В «Камасутре» (II.3.10) nimittaka — поцелуй молодой девушки, которая лишь касается ртом рта возлюбленного, из робости не решаясь обхватить его рот губами, и по этой причине название переводится как «умеренный поцелуй». Стыдливый поцелуй в «Камасутре» у Гедуна Чопела — поцелуй женщины, не скрывающей своего желания.

5. Водяное колесо, ghatika[39] (chu yi 'khor lo): поцелуй в губы, при котором целующий прижимается щекой к носу партнера и массирует кончиком языка внутреннюю поверхность его рта.

6. Поцелуй «после того как», uttara (rjes kyi 'о): женщина осыпает мужчину поцелуями с головы до ног, после того как (uttara) он так же расцеловал ее. В «Камасутре» (II.3.21) uttara означает «верхний»— женщина целует нижнюю губу мужчины, а он схватывает ее верхнюю губу — и переводится как «верхний поцелуй».

7. Шкатулка для драгоценностей, pitaka,[40] (sprog ma can): мужчина целует и посасывает живот лежащей женщины.

8. Последний тип поцелуя, глотание пьянящей регенеративной жидкости, не имеет названия. В «Камасутре» этого нет.

В любовных играх щипки и царапины несут разнообразную функциональную нагрузку — от усиления полового влечения до нанесения на теле знаков, напоминающих о приятном свидании:

«Щипки и царапины предназначены для разглаживания привлекательной части тела, отвлечения ума, облегчения телесного зуда и выражения мощной внутренней страсти. Говорят, что если при расставании мужчина и женщина изо всех сил ногтями ущипнут друг друга за грудь и макушку, то это поможет избежать забвения».

Щипки и царапины варьируются по глубине и чувствительности — ощупывание вытянутыми пальцами, щипки, не оставляющие ран, глубокие следы ногтей и щипки с нанесением ран:

«Оставь глубокие ярко-красные следы ногтей на бедрах, ягодицах и грудях. Ощупай вытянутыми пальцами подмышки, макушку головы, фаллос и влагалище и ущипни эти места, не оставляя ран. Кроме того, говорят, что иногда можно щипать плечи, шею и лопатки с нанесением ран. Считается, что, пока раны не заживут и не исчезнут, наслажение, полученное в страстных ласках, не будет забыто».

Мужчина начинает щипать возлюбленную с верхней части ее тела, затем постепенно переходит к нижней части, нанося щипки вплоть до эякуляции:

«При встрече ущипни ее за шею и плечи. Готовясь войти во влагалище, ущипни груди. При совокуплении щипай спину и талию. При извержении потри позвоночник. Пока тебя не смущает вид обнаженной женщины, пока удушье сдавливает тебе горло при стечении вниз воды желания, пока не извергнута регенеративная жидкость, кусайтесь и щипайтесь без устали. Когда мужчина близок к извержению, женщине достаточно с силой ущипнуть его за верхнюю часть ушей, чтобы мгновенно вышла регенеративная жидкость. Иногда для этого полезно пощипать подмышки».

Есть люди, которые так возбуждаются от щипков, что не представляют себе без них полового акта:

«Тем, кто привык к щипкам, без них даже сам акт не принесет удовлетворения. Во многих областях страстные женщины жаждут прикосновения ногтей, и там считается, что заниматься этим без укусов и щипков — все равно что заниматься этим без поцелуев».

Названия восьми видов щипков и царапин, изложенных в «Трактате о страсти», несколько в ином порядке упомянуты и в «Камасутре» (II.4), но практически ни одно значение в интерпретации Гедуна Чопела не совпадает с разъяснениями Ватсьяяны. Различен и материал двух текстов, следующий за описанием восьми видов щипков и царапин.

1. Похожие царапины, acchurita[41] ('phrug dang 'dra ba): отметины на ее грудях, похожие на зернышки риса и нанесенные в пылу сладостных стонов и восклицаний.

2. Длинная линия, dirgarekha[42] (ri mo ring po): вылизывание языком, затем надавливание ногтем большого пальца на область между влагалищем и пупком. Для того чтобы убедиться, насколько текст Гедуна Чопела отличается от «Камасутры», достаточно сравнить описание, данное Гедуном Чопелом, с соответствующим описанием в «Камасутре», где это же определяется как «не слишком длинная линия, которая наносится повсюду».

3. След тигра (stag gi rjes):[43] обнимаясь, они проводят ногтями сверху вниз по спине друг друга.

4. Круг, mandala[44] (dkyil 'khor can): сжимая его фаллос в ладони, она надавливает на него большим пальцем, а остальными четырьмя пальцами охватывает и сдавливает его у основания. В «Камасутре» это же описано как два полумесяца, обращенные друг к другу; нет нужды говорить, что Гедун Чопел дает совершенно иное определение.

5. Полумесяц (zla ba phyed pa'i gzugs):[45] хватая ее за бедро и грудь, он вонзает в плоть четыре ногтя.

6. Лапка павлина (rma bya'i rkang rjes):[46] четыре линии, нанесенные ногтями на соске и половых губах. В «Камасутре» это пять линий на груди и соске.

7. Прыжок зайца (ri bong mchongs pa'i rjes):[47] возлюбленные по очереди царапают и щиплют друг другу ягодицы. В «Камасутре» «прыжок зайца» — это следы пяти сложенных вместе ногтей на соске.

8. Лепестки лотоса (utpala 'dab ma):[48] глубокие отметины, нанесенные на верхней части плеча, между плеч, на груди и животе.

По словам Гедуна Чопела, индийцы считают, что, увидев следы ногтей и укусов, даже самые высокомерные погружаются в сладострастные грезы:

«При виде знаков ногтей на грудях молодой женщины и следов женских зубов на теле мужчины даже царице сразу изменят рассудок и хладнокровие».

Особыми возбуждающими средствами могут служить и подарки, например, цветы и фрукты, покрытые царапинами и следами зубов:

«Говорят, что даже при дарении цветов, фруктов, патоки, предметов и прочих даров, испорченных знаками зубов и ногтей, ум оказывается в плену у страсти».

При возрастании страсти приходит черед укусов:

«После первой встречи, при усилении влечения или готовясь к половому акту, он должен прижать, толкнуть, ударить ладонью, дернуть ее за волосы и укусить».

Гедун Чопел сдержанно сообщает, что следы зубов на нижней губе женщины в Индии считаются своеобразным украшением:

«В некоторых областях Индии до сих пор можно увидеть под нижней губой у женщин знаки в виде укусов. Утверждают, что влечение, порожденное (ими в мужчине), украшает женщину».

Употребляя грамматически неверное окончание (yin lо), Гедун Чопел тем самым показывает, что не согласен с этим утверждением.

Первые шесть видов укусов в списке Гедуна Чопела имеют условное сходство с укусами, упомянутыми в «Камасутре» (II.5.4—18), хотя перечислены в несколько ином порядке. Тем не менее определения, которые им дает автор, сильно отличаются от описаний, представленных в древнеиндийском труде. Шестой вид укусов в списке Гедуна Чопела, видимо, объединяет шестой и седьмой укусы «Камасутры», а восьмой вид укусов «Камасутры» — «жеванье вепря» — не упоминается в его наставлении.

1. Точки, gudaka (thig 1е сап):[49] поцеловав ее в шею, он сдавливает зубами ее нижнюю губу.

2. Припухший, ucchunaka (skrangs pa can): укус в губу, после которого она припухает.

3. Капли амброзии (bdud rtsi'i thigs pa):[50] между нижней губой и подбородком остаются два незаметных следа от зубов.

4. Коралловые драгоценности (byu ru'i nor bu):[51] нанесение ряда красных точек на щеки и плечи.

5. Цепь капель, bhindumala[52] (thig pa'i phreng ba): прижав обнаженную женщину, мужчина смотрит на ее тело и покусывает все мясистые места.

6. Разорванные облака (sprin gyi dum bu):[53] следы зубов, оставленные один над другим на верхней части грудей и на ягодицах.

7. Пыльник цветка, pushpakesa[54] (me tog ze ba): язык и губы партнера с силой сжимаются зубами.

8. Корень тополя (lcugs ma'i rtsa ba): этот укус заключается в сдавливании и трении зубами снизу вверх щек, подмышек и частей тела ниже пупка.

Гедун Чопел посвящает две части своей книги позам любовного соединения, в то время как в «Камасутре» этой теме отведена всего одна часть (II.6). В первой части рассматривается пятое из восьми ответвлений любовных искусств, а во второй — восьмое. Вторым разделом о позах совокупления он заменяет раздел об оральном сексе в «Камасутре», который излагает отдельно от восьми ответвлений под заголовком «О сомнительных действиях».

В этом разделе Гедун Чопел излагает не восемь, а двадцать поз, выделяя восемь из них в «основные способы совокупления»; таким образом, остальные двенадцать попадают в категорию дополнительных. В делении поз на основные и дополнительные, по всей видимости, нет никакой логики; вероятно, он руководствовался лишь стремлением к сохранению симметрии чисел — восемь разновидностей каждого из восьми искусств.

Описание четырех из двенадцати дополнительных поз предшествует изложению восьми основных, а после них рассматриваются остальные. Первые четыре позы упомянуты в «Камасутре» в шестой части, посвященной позам любовного соединения, но далеко не столь подробно:

1. Краб, karkataka (sbal pa can):[55] мужчина прикладывает согнутые в коленях ноги лежащей женщины к низу ее живота и приступает к действию. Есть варианты этой позы: женщина сама держит свои ноги; мужчина связывает ее ступни шнурком и поднимает их над своими плечами; женщина бьется коленями о бока мужчины; женщина скрещивает ноги, лежа на мужчине к нему спиной.

2. Лежащий навзничь пастух (ba lang rdzi bo'i gan rkyal): лежа на спине, женщина поднимает колени и раздвигает бедра. На Западе эта поза известна под названием «поза миссионера».[56]

3. Широко открытый, utphullaka (mngon par phyes pa): встав на колени, женщина раздвигает бедра и руками держится за плечи мужчины, который, тоже стоя на коленях, держит ее за груди; верхние части их тел не соприкасаются. В «Камасутре» (II.6.8) это первый из трех способов совокупления «газели», когда она подкладывает подягодицы подушку, чтобы «открыть путь» к влагалищу.

4. Супруга Индры, indranika (dbang mo can): бедро мужчины зажато между бедрами женщины так, что каждый сжимает бедро партнера. В «Камасутре» (II.6.8) это третий способ совокупления «газели», когда женщина прикладывает бедра к бокам.

Прежде чем перейти к изложению восьми основных поз совокупления, Гедун Чопел советует любовникам использовать самые разнообразные способы соития:

При этом он предостерегает от поспешных действий:

«В уединении своего жилища обогащай опыт любым из восьми основных способов совокупления, каким только пожелаешь. Без ознакомления и практики не торопись делать то, что может повредить нервы, кости, плоть и прочее».

Из восьми основных способов только два упомянуты в «Камасутре» — первый в части о способах возлежания (Н.6), а второй в восьмой части, посвященной перемене ролей (II.8). Гедун Чопел дает такую расширенную характеристику некоторых поз, что их не всегда легко различить.

1. Сок патоки, gudaudaka (bu ram khu ba): подложив под ягодицы подушку, женщина обнимает мужчину ногами. Варианты см. в переводе.

2. Могучий, sarita[57] (stobs dang ldan pa): лежа на животе, женщина сдвигает ноги, а мужчина садится на нее верхом, как наездник; она с силой сжимает его фаллос.

3. Качка, premkha[58] ('phul ba can) и качание головой (mgo lcogs can): лежа на спине, женщина приподнимает мужчину на пятках.

4. Прижимание, nipataka (shin tu gnon pa): стоя или встав на колени, они откидываются назад, сцепив пальцы.

5. Совокупление стоя (langs pa'i 'khrig pa): стоя, они поочередно опираются о стену и совокупляются спереди и сзади.[59]

6. Ничто между (bar med): сидя на столе, женщина кладет ноги на плечи мужчины; он раздвигает ее бедра и проникает в нее до основания. Варианты: он связывает ее лодыжки и поднимает их над головой, или он раздвигает ее ноги руками.

7. Вкус наслаждения (longs spyod can): мужчина сидит, скрестив ноги, женщина садится ему на колени и обнимает его ногами за талию, опустив ступни вниз; при этом она раскачивается, как на качелях. Варианты см. в переводе.

8. Колесо и жужжание пчелы ('khor lo'i gzugs dang bung ba'i sgra): видимо, женщина сидит на коленях у мужчины, как и в предыдущей позе; мужчина берет ее за ягодицы и вращает ее нижнюю часть.

К этому списку Гедун Чопел добавляет еще восемь поз, пять из которых напоминают некоторые из «мужских способов сближения» в «Камасутре» (II.8):

1. Сбивание масла, manthana[60] (bsrub pa): мужчина двигает нижнюю часть женщины из стороны в сторону и взад-вперед, словно сбивая масло. В Тибете масло сбивают движением вверх-вниз.

2. Трепет птичьих крыльев ('dab chags bya yi Idem 'gyur): мужчина рукой движет введенный член в разные стороны.[61]

3. Весьма могучий, hula[62] (shin tu stobs ldan hu la): лежа на животе, женщина вытягивает ноги, крепко сжав бедра; мужчина садится на нее по-лягушечьи.[63]

4. Приступы сладострастия, sititaka[64] (gdungs pa can): подобно плугу, мужчина двигает взад-вперед нижнюю часть, раздвигая влагалище.

5. Опьяняющий (nye bar gzi ba): совокупление «по-ослиному»,[65] когда два органа встречаются у основания, и мужчина долгое время с силой давит на половой орган женщины.

6. Движения быка, vrisa (glang gi bsgrod pa): член входит во влагалище сбоку, и его головка направлена вверх; двигаясь, мужчина толкает ягодицы женщины.[66]

7. Движения коня, asva[67] (rta yi bsgrod pa): фаллос выходит, a затем до основания входит во влагалище с журчащим звуком.

8. Движения вепря, varaha[68] (va га ha yi bsgrod pa): фаллос вводится мягким движением и направляется вверх; когда он введен до основания, мужчина совершает сильные толчки с сотрясанием.

Автор советует читателям отдохнуть, чтобы снять усталость, а затем продолжить половой акт до полного удовлетворения:

«Почувствовав усталость, лягте челом к челу и отдохните. Затем вновь в том же порядке предайтесь любовным играм до пресыщения».

