Тип и его светильник

Глава 24

Прошло несколько месяцев. Как- то раз, проснувшись рано утром, Эдуард почувствовал себя намного повзрослевшим. Накануне он получил от Марии известие о том, что отец умер. Бедный страдалец наконец- то успокоился от мучившего его кашля и лихорадки.

В этот же день пришло письмо и от господина Гольбрука, который подробно описал кончину отца. Эдуард быстро пробежал глазами листок, ища то, чего так жаждало его сердце. В самом конце он прочитал:

"Еще я должен написать слова, сказанные твоим отцом. За час до смерти он попросил меня: "Сообщите Типу, что Бог услышал его молитвы и спас меня! Скажите ему также, что я буду ждать его на небесах! Я верю, что Бог привлечет к Себе и остальных". Прибавлю от себя, Эдуард, что я имею полную уверенность в том, что твой отец теперь с нашим Спасителем. Еще напомню тебе этот чудесный стих: "Я радуюсь, что Господь услышал голос мой, моление мое".

И слезы радости прибавились к слезам печали, которыми плакал Эдуард, читая письмо.

Господин Минтурн и его сын, каждый по своему, выразили ему свое участие.

— Почему же тебе не сообщили раньше? Ведь ты мог бы поехать на похороны! — воскликнул первый.

— Отец умер внезапно. А мать, наверное, подумала, что у меня не хватит денег на такое путешествие.

— Кто говорит о средствах в такой момент! Неужели ты думаешь, что я позволил бы тебе ехать за свои деньги?

Показав Алексу письмо от господина Гольбрука, Эдуард не мог удержаться и сказал; — Я всегда буду жалеть, что не присутствовал на похоронах отца…

— Нет, друг мой, не говори так. Когда ты увидишься с ним на небесах, то не будешь жалеть, что не видел, как его хоронили…

… Между тем, Боб уже работал в торговом доме Минтурна. Эдуард удивлялся его вполне приличному поведению. По- видимому, Боб твердо решил измениться к лучшему. И все же его присутствие было во многих отношениях испытанием для Эдуарда: ему так неприятно было слышать свое старое прозвище "Тип". Он считал его принадлежностью того оборванного уличного мальчишки, который проводил все свои дни в поисках какого- нибудь развлечения или подачки. И совсем не приказчика торгового дома Минтурна, преподавателя воскресной школы и серьезного молодого человека, проводящего вечера за изучением алгебры и латинского языка. Боб, казалось, ничего не понимал во всех этих тонкостях и, хотя искренне уважал Эдуарда, все же продолжал называть его старым именем. Прозвище "Тип" так и раздавалось в ушах всех служащих.

Как- то раз вечером, входя в библиотеку, Эдуард сказал Алексу:

— Как бы я хотел, чтобы он, наконец, научился хорошим манерам!

— Кто? — поинтересовался Алекс при виде нахмуренного лица Эдуарда.

— Я знаю, что это ужасно глупо, — рассмеялся Тип, — но не могу оставаться равнодушным! У Боба отвратительная привычка вечно кричать, называя меня по прозвищу. Как будто я глухой! Неужели он не видит, что я ненавижу это имя?

— Кто же тебя назвал так?

— Да… кажется, моя сестра, Мария, когда только начала говорить.

Во всяком случае, это несерьезно, и я никак не могу от него отвязаться!

— А твой братик тоже называл тебя Типом?

— Да, — ответил Эдуард, и взгляд его смягчился. — Кажется, это было единственное слово, которое он мог выговаривать… Я как сейчас помню его голосок…

— Знаешь что, на твоем месте я не стал бы ненавидеть имя, которым называл тебя умерший малютка и, вероятно, отец.

Эдуард молчал. Алекс заговорил опять.

— Я хочу обратить твое внимание вот на что. Во- первых, если ты хочешь добра Бобу, то должен терпеливо переносить от него даже не такие маленькие неприятности. Во- вторых, скажи- ка мне, какое настоящее имя Боба?

Эдуард покраснел, улыбнулся и наконец рассмеялся.

— Ему самому стало бы смешно, если бы я вдруг назвал его Робертом!

— сказал он весело.

С тех пор никогда больше Эдуард не возвращался к этому разговору. Несколько дней позже он немного замешкался в магазине и остался один с Бобом.

— Тип, у меня к тебе есть одна просьба! — заговорил Боб. — Сегодня твоему учителю явно нездоровится и ты, наверное, не будешь заниматься. Приходи ко мне! Все уходят в театр, и мне скучно одному.

— А ты что, разве не идешь в театр?

— Ты что, я дал слово не ходить туда. Алекс делает из меня решительно все, что хочет. Вот я и пообещал ему, что больше не буду туда ходить. Так придешь? Ты ведь добрый малый!

— Нет. Не могу!

