Тип и его светильник

Глава 10

Сколько раз Тип повторял этот стих! Ему казалось, что все его занятия и мысли полны им. Однако, когда настал вечер, он вышел из дому и направился на городскую площадь, прямо к театру. Он шел медленно и рассуждал сам с собой:

"Какое зло может быть в том, что я только послушаю музыку? Входить в балаган я, конечно, не собираюсь… Конечно нет! После того, как я сказал Марии… Да если бы я и хотел, то теперь уже не могу войти, потому что у меня нет билета. Но мне так хочется просто посмотреть и послушать музыку… " "Оставь его, не ходи по нему… " — не переставал звучать в его сердце тихий голос.

"Да, я знаю, — все так же рассуждал Тип, прибавляя шагу, — я не войду, да и не могу, если бы даже и захотел… " Таким образом, он дошел до площади, откуда раздавалась громкая музыка, имевшая неотразимую прелесть для его несформировавшегося слуха. Незаметно подходя все ближе и ближе, Тип очутился, наконец, у самого входа в театр, все так же крепко, очень крепко держась своего решения не заходить туда.

Возле балагана толпилось множество людей. Среди них Тип заметил господина Дугласа. Он знал его, как очень богатого и щедрого человека. Сколько раз ему приходилось слышать такой совет: "Если вы в горе или нужде, обратитесь к господину Дугласу, он никому не отказывает!" И потому он был всеми любим. Увидя Типа, господин Дуглас спросил:

— Ты тоже идешь в театр?

Тип отрицательно покачал головой.

— Почему? Денег нет? — потом, обратившись к хорошенькой девочке, которую он вел за руку, спросил:- Не правда ли, моя крошка, нехорошо подойти так близко к театру и не войти в него?

— Да, — ответила девочка, приветливо улыбаясь, — но где же наша мама?

— Не беспокойся, она сейчас догонит нас! Они подошли к человеку, принимавшему билеты в дверях, и господин Дуглас сказал ему мимоходом:

— Пустите этого мальчика, вот деньги за его билет! — и, обратившись к Типу, добавил: — Ну, мальчуган, входи, и открой хорошенько твои глаза и уши!

В одну минуту Тип, увлеченный толпой, очутился внутри балагана. Веселые аккорды наполняли зал, ослепительные огни горели со всех сторон, гул оживленного говора толпы походил на шум морских волн… Тип оглядывался по сторонам, восхищенно и жадно рассматривая все вокруг. Правда, тихий голос внутри его пробовал протестовать, но среди всего этого блеска и шума, Тип перестал обращать на него внимание и весь превратился в слух. Один из самых щедрых благотворителей города впустил его и сам присутствовал здесь с женой и дочерью! Больше того, Тип видел их каждое воскресенье идущими в церковь. Итак, если они тут, отчего же ему нельзя? Тип старался убедить себя такими рассуждениями, не подозревая, что его светильник на это мог бы ответить так: "Каждый из нас за себя даст отчет Богу".

Целиком поглощенный увиденным и услышанным, он не заметил, что загораживает собой проход. Наконец, грубо толкавшаяся толпа отбросила его прямо на высокого молодого человека во фраке и белом галстуке, ко- торый продавал билеты. Тип сейчас же признал в нем одного из той шумной кампании, которую он видел в гостинице. Со злобой в глазах и отвратительным богохульным словом тот резко оттолкнул мальчика. У Типа от ужаса закружилась голова.

"О Тип, не ты ли несколько дней назад слушал проповедь о страданиях Иисуса? Не ты ли обещал любить Его и служить Ему от всего сердца? А теперь ты присутствуешь на представлении, даваемом людьми, способными так страшно произносить это, самое дорогое для тебя имя?

Что делаешь ты здесь?" Типу показалось, что это Сам Христос спрашивает его. Резко повернувшись и зажав уши руками, он бросился навстречу толпе и выбежал прочь.

Промчавшись через площадь, Тип изо всех сил пустился бежать по дороге, ведущей к пруду, стараясь хоть как- нибудь заглушить то ужасное бранное слово, которое продолжало звенеть в его ушах. Остановился он только под своей любимой ивой и в изнеможении упал на траву. И только здесь Тип задумался: что он сделал? После того, как ему все было так понятно, он поддался искушению!

"Какое мне дело до хороших и всеми уважаемых господ, бывающих в театре? Может быть, Бог никогда еще не открывал им, как поступать? Они, может быть, никогда не читали этих слов: "… уклонись от него и пройди мимо"? Может быть, они ходят в церковь, но не знают Господа? Это не мое дело. Я поступил плохо, очень плохо, — размышлял Тип, и на сердце от этого было тяжело и больно. — Что теперь делать? Что скажет Мария, если узнает об этом? Или господин Броун? А самое главное, что думает Тот, Кто все видел с небес?" При этой последней мысли глаза Типа наполнились слезами и он стал горячо молиться:

— О Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя!.. Прошу Тебя, Иисус, прости меня и выведи на путь истинный…

Долго молился Тип и наконец встав с колен, как бы в знак умиротворения с Богом, вспомнил один стих, который читал накануне: "Но Ты Бог, любящий прощать, благий и милосердый, долготерпеливый и многомилостивый…"