Несомненно, преследуемая здесь цель — не просто оргазм, а полное погружение в глубочайшее наслаждение.

В «Камасутре» (II.7.8) перечислены звуки, подобные голосам птиц и жужжанию пчелы, которые, по всей видимости, легли в основу по меньшей мере шести видов звуков в списке Гедуна Чопела, — голубя, кукушки, пчелы, гуся, перепела и горлицы, — но, в отличие от Ватсьяяны, Гедун Чопел дает их описания. В «Камасутре» эротические восклицания приводятся в связи с применением ударов, от которых и происходят крики, тогда как у Гедуна Чопела удары упоминаются только один раз. Похоже, он старался избегать жестокости в любовных играх; в его наставлениях эта тема ограничена соприкосновением фаллоса с эрогенными зонами, что заставляет женщину издавать стоны и крики:

«Когда удар попадает в центральную точку страсти, как струя холодной воды, бьющая в грудь, женщина неожиданно издает испуганный звук «ху». Из ее груди с шумом «пу, пу» выйдет холодный воздух. В одних случаях раздастся бессловесный стон тупиц, в других — отчетливые выразительные крики. В число наиболее пылких любовных излияний входят восемь причудливых птичьих звуков».

В состоянии сильного возбуждения из самого существа вырываются неистовые крики восторга. Боль непостижимым образом сливается с наслаждением, принося восхитительное чувство блаженства:

Идентифицировать различные виды восклицаний необходимо в том числе и для того, чтобы сознательно испытать экстаз на более глубоких уровнях, не подавляя естественных порывов. Таким образом, несмотря на то что восемь видов криков, как правило, отождествляются с женщинами, они в равной степени могут исходить и от мужчин.

1. Крик голубя (phug ron skad): мужчина бьет женщину по ягодицам, и она, обнимая его и прижимаясь губами к его рту, издает звук «ну».

2. Крик кукушки, kokila (kokki la yi skad): когда головка члена касается матки, женщина издает страстный вопль «ху».

3. Крик павлина (rma bya'i skad): изнемогая от страсти, женщина издает невнятные плачущие стоны и кричит так, словно падает в ущелье.

4. Приятное жужжание пчелы, сосущей мед (bung ba sbrang rtsi 'jib pa'i dbyangs snyan po): теряя сознание от невыразимого блаженства и воображая совокупление неба и земли, она издает шипящий звук «са си».

5. Крик гуся (ngang pa'i skad): когда стыд женщины разрушается ударом острой иглы невыносимой страсти, она, желая, чтобы ее прижали еще сильнее, кричит: «Наслаждение, богатство!» По-тибетски слово «игла» (khab) также означает «пенис».

6. Крик тетерева, lavaka (la va ka yi skad): когда ее пронзает член, она изнемогает и, желая от него освободиться, кричит: «Спасение, богатство!»

7. Крик черного гуся (ngang pa nag po'i skad): распаленная тесным соединением двух органов, она жаждет, чтобы ее прижали сильнее, и кричит: «Вот что это значит!»

8. Крик горлицы (thi ba'i skad): мужчина входит и выходит с такой силой, что она кричит во всеуслышание: «Абсолют!»

Ознакомившись с этой книгой, вы убедитесь, что с буддийской точки зрения на природу реальности нет ничего неестественного или преувеличенного в том, что в момент оргазма человек восклицает: «Вот оно!» или «Абсолют!»

Перемена ролей является не только прерогативой страстных женщин, но и незаменимым для некоторых возбуждающим средством:

«Эти способы совокупления — то сверху, то снизу — предназначены для опьяненных страстью молодых женщин. В Малайе[69] и других областях женщины привычны к этому и ни за какое золото не согласятся лежать снизу».

Гедун Чопел также предписывает эти способы слабым, утомленным или тучным мужчинам:

«Слабосильные, утомленные или тучные мужчины, а также женщины, чья страсть особенно сильна, занимаются этим в положении, когда женщина сидит верхом на мужчине. При этом говорят, что женщина выполняет мужскую работу. Индийские старцы, взявшие молодую жену, в основном следуют этому обычаю, поскольку не способны двигать нижней частью. Этот обычай весьма распространен во многих областях».

Разрушая стереотипы о так называемых активной мужской и пассивной женской ролях — возможно, эти роли лучше сформулировать как «вставляющий» и «принимающая», — Гедун Чопел призывает мужчин и женщин признать тот факт, что у каждого из полов есть черты противоположного пола:

«В мужчине есть частица женской природы, а в женщине — частица мужской. Если, садясь верхом на мужчину, она осознает это впервые, на ее лице отразится удивление».

Однако перемена ролей не рекомендуется в том случае, когда супруги стремятся к зачатию, так как в положении «женщина сверху» попадание семени в матку затруднено. Кроме того, к этому методу совокупления не следует прибегать во время беременности, чтобы не перевозбудить матку:

«Лучше избегать этого способа, если пара хочет ребенка или женщина беременна».

Прежде чем перечислить восемь основных поз перемены ролей, Гедун Чопел излагает четыре дополнительные позы, где лишь последняя имеет название. Вот они:

1. Женщина сидит на мужчине лицом к его ступням, уперев пятки в его подмышки, и вращает нижней частью на его фаллосе, как на палке.

2. Женщина садится на мужчину затылком к его ступням и вращает нижней частью на его фаллосе.

3. Оба сидят на корточках, и каждый сжимает бедрами бедро другого; свободная нога обвивает партнера. Эту позу также можно принять лежа или стоя.

4. Благоуханный сад, kelaka: мужчина сидит, уперев ступни в пол; женщина сидит у него на коленях, обняв его ногами за талию; он поднимает и опускает ее руками. Время от времени она вращает нижней частью, возбуждая влагалище.[70]

Только две из восьми основных поз перемены ролей упомянуты в «Камасутре»; первая — в части о способах возлежания (II.6), вторая — в части о подражании мужчине (II.8).

1. Кобылий способ (rgod ma can gyi tshul): женщина лежит на мужчине, чьи бедра раздвинуты; она обнимает его за плечи и вращает нижней частью.[71]

2. Пчела, bhramaraka (bung ba сап)/способ пчелы, высасывающей мед (sbrang mas sbrang rtsi 'then pa'i tshul): женщина либо лежит на мужчине, как в предыдущей позе, либо садится на него верхом, как на лошадь. Они тесно прижимаются друг к другу, обнимаются, и она вращает нижней частью туловища слева направо и вверх-вниз. Санскритский термин bhramaraka имеет двойное значение — «пчела» и «вращающийся верх». Гедун Чопел использует его в значении «пчела», а в трактовке переводчиков «Камасутры» (II.8.25) это «поворот верхней части» или «колесо», где последнее относится к повороту гончарного круга.

3. На лодке (gru la gnas pa): мужчина лежит, женщина сидит на нижней части его живота, положив ноги по бокам от его груди; соединив руки, они раскачиваются, как на качелях. Фаллос движется во влагалище, как выступ в середине нижнего жернова, пронзающий и удерживающий верхний жернов.

4. Вход-выход, gatagata ('gro zhing 'ongs pa): женщина садится на мужчину, опираясь руками и ногами о пол и согнув спину; наклонив голову, она смотрит, как член входит во влагалище и выходит из него.

5. Скрип кровати (khri'u gdangs): сидя на нижней части живота мужчины, женщина вытягивает ноги до его подмышек. Опираясь руками на пол, она раскачивается, как на качелях, или совершает толкательные движения, как пестик в ступе.

6. Противоположный способ, rodhanika (bzlog thabs can): мужчина лежит, подложив подушку под верхнюю часть спины; женщина обвивает его ногами и обнимает за плечи. Они используют движения «качели» и «пестик в ступе».

7. Способ держания мешка (rkyal ba 'dzin pa'i tshul): мужчина, лежа под женщиной, обнимает ее ногами. Используется движение «качели».

8. Противоположный способ, rodhanika (bzlog thabs can):[72] лежа, мужчина поднимает колени как можно выше; женщина опирается на его бедра и сама вводит и выводит член из влагалища. Из-за глубокого проникновения эта поза не рекомендуется беременным женщинам.

В «Камасутре» восьмым ответвлением сексуального соединения является оральный секс, который Гедун Чопел выносит в отдельную главу своего трактата под заголовком «О сомнительных действиях». Взамен этого он относит к восьмой ветви способы совокупления, из которых все, кроме одного (седьмого), — позы входа сзади. Гедун Чопел высоко ценит вход сзади за то, что в этом положении женщину легче возбудить:

«Поскольку при ласках сзади мужчина трогает и трет половые губы, возбуждение велико; таким образом, этот способ может принести удовлетворение, сопровождающееся сильнейшим страстным наслаждением, и, главное, подарить блаженство женщине».

Вероятно, Гедун Чопел, акцентируя внимание на возбуждении женщины, именно по этой причине заменил оральный секс позами входа сзади.

Систематизируя разновидности и варианты поз, можно определить те восемь, которые Гедун Чопел намеревался представить читателю. То, что он лишь одной из них дает название «коровьей» (dhenuka), лишний раз подтверждает его творческий подход к обработке индийских источников. Вот вкратце эти восемь поз:

1. Женщина сидит на коленях у мужчины к нему спиной; он держит ее за одну из грудей и трет ее половые губы.

2. Они лежат на боку, и мужчина входит в женщину сзади.

3. Женщина лежит на спине, подняв ноги, а мужчина стоит на коленях.

4. Женщина сидит на лежащем мужчине лицом к его ногам.

5. Коровья, dhenuka (ba mo can): женщина стоит на коленях или наклоняется; мужчина входит в нее сзади. В «Камасутре» (II.6.37) эта поза появляется в главе, посвященной пятому искусству любовного соединения — «способам возлежания».

6. Женщина лежит на мужчине к нему спиной.

7. Женщина сидит на краю возвышения; мужчина соединяется с ней спереди.

8. Женщина лежит на животе, подложив под живот подушку; мужчина входит в нее сзади.

Совокупление сзади или с сидящей женщиной рекомендуется для предотвращения беременности:

«Вкратце, все способы соединения, при которых 1) детородный орган направлен вниз и член находится под влагалищем и при которых 2) талия женщины не наклонена вперед, полезны для предотвращения беременности. Как только испу-стится семенная жидкость, женщина должна встать и постучать по полу пяткой. Ей следует промыть влагалище теплой водой; это действует не хуже противозачаточных лекарств».

Несмотря на то что в тибетской медицине существуют рецепты противозачаточных средств, их эффективность еще не подтверждена клиническими испытаниями.

Оральный секс, который «Камасутра» относит к восьмому ответвлению любовных искусств, Гедун Чопел рассматривает в отдельной главе. Возможно, наряду с другими причинами на решение автора повлияло то, что оральный секс, несмотря на его возбуждающие свойства, далеко не всегда применяют даже раскованные партнеры:

«Когда совершаешь недозволенные действия, любовная страсть выходит из берегов, как озеро в летнюю пору. Однако с несведущей в них женщиной, которую они повергают в смущение, эти необычные способы полностью исключены».

Тем не менее Гедун Чопел советует своим читателям побороть в себе все предрассудки против орального секса. Опровергая распространенное мнение об оскверненное™ гениталий и половых выделений, он призывает в свидетели священные тексты:

«В древнем писании сказано, что все, что выходит из тела женщины при совокуплении, считается чистым. Сказано, что брахман во время совокупления должен пить пиво из губ женщины до пресыщения».

В одной из сносок он цитирует древнеиндийский текст:

От также ссыпается на практикующих, достигших высокого уровня на тантрическом пути (это будет рассмотрено ниже), где секс используется для пресечения всех низших уровней сознания, благодаря чему манифестируются более утонченные уровни, главным образом природный ум ясного света. В этом случае эякуляции не происходит и семенная жидкость остается в каналах, усиливая экстатическое переживание оргазма:

«Для одурманенных неиссякаемым наслаждением, в чьих телах бушует яростное пламя блаженства, поскольку сущностная жидкость заточена в оковы тысячи каналов, не существует запретов».

В прекрасных лирических строках он проповедует отказ от стыдливости:

О том же:

И еще:

«По мере того как вожделение мужчины возрастает, умелая женщина столь же чувственно трогает, приподнимает и показывает свои груди, еще больше опьяняя его словами страсти. Она стонет, снова и снова целует и обнимает, прижимаясь грудью и нижней частью. Полностью одурманенная, она сбрасывает с себя всю одежду и обнажается. Затем, отбросив всякий стыд, она обращает пылающий страстью взгляд на твердый член мужчины. Она качает, трет и гладит его рукой, опьяняя его».

Тема преодоления стыдливости звучит во всем «Трактате о страсти» и особенно актуальна для орального секса. Смущение подавляет энергию, которая, вырвавшись на свободу, усиливает сексуальное наслаждение.

Повествование Гедуна Чопела об оральном сексе ориентировано только на гетеросексуалов, в то время как в «Камасутре» перечислены восемь видов орального секса для «ненормативных» мужчин.[73]

Итак, примечательно, что в его тексте, видимо, подчеркнуто не упоминается о гомосексуальных отношениях. К примеру, он говорит:

«У каждого мужчины должна быть женщина, а у каждой женщины — мужчина».

К тому же:

«Этот мир страсти находится на уровне страсти, где все существа стремятся к страсти. Все восторги страсти осуществляются в одном лишь страстном блаженстве соединения мужского и женского органов. Что это за мужчина, если он не желает женщину? Что это за женщина, если она не желает мужчину? С той разницей, что некоторые носят маску притворства, всем определенно нравится одно и то же».

И еще:

Более конкретно:

Отсутствие в изложении Гедуна Чопела гомосексуальной тематики и то, что он намеренно исключает из материала «Камасутры» способы орального соития гомосексуалистов, тем более интригует, что в тибетских монастырях, где он провел полжизни, преобладала однополая любовь. Возможно, его молчание — кстати, он не высмеивает гомосексуализм — объясняется его очевидным влечением к женщинам, а также распространенным в монастырях убеждением, что мужеложство необходимо для выхода энергии, накопившейся у тех, кому строго воспрещены гетеросексуальные отношения. Единственная фраза, которая, возможно, содержит тонкий намек на эту тему, была процитирована выше:

«В мужчине есть частица женской природы, а в женщине — частица мужской».