— Это уж слишком! — возмутился Боб. — Я не думал, что ты такой гордый! Вот уже несколько месяцев, как я тут, и ты ни разу не зашел ко мне! Ты, наверное, стыдишься своего старого товарища? Кажется, я ни в чем не провинился… А если ты презираешь меня лишь потому, что живешь в богатом доме и носишь хорошую одежду, то грош тебе цена…

— Ты говоришь настоящий вздор! Разве я презираю тебя? Не обижайся, но я не могу придти к тебе ни сегодня, ни в другой раз. Я взялся делать одно дело каждый вечер, в половине девятого. Вот и теперь мне надо спешить.

Боб посмотрел на него с нескрываемым любопытством.

— Ты говоришь об уроках?

— Нет.

— Так, может быть, я помогу тебе, если можно? Тип немного подумал, потом согласился.

— Я не против. Думаю, что ты больше всех подходишь для этого.

— Я обещаю тебе помочь, если ты откровенно скажешь мне, в чем дело.

— Обещаешь?

— Конечно! Ты же знаешь, что я всегда держу свое слово!

— Хорошо. Я скажу тебе, Заперев двери магазина, они вышли вместе.

— Каждый вечер, в половине девятого я иду в свою комнату и прошу Бога о том, чтобы ты покаялся и вручил Ему свою жизнь.

Боб, не проронив ни слова, продолжал шагать рядом с Эдуардом.

Подойдя к двери, он сказал; — Ты поступил нечестно.

— Почему?

— Ты заставил меня пообещать то, чего я не могу исполнить.

— Разве ты не хочешь стать христианином?

— Не знаю… Мне кажется, что я неплохо обхожусь и без Бога.

— Ты говоришь глупости, которым я не верю! Тебе, как и всякому другому, нужен Спаситель. Почему ты не хочешь обратиться к Богу? Вот именно об этом я и молюсь, чтобы Бог дал тебе желание покаяться. Ты можешь помолиться со мною вместе? Ты ведь обещал!

Боб зашел за Эдуардом в его комнату и с напускной развязанностью стал насвистывать.

— Неплохо устроился! — окинув взглядом комнату, заметил он.

— Я доволен. Слава Богу! Но, Боб, уже половина девятого!

— Ладно, — согласился тот, — ты хоть сначала объясни мне, что я должен делать.

— Я буду молиться, а ты делай то же самое.

Эдуард опустился на колени, а Боб последовал его примеру. Первый раз в жизни слыша молитву о себе, Боб смахивал непрошеные слезинки и с удивлением наблюдал за Типом, который сердечно и искренне молился о своем друге. Этот вечер навсегда остался в памяти Боба, напоминая о великой любви Бога к человеку.

Алекс в этот вечер чувствовал себя очень плохо. И все же, увидев ребят вместе, он пригласил их зайти. Не обращая внимания на самочувствие, Алекс и в этот раз напомнил Бобу о том, что Бог ждет его.

Бобу очень нравилось общение с Алексом, поэтому он с радостью принял приглашение заходить к нему почаще.

С тех пор, проходя мимо комнаты Эдуарда в вечернее время, Боб всегда шел на цыпочках, чтобы не мешать ему молиться. Спустя некоторое время он узнал, что и Алекс постоянно молится о нем…

Однажды, посетив Алекса, Боб с участием сказал:

— Мне так хочется сделать для тебя что- нибудь!

— Есть одна вещь, которую ты мог бы сделать и этим очень сильно меня обрадовать.

— Что именно? — поспешно спросил Боб.

— Если бы ты отдал свое сердце Иисусу… Боб молчал. Лицо его стало серьезным.

— Я сделал бы это, — сказал он наконец, — если бы только знал, как.

— Хочешь, я подскажу?

— Хочу.

— Встань на колени и расскажи все, что тревожит тебя. Попроси у Него прощения за сделанные грехи. Прими Его в сердце верой и, читая Библию, исполняй Его заповеди и повеления.

Боб долго еще колебался. Ужасная борьба происходила в его сердце; сатана не хотел отпускать, а Божья любовь все сильнее и сильнее влекла его. Глядя на переживания Боба, Алекс и Эдуард внутренне молились о нем. Наконец победа была одержана. Склонив колени, Боб воззвал к Богу:

— Иисус, прости меня, грешника! Я долго противился Тебе, прости меня!.. Я хочу любить Тебя и служить только Тебе!.. Прими меня в Царство Твое. Аминь.

— Спаситель мой! Благодарю Тебя за то, что Ты призвал Роберта! — со слезами радости молился Эдуард после благодарственной молитвы Алекса.

— Омой его Своею Святою Кровью и прими в число возлюбленных детей Своих. Благодарю за то, что Ты услышал мою молитву. Слава Тебе Единому! Аминь.

В этот вечер Бобу никак не хотелось уходить. Он рад был общению с друзьями и готов был беседовать с ними до утра. Когда он все- таки ушел, Алекс спросил Эдуарда:

— Какой стих написал тебе пастор после смерти твоего отца?

— "Я радуюсь, что Господь услышал голос мой, моление мое"! — ответил ликующий Эдуард.