В тибетской культуре не существует принципа отождествления себя с гомосексуалистом, как это было на Западе до начала XIX века. Поэтому настоящий трактат об искусствах любви вряд ли можно назвать незавершенным в этом отношении. В общем, пока однополые связи не выходят за рамки известной осторожности, в тибетской культуре этому вопросу не придается особого значения.

Гедун Чопел упоминает всего одну лозу, связанную с оральным сексом. Женщина лежит на мужчине лицом к его ногам; ее голова между его бедрами, а его — между ее, так что они могут одновременно заниматься оральным сексом. Он говорит, что на санскрите этот способ называется mukhamaithuna (оральное соединение) и что он также известен как «колесо вихря страсти», поскольку многократно усиливает наслаждение. В «Камасутре» (И.9.34) поза, которую описывает Гедун Чопел, называется «вороньей» (kakila) и в качестве формы гетеросексуального орального соединения представлена после восьми поз орального секса «ненормативных» мужчин.

Ватсьяяна приводит множество различных суждений о дозволенности или недозволенности орального секса, тогда как Гедун Чопел без колебаний рекомендует этот вид любви тем, кто к нему готов. Кроме того, он говорит, что особые существа, помогающие в практике тантры, предписывают его для повышения эффективности сексуальной йоги:

«Эти действия (оральный секс) изложены в трактатах Небесных Путешественниц ради удовлетворения чрезвычайно страстных мужчин и женщин, которые способны удержать в своем теле составляющие его сущности без поллюции».

Небесные Путешественницы[74] — особые духовные существа, призванные помогать в тантрической практике сексуальной йоги, в которую входит оргазм без поллюции. Рассмотрим эту тему.

5. Сексуальное наслаждение и духовное развитие

Гедун Чопел воздает хвалу сексуальному экстазу как одному из способов трансформации в божественное создание:

«Когда самовозникшая кровь (женская сущность) попадает в мужчину, А лунная эссенция (мужская сущность) растворяется в лоне женщины, Определенно достигаются высшая сила и блаженство. Они уподобляются Шамкаре[75] и Уме».

Он рассматривает половой акт как таинство:

«Возжелав мощного пламени страсти, войди в место совершения любовного таинства. Это ложе, где покоится основа прекрасной женщины, предназначенная для прикосновения и трения, существует просто для получения наслаждения».

И еще:

Он превозносит силу экстатического оргазма:

Можно подумать, что здесь он просто допускает поэтическую вольность, но это не так. Например, он говорит, что во время полового акта в теле присутствуют женские и мужские божества:

«В минуты наслаждения дарующие блаженство бог и богиня действительно обитают в телах мужчины и женщины. Поэтому говорят, что при этом преодолевается то, что (в обычных условиях) мешало бы жить, и возгорается яркое пламя силы, великолепия и молодости. Прекращается восприятие уродства и грязи, и человек освобождается от представлений о страхе и стыде. Деяния тела, речи и ума очищаются, и говорят, что достигший этого обретает полное наслаждение».

В «Трактате о страсти» и «Украшении мысли Нагарджуны» часто затрагивается тема непостоянства и ограниченности концептуальных представлений, существующих в уме, и напоминается о том, что, избавившись от этих представлений, человек обретает освобождение. Как было процитировано выше:

«Разве можно доверять общепринятым понятиям, убедившись на собственном опыте, как сильно меняется отношение к тому или иному с раннего детства до глубокой старости?[76] Иногда даже богиня может вызвать раздражение, а при взгляде на старуху порождается страсть. То, что существует сейчас, потом исчезнет, а на смену ему придет новое. Заблуждения ума не поддаются исчислению. Тот, кто это полностью осознал, отстраняет свой ум и тем самым разрушает корень лжевоззрений о воображаемых предметах как о реально существующих. Вот в чем заключается великое облегчение блаженства; синонимом этого слова является слово свобода».

Он подчеркивает, что реальность находится за гранью концептуальных утверждений:

«По мере приближения к природе вещей Находишь в словах ученых все меньше смысла. Поэтому сказано, что природа всех утонченных явлений Вне утверждений, воззрений и многословия».

В момент оргазма рвутся сети концептуальных представлений и остается неконцептуальное блаженное состояние ясности ума:

Считается, что мужская регенеративная жидкость в холодном состоянии находится в районе макушки, поэтому ее сравнивают с луной. Во время любовных утех она тает и течет вниз, вызывая манифеста-. цию более утонченных и мощных уровней ума, используемых в духовной практике.

Гедун Чопел неоднократно намекает на этот процесс, но не рассматривает его подробно. Поэтому я сделал попытку объединить основные тибетские постулаты об оргазме, процессе умирания и уровнях сознания. Мое изложение вышеупомянутых тем основано на стандартных взглядах школ Гелугпа и Ньингма на Высшую Йога-Тантру, входящую в Колесницу Тантры или, как ее еще называют, Колесницу Ваджры[77] — одну из двух основных форм традиционного учения Шакьямуни Будды.

Во время оргазма проявляется тончайший и мощнейший из всех видов ума — ум ясного света, но у неподготовленных это происходит бессознательно. В Тантре Гухьясамаджи, относящейся к разделу Высшей Йога-Тантры и не уступающей по значимости Тантре Ка-лачакры, виды сознания делятся на грубые, тонкие и сверхтонкие. Нам всем хорошо известны низшие уровни ума — зрительное сознание, воспринимающее цвета и формы, слуховое сознание, воспринимающее звуки, обонятельное сознание, воспринимающее запахи, вкусовое сознание, воспринимающее вкусы, и тактильное сознание, воспринимающее тактильные объекты. Для правильного понимания системы буддийских воззрений необходимо относиться к этим пяти видам сознания не как к ощущениям, испытываемым иным, отдельно взятым сознанием, а как к пяти индивидуальным сознаниям, каждое из которых действует в определенной области — цветов и форм, звуков, запахов, вкусов и тактильных объектов. Эти пять чувственных сознаний относятся к низшему уровню ума.

Обычное ментальное сознание — так называемое «концептуальное сознание» — тоньше, чем пять чувственных сознаний, но также находится на низшем уровне ума. В Высшей Йога-Тантре насчитывают восемьдесят видов концепций, которые объединены в три группы. Первая группа включает в себя тридцать три разновидности эмоций, чувств и побуждений, связанных с сильным движением энергии (буквально: ветра или воздуха — ргапа) к объектам. В эту группу входят страх, привязанность, голод, жажда, стыд, сострадание, жадность и зависть. Вторая группа состоит из сорока концепций, связанных с умеренным движением энергии к объектам; среди них радость, изумление, возбуждение, желание обнимать, великодушие, желание целовать, желание сосать, гордость, энтузиазм, страстность, кокетство, желание отдавать, героизм, лживость, скупость, жестокость, отсутствие кротости и извращенность. В третью группу входят семь концепций, связанных со слабым движением энергии к объектам: забывчивость, ошибка (к примеру, восприятие воды в мираже), кататония, депрессия, лень, сомнение и уравнивание желания и ненависти. Хотя у первых двух групп нет существенных отличий (по крайней мере, в моем понимании), очевидно, что в третьей группе ум сильно углублен в себя; на обычном уровне сознания все три группы представляют собой последовательное уменьшение двойственности восприятия.

Во время медитативного сосредоточения на особо чувствительных частях тела или в течение таких неконтролируемых процессов, как оргазм и умирание, потоки энергии, управляющие различными уровнями грубого сознания, постепенно растворяются, трансформируясь в череду измененных состояний сознания. Сначала у человека возникает видение, напоминающее мираж; по мере углубления ума в поле внутреннего зрения появляются сменяющие друг друга картины: клубы дыма, светлячки, огарок свечи с неровным пламенем (буквально: лампада) и, наконец, ярко горящая свеча. Эта череда видений предваряет пресечение всех видов концептуального сознания, после чего наступает следующий этап — манифестация глубинных уровней сознания, стоящих у истоков всякого опыта.

Первым проявляется сознание ясного белого явления. К этому моменту все восемьдесят концепций пресечены, и все, что остается, — это слегка двойственное явление ясной белизны; само сознание превращается во всеобъемлющее безграничное пространство белого цвета. Это состояние сравнивают с ясным небом, наполненным лунным светом, — не луна светит в пустом пространстве, а само пространство источает белый свет. В уме не остается ни одной мысли, ни одного понятия, есть лишь это слегка двойственное явление ясного белого цвета, то есть само сознание.

Когда энергия, управляющая этим уровнем сознания, растворяется, на смену ему снисходит более тонкий ум ясного красного или оранжевого явления (так называемое «явление возрастания»). Само сознание превращается в это еще менее двойственное явление красного или оранжевого цвета; больше ничего нет. Это явление можно сравнить с безоблачным небом, наполненным солнечным светом, — опять же, не солнце светит на небе, а пространство излучает красный или оранжевый свет.

Некоторое время сознание пребывает в этом состоянии, затем этот вид ума лишается своей основы — энергии, и его сменяет еще более тонкий ум черного цвета; он называется «почти-достижени-ем», поскольку непосредственно предшествует манифестации ума ясного света. Сознание черного пространства сравнивают с безлунным, очень темным небом, которое бывает сразу после заката, когда еще нет звезд. На этом этапе человек сначала еще находится в сознании, а потом теряет его, погружаясь в густую тьму.

Когда исчезает явление черного цвета — последнее из трех «загрязняющих» явлений, снисходит ум ясного света. Так называемый основной природный ум ясного света — тончайший, самый глубинный и мощный уровень сознания. Его сравнивают с естественным оттенком Неба — без «загрязняющих факторов» лунного света, солнечных лучей или темноты, — который можно увидеть на рассвете, перед восходом солнца. Гедун Чопел утверждает, что цель жизни — достижение этого состояния:

Поскольку все явления исчезают в восторженном уме великого блаженства, он служит их основой. Эту реальность, скрывающуюся за мирскими явлениями и иллюзиями, можно постичь во время сознательного оргазма.

Добродетель, или ценность, своего труда Гедун Чопел посвящает всем друзьям, постигающим небесную реальность посредством ума глубокого наслаждения:

Практикующий испытывает шестнадцать наслаждений или степеней экстаза, когда посредством медитативного контроля сущностная регенеративная жидкость белого цвета, берущая начало в районе макушки, тает и проходит по центральному каналу — сначала в центр горла, затем сердца, пупка и основания позвоночника. Так как движение к каждому из этих четырех центров приносит четыре вида блаженства, существуют шестнадцать восторгов или наслаждений, каждое из которых интенсивнее, чем предыдущее. Эти виды сознания блаженства постигают реальность, подобную небу, в котором растворяются все явления.

Поскольку утонченные уровни сознания считаются более мощными и, как следствие, более эффективными для постижения истины, последователи систем Высшей Йога-Тантры стремятся к манифестации ума ясного света с помощью различных техник. Одним из используемых методов является оргазм, поскольку в соответствии с психологией Высшей Йога-Тантры в момент оргазма на смену низшим уровням сознания приходят более тонкие уровни, что также имеет место, когда человек умирает, засыпает, просыпается, чихает и падает в обморок. На духовном пути оргазм используется для манифестации сверхтонкого уровня сознания — ума ясного света, с помощью которого можно быстрее и эффективнее постичь истину пустоты самообусловленного существования. Гедун Чопел говорит по этому поводу следующее:

Явления, которые мы чрезмерно конкретизируем и поэтому считаем существующими самостоятельно, независимо, сгорают дотла в безграничном пространстве реальности, стоящей над мирскими иллюзиями.

Наслаждение, получаемое от оргазма, так интенсивно, что ум полностью углубляется, погружаясь в это упоительное состояние, в результате чего как обычное концептуальное сознание, так и сопровождающие его явления растворяются, обнажая основную реальность. Сознательно вызывая это ощущение, можно постичь, что обычные понятия и явления слишком конкретизированы. Таким образом, секс можно превратить в практику, с помощью которой это преувеличение статуса явлений и ума осознается и устраняется еще в зародыше.

В неконцептуальном состоянии оргазма весь окружающий мир и населяющие его существа растворяются в безграничном пространстве основного ума ясного света — так называемой Великой Печати:

Фундаментальное состояние, проявляющееся во время сознательного оргазма, не омрачает ум, хотя, поскольку обычные концептуальные виды ума отстранены, нередко напоминает помутнение рассудка. Но в действительности это состояние — основа всех явлений, как стабильных (окружающей среды), так и движущихся (ее обитателей); так как оно для нас непривычно, в бессознательном состоянии мы упускаем его значение. Тренируя постижение пустоты самообусловленного существования и развивая сострадание, человек может приблизиться к этому состоянию.

При многократном использовании этого тонкого уровня ума сила сознания мудрости, постигающей пустоту самообусловленного существования, так возрастает, что может более эффективно преодолевать препятствия на пути к освобождению от круга перерождений и всех его страданий. Подобное сознание мудрости также с успехом устраняет препятствия, мешающие познанию наклонностей других и способов принести им пользу, и поэтому ускоряет достижение альтруистических целей, стоящих за стремлением к обретению мудрости. Теоретически воззрение о самообусловленном существовании явлений — корень всего зла, поскольку в избытке порождает разрушительные эмоции, которые, в свою очередь, вызывают страдание.

Сознание оргастического блаженства используется потому, что при сильном наслаждении человеческий ум полностью поглощен переживанием этого наслаждения и соответственно полностью отрешен; это объясняет манифестацию во время интенсивного оргазма утонченных уровней сознания, многие из которых остаются незамеченными при обычном сексе. Если желание отсутствует, сознание блаженства почти не проявляется, и поэтому в Высшей Йога-Тантре используются все шестьдесят четыре искусства любви для максимальной результативности процесса совокупления.

Таким образом, сексуальную экспрессию можно использовать для исследования глубинной природы сознания, которое в результате искореняет вожделение. Этот процесс можно сравнить с червяком, который рождается во влажной древесине и ее же поедает. В этом старинном примере, вошедшем в употребление в те времена, когда считалось, что червяк или жук порождается только из дерева и тепла, древесина символизирует желание; червяк — сознание блаженства; поедание древесины сходно с уничтожением желания сознанием блаженства посредством постижения пустоты. Ло-санг Чо-гьи Гьел-цен, Панчен-лама Первый, поясняет:

Посредством действий, побужденныхжеланием, то есть когда влюбленные смотрят друг на друга, улыбаются, держатся за руки, обнимаются или совокупляются, порождается сознание наслаждения; оно постигает истину о пустотности самообусловленного существования, что в корне пресекает желание. Сознание наслаждения порождается одновременно с сознанием мудрости, и поэтому они слиты воедино.

В текстах школы Гелугпа неотделимость блаженства от постижения пустоты объясняется концептуально с точки зрения субъекта и объекта несмотря на то, что это понятие стоит за пределами всякой двойственности. Сознание блаженства — субъект, постигающий пустоту как объект. Это различие делается с целью подчеркнуть тот факт, что сознание блаженства используется для постижения глубинной природы реальности, пустотности самообусловленного существования, то есть пустотности чрезмерной конкретизации, и поэтому не ограничивается простым бессознательным оргазмом. Однако Гедун Чопел протестует против аналитического деления этого глубинного состоянии на субъект и объект:

Здесь имеется в виду, что, когда сознание проявляется на тончайшем уровне, оно познает пустоту стихийно, само по себе.

Состояния перехода на тонкие уровни во время оргазма, смерти и т. д. и на грубые уровни во время перерождения, после оргазма и т. д. — не что иное, как уровни ума, на которых строится каждый момент сознания. Гедун Чопел подчеркивает, что мы живем в блеске неведомой нам славы, которая может открыться в сексуальном экстазе:

А также:

Итак, искусство секса не сводится к простому удовольствию, но также нацелено на постижение основной реальности, скрытой за иллюзиями.

Тем не менее не так-то просто провести грань между мирским и духовным:

«Наслаждение объектами желания есть страсть, но наслаждение объектами желания есть и сама вера. Боязнь нежелательных объектов есть ненависть, но боязнь нежелательных объектов есть и само отречение. Желание или нежелание чего-либо есть свойство ума. Сколько ни пытайся его изменить, это неизбежно. Посему при тщательном изучении видно, что использование вредоносных эмоций на пути входит в систему всех колесниц».

Страсть и вера, казалось бы, несовместимы, но у них есть одно общее свойство — испытывать приязнь к своим объектам. Точно так же и ненависть на первый взгляд абсолютно непохожа на отречение, но и то и другое страшится нежелательного. Следовательно, в таких религиозных практиках, как вера и отречение, неизбежно ипользу-ются вредоносные эмоции — влечение и страх. Выходит, мирское не настолько далеко от духовного, как принято считать.

Действительно, в Высшей Йога-Тантре термины, определяющие высшие духовные состояния — сострадание и ум просветления, — употребляются с сексуальным подтекстом. Подобное свободное обращение с терминологией наводит на мысль о том, что вдохновенная альтруистическая мотивация Великой Колесницы буддизма заменяется сексуальным наслаждением, но это не так. В этой форме развитого тибетского тантризма стремление к просветлению и секс не взаимозаменяемы, а скорее существуют бок о бок. Давайте сделаем отступление и, чтобы прояснить этот момент, рассмотрим употребление двух вышеупомянутых терминов в тантре.

В Высшей Йога-Тантре санскритский термин «кагипа» может означать и сострадание, и блаженство, испытываемое во время оргазма без поллюции. Даже в этимологии самого слова karuna заложено два значения: сострадание и блаженство. Karuna приобретает дополнительное значение «остановки блаженства», когда к первой букве «к» добавляется анусвара (точка, читаемая как латинское «т») и полученное сочетание kam означает «блаженство», a runa — «остановку». Сострадание может означать «остановку блаженства» в том смысле, что невыносимое страдание многих останавливает счастье одного или препятствует ему. Так же и в системе Калачакры (разновидность Высшей Йога-Тантры): великое неизменное блаженство пресекает блаженство поллюции и поэтому тоже именуется karuna, «остановка блаженства», несмотря на то что относится к совершенно иному виду блаженства. Итак, и сострадание, и великое неизменное блаженство означают «остановку блаженства», karuna. Следовательно, совершенно очевидно, что употребление в Высшей Йога-Тантре термина «кагипа» в его второстепенном значении не исключает использование основного значения этого слова — желания освободить все существа от страдания и его источников.

Например, в строфе 12 «Главы Инициации» самой Тантры Ка-лачакры красноречиво повествуется о страдании:

Более того, тантрические обеты, принятые во время церемонии инициации, призывают практикующих посвятить себя освобождению всех существ:

На альтруистическую основу ритуала инициации указывает тот факт, что церемония начинается с установления альтруистической мотивации и заканчивается наделением полномочий на проповедование посредством мудрого альтруизма, учитывая индивидуальные наклонности и интересы. Итак, особое употребление слова «кагипа» в Высшей Йога-Тантре для обозначения блаженства оргазма без поллюции не вытесняет другого значения этого термина — сострадание.

Монгольский ученый и йогин Джанг-гья-рол-бай-дор-дже, лама императора Цянлуна во времена маньчжурской династии в Китае в XVIII веке, утверждал, что практикующие, получившие особые наставления в тантре, обладают более развитым состраданием и находятся на более высоком уровне, чем те, кто практикует сутру Великой Колесницы. В своем труде «Ясное изложение учений» он говорит:

«В драгоценных тантрах и во многих комментариях сказано, что даже менее одаренные ученики Колесницы Мантры наделены большим состраданием и способностями и превосходят самых талантливыхучеников Колесницы Совершенства. Следовательно, тот, кто утверждает, что Колесница Мантры была проповедана ученикам, не имеющим желания достигать просветления за длительный период времени и с большими усилиями, неверно понимает значение тантры. Кроме того, утверждение о том, что Колесница Мантры быстрее Колесницы Совершенства, применимо только к ученикам, являющим собой подходящие для этого знания сосуды, а не к любому. Итак, недостаточно одного избрания Колесницы Мантры в качестве учения; ученик должен быть надлежащим образом подготовлен к вступлению в Колесницу Мантры».

Джанг-гья подчеркивает, что одного желания практиковать тантру недостаточно; человек должен быть способен к этой практике. Тантры проповедуются далеко не тем, кто не способен продвигаться по Колеснице Совершенства; напротив, они предназначены только для избранных, обладающих необычайным состраданием.

В том же духе Далай-лама VII говорит, что практикующие Мантру имеют в первую очередь мотивацию сострадания и нацелены на достижение высшего просветления наиболее быстрым способом, чтобы служить другим:

«Некоторые понимают, что, посвятив себя Колеснице Совершенства и тому подобному, они должны будут накапливать (заслуги и мудрость) в течение трех неисчисляемых великих эонов и что это займет много времени и потребует немалых усилий. Не в силах вынести эти трудности, они стремятся к достижению состояния будды за короткое время и несложным путем. Эти люди, утверждающие, что они вступают на краткий путь Колесницы Тайной Мантры, на самом деле находятся вне круга учеников Мантры. Ибо, чтобы вообще принадлежать к Великой Колеснице, не следует искать покоя лишь для себя одного, но, любя других больше, чем себя, нужно быть готовым перенести любые трудности и страдания ради их благополучия. Поскольку последователи Великой Колесницы, посвященные в Тайную Мантру, наделены необычайными способностями, отвернувшиеся от блага других и страшащиеся больших трудностей далеки от Высшей Тайной Мантры… В Высшую Йога-Тантру, что суть тайный краткий путь, следует вступать с мотивацией альтруистического намерения стать просветленным, не желая мириться с тем, что чувствующие существа будут долгое время томиться в круговороте бытия в общем и жестоко страдать в частности. При этом следует думать: «Как было бы хорошо, если бы я смог найти способ освободить их прямо сейчас!»

Несмотря на то что путь Колесницы Мантры быстрее и легче, практикующий не должен стремиться к нему лишь из страха перед трудностями более долгого пути сутры. Тем, кто выбирает краткий путь, движет сильнейшее сострадание: практикующий Мантру хочет достичь просветления быстрее, чтобы раньше обрести способность помочь другим.

Так же, как нетрадиционное употребление термина karuna в контексте оргастического блаженства не исключает использование этого слова в значении сострадания, у термина «ум просветления» (bodhichitta) есть необычное значение, допускающее его использование в других текстах Высшей Йога-Тантры с обычной коннотацией. Термин «ум просветления» в самом широком смысле означает условный ум просветления, то есть альтруистическое намерение стать просветленным, и абсолютный ум просветления, то есть сознание мудрости в континууме бодхисаттвы, непосредственно постигающее пустоту. Однако «ум просветления» может также означать семя или, точнее, белую и красную основные составляющие регенеративной жидкости, присущие и мужчинам, и женщинам. Это необычное использование термина не исключает более традиционных значений, так как альтруизм и постижение пустоты — первоосновы фундаментальной тантрической медитации йоги божества. Так же, как и термин karuna, в дополнительном значении bodhichitta употребляется лишь в особых случаях для указания на красную и белую сущностные жидкости мужчин и женщин.

Поскольку по традиции лишь наиболее сострадательные существа способны выполнять практику Высшей Йога-Тантры, включающую в себя использование блаженства, порождаемого в соитии женского и мужского начал, связь между способностью к состраданию и способностью использовать на пути сексуальное блаженство очевидна; однако это не опускает высокие мотивации и постижения буддизма Великой Колесницы до обычного уровня. Гедун Чопел не посягает на святыню, говоря о том, что светские и сакральные сферы часто соприкасаются. Тем не менее он подвергает критике тех, кто проводит грань между желанием и верой, отказываясь признать, что влечение может оказать воздействие на веру. Он также делает акцент на основном постулате тантры о том, что ум оргазма может открыть глаза на реальность, и, следовательно, мирское некоторым образом связано с запредельным.

Обобщая, Гедун Чопел объясняет, что секс имеет значение на двух уровнях; на мирском уровне он нужен для продолжения человеческого рода, а на духовном он используется для практики постижения пустотности самообусловленного существования через блаженство.

«Увы, я потерял рассудок, и, хотя те, кто находится в здравом уме, станут надо мной насмехаться, я говорю, что опыт блаженства имеет немалое значение и продолжение рода имеет немалое значение. Если человек способен поддерживать страсть, пребывая в блаженстве и пустоте, может ли это иметь малое значение?»

В том же духе:

«Поскольку оно великолепно продолжает род и приносит славные удовольствия и поскольку в нем заключена сущность жизни и природа присущего человеку божественного начала, сказано, что даже малейшее ограничение пьянящих действий во время наслаждения есть греховное учение».

В мирском аспекте важно и продолжение рода, и облегчение, которое приносит наслаждение. Духовное значение заключается в том, что при длительном наслаждении, которое приносит страсть, можно испытать блаженство и постичь пустоту. Вопрос в том, как получить сексуальное наслаждение, сохранив его духовную ценность и избежав бессознательного омрачения ума. Призывая к снятию всех запретов, Гедун Чопел намекает именно на это.

При отказе от культурных запретов длительное сексуальное наслаждение может пронзить все существо:

«Ясно увидев пьянящий лотос амброзии меж ее пухлых бедер, весенним быком пронзи деву — пруд желания. Грудью прижмись к страстной деве с гибкой талией и стремительными, как у рыбы, движениями. Во время плавания в озере страсти все тело, до малейшей частицы, охватывает восторг и блаженство».

Для достижения переживания союза блаженства и пустоты сексуальное наслаждение должно быть испытано в полной мере, а это требует применения техник, помогающих избежать преждевременной эякуляции и продлить удовольствие. В противном случае в эфемерном оргазме ценная возможность может быть упущена. Один из способов заключается в прерывании полового акта в момент особенно сильного наслаждения, чтобы блаженство охватило все части тела:

«Не знающий техник сдерживания и распространения блаженства, возникшего на верхушке драгоценного камня (т. е. на головке фаллоса), едва увидит его, как оно тут же растает подобно снежинке на ладони. Посему при порождении блаженства из пены страсти остановись, снова и снова разливая (ощущение блаженства по всему телу). При повторении вышеупомянутого способа блаженство сохранится надолго».

Он объясняет, что преждевременная эякуляция происходит из-за чрезмерной концентрации на области гениталий:

«Если при распространении блаженства по всему существу ты способен отвлечь внимание от нижней части тела и в уме испытать блаженство лишь верхней части тела, то сколько бы ты ни предавался играм, количество регенеративной жидкости не уменьшится. Потеря регенеративной жидкости имеет место, когда вместо погружения в безграничное блаженство, пронзающее все тело, ты направляешь ум на блаженство одних лишь половых органов».

К другим техникам усиления наслаждения относится протирание гениталий партнера куском материи, совокупление в разнообразных позах и переключение внимания на верхнюю часть тела партнера в тот момент, когда наслаждение в нижней части усиливается:

«Время от времени оба должны тщательно вытирать половые органы куском чистой материи. Затем приступи к делу, варьируя различные способы совокупления, и блаженство станет весьма сильным. Сдерживай регенеративную жидкость долгое время, устремив взгляд и ум на место между бровями женщины и на ее лицо и обмениваясь с ней страстными речами».

Можно отвлечь внимание от гениталий, представляя небо:

«Когда жидкость доходит до основания мужского органа, нижняя часть тела наливается тяжестью и немеет, в этот момент следует вообразить бескрайние просторы небес и с силой втянуть жидкость в себя, что обеспечит ее обратное движение».

Гедун Чопел также рекомендует мужчине напрячься и втянуть живот в момент приближения эякуляции:

«Закрой нижние врата (анальное отверстие) и направь язык и взгляд вверх. Сожми пальцы на руках и ногах и с силой напряги их. Втяни живот. Вот техники тела, к которым следует прибегать».

Помогает и отвлечение ума на нейтральные темы, например, на таблицу умножения:

«Направь ум на таблицу умножения: восемью три — двадцать четыре; шестью пять — тридцать и так далее. Кроме того, если женщина ущипнет тебя и воскликнет: «Взгляни сюда», ты сможешь укротить регенеративную жидкость».

При использовании подобных техник, усиливающих и продлевающих сексуальное наслаждение, и ум и тело погружаются в блаженство, что дает возможность постичь природу фундаментального состояния. Это распространенные способы, направленные на оттягивание эякуляции, и их нельзя путать с медитативными техниками, используемыми в тантрической практике для предотвращения эякуляции посредством возвращения регенеративной жидкости в структуру каналов уже после того, как она дошла до головки фаллоса. Гедун Чопел специально не упоминает об этих особых тантрических техниках из-за их секретности:

«Здесь (в этой книге) не разглашаются секреты глубинных практик, терминологии и прочего, имеющего отношение к Тайной Мантре. Тем не менее и эти повергающие в смущение действия — объятия и прочее — следует также скрывать от других».

Несмотря на то что его повествование об искусствах любви основано на тантрическом учении о фундаментальном природном уме ясного света, он не переступает границы секретности тантрических техник, которые могут выполнять только те, кто способен управлять происходящими в теле процессами через медитативный контроль над энергиями, на которых они основаны.

Постулат школы Ньингма о том, что блаженный ум ясного света проникает во всякий опыт и доступен в любом состоянии, — теоретическая база совета Гедуна Чопела продлить сексуальное блаженство для исследования его фундаментального состояния. Даже если поллюция не пресечена, подобное исследование возможно перед, во время и после поллюции.

Действительно, то, что все человеческие устремления направлены на наслаждение, не случайно; за ними стоит поиск глубинного блаженства:

И все же переживание состояния врожденного блаженства вынести нелегко:

Концептуальная конкретизация объектов мешает постижению глубочайшего состояния экстаза, порождая привязанность к поверхностным, нереальным преувеличениям. Эта привязанность мешает пребыванию в состоянии блаженства, устраняющем эмоциональные самообманы. Нас преследует заблуждение о том, что обычная сознательная жизнь связана только с грубыми и поверхностными вещами и что не стоит обращать внимание на более утонченные состояния, на которых основаны и сознание, и все явления. Нам неизвестно, откуда берется сознание и куда оно уходит.

Обычные существа так привязаны к поверхностным состояниям, что переход на более глубокие уровни может сопровождаться даже страхом смерти; когда начинают проявляться более глубокие состояния и поверхностные уровни растворяются, как во время умирания, у нас начинается паника от страха, что пришел конец, и из-за своего страха мы бессознательно «падаем в обморок». Монгольский ученый Наванг Кэйдруп, живший в конце XVIII — начале XIX века, в своем труде «Повествование о смерти, промежуточном состоянии и перерождении» говорит о том, что во время манифестации ясного света смерти обычные существа боятся умереть. Способность манифестации ясного света внушать страх напоминает характерные чувства благоговения и «инаковости», которые мировая культура часто ассоциирует с различными видами глубинного религиозного опыта.

Тот факт, что ум ясного света, вызывающий благоговейный ужас при первой его манифестации, являет собой конечную природу человека, наводит на мысль о том, что «инаковость» и страх, связанные с его манифестацией, не присущи его природе, а возникают из-за неопытности необученных учеников. Необычность, странность нашей собственной природы — не что иное, как заблуждение, и мы ошибаемся, полагая, что то, что в действительности лишь искажение ума, заложено в его природе. Эти искажения оказывают на нас такое сильное воздействие, что при манифестации основного сознания во время оргазма или смерти мы не можем сосредоточиться на переживаемом опыте. Чем больше искажено наше мышление, тем сильнее наш страх перед фундаментальным состоянием.

Гедун Чопел рекомендует использовать сексуальное наслаждение для познания этого глубинного фундаментального состояния — сердцевины всего сознания:

«Увы, царь наслаждений дарит дорогу жизни Лишь женщинам этого мира.

Не трать жизненную силу на стремление к твердому и постоянному, Отнеси ее в водоворот страсти на волнах любви».

«Твердое и постоянное» здесь означает чрезмерно конкретизированные явления, на которые мы тщетно возлагаем свои надежды. Вместо того чтобы полагаться на иллюзии, нужно позволить силе, направленной на стремление к твердости, постоянству, раствориться в круговороте любви. Это глубочайшее блаженство, которое на первых порах кажется нам невыносимым, — источник мощнейшей энергии, свободной от двойственности субъекта и объекта.

6. Любовная этика

Внутренняя структура «Трактата о страсти» зиждется на этических принципах любви. Главные составляющие любовной этики — признание основных фактов (включая и те, что рассматриваются в контексте страдания), отказ от насилия, лицемерия и обмана. Этика любви призывает партнеров к взаимному уважению и заботливым, чутким отношениям, без которых немыслимы уют и счастье домашнего очага. Обсудим эти темы.

Подчеркивая, что все мы были зачаты в процессе полового акта, Гедун Чопел призывает своих читателей признать существенный факт, который нередко игнорируют религиозные системы, подавляющие сексуальную экспрессию:

«Если бы их не объединяло совокупление, представители противоположных полов существовали бы отдельно друг от друга. Мир раскололся бы на две части, которые, несомненно, жили бы во вражде и раздорах. Монахи, заточившие себя в уединенные жилища, не способны это оценить, но даже взаимозависимое происхождение, в котором достигаются восемнадцать свобод и благоприятных факторов, в первую очередь основано на этом. Говорят, что, если отменить секс, этот мир через секунду совершенно опустеет. Если бы не было людей, откуда взялись бы монахи и буддийское учение?»

В буддизме принято считать, что человек, у которого есть все условия для успешного духовного развития, обладает необходимыми свободами и благоприятными факторами. Свобода[78] предполагает отсутствие восьми негативных состояний:[79]

1. Воплощение в аду;

2. Воплощение в мире голодных духов;

3. Рождение животным;

4. Рождение в нецивилизованном месте;

5. Воплощение с дефектами органов чувств;

6. Воплощение в среде, где насаждаются ложные взгляды;

7. Рождение в мире богов-долгожителей;

8. Рождение в мировой системе, где не было Будды.

Благоприятных факторов десять; первая группа — это пять условий внутри нас:

1. То, что мы родились в человеческом теле;

2. То, что мы родились в месте, где процветает буддийское учение;

3. То, что органы чувств (речь, слух, зрение) в порядке;

4. То, что мы не совершили пять необратимых поступков, которые после смерти сразу же повергли бы нас в пучины ада: убийство отца, убийство матери, убийство Победоносного, пролитие крови будды с дурными намерениями и внесение раздора в духовное сообщество;

5. То, что мы имеем веру в буддийские писания.

Вторая группа — обстоятельства, исходящие из внешней среды:

1. Посещение Будды;

2. То, что он преподал нам превосходное учение;

3. То, что его учение сохранилось;

4. Наличие его единомышленников;

5. Наличие сочувствующих людей, которые относятся к другим с любовью и состраданием и тем самым их обучают.

Не без иронии Гедун Чопел замечает, что, если буддисты так высоко ценят подобный образ жизни, им следует ценить и половой акт, без которого всего этого просто бы не существовало. Он продолжает иронизировать:

«Два высших существа и шесть ученых, подобных украшениям, появились на свет в стране Индия. Наставник (Бона) Шен-рап родился в области Ол-мо. Император династии Мин родился во дворце в Китае. Нет нужды объяснять, откуда все они взялись на самом деле».

«Два высших существа» — это Гунапрабха и Шакьяпрабха, прославленные индийские ученые, посвятившие себя изучению свода дисциплинарных правил — одной из частей текстов Будды. «Шестью украшениями» называют индийских ученых, разработавших основополагающие принципы буддийской философской традиции, — Нагарджуну, Арьядеву, Асангу, Васубандху, Дигнагу и Дхар-макирти. Хотя они родом из разных мест, все они вышли из материнской утробы. О том же:

«В небуддийских книгах сказано, что каста брахманов вышла из уст Брахмы. В это сложно поверить, зато ни один человек, будь он умен или глуп, не станет отрицать, что все четыре касты произошли из женского детородного органа».

Он осуждает запреты, противоречащие человеческой природе:

«У каждого мужчины должна быть женщина, а у каждой женщины — мужчина. И те и другие хотят секса. Есть ли Шанс у тех, кто живет по правилам? Может ли сакральная или светская мораль подавить естественные человеческие страсти, открыто запрещая дозволенное, а тайно поощряя недозволенное? Есть ли справедливость в том, что пороком объявляется блаженство, по природе своей неотделимое от нервной структуры пяти чакр в ваджрной обители шести сущностей?»

«Пять чакр» — это нервные центры, расположенные в районе макушки, горла, сердца, пупка и основания позвоночника. «Ваджрная обитель» — тело, а «шесть сущностей», в соответствии с одним толкованием, — земля, вода, огонь, ветер, каналы и капли. По другому толкованию, это кость, костный мозг и регенеративная жидкость, полученные от отца, и плоть, кровь и кожа, полученные от матери. Во время обычного полового акта сущностные жидкости нервной структуры сливаются в один поток и проходят через определенные центры, порождающие наслаждение, а в тантрической йоге при концентрации на этих центрах манифестируются утонченные уровни ума. Гедун Чопел утверждает, что, поскольку подобные священные постижения являются результатом естественных процессов нашего организма, этот природный дар следует ценить и почитать.

Объясняя (или анализируя) свою собственную ситуацию монаха, отказавшегося от обета воздержания, Гедун Чопел рисует безрадостную картину страданий, которые доставляют людям их естественные желания:

Жестокость образов ограничений и запретов наводит на мысль об осуждении автором обета безбрачия, но на самом деле он говорит о том, что необходимо уважать индивидуальные особенности, избегая насилия:

Осуждая запреты, он все же восхищается теми, кто постиг страдание, свойственное круговороту рождения, старения, болезней и смерти, и принял обеты, с тем чтобы обучиться трем основным составляющим духовной практики — этике, медитативной стабилизации и мудрости:

Соглашаясь с буддийской теорией о том, что времена меняются к худшему, он жалуется, что в наше время люди не желают и слышать об ограничениях, с которыми связано подобное обучение.

Тем не менее он подчеркивает, что, если ограничения не являются вполне осознанным следствием постижения страданий круговорота бытия, они бессмысленны, и высмеивает притворщиков, соблюдающих обеты лишь для вида:

«Глупец, который сам связывает себя цепями, но не цепями отречения, религии, иного верного пути или обетов, попусту растрачивает свою жизнь. Говорят, что и тайные дела этих страстных обманщиков — их старательное притворство и прочее — словно топором, отрубают основные составляющие их тела».

Стремление ввести других в заблуждение насчет своей сексуальности оборачивается против обманщика, подрывая его физическое здоровье.

Тот, кто бессознательно сдерживает свои страсти, тоже вредит себе, так как эти страсти рано или поздно вырвутся на свободу.

«(Страсть того), кому недостает опыта в отречении, подобна огромной реке, которая, встретив на пути плотину, все равно сокрушит ее. Если же отречение подобно налогообложению по непопулярному указу, это все равно что толкать в гору тяжелые камни».

Переходя от подавления полового влечения к открытому проявлению желания, автор напоминает, что при этом нельзя отрицать основной контекст страдания:

«Когда по прошествии многих лет накапливается опыт, в этой жизни не остается ничего, что не опечалило бы ум. Опечаленный ум находит утешение в божественной религии превосходных. Мало-помалу и она опускается до состояния, в которое повержен ум».

Если пристально взглянуть на свою жизнь, покажется, что в ней нет ничего, кроме уныния и страданий. Панчен-лама Четвертый говорит:

«Получая новое рождение в круговороте бытия из-за (прошлых оскверненных) деяний и аффектов (желания, ненависти и неведения), человек не избавляется от страдания. Так как враги становятся друзьями, а друзья — врагами, нельзя с уверенностью отличить помогающего от вредящего. Сколько бы счастья мы ни испытывали в круговороте бытия, в нем не только нет полного удовлетворения, но есть длительные привязанности, приносящие невыносимые страдания. Какое бы прекрасное тело тебе ни досталось, ты еще не раз его потеряешь и не будешь знать, что получишь взамен. Поскольку щель между жизнями смыкается снова и снова с безначальных времен, не видно конца перерождениям. Какое бы богатство ты ни нажил в круговороте бытия, в конце концов тебе придется от него отказаться, и потому никогда не знаешь, достигнешь ли благополучия. Так как ты должен отправиться в следующую жизнь в одиночестве, нельзя с уверенностью сказать, обретешь ли ты друзей».

Согласно традиционному буддийскому учению, от этой безысходной боли человека может спасти только религия. Гедун Чопел с вызовом заявляет, что любовные отношения — своеобразная религия, так как тоже в некоторой степени облегчают страдания.

И все же нельзя сказать, что он извращает буддийские постулаты. В его представлении к любви следует стремиться, памятуя о том, что человек погружен в пучину страдания и, принося себя в жертву желанию, только ухудшит свое положение:

«Хотя те, кто не видел озеро Манасаровара, говорят, что оно огромно, приблизившись к нему, заметишь лишь жалкую лужицу. Когда наклоняешься и пробуешь на вкус явления круговорота бытия, становится ясно, что в них нет удивительной сути. Однако Мужчин не меньше и не больше, чем женщин, и найти каждого из тех и других не составляет труда. Если один человек хочет другого, желание — больший грех, чем действие. Поэтому нужно всеми способами вкушать плотские наслаждения».

В основном буддийском постулате об отречении от желаний есть мудрая оговорка: если запрет на секс носит чисто внешний, претенциозный характер, то внутреннее желание создает негативную карму. Именно на этом реализме — признании фактов — основана любовная этика в «Трактате о страсти».

Принцип ненасилия имеет не меньшее значение для любовных отношений, о чем свидетельствуют настойчивые призывы Гедуна Чопела дарить женщине наслаждение, а не использовать ее в качестве инструмента для достижения мужского оргазма. Он подчеркивает, что даже если с буддийской точки зрения на страдание страсть не является добродетелью, она не вредоносна и поэтому не считается недобродетелью:

«Из тех мужчин и женщин, что утратили богатство и силу, даже старик, чья голова белее раковины, испытывает невыразимое наслаждение меж бедер старой женщины. Страсти неведомы границы, побои, наносимые дурными помыслами, и удары копья вредоносного ума. Хотя, одаривая страстью существо мира желаний, ты не совершаешь добродетель, откуда здесь взяться греху?»

Он проповедует отказ от эгоцентризма, что, однако, требует применения только определенных техник:

«Вот техники наслаждения, предназначенные для сильных мужчин й страстных женщин, чтобы они укрепились в своем добровольном решении, взойдя на колесо неустрашимого желания. Следует использовать наиболее уместный в данном случае способ совокупления, предварительно усвоив обычаи разных областей и разнообразные типы женского телосложения.

Недавно родившие, страдающие в беременности, больные, отягощенные беспокойством, слишком старые или юные не пригодны для любовных утех».

Сущность этой этической установки заключается в принципе обоюдности, в свободных от иерархии отношениях, построенных на постижении общечеловеческих качеств:

«Глупцы, пестующие неподдельные иллюзии, и умники, фабрикующие фантазии, расходятся в разные стороны, чтобы снова сойтись в конце трех дорог (прошлого, настоящего и будущего)».

Чтобы признать наличие общих качеств, в первую очередь необходимо отказаться от лицемерия:

«Нищие хмурятся при виде золота, голодные гости плюют на угощения. Все как один отрекаются от секса, но мечтают все как один лишь о нем».

И еще:

«Природное блаженство неподдельно и возникло само по себе, но все в мире носят маску двуличия. Поэтому, наслаждаясь друг другом, мужчина и женщина должны отказаться от всех обычаев и всякого притворства».

Необходимо преодолеть предрассудки о так называемых «чистых» и «грязных» частях тела:

«Кто скажет, какая часть тела чище — верхняя или нижняя? По каким признакам тело делится на две половины — хорошую и дурную? То, что верхняя часть удовлетворительна, а нижняя скрыта, ничем не примечательно и говорит лишь о хорошем поведении».

Он советует партнерам внести в отношения элемент игры, тем самым достигая полной сексуальной экспрессии:

«Эта страсть, что приходит ко всем мужчинам и женщинам из самого их естества без малейших усилий, покрыта легким налетом стыда; если чуть-чуть постараться, ее природа полностью обнажится. Разглядывайте изображение спящей обнаженной фигуры; наблюдайте за совокуплением лошадей и скота; пишите и читайте трактаты о страсти; рассказывайте истории любовных похождений».

Стыдливость, порожденная культурными предрассудками, препятствует манифестации любовных отношений, в полноте которых возрастает сексуальное наслаждение.

Счастье — это и смысл жизни, и ее оправдание:

«Из тех, кто рожден в этом мире желаний, И мужчины, и женщины вожделеют к противоположному полу.

Счастье желания — лучшее счастье.

И высшим, и низшим нетрудно его найти».

Счастливый брак партнеров, соединенных прошлой кармой, превозносится как пример безупречной морали:

«Когда любишь партнера, притянутого к тебе силой прошлых действий (кармы), больше собственной жизни, отказавшись от интриг и измен, это лучшая этика».

Опираясь на существующее в индуизме деление жизни на периоды долга, страсти, богатства и освобождения и осуждая буддийский обычай заточать юношей в монастырские стены, Гедун Чопел утверждает, что суровую религиозную практику можно отложить до преклонного возраста:

«Придет пора притупления чувств и умиротворения ума; если, дожив до седых волос, мужчины и женщины вступят на путь религии в уединенном месте, подобно нашим предкам, это превосходно. Следовательно, пока твои чувства горячи, как дикие кони, и у тебя хватает сил входить в святилище страсти, какой умный человек осудит тебя за упоение любовным наслаждением!»

С еще большей дерзостью он в очередной раз смешивает сакральную и светскую сферы, заявляя, что освобождение — термин, однозначно относящийся к свободе от круговорота бытия как такового, — можно обрести и в семье, усердно трудясь, соблюдая дисциплину и поддерживая дружеские связи:

Не менее скандально, чем объединение религии с мирскими делами, переложение Гедуном Чопелом высших буддийских идеалов на светский манер; однако оно необходимо культуре, ориентированной на недоступные для большинства практикующих состояния сознания.

Он не раз от души советует партнерам относиться друг к другу с любовью и вниманием, уважая чувства близкого человека и понимая их ценность.

«Сколько страсти, столько же и слез; сколько внимания, столько же и излияний. Если посредством этих двух скрестятся шпаги стыда, природа наслаждения обретет мощную силу. Совершай действо страсти как тебе угодно, в любых его формах, и испробуй все виды наслаждения, описанные в различных комментариях. Когда вас, хорошо изучивших друг друга, доверяющих друг другу и не знающих угрызений совести, опьянит крепкое вино страсти, соединитесь, ничего не избегая; делайте все без исключения. Те, кто приходит на тайные свидания, посвященные необычным делам не для третьих лиц или пятых ушей, становятся лучшими в мире друзьями».

Забота о других — центральный принцип его любовной этики, котором основаны шестьдесят четыре искусства страсти.

7. Усиление наслаждения женщины

Ратуя за то, чтобы мужчины не просто использовали женщин для удовлетворения своего желания, но уважали своих партнерш и стремились доставить им радость, Гедун Чопел дает множество полезных советов мужчинам и женщинам. Он предостерегает мужчин от совершения насилия над молодыми девушками:

«Насильственное совокупление с юной девушкой причиняет ей сильную боль и ранит ее гениталии; в результате у нее будут тяжелые роды. Если время еще не пришло и совокупление ей вредно, потрись о ее промежность, и произойдет извержение. Этот способ распространен во многих областях; благодаря ему девушка быстро достигает зрелости».

Мужчины могут помочь женщинам подготовиться к половому акту:

«Смажь мазью скрученную ткань, чтобы конец жгута был тонким и мягким. Ежедневно пробуждай страсть (щекоча половые губы); затем просто вставь жгут во влагалище. После этого введи член. Подготовив девушку, смажь член маслом и неторопливо введи его. Если тереть и толкать фаллос между бедер, влагалище созревает само по себе».

Мужчина и женщина должны знать, как возбудить друг друга и какие части тела следует при этом стимулировать:

«Если, к примеру, смочить водой растение шо-манг,[80] обычно мягкое и сморщенное, оно твердеет и увеличивается в размере. Точно также, когда к мужским и женским органам приливает кровь, они твердеют и набухают. Когда в интимных местах порождается блаженство, на них сосредоточивается все внимание; по этой причине жизненные ветры (т. е. энергии) и кровь скапливаются в средней части мужского полового ограна, и наступает эрекция.

Страсть мужчины поверхностна и легковозбудима; страсть женщины глубока и трудновозбудима. Поэтому тот, кто хочет разбудить страсть женщины посредством различных любовных способов, должен знать, что при порождении страсти поднимаются и набухают половые губы и внутренние нервы, кожа на правой и левой сторонах влагалищных губ, губы матки и кончики грудей. Мужчины при возникновении страсти ощущают блаженство в фаллосе, в области лобка и всех местах, покрытых волосами. Основной нерв расположен в передней части фаллоса».

Заметив, что женщины, в которых труднее пробудить влечение, иногда нуждаются в дополнительной стимуляции, он подчеркивает, что в возбужденном состоянии все тело женщины может превратиться в чувствительный половой орган:

«И все же женское блаженство распространяется так широко, что границы его определить невозможно. Они ощущают блаженство повсюду ниже пупка, в верхней части бедер, внутри влагалища, у двери в матку, в заднем проходе и в области ягодиц. Короче, наслаждение охватывает все нижние части женского тела и внутри, и снаружи, и говорят, что это блаженство так велико, что все ее существо становится женским детородным органом».

Так как возбудить женщин гораздо сложнее, но их возбуждение крайне интенсивно, им требуются более длительные предварительные ласки и продолжительное совокупление:

«Всякий раз во время совокупления женское блаженство абсолютно. Когда партнеры совокупляются несколько раз, в первый раз извержение мужской регенеративной жидкости наступает быстро, и страсть мужчины сильнее. У женщин, однако, все наоборот; говорят, что в первый раз их страсть невелика, зато позже она возрастает. Таким образом, мужчины, способные долгое время сдерживать извержение регенеративной жидкости и сохранять мощь фаллоса, дарят женщинам славное наслаждение. Именно об этом женщины говорят между собой в доме.

Достижение женского блаженства сравнивают с удовлетворением, получаемым при почесывании ногтем зудящего участка тела. Однако широко известно, что во время совокупления блаженство женщины более чем в семь раз превосходит блаженство мужчины. После испускания регенеративной жидкости блаженство мужчины кончается; женское блаженство кончается после облегчения любовного зуда. Поэтому многократное повторение действа страсти крайне утомляет мужчину, но нисколько не вредит женщине. Так как влагалище и половые губы являют собой нагую плоть, женщины ощущают наслаждение и боль чрезвычайно остро, как прикосновение к незажившей ране».

Несмотря на все вышеупомянутое сходство между мужскими и женскими гениталиями, существует и значительная разница:

Итак, мужчины должны помнить о том, что краткий половой акт мало трогает женщину:

«Говорят, что, если муж слишком тороплив, его жена и раз в три года не получит наслаждения на ложе. Мужчине, который не знает тайных чувств своей жены и спутницы жизни, лучше податься в монахи!»

Мужчинам следует оттягивать семяизвержение и многократно повторять половой акт:

«Если мужчина спешит, первое совокупление не принесет женщине удовлетворения. Поэтому обладающие силой и большим количеством регенеративной жидкости должны делать это два или три раза. В противном случае, когда регенеративная жидкость готова вырваться на свободу, воздержись от движений, и пусть наслаждение охватит все члены; когда страсть поднимется снова, возобнови занятие. Но какие бы способы ни применялись, считается, что менее двух раз недостаточно».

После эякуляции мужчина не должен сразу же выводить член из влагалища, предоставляя женщине возможность достичь оргазма, а если ей это не удастся, мужчине следует использовать два пальца:

«Сразу же после извержения регенеративной жидкости мужской член не следует вынимать; оставь его глубоко во влагалище. Пусть она трясется и движется, как хочет, чтобы получить полное удовлетворение. Если ее наслаждение еще не достигло полноты, мужчина должен вставить в ее влагалище два пальца и пошевелить ими».

К подобной стимуляции можно прибегнуть и перед половым актом. Мужчина действует с помощью своих пальцев или искусственного члена, не приступая к совокуплению, пока партнерша не возбуждена:

«Перед совокуплением главное — тереть и ласкать двумя пальцами отверстие влагалища. Кроме того, в начале хорошенько натри внутреннюю часть детородного органа деревянным мужским членом и, когда женщина достигнет возбуждения, приступи к делу».

Гедун Чопел предлагает партнерам без колебаний использовать искусственный член, объясняя, что это распространенный обычай:

«Жители южных областей все еще следуют этому обычаю. Когда мужья" в отъезде, женщины делают это сами. Говорят, что у богатых эти предметы сделаны из золота, серебра, меди и подобных материалов. В Индии большинство женщин знают только своих мужей, и, поскольку соитие, оправдывающее ожидания, — редкий случай, этот тайный обычай весьма распространен. В охраняемых евнухами гаремах также не обходятся без подобных приспособлений. Об этом стали поговаривать и в нашей стране, а в «Камасутре» это входит в число советов».[81]

Он советует женщинам, жаждущим испытать наслаждение в полной мере, занять активную позицию:

«Сердца обоих трепещут от страсти; на их покрасневших лицах нет ни тени стыда. Она притягивает рукой драгоценный камень органа (т. е. головку члена) и вводит его в отверстие влагалища. Введя один лишь конец, она вынимает его снова и снова. Затем она принимает его наполовину, то и дело вынимая. Наконец она вставляет его полностью и долгое время направляет его вверх.

Подняв ноги, она толкает ягодицы мужчины (ступнями)., Ее колени касаются его подмышек, а бедрами и икрами она стискивает его и трет по направлению вниз.

Время от времени, когда член выходит, женщина сжимает его рукой и трясет; она вновь крутит его первыми тремя пальцами и отправляет внутрь. Когда он полностью исчезает, она мягко раскачивает мошонку и хорошенько сжимает двумя пальцами фаллос у основания; затем она вращает его во влагалище.

После двух-трех толчков снова и снова раскачивай и протирай конец члена мягкой тканью. Благодаря этому он сильно набухнет и затвердеет. Иногда можно также протирать дверь влагалища. Область вокруг основания члена пусть останется влажной; но не забывай протирать конец и середину. Подруги, жаждущие сильного наслаждения, должны усвоить эти важнейшие наставления».

И далее:

«Когда пламя похоти разгорится, мужчина должен лечь на спину. Подобно рыбе, кружащей вокруг рыбы, они перекатываются с одного края широкого ложа на другой и меняют позы, не выпуская друг друга из объятий».

С восхитительными подробностями он посвящает женщин в премудрости манипуляций с фаллосом. В этой главе, «Об играх с мужским органом», автор смотрит на любовные утехи глазами женщины:

«Положи правую ступню на плечо мужчины, полностью открыв на его обозрение груди и влагалище. Влажной ладонью ударь по середине своего детородного места. Затем, подобно мистическому кинжалу оккультиста,[82] чьи многочисленные приемы неизменно хранятся в секрете, приступи к любой и всем сладострастным забавам с цветком органа явного наслаждения.

Крепко обхватив мужчину за шею левой рукой, целуй его снова и снова. Правой рукой сожми член и подои его, как коровье вымя.

Также крепко сдави его ладонями; слегка потяни, поверни направо и налево. Возьми его за основание, и затем, сотрясая друг друга, бейтесь бедрами, губами и зубами.

Зажми восставший член мужчины между своим и его животами и потри его. Время от времени стискивай его между бедер и три его в ротообразной двери влагалища. Обхватив фаллос пальцами, направь на него сладострастный взор. Возьми в пригоршню мошонку и неустанно возбуждай трением основные нервы области лобка.

Поглаживая ладонями его ягодицы, прикасайся и трись о конец члена впадинами своего живота, горла, груди и прочими местами, где возникает зуд и порождается страсть. Кончиками грудей и пальцев прикоснись к отверстию, откуда извергается семя. Если пьянящая страсть помутила твой разум и взволновала все твое существо, полижи языком и пососи это отверстие.

Движением пальцев возбуди зуд в районе основания (члена) и рукой направь внутрь гладкий на ощупь драгоценный камень. Без устали вводи его в ротообразную дверь влагалища. Вставив наполовину, извлекай его».

Несмотря на то что эти действия, без сомнения, доставляют удовольствие и мужчине, они описаны с точки зрения женщины, страсть и наслаждение которой возрастают в процессе этих игр.

Гедун Чопел подробно объясняет, чем мужской оргазм отличается от женского, но не пытается самодовольно утверждать, что изучил все разновидности оргазма:

«Поэтому, поскольку способы порождения страстного удовольствия в мужчине и женщине значительно отличаются, исходя из собственного опыта, никто не может сказать другому: «Это оно».

Итак, он следует своему же совету помнить об ограниченности умозрительных представлений.

Рекомендации, связанные с беременностью, затрагивают в «Трактате о страсти» следующие темы:

• противозачаточные средства;

• меры предосторожности во время беременности;

• роды;

• выбор пола будущего ребенка.

Противозачаточные средства

Тем, кто хочет избежать зачатия, Гедун Чопел предписывает совокупление в положении стоя или сидя, когда матка направлена вниз и женщина не наклоняется вперед:

«Вкратце, все способы соединения, при которых:

1) женский детородный орган направлен вниз и член находится под влагалищем и

2) талия женщины не наклонена вперед, полезны для предотвращения беременности».

Это относится и к положению «женщина сверху».

После эякуляции женщине следует встать и несколько раз топнуть ногой, а затем промыть половые органы:

«Как только испустится семенная жидкость, женщина должна встать и постучать по полу пяткой. После этого она должна промыть влагалище теплой водой; это действует не хуже противозачаточных средств».

И наоборот, если партнеры стремятся к зачатию, женщине необходимо полежать в постели, приподняв ягодицы:

«После завершения акта женщине не следует сразу же вставать; пусть подложит под заднюю часть подушку и поспит. Затем, попив молока и проделав все необходимое, пусть спят отдельно, каждый на своем ложе».

Для зачатия также немаловажно соблюдать чистоплотность и не допускать волнений:

«Перед совокуплением мужчине и женщине надлежит смыть все выделения и промыть половые органы. Особенно тщательно нужно промыть укромные места влагалища; это благоприятствует зачатию в безупречно чистой матке.

Если во время соединения возникает страх, беспокойство и тому подобное, позже это повредит матке; поэтому для половых сношений крайне важно выбрать уединенное место, где можно расслабиться без всяких дурных предчувствий. После совокупления, в то время как мужчина зажимает левую ноздрю и дышит через правую, женщина должна лечь на левый бок, а мужчина — на правый, и пусть немного поспят».

Меры предосторожности во время беременности

Вот как Гедун Чопел описывает признаки беременности:

«Говорят, что ощущение грязи внутри, потеря аппетита и истечение изо рта слюны и слизи — верные признаки беременности. Если беременная женщина жаждет совокупления, это признак того, что в ее утробе живет дитя женского пола».

Во время беременности лучше воздерживаться от половых сношений:

«Недавно родившие, страдающие в беременности, больные, отягощенные беспокойством, слишком старые или юные не пригодны для любовных утех».

Если партнеры все-таки решились на совокупление, наиболее безопасным является поза сбоку, чтобы не было давления на матку:

«Если можно отказаться от сношений, это хорошо. В противном случае используйте способы соединения на боку. Если при полной матке давить на живот и тому подобное, ребенок может родиться дегенератом. В частности, поскольку большой палец ребенка расположен близко к носу, есть опасность, что у него будет заячья губа».

Также следует избегать позиций, при которых член проникает глубоко во влагалище:

«Мужчина лежит на спине, раздвинув ноги. Он с силой сгибает их в коленях. Женщина садится на область его лобка и ставит ноги по обеим сторонам от мужчины. Опираясь на его бедра, женщина трудится над вводом и выводом. В таком положений фаллос проникает глубоко и то и дело касается двери матки. Поэтому данный способ воспрещен беременным женщинам».

Скорее всего, по той же причине для беременной женщины неприемлемы позы перемены ролей:

«Если, садясь верхом на мужчину, она осознает это впервые, на ее лице отразится удивление. Однако лучше избегать этого способа, если пара хочет ребенка или женщина беременна».

Беременная женщина не должна попадать в ситуации, которые могут вызвать в ней страх:

«В это время избегай причин возникновения страха; например, нельзя смотреть в глубокие пещеры или колодцы».

Роды

Гедун Чопел вкратце рассказывает о том, как облегчить роды, устранить препятствия на пути ребенка и вызвать появление последа:

«Во время родов рядом должна находиться опытная женщина. Мягко потирай и массируй живот сверху вниз. Затем, когда ребенок дойдет до двери женского органа, с силой надави, и он легко выйдет. Если у двери матки ребенок встретит препятствие, окури роженицу кожей черной змеи. Чтобы вышла плацента, необходимо вытянуть руки и потрясти ими».

Выбор пола будущего ребенка

Среди тибетцев бытует поверье, что от страстного мужчины рождаются мальчики, а у страстной женщины — девочки. Однако, как утверждает Гедун Чопел, на самом деле все наоборот:

«Если (пара) хочет мальчика, женщина должна воспылать сильной страстью к мужчине. Мужчине надлежит вообразить себя женщиной и стараться проявлять медлительную и слабую страсть. И наоборот, если (пара) хочет девочку, мужчина должен воспылать сильной страстью к женщине; женщине не следует обращать внимание на мужчину, а ему нужно с силой испустить большое количество регенеративной жидкости. Вот в чем суть неотъемлемой части этого процесса; от этого зависит пол будущего ребенка. Страстная женщина способна произвести на свет много мальчиков; от страстного мужчины непременно родятся девочки. Следовательно, ошибаются те, кто полагает, что если страсть мужчины сильнее, будет зачат ребенок мужского пола».

По этой причине мужчина, который хочет детей мужского пола, должен выбрать себе страстную жену:

«У того, чья жена отличается страстностью, в роду определенно будут только мужчины. Поэтому желающие иметь детей муж, ского пола должны взять в жены страстную женщину».

Помимо этого, если супруги хотят мальчика, половой акт следует начинать только тогда, когда женщина сильно возбуждена:

«Если совокупление имеет место, когда у женщины порождается страсть, превышающая вожделение мужчины, наслаждение не теряет своей силы, и нет сомнения, что произойдет зачатие и родится мальчик».

Для усиления возбуждения женщины используются техники стимуляции половых губ и прочее. Особенно способствует этому совокупление сзади:

«Поскольку при ласках сзади мужчина трогает и трет половые губы, возбуждение велико; таким образом, этот способ может принести удовлетворение, сопровождающееся сильнейшим страстным наслаждением, и, главное, подарить блаженство женщине. Способы совокупления, связанные с соединением сзади, весьма способствуют зачатию. Если в это время она забеременеет, говорят, что родится необыкновенный мальчик».

В тех случаях, когда партнеры одинаково возбуждены, вероятнее всего зачатие ребенка мужского пола, так как по своей природе страсть женщины сильнее:

«Если обоих опьянит сильная страсть, то раз по природе женская страсть сильнее, ребенок — плод этого соития, — скорее всего, будет мальчиком. Однако (возбуждение их страсти) должно произойти одновременно».

Так как в начале полового акта мужчина возбужден больше, если пара стремится к зачатию ребенка мужского пола, мужчине не следует эякулировать во влагалище во время первого совокупления. Используя метод прерывания, он должен испустить семя снаружи:

«Во время первого совокупления страсть мужчины, естественно, сильнее; поэтому при извержении регенеративной жидкости ему следует выйти и испустить ее вне влагалища. Во время второго совокупления женщина воспламеняется страстью; поэтому семя должно излиться во влагалище. Если посредством этого способа она забеременеет, у нее, несомненно, будет ребенок мужского пола».

Теория о том, что страстный мужчина воспроизводит потомство женского пола, а страстная женщина рожает детей мужского пола, основана на буддийских. воззрениях о процессе перерождения. Индийский ученый ГУ" века Васубандху вкратце излагает этот постулат в своем труде «Сокровищница явного знания»,[83] но его обоснования подробно рассмотрены в Высшей Йога-Тантре, где объясняется, что в процессе обычного перерождения существо, находящееся в промежуточном состоянии между прошлым и новым воплощениями, видит совокупление своих родителей. Если существу предстоит переродиться мужчиной, оно желает половых сношений с матерью и хочет отделиться (т е. избавиться) от отца. Если существу предстоит переродиться женщиной, оно испытывает вожделение к отцу и хочет отделиться (избавиться) от матери. Когда существо, исходя из стремления к совокуплению, пытается охватить объект своего желания, оно воспринимает только его половой орган во многократно увеличенном размере, что влечет за собой его разочарование и гнев. Охваченное желанием и гневом существо, пребывающее в промежуточном Состоянии, умирает и вследствие этого входит в утробу; так происходит зачатие.

Вхождение в утробу происходит через тело отца. В соответствии с одним из тантрических толкований, существо в промежуточном состоянии входит в тело отца через рот или, по другому толкованию, через макушку. Войдя в тело отца, существо проходит через него и из его члена попадает во влагалище матери. При наличии четырех факторов, необходимых для перерождения — присутствия сознания в существе, находящемся в промежуточном состоянии, присутствия семени, присутствия яйца (т. е. крови), и кармической связи между отцом, матерью и существом в промежуточном состоянии, — происходит перерождение.

Сильная страсть притягивает существо в промежуточном состоянии, и поэтому, учитывая гетеросексуальную ориентацию того, кому посредством кармы суждено родиться женщиной, влечет к страстному мужчине, а того, кому суждено родиться мужчиной, влечет к страстной женщине. Тем самым Гедун Чопел развенчивает миф о том, что у страстного мужчины рождаются дети мужского пола. Он прибавляет, что особенности родителей, к которым половым путем притягивается существо в промежуточном состоянии, переходят к их детям:

«Предрасположенность, телосложение, физическая сила и прочее, присущее матери, переходит в континуумы ее сыновей. Так же и предрасположенность отца, его телесное строение и прочее, несомненно возникают в континууме его дочерей».

Этот переход осуществляется генетическим путем, но связан и с внешними факторами в том смысле, что сильное сексуальное влечение вызывает погружение в поле будущего родителя на глубоком уровне.

Несмотря на бесспорную заботу о женщинах, о чем неоднократно свидетельствует «Трактат о страсти» — удивительное явление в тибетской культуре, ориентированной на мужчин, — Гедун Чопел время от времени демонстрирует предрассудки, связанные с предпочтительностью потомства мужского пола и субординацией женщин. Он считает, что рождение мальчика — особый дар свыше наряду с богатством и славой:

С еще большей прямотой он заявляет, что, если перед эякуляцией женщина не возбуждена, «хотя она понесет, родится всего лишь девочка».

Исходя из этого, он советует воздерживаться от совокупления по нечетным дням после менструации, так как именно в эти дни происходит зачатие девочек:

«Если она забеременеет на пятый, седьмой, девятый, одиннадцатый, тринадцатый или пятнадцатый день после менструации, у нее будет дочь, и поэтому в эти дни следует избегать совокупления. Если, переспав с мужчиной на шестой, восьмой, десятый, двенадцатый или четырнадцатый день, она понесет, ребенок будет мальчиком».

В основном женщина предназначена для работы по дому и заботы о муже:

«Последний дом женщины — не отчий дом, и ей сложно добиться успеха самостоятельно. Спутником жизни женщины, подобной безрогому животному в пустынной долине, является ее муж. В Индии жена каждое утро склоняется к стопам своего мужа и, смешав пыль с его ног с красным порошком, рисует у себя на лбу точку».

Жена должна ублажать своего мужа, так как, пытаясь жить собственным трудом, она добьется немногого:

«Муж обеспечивает ее пищей, одеждой и украшениями — всем, что она пожелает, — и всю жизнь руководит ее действиями; нет лучшего учения для женщин, чем почитание мужа. Женщина, бросающая мужа, может заняться благотворительностью, податься в аскеты и тому подобное, но корни этой добродетели, избранной самовольно, не дадут хороших ростков. Ей следует оставаться рядом с мужем, сохраняя все признаки красоты, отвечающие представлениям ее защитника. Посредством разнообразных услад, порождающих страсть и наслаждение, она должна полностью слиться (с мужем) умом и телом».

Гедун Чопел даже ссылается на отрывок из писания, где сказано, что подношение женщины в дар похотливому мужчине — высшая форма благотворительности:

«В главе о практике «Тантры Калачакры» сказано, что тот, кто дает женщину испытывающему вожделение, преподносит высший из даров. Если вы мне не верите, загляните туда сами и найдете бесспорное подтверждение моим словам».

Неясно, что Гедун Чопел думает по этому поводу, хотя, предполагая, что читатели будут шокированы, он тем самым выражает и свое недоумение.

Как уже отмечалось, он осуждает мужчин за пренебрежительное отношение к женщинам, но, перечисляя достоинства женщин, не забывает упомянуть о том, что они хорошие служанки:

«Она богиня, созерцание тела которой доставляет удовольствие. Она поле, производящее хорошее потомство. Она мать, которая становится сиделкой, когда ты болен, и поэт, умиротворяющий ум, когда ты грустен. Она служанка, выполняющая всю работу по дому. Она друг, развлекающий тебя и приносящий тебе радость всю жизнь. Жена, с которой тебя связали прошлые действия (карма), наделена всеми этими шестью достоинствами».

С точки зрения человека, живущего во второй половине двадцатого века, в эпоху значительного прогресса в движении за женскую независимость, вышеупомянутые взгляды Гедуна Чопела безнадежно устарели. Тем не менее рядом с многочисленными свидетельствами обратному, приведенными в главе о равноправии женщин и мужчин, эти предрассудки явно остаются в меньшинстве и противостоят основной направленности его повествования.

8. Классификации

Систематизируя мужчин и женщин по половым признакам, Гедун Чопел составляет разнообразные классификации:

• черты характера и размер полового органа;

• возраст;

• возбудимость;

• родинки на лице;

• другие физические особенности;

• месяц первой менструации;

• время месяца;

• день месячного цикла;

• место.

Основываясь на индийской схеме, разработанной Махешварой^[1], Гедун Чопел делит и мужчин, и женщин на четыре типа^[2] по их характерным особенностям и физическим признакам. Сначала он классифицирует мужчин.

Заяц

Черты характера: добродушен, добродетелен, хранит верность партнерше, почитает высших по положению, помогает нижестоящим, беспечен и ленив.

Физические признаки: среднее телосложение, член в возбужденном состоянии шесть пальцев в длину, головка члена выпуклая и мягкая, пот и семенная жидкость источают сладкий запах, склонен к преждевременной эякуляции.

Самец

Черты характера: почтителен к наставникам, нечистоплотен, обладает проницательным умом, часто поет, любит наряды, честен, устраивает вечеринки для друзей.

Физические признаки: большие глаза, широкие плечи, передвигается бегом или прыжками, в подмышках и на лобке мало волос, член в возбужденном состоянии восемь пальцев в длину.

Бык

Черты характера: непостоянен, равнодушен к обществу, легко приобретает и теряет друзей, гурман, хорошо обучен искусствам, совокупляется со всеми подряд.

Физические признаки: могучее телосложение, привлекателен, член в возбужденном состоянии десять пальцев в длину, дурно пахнущие пот и семенная жидкость.

Конь

Черты характера: легко возбудим, лжив, общается со всеми молодыми и старыми женщинами, включая близких родственниц и т. д., весьма страстен даже с матерью и сестрой, нуждается в женщине ежедневно.

Физические признаки: большое жирное грубое тело, смугл, длинные ступни, быстрые движения, способен на длительное совокупление, член в возбужденном состоянии тверд и широк, достигает двенадцати пальцев в длину, обильные и дурно пахнущие семенные выделения.

У этих четырех типов есть свои разновидности:

• заяц-заяц, самец-заяц, бык-заяц, конь-заяц;

• самец-самец, бык-самец, конь-самец, заяц-самец;

• бык-бык, конь-бык, заяц-бык, самец-бык;

• конь-конь, заяц-конь, самец-конь, бык-конь.

Женщины также делятся на четыре основных типа:[84]

Лотос

Черты характера: улыбчива, чистоплотна, предпочитает простую пищу и естественные украшения, альтруистична, добродетельна и верна партнеру.

Физические признаки: красива, стройна, гибка, без веснушек, длинные блестящие черные волосы, стреляет глазами, маленькие ноздри, густые брови, большие круглые мягкие груди, влагалище глубиной в шесть пальцев, менструальные выделения ароматны, как лотос, благодаря чему данный тип женщин носит это название.

Артистичная

Черты характера: носит яркую одежду и желтые гирлянды, любит картины и истории, держит дома маленьких птичек, любимица детей, не испытывает особого полового влечения.

Физические признаки: рост и телосложение средние, удлиненные глаза, блуждающий взгляд, гениталии округлой формы, влагалище глубиной в восемь пальцев, мало волос на лобке, чистые менструальные выделения и хорошенькая, как картинка.

Большая раковина

Черты характера: питается часто и разнообразно, умело ведет хозяйство, хорошо обращается со слугами и искусно поддерживает знакомства, разговорчива, рассудительна, слегка скрытна, легко знакомится, малопочтительна со старшими, дружна с семьей, чрезвычайно ревнива и страстна.

Физические признаки: высока и тонка, с кривой шеей, вздернутый нос, удлиненное лицо красивого оттенка, теплые гениталии, влагалище глубиной в десять пальцев, густые волосы на лобке, легко выделяет секрецию, пот и влагалище источают кисловатый запах.

Слониха

Черты характера: прожорлива, сильный взволнованный голос, покрывает тело украшениями, любит измены и сплетни, разводится с партнером, любит больших сильных мужчин и всех остальных, хочет переспать даже с отцом и сыном, жаждет многократного совокупления каждый день, ненасытна.

Физические признаки: низкорослая, приземистая, с широкими конечностями и бедрами, округлые плечи, толстые губы, мясистый нос, очень большие и твердые груди и чрезвычайно густая растительность на половых органах, пышущих жаром и истекающих секрецией, от которой пахнет, как от слона, благодаря чему данный тип женщин носит это название.

Промежуточные варианты этих типов также получены путем деления каждого из них на четыре разновидности:

• лотос-лотос, артистичная-лотос, раковина-лотос, слониха-лотос;

• артистичная-артистичная, раковина-артистичная, слониха-артистичная, лотос-артистичная;

• раковина-раковина, слониха-раковина, лотос-раковина, арти-стичная-раковина;

• слониха-слониха, лотос-слониха, артистичная-слониха, раковина-слониха.

Женщин четырех типов следует соблазнять в различных условиях.

Для женщины типа «лотос»:

«Создай атмосферу покоя: задрапируй мягкие подушки белой тканью; поставь рядом сосуды с ароматической водой; составь букеты из мелких цветков».

Для артистичной:

«Создай атмосферу красоты: накрой упругое ложе разноцветной тканью; кроме того, развесь различные картины и поставь рядом съестное, типа меда и прочего».

Для раковины:

«Создай атмосферу богатства: накрой ложе оленьей кожей, гладкой и упругой; обложи его подушками разных размеров и помести туда сладкозвучные музыкальные инструменты».

Для слонихи:

«Предавайся утехам в атмосфере власти: положи на погруженное во тьму ложе жесткий матрац с тонкими подушками и поблизости поставь пищу, относящуюся к афродизиакам,[85] например, мясо или рыбу».

Гедун Чопел выделяет у женщин четыре возрастные категории на основании периодов жизни.[86] Он дает название первым трем — юная, молодая и зрелая женщина:

«Женщина двенадцати лет от роду и младше называется юной. Ей надо дарить гребни, мед, пирожки и т. д. и рассказывать истории об удовольствии, доставляемом поцелуями.

С тринадцати до двадцати пяти называется молодой; ее следует целовать и щипать. Знакомство с мужчинами будет приносить ей радость.

С двадцати пяти до пятидесяти она зрелая женщина. Ее надлежит ублажать любовными историями и дарить ей страстное наслаждение при помощи укусов, щипков и тому подобного.

Женщине, которой за пятьдесят, с уважением говорят любезные и почтительные слова. Следует просить ее о полезных советах и в текущих делах, и с расчетом на будущее».

Так как мужчины взрослеют позже, чем женщины, он утверждает, что партнеры, вступающие в брак, должны быть разного возраста:

«У мужчины половое созревание начинается в возрасте шестнадцати лет, а завершается к двадцати четырем годам. У женщины половое созревание начинается в тринадцать лет, а завершается к шестнадцати годам. Следовательно, двадцатичетырехлетний мужчина и шестнадцатилетняя или восемнадцатилетняя женщина достигли поры, благоприятной для половых сношений. С этого возраста они могут завести семью».

Из-за особенностей полового созревания мужчин и женщин на них оказывают разное воздействие ранние половые связи: они изнашивают мужчин, но способствуют взрослению женщин. В свою защиту Гедун Чопел говорит, что, будучи мужчиной, он не выдумал это правило для оправдания влечения представителей своего пола к молодым девушкам:

«Говорят, что, если по истечении этих сроков долгое время сохранять воздержание, возникнут различные болезни. Если мужчины занимаются этим с женщинами в юном возрасте, они быстро утратят свою силу и постареют. Однако считается, что молодые женщины, встречаясь с мужчинами, тем самым предвосхищают свое созревание. Это вовсе не моя выдумка; я лишь разъясняю то, что доказано опытом стариков и старух».

Женщины делятся на два типа в зависимости от их восприимчивости к сексуальной стимуляции: трудновозбудимых и легковозбудимых. Первые называются «твердыми», а последние «истекающими».

«Ведомые по пути явного опьянения с помощью различных искусств страсти, два типа женщин — твердые и истекающие — должны продвигаться по пути наслаждения согласно своим желаниям. Женщина с неизменными телом и умом, пробудить в которой страсть — тяжкий труд, известна как твердая. То и дело теряющая хладнокровие и порождающая влагу женской секреции называется истекающей».

Из многочисленных поз, упомянутых выше, Гедун Чопел выбирает по одной для «твердых» и «истекающих»:

«Женщина вытягивает ноги, крепко сжав бедра. Мужчина садится на нее по-лягушечьи. Он сильно толкает фаллос, как мистический кинжал. Этот способ называется «весьма могучим», hula, и особенно подходит женщинам «твердого» типа».

И вторая поза:

«Время от времени бери член за основание и двигай им внутри влагалища. Это лекарство излечит от приступов страсти; оно особенно подходит женщинам «истекающего» типа».

Гедун Чопел перечисляет девятнадцать разновидностей родинок на лице, шее, грудях и плечах, по которым можно предсказать будущее женщин и мужчин. Эту классификацию, которую автор считает ненадежной, можно найти в конце главы 1-го перевода.

В главе 17 Гедун Чопел классифицирует женщин по расположению их влагалища. Для «высокого» типа рекомендуются способы совокупления спереди; для «низкого» — способы совокупления сзади. В зависимости от других особенностей женщины делятся на тех, чье влагалище порождено из воды, из грязи или взращено в засушливой почве. Остальные физические признаки (см. перевод) свидетельствуют о разной степени страстности. Похоже, автор собрал этот материал из индийских источников, но без особого интереса.

В главе 3 месяц лунного календаря, на который приходится первая менструация девушки, используется для предсказания ее будущего — будет ли она богатой, уважаемой, добродетельной, мужественной, образованной, здоровой, умной, какая судьба будет у ее детей, и прочее.

Гедун Чопел повторяет индийскую теорию о физической сущности, которая перемещается по телу в соответствии с фазами луны, благодаря чему на основании лунного календаря можно стимулировать эрогенные зоны, тем самым повышая чувственное возбуждение. Это воззрение излагается во второй главе «Ратирахасьи» Коккоки, но не встречается в «Камасутре». В определенные дни лунного календаря повышается активность центров сексуального возбуждения, расположенных в разных частях тела от макушки до ступней, и поэтому в это время они более чувствительны к стимуляции:

«Более того, так как день за днем физическая сущность перемещается по разным частям тела, говорят, что, если эти места целовать и так далее в определенное время, страсть значительно возрастает. В шестнадцатый день (лунного календаря) сущность пребывает в районе макушки с рассвета до полуночи. В семнадцатый день она в районе ушей, а в восемнадцатый — около носа. Затем, начиная с девятнадцатого дня и до конца месяца, день за днем она передвигается ко рту, щекам, плечам, груди, животу, пупку, талии, лобку, бедрам, коленям, лодыжкам и внешней части ступней. В первый день нового месяца она опять в лодыжках, во второй — в коленях, а в третий — в бедрах. В том же порядке соотнеси остальные части тела с последующими днями вплоть до пятнадцатого, когда сущность охватывает все тело».

Гедун Чопел пересказывает индийские наставления, допускающие или запрещающие совокупление в определенные дни месячного цикла. Как было упомянуто выше, при совокуплении по нечетным дням после менструации происходит зачатие ребенка женского пола, тогда как совокупление по четным дням благоприятно для зачатия мальчика. Особенности детей, зачатых в эти дни, см. в главе 17. В этой связи Гедун Чопел излагает общую теорию оплодотворения:

Гедун Чопел напоминает мужчинам, что их долг — удовлетворять сексуальные потребности своих партнерш:

В главе 5 Гедун Чопел дает читателям представление о бесконечном разнообразии сексуальной экспрессии, сплетничая о женщинах из различных областей Индии. В своих описаниях, в основном основанных на «Камасутре», он касается любовных искусств, которые их наиболее стимулируют, рассуждает об их страстности, внешних признаках, доступности, притворстве, ст. лдливости, склонности к совокуплению с несколькими партнерами и прочем.

В главе 4 он рассказывает о женщинах, у которых такой большой клитор, что они могут даже заниматься любовью с другой женщиной. Кроме того, он упоминает о прирожденных транссексуалах:

«Некоторые из наделенных большим клитором имеют все признаки обоих полов или то и дело переходят от одного к другому. Многие женщины, слегка изменив свое физическое строение, превратились в мужчин. Также хорошо известно, что некоторые мужчины, у которых член сильно втягивается внутрь, стали женщинами».

Вот что он говорит о западных женщинах:

Похоже, что в Индии конца 1930-х годов репутацию западным женщинам создала, по меньшей мере, отчасти, импортная порнографическая продукция.

Эти семь тем — равноправие женщин и мужчин, шестьдесят четыре искусства любви, сексуальное наслаждение и духовное развитие, этика любви, основанная на взаимной поддержке, усиление женского наслаждения, беременность и классификации — переплетены в ткани повествования «Трактата о страсти» Гедуна Чопела. Эта книга откровеннее и доступнее трех наиболее популярных эротических текстов Индии — «Камасутры» Ватьяяны III века, «Ратирахасьи» Коккоки IX или X века и «Анангаранги» Кальянамаллы XVI века.

«Камасутра» — основной источник всех последующих индийских трудов, посвященных эротике (хотя в «Ратирахасью», к примеру, вошли и другие материалы); она легла в основу и «Трактата о страсти» Гедуна Чопела. Как и во многих индийских тестах после Ватсьяяны, в его повествовании центральное место занимают восемь форм любовного соединения — объятия, поцелуи, щипки и царапины, укусы, движения взад-вперед и прижимания, эротические восклицания, перемена ролей и способы совокупления, — которым посвящен второй раздел «Камасутры». Таким образом, он не затрагивает большинства тем из остальных шести разделов наставления Ватсьяяны — например, о приобретении девушки для брака, правах и обязанностях идеальной жены, внебрачных сношениях, гетерах и возбуждающих средствах. Текст Гедуна Чопела, творчески переработавшего и дополнившего разнообразные источники, в некотором роде является квинтэссенцией любовной тематики, снабженной пикантными описаниями разновидностей полового акта и чувственными призывами к сексуальному раскрепощению.

Несомненно, классификации Гедуна Чопела соответствуют индийской традиции, хотя они и не вполне совпадают с материалом вышеупомянутых трех текстов. Наставления о беременности, вероятно, построены как на индийских, так и на тибетских воззрениях. Что же касается техник усиления полового влечения женщины, то они, хотя тоже основаны на индийских источниках, получают новое осмысление в интерпретации Гедуна Чопела, которого, в отличие от индийских предшественников, волнует не соблазнение и порабощение женщины, а в первую очередь углубление ее сексуального опыта. Поэтому я полагаю, что тема равноправия женщин — его собственный вклад в науку о любви.

К тому же, в отличие от авторов индийских текстов, Гедун Чопел рассматривает основные искусства мирской любви сквозь призму тантрических учений о духовном сексуальном союзе, так что основная идея его трактата — использование сексуального экстаза в религиозной практике постижения фундаментального состояния. Однако благодаря убежденности автора в том, что светские и сакральные аспекты тесно переплетены, духовная направленность книги не превращает материал об искусстве секса в метафору союза с божественной сферой — это прозвучало бы как отрицание плотской любви. Скорее, обычный секс рассматривается как основа для возможного развития необычайных духовных способностей. За его великолепными описаниями эротических приемов стоит небесное постижение ума ясного света, подчас вторгаясь в повествование и призывая читателя вкусить истинную реальность.